Аннотация: Чем обернется шанс заглянуть за границы своего времени...
Уникальный шанс(ver 1.00 от 25.1.05).
Мерзкое пищание. Он долго не мог понять, где находится и что пищит. Была полутьма, он лежал в капсуле с откинутой крышкой. Пошевелившись, он почувствовал, как затекло его тело. В комнате было жарковато, да и воздух был тухловат. Встав и повернувшись, он обмер. Он, это Невеличкин Алексей, один из трех добровольцев программы "сон в будущее", инициированной военными. Избранный за великолепное физическое и умственное состояние, один из трех тысяч, из которых в программу попали только три. Причем двое других, как ему показалось, уже никому и ничего не смогут рассказать и ничем помочь. Кусок потолка отвалился и рухнул на две другие капсулы. Сквозь щель в капсуле Михаила видно было скелет в прогнившей и рассыпавшейся одежде и ничего более. Наконец Алексей обернулся на источник звука и увидел, что это компьютерная панель, на которой светилась пурпурная надпись: "Мало энергии!" Видимо, поэтому в комнате и царила полутьма, которую лишь слегка разгоняли горящие вполнакала лампы. Интересно, сколько же он спал? И что, черт возьми, произошло? Где люди, почему не похоронили Михаила и Сергея? Ответов не было. Он подошел к большой железной двери, потянул её и она с ржавым скрипом отворилась. В коридорах всюду было пусто, спасибо, хоть освещение зажигалось, когда он подходил. Не везде, впрочем. Побродив по коридорам, Алексей почувствовал себя страшно неуютно. Его потянуло на улицу, прочь из этого затхлого склепа. С внешней дверью пришлось повозиться. Герметичная, большая, когда-то густо смазанная в петлях, она теперь ну ни в какую не хотела открываться. Но не зря же Алексея выбрали для программы, - силы и здоровья ему было не занимать, он нашел такой же ржавый железный прут и со скрипом смог открыть круговой запор, а затем медленно, навалившись на нее всей силой, приотворить дверь. Потом он выскользнул за порог, запачкавшись в пластами наросшей на двери и железной стене ржавчине. База была пуста, но ничего особенного Алексей не заметил. Все почти развалилось, но не было ни воронок, ни других знаков того, что здесь шел бой. Да и скелетов нигде не валялось. Все, что могло, проржавело, все, что могло, осыпалось. Покосился, а кое-где и упал наземь бетонный забор, железные ворота лежали на земле, отвалившись от петель, насквозь ржавые. А так, - пасмурная погода, везде шелестит от ветра тоскливо сухая трава, пробиваясь между бетонных плит пола. Прогнившие машины стоят в гараже с обвалившейся крышей и упавшими воротами.
Алексей, пожав плечами, попытался отогнать от себя тоску, которая все сильнее терзала его сердце. Он выбрался на такую же заросшую дорогу с базы и пошел до соединения с асфальтом, бегущим вдаль по насыпи. Асфальтовая дорога пострадала чуть меньше, хотя и на ней тут и там зияли широкие трещины, из которых торчала трава, да и выцвела она до абсолютно серого цвета, потеряв всякую память о том, что когда-то она была черной. И все же, шагать по ней было легко, а до города было не так уж далеко.
Город надвинулся, стали уже видны идущие рядом покосившиеся бетонные фонари по одну сторону тротуара, через который кое-где пробивались уже деревья, нарушая стройность стоящей поодаль колонны древних, высоких и толстых деревьев, - настоящих гигантов. Впрочем, все они были сухими, и старые, и те, что помоложе, пейзаж оставался безжизненным. Дорога, тротуар рядом с ней, старые сухие деревья. За ними виднелись силуэты многоэтажек, впрочем, даже на расстоянии видно было, что многие стены провалились, зияли дыры в потолках, а на первых этажах хозяйничали деревья и трава, занесенные ветром и проросшие в глубокой пыли... И тишина. Ни людей, ни животных, ни птиц. Слева высились непролазные заросли. Там когда-то, как помнил Алексей, шла трамвайная линия. Было впечатление, что кто-то взял внезапно, и удалил всю жизнь с Земли. Сначала людей. Потом, много позже, погасил, как гасят пламя свечи, остальную жизнь. И осталось все, кроме жизни. Мысль о том, что он, - единственное живое существо на Земле, привела Алексея в панический ужас. Ему стоило огромного усилия остановиться, не кинувшись немедленно бежать. Куда? Зачем? У него закружилась голова.
