Без памяти. 

Мы прикованы к нашему прошлому
Фотоснимками, песнями, дружбами,
Дневниками, стихами хорошими
И вещами в коробках ненужными.

Крепко, словно стальными канатами,
Мы привязаны к прошлому нашему:
Именами, открытками, датами,
Кинофильмами, тайнами "страшными".

Припечатаны глупыми фразами,
Перевиты дорогами пыльными,
Обязательств веревками связаны  
И прибиты крестами могильными.

Мы насквозь нашим прошлым пропитаны:
Сожалений звонками далекими,
Непрощенными злыми обидами
И укорами совести легкими.

Мы не можем из прошлого вырасти.
Память держится за ощущения:
Вкуса хлебного... Запаха сырости,
Что приносят туманы вечерние...

И обычным, казалось бы, вечером
Окунет неожиданно в прошлое 
За окном стрекотанье кузнечиков...
Теплый запах травы свежескошенной...

И вся боль, что была заморожена,
Похоронена, смята, затоптана -
Вдруг лавиной прорвется из прошлого,
Сдавит сердце тоской многотонною.

.........

...Я взорву все мосты, метки вырежу.
Письма, книги сожгу телефонные.
Развяжу узелки, фото выброшу.
Я над прошлым взлечу, обновленная!

Я уеду куда-нибудь... в Африку...
Полюблю чернокожего мальчика.
Буду звать его "беби" и "дарлингом",
А не милым слоненком и зайчиком.

Я уеду в пустыни далекие,
Где не празднуют утро подсолнухи,
Где тоской не раздавит мне легкие
Сложный запах сирени, черемухи.

Где на зиму зима не похожая,
И не кружится музыка снежная.
Где не встретишь случайно прохожего,
Что окликнет по имени прежнему.

Где чужие и звуки и запахи,
И луна мне в анфас не знакомая.
Все другое: и ливни, и засухи, 
Звери... птицы... цветы... насекомые...

Там костры зажигают вечерние.
Там не ловят ни соты, ни радио.
На е-мейл не придет сообщение,
Что всегда удаляла не глядя я.

Там я буду свободна от прошлого.
От сочувствий, неверий и зависти.
Буду ждать своего чернокожего
И любить его буду без памяти...