Волков Евгений Николаевич. Землю

ЗЕМЛЮ - КЕНТАВРАМ!

Прибытие

Как заправский космоас, я врубил двигатели на торможение за миг до красного предела, после которого двигательная тяга уже не могла бы справиться с силой инерции. Лихо получилось, что и говорить - лица ожидающего у посадочной площадки персонала аэропорта побледнели в предчувствии катастрофы, а административная делегация и вовсе шарахнулась под защиту портовой диспетчерской. Мое собственное лицо побелело еще больше, когда я скорее ощутил, чем услышал, как отвалился правый стабилизатор. Ну да, конечно, надо было учесть силу тяжести в 1,1 G! Олух.

Ладно, прибыть с помпой у меня все же получилось. К моему шестикамерному "Уралу-600" уже неслись автолеты техпомощи и медицинский экипаж, когда я распахнул люк, живой и невредимый. Местное солнце, то бишь звезда Эпсилон Центавра (маршрут средней сложности: лучше всего лететь сразу к Альфа Центавра А, там можно мимоходом поглазеть на флоты Галактической службы безопасности¹, потом через коридор прыгнуть до Мухлифайна, и от него лететь еще столько же по транзитным перегонам), озарило яркими лучами мою довольную физиономию и неуклюже выбирающуюся из корабля с искусственной гравитацией фигуру. Над группой управленцев пронеслись облегченные возгласы, и они поскакали к катеру. Впереди держался рослый кентаврид² красивой гнедой масти, глава Министерства природных ресурсов, судя по красной одежде и знакам отличия, а за ним следовали разномастные кентавриды в зеленых нарядах местного Депарамента кадастра и поверхностных отношений. Кентавриды - живописный и интересный вид, в разгар космических открытий поразивший человечество сходством своего физического строения с мифическими существами, за что вид получил специфическое название в земных каталогах. В свое время желтая пресса изобиловала гипотезами, что древние земляне тысячелетия назад каким-то образом наладили контакт с цивилизацией кентавридов, и по этой причине все созвездие получило соответствующее название. Тем не менее, это всего лишь измышления фельетонистов, потому что во всем созвездии Кентавра цивилизация кентавридов распространилась лишь на единственной обитаемой планете Эпсилона Центавра, а среди прочих сотен известных и неизвестных древним людям звезд созвездия обитало немало иных разумных видов, совершенно непохожих на кентавридов. В угоду скучным ксенологам стоит потратить три строчки на научную классификацию: кентавриды относятся к царству животных, подцарству многоклеточных, типу хордовых, подтипу позвоночных, классу млекопитающих, отряду приматов непарнокопытных (здесь пути эволюционного развития людей и кентавридов теряют сходство), семейству кентавроидов, роду кентавридов, виду кентавридов разумных. Земляне всего полвека назад организовали Галактическое содружество, а с кентавридами человечество познакомилось и вовсе недавно, меньше десяти лет назад. Галактика постепенно открывала нам свое разнообразие и великолепие, а взамен человечество платило своим опытом в развитии общественных институтов и культурных ценностей, в коих мы преуспели, пожалуй, лучше всех среди известных нам видов разумных. По крайней мере, в Истоках³, подаренных нам цивилизацией высших разумных ИгхТан⁴, о развитии этих ценностей было сказано совсем немного, хотя вряд ли что-то может быть важнее для строительства здорового полноценного общества и воспитания самодостаточного гражданина высокоразвитой цивилизации. К примеру, кстати, Свобода, Право собственности и самореализации - фундамент демократического общества.

Признаться, порой я не всегда ко времени и к месту способен с головой нырнуть в философию своей профессии и отвлечься от сиюминутных реалий. В такие моменты бывает уместна помощь извне, в этот раз она явилась в виде того самого кентаврида, в котором я заподозрил министра природных ресурсов.

- Приветствую тебя, Иван! - у кентавридов не принято обращение на "Вы" в разговоре применительно к собеседнику. - Меня зовут Гуйявальг, я исполняю обязанности министра природных ресурсов и по совместительству возглавляю Департамент кадастра и поверхностных отношений, - кентаврид широко развел руками и поднял правое копыто к своему могучему торсу, получилось очень внушительное зрелище, - мы ждали тебя, гость с Земли! Еще вчера. Люди редко забредают в наш мир, и твоя задержка не осталась без внимания всего нашего народа.

- Надеюсь, я не доставил беспокойства? Неотложные дела задержали меня на Протубероне-7... - так называется одна из планет Мухлифайна, на которой расположен филиал Департамента кадастра и поверхностных отношений Земной Федерации.

Не рассказывать же им, что я самонадеянно решил срезать путь на третьем перегоне под HIP62012 и попал в бродячий кометный поток. Лишь позже я узнал от команды встречного транспорта, что там никто, кроме землян, не пытается срезать.

- ...Но вот я здесь! Прекрасный мир, я буду рад выполнять здесь свою миссию по приватизации недвижимого имущества населением, и готов сейчас же приступить к подготовке кадастровой реформы на благо вашего народа.

- О, наш мир действительно прекрасен! - подхватил министр со свойственными кентавридам пафосом и напыщенностью, точь-в-точь как было отмечено в ознакомительных материалах дела, составленного предыдущими специалистами. - Я вижу, человек в совершенстве владеет нашим языком.

- Да, я изучил ваш основной язык, фонетику и прочитал некоторые литературные произведения, очень увлекательно, так что нам не понадобится транспикер⁵, - под "изучением" я подразумевал два часа гипнотического курса во время сна в адаптационной капсуле... но, немного лести в дипломатических целях не помешает. - Знание вашего языка, традиций и искусства поможет мне в работе.

- Мы польщены! - лицо кентаврида прониклось дружелюбной теплотой, остальные тоже смотрели с умилением, - но работа подождет, гостю надо отдохнуть после полета. Отличный аппарат! - воскликнул он, обернувшись к моему шестисотому.

Я растаял и невольно расплылся в улыбке.

- Подарок отца за отличное окончание академии! - признался я и обернулся к своей гордости.

Улыбка тут же стерлась с моего лица: корпус "Урала", присевшего на правый бок, был изрезан и иссечен безобразными рубцами. Это было для меня полной неожиданностью, так как после маневра в кометном потоке я не видел космокар снаружи. Выглядел он жалко. Неделя ремонта, как минимум. Хорошо, что отец далеко.

- С какими же трудностями тебе приходится сталкиваться на просторах Галактики, Иван! - с уважением произнес Гуйявальг.

- Да, работа у меня сложная, - согласился я с досадой в голосе, - но важная, так что иногда приходится идти на небольшие жертвы.

Вообще-то меня зовут не Иван, а Геннадий. Говорят, Иваном звали космического путешественника, которому раньше всех из землян довелось ступить на планету кентавридов, еще до прибытия сюда этнического инженера, архивариуса, технолога и прочих специалистов с Земли. С другой стороны, практика показала, что кентавридам проще произносить имя Иван, а если уж в точности передавать артикуляцию, то "иваа..." с невнятно-исчезающим окончанием вместо четкой "н", чем какое-либо другое человеческое имя - тем, конечно, которые вообще могут внятно произнести буквосочетания человеческой речи. Персональные имена зубрят лингвисты и полиглоты в силу своих профессий. Люди тоже склонны к упрощению - лично я, до командировки на эту планету с труднопроизносимым истинным кентавридским названием, наравне с другими людьми грешил в разговоре о кентавридах повсеместно употребляемым "Хирон". Понятно, произносимо и, главное, очень созвучно благодаря древним грекам, а не то что, к примеру, Гуйявальг.

Итак, Геннадий Цветочкин. Отец - доктор внеземной археологии, мать - преподавательница социологии. Родился в лазарете межпланетного челнока рейса Титан-Земля, наверное именно по этой причине я болел дальними космическими путешествиями с детства, которое пролетело в обычных кишиневских яслях по месту прописки моих вечно разъезжающих по командировкам родителей. Моим воспитанием занималась бабушка, родившаяся в год прибытия легендарной "Розы ветров"⁶ к Альфе Центавра. Ей также посчастливилось стать свидетельницей ошеломительного явления зимородных переледышей⁷ в День Изумления⁸ и многих других событий, случившихся на рассвете эпохи освоения человеком межзвездных перелетов, и по вечерам вместо колыбельных перед сном я заслушивался ее рассказами о научных прорывах в сфере гравитоники, образовании Галактического содружества⁹, мифических лиминалях¹⁰ и архиэлях¹¹. Я грезил звездными далями и диковинными народами, и в школьные годы излазил в скафандре с обществом таких же оторванных от Земли пацанов и девчонок всю Солнечную систему. Неудивительно, что после школьного выпускного я не мучился с выбором своего дальнейшего будущего, а сразу отправился с документами в высшее учебное заведение, гарантировавшее прямую дорогу за пояс Койпера, ведь это учебное заведение по чистому совпадению находилось прямо в моем родном городе. Результатом моего выбора стала шестилетняя учеба в единственной в своем роде Академии общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции. Факультет первого контакта, видовой рекогносцировки и интеграции, Кафедра приватизации и организации территории, специальность кадастровый инженер - профилем нашей группы являлись правовые отношения в сфере частной собственности, и особенно недвижимого имущества, поэтому в студенческих кругах нас называли "приватизаторами". Как наяву слышу голос Семена Яковлевича, куратора нашей академической группы:

- Частная собственность - гарантия самореализации гражданина, стимул развития общества и строительный материал государства. Вы спросите, как это выглядит и с чем его едят? Человеческое сознание предрасположено к восприятию ограниченных во времени и пространстве категорий, а потому его интересы постоянно направлены на что-то конкретное и определенное. Другими словами: предельное, измеряемое, осязаемое. Вот это - здесь и сейчас, а потому понятно. С этого плацдарма исходят устремления человеческие и начинается полет мысли; чувство, искусство, наука - три зубца венца человеческого сознания, но основу его составляют незыблемые категории "здесь и сейчас". Человек силен тем, что у него есть. Извините за вульгарность, но каждый из нас чувствует себя уверенно и свободно, если может показать пальцем на свой дом, землю, машину, собаку, написанную сегодня утром картину маслом и сказать: это - мое! Это и есть частная собственность, объект права, господа.

Конечно, изучать право я мог бы в любом институте, коих на матушке-Земле пруд пруди. Но всякие там МГИМО, Гарварды и прочие подобные заведения не располагали такими преподавательскими ресурсами, экспериментальной базой, тренировочными полигонами, богатым опытом и перспективами работы на межпланетном уровне, как Академия общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции, начавшая готовить квалифицированных специалистов по контакту с инопланетными цивилизациями задолго до создания Земной Федерацией беспрецедентного по грандиозности Галактического Содружества Цивилизаций галактики Млечный путь. Академия отвечала за обмен юридическим опытом с внеземными видами и подготовку масштабных проектов для Всегалактического фонда экономического развития, а мои душевные порывы уже не вмещались в тесные границы Солнечной системы. Окончив с отличием и защитив диплом по своей специальности, я тут же получил предложение Семена Яковлевича продолжить дальнейшую карьеру в проекте "Галактический кадастровый регистр", и, разумеется, согласился без колебаний. Земной Департамент кадастра и поверхностных отношений как раз получил заявку от правительства цивилизации кентавридов на выделение специалиста для пилотного проекта по внедрению кадастра недвижимого имущества.

Стоит сказать несколько слов о моем кураторе - сначала кураторе по академии, а затем и по работе в рамках проекта. Семен Яковлевич успевал совмещать обучение студентов с основной работой инспектором Всегалактического фонда экономического развития, созданного при земном Министерстве экономики и природных ресурсов для оптимизации развития Галактического содружества. В качестве инспектора, он курировал многие проекты, в том числе развитие проекта "Галактический кадастровый регистр" в направлении филиалов Беллатрикс, Атрии, Шаулы и не только. Семен Яковлевич был фигурой на самом деле известной и достаточно авторитетной как в научных, так и в политических кругах, настоящий пример для целеустремленной молодежи, и я рассчитывал еще многому научиться у него после завершения академии.

- Мы надеемся на тебя, - научал меня перед отправкой Семен Яковлевич. - Дело очень важное для кентавридов - как и для любой цивилизации, еще не постигшей во всем объеме преимуществ принципа четко контролируемой частной собственности. Благодаря семилетней работе этнического инженера семена посеянной нами демократии уже дали там крепкие всходы, но некоторые аспекты еще слабы для их понимания. Приватизация земли, то бишь поверхности их планетки ускорит и направит их развитие в нужное русло. Технически это просто: на месте уже есть архив, созданный нашим архивариусом, есть рекомендации, разработанные технологом, эта информация поможет тебе разобраться в обстановке. Местная администрация окажет любую помощь. Конечно, не обойдется без полевой работы: пробелы в документах придется заполнять через изучение ситуации непосредственно на местах, в прямом контакте с субъектами. Практикант из аборигенов будет сопровождать тебя повсюду, перенимать опыт. Его предназначение - следить за процессом после окончания твоей миссии...

- И помни - мы несем благо цивилизации! - заключил куратор на прощание. - Благодаря нам крепнет общество в целом, государство и каждый индивид в отдельности. В твоем случае - народ кентавридов. Бог в помощь!

Вот так. Проще говоря, мне предстояло наладить на планете кентавридов юридическое оформление раздела земли между гражданами.

Разумеется, термин "земля" условен, ведь каждая цивилизация придумывает для опоры под ногами свой собственный термин, но именно в смысле этой опоры, а не планеты, термин означает для всех одно и то же. Когда-то, во времена создания проекта "Системы определения местоположения АстроПоз", охватывающей координатными реперами и поправочными станциями миры Галактического содружества, имели место научные дебаты на предмет актуальности таких терминов, как "география", "геодезия", "геология", "геопозиционирование" и прочих, связанных с топонимом "Земля", в применении к галактическим масштабам, и в конце концов светлые научные умы склонились в пользу исторически сложившихся традиционных названий.

С искренним душевным подъемом накануне свершения великого дела, и готовностью к самопожертвованию и лишениям ради блага цивилизации прилетел я в мир кентавридов, планету под названием Хертенканниетуорденвергелекенметдепаарден. Бочку пива удальцу, который с первого раза без запинки произнесет туземное название планеты со всеми надлежащими ударениями и тональными переходами - подарок дантисту, а не название! Любопытно, что по словам самих кентавридов, это жуткое имя планете было дано тем самым Иваном, ступившим первым на планету кентавридов, то есть одним из первых земных гостей кентавридской цивилизации. Кентавриды утверждают, что произнесенное Иваном название так понравилось встретившим его местным представителям, что при общении с людьми они до сих пор только так ее и называют. Надо бы отметить, что по разным версиям, равно бытующим среди них же, кентавридов, Ивана не с полной уверенностью звали Иваном, а возможно даже Иванша, Иеша или Явша, поэтому, учитывая сложности транскрипции, редкое применение шипящих звуков кентавридами и прочие трудности артикуляции, характерные первым шагам навстречу двух совершенно несвязанных между собой культур, название планеты могло звучать и вовсе не как Хертенканниетуорденвергелекенметдепаарден, а, например, как... ну, как-то иначе, не менее изумительно. Разумеется, этот смутный исторический факт, хоть и случившийся всего несколько десятилетий назад, не был вовремя и должным образом зафиксирован в каком-либо официальном документе, самые достоверные сведения затерялись где-то в каше галактических событий и неднократно метаморфировались в процессе бюрократических подгонок и фонетических обработок, поэтому в современных земных каталогах рядом с туземным названием планеты значится и более поэтичное и симпатичное человеку название - Кентаврихора.

Окружив меня полукольцом, делегация двинулась к выходу из порта. Живописная, наверно, получилась композиция - я и свита из кентавридов.

- Все готово. - На ходу докладывал министр. - Сотрудники нашего департамента постоянно ведут учет поступающих данных о приватизационном фонде, архив готов к выдаче любых сведений по районам, где будет проводиться приватизация в первую очередь.

Я изъявил желание провести смотр архива с человеком-архивариусом, которого земной департамент прислал на планету год назад для подготовки архива конкретно по кадастровой тематике.

- Он улетел. - Ответил Гуйявальг несколько беспечно и добавил, заметив мое удивление: - на днях его забрал ваш транзит с Атрии.

- Как же так? Его контракт оканчивается через два земных года. В любом случае он должен был дождаться меня, на него возлагалась ответственность за подготовку архива для моей работы.

- Он подготавливал, очень усердно и добросовестно, - заверил меня кентаврид, словно оправдываясь, - настолько, что сошел с ума, и его пришлось отправить в Солнечную систему. Подлечиться. Психика - тонкий инструмент, его нельзя перегружать.

Что и говорить, новость застала меня врасплох. Специалисты, засылаемые в другие миры, проходили множество проверок и подготовок, и тут - на тебе, сошел с ума. Случается же такое.

- А что ваши специалисты? - я, конечно, мог разобраться с архивом и своими силами, но нормальная работа требовала наличия дополнительного компетентного персонала в архиве.

- Мастера! - заверил Гуйявальг. - Благодаря вашему архивариусу их квалификация отвечает уровню.

После стремительного полета с сиренами и ослепительными мигалками по улицам столицы кавалькада автолетов остановилась перед пышным дворцом, выходящим фасадом на широкий проспект с намеком на центральный. Достопримечательности столицы разглядеть я не успел, но вид этого здания внушал уважение к зодчеству кентавридов.

- Мы на месте! - возвестил министр. - Здесь ты сможешь отдохнуть после полета и набраться сил для работы.

- Спасибо! - скромно произнес я. - Народ кентавридов очень гостеприимен. Не предполагал, что моя резиденция будет столь великолепна.

- Э-э-э, - кентаврид озадаченно почесал затылок, совсем как человек, - это мое скромное жилище. Здесь ты проведешь время до завтрашнего дня. Твоя резиденция находится в районе, с которого начинается кадастровый проект.

Врать не буду, такое положение дел меня не совсем устраивало. От слова "в районе" крепко попахивало провинцией, деревенским невежеством и скукой. Кроме того, процесс работы в моем понимании основывался на работе в архиве и Департаменте кадастра и поверхностных отношений, с редкими контрольными выездами на место. Мотаться туда-сюда между столицей и резиденцией в районе было неразумно. Как выяснилось чуть позже, кентавриды в этом вопросе придерживались того же мнения.

- Зря, - прямо сказал я, - специфика процесса требует приближения к административному центру.

- Но предмет приватизации требует изучения на месте.

- Для решения возникающих вопросов мне нужно нормальное сообщение с департаментом, министерством и всеми ведомствами, чьи интересы могут быть затронуты.

- О, это не проблема, - парировал кентаврид. - Видеосвязь в районе отменная. Набирай мой номер - мы сможем увидеться в любой момент, департамент тоже к твоим услугам. Конечно, оформление бумаг по делу потребует личного присутствия, но с транспортом у нас тоже все в порядке. Я лично прилечу на объект, в случае необходимости.

- Интенсивная работа с архивом...

- Архив уже там. Чтобы не обременять тебя перелетами между архивом и объектом, мы перенесли необходимую документацию в район. Основной архив тебе не потребуется, а если возникнут прецеденты, что маловероятно, мы отправим дубликаты запрошенных тобой документов.

- А персонал?

- Мы выделили лучших работников основного архива.

Возразить было нечего. Смирившись перед неопровержимостью приведенных аргументов, я согласился на "ссылку" - дело прежде всего, удобствами можно поступиться. Ночь я должен был провести в скромном жилище министра; моя комната находилась на четвертом этаже, с просторного балкона с богато инкрустированными перилами открывался волшебный вид на россыпь городских огней и звездное небо, на которое при желании можно было полюбоваться в телескоп обсерватории на крыше.

Перед сном я достал из своего багажа стереолист¹², открыл записи и задумался над своим дневником. Честно сказать, он был еще совершенно пуст. Совсем недавно в одном из разговоров с Семеном Яковлевичем я рассказал, что в начальных классах нам прививали привычку вести личный дневник, в котором мы описывали свои новые впечатления и памятные события, но к концу школы я его забросил. Семен Яковлевич признался, что так делали и в его школьные годы, но, в отличие от меня, он полезную привычку не оставил, и мне посоветовал к ней вернуться, так как это здорово помогает освежить в памяти события, интересные решения и другие полезные детали человеку, чья работа связана с постоянным и разнообразным общением среди представителей иных цивилизаций.

Однако мысль не шла. Посидев минут десять на роскошном балконе, насладившись блеском кентавридской столицы, я неохотно отстучал пальцами по экрану "Привет, Кентаврихора!", сунул стереолист в сумку и отправился спать.

Мне снились кошмары. Вырвавшись через час из плена судорожного сна, я было решил, что виной всему издержки программы адаптации к сорокачасовым кентаврихорским суткам. Меня пугали почти пятнадцать часов бездарного сна, которые можно было с большим успехом потратить на великие свершения демократии. Но истинная причина оказалась другой: после очередного пробуждения в холодном поту я неожиданно пришел к убеждению, что тому виной отведенная мне постель. Как вы думаете, как спят кентавриды? Догадываюсь, что сперва перед вашим мысленным взором появилась куча соломы посреди полутемного помещения, ведь физиологически кентавриды наполовину лошади. Но вы видели много людей, взобравшихся подремать на ветку? Вот и не надо сравнивать кентавридов с лошадьми. Спят они на широких и очень мягких ложах, в которые проваливается тело. Именно такой была предоставленная мне кровать: огромная, воздушная, занимающая половину комнаты, она была просто шикарна и весьма удобна по кентавридским меркам. Откинул копыта - и спи, не горюй. Но мне откидывать было нечего, и это как-то неуловимо расстраивало вестибулярный аппарат, непривычный ко сну без уверенной, упругой опоры под телом, что отзывалось головной болью и странным бредом в полусне. Я терял ориентацию в пространстве и куда-то падал, падал...

День первый. Марш в провинцию

- Как спалось? - жизнерадостно поинтересовался Гуйявальг утром, когда я спустился завтракать. Министр возлежал на высокой узкой скамье перед столом и вовсю уплетал разнообразную снедь, его ноги свисали по бокам скамьи до пола и мерно постукивали по паркету в такт движениям челюстей. Это постукивание вызывало во мне раздражение, и я пробурчал в ответ:

- Р-р-р...

- Превосходно! У нас здоровый климат и великолепные ночи. После крепкого сна должен быть такой же крепкий аппетит, прошу. - Жирная ляжка местного промыслового зверька в его руке описала круг над столом, приглашая присоединиться.

Аппетита не было. Потыкивая вилкой еду, и время от времени вставляя какое-нибудь слово или звук в монолог министра, я решил настроить разговор на деловой тон. Как говорится, хватит болтовни, ближе к делу. Накануне было решено, что к обеду я отъезжаю в район. Меня волновал в первую очередь вопрос личного транспорта, так как мой "Урал", приспособленный также к полетам в планетарной атмосфере, сейчас был недвижно прикован к мастерской аэропорта.

- Отремонтируем в три дня, - заверил кентаврид. - Всего делов: заменить опору да отрихтовать корпус, после непременно доставим по месту работ.

- Мне ходить пешком три дня? - вполне серьезно спросил я, наученный опытом выбора резиденции и технологии работы.

Я еще не вполне пришел в себя после тяжкой ночи, так что министр, ничего не подозревая, был на волосок от моего гнева. Продолжая подспудно переводить кентавридское время в земные стандарты, я методично перевел три беспечно обещанных местных дня в полновесную земную неделю. Перед мысленным взором нарисовались репинские бурлаки, стертые до дыр лапти и ступни в кровавых мозолях. Возникни проблема с личным транспортом, и я бы послал ко всем чертям их планетку, дождался ближайшего транзита и сбежал на Землю с докладом о неготовности планеты к проведению кадастровой реформы. Это была моя минутная и единственная слабость, больше такого падения духа в себе я никогда не допускал.

- Ну почему же?! - удивился Гуйявальг. - В твоем распоряжении будет мотолет. Или ты желаешь попутешествовать, обойти планету на ногах, как некоторые туристы? Блистательная мысль, у нас есть что посмотреть, а в работе спешка и не нужна.

- Нет-нет, мотолет для местных передвижений меня вполне устраивает. Для перелетов в столицу мне нужен также скоростной катер.

- Он ждет тебя на заднем дворе резиденции, на посадочной площадке, багаж уже погружен на его борт.

- Это радует. - Я немного расслабился. - А кого мне выделили в напарники? В контракте оговорено, что мне будет придан помощник-практикант.

- Местный администратор. Серьезный и деловой кентаврид. Он как никто сведущ в обстановке и положении дел в районе.

- Логично.

Хорошо, что не повесили якорь в виде нудного клерка из департамента, или, что еще хуже, какого-нибудь подающего надежды молодого деревенского лопуха. Представитель власти оптимально подходил на роль перенимающего опыт напарника.

- Народ в курсе?

- Что? - не понял министр вопроса.

- Среди собственников недвижимого имущества проводились разъяснительные беседы, подавались сообщения в средствах массовой информации? Реформы требуют осведомленности населения. Народ должен знать, с чем мы к нему идем.

- О да, уже два месяца твой будущий напарник проводит меморандумы и собеседования среди жителей. Весть о проекте доведена до широких масс. О твоей работе сообщали в новостях и по почте.

Последнее министр явно загнул, а потому с самым честным и увлеченным лицом впился зубами в мясо, давая понять, что разговор пора прекратить до окончания трапезы.

Оставалось надеяться, что кентавриды - болтливый, но честный вид. К тому же, не следует судить обо всем виде по одному представителю. Провожая меня, министр сильным и проникновенным голосом произносил речи, заверял в личной заботе - я рядом с тобой постоянно, набирай мой номер! - и превозносил значение нашего уже общего дела для народа кентавридов.

Несколько часов я пялился на проносящиеся внизу, под катером, пейзажи и зевал при попытках восстановить в памяти фрагменты речей Гуйявальга. Отсеивал зерна от плевел. Конкретные фразы, касающиеся непосредственно дела, умещались в одном абзаце печатного текста. Моим помощником будет администратор. Архив на месте, им занимаются лучшие специалисты. Информация о собственниках собрана и систематизирована. Население оповещено о том, что в районе будут проводиться работы по регистрации объектов и субъектов права собственности на недвижимое имущество.

Если так, то все должно пройти как по маслу. Камеральная обработка данных, разумеется, составляет основной объем работы. Среди моего багажа хранились первичные цифровые карты местности и планы населенных пунктов, составленные по снимкам из космоса, которые предстояло скорректировать с большой точностью при помощи геодезического оборудования. Оборудование у меня имелось свое, отлаженное, неоднократно проверенное на практике, в нем я не сомневался. Далее по архивным данным нужно было определить владельца каждого пятачка земли, или поверхности, как будет угодно, и занести в регистр собственников с точным указанием количества, местонахождения и границ этой самой собственности. При отсутствии каких-либо данных предусматривался выезд на место для устранения погрешностей. Для контроля можно сделать несколько вылазок на выбор, и, даже в случае обнаружения мелких несоответствий по факту, подкорректировать сведения в кабинетных условиях... в-общем, камералка все разрулит. Вот и все дела. Разумеется, собранную базу данных нужно было утвердить в Департаменте кадастра и поверхностных отношений Кентаврихоры.

За думками о делах мне удалось нормально вздремнуть в пассажирском кресле и восстановить разбитую долгой ночью бодрость. Пилот разбудил меня на подлете к месту назначения. Местность района напоминала разбросанные в хаотическом порядке большие овальные блюда; по дну каждого струился ручей, питающий кустарниковую растительность по берегам и полузатопленные поля фермеров. Редкие деревья, словно спасаясь от болота, жались к каменистым вершинам холмов, окружающих блюда, кое-где сбиваясь в лесочки по крупным водоразделам. Кое-где виднелись разрозненные, стоящие особняком усадьбы.

Катер просвистел над группой зданий, описал круг и зашел на посадку. Администратор ждал меня на краю посадочной площадки. Здоровенный скалоподобный кентаврид, серый в яблочко. Лицо открытое, приветливое.

- Заждались! - гаркнул он, разводя руки в приветствии.

Каждый, наверно, видел экскаватор. А с двумя ковшами? Нет, я не преувеличиваю. Администратор в один обхват вытащил через грузовой люк весь мой багаж и, шутя, перекинул в кузов своего вездехода.

Машина поднялась на воздушной подушке, и мы поехали к моей будущей резиденции. Администратор общался короткими, лаконичными фразами, но их было много, он выдавал их целыми очередями.

- Аскальдазд! Ждем давно. Все готово. Министр вчера звонил. Предупредил. А мы давно готовы. Архив скучает. Дела пылятся. Пора пускать в дело.

Я решил, что первое слово было именем, но представляться в ответ не стал, потому что догадался, что меня все равно будут звать Иван. Порадовавшись энтузиазму практиканта, я с удовлетворением произнес:

- Мне кажется, работа пойдет быстро.

- Мне не кажется. Уверен, очень быстро. Скоро дождь пойдет.

- Откуда такая уверенность? На небе ни облачка.

- Пойдет. Каждый год идет. Целый сезон. Лучше успеть до дождя. Урожай собираем уже. Я все организовал. Сырости много будет. Архив надо увозить. Тебя ждали.

- Для вашего народа, по-моему, характерна хорошая организация. Для процесса приватизации это очень важно.

- Отличная организация! - скромностью кентавриды не обладали, в этом я убеждался все больше, - ты прав, Иван! Это характерно. А что такое "приватизация"?

- Агм?!? - только и вымолвил я.

- Это на человеческом эсперанто? - с простодушным любопытством спросил кентаврид. - Интересно звучит. Коротко и ясно.

- Кадастр?! - еще не потеряв надежду, выдавил я.

- Занятно. Но я не знаю вашего языка. Объясни мне. - Беспечно произнесла глыба, невозмутимо взирая на убегающую под машину дорогу.

Я подбирал слова. Пяти секунд мне хватило, чтобы тут же выяснить, что о смысле дела администратор знает не больше, чем дерево на холме. Ошарашил меня администратор, что и говорить. "Администратор в курсе... нет проблем... меморандумы и собеседования... в новостях и по почте..." Ай да министр! Вот же Гуйявальг! Выходит, весь народ знает, а эти, в районе, и краем уха не слыхали!

- А министр заливал: "Меморандумы, собеседования"... - вслух протянул я, почесывая затылок.

- Министр? - насторожился Аскальдазд. - Беседовали. Меморандумы проводили. Каждый день фермеров у себя собираю. Обсуждаем.

- Ну-ну. И что обсуждаете?

- По существу. О деле говорим. Вот, приехать должен человек. А мы ждем. Работать будем. Все сделаем.

Я промолчал, сказать было нечего. Отступать я не собирался, сам разъясню жителям, в чем дело. Может, администратор что-то не так понял? Или просто дурак, а остальным все понятно? Как бы то ни было, а на Земле от меня ждали результатов. В конце концов, в академии рассказывали и о более запущенных случаях. Никто не говорил, что будет легко, а утренний пораженческий настрой был лишь минутной слабостью, которую я никогда себе не прощу.

Пожалуй, сегодня вечерком будет, что порассказать дневнику.

Я принялся объяснять администратору суть кадастровой реформы и нашу задачу в ее свете. Он слушал внимательно, не перебивая. Даже машину остановил. Молчал. Через полчаса я выдохся, как после сдачи устного экзамена по основным предметам обучения. Администратор молча ждал продолжения, и у меня появилось ощущение, что он ни шиша не понял. Или же объем информации за крутым монолитным лбом достиг критического предела, и сработал предохранитель, сжигающий все полученные данные в целях самосохранения.

- Какие будут вопросы?

- Никаких. Нет вопросов. Все сделаем. - Администратор с облегчением взялся за ключ зажигания, и машина, поднимая за собой облако сверкающей в лучах солнца водяной пыли, полетела дальше. Впереди уже маячили дрожащие в мареве полуденных испарений контуры городских построек.

- Дождь скоро. - Робко, едва ли не жалобно, пробасил Аскальдазд после паузы.

- В общем, говоря простыми словами, надо записать, кто тут имеет землю, сколько и на каком основании, - подвел я итог лекции, чувствуя, что все ранее сказанное не оставило почти никакого следа в необъятном кентавридском мозге.

Странно, но последняя фраза все же задействовала какие-то рычаги.

- Так бы и сказал. Нечего мудрить. Все понятно. Только смысл неясен. Какая цель?

- Создание базы данных...

Кентаврид поморщился.

- ...короче, запишем, где и чья земля.

- Мы и так все знаем. Нет такой необходимости. Вот моя земля, вот твоя земля. Вот соседа. Кто ее отберет? Я на ней с рождения жратву выращиваю, - нахмурился кентаврид.

- Да не заберет ее никто! - заорал я, но тут же заткнулся. Криками ничего не добьешься, тут нужен более гибкий подход: - вот для того, чтобы ее никто не отобрал, государство должно знать точно, где и чья земля. В точных границах и координатах. Вот здесь именно ты, а здесь именно сосед.

- Мой сосед не претендует на мою землю. - Упрямо сказал кентаврид. - Придумали чего-то... зачем?

Я устал. Этого коня пора было ставить в стойло.

- Министр так сказал. Понятно?

- Конечно. Надо, значит надо. Все сделаем. Чего тут не понять? А я тебе обязательно нужен?

- Разумеется. Ты будешь продолжателем моего дела. Надеюсь, ты счастлив? - капля сарказма принесла мне истинное наслаждение. - Правительство верит в тебя, это в твоих интересах. Ты будешь со мной повсюду.

Счастье не было написано на его лице. Ничего, сработаемся.

Моя конюшня, то бишь резиденция, находилась на окраине города, если можно так назвать две-три сотни сгрудившихся в кучу домов и зданий. На противоположной окраине длинной чередой, уходящей в болота, громоздились цеха обработки продукции. Мое временное пристанище, похожее на башню, состояло всего из трех комнат, расположенных одна над другой: грязная нижняя была прихожей, приемной и гостиной, верхняя мокрая годилась в качестве буфера от постоянной уличной сырости, а средняя была обитаемой. Дом служил гостиницей для нечастых гостей в этой дыре, а потому пользовались им крайне редко. О моем заселении в "отель" было решено задолго до моего прилета, жители провели ремонт и даже покрасили стены, но так как весть о моем прибытии намного опередила само прибытие, то краска успела облупиться и кое-где отвалиться рваными кусками вместе со штукатуркой, оголив низкокачественный бетон, из которого сооружались стены. Следы ремонта и остатки стройматериалов на первом этаже не ликвидировали, здраво рассудив, что жить я все равно буду на втором этаже. Навести порядок можно в любой момент, была бы необходимость, резонно? Наглухо задраенная дверь на третий этаж доступно говорила о том, что искать там нечего и не надо.

Я неприхотлив. Мое детство и юность, не говоря уже о студенчестве в академии, изобиловали турпоходами и экскурсиями на планеты Солнечной системы, приходилось сутками существовать в скафандре, спать на камнях, переносить холод, жару и сырость. Так что, раскидав багаж по углам довольно просторной, светлой, чистой и, по совести сказать, достаточно уютной комнаты второго этажа, я пришел к выводу, что устроили меня сносно. Лучше так, чем помпезные хоромы министра, полчища прислуги и желеобразная кровать. Здесь кровать, к слову, была поскромнее в размерах, зато пожестче и покрыта нормально ощутимым матрацем. Чистым и не рваным - хоть в этом кентавриды города постарались.

Администратор ждал меня внизу, ковырял в зубах щепочкой и болтал с местными об уборке урожая.

- Ну как? - спросил он меня, когда я спустился на крыльцо. - Мы старались. Здесь давно никто не жил.

- Я догадался. Сойдет, только сырость сильно заметна, но ее здесь не избежать, как я понимаю.

- Сырость?! - удивился Аскальдазд. - Это сухой период. Дождь еще не начался. Тогда будет сырость. Под каждым домом десятиметровые сваи.

Представив себе, во что превращается песчаная почва под ногами в сезон дождей, я мысленно согласился с администратором, что работу в этом районе нужно выполнить в кратчайшие сроки.

- Пора наведаться в архив.

При мыслях об архиве я встревожился. Как сказалась сырость на состоянии документов? Хранили ли их в надлежащих условиях? Все-таки бумага, никто ничего лучшего для этой функции еще не придумал.

Здание архива оказалось единственным новым зданием в городе. Его построили незадолго до моего прилета, это было видно сразу, и у меня немного отлегло от сердца. Стены из пластобетона, входная арка в декоративном стиле. Свежая, ручной лепки - бросалось в глаза.

- Прошу! - администратор широким жестом пригласил меня внутрь.

Три кентаврида сидели на полу и жестоко рубились в домино на подставке из толстенного бумажного архивного регистра. Архивариусы.

- Что, стола для игры не нашлось? - сурово спросил я.

- Забрали неделю назад, - живо ответил один из кентавридов, ничуть не смутившись. - У нас все равно пылился, а у мясников сломалась платформа для рубки мяса.

- Лостеданат. Бригадир архивариусов. - Представил кентаврида администратор. - Специалист. Из столицы. Прикомандировали с архивом. Местный чемпион в домино. В доме поселения всех обыграл. На год вперед.

- Очень приятно. - Сухо произнес я, не собираясь немедленно выяснять, что подразумевается под обыгрыванием в домино на год вперед. - Срочно вернуть стол, найти еще один, нам понадобится два, да пошире. Мы здесь не в домино жариться будем.

Архивариусы шумно понеслись из здания. Здоровые, как кони, а озорства как у детей малых. Ничего, наведем дисциплину.

Администратор с отсутствующим видом топтался в дверях. Видимо, в царстве бумаг он чувствовал себя не в своей тарелке.

- Ну что, посмотрим! - я поманил его за собой, ожидая узреть полный беспорядок в хранилище, и по горячим следам провести воспитательную беседу.

Аскальдазд неуверенно последовал за мной. Мы миновали приемную, прошли рабочий кабинет и переступили порог хранилища.

Все помещение было уставлено ровными рядами стеллажей, на которых громоздились технические дела. Аккуратность и чистота сразили меня наповал: ничто не готовилось упасть, не торчало за край полки, не пахло плесенью, отсутствовала паутина. Все новенькое, целехонькое, чистенькое. В воздухе едва ощущались сквознячки - помещение исправно кондиционировалось сухим (!) воздухом.

- Вот это я понимаю! - не удержался я, - вот это порядок. Более того, скажем прямо, здесь можно работать!

Администратор взбодрился и расправил грудь.

- Старались! Сказано - сделано! Порядок - это мы можем.

У входа послышался сильный удар, затем еще один. Кто-то, видимо, выламывал дверь. Мы поспешили на шум и убедились, что так оно и есть: выламывают. Вернулись архивариусы и пытались втащить внутрь массивный широченный стол, на котором можно было играть в теннис. Пространство дверей отказывалось пропускать эту махину, но архивариусов это только раззадоривало. Шумно гогоча, они отхлынули обратно и готовились идти на таран. Неведомо откуда взявшиеся зеваки - до того в городе не было ни души, все по полям да по фермам - ржанием, криками и советами поддерживали бравую команду.

Администратор благоразумно отодвинулся к противоположной стене.

- Стой! Стой! - заорал я, раскидывая руки и загораживая вход. - С ума сошли?! Он же не влезет!

- А че? Влезет! - уверенно возразил один из младших архивариусов.

Лостеданат молчал, преданно ожидая от меня приказа. Сразу видно - столичный, знает, что с начальством не спорят. Однако на лице его была написана та же уверенность, что внесение стола вполне возможно. Ага, внесете, конечно, только вместе с дверями.

- Не влезет! - повторил я твердо. - Он шире, чем дверь, даже если боком.

- Но мы же его вынесли! - упрямо сказал тот же кентаврид.

- В эту дверь? - не поверил я.

- Да мы ее за один день починили, - непринужденно сказал Лостеданат. - Всего делов-то.

Вот как появилась декоративная лепка на входной арке. Занялись бы они народным творчеством, жди, если бы не нужно было прореху в стене заделать.

- Нет, так не пойдет. Других столов не нашлось?

- У мясников есть столы поуже, да они не отдают. А кто ж с ними, с мясниками, ссориться захочет.

- Столы только у мясников есть? У тебя, Лостеданат, в доме поселения стол есть?

- Есть. Но он слишком высокий и узкий, не подходит.

- А у тебя? - спросил я у другого архивариуса.

- Почти сломался. И другой тоже. Есть еще один, но он шатается.

Врут же, как пить дать. Я повернулся к администратору.

- Сломались. - Опередил он вопрос. - Вчера только. И починить не могу. Дома не сижу, работаю.

