Вы только ничего не подумайте: я просто взял и повесился. Я не потерял смысл жизни, не расстался с любимой, не застал её с каким-нибудь скотом, не пропил чьи-нибудь большие деньги... Да и психически я здоров. Так что вы не думайте... Я просто так... попробовал.
И, знаете ли, понравилось. Нет-нет, не вешаться понравилось. Мне сверху, оттуда понравилось. На вас смотреть. Наблюдать.
Я сижу тут на облачке, ножками болтаю, песенки пою, а вы - там внизу - бегаете, кувыркаетесь, копошитесь, делишки решаете... А я смотрю... Ностальгия, конечно, пристаёт, цепляется, так иногда хвать за горло и не отпускает, но это ничего - отстанет. Так что вы не думайте, я не раскаиваюсь. Но, правда, и сюда вас не зову. Скучно здесь. Пустынно. То грусть-тоска пристанет, то смеяться хочется...
Да-да, смеяться, смеяться над всей нашей-вашей жизнью, над этой бессмысленной катавасией: кто прав, кто виноват. Чернышевский вот рядом сидит - так и тоже уже не думает, что делать. Вера Павловна проснулась.
Цицерона не видел, но говорят, что он своё "o tempere, o mores" давно уж забыл. Знакомые здешние рассказывают: ходит - "Ленинград" и Верку Сердючку слушает. Освоился, что называется. Так что у нас тут хоть и монотонно, но дискотеки тоже случаются. Может, тут на самом деле и не так скучно.
Кстати, господа, кто знает мой мобильный номер, не названивайте. Всё равно тут роуминга нет. Мне вроде обещали местный номер наладить. Прибудете - созвонимся.
P.S. (для курящих): с сигаретами здесь туговато, так что с собой захватите. И мне, если конечно не в напряг.