Володуцкий Андрей Богданович : другие произведения.

Про поросят

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Автор позволил себе чуток подурачиться: последнее выражается в том, что в истории с поросятами все слова, кроме предлогов, местоимений и союзов, начинаются на "п". Нет желающих попробовать? Не все представленные иллюстрации - анимационные ролики - имеют прямое отношение к данному отрывку. Почти все они выполнены в 3D программе Poser, либо в 3D программе Blender
"Глупо так зачем шучу? Что за дело им? Хочу". (А.С. Пушкин - "Царь Никита и 40 его дочерей")
  
  
  
ПРО ПОРОСЯТ
  
   Перво-наперво поросята за полцены приобрели пол-ящика "пузырей" паленого портвейна, потом позвонили проституткам. Им пообещали почти приличных, как на подбор, путан приятной полноты, с пышными попками и пирсингом в пупках, с педикюром и пахнущих первосортным парфюмом, и посулили еще призы и подарки. Потом, перед приходом путан, поросята, повизгивая, промочили в портвейне пятачки, побренчали на пианино, попели песни: "Полюшко-поле", "Как провожают пароходы", "У природы нет плохой погоды", "Поля, пустыни и пампасы преодолели мы ползком", "Почему ты плачешь, падая с подножки?", "Поручик Поллюцин". Приняли по полстакана, поплясали под патефон падеспань, пасодобль, полонез и польку-бабочку. Подумали в предвкушении: "Эх, поразомнемся да покуролесим!"
  Поросята, проживавшие постояльцами на полном пансионе у парикмахерши Пелагеи Пафнутьевны Пердунковой-Перельман, придумали представиться для понта полковником, писателем-профессором и продюсером - племянниками премьер-министра, потомками португальского принца и праправнуками падишаха. А по правде - поросята "поднялись" на почти противоположном поприще: перепродаже поношенных памперсов в период "перестройки"...
  Появились путаны. "А-а, прекрасного полу прибыло!", - повернувшись к путанам, промолвил, прищурившись, поросенок-"продюсер". - "Не перевариваю проституток - порождение порока!", - пробурчал, повернувшись попой, прямолинейный "полковник. - "Проходите, пли-и-з", - попытался поправить положение полиглот "профессор".
  По-видимому, проституток прислали первых попавшихся - панельных: с признаками педикулеза, подагры, переедания, пародонтоза и, похоже, переболевших проказой и псориазом. Пенсионерок, подобных пожилым першеронам после принудительного пятидневного пробега, протащивших пятитонную поклажу, поскольку плоховато пахли потом и псиной из подмышек и прочих, пожалуй, покрытых паутиной промежностей; с перхотью на плечах, в папильотках, постоянно просившихся по-маленькому и периодически пукающих.
  Притом - пучеглазых, плохо подмалеванных и припудренных, полных по периметру, но плосковогнутых в профиль, и с причудами: почесывались и поплевывали прямо на пол. А еще и припадочных (периодически падали на паркете), и с признаками параноидального психоза, по-видимому, на почве пьянства. Да и принаряженных как попугаи: в пообносившихся пурпурных пальто с перламутровыми пуговицами, пепельно-серых пелеринах и поносно-синих, в полосочку, панталонах, палевых панамках с плюмажем из петушиных перьев, полусношенных полусапожках на платформе и в помпезных плюшевых платьях с позументами, позвякивая "побрякушками". Подлинно "парижский прикид", пошитый, пожалуй, в подвальчике в Перми пакистанцами-нелегалами из полотна и парусины на папуасских приспособлениях. Просто - парад-алле прямоходящих павианов!
  Поначалу профессионалки поросятам не понравились, поскольку у поросят появились противоречивые подозрения в их принадлежности не к противоположному полу, и первым побуждением было прогнать их за порог. Пригляделись получше - приуныли и понурились. Пережидая, пока проститутки прихорашивались и припудривались в прихожей из полированного палисандра, поросята перешептывались и перемигивались по поводу их потрепанного вида и полной придурковатости.
