Береницкий Владислав : другие произведения.

Берег Закатов и Грома (Часть 3)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Часть Третья
  
  ДОМ МОРЯ
  
  
  xii
  
  - Я устал. Я не хочу так жить. Меня это все достало. У меня нет никого. Никого. Моя жизнь пуста. Абсолютно пуста, - прошептал он в трубку телефона, после чего замолчал, дожидаясь ответа случайного абонента.
  В трубке тишина. Кирилл подождал с минуту, после чего отключился. Ответивший на звонок не произнес ни слова, не пожелал ему помочь. Он хотел уже отложить мобильник в сторону, как вдруг тот беззвучно завибрировал в его руке. Стронников посмотрел на засветившийся экран и нажал кнопку вызова.
  - Что тебя сейчас окружает, Кирилл? - произнес мужской голос.
  - Иди к чертовой матери, - прошептал он, узнав звонившего. Им был его бывший друг и коллега Дмитрий Куприянов.
  - Кирилл, Кирилл, - сокрушенно проговорил тот. - Ты себя погубишь.
  - Что тебе от меня нужно?
  - Всего лишь хочу помочь.
  - Преследуя меня ежедневно? Как ты меня достал.
  - Мы с тобой виделись в последний раз у твоего дома, это было почти два года назад. С тех пор я впервые слышу твой голос. И, как вижу, ничего не поменялось.
  Кирилл молчал.
  - Так что тебя окружает в эту минуту?
  - Темная комната.
  - Какой сейчас месяц?
  Тишина в ответ.
  - А время года какое?
  - Пошел ты, - прошептал Стронников и хотел уже отключиться, но Куприянов сказал:
  - Я не верю, что говорю с тобой сейчас, Кирилл. Ты ведь был совсем другим.
  - Значит, это в прошлом.
  - А что в будущем?
  - Не знаю.
  - А я знаю. Тебя однажды обнаружат в пустой квартире. Мертвым. Повезет, если твое тело проваляется там не больше недели.
  - Чего ты хочешь? - поинтересовался Кирилл, закрыв глаза.
  - Чтобы ты боролся. Боролся за свою жизнь. Тебе разве мало одной попытки суицида? Собираешься повторить? Обратись к специалисту. Я уже, наверное, в десятый раз предлагаю тебе пойти в клинику.
  - Не дождешься. Вы все не дождетесь, - жестким голосом проговорил Стронников сквозь зубы. - Я больше не вернусь туда. Никогда. Слышишь?! Я больше никогда не вернусь в психушку!
  
  
  
  
  Глава 13
  
  Катя увидела Гретель, когда взобралась на невысокий песчаный холмик, откуда хорошо просматривался весь берег вблизи "Полнолуния". Девочка неподвижно стояла у самой кромки воды лицом к морю.
  Катя медленно приблизилась к ней и остановилась в нескольких метрах за ее спиной.
  - Почему ты здесь одна, Гретель?
  Девушка обернулась, посмотрев на Катю.
  - Смотрите, кто заговорил. Неужели ты умеешь разговаривать, Катерина?
  Катя только грустно улыбнулась, опустив глаза.
  - Зачем ты здесь? - спросила Сканди. - Что тебе нужно?
  - Я просто увидела тебя, подумала, почему ты здесь одна.
  - Если ты не заметила, то я как бы одиночка здесь. Как и ты. Мне никто не нужен.
  - А как же твои подружки? - спросила Катя.
  - Кого ты имеешь в виду?
  - Амаранту и Бали.
  Гретель махнула рукой и снова повернулась к морю.
  - Какое им до меня дело? - сказала она. - У них свои взрослые проблемы. Зачем им возиться с такой малявкой, как я. Тебя они тоже не принимают в свою веселую компашку?
  - Мне казалось, ты всегда восхищалась ими и хотела стать похожей на них. Еще пару недель назад вы были неразлучны, - произнесла Катя вместо того, чтобы ответить на вопрос Гретель.
  - Мы слишком разные, - сказала Сканди и, сняв босоножки, вошла в воду по щиколотку. На ней были надеты короткие бриджи, поэтому ей не пришлось подворачивать штанины, чтобы не замочить их.
  - Отличный вечер сегодня, - проговорила Катя, посмотрев на полную луну, повисшую в небе. - Ради такого хочется жить.
  
  Вадим открыл дверь, и они с Кириллом вошли в дом, тут же наткнувшись на Стеллу, которая стояла в прихожей, уперев руки в бока.
  - Где вы были? - сердито спросила хозяйка отеля, едва мужчины переступили порог.
  - Привет, Стелла. Мы ездили развеяться, погуляли немного, - сказал Фантом, разведя руками. - Что такое?
  - Вам обоим почти по сорок лет, а ведете себя так, словно вам по пятнадцать! Когда ты уже повзрослеешь, Вадим? И почему ты не отвечал на телефон?
  - Тебе сорок? - удивленно посмотрел на Вадима Стронников.
  - Тридцать девять.
  "Ну и ну", - подумал Кирилл.
  - Мне казалось, ты моложе меня лет на десять.
  - Сейчас не об этом, - произнес Фантом, подняв руку. - Так в чем дело, Стелла? Я забыл взять мобильник.
  - Вадим, Иде пропала, - сказала та, - я уже вся извелась.
  - Как это случилось? - встревожено проговорил Вадим, воззрившись на Стеллу.
  - Я не знаю. Она просто исчезла. Бали и Амаранта уже пошли ее искать. А вы тоже запропастились неизвестно куда, и я совсем уже с ума стала сходить. В доме ее нигде нет, я уже все обыскала. Господи.
  - А Катя и Гретель?
  Стелла махнула рукой.
  - Бродят неизвестно где.
  - Ладно, - сказал Фантом. - Мы с Кириллом тоже пойдем ее искать, а ты жди здесь. Поняла?
  - Хорошо, Вадим.
  - Идем, - позвал он, тронув Кирилла за руку, после чего направился к выходу.
  - Простите меня, - крикнула им вслед Стелла.
  Фантом только махнул рукой, выходя из отеля.
  - Ерунда.
  - Где мы ее будем искать? - подал голос Стронников, как только они вышли за дверь.
  - Везде.
  Фантом направился за угол дома, желая осмотреть близлежащую территорию.
  - Такое уже бывало?
  - При мне нет. И Стелла никогда не говорила, чтобы Иде убегала из дома. Думаю, это в первый раз.
  Кирилл развернулся и пошел в обратную сторону, чтобы обойти отель с другой стороны. Они встретились с Вадимом позади дома.
  - Ничего, - сказал Стронников.
  - У меня тоже.
  - На пляж?
  - Не знаю. Она могла убежать куда угодно. На все четыре стороны.
  - С чего-то же надо начать?
  - Ладно, - согласился Фантом. - Идем к морю.
  Они спустились на пляж и, сразу же разделившись, зашагали в разные стороны. Стронников шел быстрым шагом, оглядываясь по сторонам и пытаясь разглядеть девочку в темных кустах. Хотел позвать ее по имени, но затем вспомнил, что Иде все равно не услышит. А это только усложняло стоящую перед ними задачу.
  "А вдруг она утонула?" - пронеслось в голове Кирилла, но он решил отогнать от себя эту мысль.
  Вскоре величественное здание "Полнолуния" скрылось позади за изгибом берега и Стронников издалека увидел силуэт приближающегося к нему человека.
  Чуть позже он понял, что это была женщина.
  "Должно быть, Бали или Амаранта", - подумал Кирилл, пытаясь различить приближающуюся к нему фигуру во мраке, окутывающем все вокруг.
  Когда до женщины осталось не более пяти метров, Стронников остановился, поняв, что она ему незнакома.
  - Здравствуйте! - поприветствовала его неизвестная девушка.
  - Кто вы? - спросил он, глядя на нее.
  Незнакомка была одета в белую футболку с изображенным на ней женским лицом, а также в синие обтягивающие джинсы и кроссовки. У нее были короткие коричневые волосы, а за спиной висел рюкзак.
  - Я ищу место, где можно переночевать, - сказала девушка. - Меня зовут Жанна.
  - Вам не попадалась девочка лет десяти?
  - Нет, - ответила она. - Кого-то потеряли?
  - Да, - протянул Стронников, - дочка одной женщины пропала.
  - Где вы живете?
  - Здесь недалеко, в отеле.
  - Тут есть отель? - удивилась Жанна.
  - Да, но он как бы закрыт.
  - Я не совсем понимаю.
  - Это сложно объяснить, - произнес Кирилл. - В общем, там живут несколько человек, и я вместе с ними.
  - Ну, а еще одного жильца примете? - поинтересовалась девушка, улыбнувшись. - Я помогу вам искать девочку.
  - Хорошо, - кивнул Стронников. - Я вас отведу туда.
  - Как вас зовут?
  - Кирилл, - ответил он, затем развернулся и зашагал обратно в сторону отеля. - Думаю, идти дальше смысла нет. Смотрите по сторонам, вдруг увидите ее.
  - Как зовут девочку? - спросила Жанна.
  - Иде. Но она глухонемая.
  
  Вадим издалека увидел Амаранту с Бали и поспешил к ним навстречу. Иде с ними не было.
  - Ничего, - сказала Амаранта. - Мы больше часа шли в ту сторону, но безрезультатно.
  Фантом лишь развел руками:
  - Что же нам делать?
  - Ждать рассвета, - произнесла Бали. - Утром будем искать снова.
  Амаранта посмотрела на них поочередно, потом сказала:
  - Придется заявить в полицию.
  - Мы подождем, - отрезала Бали, бросив на нее суровый взгляд.
  Когда они вернулись к отелю, Стелла напряженно ходила по крыльцу из стороны в сторону.
  - Вадим, - бросилась она к ним, едва увидев издалека.
  Фантом обнял ее, проговорив:
  - Ее нигде нет, Стелла.
  - Как же теперь нам быть? - пропищала женщина сквозь слезы.
  Амаранта посмотрела на нее с грустью в глазах, не зная, чем помочь.
  - Идемте в дом, - сказала Бали и направилась к ступеням.
  Внутри Стелла продолжала ходить из стороны в сторону, а Вадим, Амаранта и Бали молча сидели на диване, следя за ней взглядом.
  - Стелла, успокойся, посиди немного, - проговорил Фантом, и она грозно на него уставилась, затем выкрикнула:
  - У меня ребенок пропал, Вадим! И ты предлагаешь мне успокоиться?!
  Вадим вздохнул, коснувшись рукой лба.
  - Я что-нибудь придумаю, Стелла, обещаю, - произнесла Бали, нарушив повисшую паузу.
  - Не обещай, Бали! - выпалила Стелла. - Не обещай, если не уверена, что сможешь сдержать это обещание!
  Амаранта решила промолчать, понимая, что в противном случае Стелла набросится и на нее.
  Через несколько минут молчания и бессмысленных скитаний по комнате, Стелла сказала:
  - Все, я не могу больше ждать. Пойду сама искать свою дочь.
  Она направилась к двери и Фантом встал с места, чтобы пойти за ней, но Бали дернула его за руку, принуждая сесть обратно.
  Как только Стелла подошла к двери, та распахнулась и в прихожую вошла Иде, а следом за ней, держа девочку за руку, на пороге появилась Катя.
  - Иде, девочка моя! - воскликнула Стелла, бросившись на колени перед дочерью.
  Она вырвала дочку из рук Кати и прижала к себе.
  - Где же ты была? - проговорила Стелла, потом обратилась к Кате: - Где она была?
  - В лесу у пляжа. Я нашла ее там.
  - А где Гретель? - спросила Стелла и тут же услышала голос второй дочери, вошедшей в отель:
  - Я тут, мама.
  Стелла оторвала от себя Иде и посмотрела в ее глаза, затем сказала срывающимся голосом:
  - Я чуть с ума не сошла, Иде! Где ты была?!
  Девочка, не моргая, смотрела на мать.
  - Стелла, ты только пугаешь ее. Она все равно не понимает тебя, - вмешался Вадим, подойдя к ней.
  Стелла выпрямилась и отошла в сторону, вытирая слезы. Потом она прокричала:
  - Как ее туда унесло?! Я не понимаю!
  - Стелла, хватит! - повысил голос Фантом, стоя на коленях перед Иде. - Ты пугаешь ее, она видит твою напряженность. Иде не может слышать тебя, а соответственно и понимать в чем дело. Это пугает ее еще больше.
  Он притянул к себе Иде и обнял ее.
  - Не бойся. Мама не будет тебя ругать, дядя Вадим этого не допустит, - затем он обернулся к Амаранте: - Амаранта, покажи ей мои слова.
  Когда та жестами показала Иде слова Вадима, он поднялся и обратился к Стелле:
  - Ведь это так, Стелла? Ты не будешь еще больше расстраивать девочку?
  Она подошла к Иде и взяла дочку за руку.
  - Пойду уложу ее спать
  Когда Стелла увела девочку за собой, Фантом вдруг встревоженно проговорил, глядя на Катю:
  - А где Стронников?
  - Не знаю, я его не видела.
  - Проклятье, - выдохнул Вадим, - не хватало нам еще его потерять.
  Не успел кто-либо еще что-то сказать, как дверь вновь распахнулась и в вестибюле показался Кирилл. Фантом с облегчением выдохнул:
  - Вот и он. А то меня уже ноги не держат, чтобы еще кого-то искать.
  Стронников вошел в гостиную, а за ним следом появилась молодая женщина с рюкзаком на спине. Вадим поднялся с места, с удивлением воззрившись на девушку:
  - Ты что здесь делаешь?
  
  
  
  
  xiii
  
  - Проклятье, - выругалась Амаранта, когда ее правая нога угодила в глубокую лужу и вокруг полетели мелкие брызги, угодив на ее платье.
  "Как сильно мне не повезло", - подумала она и рассмеялась от собственной мысли.
  Амаранта огляделась по сторонам, желая убедиться, что ее никто не подстерегает в полной темноте, что окружала ночную дорогу со всех сторон. Она тут же грустно улыбнулась, подумав о том, что довольно глупо бояться какого-либо извращенца после того, что с ней происходило еще двадцать минут назад.
  Ей было сложно поверить в то, что случилось. Амаранта никогда бы не подумала, что ее жизнь может вот так измениться за какие-то минуты. Казалось, такое бывает только с литературными персонажами или киногероями.
  Она продолжала брести по обочине пустынной дороги, погрузившись в свои мысли, и не заметила, как около нее притормозил легковой автомобиль.
  - Куда путь держим? - раздался веселый женский голос и Амаранта только тогда поняла, что уже не одна.
  Она остановилась и посмотрела на девушку, которая обратилась к ней из окна темно-синего "митсубиси", что притормозил рядом.
  - Холодно. А вы в одном платье, - сказала незнакомка. - Садитесь, я подвезу.
  - Спасибо, - улыбнулась Амаранта, после чего обошла машину и распахнула
  пассажирскую дверцу.
  - Куда направляетесь? - спросила девушка, трогая автомобиль с места. - Меня, кстати, Вероникой зовут. Можно просто Ника.
  - Очень приятно, я Амаранта.
  - Любопытное имя.
  - Спасибо.
  Амаранта посмотрела на девушку. У нее были коротко остриженные светлые волосы, а одета она была в легкую весеннюю куртку. На ее лице почти отсутствовала косметика. Она оказалась примерно того же возраста, что и Амаранта.
  - Так куда вы направлялись в такое время?
  - Сама не знаю, - выдохнула Амаранта.
  - Как это?
  - Сегодня вся моя жизнь рухнула.
  - Что же такое произошло?
  Амаранта немного помолчала, потом произнесла, глядя в ночь за окном:
  - Куча неприятностей свалилась сразу. Главная из них, по-видимому, заключается в том, что мне больше негде жить.
  - Ну и дела. Что ж, я сейчас еду к своей сестре, она попросила меня присмотреть за ее сыном. Можете поехать со мной, во всяком случае, будет, где переночевать.
  - Спасибо. Я вам очень благодарна.
  - Не стоит, мелочи, - улыбнулась Ника в ответ. - Может, перейдем на "ты"?
  
  Амаранта подумала, что ей не стоило соглашаться, когда на пороге большого особняка, куда они приехали, возникла женщина довольно строгого вида.
  - Привет, Ника. Я думала, что ты уже не приедешь, - сказала она, скрестив руки на груди и разглядывая Амаранту.
  - Прости, Мила, я немного задержалась.
  - А это кто с тобой?
  - Это Амаранта, моя подруга, - произнесла Ника, скосив взгляд в ее сторону. - Я подумала, что вдвоем нам будет веселее.
  - Так и быть, проходите, - сказала женщина, пропуская их в дом.
  Амаранта, оказавшись в просторной гостиной, тут же принялась оглядываться по сторонам. Ее внимание привлекло множество бирюзовых камней, вживленных в ярко-розовые стены.
  "Какой классный дом", - подумала она. Сама же Амаранта всегда жила, хоть и в хороших, но все-таки квартирах. И давно уже мечтала иметь собственный дом.
  - Ладно, Ника, мне пора, - проговорила хозяйка. - Антон в детской, ты знаешь, что нужно делать, уже не в первый раз остаешься в моем доме за старшую. И ведите себя хорошо, никаких мужиков в доме, ты поняла?
  - Конечно, сестренка, отдыхай и ни о чем не волнуйся.
  - Постараюсь. Ну все, пока.
  Ника захлопнула дверь за своей сестрой и вошла в гостиную. Амаранта сидела на диване, осматривая комнату.
  - Красиво, да? - подмигнула ей Ника. - Идем, выпьем кофе, и ты мне обо всем расскажешь.
  Амаранта поднялась с места и направилась за своей новой знакомой в кухню. Ника налила им обеим кофе и, поставив чашки на небольшой круглый столик, устроилась напротив Амаранты.
  - Ну, давай, рассказывай, как ты оказалась ночью одна на дороге и в таком, мягко говоря, неопрятном виде.
  - Слишком плохо выгляжу, да? - спросила Амаранта, разглядывая свое платье.
  - Не бери в голову. Но, по правде говоря, я опасалась, что моя сестра тебя не пустит в свой дом.
  - Почему же тогда ты привела меня сюда?
  - Подумала, а вдруг пустит, - улыбнулась Ника. - И, как видишь, не прогадала. Нам повезло, что она спешила очень, и ей некогда было нас с тобой разглядывать.
  - Мне так неудобно, - проговорила Амаранта. - Выгляжу, как последняя шлюха. Платье все испачкалось и порвалось. С волосами черт знает что творится.
  - Да, и тушь малек потекла.
  - Кошмар.
  - Ладно, не расстраивайся.
  - Мне бы душ принять, - сказала Амаранта, поднимаясь из-за стола.
  - Конечно, почему бы и нет.
  
  После душа Амаранта почувствовала себя значительно лучше, хотя неприятный осадок все равно остался где-то глубоко внутри нее. Для его изгнания требовалось время. Много времени. Она вошла в комнату, где теперь звучала негромкая медленная музыка.
  - Вижу, кто-то сегодня заново родился! - провозгласила Ника, сидя на диване. В руках она держала бутылку шампанского. - Поздравляю!
  - Спасибо.
  - Устраивайся, нам есть за что выпить.
  - Да? И за что же?
  - За новую жизнь! Ну и, конечно, за знакомство!
  Ника с громким хлопком откупорила бутылку и пена бурным потоком потекла вниз по горлышку.
  - Ух, ты! - воскликнула Амаранта. - Круто!
  - Да, уж.
  Ника наполнила бокалы, что стояли на маленьком журнальном столике и протянула один Амаранте.
  - За нас!
  Они слегка стукнулись бокалами, после чего Ника осушила свой до дна, а Амаранта сделала только один глоток.
  - Теперь рассказывай. С самого начала, - произнесла Ника, воззрившись на Амаранту.
  - Да нечего рассказывать-то, - пожала та плечами и тут же поймала на себе хмурый взгляд Ники. - Ладно, не смотри на меня так.
  Амаранта сделала еще один глоток из бокала, чтобы набраться храбрости, после чего глубоко вздохнула и заговорила:
  - У меня свадьба назначена на завтра. Но ее не будет. Еще мне сегодня нужно было играть в театре, но я так и не вышла на сцену. В виду некоторых обстоятельств. А вообще я актриса.
  Амаранта развела руками, словно должна была объяснить, почему стала актрисой, но сама не знает, как так вышло. Ника сидела, положив ногу на ногу и внимательно следя за рассказом Амаранты.
  - И вот, мой жених звонит мне сегодня и говорит, что я ему больше не нужна. Мы должны расстаться. У него есть другая и он улетает с ней в Париж. И это за день до нашей свадьбы. До свадьбы, к которой я готовилась так долго, которую я так ждала.
  - Сочувствую, - произнесла Ника, затем сделала глоток шампанского.
  - Это еще не все, - улыбнулась Амаранта. - Не буду вдаваться в подробности, но в добавок к тому, что меня бросили, я еще и без квартиры осталась. Мне теперь и жить негде. - Она немного помолчала, потом сказала: - Не поверишь, но я еще и работы лишилась сегодня, директор театра меня уволил. - Амаранта издала истерический смешок. - Не мой день, да?
  - Это точно, - кивнула Ника. - Надо выпить.
  Пока она наполняла бокалы, Амаранта снова заговорила:
  - Он изнасиловал меня сегодня. Директор театра. О, господи!
  Ника перестала наливать шампанское и, открыв рот, уставилась на Амаранту.
  - Не смотри на меня так. Почему, по-твоему, я так выглядела, как рвань последняя, когда ты меня подобрала? Эта тварь меня больше двух часов имела во все дыры!
  Амаранта встала со своего места и прокричала:
  - Я сдохнуть хочу! Зачем мне эта жизнь?! Скажи, зачем?!
  - Тихо, не кричи, ты ребенка разбудишь, - прошептала Ника, бросившись к Амаранте и схватив ее за руки.
  Та процедила сквозь зубы:
  - Да плевать мне, слышишь! Плевать!
  Затем вырвала руки из объятий Ники, а сверху в этот момент раздался приглушенный детский плач.
  - Ну вот, что ты наделала, разбудила ребенка, - негромко произнесла Ника, затем, помолчав немного, добавила. - Я знаю, что тебе поможет, Амаранта.
  - Мне уже ничего не поможет.
  Амаранта опустила глаза, вытирая слезы, что побежали по щекам.
  - Море.
  - Что? - не поняла Амаранта.
  - Тебе нужно море. Чтобы излечить душевные раны. Я тебе помогу.
  - Но, как?
  - Доверься мне, - твердо сказала Ника, глядя в ее глаза. - Я помогу тебе, а потом придет время, и ты поможешь мне, Амаранта. А пока что, идем успокаивать нашего малыша.
  
