Откровенно говоря, я почти не врал майорам, когда говорил, что материальные блага меня не интересуют. Как и у любой обеспеченной семьи, по всем ключевым городам мира у нас были размещены люди, которые могли снабжать нас, в разумных пределах, конечно, всем необходимым, от денег и оружия, и до всевозможнейшей экзотики, вроде боевых стимуляторов используемых военными.
Именно к такому человеку я и направился, воспользовавшись одни из сотни безопасных выходов из здания, который выводил в старые катакомбы, когда-то гордо именовавшиеся "метро".
Этот человек был стар, поэтому можно было не опасаться, что он выдаст меня кому угодно, в том числе и семье, и я, получив неучтенные нигде деньги и аэк, решил слегка задержаться у него, чтобы обдумать ситуацию, которая, мягко говоря, складывалась хреново.
Союз угваздал мое имя в дерьме, и косвенно это вредило семье, поэтому обращаться к ним по каким-либо вопросам было чревато неприятностями, к тому же, за ними могли пристально следить ГБшники, а мне не хотелось подставляться еще больше, чем я уже сделал это
Обещание данное Фаруку свербило в мозгах, но я оправдывал себя тем, что находился под давлением, и выполнять его не то чтобы не собирался, но отложил до закрытия вопроса с "прилипалами".
Что же касается самих "прилипал", то их игнорировать было нельзя. Во-первых, слишком быстро меня нашли в Париже, даже с учетом тех ресурсов, которыми они располагали. Во-вторых, за каждым из них стояло то, что было не по зубам никому.
ГБ меня бы устроило больше, если бы не их маниакальное желание любой ценой сохранить тайну, а сделать это можно было только убив меня, не давая возможности передать данные, а значит, этим вопросом следовало озаботиться.
Что же касается армии - я был уверен, что Союз приказал просто не дать до меня дорваться безам, и мои откровения перед их майором должны были дать Союзу тот кусочек информации, которого им не хватало, чтобы начать защищать меня любой ценой.
На всякий случай, я решил перестраховаться, и, посетив медика, вживил себе под сердце датчик, настолько примитивный, что засечь его было можно, а вот прервать действие нет. В случае остановки сердца более чем на пять минут, он должен был бы подать сигнал. Просто, короткий, но настолько мощный импульс, что из любой точки мира этот импульс был бы принят ближайшим терминалом, или ассистом, которые в бинарном коде получат сообщение и переправят его дальше, активируя рассылку, которую еще следовало подготовить.
В наш век технологий, которые действовали подобно тончайшему лазерному скальпелю пластического хирурга, мои действия выглядели как удар дубиной неандертальца, но согласитесь, пока хирург сообразит, что хочет перерезать вам горло этим скальпелем, неандерталец уже размажет его с одного удара дубины.
В свое время, еще в летной школе, наш преподаватель усиленно вбивал нам в головы, что самые простые решения и действия - всегда самые верные, так как от нас никто и никогда не будет ждать простоты.
Обдумав все, я отправился составлять программу рассылки, и, непосредственно, текст сообщения, причем для создания программы я обратился к одному из "сайлов" - кибертеррористов, которых проклинал весь мир. Чтобы выйти на него потребовалось довольно много времени, и неплохая сумма денег, но, в результате, я мог быть уверен, что в случае моей смерти послание получит каждый человек находящийся рядом с голоэкраном.
Само же послание, подготовленное мной было выстрадано еще в процессе поиска "сайла".
Дело оставалось за настолько малым, что я рассмеялся от мысли о том, как же легко мнеудастся провести две крупнейшие в мире структуры. Мне оставалось только скопировать данные с кристалла, спрятанного в кукле Хелен, и добавить их к посланию, но именно этого я делать не хотел, чтобы не рисковать тем, что кто-то еще обнаружит их раньше времени.
Я возвращался назад в "Паноптикум", когда меня неожиданно остановила группа молодчиков, находившаяся явно под амфетаминами.
- Гляньте, парни, это тот труп, который уничтожил "Солар Майнинг".
Прежде чем я нашелся, что ответить, один из них врезал мне кулаком в солнечное сплетение, и в глазах потемнело, а когда он от души ударил еще и по затылку, я рухнул на землю.
Меня больно схватили за волосы, и кто-то, воняя перегаром и испорченной соей, прошипел мне на ухо:
- Конец тебе, сука. У меня вся семья там работала.
Я пытался поймать ртом воздух, и вернуть свое дыхание и умение фокусироваться, когда почувствовал прикосновения ножа к моей шее.
