Николай Водопьянов
Зайчик от лампы (во сне? в тебе)
прыгает радостный на стене.
Чай остывает. И город спит.
Небо, похожее на гранит.

Ночь то есть властвует. Ты стоишь,
слушая то, что сама говоришь
звездам в окно; и за ним сейчас
мало, что радует глаз.

(В свете не лучше. Доверясь там
определеньям, вообще словам,
ты все равно остаешься никем
неразведенной, чтоб нравиться всем

сразу. Неузнанной тенью к концу
так и скользишь. Ничего, что Ему
даром не нужен твой свежий взгляд
со стороны. Он и Cам не рад.)

Впрочем, тебе она тем и мила,
ночь то есть, что вольна
не замечать ни тебя, ни дома,
ни того, что знакомо

в свете тебе. И такое чувство,
словно вокруг абсолютно пусто,
как и внутри, в глубине. И страх
исчезновенья никак

не проявляет себя. Смешно,
как мало надо: открыть окно...
Но Маргарита, ты знаешь, увы,
в небо рвалась от большой любви,

не от отчаянья... Спишь. Не спишь.
Ну улыбнись. Это сон, малыш.

5 ноября 2001 г.