  
  
  
  Глава 14
  
  Вадим догнал Кирилла, когда тот направлялся к своей комнате и остановил его, взяв за локоть.
  - Какого черта ты притащил ее сюда? - гневно прошептал Фантом сквозь зубы.
  - Извини, она только попросилась переночевать, - сказал Стронников, пожав плечами. - Хорошо, что Иде нашлась и с ней все в порядке, да?
  Вадим кивнул, отпустив его руку, и зашагал дальше. Когда они поравнялись с комнатой Кирилла и тот открыл дверь, Фантом произнес:
  - Спокойной ночи?
  - Откуда ты ее знаешь? Почему так быстро убежал, как только увидел эту девушку? - спросил Стронников вместо того, чтобы пожелать другу спокойной ночи.
  - Эта длинная история, - выдохнул Вадим.
  - А нам есть куда спешить?
  - Мне казалось, ты сегодня вымотался.
  - Ну, так расскажешь? - приподнял бровь Кирилл.
  - Идем, - сказал Фантом и вошел вслед за Стронниковым в его комнату. - Только ты в свою очередь ответишь на пару моих вопросов.
  - Хорошо, но ты рассказываешь первым.
  Вадим сел на кровать, провел рукой по голове, взъерошив широкую полосу волос, затем проговорил:
  - Эта девушка, которую ты привел в наш отель...
  - Жанна, - вставил Кирилл, устраиваясь в кресле.
  - Да, Жанна... она... - Фантом на минуту задумался, потом продолжил: - Она фанатка "Черной амальгамы", сумасшедшая фанатка. Я не знаю, как она нашла меня тут, но ей это удалось. Этой девке, Кирилл, нельзя верить. Она больная, чокнутая, ее место в психушке.
  "Почему-то я тебе не верю, друг", - промелькнуло в голове Стронникова, затем он спросил:
  - Чем же она тебе так насолила, Вадим?
  Фантом помолчал несколько секунд, дотронувшись пальцами серьги в ухе, затем сказал, глядя Кириллу в глаза:
  - Она хотела свести меня с ума.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Она всюду преследовала меня, не оставляла ни на минуту, я превратился в параноика из-за этой дряни. Доставала меня бесконечными телефонными звонками и постоянно караулила меня у моего же дома. Это продолжалось чуть больше месяца года два назад. Потом она исчезла. А теперь ты, брат, приводишь ее за ручку в этот самый отель, где я нашел, наконец, покой.
  - Извини, - произнес Стронников. - Откуда я мог знать? Да и она только на одну ночь искала прибежище.
  - Ты в этом уверен? - недоверчиво спросил Вадим.
  - Фантом, ты считаешь, что она прибыла сюда специально, чтобы вновь изводить тебя? Да она даже никак не среагировала, когда увидела тебя. Эта девчонка тебя даже не помнит, поверь мне.
  - Лучше бы ты оказался прав, - медленно проговорил Фантом и откинулся на кровать, хлопнувшись спиной об одеяло.
  Кирилл поднялся из кресла.
  - Ладно, пора спать.
  - Постой, - произнес Вадим. - Ты обещал ответить на мои вопросы.
  - Хорошо. - Стронников снова плюхнулся в кресло. - Я тебя слушаю.
  - Почему ты пытался покончить с собой?
  Кирилл не отвечал и Фантом поднялся, сев на кровати.
  - Ладно, - сказал он. - Когда была вторая попытка?
  - Перед тем, как я сбился с дороги, возвращаясь домой из Словодска.
  - Там ты проводил свою последнюю фотосессию?
  - Да, именно там. - Стронников помолчал, затем проговорил: - Я набрал большую скорость и направил "ауди" в сторону леса. Хотел слететь с дороги и врезаться в какое-нибудь дерево, но вместо этого ударил по тормозам, как только колеса коснулись земли. Я не смог довести дело до конца.
  - Господи, - прошептал Вадим, опустив голову. - Как же тебе удалось выжить после первого раза?
  Кирилл грустно усмехнулся:
  - Наверное, повезло. Конечно, не обошлось без последствий, типа дыры в желудке. Поэтому я такой стройный.
  Он провел ладонями по бокам, демонстрируя Вадиму свою худобу.
  - Я бы и не сказал, что ты жертва суицида. Просто малость костлявый.
  Они немного помолчали, потом Вадим сказал:
  - Самоубийство - это грех. Неужели может найтись такая причина, чтобы человек решил убить себя?
  Стронников только пожал плечами.
  - Ну, ничего, - снова заговорил Фантом, слегка похлопав его по спине. - Теперь все будет по-другому. Ведь, правда? Теперь ты здесь, с нами, и у тебя больше нет причин ругать свою жизнь. Так, брат? Живи и наслаждайся.
  "Наконец-то я встретил человека, внушающего другим оптимизм", - подумал Кирилл, затем кивнул:
  - Спасибо, друг.
  - Так ты уже получил бабки за свою последнюю фотосессию?
  - Я ее удалил.
  - Зачем? - удивленно приподнял бровь Фантом.
  - Не знаю, - выдохнул Стронников. - Нашло что-то.
  - А вдруг у тех людей была какая-то особенная причина для того, чтобы сделать эти снимки?
  - Я сам жалею, Вадим.
  - Зря ты это, брат, зря. Не нужно было удалять снимки.
  Фантом поднялся с кровати и направился к двери:
  - Как звали ту девушку?
  - Какую?
  - Которую ты фотографировал и чьи снимки удалил.
  - Надежда, - ответил Стронников.
  - Ладно, друг. Я пойду. Уже первый час ночи, а мы сегодня прилично вымотались.
  - Почему ты соврал мне, Вадим? - произнес Кирилл, когда тот уже взялся за дверную ручку.
  - В смысле?
  - О том, что Жанна твоя сумасшедшая фанатка. Ведь это не так.
  - Знаешь, Кирилл, - сказал Вадим, словно не обратив внимания на слова Стронникова, - Стелла по сути права. Дарина сегодня сказала мне, что твой психологический возраст составляет лет шестнадцать, а не тридцать восемь. У тебя бы могли быть уже взрослые дети, мать твою! А ты...
  - Ну? Что я? - проговорил Стронников с вызовом в голосе. - У тебя, между прочим, тоже уже могли бы быть взрослые дети.
  - Ай, ну тебя! - отмахнулся Фантом.
  - Ты это скрывал от меня? Дарину так испугал мой истинный возраст?
  - Нет.
  - Значит, не скажешь?
  Вадим немного постоял, молча глядя на Стронникова.
  - Спокойной ночи, Кирилл, - бросил Фантом и вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
  
  Примерно через полчаса Кирилл сидел на песке в метре от моря и смотрел вдаль. Легкий ночной ветер слегка трепал его волосы, пока он наблюдал за мелькающими в море огоньками. Стронников поймал себя на мысли, что впервые за последние пять дней оказался в полном одиночестве вне отеля. Обычно же Вадим не оставлял его ни на минуту, за исключением того момента, когда Кирилл пошел искать Иде и встретил Жанну. Теперь же он был совсем один.
  Стронников нащупал в прохладном песке абсолютно гладкий камень черного цвета и теперь крутил его в руках, ощущая, как по щекам катятся слезы. Он не плакал с того времени, когда находился в глубочайшей депрессии и не вылезал из дома, а теперь что-то вновь заставило его глаза увлажниться.
  Были ли это последние слова Вадима, которые вызвали в нем жалость к самому себе? Возможно и так.
  Кирилл вдруг услышал приближающиеся шаги и поспешил вытереть слезы. Затем кто-то опустился возле него на песок.
  - Не помешаю? - спросила Бали, улыбнувшись ему в свете луны.
  - Нет, - ответил Стронников, подумав о том, что еще ни разу за время своего пребывания в "Полнолунии" не оказывался наедине с Бали. Сердце его вдруг учащенно забилось. Кирилл посмотрел на нее. Одета она была в черную рубашку и черные брюки.
  - Не каждый день увидишь плачущего мужчину, - сказала Бали, глядя перед собой.
  - Я... - начал Стронников, но Бали его оборвала:
  - Не нужно ничего объяснять. Я лезу не в свое дело, Кирилл. Простите.
  Ему вдруг показалось странным, что Бали говорит с ним на "вы" и Кирилл постарался припомнить, как она обращалась к нему раньше, но не смог.
  - Кто вы, Кирилл? - спросила Бали, повернув голову к нему.
  - Пожалуй, одинокий неудачник, который плачет над своей прожитой впустую жизнью, понимая, что уже ничего нельзя изменить.
  Стронников посмотрел на Бали, грустно улыбнувшись. Она в ответ наморщила лоб, глядя в его глаза.
  - Одна девушка, которая вскоре должна была выйти замуж, неожиданно узнала о том, что тяжело больна, - вдруг заговорила Бали, вновь повернувшись к морю и вытащив из кармана брюк пачку сигарет и зажигалку. - Ее звали Светланой. Конечно бы, в идеале будущий муж должен был ей помогать в борьбе с заболеванием, подбадривать всеми возможными способами и всячески поддерживать в любимой тягу к жизни. Но это в идеале. Которого, как известно, не бывает. В реальности же будущий муж практически мгновенно исчез, как только узнал от врачей, что его невесте осталось жить совсем немного. К счастью, Света была не одинока. Она очень любила кошек, и ее любимица как раз в это время родила штук семь котят. У Светланы появилась цель в жизни - прожить еще немного, чтобы котята окрепли, и она смогла отдать их в любящие руки. Шло время, котята подрастали, а ей становилось все хуже с каждым днем. Света стала раздавать котят по объявлениям сразу же, как только те перестали нуждаться в молоке матери, чтобы не терять времени.
  Бали немного помолчала, глядя на огромный круг луны, что висел над самым центром моря. Кирилл сидел неподвижно, сконцентрировав взгляд на слабо мерцающем огоньке в воде слева от них. Бали, тем временем, выдохнула струю сигаретного дыма, задрав голову кверху.
  - Так вот, ей оставалось жить всего один день, когда я пришла в больницу, чтобы навестить ее. Я только узнала о ее болезни, потому как довольно продолжительное время мы совсем не общались. Так уж сложилось. И я жалею об этом. Если бы была возможность все изменить, я бы многое отдала, чтобы провести последний месяц ее жизни рядом с ней. Но, так уж получилось, что я провела со Светой лишь один последний день. Тогда она и рассказала мне про котят. Сообщила, что успела раздать всех котят, прежде, чем ей стало совсем плохо и ее забрали в больницу. Всех, кроме одного. Один котенок родился больным, и никто не хотел его брать. Она все переживала, что умрет, и котенок этот останется совсем один. Света и в больницу согласилась лечь, когда уже стало совсем невозможно терпеть, все боялась оставить кота одного дома, так как некому было за ним присмотреть.
  Бали сделала очередную паузу, затем сняла с пальца одно кольцо и покрутила его в руках. Стронников проследил за ее движениями, отметив, как ярко блеснули мелкие камешки на кольце, когда оно попало в луч света, идущего от высокого маяка, что располагался у берега с правой стороны от них.
  - Света сказала мне, что этот котенок до последнего дня не отходил от нее и спал с ней каждую ночь. Она сказала, что он остался единственным преданным ей существом, тогда как все люди от нее отвернулись, узнав о ее состоянии. Когда Света закрыла глаза, потому что ей было больно смотреть на свет, я сидела рядом и держала ее за руку. Мы молчали, но потом она, не открывая глаз, попросила меня взять оставшегося котенка к себе. Она сказала, что хочет умереть спокойно, зная, что хоть кому-то в этой жизни она сделала настоящее добро. Сказала, что раз уж не дождалась благодарности от людей, пусть ей будут благодарны хотя бы животные. А потом она попросила у меня прощения. За все, что сделала мне плохого. Она сказала, что была неправа. Света прошептала эти слова и ждала от меня ответа, каких-то трех слов - "я прощаю тебя". Но я не успела. Не успела ответить ей. А может, не захотела. Не позволила чертова гордость. Она умерла, так и не получив от меня прощения.
  Бали замолчала, и Кирилл посмотрел на нее. Ее лицо оставалось неизменно равнодушным. Без намека на эмоции.
  - Светлана была моей младшей сестрой, - сказала она. - Так что не стоит, Кирилл, жаловаться на жизнь, когда у тебя на это нет весомой причины. Я лично так считаю. Есть люди, для которых просто иметь возможность жить, это уже роскошь.
  - А что стало с котом? - спросил Стронников.
  Бали вздохнула.
  - Он прожил со мной чуть больше месяца, а потом исчез. Просто однажды испарился. Каким-то образом ему удалось сбежать из моей квартиры, и я больше его никогда не видела.
  Кирилл уже открыл рот, чтобы выразить Бали свои соболезнования по поводу смерти ее сестры, но в этот момент сзади раздался голос Гретель:
  - Ну что, любовнички, решили спрятаться ото всех? Не выйдет.
  Стронников оглянулся, ощутив, как его лицо налилось жаром.
  - Привет, - поздоровалась Катя, которая стояла рядом с Гретель. - Простите ее, Сканди у нас немного того.
  Гретель шутливо ткнула Катю в плечо за ее слова.
  - Что вы здесь делаете? - спросила Бали, поднявшись на ноги.
  - У нас там возникла проблема, - сказала Катя. - Новенькая девушка разругалась с Вадимом. Они так кричали, что мы подумали, как бы эти двое не поубивали друг друга.
  - Проклятье, - плюнула Бали. - Идем.
  
  
  
  
  xiv
  
  - Позволите?
  Вадим поднял глаза и увидел незнакомую девушку, которая стояла около его столика и улыбалась. Он молча указал на пустой стул по другую сторону стола, давая понять, что разрешает ей устроиться рядом с ним.
  - Не думала, что здесь будет так людно этим вечером, - произнесла девушка, садясь за стол. Затем она оглянулась по сторонам. Все столики до единого были заняты. - Меня зовут Жанна.
  - Вадим, - бросил он и затем опустошил свой бокал с виски.
  - Пьете в одиночку? - спросила она,
  Девушка повесила свою сумочку на спинку стула, после чего воззрилась на Вадима.
  - Как видите, - проговорил Фантом, разведя руками и давая понять, что рядом с ним никого нет.
  Жанна усмехнулась, не сводя с него глаз. Затем спросила:
  - Так почему пьете? Есть, что отметить? Или заливаете печаль?
  - Скорее второе, - хмуро произнес Вадим. - Я ушел из своей рок-группы.
  - Вы музыкант?
  - А вы пьете?
  - Угощаете? - улыбнулась Жанна.
  Фантом подозвал официантку и попросил принести еще один бокал.
  - Так в чем проблема? - поинтересовалась девушка, когда Вадим наполнял ее
  бокал коричневой жидкостью.
  - Мне пришлось сделать выбор. Между семьей и карьерой.
  - Вижу, теперь этим выбором вы не особо довольны.
  - Кто вы?
  Вадим сделал очередной глоток из бокала, глядя на собеседницу затуманенными красными глазами.
  - Просто доброжелатель.
  - Доброжелатель? - недоверчиво произнес Фантом, оценивая внешность девушки.
  Она была одета в серый джемпер с высоким воротником, на ее груди висел красный кулон в форме витиеватой спирали, у нее были светлые волосы средней длины и яркие выразительные глаза с карими зрачками. На вид ей было лет двадцать с небольшим.
  - Вам не следует возвращаться, - сказала Жанна.
  - Возвращаться куда?
  - В группу. Забудьте о музыке, забудьте о своих друзьях. Ложитесь в наркологическую клинику, попросите о помощи у своей семьи. Потом вам все это воздастся многократно.
  - С чего вы взяли... - начал Вадим, но Жанна его прервала:
  - Поверьте мне. Сейчас вам еще не настолько плохо, насколько будет, когда мы встретимся в следующий раз. Не допустите этого.
  - Не хотите больше со мной встречаться? - улыбнулся Фантом, снова взявшись за бокал.
  Жанна сделала глоток виски, затем сказала:
  - Это не в ваших интересах, Вадим. Если мы с вами еще увидимся, то это будет означать, что вы не справились, не вынесли той ноши, которую возложил на вас Бог. Поэтому решайте, делайте свой выбор. Определитесь для себя, что для вас более важно - семья или веселая жизнь. Иначе будет поздно.
  "Да пошла ты, сучка", - подумал Вадим, делая глоток из бокала.
  - Прощайте, - бросил он, не глядя на девушку, затем поднялся из-за стола и быстрым шагом направился к выходу из забегаловки.
  
  
  
  
  Глава 15
  
  Кирилл издалека увидел спускающуюся по ступеням крыльца Жанну и подбежал к ней, оставив остальных позади себя.
  - Куда вы собрались? - спросил он, встав перед девушкой.
  - Я ухожу, - бросила она на него быстрый взгляд.
  - Но, почему?
  - Так нужно.
  Стронников увидел Вадима, который вышел на крыльцо.
  - Пусть проваливает отсюда. Здесь ей не место.
  - Вадим, - произнес Кирилл, пытаясь его успокоить.
  - Прощайте, - сказала Жанна и зашагала мимо Стронникова в сторону пляжа.
  - Постойте!
  Кирилл развернулся, чтобы пойти за ней, но в этот момент кто-то крепко сжал его руку чуть выше локтя. Он оглянулся, увидев стоящую рядом Бали.
  - Пусть идет, - твердо сказала она.
  - Но... - начал Стронников, однако закончить ему не дала подошедшая к ним Стелла.
  - Эта девушка чужая. Ей здесь не место.
  Кирилл только молча вздохнул, взглядом проводив Жанну, пока та не скрылась за склоном, что вел к берегу.
  
  Воскресным вечером Стронников застегивал перед зеркалом пуговицы рубашки, когда Вадим заглянул в его комнату.
  - Там уже все собрались, давай спускайся, - сказал Фантом, окинув взглядом Кирилла, который надел к ужину белую рубашку и черные брюки.
  - Сейчас иду, - ответил Кирилл.
  - Решил составить конкуренцию Бали?
  - В смысле?
  Вадим улыбнулся:
  - Она тоже сегодня в белой рубашке и черных брюках.
  - Класс, - протянул Стронников. - Я могу переодеться.
  - Да брось, - махнул рукой Фантом. - У нее ведь нет патента на эту форму. Ладно, мы тебя ждем.
  Кирилл принялся поправлять воротник рубашки, а Вадим вышел из комнаты, но через несколько секунд вернулся.
  - Кирюх, - сказал Фантом. - Мы ведь друзья?
  Стронников оторвался от зеркала и посмотрел на него, затем сказал:
  - Конечно, Фантом. А почему ты спросил?
  - Просто так, - улыбнулся Вадим. - Решил убедиться, что между нами все по-прежнему и нет никаких недопониманий.
  