- Тогда, ты, кретин, должен понимать, что в одиночку такое провернуть не по силам - сумел выдавить из себя я, пытаясь унять нарастающий гул в голове.
Неожиданно, меня схватили и подняли в воздух, и тут я осознал, что гул, который звучал в моих ушах, принадлежал запускающей реку установке, а я, буквально меньше чем через минуту, стану очень мокрым и мертвым.
- Это безы!!! - успел крикнуть я, прежде чем полететь в несущийся по руслу поток.
Ее знаю уж, кто там присматривает за моей судьбой, но чувство юмора у него отменное, хотя и не такое, как мне хотелось бы. Влетев в воду я ударился об нее так, что остатки воздуха мигом покинули легкие, и голова, все еще болевшая после после удара по затылку, отключилась. В себя я пришел в тот момент, когда довольно милая девушка, к несчастью излишне увлекающаяся скарингом, делала мне искусственное дыхание.
- Вам можно было бы просто предложить, - сказал я, когда прокашляся, и отхаркнул попавшую в легкие воду.
- Гляньте-ка на этого умника, ребята, - повернулась она к коллегам - наше учебное пособие явно не прочь пожить еще.
Повернувшись ко мне, она продемонстрировала феноменально выполненную бабочку вокруг глаз, и, уже серьезно, добавила:
- Городская служба спасения на воде благодарит вас за то, что вы дали нам попрактиковаться в нашей работе. Честно говоря, с учетом того, что все гости города боятся воды, мы считали, чтонам предоставится шанс не раньше чем через полгода.
- Заплатите мне за эту тренировку, и я обеспечу вам еще несколько, из тех типов, которые меня туда швырнули.
Ко мне подбежала пара медиков, и, поинтересовавшись состоянием моего счета, принялась ликвидировать следы побоев, под конец вколов мне стимуляторы.
Несмотря на их старания, я чувствовал себя так, будто свалился из стратосферы без парашюта, и поэтому, когда я попытался подняться, меня пришлось поднимать.
- Скажите, - обратился я к подхватившей меня девушке - а ваши шрамы... Вы наносили их только на лицо? Очень искусный скаринг.
Она улыбнулась.
- Не только. Хотите и вам сделаю.
- То есть это вы сами? - удивился я.
- Да. У меня есть и твердая рука, и хороший вкус. Правда там, где я не дотягиваюсь, мне все еще нужна помощь, поэтому мое основное произведение еще не закончено
- Аккуратней, Лаша, - заметил кто-то из ее коллег - не видишь, что парень тебя просто "клеит"?
- Заткнись, Чоу, или не видишь, что я ему это позволяю?
Чоу покачал головой, и отошел к остальным, чтобы помочь собрать оборудование.
- Так на чем мы остановились? - поинтересовалась у меня Лаша.
- На том, что я сейчас живу в "Паноптикуме", и был бы не против внимательно изучить ваше произведение... Может даже смог бы помочь его завершить. У меня тоже твердая рука, да и вкусом я не обделен.
Она слегка прищурилась.
- Через два часа заканчивается моя смена, и я прихвачу с собой набор для скаринга. Как мне вас там найти?
- Спросите у охраны Райгерта.
- Просто Райгерта?
- Колина Райгерта. Я предупрежу, чтобы ко мне пропустили Лашу...
- Холден. Лаша Холден. Надеюсь, что твоя твердая рука меня не разочарует.
Я ухмыльнулся.
- У меня их две. И твердости мне нигде не занимать.
Она усмехнулась в ответ, и направилась к другим членам команды, а мне на плечо легла тяжелая рука майора ГБ.
- Русаков, вы заставили нас поволноваться...
- Следить за мной надо было лучше, и вмешиваться вовремя. А сейчас, отвалите, майор. У меня сегодня вечером свидание, и я должен быть на высоте, а я - совсем не в форме.
Произнеся это, я поковылял к "Паноптикуму", полностью уверенный в том, что вояки не сделают по мне ни единого выстрела.
Когда я вернулся в номер, я застал объевшуюся Хелен, которая жадно смотрела на тарелку, но съесть уже не могла ни кусочка.
- Что с тобой случилось?
- Искупался в реке. Правда не без чужой помощи. А у тебя как день прошел?
Она сыто икнула, и я почувствовал легкую зависть.
- Рафф меня покатал, и показал мне все потайные ходы. Знаешь, их здесь так много... Но есть парочка где не работают камеры.