- Плотники есть в городе?

- Два отряда. Завтра приедут. Вчера уехали на заготовку леса.

Интересно, как кентавриды развились до цивилизации? Я плохо представлял себе, какими путями шла их эволюция, да и не рассчитывал тратить попусту время, решая загадки местной антропологии. Судя по сложившемуся менталитету, она шла долгим и витиеватым путем. Я все больше убеждался в правоте ученых мужей академии, включивших Кентаврихору в список миров, нуждающихся в помощи Галактического содружества: здесь просто необходимо корректировать приоритеты и культивировать нормальные общественные порядки. В первую очередь - дисциплину, как метод воспитания благородного духа и чистых помыслов у субъектов частной собственности. Демократия может и подождать.

- Аскальдазд, на два слова, - я поманил администратора в сторону. - Плотники уехали вчера, а приедут завтра? Прекрасно, выходит, заготовка леса проводится не так уж далеко отсюда. Немедленно отправь туда бригадира архивариусов взамен на одного плотника. Благородный труд на лесоповале принесет этому бездельнику массу удовольствия, а мне нужен плотник, который в кратчайший срок соберет стол по моим требованиям. Если это невозможно, я вызову плотника из столицы - министр лично просил связаться с ним в случае затруднений на месте.

Администратор затряс головой.

- Это вполне возможно. Плотник будет через час. Зачем из столицы? Столица очень далеко. Наш доберется быстрее. Сколько времени сэкономим! Все сделаем.

К вечеру новый стол занял положенное ему место. Это время я потратил на экскурсию по городку. Сославшись на дела, администратор временно закрепил за мной гида - чрезвычайно болтливого и во всем осведомленного чудаковатого старика по имени Настуриарий, с седой бородкой и линяло-серебристой кисточкой волос на конце хвоста.

- Тебе повезло, лучшего гида невозможно найти даже в столице, - снисходительно заметил старичок сразу после знакомства. - Я водил по нашему городу очень важных персон. А все потому, что лучше меня здешнюю местность, а тем паче историю никто не знает, у нас затруднения с интеллигенцией.

- Ты интеллигент? - я попытался изобразить любопытство и должное уважение.

- Единственный. Остальных замочили нахрен полоумные повстанцы, что шатались здесь до переворота в столице. Я даже знаю какие-то земные диалекты. - Настуриарий многозначительно замолчал.

- Неужто?! - поспешно изумился я после небольшой паузы, догадавшись, чего ждет кентаврид.

- Разумеется. Это было проще простого, я был близко знаком с земным архивариусом, что работал здесь до твоего прилета. Он был восхищен моими успехами, мы с ним часто беседовали о высоких материях. Я читал в подлиннике вашего поэта Дарвина.

- Грандиозно!

- Да. Скажу прямо, стихи неважные, но образы очень богатые. Безусловно, это основоположник вашей мифологии.

- Я дам тебе почитать Крылова, - воодушевленно пообещал я, - это знаменитейший философ и социолог нашей цивилизации. Его диссертация на тему "Обезьяна и зеркало" перевернет твое представление о мире в целом - это настоящий взгляд с другой стороны.

Увлеченные беседой, мы подошли к центру города, и наша экскурсия началась. К ее завершению я мог найти местные достопримечательности с закрытыми глазами: вот управление, сюда два раза наведывался координатор области, подумать только, какая честь, а здесь корпус безопасности, пять лет назад здесь стояла армейская рота, ловили горных повстанцев, но не поймали, потому что горы в соседнем районе, да и к власти пришли вожди этих самых повстанцев, и армия вернулась на базу, а вон там центральная площадь, нет, других площадей в городе нет, но эта центральная, а сейчас мы подходим к первому блоку переработки овощей, за которым находится второй и четвертый, третий между ними, но мы туда не пойдем, там в прошлый сезон повесился один дурак и никто туда не ходит, все боятся привидений, вот чушь, но нам там делать нечего, лучше посмотрим нашу центральную площадь, где в сезон дождей свободно разворачиваются две баржи, не вру ни грамма, проверяли, правда винтом сбили герб над крыльцом управления, капитана хотели судить, но он сбежал к повстанцам, нет, не к горным, и не к речным, а к подпольщикам из столицы, а вот и само управление, которое видело на своем веку уже тридцать два администратора, наш тридцать третий... Старичок души не чаял в своем родном городе и водил меня по улицам вдоль и поперек, а так как достопримечательностей было мало, а рассказать он мог много, то мы ходили кругами, и с каждым разом я узнавал что-то новое. Толпа зевак, сопровождавшая меня от самого архива, постоянно спорила с гидом на предмет уточнения деталей исторических событий и постепенно рассеивалась по мере того, как кентавриды уставали любоваться свежей диковинкой - моей персоной. Несомненно, суждено мне было остаться бессмертным в исторических анналах города, наравне с площадью, управлением, первым блоком переработки, вторым блоком и т.д.

Вернувшийся с вечерней зарей бригадир архивариусов был утомлен благородным трудом на лесоповале, но полон энергии и тут же изъявил желание заняться работой в архиве в соответствии с моими распоряжениями прямо сейчас. После краткого ответа, что он свободен, Лостеданат впал в истерику, воплями убеждая меня, что его работа по специальности принесет Кентаврихоре гораздо больше пользы. Пришлось пояснить, что я именно это имел в виду, но до утра он может отдохнуть. Со счастливой и безмятежной улыбкой на физиономии архивариус завалился спать прямо в архиве на новом столе.

Покончивший с рутинными делами администратор нашел меня в моей башне, когда я только оторвался от бумаг и планов на следующий день. Первым делом он поинтересовался, как здоровье министра. Мой ответ, что я сегодня с ним не связывался, его вполне устроил. Поинтересовавшись, сытно ли меня накормили, удобно ли я себя чувствую в новой обстановке, не нуждаюсь ли в чем, Аскальдазд пожелал спокойной ночи и удалился.

Городок за окном сонно перемигивался огнями, по улицам изредка проносились машины припозднившихся крестьян. С болот медленно надвигался туман, в его клочьях одна за другой прятались звезды.

"Сработаемся!" - подвел я итог дня под свежими записями в дневнике и уснул крепким спокойным сном.

День второй. Процесс пошел

Утро ворвалось в мой сон артиллерийским грохотом и вспышками взрывов. Спросонья я свалился с кровати в безопасное место, то есть на пол, похлопал глазами и ринулся к окну - вот оно, человеческое любопытство - на ходу хватая одежду и сумку с оборудованием и важными документами. Нет, о моей преданности делу не было и речи, просто ничего ценного кроме оборудования и документов у меня все равно не было, так надо же было что-то захватить с собой в бегство.

Однако бежать и скрываться от летящих снарядов и пуль не пришлось. С разорванного молниями неба низвергались тонны воды, которая реками заполоняла городские улицы. Всемирный потоп длился буквально минуту, затем на город обрушилось солнце, раскинув над долиной огромную яркую радугу невиданной красоты. Рваная черная туча, виновница светопреставления, быстро удирала к горизонту, скрывая добрую четверть его сплошной завесой проливаемой воды. Вода быстро уходила в ненасытную почву, ее потоки все теснее жались к домам, из которых выскакивали сонные кентавриды.

- Бррриньявольг! Бррриньявольг! - раздавались крики.

- Что такое "бррриньявольг"? - тут же поинтересовался я у администратора, вызвав его по видеофону.

Аскальдазд выглядел озабоченным.

- Предвестник сезона дождей. Может повториться. Один-два раза, не больше. Через неделю пойдут дожди. Может раньше.

Итак, надо спешить. Через неделю придется резать на участки озера, а границы полей устанавливать под водой. Водолазного снаряжения у меня не было, к тому же удивлять академию подводной приватизацией не входило в мои планы. Немного грел душу факт, что по земным стандартам времени не неделя, а почти две, но расслабляться не стоило.

Первым делом я извлек из своего багажа три предмета, похожих на спортивные диски для дискобола - геодезические дроиды. Где-то над головой, на орбите кружились спутники, обеспечивающие прямую подачу сигнала и корректировку координат для стабилизированных еще дальше в пространстве, на периферии планетарной системы Кентаврихоры, реперных станций Системы определения местоположения АстроПоз¹³. Мне понадобилось полчаса, чтобы синхронизировать дроиды с системой, загрузить первичную карту местности, затем задать дроидам маршрут ковровой топографической съемки и отправить их создавать высокоточную цифровую трехмерную карту района. Помахав ручкой вслед улетевшим в окно дроидам, я проглотил завтрак и бодро поскакал в архив.

Архив встретил меня распахнутой настежь дверью, даже сердце екнуло: неужели стихия нанесла какой-то ущерб? Тревоги оказались напрасны, на самом деле архивариусы пришли еще до ливня, чтобы протереть пыль и еще раз проверить готовность архива к работе. Обязательно запишу в дневник: лесоповал оказался отличным стимулом для активного содействия моих новых сотрудников развитию процесса приватизации. Через самоотверженный труд - к становлению демократии! Так держать, парни.

Лостеданат деловито строчил что-то в толстенной тетради.

- Как спалось? - благосклонно спросил я.

- Отлично. Всю ночь думал о работе.

- Разве кентавриды спят и думают одновременно? - не удержался я.

- Мне снился архив, я так люблю наше дело, что работа мне снится по ночам, - вывернулся бригадир.

- Похвально. А чем сейчас занимаешься?

- Переписываю регистр. Делаю копию для надежности.

- Не стоит попусту тратить время, для этого есть копировальная техника и компьютерная база. Которую, кстати, еще надо комплектовать. Пора заняться делом.

- Как пожелаешь, шеф, я весь в готовности.

Я занял свое место за столом и разложил бумаги покомпактнее. Первым делом изучил архивный регистр. Аккуратные списки держателей земли, ферм, производственных блоков. Регистровые номера, номера технических дел, архивные адреса папок. Хорошо отлаженная система, вот только не хватает данных по площадям, но это не обязательно. Вся информация, включая данные по площадям, должна быть в технических делах, а они есть, я видел их вчера воочию. Контура и площади возьмем оттуда, сопоставим с детализированной картой, которой занимаются мои кропотливые дроиды, выявим расхождения, обсудим-согласуем, проведем выборочный контроль на местности, оформим окончательный вариант, внесем в цифровой кадастровый регистр - и на-те, принимайте, уважаемый владелец, документики на вашу землю и ферму, как свидетельство имущественного права, зафиксированного не где-нибудь, а в Галактическом кадастровом регистре. Почувствуйте себя настоящим хозяином кусочка великого космоса.

Одно меня смутило: список был коротковат. Дел в архиве было гораздо больше. Может, еще не все вписали в регистр?

- Все до единого! - заверил бригадир. - Ни одного не пропустили. Архивариус с Земли, прежде чем сошел с ума, успел закончить архивную регистрацию, а мы завершили оформление технических дел. Каждое оформили по пять раз, - похвалился он.

- Что? - переспросил я, - что оформили пять раз?

- Каждое техническое дело в пяти экземплярах.

- Зачем?!

Лостеданат почувствовал бурю.

- А че? - насторожился он, наивно тараща глаза.

Хороший вопрос. Сразу стало ясно, что бригадир архивариусов не считает проделанную пятикратно работу излишней, и понятия не имеет, к какой путанице в дальнейшем это может привести.

- Та-а-ак. - Протянул я, и от моего "так" в этом исполнении, видимо, настолько потянуло лесоповалом, что Лостеданат съежился и сровнялся в холке с поверхностью стола.

Я молчал и сверлил его глазами, пытаясь отгадать, какие еще сюрпризы ожидают меня впереди. И что теперь делать с лишними техническими делами? Точно ли они копируют друг друга? Раз уж на то пошло, что вообще в них записано? Что же я найду на их страницах?

Лостеданат истолковал мое молчание на свой лад, а потому решил идти ва-банк.

- Это... а как надо? - его лицо светилось доверчивой простотой. Мол, научи дураков, расскажи да покажи, а за нами дело не станет. Сделаем-исправим, только упаси, Боже, от лесоповала.

- Принеси-ка мне дело номер тринадцать из папки четыре "а", - наугад приказал я, краем глаза глянув в регистр.

Стартовая скорость моего "Урала-600" куда меньше. Через пять секунд этот полуконь уже врос копытами в пол перед столом, в руках он держал затребованное дело.

- И копии тоже, - уточнил я.

Бригадир свистнул, и по бокам материализовались его помощники. Теперь на столе лежало пять технических дел с одинаковым архивным номером. Хоть чему-то научил их преждевременно сошедший с ума архивариус.

Беглого взгляда хватило, чтобы убедиться, что пять дел абсолютно идентичны друг другу. Я заказал еще несколько дел для контроля. Та же картина.

- Освободить два стеллажа и сложить на них согласно порядку по одной копии каждого дела. Смотрите, не нарушайте порядок!

Работа закипела. Вскоре пришлось отключить кондиционеры, мои работнички обеспечивали достаточную циркуляцию воздуха в хранилище. Я тем временем углубился в подробное изучение дел. Через полчаса я начал понимать, почему сошел с ума земной архивариус. Еще через час я начал ругаться по-русски. К середине дня я сгреб изученные дела со стола на пол, закинул руки за голову, ноги на стол и принялся мысленно подводить итоги.

Как раз появился администратор.

- Как успехи? - спросил он. - Плюешь в потолок? Отдыхаешь? Устал?

Я заворчал.

- Ну, я пошел, - заторопился администратор. - Столько дел! Этот бррриньявольг...

- Постой-ка! - окликнул его я, - у меня есть вопросы.

Аскальдазд оглянулся через плечо.

- Присаживайся, - ласково произнес я и жестом указал на груду технических дел, сброшенных со стола, так как все скамьи архивариусы утащили в хранилище.

К слову сказать, время от времени я подозрительно прислушивался к шуму, ожидая постукивания фишек домино по дереву, но пока был слышен лишь шелест перекладываемых фолиантов.

Аскальдазд вздохнул и подошел к столу, но на технические дела не сел.

- Какие вопросы? Задавай. Все скажу. Только скорее. Дел много.

- Ты знаешь, кто такой "третий сын генерала"? - спросил я.

- Кто ж не знает?! - удивился администратор. - Все его знают. Он - сын генерала. Третий.

- Удивительное совпадение, особенно в деталях. А имя у него есть?

- Конечно.

- И как же его зовут?

- Не знаю. Никто не знает. Он же сын генерала.

- А кто этот генерал?

- Генерал повстанцев. Речных. Давно это было. Повстанцы ушли, сын остался. Так и живет. Имя не знаю.

- Чудесно. А на каком основании он стал владельцем фермы и плантации?

- Отец подарил. Генерал. Подарил, а потом ушел. Вместе с остальными.

- А отец какие права имел на эту ферму?

- Он же повстанец!

- Понятно. А до него кто владел фермой?

- Один фермер. Давно это было.

- А как владение перешло от него к генералу?

- Подарил. Давно это было. Плохо помню. Я еще мал был.

- Насколько давно?

- Двадцать лет назад. Когда было восстание.

- И где теперь этот фермер?

- На кладбище. Умер. Инфаркт.

- Когда?

- Давно. Двадцать лет назад, - Аскальдазду все труднее было находить ответы. Разговор ему явно не нравился.

- Так он сначала подарил, а потом умер, или умер, а потом подарил?

- Умер. А потом подарил. Или наоборот. Не помню. Много еще вопросов?

- Очень. Весь ваш архив - сплошные вопросы. Не отвлекайся, ты же мой напарник. А где дарственные от фермера генералу и от генерала сыну?

Вопрос был риторический, и взгляд Аскальдазда, обвиняющий меня в тупости, был красноречивее любого ответа.

- Просто чудесно, - сказал я. - Проясним другие детали. Где находится эта ферма?

- Там, - кентаврид махнул рукой, - за Синей скалой.

- Расстояние?

- Пять часов. На вездеходе.

- В десяточку! - похвалил я, - и в деле так написано. И еще в половине других дел так же написано: три часа пути, полдня лету, рядом со вторым пищеблоком и так далее. Архивариус записывал расстояния по данным, которые предоставляла ему местная администрация?

- Точно. Лично я предоставлял. Все верно. Два раза проверяли. Ни одной ошибки.

- Чудесно, чудесно. А у вас в ходу километры?

Администратор снова одарил меня взглядом, полным презрения, и вдруг словно взорвался:

- Ты что?! Издеваешься! И архивариус тоже километры хотел. Не считает никто эти километры. Два часа - это два часа. Сухо - пятьдесят километров. Дождь - двадцать километров. Ты спроси: в сушь или в дождь. Ответим точно. Сдались нам ваши километры!

После такого исчерпывающего ответа стало ясно: расстояния до объектов придется вычислять самому. Как и местоположение в целом. Впрочем, это пока еще не проблема, если удастся организовать работу с картой.

Итак, все шло к тому, что большинство сведений необходимо добывать по ходу процесса. С точки зрения геоинформации архив был напрочь не годен. Я даже не поднимал вопрос о границах - понятно было, что большей частью придется устанавливать на местах. Юридическая часть представляла собой перечень владельцев, половина которых приобрела право собственности при довольно дремучих обстоятельствах: проиграл, пропил, поменял, попросил, забрал, подарил. Естественно, никаких документов. По крайней мере, в технических делах не наблюдалось ни их копий, ни каких-либо упоминаний.

Необходимо было искать альтернативные варианты. Я развернул перед администратором стереокарту¹⁴ с черновым планом района. Пригодился древний, проверенный веками "метод тыка". За несколько часов расположение большинства объектов было с относительной точностью установлено на плане. Оставалось лишь зафиксировать границы и вычислить координаты. Вопрос расстояний решался сам собой.

Это уже можно было назвать первым успехом. Разумеется, в нормальных условиях все решалось совершенно другим образом, но от пресловутых "нормальных условий" я отмахнулся еще в начале работы. Приходилось идти иными путями, исходя из того, что реально имелось в нашем распоряжении: точная плановая основа и напрочь негодный архив, из которого можно было почерпнуть лишь имена нынешних держателей недвижимости да смутную подсказку на местоположение объектов. Плюс две головы: администратора, которая думала больше о том, под каким поводом улизнуть из архива, и моя собственная, блуждающая по дебрям местных недоразумений.

Видимо, помощь в определении местоположения объектов на карте казалась Аскальдазду исчерпывающим подвигом для одного дня. Он поминутно напоминал о том, что у него дела, а его копыта уже находились на полпути между столом и дверью, хотя тело все так же возвышалось над столом. Солнце давно перевалило за полдень, близился вечер, и я пошел навстречу его просьбам: мы договорились, что утром встречаемся здесь, в архиве. Необходимо было разобрать проблему юридического обоснования; иными словами, определить конкретных владельцев и законность их прав, исходя из реального наличия бумажных и электронных документов. В-основном бумажных, так как уровень канцелярских технологий кентавридской цивилизации оставлял желать лучшего.

Собрав материалы, я отправился в свой "отель" с целью покорпеть над задачками в домашней обстановке и посмотреть, что успели собрать дроиды, так как вечером делать было нечего - местной дискотекой я не интересовался, а глазеть в городе было не на что. По пути я свернул в непритязательный с виду бар, который отметил еще во время вчерашней экскурсии. Я не был голоден, в обед мы наскоро перекусили принесенной архивариусами из дома поселения едой, но на Земле каждый вечер после занятий и тренировок в академии я любил присесть с друзьями в кафе, что вошло в привычку, и теперь ноги сами понесли меня к гостеприимно распахнутой двери. Кофейку хотелось, к тому же наилучших условий для разведки местного контингента придумать было невозможно. Картина перед моим взором, как и ожидалось, предстала самая обычная: тускло освещаемые стены с обоями в грязных разводах, большой шумный видеоэкран с мельтешащими яркими фигурами над стойкой, пошарпанные пластиковые столы, тяжелый воздух, пропитанный запахами еды, пива, водки и чего-то местного розлива. Зато не было дыма - кентавриды не знали ничего похожего на табак до знакомства с человечеством и не стали перенимать эту гадость после первого контакта, в отличие от водки и пива. Десяток глаз с удивлением уставились на визитера, то есть на меня, но быстро утратили интерес, так как насмотреться на меня весь городок успел еще вчера. Лишь время от времени в мою сторону бросались взгляды любопытствующих, что я предпочитаю пить и как себя веду в местах возлияний.

- Добро пожаловать, какая честь! - раздался возглас, и от барной стойки оторвался вчерашний гид. - Рад приветствовать в этой грязной забегаловке второе умное лицо!

- Полегче, дедуля! - пробасил бармен.

- Закрой пасть! - не оборачиваясь, довольно задорно для старичка рявкнул Настуриарий, - и не открывай ее, когда старший разговаривает! Как продвигается дело, Иван?

Итак, компания в баре мне была обеспечена. Бармен что-то проворчал в спину старику, но замечаний больше не делал, остальные тоже промолчали, и я взял на заметку для дневника, что Настуриарий здесь в авторитете.

- Все с бумажками возишься? - седая бородка махнула в сторону папки, которую я держал подмышкой. - Садись. Что пить будешь? У нас тут есть такая ядреная фишка... - старик словно знал меня уже сто лет.

- Нет, спасибо, просто кофе.

- Ну да, все так поначалу. Эй, за стойкой, кофе молодому и культурному человеку! Как работа?

- Неважно. - Честно признался я.

- А что так?

- Да как сказать... - что-то в старике располагало к откровенности, жаловаться больше было некому, если не считать молчаливого дневника, и я в двух словах описал Настуриарию трудности, с которыми успел столкнуться.

Против ожидания, Настуриарий внимательно выслушал меня, вставив лишь пару замечаний по поводу бестолковости архивариусов и неопытности администратора, а под конец заявил:

- Эх, Иван, одна правда в архиве, отрежь мои копыта да оторви хвост! Ни слова не приврал ваш архивариус, это ж я ему все рассказал. Хорошо, что я повстречался на твоем пути.

Заявление меня поразило. Информацию для кадастрового архива собирают в органах управления и в нотариальных конторах, если ранее архив никогда не создавался.

- Он и собирал! - заверил меня Настуриарий. - Ваш архивариус полгода таскался по столице да по району, по району да по столице. На редкость упорный малый был. Вот тогда он и тронулся потихоньку. Когда архив к нам перебросили - а чего перебросили? больно нужен он им там был, полоумный в столице! - он уже тогда по-своему на мир смотрел, так сказать. А как застрял здесь с архивом - и вовсе поехала крыша. Тогда я пришел к нему и все по полочкам разложил: кто, где, почему. Я же всю географию да историю здешнюю...

- А кто такой "третий сын генерала"? - сам не ожидая, брякнул я.

- Известно, кто! За Синей скалой, и зовут его ..., - старик назвал имя, - а получил он все добро в дар от своего бати-главаря, который всю нашу интеллигенцию и укокошил в то смутное время.

- А отец добро от кого получил?

- Да не получал он ничегошеньки. Понравилась ему ферма, он и грохнул того бедолагу, что построил там усадьбу и овощи выращивал. Провозгласил ее собственностью народного ополчения - чушь какая, один сброд там был! - а как прижали, десять лет там от властей прятался, подполье организовывал, пока армейцы не выследили, так он совсем из наших краев подался, а усадебку типа сыну подарил. И документы у сына есть, у батьки денег было в достатке, чтоб нотариуса купить. Только бумажкой той можно известное дело подтереть, потому как нотариуса того давно судили за мошенничество, в тюряге теперь номерки бандюкам ваяет. А усадебкой власти не интересовались, так она и осталась сынку.

- А бедолагу того он тоже заставил документы на себя переоформить?

- Там все проще простого было: обвинили в предательстве и расстреляли без всяких бумаг, даже некролога не написали.

- А рядом с пищеблоком есть плантация, там тоже непонятно как...

- Все понятно! Один пьянчуга получил в наследство от матери, заложил местному воротиле, деньги пропил, а сам повесился в третьем блоке переработки, по вине совести, помнишь, я рассказывал, что привидений народ боится. В прошлый сезон это было, а документы в порядке, у воротилы спрашивать надо, он их схоронил, потому как сам полуграмотный, бумагу не понимает, а делами жена его ворочает, совсем под копыто загнала...

Передо мной сидел полный местный архив в живом воплощении. Оставалось только выудить все, что нужно для работы, да проверить факты и найти по наводке старичка документальный материал.

День третий. Кадастр а-ля Кентаврихора

Утром Настуриарий ждал меня у архива.

- Администратор не подходил? - спросил я.

- Был, но узнал про вчерашнюю нашу беседу и уехал. Сказал, что как раз хотел посоветовать меня в помощники. Врет же, как пить дать, у него заготовка кормов перед сезоном дождей горит, и дома сейчас не поймаешь, ему только предлог подавай, чтоб смыться.

- Нехорошо. Ладно, обойдемся пока без него.

Работа закипела. Молодчики Лостеданата резво таскали мне дела, Настуриарий детально описывал историю объекта, я выбирал то, что конкретно укладывалось в рамки Кодекса недвижимости, и вносил стилусом записи в технические дела. На всякий случай я дублировал записи в отдельный файл в своем стереолисте, так как особого доверия к бумажным носителям я не питаю, а в кентавридском архиве это была даже не резистентная сверхстойкая бумага¹⁵, а самая обычная натуральная целлюлоза. Тут же разложенные стереокарты с пометками администратора и свежими результатами работы дроидов позволяли привязать материал к местности. Мало-помалу начала вырисовываться общая картина, хотя белых пятен оставалось еще предостаточно. Поначалу я опасался, что Настуриарию быстро надоест непрерывное изложение похожих одна на другую историй, но напрасно - это был его конек, старик был счастлив, что нашел такого покорного слушателя. По его рассказам можно было писать летопись чуть ли не всего народа кентавридов; его осведомленность распространялась от столицы до самых до окраин, но я старательно, хоть и не без труда, удерживал полет его мысли в рамках нашего района, который в данный момент интересовал меня больше всего. Поползновения в таком духе, как "позже он переехал в другую область, и вот там начал..." или "а началось все в столице, три поколения назад, когда предок их был министром...", пресекались тут же и приземлялись поблизости от города за стенами архива. В таких случаях поначалу вошедший в раж Настуриарий таращил на меня глаза, всем видом показывая, что я упускаю самую занимательную часть повествования, но вскоре привык и без видимых усилий переносился с уровня высокой политики и международных отношений до местной обозримой обстановки.

Перерыв на обед - кентавриды в этом отношении щепетильны не меньше людей - мы решили провести в известной таверне, по словам Настуриария там готовили не хуже, чем в столице. В этом я сомневался, но тащиться в мою резиденцию было неохота, дальше и времени больше, так проще уж было в таверну. Дорогу на перекрестке перегородила авиабаржа, в метре от земли перед нами проплыли ее борта, над которыми возвышались груды синих корнеплодов, похожих на свеклу. За ней следовала вторая, за которой прогудел вездеход Аскальдазда. В кабине маячило его растерянное лицо, красноречиво говорящее о том, что встреча со мной не входила в его ближайшие планы. Через секунду он уже приветливо улыбался, вездеход отстал от барж и вернулся к нам.

- Дела! - администратор резво выбрался из кабины, его копыта приплясывали от нетерпения, а глаза косили в сторону уходящих барж. - Утром фермеры вызвали. Урожай гниет... - я окинул взглядом последнюю баржу, мне показалось, корнеплоды имели вполне свежий, здоровый вид, гнили не было в помине, - ...сезон дождей близко. Как архив? Бездари справляются? Помощь нужна? Рад помочь. Вечером зайду, - его копыта цокнули по подножке вездехода.

- Стой! - скомандовал я. - Больше некому заняться урожаем? По улицам слоняются толпы бездельников, кроме того, у тебя есть заместители.

Администратор застыл, лихорадочно выискивая в голове аргументы в пользу своих планов. Хорош напарник, прилежен ученик, нечего сказать. Я не дал ему опомниться:

- Мне безотлагательно нужно твое участие в работе, ты должен был быть в архиве еще с утра.

С каким удовольствием он послал бы меня ко всем кентавридским чертям! Я хотел было намекнуть ему на недовольство министра, но Аскальдазд, видимо, догадался сам, тяжело вздохнул, отдал несколько распоряжений по видеофону и отослал вездеход домой на автопилоте.

- В архив?

- Нет, не сразу, мы обедать хотим.

- Правильно! Здоровье всего дороже. А я прослежу за вездеходом. Не доверяю автопилотам. - Оживился Аскальдазд.

- Доберется сам, не переживай, - категорично заявил я, - а тебе тоже надо перекусить, не мучай организм. Видишь, как я о тебе забочусь.

Ну-ну, отпусти его проследить за вездеходом, нашел дурака. Потом лови администратора по всему району.

Остаток дня прошел в оживленной и продуктивной работе. Как уже было сказано, старичок знал всю подноготную местных владельцев, а администратор оказался живой картой, он мог пальцем указать на плане место и приблизительные границы любого участка и владения, о котором заходила речь. К концу долгого двадцатичасового рабочего дня администратор совсем приуныл, с тоской озираясь по сторонам, словно хотел сквозь стены и дома увидеть, что происходит в округе, чем заняты фермеры, его личные заместители и доверенные кентавриды в городе, на полях и усадьбах. Он использовал каждую свободную минуту, чтобы вытащить из кармана видеофон и провести короткое совещание по тому или иному вопросу, словно без него абсолютно ничего не могло решиться. Настуриарий являл собой явную противоположность суетливому Аскальдазду: он чувствовал себя совершенно в своей тарелке, его язык не ведал усталости, а историям не было конца.

День закончился знаменательным событием: к вечеру из столицы специальным рейсом прислали мотолет для моих передвижений по району. Как трогательно - Гуйявальг, оказывается, обо мне не забыл. Мотолет был новенький, модный, но вот беда: он больше подходил для прогулок по большому городу, чем для излишне увлажненных и продуваемых ветрами местных ландшафтов. Практичнее было найти немодный, но мощный и работящий мотолет здесь, на месте. Кроме того, под рукой был вездеход администратора, так что мотолет такого типа оказался явным бесполезным излишеством. С большим удовольствием я пересел бы в компактную рубку моего универсального "Урала-600", но, судя по срокам прибытия мотолета, мой шестисотый был обречен на долгую парковку в ремонтных боксах.

В первый момент меня одолевало желание набрать номер министра и от души "поблагодарить" его за все накопившееся. Но моя голова все же больше была занята тем, что дела проекта потихоньку пошли в гору, и потому я постарался выбросить из головы свои соображения по поводу мотолета и всего прочего, связанного с министром, и вернуться к труду в великолепно сработавшейся команде с Аскальдаздом, Настуриарием и Лостеданатом. Разумеется, я оставил за собой право реванша, мысленно пообещав на досуге выложить на страницы дневника все нелестные для министра отзывы и конструктивную критику его подхода к производству, возможно даже нецензурно.

День четвертый. Нюансы местности

Едва на следующее утро забрезжил рассвет на горизонте, а я уже подлетал на своем горе-мотолете к воротам администраторского дома. На час раньше, чем договаривались, и не зря: Аскальдазд как раз выводил со двора вездеход с сельскохозяйственными агрегатами в кузове.

- Ты забыл, что у нас сегодня работа на выезде? - сразу перешел я в наступление.

- Пахать надо. Сезон дождей скоро. Потом поздно будет. Вы, столичные, не понимаете.

- Вчера сосед вызвался ради процветания цивилизации и успеха приватизации в районе вспахать твои поля. Ты можешь не волноваться, ведь вы, кентавриды, честный народ.

Лицо Аскальдазда перекосило, как в кривом зеркале.

- Точно. Честность - залог успеха. Честнее кентавридов нет. Но сосед может забыть. Я всего одно поле. За первым пищеблоком. Управлюсь за час.

- За первым пищеблоком, говоришь? Мои дроиды вчера показали на карте это поле. С ума сойти можно от работоспособности кентавридов. Сотня гектаров - за один час, просто поразительно! Нам, людям, такое не под силу.

Глаза кентаврида привычно вспыхнули от лести, но тут же потухли, как только он почувствовал ехидцу в моих словах. Более того, он понял, что никакое поле пахать сегодня уже не будет. Таким образом, мы выехали из города даже раньше, чем намечали. Нашей целью была проверка на местах юридических данных, необходимая для определения точности камеральных работ, а также уточнение границ участков и усадеб местных фермеров. Для полевых работ я был вооружен GPS-ровером¹⁶, встроенным в каблук правого ботинка, и электромагнитным реперным пистолетом¹⁷. Дроидов перед выездом к дому Аскальдазда я отправил по местам района, где требовалось перепроверить картографические данные или зафиксировать границу реперными патронами. Мой мотолет мирно покоился в кузове, вездеход рассекал воздух над самой поверхностью полей. Преимущества вездехода как транспорта в том, что для его воздушной подушки, удерживаемой силовым полем, не требуется ровная и твердая поверхность. Тоскующий взгляд администратора блуждал по наполовину убранным полям и приковывался к появляющимся изредка машинам и группам крестьян, убирающих урожай. Летели мы долго, первый объект находился на окраине района, необходимо было разобраться с его границей. Миновав очередное блюдце с квадратами и прямоугольниками полей, администратор посадил вездеход на гребне холмистой гряды.

- Граница. Идет по гребню.

Холмы кольцом охватывали блюдце, ничем не отличающееся от остальных, в середине его на возвышении ютились постройки хозяина усадьбы. Итак, граница шла по гребню холмов.

- Значит, усадьба ограничивается с той стороны также по гряде? - я показал на противоположную сторону долины.

- Здесь - да. Там - не знаю. За усадьбой другой район.

Я не стал пытаться выяснить что-то конкретное у администратора, это бы не дало никаких результатов. Спросим у хозяина, он должен знать границу собственной усадьбы. Раскрыв карту, я нашел место, где мы находились, и Аскальдазд провел линию по наибольшим высотным отметкам. Для точности мы объехали указанные высоты, и на каждой я выходил из вездехода и особым образом пристукивал пяткой по точке границы, активируя сигнал GPS-ровера для фиксирования координат - в кругу специалистов мы называем это "пришпорить точку". На двух вершинах, где граница делала повороты почти на девяносто градусов, я прострелил в грунт реперные патроны, представляющие из себя постоянные радиомаяки большого периода живучести. В большинстве случаев с подобными задачами справляются дроиды, но при невозможности определения границы в камеральных условиях с последующим составлением четкого полетного задания дроидам приходится производить полевые работы на месте, "вручную", и в этом есть своя особая романтика. Даже администратор немного отвлекся от своих думок об уборке урожая, и я под бодрое настроение не без удовольствия рассказал ему известную байку о том, как один незадачливый кадастровый инженер нашел пиратский схрон, но не смог убежать от погони, потому что забыл отключить GPS-ровер, и его отследили по сигналу. Выслушав байку, Аскальдазд нахмурился и заявил, что если мы вдруг набредем на стоянку повстанцев, то перед бегством первым делом нужно будет выбросить мой правый ботинок. Его реакция выбила меня из колеи, и я зарекся рассказывать администратору земные байки.

Покончив с определением границы, я велел администратору вести машину к усадьбе.

- Зачем? Границу нашли. Хозяина в архиве нашли. Что еще? - насторожился Аскальдазд.

- Во-первых, мне нужна граница по ту сторону долины. Во-вторых, раз уж мы здесь, посмотрим документы хозяина и сверимся с архивными данными.

Администратор согласился с условием, что вести разговор и объяснять причины нашего интереса буду я сам, а он не вмешивается. Вездеход в минуту домчал нас до стареньких построек, одна из которых выглядела жилой. Перед ней мы и остановились. Навстречу вышел сам хозяин.

- Чего надо? - спросил он недружелюбно, подозрительно рассматривая необычных гостей.

Очевидно, нечасто в его логово забредал администратор с живым человеком в придачу.

- Мы по государственному делу, - как можно мягче и спокойнее ответил я.

- Сам вижу, что из столицы. Этот - выскочка из города, - кентаврид показал на администратора, - а ты из столицы, на местного не похож, сразу в глаза бросается.

Удивительная наблюдательность - на местных я действительно был похож не более, чем наполовину, начиная от пояса, где схожая с человеческой часть тела кентавридов переходит в основное тело, подобное лошадиному. Стоило отметить, что и на столичных я был похож не больше, чем на местных.

- Следи за разговором! - встрепенулся Аскальдазд. - Кому продаешь свои гнилые овощи? Пищевому комбинату. В городе. А я - администратор.

- Могу продать и соседям, - хозяин указал в сторону загадочной границы с соседним районом, - пугай городских, а мне плевать. Чего явились?

Меня не волновали их повседневные споры, на мне лежала ответственность за решение более масштабных вопросов. Поэтому я повторил уже тверже:

- Мы по государственному делу. И мне плевать, кому ты будешь продавать свои овощи. Этот район, тот район - все вы под столицей ходите. Ты - хозяин дома?

- А ты видишь кого-то еще? Я, конечно. А ты кто такой?

Хозяин усадьбы вел себя довольно нагло, это меня раздражало, но я всегда отличался большим терпением.

- Я - кадастровый инженер, выполняю задание кентаврихорского Департамента кадастра и поверхностных отношений по внедрению реформ приватизации. Понятно?

- Ни хвоста. Это что, новая банда повстанцев? Никаких поверхностных отношений я ни с кем не поддерживаю.

За моей спиной тяжело вздохнул Аскальдазд. Я продолжал:

- Приватизация - это признание государством частного права собственности на что-то, в данном случае на твои поля, твой дом и все твое недвижимое имущество.

- Это за кем они признали такое право?! - набычился кентаврид. - Я здесь с рождения живу, сам все построил и каждую пядь земли заставил урожай давать. Что за бред вы там, в столице, несете?

- Государство признало право собственности за тобой, а не за кем-то! - повысил я голос, таяло уже и мое терпение. - Но я должен удостовериться. В архиве записано, что у тебя оформлено наследство по документам. Ты что, не соображаешь, зачем делаются такие бумаги?

- Наследство мне сделал отец, а не государство. Чего вдруг там заинтересовались моими бумагами?

- Мы у всех документы проверяем, не только у тебя.

Фермер сделал каменное лицо и застыл, не моргая. Казалось, он пытается убедить себя, что мы вот сейчас устанем ждать и просто развернемся, сядем в вездеход и исчезнем из его жизни. Через минуту ожидания его задняя нога, видимо непроизвольно, сделала тягуче медленный шаг назад к дому.

- Тащи сюда свои потертые бумажки, я их проверю, а потом сделаю тебе новые с изотопными печатями на резистентной бумаге, потому что твоими теперь только дыры тараканов затыкать можно! Посмотреть только, понял?! - вырвалось у меня.

Не знаю, что собой представляют их тараканы, но аналог этого понятия в кентавридском языке существует.

- Хвост тебе! - взвился хозяин. - Отобрать мою землю хотите, бандиты! С каких это пор государство отдает мне мою же землю? Нет, вы что-то вынюхиваете, злодеи!

- Тащи бумаги, скотина! - взорвался вдруг Аскальдазд.

Хозяина как ветром снесло, он исчез в дверях, а через мгновение громко лязгнул внутренний засов двери.

- Кто бандит?! - громыхал администратор, сотрясая дверь своими экскаваторными руками.

Казалось, он вырвет их сейчас вместе с фасадной стеной.

- Кто бандит, негодяй?! Я - администратор! Неси документы! Живо! Сейчас солдат притащу! Сгниешь в тюрьме!

Я был шокирован. Стоял столбом и даже не представлял, что делать. Администратор вихрем проскакал к вездеходу и вернулся с огромным дробовиком. Неудивительно, что я в последнее время столько слышал о повстанцах - кентавриды, похоже, народ горячий.

Аскальдазд встал перед дверями и пальнул в воздух. С деревьев посыпалась листва, а на болотах примолкла живность. Я ждал, что с неба упадет один из спутников АстроПоза, но обошлось.

- Именем демократии! Гони документы администратору! Быстро!

Безусловно, мои ежедневные лекции о демократии не прошли для Аскальдазда даром, хотя путь демократии в народ я видел в несколько ином свете.

- Несу, несу! - раздался за дверью испуганный голос, былой наглости как не бывало. - Вот они, я просто не мог их найти, - хозяин с опаской вышел из дверей и трясущимися руками подал администратору документы.

- Теперь разговаривай. - Аскальдазд вручил мне документы и отошел в сторону, презрительно отвернувшись от хозяина усадьбы.