  "Да это - передвижной паноптикум! Не пойму, где их подобрали: то ли это привокзальные, то ли просто пенсионерки-прохожие", - присвистнул, поморщившись, плечистый поросенок в полосатой пижаме, плюшевых портянках и в полуботинках с подошвой из пенополиуретана - "продюсер". - "Да-а, уж... Пшик! Попусту прождали...", - подхватил поджарый поросенок с приплюснутым пятачком - "полковник". - "Погодите париться!, - почесав проклевывающуюся плешь и подумав полминуты, произнес, прищурившись, пузатенький поросенок - "профессор", - пусть пришли и не потрясающе привлекательные, а, пожалуй, паршивенькие - что поделаешь... Поскольку предполагать, что они превратятся в прекрасных принцесс не приходится, попользуемся пока пришедшими "прелестницами", а там посмотрим!" Так и порешили.
  "Писатель", порывшись в памяти, продекламировал панегирик Психее - повыпендривался, а почему-то подобревший "полковник" даже подарил проституткам по паре пуленепробиваемых пылезащищенных противогазов и по паре парашютов...
  Как и планировали, прихвастнули, представившись полковником, продюсером и писателем. Попросту "парили"... В прихожей показали на портретах: вот полковник-инженер, с погонами, в портупее, папахе и с пистолетом (что был, правда, из папье-маше, но на портрете - пойди-пойми!) и с папкой "О порочной практике поверхностного подхода к проектированию подземных переходов для превентивной подготовки полускрытного передвижения пехотных подразделений в предвоенный период". А вот - продюсер, претендующий на престижную премию "Позолоченный пенис", что он планировал получить после премьерного показа полнометражного порнофильма "Эти плохие, плохие, плохие путаны". Ну, и профессор-политолог, попутно - писатель, в претенциозном пенсне, с портфелем и полномасштабным планом перманентного переустройства планеты: "О преобладании примитивизма в проблемах панамериканизма, и привлечении приверженцев пацифизма в пропаганде принципов Панча-Шила". Он же в прошлом - психолог-юрист, популяризатор правовых понятий, с публикацией: "Применение парапсихологии в проведении прокурорских проверок и профилактике преступлений" и памфлетом "Проституция - плодородная почва для преступлений, а путаны - производная первого порядка от последствий "перестройки".
  Поросята показали по пути, как бы походя, присобаченные в прихожей паспарту с портретами-коллажами поросят в паре с президентами, премьер-министрами и папой поросят, правда, подорвавшемся по пьяне на противопехотке. А попутно - пару полотен-копий передвижников: пейзаж Поленова, портрет, писаный Перовым. А еще полотно Петрова-Водкина.
  Проститутки же представились, как у них принято, псевдонимами - Полина и Патриция, а по-настоящему прозывались Прасковьей и Пульхерией.
  "А я - полковник!", - прокашлявшись и приосанившись, по-театральному подержав паузу, пригладив потной пятерней приклеенный парик, и поддергивая пиджачок, повторно представился поджарый поросенок. Поскольку "полковник" продулся по-крупному, в пух и прах, в преферанс, проиграв последние портки с подтяжками, то и предстал перед путанами в постоянно падающих подкрахмаленных плиссированных подштанниках с прорехой на попе.
  Чтобы пофорсить, поросята похвалились, что проехали и повидали полмира - от Парижа до Пномпеня и от Пенсильвании до Претории, но притом позорно перепутали Пале-Рояль с Пикадилли.
  "Профессор в пенсне - и поросенок?", - прыснули, пытаясь пошутить, путаны. Подобное поросятам пришлось поперек, они помрачнели и принялись петушиться. - "Попрошу без панибратства! Пожалеете!", - пригрозил первый поросенок - под псевдонимом "продюсер". - "Пристрелю, падлы! Пасть порву! Я психический! Пристрелю - и не посадят!, - простуженно просипел "полковник", - и показал как, - пиф-паф!" - "Еще пикните - пришьем!", - протирая платком пенсне и позевывая, не преминул припугнуть "профессор", что примостился, полулежа, в полумягком полукресле у пианино.
  Проститутки поняли, что попали в переделку, попритихли и пригорюнились, но подумали: "Ну, погодите!", и прикинули, как подгадить - подложить пакет с порохом и пиропатрон, что приперли за пазухой.
