Аннотация: Все персонажи на иллюстрациях выполнены в 3D программе Poser. Некоторые иллюстрации не имеют прямого отношения к тексту, тем не менее могут представлять определенный гастрономический интерес
Андрей Володуцкий
МАГАЗИНЧИК
Некий одинокий, но, тем не менее, все еще почти интеллигентный, не спившийся и не опустившийся гражданин, который даже гордился тем, что ни одной, как он выражался, стерве не удалось его захомутать - хотя, правда, и особых попыток не было - пришел измотанный, злой после работы домой. Хотелось лишь одного - поесть и завалиться спать. Впрочем, нет, все-таки не только одного - еще было желание обматерить кого-нибудь. Изрядно подпортило настроение и то обстоятельство, что, как по дороге к дому, так и в транспорте, попадались сплошь какие-то дебильные персонажи, с физиономиями, явно не отмеченными печатью интеллекта - глаз остановить не на ком! Тут он вспомнил, что на вечер у него, как минимум, еще две внеочередные задачи: зайти в магазин и постирать трусы. Как иной раз многие из нас поступают в подобной ситуации, он про себя, как заклинание, чтобы лучше запомнилось, стал повторять: "Зайти в магазин, постирать трусы. Зайти в магазин, постирать трусы...".
Дело в том, что он относился с опаской к теперешним разным там частным кафе, закусочным и прочим подобным заведениям, так как, может быть, даже где-то и справедливо, полагал, что, как ни крути, их владельцы во главу угла ставят прибыль. Ну, а раз так, то черт его знает, из чего они сварят тот же супчик, или что кинут в салатик, который и без этого с виду, будто его уже пятью минутами раньше кто-то ел с той же тарелки... Как думаете, кинет официант перед подачей на стол обратно в тарелку выпавший из нее на пол кусок мяса, или высокие моральные принципы не позволят ему такое сделать? Хотя, говорят, что в общепите безотходная технология... Да чего уж греха таить - всем давно известно, что в условиях сегодняшней российской действительности именно так и происходит. Если выдать за свежую котлетку нечто уже кем-то покусанное сложновато, то уж тот же салатик, солянку или жюльен запросто подадут из остатков, хорошо если не из позавчерашних. Либо столько добавят чесноку, острого соуса к испорченным продуктам, что сразу и не разберешь! А потом и бегай на горшок поминутно, а то еще и какую заразу подцепишь! Хотя, надо признаться, никогда упомянутый гражданин особой любви не питал и к "совковым" заведениям общепита, где тоже, взаимно, не испытывали симпатии, а уж тем более радости, ни к нему лично, ни к прочей шастающей туда-сюда публике. Оттого и кидали им на тарелку ком слипшихся позавчерашних макарон с биточком неопрятного, можно даже сказать, неприличного вида. А чего вы хотели? Для них, работников общепита, эта суета на кухне и перед посетителями - только работа. А много вы видели тех, кто на работу ходит, как на праздник? Вот то-то! Поэтому вряд ли стоит рассчитывать, что они сготовят для чужого дяди, как для себя любимого. А теперь представьте себе, что точно так же относится к своей работе, скажем, врач. Что, кстати, не слишком-то расходится с реальным положением вещей! Кого он видит перед собой? Лишь без конца жалующихся и ноющих пациентов, которых в лечебных заведениях принято называть больными, и от которых большое желание поскорее отделаться под любым предлогом. Равно, как, скажем, иной хирург видит перед собой не еще живого человека, а лишь некий объект своей работы, который при неудачном стечении обстоятельств может через несколько минут стать трупом, а может и не стать - еще побегает год-другой. А то еще забудет после операции в животе у пациента скальпель или тампон. Да и вообще вдруг окажется, что и сама клиника работала без лицензии, и врачи с липовыми дипломами. А что, разве так не бывает? На что в этом случае рассчитывать посетителю ( клиенту или пациенту)? На собственное везение, или, закрыв глаза, махнуть на все рукой: а-а-а, будь что будет!
Да, так о том гражданине... Так что приходилось ему, упомянутому гражданину, время от времени покупать что-нибудь съестное. Поскольку он, пока шел, и дальше, пока стоял в очереди, повторял, чтоб не забыть: "Зайти в магазин, постирать трусы...", то, когда подошла очередь в кассу, подсознательно понимая, что 1-й пункт уже выполнен, он автоматически на вопрос кассирши: "Вам что ?" ответил: "Постирать трусы". Та приняла это на свой счет ( может быть, ненароком он затронул больную для нее тему), и тут же завелась: "Да у меня "неделька"! Я ее больше недели и не таскаю! Ты чего, козел?!". Надо заметить, что единственное, чего, пожалуй, больше всего не терпел этот гражданин, были почему-то как раз козлы. Нет, ну в самом деле: многие еще с детства терпеть не могут пауков, или крыс, вряд ли найдется некто, кому нравятся клопы - хотя, признаться, за что уж всю эту братию любить! А вот он не переваривал козлов - может, ему, тоже в детстве, какой-то козел "свинью подложил", ну, я не знаю: скажем, заблеял неожиданно ночью над ухом, или кучу наложил поблизости, или нехорошо смотрел на его новые ворота. Ах, да ! Это ж не козел, а баран, хотя - какая разница - уверен: и козел смотрел бы таким же бараньим взглядом. Так что представьте, как бы Вы почувствовали себя на месте этого гражданина, если б Вас обозвали нелюбимым словом ? Да, кстати, как будто в насмешку над своей невзрачной, чтоб не сказать убогой, внешностью носил он фамилию Барский. А еще носил пенсне. По негласной, ранее существовавшей классификации, которую, кстати, никто не отменял, чтобы получить где-нибудь в общественном транспорте клеймо "интеллигент несчастный", ему не хватало только шляпы.