Я растерялся, признаюсь. Нет, я не был напуган. Факультет первого контакта, видовой рекогносцировки и интеграции при кишиневской академии готовит специалистов для работы с инопланетными видами, и хотя упор делается на лояльные взаимоотношения культур, среди дисциплин обучения предусмотрен также курс предметов, обобщенно называемых "основами нейтрализации". Под столь расплывчатым названием подразумевается сложный курс занятий, основанный на более чем полувековом опыте разнообразного общения представителей Земной Федерации с иными видами, включая боевые действия. В рамках курса студенты проходят физическую и психологическую подготовку к действиям в условиях "первого контакта" и прочих ситуаций, в которых человек может столкнуться с агрессией. Тем не менее, еще тепленького и неоперившегося выпускника академии, прибывшего на высокоразвитую и дружелюбную планету в составе Галактического Содружества Цивилизаций фактически с бюрократической миссией (а не в дикие дебри, например, миров цивилизации аргри с кровожадными хищниками и дремучими туземцами, где нельзя выпускать оружие из рук), жесткий разворот событий со стрельбой и едва ли не вымоганием документов попросту огорошил. После ознакомления с материалами межвидового контракта, наущений куратора, встречи с кентавридским министром, администратором города и его жителями я настраивался на другие методы работы, что уж тут говорить.

Хозяин с опаской косился на администратора и ждал моего слова. Сделав над собой усилие, я сосредоточился на документах, проверил, все совпадало с архивной информацией. Прежде чем вернуть бумаги, я попытался еще раз, более подробно и понятно, объяснить хозяину цель реформы. Он слушал внимательно и молча. В надежде, что кентаврид хоть немного проникся сутью дела, я спросил, все ли он понял.

- Да, конечно! - утвердительно закивал головой фермер. - Спасибо.

- Вот твои документы. В скором времени ты получишь новые, их подлинность будет удостоверена с применением последних технологий, в документах будут зафиксированы твои индивидуальные данные, а также точная схема твоих владений. Сведения о твоем праве будут внесены в Галактический кадастровый регистр, и никто и нигде не сможет оспорить твое право на твою собственность.

Возвращение документов озадачило хозяина, и я понял, что даром сотрясал воздух своей проникновенной речью. Для него мы по-прежнему оставались бандитами. Тогда я выбросил из головы стремление переубедить кентаврида и вернулся к первоначальной цели нашего визита.

- У меня остался только один вопрос. Где проходит граница твоих владений?

- Там. - Кентаврид покорно вытянул руку в сторону границы с соседним районом.

- Мне нужно знать точнее. До какого предела простираются твои владения?

- До линии горизонта, если смотреть с холмов, - "точно" указал хозяин.

Чудесно, не правда ли? Что может быть стабильнее, чем линия горизонта? За холмами рельеф менялся, весь соседний район располагался в широкой пойме реки, которую не было видно даже в бинокль. Вы пытались когда-нибудь определить линию, по которой проходит горизонт на равнине? Или просто до него дойти? Поистине, хозяин усадьбы был крупнейшим землевладельцем, которого когда-либо видела история цивилизации.

- Ты не можешь мне объяснить?.. - обратился я за помощью к администратору.

- Все понятно. Здесь болото. Никто не живет. Поселения только у реки. До реки пусто. А он здесь охотится. Его болото.

- Нет, так дело не пойдет. Это болото, по сути, ничье, то есть государственное. Я вижу здесь только один выход: нужно установить границу где-то между болотом и обрабатываемой территорией. Вопросы такого характера решает администрация, так что определяйся, где будем делать границу.

Аскальдазд безразлично ковырнул копытом землю.

- Здесь. Делаем по холмам. Как с другой стороны.

- Это другое дело. Такую границу я могу показать на карте.

- А болото? Кому?

- Придет время, оно понадобится для общей охоты или для добычи полезных ископаемых, если таковые здесь найдутся. Поэтому мы не можем отдать его одному кентавриду в рамках приватизации недвижимого имущества. Будущий владелец болот обязан прежде выкупить эту территорию у государства, если у него появится намерение стать собственником такой обширной территории.

Мой вариант решения утроил и администратора. Мы забрались в вездеход и отправились к другому объекту, где требовалось прояснить ситуацию с документами. Администратор молчал, сосредоточившись на управлении машиной.

Перед моим мысленным взором маячил образ Семена Яковлевича. Видавший виды куратор, помнится, так наставлял группу именно перед началом курса по "основам нейтрализации":

- Не всегда нам, специалистам, несущим сообществу Галактики высокие и мудрые демократические заповеди, сопутствуют встречные предрасположенность и понимание. Нам-то известна бесспорность истины, что мы несем благо - к сожалению, не все виды достигли соответствующих высот для осознания этой истины в ракурсе перспектив общественно-культурного развития. Разведка и подготовка соответствующей почвы - в первую очередь специализация выпускников Кафедры первого контакта, но к разрешению потенциальных конфликтов по мере их возникновения, а тем более к выживанию и преследованию первоосновных целей ваших будущих миссий даже в негативных условиях должны быть готовы и вы, специалисты Кафедры приватизации и организации территории. Если инообщество не понимает и противится - надо объяснить и переубедить, даже переломить в чем-то, возможно. Донести смысл, привить, помочь и заставить осознать - вот, в конце концов, ваша задача!

Да, богатый опыт человечества заставляет Академию общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции готовить своих выпускников и к таким поворотам событий, с одним из которых я сегодня столкнулся. А кто говорил, что будет легко?

Следующий объект находился недалеко. Километраж я не запомнил, но летели всего минут десять. Построек было больше, они выглядели более ухоженными, а дом - обжитым. Еще издалека мы заметили странную суету перед домом, но когда мы приблизились, вокруг уже не было ни души.

- Есть кто дома? - крикнул я в сторону окон, за которыми то тут, то там можно было заметить скрытное движение. - Хозяин есть? Выходите, мы из управления.

Дверь чуть приоткрылась, словно кто-то разглядывал нас через узкую щель.

- Мне нужен хозяин, - обратился я к двери, стоя поодаль, чтобы не спугнуть жителей, - есть разговор. Меня интересуют документы на дом, я из столицы.

Загремели выстрелы, и в воздухе засвистели пули. Мы с Аскальдаздом одновременно прыгнули под защиту бортов машины.

- Прекратить стрельбу! - снова загрохотал администратор, приходя в ярость. - Поубиваю всех! Я - администратор!

- Убирайтесь отсюда! - заорал кто-то из дома.

- А, это ты?! - Аскальдазд назвал имя, он узнал фермера по голосу. - С ума сошел? В администратора стреляешь, идиот!

- Убирайтесь! - повторил фермер. - Мне звонил сосед, он рассказал, как вы угрожали ему оружием и хотели отобрать землю! Это моя земля, она никому не достанется, и правительству тоже!

- Кому ты нужен? Никому, даже с землей! Бросай оружие! Выходи из дома! - Аскальдазд уже заряжал дробовик.

Я поспешил вмешаться:

- Сосед твой - трус, он даже не разобрался, зачем мы пришли, с перепугу придумал невесть что. Приди мы со злыми намерениями, он бы уже не смог тебе позвонить. Свяжись с ним и спроси его: мы хотели посмотреть документы, и сразу же их вернули. Мы ничего у него не отобрали, и у тебя не отберем. Это твоя земля, ты платишь за нее налоги, и никому больше ничего от тебя не надо...

- Да! Налоги! - снова загромыхал администратор. - Ты не платил пять лет! Еще рот раскрываешь! Я вырежу твои копыта! Оторву голову! Собственноручно! Привлеку к ответственности! Ты заплатишь налоги! - администратор уже высматривал, как бы уловчиться и заскочить в кабину вездехода, на котором можно было добраться до двери все равно, что на танке. Почему-то сегодня у меня появилась уверенность, что он прекрасно подходит для роли местного приватизатора, после моего отлета дело не умрет в его руках. Надо лишь слегка понатаскать в части юридической грамотности, а опыта в общении с местным контингентом ему не занимать.

- Как же, заплачу я тебе налоги без головы! - уже менее решительно донеслось из-за двери.

- Вот и спасай ее. Вылезай живо! Мне жертвы не нужны. Тебе детей растить.

- Стрелять не будешь?

- Не в этот раз. Мы говорить пришли.

Дверь открылась шире, и из нее осторожно показался кентаврид с ружьем, опущенным вниз стволом. Администратор прислонил к борту машины свой дробовик, смахивающий на артиллерийскую пушку малого калибра.

- Так и говорите.

Администратор красноречиво посмотрел на меня: мол, пришла твоя очередь, заливай уши этого коня бредом о приватизации. Я начал речь, изощренно стараясь как можно более правдоподобно и широкомасштабно оперировать местными доступными понятиями. Это оказалось не так просто - преподнести суть систематизации правовых отношений в сфере частной собственности в соответствии с основными принципами демократии, оперируя лишь терминами понятной кентавридам концепции "все зарятся на мое добро!" - но я ухитрился управиться в три минуты, притом совершенно убедил недоверчиво косящегося на администраторский дробовик кентаврида-фермера, что мы пришли исключительно с благими намерениями. Да что там! Отметая присущую мне скромность, могу сказать, что не просто убедил, а прямо-таки завербовал его душу в религию всеобщей демократии и сопутствующих ей высших общечеловеческих приоритетов, вестниками которых мы и прибыли! К окончанию сей пламенной речи я физически ощутил своими лопатками мерные взмахи ангельских крыльев. Конечно, это могло быть и тяжелое дыханье администратора за спиной, который наравне с кентавридом-фермером внимал каждому моему слову, с каждой новой фразой восхищенно склоняясь все ближе к проявляющемуся вокруг моей головы нимбу. Наверно, уровень удивления и восторга достиг такого же уровня, как у каждого человека в легендарный День Изумления, когда зимородные переледыши из тринадцатой аберрации Тау Кита заявились на Землю с первым контактом, как представители высших разумных цивилизаций Галактики. Слегка пришибленный, то ли внезапно обнаружившейся общностью собственной персоны с космическим социумом и величием раскрывшихся крестьянскому взору вселенских просторов, то ли глубоко проникающим осознанием, что вселенские просторы, тем паче дом и поля конфисковать космический социум не планирует, по крайней мере, не сегодня, кентаврид-фермер без заметных колебаний представил документы на свои владения и даже согласился на быстрый рейд по их периметру. А расставаясь с нами, вовсе заявил, что если-де потребуется еще какая помощь с его стороны, то он обязательно примчится в город, только намекни. Позднее, ближе к исходу дня, меня вдруг осенило: да, в тот самый момент мною была покорена и в запарке благополучно минула незамеченной моя личная Джомолунгма ораторского искусства. Возможно, помог случай, но не исключено, что мною была подобрана единственно верная и органичная кентавридскому пониманию устройства мира и системе ценностей формулировка смысла приватизации недвижимого имущества, пропущенная через призму моего разума, соприкоснувшегося с самобытностью кентавридской культуры и подсознательно ассимилирующего в поисках компромисса цивилизаций. Печально, что вскарабкавшись на этот экстремум не столько от желания подвига или тщеславия, сколько по наитию души, смятенной и полностью выбитой из четко намеченной заранее колеи, я устало пересек триумфальный пятачок вершины, где надобно было бы водрузить хоругви и восхищенно замереть в порыве самосозерцания, растягивая секунды, то и дело на виду притихшего у ног кентавридского мира смахивая скупые слезы счастья, тут же высыхающие на суровом, небом благословленном ветру демократических перемен... пересек и, ничтоже сумняшеся, попер вниз по противоположному склону.

Как бы то ни было, к вечеру, после еще двух-трех десятков перестрелок с другими фермерами и погонь за нами и от нас, этот бриллиант разума был безвозвратно утерян, а в моих кадастровых отношениях с собственниками недвижимого имущества выработался совершенно другой подход. Менее отвечающий нормам правовых институтов, зато прекрасно подходящий в прямом общении с представителями местного контингента, как субъектами права.

- Оружие на пол, документы на капот! - заорал я в лобовое стекло, тормознув вездеход в полусотне шагов от раскрытых дверей хлипкого жилища.

В намечающихся вечерних сумерках ярко светились окна дома, от стоящих особняком хозяйственных построек слышался шум и рев пригнанной с пастбищ скотины, так что отсутствие в поле нашего зрения хозяев предвещало не особо горячий прием. Иного мы не ждали: день был богат на события и новые впечатления, но на гостеприимство, понимание и радушие был скудноват. Борта вездехода были исцарапаны и даже местами продырявлены, будто мы с утра и весь день только тем и занимались, что отстреливались от повстанцев, о которых я уже столько наслышался за предыдущие три дня; в кузове валялись обломки подстреленного кем-то дроида, подобранные нами в поле; не предполагая реального разворота событий, ни я, ни администратор не захватили с собой еды, а есть уже хотелось страшно - я был уверен, что от постоянных выбросов адреналина за день сбросил килограммов шестнадцать веса; близость ночи заставляла подумывать о безопасности пути в город, так что этот дом был последним в нашем рабочем маршруте на сегодня.

Администратор, занявший кузов и скалой возвышающийся над кабиной, гаркнул мощно:

- Это управление! Всем выйти! Не прятаться!

Из-за угла на нас уставились с полдесятка мордашек, не решаясь показаться полностью.

- Где старшие? - нетерпеливо крикнул Аскальдазд.

Из-под нижней мордашки появилась миниатюрная, замусоленная кисточка хвоста, и мордашка принялась сосредоточенно шурудить ею в ухе. Догадавшись, что добиться ответа от детей будет сложно, Аскальдазд разрядил дробовик в густеющее вечернее небо. Мордашки деловито загалдели между собой, с завистью и со знанием дела таращась на дымящийся ствол. Из дальнего сарая вывалилась кучка кентавридов постарше с лопатами и поскакала к дому, прижимаясь к изгородям, кустам и стенам. Видимо, убирали навоз, либо задавали скотине вечерний корм. Они быстро скрылись за домом, где должен был быть второй вход, но один фермер отделился, подскакал поближе и строго скомандовал мордашкам "Быстро в дом!", после чего уставился на гостей. Мордашки как ветром сдуло, чтобы через три секунды в симметричном порядке появиться из-за противоположного угла.

- У меня ничего нет, две недели голодаем! - без всякого перехода заявил кентаврид, очевидно, являющийся главой семейства. - Не стреляйте, мы бедны.

Выражением лица и осанкой кентаврид полностью подтверждал свои слова. Вот только что несся от сарая галопом матерый конь с лопатой наперевес, а сейчас прямо загнется, хилый, две недели впроголодь, ага, и ребра уж выступают, того и гляди морда треснет от усилий живот к спине втягивать.

Аскальдазд выразился лаконично, одним словом. Языковой программе, научившей меня в совершенстве разговаривать с кентавридами, этот термин знаком не был даже сравнительно. Догадываясь, что речь не об урожае и даже не о политике, я не стал ждать от него продолжения и заговорил сам:

- Мы не повстанцы. Мы из администрации (кентаврид поднатужился, выпучив глаза, и живот втянулся и того больше, истончая кожу на ребрах), и нас интересуют только документы на владение.

- На усадьбу?! - фермер даже осекся на последней букве.

В глазах его появился страх - ладно, ограбить по мелочи, а так ведь все полностью хотят отобрать, нелюди!

У моих ног шлепнулся камешек, а за спиной, где-то в районе мордашек послышалась возня.

- Я только гляну и отдам, мне твоя усадьба даром не нужна. Ты, конечно, не слышал такие мудреные слова, как "кадастр" и "приватизация недвижимого имущества", да только объяснять долго, - сказал я, не рассчитывая углубляться в дебри частного права и цитировать Кодекс недвижимости¹⁹, против чего восставал весь свежеприобретенный опыт дня, - тащи их быстрее сюда, пока я не начал грубо пользоваться своими полномочиями.

Вопреки ожиданиям, моя фраза моментально успокоила запаниковавшего было кентаврида.

- Приватизация? Так бы и сказали сразу. Приезжал ко мне родственник из столицы месяц назад. Рассказывал, что дурость новую придумали, составляют списки имущества и для подтверждения новые бумажки будут давать. Как будто земли или урожая от этого больше станет, хоть бы чем полезным занялись... Сейчас принесу, - фермер исчез в доме.

Если кто-то из встреченных нами сегодня кентавридов еще сохранил желание пристрелить ставшего сегодня подозрительным, непонятным и опасным для фермеров администратора, равно как и сопровождающего его кадастрового инженера с Земли, то лучшего момента подобрать было невозможно: своей неожиданной осведомленностью и реакцией на реформу, как на нечто повседневное, хозяин последнего дома ввел нас в ступор.

Через минуту, немного придя в себя, Аскальдазд повторил вырвавшееся ранее словечко, поставил дробовик на предохранитель и с отсутствующим видом принялся осматривать вездеход, полностью переключившись на составление плана по безопасному возвращению в город. Меня тоже отпустило, как раз и фермер вышел из дома с пачкой документов. Все, под каким ракурсом ни глянь в документы, как по учебникам составлено и укомплектовано, с соблюдением всех норм и учетом самых последних обновлений. Признаться, даже приятно стало, пообщаться потянуло, будто этот кентаврид вовсе из другого мира, и совсем не его соседи по усадьбам перевернули все мои первоначальные представления о путях внедрения права частной собственности и систематизации Галактического кадастрового регистра на планете кентавридов. Возвращая документы, я не удержался от вопроса, ожидая полного понимания и согласия в ответ, чтобы этим штришком довершить всю правильность единственной нормально сложившейся сегодня встречи:

- Меня радует твоя осведомленность и готовность сотрудничать. И все же мне кажется, что ты не до конца понимаешь, насколько важна эта реформа. Можно ли не согласиться, что инвентаризация и систематизация в сфере недвижимого имущества, создание единой и полной базы, интегрированной в Галактический кадастровый регистр, идет только на пользу частным интересам каждого владельца?

- Темнеет уже. - Насторожился Аскальдазд, высунувшись из кабины.

- Хвостоковыряние получится в итоге, и только, - последовал ответ фермера.

- Не понимаю. Это значит, ты не согласен? - опешил я, но в этот момент администратор как раз завел двигатель, и мои слова потонули в утробном рычании вездехода.

- Что означает "хвостоковыряние"? - спросил я администратора, едва мы отъехали.

- Дите видел? - вопросом ответил Аскальдазд, и я сразу же понял, что он имеет в виду детей-кентавридов, что рассматривали нас из-за угла, а именно самого младшего, копавшегося кисточкой хвоста в ухе.

- Ты о том... кентавридике, что в ухе хвостом ковырялся? - уточнил я, - это фермер и имел в виду?

- Да. И - нет. Хвостоковыряют в другом месте.

- А подробнее нельзя?.. - начал было я, но вдруг представил гипотетические детали и поспешно добавил: - впрочем, нет, не нужно! - и до самого города мы сохраняли молчание.

Стоит заметить, что на протяжении всего пути в город разговоры оказались вовсе не в чести: Аскальдазд не на шутку опасался, что основательно потревоженный покой субъектов приватизации чреват неожиданностями в виде засад, наездов и покушений, и во избежание того проявлял настоящие чудеса в выборе маршрута, маневрировании и вождении. Я не подозревал раньше, что в умелых руках заурядный вездеход с воздушной подушкой - силовое поле модулирует под днищем пласт сжатого воздуха толщиной от нуля до метра, на котором машина как бы парит над поверхностью - способен на практике выставить насмех всю теоретическую механику с ее законами динамики и кинематики; администратор либо не знал, либо просто плевал на такие важные при движении силы как центробежная, кориолисова, тяжести и торможения. Словно оседлав истребитель, он играючи выжимал из стонущего аппарата самые невероятные рывки, виражи и реверсы, а когда вездеход, пересекая пролесок, сделал "бочку" над поваленным на дорогу деревом, я со стыдом вспомнил наивные экзерсисы на своем космолетике, за которые однокурсники занесли меня в список лучших пилотов-любителей факультета.

Далеко опережая собственный шлейф из блестящих в свете выступивших звезд брызг над полями и из чернеющих в сумерках туч пыли над дорогами, мы совсем скоро начали притормаживать на городской окраине.

- Ты бледен. - Как ни в чем не бывало, констатировал Аскальдазд.

- Устал. - Как бы честно откликнулся я, бездумно теребя заклинивший замок ремня безопасности.

Вездеход остановился возле моего трехэтажного острога. Критически глянув на дверь, администратор предложил:

- Охрану могу поставить. А можешь у меня остаться. На ночь. Так безопаснее.

- Вряд ли. Сомневаюсь, что если кто-нибудь решится сводить с нами счеты, то отважится нагрянуть в город. И вообще, сдается мне, самые горячие головы сегодня исчерпали весь свой пыл, и продолжения не будет.

Администратор кивнул - мол, ничего ты о них не знаешь, но мне сейчас не до споров - и отправился восвояси, а я поднялся в свою комнату на втором этаже гостиницы вместе с останками разбитого дроида и едва ли не кровью добытым сегодня материалом. Над подоконником пристыженно висели два уцелевших дроида, которым я дал команду на возвращение сразу после обнаружения подбитого. Свалив карты, схемы, бланки и копии документов на стол, подошел к окну и стал столбом. Спать не хотелось, несмотря на то, что активность моего мозга, наверно, выдала бы эдакую шнуровидную энцефалограмму без намека на амплитуду и ритмы, благоразумно отбросив анализ и разбирательство сегодняшних событий на будущее завтра в соответствии с древней мудростью "утро вечера мудренее". О свидании с дневником не могло быть и речи. Ночь над городом раскинулась ясно и просторно, залитая светом лун и звезд. Приглушенный свет редких уличных светильников изредка перечеркивали летучие охотники за насекомыми. На окраину медленно, словно устало вползала с поля колонна сельскохозяйственных агрегатов. Припозднившаяся детвора жеребятами носилась по улицам, притворяясь, что не слышит родительских зазываний, то и дело раздающихся тут и там по городу.

"Самое время наведаться в кабак!" - возникла вдруг посреди вакуума головы мысль. Мысль была одинока, другой для возражения не нашлось, и я отправился в бар. Пусто в заведении и на площадке перед ним не было: местный бомонд по непреложной для всех миров традиции расслаблялся после рабочих будней. Конечно, в помещении соблюдался таинственно-интимный режим полутьмы; я ввалился внутрь едва ли не наощупь и сразу же был встречен приглушенным ворчанием со всех сторон, так как мое внедрение более напоминало встречу мяча с толпой футболистов. Впрочем, моя неуклюжесть оказалась здесь ни при чем: в заведении творилось столпотворение, местные завсегдатаи сгрудились в кучу вокруг некой диковины в центре, заполонив пространство кабака до самой двери. Потребовались секунды, чтобы определить диковину по голосу, а затем и разглядеть ее между слушателей: администратор авторитетно и в самых ярких красках повествовал о своих приключениях, как он везде и много раз сегодня спасал Ивана от верной смерти ради процветания общества. Послушав с минуту, я порадовался, что, по крайней мере, был охарактеризован им как "в наших обычаях и вообще в сельскохозяйственных и военных делах несведущий, но честный и добрый парень, хоть и наивный до глупости". На мою удачу, раззявившая рты публика появления в баре наивного до глупости Ивана не заметила, и я без привлечения лишнего внимания осел в закутке у дальнего края барной стойки, укрывшись от любопытных глаз за прикорнувшей на стойке чьей-то тушей. Заказал пива и вполуха принялся изумляться воображению Аскальдазда, равно как и возможности его речевого аппарата, как выяснилось, произносить длинные и витиеватые фразы. Однако заниматься столь бездарным делом в одиночестве мне пришлось недолго.

- Какая честь, светило кадастра разделило наш светский раут! - раздался голос у моего уха, и туша кентаврида, за которой я укрывался, оторвалась от стойки, расправила торс и лицо, и оказалась старым добрым Настуриарием.

Зевнув, старик глянул на бармена и рявкнул:

- Оглох, что ли?! Издохнуть можно, пока ты, наконец, пойло принесешь! - повернулся ко мне и извиняющимся тоном продолжил, - знаешь, Иван, сколько ни пытаюсь воспитать местную молодежь, а культуры и уважения к предкам никак не добьюсь.

- Ты валяешься два часа после того, как я принес бутылку, - невозмутимо произнес бармен. - Старый пердун... да-да, тут каждый, даже глухой подтвердит, что я не голословен.

Услышав ответ старика бармену, из которого я понял лишь усвоенное час назад слово "хвостоковыряние", я во второй раз за этот день убедился, что составленная нашими лучшими специалистами по лингвистике программа обучения несовершенна. К чести бармена, когда он молча водрузил на стойку новую бутылку выпивки, всю отобразившуюся на его физиономии гамму ответных эмоций можно было передать одной фразой Джона Бэрримора "Овсянка, сэр!"

- Как тебе наша славная история? - спросил я старика, кивком головы указав на заливающего посреди бара Аскальдазда.

- Чушь для идиотов! - с чувством ответил Настуриарий, тряхнув седой бородкой. - Я отца нашего администратора с пеленок знал, тот тоже администратором был, так сын в отца пошел: как дело говорить - два слова не вырвешь, хоть копыта отрежь, а как себя похвалить или народ к афере какой подбить, так даже я диву даюсь, в каких научных диспутах таких ораторов натаскивают?! Но не дурак, нет, очень не дурак - чего уж, станет он тут публику почем зря развлекать! - я послушал немного в самом начале, минут пять, а потом у него все по кругу пошло, да на новый лад и с новыми подробностями, но я ведь не эти глупые и унылые пьяные хари, интеллигента не обманешь: намаялись вы сегодня с фермерами, набегались, настрелялись, наспорились, так он сейчас авторитет свой подкрепляет, да народ к себе располагает. А вдруг еще не остыл кто? Завтра, глядишь, сказки по окрестностям расползутся, и кто еще не угомонился, так почешется и решит: администратор-то больно крут, мол, так оно мне надо разве, против власти переть?!

- Что намаялись мы, то правда, - согласился я со стариком и честно сказал: - у меня складывается такое впечатление, что зачастую проще разговаривать, когда между мною и собственниками имущества ружейный ствол, а не порядочная дискуссия о кадастре, частном праве и самореализации личности.

- Народ у нас дремучий и горячий, с этим не поспоришь, ты только на эту морду неучтивую погляди! - последние слова старик произнес на полтона громче, в расчете на слух бармена, так как бутылка была уже пуста на две трети, - но я тебе так скажу, Иван: ты знаешь, что это нам, кентавридам, надо, а они-то, работяги да фермеры наши, ни хвоста не знают, так зачем это им, которые не знают, надо?

Видимо, мой мозг был перегружен до крайности, так как ответа на вопрос с лету не нашлось. Я-то отлично знал и понимал, что им это надо. И самое главное, что я также прекрасно понимал, что без их участия добиться результатов никак не возможно, ведь они собственники, и вся реформа вертится вокруг их собственности, облегчая им с нею отношения. И отношения между собой тоже, кстати. Если они этого не понимают, нужно всего лишь растолковать. И пусть первое толкование происходит под прицелом, но ведь потому так получается, что они по недопониманию ждут обмана, так у них повелось, но стоит лишь довести до сознания собственников всю суть и пользу, и масштаб, как конфликтность ситуации разрешается сама по себе, тому свидетельством свежайший опыт...

- Ты-то меня понимаешь?! - тряс я старика, который, кажется, снова спал на стойке, когда к нам подошел Аскальдазд.

- Пошли, Иван. Хватит на сегодня. Я подвезу тебя.

Свежий воздух мгновенно выветрил из головы хмель, оставив лишь усталость и осадок от разговора со стариком, из которого следовало, что кентавридам реформа не нужна начисто. Конечно, я ни минуты не сомневался, что такой настрой местного населения - заблуждение, но легче от этого не становилось, потому что не бывает удовольствия от работы, за которую тебя могут возненавидеть. Даже если и отблагодарят когда-нибудь через столетие-два.

- Садишься? - подал голос из вездехода Аскальдазд.

- Нет, спасибо. Мне уже лучше, пройдусь пешком, - ответил я и отправился к своей резиденции.

- До завтра! - не стал настаивать кентаврид.

Провожая взглядом вездеход, я вдруг подумал, что ему-то, наверно, совсем несладко приходится. Это я, идейно и технически просвещенный, прилетел откуда-то издалека с готовностью выполнить поставленную задачу, во что бы то ни стало. А он тут жил себе, горя не знал, и теперь должен приспосабливаться ко всем привнесенным мною в его мирок потрясениям и изменениям.

"Что-то ты, Геннадий Цветочкин, расклеиваешься! Впору философский труд писать. - Подумал я, уже поднимаясь в свою комнату, - соберись-ка, подтянись, прогони сомнения и займись делом!"

Собравшись, подтянувшись, взяв в руки стереолист с дневником, упорядочив мысли и прогнав сомнения, я рухнул в постель и мгновенно уснул.

День пятый. Бюрократия в болоте не тонет

Пожалуй, быть кабинетной крысой не так уж уныло и совсем не зазорно. Конечно, я не склонен оспаривать расхожее мнение, что в скандалах, погонях и риске быть застреленным перепуганными фермерами за право сделать копию с их дарственной или купчей на имение присутствуют непреходящая романтика и азарт. Вполне возможно, что подобная перспектива способна захватить чей-то дух и засвербить где-нибудь неодолимой тягой к приключениям. Мне же вполне хватило одного длинного кентаврихорского дня, чтобы во всей полноте прочувствовать мудрость и глубину первого правила нашей профессии: камералка все разрулит!

По архиву гулял легкий сквознячок со скоростью 1,1 метра в секунду, температурой 22 градуса по Цельсию, влажностью 50 процентов и направлением от хранилища технических дел к выходу из здания. В свете ламп дневного освещения деловито сновали мои верные архивариусы, кропотливо сортируя копии документов, выписки из анкет, черновые схемы установления границ и прочие бумажные носители собранной во вчерашних экстремальных условиях информации. Мозговой центр всего процесса, то бишь я, при непосредственном содействии энергичного главы местной администрации и престарелого кладезя знаний обо всех и вся, вычерчивал стилусом контуры на карте, присваивал номера участкам и закреплял за ними технические дела. Бригадир архивариусов под моим чутким присмотром прилежно вносил информацию из технических дел в специализированную базу данных архивного компьютера, заготовку информационного блока для интеграции в информационную сеть Кентаврихоры и Галактический кадастровый регистр. Конечно, в ходе работы изредка всплывали еще какие-либо расхождения, но большую их часть мы уточняли, не покидая архива - население теперь действительно было в курсе проведения кадастровой реформы, горело энтузиазмом, и, во избежание нашего визита сведения и копии документов предоставлялись по видеосвязи незамедлительно, а дроиды безопасно летали по району. Всего лишь раз нам пришлось совершить кратковременную вылазку за четвертый пищеблок для координирования точки, в которой пересекались границы двенадцати участков. Попутно администратор проверил ход пахотных работ в соседнем поле и проконтролировал отправку транспортов с урожаем на другом, так что мы управились за час.

К полудню процесс по отлаженности не уступал сборке спичечного коробка на заводском конвейере. По моим прогнозам получалось, что уже на следующие сутки работа на этапе подготовки архива будет завершена полностью, документация пилотного проекта по внедрению кадастра недвижимого имущества оформлена, а модель электронной базы данных может быть передана кентавридскому Департаменту кадастра и поверхностных отношений для интеграции. Разумеется, только после согласования и утверждения департаментом и другими ведомствами пилотного проекта, согласно Инструкции о проведении работ по приватизации. Об этом следовало сообщить министру, чтобы он мог предупредить руководителей заинтересованных ведомств и назначить день согласования, но... Министр не отвечал на мои вызовы.

Кстати, где инструкция? Насколько мне помнилось, с самого появления в городе в инструкцию я не заглянул ни разу, так как помнил все ее положения наизусть. Тем не менее, свериться было бы не лишне, равно как и дать своим работничкам возможность пообедать, и я отправился в свою резиденцию, где инструкция должна была мирно покоиться в одном чемодане с дневником, кодексами законов, студенческими конспектами и двумя рулонами туалетной бумаги. Последнюю, к слову, как бесспорно незаменимую и полезную вещь, мне насоветовали прихватить с собой более старшие товарищи по академии, ведь как правило, именно о таком щекотливом моменте забывают предупредить в туристических гидах и галактических справочниках. Что уж говорить, если даже цивилизация высших разумных ИгхТан не озаботилась соответствующим упоминанием в Истоках.

Дверь в гостиницу оказалась заперта, хотя я не припоминал, чтобы закрывал ее утром. Изумляясь собственной забывчивости, я обыскал карманы, но ключа в них не нашел. Пришлось звонить в архив.

- Обед!! - яростно изрыгнул с другой стороны в светлеющий экран Лостеданат, но это, несомненно, сыграло его отменное чувство юмора, потому что на сформировавшемся изображении он уже улыбался и, скорее всего, подвиливал своим конским хвостом, невидимым за краем моего стереолиста, - я весь внимание, чем могу, начальник?!

- Я потерял ключ. Не могу открыть дверь.

- Один момент, сейчас примчимся! - просиял бригадир архивариусов и заорал куда-то в архив: - ребята, бросай бумаги!

- Даже не думай! - поспешно воскликнул я, вспомнив ручную лепку на входе в архив. - Никаких штурмов гостиницы, продолжай работу с базой данных, у нас ведь сроки. Позови к видеофону администратора.

Лостеданат вздохнул с сожалением и уступил место Аскальдазду, медленно и старательно пережевывавшему что-то из обеденных яств.

- Не могу открыть дверь. Вроде не закрывал утром, но заперто, и ключ не могу найти.

- Плевое дело. - Флегматично произнес Аскальдазд, отвернулся, икнул и заорал в архив: - народ! Приватизация в опасности! Живо на штурм гостин... - в этот момент экран погас, и на мои повторные звонки никто не ответил.

Не прошло и двух минут, как вездеход администратора завис перед гостиницей. Бестолково, но оперативно, надо признать. Из кабины появились Аскальдазд с Настуриарием, а из кузова высыпали архивариусы с донельзя довольными рожами и массивной потолочной балкой, о предназначении которой догадываться не приходилось.

- Надеюсь, архив цел? - на всякий случай спросил я, поглядывая на балку.

- Архив цел. - Ответил Аскальдазд, непонимающе посмотрев на меня, но, проследив за моим взглядом, пояснил: - запасная.

- Стол хотели взять, но он в дверь не пролез, - добавил Лостеданат. - Плотник не сообразил, что стол надо по ширине двери сделать, а я не подсказал, меня не было... - бригадир нерешительно запнулся, он до сих пор тщательно избегал тем, связанных с мимолетным, но продуктивным и познавательным опытом работы в лесных массивах района.

- Лесоповал по вам плачет, оболтусы! - ехидно и бесцеремонно заявил Настуриарий. - Столько джоулей зря на бумажки переводится. Ломать, оно, конечно, не строить! Говорил, сам управлюсь, так нет же, засвербило у них, всем табуном понеслись, и стол не вынесли только потому, что я воспротивился, а у администратора балка лишняя завалялась... - старик уже возился у дверей, - пахать бы на вас, да только где это видано, чтобы кентаврид заместо машины плуг тянул?! Так, что тут у нас... замочек тут, оказывается. Что же делать?

- Инструмент бы, разобрать аккуратно, - озабоченно подал я голос, но Аскальдазд взглядом подал знак не вмешиваться.

- Может, открыть? Хм, не открывается, посмотрим-посмотрим. Какой замочек-то замысловатый, непростая конструкция, - приговаривал Настуриарий, а от загораживаемой его телом двери слышалось характерное постукивание и пощелкивание. - Что же делать, как разобраться? Ну-ка, глянем с другой стороны, может там подсказка какая, - дверь приоткрылась, и старик с внимательнейшим видом принялся разглядывать механизм с внутренней стороны. - Смотри-ка, с этой стороны еще сложнее, умеют же делать надежные вещи! - он отшагнул от раскрытой двери и с победным видом скомандовал архивариусам, - грузи балку обратно, лоботрясы, не понадобилась!

Архивариусы с энтузиазмом и гоготом не меньшими, чем если бы взламывали дверь, принялись под руководством старика загружать тяжеленную балку обратно в кузов вездехода, а мы с администратором поднялись на второй этаж.

- Откуда у Настуриария такая сноровка? - спросил я, копаясь в чемоданах в поисках инструкции и всего прочего, что могло понадобиться мне при согласовании пилотного проекта и сдаче в производство базы данных.

- Повстанцы научили. Речные.

- Что, хорошо знали дело?

- Они мастера были. Любой сейф открывали. Замок - вообще игрушка.

- Судя по легкости, с которой старик открыл замок, речные - настоящие профи.

- Так говорят в городе. Хотя у реки говорят другое. Говорят, старик научил речных.

- Занятно. Выходит, Настуриарий еще тот интеллигент, и не эрудицией единой славится. Так он бывший повстанец?

- Нет. Он помогал речным. Находил армейские тайники. И открывал.

- Теперь я начинаю больше верить в версию, что скорее речные учились у него. А что ж он оставил такое увлекательное, и, наверняка, прибыльное занятие?

- Армейские его поймали. Хотели расстрелять.

- Предполагаю, что с ним этот номер не удался. Что пошло не так?

- Как раз горные повстанцы появились. У них база была секретная. Никто в армии найти не мог. А он смог.

- Попробую угадать: за это армия отпустила Настуриария по амнистии?

- Не угадал. Расстрел никто не отменял. Но у армии тоже был тайник. Рядом, про него никто не знал. Даже повстанцы. И всех армейских, кто раньше знал, давно расстреляли. Очень секретный тайник. А он знал. - Администратор вытер лоб рукой, видимо, вспотев от натуги составлять из коротких рубленых предложений непривычно длинные тирады.

- Я все-таки попробую угадать снова: старик открыл армейский тайник повстанцам, они его простили, и он остался с ними, чтобы армейские его не расстреляли.

- Ты еще плохо знаешь кентавридов. Повстанцы прощают только после расстрела. И армия тоже. Старик спрятался в тайнике сам. То есть, только с тремя женами. И законсервировал тайник. Чтобы никто не открыл.

- Смахивает на миф. Что, на неприступной секретной армейской базе оказались припасы, разумеется?

- Армия умеет делать тайники. Припасов хватило на год. Потом он вышел. Армия и повстанцы за год перестреляли друг друга. Уже появились новые. Кто ждал старика, никто не остался.

- А жены как же, остались в тайнике?

- Нет. Он вышел с женами. Всеми тремя. И с детьми. Двумя мальчиками и двумя девочками.

- То есть, с четырьмя детьми? Что, сам тоже родил?! - с иронией спросил я, так как по мере рассказа Аскальдазда история старика все больше походила на небылицу.

- Младшая жена родила мне двойню, - раздался голос в дверях, и в комнату, постукивая копытами по полу, вошел Настуриарий.

Вроде прежний, а вроде и нет - что-то незримо поменялось в старике за те несколько минут, что прошли после открывания двери в гостиницу. Плечи пошире, осанка погорделивее, да взгляд похитрее, что ли? Впрочем, мне могло это показаться.

- Чего копаетесь? - хмуро спросил Настуриарий, - ты нашел свой ключ?

Я растерянно пожал плечами. Инструкция уже перекочевала в кармане куртки, а вот мысль о пропавшем ключе мне в голову не приходила. Между тем, ключ пылился невостребованным на тумбочке, куда был брошен сразу после заселения в гостиницу.

- Вот же он! - радостно воскликнул я, схватив ключ.

Кентавриды лишь настороженно переглянулись, и до меня наконец дошло, что входная дверь была закрыта не мною. Немедленный осмотр всех трех этажей не обнаружил следов посторонних. Озадаченные, мы отправились обратно к архиву, и прояснение загадочного происшествия не заставило себя долго ждать.

Еще в пути зазвонил видеофон администратора, и один из фермеров в панике затараторил, что на подступах к городу заметил, скорее всего, наверно, повстанцев, не мог он ошибиться, какие уж тут сомнения, что ж он, повстанца от фермера не отличит?! Администратор потемнел как туча, и сурово велел фермеру сейчас же сообщить всем, кто находится в городе и поблизости, чтоб стягивались с оружием к управлению, причем непременно сообщить таким же истерическим голосом. Архивариусы притихли в кузове, а Настуриарий молча вытащил невесть откуда огромный пистолет, дунул в бездонное жерло ствола и, как ни в чем не бывало, щелкнул предохранителем. Я тоже и бровью не повел, а просто достал из-под сиденья дробовик, передал его Аскальдазду, затем оттуда же извлек ружье, которое вчера помогало мне находить общий язык с местным населением. Повинуясь профессиональному инстинкту, проверил, на месте ли реперный пистолет. Стоит отметить, что незаменимый в нашей работе прибор, рассчитанный на прострел реперным патроном скальной породы, при необходимости может без труда наделать дырок в любом препятствии, по недоумию ставшем на пути кадастровых реформ.