  На воскресный ужин все собрались за большим кухонным столом, и Кирилл, как и на их первом совместном завтраке, устроился рядом с Вадимом. Бали действительно надела, как и он, белую рубашку и черные брюки с той только разницей, что на ней еще был галстук черного цвета, а рубашка и брюки имели женский фасон.
  Стронников отметил про себя, что они впервые собрались все вместе за одним столом после того завтрака во вторник, когда он только появился в отеле.
  - Ну что, Кирилл, я смотрю ты уже освоился у нас здесь? - осведомилась Стелла, разливая кофе по чашкам из большого металлического кофейника.
  - Да, вполне, - улыбнулся он.
  - Надеюсь, что тебе тут нравится.
  - Да, Стелла. Я сразу же понял, что всю жизнь мечтал оказаться именно в таком месте, как "Полнолуние".
  Стронников сделал глоток кофе и опустил взгляд.
  - Вадим хорошо справляется с ролью гида? - спросила Стелла, посмотрев на Фантома.
  - Еще бы, мы уже... - начал Вадим, но Стелла оборвала его:
  - Помолчи, пусть Кирилл скажет.
  - Стелла, да из него нет толка что-то вытягивать, Кирилл и двух слов лишний раз не скажет, - не успокаивался Фантом.
  - Вадим, - сквозь зубы процедила она.
  Кирилл посмотрел на Фантома, затем сказал:
  - Этот парень отлично справляется с ролью друга. Мне этого достаточно.
  - Да, прогулки по пляжу и разговоры под пиво - это то, что надо, - довольно проговорил Вадим.
  - Смотрите, Кирилл, не спейтесь с ним, - вставила свою реплику Гретель.
  - Сканди, - прошептала Катя, глядя на девочку.
  Стронников заметил, что Катя в последнее время стала как-то более активно себя вести, если, конечно, повышением активности можно назвать одно слово, сказанное за завтраком. Он наколол на вилку небольшой кусочек мяса, что лежал в тарелке перед ним, а затем непреднамеренно поднял глаза на Амаранту. Она сидела напротив рядом с Бали и нынешним вечером была одета в фиолетовую блузку вместо традиционных для себя платьев различных оттенков красного. Амаранта тоже подняла голову, оторвавшись от тарелки, и их глаза встретились. Она задержала взгляд на лице Кирилла, а затем вернулась к еде.
  "Если бы мы с тобой решили потанцевать, я бы притянул тебя к себе вплотную и тогда наши груди бы соприкоснулись", - мысленно обратился Стронников к Амаранте, а потом внезапно ощутил, как к щекам прилил жар.
  - Ну, что ж, - нарушил повисшую паузу Фантом, - у меня есть тост.
  - Вот и отлично, - сказала Стелла.
  Вадим поднялся с места и, взяв бутылку красного вина, принялся наполнять из нее бокалы.
  - Предлагаю выпить за то, чтобы мы с вами, как можно дольше были вместе, а еще лучше бы вообще никогда не расставались.
  - Поддерживаю, - произнесла Стелла.
  - Если, конечно, я вам всем еще не надоел, а то, может, хотите поскорее от меня избавиться, - вставил Фантом, подмигнув всем собравшимся.
  - Куда ж мы без тебя, - рассмеялась Стелла и они все громко чокнулись бокалами, протянув руки над столом.
  Кирилл сделал глоток из бокала, оценив терпкий аромат красного вина.
  - Какие у кого планы на вечер? - поинтересовалась Стелла, когда все вернули бокалы на место и снова принялись за еду.
  - А у тебя есть какие-то предложения? - задала встречный вопрос Бали.
  - По-моему, сегодня отличный вечер. Почему бы нам не прогуляться всем вместе?
  - Отличная идея! - воскликнул Вадим.
  Гретель же устало выдохнула:
  - Ну, началось.
  Стронников заметил, что Иде что-то показала матери жестами, после чего та улыбнулась и ответила девочке, также сделав несколько движений пальцами.
  - Сканди, - проговорил Фантом с напускной суровостью в голосе. - Думаешь, мы станем брать тебя с собой? Ты останешься здесь, дом охранять. А Иде пойдет гулять с нами.
  
  Чуть позже Кирилл взобрался вслед за Вадимом на длинный бетонный блок, что поднимался из воды в нескольких метрах от берега. Фантом зашагал вдоль отбойника, держа в руке бутылку вина, а Стронников последовал за ним. В какой-то момент Фантом поскользнулся и едва не упал, но Кирилл успел поддержать его за локоть.
  - Осторожно, брат. Не падай.
  - Проклятье, чуть не убился, - выдохнул Вадим. - Хорошо, хоть бутылка цела.
  - Да, это главное, - рассмеялся Стронников.
  Вадим сделал глоток из горла, после чего отдал бутылку Кириллу:
  - Держи.
  - Благодарю, - отозвался тот, затем тоже отпил вина.
  Фантом посмотрел на чистое черное небо, где горели тысячи звезд.
  - Классная ночь.
  - Точно, - кивнул Стронников, потом посмотрел на маяк, что возвышался на
  берегу в нескольких сотнях метров от них. Его свет ярким лучом бил далеко в море.
  - Знаешь, Вадим, была у меня давно одна мечта.
  - Какая же?
  - Гулять вот так вот по пляжу, наслаждаться летом, морем, жарой, закатами. И все это в компании какой-нибудь красивой девушки.
  Фантом рассмеялся:
  - А моя компания, значит, тебя уже не устраивает.
  - Ты понял, о чем я.
  - Брат, здесь полно девчонок. Пригласи любую на романтическое свидание. Все в твоих руках, дерзай. Жизнь коротка, а тебе уже почти сорок. Ведь ты не хочешь в последние минуты своей жизни жалеть о том, что так и не использовал свой шанс? Я не знаю, как тебе помочь, если ты сам не будешь предпринимать никаких действий. Нужно хоть что-то делать.
  Кирилл только молча улыбнулся.
  - А знаешь, сколько раз я занимался любовью у моря?
  - И знать не хочу. Тебе, по-любому, больше везло, - отмахнулся Стронников.
  - У тебя была подружка в юности?
  - Не помню, - уклончиво ответил Кирилл.
  - А у меня они постоянно были. Сколько себя помню лет в пятнадцать-семнадцать, постоянно с девками гулял.
  - Повезло, - буркнул Стронников, затем поинтересовался, указав кивком головы на маяк: - На том маяке кто-то есть? Типа смотрителя?
  - А я не рассказывал? - удивился Вадим, поджигая сигарету. - Несмотря на то, что этот маяк полностью автоматический, у него есть смотритель, который живет в домике здесь недалеко. Его работа сводится к контролю устройств на маяке, но Михалыч, так его зовут, говорит, что обожает проводить время на маяке, если даже делать там абсолютно нечего. Наверное, ему просто нравится глушить водку в одиночестве. А может нравится общаться с призраком, который там обитает.
  - Призрак на маяке?
  - Да. Михалыч говорит, что неоднократно слышал там голос какой-то девушки, хотя никого живого поблизости не было. А потом даже видел ее. Говорит, что это призрак невесты, которую давным-давно жених по пьяни утопил в нашем море перед самой свадьбой. Михалыч рассказывал, что она гуляет по маяку в подвенечном платье и едва слышно стонет от безысходности. Словно находится между двумя мирами и никак не может определиться, куда ей нужно идти. Или ей не дают это сделать.
  - Здорово. Я б тоже хотел жить у маяка.
  - И наблюдать за привидениями? - Вадим хихикнул. - Я тебя познакомлю с Михалычем.
  - Правда?
  - Конечно. Бывает, мы с ним выпиваем по бутылочке пивка на пирсе. Завтра пойдем на маяк, и я вас познакомлю. Михалыч классный мужик, знает кучу любопытных баек. Жаль только полный затворник. Обитает либо на маяке, либо в своем домике. Его сложно поймать где-то еще. Но тебе он понравится.
  - Не сомневаюсь. Что-то мы с тобой оторвались от наших девочек.
  - Мужикам иногда нужно побыть наедине, поговорить.
  - Мы и так с тобой всюду вместе. Не расстаемся ни на минуту.
  - Ты не прав, - Фантом выпустил изо рта струю дыма и прищурившись посмотрел на Кирилла. - Мы же с тобой не спим вместе.
  Стронников прыснул от смеха:
  - Этого еще не хватало.
  Они немного помолчали, глядя на море. В свете луны отчетливо виднелась рябь, бегущая по черному полотну воды. Стронников оглянулся, увидев приближающихся к морю женщин. Впереди шагала Бали, а за ней следовали Амаранта и Стелла. Рядом со Стеллой шла Иде, держа мать за руку. Гретель обиделась на них и осталась дома. Кирилл снова повернулся к Вадиму и сказал:
  - Мы уже почти неделю знаем друг друга, а ты практически ничего о себе не рассказывал.
  - Неделя не так уж и много.
  - И все же.
  - Я о тебе тоже знаю мало, - произнес Вадим.
  - Ладно. У нас ведь много времени, чтобы узнать друг друга.
  - Конечно, брат. Во всяком случае, до того момента, пока у нас есть на что прохлаждаться тут.
  - Дарина сказала, что я умру не своей смертью. Значит, что-то со мной случится, - обреченно сказал Кирилл, опустив голову.
  Фантом же только махнул рукой.
  - Не думай об этом. Наслаждайся мгновениями.
  
  
  
  
  xv
  
  - Давай, Катерина, попробуй, - сказал Павел, протягивая ей свою ладонь, на которой лежала маленькая круглая таблетка.
  - Что это? - спросила она, недоверчиво посмотрев на него.
  - Лучшее средство от депрессии.
  Катя усмехнулась и взяла таблетку.
  - Давай, не бойся, Катюха.
  - Думаешь, я боюсь?
  Она сжала таблетку в кулаке и посмотрела из окна автомобиля на распростершееся в нескольких десятках метров от них море. Яркий солнечный свет игриво переливался на водной глади. Катя вдруг ощутила сильнейшее желание коснуться рукой теплой воды.
  - Да, ты еще та трусиха, - рассмеялся Павел.
  - Пошел ты.
  - Глотай таблетку, а потом мы с тобой спустимся к морю.
  - И что мы там будем делать?
  - Купаться без одежды.
  - Совсем-совсем?
  - Так точно. Ну давай же, глотай.
  - Нет, я не буду, - сказала Катя и опустила стекло, чтобы выкинуть таблетку.
  - Ты наркоманка, Катя. От этого не уйдешь. Глотай чертову таблетку, не будь такой сучкой. Или все же трусишь?
  - Заткнись! - зло бросила она и резким движением закинула белую таблетку в рот.
  - Так то лучше, - с довольной улыбкой проговорил Павел. - Сейчас у тебя будет классный приход. Ты улетишь, Катюха. Только...
  Павел говорил что-то еще, но его голос в ушах Кати сменился каким-то странным шумом, а перед глазами вдруг повисла серая пелена. Она ощутила, как громко забилось ее сердце где-то в горле, а все тело охватил сильный озноб. Следующие несколько секунд перед глазами Кати быстро крутился ярко-красный диск и она хотела до него дотянуться, но как не пыталась, не могла этого сделать. Катя совершенно не чувствовала своих рук и даже не могла определить, действительно ли она протягивает их к диску или ей это только кажется.
  "Я люблю тебя, моя девочка", - услышала она чей-то голос, многократно усиленный эхом. Потом поняла - это был голос ее давно умершей матери.
  "Меня похоронили рано, но ты умрешь еще раньше, Катерина".
  Снова голос матери. Вдруг Катя увидела ее лицо. Это был черно-белый снимок, который наслаивался на ярко-красный диск, который, между тем, продолжал свое движение.
  "Тебя похоронят рядом со мной, дочь. Ты ведь хочешь этого? Твоя мамочка приберегла для тебя местечко. Нам здесь будет хорошо. Обеим".
  В следующий момент голос матери замолчал, а ее изображение исчезло. Катя заметила, что вращающийся диск начал сильно трястись, а через несколько секунд он сорвался со своего места, хотя вроде бы просто висел в пустоте, и молниеносным движением полетел прямо в ее лицо.
  
  Катя открыла глаза, не понимая, где находится. Она лежала на спине, а вокруг было темно, только большой круг луны висел в небе прямо над ней. И еще россыпь звезд. В глазах слегка двоилось, а голова раскалывалась от боли. Она приподнялась на локте, чтобы оглядеться по сторонам. Справа от нее располагалось море, слева скрытый в тени лес, а спереди и позади тянулся длинный песочный пляж.
  "Как я здесь оказалась?" - подумала Катя, продолжая беспомощно смотреть по сторонам.
  Последнее, что она помнила, было то, как они с Павлом сидели в машине, и он заставлял ее проглотить таблетку. Сильный наркотик. И она, кажется, ее проглотила. А дальше ничего. Пустота.
  Катя попыталась встать на ноги, но немного привстав, не смогла удержаться и рухнула обратно на песок. От удара голова взорвалась вспышкой боли и она, вскрикнув, схватилась рукой за лоб.
  - Что с вами? - раздался вдруг голос рядом с ней, но, казалось, что звучал он откуда-то из другого измерения.
  Катя подняла глаза и увидела склонившуюся над ней женщину.
  - Девушка, вам плохо? - спросила незнакомка, а затем помогла ей подняться на ноги.
  Катя не отвечала и женщина, поддерживая за плечи, повела ее вдоль пляжа. Через несколько секунд молчания сказала:
  - Я живу здесь недалеко. В отеле. Вы сможете там немного передохнуть, если хотите.
  - Спасибо, - прошептала Катя, едва переставляя ноги. Отдых ей сейчас бы не помешал. Нужно было привести в порядок мысли, чтобы разобраться, что к чему.
  - Меня зовут Стелла, - сказала женщина. - А вас?
  - Катя.
  - Ну, можно считать, вам повезло, Екатерина.
  
  
  
  
  Глава 16
  
  Вечером понедельника Кирилл в одиночестве сидел за пластиковым столиком, который днем Вадим вынес на пляж, чтобы они могли попить пива на открытом воздухе в непосредственной близи от моря. Позже, когда пиво было выпито, а Фантом решил помочь Стелле в доме, Стронников вернулся на пляж, чтобы побыть одному.
  Но Кирилл не был один. Как только он устроился за столиком, то сразу же увидел Амаранту, которая плескалась в воде недалеко от берега. Иногда из воды виднелась только ее голова, а порой перекатывающиеся волны открывали глазам Стронникова плечи Амаранты и ее практически обнаженную спину, если не считать бретелек бюстгальтера. В свете вечернего солнца загорелая кожа Амаранты выглядела особенно привлекательной.
  "Я должен это сделать, - внезапно подумал Кирилл, вспомнив слова Вадима о том, что жизнь скоротечна и упущенный однажды шанс может уже никогда не предоставится вновь. - Она ведь мне нравится. Я должен попытаться. С ней будет проще, чем с Бали".
  Стронников поднялся из-за стола, чувствуя, как трясутся ноги. Он сделал несколько шагов вперед и остановился.
  "Но что я ей скажу? Что она мне нравится? А что дальше? Пригласить на прогулку или романтический ужин? Или подойти к ней и, не говоря ни слова, поцеловать в губы? Нет, это будет выглядеть очень по-дурацки. Она посчитает меня извращенцем".
  Кирилл медленно зашагал к морю, на ходу пытаясь что-нибудь придумать.
  "По-моему, я совершаю глупость. Очень большую глупость".
  - Кирилл! - раздался голос Вадима позади. - Постой.
  "Проклятье!"
  Стронников обернулся на голос и увидел бегущего к нему Фантома.
  - Что случилось?
  - У нас проблема, брат, - выпалил Вадим. - Вернее, у тебя проблема.
  Он положил руку на плечо Кирилла, пытаясь отдышаться.
  - Что еще стряслось? - обеспокоенно спросил Стронников.
  - Послушай меня, Кирилл. Та девушка, которую ты фотографировал перед тем, как попал к нам сюда, она тяжело больна. Вот почему ее родители заказали фотосессию. Они хотели сохранить память о своей дочери, хотели, чтобы ее снимки опубликовали в журнале, и чтобы они попали в сеть.
  - Как... Как ты узнал?
  Вадим выдохнул, прикрыв глаза.
  - В Интернете, это оказалось несложно, зная имя девушки и название города. Она одна так прославилась.
  - Где она сейчас? Где Надя?
  - В Абильдегере. В больнице. Нам нужно ехать туда сейчас, если ты еще хочешь что-то изменить.
  - Но что она делает в Абильдегере?
  - В этом городе медицина лучшая на всем побережье, если ты не в курсе, -ответил Фантом.
  - Мы ведь собирались на маяк.
  - Маяк подождет. Надо спешить.
  - Но, что я могу сделать? - развел руками Кирилл.
  - Хотя бы попросить прощения у ее родителей. Или ты не мужчина?
  - Я должен снова провести фотосессию? Я должен все сделать заново?
  Фантом посмотрел ему в глаза, потом сказал:
  - Вряд ли это удастся в теперешнем положении, брат. Думаю, им сейчас не до фотосессий.
  - Ладно, поехали, - произнес Стронников и, оглянувшись, увидел Амаранту, подошедшую к ним. Еще пару минут назад он был готов сделать, возможно, самый серьезный шаг в своей жизни, но теперь все накрылось.
  - Как дела, мальчики? - поинтересовалась она, улыбнувшись.
  - Все отлично, солнышко, - весело проговорил Вадим, подмигнув девушке.
  - Ладно, пойду в дом, не буду вам мешать.
  - На чем мы поедем? - спросил Стронников, когда Амаранта скрылась из вида.
  - На твоей тачке. Ты нас туда повезешь.
  
  Спустя сорок минут Стронников остановил "ауди" у городской больницы Абильдегере. Уже стемнело и ярко освещенное крыльцо клиники отчетливо выделялось на фоне улицы, погрузившейся в ночь.
  - Ну, вот и на месте, - проговорил Фантом, отстегивая ремень безопасности. - Ты тащился, как черепаха.
  - Ну, извини. Или ты забыл о том, что мы пили с тобой днем? Не хватало еще, чтобы нас менты загребли.
  - Ты слишком большой перестраховщик, Кирилл.
  - Что будем делать?
  Вадим помолчал, потом проговорил:
  - Для начала нужно перекурить.
  Он достал из пачки одну сигарету и вставил в рот, затем поджег ее, глубоко затянувшись.
  - Иди туда и найди ее, - сказал Фантом.
  - Но... - начал Кирилл, однако Вадим прервал его:
  - Поступай, как мужик, брат. Иди и признайся во всем ее родителям. Тебя за это никто не убьет, зато твоя совесть тебя отпустит.
  - Я не могу.
  - Почему?
  Стронников стукнул кулаком по рулю, затем сказал:
  - Наверное, потому что я трус.
  - К черту тебя! - выпалил Фантом и распахнул свою дверь.
  - Куда ты?
  - Пойду в больницу и постараюсь что-нибудь выяснить, раз ты не можешь. Жди меня здесь.
  Вадим ушел, и Кирилл остался один сидеть в машине. Через пять минут после того, как Фантом скрылся за стеклянными дверями клиники, его стала бить мелкая дрожь. Стронников понял, что не было ничего хуже ожидания, но другого варианта ему не предоставлялось. Нужно было сидеть в машине и ждать возвращения Вадима.
  Спустя еще пятнадцать минут Кирилл не выдержал и вышел из "ауди". Он зашагал по направлению к больнице, желая сам во всем разобраться и поставить точку в этой истории. Да, он сглупил, да, он совершил ошибку, но теперь было поздно что-либо менять.
  "Полагаю, что идея удалить фотографии была не самой худшей в моей жизни, учитывая, что мне в голову пришло убить себя целых два раза, - подумал Стронников и рассмеялся. - Да я вообще псих".
  Он начал подниматься на просторное крыльцо больницы, но потом остановился и сел на широкую бетонную ступень, обхватив руками голову.
  Не прошло и нескольких минут, как рядом с ним кто-то опустился, тяжело дыша. Кирилл поднял голову и посмотрел влево. Рядом с ним сидел Вадим. Стронников ничего не спрашивал, а Фантом молчал. Вадим снова вставил в рот сигарету, а затем принялся чиркать зажигалкой, но огня никак не было.
  - Проклятье! - выкрикнул он, швырнув зажигалку вниз по лестнице. - Чтоб все провалилось!
  - Что ты узнал? - поинтересовался Кирилл.
  Фантом вытащил изо рта сигарету и отправил ее вслед зажигалке, потом сказал:
  - Она умерла. Три часа назад. Твоей Нади больше нет.
  Стронников неопределенно взмахнул рукой, потом хотел что-то сказать, но только тяжело выдохнул.
  - Поехали домой, брат, - произнес Вадим, положив руку на плечо Кирилла, затем поднялся со ступени и зашагал к автомобилю.
  
  По дороге домой они оба молчали, но затем Стронников нарушил тишину:
  - Я ведь так и не попросил прощения у ее родителей.
  - Поверь, им сейчас не до тебя, - ответил Фантом.
  - Это я виноват, что так получилось.
  - Послушай, Кирилл. Ты ни в чем не виноват. Умерла она не по твоей вине, и ты бы все равно ничего не смог бы сделать. А что касается фотографий, то ведь ты же ничего не знал о ее состоянии.
  - Знаешь, Вадим, я ведь сегодня уже почти что собрался подойти к Амаранте и заговорить с ней, но в этот момент пришел ты и обрушил на меня это свое известие.
  - Ох, друг, прости меня, - выдохнул Фантом. - Я не хотел так испортить тебе вечер. Постой, но ведь ты же в последнее время с Бали глаз не сводил? Уже вновь переметнулся на Амаранту?
  - Амаранта мне кажется проще, она такая...
  - Добродушная?
  Кирилл кивнул, подтверждая определение, которое дал Вадим.
  - Да, Бали не так проста, - задумчиво сказал Фантом. - Эту девушку необходимо разгадать, как ребус, чтобы достучаться до ее сердца.
  - Можно вопрос, Вадим?
  - Спрашивай, что угодно, брат.
  - Вот ты сам живешь здесь уже не первый месяц.
  - Больше трех месяцев.
  - Ну вот. И за это время ты не завязал отношений ни с одной из девушек? Меня ты постоянно подбиваешь на то, чтобы я сблизился с Бали или Амарантой. А сам-то? Неужели никто из них тебя не привлекает, как женщина? Или если даже ни они, то ведь в городе ты мог бы найти себе кого-нибудь. Тем более, что ты крутой рок-музыкант.
  Вадим усмехнулся, выслушав Стронникова.
  - Я не могу. И никакой я не крутой. Это все в прошлом, теперь я просто потерявшийся человек, который не может найти себе места в этой жизни.
  - Что ты имеешь в виду?
  Кирилл повернулся к Фантому, желая услышать от него ответ, но в следующее мгновение, "ауди" резко дернулась, двигатель громко заревел и через несколько секунд заглох.
  - Это еще что за новости? - озадаченно произнес Вадим.
  - Твою мать, - прошептал Стронников, пытаясь пристроить сломавшийся автомобиль к обочине и при этом не улететь с дороги. Когда машина остановилась, он провернул ключ в замке зажигания, но никакого результата это не принесло. Двигатель беспомощно потрепыхался несколько секунд, но не завелся. Ни вторая, ни третья попытки результата также не дали.
  - История повторяется, - произнес Фантом.
  - Это точно.
  Кирилл с силой ударил по рулю, а потом опустил боковое стекло.
  - Не доломай последнее, - сказал Вадим. - Что будем делать?
  - У тебя есть номер станции техобслуживания?
  - У меня есть идея получше.
  Фантом достал мобильник и зашел в телефонную книгу.
  - Опять будешь звонить Бали?
  - Ты прав.
  - Тебе не кажется, что мы слишком часто просим ее о помощи?
  - Это только второй раз, - улыбнулся Вадим, поднося телефон к уху.
  