- Ты их запомнила?
- Да. Брайан, а когда мы будем уходить, можно мы возьмем Раффа с собой?
Я сел за стол и придвинул поближе тарелку.
- Посмотрим. Если он сам захочет.
Ухо разлегшегося на подоконнике кошака дернулось, выдавая то, что он внимательно слушает наш разговор.
- А те люди больше не придут?
- Придут. Обязательно придут. Они не оставят нас в покое. Именно поэтому я все подготовил для того, чтобы мы смогли уйти когда захотим. Я заморочил им головы, но они во всем разберутся, и придут.
- И что мы будем делать? - зевнула она.
- Ты - пойдешь спать, - улыбнулся я - а я кое-кого дождусь. Только не суйся к нам. Терпеть не могу, когда мне мешают.
- К тебе придет женщина или мужчина?
- Женщина.
Она скорчила недовольную сонную гримасу.
- А я зачем?
Сдержав неожиданный порыв отвесить ей подзатыльник, я поинтересовался:
- Ты хоть понимаешь, зачем она придет?
Хелен пожала плечами.
- За сексом. Мне доводилось уже отсасывать у мужчин, и лизать у женщин. И откуда что берется я тоже знаю.
Во мне стала подниматься волна возмущения.
- Что?
- Если хочешь выжить на улице - за еду сделаешь все. Что в этом такого?
Я подавил в себе желание швырнуть стол в стену. Во-первых, она была права. Ради того, чтобы выжить ты мог поступиться любыми принципами, и мораль исчезала как понятие, а во-вторых... Во-вторых, я знал, что маленькие дети наиболее востребованы в этом бизнесе, так почему же во мне начинало все закипать, когда я начинал думать о том, что Хелен...
Сегодня на улице я видел слишком много намеков на секс прямо не сходя с места, в том числе и от детей, которые могли по быстрому срубить сотню, чтобы потом потратить ее на еду, так почему же они меня не волновали, а одно упоминание Хелен о том, что она тоже занималась подобным, породило во мне кучу эмоций?
Я замолчал и задумался, неторопливо пережевывая пищу.
Наше время характеризовалось тем, что институт брака как таковой практически прекратил свое существование в том изначальном виде, в котором он практиковался.
Семейные ценности, так широко пропагандируемые еще сотню лет назад, ушли в прошлое, и возвращаться явно не планировали. Проклятье, да ведь до встречи с Фарреном и его женой, я вообще считал, что таких отношений не существует в природе, но после этой встречи слишком многое переменилось.
Секс - был дешев. Куда дешевле наркотиков и выпивки, да и с меньшим вредом для организма. Откровенно говоря, пользы от него было больше, чем вреда, за исключением целого букета венерических заболеваний, от все еще неискорененного сифилиса, и до экзотического вируса РАТТ, которым тебя могли наградить в процессе. Впрочем, соблюдая определенные меры безопасности, можно было избежать большей части неприятностей.
Как водится, когда в обществе секс дешевеет настолько, что ценится меньше куска еды, эмоции и чувства становятся куда как более редки, и потому - бесценны.
Ученые твердят, что в нас генетически заложен принцип любви к родителям, да и в самих родителях заложена особенность любить своих детей, иначе бы большая часть из них не доживала бы и до пяти лет, но как по мне - все это та еще брехня. В последнее время, как утверждает статистика, большая часть детей рождается с отклонениями, которые несовместимы с нормальной жизнью, и родителям проще и выгоднее отдать их сразу на перерабатывающие заводы, чем пытаться вырастить и прокормить. Впрочем, даже если они и рождаются нормальными, никто не может гарантировать, что они проживут долго, поскольку в мире столько всего, что ценится намного выше, чем жизнь бесполезного, пока не вырастет, ребенка.
Когда-то давно, как я где-то читал, секс был чуть ли не запрещен до брака, и люди, в поисках чем его заменить, изобретали мозголомные конструкции, вроде ритуалов ухаживания, романтики, любви и прочего. Каждому ребенку суждено было быть долгожданным, поскольку его задачей становилось чуть ли не с рождения становиться заменой своим родителям, впитывая все их знания и навыки. Не знаю, может быть это была брехня, но мне хотелось в это верить. Пусть жизнь тогда и была сложнее, но, по крайней мере, она давала определенные цели и ориентиры.
Я взглянул на сонную Хелен, и пошел перенести ее на кровать, отметив, что даже несколько дней рядом со мной сделали ее намного крепче, и явно добавили ей пару фунтов мяса на кости. По крайней мере сейчас она уже не выглядела как анатомическое пособие.