Навстречу выскочил мотолет с взмыленным кентавридом.

- Повстанцы! Они захватили архив! - завопил кентаврид, поравнявшись с вездеходом.

Я вспотел и едва унял дрожь. Архив в опасности! Миссия под угрозой! Сейчас все эти повстанцы у меня полягут!

- Горожанам собираться у архива! Ждать моих распоряжений! - железным голосом приказал администратор в видеофон.

Мы прибыли к архиву раньше всех, так как новость застала нас уже в пути. Перед архивом стоял одинокий забрызганный грязью мотолет. Безоружные архивариусы были перепуганы, и их пришлось оставить снаружи охранять тылы и своим видом обозначать подкреплению, которое скоро должно было прибыть, где находятся повстанцы. Мы же втроем, настороженно озираясь и грозно поводя оружейными стволами по сторонам, вошли в архив.

В приемной архива кентаврид среднего телосложения, то ли серый, то ли давно немытый, примерно ровесник Аскальдазда, вальяжно рассиживал у стола, и одна его рука была занята тем, что висела на рукоятке гранатомета, как на костыле, другая листала наш архивный регистр. Передние копыта легонько отбивали по полу мотивчик песни, слова которой повстанец неразборчиво бубнил себе под нос. Лицо его наполовину прикрывала маска, форма которой будила воспоминания о легендарном Зорро, и являющийся естественным продолжением любого кентавридского тела лошадиный круп усиливал ассоциацию.

- А, входите! - оживился повстанец при нашем появлении. - Это я захватил архив!

- Как мило. - Произнес я и обратился к своему сопровождению, игнорируя ожидающую нашей реакции благодушную физиономию повстанца: - это и есть повстанцы? Их всего один.

- Повстанцев один не бывает. - Уверенно заявил Аскальдазд. - Должны быть другие. Ждут в засаде. Или подходят к городу. Это разведчик.

- Один или нет, но хитер и опасен при любом раскладе, - сказал Настуриарий, щурясь на повстанца через прицел пистолета, - именно он закрыл гостиницу, чтобы мы, простаки, оставили архив без присмотра. Надо пристрелить его, пока не пришли другие, или он сам ничего нового еще не придумал.

- Какие-то вы напуганные, - произнес повстанец, видимо, решив ненавязчиво втереться в нашу дискуссию по поводу его дальнейшей судьбы. - А я тебя знаю, старик. Что и говорить, в тебе сразу чувствуется богатый опыт общения с правительственной армией: чуть что, так сразу пристрелить! Вправду сказать, общение с повстанцами дает совершенно такой же опыт. Но прошу иметь в виду, что я против моего немедленного расстрела. А вдруг я по делу пришел?

- По делу? - переспросил Аскальдазд и тут же возмутился: - дело повстанцев известное! Пришел, ограбил, ушел. Кто против - укокошил. Я уже вызвал армию. Армия в пути. Ты еще успеваешь спрятаться. Но не в моем районе.

- Армия поможет, конечно, - повстанец не выглядел взволнованным. - Сотня солдат выкопает три могилы быстрее ленивых фермеров. Армия далеко, администратор, а повстанцы уже тут. Так что, будем по делу говорить, или помощь армии пригодится?

- Если тебя интересует архив, значит, у тебя дело ко мне, - вмешался я, надо же было как-то вывести этих норовистых жеребцов из спора, ведущего в тупик.

- О, да ты говорящий! - съязвил повстанец, очевидно, мелко мстя за игнорирование в начале разговора. - До меня дошли слухи, что именно твоим ногам доверено мерять нашу землю. И это при том, что ты, человек, делаешь шаг одной ногой, а не двумя, как нормальный кентаврид! Просто парадокс какой-то.

- Зато у меня в два раза меньше шансов запутаться в собственных ногах при замерах. - Парировал я.

- Впервые вижу повстанца-ксенофоба, - брезгливо протянул Настуриарий, и его смотрящий в прицел глаз еще больше сощурился.

- Старик, ты не прав! Я же шучу. А этот, нездешний, острить умеет и шутку понимает, в отличие от тебя. Нам бы поговорить о явлении приватизации без свидетелей, а то, знаете, у нас, повстанцев, есть такое поверье, что свидетели долго не живут, - повстанец снова осклабился очередной своей остроте.

Я вопросительно посмотрел на администратора. Повстанца я не боялся, равно как и его неизвестно где находящихся сподвижников, но его интерес к "явлению приватизации", как он выразился, меня заинтриговал; в то же время, до сего дня кентаврихорские повстанцы мне представлялись примерно в таком же свете, как снежные люди или викинги, а тут на тебе, живьем, и как себя с ним вести, неясно.

- Надо подумать. Жди здесь, повстанец. - Решился Аскальдазд, поняв, что я сомневаюсь. - Старик, пошли. Мы его из виду не упустим. А у тебя уже палец дергается.

Настуриарий что-то проворчал недовольно, но попятился к выходу. Мы отошли и остановились поодаль, поглядывая на повстанца через открытую дверь архива. На улице уже собралась изрядная толпа, неплохо вооруженная для мирного города. Видимо, все же повстанцы в районе были не только героями небылиц и преданий. Я попытался связаться с Гуйявальгом, но предусмотрительность министра оставалась выше всяких похвал, так что в освобождении архива от повстанцев, пока в единственном количестве, оставалось надеяться только на собственные силы и решения.

- Валить его надо! - старик был категоричен, - и держать оборону, пока армия придет.

- Пригород проверили. Других повстанцев нет. - Сообщил администратор последние новости, прижимая к голове наушник коммуникатора. - На дальних фермах тихо. Всем звонили. Никто повстанцев не видел.

- Этого тоже никто не видел, - возразил Настуриарий, - но он здесь.

- Чего можно ожидать от повстанца, когда он хочет говорить по делу? - спросил я.

- Что он тянет время до подхода основных сил, или хочет обманом втянуть тебя в подлую махинацию, или застрелить и выпрыгнуть в окно, пока мы прибежим на помощь, или он пришел за мной и отвлекает всех, пока снайперы повстанцев перед выстрелом рассчитывают скорость ветра и сумеречное преломление света, - выложил Настуриарий, подозрительно поглядывая в сторону архива.

- На окнах архива решетки. - Уверенно заявил Аскальдазд.

- Не расходитесь. - На всякий случай сказал я и направился обратно в архив.

При моем появлении повстанец дружелюбно заулыбался и приветственно помахал рукой. Я обошел стол, сел на свое место, небрежно держа левой рукой ружье, а правой спокойно и уверенно подвинул к себе архивный регистр: мол, не забывай, кто здесь хозяин.

- Чего тебе? Только не тяни, сезон дождей близко, - с суровой миной произнес я.

Идиома "мне недосуг" кентавридам неизвестна, так надо же было что-то брякнуть, чтобы непрошеный гость понял, что нечего рассиживать, мы тут занятые все.

- Мотолет у входа видел? Там, откуда я приехал, дожди уже идут, - не полез за словом в карман повстанец. - Дельце у меня быстрое, причем именно по твоей части: запиши за мной болото, что от крайних холмов до реки, где граница с соседним районом.

- Пустяки. Считай, сделано. Ну, до свидания. - Я зевнул с таким выражением лица, как у клерков к исходу рабочего дня по окончанию приема граждан.

Где-то далеко в глубине души у меня теплилась надежда, что повстанец с радостными и победоносными возгласами сразу же покинет архив и больше не появится в моей жизни.

- Значит, не запишешь? - уточнил повстанец, не сдвинувшись с места.

Я вздохнул, скрывая разочарование.

- Нет, конечно.

- Почему? - живо заинтересовался повстанец и даже придвинулся поближе, едва ли не влезая на стол.

У меня появилось впечатление, что Настуриарий был не так далек от истины в своих предположениях относительно истинных намерений повстанца. Либо он тянул время, либо надеялся вовлечь меня в аферу с приватизацией того же болота или, вообще, всего района.

- Видишь ли, чтобы записать за тобой болото, мне недостаточно такого аргумента, как гранатомет, или даже пара сотен повстанцев на подступах к городу.

- Мой гранатомет творит чудеса и послужил веским аргументом во многих спорах, - повстанец любовно погладил потертый ствол, - но я наслышан о вчерашних событиях и согласен, что в споре с тобой он ничего не решит. А какого аргумента было бы достаточно?

- Документального.

- Но инструкция гласит, что при отсутствии правоустанавливающих документов на объект недвижимости, право собственности может быть признано за тем субъектом, который пользуется им фактически на протяжении большого срока, при отсутствии претензий со стороны административных органов.

Моей внешней невозмутимости в ответ на такое заявление мог бы позавидовать Сиддхартха Гаутама.

- Да-да! Причем, если в районе местонахождения таких объектов недвижимости проводится приватизация, то кадастровый инженер должен внести в регистр данные о пользующемся объектом недвижимости субъекте для того, чтобы впоследствии административные органы могли рассмотреть вопрос, утвердить ли за ним право собственности, - как ни в чем не бывало, добавил повстанец, старательно соскабливая пятнышко грязи с приклада гранатомета.

Я выронил регистр, и талмуд громко шлепнулся на пол. Повстанцы в лице первого встретившегося мне их представителя начинали вызывать невольное уважение, по крайней мере, по части осведомленности в юридических основах кадастра.

- Видишь, я выиграл спор и без помощи гранатомета! - победно произнес повстанец.

Это поспешное заявление моментально заставило меня взять себя в руки. Самонадеянности повстанцу было не занимать, вот с чем точно не поспоришь. Вызубрил инструкцию, или успел пообщаться на тему кадастровой реформы с отбывшим на Землю ополоумевшим архивариусом - и вот те на, решил, что в два счета способен уложить на лопатки выпускника Академии общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции! Какой яркий образчик истинно кентавридского характера. Однако не гони лошадей, повстанец!

Последнюю мысль я едва не озвучил в порыве эмоций, но вовремя спохватился, кто является моим оппонентом. Дав себе зарок не злоупотреблять земным фольклором в запарке, я поднял с пола оброненный регистр, смерил повстанца насмешливым взглядом и произнес:

- Вижу, кто-то надоумил тебя сыграть на таком тонком понятии, как прецедент преимущественного права. Но вот какая незадача: в данном конкретном случае претендовать на такое право может каждый кентаврид, живущий на краю болота, у реки. И еще половина субъектов нашего района и соседних, которым посчастливилось на этом болоте охотиться при отсутствии правоустанавливающих документов на болото, как на объект недвижимости.

- Это как раз не проблема! - заверил повстанец, - два-три рейда, и по моему болоту не потопчется ни одно чужое копыто.

- Там, где не рискнет топтаться копыто, легко и без колебаний пройдет бронетехника правительственных войск.

- Если на болото сунется армия, мы развернем там такие маневры, что его даже зверье до следующего сезона дождей будет стороной обходить.

- Но местная администрация откажется рассматривать вопрос.

- Это моя забота. Местные управленцы боятся нас больше армии.

- Лихо, конечно. Но я все же против осуществления приватизации огнестрельными и карательными способами. Вообще, не припомню, чтобы метод выжженной земли упоминался Инструкцией о проведении работ по приватизации или Кодексом недвижимости наравне с прочими методами установления права собственности. Ты действительно читал инструкцию в издании от Департамента кадастра и поверхностных отношений, коллега? В последнее время столько некачественных переводов и бездарных подделок распространено по Галактике, - пришел мой черед победно воззриться на собеседника.

- Ты погряз в теории, - нимало не смутившись, возразил повстанец. - На практике установление права собственности случается в обход кодексов и инструкций гораздо чаще, чем тебе кажется. Я все равно заберу болото раньше или позже. Способов сотня.

- Зачем же ты обратился ко мне?

- Этот способ самый легкий.

- Тогда повторюсь: до встречи. - Где-то глубоко во мне снова затлели искорки глупой надежды.

Повстанец собирался с мыслями, задумчиво смотрел на меня и теребил пятнистую кисточку хвоста.

- Тебе что, жалко? - спросил он, наконец.

Я снова вздохнул.

- Думаешь, это гнилое болото нужно администрации, армии, правительству или еще кому? - продолжал повстанец, - а мне оно нравится.

- Болотом пользуются охотники, рыбаки, сборщики трав, добытчики торфа, еще масса народа в самых разных целях, и оно является собственностью государства, - сказал я нетерпеливо, так как разговор начинал походить на базарную торговлю.

- Опять же теоретически, - упрямился повстанец. - На практике государство меняется постоянно, и сегодня я - повстанец, а завтра - правительство. Если следовать твоей склонности теоретизировать, то это болото в перспективе - уже моя собственность.

- Прости, но вероятность того, что завтра ты будешь заседать в правительстве, ничтожно мала. Без альтернатив.

- Ты плохо знаешь мой народ. Правительство - это повстанцы, победившие предыдущее правительство.

Я лишь развел руками.

- Ты убедил меня. Приходи, когда станешь правительством. А теперь, как бы тебе это сказать деликатнее... до свидания! Был рад познавательной дискуссии.

При словах "до свидания" физиономию повстанца на мгновение перекосило, как от оскомины. Еще бы! Это была уже третья моя попытка распрощаться.

Но, видимо, повстанец имел в запасе еще какие-то аргументы. Нет, не гранатомет, хотя его пальцы то и дело подрагивали на цевье, словно чесались от прикосновений к холодному металлу. Бросив на меня прищуренный взгляд, он выдал после недолгих колебаний:

- Какая тебе разница, человеку с Земли, за каким из кентавридов будет записан затопленный и покрытый зарослями участок района? Ведь твоя основная программа - обеспечение максимального контроля над недвижимым имуществом кентавридов. А после тебя придет другой специалист, который займется нашими активами, а потом еще и еще специалисты. Ты к тому времени будешь с новым пилотным проектом на другом краю Галактики, и через несколько лет не найдешь это болото даже в воспоминаниях.

Видимо, исчерпав все доводы, кентаврид решил запутать меня политическими, или того хуже, философскими рассуждениями. За его фразой скрывались и недоверие народа к кадастровой реформе, затеянной кентавридским правительством, и домыслы простых кентавридов о неких скрытых целях правительства земного, намеки на которые я получил не первый раз с момента своего появления на планете. Меня возмущали подобные намеки, но я устал и был слишком на взводе, чтобы развивать дискуссию на тему взаимоотношений цивилизаций Кентаврихоры и Земной Федерации.

- Бред какой-то. - Отмахнулся я и поднялся со стула, всем своим видом намекая, что четвертый раз произносить "до свидания" будет явным излишеством.

Интуиция подсказывала мне, что повстанец не намерен проявлять агрессию и переходить к угрозам, и тем паче, к боевым действиям на территории подведомственного мне архива.

Так и оказалось. Повстанец пожал плечами, тоже поднялся со своего места и направился к мотолету, словно не замечая собравшейся вокруг архива толпы местных жителей. Ополчение по моему спокойствию и отсутствию какого-либо внимания со стороны повстанца поняло, что осложнений на сегодня не предвидится, к тому же я, поймав вопросительные взгляды Аскальдазда и Настуриария, подал им знак, что предпринимать ничего не нужно. Справедливости ради стоит заметить, что без явной угрозы предпринимать никто ничего и не собирался, повстанцев все же побаивались, даже если выглядели они одиноким всадником на измазанном грязью мотолете с гранатометом наперевес и маской Зорро на лице.

- Мой опыт подсказывает мне, что впереди нас ждут неоднократные встречи, а наш разговор был только началом, - сказал на прощание повстанец, то ли искренне веря, что еще не раз и очень скоро попытается подбить меня на аферу, то ли в стремление оставить за собой последнее слово.

Мотолет сделал свечку и на полном ходу исчез в сгущающихся сумерках. Кентавриды любят показушность, и повстанцы, очевидно, не исключение.

Похоже, благодаря неожиданному развороту событий можно было смело менять статус архива с гражданского учреждения на оперативный штаб: не успел шум удаляющегося мотолета раствориться в гомоне фермеров, обсуждающих последствия визита повстанца, как наша боевая тройка засела в приемной архива потолковать на ту же тему. Архивариусы дежурили у входа в ожидании поручений.

Аскальдазд и Настуриарий пожирали меня глазами в ожидании подробностей разговора с повстанцем, но я выдерживал паузу. Недолгий, но богатый опыт общения с кентавридами подсказывал, что совещание вряд ли можно считать приватным; скорее, ход нашего заседания в узком кругу стоило бы сразу же озвучивать по громкоговорителю для собравшейся снаружи толпы, или того лучше, транслировать по информационным сетям, дабы избавить от лишних хлопот моих старательных подопечных, но возня с аппаратурой отняла бы время. Следовательно, у меня возникла необходимость быстро и четко профильтровать в уме всю беседу с повстанцем и прикинуть, что стоит рассказать, а что должно остаться известным лишь мне и раскрыто по мере необходимости. В первую очередь я решил не распространяться о центральной теме беседы - приватизации болота. Все то же чутье упорно твердило мне, что болото, если даже интересовало повстанца, использовалось больше в качестве повода для вступления в разговор вообще. Зато в последней фразе открывалась тема настоящего конфликта, и с каждой минутой во мне крепла уверенность, что я поторопился ставить точку. В то же время, хотя тема стоила более глубокого обсуждения, но все же в другой раз, потому что мне нужно было обдумать неожиданную для меня точку зрения, попробовать понять ее с кентавридской точки зрения; вероятно, потому повстанец с такой легкостью согласился на завершение нашей встречи, а его прощальное обещание продолжить разговор вполне могло стать пророческим. Понятное дело, что и об этом сообщать администратору и старику сегодня вряд ли было бы целесообразно.

- Зря я не послушал тебя. - Обратился вдруг администратор к старику. - Надо было его пристрелить.

- Поздно, - ответил старик, - он уже напичкал нашего друга секретами и подозрениями. Такой сейф даже я не открою.

- Ничем он меня не пичкал! - встрепенулся я, понимая, что слишком затянул паузу. - Я толком и не разобрался, чего же он от меня в конечном итоге добивался.

- А ты нам скажи, мы поймем. О чем спрашивал, что требовал, что обещал? Повстанцы как диарея, надолго не отпускают, - с видом знатока сказал Настуриарий. - Он скоро появится, и хорошо было бы хоть предполагать, когда и в каком количестве.

В который раз подивившись глубине познаний бывалого кентаврида в области тонкостей человеческого быта, я поведал соратникам, что повстанцы прослышали о проводящейся в районе кадастровой реформе и отправили своего представителя, то бишь разведчика, осведомиться о продвижении проекта. Интерес их был понятен, ведь после окончания работ в этом районе приватизация недвижимого имущества будет осуществляться и в других районах планеты. Не утаил я также, что повстанец застал меня врасплох своей осведомленностью в законодательных основах самой процедуры.

- Странно, что я не знаком с ним и ничего о нем не слышал,- озадачился Настуриарий. - В нашей глубинке грамотно и свободно о кадастровой реформе и приватизации до недавних пор могли говорить только двое: я, да прежний архивариус. Сдается мне, от нашего повстанца веет столичным сквознячком, этим же сквознячком и принесло. Больно молодой, наглый и хитрый. Отрежьте мне копыта, если столица ни при чем!

- Копыта прибереги! - Одернул старика Аскальдазд. - Повстанцы близко. Вдруг тебе удирать придется. До тайника далеко?

Старик зыркнул на администратора и злорадно восхитился:

- Я буду помогать в обороне города и сдохну в бою с повстанцами только ради удовольствия услышать хотя бы еще одну шутку от тебя! Подумать только, какие неведомые интеллектуальные ресурсы высвободили в тебе кадастровая реформа и опасная близость повстанцев!

- Погодите! - поспешил я вмешаться, пока Аскальдазд собирался с ответом. - Не пойму, почему вы так настроены на то, что город если не сейчас, то со дня на день будет окружен полчищами злобных повстанцев, и придется до последней капли крови сдерживать их натиск. В конце концов, вы цивилизованный народ, а в городе нет ни военных баз, ни коммуникационных центров, ни стратегически важных промышленных объектов.

Кентавриды воззрились на меня, и у обоих на физиономиях была написана избитая фраза: ты плохо знаешь наш народ. Кажется, скоро каждый мало-мальски уважающий себя кентаврид будет швырять ею в мое лицо вместо приветствия.

- Что с армией? - сменил я русло обсуждения.

- Ее нет. Я не вызывал. Только пугал повстанца. Нет необходимости. Тем более, скоро дожди. - Оттарабанил Аскальдазд.

- А как же оборона? Город справится сам? И причем тут дожди? - в тон ему спросил я.

- Армия - крайний случай! - Отрезал администратор.

- Армия сожрет город. Правительство, как правило, не располагает достаточными ресурсами для обеспечения армии во время боевых маневров, и перекидывает снабжение на местных. Обслуживание армии помешает убирать урожай и сорвет подготовку к посевным работам, а в полях пригорода понароют окопов и понавозведут укреплений. Много молодых кентавридок уйдут с армией в надежде на хорошую брачную партию. Армия хуже сезона дождей, две стихии одновременно надолго подорвут силы города, - более глубоко и красочно пояснил Настуриарий.

- А от повстанцев вреда меньше?

- Зависит от того, сколько их. Если город может продержаться своими силами несколько дней, то лучше держать оборону. Но если их много, и тем более, если они истощены и озлоблены долгими боями, то лучше терпеть армию.

- Теперь понимаю. Пожалуй, при таком раскладе не стоит торопить события, - заключил я. - Мне не показалось, что повстанец настроен враждебно и планирует в каких-либо целях приводить повстанческие банды для захвата города.

- О, повстанцы совсем не бандиты! - неожиданно возразил Настуриарий. - Хотя я давно придерживаюсь мнения, что с мертвыми повстанцами проблем существенно меньше, но иногда повстанцы побеждают, и это - дополнительный повод не спешить натравливать на них армию. У добравшихся до власти повстанцев отличная память.

"Правительство - это повстанцы, победившие предыдущее правительство", - словно эхо, вспомнились недавние слова повстанца.

Мы помолчали минуту, потом вторую, и до меня вдруг дошло, что эти двое ждут от меня последнего слова, определяющего, какие решения принимать и какие действия предпринимать им дальше. А у входа результатов совещания ждут архивариусы, чтобы довести их до сведения собравшихся вокруг архива жителей города. Подумать только, пять дней назад я прибыл налаживать фактически бюрократический процесс в провинциальном городке аграрной планетки, а теперь от моего слова зависит, начнутся ли отсюда, из этого городка, боевые действия между регулярными войсками и повстанцами, которые могут охватить немалую часть планеты кентавридов!

Ясное осознание момента из разряда "накануне" навалилось на меня внезапно, как подавляющее большинство событий последних дней. Признаюсь, мне стало неуютно. Наверно, похожие ощущения испытывали представители служб Земной Федерации, чье неправильное слово или поступок спровоцировали впоследствии бескомпромиссную войну с цивилизацией аргри, в которую за более чем двадцать лет втянулись еще десяток цивилизаций, а развитие Галактического Содружества Цивилизаций было полностью остановлено на так называемом "векторе Бетельгейзе"²⁰ до стабилизации политической обстановки. Воистину, неисповедимы пути демократии, но из всех вариантов развития событий я точно мог указать недопустимый по моим убеждениям - это военный. В то же время, принимать решения за чужой народ мне никто права не давал.

- У моих сородичей есть отличное правило: утро вечера мудренее! - осторожно начал я. - Передвижения больших сил повстанцев не остались бы незамеченными, значит, в районе их еще нет, и неизвестно, появятся ли. Весомых причин для захвата города повстанцами не имеется. Если до сих пор армия не была вызвана, а город готов к самостоятельной обороне на первое время, то мне кажется, было бы достаточно организовать несколько надежных дозоров, чтобы нас не застали врасплох, и этим ограничиться. Завтра в полдень, если не будет тревожных новостей, я планирую отправиться в столицу для подготовки согласования проекта. Если один из вас отправится со мной, то мы сможем параллельно провести осторожную разведку настроений в столице. Возможно, этот повстанец действительно из столицы, а до района доходят не все важные новости. В течение суток будет известно, подвергается ли город опасности, и стоит ли об этом сообщать правительству и вызывать армию. Решать вам, и только вам, ведь я, в самом деле, плохо знаю ваш народ.

Вернув им их же фразу и сделав на ней упор, я перевел дух. По большому счету, я имел полное инопланетное право в любой момент запрыгнуть в первое попавшееся транспортное средство и, вылупив глаза, помчаться в столицу с оголтелыми воплями, что-де прилетел работать, а попал в горячую точку. Но я был молодым и глупым идеалистом, которым исторически положено принимать идущие вразрез с логикой решения и поступаться своими интересами ради всеобщего блага, пусть даже инопланетного, так что я предсказуемо воспользовался представившимся случаем поступить вопреки разуму.

Не скажу, чтобы решение Аскальдазда и Настуриария следовать моему плану оказалось для меня неожиданностью. Администратор немедленно назначил ответственных за организацию дозора, а также велел бригадирам производственных отделений и фермерам постоянно держать в поле зрения семьи, работников, оборудование, следить за территорией и сообщать лично ему обо всем подозрительном. Старик отправился на обход города, ведь именно он должен был отправиться со мной в столицу, и ему необходимо было завершить неотложные дела, а заодно поглядеть напоследок, не случилось ли еще чего-то из ряда вон выходящего в городе.

Я отправил архивариусов отдыхать, а вскоре и сам ушел в свою резиденцию. Сегодня я закрыл входную дверь изнутри. Немного поколебавшись, подпер дверь на втором этаже табуретом. Затем взгляд мой остановился на широких окнах без решеток, я плюнул на меры безопасности и лег спать.

Уснул мгновенно физиономией на стереолисте с открытым файлом дневника. Наверное, несмотря на курс биологической приспособляемости в адаптационной капсуле, двадцатипятичасовый световой день не оставлял никаких шансов тревогам и бессоннице ночью.

День шестой. Министр где-то рядом

Вечерние потрясения за ночь переплавились в утреннюю готовность свернуть горы. Я пулей вылетел вон из спартанского уюта своей берлоги и едва не разбил нос об администратора. Собираясь суматошно на работу, я не удосужился выглянуть в окно, а то увидел бы громаду вездехода на дороге.

Неизвестно, сколько времени Аскальдазд выжидал меня у гостиницы - может, меня вообще сторожили по очереди всю ночь, чтобы не украли повстанцы, или я сам не сбежал? - но он даже не повернулся, когда мною выстрелило из дверей. Насупив брови, администратор стоял перед машиной, выкручивал отверткой остатки завтрака из зубов и пристально высматривал что-то над головой.

- Что, у повстанцев может быть авиация? - поинтересовался я, став рядом и так же вперившись взором в бездонную голубизну.

Небо было на редкость чистое и прозрачное. Казалось, вот-вот проступят звезды, словно и нет той многокилометровой толщи воздуха, которая перехватывает и рассеивает их пронзительный свет. Диск поднимающегося кентаврихорского солнца был четким и резким, так что о его край можно было порезаться, если бы дотянуться. Даже птицы не пересекали небосвод.

- Сегодня начнется дождь. - Уверенно объявил Аскальдазд.

- Но ведь ни облачка! И бррриньявольг, или как его тут называют, еще не повторялся.

- Бррриньявольг не всегда повторяется. Будет дождь. Сегодня.

По тону администратора я почувствовал, что начало сезона дождей - дело решенное, и этот факт беспокоит его куда больше, чем возможный штурм города. Вообще, его вполне можно было понять: если дожди пойдут сегодня, то у города осталось всего несколько часов, чтобы закончить последние работы в полях и приготовления к непогоде. Небольшую демонстрацию того, во что превращаются город и окрестности во время дождей, я имел удовольствие наблюдать четыре дня назад.

- Чего же ты ждешь? Разве не нужно проследить за приготовлениями города к дождям? - спросил я кентаврида и сразу же добавил, чтобы успокоить его в отношении моей судьбы: - я отправляюсь в архив и буду там в безопасности, спасибо за беспокойство.

- Повстанцы не придут сегодня. К дождям готовятся все. Я не беспокоюсь. - Ответил Аскальдазд, воззрившись на меня с плохо скрываемым недоумением, словно я несу несусветную чушь. - Пришел узнать, нужен ли тебе сегодня.

- Ах, ну конечно, я сразу так и подумал! - с пониманием закивал я головой, прогоняя навеянные спросонья глупые мысли. - Это ставит все по своим местам. Разумеется, сегодня тебе необходимо проследить за приготовлениями в городе. Как я уже и сказал. А я к середине дня как раз постараюсь завершить с приготовлениями к отъезду в столицу, с отчетом для министра. Как вчера и говорили.

- Совсем мало времени. - Произнес Аскальдазд, видимо, в надежде пресечь мой немного выбившийся из-под контроля речевой поток.

- Добро. Я выйду на связь, когда закончу в архиве, - как можно более деловито сказал я и едва удержался от желания пожелать удачи вслед удаляющемуся в сторону окраины вездеходу.

В конце концов, Аскальдазд все равно не услышал бы мои пожелания из-за двигателя, который взревел сразу после слова "добро".

В дверях архива я споткнулся о старика, растянувшегося на постеленном на полу матраце.

- Кто здесь?! - дико вращая глазами и нашаривая в изголовье пистолет, гаркнул Настуриарий.

- Доброе утро. Тебя выгнали из дома? - быстро подал я голос, пока Настуриарий не обнаружил свою мортиру.

- А, это ты, доброе утро, - старик с кряхтением поднялся на все четыре копыта, потянулся и принялся собирать с пола импровизированную постель. - После обхода города я снова встретился с администратором, и мы решили, что оставлять тебя и архив на ночь без присмотра нельзя.

- Я же не дите малое! - возмутился я строго, ощущая разливающийся в душе бальзам, - наоборот, нужно было привлечь меня к охране архива. Убили бы сразу двух зайцев! - запальчиво воскликнул я и тут же прикусил язык.

Но было уже поздно. Пришлось объяснять старику смысл поговорки. Неожиданно пригодились его познания, полученные в результате "чтения в подлиннике поэта Дарвина", так что описание внешнего вида и определение роли зайцев в пищевой цепочке много времени не отняло. С аллегорическим смыслом вышло хуже.

- То есть, как бы имеется в виду, что одновременно и ценой меньших усилий решены две задачи, и это, как и двойной размер добычи - хорошо. - Подвел я итог витиеватых объяснений.

- Очень занятно и точно подмечено, - согласился Настуриарий. - Если бы ты остался в архиве и пришли повстанцы, мы разом грохнули бы и тех, кто пришел брать архив, и тех, кто пришел за тобой. У нас в таком случае говорят: повстанцев больше да кучнее - патронов меньше да режее.

Я слегка опешил от такой трактовки, но вникать в тонкости поостерегся, а постарался вернуться к исходному предмету:

- Значит, мы сошлись во мнении, что в следующий раз охранять архив остаюсь я.

- В этом уже нет надобности, - возразил старик, выглянув из архива и посмотрев на небо, - сегодня начнутся дожди, так что забот у всех будет предостаточно. Повстанцы не придут до конца сезона дождей.

Я снова подивился уверенности местных, ведь небо по-прежнему поражало девственной чистотой. Им, конечно, виднее, но по пути в архив я специально поднялся на мотолете выше крыш, чтобы осмотреть горизонт - он был пуст, никакого намека даже на облачко при полном штиле.

Циркуляция воздуха в архиве неожиданно прекратилась. Бравая троица архивариусов во главе с Лостеданатом прибыла на службу и закупорила дверной проем при попытке ввалиться в архив одновременно.

- Дождь на пороге! Какие будут указания, начальник?

- На пороге я наблюдаю иное стихийное бедствие. Попробуйте войти по очереди. А про дождь мне с утра все говорят, и все же я не ощущаю его приближения ни одной клеткой тела.

- Ты плохо чувствуешь наш климат! - возразил Настуриарий вполне дружелюбным тоном, но мне почему-то захотелось огреть его архивным регистром.

- Нужно браться за работу, - выбросив из головы пустое, я постарался сосредоточиться на делах насущных. - К полудню я планирую отлет в столицу, нужно проверить комплектацию материала по проекту.

- Не забудь заказать катер, причем лучше непосредственно из столицы, потому что с первыми каплями дождя найти свободный транспорт станет проблемой! - посоветовал старик и снова отправился в обход по городу, на этот раз посмотреть, как горожане готовятся к незримо нависшему над ними сезону готовых вот-вот пролиться дождей.

Бросив взгляд на толстый архивный регистр, и снова подавив желание огреть им по лбу, только уже самого себя, я набрал номер столичного транспортного центра и заказал катер. Затем набрал номер Гуйявальга и послушал гудки. Позвонил в секретариат Департамента кадастра и поверхностных отношений и снова послушал гудки, даже перепроверил номер - а вдруг машинально набрал номер министра снова?

- Можно попробовать голосовой набор, так надежнее. И пальцы не устают, начальник! - участливо подсказал Лостеданат.

Я зыркнул в его сторону, и вся троица архивариусов побледнела. Ну да, они же с самого прихода ждут моих распоряжений, а отсутствие таковых действует на подчиненных отрицательно, что выражается в повышении инициативы и снижении производительности. Я рявкнул несколько указаний, и работа закипела.

Все было готово задолго до полудня. Поддавшись какому-то непостижимому предчувствию, я отправился в гостиницу и собрал свои вещи. Так, на всякий случай, хотя после предварительного ознакомления специалистов Департамента кадастра и поверхностных отношений с материалами пилотного проекта я планировал возвращение в город для доработки и уточнения расхождений, которые непременно обнаружатся в процессе проверки. Проектов, не требующих доработки, в природе не существует, это любому инженеру с первой студенческой сессии ведомо.

Выходя из гостиницы, я увидел вдалеке заходящий на посадку катер. Сердечко екнуло при мысли, что где-то в мастерских столицы простаивает мой "Урал-600".

Вернувшись в архив, я снова попытался дозвониться до Гуйявальга, с прежним успехом. Сложив свой багаж в приемной, чтобы в любой момент можно было быстро погрузить его и выехать, я занялся наставлениями Лостеданату. Он, конечно, уже достаточно был намуштрован в части бережного отношения к сокровищнице вверяемого ему на время моего отъезда архива, и мы оба это знали, но инструктаж действовал на меня успокаивающе и давал возможность убить еще немножечко времени. А именно десять минут.

Послушав еще раз гудки, и поморгав на темный экран видеофона, я уселся за стол и впал в ступор. Когда в приемной разом появились Аскальдазд и Настуриарий - оба заметили прибытие катера и поспешили в архив - я вышел из ступора с созревшим решением, что надо лететь в столицу прямо сейчас.

Видимо, министр обладал присущей многим чиновникам государственного уровня экстрасенсорной способностью тормозить чужие мыслительные процессы - потому что, едва я отказался от навязчивого стремления непременно доложить ему о вылете в столицу и сообщил своей команде, что мы незамедлительно загружаем багаж в вездеход и отправляемся к катеру, как все стало просто, легко и понятно. В моментально прояснившейся голове тут же обрисовался в общих чертах план действий: добраться до столицы, сдать материалы пилотного проекта сотрудникам Департамента кадастра и поверхностных отношений, сообщить руководителям других ведомств о необходимости его согласования и договориться на правительственном уровне, когда и где для согласования собраться. С министром или без него.

Очень кстати озарила меня еще одна идея, так что, едва вездеход рванул от архива в сторону окраины, я позвонил в столичный коммуникационный центр и заказал сеанс галактической связи²¹. К сожалению, контракт Кентаврихоры с Земной Федерацией по поддержке галактической связи предусматривал минимальный коммуникационный пакет, иначе я давно связался бы с Семеном Яковлевичем самостоятельно прямо со своего стереолиста по Интергалу²².

Пилот катера, суховатый и светлый кентаврид с щеголеватыми эмблемами авиации в виде серебряных крылышек на пястьях, ждал нас на краю посадочной площадки.

- Давайте скорее, сейчас дождь начнется! - поторопил он нас, хмуро поглядывая на небо.

Тема дождя мне порядком приелась с утра, я собрался было обронить что-то едкое по поводу навязчивой паники и кентавридских суеверий, но поднял голову, да так и замер с открытым ртом - в небе происходило нечто невообразимое! Воздух заметно и стремительно густел, высоко над нами появлялись вихри, они закручивались фронтами циклонов и антициклонов, влага на глазах конденсировалась в тяжелые беспросветные тучи. Движения воздуха здесь, внизу, не ощущалось поначалу, но вот прошелестел легкий ветерок, утих, вот еще порыв чуть сильнее.

- Погрузка окончена! Все в катер! - крикнул кто-то нетерпеливым тоном.

Я с удивлением осмотрелся. Пока я глазел на небо, мои товарищи успели перенести весь багаж.

- Быстрее на борт, Иван! - мягко подтолкнул меня Аскальдазд к трапу. - Сейчас вдарит! Старик уже в катере!

Я шагнул на трап, но любопытство заставило снова посмотреть вверх. Тучи сомкнулись в сплошной темно-серый полог, клубящийся и поблескивающий молниями. Вдруг громыхнуло, сверкнуло, и небо с нарастающим гулом стало падать вниз! Мгновенно сообразив, что это открылись хляби небесные, я метнулся в люк, в салоне прыгнул в кресло и приник к иллюминатору. Хлесткий ветер бил струями воды в стекло. Катер поднимался над равниной, превращающейся в мелководное озеро, бетон взлетной площадки уже покрывал слой воды в ладонь; опустился туманный сумрак, видимость резко сократилась до полусотни метров, а то и меньше, и вездеход администратора медленно, словно загруженный под завязку, ушел в вязкую муть, окутанный коконом брызг, и в обозримом мире больше ничего не осталось, кроме катера и жидкой среды вокруг.

- Дождь пришел! - произнес старый кентаврид, и на лице Ноя, перерубающего швартов, наверно не нашлось бы столько благоговения к низвергающимся с небес потокам.

Какие, к чертям, повстанцы в этом потопе?!

Нас дергало, словно в штормовом море, пока мы пробивали завесу туч, поднимались над грозовым фронтом и брали курс на столицу. Даже в чистом небе, над дождевыми водоворотами, катер подбрасывало на воздушных ямах и пинало боковым ветром. Вопреки своей натуре, Настуриарий умиротворенно молчал, и я некоторое время безмолвно дивился глубине его душевного трепета, пока не обнаружил, что он беззастенчиво дрыхнет. Мне не припоминалось, чтобы в справочниках о цивилизации кентавридов описывался какой-то климатический эффект сезона дождей на их цикл жизнедеятельности, и все же я засомневался, не свойственно ли им впадать в спячку на время непогоды. Ведь в самом деле, чем еще можно заниматься в непрекращающийся многодневный ливень?! Урожай собран, скот заперт на фермах, повстанцы отсиживаются - или отлеживаются? - в тайниках. А столица, часом, не впадает в спячку?! Мне в голову не пришло проверить столичный прогноз погоды. Впрочем, быть такого не может, чтобы столица поддалась чарам Гипноса - столицы никогда не спят...

- Мы над столицей! Вставай! Подумать только, как дождь усыпляюще действует на людей!

Настуриарий бодро тряс меня за плечо. Очевидно, я уснул, размышляя о возможных спадах активности и замедлении процессов жизнедеятельности кентавридов в период сезона дождей.

Осадками в столице и не пахло. Жарило знойное солнце, ленивый ветерок медленно волок массы расплавленного воздуха по посадочной зоне. К корпусу катера боязно было прикоснуться, как к разогретому утюгу. А чего удивительного? Столица находится на тысячу километров ближе к экватору.

В отличие от первой поездки по столице, когда меня вихрем промчали от аэропорта до резиденции министра, в этот раз мне довелось вдосталь полюбоваться видами столичной архитектуры. Смешение форм и цветовых гамм здесь определенно приветствовалось. Не будучи дизайнером, я не сумел в богатом разнообразии увиденных мною зданий, арок, оград и мостов выделить преобладающие тенденции и характерные особенности стиля, разве что бросалась в глаза одна общая черта фасадов: окна преобладали мелкие, но многочисленные, а парадные двери узкие, высокие и обязательно не менее двух. Кроме того, я также обратил внимание, что в столице очень мало старых построек.