  Проходя через прихожую, проститутки по-собачьи принюхались. Пахло пищей - подгоревшими пирожками.
  Для приличия поросята позвали их перекусить. "Приглашаем пожрать!", - проговорил, прожевывая пирожок, "продюсер". - "Да, приступим к приему пищи" - поддержал "полковник". Поначалу путаны поартачились для проформы, потом, как порядочные, почти по-светски, пригубили по пол-рюмки портвейна и проглотили по пол-пирожка с потрохами. Но позже, причмокивая и почавкивая, так подналегли на пищу, что пожалевший провиант прижимистый "профессор", не пожелавший потворствовать прожорливости путан, пожмотничал, и, пытаясь притормозить процесс поедания, по-хозяйски поучал: "Похвально, похвально, но для правильного пищеварения прожевывайте пищу понемногу и полностью". Так что поросятам пришлось, проявив проворство, по-быстрому попрятать половину провизии. Пытались поросята прозондировать почву и на предмет пристрастий путан к пиву, портвейну и перцовке, и подсунуть им, что поплоше из продуктов. Но проститутки "подмели" провизию, что не припрятали поросята, подчистую, поскольку, помимо прочего, пришли, похоже, плотно пожрать: и пюре с прогорклым пармезаном и помидорами, и парфе из подгнившей папайи по-псковски, и псевдоплов из плотвы с пшенкой и подливкой по-португальски, и прокисшие патиссоны с паприкой по-польски, а еще пряники с повидлом из персиков, пончики с плесенью, будто с помойки, профитроли, похожие на перезрелые поганки, протухший паштет из печени питона по-нанайски, пудинг из протертого проса по-сибирски, до предела перепеченые перепела по-панамски, пахлаву с посторонним привкусом - по-якутски, позавчерашние пельмени по-гавайски, пасту и пиццу по-пакистански, подозрительно пахнувшую путассу, приготовленную в пароварке по-итальянски, пикули, пастернак с петрушкой и подобными приправами, подтаявший пломбир с пряностями по-малийски и прочий полукондиционный провиант. Под перцовку и портер. И так присосались к перцовке, не переставая подливать, что "приговорили" по пять поллитровок, да еще и по пинте портвейна. После чего путаны предстали перед поросятами, перемазанные повидлом и пломбиром, пьяненькими в пыль. Петуха по-гамбургски поросята по понятным причинам не показали - приберегли на потом.
  Поросята же "полирнули" пивом, потрепались о погоде и поэзии, плавно перешли к политике, попыхтели "Памиром" из пачки "Парламент" - "пыль пускали" перед путанами. Перекурили еще по папироске из позолоченного "профессорского" портсигара, "перетерли". Перекинулись в преферанс. Приняли, похрюкивая, по полстакана перцовки. "Пустячок - а приятно!", - потягиваясь, произнес "профессор". Посоловевшие путаны подхихикивали.. Похорошело... После пиршества путаны прикорнули прямо на паласе.
  "А не пора ли перейти к получению практической пользы от пришедших потаскушек? Прочих-то не предвидится!", - предложил "писатель". Похотливо посмотрев на путан, его поддержал "продюсер", прикрикнув: "Да-да, вы, что приехали праздно прохлаждаться? И так проваландались! Пошевеливайтесь!". - "Пора предаться пороку. Мы - не пуритане!", - провозгласили половозрелые поросята.
  Помедлив, пьяненькие "посетительницы" понуро поднялись с пола и, пошатываясь, поплелись за поросятами .
  "Пуркуа па?", - подумали перевозбудившиеся поросята-полиглоты, и, позабыв о приличиях, без проволочек потащили потертых представительниц прекрасного пола на приготовленные перины, подушки, простыни и прочие постельные принадлежности. Поросята едва не подрались, пытаясь поделить путан поровну, но путан пришла пара, а поросят было - полторы пары. "Поочередно!", - предложил "писатель", и они по-ударному принялись пользоваться, пританцовывая и пронзительно повизгивая в пароксизмах поросячьей похоти, порядком потрепанными путанами, принудительно поставив их в противоестественные позы, податливыми как пластилин, прерывисто пыхтевшими, покрывшихся потом и покорно покряхтывающими. И "паровозиком", и по-полинезийски, и продольно, и поперечно, и в позе павиана-паралитика, и с помощью подручных предметов, и прочие перверсии. Примерно полчаса, позабыв про презервативы. И поплатились! Поскольку подцепили попутно "пустячок", передающийся преимущественно половым путем.