Да уж. А как уговаривали. Говорили, вот, товарищи, вам представляется уникальный шанс - возможность увидеть будущее. Выбрали их, троих десантников, с отличным здоровьем, плюс умных - говорили, - "Чтоб не посрамили нашу армию". Что под этим подразумевалось, правда, не понятно. Теперь вот Михаил и Сергей - на том свете, где все остальные, - вообще непонятно. Впрочем, когда прошел приступ остервенелой злости, Алексея снова объяло холодным покрывалом равнодушное отчаяние.
Все так же висели над городом серые, безразличные тучи. Алексей шел. Не потому, что знал, куда идти, а потому, что надо было делать хоть что-то. По правую руку от него остались руины округлого высокого здания, строившегося наподобие другого, куда более древнего, относившегося к Римской культуре. "Все в мире прах и тлен", - вспомнил Алексей. Да... Он свернул влево. Широкая дорога, потресканный асфальт, вела вниз, а чуть дальше на ней стали попадаться торчащие вверх, как будто тянущиеся тонкими острыми пальцами к небу, сухие деревья. По сторонам дороги ниже были два совершенно заросших лесопарка. Повинуясь минутному желанию, Алексей свернул. Прямо перед ним был кирпичный дом, сохранившийся, пожалуй, получше остальных. Алексей, поколебавшись, вошел в подъезд. Откуда-то сверху в пролом просвечивало серое небо, туда вела полу обвалившаяся лестница. Кажется, ступишь, и она рассыплется под тобой. Впрочем, какая разница. Алексей зашагал вверх по лестнице, дошел до площадки первого этажа. Заглянул в дверной проем, - двери, как таковой, давно уже не было, остатки от неё лежали на полу в чуть большей груде пыли, чем везде. А пыли было не мало, - видимо, эти места редко тревожили дождь и ветер. Очень редко. Алексей шагнул внутрь. Не то чтобы ему было очень любопытно, скорее, от нечего делать. Кое-какая мебель здесь даже почти уцелела. Почти, - потому что, тронь ее, и она разваливалась в труху. Под окнами росла в осколках стекла от рассыпавшихся окон сухая трава. Внезапно что-то зашелестело. Выглянув наружу, Алексей увидел, что из серых туч хлынули прямые и плотные струи дождя. Внезапно он услышал: "Эй, молодой человек, ваша очередь". Повернувшись, он увидел человека в белом халате. Не совсем понимая, что происходит, он, тем не менее, был рад. Как ему показалось, спустя лишь какое-то мгновение в глухой кирпичной стене распахнулась и хлопнула дверь. В проеме появился человек в мундире и рявкнул: "Рядовой Невеличкин, не спать!" Сон начал разваливаться, и оказалось, Алексей заснул на диване перед той самой дверью, которую открывал во сне, той, за которой находилось помещение с криокамерами, рядом стоял, вытирая только что, видимо, помытые руки, один из ученых (или врачей, черт их разберет), а в проеме двери маячила фигура полковника с хмурым лицом.
Алексей вскочил и вытянулся, как на параде. Полковник чуть смягчился и сказал: "Сейчас у вас будет время всласть поспать, если верить ученым. Пойдемте, ваша очередь". Алексей вошел в помещение, пропуская мимо ушей много раз слышанную уже болтовню адъютанта полковника о том, какой ему представляется "уникальный шанс", о том, что "система полностью автономна" и будет работать даже "после конца света". Сон уже выветрился у него из головы, впрочем, когда он взглянул на прозрачные оконца крышек камер Михаила и Сергея, его охватило странное неприятное чувство. Потом он взглянул на свою, подготовленную и открытую, мягко отсвечивающую, отражая потолочные лампы, капсулу, и чувство усилилось. Лезть туда совершенно не хотелось, впрочем, что поделать, приказ есть приказ. Он сел в нее, а затем лег, закинув ноги в тяжелых ботинках внутрь. Крышка мягко закрылась, поползли перед глазами серые прохладные струи и последнее, что успел подумать Алексей, это то, что ему, по сути, действительно предоставляется уникальный шанс. А какое оно, интересно, будущее?...