Я не знаю, как теперь, но некоторое время назад эти самые "недельки" были весьма популярны, хотя, кто помнит - я не имею в виду, кто помнит еще Стеньку Разина или Куликовскую битву - комплект состоял из семи штук, по одной на день, но, наверное, не все это знали...Видимо, кассирша и была из числа последних.
Время нынче такое, что и светские дамы, и дамы полусвета, и совсем темные имеют возможность широкого выбора этих, как говорят, интимных предметов женского туалета, будь-то наших, или чужеземных (хотя, надо сказать, попадаются и такие, кто вообще их не носит - летом или дома). Однако та кассирша почему-то имела на этот счет свое личное мнение, что порой вовсе и неплохо, но вот в данном случае она была, наверное, неправа - то ли и впрямь не знала, то ли экономила, то ли просто неряхой была.
Несмотря на то, что оставалось непрошедшее еще желание обматерить, он сдержался, плюнул и на эту кассиршу-охламонку, и на этот магазин, и решил пойти в другой. К тому же вспомнил, что оставил при входе недокуренный "бычок", и рванул к двери.
Он как раз собирался купить что-нибудь к ужину, и тут, в другом магазине, ему улыбнулась удача: увидел он вдруг в витрине, что бы вы думали - бычки в томате! Сто лет не попадались, а тут - на тебе ! Сразу вспомнился монолог в исполнении А. Райкина "В греческом зале, в греческом зале...". Ну, а где бычки в томате - "мировой закусон"- цитирую оттуда же - к ним, наверное, полагается и ..., ну, сами должны понимать. Однако удача, коварная дама, улыбнулась как-то криво: была одна маленькая закавыка - в том месте на банке, где было написано "употребить до указанной даты", сама дата была почему-то семизначной, то есть по две цифры, надо полагать, на число месяца и на сам месяц, а вот дальше...А дальше выходило либо, что еще идет только 103-й год от Рождества Христова, либо...либо - об этом не хотелось думать - либо его "клинит".
"Это товар - дерьмо, или я дурак ?", - нервно спросил он у продавца, сам себя такой постановкой вопроса загоняя в угол. Продавец, конечно же, ответил так: "Товар качественный, сертифицированный. Видите голографическую наклейку ?", - дипломатично обходя вопрос об умственной полноценности собеседника, и предлагая покупателю выбрать самому единственный оставшийся, из им же предложенных вариантов. Тот, что за прилавком, был с лицом одновременно и угодливым, и наглым, какие встречаются у "халдеев", подающих "паленую" бурду под видом "Реми Мартен", продавцов-кавказцев на наших рынках, которым, с одной стороны, надо "втюхать"свой товар, а с другой - презирающих всех этих придурков, покупающих у них по черт знает насколько завышенной цене. Или альфонсов, когда последние еще только "окучивают" будущую жертву...По всей вероятности продавец был уже из новой, еще не вполне привычной бывшему "совковому" покупателю формации-плеяды тружеников торговли, воспитанных в квазизападном духе отношений с лицом по другую сторону прилавка. Или, правильней сказать, зашедших в магазин с улицы, так как, по большей части, прилавка, как такового, сейчас и не увидишь.
"Какая, какая наклейка?", - заинтересованно встрепенулся человечек в телогрейке, с маленькой птичьей головой, которой беспрестанно крутил направо-налево, как вор на ярмарке. - "Голографическая наклейка", - с чувством некоторого превосходства повторил продавец. - " А что это такое?", - с наивным любопытством спросила полная дама. - " Наверное, опять картинка с голой бабой", - авторитетно подсказал некий "эрудит" - "Да нет же, - довольно терпеливо для лица его профессии отвечал продавец, - это такая переливающаяся бумажка, чтоб не подделывали".
- "Мужчина, Вы будете брать, или сопли жевать?", - несколько беспардонно вклинилась другая дама, с физиономией, не слишком обремененной печатью интеллекта. В словах ее сквозило желание с кем-нибудь схлестнуться, то есть была она попросту, как иногда говорят, базарная баба, по виду в том возрасте, когда на утренний туалет, так как причесывать почти нечего, уходит все меньше времени, да и на чистку зубов по той же причине - тоже. Хотя, как ни странно, принято считать, что примерно в этом возрасте "баба ягодка опять".
В этой связи хотелось бы заметить, что хотя бытовавшее некогда бесполое обращение "товарищ", безвозвратно, по-видимому, канувшее в лету, теперь сменилось другими, но, ей-богу, распространенное ныне ( и откуда это пошло ?) обращение "мужчина" и "женщина" - по половому признаку, признаться, режет ухо ничуть не меньше...Хотя, может, и не всем ?
Гражданин Барский посмотрел на нее как в 30-е годы в СССР один из членов приснопамятной "тройки" на врага народа: "Если это в мой адрес, то я попрошу без амикошонства и экивоков", - вот так несколько высокопарно он выразился, чем поставил в тупик говорившую, которая не "въехала" ни на полслова, и только по интонации, как собака, догадалась, что ее не то, чтобы посылают, но что норовят облаять - точно, без вопросов. Она уже было раскрыла рот, хотя бы для того, чтобы последнее слово не осталось за оппонентом, как проходивший мимо неверной походкой грузчик магазина, еще не "просохший", после того как накануне "залудил" с приятелем, обращаясь почему-то к спинам двух других покупателей, добродушно заметил: "Ну, шо, хлопцы, бузите?" Хлопцы, из которых один был возраста явно далеко запенсионного, а второй - так и вообще дамой с короткой стрижкой, в кепи и джинсах, взглянули на него несколько озадаченно, так как они-то как раз еще не произнесли ни слова. Зато стала было "выделываться" тетка-скандалистка, у которой уже начинался словесный понос, и которой было все равно, кого "обделать".
- "Как же вы все меня заколебали !", - завопила в этот момент кассирша.