  - "Плодотворно потрудились. Есть ли порох в пороховницах?, - подмигнул "писателю" и "продюсеру" "полковник", и предложил, - пятиминутный перекур!". Передохнули. Потом продолжили, но с прохладцей - подустали...
  У "писателя" постыдно не получилось. "Я повешусь! Это - пятно позора!", - паниковал поникший поросенок. Но не повесился, передумал.
  Прощание прошло почти по-дружески. При этом предприимчивые пройдохи поросята, привыкшие получать прибыль с процентами, и тут не промахнулись, подошли по-деловому - применили примитивную подлянку, продиктованную их понятиями о порядочности.
  По природе проходимцы и прохиндеи, поросята поняли, что переплачивают, поначалу пытались по-хорошему поговорить с уже порядком поднадоевшими путанами - полушутя, не поскупившись, предложили или полцены, или просили повременить с платой, по-сиротски, с притворным плачем признавшись в потере платежеспособности. - "Ишь прыткие! Побаловались и пошли?", - принялись препираться проститутки. "А подряжались по полтиннику!", - поперли они как паровоз. - " Помалкивайте уж! Поработали на пятак, а потребовали на "полтинник"?!", - поражался "продюсер". - "Да вы пожрали и попили на пять "полтинников"!, - прогундосил "профессор". - "Притормозите, пацаны. Проясним положение. Мы, пожалуй, погорячились, - признался "полковник", предложив путанам, - поторгуемся?", - и, послюнявив пальцы, полез в портмоне и принялся пересчитывать приготовленные поддельные "полтинники", что поросята позавчера печатали на принтере.
  Привередливые проститутки почувствовали подвох, и, посмотрев на просвет, промычали: "Не-е-е... Не пойдет - поддельная печатная продукция!" - "Не "повелись" падлы!", - не постеснявшись путан, посетовал "профессор".
  Пободавшись попусту, и перечеркнув попытки "парламентских" переговоров по причине пугающей пустоголовости приглашенных персон, поросята перевели "прения" в параллельную плоскость, и применили прессинг: "Пояснить проблему популярно?", - прямо переспросил "профессор". - "А не пошли бы вы подобру-поздорову! А то не поручусь, что вы протянете и полчаса. Предупреждаем в последний раз!", - почти без перехода продолжил прямолинейный "полковник", и потребовал перерасчета.
  Переругавшись по поводу платы с путанами, что потребовали по полтиннику (с портретами президентов) с поросячьего пятачка, послали их подальше: "Перетопчитесь!" А если по-другому - просто-напросто проводили подзатыльниками, приговаривая: "Пошли прочь, плюгавые пакостные плоскодонки, продажные презренные потаскухи, противные похотливые проститутки!", поддав на память по паре полновесных пенделей, и пинками предложили им покинуть помещение. Путаны противились и попытались подложить пилюлю - подбоченившись, принялись пугать тем, что позовут на подмогу прохожих, пригрозили, что за противоправные поступки поросят позвонят в полицию и прокуратуру, и пообещали, что поспособствуют переселению поросят поближе к параше. Поскольку просто "прогнуться" - пойти на попятную, им, по-видимому, не позволял престиж профессии... Перестарались!
  "А путаны-то не без понтов", - презрительно процедил "полковник". Поросята посуровели и поклялись, что не простят подобного. - "Придется провести показательную порку", - подсказал "продюсер", похоже, привычный к подобным процедурам.