  Бали красила губы перед зеркалом в своей комнате, в то время, как Амаранта сидела позади подруги и листала журнал моды.
  - Куда это ты собралась на ночь глядя?
  - Хочу прогуляться.
  - Куда интересно?
  - Секрет, - улыбнулась Бали, после чего побрызгала на лицо духами из флакончика.
  - Знаешь, Бали, я неоднократно видела шрам у тебя на животе. Откуда он? -спросила вдруг Амаранта, взглянув на отражение подруги в зеркале.
  - Из моей прошлой жизни, о которой я старательно пытаюсь забыть, Ами.
  Амаранта хотела что-то сказать, но в этот момент зазвонил мобильник Бали.
  - Кто это там? - спросила она и Бали, поставив на стол перед зеркалом флакончик с духами, проговорила: - Сейчас глянем.
  На экране высветился незнакомый номер и Бали, нажав на кнопку приема вызова, поднесла телефон к уху:
  - Я слушаю.
  - Здравствуй, Бали, - раздался мужской голос, и она не сразу поняла, кому он принадлежал.
  - Кто это? Ты?
  - Да, Бали, это я, - произнес Сергей Румянцев после небольшой паузы.
  "Тебя только мне сейчас и не хватало", - подумала она.
  - Что тебе понадобилось? Как ты узнал этот номер?
  - А ты сама вежливость, Бали. Разве не помнишь об обязательствах, которые тебя связывают со мной? И у меня, знаешь ли, есть связи, так что найти тебя не составило особого труда, как бы глубоко ты не пыталась залечь и сколько бы мобильных номеров не сменила.
  - Я уже давно не работаю на тебя и на твою контору, - сказала Бали и направилась к выходу из комнаты, чтобы Амаранта не слышала ее разговора.
  - Это ты так думаешь, - ехидно произнес в трубку бывший директор. - Ты, кажется, забыла об условиях контракта?
  - Какой еще контракт? Между нами все кончено.
  Румянцев рассмеялся.
  - Ты так выражаешься, словно мы с тобой были любовниками. А время, между тем, идет. Если для тебя это новость, то контракт все еще в силе, дорогая. Не забывай о том, что ты не подписывала никаких бумаг, а просто исчезла. Можешь считать, что я в силу нашей дружбы предоставил тебе отпуск по семейным обстоятельствам. А теперь настала пора вернуть должок. Я и так многое потерял, пока тебя не было. Или ты хочешь иметь дело с законом, Бали? Платить неустойку с кучей нулей на конце за нарушение контракта или, быть может, отсидеть пару лет в женской колонии? Это быстро выбьет из тебя всю спесь, дорогуша. Ведь я, как вижу, ты все также остаешься борзой сучкой?
  - Заткнись! - бросила Бали в трубку, быстро шагая в конец коридора. - Чего
  ты хочешь от меня?
  - Я хочу обсудить наши с тобой дальнейшие дела, Бали. Я остановился в Абильдегере, отель "Алмаз". Давай встретимся завтра в полдень. Номер двести пятьдесят восемь. Замечу, здесь у вас классно отдыхается. И девки красивые. Но, ты то, Бали, понятное дело, всех затмишь.
  "Ушам своим не верю, - подумала Бали. - Он в Абильдегере".
  - Я приеду.
  - Вот и замечательно, тогда я буду ждать тебя завтра ровно в полдень. Не опаздывай, от этой встречи зависит твое будущее, моя девочка.
  Румянцев отключился и в трубке после длинного сигнала повисла тишина.
  - Проклятье, - плюнула Бали, зажав телефон в руке. Затем выглянула в окно,
  что располагалось в конце коридора.
  Сквозь темноту, что обступила отель со всех сторон, Бали смогла различить покачивающиеся на ветру ветки деревьев и отражающую лунный свет поверхность моря, что виднелось сквозь них.
  - Кто это был? - раздался позади нее голос Амаранты.
  - Подкралась, как мышка, - проговорила Бали, развернувшись к ней.
  Снова зазвонил мобильник и Бали настороженно воззрилась на экран вибрирующего у нее в руке телефона.
  - Это Фантом, - сказала она и ответила на вызов. - Привет, Вадик.
  - Бали, извини за столь поздний звонок, - проговорил Фантом в трубку, - но у нас снова непредвиденное обстоятельство.
  Бали непроизвольно улыбнулась, догадавшись, что под "нами" Вадим, конечно же, имеет в виду себя и Кирилла.
  - Что у них случилось? - спросила Амаранта, выжидающе глядя на Бали, когда та закончила разговор.
  - Они застряли на дороге между Абильдегере и "Полнолунием".
  - И что ты будешь делать?
  - Поеду к ним. Есть другие варианты?
  - Ты ведь собиралась куда-то? - прищурилась Амаранта, глядя на подругу.
  - Ну и что? Прикажешь бросить их там? Они ведь, как дети. Стелла с меня потом три шкуры спустит, случись с ними что-нибудь не слишком хорошее.
  - Я с тобой.
  - Нет, - твердо отрезала Бали. - Я поеду одна. Ты оставайся в отеле.
  - Ладно. Позвони мне, когда доберешься до них. Я буду волноваться.
  - Непременно, - бросила Бали и, обойдя Амаранту, быстрым шагом направилась в свою комнату.
  
  Кирилл, стоя рядом с машиной, наблюдал за тем, как Вадим поднял крышку капота и заглянул внутрь. Он недолго смотрел на двигатель, а затем сказал:
  - Хрень какая-то. Я ничего не понимаю.
  Стронников, усмехнувшись, обошел "ауди" спереди и остановился рядом с Фантомом:
  - Вижу, со вторника ничего не изменилось. Ты и тогда сказал то же самое.
  - Что ж, - проговорил Вадим, захлопнув капот. - Будем ждать Бали.
  Мимо них по трассе прогрохотал грузовик и Фантома с Кириллом обдало мощным воздушным потоком.
  - Идем в машину, а то нас сейчас пришибет здесь чем-нибудь, - произнес Вадим и они оба направились к дверям "ауди". - Хотя бы свет в салоне работает.
  Стронников занял место за рулем и откинулся в кресле, вытянув ноги к педалям. Через несколько минут Фантом сказал, вытянув руку в открытое окно:
  - Давай пригласим Бали куда-нибудь?
  - Нам бы выбраться для начала отсюда. Да и настроения особого нет, знаешь ли.
  - Как хочешь. - Вадим немного помолчал, потом сказал: - Пойду-ка я прогуляюсь за бутылочкой минеральной воды. Пить хочется.
  - Где ж ты ее найдешь? Или ты забыл, что мы остановились посреди леса?
  - Я видел заправку недалеко. - Фантом вышел из машины, а потом обернулся и сказал в открытое окно: - Скоро вернусь. Никуда не пропадай.
  - Есть, сэр, - откликнулся Стронников, после чего проследил в зеркало заднего вида за тем, как Вадим пересек дорогу и направился вдоль по обочине в сторону города.
  Как только Фантом скрылся за поворотом, Кирилл откинулся в кресле и стал наблюдать за редкими автомобилями, что периодически разрезали светом фар темноту ночи. Он принялся размышлять над тем, каким образом ему лучше попытаться сблизиться с Амарантой.
  "Или я остановлюсь на Бали?" - внезапно задался он вопросом.
  Но, поразмыслив немного, Стронников пришел к выводу, что лучше не стоит гнаться за двумя зайцами, тем более, что он уже решил для себя остановить свой выбор на Амаранте.
  "Все равно ничего не выйдет. Что я могу ей предложить?"
  Внезапно Кирилла отвлек от размышлений какой-то шорох, и он, посмотрев в заднее окно, увидел стремительно удаляющуюся в сторону города человеческую фигуру. В следующее мгновение что-то заставило его открыть дверь и выйти из салона автомобиля.
  "Я делаю какую-то глупость, - подумал Стронников, но вместо того, чтобы вернуться обратно в машину, захлопнул дверь и поставил "ауди" на сигнализацию.
  Он быстрым шагом перешел на другую сторону дороги и направился в сторону Абильдегере, пытаясь различить в темноте человека, которого видел минуту назад. Однако, никого уже не было видно. Кирилл подумал о том, что если Вадим вернется к машине и не застанет его там, то, видимо, будет сильно зол. Тем не менее, он не остановился, а продолжил идти в направлении города. Стронников решил, что ему, возможно, удастся встретить Фантома, когда тот будет возвращаться назад.
  Минут через двадцать Кирилл заметил ту самую заправку, о которой говорил
  Вадим. Оглядевшись по сторонам и не увидев ни единого человека, Стронников свернул с обочины и направился к бензоколонкам. Там стоял только один автомобиль и Кирилл, обойдя его, вошел в здание, где располагалась небольшая закусочная. Фантома он нигде не увидел, но обратил внимание на наличие туалета и решил воспользоваться предоставившейся возможностью, после чего уже нужно было возвращаться обратно к машине.
  Кирилл прошествовал через весь зал мимо нескольких человек, сидящих за столиками, и вошел в помещение уборной. Там он увидел еще две двери, одна из которых вела в мужской туалет, а другая в женский. Как только Стронников протянул руку, чтобы открыть дверь мужского туалета, до него донесся какой-то неразборчивый звук, похожий на чье-то частое сопение. Он не успел сообразить, что это могло означать и распахнул дверь. Перед Кириллом возникла картина, которую он никак не ожидал увидеть этим вечером, но все же увидел.
  В помещении туалета, рядом с раковиной, стояли, вплотную прижавшись друг к другу, молодая девушка и парень. Она закрыла глаза и подняла голову к потолку, а он в это время жадно покрывал поцелуями ее шею. Оба они очень часто и громко дышали. Затем парень поднял одну ногу девушки, заведя руку ей под коленку, а потом продвинул ладонь дальше и плотно сжал пальцами ее ягодицу.
  Целующиеся в туалете на заправке не обратили на Стронникова никакого внимания и он, понаблюдав за ними с минуту, заставил-таки себя закрыть дверь и вернуться в кафе. Выйдя из забегаловки, Кирилл заглянул в соседний отдел, где производилась плата за бензин, а также продавалась различная автомобильная мелочь, но и там Вадима он не обнаружил.
  Увидел Стронников Фантома, когда уже возвращался обратно к машине. Он перешел на легкий бег и быстро догнал друга.
  - Какого черта, Кирилл? - спросил Фантом, когда тот поравнялся с ним, оказавшись справа.
  - Тебя долго не было, вот я и...
  - И полчаса не прошло. Будешь?
  Вадим протянул Стронникову одну из двух маленьких бутылочек с водой, которые держал в руках.
  - Благодарю. Я видел кого-то на дороге, какой-то человек бежал. Вот я и...
  - Решил поискать приключений себе на задницу. Это был призрак. Здесь вся трасса ими кишит. Знаешь, сколько людей здесь гибнет?
  - Знаю я эти твои байки, - отмахнулся Кирилл, затем открыл бутылку с водой.
  Фантом только молча улыбнулся. Затем указал на полную луну с багряным отсветом по краям, что повисла в небе:
  - Ты веришь в оборотней? Сегодня самое время для них.
  Стронников хотел было рассказать Вадиму о том эпизоде, который он имел возможность увидеть в туалете на заправке, но в итоге посчитал, что лучше оставить его для себя. Все равно Фантом только и мог сделать, что прокомментировать случившееся какой-нибудь шуткой.
  - Мы все по сути оборотни, - продолжил Вадим, сделав глоток воды из бутылки. - Имеем обыкновение подстраиваться под определенного человека, с которым общаемся в данный момент, под определенную ситуацию, в которой оказываемся. Зачастую лжем даже сами себе.
  
  Вскоре после того, как они вернулись в машину, с другой стороны трассы на обочине остановился автомобиль, и через минуту Фантом увидел Бали, переходящую дорогу и направляющуюся к ним. Они с Кириллом вылезли из машины в тот момент, когда Бали оказалась уже совсем рядом. Она быстро шагала, разговаривая по мобильнику.
  - Ладно, все в порядке, Ами. Я уже с ними. - Бали сунула телефон в футляр, что болтался на ее юбке и обратилась к мужчинам, остановившись перед "ауди". -Что на этот раз?
  - Да вот, - произнес Вадим, указав рукой на машину, - снова сдохла.
  - Не везет с тачками, Кирилл? - улыбнулась Бали Стронникову, а затем, не дожидаясь ответа, обошла автомобиль спереди и распахнула крышку капота.
  Фантом с Кириллом остались стоять у водительской двери, чтобы не мешать своей постоянной спасительнице. Стронников обратил внимание на то, что в этот раз Бали надела свою белую блузку вместе с черным галстуком и короткую черную юбку, как и в тот день, когда она впервые приехала вытаскивать его машину из западни.
  - Думаю, на этот раз дело хуже, - заключила Бали после того, как осмотрела двигатель, посветив на него экраном своего смартфона.
  - У меня должен быть фонарик, - сказал Кирилл и собирался заглянуть в салон, чтобы найти его там, однако Бали произнесла:
  - Не нужно, Кирилл. Фонарик нам не поможет. Нужна автомастерская.
  - И как же нам быть? - спросил Стронников, окинув взглядом Вадима и Бали.
  - У меня есть идея, - вставил Фантом.
  - Какая же? - прищурилась Бали, глядя на него.
  - Едем в клуб? Оторвемся.
  - Ты с ума сошел, Вадим.
  - Вот и я о том же, - произнес Стронников.
  - Куда мы машину денем? - поинтересовалась Бали, уперев кулаки в бока.
  Фантом указал рукой в сторону Абильдегере.
  - Здесь платная стоянка недалеко.
  - Нет, - выдохнул Кирилл, ища взглядом поддержки Бали. - Вы так не поступите со мной.
  
  - Дай сюда бутылку, Вадим, - сказала Бали, когда они уже сидели за столиком в баре под названием "Морской волк". - Ты не умеешь наливать пиво.
  - Ну тогда покажите нам, как это нужно делать, госпожа Бали, - произнес Вадим, протянув ей бутылку.
  Бали поставила перед собой свой бокал и принялась медленно наполнять его, наливая пиво так, чтобы оно текло по стенке, а затем отталкивалось от дна, создавая
  в бокале своеобразную мини волну. Когда таким образом были наполнены все три
  бокала, Фантом взял свой и сделал из него глоток.
  - Ничего особенного, все, как и прежде, - заключил он, вытирая с губ пену. -А ты что скажешь, Кирилл?
  Стронников сделал глоток и удовлетворенно хмыкнул.
  - А мне метод Бали больше нравится. Так вкус гораздо ярче.
  - Да-да, - скептически проговорил Вадим. - Это он так подлизывается к тебе, Бали.
  Кирилл вдруг ощутил, как его щеки покраснели, и сделал еще глоток пива. Бали только слегка улыбнулась, ничего не сказав.
  - Нужно нашему другу девчонку найти, что скажешь, Бали? - продолжил Фантом.
  - Пусть Кирилл сам решает, Вадим, - отозвалась она.
  - Да что он может решить? Посмотри на него, овощ овощем.
  - Ну спасибо, друг, - произнес Стронников. - Сначала ты бросаешь мою машину черт знает где, а теперь называешь меня овощем.
  - Я не бросал твою машину, это была вынужденная мера. Или ты предпочел бы сейчас торчать посреди дороги?
  - Я бы предпочел сейчас быть дома. Бали могла бы дотянуть нас на тросе.
  Вадим сделал глоток пива и махнул на Кирилла рукой.
  - Что ты на меня машешь тут? А? Я жду ответа.
  - Какого ответа, Кирилл?
  Пока Фантом сурово смотрел на него, Стронников пытался придумать, чтобы такого сказать на это, но их стычку прервала Бали:
  - Парни, не нужно ссориться. Я прошу вас.
  Вадим тут же обернулся к ней и на его губах уже сияла улыбка.
  - Никто и не ссорился, - сказал он. - Просто этот человек упертый, как баран.
  - Вадим, - проговорила Бали, призывая его успокоиться.
  - Смотри, какая девчонка там, - произнес Фантом, дернув Кирилла за рукав рубашки и указав на высокую девушку в золотистом платье с глубоким вырезом на спине, которая одиноко стояла у барной стойки.
  - Отстань. Мне наплевать.
  - Что ж, ладно.
  Вадим сделал глоток пива, после чего торжественно провозгласил:
  - Это самый край света, мой друг, обитель красивых женщин, здесь страсть сжигает дотла, здесь шампанское льется рекой, и шелест волн до рассвета. М-да. Шампанского нам!
  Фантом отодвинул свой стул и поднялся с места. Потом обратился к Стронникову:
  - Ты пойдешь со мной, Кирилл. Сейчас или никогда. Я тебя заставлю сегодня ночью переспать с женщиной.
  Бали не смогла удержаться и рассмеялась от слов Вадима. Ей становилось все интереснее наблюдать за разворачивающейся перед ней картиной, хотя и Кирилла, с одной стороны, тоже было жалко. С другой же, она понимала, что Фантом никогда не навредит своему, пусть и столь мало знакомому, другу. Этот человек вообще никому и никогда не мог навредить, как считала Бали. Он был слишком мягкосердечным и добрым для этого.
  Вадим встал за спиной Стронникова, а затем подсунул руки ему под мышки и принялся поднимать со стула.
  - Ты пойдешь со мной, я тебя заставлю это сделать. А не пойдешь, так я притащу тебя лично к той бабе и познакомлю с ней.
  Бали продолжала смеяться, глядя на разыгравшееся перед ней представление. Хотя Кириллу в этот момент явно было не до смеха. Бали видела, как покраснело
  его лицо от всей этой дурацкой ситуации.
  Когда Фантом уже почти вытащил Стронникова из-за стола, тот вдруг резко отскочил в сторону, вырвавшись из его объятий.
  - Оставь меня в покое, - произнес Кирилл, запыхавшись, и направил на Вадима указательный палец.
  - Ладно, - сказал Фантом. - Будь по-твоему. Сиди здесь, а я пойду и познакомлюсь с классными девчонками.
  Вадим отошел от стола, направившись в центр зала, а Стронников поправил свою футболку на плечах, затем вернулся на прежнее место и сел напротив Бали.
  - Не слушай его, - сказала она, наполняя пивом теперь только два бокала.
  Кирилл взял свой бокал, как вдруг вернулся Фантом и встал сбоку от столика.
  - Вадим, хватит на сегодня, - спокойно сказала Бали и сделала глоток пива.
  Вадим помолчал немного, переводя взгляд с Бали на Стронникова и обратно, потом сказал:
  - Знаешь, Бали, ты ему нравишься.
  После этих слов Кирилл ощутил, как пиво застряло у него в горле и ему едва
  удалось его протолкнуть внутрь, насильно сглотнув.
  "Все пропало", - отчаянно подумал Стронников.
  - Он бы тебе не сказал об этом никогда. Ты же знаешь Кирилла, - продолжал Фантом. - Готов поспорить, наш друг Кирюха втюрился в тебя по полной. Ну еще бы, как можно не влюбиться в такую таинственную красавицу, как ты, Бали. Но вот только проблема, у Кирилла кишка тонка, чтобы подкатить к тебе.
  "Пожалуйста, не говори этого, замолчи!" - мысленно взмолился Кирилл, однако Вадим продолжал:
  - Ты, Бали, для него недостижимый идеал. Он трусит перед такими девушками. Я вообще удивляюсь, как ты фотографом стал? Как тебе еще удавалось каких-то там моделей снимать на камеру? Да они от тебя такого бежать должны. Ты же тряпка, а не мужик. Суицидальный сукин сын!
  - Вадим, черт бы тебя побрал! - внезапно повысила голос Бали, и Кирилл аж вздрогнул от неожиданности. - Уходи отсюда!
  - Что ж, счастливого вечера, - Вадим, глядя на Стронникова, приставил кисть руки к виску, а затем резким движением выбросил руку вперед, словно отдавая ему
  честь.
  Когда Фантом ушел, Кирилл залпом осушил свой бокал до дна и дотронулся рукой до горла, в котором стояло неприятное ощущение. Он сидел, не решаясь поднять глаза на Бали, и пытался унять мелкую дрожь, которая вот уже несколько минут била все его тело.
  - Какой кошмар, - произнес, наконец, Кирилл.
  - Никогда его таким не видела, - сказала Бали, поправляя волосы. - Так это правда?
  - Что именно?
  Стронников по-прежнему не осмеливался поднять на нее взгляд.
  - То, что ты боишься меня, Кирилл.
  