- Разумеется, они не успевают стареть! - подтвердил Настуриарий, к чести которого можно сказать, что едва мы покинули посадочную зону, как его голос, методично излагающий названия и задачи каждой постройки по маршруту, стал постоянным звуковым сопровождением нашего путешествия. - Хотя в руины превращаются непременно. Повстанцы редко добиваются победы, но когда это все же случается, историческое событие отмечается основательными сносами на периферии и свежей застройкой в угоду новой власти. Щадят только древний центр столицы.

С продвижением к центру мегаполиса транспорт редел. Указывая на толпы передвигающихся пешком кентавридов, старик не преминул отметить, что столичные считают пешую ходьбу признаком аристократического воспитания, поэтому за хороший тон принимается передвижение пешком как минимум по центральным кварталам. К сожалению, наш багаж и дефицит времени сегодня не позволяли нам такую роскошь, как следование высшим проявлениям столичного этикета, и наш грузовой автолет, в который мы пересели из катера, с деревенской беззаботностью несся в направление Министерства природных ресурсов.

Гуйявальг по-прежнему... впрочем, приевшаяся фраза теперь не вполне соответствовала своему первоначальному смыслу. По прилету в столицу я включил в своем видеофоне функцию постоянного автодозвона, и теперь молчал уже мой видеофон, упорно не подавая сигнала об ответе абонента.

Здание министерства, словно вырезанное из цельной серой скалы с черными вкраплениями и прожилками, своей спартанской аскетичностью настраивало на ответственный и взвешенный подход к любому вопросу относительно природных ресурсов планеты. Чувствовалось, что если бы в дизайн здания кто-нибудь когда-нибудь попытался легкомысленно инкрустировать какой-нибудь ажурный или яркий элемент, или прочее излишество, то непременно нашлась бы твердая суровая рука, беспрекословно удалившая такой дискредитирующий облик и репутацию госучреждения элемент в любое иное, более вульгарное и ветреное место. В резиденции Гуйявальга, к слову, по совпадению таких элементов было предостаточно, но ведь как раз там, в домашней обстановке расслабляющего спокойствия и уюта, им самое место.

По холлу, лестницам и коридорам степенно блуждали одетые в строгую бордовую форму кентавриды самых разных мастей, шептались и вполголоса обсуждали достойные внимания тенденции государственной добычи полезных ископаемых и перспективные методы сырьевых разработок. И это только то, что я успел услышать краем уха. На шумовом фоне организационного процесса эксплуатации природных ресурсов в холле также ненавязчиво бренчала ласкающая слух музыка.

- Министра нет! - предупредительно взмахнув перед нами длиннющими ресницами огромных томных глаз, категорично заявила в приемной начальства молодая чопорная кентаврида, в верхнюю половину которой я едва не влюбился с первого взгляда.

- Не надо врать старшим! Совсем распустились в своих кабинетах! - бесцеремонно возмутился Настуриарий, давно достигший возраста, когда пришибить женской красотой практически невозможно, а вялое бюрократическое сопротивление лишь раззадоривает.

- Я пять суток не могу с ним связаться. Между прочим, под угрозой выполнение делового контракта, подписанного нашими цивилизациями - вот о чем речь! Мы летели полдня ради встречи! - взяв пример со старика, поддержал я атаку на изящный бастион министерской приемной.

- Но его действительно нет, вы опоздали! - сраженная нашим бравым кавалерийским наскоком, пролепетала красавица, нерешительно прицокнув украшенным витиеватым орнаментом копытцем с блестящей золотистой подковкой.

Я с легким изумлением поймал себя на мысли, что до сих пор не только не подмечал, но даже не задумывался о тонкостях женского кентавридского педикюра. И уж точно не заглядывался на декольте кентаврид, а вот сегодня, именно сейчас, поди ж ты, на делах государственного значения не могу сосредоточиться!

Кентаврида и вовсе растерялась, заметив такое внимание с моей стороны, смущенно заулыбалась совершенно как любая земная девушка и даже невольно поправила непокорно выбившийся из-за ушка локон волос.

- Завяжи мне хвост узлом! - брякнул озадаченно старик и уже менее суровым тоном проворчал, - молодежь везде одинакова, как ни странно... и все-таки я, то есть мы, настаиваем на встрече с министром! Ведь так, Иван?! - на последних словах старик сделал особый нажим, уставившись на меня в упор.

- Это он мне! - улыбнулся я кентавриде. - Вообще-то меня зовут не Иван, а Геннадий, но здесь это имя как-то не прижилось ко мне, представляете? Глупо, Вы не находите?

Мой неосторожный выброс информации, не переведенной в местную систему общения, ввел очаровательную бедняжку в ступор. Озера глаз заметно помутнели, а лучезарная улыбка превратилась в дежурную стеклянную - для посетителей, которых секретарь министра затруднялась понять.

- Министра нет. - После секундного замешательства настойчиво повторила она, и ее декольте стало притягивать меня чуточку меньше.

- Он покинул планету и не имеет возможности ответить по видеофону? - как можно более саркастично спросил я, отважно выгоняя из головы въедливые клочки тумана женских чар.

- Или его пристрелили повстанцы во время поездки в районы, и он не отвечает, потому что занят организацией захоронения?! - совсем уж несуразно ввернул старик, видимо, в воспитательных целях вознамерившись довести юную кентавриду до истерики. - Говори, где министр, а то мы опоздаем к захоронению, а вдруг - и он тоже! Куда он тогда без нашей помощи денется?!

- У нас нет повстанцев! Министр уехал на срочное заседание правительства! - состояние кентавриды приближалось к нервному срыву, и она инстинктивно прибегла к древнейшему секретарскому способу концентрации для обороны от внешней агрессии: принялась энергично молотить круги ложечкой в чашечке на своем столе, размешивая какой-то ароматный тонизирующий напиток.

- Отправляемся во Дворец правительства, - обратился ко мне старик, тут же забыв про напуганную секретаршу.

- Это закрытое заседание! - крикнула вдогонку кентаврида.

Я не удержался и напоследок обернулся в дверях: разволновавшаяся кентаврихорская красавица дышала глубоко и часто, и выглядела восхитительно. Я уверен в этом наполовину.

Наш груженый уникальными кадастровыми материалами автолет ждал у входа в министерство, и мы направились тревожить вибрацией двигателя нетронутую мостовую еще глубже к сердцу мегаполиса. Что до меня, то вибрации автолета я почти не замечал, так как насыщенность и настырность туристических комментариев моего гида попросту не позволяли уделять подобным мелочам хоть толику внимания.

- А вот учреждение, чья помощь нам совсем не помешала бы! - воскликнул Настуриарий на следующем перекрестке, оборвав на полуслове историю посаженной на разделительной полосе шеренги влажноствольных карликовых деревьев, описываемую взахлеб, - полюбуйся, как зорко всматриваются в каждого прохожего прищуренные глазницы его окон, как нависают над горожанами стены! Даже планировка его рассчитана таким образом, чтобы загораживать как можно больше солнечного света и отбрасывать на улицу максимальную тень!

- Тюрьма, что ли? - вклинился я с наивной догадкой.

- Не кощунствуй, это Департамент информации! - возмутился старик, понизив голос. - Знаешь, как в народе говорят про Департамент информации? - Настуриарий воровато оглянулся и просипел мне в ухо: - кентаврид справляет нужду не там, где кентавриду вздумалось, а там, где департаменту оказалось удобнее за ним следить. - Старик прыснул от смеха, но тут же испуганно вскинулся, пристально вглядевшись в ближайшего прохожего, и с серьезной миной громко продолжил повествование о ландшафтном дизайне столицы.

Мы упорно пренебрегали полезностью пеших прогулок, по-прежнему изображая беспечно мудрое деревенское равнодушие к столичным капризам в ответ на укоряющие взгляды пеших горожан. С каждым кварталом наш автолет собирал таких взглядов все больше, и я без какого-либо восторга подумал, что мой второй визит в столицу кентавридов, скорее всего, сохранится не только в анналах бюрократических хроник.

- Нехорошо как-то! - наконец не выдержал я. - Может, пожертвовать временем и прогуляться к Дворцу правительства пешими? Автолет постоит здесь, никуда не денется.

- Теперь уж ни за что! - с неожиданным озорством возразил Настуриарий. - С последней войны ближе десяти кварталов к Дворцу правительства ни один транспорт не пропускали, разве что правительственные эскорты по специально охраняемому маршруту. А нам осталось-то всего квартал! - и старик хохотнул, как мне показалось после его слов, с легким безумством.

Я выглянул из кабины. Над крышами зданий барражировали три оранжевых катера, причем у каждого на орудийных платформах обязательно что-нибудь торчало. Снизу не разобрать, но нетрудно догадаться, что торчать над обтекаемыми фюзеляжами на орудийных платформах могут лишь приведенные в боевую готовность пушки.

- Жарковато в столице! - прохрипел я, ослабляя сдавивший шею воротник, - а почему нас не остановили?

- Ты не похож на повстанца. Более того, ты и на кентаврида-то похож не полностью, так что командование попросту не решило, что же делать, и сейчас, могу поклясться, в суматохе пытается найти ответственных и согласовать дальнейшие действия с вышестоящими инстанциями! - Настуриарий лучился, как нашкодивший сорванец, и задорно похлопывал меня по плечу: дескать, ни хрена все равно не сделают, так что наслаждайся ситуацией.

В этот момент у меня появились очередные вопросы о прошлом старика, но обстановка не особо располагала к сиюминутным откровениям.

Как удачно, что я был не на родном "Урале-600". Его простенькая противометеоритная пушечка могла бы стать в этот день поводом для вооруженного конфликта между двумя цивилизациями. В оправдание кентаврихорского командования могу признать, что я оказался в не меньшем замешательстве, и тоже не успел определиться с правильным решением до того момента, когда наш автолет оказался на краю большой площади. Открывшуюся за площадью перспективу заняло большое помпезное здание, а если говорить точнее, то целый комплекс зданий, который и представлял собой Дворец правительства. Широкая лестница с пандусами по бокам, ведущая к парадному входу в виде трех высоких порталов, была запружена толпами кентавридов, причем многие, насколько позволяли судить мои познания кентавридов, были в военной форме, в-основном серого цвета. В небе появились новые боевые корабли, а ранее замеченные мною оранжевые катера садились на площадь между нашим автолетом и дворцом. Из-за центрального купола дворца, с упрятанной где-то между зданиями взлетной площадки взмыла вверх аэрояхта и умчалась в окружении истребителей.

- Президентский транспорт, оторви мои копыта! - воскликнул Настуриарий.

- Стоп! Хватит! - Решительно сказал я, останавливая автолет. - Еще несколько метров, и нас встретят таким салютом, что осколки зашвырнет за окраину!

Хотя Настуриарий не стал возражать, соглашаясь со справедливостью моих слов, все же физиономия его выражала глубокое сожаление, словно он не довел до конца дело всей своей жизни, за которое его бы вспоминали потомки. Я был уверен, что он зря расстраивается, место в хрониках теперь нам уж точно обеспечено, а визит к власть предержащим Кентаврихоры только начинался.

Мы вышли из кабины и расслабленной походкой, без резких движений, пересекли площадь. Возле оранжевых катеров патруля кентаврид в голубой форме летной полиции проверил документы Настуриария и даже просканировал сетчатку его глаза, но со мной возиться не стал. Скорее всего, командование сошлось на том, что я вряд ли могу оказаться кентавридом, ловко выдающим себя за единственного находящегося сегодня на планете человека. Окончив процедуру идентификации личности Настуриария, страж порядка звякнул серебряными крылышками на ногах и молча отступил к катеру, освобождая дорогу, но два других встали по бокам, намереваясь сопровождать нас до дворцовой лестницы. Мы без лишних слов продолжили путь. Толпа впереди заметно редела и становилась пестрее по мере того, как в ней уменьшалось количество кентавридов в монотонно-серой военной форме. Бросалось в глаза то, что, несмотря на разнообразие цветов и формы одежды, собравшиеся на лестнице кентавриды по своему естественному окрасу были в-основном вороные. У земных ксенологов существовала пока неподтвержденная версия, что вороная масть у кентавридов неофициально считается признаком родовой аристократии.

Сопровождающие нас кентавриды летной полиции начали отставать в трех десятках шагов до встречающих, а за двадцать шагов и вовсе остановились, опять же звякнув серебром щеголеватых крылышек на пястьях передних ног. Настуриарий презрительно фыркнул и притопнул передними копытами.

- Это местная манера хорохориться? - краем рта спросил я старика.

Старик интригующе ухмыльнулся и ответил так же украдкой:

- Крылышки отточены и в схватке применяются как боевые ножи, так что их звон - предупреждение, что эти самоуверенные юнцы неподалеку и следят за нами. А я дал понять, что справлюсь с ними без оружия.

Тем временем мы сделали еще десяток шагов и остановились почти вплотную к ступенькам. Кентавридов на лестнице оставалось всего около полусотни, они возбужденно переговаривались и с любопытством разглядывали виновников суеты. При нашем приближении вперед выступил кентаврид в фиолетовой форме с золотыми нашивками и воротом, чья величественная осанка и посадка головы сразу выдавали аристократический характер, несмотря на тучность. Он широко развел руками и поднял правое копыто к своему могучему торсу в приветствии:

- Мы приветствуем тебя, гость с Земли! Перед тобой Зервх, министр информации и коммуникаций. Надеюсь, тебя не оскорбил небольшой переполох.

К слову, передние ноги его над самыми копытами посверкивали великолепными золотыми лезвиями, которые я уже не рассматривал как исключительно декоративное украшение. Представляясь, как мне показалось по его тону, он едва не обронил вслух "пади ниц, смерд!", а реплика Зервха по поводу переполоха сквозила не столько надеждой на то, что я действительно не оскорблен, сколько приказом, что мне не разрешено оскорбиться. Да, по всей видимости, столичные мало интересовались событиями в провинции, так что я отметил, что придется и здесь осадить пару жеребцов, чтобы научились уважать. Разумеется, при выборе методов следовало делать поправку на утонченный столичный менталитет, и в качестве способа привлечения внимания и убеждения использовать дипломатию, а не большой калибр. Тем более что арсенал находился в автолете на другом краю площади.

- Приветствую, министры Кентаврихоры. Приветствую, Зервх. Со мной Настуриарий, представитель региона. Я не заметил переполоха, - проговорил я небрежно, - тем не менее, если об этом утверждает достойный кентаврид, приму на веру. Мы прибыли для решения производственных вопросов с министром природных ресурсов, и, конечно, счастливы, что благодаря удачному стечению обстоятельств имеем возможность между делом лицезреть кабинет министров в полном составе. Жаль, что истинной причиной неожиданной встречи нашей скромной делегации собранием высоких представителей кентавридского народа, скорее всего, послужила случайная суматоха, неосторожно вызванная кем-то из мелких служащих. Кстати, уже выяснили, что случилось?

Я очень надеялся, что у меня получился эдакий тактичный и элегантный намек, что мы-де проходили мимо, а вы тут все в штаны наложили, и вообще, у нас дела и нам недосуг. Кабинет притих. В памяти отчетливо прозвучал давешний возглас повстанца "О, да ты говорящий!", хотя контекст теперь был иной. По шороху где-то позади я догадался, что носители серебряных крылышек насторожились и подтянулись поближе. Настуриарий не проронил ни слова, что могло говорить либо о том, что он опешил не менее прочих кентавридов, либо о том, что моей длинной тирадой он доволен настолько, что ему просто нечего добавить. Оба варианта можно было вменить мне в маленькую дипломатическую победу, даже не принимая во внимание, что я здорово досадил говорящему со мной министру информации и коммуникаций, о чем красноречиво свидетельствовало буйство мимов, стремительно сменяющихся на его надменной аристократической физиономии. Но Зервх был битым парнем - как-никак, из бывших повстанцев, если у меня сложилось верное представление о наиболее популярном кентавридском способе сделать карьеру в политике - и сумел всего за пару секунд загнать свое чванство в дальний угол и обратиться к более гибкой, но не менее опасной тактике.

- Разбираемся, - медленно произнес министр, - найдем виноватого и обязательно кого-нибудь накажем. - Он обвел глазами своих коллег, словно обмениваясь с ними мыслями, и сменил тему разговора, и даже смягчил тон в сторону легкой иронии: - а что, могу я узнать, сильно ли торопится гость с Земли? По последним сведениям доверенных источников, он сейчас в провинции занят подготовкой пилотного проекта по внедрению кадастра недвижимого имущества.

- Считаю, кабинету министров самое время получить новые сведения от меня лично - они наиболее свежие и достоверные: подготовка пилотного проекта фактически завершена и находится на этапе передачи материалов для согласования соответствующими инстанциями.

Кентавриды снова шумно загалдели. У меня сложилось впечатление, что новость свалилась на них как снег на голову. Причем, исходя из моих непосредственных наблюдений стихийности климатических проявлений на Кентаврихоре, такое происшествие непременно грозило бы совершенно неаллегорическими последствиями.

- По этой причине я не менее двух суток пытаюсь связаться с министром природных ресурсов. Возможно ли найти его во Дворце правительства? - продолжил я, подводя беседу к интересующему меня предмету.

Перспектива проболтать остаток дня с министрами на ступеньках Дворца правительства меня не особо прельщала, тем более, принимая во внимание отсутствие ярко выраженного дружелюбия к моей персоне.

- Ты не найдешь его здесь, к сожалению, - заговорил со мной другой кентаврид, в отличие от министра информации и коммуникаций без небрежно завуалированных негативных выпадов. - Час тому назад он сослался на неотложные дела и покинул заседание. Тебе, наверно, мог бы помочь президент, но у него сегодня плотный график, его нет во дворце.

- Мы видели его транспорт, - подал голос Настуриарий. - Завидный аппарат: дублированный двигатель, корпус в броне с дезактивирующим напылением, антиперегрузочный компенсатор, фантастическая аэродинамика и, главное, скорость преодоления звукового барьера ноль девять секунды с момента поступления тревожного сигнала.

- Прекрасное знание механики первого борта. При случае расскажешь президенту, он обязательно воздаст должное твоей осведомленности, - произнес Зервх с вернувшимся высокомерием, и моментально переключился на изображение лукавой лояльности, обращаясь ко мне: - мы с радостью помогли бы тебе, но кабинету министров необходимо вернуться к неотложному заседанию, которое было прервано внезапным инцидентом. Если проект действительно готов, мы встретимся в ближайшее время. Советую продолжить поиски в Департаменте кадастра и поверхностных отношений, а еще лучше обратись к моему заместителю, он сейчас в Департаменте информации. Он сумеет помочь вам, - министр бросил колючий взгляд на старика, - а мы, в свою очередь, отправим курьеров дворца в места возможного пребывания министра природных ресурсов.

- Как неожиданно! Буду благодарен. - Поспешил поблагодарить я, чтобы прервать поток неожиданной помощи расщедрившегося министра.

- Два патруля будут сопровождать автолет, для поддержки постоянной связи и во избежание нежелательных ситуаций. - Поставил жирную точку Зервх.

- Это лишнее, мы справимся без патруля, у нас отличный навигатор и два путеводителя, - возразил я запоздало.

- Это не для вас, а для горожан, так им будет спокойнее, - категорично заявил Зервх и улыбнулся по-доброму, маскируя мстительную ухмылку.

Обменявшись пустыми любезностями, мы, наконец, освободили лестницу: министры скрылись в порталах дворца, а мы сНастуриарием вернулись к автолету и уникальным кадастровым материалам.

- Сказать, что я потрясен - значит, ничего не сказать! - мои эмоции хлынули наружу, едва мы оказались скрыты от посторонних глаз и ушей кабиной автолета. - Моему пониманию доступно, когда фермеры, эти провинциальные работяги, не могут взять в толк необходимость и выгодность, масштаб и перспективы реформы, универсальность и практичность Галактического кадастрового регистра... но столица!? Центр цивилизации, какой-никакой.

- А что им? Живут себе, не жалуются, размножаются по мере возможности. Жрут, пьют, гадят, властвуют, пока новые повстанцы головы не подняли. Ты думаешь, сдалась им твоя реформа? - скептически возразил Настуриарий.

- Мне начинает казаться, что затруднения с поиском Гуйявальга вовсе не случайность.

Я замолчал, так как признаться открыто в неожиданном предположении, что министр природных ресурсов, скорее всего, пытается свести реформу к нулевому результату, не мог даже Настуриарию. Похоже, ссылка новоприбывшего, полного сил и энтузиазма кадастрового инженера с Земли в глубинку, где незыблемые демократические бастионы на страже права частной собственности должны были медленно увязнуть в трясине непонимания и дебрях выяснения отношений с инертной крестьянской массой, в отсутствие поддержки столичной администрации, была не следствием небрежности министра, а вполне планомерным шагом. При том министр не мог не догадываться, какой резонанс в Галактическом содружестве может вызвать препятствование осуществлению межцивилизационных договоренностей. Обстановка ароматно попахивала пинком межвидового уровня, и я снова мысленно вернулся к словам повстанца, от которых отмахнулся накануне.

- Ружье далеко? - поинтересовался вдруг Настуриарий.

- Под креслом. А что? - с недоумением воззрился я на него, отвлекшись от пессимистичных размышлений.

- Летчики проверяют плавность вращения боевых модулей. Нам тоже не мешало бы поблестеть хоть какой-нибудь сталью в лобовое стекло. Так, на всякий случай, конечно.

- Два ружейных ствола не спасут от кинетических и термических орудий. - Растерялся я, туповато уставившись на оранжевые махины.

- Тогда, может быть, уберем, наконец, эту рухлядь с площади?! - Настуриарий выразительно посмотрел на кнопку включения двигателя.

Крякнув с досады вместо ответа, я поднял автолет над разноцветными изразцами площади и развернул его на сто восемьдесят градусов.

- Покажи дорогу к центру галактической связи, - попросил я старика, краем глаза следя за медленно занимающими места на флангах оранжевыми катерами.

Что ж, придется потерпеть до поры. Центр связи оказался поблизости. За исключением мелких деталей типа стрельчатых окон и дверей выглядел как любой другой центр галактической связи, так как услуги технологии мгновенной передачи информационного сигнала предоставляются Земной Федерацией всему Галактическому содружеству по отдельному контракту с каждой цивилизацией, и центры строятся по типовым проектам. Строгие корпуса замкнутым прямоугольником, большой внутренний двор с взлетно-посадочной площадкой, куполами и пилонами трансляторов, возвышающимися над крышами корпусов. Мы добрались до центра за десять минут, и всю дорогу Настуриарий занимался сурдопереводом, знаками объясняя каждый наш маневр пилотам летной полиции, будь то небольшое изменение скорости, поворот или остановка перед обозначенным пешеходным переходом. Пилоты сохраняли каменную невозмутимость, а когда один из них не выдержал и по коммутатору попросил использовать для связи коммутатор же, причем исключительно по мере необходимости, из складок одежды старика появился хвост, и он принялся демонстративно ковырять его кисточкой в ухе. Я лишь усмехнулся, предположив значение жеста, и сразу же получил подтверждение догадки в виде вытянувшейся физиономии незадачливого полицейского.

Вопреки моим ожиданиям, проволочек в центре связи не возникло: заказанный перед вылетом в столицу сеанс связи был подготовлен и ждал моего прибытия по принципу "до востребования". Справедливости ради стоит сказать, что так называемый в простонародье Земли "галактический телеграф" всегда работал без жалоб и нареканий, и основная заслуга в этом именно земного правительства, продвигающего программу включения в общую систему мгновенной связи цивилизаций, вступающих в Галактическое содружество.

Увидев в экране лицо куратора, я неожиданно для себя расплылся едва ли не в щенячьей улыбке - вот как я соскучился по Земле и привычному с детства человечеству, подумать только! Ведь по сути, с момента моего рождения не случалось и суток, чтобы в пределах светового года от меня не находился хотя бы один человек, кроме меня. А с начала моей первой рабочей командировки на Кентаврихору прошла неделя, а то и все две по земным стандартам!

- Здрасте, Семен Яковлевич! - пискнул я, преданно и счастливо глядя в глаза наставнику.

Между прочим, Семен Яковлевич в легендарную бытность этническим инженером, а затем и инспектором Всегалактического фонда экономического развития, в числе своих подвигов сумел организовать маток цивилизации эцитонидов²³ Альбирео в парламент и правительство, и на этом победно созданном плацдарме демократии внедрить процесс приватизации территориальных ареалов ведущими колониями эцитонидов. Мне ли в докладе о ходе работ на Кентаврихоре жаловаться на мелкие затруднения, которые при более пристальном изучении и правильном подходе вовсе даже и не затруднения?!

- Здравствуй, Гена! А ты подзагорел. Как твои успехи у родичей Хирона... - куратор глянул куда-то вниз монитора, - ...на Хертенканниетуорденвергелекенметдепаардене? - название он произнес медленно и с некоторым усилием, но верно, даже все ударения, хрипы, сипы и придыхания оказались на положенных им местах, и я понял, что согласно данному самому себе обещанию теперь должен Семену Яковлевичу бочку пива.

- Мы поладили. - Я был краток.

- Что, какие-то проблемы? - сразу смекнул он.

Пришлось без обиняков, но и без разглагольствований поведать ему о моих кентаврихорских приключениях. Под финал повествования я сообщил о завершении первой стадии проекта на предварительном уровне, а также не преминул высказать свои выводы о пассивном сопротивлении кентавридов процессу внедрения общегалактических демократических ценностей (именно так и выразился, а то я не дипломированный специалист с каким-никаким, но практическим опытом!). Совершенно неожиданно Семен Яковлевич впечатлился не столько реакцией провинциальных и столичных кентавридов на мою активную деятельность, сколько результатами этой деятельности. Можно даже было подумать, что его впечатлило наличие результатов как таковых вообще.

- Не предполагал, что на Кентаврихоре в такие короткие сроки возможна полноценная разработка пилотного проекта до уровня согласования. Предыдущие специалисты топтались на месте два года! - с уважительной ноткой в голосе отметил Семен Яковлевич, и у меня мгновенно излечился прицепившийся со школьной скамьи легкий кифосколиоз. - Это несомненный признак того, что наша миссия имеет большие шансы на успех при условии правильного подбора кадров.

- Мне кажется, у нашей миссии будут еще большие шансы, если возрастет лояльность к ней у высшего эшелона местной власти, - осторожно намекнул я на вмешательство дипломатических связей земного правительства, в первую очередь непосредственно в лице Семена Яковлевича.

Мой куратор, как всегда, понял меня прекрасно.

- Посодействуем непременно. Лично подключу наших друзей на Кентаврихоре, способных стимулировать процесс, - пообещал он, доказывая тем самым, какое значение придал проделанной мною работе, - и министр найдется, и ведомства о согласовании проекта вспомнят. А вообще, ты знаешь... - Семен Яковлевич сделал паузу, отвлекшись на несколько секунд для изучения чего-то за пределами экрана, - я ведь не так далеко, инспектирую филиал в районе Акрукса, и могу завтра обеспечить тебе поддержку непосредственно на месте.

- Было бы здорово! - воодушевился я.

- В самом деле, подкуй кентавра, пока горячо! - скаламбурил Семен Яковлевич добродушно. - Если проект сдвинулся с мертвой точки, надо пользоваться удачным моментом до самого занавеса. На том и порешим: сегодня я подергаю ниточки на Кентаврихоре, а завтра нацеплю шпоры и заявлюсь подводить итоги. О моем прилете пока никому ни слова!

Выходя из центра галактической связи, я не потревожил ни пылинки на блестящем полу, потому что парил над ним сантиметрах в двадцати-тридцати. Настуриарий как раз чинил индикатор автолета, и передавшийся от меня по воздуху заряд жизнерадостности шибанул его током через торчащие из-под приборной панели автолета провода.

- Тебе разрешили бежать с планеты?! - ошарашенно воззрился на меня старик, смахивая с одежды и шерсти электрические искры.

- Хорошие новости: один авторитетный коллега поможет своими связями в организации встречи для согласования проекта! - пропустив вопрос мимо ушей, сообщил я с энтузиазмом, с трудом удержавшись от соблазна проговориться о предстоящем визите инспектора Всегалактического фонда экономического развития.

- У меня тоже хорошие новости: теперь мы можем контролировать сигнал нашего локационного индикатора, - ухмыляясь, поделился старик с не меньшим энтузиазмом, очевидно, придавая своему достижению больше значения.

Разумеется, несмотря на радужные перспективы, мы по-прежнему находились посреди недружелюбно настроенной столицы, и два оранжевых катера неподалеку не позволяли о том забыть. В какой-то момент, вовремя отключенный или выдающий ложные показания индикатор нашего местонахождения, мог оказать не меньшую услугу, чем протекция куратора, находящегося где-то в районе Акрукса.

- Куда теперь? - спросил Настуриарий.

- В Департамент кадастра и поверхностных отношений. Мы же ищем министра, расслабляться рано. К тому же, там мы сможем оставить багаж. Сдадим материалы по пилотному проекту и сможем продолжать поиски налегке.

- Ты так говоришь, будто уверен, что министра мы там не найдем. Догадываюсь, что департамент сейчас тебе важнее именно из-за возможности избавиться от барахла за нашими спинами, - старик выразительно оглянулся на ящики, загромождающие задний обзор.

- Почему бы и нет? Разгрузим документацию, передадим электронную базу данных, чтобы ее готовили для интеграции в сеть - нам понадобится полчаса от силы, и пусть подготовкой материалов для согласования занимаются специалисты департамента, а мы со спокойной душой займемся поисками начальников и деловыми встречами.

- Считаешь, эти олухи управятся без нашего, то есть твоего чуткого руководства?

- Обязательно! - уверенно заявил я, выпихивая из души настырные сомнения. - Работников кентаврихорского Департамента кадастра и поверхностных отношений натаскивали на специализированных курсах, а руководящий состав вообще проходил обучение в академическом филиале на Гиперборее²⁴. Треть штатного состава имела месячную практику в департаментах Акрукса, Мухлифайна и Менкента. Они владеют навыками работы на межвидовом уровне, то есть даже если я заявлюсь, и на родном русском языке заговорю, так они мне тем же ответят. Потому что у каждого из них, кто с общественностью работает, транспикер подключен постоянно, и они обучены работать с ним в широком спектре. Я верю - это специалисты! - я остановился, чтобы перевести дух.

Настуриарий молчал, с серьезной миной ожидая продолжения. Я достаточно узнал его, чтобы безошибочно определить, что он списал мои дифирамбы на юношеский лепет и попросту пережидает словесный шквал. Что ж, проверим мою осведомленность в самом ближайшем будущем.

- Мы, кстати, прибыли, - подал голос Настуриарий, указав на скромное здание по курсу движения, зажатое между высотными домами.

Сразу за дверями стало понятно, что департамент - это вам не министерство: ни создающих видимость рабочей суеты толп персонала в одинаковой форме, ни расслабляющих симфонических звуков, ни претендующих на роскошь фонтанчиков. Внутреннее устройство Департамента кадастра и поверхностных отношений начиналось с большого зала с двумя рядами окошек приема граждан, которых сегодня не наблюдалось по очевидной причине неприемного дня. Геометрическая симметрия зала в противоположной стороне от входа упиралась в прямоугольник двери с большим окном, отличавшимся от прочих двумя особенностями: яркой надписью "Посторонние только по пропускам!" над окном и буравчиками глаз, из-за окна изучающих всякого сюда входящего.

Изумительная архитектура приемного зала творила чудеса: каждый шаг, приближающий нас к пропускному пункту, оставлял прямоугольник двери с окном в прежних размерах, но как будто уменьшал нас, тем самым бесконечно удлиняя оставшуюся часть пути, так что на второй половине зала у меня даже проскользнула шальная мысль, что неплохо бы остановиться на короткий привал. Тем не менее, когда мы все же оказались вплотную к двери, буравчики оказались чуть-чуть выше уровня наших глаз.

- Здравствуйте! - четко произнес я по-русски.

Немедленного ответа не последовало. Предполагая возможную аппаратную задержку с переводом, я молчал, деликатно ожидая, когда специалист за смотровым окном проявит реакцию и ответит мне на русском, доказывая тем самым обещанную мной Настуриарию высокую межпланетную квалификацию кадастровых работников департамента.

Или хотя бы моргнет.

- Здравствуйте! Вы меня слышите? - чуть громче сказал я и придвинул лицо к самому стеклу, словно это могло повлиять на качество работы переговорного устройства, которое непременно должно было быть встроено где-то в двери.

От моего дыхания стекло запотело небольшим кружком, и носитель буравчиков вынужден был непроизвольно потянуться в безуспешной попытке устранить помеху обзора, тем самым выдав свою натуральность, в которой я уже начинал сомневаться. Видимо, в этот момент мои глаза загорелись каким-то необычным огнем, потому что кентаврид с другой стороны двери почувствовал необходимость ответить, и из стены рядом с окном на чистом кентавридском послышалось:

- Приходите завтра.

Мои брови с трудом сохранили свое место. Вера в высокую квалификацию специалистов Департамента кадастра и поверхностных отношений не могла позволить мне лишней мимики.

- Наверно, Вы решили, что мы явились на прием. Но это не так, мы прибыли с рабочим визитом, мы доставили материалы по пилотному кадастровому проекту, которые нужно передать для дальнейшей работы специалистам департамента, - подробно отчитался я по-прежнему на русском, прогоняя паршивое ощущение, что чересчур зарапортовался.

Обработка неаккуратно поданной мною информации заняла у носителя буравчиков всего одну минуту. Этого хватило, чтобы специалист понял, что причина нашего перед ним появления выше его понимания, и он решил уточнить прямо, хотя уже на русском:

- Что вам нужно?

Я чувствовал ехидный взгляд, которым съеживал мою ауру Настуриарий, но даже не покосился в его сторону, по-прежнему не допуская мысли о наглядном фиаско моей веры в квалифицированность персонала Департамента кадастра и поверхностных отношений.

- Нам пройти бы. Оформите пропуск.

- Какъюр?

Вопрос сбил меня с толку.

- Я не знаю, о каком Какъюре идет речь, но мне известно, что на данной планете на сегодняшний день всего один человек - это я, и моя фамилия Цветочкин.

Буравчики за окном побагровели.

- Мне уже сообщили. Но оформлять вас положено какъюр?

Теперь уже я начал соображать, что происходит что-то выше моего понимания. Может быть, общепринятая языковая база транспикеров, одобренных Галактическим Содружеством Цивилизаций, не так уж и совершенна?

Я решил вернуться к кентавридскому и, почти не скрывая раздражение, произнес:

- Какой еще какъюр?! Что-то не в порядке с переводом транспикера, или дело в умении с ним обращаться?

- Не надо хамить! - с не меньшим раздражением проскрипели буравчики из-за окна. - Тем более, если знаешь кентавридский. Посторонним положено выписывать пропуск. Как юридическое лицо, или как физическое?

В один момент до меня дошло, что такое "какъюр". Пожалуй, спроси меня любой клерк на Земле по-русски "как юр?", я без замешательства ответил бы "да, как юр, а вот этого со мной обозначьте как плюс одна физ персона". Очевидно, система транспикеров работала выше всяких похвал, скрупулезно копируя аббревиатуры, вольные сокращения и даже манеру подачи.

- Оформляй как изумленное, - вмешался Настуриарий, - а меня запиши как случайно оказавшееся рядом.

- Таких бланков нет. - Произнесли буравчики безоговорочно.

- Юридическое лицо плюс один сопровождающий, физическое лицо, - тщательно обсосав в голове формулировку, выдал я.

- Регламентарно. - Медленно, смакуя по слогам, отдали в ответ буравчики, и добавили: - сейчас прибудет дежурный, он рассмотрит ситуацию и примет решение.

Старик крякнул с неподдельным восхищением и выдавил из себя пилюлю, в которую вложил годовой концентрат сарказма:

- О, я так глубоко познавал свою некомпетентность в области кадастровых отношений только в первый день знакомства с прежним архивариусом!

- Что, черт возьми, происходит?! - вспылил я по-русски и тут же снова перешел на кентавридский: - а ты кто?

- Специалист по обеспечению канцелярскими принадлежностями отделов Департамента кадастра и поверхностных отношений. Дежурный по необходимости консультируется со мной в некоторых важных аспектах кадастровой проблематики, - прорвало кентаврида по ту сторону двери хорошо отрепетированным текстом, - и требую не использовать больше чуждые местной традиции теологические термины в ругательном применении ко мне, - последняя тирада несомненно была выдана экспромтом.

- Хорошо, я использую что-нибудь не чуждое, - парировал я. - У меня есть прекрасный консультант по применению ругательных терминов местной традиции в любой проблематике.

Верно истолковав мой взгляд, Настуриарий живо включился в разговор и наскоро обрисовал личное мнение по поводу некоторых проблематичных моментов внутреннего регламента Департамента кадастра и поверхностных отношений с применением таких устных и мимико-жестикулярных элементов местной традиции, что я пожалел, что не имею с собой никаких записывающих устройств. Чувствуя разлив безмятежности по своей физиономии, я победоносно глянул в окно и заметил, что буравчиков стало четыре. Старик тоже прервался на середине очередной фразы, которую он подозрительно сопровождал характерными волнообразными жестами хвоста.

- Что вам нужно? - спросил другой голос. Впрочем, я бы не ручался: возможно, тот же самый, но с новым, сталисто-звенящим оттенком.

- Добрый день, дежурный, нам нужны пропуска, - как ни в чем не бывало, оттарабанил я с невинным лицом.

- Приходите завтра.

- Мы только что из Дворца правительства. Может, до тебя дошли свежие слухи, - понесло меня, - что на центральной площади не более часа назад весь кабинет министров приветствовал прибытие важной персоны? Это был я, и меня не хотели сразу отпускать, но министр информации и коммуникаций убедил всех, что те бесценные материалы, которые уже десять минут простаивают в моем автолете из-за тебя - да, именно из-за тебя! - я ткнул пальцем в стекло вектор, аккуратно нацеленный на застывшую переносицу дежурного, - должны быть переданы Департаменту кадастра и поверхностных отношений без единой секунды промедления.

- Между прочим, заместитель министра сейчас находится в Департаменте информации с важным поручением отправить курьеров на поиски министра природных ресурсов. Как же так, мы прибыли в столицу, а Гуйявальг не потрудился осведомить кабинет и президента! - подхватил Настуриарий с возмущенной миной. - Мы очень терпеливы и дружелюбны, но стоит иметь в виду, что несколько курьеров Департамента информации прилетели сразу с нами, чтобы мы помогли определить первого виновного в оплошности и халатности, или даже двух виновных, еще до начала разбирательств! - старый хитрец покосился на монитор дежурного, в котором непременно можно было проверить показания камер наружного наблюдения.

Дежурный оказался видавшим виды, не чета специалисту по канцелярии, и за мимолетным взглядом на экран с двумя оранжевыми предупреждениями, припаркованными вокруг автолета с ценными материалами, моментально последовал гениальный ход:

- Войдите, вам пропуск не требуется.

Дверь скользнула в сторону, и мы на свежих штатных правах проникли в святая святых.

- У нас тут плохое освещение. Я не сразу опознал через стекло, что вы не посторонние! - с запозданием осенило специалиста по канцелярии.

Разложенный на столе пасьянс и стынущий чай как нельзя красноречивее свидетельствовали о сути консультаций по важным аспектам кадастровой проблематики. Специалист по канцелярии ретиво умчался объявить аврал и разбудить начальство. Дежурный лебезил, изображал экскурсию по департаменту, водил нас по разным отделам, видимо не столько ради нашей пользы, сколько ради демонстрации флегматичному персоналу редкой диковинки с Земли. Наконец, то ли верно истолковав наши мрачные взгляды, то ли решив, что начальство выиграло достаточно времени для алярма, дежурный с возгласом "Наша администрация ждет!" вывел нас в просторный оживленный холл и жестом конферансье широко махнул в абстрактном направлении, очевидно предоставляя нам полную свободу выбора в определении представителей местного руководства.

Правду сказать, это оказалось не очень сложно. По холлу суматошно метались служащие с разной степенью вылупления глаз, переругивались; из одних коридоров в другие перетаскивались кипы документов и большие коробки с разноцветными наклейками и печатями; поток кентавридов в двух направлениях утекал и притекал через просторный портал на улицу, явно больше смахивающий на центральный вход в этот дворец, в отличие от того, которым прибыли мы - и все это броуновское движение пыталась регулировать группа кентавридов с площадки амфитеатра, к которому вела лестница на второй этаж. Мы с Настуриарием начали подниматься по лестнице, а дежурный уже что-то шептал начальству, озираясь на нас.

- У главного технолога сейчас совещание! - послышался возмущенный голос видной кентавриды, по интонации совершенно идентичный тому, который мы слышали от секретарши в министерстве.