  Посовещавшись, (что проку "париться" попусту - не получилось по-хорошему, попробуем по-плохому: поговорим "по понятиям"), поросята без проволочек пообещали: "Порвем как промокашку!" - "А как же презумпция...? Вы попираете наши права!", - пискнули путаны. - "Прикройте поддувала! Мы плевали на презумпцию! Презумпция - пережиток, и нам не помеха!, - перебили, потешаясь, поросята, - не послушались, вот и получайте! "
  Перепуганные путаны попятились, и, почти по-английски, не прощаясь, пытались по-кошачьи прошмыгнуть, но "профессор" подставил подножку, они поскользнулись на паркете и плюхнулись, как подкошенные, на пол, просили о пощаде и пытались покаяться, путаясь и перескакивая с пятого на пятидесятое, принялись подобострастно поддакивать. Поросята посмотрели по-волчьи, и пошло-поехало. Поскольку, проходя через прихожую, "продюсер" аж присвистнул, приметив проволочку, что подходила к пороху, и понял, что путаны планировали их подкузьмить, то перепалка перешла в потасовку.
  Проститутки получили от "полковника" прямым по печени, пару пинков по почкам, потом им порвали платья, поколотили и пытались пропихнуть их в печь. С печью не получилось - не пролезли. - "Мы пойдем на пытки, как на праздник!", - прокричали, как помешанные, путаны, преисполненные праведного пафоса. - "Потрясающе!", - прокомментировал пораженный "полковник".
  Но и поросята получили повреждения: "профессору" прилично поцарапала пятачок Патриция, он потерял пенсне и подслеповато прищуривался.
  "Полковника" покалечили, "причастив" первым попавшимся предметом - примусом, что едва ни привело к пожару. Примус поломался, а "полковника" перекосило, и он стал похож на погнутый параллелепипед.
  "Продюсер" пострадал побольше - путана Полина примерилась поленом, приготовленным для печки, что по-старинке периодически протапливала Пелагея Пердункова-Перельман, но не попала - промахнулась. Приноровившись, приложила-таки ему по переносице, да так, что он, произведя пируэт (получилось похоже на па-де-де), приземлился прямехонько на пятачок, пропахав им с полметра и поломав полчелюсти. Поэтому противно пришепетывал, поскольку перестал правильно произносить пол-алфавита, и прихрамывал.
  С полминуты и поросята, и путаны пребывали в прострации. "Признавайтесь, кто подослал?", - продолжил прессовать "полковник". - "Это все Пьеро с позолоченным Петушком придумали! Нас подставили!", - побелев как полотно и предвидя пагубные последствия, переполошились, пытались приврать по привычке путаны. - "Петушков и прочих парнокопытных не приплетайте! Вам помогут лишь правдивые показания!", - прорычал пунцово-красный полковник, прославившийся познаниями в природоведении и прослывший пламенным поборником пернатых. - "Вы что - из палаты для психов, не путайте тут!", - поддакнул "писатель". Проститутки плакали, просили их пощадить, пожалеть и простить. Но поздно! "Поросята, вы поступаете по-свински!", - пробовали переубедить их путаны. - "Проехали! Перестаньте пререкаться!", - парировали поросята, и, пользуясь преимуществом, подмяв путан, принялись их "плющить" чем попало, чтобы подавить поползновения путан в попытке прорваться, и, попутно, припомнив им попытку посмеяться над "профессором".
  Потрясенные и перепуганные проститутки все же ползком проскользнули и попрятались было в прихожей, перегородив проход, чем придется. "А где прошмондовки?", - прокричал подошедший "полковник. - "Без понятий, - пожали плечами "продюсер" и "писатель". - "Проморгали придурки?!"
  "Продюсер" и "писатель" потупились.
  Поросята, перегруппировавшись, пошли на приступ плечом к плечу: "Ваше положение плачевно - перебьем поодиночке, паскуды! Пришибем, похороним - и не подкопаешься!", - пугали проституток поросята.
  Путанам не повезло: попались профессионально подготовленные прожженные поросята-садисты. Они подвесили проституток на перекладине под потолком и пытали: пневматическим перфоратором, пассатижами, паяльником, пинцетом, пылесосом, полиэтиленовым пакетом, полупудовым пресс-папье и прочими причудливыми пыточными приспособлениями да причиндалами, о чем почерпнули из популярной передачи для подростков "Палачи и пытки". После чего понарошку, для прикола, потихоньку перепилили их почти пополам с помощью плотницкой пилы. - "Подонки! Подлюги! Провалитесь же в преисподнюю!", - последнее, что прохрипели в предсмертном порыве полудохлые путаны, прежде чем перекинулись.