- "Да мы еще и не начинали...", - может быть, и резонно возразил человек с лицом давно неевшего тапира. Кто не знает - тапир это такое животное, ненаше, зарубежное, можно даже сказать, импортное. Был ли этот гражданин весь насквозь импортный, или только "фэйсом" был таковой - не берусь судить, но по роже, видать, дрянь был человечишко во всех отношениях. А вот подишь-ты - небо коптил наравне с прочими, и ни бог, ни черт не торопились забрать его к себе - видно, опасались, что он и у них там "наведет шороху". Как замечено, глупость и наглость обычно ходят парой, и легко уживаются в одном человеке - вот и этот субчик был таковым. Да, осталось только добавить, что фамилия у него была Поган`ец, то есть почти молодец, только с какими-то недостатками...
Все это он произнес настолько загробным, гнусавым и нудным голосом, что никто ничего не разобрал, как если бы он сказал это на хинди или суахили. Поэтому, услышав сразу столько незнакомых слов на чужом языке, прониклись, если не восхищением, то уж, по крайней мере, долей уважения. На самом деле он говорил на нашем, только так неразборчиво, что у большинства создавалось впечатление, что он - личность "забугорная", возможно, как раз оттого, что ему мешал его нос, наподобие хоботка настоящего тапира. Если даже допустить, что он просто не по-нашему бегло ругался - все равно впечатляло. Когда он говорил, забавно двигался и его нос. Временами это походило на то, будто он к чему-то принюхивался - хотя, возможно, так оно и было, порой же - будто вот-вот сморкнется сразу в обе ноздри - только, народ, успевай разбежаться, кто куда...
Тем временем гражданин Барский подошел, наконец, к кассе, где, как можно предположить, сидела не девушка с веслом, и даже не вагоновожатая, а кассирша ( да, опять кассирша!), причем с очень занятым видом, и мыслями, витавшими далеко и от кассы, и от магазина, и от этой дурацкой жизни вообще. Тут довольно вежливо, хотя не без доли сарказма, без пяти минут "НЕСЧАСТНЫЙ ИНТЕЛЛИГЕНТ" осведомился: "Вы не очень заняты ?". В ответ та, не поднимая глаз, промычала не то "Н-н-е-е", не то "М-м-е-е", а, может, и "Б-б-е-е", причем с таким видом, словно он оторвал ее от серьезного занятия - ну, например, будто она уже было рожала, а из-за него беременность перешла в вялотекущую, а затем и совсем пропала, лишив, с одной стороны, радости материнства ее, с другой же - все общество будущего строителя коммунизма, как сказали бы еще не так давно. Как мы уже знаем, гражданин Барский страсть как не любил козлов и все, что с ними связано. А тут - как в насмешку - не то блеет эта чувырла, не то мекекает...Что же это за день такой выдался ! Ну, просто напасть какая-то!
Поскольку, когда он волновался, или расстраивался, у него была привычка произносить слова скороговоркой, то, когда он раздраженно бросил ей: "Хватит мычать, поторопись-ка !", она толком уловила только последнее - "...писька", посчитав, что он ее обозвал, пусть и не матерно, но оттого еще обиднее, и пообещала, что оторвет ему голову, и не только...Как бывает в подобных случаях, меж ними завязались почти теплые отношения на уровне диалога, правда, в не совсем парламентских выражениях. Те, что стояли в отделы, тоже приняли в этом посильное участие, хотя бы как зрители, так как разворачивающиеся на их глазах события привлекли внимание присутствующих, не меньшее, чем, например, интерес мужчин к очень красивой женщине в очень короткой юбке, садящейся на очень низкий диван.
Кассиршу будто заело на "и". Она кричала: "Интеллигент, идиот, извращенец, - и еще почему-то, вдогонку, на всякий случай - импотент!", - не забывая добавлять при этом подходящие по ее мнению прилагательные: несчастный, дурацкий, проклятый, и еще парочку непечатных вдогонку, расставляя их в живописном беспорядке. - "Ах ты, росомаха крашеная, выдра драная, ты еще долго будешь меня динамить?! Чума ходячая! ". То ли это оказалось для нее сильным аргументом, то ли поняла, что этот тип не отстанет, но она заткнулась, и чеки ему пробила, хотя под шумок и зажилила гривенник. Ну, что гривенник... Ерунда, пустячок - а все ж таки приятно.
Между тем в отделе, где водились "бычки в томате" параллельно продолжали развиваться свои события - там теперь пытались разобраться, кто за кем стоял, хотя народу-то было: раз, два - и обчелся. "Ну что: прощелкал, бедуин аравийский?", - почти дружелюбно обратился дедок, которого ошибочно окрестили хлопцем, к приземистому, загорелому от природы гражданину неславянской внешности, который влетел с улицы, высунув язык, как десятиборец на последнем этапе, и нервно озирался туда-сюда: "Очередь, где мой очередь?" - "И откуда ты, добрый молодец, такой взялся?", - продолжал допытываться дедок. - "Он был, я видела", - неожиданно заступилась противная тетка. - "А ты чего раскудахталась, курица неизвестной породы ?" - более понятным для нее языком, нежели очкарик-интеллигент, отчехвостил ее "душный" гражданин-тапир. - "Мужик, ты с дуба рухнул?", - окрысилась в ответ тетка. - "Тьфу ты, черт !", - он даже сплюнул с досады...
Приземистый гражданин - как кенгуру-эпилептик, дергался из стороны в сторону, пытаясь сообразить, за кем же он стоял: "Вроде тут", - неуверенно сказал он. - "Ага, как же! На вот тебе кукиш - чего хочешь, того и купишь!", - продолжал изгаляться, обращаясь к нему, пенсионер. - "Слышь, дедок, ну что ты как парализованная черепаха - еле двигаешься!", - не слишком любезно осведомилась тетка-скандалистка. - "Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты !", - всердцах воскликнул "хлопец" запенсионного возраста, к которому это относилось. - "Это Вы обо мне?", - нервно вскинулась дама в кепи, для которой ее не слишком красивые ноги с детства были источником насмешек подруг-сверстниц, отчего она комплексовала и носила почти постоянно джинсы. А имечко у нее было, как у нашей общей прародительницы - Ева, хотя, честно говоря, глядя на нее, непременно задумался бы: да, если бы та Ева была на нее похожа - ох, вряд ли бы Адам на нее польстился. Впрочем, говорят, выбора у него, вроде, не было. Да, не повезло парню: пожертвовать собственное ребро, а стоило ли? Ну, да ладно - что было, то, говорят, быльем поросло...