Хорошо, что в номере было две комнаты, подумалось мне, когда у двери прозвучал сигнал, извещающий о посетителе. Кого попало охрана не пропустила бы, Фарук пришел бы без сигналов, а ждать я ждал только одного человека - Лашу, поэтому я спокойно кивнул кошаку, который моментально переместился к входу, и впустил ее.
Сказать, что она была эффектна - сильно занизить оценку девушки. Волосы были собраны в хвост, кожаная жилетка выглядела вполне натуральной и старой, да еще и плюсом ко всему - она явно предпочитала стиль "ретро", и мне пришлось напрячь память, чтобы вспомнить как именно назывались остальные предметы одежды.
Честно говоря, вспомнил я только то, что ее узкие черные штаны имели какое-то отношение к Генуе, а то, что красовалось под жилеткой именовалось не то бюстье, не то топом. Коротенькая такая майка с короткими же рукавами, которая едва прикрывала грудь и не доходила даже до пупка. Венчало все это великолепие в стиле "ретро" пара отменных старинных армейских ботинок.
В общем, на мой вкус она выглядела возбуждающе и... чересчур дорого.
Не поймите меня неправильно, я сам предпочитаю тот же стиль в одежде, и прекрасно знаю сколько стоят оригинальные реплики, но стоило ей сделать лишь один шаг в комнату, как я понял, что все надетое на ней - оригиналы. Девушка пришла ко мне обряженная в добрых сто тысяч кредитов, не говоря уж о том, что антикварного вида набор в ее руке стоил еще примерно столько же.
Не зная чего ожидать, я позволил кошаку, которого Хелен называла Раффом, обнюхать ее, и лишь после того, как он покосился на набор, сказал:
- Проходи, Лаша.
Она передала набор кошаку, который аккуратно отволок его к подоконнику, и тихонько свалил в комнату где спала Хелен, справедливо полагая, что если он будет нужен - его позовут.
- А ты тут серьезно устроился - одобрительно прокомментировала она, оглядывая апартаменты.
- Вот как?
- Да. Стекла даже не из стекла, а из "импрувера", в каждой стене по пять сантиметров титана, охраны по дороге сюда - видимо невидимо, да еще и боевой кошак в самих апартаментах... Не удивляйся, я не всегда была в группе спасения на воде.
Я задумался.
Технология "импрувера" - стекла, которое не было стеклом, а было скорее прозрачным металлом, способным при толщине в пару миллиметров выдержать попадание ракеты - была не просто секретной, а скрывалась всеми правдами и неправдами, поскольку основу свою брала еще у наших гостей, сбитых при первом контакте. Если честно, то я сам знал об этом лишь потому, что обзорное стекло моего "Килиманджаро" было выполнено по этой же технологии. Остальные ее наблюдения сводились к тем, которые мог бы сделать либо профессиональный телохранитель высочайшего класса, либо не менее профессиональный наемный убийца.
Она сделала шаг в мою сторону, и замерла под прицелом Глока.
- Подожди. Сначала - кто ты, и зачем на самом деле ты здесь.
Она улыбнулась, и бабочка вырезанная на ее лице пришла в движение.
- Раньше я была убийцей. Оставила эту практику. А что касается твоего второго вопроса, то, Брайан, ты же сам меня пригласил, помнишь?
- Помнить-то я, конечно, помню, вот только я приглашал не убийцу.
Она покачала головой.
- Ну если ты так ставишь вопрос, Брайан, то я, пожалуй, пойду. А жаль, ты мне нравишься.
- Брайан?
- Да брось... После того, как твоя физиономия столько времени не сходила с экранов головизоров, ты хочешь, чтобы я купилась на эту туфту про Райгерта? А вообще - расслабься. Уж я то точно здесь не по твою душу, да и я тебе правду сказала - я ушла от прошлого.
- Почему?
Она вновь покачала головой.
- У меня были на то свои причины. Как, наверное, и у тебя были причины стать единственным работником "Солар Майнинг", который выжил. Давай каждый останется при своих секретах.
Я медленно убрал Глок.
- Извини. Последние дни были нервными и напряженными, а я просто захотел расслабиться, и не ожидал, что ты окажешься...
- Всего лишь работником по спасению на воде. Про остальное забудь. К тому же, если бы я хотела тебя убить, ты уже был бы мертв, несмотря на все меры предосторожности.
Меня отпустило, и я принял более расслабленную позу.