  
  
  
  xvi
  
  - Бали, разреши тебе представить нашего нового фотографа, - произнес Сергей Румянцев, указав на высокого мужчину лет тридцати пяти в черной кофте, который стоял рядом с ним. - Дмитрий Куприянов. В эту фотосессию он будет работать с нами. Дмитрий, это Бали, настоящий профессионал своего дела.
  Фотограф протянул руку и Бали пожала его ладонь.
  - Приятно познакомиться, - улыбнулся он ей. - Надеюсь сработаемся.
  - Посмотрим, - ответила Бали.
  - Дмитрий работал со многими известными людьми.
  - И в жанре готики он работал? - недоверчиво спросила она.
  Куприянов рассмеялся, потом сказал:
  - Нет, пока что не доводилось. Но я хочу попробовать для себя что-то новое.
  - Бали, ты слишком придирчива, - произнес Румянцев, нахмурив брови.
  - Я всего лишь не хочу работать зазря. А с новичками часто бывает, что потом приходится переделывать все по десять раз - пояснила она. - Куда делся прежний фотограф?
  - Я же тебе говорил. Никольский больше с нами не работает. Он подался в немецкий журнал, аналог "Хастлера". Снимает там голых баб. - Румянцев сделал паузу, затем продолжил: - И спит с ними.
  - Ладно. Я готова попробовать.
  - Попробовать, Бали? - удивился Румянцев.
  - Мы сделаем несколько пробных снимков. Если меня устроит их качество, тогда я соглашусь с ним работать.
  Бали кивком указала на Куприянова, а затем обернулась к Румянцеву.
  - Хорошо, Бали, - директор развел руками. - Учти, только для тебя я сделаю это исключение. Обычно я не спрашиваю своих моделей, они у меня работают с теми фотографами, которых я им нахожу.
  - Я знаю, - улыбнулась Бали.
  - Вот видите, Дмитрий, - обратился Румянцев к фотографу. - Иногда у меня складывается такое чувство, будто ни она работает на меня, а я на нее.
  Директор рассмеялся и Куприянов тоже расплылся в улыбке, глядя на Бали.
  - Хватит тянуть. Приступим, - сказала она и направилась в гримерку.
  Фотограф проводил ее взглядом:
  - Дерзкая девчонка.
  - Лучшая, - довольно протянул Румянцев.
  
  Бали вышла из гримерки, одетая в черные брюки и белую блузку. На ее лице была нанесена черная косметика, а с затылка свешивался длинный хвост.
  - Готова? - спросил Румянцев, подойдя к ней.
  - Да, приступим.
  - Тогда идем.
  Румянцев направился в соседнее помещение студии, в которой они сейчас находились. Раздвинул руками темные шторы, и они с Бали оказались в просторном зале, по большей части погруженном во мрак, и только посередине на полу вокруг некоего продолговатого предмета, что был накрыт красной тканью, располагалось несколько мощных фонарей.
  Тут и там сновали несколько технических работников с инструментами в руках.
  - Итак, - провозгласил Румянцев, - разреши представить тебе главный атрибут нашего сегодняшнего дня.
  Он подошел к таинственному предмету, стоящему в центре помещения, и сорвал с него накидку. В следующее мгновение взгляду Бали открылся длинный гроб из темно-красного полированного дерева, что стоял на высокой металлической подставке с маленькими колесиками.
  - Я знал, что ты в итоге согласишься, Бали.
  Она подошла к гробу и окинула его взглядом.
  - Надеюсь, не похороните меня заживо в этой штуке.
  Румянцев улыбнулся, затем похлопал ладонью по массивной крышке.
  - Гроб, между прочим, самый настоящий. Сегодня доставили из похоронного бюро.
  Раздались чьи-то шаги и Бали, обернувшись увидела нового фотографа, который направлялся к ним с фотоаппаратом, висевшим на шее.
  - Потрясающе, - сказал он. - Это штука, словно под тебя была заточена, Бали.
  - Не смешно, - прищурилась Бали, посмотрев на него.
  Румянцев хлопнул в ладони:
  - Ладно, хватит болтать. Прошу подготовить атрибутику!
  К гробу подошел один из рабочих и принялся толкать тележку вглубь студии.
  - Где это будет происходить? - спросила Бали.
  - Увидишь, - улыбнулся Румянцев. - У меня для тебя сюрприз. Идем.
  Они направились вслед за рабочим, который катил тележку и вскоре, когда вокруг вспыхнули другие прожекторы, Бали увидела участок пола, выложенный плиткой цвета черного мрамора. По нему были хаотично разбросаны лепестки и бутоны красных роз. Двое мужчин сняли гроб с подставки, поставили на пол, а затем тот, что катил тележку, откинул одну из двух половинок массивной крышки. Заглянув внутрь, Бали увидела ярко-белую ткань, которой гроб был обшит внутри. В груди у нее вдруг возникло неприятное ощущение, и она сделала несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться.
  - Нравится? - спросил директор.
  "Такое чувство, будто я оказалась на собственных похоронах и меня вот прям сейчас закопают в этом чертовом гробу", - подумала Бали, но вслух сказала:
  - Пойдет.
  - Ребята, помогите девушке, - обратился Румянцев к рабочим, которые, тем временем, поднимали вторую половину крышки.
  - Не нужно. Я сама.
  Она сняла туфли, чтобы не проткнуть каблуками обшивку гроба, села внутрь, затем надела обувь обратно, вытянула ноги и откинулась на спину.
  - Удобно? - поинтересовался Румянцев, склонившись над ней.
  - Просто класс, - протянула она в ответ.
  Куприянов, тем временем, занимался настройкой своего фотоаппарата.
  - Пусть начинает, - сказала Бали, устраиваясь поудобней. - Я не хочу пролежать в этой штуке весь день.
  - Что ж, - проговорил директор. - Поехали!
  Фотограф принялся ходить вокруг гроба, щелкая затвором и ослепляя Бали яркой вспышкой. Она недвижно лежала с отсутствующей мимикой на лице, то позируя с открытыми глазами, то закрывая их. Единственное, что менялось, это поза ее рук, которые были либо вытянуты вдоль тела, либо лежали на груди с переплетенными пальцами. Дмитрий делал снимки, как находясь по бокам от гроба, так и поднимаясь над Бали и фотографируя ее сверху.
  - Отлично! - раздался голос Румянцева. - А теперь, Бали, возьми себя за плечи, скрестив руки. Глаза держи закрытыми.
  Бали подчинилась и Куприянов продолжил щелкать затвором.
  - Это будет бомба! - сказал он, когда остановился и принялся вновь менять настройки фотоаппарата.
  Бали открыла глаза и обратилась к Румянцеву:
  - Ну что? Хватит для пробного раза? Я хочу увидеть результат.
  - Ладно, - произнес директор. - Дмитрий, выгружайте наш материал. Посмотрим.
  
  Немного позже фотограф сидел за ноутбуком и, щелкая клавишей, демонстрировал Румянцеву и Бали получившиеся снимки.
  - Жду вашего вердикта. Что скажете? - оглянулся Куприянов на них со взглядом, полным надежды.
  - Думаю, неплохо, - сказал директор. - У парня определенно есть талант. Как, по-твоему, Бали?
  - Мне нравится. Полагаю, вы, Дмитрий, приняты в команду.
  Румянцев рассмеялся, затем положил руку на плечо фотографа:
  - Считайте это за честь, Дмитрий. Модель такой величины делает вам комплимент. Немногие были удостоены лестных отзывов из ее уст.
  - Да ладно тебе, Сереж, - махнула рукой Бали. - Просто человек мастер своего дела. И он заслужил эту похвалу.
  - Когда будем снимать основную часть, - сказал Румянцев, - тебе нужно надеть пиджак и галстук. Еще полагаю, ты неплохо будешь смотреться в платье. Да, точно, наденем на тебя темно-красное платье и в нем ты ляжешь в эту штуковину.
  Куприянов поднялся из-за стола и обвел их взглядом с замысловатой улыбкой на губах:
  - Знаете, у меня есть одна задумка. Если позволите, я могу поделиться с вами ею.
  Дмитрий заметил, как резко переменилось лицо Бали после его слов. Она нахмурилась, сложив руки на груди и воззрилась на него сверлящим взглядом, который, словно бы говорил: "Фотограф ты хороший, а вот идеи свои оставь при себе, парень".
  
  Вечером Бали остановила "пежо" около своего дома, а затем, сдав назад, припарковала автомобиль между двумя другими машинами, что стояли напротив подъезда в прямоугольном закутке. Заглушив двигатель, она нажала кнопку на защелке ремня безопасности, но та не сработала. Ремень не желал отстегиваться и ей пришлось ударить кулаком по защелке и сделать еще несколько хитрых движений, чтобы освободиться.
  "Надо будет уже, наконец, заняться этой штукой", - подумала Бали, когда взяла с переднего пассажирского сиденья свою сумочку и захлопнула дверь.
  Дома ее уже ждал Андрей - парень, с которым она тогда жила. Он сидел за столом на кухне, пил пиво и курил сигарету.
  - Как все прошло? - спросил он.
  - Нормально, - коротко ответила Бали. Ужасно болела голова и сил для разговоров уже не было. - Устала.
  Она достала из холодильника бутылку водки и наполнила прозрачной жидкостью хрустальную стопку.
  - Я думал ты не пьешь водку, - отметил Андрей, выпустив изо рта сигаретный дым.
  Бали устроилась за столом со стопкой в руке.
  - Сегодня был тяжелый день. Ты не представляешь, насколько.
  Она сделала глоток водки, затем поморщилась.
  - Подумаешь, легла в гроб, - произнес Андрей. - Я ведь знаю, ты не из тех неженок, для которых все вечно не так и которые на все жалуются. А, милая? Поцелуй меня, ну же.
  Бали перегнулась через стол и чмокнула его в губы, потом сказала:
  - Сам бы попробовал в гробу полежать.
  - А что, я могу! Может, похлопочешь за меня у своего Румянцева? Из меня выйдет неплохая модель.
  Бали рассмеялась, и Андрей подхватил ее смех.
  - Дай сигарету, - успокоившись сказала она, и Андрей протянул ей целую пачку.
  Закурив, Бали положила на стол зажигалку, а затем выдохнула первую струю дыма. Бали всегда сама поджигала себе сигарету и Андрей, уже хорошо это зная, даже не тянул к ней руку с зажигалкой. Как Бали сама себе поджигала сигареты, так же она и всегда сама водила свой автомобиль, никому не позволяя себя возить на принадлежавшей ей же машине. И это Андрей тоже отлично знал. Бали никого не пускала за руль "пежо". Если она собиралась выпить, то всегда брала такси.
  Андрей подвинул к ней массивную хрустальную пепельницу, и она несколько раз стукнула сигаретой о ее край.
  - Пепельница моего отца, - задумчиво проговорила Бали. - Без нее он не выкурил ни одной сигареты. Она стояла у него в квартире, стояла в его университетском кабинете, а теперь стоит у меня.
  Андрей протянул руку, тоже сбросив столбик пепла в пепельницу, после чего торжественно провозгласил:
  - Семейная реликвия!
  - Только попробуй ее разбить, - жестко произнесла Бали, приподняв левую бровь. - Я от тебя мокрого места не оставлю.
  
  
  
  
  Глава 17
  
  - Так это правда? - спросила Бали, поправляя хвост, свисающий с головы, и глядя на Кирилла.
  - Что именно? - ответил вопросом Стронников, по-прежнему не осмеливаясь поднять на нее глаза и опасаясь, что Бали говорит об упомянутой Фантомом его любви к ней.
  - То, что ты боишься меня, Кирилл, - сказала она, прищурившись.
  - Это все выдумки Вадима. Никого я не боюсь.
  "Интересно, я сейчас лгу или говорю правду?" - подумал вдруг Стронников.
  Также он заметил, что Бали уже перешла на "ты" в разговоре с ним. Было ли это хорошим знаком?
  - Ладно, - сказала Бали. - Сейчас я схожу в одно место, и мы с тобой поедем домой. Хочешь еще пива?
  - Нет, спасибо. - Кирилл, наконец, осмелился поднять глаза и посмотреть в ее лицо. - Я буду ждать тебя.
  Бали поднялась из-за столика, оставив свою сумочку на стуле, и направилась в сторону барной стойки. Стронников проследил за ней, пока она не скрылась в проеме, что вел к выходу, а затем перевел взгляд на девушку в золотистом платье. Она стояла рядом с высоким мужчиной. Они оба тянули через трубочки коктейли и о чем-то непринужденно беседовали.
  "Выходит, она не одна", - подумал Кирилл и представил себе, какой бы мордобой тут мог разыграться, если бы он пошел на поводу у Вадима. Вспомнив о Фантоме, Стронников задался вопросом, что же на него сегодня такое нашло? Что заставило так обращаться с ним? У Кирилла не нашлось даже ни одного предположения.
  Стронников оглядел весь зал, но нигде Вадима не заметил. Тот куда-то бесследно подевался.
  "Неужели, один отправился в отель?"
  Кирилл вдруг неожиданно ощутил некое беспокойство у себя в груди. Он совсем не хотел, чтобы с Вадимом случилось нечто плохое.
  