"А мне без очереди, я - кормящая мать!", - выпятив свою гордость - немаленький бюст, этак 6-го размера, кричала та самая - противная тетка, которая, оглядев присутствующих, была готова "поливать" всех сразу , или по очереди, как тот акын: "Что вижу - о том и пою". Надо заметить, что достался ей бюст в наследство от бабушки, так как был накладной, хотя об этом знала только она сама и, может быть, еще бабушка. - "Слышь ты, кормящая, мать твою, не выделывайся, а то молоко скиснет", - дал практический совет нехороший человек с лицом импортного животного все тем же гундосым голосом. А та, что комплексовала, сказала в ответ, обращаясь к довольно полной даме: " Ой, ну что Вы, душечка! Я Вас умоляю - это Вы за мной!". Полная дама обиделась, и аж заколыхалась телесами: "Совсем не обязательно подчеркивать мой вес...". - "Господи, да я же сказала "душечка", а не "тушечка", ну что за народ !" - "А мне по барабану!", - гнула свое полная.
- "Граждане, граждане, ну хватит вам собачиться, - обратилась ко всем сразу некая дама с относительно культурным лицом, о которой по ее виду можно было сказать, что у нее есть средства, но нет вкуса, - мы все, покупатели, пациенты, клиенты - в общем, потребители - должны быть нынче солидарны, как никогда. Все нас стараются объегорить - и водка кругом паленая, и сигареты, и кофе. Теперь уже и минеральная вода, говорят, наполовину подделки". Тут подал голос молчавший дотоле молодой человек, видимо, желая слегка позлить упомянутую дамочку: "А знаете, мадам, меня не покидает ощущение, что мы с Вами были знакомы в прошлой жизни, и там Вы были моей бабушкой!" - "Нахал!", - нервно выкрикнула оскорбленная дама с относительно культурным лицом.
"Ай-яй-яй ! Что ж это делается! Батюшки- светы!", - запричитала старушенция с кошелкой, в кроссовках и молодежного вида куртке, явно еще из прошлого века, ибо сегодня таких не встретишь - и кошелок таких, да, пожалуй, и старушенций. Тем не менее, норовя обойти кого-нибудь из очереди, пользуясь суматохой, и оказаться хоть чуть-чуть ближе к прилавку. После чего, как ни в чем ни бывало, зевнула, затем, словно спохватившись, быстро перекрестила рот - чтоб не влетел нечистый.
Все это было так интересно, что некоторые даже забыли, зачем пришли, а когда вспомнили, то оказалось, что шустрый интеллигент с барской фамилией и в пенсне, пользуясь тем, что одна часть народа "зацепились языками", а вторая раздумывала, против кого дружить, обойдя всех, не рассусоливая, уже что-то берет в отделе...
"Мужчина, Вас тут не стояло!", - сразу забыв обо всех других, нахально "возникла" противная тетка. - "Да рядом с тобой ни у кого не встанет!", - огрызнулся тот, по-своему поняв ею сказанное, а, может, и нарочно, чтоб позлить.
Дальше события развивались точно, как в одном старом анекдоте. "Забив" на гнусные провокации и происки врагов, он очень спокойно, вежливо, интеллигентно даже, попросил: "Мне, пожалуйста, 50 граммов колбаски, вон той, только тоненькими ломтиками..., - очередь зашебуршилась, - ... и еще 75 граммов сырку, тоже тонко порежьте ".
Надо ли говорить, как отреагировала очередь на такой, с позволения сказать, плевок в душу всем сразу - такое извращенное издевательство не всякому под силу! Да и продавщица, судя по ее сразу закисшей физиономии, была не в восторге от перспективы корячиться, нарезая ломтики от куска, не толще карандаша, и молчаливо приняла сторону большинства. Ну, и, конечно, взыграла корпоративная солидарность с кассиршей, перепалку которой с этим гражданином она краем уха слышала. В отличие от молодого продавца -"дипломата" она представляла собой типичный образец "совковой" продавщицы старой закваски, профессиональное, да, пожалуй, и жизненное кредо которой на все случаи жизни определял тогда девиз "вас много, а я одна", что, по ее мнению, должно было однозначно расставить все акценты во взаимоотношениях граждан по разные стороны баррикады, то бишь прилавка. При этом она четко осознавала, что раз они, покупатели, толпятся, как бараны, перед кассой, или давятся во фруктовый отдел, где "выкинули" ( нет, не то, что не нужно - как раз наоборот - то, за чем и давились они - за совершенно зелеными бананами), то, значит, она, кто может спокойно, без давки выбрать лучшее - гораздо выше всех этих, нерасторопных по жизни - неудачников. Хотя, с точки зрения этой самой - "совковой" продавщицы, по большому счету их и в самом деле надо бы только выкинуть - уже в прямом смысле.
Тем временем послышались некогда ходовые выражения типа: "Мы тут, понимаешь, свои последние плотим, потом и кровью заработанные в непосильных трудах, а некоторые...", - обычно сопровождавшиеся битьем себя в грудь и пьяными слезами, хотя нынче такие приемчики совсем не срабатывают. "Понаехали, понимаешь, всякие - житья нет!", - высунув голову откуда-то из подмышки дородной тети и тут же скрывшись обратно, смело выкрикнул тот любознательный гражданин в сильно поношенной телогрейке и с сизым носом, сам, определенно, являвшийся не иначе как коренным горожанином и дворянином аж в 10-м колене.
