На освещенный переулок смотрю - и падает фонарь,
воспламеняя снег. Пространство перетекает в пустоту,
а в пламени остервенелом, как спичка, корчится январь,
и белые зрачки чернеют. За переулком на мосту,
неразличим в полотнах ветра, забытый временем на днях,
стоит собор. Распространяясь, огонь ползет к нему, дома
впадают в суеверный ужас и зажимают крик в дверях,
который должен быть услышан собором. Я схожу с ума,
но не могу помочь, и в липком неостывающем огне
вдруг начинаю растворятся и превращаться в новый дом,
перегораживая телом горящий переулок. Мне
не удается даже крикнуть. И лишь глаза сомкнув с трудом,
гашу прожорливое пламя, и возвращается назад
пространство, забирает время собор с собою, фонаря,
оплавленную в пекле, стойку приподнимает ветер. Над
мерцает пара звезд зрачками перекидного января.