  Бали вышла из туалета и остановилась у раковины, чтобы помыть руки.
  "Ну и грязь же в этой дыре", - подумала она, тщательно намыливая ладони после того, как прикасалась к ручке двери в кабинке.
  Бали услышала чьи-то шаги и смех, когда споласкивала руки под водой, а подняв глаза на зеркало, что висело перед ней на стене, увидела подошедших к ней сзади четырех парней лет двадцати. Они встали за ее спиной и принялись о чем-то перешептываться, изредко бросая косые взгляды в зеркало. Бали закончила мыть руки, после чего одновременно закрутила оба вентиля, перекрыв воду.
  - Девушка, а с вами можно познакомиться? - спросил один из парней, расплывшись в глупой улыбке, после чего сделал шаг вперед, приблизившись к ней.
  Бали развернулась лицом к незнакомцам и покачала головой.
  - Не думаю, - сказала она.
  - Типа я рожей не вышел, да? - поинтересовался тот же и сделал еще один шаг к ней.
  Это был худощавый парень с короткими светлыми волосами, одетый в длинную кожаную куртку.
  - Ох, какие мы стильные. Не каждый день встретишь в этой дыре девчонку в галстуке. Да еще и на шикарном "пежо".
  При упоминании ее автомобиля у Бали неприятно кольнуло в груди.
  - Чего пристал к девушке? Не для тебя ее сиськи росли, - сказал другой - парень с татуировкой в виде скорпиона, что обхватывал клешнями его лысый череп. Третий был гораздо полнее своих приятелей и жевал жвачку, периодически почмокивая языком, а четвертый в это время достал из кармана металлический кастет и надел его на руку.
  Раздалось громкое ржание, но вскоре все замолкли, когда Бали отвернулась и направилась к выходу из уборной.
  - Куда собралась, красавица? - спросил первый, а когда не получил ответа, то парой быстрых скачков опередил Бали и встал перед закрытой дверью, что вела в зал бара.
  Остальные подошли сзади и остановились в нескольких шагах за спиной Бали.
  - Будешь со мной встречаться? - снова заговорил блондин, который, по-видимому, был лидером этой шайки. - Классно проведем время.
  - Пошел ты! - выкрикнул лысый. - Я первый на нее глаз положил.
  Он подошел к своему другу и остановился напротив Бали.
  - Девушка, позвольте признаться, я в вас влюбился! Вы такая очаровательная... - он помедлил немного, а потом добавил, - такая очаровательная сука!
  Снова прозвучал громкий смех и Бали подумала о том, что ей все это представление порядком надоело. Она подошла вплотную к двери и протянула руку, чтобы открыть ее, но блондин резко выбросил свою ладонь, сомкнув пальцы на запястье Бали.
  - Хочешь уйти? - спросил он. - По-моему, ты нам еще самое интересное не показала. Готов поспорить, у тебя там столько прелестей для нас припасено.
  - Пусти, - проговорила Бали ледяным голосом.
  - Отпустить? Да, пожалуйста, - произнес блондин, после чего сам распахнул дверь, а когда Бали сделала шаг, оказавшись в дверном проеме, он тут же вытянул вперед руку и крепко ухватил ее за волосы, после чего резким движением привлек к себе.
  - Думала так просто уйдешь, сучка? Не выйдет.
  "А я считала, что все самое худшее осталось там, в прошлой жизни, и здесь мне ничего не угрожает", - обреченно подумала Бали.
  Лысый захлопнул дверь, а в следующую секунду она получила сильный хлопок по мягкому месту от толстяка, что стоял позади нее. Блондин отпустил волосы Бали и, поправив свою куртку, вновь заговорил:
  - Может разденешься для нас? А, крошка?
  - Почему бы тебе не засунуть свой язык себе в задницу? И только попробуйте
  меня еще хоть пальцем тронуть, - произнесла Бали, глядя в глаза лидеру банды.
  - А что ты сделаешь? Закричишь?
  - Увидишь.
  - Зачем ты ее спрашиваешь, друг? - обратился к блондину парень с кастетом.
  - Снимайте с нее юбку, пацаны. Там она прячет от нас самое интересное.
  - Может, вы просто разойдетесь и дадите мне спокойно уйти? - снова заговорила Бали, попеременно глядя, то на блондина, то на лысого. - Вам ведь не нужны проблемы?
  - Ты нам угрожаешь? - растянул губы в ухмылке главный. - По-моему, ты не в том положении, детка. Не находишь?
  Блондин сделал знак головой толстяку и тот подступил к Бали сзади, а затем грубым движением схватил ее за руки и завернул их ей за спину.
  "Вот так ситуация", - подумала Бали, пытаясь придумать, как лучше поступить в сложившейся обстановке. Она решила, что у нее вполне могло получиться взмахнуть ногой и зарядить блондину между ног, но это могло стать хорошей идеей, если бы они здесь встретились один на один, а не так, как сейчас, когда ударь она одного, остальные трое не оставили бы от нее и мокрого места.
  - Какая красивая шлюшка, - прошептал главный, подойдя вплотную к Бали и прикоснувшись пальцами к ее щеке. - Поцелуешь меня? А может лучше ножки раздвинешь? Ты ведь хочешь сделать приятное всем нам? Да, милая?
  Блондин прильнул к ее лицу и коснулся губами щеки. Она отвернула голову, стараясь не смотреть в глаза молодому ублюдку.
  - Ну давай, поверни ко мне личико, не будь плохой девочкой. А то мне придется попросить моего приятеля с кастетом на руке хорошенько поработать над твоей мордашкой. Ты же не хочешь, чтобы твоему красивому личику кто-нибудь навредил?
  - Не тяни сопли, Браслет, снимай с нее юбку, мне уже не терпится, - прорычал толстый, после чего лысый с татуировкой опустился на корточки перед Бали и заглянул под ее юбку.
  - Ох! - воскликнул он. - Угадайте цвет ее трусиков, парни.
  - Розовый? - промычал толстяк, но лысый рассмеялся и выкрикнул:
  - Они черные! У нее черные трусы!
  - Ты у нас готесса, да? - проговорил блондин, а потом с силой повернул лицо Бали к себе. - Черная помада, черные трусы. К чему бы это? Ну поцелуй же меня, таинственная незнакомка.
  Он притянул Бали к себе, крепко ухватившись за галстук, после чего прильнул к ее губам, но она плотно стиснула губы, ощущая, как подонок пытается просу-нуть ей в рот свой язык.
  - Строптивая, да? Люблю таких, - произнес лидер, а потом его друг с татуировкой в виде скорпиона, который все еще сидел у ног Бали, резко вытянул руки вперед и, ухватившись за края юбки, потянул ее вниз.
  - У-ху!
  Кто-то радостно воскликнул, ожидая увидеть что-нибудь интересное, последующее за этим, однако юбка Бали почти не сдвинулась с места, а в следующий момент в дверь кто-то громко постучал, после чего послышался грубый мужской голос:
  - Парни, это там не ваш "форд" красного цвета без номеров увозят на эвакуаторе?
  - Проклятье! - крикнул блондин и, распахнув дверь, выбежал из туалета.
  Толстяк пробормотал что-то неразборчивое, отпустил руки Бали и последовал вслед за лидером вместе с остальными.
  Бали осталась стоять посреди уборной, потирая запястья. Блузка вылезла из юбки, а на одной туфле расстегнулся ремешок и теперь висел, почти что касаясь пола. Она подняла глаза и посмотрела в дверной проем. Там стоял бармен, он и сообщил подонкам об их машине, тем самым, возможно, спася честь и здоровье Бали.
  - С вами все в порядке? - спросил мужчина, глядя на нее.
  - В полном, - коротко бросила она, подняв ногу и застегивая ремешок. Затем быстрой походкой направилась в зал, желая, как можно скорее выбраться из этого заведения.
  В баре теперь звучала громкая музыка, а свет почти весь погас и Бали пришлось буквально наощупь пробираться мимо столиков и танцующих между ними людей. Она только сейчас увидела светящуюся продолговатую установку, за которой стоял диджей в больших наушниках и, активно двигаясь в такт музыке, крутил свои пластинки.
  - Давай! Давай! Давай! - раздался голос диджея, усиленный мощными динамиками.
  Бали не могла разглядеть в темноте Кирилла, но надеялась, что он никуда не подевался, и они смогут спокойно покинуть это место, пока приставшие к ней ублюдки заняты своей машиной. Как только она добралась до конца зала, несколько раз обо что-то или об кого-то запнувшись и получив в свой адрес пару нелестных выражений, то сразу же увидела Стронникова и смогла облегченно вздохнуть. Он сидел там же, где Бали его и оставила, вот только теперь был не один. Напротив Кирилла устроилась некая девушка в сиреневой кофточке, которая о чем-то с ним говорила.
  - Ты хорошо умеешь целоваться, красавчик?
  Услышала Бали обрывок из речи незнакомки, когда остановилась напротив столика.
  - Бали? - обратился к ней Стронников, явно ища помощи.
  - Идем, - сказала она. - Нам пора.
  Бали взяла свою сумочку со стула и быстрым шагом направилась обратно через весь зал к выходу.
  - Вот, тварь! - выкрикнул из темноты писклявый женский голос, когда Бали в спешке с кем-то случайно столкнулась и выбила из рук бокал, со звоном разбившийся об пол.
  Она думала только о том, чтобы спокойно попасть к машине, не встретив по дороге ту шайку придурков. Когда Бали проходила мимо туалета ее сердце учащенно забилось в груди, но поблизости никого не было. Она вышла на улицу и только тогда оглянулась назад. Кирилл следовал за ней.
  - Куда мы так торопимся? - спросил запыхавшийся Стронников, когда догнал Бали.
  - Просто иди за мной, - ответила она, не сбавляя скорости.
  Бали быстрым шагом пересекла погруженную в темноту ночи автостоянку (только несколько фонарей освещали пространство вокруг), надеясь застать свой автомобиль в целости и сохранности. Поблизости она заметила не больше десятка
  машин и ни одного человека на всей стоянке.
  "Пежо" стоял невредимым на прежнем месте и Бали мысленно порадовалась, что тем подонкам не пришло в голову испортить ее автомобиль, хотя они и знали о нем. Бали вытащила из кармана брелок с ключами и нажала на кнопку отключения сигнализации. Машина коротко пикнула, одновременно мигнув сигнальными огнями.
  - Садись, - сказала Бали Кириллу, после чего распахнула водительскую дверь.
  Внезапно из темноты что-то вылетело, а в следующий момент ударилось о передний бампер "пежо" и разлетелось на множество осколков. Бали увидела брызги пены, что забрызгали весь капот и попали на ветровое стекло.
  - Что происходит? - спросил Стронников, а потом увидел направляющихся к ним четверых парней, которые, должно быть, прятались за стоящим в паре метров от "пежо" фургончиком.
  - Попытаетесь смыться, - крикнул лысый парень с татуировкой на голове, -вашей тачке не поздоровится.
  Двое держали в руках по бутылке пива, одна из которых, видимо, и разбилась о бампер машины. У другого парня, самого толстого из всех, в руках был здоровенный разводной ключ.
  - У нас проблемы? - задал второй вопрос Кирилл, когда первый остался без ответа.
  - Наверное, - тихо проговорила Бали.
  "Проклятье", - обреченно подумал Стронников, вспомнив о том, как несколько лет назад оказался в похожей ситуации.
  - Ну, вот мы и встретились, крошка! - выкрикнул блондин, подходя к ней.
  Через секунду в его руке блеснуло лезвие ножа, которое он тут же приставил к горлу Бали.
  - Сама разденешься или помочь? - спросил лидер банды.
  - Какой же ты урод, - сказала Бали, глядя ему в глаза.
  - Да, я такой, - проговорил блондин, проведя тупой стороной лезвия по ее щеке. - Думаешь, я тебя только пугать пришел? Считаешь, я не смогу взять и вот этим ножом отрезать тебе сиськи? Думаешь, у меня духа не хватит, крошка?
  Бали промолчала, а лидер добавил:
  - Ошибаешься. - Он помолчал, потом обратился к Кириллу: - Может твой друг нам поможет? Что скажешь, парниша? Разденешь эту сучку? Наверняка, уже не раз проворачивал с ней такие штуки. Вы ведь любовнички? Вставил-вынул там, и все такое, да? А ну, быстро стягивай с нее трусы или по яйцам получишь!
  Стронников подошел к ней и, встав за ее спиной, спросил:
  - Бали, ты знаешь этих людей?
  Она ничего не ответила, а блондин воскликнул:
  - Как ты ее назвал? Бали? Ха! Это имя у тебя такое, крошка? Прямо как остров, - затем он обернулся к своим дружкам: - Слышали, парни? Нашу сучку зовут Бали! Парниша, а что ты за спину подружки то спрятался?
  - Кончай трепаться! - крикнул лысый. - Мы здесь не для этого.
  - Снимай трусы, мерзкая шлюха! - прокричал на ухо Бали блондин, а потом загоготал, словно лошадь.
  - Грач, ты ее перепугал на хрен, - крикнул парень с кастетом. - Девка, наверное, обоссалась от страха!
  В голове Стронникова возник смутный образ из его прошлого, свидетелем которого он стал: некий мужчина держит за талию девушку со спущенными до земли джинсами, которая кричит и пытается отчаянно вырваться из его объятий.
  Раздался громкий смех, вырвавший Кирилла из воспоминаний, а лидер банды произнес:
  - Сейчас проверю, - он криво улыбнулся, а потом наклонился и засунул руку под юбку Бали.
  Внезапно она резко взмахнула ногой, ударив лидера банды коленом по носу. Из него тут же хлынула кровь, и блондин закричал от боли, схватившись руками за лицо.
  - Падла! - выкрикнул он и его друзья тут же столпились вокруг Бали. Сам же главарь отошел в сторону, держась рукой за нос.
  - Доигралась? - зло прошипел лысый с горящими неприкрытой яростью глазами. - Теперь мы тебе точно сиськи отрежем и заставим твоего дружка их сожрать, слышишь?
  "Ну и дела, - подумал Кирилл, безуспешно пытаясь унять дрожь страха внутри себя. - Такого поворота от нынешнего вечера я точно не ожидал".
  Он вдруг вспомнил слова Дарины, о том, что умрет не своей смертью.
  "Может, вот он, мой конец, уже на подходе?"
  Толстяк поднял разводной ключ и прокричал:
  - Разобьем ее тачку к чертовой матери! У меня прям руки чешутся это сделать!
  - Остынь, приятель! - обратился к нему парень с татуировкой на голове, а затем схватил Бали за волосы и притянул ее лицо к своему, грозно прорычав:
  - Сейчас мы с тобой отойдем в кустики и там ты сделаешь все, что я попрошу, ведь так?
  Толстяк безрадостно выдохнул и опустил свой инструмент на землю, прислонив к бамперу "пежо". Кирилл сделал шаг вперед, выйдя из-за спины Бали и обратился к лысому, чувствуя, как громко бьется сердце где-то в горле:
  - Убери от нее свои руки.
  - Кирилл, не надо, - негромко сказала Бали.
  - А то что? Что ты мне сделаешь? Дашь пощечину? - издевательски проговорил парень с татуировкой, а потом отпустил волосы Бали и сделал резкий выпад в направлении Стронникова, с силой толкнув его в грудь.
  Кирилл не смог удержать равновесие и упал на асфальт, с громким хлопком ударившись спиной.
  Все снова засмеялись, а лысый сказал:
  - Дистрофик ты, папаша.
  - Хватит! - прокричал главный, который все еще пытался остановить кровь и протянул свой нож другу с кастетом. - Зарежьте их к чертовой матери!
  - Ну все, вам кранты, ребята, - прорычал тот и, подойдя к Бали, оттолкнул в сторону лысого, а затем приставил нож к ее щеке. - Давай немножко поправим твое личико, красотка? Будешь еще круче смотреться.
  Внезапно из темноты раздался громкий мужской голос:
  - Что здесь происходит?
  А в следующую секунду под свет фонаря вышел некий человек в черном костюме и зашагал в их сторону.
  - Проклятье, это он. Надо валить, - громко прошептал толстяк и первым бросился в сторону фургона, что стоял рядом. Лысый, увидев мужчину в костюме, тут же последовал за ним.
  Стронников, тем временем, медленно поднялся на ноги и снова встал рядом с Бали, потирая ушибленный локоть и морщась от боли.
  Парень с кастетом в одной руке, а ножом в другой скорчил гримасу, глядя в упор в глаза Бали и, пробормотав что-то неразборчивое, плюнул в ее лицо. Затем он оглянулся на своих приятелей и поспешил за ними.
  - Грач, ты идешь? - крикнул лысый, оглянувшись на блондина, который стоял на месте, переводя взгляд с Бали на мужчину в костюме и обратно, словно раздумывая, как убить двоих зайцев одновременно.
  Когда новоприбывший участник разборки двинулся на блондина, тот все-таки решил по-быстрому ретироваться, однако не успел пройти и пары метров, как мужчина в костюме нагнал его и схватил за руку, разворачивая к себе. Затем он быстрым движением ударил лидера банды по лицу и у того снова из носа брызнула только что переставшая идти кровь. Блондин вскрикнул от боли и хотел что-то сказать, но в следующий момент получил мощный удар в живот и согнулся пополам. Его дружки, тем временем, уже скрылись в темноте автостоянки за белым фургоном.
  Бали с Кириллом не двигались с места, наблюдая за происходящим.
  - Он то кто такой? - спросил Стронников, а Бали, вытирая рукавом блузки лицо, прошептала:
  - Я не знаю.
  Хотя на самом деле она сразу же узнала вмешавшегося в разборку мужчину, как только он вышел из темноты. Это был Монро. Тот самый, с которым встречалась Амаранта в "Золотых песках" несколько дней назад.
  "Что он здесь делает? - подумала Бали. - И откуда эти ублюдки его знают?"
  Монро крепко ухватил блондина за ворот куртки и потащил его к ним, по дороге взяв разводной ключ, что стоял перед бампером "пежо". Он бросил лидера банды на землю перед ногами Бали, а затем протянул ей разводной ключ.
  - Сделай с ним то, что хочешь, - сказал Монро, когда она приняла тяжелую штуковину из его рук.
  Блондин не двигался с места и только смотрел снизу-вверх на Бали полными
  страха глазами. Все его лицо было в крови. А когда она занесла тяжелый инструмент над его головой, лидер банды опустил голову вниз, прикрыв затылок руками. Он не произносил ни слова, только едва слышно скулил.
  - Его жизнь в твоих руках, - сказал Монро. - Решай.
  Кириллу хотелось поскорее убраться из этого места, но он продолжал молча стоять рядом с Бали, наблюдая за ее действиями. В ее лице не было ярости или страха, она просто стояла, внимательно глядя на ублюдка, что сидел на асфальте у ее ног.
  Когда Стронников уже решил, что Бали разобьет голову своего обидчика и ему придется стать свидетелем этой малоприятной картины, она вдруг отвела руку
  в сторону и, разжав пальцы, бросила разводной ключ на землю. Монро только усмехнулся, взглянув на нее, а блондин издал вздох облегчения, но не двинулся с места и не открыл голову.
  - Поехали, нужно возвращаться, - сказала Бали, обратившись к Кириллу, а потом направилась к машине.
  - Передавай привет подружке! - крикнул Монро ей вслед.
  Стронников обошел "пежо" сзади и устроился рядом с Бали в тот момент, когда она уже завела двигатель. Направляясь к выезду со стоянки, Бали посмотрела в зеркало, увидев, что Монро, по-прежнему, неподвижно стоял рядом с блондином, сидящим на асфальте, и провожал взглядом их машину.
  
  - Мы никому не скажем о произошедшем, - произнесла Бали, нарушив тишину, в которой они ехали уже минут пятнадцать. - Ни Вадиму, ни Амаранте, ни Стелле. Никому.
  - Хорошо, - ответил Кирилл. - Само собой.
  Он подумал о том, что Бали села за руль после того, как пила спиртное, но потом пришел к выводу, что это мелочи по сравнению с той ситуацией, в которой они только что побывали.
  - И лучше забудем. Как страшный сон, - добавила она.
  
  
  
  
  xvii
  
  Кирилл Стронников возвращался из бара, где провел не особо приятные пару часов в компании своего коллеги Евгения Красницкого и приглашенных им девушек, размышляя о том, что возможно не следовало так резко себя вести и убегать ни с того, ни с сего, ведь ему еще предстояло весь следующий день провести в обществе Красницого, снимая на камеру вертолеты.
   "Плевать, - подумал Кирилл и устремил взгляд на деревья, что темнели вдоль узкой аллеи, по которой он шел. - Я не сделал ничего дурного, он сам затеял всю эту чертовщину".
  Стронников посмотрел себе под ноги, на пробегающие мимо квадратики плитки, которой был выложен тротуар и мысленно заключил, что ему вообще не следовало в этот вечер идти с Красницким в чертов бар. Они мало контактировали между собой, хотя и часто пересекались по работе, но Евгений не особо нравился Кириллу, ни как фотограф, ни как человек в принципе. Чем-то он напоминал Стронникову его другого коллегу - Дмитрия Куприянова, с которым он хоть и больше общался, они какое-то время проработали в одной фотостудии, но, тем не менее, тот вызывал у Кирилла не менее негативные чувства.
  "Не очень-то мне везет на знакомых. И что не фотограф, то полное дерьмо".
  Кирилл улыбнулся и в задумчивости пнул лежащую на дороге пивную банку. Та громко забренчала по бетонной дорожке в тишине ночи, а в следующий момент
  Стронников услышал женский крик, доносившийся откуда-то из гдубины парка. Он тут же замедлил шаг и вгляделся в темнеющие ряды деревьев, что начинались за оградой.
  - Отпусти меня! - выкрикнула женщина, а через мгновение Кирилл увидел ее и двух мужчин, что околачивались рядом с ней. Один из них пытался стянуть с девушки легкую весеннюю куртку, другой норовил вырвать из рук сумочку, которую та отчаянно прижимала к груди.
  Стронников еще сильнее замедлил шаг, а вскоре и вовсе остановился, не имея ни малейшего понятия, что следует предпринять в подобной ситуации. Он впервые оказался свидетелем ограбления или попытки изнасилования, смотря чем это действо являлось, и уже собирался перейти на другую сторону улицы с целью незаметно ретироваться, как вдруг девушка заметила его и прокричала:
  - Мужчина! Мужчина! Помогите мне!
  Кирилл осмотрелся вокруг, словно надеялся, что жертва преступления обращалась ни к нему, но тщетно - вблизи не было ни единого человека. Только он, незнакомая ему женщина и два грабителя или насильника.
  - Заткнись, дура! - проревел мужской голос и в какой-то момент Стронников потерял троицу из вида, а затем услышал громкий хлопок и резкий вскрик женщины.
  Как только Кирилл собрался спешно пересечь дорогу, внезапно путь ему предварил один из нападавших, а следом за ним показался и второй, который силой тащил свою жертву. Одной рукой он держал девушку за волосы, а другой за локоть. Они вышли с территории парка через неширокую арку и оказались как раз в нескольких шагах перед Стронниковым.
  - Привет, - сказал бородатый мужчина, что стоял напротив Кирилла, и в руке его вдруг возник нож с зазубренным лезвием.
  Второй расстегнул ремень на джинсах своей жертвы и принялся их с нее стягивать.
  - Оставь меня в покое! Ничего я тебе не должна! - выкрикнула девушка. - Помогите!
  Эта была именно девушка, как теперь понял Стронников, когда увидел ее лицо в свете уличных фонарей. Лет девятнадцати, может двадцати с небольшим.
  - Свалил бы ты отсюда, мужик, - произнес бородатый, подняв руку с ножом.
  - А то сейчас не только ей достанется, но и тебе.
  - Отпустите ее, - попытался жестко проговорить Кирилл, но на деле его слова прозвучали тихо и как-то совсем невразумительно.
  - Что он там вякает? - подал голос второй, после чего дернул за пояс джинсов девушки и немного приспустил их вниз, так, что показался краешек ее трусиков.
  Стронников подметил, что нижнее белье жертвы было темного оттенка, но конкретно определить цвет при условиях ночной освещенности оказалось довольно затруднительно. У девушки были длинные вьющиеся волосы, а по губам из носа стекала тоненькая струйка крови.
  - Отпустите ее немедленно, - повторил он, но преступники лишь рассмеялись.
  - А то что? - спросил бородатый. - Покажешь нам карате?
  Дальше раздался громкий возглас девушки и Стронников увидел, что она наклонилась вниз, почти коснувшись кончиками волос земли, в то время, как державший ее бандит уже спустил с нее джинсы до самого пола и теперь держал, обхватив руками за талию.
  Послышался приглушенный звук мотора и, когда Кирилл обернулся, в поле его зрения возник легковой автомобиль с выключенным проблесковым маячком на крыше, неспешно кативший по узкой дороге в их направлении.
  - Проклятье, - выкрикнул то ли мужчина с ножом, то ли второй, что держал свою жертву, а затем первый, резко развернувшись на месте, взмахнул рукой с ножом, после чего девушка вновь громко взвизгнула.
  Стронников обернулся на крик и в этот самый момент на него кто-то налетел, стукнувшись своей головой о его, и он, не удержав равновесия, рухнул на бетонную плитку. Налетевший на него человек грохнулся сверху в ту же секунду. Сквозь боль в голове, Кирилл услышал громкий смех, а когда ему удалось приподняться, разглядел спешно удаляющиеся фигуры хулиганов.
  Когда чувство дезориентации прошло, Стронников понял, что сверху на нем лежала та самая девушка - жертва преступников. Она уже пришла в себя и, приподнявшись на руках, отползла в сторону, привалившись спиной к ограждению парка. Кирилл последовал ее примеру и тоже перебрался к ограде. В этот момент мимо них медленно проползла патрульная машина, находящимся в которой людям в форме, казалось, не было никакого дела до разыгравшейся в нескольких метрах драмы.
  - Как вы? - спросил Стронников, повернув голову к девушке, лицо которой находилось в паре десятков сантиметров от его.
  - Пойдет, - тихо ответила она, поморщившись от головной боли.
  Кирилл коснулся рукой своего лба, нащупав образовавшуюся над левой бровью шишку. Девушка принялась натягивать свои джинсы, которые до этого момента были спущены и Стронников едва не рассмеялся, представив картину, которая возникла перед водителем проехавшего мимо них автомобиля.
  Когда она повернулась лицом к Кириллу, он увидел кровоточащий порез, пересекающий правую щеку девушки.
  - Эта тварь порезала мне лицо, да? - спросила она, после чего провела по щеке тыльной стороной ладони и поморщилась от боли.
  - Лучше не надо, - сказал Стронников, коснувшись своей щеки. - Трогать.
  - Откуда вы взялись здесь?
  - Шел мимо.
  Девушка неопределенно хмыкнула, а Кирилл подумал о том, что она была весьма симпатичной.
  - Сигареты не будет? - поинтересовалась она, поднеся два пальца к губам.
  Стронников покачал головой:
  - Не курю.
  - Какой-то хреновый из тебя защитник, - проговорила она, уперевшись затылком в металлический стержень ограды. - Постоять за девушку толком не можешь, сигарет нет. Что ты за мужик, вообще?
  - Как вас зовут? - что-то толкнуло Кирилла задать именно этот вопрос.
  - И не думай, - ответила она. - Спать с тобой я не буду. Хоть ты, типа, и спас мне жизнь.
  Девушка с протяжным стоном поднялась на ноги, потом снова обратилась к Стронникову.
  - Так и будешь сидеть здесь?
  - Кто они? Эти парни.
  Она рассмеялась.
  - Парни. Это козлы самые настоящие. Я им бабки должна.
  Незнакомка вдруг подняла рукава куртки и продемонстрировала Кириллу свои голые руки. В свете уличных фонарей он различил множественные следы от уколов и темные полоски вен на сгибах ее локтей.
  - Понятно, - монотонно проговорил Стронников. Ему вдруг ужасно захотелось, как можно скорее, попасть домой.
  - Мог и не стараться особо, - улыбнулась она. - Все равно мне не долго осталось.
  С этими словами девушка подобрала с бетонных плиток свою сумочку, что лежала немного дальше, а потом зашагала в ту сторону, куда направлялся Кирилл, и ни разу не обернулась, так и скрывшись за углом парка.
  