Аккуратно сняв старомодное пенсне ( а, может, и не такое уж старомодное, черт его знает - нынче ничего уже не разберешь - может, это у него ретро-стиль был), товарищ...тьфу, то есть господин, нет, тоже не "стреляет", пусть просто - гражданин Барский, подышал поочередно на каждое стеклышко, протер их, водрузил пенсне на нос, и только после этого, все таким же интеллигентным тихим голосом произнес: "А Вас, вот Вас, и еще Вас я...". Он поочередно ткнул пальцем в приземистого гражданина, который действительно почему-то больше всех петушился, с внешностью не славянского типа, свидетельствовавшей, что он явно не из этих краев, и которого и вправду звали Мундыртыр Тырмундыров, или что-то в этом роде. Затем - в ту приличную с виду женщину, державшую за руку ребенка с лицом набычившегося дебила, с виду лет 8-10 с плеером, который был включен на такую громкость, что даже через наушники была слышна этакая современная "дискотечно-отстойная музыка" из двух нот. Не иначе, как в подтверждение тенденции в современной музыке - обходиться все меньшим числом нот на потребу мельчающим запросам части толпы, словарный запас большинства представителей которой тоже исчерпывается 2-3 словами: "короче", "типа" и "блин", чего им, видимо, вполне достаточно. Это даже меньше, чем у Эллочки-людоедки. "Музыки", рассчитанной на невзыскательную часть потребителей, которым достаточно и этих двух нот, и которая даже от незатейливого, но веселого рок-н-ролла отличается также, как качество звука на патефоне 30-х годов по сравнению с диском супер-аудио CD.
У дитяти было на редкость дегенеративное лицо - хотя, может быть, оно, то есть дите, прикидывалось, может, у него игра была такая - прикидываться дебилом. Каких только игр ни выдумывают себе дети! То ли отрок корчил дебильные рожи оттого, что такая уж была музыка, то ли сама кассета в плеере как раз и была по его запросам.
А еще очкарик ткнул пальцем в старушенцию, которая стояла около пенсионерки с двумя сумками, непонятно чем туго набитыми - но вряд ли 100-долларовыми купюрами. А в нее-то за что ?
На чем мы остановились? Ах да, так вот: "... Я вас..., - тут гражданин Барский произнес некую простенькую, и довольно распространенную фразу, которая укладывается всего в пять слов, включая "я вас" и предлог, и из которой явствовало, что он имел с ними сексуальную связь в извращенной форме, как сказали бы лет 15-20 тому назад. То есть, орально-генитальную, как назвал бы ее специалист-сексолог, либо просто начитанный гражданин. Хотя нет, это раньше так считали, теперь все знают, что это - норма... Мама, лет этак 20-30 тому назад, чтобы испугать свою 25-летнюю инфантильную ( по крайней мере в вопросах интимного свойства) дочь, как иные пугали Бармалеем, или бабой Ягой, дядей милиционером на худой конец, говорила ей на ушко подобное, после чего та бледнела и падала в обморок. Теперь же, скажи это 14-летней акселератке - она не только не удивится, так еще и спросит, где это можно получить, да поскорее.
Нельзя сказать, что эта новость сильно обрадовала перечисленных граждан, и хотя, судя по их виду, подобное в свой адрес они уже слышали и раньше, но все же восприняли ее достаточно болезненно, если судить по их реакции...
"Как Вы можете такое при детях, - с благородным негодованием выкрикнула приличная с виду дама с ребенком, и добавила, - а еще в очках !", - как будто именно очки были основной причиной того, что при детях нельзя, при этом, тем не менее, мысленно примеряя на себя, как бы то, что он сказал, могло быть на самом деле, ибо обладала буйной фантазией, особенно на эротические темы. - "Мама, мама, я вот это хочу, - начал некстати канючить отрок, сделав уже менее дебильный вид, и тыча пальцем в красивую, черную с золотым пачку сигарет, - а если не купишь, я все папе расскажу - как ты...". Она вовремя успела засунуть ему в рот "чупа-чупс", а то, пожалуй, можно было бы узнать много интересного. - "Смотри-ка, соображает малец, - восхищенно отреагировал дедок, - как-никак по 100 рублей пачка!".
Тем временем приземистый гражданин с нерусской фамилией Тырмундыров, или как там его, и внешностью, столь нехарактерной для средней полосы России, начал было ерепениться - уже сильно размахивал руками, но еще ничего не произнес. Возможно, его мозжечок включался в работу раньше речевых центров головного мозга. То ли он еще не собрался с мыслями, то ли забыл, как будет по-русски, отчего стал похож не то на регулировщика на очень оживленном перекрестке в какой-нибудь недоразвитой азиатской или африканской стране, где уже много автомобилей, но еще мало светофоров. То ли на матроса-сигнальщика, что-то передающего семафорной азбукой, после того как слегка "принял на грудь" в кубрике с боцманом. Или на вентилятор, работающий на средней скорости, а, может, и не на средней - но ветер уже пошел.
А старушенция приняла позу, одновременно напоминавшую как творение античного ваятеля Мирона "Дискобол", так и известную композицию скульптора И.Шадра "Булыжник - оружие пролетариата", и с криком "Супостат! Антихрист!" сделала движение, будто собиралась с пола метнуть в обидчика одну из тяжелых сумок - не свою, а пенсионерки рядом. Хотя не исключено, что это был лишь отвлекающий маневр, а на уме у нее было совсем другое, если, конечно, предположить, что она не была еще полным маразматиком, и, пока замахивалась сумкой, не забыла, что именно собиралась сделать. При этом особенно впечатляло то обстоятельство, что сзади на ее куртке красовалась надпись по-английски "watch my ass", которая в переводе могла означать как "карауль моего осла" ( не иначе, как с тайным смыслом), так и "следи за моей задницей", о чем сама она, скорей всего, не подозревала. Если не принимать во внимание смысл написанного, сама надпись была сделана качественно. И где она отхватила такую красотищу?