- Выпьешь?
- Не стоит. Если у тебя и впрямь твердая рука, и присутствует вкус, то мне не хотелось бы и чтобы ты пил.
Я кивнул, признавая ее правоту. Алкоголь, как известно, не способствовал ни сворачиваемости крови, ни твердой руке, ни глазомеру.
- Тогда...
Вместо продолжения она единым гибким движением перетекла вплотную ко мне и обвила руками шею.
- Хватит трепаться, и поцелуй уже меня. Не то я вспомню про старое ремесло и прикончу тебя исключительно за то, что динамишь.
Ее губы оказались совсем рядом, и мне не оставалось ничего, кроме как обезопасить свою жизнь поцеловав ее.
Она ответила на поцелуй с неожиданной страстью, которая свойственна лишь тем людям, что очень дорожат жизнью, и стараются насладиться ее каждым моментом, прекрасно понимая, что в следующее мгновение она может прерваться.
Руки скользнули под ее жилетку, и она сама подалась навстречу, выскальзывая из нее, после чего обхватила меня ногами вокруг пояса.
- Последний вопрос... Почему скаринг?
- Отвечу, если ты мне понравишься.
Откинувшись назад, и удерживаясь на мне только ногами, она стянула с себя эту смешную маечку, и вновь вернулась ко мне для поцелуя. мои пальцы заскользили по ее спине, нащупывая каждый шрам, исследуя каждую его линию, и пытаясь воссоздать в голове всю картину, которую те из себя представляли. Это было что-то невероятно сложное, и мне захотелось увидеть все своими глазами.
- Изучаешь? - выдохнула она мне в ухо.
- Да. Это невероятно.
Пока я занимался тем, что изучал шрамы, она успела расстегнуть мою рубашку и теперь ее соски слегка царапали мою грудь.
- Как тебе больше нравится? - спросил я.
- Когда как. Но мне кажется, что на нас слишком уж много одежды.
Она спустилась на пол, а я не смог удержаться от того, чтобы наклониться и лизнуть ее сосок, одновременно расстегивая пуговицу и зиппер на ее штанах.
Мое прикосновение вызвало в ней ответную реакцию, и она выгнулась, подаваясь вперед. Проведя пальцами вдольее позвоночника, я заставил ее выгнуться еще больше, и запустил ладони за ее пояс, стараясь помочь ей освободиться от узких брюк, и, одновременно, пытаясь добраться до ее ягодиц.
Когда мне это удалось, она опустилась вниз, легко расстегивая мудреную пряжку моего ремня, и высвобождая меня из одежды, после чего вновь выпрямилась, и легким движением избавилась и от армейских ботинок, которые непонятно как ухитрилась расстегнуть, и от оставшихся на щиколотках остатков одежды..
Я окинул ее взглядом, поражаясь рисунку, создаваемому шрамами на ее коже.
- Ты прекрасна.
- Ты говоришь это каждой раздетой женщине? - поинтересовалась она.
- Я вообще это никому не говорю.
Она улыбнулась.
- Смотри. Я ведь могу и поверить.
Она поднырнула снизу, чтобы я всей кожей ощутил ее прикосновение, и дыхание перехватило от ощущения того, как ее шрамы касаются меня.
Подхватив ее под ягодицы, я ощутил, что они тоже покрыты шрамами, и этот факт, неожиданно, настолько возбудил меня, что я, вновь подняв ее на свою талию, резко вошел в нее, стараясь хоть как-то сбросить напряжение, отдающееся болью в паху.
Ее дыхание замерло на секунду, но уже в следующий миг она отклонилась назад, увлекая меня за собой к полу.
Не желая медленного и размеренного темпа, я вонзался в нее со всей силой на которую был способен, заставляя ее выгибаться и стонать, одновременно глядя на шрамы искусно покрывавшие ее тело, и этот узор дышал, двигался вместе с ней, и, казалось, жил собственной жизнью.
Почувствовав приближение разрядки я совсем сошел ума, и, закинув ее ноги к себе на плечи, еще больше взвинтил темп, вбивая себя в нее, и рождая в ней единый протяжный стон, прерывающийся лишь тогда, когда она дела вдох.
Когда же поток семени устремился в нее, она притянула меня к себе и впилась зубами в мою губу, одновременно опутывая руками и ногами, чтобы добиться максимально плотного соприкосновения.
Она мычала и рвалась в стороны, не собираясь выпускать меня ни на секунду, пока мое сердце не стало сбрасывать ритм своих ударов, после чего выпустила меня, слизнула капельку крови с прокушенной губы, и посмотрела мне в глаза.