  
  
  
  Глава 18
  
  Шел четвертый час ночи, когда Кирилл сидел на пляже в полном одиночестве, наслаждаясь приятной прохладой и слушая ненавязчивый голос моря. Ему захотелось побыть одному после этого длинного и тяжелого дня. Наверное, еще недавно он бы впал в панику, доведись ему пережить то, что он пережил за прошедший день, но теперь, находясь в "Полнолунии", Стронников чувствовал себя живым. Ему уже давно настолько не хотелось жить, как в этот момент. Он мог дышать полной грудью и ощущать себя свободным. Прежде всего от самого себя. От собственных мыслей. Пусть у него не получалось добиться того, чего бы он хотел, а Вадим то и дело выставлял его полным дураком, Кирилл чувствовал тягу к жизни. Чувствовал в этот момент, сидя у моря, настолько сильно, как никогда раньше. Пусть у него не было каких-то особых сдвигов в общении с женщинами (в особенности с Амарантой и Бали), но Кирилл считал это не особо важной проблемой в сравнении с тем, что еще совсем недавно он пытался себя убить.
  Стронников зачарованно смотрел на мерцающие вдали красные огоньки, которые могли быть сигнальными огнями какого-нибудь судна или яхты и даже не заметил, как к нему кто-то подошел. Он понял, что уже ни один, когда рядом с ним кто-то мягко опустился на песок.
  - Пришла поблагодарить, - сказала Бали, и когда Кирилл повернулся к ней, посмотрела в его глаза с легким намеком на улыбку.
  - За что же?
  - За то, что заступился за меня сегодня.
  Стронников неопределенно махнул рукой.
  - Я ничего не смог сделать. Я ни на что не годен.
  - За меня никогда раньше не заступался мужчина, - произнесла Бали, погрузив ладони в сухой песок.
  - С трудом верится.
  - Обычно я за них заступаюсь.
  Стронников издал короткий смешок и откашлялся. Бали, тем временем, продолжила:
  - Какая хорошая теплая ночь. И так безнадежно испорчена. Прости, что пошла на поводу у Вадима и втянула тебя в это.
  - Ерунда, - отмахнулся Кирилл. - Зато сколько эмоций!
  Бали только неопределенно хмыкнула в ответ, а Стронников спросил:
  - Они тебе точно не причинили боль?
  - Нет, все в порядке, Кирилл. Они бы ничего нам не сделали.
  - С чего ты это взяла?
  - Я думаю, что все это было только разыгранным представлением для нас.
  "Вот это поворот", - подумал Кирилл.
  - И кто же его разыграл?
  - Тот мужчина, который, якобы, пришел нам на помощь.
  - Так откуда он знает тебя? - поинтересовался Стронников, вспомнив последнее обращение незнакомца к Бали. - Он имел в виду Амаранту, когда попросил передать привет подружке?
  Бали молча кивнула, а затем сказала:
  - Довольно мутная история.
  Кирилл вдруг задумался над тем, что было, если бы он сейчас обнял Бали и, притянув к себе, поцеловал в губы.
  "Уж явно ничего хорошего. Тем более, после сегодняшнего".
  Повисла небольшая пауза, но затем Стронников решился на вопрос:
  - Вадим мне говорил, что ты была моделью.
  - Да, была, - кивнула она, вытащив из кармана пачку сигарет.
  - Решусь предположить, что это каким-то образом было связано с готикой?
  - Верно, - улыбнулась Бали. - В прошлом я являлась моделью темного жанра. Глядя на меня несложно сделать выводы, да?
  - Почему ты бросила?
  - Так уж сложилось.
  Бали вставила в рот сигарету и чиркнула зажигалкой. Кирилл подумал, что все здесь стремятся уйти от ответа. Вадим, Бали, да и он сам тоже. Никто пока что не желал открыться перед другими.
  - Но, вижу, прежний образ ты сохранила, - произнес Стронников.
  - Да, как-то прижилось.
  Они немного помолчали, потом Бали спросила:
  - Что заставило тебя пытаться совершить самоубийство?
  Кирилл удивленно посмотрел на нее, но ничего не ответил.
  - Прости, - прошептала она, выдыхая сигаретный дым. - Это не мое дело.
  - Конечно же, это все Вадим, - покачал головой Стронников.
  - Я не могла не услышать там, в баре.
  - Ах, точно.
  Кирилл уже совсем забыл о том эпизоде, когда Фантом во всеуслышание назвал его "суицидальным сукиным сыном". Ну, а если он до сих пор жив, то понятное дело, что Бали догадалась о его попытке убить себя.
  - Можешь не говорить, если не хочешь, - сказала она.
  - Понимаешь, Бали, - начал Стронников, - последнюю пару лет моя жизнь представляла собой сущий кошмар. Я чувствовал себя невероятно плохо во всех смыслах, а самое страшное заключалось в том, что для этого не было совершенно никаких причин. Я бы мог все изменить, но у меня ничего не получалось. Конечно, ты была права, когда сказала, что не нужно жаловаться на жизнь без повода. Я все понимал и сейчас это понимаю. Бывают ситуации, когда у человека действительно очень много проблем и кажется, что нет выхода. Я это знал и тогда. Но ничего не мог с собой поделать. Совсем ничего.
  Кирилл помолчал, думая, что бы еще сказать, потому что ему нравилось вот так вот сидеть и разговаривать с Бали, и он не хотел, чтобы этот разговор угас. Ему вдруг захотелось предложить ей пойти искупаться, вдвоем, прямо сейчас, но, разумеется, он этого не сделал. То ли ему не хватило силы воли, то ли он испугался, что Бали посмеется над ним, то ли того, что откажет. Он принялся дальше размышлять над новой темой для разговора, желая увести беседу подальше от его попыток убить себя, когда Бали вдруг заговорила первой:
  - Как-то раз у меня зазвонил мобильник. Когда я ответила, некий человек, мужчина, начал с ходу говорить что-то про то, как он не хочет жить и как сильно ему все надоело. Он сказал, что у него совсем никого нет. Это было ночью и я ничего ему не ответила, а только выслушала и отключилась. Потом я неоднократно вспоминала про этот случай и жалела о том, что ничего ему не сказала тогда. Думала потом, а вдруг он покончил с собой? Что, если в этом теперь есть и доля моей вины, - она замолчала, а после недолгой паузы, опустив голову, негромко проговорила: - Тот мужчина сказал, что у него рейс на следующий день, но он на него, скорее всего, не попадет.
  Стронников повернул голову к Бали и в глазах его стояли слезы.
  - Мир тесен, - произнесла она, затушив окурок в песке.
  Бали поднялась с земли и отряхнула брюки от песка, что прилип к ткани. Сделав несколько шагов, она обернулась к Кириллу:
  - Ладно, я пойду. Надеюсь, тебя можно оставлять одного? Не будет глупостей?
  - Можешь быть спокойна, Бали, - улыбнулся ей Стронников. - Вряд ли меня теперь что-нибудь сможет заставить отказаться от всего этого, - он демонстративно развел в стороны руки. - Если только мы снова не нарвемся на кого-нибудь похлеще сегодняшних клоунов.
  - Надеюсь, нам повезет больше. Спокойной ночи, Кирилл.
  - И тебе. Спасибо за вечер.
  Бали какое-то время смотрела ему в глаза и Кирилл испугался, что она спросит о том, правда ли, что он в нее влюбился, как сказал Вадим, однако она не спросила. Развернулась и зашагала в сторону отеля.
  "А вдруг потом спросит? - обеспокоенно подумал Стронников. - Что-нибудь придумаю. Отшучусь как-нибудь".
  Он поднял голову вверх, воззрившись на небо. По чистому черному полотну рассыпались тысячи звезд, а большой и ровный круг луны завис над морем в самом центре неба.
  Не прошло и пяти минут, как ушла Бали, и Стронников, хотел уже было пойти в свою комнату, как вдруг услышал шарканье чьих-то ног по песку позади себя.
  "Вот, и Вадим пожаловал. Прямо вечер аудиенций у Кирилла Стронникова", - подумалось ему.
  Через несколько секунд с ним рядом и правда опустился на песок Фантом.
  - Прости меня, - прошептал Вадим, растянув слова, словно изо всех сил пытался сдержать слезы.
  Кирилл только мельком глянул на него, в темноте не сумев толком рассмотреть выражения лица своего друга.
  - Я был не прав, Кирилл, и теперь очень сильно жалею об этом. Я жалею обо всем, что сказал и сделал сегодня. Я не должен был тащить тебя в больницу, не должен был уговаривать пойти в бар и насильно тянуть к той девушке. Не должен был говорить всего того, что сказал. Прости, друг.
  Стронников молчал и Фантом положил руку на его плечо:
  - Прощаешь меня, Кирюх?
  Кирилл не отвечал и никак не реагировал на слова Фантома, тогда тот слегка потряс его за плечо.
  - Слышишь? Прощаешь меня? Я ведь спать не смогу, если не ответишь, брат.
  - Я тебя прощаю, Вадим. Конечно, прощаю, - сказал Стронников, не желая больше строить из себя обиженного. На самом деле его обида прошла очень быстро, выветрилась моментально после того, как на автостоянке к ним с Бали подвалили ребята странного вида. Не простить Вадима он не мог, ведь тогда бы, для чего ему было тут оставаться. Фантом, да и все остальные люди, проживающие в "Полнолунии" в представлении Кирилла были неразрывно связаны с этим местом - морем, пляжем, звездами и луной.
  - Спасибо, приятель, - выдохнул Вадим. - Теперь мне намного легче, поверь.
  - Я не понимаю, Фантом. Что же на тебя сегодня нашло? Мне просто интересно.
  - Это сложно объяснить.
  - Ну, а ты постарайся.
  - Мне нужно закурить, - Фантом вытащил из кармана пачку и вставил в рот одну сигарету. В темноте зажглась красная точка, набирающая яркость каждый раз, когда Вадим затягивался.
  Фантом молчал, а Кирилл терпеливо ждал ответа, не желая выпытывать из него объяснения.
  - Вчера была первая годовщина, - сказал Вадим.
  - Годовщина чего?
  - Ровно год назад, прошлым летом, я потерял все. Всю свою жизнь. Я потерял ее в течении двух недель. Но этот день стал кульминацией. У меня больше ничего не осталось. И я подумал: а что сейчас? В этот самый день триста шестьдесят пять дней спустя. Я торчу в каком-то баре, в самой настоящей дыре, с двумя неудачниками. Это не та жизнь, которая у меня должна была быть. Совсем не та, - Фантом помедлил, снова затянулся и выдохнул струю дыма. - Может, ты и прав был, когда однажды пришел к выводу, что жизнь полная дрянь. Может, твои попытки свести счеты с жизнью были не настолько бессмысленны. А быть может, нас не существует, как нет и ничего этого вокруг. - Вадим раскинул руки в стороны. - Возможно, мы никогда не рождались или нас бросили здесь, чтобы мы тысячи лет напролет пытались найти ответы на вопросы о том, что такое жизнь и смерть, и есть ли смысл во всем этом. А не найдя их проходили это испытание вновь и вновь, круг за кругом. И так, бесконечно.
  Стронников попытался обдумать сказанное Фантомом, однако не смог уловить ни единого намека на логику в его рассуждениях. Но, глядя на море, которое ночью приобретало более темный оттенок и практически смешивалось с небом, он испытал некий потусторонний страх. Страх, то ли перед неизбежной смертью, то ли перед бесконечностью.
  - Я лихо загнул, да? - поинтересовался Вадим с усмешкой.
  - Это точно.
  Фантом рассмеялся.
  - А я ведь даже трубку свою сегодня не курил. Вот меня поперло на мысли, да?
  Дальше они принялись смеяться вместе. Через несколько минут смеха Стронников ощутил боль в животе, но ничего не мог с собой поделать. Продолжал смеяться. Спустя какое-то время он внезапно для себя почувствовал, как у него внутри исчез тот неприятный осадок, что остался после ночного происшествия на автостоянке. И хоть ушибленные локоть и спина еще давали о себе знать, Кириллу стало легче. Ведь он сделал для себя самое главное за этот день - простил друга.
  - Я никогда не спал с четырьмя девушками, - сказал вдруг Стронников, прекратив смеяться.
  - Я знаю, брат, - отозвался Вадим.
  - И фотографировать мне удавалось очень немногих красавиц. Обычно я снимал всякую дребедень, типа каких-то дизайнерских проектов, работал на автомобильные журналы. Короче, был фотографом по найму. Проституткой от фото-искусства.
  - Ну, ты и сказанул, приятель, - хихикнул Фантом.
  - Меня и правда здорово поимели на этом поприще. А если и случалось фотографировать красивых девушек, то это не я находил их, а журналы связывались со мной, когда требовалось сделать фотосессию и хорошего фотографа под рукой не было. Просто я, знаешь ли, отлично снимаю, как говорят.
  - Хоть что-то. Хотя лучше бы ты умел отлично снимать девчонок. Ну, в другом смысле.
  - Я понял.
  - А работать бы мог и грузчиком. Или дворником.
  - Нет уж, спасибо.
  - Может, тогда бы тебе не пришло в голову глотать чертовы таблетки и запивать их проклятой водярой, друг.
  Кириллу совершенно не хотелось развивать эту тему в который уже раз за одну ночь и поэтому он спросил у Фантома, вставая с песка:
  - Какие планы на завтра?
  - Займемся ремонтом твоей тачки, а потом, может, доберемся-таки до маяка.
  - Отличная мысль.
  Фантом тоже поднялся с песка, после чего протянул Стронникову кулак.
  - Снова друзья?
  - Всегда ими были, брат.
  Кирилл слегка стукнул по его кулаку своим, а затем Вадим вдруг притянул его к себе и обнял, совсем, как неделю назад, когда Стронников собирался уезжать из отеля.
  - Ладно, ладно, - пробормотал Кирилл. - Дай волю обнимашкам пока никто не видит.
  "Что же с ним такое случилось год назад?" - подумал он, но решил ничего не спрашивать, чтобы снова не поссориться с Фантомом.
  - Если после того, как я умру, мне предоставят выбор, куда бы я хотел попасть, то я непременно выберу этот берег, - задумчиво сказал Стронников, когда Вадим выпустил его из объятий, и они медленно зашагали к "Полнолунию". - Только при условии, что ты тоже будешь здесь, и мы с тобой встретимся.
  - Договорились, - усмехнулся Вадим. - В случае чего, я тоже попрошусь у Господа Бога сюда. Надеюсь, заслужил.
  - И будем мы с тобой сотни лет напролет шататься вдоль моря туда и обратно.
  - Завидная перспективка.
  Как только они стали подниматься по тропинке, что вела к отелю, Кирилл внезапно ощутил, как резко понизилась температура. Его обнаженные руки вдруг защипало от холода, а изо рта вырвалось небольшое облачко пара. Почти, как в их самое первое купание. И, кстати, последнее. Но тогда было просто прохладно. А сейчас на пару секунд наступила самая настоящая зима посреди лета.
  - Что это? - спросил Стронников.
  - О чем ты? - откликнулся Фантом, однако, уже все было, как прежде. Вернулось ощущение двадцатиградусной ночи и ни единого намека на пар изо рта.
  - Вдруг стало холодно. У меня пар изо рта пошел, - озадаченно сказал Кирилл. - Ты разве не почувствовал?
  Тот лишь криво улыбнулся в ответ:
  - Ты, очевидно, перепил сегодня, приятель.
  
  
  
  
  xviii
  
  - Знаешь, я ведь никогда в жизни не была на море до этого дня.
  - Это странно, - сказала Ника, глядя на Амаранту. - Ты ведь жила всего в трех часах езды от него.
  - Чуть меньше пяти лет я там жила.
  - И за пять лет ни разу не нашла времени выбраться на море?
  - Да, как-то так уж сложилось.
  Несколько минут они ни о чем не говорили, медленно шагая вдоль линии берега. Солнце только поднималось над морем и новый день лишь недавно начал набирать обороты. Пройдет часа три и жара будет в самом разгаре.
  - Чем ты занимаешься в жизни? - обратилась Амаранта к Нике.
  - Много чем.
  - Ну а профессия у тебя есть? Мы уже почти три месяца знакомы, а я не знаю даже, кем ты работаешь?
  Вероника улыбнулась ей, а потом сказала:
  - Я дизайнер женской одежды.
  - Как любопытно. Вот значит, кто делает из нас красавиц.
  - Я довольно специфичный дизайнер, знаешь ли.
  - Вот как?
  Ника присела на песок, коснувшись ладонью морской воды.
  - Я разрабатываю модную одежду для женщин-инвалидов. Они тоже имеют
  право быть красивыми несмотря на свою физическую неполноценность.
  Амаранта присела рядом с подругой и посмотрела в ее глаза:
  - Что тебя сподвигло на это? Почему именно одежда для инвалидов?
  - Это из-за моей матери. Нас с сестрой воспитывали она и отчим. Он частенько поколачивал ее, а вот нас почти не трогал. Однажды он выпил больше обычного и вместо пары оплеух избил мать так, что сломал ей позвоночник в двух местах. Она осталась инвалидом на всю жизнь, а отчима посадили в тюрьму. Уже больше двенадцати лет он гниет за решеткой. Надеюсь, там и сдохнет.
  "Да уж, не повезло тебе", - подумала Амаранта, но предпочла не давать никаких комментариев сказанному Никой. Она понимала, что для нее это больная тема и развивать ее здесь, в таком чудесном месте, совсем не хотелось.
  - Идем дальше? - предложила Амаранта, поднимаясь с песка.
  - Да, давай еще немного пройдемся, пока есть время до завтрака.
  Амаранта оглянулась назад, окинув взглядом многоэтажную гостиницу, в которой они остановились пару дней назад. Перед тем, как поддаться уговорам Ники и отправиться на море, Амаранта долго сомневалась в своем желании сделать это, но теперь она отчетливо поняла, что действительно нуждалась в перемене обстановки. Ей уже не хотелось покидать этот пляж. Никогда. Это была любовь с первого взгляда. Несомненно.
  
  
  
  
  Глава 19
  
  Стук каблуков Бали раздавался по всему этажу отеля, пока она быстрым шагом направлялась к номеру, в котором остановился Сергей Румянцев.
  Она постучала в дверь и, меньше чем через минуту, перед ней возник ее бывший директор с бокалом мартини в руке.
  - Ну, привет, - расплылся в улыбке Румянцев. - Проходи.
  Он указал рукой в сторону комнаты, после чего Бали молча прошла мимо него внутрь номера и, подойдя к большому креслу, обтянутому черной кожей, села в него, поставив свою сумочку на стеклянный столик рядом с собой. Она положила ногу на ногу, а руки скрестила на груди, после чего, нахмурившись, воззрилась на Румянцева, который уже закрыл дверь и остановился рядом с баром.
  - Хочешь выпить? - спросил он, оглянувшись на Бали.
  - Переходи к делу.
  - В общем, Бали, если не хочешь заплатить мне кругленькую сумму или, хуже того, попасть за решетку, тебе придется пойти на мое условие.
  - Интересно, какое?
  - Пожалуйста, - Румянцев взял с полки лист бумаги и положил его на стол рядом с Бали, расплывшись в широкой улыбке. - Ознакомьтесь.
  Она взяла документ и принялась читать основной текст договора, а затем пробежала глазами несколько предложений, напечатанных мелким шрифтом внизу
  страницы.
  - Что это значит? - спросила Бали, отложив лист бумаги.
  - Нужно внимательно читать документы, которые подписываешь, Бали. Ты подписала эту бумагу больше четырех лет назад, там снизу стоит твой автограф.
  - Я ничего не помню. Впервые вижу этот договор.
  - Неудивительно. Тебя тогда занимали совсем другие вещи, - хохотнул Румянцев.
  - Не понимаю, что я должна сделать, чтобы ты от меня, наконец, отвязался?
  - Дай сюда.
  Бали протянула Румянцеву текст контракта и он, вытащив из кармана рубашки ручку, сделал на листе какие-то пометки. Затем вернул документ Бали.
  - Обрати внимание на это.
  Бали взяла лист бумаги и прочитала выделенные Румянцевым строчки в самом низу страницы, напечатанные мелким шрифтом:
  "Настоящий контракт, составленный с лицом (исполнителем), обязующимся выполнять условия, предписанные пунктами 1-19 настоящего документа на срок 5 лет, может быть расторгнут ранее истечения указанного срока по инициативе работодателя, либо в случае возникновения следующих ситуаций, предусмотренных пунктами 18.1.4, 18.5.6, 18.7.9 настоящего контракта: 1. В случае беременности исполнителя; 2. В случае вступления исполнителя в законный брак; 3. В случае заболевания исполнителя, препятствующего выполнению условий контракта".
  - Все равно не понимаю, что это значит, - покачала головой Бали.
  - Все очень просто, - проговорил Румянцев, опустившись на корточки перед ней. - У тебя есть три варианта. - Он принялся загибать пальцы правой руки. - Первый, самый простой, - отработать оставшиеся месяцы до истечения твоей пятилетки. Второй - забеременеть, уже посложнее задачка. Стоит ли оно того? Третий - выйти замуж. Оптимальный вариант. Четвертый же мы и не рассматриваем, ты ведь вполне здорова, как я вижу. Все логично, Бали. И никаких нарушений трудового кодекса.
  Румянцев расплылся в самодовольной улыбке, а Бали подумала:
  "Ну, и урод же ты".
  - Предполагаю, - произнес Румянцев, поднявшись на ноги, - отрабатывать ты ничего не станешь.
  - Правильно полагаешь. Я в жизни больше не буду иметь с тобой никаких дел.
  - Оно и ясно. Что ж, - Румянцев подошел к бару и, вытащив бутылку с коньяком, наполнил коричневой жидкостью широкий бокал. - Не подумай ничего плохого, но я бы мог предложить тебе свою кандидатуру в качестве супруга. Сразу убьем двух зайцев. Я ведь, Бали, всегда в тайне любил тебя.
  - Не мели чушь, - отрезала Бали, поднимаясь с места.
  "Думаешь, я не знаю, что ты женат? Ох, посмотрела бы я на то, что сделала бы с тобой твоя супруга, услышь она эти слова".
  Бали хотела озвучить свои мысли, но потом передумала. Положив текст контракта на стол, она взяла сумочку и направилась к выходу, но Румянцев обратился к ней, когда она уже ухватилась пальцами за дверную ручку:
  - Я даю тебе неделю, Бали. Ты зря не ценишь мою доброту. Я даже готов списать тебе те месяцы, на протяжении которых ты уклонялась от исполнения своих обязанностей, прозябая в этом городишке. В общем, я буду ждать от тебя приглашения на свадьбу. Мне кажется, что именно этот вариант ты выберешь в силу его простоты по сравнению с двумя оставшимися. Так что, у тебя есть семь дней, чтобы женить на себе какого-нибудь местного лоха. Я же беру на себя улаживание всех бумажных дел. Удачи тебе, моя милая.
  - Знаешь, Румянцев, врезала бы я сейчас по твоей наглой роже, да мараться не хочется.
  - Понятное дело, - улыбнулся он, после чего сделал глоток коньяка. - Может, все-таки выпьешь?
  - И все же. Как тебе удалось меня разыскать?
  - Ты заметная фигура, Бали. Кое-кто из моих знакомых видел тебя в этом городе.
  Бали распахнула дверь, и собиралась уже шагнуть из номера в коридор, как Румянцев вдруг снова окликнул ее:
  - Мой подарочек все также бегает? А ты, Бали, наверняка, по-прежнему не выпускаешь из рук провода, отвертки и гайки?
  Она поняла, что упомянув свой "подарочек", бывший директор имел в виду
  ее "пежо", но ничего не ответила.
  - Несмотря на все разногласия между нами, я могу отметить, что ты классная девчонка, Бали. И я тебе не враг. Я всего лишь хочу справедливости.
  - Засунь себе в зад эту справедливость, - огрызнулась она, затем вышла в коридор и быстрым шагом направилась к лифту.
  Румянцев, оставив последние слова Бали без внимания, выглянул из номера и прокричал ей вслед с издевательской усмешкой на лице:
  - Ты еще не получила корочку автослесаря первой категории?
  Бали оказалась у лифта в тот самый момент, когда его двери распахнулись и оттуда вышли уже немолодые мужчина и женщина. Она вошла в кабину и ткнула указательным пальцем кнопку с номером один. Бали окинула взглядом свое отражение в зеркале, что занимало всю заднюю стенку лифта, и поправила воротник темно-серой рубашки, в которую была облачена. В ее голове вдруг неожиданно всплыло воспоминание, вызванное последней фразой Румянцева. Это был ее последний разговор с отцом, состоявшийся больше четырех лет назад.
  