"Дама, дама, Вы совсем себя угробите - в вашем возрасте не стоит так волноваться - Вам пора уже думать о вечном", - заботливо посоветовала ей тетка с внешностью и произношением типичной одесситки с Привоза по фамилии Жутко. У нее были очень крупные для женщины руки с неприятно короткими, обгрызанными, что ли, ногтями, но зато такие белые зубы, что возникало сомнение, в том, что они свои, данные от природы, и еще усы. Она считала, что Д'Артаньян - армянин, и была уверена, что белорусы - это потомки тех русских, что в гражданскую войну воевали на стороне белых, а также была убеждена, что композитор Глюк, о котором она недавно услышала, написал всю свою музыку под воздействием галюциногенных препаратов.
" Это мне о вечном ? Да я вас всех переживу!" , - взвизгнула бабка." Ой, глядите! Ой, уморила - не могу!, - затарахтела она, - видали, выискалась юная..., - и, чуть подумав, добавила, - одалиска !" - "Это я одалиска?!", - вскричала та, точно не зная, хорошо это или плохо, когда ты одалиска, но, на всякий случай, вдогонку выкрикнула, - не с твоим рылом лимоны нюхать - сама страшила!" И тут пошли такие выражения, которые надо представлять отдельным списком, с грифом "не для печати". - "Совсем охамел народ!", - сокрушаясь, прокомментировала дама, которую ошибочно приняли за хлопца.
Эта перепалка "дам" сильно развеселила джентльмена-эрудита, который, по-видимому, знал все. - "Ха-ха-ха, у вас почти, как в той песенке:"Я говорю - разберусь сама, а мне говорят - иди ты на...!." Тут досталось и ему: "А Вы что, гражданин, все прыгаете, как эти...ну, как их...в Австрии - киргуду !", - перекинулась на него жуткая тетка, ...э-э-э, то есть, тетка Жутко. - "Во-первых, я не прыгаю, а хожу, а, во-вторых, в Австралии и кенгуру, деревня!" - "Ой, ой, подумаешь, какой городской выискался! Да шоб тебе так жилось, как Моне, которого позавчера трамвай переехал! Да в рот-те дышло!", - заверещала пронзительно на повышенных тонах тетка, как циркульная пила, диск которой наскочил на случайно оказавшийся в дереве гвоздь, сделав при этом такое выражение лица, как в одном стишке "...блоха, увидев руку, оскалила лицо, и укусила деда за правое...", впрочем, дальше уже не важно - но укусила больно. - "Заткнись, паскуда!", - окончательно выйдя из себя, рыкнул "интеллигент ", которого "достал" этот визг "бензопилы", - я ведь могу и ответить, и довольно к месту произнес одно из двух латинских выражений, что знал и еще помнил, - си вис пацем, пара беллюм, - что, как известно, означает, - "если хочешь мира - готовься к войне". Видимо, для большинства из тех, кто оказался в том магазинчике в то самое время, крупно повезло в плане общения с людьми культурными.
...Никто из сказанного им опять ничего не понял, хотя большинство подумали, что он сказал что-то на одном из языков юговосточной Азии, и на всякий случай кое-кто решил не лезть на рожон - а вдруг этот шибздик владеет какими-нибудь азиатскими приемчиками: дзю-до, жень-шень, кун-фу, или, чего доброго, у-ку-шу, хара-кири, а то и мудань-цзян. Хотя, может, это город так называется?...А самый начитанный - "эрудит"- тихонько сказал: "Кажется, у него пистолет - парабеллум ".
Тетка Жутко, стоявшая к нему ближе всех, услышав это, смекнула, что в таком случае именно она будет первой жертвой, хотя, может быть, ей повезет, и она станет только второй - после кассиршы, однако это было слабое утешение. Поэтому с криком "убивают!" вылетела на улицу, где едва не сбила с ног проходившего мимо и никого не трогавшего гражданина. Поскольку для него это было полной неожиданностью, ему показалось, что напавшая на него тетка - сумасшедшая, и кричала "убиваю!", видимо, предупреждая, перед тем, как и в самом деле убить - ну, как в старину, когда, прежде чем напасть, предупреждали: "Иду на Вы". Поэтому он не стал дожидаться, когда эта идиотка выполнит обещанное, а рванул через улицу так, что вызвал уважение даже у случайно проходившего бегуна-спринтера.
Однако все тут же забыли и о происходящем на улице, и про оказавшуюся, видимо, сумасшедшей тетку Жутко, так как события в самом магазине приняли еще более интересный оборот.
Как на грех, а, может, и, кстати, из очереди вышел здоровенный амбал, как выходит вперед на сцене солист в опере после партии хора, с офигительной фамилией Охрененко, хотя, если толком разобраться, фамилия могла быть и хуже - совсем непечатной. Этакое лицо, чтоб не сказать, харя, поскольку был брахицефалом - нет, это вовсе не что-то вроде динозавра юрского периода, а просто-напросто человек с квадратной башкой, и с неполным начальным образованием (хотя последнее не вытекает из его принадлежности к брахицефалам). События продолжали раскручиваться точно как в анекдоте. Он гнусно ухмыльнулся, мерзко усмехнулся, отвратительно осклабился, после чего почти по-доброму, спросил: "А меня ты тоже еб...л?" - "Н-н-нет, н-н-нет, что Вы, Вас нет!", - испуганно пролепетал, начавший даже заикаться, разошедшийся было интеллигент, никак не ожидавший подобного развития событий. - "Ах, вот как - брезгуешь, гад?", - явно куражась, паровозным гудком взревел амбал. Складывалось впечатление, что у него явно возникло безотчетное желание пораскинуть мозгами, причем определенно не своими, и, преимущественно, по стенам. Видимо, о том же подумал и гражданин с барской фамилией, так как в этот момент вид у него стал таким же, как, скажем, у пехотинца в 1-ю Мировую, на которого, ревя, дымя и стреляя, надвигалось невиданное доселе чудище - танк. Хотя он ( не пехотинец, а Барский) не то чтобы испугался, нет - скорее, испытал в душе чувство некоторого дискомфорта, как человек, узнавший, что макароны, которые он только что умял в китайском ресторанчике, были вовсе даже не макароны, а какие-то черви, особым азиатским способом приготовленные...