- Хорошо... Но мало. Пока ты заслужил право лишь на один шрам.
Я улыбнулся.
- Вот, значит, как они появляются?
- Нет. Не совсем. Но ты поймешь.
Некоторое время мы молча лежали на полу, пытаясь придти в себя.
- Переберемся в другую комнату? - предложила она.
- Нет, там... Там спит Хелен.
- Твою любовница?
- Нет. Ребенок, который увязался за мной. Я спас ее от одного типа, на улицах Амстердама, и она вбила себе в голову, что я тот, кто сможет о ней позаботиться.
В ее взгляде возникло удивление.
- А ты сможешь?
Я грустно улыбнулся.
- Я даже о себе не могу нормально позаботиться, так что уж говорить о ней. Хотя, по меньшей мере, постараюсь.
Лаша задумчиво качнула головой.
- Ты необычный человек, Брайан. Большинству было бы плевать.
- Знаю. Я был таким же, как и большинство, но сейчас...
- Все изменилось?
- Да.
- Почему?
Я усмехнулся, и ответил ей ее же фразой:
- Давай каждый останется при своих секретах.
- Как скажешь.
Она потянунась, и встала на ноги, чтобы налить себе сока из графина на столе, а я залюбовался сеткой шрамов на ее спине, которые рождали причудливую иллюзию сложенных крыльев, проработанных до такой степени, что можно было различить каждое перышко, и лишь по центру спины оставалось пустое место, куда она сама не могла дотянуться.
- Сможешь его заполнить? - поинтересовалась она не оборачиваясь.
- Мог бы постараться. Но на такое требуется много времени.
Она налила сок в два бокала и принесла один из них мне.
- Ничего, Брайан. Я не тороплюсь. И думаю, что у нас обоих представится еще шанс на эти шрамы. Когда все будет закончено, я обработаю их так, чтобы они приобрели постоянный цвет.
- Белый, черный, золотой?
- Нет. Кроваво-красный.
- Это будет эффектно смотреться. А твоя бабочка вокруг глаз?
- Превратится из бабочки в маску. А шрамы по бокам и впереди станут доспехом. И тогда...
Она умолкла, а я ждал продолжения, пока не понял, что его не последует.
- Ты знаешь, что вокруг полно безов и вояк?
- Да. Они здесь караулят, чтобы я не сбежал. Но я им нужен, поэтому меня не тронут.
Она опустилась рядом со мной.
- Им необязательно трогать именно тебя. Ты уязвим. Хелен. Они станут угрожать ей, и ты поддашься.
- Почему ты так думаешь?
- Потому, что мы, частично, похожи, Брайан. И я бы, на твоем месте, поддалась. Вот только они не знают, что здесь теперь я, и я не на твоем месте. Меня ничто не связывает с ней, а значит - при необходимости я смогу сделать то, на что ты будешь неспособен. Убить ее.
Я провел рукой по ее волосам, распуская хвост, и залюбовался тем, как они рассыпались.
- Для того, чтобы сделать это - тебе потребуется быть рядом с нами. А я не могу так рисковать, Лаша.
- Даже не пытайся меня удержать, утопленничек. Я сама решаю, какой дорогой мне идти, и с кем мне по пути. Ты же собираешься свалить отсюда туда где тебя не найдут ни безы ни армия?
Я вздохнул.
- Если бы только такое место существовало...
- Оно существует. Я прожила в нем больше года, когда меня разыскивали настолько же интенсивно как тебя.
- Тебя? Разыскивали?
- До сих пор ищут. И опыта в том, чтобы уходить от них у меня больше, чем у кого бы то ни было.
Я обдумал последнюю фразу.
- Предлагаешь свои услуги?
- Предлагаю свою помощь, идиот.
- А что взамен?
Она внимательно посмотрела на меня.
- Мне надоело быть одной. Крепкое мужское плечо рядом и вдоволь секса - именно то, что мне сейчас нужно. Я слишком долго была одна.
Я вновь задумался.
- Ты тоже непохожа на убийцу. Обычно - им плевать на все, что может попасть в перекрестье прицела, и они не ищут компании.
- Я тоже изменилась. Был повод.
Она допила свой сок, и поинтересовалась:
- Тебя устраивает такой расклад?
Я долго молчал, прежде чем ответить, после чего спросил:
- Значит, вдоволь секса?
Она улыбнулась.
- Даже не надейся выспаться этой ночью.