«Мой папа в жизни не был на Занзибаре,
и мама не бывала на Занзибаре…»

 
 Петров встретил Милку  на дискотеке  у моря.
Вечер шел  к завершению, когда он, слегка перебравший  коварного крымского портвейна,  
с трудом продравшись сквозь толпу танцующей молодежи,  присел за чей-то стол.
Напротив, сидела худенькая девушка в голубом  платье. Сердце Петрова  екнуло,
но с девушкой  был парень. Кажется, его звали Миша.
Утром  следующего  дня  Миша отловил Петрова  на набережной  и отвел в сторонку.
Лицо  Миши было нездорового, серого оттенка, а глаза красными от бессонницы.
- Милка просила  передать вам,   ты…, в общем,  она хочет быть с тобой.
Произнеся эти слова, Миша отвернулся и пошел прочь. Его широкие, спортивные плечи осели,
как старый ниппельный мяч. Петров  первый раз видел, как плачет  сильный мужчина.
Вечером, девушка в голубом платье пришла на танцы одна.

***

 После танцев пошли к морю. Милка разделась и побежала к воде, а Петров  остался на берегу.
Милка  с визгом вылетела  из волны, окатив его солеными брызгами,  влезла  к нему в  майку,
прижалась  влажными, ледяными сосками.
Они  сидели вдвоем  в одной майке,  как неразлучные сиамские близнецы сросшиеся телами
и целовались.
- Почему ты выбрала меня?
- Не знаю. Честно!  Ты необычный,  инопланетянин,  не такой, как другие. С тобой спокойно,
надежно.  Женщины  чувствуют это нутром.
- Зато у меня противный характер.
- Переживу!  Хватит мне идеального, во всех отношениях, Каткова.
Милка была замужем за каким-то коммерсантом. О нем она говорила в уважительном тоне
и называла строго по фамилии.
Потом они долго лежали на перевернутом рыбацком баркасе в кромешной темноте.
Остро пахло гниющими водорослями. Падали звезды.
- Хочу, чтобы звездочка упала на нас – вслух загадала желание она
- Тебе плохо? – тревожно откликнулся Петров.
- Наоборот, слишком хорошо, боюсь, что лучше не будет никогда…

 Под утро он забрался  к ней  в  окно, чтобы не проходить комнату, где бдительно спала  хозяйка.
 
***

 Поздней  ночью они  безуспешно пытались поймать машину и Петров уговаривал Милку
пойти пешком, напрямую через виноградники. Милка  спорила, хотела дождаться такси,
но все же согласилась с ним.  Еле заметная тропинка вилась меж обрывистым берегом моря
и виноградниками. Ряды белых  бетонных столбиков в призрачном свете  луны казались городом
мертвых, а  налившиеся соком  гроздья элитного белого Муската выглядели, как гипсовые 
украшения в склепах.

Хмель еще сидел в головах -  они шли бодрым шагом, делясь впечатлениями от вечера и оглушая
тишину громким смехом. Но когда тропинка углубилась в густой лесок,  смутное беспокойство
овладело Петровым. Милка жалась к нему всем телом, ее колотила дрожь. Справа от тропинки
в черноте веток виделось  что-то большое и серое.  Лишь отойдя на приличное расстояние,  они
решились обернуться назад. На тропе стоял, глядя  им вслед,  неестественно высокий человек
в широкополой шляпе. Петров явственно видел, длинные волосы и скрещенные на груди руки,
но лицо  и ноги незнакомца скрывала серая пелена.


 До рассвета  они просидели в  ночном баре, заглушая недавний страх.
Петров пил белый Мускат, Милка налегала на водку.
- Я видела его глаза, - твердила Милка, подвигая к себе полную рюмку, - они неживые, как у
мертвого!


 Милка погибла под Новый год.
Петрову рассказали, что  ночью  она  зачем-то решила поехать  на дачу,  на скользкой дороге 
превысила скорость  и ослепленная дальним светом встречной машины не заметила стоявшую
на обочине тяжелую фуру…

***

  В один из холодных ноябрьских вечеров Петров возвращался с работы.  
На улице моросил дождь, погода была столь противной,
что хотелось поскорее забежать  куда-нибудь и напиться до чертиков.  
Настроение тоже было паршивым,  хуже некуда.  
В последнее время у Петрова все вызывало отвращение: жена, дом, работа. 
А в первую очередь он сам. Чего добился в жизни,  для чего живет, вернее существует?  
Чтобы  пить,  жрать, врать жене, заглядывать в рот начальнику и втайне ненавидеть весь мир?
Внезапно он остановился, увидев знакомое отражение в огромной  витрине магазина
 на противоположной стороне улицы. Размытый дождем силуэт - широкая шляпа,
длинные  волосы, серый плащ.
Это был фантом, виденный Петровым много лет назад, там, у Красного Камня.
Только теперь он видел его лицо…

«Как странно её звали Лимбо
такие у них имена…»