И тут он сделал тактический ход, которого от него никто не ожидал, достойный либо полководца средней руки, в звании не ниже прапорщика, либо дипломата в ранге, не выше 2-го секретаря посольства, или даже атташе. А именно: "перевел стрелку", и не куда-нибудь, а на ненавистную кассиршу, которая не без удовольствия на лице ожидала, как вот-вот этому хмырю до блеска надраят "табло": "Терпеть не могу, когда делают вот такую рожу, с противной улыбочкой, как у Моны Лизы - будто бы больше всех о чем-то знает, но никому не скажет!". Цель была достигнута: во-первых, и это главное - амбал, как и все остальные, машинально перевел взгляд на кассиршу, которая уже перестала напоминать и эту самую Лизу, и даже саму себя, а скорее смахивала на пацинтку, которой врач пообещал сделать расслабляющий массаж, но обманул, гад - и только что сделал слабительную клизму. Во-вторых, благодаря этому, он получил небольшую передышку, чтобы сообразить, как с наименьшими потерями и в моральном плане, и с точки зрения сохранения внешнего вида, максимально близкого к оригиналу, достойно ретироваться.
"Моно-Лиза нынче не пляшет - теперь Лиза долби сэрраунд...", - вдруг, как нельзя кстати, авторитетно встрял с апломбом искушенного знатока все тот же джентльмен-эрудит с повадками, чтобы не сказать с манерами, человека, закончившего если не пажеский корпус, то, как минимум, катковский лицей в Москве, хотя и тот, и другой перестали существовать в 17-м году. "....Афродита Гнидская, моно-Лиза - это не современно, - продолжал он развивать мысль, - и этот, Мудильяни ваш, и, как его - "серый квадрат" Козлевича, или Маневича. И все эти авангардисты - кубисты, сюрреалисты - фуфло все это ! Вроде платья голого короля - эти "знатоки"- ценители только вид делают, что понимают, а там и понимать-то нечего! Или башней этой кривой восторгаются - ну, той, что называется неприлично. То ли дело тот, что фрески разрисовал в эпоху Возрождения, этот...Торичелли, или Боричелли, что ли, или еще такой c двойным именем - Микеле Анджело..., фамилию позабыл..."
По всему было видно, что это - тонкий знаток искусства, что человек знает, о чем говорит, и что сам он явно отдавал предпочтение если не каталонской, или французко-фламандской, то, наверное, венецианской школе живописи.
Некоторые из присутствовавших, едва ли не с обожанием, разинув рты, глядели на человека, который столько знал всего, и вот так, запросто, стоял рядом с ними. "Да-а, - думали они, - не все еще светлые головы переманили на Запад!"
Тем временем, стараясь не упустить инициативы, и гнать врага дальше, интеллигент Барский, хоть и с некоторой опаской, находясь на приличном расстоянии, наседал: "Вот возьмем, к примеру, Вас, - сказал он, обращаясь к амбалу, - хотя, нет, о присутствующих, кажется, или хорошо, или ничего... А-а-а, верно, верно - о мертвых..." - "Впрочем, жизнь так коротка, - продолжал он, философски развивать мысль, - а смерть порой так неожиданна: только что был присутствующим, глядь - а уже мертвый!". Во загнул, а ?
Кому-то, могу поспорить, это напомнило один чеховский рассказ, когда барин нагнал такого страху на возницу, которого сам боялся, что тот с перепугу дал деру в лес. Неведомо, читал ли тот рассказ амбал, но, судя по тому, что его физиономия приняла страдальческое выражение, как при зубной боли, а маленький лоб весь сморщился до размеров сушеной груши - он призадумался, чем мог. С одной стороны, это было похоже на оскорбление, как если бы пьющему мужику в качестве оплаты предложили не 0,5 беленькой, а шоколадку. С другой - да черт их поймет, этих интеллигентов!
Как иной раз в жизни случается, хоть и много в богатом русском языке разных ругательных или обидных словечек, в этот день для гражданина Барского, как нарочно, звучали почему-то слова или звуки, так или иначе связанные со столь нелюбимыми им козлами. И уж так вышло, что когда потребовалось обозвать амбала, чтобы подчеркнуть, как он ему неприятен, и у него тоже непроизвольно и глумливо вырвалось: "Ты в прошлой жизни не иначе как козлом был, орясина!" - "Это почему еще ?", - спросил подозрительно амбал, окончательно сбитый с панталыку . - "А потому что ты им и остался !", - уже из-за двери смело выкрикнул тот, кто, несмотря на его невзрачную внешность, не стал, как теперь говорят, "жевать сопли", а оказал почти "мужчинский" отпор врагу. И, чтобы окончательно самоутвердиться, выкрикнул напоследок: "А кассирша - паскуда! А вы все - уроды и придурки! Вот!". Таким образом, с его стороны на этот вечер две, как минимум, задачи были успешно выполнены: во-первых, зашел-таки в магазин, во-вторых, отматерил сразу всех - и на душе сильно полегчало.
Да, граждане, ко многому и быстро привыкает человек. И только в сравнении можно увидеть разницу - это я опять о торговле...
Продавцы, в недавнем прошлом бывшие еще советскими, превозмогая себя, наступая на горло собственной песне, от которой, дай им волю, свернулись бы уши в трубочку даже у хулигана с фамилией Упырёв, известного всей окрестной милиции, стараются быть вежливыми и предупредительными с редкими покупателями. Хотя движет ими далеко не всегда врожденная внутренняя культура или интеллигентность, а нежелание быть выкинутыми с этой, пусть не слишком престижной, но все же оплачиваемой работы, или, если удастся, призрачная возможность сделать карьерный рост - во всяком случае так им обещало руководство .