  "Не посрамили поросячьего племени!", - подняв пятачок, победно прохрюкал "полковник".
  После того, как их перепилили, путаны, похоже, пошли на принцип, и тоже прикололись - прикинулись покойницами, поскольку подозрительно притихли и перестали понапрасну препираться.
  Поросята пощупали пульс. Пульс пропал. "Эй, перестаньте притворяться!", - пошутил, подозрительно посматривая на путан, "полковник". Половинки путан продолжали помалкивать и не пошелохнулись. Поросята покраснели, потом побледнели как полотно, пошли пупырышками и почти протрезвели.
  "Это попахивает преступлением!", - похолодев, не по-пацански проблеял "полковник". - "Пиррова победа", - плаксиво промямлил, поросенок -"писатель". - "Пи...ец подкралшя по-плаштуншки", - прошамкал пентюх "продюсер".
  Паскуды поросята поняли, что переборщили, перетрухнули, по-быстрому привели все в порядок, подтерли пятна на полу, и в полумраке, не поленившись предварительно подвязать по полпуда подков, что пылились, припрятанные в подвале до поры и приготовленные для продажи потенциальным покупателям, по-злодейски погрузили путан в пруд. Где путаны, как показалось, и потонули, пустив по паре пузырей. "Пардон, проститутки. Прощайте!", - посмеиваясь и попыхивая папироской, промолвил подлец "писатель", послав прощальный поцелуй. Но путаны в пруд полностью не поместились - плавали на поверхности, несмотря на подковы. Это не послужило поводом для паники - просто поросятам пришлось, поднатужась, с помощью полиспаста, поднимать их из пруда. Поразительно! Путаны продолжали прикидываться покойницами.
  Потом поросята передумали, и приняли план-2: промозглой полночью, поковырявшись полчаса в песке, похоронили путан с посредственными почестями, как последних попрошаек, прямо в парке, в подъельнике у помойки.
  Будучи от природы пьяницами и подонками, поросята, что порезвились за пределами правового поля, через полчаса позабыли о произошедшей передряге, побуянили по полной программе, перегрызлись, поплакали, помирились. Приняли на посошок по поллитра с прицепом паленого портвейна, повторили пять раз, так что путали пол с потолком. К полудню перепились в пух и прах, да с перепою и подохли.
  Пелагея Пердункова-Перельман, пока продолжалась потасовка, пряталась в погребе, под пыльной полосатой портьерой из поплина, но с перепугу, когда поросята пилили путан, поперхнулась пряником с повидлом, что прикарманила у поросят, подавилась им же, и потихоньку преставилась.
  Полиция прибыла поздно, поросят погрузили в пикап, а, поняв, что они подохли, их позже передали в приемный покой патологоанатому..
  
  
  
Примечание
 синонимы некоторых слов, которые кому-то могут показаться незнакомыми:
   преставиться - дать дуба, отдать концы, загнуться, окочуриться, сыграть в ящик, приказать долго жить, протянуть ноги, отойти в лучший мир, почить в бозе
   паноптикум - веселенькое местечко наподобие кунсткамеры
   першерон - порода лошадей-качков (тяжеловозов)
   палантин - накидка ( не путать с паланкином!)
   панегирик - льстивая ода, обычно живому вышестоящему лицу, или при погребении некоего лица
   полтинники с портретами президентов - в данном случае банкноты достоинством в 50 американских долларов
  примус - архаичное нагревательное устройство, работающее на керосине, практически вышедшее из употребления ( современник керосинки и керогаза)
   параллелепипед - если по-научному, многогранник, у которого шесть граней и каждая из них - параллелограмм. Если по-простому - пространственная геометрическая фигура, напоминающая прямоугольный гроб
   полиспаст - устройство из блоков и веревок для слабосильных
   Психея - некая древнеримская богиня, к психам непосредственного отношения не имеет
   презумпция ( невиновности) - некое эфемерное понятие в юриспруденции, которое принято толковать неоднозначно
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"