- Мне совершенно не до визитеров сегодня! - категорично заявил кентаврид рядом с ней, с раздраженным выражением дергая указательным пальцем на коробки внизу, словно пересчитывая их.

- Но, главный технолог... - озадаченно заговорил дежурный громче, гримасами подсказывая, что визитеры все ближе и ближе.

- Пусть придут завтра! - не обратил внимания на криво исполненные дежурным знаки судьбы главный технолог, - а сегодня я очень занят.

- Ты только глянь: какие-то чудаки привезли из провинции гору материалов, и никто не знает, что с ними делать! - подал голос стоящий по другую сторону от главного технолога кентаврид, единственный с украшением в виде бейджика на груди, с претенциозной надписью "Регистратор".

- Хотелось бы уточнить: что делать с чудаками, или с материалами, которые мы доставили согласно запланированному сроку, и к приему которых департамент должен был быть готов по графику? - без лишних церемоний включился я в разговор.

Начальство уставилось на нас - мы как раз вышли из-за лестничной балюстрады на площадку, и факт моей двуногости стал причиной короткой немой сцены, которую в достаточно ярких красках смог бы описать только Николай Васильевич Гоголь.

- Я же говорил: визитеры! - оправдательно обронил дежурный, подозревая, что после выхода начальства из ступора может оказаться виноватым.

- Отмените совещание, пусть все приходят завтра! - распорядился в сторону секретарши главный технолог, слегка ткнул регистратора локтем, сделал шаг в мою сторону, схватил руку и затряс в крепком рукопожатии. - Приветствую, долгожданный гость с Земли!

- Высшее руководство в лице министра еще вчера предупредило нас о твоем визите, и мы как раз вышли к лестнице, чтобы издалека увидеть твое приближение! - подхватил регистратор.

Соревнование по краснословию между главным технологом и регистратором началось незамедлительно, кентаврида хлопала глазами в ожидании дальнейших распоряжений, в отличие от дежурного, который поразительным образом исчез, и все это могло бы затянуться на непозволительно большой промежуток времени; но день был настолько перенасыщен лицемерием и враньем, что я, отметив мысленно, насколько же типичными становятся психологические реакции и истощение моего дипломатического потенциала всего за пять-шесть часов непрерывного общения с кентавридами, без особых церемоний перешел прямо к делу:

- Однако, что вы делаете с доставленными материалами?

Начальство департамента переглянулось - мол, что за непрофессиональный вопрос от специалиста земного департамента?! - и главный технолог доходчиво объяснил:

- Консервируем для изучения.

Я едва не хлопнул себя ладонью по лбу, но побоялся потерять лицо. Впрочем, лицо я, наверно, и без того потерял на мгновение, судя по тревоге, скользнувшей в глазах начальства департамента, но тут же взял себя в руки. Ну, полноте, в самом деле! Для чего предназначены материалы по проекту приватизации объектов недвижимого имущества целого района? Для изучения, обработки информации и конечной регистрации данных в Галактическом кадастровом регистре с целью дальнейшей с ним, с регистром, кропотливой кадастровой работы. А как надежнее всего содержать столь ценные данные в целости и сохранности? Конечно, законсервированными! И чтоб никто ни-ни, а то навредят еще по беспечности, олухи!

- Продолжайте, и как можно аккуратнее! - поддержал я. - Столько труда вложено, что заслуживает неприкосновенности. Я бы вообще в музей поместил, - при этих словах глаза главного технолога и регистратора вспыхнули огоньками энтузиазма, и я, опасаясь последствий непонятой иронии, поспешил разочаровать их, - но кадастр на вашей планете еще слишком молод, чтобы начать воздвигать музеи, храмы и усыпальницы в его честь. Когда планируется расконсервировать и приступить к работе?

Кентавриды замялись, обмениваясь вопросительными взглядами.

- Мы еще не совсем готовы, - нерешительно заговорил главный технолог, - еще не закончена подготовительная стадия: большинство архивов по крупным городам и провинциальным районам только начали собирать. Механизм управления тоже не доработан до мелочей, - главный технолог многозначительно махнул рукой в сторону царящего внизу хаоса, и тут же, спохватившись, что это могут вменить ему же в вину, поспешил оправдаться: - но мы работаем, работаем! Очень хорошо, что пилотный проект завершен полностью, это стимулирует весь организм!

- Да-да, теперь у нас есть направление и ось движения! - вычурно и неуместно ввернул регистратор, обеспокоенный собственной пассивностью при обсуждении столь важной для будущей деятельности департамента темы.

- Почему такие большие коробки? - немедленно свернул я направление и ось движения разговора с навязчивого пути к дифирамбам и цветастым эпитетам в рабочее русло. - У меня складывается впечатление по объемам, что через этот холл пронесли два или три моих багажа.

- Ничуть! - заверил главный технолог. - Непосредственно багаж перенесли в первую очередь, а это сопровождающая документация, описи, акты приема-передачи, а вот наша бухгалтерия понесла накладные и товаротранспортные. Мы работаем очень оперативно! Жаль, нам не остается времени сегодня, чтобы приступить к освидетельствованию и подписанию всего пакета, но завтрашний день встретит нас в полной готовности.

Подписание "пакета" на десяток-полтора ящиков бумаги плохо втискивалось в мой насыщенный сегодняшний график тоже. Нас с Настуриарием ждали еще незавершенные дела, а вечер уже наступал на столичные проспекты, бульвары и площади.

Департамент мы покинули без назойливого сопровождения оранжевыми катерами, прямо через холл и главный портал служебного входа, очень кстати совершенно свободный и неохраняемый. Правда, вместе с сопровождением пришлось оставить на стоянке наш автолет. К тому времени, как сопровождение поймет о своем промахе, мы должны были оказаться в другой части города; хотя, к слову сказать, вычислить следующий пункт нашего маршрута было совсем несложно - предстояло навестить резиденцию министра природных ресурсов, ведь в Департаменте кадастра и поверхностных отношений, как можно было догадаться, высшего руководства не оказалось.

Служебный вход департамента отличался от общественного не только высоким, широким и художественно оформленным порталом, но и вместительной парковкой для служебного и личного транспорта, и я с завистью подумал о том, что из-за покинутого автолета нам теперь придется осваивать общественный транспорт.

- Знаешь, в нашем утонченном обществе не принято оставлять транспорт запертым, - солидно произнес Настуриарий, словно подслушав мои мысли, остановился перед шикарным серебристым аэрокаром и приглашающе распахнул передо мной дверцу.

- Это чужая машина, - возразил я решительно, - мы же не угонщики!

- Вовсе не чужая, это машина главного технолога, я наводил справки, пока мы выходили из департамента! - завелся старик, - а у бедолаги сейчас дел невпроворот. Сгоняем с ветерком до резиденции министра, а потом вернем машинку автопилотом, в лучшем виде! И поверь старому знатоку бюрократической иерархии, в глазах главного технолога я прочитал явную готовность не только машинку на время одолжить, но и пилота со стюардессами из персонала департамента выделить бонусом, только намекни!

- О, к тебе вернулось твое непостижимое красноречие! - проворчал я недовольно, занимая водительское место, - где же оно было во время прогулки по департаменту? Или ты оставил его заговаривать наш автолет от оранжевых прилипал?

- Я всегда готов поддержать как дружескую беседу, так и коллегиальный диспут, но твой дипломатический талант в урезонивании хамства на межвидовом уровне и способность превратить любое стадо лентяев в отлаженный рабочий коллектив не оставляют мне никаких шансов добавить существенный вклад в дело развития кадастра на нашей планете, - парировал старый кентаврид, - по крайней мере, твое уникальное положение позволяет тебе заболтать любого лучше, чем кому-либо другому, даже мне! Причем безнаказанно, и это решительно важно! - мне начало казаться, что старый плут готов признать мое превосходство в разруливании проблем на местном уровне, но не тут-то было: - и все-таки поверь мне, старому и уважаемому кентавриду, что одна болтовня всего дела не решит!

- Вот как? - только и сказал я, выясняя одновременно в бортовом справочнике маршрут к резиденции министра.

- Сейчас мы наведаемся в резиденцию министра, - продолжал мой спутник, - убедимся, что там его тоже нет. А что делать дальше? - Настуриарий выдержал небольшую паузу, совсем коротенькую, чтобы я не вздумал вклиниться наивной репликой в его тщательно продуманную фразу. - Попробуй осмыслить ситуацию: в районе зашевелилась новая волна повстанцев, правительство усердно скрывает тихую панику, управленцы же и прочая чиновничья мелкота, наоборот, перестали всех и всего бояться, за исключением немедленной кары с самого верха. Все только и делают вид, что что-то делают! Я этот ветер чую издалека, и совсем необязательно быть мудрым, повидавшим виды кентавридом вроде меня, чтобы смекнуть, какую погоду он принесет.

Аэрокар несся по улице согласно поданной мною команды. Лица заполонивших пешеходные дорожки, перекрестки и переходы кентавридов уже не казались мне столично равнодушными и отстраненными - тревога читалась в глазах. Вот кто-то слишком резко повернул голову, кто-то бросил беспокойный взгляд в небо... впрочем, стоило одернуть себя, напомнив мысленно, что Настуриарий умеет рисовать еще не такие яркие и проникновенные картины. По трезвому рассуждению и беспристрастному наблюдению, каждый из пешеходов был занят своими заботами: кто был взволнован, а кто и нет, среди толпы равно можно было обнаружить и смеющихся, и задумчивых, и попросту уставших, возвращающихся с работы кентавридов.

- Ни дать, ни взять, все четыре всадника Апокалипсиса вот-вот из-за угла выскочат! - поддел я старого фантазера.

И тут же запоздало попенял себя, что опять неаккуратно пошутил на косвенно лошадиную тему, а Настуриарий сердито сказал:

- Ты мне обязательно расскажешь на досуге, что это за зверюга Апокалипсис в вашей мифологии, что способна сразу четверых всадников на себе потянуть. Я обязательно воспользуюсь этим примером, чтобы сбивать спесь с наших лодырей, а то многие даже хвост из-под себя вытянуть не потрудятся; но сейчас речь о другом. Меня все больше одолевает уверенность, что с твоих глаз надо снять те глупые приспособления, которые люди придумали для ограничения обзора.

- Очки?

- Нет, шоры. Кроме кадастра и частной собственности, которые волею судьбы приблизили тебя к самому сердцу кентавридской цивилизации, наша жизнь наполнена и множеством иных немаловажных и даже судьбоносных событий и явлений.

Признаюсь, это замечание застало меня врасплох. В стремительно закручивающемся водовороте происшествий на Кентаврихоре у меня совершенно не было времени подумать о чем-то еще, кроме поставленной передо мной задачи. Я не нашелся, что ответить на слова старого кентаврида, который, чего скрывать, за время моего пребывания на планете стал мне пусть и неординарным, но сведущим советчиком и незаменимым помощником.

- Ты плохо знаешь мой народ. - Произнес Настуриарий, и в этот раз я принял эти избитые слова как должное. - Есть у меня один добрый друг, после визита в резиденцию министра заглянем к нему, тебе будет интересно послушать нашу милую старческую болтовню... - серьезная, почти пафосная физиономия старика моментально расцвела восхищенной ухмылкой, - ты не поверишь, этот пройдоха повидал два удачных восстания и ушел живым на пенсию с должности заместителя министра информации и коммуникаций! Каков плут, а?!

Резиденцию Гуйявальга я узнал издалека по блеску телескопических линз обсерватории на верхнем этаже. Нахлынули воспоминания; казалось, я ночевал здесь то ли месяц, то ли полгода тому назад, причем где-то на другой планете, а принимал меня удивительный мифический персонаж, несуществующий в реальности. Дворецкий добавил мне уверенности, что фантазия не так уж далека от действительности, заявив, что министр еще утром предупредил домочадцев, что у него прорва дел, график трещит по швам, так что явится хозяин не раньше полуночи.

- А исчезнет, разумеется, с первыми петухами! - не удержался я от соблазна озадачить дворецкого игрой перевода.

Отступаться от цели мы не собирались даже перед настораживающим призраком потусторонних сил, тем более что на связь внезапно вышел Аскальдазд с потрясающей новостью:

- Прилетал челнок. Доставлен твой транспортер. У нас дожди.

- Катер! Космический катер спортивного образца с атмосферной адаптацией! - простонал я, но администратор, как всегда, оперативно отключился.

Новость выдавала министра с головой: этот плут уже узнал о нашем приезде. Линия связи, конечно, была по-прежнему занята, и это нас теперь не особо волновало, так как мы знали, где и когда его найти, но до полуночного апогея наших поисков оставалось несколько часов, а мы ведь придумали, как провести их с пользой, еще до приезда к резиденции.

По совету Настуриария я остановил аэрокар, не долетая полсотни метров до ворот в усадьбу замминистра-пенсионера. Растерявший дневную суматошность ветерок лениво потрагивал там-сям по фигурно остриженным кронам деревьев ладошки листьев бордового и оливкового оттенков; алые сполохи заката в благородно вытянувшихся арках окон жались к подоконникам; кентаврята шалили в тенистых шатрах, скрывающих высокие изгороди вьюнов, и вертелись меж степенно совершающих вечерний променад вальяжных кентавридов и кентаврид. Совсем как в каком-нибудь земном городе летним вечером, не на самой тихой окраине, но и не в бурлящем хлопотливом центре. Только ног больше, но я этого уже почти не замечал.

- Надо присмотреться немного, - произнес Настуриарий, подозрительно вглядываясь в прохожих. - Замминистра, все-таки, могут держать под наблюдением даже на пенсии.

Моего терпения хватило всего на три минуты, но виной тому оказался внешний фактор:

- Нас рассекретили! - констатировал я, глядя через затемненное стекло, как милый малыш, истинное дитя Кентаврихоры, с выражением нескрываемого блаженства орошает пыльный бампер нашего аэрокара.

Дабы не спугнуть ребенка, я подождал окончания процедуры, а затем вышел из машины на тротуар.

- Прошу прощения, но я даже благодарен: мой стеснительный внук не решался облегчиться у всех на виду. Ребенок мучился, я собирался было прекратить прогулку и возвращаться домой, но появился ты, человек, и спас нас! Даже не верится, просто чудо, как трогательно и самоотверженно заботится о нас Земная Федерация, - с несопоставимым словам невозмутимым видом выложил почтенного возраста кентаврид, за которым тут же спрятался от инопланетной диковинки виновник проделки.

- Не язык, а помело! Ничего не меняется в этом мире! - раздался возглас Настуриария, выбирающегося из аэрокара.

Мой новый собеседник стрельнул в него глазами, дернувшаяся вверх правая бровь выдала удивление, и его следующие слова подтвердили это чувство:

- Ты пережил и последних повстанцев, старый хитрец?!

- Повстанцев последних не бывает, это байка для столичных! Тебе ли не знать, сказочник на пенсии?

Два кентаврида принялись иронично разглядывать друг друга, причем выражение физиономий у обоих играло настолько синхронно, будто брать уроки им довелось у одного и того же пантомима.

- В хорошее время ты обошел бы меня за квартал, хотя наши милые беседы всегда были занятны. Чему я обязан за визит такой неординарной компании - единственного на планете гостя с далекой Земли и всеми забытого, вроде бы отошедшего от дел прожженного интригана? - заговорил экс-замминистра.

- Узнаю неподражаемый стиль: задать вопрос с намеком, что ответ уже известен! - ухмыльнулся Настуриарий. - Да, времена меняются. Казалось бы, жизнь наладилась, провинция работает, столица управляет, армейские назначают врагов и гоняются за ними и друг за другом в дальних лагерях, горах и топях, все при деле и все довольны - ан нет! - в моем сытом и мирном районе появился слух о повстанцах! И что странно, бедствие не заявилось голодной, вооруженной до зубов толпой, а объявилось в виде разведчиков. Что-то вынюхивают, народ смущают. Повезло еще, что мы не видели их лично, а то столичные затаскали бы по допросам, как прямых свидетелей, верно, Иван?!

На этом моменте мне пришлось утвердительно потрясти головой под пристальными взглядами обоих почтенных кентавридов, хотя одного я бы с удовольствием стукнул по лбу за припозднившийся намек на предупреждение не трепаться о вчерашнем непосредственном контакте с одним из повстанцев.

- И вот ведь совпадение: как раз сейчас в районе тихо и мирно работает наш друг с Земли, занимается полезным делом - кадастровой реформой. Красивое слово, плохую реформу таким словом не назовут! - закончил Настуриарий.

- Что, в самом деле? - скупо прореагировал экс-замминистра, сохраняя прежнюю ироничную невозмутимость.

- Так и есть. - Подтвердил старик собственные слова.

Мы помолчали. Не в характере бывшего замминистра, как я догадался, было спешить с высказываниями, он предпочитал выжидательную позицию. С минуту старые кентавриды испытывали терпение друг друга, а я решил, что это их поединок, и не стал вмешиваться.

- Подари мне это, хочу, - осмелел от молчания взрослых маленький кентаврид, требовательно указав деду на меня.

Невинная простота ребенка заставила экс-замминистра улыбнуться и нарушить затянувшуюся паузу:

- Как наш народ принял уважаемого гостя? - обратился он ко мне, в то же время, сделав знак внуку, видимо означающий строгое замечание.

- Превосходно, - ответил я, - очень открытый и гостеприимный народ. Все ждали с нетерпением, хотя мало кто знал о моем прилете. Я оказался несколько внезапен, но передо мной открылись все двери.

- Мы старались, - скромно подал голос Настуриарий, намекая на свой личный немалый вклад в развитие межпланетных отношений, а также посильную помощь администратора и прочих жителей города, - где же еще возможно насладиться общением с простыми настоящими кентавридами и их крепкими традициями, без отрыва от продуктивной деятельности?!

- Не сомневаюсь, что наше столичное руководство, как и во всем, приняло верное решение при определении места проведения этого общественного и экономического эксперимента. Кому же еще доверить такую ответственность перед всей кентавридской цивилизацией, как не простым настоящим кентавридам с крепкими и нерушимыми провинциальными традициями?! - подхватил экс-замминистра с пафосом. - Кстати, как продвигается процесс приватизации объектов недвижимого имущества?

Слова экс-замминистра подсказывали, что он в общих чертах представляет, в каких именно формах проявлялись традиции и гостеприимство простых настоящих кентавридов при первых признаках интереса к своему провинциальному имуществу уважаемого инопланетного гостя. У меня в который раз сегодня появилось ощущение полной уверенности столичной администрации в том, что прибывший с Земли кадастровый инженер надолго окопался в ожидающей сезона дождей глубинке; вероятно, даже держит круговую оборону от неподготовленных к реформе крестьян.

- Точно по графику: пилотный проект подготовлен, завтра планируется согласование. - Спокойно ответил я, ожидая ставшую для меня привычной реакцию.

И она не заставила себя ждать:

- Что, в самом деле? - от искреннего удивления повторился экс-замминистра. - Прогнозы были совсем другие, обратно тебя ждали не скоро.

- Сегодня мне кажется, что столица находится на другой планете, - съязвил я, - есть график, есть ответственные кадры, есть готовый проект. А столица не ждала, словно кто-то специально вводил правительство в заблуждение... паника, паника, паника!

- На самом деле, ты не так уж далек от истины. Возможно, ты не безнадежен! - похвалил меня Настуриарий с довольной физиономией, словно я совершил какое-то важное открытие.

- Паникой настроения руководящей элиты вряд ли можно назвать, но некоторое беспокойство присутствует, - сказал экс-замминистра как будто немного дружелюбнее. - Причины его связаны не столько с реформой и ее быстрым развитием, сколько с последствиями - именно к ним еще не готовы. Причем не только правительство, но все кентавридское общество.

- У меня несколько иной взгляд на положение дел, и позиция кентавридской элиты совершенно сбивает меня с толку, - признался я. - Внедрение кадастровой реформы не угрожает катастрофой общественным устоям кентавридов. Систематизация учета недвижимого имущества и определение конкретного владельца для каждого объекта в стандартах Галактического кадастрового регистра упорядочат рынок, укрепят экономику и повысят уровень благосостояния граждан. Это же становление нового социального класса, шаг на новую ступень! Да, новое требует приятия, но я лично убедился за эти дни, что ваш народ готов к переходу, меня понимали! - вдруг поняв, что, кажется, снова увлекся, я оглянулся по сторонам, не привлекаю ли лишнего внимания, и немного сбавил обороты: - конечно, любое изменение существующего порядка влечет некоторые неудобства и неизбежный период привыкания системы, в течение которого происходит корректировка режима ее работы. Для этого в любой структуре управления отработан набор инструментов, которые позволяют соблюдать постоянный контроль процесса изменений. Считаете, кентавридская правящая элита чем-то отличается от сотни других? То есть, я не имею в виду что-то оскорбительное, а всего лишь пытаюсь сказать, что кентавриды - не первая цивилизация, прошедшая через начатый здесь процесс. И что примечательно: когда реформа, ее суть, цель и методика проведения обсуждались с кентавридским правительством, она не встретила отторжения или недопонимания. Теперь же я наблюдаю едва ли не противоположную реакцию - вот почему я сбит с толку!

Пока я делал передышку, два старых кентаврида многозначительно переглянулись, и бывший замминистра глубокомысленно произнес:

- Самое время снова апеллировать к нашим пресловутым традициям: ты плохо знаешь кентавридский народ!

Не стану описывать свою реакцию. Достаточно того, что от выражения моей физиономии перекосило Настуриария, и он тут же поспешил пояснить экс-замминистру:

- Он уже осведомлен. Ему говорил я, и администратор города, и еще пару министров, и, скорее всего, еще кто-то обмолвился, пока я не видел... так что, в следующий раз, постарайся выбрать любой другой аргумент.

Наш собеседник согласно кивнул и продолжил:

- Мой юный друг, ты умен, полон энтузиазма и идей - очень полезно для решения вопроса такого масштаба. Но ты еще недостаточно опытен, чтобы видеть картину в целом и чувствовать баланс сил, понимать игру и видеть ходы и интриги фигур, что определяют события и судьбы. Между тем, ты уже в игре, и твои шаги так же решительны, как непредсказуемы.

- Да, именно шахматы - прекрасная игра с твоей планеты! - словно прочитав мои мысли, вставил Настуриарий.

- Последствия реформы в любой области веером распространяются на все прочие. Повстанцы, армия, провинция, столица - уже столько лет прошло, как каждому кентавриду нашли свое место, в обществе все так устоялось, что перестановок и потрясений в ближайшее время просто не избежать, это жизненная закономерность. И тут явился ты и сделал свой ход! - закончил бывший замминистра, и снова улыбнулся едва заметно, на этот раз, видимо, моей ошарашенной физиономии.

Да уж, было от чего ошалеть. С такого ракурса посмотреть на события мне в голову не приходило... интересная шахматная партия: кентавриды-правительство, кентавриды-повстанцы, а конем ходит зеленый кадастровый инженер о двух ногах! Да что там зеленый... вчера писал конспекты на кафедре за сотни световых лет от всех этих игроков.

- Домой хочу! - тоном, готовым через секунду перелиться в хныканье и нытье, протянул уставший от непонятных взрослых слов внук экс-замминистра.

- Мне пора! Рад знакомству, - произнес наш собеседник, кивнул нам и повел внука к воротам виллы, но через несколько шагов обернулся и добавил мне еще немного информации для размышлений, - жаль, что мы успели лишь поверхностно взглянуть на водовороты в нашей реке - а ведь есть еще такие сложные и опасные скрытые течения! При случае, занятно будет продолжить разговор.

- Ты его заинтриговал! - шепнул довольно Настуриарий, едва мы уселись в аэрокар, - уж поверь, он мало с кем так разговорчив!

- Я всего лишь редкая диковинка, вызывающая любопытство, - возразил я, - на Земле такой же популярностью пользуются гости с вашей планеты. Гораздо больше интригуют те истории, благодаря которым в верхние ряды списка занятных собеседников замминистра попал ты!

- Бывало, мы пересекались в молодости. По большей части на дистанциях не меньше прицельной дальности, - старик осклабился и хищно прищурил один глаз, - но в те редкие и скоротечные моменты, когда в стратегических целях мы оказывались значительно ближе, общались мы увлеченно и познавательно. Иной раз, только взаимное уважение не позволяло нам грохнуть друг друга... или охранники, или сданное при входе оружие, или мирный статус переговоров... в общем, судьба как-то уберегла. На досуге обязательно расскажу подробнее. А могу и сейчас, до резиденции твоего министра время есть, только вот что бы такое тебе рассказать, что не угрожает государственной...

Я навострил свои уши в ожидании интереснейших баек о бесшабашной молодости, столичных интригах и погонях армии за повстанцами и обратно, но мы как раз свернули на оживленный бульвар, и тут же вой сирен, лязг и яркие сполохи мигалок прервали речь старика на самом интересном месте. Полдесятка машин окружили наш аэрокар, среди них ярко выделялись оранжевые машины нашего притомившегося в ожидании у департамента сопровождения. И все эти мигалки, рычалки и визжалки здорово нас прибили, хотя краем глаза я отметил, что многочисленные вечерние гуляки мало уделили внимания фееричной кавалькаде на фоне яростного мерцания, перемигивания и оглушительного перекрикивания реклам ночных заведений и общего бурления масс. Столица, знаете ли.

- Досвистелся старый болтун! - сипло выдавил Настуриарий.

- Остановите ваш транспорт! - перекрывая уличный шум, прозвучал приказ из машины прямо по курсу.

Не делая резких движений и не сговариваясь, мы вышли из аэрокара и встали у переднего бампера. Лица наши были угрюмы и выражали решительность. В конце концов, мы еще не были уверены, в чем виноваты! Точнее, мы еще не знали, сколько патрулю известно о наших передвижениях.

- Иван! Как можно?! Столица в волнении, все ищут нашего инопланетного гостя, ну как же так?! - раздались полуистерические вопли, и из машины выпрыгнул и засеменил всеми четырьмя ногами к нам там быстро, насколько позволяла комплекция, Гуйявальг собственной персоной.

- Что, разве полночь уже? - несуразно спросил я Настуриария.

День седьмой. Стратегический пень

Утро застало меня бодрствующим. Я маялся на проваливающемся гостевом ложе и переваривал в голове вчерашние происшествия. Это был мой самый длинный день на Кентаврихоре; в сравнение с ним не шел даже день выхода на места, когда мы с Аскальдаздом осаждали фермеров. Крепкие, нерушимые провинциальные традиции, как же. Столица, как оказалось, богата собственными традициями, наверняка не менее крепкими, но уж точно более замысловатыми и запутанными.

За те несколько часов, пока мы с Настуриарием изумляли департамент нежданными материалами пилотного проекта, угоняли аэрокар главного технолога, изучали великолепный вид на дворец Гуйявальга снаружи и откровенничали с экс-замминистра, местная история претерпела некоторые немаловажные для нас уточнения. Погрязший в решении значительнейших государственных дел министр природных ресурсов, очевидно, позже всех в столице узнал, что пилотный проект под моим руководством выполнен, и я своим персональным явлением в сопровождении важных принимающих участие в проекте лиц (это про Настуриария) и готовых материалов пред очи правительства произвел настоящий фурор. Надо отдать должное Гуйявальгу: мой любимый "Урал-600", завалявшийся в ремонтных доках, был отремонтирован в считаные часы и еще быстрее доставлен в провинцию, прямо на повидавшую все поколения повстанцев городскую центральную площадь - сквозь пелену ливневых дождей радовать расплывчатыми горделивыми очертаниями фюзеляжа восхищенные взоры завсегдатаев городского бара. Вроде и упрекнуть не в чем, ведь Гуйявальг обещал неделю назад, что катер после ремонта незамедлительно будет доставлен по месту десантирования земного инженера. Сам министр ринулся по моим следам, объявил в правительстве о сборе представителей задействованных в согласовании ведомств, построил в линейный армейский порядок персонал департамента, и выполнил еще массу организационных дел. Такое у нас с Настуриарием сложилось ошибочное представление... потому что из официальных вечерних сообщений средств массовой информации нам довелось ознакомиться с истинным положением дел, а именно: в результате тесного сотрудничества возглавляемого Гуйявальгом Министерства природных ресурсов с прочими административными структурами всех уровней, представитель земного Департамента кадастра и поверхностных отношений и местные специалисты отрасли реализовали пилотный проект по внедрению кадастра недвижимого имущества одного из провинциальных районов, с перспективой интеграции в Галактический кадастровый регистр, а после доставки материалов проекта в Департамент кадастра и поверхностных отношений Кентаврихоры гость с Земли совершил экскурсию по столице и восторгался ее великолепием и гостеприимством, новости о дальнейшем развитии проекта в частности и дипломатических отношений с Земной Федерацией в целом будут сообщены в следующих выпусках новостей.

К рассвету я смирился с тем, что надежда на благоволение Гипноса несовместима с одновременными попытками постичь местный менталитет и разгадать кентаврихорский ребус. Вспомнив об обделенном вниманием дневнике, я наконец-то извлек его из чемодана и принялся без излишне углубленных размышлений записывать подряд блуждающие в голове мысли. В какой-то момент все неожиданно начало приобретать осмысленные очертания, наметились связи и замаячили причины и следствия, я почувствовал близость разгадки - да, истина где-то рядом! - и испытывал душевный подъем от приближения катарсиса. Но Кентаврихора, очевидно, из всех моих душевных состояний предпочитала фрустрацию, и рьяно взялась за свое, прервав мои поиски истины новым сюрпризом.

Примчавшийся в резиденцию Гуйявальга курьер департамента доставил устное сверхсекретное сообщение: куратор пилотного проекта (ага, Семен Яковлевич, он же функционер Конгресса Земной Федерации, он же консультант при Совете представителей Галактического Содружества Цивилизаций, он же действующий инспектор Всегалактического фонда экономического развития) связался по незашифрованному каналу с Аскальдаздом и открыто пригласил его на презентацию и согласование пилотного проекта в столицу. Сам министр природных ресурсов, погрязший в хлопотах, с вечера в собственной резиденции не появлялся, так что встретить Аскальдазда имел возможность только я вместе с сопровождающими меня важными принимающими участие в проекте лицами. Надо сказать, что Настуриарий, которому не спалось как и мне, испытывал такой же безмерный прилив счастья от необходимости мчаться через всю столицу в аэропорт. Оставалось только гадать, каким образом Аскальдазд сумел настолько оперативно отреагировать на приглашение Семена Яковлевича

- Рад! Очень рад! - громогласно грохотал администратор, неуклюже вываливаясь частями из тесного для кентаврида люка моего "Урала-600".

Я побагровел, но он, скорее всего, списал это на счет удушающей столичной жары.

- Это мой катер! - выдавил я злобно, потому что утро окончательно не задалось, а скрасить его скоропостижность смягчающим настроение завтраком мы с Настуриарием не успели из-за спешки.

Какой там завтрак, когда Семен Яковлевич по незашифрованному каналу галактической связи звонит рядовому чиновнику захудалого городка малоизвестной планеты так же, как другу спросить за погоду?! По пути в аэропорт курьер с нотками паники в голосе - видимо, стараясь как можно более точно передать детали устного сверхсекретного послания министра - сообщил, что с администратором сразу же после его разговора с куратором связалось большинство представителей ведомств, участвующих в согласовании проекта, чтобы согласовать его явку для согласования проекта. Тем более, что до этого сеанса открытой связи у всех представителей ведомств тоже были многочисленные сеансы, некоторые тоже с куратором, но исключительно по закрытым каналам. Фактически, пока я боролся с бессонницей, согласование проекта негласно шло полным ходом. Признаться, мне весь процесс представлялся иначе, а разворачивающиеся в столице события, связанные с проектом, напоминали фарс и вновь нарушали мое тонкое душевное равновесие, почти достигшее нирваны ночью... впрочем, где-то в глубине меня пряталось понимание, что причина моей нервозности и агрессивности кроется в отсутствии контроля над развитием этих событий. Проще и четче как-то было все в провинции, а здесь я ощущал свою ущербность и полное отсутствие опыта. Я был зол, а потому, вопреки причинам злости бодр, напорист, полон энергии, и твердо намерен сейчас же, не откладывая в долгий ящик, нырнуть до самых глубинных течений, вернуться на поверхность и свернуть самые крутые горы, пусть даже кишащие повстанцами, бюрократами или еще какой местной свирепой живностью. Не разглядывая проносящиеся за стеклом виды, мы в мгновение ока пересекли столицу в направление аэропорта. Его персонал как раз с восхищением созерцал грубое и самоубийственное падение - по-другому такую посадку не назовешь - из самых высот глубоких прозрачных небес на безжалостно непоколебимый бетон столичного аэродрома сияющего покорителя галактических трасс, космического катера спортивного образца с атмосферной адаптацией, космокара модели "Урал-600". Конечно, как вы думаете, на каком еще вовремя подвернувшемся бесхозном транспортном средстве можно было в мгновение ока домчаться в столицу из удаленного провинциального района?!

- Помыт дождем! - восторженно хохотнув, словно не расслышав моего сварливого замечания по поводу принадлежности космокара, Аскальдазд с наслаждением выпрямился во весь рост и гулко хлопнул ладонью по броне, оставляя мутный след растопыренной пятерни на свежеполированном корпусе, с которого еще испарялись в столичном зное изумленные скоростью доставки дождевые капли. - Молния!

Звонко треснув, лопнул только вчера отремонтированный правый стабилизатор, и катер слегка накренился.

- Хрупкая молния, - с меньшим энтузиазмом добавил Аскальдазд, - но лихая!

Я взял на заметку, что перед сворачиванием гор неплохо было бы попрактиковаться для разминки на шее администратора. К сожалению, претворить в жизнь этот план немедленно не представлялось возможным, так как программа дальнейших действий требовала неотложно следовать в Департамент кадастра и поверхностных отношений. Хотя сообщение курьера содержало лишь допустимый минимум информации о ситуации в департаменте, но я почему-то был уверен, что там всю ночь шло напряженное заседание кентавридской элиты с целью составления четкого плана действий для заседания грядущего дня. Запоздало мелькнула мысль, что собственную речь для презентации пилотного проекта мне и в голову не пришло составить, а ведь сухо продекламировать вступительную главу текстовой части проекта перед лицом кентаврихорского бомонда было бы, мягко говоря, недостаточно. Перебив на полуслове неумолкающего Настуриария, всю дорогу излагающего подробности наших приключений безмолвному Аскальдазду - как удачно они дополняют друг друга в командной связке - я предложил набросать схему моей речи и выбросил эту заботу из своей головы. Старик тут же со всем рвением принялся за дело, нимало не убавив обороты односторонней беседы с администратором. Аскальдазд, между тем, по мере продвижения к центру столицы становился все более хмурым и замкнутым, чувствуя себя не в своей тарелке.

Бомонд, тем временем, деловито разлетался по домам: нашей процессии пришлось выстроиться перед въездом на парковку департамента, пропуская встречный поток, пока он не иссяк. Стекла многих машин не были затемнены, и вид усталых, напряженных лиц убедительно свидетельствовал в пользу моих предположений о ночном заседании. Ближе к хвосту каравана мелькнул знакомый серебристый аэрокар, мне удалось рассмотреть главного технолога за рулем, и я с неподобающим для серьезного кадастрового инженера подспудным удовольствием отметил, как дернулось его лицо, когда он тоже признал меня.

Минуя шеренгу выстроившихся у входной арки работников департамента, я почувствовал себя генералом на плацу. Повинуясь мимолетному порыву, я приубавил шаг у последнего кентаврида в строю, без единого слова хмуро поправил бэйджик с надписью "Регистратор" на его униформе, и двинулся дальше. За спиной осуждающе поцокал языком Настуриарий, и краем глаза я заметил, что вся шеренга зашевелилась, украдкой проверяя опрятность убранства. Справедливости ради стоит сказать, что проверять было что, потому как каждый из них прибыл сегодня на службу значительно раньше расписания, по авральному сбору.

Нас проводили в зал заседаний, по которому шустро сновали работники, устанавливающие большую карту района, информационные стереорамы, циркофонию, выставочные стеллажи, ролл-бары и прочее необходимое оборудование для презентации. Непосредственно материалов проекта нигде не было видно, но как раз этот момент не вызывал у меня никаких вопросов, ведь их вчера так надежно законсервировали, что на расконсервацию должно было понадобиться несколько часов. Разумеется, во время ночного заседания правящей элиты потревожить материалы проекта вообще никто не озадачился - как я теперь понимал, к заботам по поводу последствий дальнейшего развития проекта его материалы непосредственно имели совсем мало отношения.

Управлял суетой и неразберихой подготовки кентаврид среднего роста и вороного окраса, но в серой неброской униформе, прислонившийся к углу царги проекционного стола в центре зала. При полном отсутствии бейджиков и иных опознавательных знаков в нем сразу угадывался начальник по невозмутимейшему выражению физиономии и постоянным обращениям работников за указаниями. При нашем появлении он кивнул головой, но остался стоять на том же месте, и я решил, что его, скорее всего, прикомандировали из другого ведомства на время согласования проекта. В подтверждение моей догадки кентаврид, как только мы приблизились и обменялись приветствиями, представился специалистом Департамента кадастра и поверхностных отношений, назначенным руководить интеграцией базы данных пилотного проекта в кентаврихорскую информационную сеть, по имени Селеслок.

- Почему не главный технолог? - поинтересовался я, так как по процедуре, предусмотренной внутренней инструкцией, руководить этим процессом должен был именно он.

- Слишком ленив. - С прежней невозмутимостью и даже некоторой небрежностью ответил специалист, и меня осенило, что он не просто из другого ведомства, а скорее всего, прямо из Департамента информации.

- Заранее извиняюсь за свой вопрос, и, тем не менее: у тебя есть необходимая для работы в кадастровой области квалификация? - скептически продолжил я, дескать, поназначали тут кого попало в угоду тотального контроля спецслужб и в ущерб полноценного развития демократических ценностей в обществе.

- Разумеется. Вы не сразу поверите, и, тем не менее, я получил должное образование и даже прошел практику в департаменте Атрии, - парировал Селеслок на чистейшем русском, красноречивым жестом постучав указательным пальцем по торчащей из уха гарнитуре транспикера. - Кентаврихора слишком высоко ценит отношения с Земной Федерацией и Галактическим Содружеством Цивилизаций, чтобы доверять дальнейшее развитие проекта и интеграцию Галактического кадастрового регистра первому попавшемуся кентавриду.

- Благодарю Вас, теперь я спокоен, - совершенно иным тоном сказал я, так как, привыкнув к часто встречаемому здесь разгильдяйству, был сражен наповал долгожданной адекватной реакцией квалифицированного персонала, и из соображений вежливости к моментально выросшему в моих глазах специалисту продолжил на кентавридском: - думаю, подготовка презентации в хороших руках.

- Служащие закончат установку оборудования в течение часа. Рабочая карта отработана по топографии и кадастру, сейчас подключат и начнут загружать проектор. Там, - Селеслок махнул рукой в сторону ролл-бара, - уже все готово, можно позавтракать, если угодно.

- Хоть где-то в столице за процесс приватизации отвечает порядочная, смышленая и ответственная молодежь, - похвалил Настуриарий.

Аскальдазд не проронил ни слова, подтверждая мои появившиеся на подлете к департаменту подозрения, что молчание является его тактикой общения с суетливыми и подозрительными столичными жителями.

Селеслок протянул каждому из нас стереолисты. Старик и администратор с любопытством принялись вертеть и мять упругие пластины из микропроекторов, ранее виденных только в моих руках, так как на Кентаврихоре в быту была больше распространена технология электронных планшетов, давно устаревшая для человеческой цивилизации.

- Располагайтесь. Вот сценарий встречи, - продолжил Селеслок, и добавил для меня: - у тебя в стереолисте также есть схематические наброски речи - я предположил, что ты мог не успеть заготовить речь, поэтому наметил основные пункты, а также статистические показатели, которые могут понадобиться. Представители ведомств должны добраться из разных уголков планеты, многие отозваны из текущих командировок и поездок, поэтому будут прибывать вразнобой, но не позднее, чем опять же через час, как раз к окончанию подготовки. Регламента по размещению персон в зале заседаний на этот случай нет, и я не счел его необходимым, поэтому можно занимать любое удобное место.

Мне оставалось только кивать головой на быстро поступавшие ответы на все мои не успевавшие быть заданными вопросы.

- Если вопросов больше нет, то я вас оставлю, у меня осталось несколько дел, которые надо решить до начала встречи. Если понадоблюсь, поручите любому из находящихся здесь служащих немедленно найти меня, - закончил специалист.