А тот магазинчик, где происходили описанные события, был еще прежнего пошиба, чудом уцелевший, как островок старины среди новостроек, хотя кой-какие нововведения ощущались и здесь. Например, несмотря на то, что основной профиль оставался прежним - молочные продукты - тут же приютили, можно предположить, не за так, фруктовый отдельчик, коим заправляло некое лицо явно кавказской национальности, и отдельчик корейских вкусностей, из которого косило глазом существо совсем уж восточно-азиатское. Хотя именно ему, существу этому, пришла в голову удачная идея сразу после праздников продавать рассол в удобной 0.5-литровой расфасовке. И все ж таки, по-видимому, такой магазинчик встретишь все реже. То ли дело шопы и бутики, что появляются на месте подобного заведения - и антураж иной, и персонал, а уж режим работы ...
Между прочим, некоторые считают, что главное завоевание "перестройки" для покупателя - это как раз то, что магазины стали работать без выходных, обеда, завтрака, ужина, и, возможно, файв`о`клока.
Да, так о персонале. Степень приветливости и обходительности юной прелестницы-продавщицы строго дозируется в зависимости от "ранга" посетителя. Тут вам почти вселенская любовь во взгляде, вкупе с точно рассчитанной дозой бьющего едва ли не наповал очарования - и, вроде, невзначай сексуально оттопыренная в сторону покупателя очень аппетитная, туго-туго обтянутая попочка, и почти случайное легкое прикосновение упругой грудкой. Главное, чтоб купил, а потом - потом пусть хоть сдохнет сразу же за углом - все это, если, конечно, есть надежда, что посетитель может перейти в разряд, если не клиента, то хотя бы разового покупателя.
Другое дело, если посетитель явно случайный. Ему тоже перепадает толика внимания продавщицы, хотя и лицо, и интонации речи, и даже вся ее фигура выражают едва скрытое желание спросить: "А туда ли ты забрел, о путник ?"...
По виду покупателя, определив наметанным взглядом по его одежде и некоторой провинциальной робости, что он явно не дотягивает до уровня их шопа с претенциозным названием, например, "Империя", или "Монарх", продавщица ощутимо снизила интерес к нему, равно как и степень обходительности. Заметно потускнела и ее улыбка, даже слова стали какие-то не такие. Взглянув напоследок с плохо скрываемым безразличием, чтоб не сказать презрением, как, например, на лицо инопланетной цивилизации, стоящей на пару ступей ниже нас по уровню развития, или на орангутанга, напялившего фрак, она мысленно вычеркнула его, как объект, недостойный ее внимания.
Зайдя в такой магазин, человек из провинции чувствует себя не в своей тарелке, как, скажем, в середине 80-х наш обычный гражданин с недоверием слушал рассказ человека, приехавшего "оттуда", что у них там проблема не в том, чтобы найти нужный товар - сколько выбрать из обилия того, что есть. Тогда, как у нас была в то время проблема, как оказаться в нужное время в нужном месте - там, где что-то ст`оящее "выкинут" на прилавок.
Прошло не так уж много времени - и вот уже вряд ли и у нас можно удивить кого-нибудь тем, что в огромном магазине, где есть едва ли не все, включая скучающих продавцов, нет не только очередей на улицу - так и покупателей-то дай бог, если один на пятерых этих самых продавцов. Впрочем, такой расклад диктует и свои ранее неведомые "совковому " покупателю принципы.
Теперь едва ли не все подряд распинаются в любви к покупателю: сулят сплошные скидки, кредиты, да подарки ( ну, прямо себе в убыток!) чуть ли не каждому, рядом с их магазином проходящему, а уж тому, кто зайдет - так и вовсе памятник при жизни. А если найдется такой, кто что-нибудь купит - вечный рай, и на этом свете, и на том! Правда, таких, кто еще верит в подобные сказки, пожалуй, уже не осталось - понятно, что все эти подарки и скидки, как минимум, трижды заложены в стоимость товара, цена которого изначально была несусветно завышена.
А вообще-то порой складывается такое впечатление, что в торговлю ударилась вся страна по числу населения, и полстраны по площади, куда не вошли только тундра, да непроходимая тайга. И что Россия превратилась не то в одну большую Сорочинскую ярмарку, не то в большой азиатский базар, где торгуют, чем можно, и что запрещено, где одни торгуют оптом, другие - в розницу, а третьи покупают, чтобы тут же перепродать. Кто торгует семечками, кто "дурью" из некоторых сортов семечек, еще кто-то - продает из-под полы динамит, или ракеты с военного склада, один спортивный клуб продает другому клубу футболиста. Кто-то торгует человеческими органами для трансплантации, иной старается всучить под видом новенькой ( "муха не сидела!") иномарку, которая была разбита где-нибудь в Германии, и восстановлена где-нибудь в Литве. Некто торгует своими мозгами (нет, не пугайтесь - не отдельно на тарелочке с хреном и горчицей), а вернее - своими знаниями, в то время как весь он сам идет лишь бесплатным приложением. Еще кто-нибудь (страшно сказать!) - своим телом, то есть некоторыми, наиболее востребуемыми его прелестями, опять же не по отдельности, а в наборе. При этом иной раз создается впечатление, что часть всей этой публики "крутится " не столько по делу, сколько, чтоб быть при деле, как тот еврей из старого анекдота, который продавал купленные им сырые яйца, сварив их, за те же деньги. А когда его спрашивали, в чем же смысл - он отвечал, что, во-первых, остается бульон, а, во-вторых, он при деле...
Да, забавно - ни за что не встретишь еврея-молотобойца, зато писателя, актера, шахматиста, бизнесмена... А как они умеют что-нибудь организовывать! Не без пользы для себя, конечно - чтоб самим не остаться внакладе. Умеют устраиваться черти! Кто кузнец? Вакула ! Кто дурак ? Иван ! Кто нынче олигархи да фабриканты и вообще богатейшие люди в России? То-то! Учитесь, граждане!