Настуриарий уронил на пол стереолист и безмолвно полез за ним под стол.

- Спасибо, у меня нет вопросов, - как можно более невозмутимо ответил я.

Надо же было и мне как-то поддержать марку перед этим подкованным жеребцом, зимородные переледыши меня побери!

Селеслок кивнул, повернулся и отправился к выходу из зала заседаний.

- Впрочем, один вопрос есть: где, собственно, материалы проекта? - спохватился я вслед.

- Материалы еще не доставлены со склада, но это уже решается.

- Ага. - Лаконично подытожил я.

- Где-то я видел эту рожу, - подозрительно произнес Настуриарий, провожая взглядом специалиста, - кажись, вчера в городе путался поблизости, вынюхивал... или тут, в департаменте...

Аскальдазд уставился на Селеслока, но лишь пожал плечами: мол, мало ли кто тут в столице обретается, а в районе вроде на глаза не попадался.

- Мы их много вчера видели, и многие из них за нами шпионили, - безразлично отозвался я, так как мое внимание переключилось на работников, приступивших к установке на демонстрационном столе проекционного экрана.

На наших глазах над экраном начали вырастать холмы и долины, постройки и леса, топонимы и условные знаки, вот зазмеилась река за болотами у самого края экрана, и тут же на расстоянии ладони над ней в воздухе протянулся красный пунктир административной границы района. С особой теплотой в душе я подумал, что перед нами - самое точное, детальное и информативное изображение местности на планете. Спутниковая съемка здесь была совмещена не только с наземной и воздушной съемкой дроидов, но также уточнена по закрепленным в галактической системе координат точкам границ владений, определенных моими силами, причем местами непосредственно в полевых условиях. Например, этот гребень холмов выставлен точно по сигналам моих пяток и закреплен на поворотах простреленными мною реперными патронами; и здесь, по краю опушки, тоже остался подающий постоянные радиосигналы изогнутый пунктир. А там я успел прострелить реперными патронами череду точек по дороге на бегу к вездеходу, между двумя усадьбами, когда нас пытались атаковать с двух сторон. По большому счету, за неделю работы я успел оставить радиосигналы моего пребывания по всему району, и одно дело было рассматривать их на стереолисте в самом процессе, и совсем другое - обозревать теперь масштабно с высоты птичьего полета. Для меня пунктиры границ и значки на карте указывали маршрут моих похождений и неожиданных приключений - что и говорить, не только зрелищно, но и воспоминания будоражит.

Старик и администратор любовались быстро отстраивающейся картой с не меньшим трепетом. Вряд ли они когда-то видели свой район в таком наглядном исполнении. Время от времени оба склонялись и нависали над изображением. Настуриарий словно пытался рассмотреть какой-то тайник среди каменной россыпи, или подслушать чей-то разговор в одной из усадеб, а Аскальдазда больше интересовали поля и объекты производства.

Тем временем к нам присоединялись представители ведомств, и вокруг карты постепенно образовывалась толпа. Вскоре появился Гуйявальг, и его сразу стало слишком много - он находился сразу везде между нами и прочими присутствующими, как электрон одновременно на всей орбитали вокруг протонно-нейтронного ядра в виде меня, старика и администратора. За четверть часа мы были лично представлены всем собравшимся представителям ведомств, министрам, уполномоченным специалистам, секретарям, поверенным, и, разумеется, я никого не запомнил. Поэтому искренне обрадовался, когда сквозь прочную пелену министерской опеки сумел просочиться кентаврид с знакомым лицом - это был новоявленный руководить по интеграции проекта в информационную сеть - и шепотом сообщить, что я должен срочно проследовать за ним, чтобы утрясти важный вопрос до начала презентации через десять минут. Настуриарий и Аскальдазд с мольбой в глазах двинулись за нами, спасаясь от навязчивой министерской опеки, но Селеслок извинился и пояснил, что это вопрос личного характера.

Как оказалось, в департаменте на время проведения презентации установили временный портал галактической связи, и кто бы вы думали, ждал меня по ту сторону экрана? Конечно же, Семен Яковлевич!

- Это закрытый канал, но у нас мало времени, - с ходу перешел к делу мой куратор.

- Слушаю! - с готовностью ответил я.

- Должен извиниться за внезапность: не стал тебя тревожить, позволил хоть немного отдохнуть после такого титанического труда, а я тем временем подергал кое-какие ниточки, - скромно сообщил Семен Яковлевич.

- Заметно! - не смог сдержать я довольного возгласа и широкой улыбки.

Утреннего недовольства как не бывало, из глубины души рвался на волю юношеский энтузиазм, но я постарался взять себя в руки. Семен Яковлевич едва заметно усмехнулся.

- Как там, лояльности прибавилось?

- Я бы сказал, преобладает повальная толерантность, - напустив на себя серьезность, прокомментировал я текущее положение. - Вчера мое появление вызвало некоторую сумятицу, но местные быстро организовались. Мне кажется, сегодня каждый решает для себя, какую выгоду может извлечь из создавшегося положения.

- Слова не мальчика, но мужа! - одобрительно кивнул головой Семен Яковлевич. - Ты прав: по большому счету, сегодня будет решаться не столько судьба проекта, сколько судьба кентавридской цивилизации в свете дальнейшего ее развития. Кентаврихора вступила на верный демократический путь, но каждый кентаврид теперь должен найти свое место в этом поезде, и, так уж заведено издревле, начнется этот процесс с высших представителей иерархии. Сегодня, в зале заседаний Департамента кадастра и поверхностных отношений.

- Да будет так!

- Поэтому и появление администратора в столице неслучайно. Он - представитель правящей элиты на уровне района, и он фактически уже наш адепт. Полностью, между прочим, твоя заслуга. Снова отмечу, что тобою выполнена работа на превосходном уровне, как с контингентом, так и на уровне материала проекта непосредственно.

- Семен Яковлевич, спасибо за Ваши слова, но ведь Вы еще не изучали материалы воочию? - удивился я. - Материалы на складе, старательные кентавриды успели их законсервировать и на данный момент снова расконсервировать.

- Геннадий, нет таких складов и убежищ, в которые не способно проникнуть всевидящее око демократии! - торжественно и значительно произнес Семен Яковлевич. - Но ближе к делу. Анализ подготовленного материала показывает, что пилотный проект готов к выполнению поставленной перед ним задачи, а именно интеграции в информационную сеть на внутреннем уровне и в Галактический кадастровый регистр на внешнем для осуществления дальнейшей работы с кадастровыми данными Кентаврихоры на унифицированном межвидовом уровне. Осталась самая малость: согласование проекта представителями ведомств. Иными словами, государственные структуры Кентаврихоры должны решить все конфликты интересов по распределению зон влияния, которые непременно возникнут во время внимательного изучения начальниками границ объектов, предложенных проектом. Никто ведь еще не глянул на карту, правда? - иронично спросил Семен Яковлевич.

- Так точно! - ухмыльнулся я.

- Вот этим они и будут заниматься ближайшие несколько часов. Постарайся максимально квалифицированно консультировать по технической части при минимальном вмешательстве в споры по перекраиванию карты - помни, что сегодня решаются не твои интересы, не втягивайся и не поддавайся эмоциям. Будь объективен и непредвзят. После окончательного решения по всем возникшим вопросам нужно внести поправки в течение одного-двух часов и безотлагательно представить финальную версию проекта. Если после первого обсуждения поступит предложение перенести окончательное согласование на другое заседание, пока делаются правки, возражай категорически, иначе согласование превратится в бесконечную череду заседаний на месяцы, а то и годы. Дни на Кентаврихоре достаточно длинные, чтобы успеть решить вопрос до вечера!

- Смогу ли я собрать их заново сегодня же? - усомнился я, принимая во внимание кентавридский норов.

- Сможешь, - уверенно заявил Семен Яковлевич, - потому что они будут ожидать тебя в зале заседания департамента, я гарантирую это.

- Полагаюсь на Вас, Семен Яковлевич.

- Уж полагайся. И да, прежде чем напомнить тебе, что ты рискуешь пропустить начало презентации, обещаю, что сегодня тебя ждет еще немало сюрпризов. Новый проект - это всегда как откровение! - Семен Яковлевич заговорщицки подмигнул мне, - а теперь напоминаю...

В зале заседания был аншлаг. Во время знакомства с прибывшими я понял, что среди присутствующих больше министров и сопровождающих их лиц, чем действительно разбирающихся в предмете специалистов, но, к стыду своему, узнавал пока только двоих: министра природных ресурсов Гуйявальга и министра информации и коммуникаций Зервха. Впрочем, это нисколько не помешало произнести мне вступительную речь - я был в порыве, но заготовки от Настуриария и Селеслока здорово помогли мне сдержать эмоции в узде и превратить смутный пространный опус, клубящийся в голове, в короткий, проникновенный и содержательный спич.

- Узрите! - прозвучало заключительное слово моей вступительной речи, и под бурные аплодисменты преимущественно сопровождающих лиц более сдержанные лица министров обратили взоры на проектор.

Я получил передышку за счет составленной заранее записи - голографический я, обрезанный по пояс, проворно витал среди полупрозрачных, спроецированных над картой района ради красоты и реалистичности облачков, и деловито расшифровывал собравшимся значение условных обозначений, перечислял категории земельного фонда и формы собственности, указывал их распределение по району, и закончил коротким описанием делимитации. В течение всей демонстрации карта переливалась красками и огоньками, увеличивалась и уменьшалась в масштабе, приподнимала и опускала целые секции, живо отзываясь на каждое слово или жест голографического меня.

Едва общая часть демонстрации закончилась, и запись остановилась, я настоящий выдержал небольшую паузу, позволяя собранию упорядочить поступивший поток информации, и произнес:

- Ну что ж, прежде чем углубиться в детали распределения зон пользования государственных служб, хочу предложить вашему вниманию краткий обзор собственников частного сектора.

Настуриарий молча протянул руку и недоверчиво потыкал пальцем в мое плечо, покосившись на то место карты, над которым только что растаял я голографический.

- Да ну их в дождь! - безапелляционно брякнул министр информации и коммуникаций Зервх. - Из моих консультаций со специалистами я понял, что в случае возникновения конфликта интересов на объекте совместного пользования частного лица и какого-либо государственного ведомства приоритет имеет государственное ведомство. Верно?

- Согласно принятого на Кентаврихоре законодательства совершенно верно, - подтвердил я, отметив про себя, что Зервх, возможно, и амбициозен, но определенно не глуп и умеет пользоваться полученной от сведущих лиц информацией. - Более того, такая практика принята в большинстве цивилизаций, хотя и характерна для юридических отношений в кадастре на первых этапах, когда ценность частной собственности еще не стоит выше государственной.

- Значит, верно. - Поморщившись, подытожил министр, очевидно пропустив мимо ушей неинтересную для него часть моей реплики, построенную вокруг нужной синтагмы "совершенно верно". - Следовательно, проблемы частного сектора сегодня, как и завтра, должны волновать преимущественно руководителя по интеграции проекта.

- Напротив! От лица Министерства экономики и финансов замечу, что частный сектор гораздо важнее всяческих ведомств хотя бы по той причине, что в отличие от них платит налоги! - горячо возразил пегий кентаврид с круглой физиономией и таким же строением тела.

- Министр экономики и финансов, - прошептал очутившийся рядом со мной Селеслок.

- Ради функционирования ведомств частный сектор и платит налоги, - парировал министр информации и коммуникаций, - и для содержания министерств также, в том числе для Министерства экономики и финансов, кропотливо и беспристрастно распределяющего поступающие потоки. Уважаемый министр экономики и финансов желает лично познакомиться с каждым собственником района?

Глава "кропотливо и беспристрастно распределяющего потоки" министерства слегка вжал голову в плечи, но не сдался:

- По крайней мере, необходимо отдать предпочтение такому способу установления границ, чтобы преобладал удельный вес площадей, переданных в частную собственность. По возможности, даже участки зон пользования ведомств должны находиться в совместном пользовании налогоплательщиков, то есть частных собственников.

- Уверяю, что это правило соблюдалось неукоснительно при проведении работ по идентификации объектов права, - вступил в обсуждение Селеслок, а я, хоть и придерживался иной точки зрения, решил не конкретизировать этот аспект, руководствуясь наставлениями Семена Яковлевича, так как сообразил, что первый акт обещанной им драмы о конфликте интересов как раз сейчас начался.

- Вас послушать, так все армейские полигоны надо распределить среди фермеров, а учения проводить между выпасами скота, - презрительно пророкотал массивный кентаврид с суровым взглядом, на круп которого можно было бы без особых опасений за устойчивость мощного тела навесить две гаубицы, и я без подсказки распознал министра обороны. - Я требую немедленного ознакомления с диспозицией территориальных ресурсов армии в пределах занятого района.

Присутствующие как по команде прихлынули ближе к карте - наконец-то от разглагольствований кто-то перешел к делу!

- Толково, но без косяка не обошлось: на территории болот не указан сектор резервной дислокации мобильной бригады, - отметил министр обороны, тщательно проследив указанные мною пунктиры границ участков, находящихся в собственности и пользовании Министерства обороны.

- Победоносный, здесь у нас не боевая операция войскового десанта - с каких это пор на болотах образовалась резервная армейская дислокация?! - вскинулся министр информации и коммуникаций.

- Категорически возражаю! О какой дислокации может идти речь, если еще три года назад был утвержден проект трансконтинентальной грузопассажирской сухопутной магистрали, и она, магистраль, по проекту занимает полноценную полосу отвода двухсотметровой ширины вдоль всей береговой линии болот в пределах района?! - подключился министр транспорта.

- Да с кем вы ее согласовывали, с повстанцами что ли, сухопутную магистраль по берегу болота?! - уставился на министра транспорта министр обороны и вдруг гулко хохотнул своему внезапному юмористическому экспромту.

- Давайте придерживаться этикета! - нравоучительно произнес интеллигентного вида кентаврид, на которого я тут же мысленно повесил табличку "Министр культуры", хотя мой вывод вполне мог оказаться подвержен влиянию стереотипов.

Руководитель по интеграции проекта мог бы внести немного ясности на этот счет, равно как и министр природных ресурсов, и сопровождающие меня старик и администратор, но все были слишком увлечены разгорающимся спором.

- Великолепно, практично, у-ти-ли-за-бель-но! - вклинился в промежуток между репликами оппонентов кентаврид в красивом цветастом костюме, с усталым, но сердито-вызывающим выражением лица. - Почему меня не удивляет, что ни одного из благороднейших министров не посетила мысль о том, что в заповеднике присутствие государственных ведомств вообще не приветствуется как самой природой, так и представляющим ее интересы Министерством экологии?! Помнится, проект трансконтинентальной магистрали не согласовало одно единственное ведомство - да-да, от нашего министерства. Всевидящие, напоминаю вам: Министерство экологии су-щес-тву-ет! Восторгаясь редким случаем, спешу воспользоваться образовавшимся вокруг уникальной экосистемы вниманием в целях ограничения доступа к нему представителей цивилизации, за исключением местных жителей и научных исследователей. Поясню для тех, с кем надо говорить проще: заповедник надлежит изолировать от всяческих посягательств ради сохранения редких биологических видов!

Настуриарий громко хмыкнул, словно одобряя природолюбивый энтузиазм оратора, но я уловил истинную его мысль: мол, хорош эколог-то, речист!

- Да-да, ведаю, какую редкую живность вы там сохранять будете... сговорились с армейскими, чтобы им легче было локализовать речных повстанцев, и надеетесь, что после их ликвидации армейский карантин посодействует сохранению нескольких уникальных букашек, - с ехидцей произнес министр информации и коммуникаций.

- Чушь! - рявкнул министр обороны.

- Как же, чушь! А три наблюдательных пункта, подаренных экологам армией?!

- Оборудование установлено исключительно для преследования мирных научных целей!

- Приборы, из-за которых прозорливейший министр информации и коммуникаций делает столько шума, помогают нашим экологам отслеживать сезонную миграцию болотных птиц и зверушек! - поддержал возмущенно министр экологии министра обороны.

- Мне хорошо известно, что эрудированные, но беспечные и доверчивые экологи не догадываются, что используют ржавеющую в болотах дорогущую армейскую технику совершенно не в соответствии с ее прямым назначением, - не унимался Зервх. - И мне также известно, что армейские специалисты покрываются сединой от мысли, что пока еще не могут воспользоваться всеми возможностями коварно подсунутого экологам комплекса слежения за активностью органики и изменениями энергетического поля, с радиусом охвата аккурат до самой реки.

- Измена! - Заревел министр обороны.

Я тут же вспомнил требование повстанца переписать на него болото. Ай да пройдоха! Ай да плут! Как пить дать, ему о комплексе слежения было известно побольше, чем министру экологии.

- Не надо паники, мы же здесь все свои! - мило улыбнулся министр информации и коммуникаций, наслаждаясь эффектом, которого легко и непринужденно добился раскрытием одного небольшого армейского секрета.

О, а сколько у него еще было в запасе, можно было только догадываться!

- Как секретарь президента, попрошу всех сопровождающих лиц покинуть зал заседаний, - ровным голосом произнес кентаврид, на котором я повесил было бэйджик "Министр культуры".

Толпа зашевелилась и поредела раза в три. Настуриарий и Аскальдазд нерешительно затоптались на месте, но едва я собрался встать на защиту представителей района, как Гуйявальг и Селеслок одновременно сделали успокаивающие жесты, давая понять, что сопровождающих лиц нашей делегации требование не касается.

- Полдня впустую. Я весь изнывал от нетерпения, когда же на эту пеструю карту начнут вываливаться государственные секреты. Прошу вас, продолжайте, не сдерживайтесь. Даже любопытно, может, я чего-то еще не знаю, - невозмутимо обратился секретарь президента к министрам.

- Сейчас должна заиграть умилительная музыка и ворваться дети с цветами! - ядовито процедил министр экологии. - Спешу выразить огромную благодарность присутствующим не только от лица всей кентавридской цивилизации, но даже от самой последней букашки на Кентаврихоре! Настоящий клуб са-мо-у-бийц! Никто не хочет понимать, что если позволять букашкам дохнуть современными темпами, совсем скоро все ваши государственные секреты не от кого будет прятать. И все же от лица пресловутых букашек нижайше вопрошаю: еще какие-то ведомства располагают на болотах не согласованными с моим министерством незаменимыми объектами, ради которых мы все дружно поплюем на экологию? Сопоставляя ранее недооцененные мною факты, я все больше склоняюсь к мнению, что только моему ведомству не было известно истинное предназначение щедро подаренного армией оборудования.

- Всего лишь переданного во временное пользование до размещения на болотах ударного армейского гарнизона, - подлил маслица в огонь Зервх. - Каюсь, до последнего момента был уверен, что четкая договоренность имела место быть хотя бы на уровне министров.

Оба министра одновременно оглянулись на министра обороны - министр экологии с искренним праведным гневом, министр информации и коммуникаций с поддельной осуждающей миной.

- Боевая часть много места не займет, ради государственной безопасности зверушки могут малость потесниться! - непоколебимо заявил министр обороны.

- Трасса тоже потеснится? - снова вмешался министр транспорта. - Может быть, перебросить ее на другую планету, чтобы она не создавала фоновых помех деликатному армейскому оборудованию?

- Вы так просто и уверенно все решаете, будто уже получили субсидии Министерства экономики и финансов! Армейские части на болоте, перемещение транспортной магистрали на другую планету - только мне кажется, что я попал в фантастический роман?! - изумился во всеуслышание министр экономики и финансов.

- Армейских частей в заповеднике не будет! Вместе с армейским оборудованием! - встал в позу министр экологии.

Министры загалдели, над общим шумом пророкотал голос министра обороны:

- Ботаники военным не указ!

- А вот прикроем программу биологических экспериментов по армейским заказам, и посмотрим, кто кому указ! - прорвался визгливый ответ ботаников.

Министры разом стихли и с интересом воззрились на министра обороны: мол, как армия обезвредит такую бомбу?

Министр обороны побагровел и метал молнии. Казалось, он вот-вот скомандует "Пли!", но вместо того он выпалил:

- Это шантаж?!

- Да! - в запале выкрикнул министр экологии.

Министр обороны вот-вот должен был взорваться, и министры вокруг слегка расступились.

- Кто-нибудь обратил внимание, сдал ли министр обороны оружие при входе? - Прозвучал в тишине хладнокровный вопрос секретаря президента.

- Ладно! - выдавил министр обороны. - Установки комплекса можно перенести, но не дальше границы болота. Ориентировочно сюда, - толстый палец министра ткнул в карту.

- А как же научные исследования? У министерства план на годы вперед, и смею заверить, моих букашек миграции армейского оборудования мало волнуют. Не объяснять же мне Министерству обороны, в самом деле, насколько важен график, особенно в экспериментах!

- Наши спецы смогут совместить графики, - совсем сдал позиции министр оброны.

- Пре-лест-нень-ко! - довольно потер ладоши министр экологии.

- Такое расположение вынуждает строить магистраль на подошве холмов. Увеличатся работы по выемке-насыпи, зато уменьшатся работы по уплотнению грунтов. Допустимо. - Одобрил министр транспорта.

- Пожалуй. - Добавил министр экономики.

- Отличный вариант. - Подытожил руководитель по интеграции проекта. - Со своей стороны могу заявить, что департамент обеспечит выбор оптимального положения площадок и обеспечит всю документацию по кадастровой части, вплоть до исполнительной топографии и отвода технических коридоров для сетей снабжения.

"Разумеется, обеспечит. Если мой проект, как основа дальнейших изменений, когда-нибудь будет утвержден!" - подумал я в сердцах. Меня не раз подмывало вмешаться в министерские разборки, но я постоянно обращался к совету Семена Яковлевича не совать нос в дележку территории между ведомствами.

- Подождите, а как же пень?! - как гром посреди ясного неба, прозвучало из-за моего плеча, и я не сразу сообразил, что это голос Настуриария.

Все внимание в зале переключилось на его вопрошающую физиономию.

- Уважаемый гость столицы, вопрос касается министра обороны или министра экологии? - не упустил возможности поддеть коллег Зервх.

- Еще какие-то беспочвенные обвинения?! - насторожился министр обороны.

- Вот же он, пень! - Настуриарий показал мелкую точку на карте.

Я механически повел кистью руки, изображение резко приблизилось, и старик отшатнулся, вытаращившись на выросший до натурального размера фрагмент местности объемом в один кубический метр, посредине которого высился трухлявый пень, зелено-серый по бокам от плесени, с ровным спилом сверху, испещренным следами регулярно проползающих насекомых. Пень окружала плотная поросль растений, похожих на густо растущие грибы.

- Натурально, шедевр, - резюмировал секретарь президента. - Наверно, вокруг такого полно опасных хищников, я бы не стал ходить поблизости в одиночку.

- Ничего подобного! - живо возразил министр экологии. - Какой прелюбопытный экземпляр... - губы министра зашевелились беззвучно, видимо он про себя перечислял опознанные биологические виды.

- Никакой опасности! - возразил в свою очередь Настуриарий. - Дело-то вот какое: тут рядом родник пробивается, а холмы от ветра укрывают, место теплое и влажное, так через него постоянно живность мигрирует из долины к болотам, и грибы растут просто удивительные! Здесь все проходят, я, например, всегда посижу полчаса, когда к болотам или обратно на промысел хожу, время летит незаметно! Да гляньте только, красотища же!

- Просто фольклор какой-то, - глубокомысленно произнес секретарь президента.

- Этот сарказм не совсем уместен. Только что мы, впервые за все время дележки территории, услышали мнение местного населения. И это мнение, что примечательно, единственное касается души, а не материальной, стратегической или биологической выгоды, - веско произнес кентаврид преклонного возраста, один из не принимавших до сих пор участия в споре.

Я вопросительно глянул на руководителя по интеграции проекта, и Селеслок прошептал "Министр культуры!"

- Не смею спорить! Мнение местного представителя имеет право на рассмотрение наравне с мнениями всех здесь присутствующих, - секретарь президента слегка склонил голову в знак почтения, и мне осталось только гадать, снова ли это была ирония, или министр культуры пользовался настолько высоким авторитетом.

- Мы уже решили, что здесь пройдет магистраль, - развел руками министр транспорта.

- И двигать ее некуда! - поспешил заранее отрезать все возражения министр обороны.

- Мне неудобно об этом говорить, но образчик поистине чудесный - это же целый микромир с уникальными элементами экосистемы! - мечтательно произнес министр экологии.

- Превратили район в сплошной заповедник! Эдак скоро негде будет развернуться танку - кругом одни пни! - возмутился министр обороны.

- У нас в районе такой пень один! - вскинулся Настуриарий. - И на всей планете, министр экологии верно говорит!

- Один. Пень. - Тяжело обронил администратор, с натугой родив каждое из двух слов.

Судя по экспрессии, Аскальдазд долго выбирал удобный момент для внесения решающего вклада в определение судьбы родного района, и надо признать, попал молотом прямо в гвоздь: при массивной комплекции администратора, не уступающей комплекции министра обороны, единственная произнесенная им фраза произвела эффект артиллерийского залпа по армейским позициям. Если бы каждое замечание на сегодняшнем собрании немедленно отображалось на карте района соответствующим метафорическим символом, то после реплики Аскальдазда вокруг пня выросла бы цитадель с орудийными батареями.

- Министерство информации и коммуникаций не имеет пересечений территориальных интересов в месте расположения пня! - криво ухмыляясь, заявил Зервх, наслаждаясь ситуацией и плохо скрываемой яростью министра обороны.

- Предлагаю присвоить пню статус местной достопримечательности, в соответствие со специальной статьей Кодекса недвижимости, что позволит избежать юридических противоречий, обеспечить государственную охрану объекта и исключить вопросы ущемления прав обладателей смежных объектов недвижимого имущества. - С самым беспечным видом произнес я, не выдержав искушения.

Конечно, я мысленно осудил свою несдержанность. Пришла моя очередь сосредоточивать на себе внимание собравшихся министров.

- Замечательная идея, - констатировал министр культуры в напряженной тишине, и я осторожно выдохнул.

- Можно немного переместить трассу, в конце концов, - вздохнул и министр транспорта, - какая уж разница, чуть больше-меньше выемки-насыпи, или больше-меньше уплотнения грунтов.

- А мои установки утопить? Нет уж, в таком случае, установки вообще переносим за магистраль, - потребовал министр обороны.

На том и порешили. После определения зон влияния вокруг болота обсуждение карты переместилось в более спокойные места района. Кое-где министр обороны и министр информации и коммуникаций еще поспорили друг с другом по мелочам, но до хрипоты, по поводу стратегических коридоров инженерных сетей, да министр сельского хозяйства и министр лесного хозяйства перепихивали друг другу скопление оврагов на границе угодий, не желая взваливать на подведомственные министерства расходы на противоэрозионные мероприятия. В остальном обошлось без пререканий, и к исходу третьего часа работы министры разбились на группы и разбрелись по залу, пока я прямо на месте занялся корректировкой проекта, при непосредственной помощи Селеслока и его подчиненных. Я ревностно следил за работой своих коллег, и вскоре вынужден был признать, что подобранный руководителем по интеграции проекта персонал работает вполне профессионально, в отличие от наблюдаемой мною вчера картины.

Не прошло и часу, как поправки были внесены. Министры все чаще косились в сторону суетящегося над картой и документацией коллектива. Едва я собрался пригласить присутствующих к карте, как зал пришел в движение, и кентавриды снова сгрудились вокруг проекционного стола. Голографический я юрко заметался над районом, показывая и комментируя произведенные изменения.

- Толково. - Без лишних разглагольствований вынес вердикт министр обороны.

- Да, хорошо. Корректно. Допустимо. Можно согласовать. - Наперебой принялись одобрять министры.

То ли все проблемные аспекты были исчерпаны, то ли представителям кентаврихорской элиты за четыре часа приелся ландшафт с яркими опознавательными значками.

- Главное, что нам удалось сохранить редкий пень, - с наигранным пафосом отметил Зервх.

- Кстати, его отметили специальным знаком природного памятника? - обратился я к Селеслоку.

Все принялись искать пень на карте. На месте пня светился значок стратегически важного объекта. Армейского объекта.

- А где пень?! - ошалело воззрился на меня Настуриарий; казалось, он вот-вот завопит "Караул, украли!".

Повисла тишина.

- Выше всяких похвал! - восхитился после небольшой паузы Зервх.

- Армия не имеет к этому никакого отношения, - на всякий случай занял оборонительную позицию его постоянный оппонент.

- Секунду... - заговорил Селеслок, пошептался в коммуникатор, и доложил: - неувязочка получилась, наш недочет. Из-за условий рельефа одно звено сети армейских установок обязательно попадает в расщелину, где находится пень. Иначе рассеивание сигнала ведет к падению его мощности и снижению радиуса действия установки.

- Разумеется, эта оценка получена от армейских специалистов? - подозрительно поинтересовался министр экологии.

Спор вспыхнул с новой силой, громче всех возмущался министр транспорта, словно новый перенос магистрали ему предстояло осуществить на собственном хребте, посыпались взаимные обвинения в подтасовке данных и некомпетентности. Я со стыдом отогнал вспыхнувшую внезапно мысль, что совершенно не осудил бы сброс ядерного фугаса в расщелину вокруг пня - мысль, достойную министра обороны, но никак не хладнокровного кадастрового инженера.

Селеслок продолжал совещание по коммуникатору, видимо все же с армейцами, и вдруг попросил внимания. Страсти с трудом улеглись, не без вмешательства секретаря президента и прочих наиболее уравновешенных чиновников, и руководитель по интеграции проекта озвучил новое предложение:

- Маршрут прокладки транспортной магистрали можно оставить без изменений, а пень оставить нетронутым, если поднять одно звено армейских установок, которое попадает в эту местность, на верхнюю половину склона холма, или вовсе к его гребню. Это позволит сохранить прежний радиус обозрения.

Министра обороны устраивало сохранение радиуса действия установок, а всех остальных устраивало сохранение пня в неприкосновенности, так что кадастровый люд вновь закопошился вокруг документации и проектора.

Среди министров нарастала нервозность, у каждого из них простаивал целый список прочих немаловажных дел, и я все больше опасался, что они вот-вот начнут по очереди исчезать под шумок. Поэтому, едва вокруг завертелось массовое движение, я подумал было, что у кого-то кончилось терпение, но причина оказалась куда значительнее: в зал вошли трое - Семен Яковлевич, и с ним парень и девушка. Люди. Мой сердечный ритм резко ускорился раза в два, но я не собирался падать лицом в грязь и постарался сохранить внешнее спокойствие.

Гости Кентаврихоры приблизились к собравшимся, но до проектора в центре зала не добрались, так как увязли в толпе министров и вернувшихся в зал лиц, сопровождающих министров. Мне удалось разобрать сквозь шум, как Семен Яковлевич представил своих спутников, Юрия и Любомиру. "Парня-то Иваном переименуют, а как же девушку? Марья, что ли?" - мелькнула мысль, и я снова сосредоточился на внесении последних изменений, понимая, что раньше, чем министры хоть немного отступятся от гостей, к ним все равно нельзя будет пробиться.

- Красотища какая! - раздался рядом неожиданный женский возглас на русском.

Я резко повернулся, нелепо раскорячив руки с растопыренными пальцами, которыми корректировал голографическую границу земельного отвода вокруг ставшего знаменитым сегодня природного памятника. Ближайшие кентавриды из работников департамента загалдели и недовольно зацокали языками, разглядывая стихийно образовавшиеся вокруг памятника витки транспортной магистрали. Девушка, оставившая мужчин в министерской осаде, улыбнулась, оценив комичность ситуации, тряхнула каштановыми волосами и приветственно помахала ручкой:

- Там всякие скучные формальности для Семена Яковлевича, а тут интересно и красиво. Любомира! - ее карие глаза светились озорным огнем.

- Гена! - заулыбался я до ушей, растеряв всю тщательно изображаемую невозмутимость. - Вот, художествую!

В тот же момент я обнаружил, что вокруг стратегического пня начало наматываться уже четвертое или пятое транспортное кольцо, и кинулся оперативно исправлять огрех.

- Удивительная планета, так и тянет на прогулку. Мы уже неделю носимся за Семеном Яковлевичем - то на борту, то на приеме, то на конференции, опять на борту, - по-дружески, будто со старым знакомым, поделилась Любомира.

- Непременно прогуляемся! - пообещал я, разворачивая последний лишний виток и вытягивая линию по заданным координатам. - Инженер?

- Нет, юрист. Прыгаю по дебрям кадастра, спасаю утопающих в юридических омутах инженеров - контактеров, колдунов, приватизаторов, активистов, гусей, транспортников²⁵ и всяких прочих непосед, которые в процессе работ по проектам ассимиляции так и норовят во что-то вляпаться.

От студенческого сленга родной академии у меня сердце екнуло. Земля, до тебя каких-то три сотни световых лет! Глянуть одним глазком - и обратно покорять Галактику.

- И каков послужной список?

- Пальцев на руках пока хватает, - Любомира кокетливо подула на пальчики, изображая сушку маникюра, - у меня еще мало опыта, но Семен Яковлевич называет меня феей юриспруденции. - Аккуратный носик хвастливо вздернулся до потолка, и мы оба рассмеялись.

Тем временем, корректировка проекта была завершена. Зрители снова обступили проектор, в том числе Семен Яковлевич с Юрием, но времени расшаркиваться уже не оставалось, поэтому мы галантно кивнули друг другу издалека, и все взоры обратились на меня голографического. Мое привидение на этот раз справилось с задачей очень быстро, всего делов-то оставалось - продемонстрировать в разных масштабах изображение в очередной раз передвинутой армейской установки, да указать значок природного памятника над пнем, оказавшимся на положенном ему месте.

Изменений больше никто не предлагал. Министры один за другим объявляли об отсутствии замечаний и выражали готовность своего ведомства согласовать проект. Теперь я окончательно был уверен в успехе, но меня все же охватило волнение, как на защите диплома, поэтому я то и дело бросал взгляд на стоявшую рядом Любомиру, надеясь по ее реакции заметить, если со мной внешне творится что-то незаурядное. Я, знаете ли, даже в обычной обстановке иногда краснею от смущения, или левый глаз начинает слегка заметно подергиваться, когда волнуюсь, а уж Кентаврихора способна вызвать нервный тик у кого угодно. Тем более, когда рядом привлекательная девушка, человек с головы до пят.

Между тем, наступило время формальностей. Как руководитель пилотного проекта, я первым прошел к столу регистрации, поставил символическую подпись чернильной авторучкой под актом согласования проекта, выполненным, разумеется, на резистентной бумаге с защитными знаками, и закрепил ее изотопной печатью²⁶. Перекрывая мой автограф, в миллиметре над бумагой материализовалась круглая эмблема земного Департамента кадастра и поверхностных отношений с моим личным сертификационным номером. По ободку лазурного полупрозрачного диска с медленно вращающимся золотым глобусом в центре время от времени пробегали блики. Наверно, я завис на несколько секунд над своим первым детищем, потому что Семен Яковлевич начал аплодировать, и его тут же поддержали остальные присутствующие. Слегка растерянно кивнув в благодарность, я поспешил уступить место Гуйявальгу, чья подпись следовала за моей. С каждой подписью акт становился пестрее на одну печать, и мне, как всегда в торжественных ситуациях, пришла в голову вздорная мысль: я вдруг подумал, что под сплетением слаборадиоактивных сияющих и шевелящихся печатей на окончательно согласованном документе, вероятно, становится невозможным прочитать непосредственно текст. По крайней мере, первые пару миллионов лет эффективного периода полураспада.

- Геннадий, это твой триумф! - впервые получивший возможность приблизиться вплотную Семен Яковлевич крепко пожал мне руку, - поздравляю, коллега!

- Благодаря Вам, Семен Яковлевич! - уверен, что в тот момент я левитировал, но из-за плотной толпы в зале этого экстраординарного события никто не заметил.

Тем более, что последовавшие далее новости моментально вернули меня на твердую гранитную поверхность пола.

- Любомира оказалась расторопнее нас и успела познакомиться с тобой самостоятельно, пока мы отбивались от местного гостеприимства, - говорил Семен Яковлевич. - Позволь познакомить тебя с моим вторым спутником - это Юрий! - куратор кивком головы указал на безмолвного, мало интересующегося происходящим вокруг зомби рядом с собой. - Рекомендую, очень старательный, надежный, примерный сотрудник, регистратор по специальности. Вы обязательно должны подружиться, ведь Юрий прибыл на Кентаврихору для долгосрочной работы по развитию и интеграции проекта в Галактический кадастровый регистр.

Юрий скупо улыбнулся уголками губ, нерешительно протянул руку для приветствия, и я автоматически потряс ее в вялом рукопожатии. Юрий определенно мне кого-то напоминал, но насторожило меня кое-что другое. "На кой фиг нужна мне на Кентаврихоре эта глупая морда?!" - билась в моей голове мысль, и я безотлагательно ее озвучил, слегка перефразировав в кентавридской манере:

- Рад! Заждались!

- Здравствуйте. - Произнес Юрий, и меня озарило, что я видел удивительно похожую лишенную эмоций физиономию с двумя буравчиками глаз под яркой надписью "Посторонние только по пропускам!" буквально вчера.

Ох, непросто будет настроить этот образчик на плодотворную работу! Впрочем, здесь, на Кентаврихоре, мне пришлось столкнуться и с более сложными типажами. И ничего, удавалось настраивать... до сих пор. Совершенно неожиданно я вдруг осознал, что не составлял четких планов относительно дальнейшего развития проекта. Даже краткосрочных, а не то, чтобы на далекую перспективу. Как бы само собой разумелось, что вот завершили работу в одном районе, переходим к другому. А ведь, в самом деле, процесс шел вперед, вполне естественно, что по ходу работы должен был меняться и состав работников, и их количество и специализация. В расширяющемся штате закономерно должны были появиться не только местные кентавриды, но и новые сотрудники из родной Солнечной системы - стажеры, практиканты всякие.

- Еще успеете наболтаться! - радушно воскликнул Семен Яковлевич, как всегда мгновенно уловив настроение участников беседы. - У вас еще полдня до твоего отлета, Гена.

- Отлета куда? - переспросил я без задней мысли.

- Скоро узнаешь. С кадастром в остальных районах планеты справится собранная здесь команда, ее возглавит Юрий. Параллельно, раз уж с твоей подачи так хорошо пошло кадастровое направление, пригоним экономистов, маркетологов, статистиков, социологов и прочих грызунов демократии, чтобы остальные сферы деятельности не отставали. А для сотрудника, который сумел за семь дней пинками придать реформам Кентаврихоры верное направление, у меня найдется более значительная и ответственная работа. Ты ведь и не заметил, как перевернул вверх дном этот мирок, верно?! - Семен Яковлевич по-отечески похлопал меня по плечу.

Мне показалось, что он вот-вот добавит "Ты ведь совсем не знаешь кентавридов!"

- Вернемся к разговору позже, - пообещал Семен Яковлевич, - к нам направляется мозговой центр кентавридского народа, чтобы выстроить последние слоги шарады.

Под актом согласования проекта только что была поставлена последняя подпись, и к нашей компании подтягивались управленцы, чтобы обменяться поздравлениями и уточнить ближайшие планы. Я оглянулся в поисках Настуриария и Аскальдазда, но после того, как администратор заверил акт согласования проекта, оба куда-то исчезли.

Первым подоспел министр природных ресурсов Гуйявальг, он выразил восхищение слаженным взаимодействием всех связанных с кадастром структур под эгидой Конгресса Земной Федерации, особо оценивая покровительство Всегалактического фонда экономического развития, лояльность земного Министерства экономики и природных ресурсов и Министерства Иностранных дел, профессионализм сотрудников Департамента кадастра и поверхностных отношений, отметил высокий уровень совместно произведенной работы, пообещал такую же постоянную и полноценную помощь со своей стороны, как и до сих пор, извинился за срочные дела и умчался. Речи представителей прочих ведомств не отличались особой оригинальностью, лишь министр информации и коммуникаций Зервх разоткровенничался и посетовал, что в его ведомстве не хватает умеющих работать с кентавридами кадров, так что для земного инженера, блестяще справившегося в экстремальных условиях кентавридской провинции со своей задачей, в Министерстве информации и коммуникаций всегда найдется вакансия - разумеется, в случае внезапного ухода инженера из кадастра. Я выразил легкую озабоченность осложнениями, которые могли бы возникнуть с конспирацией моей деятельности ввиду некоторых отличий моего внешнего вида от кентавридского, но Зервх успокоил меня заверениями насчет виртуозности министерских пластических хирургов, достигших таких высот искусства, что в результате их чудес даже мои гипотетические дети-кентавриды не заподозрили бы инопланетного происхождения отца. Наш обмен любезностями прекратил секретарь президента, который тоже спешил. Он сожалел, что не обладает настолько широким кругом полномочий, как министр информации и коммуникаций, но поручился принять посильные меры по образованию вакансии министра информации и коммуникаций в случае невыполнения нынешним щедро раздаваемых обещаний. Они так и удалились вдвоем, с серьезными физиономиями соревнуясь в остроумии.

Оставшиеся - часть министров, консультанты, советники, заместители - расходиться не торопились, группами рассеявшись по залу. Кто-то с любопытством исследовал карту, кто-то обсуждал проект и новости вокруг него, кто-то решал вовсе не связанные с проектом вопросы, пользуясь стихийно образовавшейся встречей. Вернувшись от входа, где провожал отбывающих, к нам подошел Селеслок.

- Сегодня цивилизация кентавридов совершила большой и неоценимый по значимости шаг на пути общественно-индивидуального становления гуманитарных и демократических ценностей, - витиевато обратился к нему Семен Яковлевич.

- Гораздо шире и органичнее гости Кентаврихоры смогут оценить этот шаг, обозревая его последствия для центра нашей цивилизации с высоты балкона, откуда открывается великолепная панорама столицы, - не менее вычурно отреагировал Селеслок и повлек нас за собой.

Как оказалось, за колоннами вдоль стены зала, противоположной от входа, прятались узкие и высокие, характерной для кентавридской архитектуры стрельчатой формы, проходы на ряд балконов. С этой стороны здание департамента опиралось на кромку крутого обрыва, солнце Эпсилон Центавра ярко озаряло город, раскинувшийся до смыкающихся с небосводом гор вдали. Зорко вглядевшись в полуденную возню на улицах внизу, я, честно говоря, со стометровой высоты не заметил бросающихся в глаза последствий согласования пилотного проекта по внедрению кадастра недвижимого имущества на центр кентавридской цивилизации, и глянул на Селеслока с немым вопросом. Такой же вопрос читался в глазах Любомиры, но не в безучастных глазах Юрия, и уж тем более многоопытного Семена Яковлевича.

- Наш друг находит здешнюю обстановку более проникновенной? - глубокомысленно произнес Семен Яковлевич.

- Многократно. Последнюю прослушку на этом балконе обнаружили и экранировали пять минут назад, - заверил Селеслок, перейдя на русский язык.

- Другое дело. Сегодня действительно сделан большой шаг, но я уже устал от этикета. Наконец можно поговорить меж своих. Фактически проект окончательно вступает в силу на основании президентского указа. По моему впечатлению, секретарь президента не изъявил каких-либо претензий, и, в-общем, доволен результатами собрания. Я прав?

- Совершенно. Президент со вчерашнего дня в отъезде, - Селеслок бросил взгляд на меня и слегка кивнул многозначительно, - но вопрос будет полностью улажен секретарем.

- Как и обговаривалось, дальше по развитию проекта на Кентаврихоре будет работать Юрий. Основные формальности необходимо уладить до моего отлета, а более детально юридическими вопросами займется Любомира, она командирована на трое суток. Вряд ли понадобится больше. Некоторые за семь суток успевают реализовать пилотные проекты... - Семен Яковлевич развел руками, дескать, до сих пор в шоке, - ... и за такую прыть назначаются куратором развития своего же реализованного пилотного проекта до полномасштабного осуществления кадастровой реформы на всей Кентаврихоре.

- В таком случае, Геннадий, спешу поздравить Вас снова, на этот раз с повышением, - руководитель по интеграции проекта в кентаврихорскую информационную сеть снова кивнул мне.

Обстановка стремительно менялась с каждой произнесенной фразой, и приближалась к идиллической, я бы сказал. Меня впечатлило не столько само повышение, сколько поздравление от кентаврида на русском с уважительным обращением на "Вы"... того и гляди, день закончится парилкой, водкой и гармошкой.

- Благодарю! - искренне сказал я, но развивать тему не стал, догадываясь, что запас сногсшибательных сообщений у Семена Яковлевича еще не исчерпан.

- Разумеется, кураторство над кентаврихорским кадастровым проектом не освобождает Геннадия от работы с новыми проектами, поэтому он отбывает с планеты сегодня, вместе со мной, - продолжил Семен Яковлевич. - В команду под управлением Юрия, в части работы с местным населением, войдут два местных представителя - они прибыли с Геннадием из района. Я считаю, что в процессе работы по проекту они приобрели бесценный полевой опыт, которым не может похвастаться никто на Кентаврихоре. Конечно, не считая Вас, незаменимый Селеслок.

- Бесспорно, в решении региональных вопросов администратор и его почтенный советник незаменимы, - согласился без тени эмоций специалист Департамента кадастра и поверхностных отношений. - Более того, они прекрасно дополняют друг друга в команде...

"С языка сорвал!" - одобрил я про себя.

- ...могу также добавить, что я нисколько не сомневаюсь в прозорливом управлении командой Юрием, и, тем не менее, полагаю, что наиболее продуктивных результатов можно добиться, если в особо запутанных ситуациях Аскальдазд и Настуриарий будут иметь возможность прямых консультаций с Геннадием.

- При условии, что эти консультации не будут чрезмерны, дабы не влиять на качество его деятельности по другим проектам. Впрочем, будучи куратором проекта, он получает самые широкие полномочия и волен самостоятельно определять количество внимания, которое будет уделять кентаврихорскому проекту. В конце концов, земной Департамент кадастра и поверхностных отношений, и тем более Всегалактический фонд экономического развития всегда ориентируются по результативности проектов.

Уверен, эта фраза была предназначена в основном для моих ушей.

- Со стороны Кентаврихоры могу заверить, что возможность прямых консультаций с Геннадием будет поддерживаться правительственным аппаратом, - согласился Селеслок. - Непосредственно под моим контролем, так как сразу после согласования проекта секретарь президента сообщил мне лично, что мой статус руководителя по интеграции проекта расширен до координатора кадастровой реформы на Кентаврихоре.

- Какой интересный ход! - оценил Семен Яковлевич, то ли обрадовавшись, то ли удивившись.

- Как это влияет на субординацию? - судя по шевелению губ, слова принадлежали Юрию.

Наверно, он был озадачен, хотя по лицу не скажешь. По его физиономии, похоже, вообще невозможно было сказать ничего.

- Никак не влияет, Юрий, - ответил Семен Яковлевич. - Значение этого решения не касается твоего статуса кадастрового инженера земного Департамента кадастра и поверхностных отношений. Зато касается субординации всех связанных с кадастром специалистов Кентаврихоры. К слову, администратора и его советника в том числе. Теперь нашему уважаемому другу Селеслоку в области местного кадастра не подчиняется только министр природных ресурсов, но министр, в свою очередь, кадастру уже как бы и не нужен. Сечешь, Юрий? - с сарказмом спросил Семен Яковлевич, тоже, очевидно, не будучи высокого мнения о моем преемнике.

- В таком случае, спешу с ответными поздравлениями! - вернул я порцию джентльменской вежливости Селеслоку.

- Присоединяюсь к поздравлениям! - добавила Любомира. Сразу после выхода на балкон она прилипла к парапету и засматривалась пейзажем, вслушиваясь в наш обмен новостями и любезностями.

- На этой оптимистичной ноте предлагаю завершить наше совещание и вернуться к процедуре передачи проекта, - предложил Семен Яковлевич. - Наше отсутствие могут неверно истолковать.

- Не стоит беспокойства, слухи уже наверняка поползли, их не остановить, да и нет надобности, - успокоил новоиспеченный координатор кадастровых реформ. - Полезнее и приятнее было бы добавить интриги: первым вернусь в зал я, затем Юрий и Любомира, мы сразу приступим к оформлению передачи проекта, а вы войдете чуть позже.

Возражений не последовало. У меня с куратором остались вопросы, нуждающиеся в обсуждении без свидетелей.

- Семен Яковлевич, простите за непрофессиональный подход, но Вам и только Вам скажу честно: мне Юрий не нравится! - выплеснул я эмоции, как только наши коллеги скрылись под сводами зала.

- Это нормально. - Одной короткой репликой разбил все заготовленные мною аргументы куратор.

- А как же проект?! Он же его похоронит! - с ревностью к своему детищу воскликнул я.

- Не все же способны на прорывы, подобные твоему, Гена. И не нужно: никакому процессу не идет на пользу безоглядное движение вперед семимильными шагами. В постоянной спешке не мудрено потерять контроль. Даже эволюция движется скачками. Так вот, ты заставил кадастр на Кентаврихоре совершить скачок, и для удержания позиций и подготовки следующего скачка требуется спокойно, основательно и кропотливо закрепить успех. Юрий своеобразен: десять лет регистраторского стажа, ни одного нарекания, безоговорочное соблюдение инструкции и полное отсутствие инициативы. Департамент решил, что кентаврихорскому проекту сейчас нужен именно такой специалист. Энтузиазма и инициативы полно в остающейся после тебя команде из местных кадров, кто-то должен уравновешивать их энергию.

- Десять лет стажа, надо же! Я буду таким же через десять лет?! - от этой мысли у меня мурашки побежали по коже.

- Нет, Гена, конечно, нет! - усмехнулся Семен Яковлевич. - Каждый из вас самородок по-своему. У тебя свои достоинства, но Юрий тоже бывает полезен. Ты способен сработаться с разными людьми, ты ведь доказал это, так что справишься.

- Отвезите его на другую сторону планеты, я все равно не отделаюсь от разящего запаха прожженного бюрократа! - я поморщился, так как Юрий был не на другой стороне планеты, а в соседнем помещении.

- Поверь, Гена, я сам рад, что по распоряжению депратамента этого зануду и буквоеда снимают с моей шеи и ссылают на Кентаврихору.

- Но теперь он на моей шее!

- Да, это так. - Просто подтвердил Семен Яковлевич то ли с сочувствием, то ли с облегчением.

- Да уж, факт! - все, что оставалось заключить мне по поводу своего преемника.

Мы помолчали. Я пытался осадить табун мыслей и выстроить их в равномерно марширующую шеренгу, не позволяя при том мозгу задымиться под припекающим солнцем Кентаврихоры - слишком много сегодня произошло перемен, выяснилось обстоятельств и свершилось открытий, и совсем не было времени все это осмыслить. Семен Яковлевич не отвлекал, позволяя мне навести порядок в голове, словно терпеливая нянька, выжидающая, когда капризному ребенку надоест маяться.

- Как Вам удалось решить вопрос с местными? - наконец перешел я к следующему пункту. - Аскальдазд и Настуриарий в курсе, что включены в команду по работе с остальными районами планеты?

- С сегодняшнего дня. Их согласие - больше заслуга координатора кадастровых реформ. Селеслок, между прочим, вообще полезнейший кентаврид, - такая оценка из уст Семена Яковлевича стоила многого. - Когда состав кентаврихорского департамента и его архивов по всей планете был уже укомплектован, и на деле выяснилось, что местные напихали в штат бездарей и тунеядцев, земной департамент поручил мне подыскать среди кентавридов сообразительного и лояльного представителя. Наш добрый друг был рекомендован Министерством информации и коммуникаций, как грамотный, подающий большие надежды специалист, недавно поступивший на ускоренную подготовку в кентаврихорский Департамент кадастра и поверхностных отношений. На первой же встрече я понял, что именно он нам и нужен, и не прогадал - наш свежий координатор кадастровых реформ просто огонь! Успевает везде, просчитывает ходы вперед и, что самое главное, изначально стал для Земной Федерации своим человеком среди кентавридов. Но хочу тебя предостеречь, на всякий случай: его кандидатура недаром порекомендована ведомством Зервха, об этом нельзя забывать никогда. Кстати, а какие у тебя впечатления от Селеслока?

- Сходу сразил меня наповал, - признался я, - когда мы приехали на собрание, его команда практически заканчивала все приготовления, даже с речью меня выручил.

- В этом весь он. После нашего с тобой разговора вчера я сразу связался с ним, и мы пришли к выводу, что администратор и его советник должны остаться в команде. Я пригласил администратора в столицу, а когда появился здесь, вопрос с твоими друзьями был уже решен.

- Это пока я глазел на карту, потом распинался перед местной элитой и возился с корректировками, шустрый малый успел их завербовать! - поразился я стремительности Селеслока, - причем у него самого была масса прочих дел. Зуб отдал бы, чтоб узнать детали!

- Ты нужен нам с полным зубным комплектом, так что сдам подробности даром: на Аскальдазда подействовали материальные средства и приказ свыше, тем более что начался сезон дождей, в ближайшее время в районе заняться особо нечем, так что у администратора появилось свободное время в графике. На старика же подействовали лесть про непревзойденную осведомленность и посулы персонального доступа к информации Галактического кадастрового регистра, ведь любопытство - его всепоглощающая слабость, - поведал Семен Яковлевич.

Я рассмеялся - действительно, координатор кадастровых реформ умел подобрать ключи. Видимо, как и старик, имел прелюбопытнейших учителей среди речных, горных или каких-нибудь лесных, долинных, овражных повстанцев, их же тут пруд пруди за каждым элементом ландшафта.

- Все понятно. У меня остался последний вопрос, Семен Яковлевич, чтобы насытиться ответами до отлета: куда, собственно, Вы меня собираетесь забросить?

- А это, десантник кадастра, пока секретная информация. Объясни-ка лучше, почему ты не расспрашиваешь про Любомиру?

- Ну, интересная девушка, сообразительная, - вопрос о Любомире вертелся у меня на языке с самого начала, и я был рад, что Семен Яковлевич сам заговорил о ней. - Опыта, правда, еще маловато. Вы обмолвились раньше, что она командирована на трое суток, уладить юридические формальности. Девчонка же, справится ли?

- Смотри-ка, бывалый сотрудник сомневается! - поддел меня куратор. - У тебя первый объект, а она уже полдесятка ведет по части юридических консультаций и разрешения дипломатических конфликтов. Если ненароком слопаешь фрукт запретный на чужой планете, или наступишь на хвост священного животного, и местные потащат тебя на костер - ты немедленно шли ей звоночек, а уж потом мне, потому что с Любомирой больше шансов живым и невредимым из костра выпрыгнуть.

На балконе появился кентаврид из команды Селеслока.

- Руководитель по интеграции проекта приглашает в зал! - оповестил он и тут же скрылся.

Очевидно, персонал еще не был в курсе нового назначения.

Народу в зале заметно поубавилось, в основном это были работники, разбирающие оборудование и упаковывающие материалы, из представителей ведомств не осталось никого. Особняком стояли Селеслок, Аскальдазд, Настуриарий, Любомира и Юрий - костяк новой команды, которой предстояло продолжить кадастровое дело на Кентаврихоре.

- Все уже в курсе? - спросил Семен Яковлевич, обведя команду внимательным взглядом.

Пять голов дружно кивнули в ответ, понимая, что подразумеваются кадровые назначения.

Мы двинулись к выходу следом за вереницей рабочих, выносящих материалы проекта. Повинуясь внезапному сигналу интуиции, я остановился и оглянулся на карту в центре зала. В этот момент изображение района моргнуло и быстро растаяло - отключился проектор, и я вдруг осознал, что увидел место своего "боевого крещения", возможно, в последний раз. Дыхание перехватило, и пришлось сделать глубокий вдох. Вот еще, не хватало разреветься как ребенку, у которого отобрали любимую игрушку!

Догнал я своих коллег на парковке перед департаментом. Администратор и старик о чем-то бурно спорили, то есть Настуриарий эмоциональными жестами и пламенными речами убеждал статую Аскальдазда. Я не разобрал на расстоянии предмета спора. Селеслок в этот момент провожал аэрокар с Семеном Яковлевичем, Любомирой и Юрием, отправлявшихся в Министерство природных ресурсов. Любомира послала мне воздушный поцелуй в окно, и грусть, навеянная видом растворившейся в воздухе карты района, моментом испарилась.

- Ты видел?! - радостно и слегка оторопело обратился я к Селеслоку.

Координатор элегантно и уважительно склонил голову в сторону поворачивающего к выезду аэрокара, затем обернулся и тоном большого начальника, которого отвлекают от неотложных дел, заявил:

- Чем могу помочь? Только не тяни, сезон дождей близко! - произнеся последние слова, кентаврид лукаво стрельнул в меня глазами.

Ощущение дежавю чуть не заставило меня подпрыгнуть, и я машинально ответил:

- Там, откуда я прибыл, дожди уже идут!

- О, ты уже неплохо знаешь кентавридский народ, - в свете постоянных обвинений в полном незнании местных традиций, слова координатора прозвучали так, как будто только что кентавридский народ принял меня за соотечественника.

- Твой голос мне знаком, - осторожно сказал я, придерживая нахлынувшие подозрения.

- Люди часто путают кентавридов между собой, - неопределенно ответил Селеслок. - Ничего удивительного, ведь кентавридам присуща склонность меняться, они быстро приспосабливаются к переменам окружающего мира - сегодня кентаврид такой, завтра другой. Но есть также неизменные свойства, в которых они едины: например, кентавриды очень сильно любят Хертенканниетуорденвергелекенметдепаарден, свою Кентаврихору, этот затерянный в лабиринтах Галактического содружества мирок.

- Верно сказано! - подхватил Настуриарий, они с Аскальдаздом уже стояли рядом, - и чует мое старческое сердце, что наш мирок нашел уютный уголок и в твоей душе, Иван. Не зря ведь ты пялился на карту, когда проектор уже отключили, я видел!

- Следил, чтобы работнички департамента не повредили проектор! - неуклюже попытался оправдаться я.

- У тебя нет хвоста! - с довольной миной протянул Аскальдазд, по интонации это прозвучало в лучшем случае как "не ври!", но вполне могло означать что-то вроде "повезло, что мне нечего тебе оторвать за наглую брехню!" или вовсе как-то связано с уже известным мне хвостоковырянием.

Я не стал уточнять. Здесь и сейчас наши дороги расходились, мне нужно было отправляться в аэропорт, хлопотать об отправке, проходить таможню, и прочую привычную бюрократию, от которой не спасает даже прямое президентское распоряжение. Хотелось в оставшиеся несколько минут сказать что-то проникновенное и искреннее этим кентавридам, ставшим мне такими близкими за эти полные ярких событий дни, но среди роя мыслей в голове, как и полагается в наиболее ответственные моменты, никак не удавалось ухватить за крыло самую подходящую и полноценную.

- Кстати! - осенило меня, - поздравляю вас всех с праздником: на моей родине сегодня отмечают праздник кадастровых и геодезических работников! Надо же, совсем из головы вылетело... жаль. Жаль, что совсем не осталось времени засесть в каком-нибудь бурном местечке, сказать пару-тройку тостов и поднять бокалы за профессиональный праздник, коллеги.

- Скоро увидимся. Прилетишь еще. Что-нибудь отметим. - Обнадеживающе произнес Аскальдазд, похлопав меня по плечу. - Будешь медлить, мы прилетим.

- Кентаврихора примет тебя, кто бы ни был у власти! - пообещал Настуриарий, намекая на постоянную циркуляцию кадров в правительстве.

Селеслок нахмурился, но проигнорировал намек, и протянул мне руку для пожатия.

- Посмотри на нас - кадастр Кентаврихоры в надежных руках, переживать не о чем, - твердо сказал он. - Мы будем держать тебя в курсе событий, по мере возможности.

- Не хочется улетать надолго! - честно сказал я. - На Земле есть традиция бросать наличные деньги в воду, чтобы обязательно вернуться когда-нибудь снова. Монеты у меня нет, но реперные патроны всегда с собой, - я отстегнул электромагнитный пистолет и стрельнул в плиту, загоняя репер в бетон парковки, - пусть будет точка возврата!

К новым горизонтам

Бюрократия с отправкой, против ожиданий, была сведена к минимуму. Очевидно, это было напрямую связано с тем фактом, что едва я прибыл из департамента, а Семен Яковлевич из министерства, в аэропорт по распоряжению министра информации и коммуникаций явился сотрудник "для оказания посильной помощи в заполнении бланков, соблюдении процедур и сокращении бумажной рутины". Как тут же выяснилось, рутины было всего-то ничего, большую часть бланков охотно заполнили приветливые служащие аэропорта, а процедурами и досмотрами нас вообще не обременяли. Наверно, если бы я через весь терминал протащил на поводке трубящего и упирающегося слона, никто бы не выказал внимания.

Не прошло и часа, как мы покинули Кентаврихору на борту рейсового лайнера, отправлявшегося на Саргас. Многострадальный "Урал-600", экстренно отремонтированный в первой половине дня, заслуженно отдыхал в грузовом отсеке. Лайнер поддерживал Интергал, и поначалу я с жадностью врубился в сеть, предвкушая встречу с друзьями на Клаттерборде²⁷ и прочих социальных сетях. Однако, стоило кораблю начать набор высоты в атмосфере, я отложил стереолист и минут пять с легкой грустью прощально взирал на обворожительный вид планеты с орбиты, пока лайнер преодолевал зону безопасности на второй космической скорости.

Семен Яковлевич, расположившийся в кресле напротив меня, отвлекся от пролистывания новостных репортажей на популярных галактических каналах, проследил за моим взглядом и произнес:

- Осталось совсем немного, и - плюс один плацдарам. Подумать только, совсем недавно департамент собирался ставить на мире кентавридов крест и выводить его в объекты долгосрочной перспективы.

- Плацдарм? - переспросил я.

- Образно выражаясь, разумеется. Прививать общественные институты, пробуждать самосознание чужой цивилизации непросто, культурный обмен может затянуться на годы, а то и десятилетия. Как ты представляешь себе стабильность, равномерность и полноценность такого обмена, если на планете-реципиенте нет вспомогательной структуры, постоянного дежурного контингента из специалистов Галактического содружества? В твоей дальнейшей деятельности понимать такие вещи особенно необходимо.

- Вы не рассказали, где продолжится моя кадастровая деятельность.

- Увидишь совсем скоро, - снова заговорил загадками мой куратор.

Капитан по громкой связи традиционно посоветовал пассажирам пристегнуться - хотя в век комфортных космических перелетов этого абсолютно не требуется - и лайнер перешел в гиперсветовой режим полета, растворив искру Кентаврихоры на фоне миллиардов звезд Млечного пути.

- Вот! - Семен Яковлевич махнул рукой в сторону ослепительной звездной дороги.

- Что? - не понял я.

- Место твоего нового назначения, - пояснил куратор. - Земная Федерация предложила Галактическому содружеству грандиозный проект по расширению сети галактической связи, через строительство новых станций, а также снабжение автоматическими передатчиками галактической связи реперных станций Системы определения местоположения АстроПоз. Ты ведь слышал перед выпуском из академии, что для реализации этого проекта задействованы усилия трех департаментов, в том числе Департамент кадастра и поверхностных отношений? Нам надо много, очень много небольших плацдармов в перспективе, для обслуживания гигантской сети мгновенной космической связи. Но не на всех планетах Млечного пути, где будут располагаться ключевые узлы сети, есть благоприятные условия для их обустройства. Поэтому Галактическое содружество сейчас остро нуждается в первоклассных специалистах, которые могут решать задачи не только на локальном уровне одной маленькой цивилизации. Юрий, например, определенно локальный работник. А мне нужна команда спецов, способных охватить процесс масштабно, держать на контроле сегмент сети целиком, и ты - один из таких.

Я снова посмотрел на захватывающую панораму за бортом лайнера. Двести миллиардов звезд изогнутыми рукавами неспешно вращались вокруг центра, напичканного светлячками так, что их сияние пробивалось сквозь чудовищные массы газа и пыли через десятки тысяч световых лет к нам, с древности чаруя великолепием Млечного пути; миллиарды планет кружили вокруг светил, и совсем немногие из планет несли на себе жизнь, и уж совсем редкие стали колыбелью разума - но даже эти редкие в масштабах Галактики миры исчислялись тысячами. Тысячи цивилизаций разумных организмов, а человечество за восемь десятков лет, прошедших после первого контакта, успело познакомиться лишь с несколькими сотнями, причем со многими пока лишь посредством Истоков, подаренных человечеству цивилизациями высших разумных. Я представил, как по необъятному звездному диску тянется в разные стороны сеть галактических станций, паутинкой охватывая изумительные неведомые миры, и благоговейно вздохнул.

Впереди ждал большой фронт работы.

Примечания

1. Галактическая служба безопасности (ГСБ) - военизированная организация при Галактическом Содружестве Цивилизаций галактики Млечный путь, созданная в 2165-ом году по инициативе Земной Федерации с целью обеспечения безопасности космических полетов и поддержки миротворческих операций. Штаб ГСБ и группа основного базирования размещены на любезно предоставленных Земной Федерацией спутниках планеты Гипербореи, колонии в системе Альфа Центавра А, так как Протокол функционирования ГСБ, принятый членами Галактического содружества, предусматривает нейтралитет структуры, и как следствие, запрет на размещение центральных подразделений структуры на исходной планете какого-либо из видов.

2. Кентавриды - цивилизация развитых разумных (согласно основной эволюционной последовательности разумных: Перинатальные - Примитивные - Полуразумные "докосмические" - Развитые разумные - Высшие разумные - Лиминали). Исходная звезда HIP62867 (зем. Эпсилон Центавра), исходная планета HIP62867 b (зем. Кентаврихора, мест. Хертенканниетуорденвергелекенметдепаарден). Президентская республика. Двуполый вид (м.р. кентаврид, ж.р. кентаврида).

3. Истоки - информация об устройстве и сообществе цивилизаций Большой Вселенной, переданная человечеству представителем цивилизации высших разумных ИгхТан в начале осенней сессии Конгресса Земной Федерации 2127-го года. Истоки представляли собой ограниченный объем сведений, потенциально полезный для человеческого вида и касающийся в основном галактики Млечный путь, так как на изучение Истоков в полном объеме человечеству понадобилось бы несколько тысячелетий. Передача информации состоялась в контексте первого контакта человечества с внеземными цивилизациями, имевшего место в июле того же года. Информация была моментально загружена в Интернет, на веб-портал "Истоки", откуда можно только копировать данные, но закрыть доступ или внести правки невозможно, как и отследить место хранения файлов. Тем самым был сведен к минимуму контроль государственных структур над Истоками. В ответ на заявления депутатов Конгресса о необходимости полного или частичного засекречивания Истоков, делегат цивилизации ИгхТан довел до сведения депутатов, что отношения сообщества цивилизаций Большой Вселенной с человеческой цивилизацией превыше сиюминутных интересов правящей элиты, и именно в таком ракурсе строится дипломатия всех цивилизаций, получивших доступ к Истокам, с цивилизацией ИгхТан, признанной среди цивилизаций высших разумных наиболее компетентным хранителем информации.

4. ИгхТан - цивилизация высших разумных. Исходная планета неизвестна. Полуэнергетическая форма жизни, обладающая неимоверными способностями считывания, обработки и передачи информации с любых носителей, будь то затертая виниловая пластинка, искаженные фрагменты радиоволн в определенном участке космоса или мозг разумного существа. Обезличены, вошедший в контакт их представитель (а увидеть их в количестве больше одного величайшая редкость) ничем не отличается от любого другого представителя ИгхТан. Смысл своего существования цивилизация ИгхТан видит в коммуникационной роли, однако при этом строжайше относится к собственной ответственности за информационную безопасность, придерживается принципа ограничения обмена технологиями во избежание научного коллапса, критически оценивает все возможные последствия знаний, и носится с ними как с ядерной боеголовкой, которая может рвануть от одного неаккуратного прикосновения. Поэтому, если ИгхТан не выдал вам ответа на заданный вопрос, то скорее не по незнанию, а потому, что ИгхТан решил, что вам этого ответа знать не надо. Так будет лучше для Большой Вселенной, и точка.

5. Транспикер - прибор-переводчик. Кроме автоматического перевода звуковой речи в пределах заложенной лингвистической базы данных, транспикер способен корректировать артикуляцию пользователя путем нейронной симуляции на произносительные органы.

6. "Роза ветров" - гигантский космический корабль с солнечным парусом. На "Розе ветров" был осуществлен первый межзвездный полет человечества. Стартовал в 2061-ом году после разгона лазерными платформами на орбите Меркурия. К цели полета, Альфа Центавра А, прибыл в 2098-ом. За время полета корабля на Земле были исследованы альтернативные способы полетов, поэтому "Роза ветров" оказался не только первым, но и последним "парусником" в истории человечества. Тем не менее, полет "Розы ветров" оказался успешным и позволил основать первые внешние колонии Земли в системе Альфа Центавра.

7. Зимородные переледыши из тринадцатой аберрации Тау Кита в сингулярности Большой Вселенной (сокр. зимородные переледыши) - кочевая цивилизация высших разумных. 24-го июля 2127-го года зимородные переледыши объявились на русском комиконе, который по давней традиции проводился в Евпатории на площадке у радиотелескопа РТ-70. Управляют временем и пространством, легко преодолевают барьеры между вероятностями, рекомбинируют свою физическую составляющую по собственному усмотрению и не зависят от условий внешней среды, и вообще вряд ли сами сполна ведают границы собственного разума и способностей, поэтому весьма осторожны, и на самом деле используют свои возможности строго по необходимости. Разумеется, меру необходимости устанавливают сами. О целях неизвестно почти ничего, но Истоки утверждают, что опыт общения с ними других цивилизаций Большой Вселенной безусловно доказывает приверженность зимородных переледышей содействовать развитию видов и держаться созидательной линии. Характерно снисходительно-покровительственное отношение к большинству разумных видов, выражающееся в постоянной ироничной манере ведения дел.

8. День Изумления - 24-го июля, отмечается каждый год в память первого контакта человечества с инопланетными цивилизациями в 2127-ом году. Свое название получил из-за психологического шока, полученного большинством людей в результате событий знаменательного дня, так как зимородные переледыши провели "встречу миров" в свойственной своей цивилизации манере интриг и заблуждений.

9. Галактическое Содружество Цивилизаций галактики Млечный путь (Галактическое содружество) - межвидовая организация, образованная в 2145-ом году по инициативе Земной Федерации, с целью оптимизации отношений в сферах экономического сотрудничества, научного обмена, военного союза и взаимопомощи в чрезвычайных ситуациях. На момент заключения Соглашения о содружестве в организацию вошли кроме Земной Федерации еще семь цивилизаций, далее количество членов Галактического содружества постоянно росло. Соглашение о содружестве было составлено и отредактировано при непосредственном участии консультантов трех видов высших разумных: ИгхТан, зимородных переледышей и архиэлей, они же засвидетельствовали Соглашение о сотрудничестве в качестве нейтральной стороны. Высшие не вступили в организацию, но гарантировали контроль за соблюдением Соглашения о содружестве и поддержку интересов Галактического содружества перед сообществом цивилизаций Большой Вселенной. Управление организацией осуществляет Совет представителей Галактического Содружества Цивилизаций галактики Млечный путь, его слеты обычно проводятся в центральном офисе организации на планете Гиперборея системы Альфа Центавра А, но, в случае целесообразности, неоднократно происходили и в других цивилизационных центрах Галактического содружества.

10. Лиминали - виды разумных, находящиеся на грани перехода из стадии высших разумных в иную форму существования разума. Стоит отметить, что Галактика ведала также случаи, когда переход заканчивался полным вымиранием вида, если развитие цивилизации высших разумных уходило по тупиковому пути. Поэтому в Истоках цивилизации ИгхТан заключительный переход лиминалей имеет смысл равный как перерождению, так и смерти вида. В любом случае, существование вида как такового в известной нам Вселенной завершается. К стадии лиминалей из известных человечеству высших разумных ближе всего архиэли. О контактах непосредственно человеческой цивилизации с лиминалями ничего не известно.

11. Архиэли - цивилизация высших разумных, никогда не появлявшийся по одной особи (по крайней мере, до людей не дошли такие сведения), обычно по три или кратно больше. Прекрасны, наивны, невинны, блаженны, целеустремлены и в то же время феноменально рассеянны. Достигший венца эволюции вид, вот-вот должный перейти в состояние лиминалей. Пределы возможностей неизвестны. Особо важных дел во Вселенной не имеют, поэтому занимаются размножением и контролем перинатального периода развития разумных форм на космических просторах, будучи уверенными, что ничего важнее разума в мире нет, и его приумножение есть единственно истинная и осмысленная задача каждого разумного. Вполне возможно, что большая часть, или вовсе подавляющая известных разумных видов была зарождена на исходных планетах именно архиэлями, в том числе человечество на Земле. Беда в том, что архиэли зародили уже столько видов, и при этом сами по себе настолько редки, и неизвестно, поддерживают ли обмен соответствующей информацией внутри собственного вида, да к тому же еще и не придают значения какому-либо составлению перечней зарожденных видов, поэтому выяснить, является ли человечество плодом именно архиэлей (а выяснить пытались многие религиозные фанатики и просто пытливые исследователи), на практике оказалось фактически невыполнимой задачей. В конце концов, официальная церковь остановилась на версии, что такое легкомысленное отношение не подобает истинному Создателю, так что архиэли - всего лишь высокоразвитый вид.

12. Стереолист - гибкая прочная пластина из микропроекторов, позволяет создать объемное изображение, трехмерно спроецированное внутрь, то есть в глубину экрана. Качество изображения характеризуется разрешением, детализацией, частотой обновления экрана, глубиной изображения и гибкостью. Гибкость стереолиста определяет способность экрана корректно проецировать изображение при состоянии отличном от плоского, то есть, при высокой гибкости стереолист показывает правильную проекцию относительно ее геометрической оси, даже будучи смятым в ком, как носовой платок. Разнообразие форматов позволяет использовать стереолисты во многих сферах применения, от оптики и канцелярии до телевидения и уличной рекламы.

13. Система определения местоположения АстроПоз (система АстроПоз) - комплекс космических либо стационарных поправочных станций и реперов, зафиксированных относительно геометрического центра галактики Млечный путь либо конкретного космического тела, позволяющих вычислить положение любой пространственной точки или объекта в трех системах координат - галактической, локальной и геодезической, а также увязать системы координат между собой. Данные о произведенных вычислениях координат архивируются в базах данных поправочных станций и регулярно передаются на хранение Департаменту кадастра и поверхностных отношений Земной Федерации, силами которой создана система.

14. Стереокарта - стереолист с дополнительными опциями, поддерживающими работу с редактируемыми картографическими слоями, размер стереокарты обычно подобран под систему форматов, принятых для традиционных бумажных носителей (А4, Letter и т.д.).

15. Резистентная бумага - молекулярно обработанная целлюлозная бумага высокой сопротивляемости внешним воздействиям, либо полностью изготовленная из искусственных волокон, применяется в-основном при составлении ценных юридических документов, реже для работы в агрессивных средах, при невозможности применения обычной бумаги, стереолистов, планшетов и прочих канцелярских средств.

16. GPS-ровер - прибор для определения геодезических координат. Определение координат происходит путем вычисления временной задержки прихода радиосигналов геодезических спутников с корректировкой на поправочную станцию. Обычно встроен в полевое оборудование (дроид, стереокарту, вешку, штатив), но чаще в обувной каблук либо крепится на запястье (при работе в сложнопересеченной местности).

17. Реперный пистолет - электромагнитный пистолет, при помощи которого в поверхность выстреливается реперный патрон, представляющий из себя постоянный радиомаяк большого запаса прочности и периода живучести.

18. Аргри - цивилизация развитых разумных. Исходная звезда HIP27989 (зем. Бетельгейзе), исходная планета HIP27989 h (зем. Пекло). Теократическая республика. Двуполый вид. Общественная жизнь сильно подчинена традиционализму. Радикальная внешняя политика привела к развитию военного конфликта с Земной Федерацией, начавшемуся в 2178-ом году, в который позже втянулся еще ряд цивилизаций с обеих сторон. Ареал цивилизации аргри распространяется на десятки колоний в радиусе сотни световых лет от исходной планеты. Исходная планета аргри, Пекло, вращается вокруг Бетельгейзе, будучи всегда повернутой к пульсирующей нестабильной звезде одной стороной, на которой творится огненный ад, а города аргри расположены на темной стороне, где буйство светила не сказывается столь катастрофически. Освещение темной стороны планеты происходит за счет лун, которые при вращении вокруг планеты отражают на нее достаточно света Бетельгейзе для существования органической жизни. Хотя население Пекла в любой момент может расселиться по прочим мирам цивилизации, подальше от угрожающего взорваться родного солнца, аргри не спешат покинуть планету. По земным меркам аргри - безумцы, и средства массовой информации старательно поддерживают такую точку зрению, в лучших традициях политической пропаганды изображая из народа огнедышащей планеты кровожадных и вероломных изуверов.

19. Кодекс недвижимости - свод законов, регулирующих правовые отношения в сфере кадастра недвижимого имущества, "Библия" кадастрового инженера.

20. "Вектор Бетельгейзе" - условное название стратегического направления развития Галактического содружества, на котором расширение подконтрольных организации территорий Галактики приостановилось из-за военного противостояния с цивилизацией аргри.

21. Галактическая связь - способ мгновенной связи на основе запутанных частиц, найденный человечеством в 2190-ом году. Хотя для цивилизаций высших разумных мгновенная связь не была в новинку, цивилизации развитых разумных, известные человечеству, на тот момент не обладали подобными технологиями. Несколько лет Земная Федерация развивала галактическую связь и постепенно расширяла сеть коммуникаций для своих колоний, научно-исследовательских станций, военных баз, а по мере совершенствования технологии, для флота и системы АстроПоз. В 2197-ом году технологией всерьез заинтересовались на уровне Галактического содружества, и Земная Федерация согласилась заключать контракты по предоставлению услуг галактической связи членам Галактического содружества на своих условиях.

22. Интергал - по сути, интернет, посредством галактической связи объединивший в галактическую информационную сеть все миры, в которых поддерживается достаточный уровень галактической связи. Изначально проект, стартовавший в 2196-ом году, распространялся на пользователей Земной Федерации, но после 2197-го года, с расширением сети галактической связи за счет присоединения цивилизаций Галактического содружества, информационная сеть Интергала выросла до соответствующего масштаба.

23. Эцитониды - цивилизация полуразумных "докосмических". Исходная звезда HIP95947А (зем. Альбирео А), исходная планета HIP95947А d (зем. Хорус). Автократическая монархия. Коллективноразумный вид, все особи колонии подчиняются матке. По сути, матки колоний являются представителями цивилизации, они же поддерживают связь между собой и между цивилизацией и внешним миром. Обладают высокой приспособляемостью к среде. Любопытны тем, что при ряде благоприятных явлений, связанных с гравитационными особенностями своей планетарной системы, способны в капсулированном состоянии переноситься с планеты на планету внутри системы. Благодаря этой способности, освоили все планеты системы при полном отсутствии космических технологий.

24. Гиперборея - первая и ближайшая колония Земли за пределами Солнечной системы. Планета вращается вокруг звезды Альфа Центавра А (Ригель Кетаурус), была открыта экспедицией корабля "Роза ветров" в 2098-ом году наравне с тремя менее благоприятными для освоения планетами системы Альфа Центавра. Обладает двумя естественными спутниками, Аристеем и Абарисом. На Гиперборее находится центральный офис Галактического содружества, филиал Академии общественных институтов, территориального хозяйствования и интеграции для обмена опытом с инопланетными цивилизациями, штаб Галактической службы безопасности, офис Юридического корпуса Галактической службы безопасности, и прочие административные учреждения.

25. "...контактеров, колдунов, приватизаторов, активистов, гусей, транспортников" - студенческий сленг, соответственно: этнических инженеров, технологов, кадастровых инженеров, экономистов, регистраторов, транспортных пилотов.

26. Изотопная печать - метод получения светового узора в результате комбинирования печатным инструментом молекулярных слоев слаборадиоактивных изотопов с большим периодом эффективного полураспада. Из-за практически невозможного получения двух идентичных комбинаций молекулярных слоев разными печатными инструментами исключается возможность подделки, и по этой причине изотопная печать используется как средство заверки подлинности документов. Для изготовления изотопных печатей используются слаборадиоактивные изотопы, безопасные для человека даже при продолжительном контакте.

27. Клаттерборд (Clutterboard) - популярная социальная сеть Интергала.

Волков Евгений Николаевич : другие произведения.

Землю - кентаврам!

Комментарии: 7, последний от 04/01/2021. © Copyright Волков Евгений Николаевич Размещен: 25/12/2017, изменен: 25/12/2017. 344k. Статистика. Роман: Фантастика Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Впереди ждет большой фронт работы.