  - Как твое сердце, папа? - спросила Бали у отца, когда сидела в больничной палате и держала его за руку. Поверх фиолетовой рубашки на ней был надет белый медицинский халат.
  - Нормально. Уже гораздо лучше. Как твои дела, дочь?
  - Все хорошо. Не волнуйся за меня.
  - Ты у меня умница. Я так рад, что ты выросла хорошим человеком. Вот только боюсь, что внуков мне понянчить уже не удастся.
  Отец приподнялся в кровати и внимательно посмотрел на нее.
  - Еше успеешь, - сказала Бали, похлопав отца по руке. - У тебя еще много лет впереди. Я вытащу тебя отсюда. Обещаю.
  Отец невесело рассмеялся, потом сказал:
  - Я думал, что ты пойдешь по моим стопам, дочь. Но ты выбрала свой путь.
  "Ну, началось", - подумала она.
  - Ты всерьез полагаешь, что я смогла бы преподавать?
  - Конечно. У тебя с самого детства были предпосылки к этому. Ты ведь лидер по своей натуре.
  - Ты разочарован во мне? Считал, что я выучусь и отправлюсь преподавать в университете, а я вместо этого занялась модельным бизнесом?
  Отец коротко хохотнул.
  - Я считал, что модели - это красивые и статные девушки, что щеголяют по подиумам в сногсшибательных нарядах, а не валяются на грязном кафеле измазанными в крови и с выпущенными наружу бутафорскими внутренностями.
  - Мне казалось, ты всегда давал мне свободу выбора и утверждал, что человек сам вправе выбирать свою судьбу.
  - Да, это так. Ты ведь знаешь, что я всегда буду на твоей стороне, дочь, какой бы путь ты не выбрала.
  - Я знаю, папа, я знаю.
  Бали слегка сжала руку отца, и он откинул голову на подушку.
  - Ты правда стал лучше себя чувствовать? - спросила она.
  - Да. Не волнуйся. Все будет хорошо.
  Бали кивнула, бросив взгляд на тумбочку возле кровати, где стояло большое количество разнообразных пузырьков с лекарствами.
  - Помнишь, ты кое-что мне обещала? - спросил отец, хитро прищурившись.
  - Починить твой старый крайслер, - улыбнулась она.
  - Мой американский "ретро-крайслер"! - гордо заявил отец и они вместе рассмеялись. - Осталось тебе выучиться на автослесаря. Сможешь этим в старости зарабатывать, ведь говорят у моделей короткая карьера.
  Бали только хмыкнула на заявление отца. Он всегда любил пошутить. Хотя эта шутка была правдивой.
  - Я починю его, обещаю.
  - Дочь, не бери на себя слишком много обещаний. Будет больно, если не сможешь их выполнить. Прежде всего, тебе самой. Вот здесь, - он положил ладонь на левую сторону груди.
  - Я справлюсь. - Бали погладила отца по волосам, затем продолжила: - Я собираюсь взять отпуск. Ты вернешься домой, а я буду за тобой ухаживать.
  - К чему такие жертвы?
  - Это не жертвы.
  - Дашь старику затянуться? В последний раз.
  Бали усмехнулась.
  - Здесь? В больничной палате?
  - Почему бы и нет? - повел бровью отец.
  - Ты издеваешься. Я бросила.
  - Не верю. Ты из тех заядлых курильщиков, что будут дымить до гробовой доски.
  Бали только молча посмотрела в глаза отцу.
  - Ладно, не хочешь порадовать старика, как знаешь.
  Она отвела взгляд в сторону, улыбнувшись уголком рта.
  - Как дела у твоей сестры? - спросил отец, имея в виду Светлану, младшую сестру Бали по матери.
  - Я думаю неплохо. Мы давно не виделись.
  - Понятно. Ты уж не избегай общения с ней.
  - Я постараюсь.
  Отец улыбнулся.
  - Мне всегда нравилась твоя ледяная однозначность. Ты не терпишь сомнений.
  - Вся в тебя.
  - Скорее в мать.
  Бали вздохнула.
  - Я ее почти не помню, знаешь ли.
  - Она была хорошим человеком, я бы хотел, чтобы у тебя не было негативного отношения к матери.
  - Даже несмотря на то, что она бросила тебя с двумя маленькими детьми на руках и свалила к другому? При том, что одна из двух дочерей была рождена непонятно от кого в то время, как она была замужем за тобой?
  - Дочь... - отец помедлил пару секунд, затем продолжил: - Ты же знаешь, что я люблю Свету, как своего родного ребенка.
  - Вот только она этого совсем не ценит. Она хотя бы раз навестила тебя здесь?
  Отец закрыл глаза, тяжело выдохнув.
  - Ладно, прости, - прошептала Бали, затем немного подумала и спросила: -Кстати, твоя вторая жена, Рената, не объявлялась?
  - Нет, - рассмеялся отец. - Не думаю, что она решится прийти сюда после той взбучки, что ты ей устроила.
  - Пусть только попробует.
  В этот момент дверь палаты приоткрылась и на пороге возникла медсестра:
  - Время посещений окончено.
  - Хорошо, - оглянулась на нее Бали. - Уже ухожу.
  Медсестра ретировалась, а Бали поднялась со стула, поправила свой белый халат и посмотрела на отца:
  - Что ж, пойду. Навещу тебя завтра, принесу чего-нибудь вкусненького.
  - Спасибо, родная. Но я не хочу быть для тебя обузой, у тебя ведь своя жизнь. Не стоит тратить ее на такого старика, как я.
  - Перестань, - отмахнулась она. - Ты ведь знаешь, что я обязательно приду.
  - Знаю. Люблю тебя. До завтра.
  Бали, наклонившись, поцеловала отца в щеку и направилась к двери, но он вдруг позвал ее по имени, которое она получила при рождении и которым никто не называл ее кроме него и Светланы. Бали обернулась, уже положив ладонь на дверную ручку. Отец, поймав ее взгляд, проговорил:
  - Я, конечно, не надеюсь на то, что был лучшим отцом, и мне было довольно сложно заменить вам с сестрой мать. Вообще мне было сложно воспитывать вас, девчонок, если честно, но я надеюсь, что был неплохим отцом и твое детство стало для тебя не самой худшей частью жизни.
  - У меня было самое лучшее детство, папа. И ты был самым лучшим отцом, о котором только можно мечтать. Я очень сильно люблю тебя.
  Бали заметила, как из правого глаза отца покатилась слеза и он, стараясь улыбнуться, стряхнул ее со щеки рукой. Она ощутила, что уже и сама готова разрыдаться, поэтому решила по-быстрому проститься с отцом и покинуть стены больницы.
  - Все, пока. До завтра, - сказала Бали и, открыв дверь, вышла из палаты в длинный больничный коридор.
  
  Шагая по направлению к выходу, она взглянула на наручные часы, отметив, что уже менее чем через час ей придется вылить на себя несколько литров бутафорской крови, чтобы снова войти в один из своих образов.
  Бали скинула с себя белый халат и бросила его в урну для грязного белья, а затем остановилась около автомата с газировкой. Пока вода тонкой струей наполняла пластиковый стаканчик, до ушей Бали донесся голос молодой медсестры, вышедшей из соседней палаты:
  - Послушайте! - громко обратилась она к посетителям и пациентам, собравшимся в коридоре: - Срочно требуется кровь второй группы! У нас пациент, мальчик девяти лет, в критическом состоянии. Кто-нибудь желает выступить в качестве донора?
  На протяжении минуты раздавались чьи-то возмущенные возгласы, кто-то принялся сыпать проклятия в адрес уровня медицинской помощи, и в конце концов медсестра проговорила:
  - Ладно. Нет, так нет.
  Женщина уже собиралась вернуться в палату, когда Бали, обернувшись к ней, произнесла голосом, который вдруг стал хриплым:
  - У меня вторая группа.
  Через пять минут Бали лежала на кушетке в палате с острой иглой в вене, через которую по трубочке осуществлялся забор ее крови.
  - У нас сейчас совсем недобор, - проговорила медсестра, сидящая рядом.
  Бали вяло отозвалась, прикрыв глаза:
  - Берите, сколько нужно.
  Спустя еще полчаса она шатающейся походкой спустилась на первый этаж клиники, крепко держась за поручень лестницы, а когда оказалась на улице, то сразу же согнулась, ощутив приток тошноты, и ее вырвало прямо на бетонную площадку крыльца.
  
  
  Бали только вышла из отеля "Алмаз", как вдруг в ее сумочке завибрировал мобильный телефон. Посмотрев на экран, она совсем не удивилась тому, что там высветилось имя "Фантом". Нажав кнопку приема вызова и поднеся трубку к уху, Бали вместо привычного ответа на звонок, сразу проговорила:
  - Снова влипли?
  
  Вадим первым вылез из салона такси и Кирилл последовал за ним следом. Они сразу же направились к тому месту, где этой ночью оставили "ауди", но подойдя к нему обнаружили только участок пустого асфальта.
  - Где моя машина? - нахмурился Стронников, оглядываясь по сторонам. На стоянке находилось несколько автомобилей, но среди них его машины не было.
  - Ничего не понимаю, - покачал головой Фантом. - Что теперь делать?
  - Чертовщина какая-то.
  Кирилл посмотрел на будку, в которой должен был сидеть охранник, но внутри никого не увидел.
  - Нужно у кого-нибудь выяснить, где моя машина. Идем.
  - Подожди, - сказал Вадим, доставая мобильный телефон.
  - Что ты собира... - начал Стронников, но прервался не договорив. - Ох, ну конечно. Она же нас за круглых идиотов уже держит.
  - Бали, слушай, - проговорил Фантом в трубку. - Да, тут такая заморочка вылезла у нас... машина Кирилла исчезла... Мы не знаем.
  Вадим огляделся по сторонам, затем продолжил:
  - Здесь никого нет. Совсем никого.
  Кирилл топтался на месте в нервном ожидании, пока Фантом закончит говорить. Сложившаяся ситуация ему совсем не нравилась. Ни с исчезновением "ауди", ни с тем, что они снова просят Бали о помощи.
  - Хорошо. Будем ждать, - сказал Вадим, после чего вернул мобильник в карман джинсов и обратился к Стронникову: - Она приедет.
  - Кто бы сомневался. А мы, тем временем, упали в ее глазах еще ниже.
  - Перестань. Бали не их тех людей, что оценивают и критикуют других. Она помогает нам безо всякой задней мысли.
  - Все равно, мне перед ней неудобно.
  - Неудобно ему, - фыркнул Фантом, затем поднял голову к небу, затянутому пеленой облаков. - Хорошо хоть солнца нет, а то бы все сейчас изжарились.
  
  Бали приехала спустя полчаса и, выйдя из машины, подошла к ним.
  - Спрашивали у кого-нибудь куда могла деться тачка?
  - Нет, - ответил Вадим. - Здесь никого нет.
  - Понятно, - бросила она, после чего направилась в сторону одноэтажного здания, стоявшего неподалеку.
  Кирилл с Фантомом остались стоять на месте и ждать результата. Бали вернулась минут через пять и остановилась напротив мужчин, скрестив руки на груди. Нахмурившись, она проговорила:
  - Дежурный сказал, что "ауди" сегодня рано утром забрал человек, у которого были документы на имя Кирилла Стронникова.
  - Не понимаю, - покачал головой Стронников, не сводя глаз с больших золотых колец, что свешивались с мочек ушей Бали.
  - У тебя есть враги, Кирилл? - спросил вдруг Вадим, но в этот момент раздался звонок его мобильного телефона.
  Звонила Стелла.
  - Да, Стелла, - ответил Фантом, поднеся трубку к уху.
  "Кто же мог выдавать себя за меня?" - подумал Кирилл, пытаясь вспомнить всех недоброжелателей, с которыми ему доводилось общаться.
  Он было подумал, что это мог быть Никитин, но с какой стати ему приезжать сюда и забирать его машину? Он даже не знал, где находился Стронников в настоящий момент. Для Никитина Кирилл просто исчез.
  - Хорошо, Стелла. Мы скоро будем, - произнес Вадим, потом убрал мобильник в карман рубашки и, нахмурив брови, постоял несколько секунд в задумчивости.
  Стронников выжидающе на него посмотрел.
  - Стелла говорит, что некий человек приехал в отель и хочет тебя видеть, Кирилл, - произнес Фантом после паузы, неопределенно пожав плечами.
  - Кто он? - искренне удивился Кирилл.
  Бали тоже смотрела на Фантома, ожидая ответа. Стронников понял, что ее сложившаяся ситуация заинтересовала не меньше, чем его самого. Вадим сказал:
  - Он не представился. Но у него твоя тачка, Кирюх.
  
  
  
  
  xix
  
  - Вадим, я так рада, что ты теперь снова с нами.
  Фантом протянул руку под головой жены и, положив ладонь на плечо, притянул ее поближе к себе. Они лежали в своей кровати, готовясь ко сну.
  - Я и был с вами всегда, родная.
  Вадим чмокнул супругу в щеку, потом молча уставился в потолок.
  - Девочки хотят больше времени проводить со своим отцом. Им тебя не хватает.
  - Теперь все будет намного лучше, Диана. Я стану самым лучшим отцом на свете. Поверь мне.
  - Ты и был им, Вадим. В то время, когда мог находится рядом с дочками.
  - Теперь буду самым хорошим папой все время.
  - Я люблю тебя, Вадик, так сильно тебя люблю.
  Диана повернулась к нему и поцеловала в губы.
  - Я тоже, тоже люблю тебя больше всего на свете. Тебя и наших девочек.
  - Теперь ты не рок-звезда?
  - Теперь уже нет. Я отец и муж.
  - А как же слава и музыка? Как же крутизна?
  - Знаешь, быть хорошим отцом намного круче. Я готов все за это отдать.
  Диана приподнялась на локте и посмотрела в глаза мужа. Через несколько секунд она спросила:
  - А как же...
  - Моя зависимость?
  - Ну...
  Диана опустила глаза, давая понять, что зря завела этот разговор.
  - Я брошу наркоту, Ди. Я не сильно подсел, я смогу соскочить. Ты, главное верь мне. Вместе с девочками. Я хочу, чтобы вы, моя семья, самое дорогое, что есть в моей жизни, чтобы вы доверяли мне.
  Фантом поднялся и сел на кровати, опустив ноги на пол.
  - Куда ты? - спросила Диана.
  - Пойду, посмотрю, как там девочки.
  Он встал с кровати и вышел из комнаты, облаченный в ночную пижаму - рубашку и штаны светло-голубого цвета. Вадим открыл дверь в детскую и заглянул в образовавшуюся щелочку. Пока он пытался определить по звуку дыхания, спят ли его дочери - Лия и Лав - послышался тихий голосок одной из девочек.
  - Папа, это ты?
  Это была старшенькая - Лав.
  - Да, это я, крошка, - негромко проговорил Фантом и, медленно шагая на цыпочках, подошел к постели дочери.
  - Я так люблю тебя, папочка, - сонным голосом прошептала Лав, протянув руки к отцу, а когда тот наклонился, крепко обняла его за шею.
  - Ты меня так задушишь, - наигранно прохрипел Вадим, а потом они оба тихонько захихикали, но Фантом тут же приложил указательный палец к губам. - Тихо, а то сестренку твою разбудим.
  - Папа, - заговорила Лав, когда снова улеглась в кровати.
  - Да, крошка.
  - Если бы я умерла, чтобы ты делал?
  - Ну что ты такое говоришь, малышка.
  - Я уже давно не малышка, папа.
  - Да что ты, - сказал Вадим, скорчив рожицу, затем показал дочке язык.
  - Не веди себя со мной, как с ребенком, папа. Мне уже десять, - насупилась
  Лав, скрестив руки на груди.
  - Совсем ты у меня уже взрослая.
  - Ты мне не ответил. Мы ведь не можем отрицать то, что я когда-то умру?
  "Откуда у нее в голове эти мысли?" - искренне удивился Фантом, обдумывая слова дочери.
  - Тебя ждет длинная и счастливая жизнь. Не думай, что будем потом. Не нужно.
  - Знаешь что, папа? - произнесла Лав, приподняв правую бровь.
  - Что, доча?
  - Сразу тебе скажу, прямо сейчас. Я никогда не буду выходить замуж.
  - Почему? - улыбнулся Вадим, глядя на нее.
  - Все мальчишки такие гадины, - заявила девочка, окинув отца суровым взглядом.
  Фантом какое-то время смотрел на нее, затем потрепал Лав по голове, и рассмеялся, не сумев удержаться. Она сказала это настолько серьезно, будто вынесла единственно верный вердикт, который уже невозможно было оспорить.
  
  
  
  
  Глава 20
  
  Вадим вошел в отель первым, а Кирилл и Бали последовали за ним, пройдя мимо "ауди", что была припаркована около крыльца.
  Кирилл был рад, что его автомобиль в порядке, однако совершенно не знал, чего следует ожидать, переступив порог "Полнолуния". Однако, когда он оказался в гостиной отеля, все тревоги и опасения тут же развеялись, стоило лишь ему увидеть сидящего на диване мужчину.
  - Ну, здравствуй, Кирилл, - обратился к нему Дмитрий Куприянов, поднимаясь с места.
  - Откуда ты здесь взялся? - спросил Стронников, теперь ощущая вместо страха неизвестности лишь легкое недоумение вперемешку с раздражением.
  Куприянов перевел взгляд на Бали, остановившуюся рядом с Кириллом.
  - Привет, Бали.
  Бали ничего не ответила, а Стронников перевел на нее растерянный взгляд:
  - Вы знакомы?
  - Встречались, - небрежно бросила она.
  - Кто вы такой? - вступил в разговор Вадим, глядя на незнакомца и пытаясь понять, что здесь происходит.
  - Я известный фотограф. Меня зовут Дмитрий Куприянов.
  Он протянул Фантому ладонь для рукопожатия, но тот проигнорировал этот жест.
  - Что-то я о таком не слышал, - пробормотал Вадим себе под нос.
  В гостиную вошла Стелла и встала рядом с Фантомом.
  - Что ты здесь делаешь, Кирилл? - обратился к Стронникову Куприянов, растянув губы в ухмылке.
  - Не твое дело.
  - А я вот приехал специально за тобой. Мне поручили вернуть тебя назад, чтобы ты исполнил условия контракта.
  - Интересно, кто?
  - Твой босс. Никитин, - ответил Куприянов, затем перевел взгляд на Стеллу. - У вас будет что-нибудь выпить, милочка?
  - Она тебе не милочка, - вставил Вадим, сложив руки на груди.
  Куприянов криво улыбнулся, затем посмотрел на Стронникова.
  - Ладно. Что ж, собирайся. Нам пора ехать.
  - Он никуда не поедет, - резко проговорил Фантом, сделав шаг вперед.
  После этих слов, сказанных Вадимом, Кирилл ощутил внезапный прилив сил и в голове его пронеслась ясная мысль:
  "Здесь меня в обиду не дадут. Это мой настоящий дом".
  - Я сейчас не с вами говорю, - огрызнулся Куприянов.
  - Уважаемый Дмитрий, или как вас там? - вступила в разговор Стелла. - Вы находитесь не у себя дома, так что не нужно здесь распоряжаться. Кирилл сам решит, что ему нужно делать.
  - Я никуда не поеду. А тебе лучше уйти отсюда, - проговорил Стронников, желая, чтобы этот человек поскорее покинул его новый дом.
  - Тогда давай сюда снимки, которые ты сделал для журнала. И я оставлю тебя с этой шайкой в покое.
  - Фотографий нет, - ровно произнес Кирилл. - Я их уничтожил.
  - Вот как, - задумчиво пробормотал Куприянов, затем окинул взглядом Бали: ?- Дело в ней, да? Он из-за тебя не хочет возвращаться?
  - Откуда ты знаешь этого человека, Бали? - обратился к ней Вадим.
  - Он проводил одну из моих фотосессий.
  - Заметь, Кирилл, - вставил Куприянов. - Эту фотосессию с участием твоей нынешней подружки мог бы провести ты сам. Помнишь, мы встретились однажды
  у твоего дома и я сказал тебе, что еду в командировку фотографировать одну весьма необычную модель? Ты ведь тогда ответил, что тебе плевать на то, что на моем месте мог быть ты сам. Ты предпочел сидеть в своей задрипанной квартирке и подыхать из-за собственной дури. А мог бы познакомиться с этой девочкой еще задолго до нынешнего лета.
  До Кирилла только начал доходить смысл слов, сказанных Куприяновым, как вдруг распахнулась входная дверь и в гостиную вошла Гретель. Она, слегка покачиваясь, закрыла дверь, а потом повернулась лицом ко всем собравшимся в этот момент посреди гостиной. На ней была надета ядовито-розовая кофта с ярким оперением, чулки в широкую сеточку и черные туфли на высоком каблуке. Несколько секунд никто не произносил ни слова и все только озадаченно смотрели на Сканди, которая медленно прошла в центр комнаты, после чего опустилась в широкое кресло, что стояло около камина.
  - Кажется, я пропустила что-то интересное? - заплетающимся языком проговорила Гретель, закинув ногу на ногу, а руки вытянув вдоль спинки кресла.
  - Ты где была? - холодным голосом произнесла Стелла, глядя на дочь испепеляющим взглядом.
  - Что, мамочка, не заметила, как твоя дочка стала взрослой?
  - Почему ты не ночевала дома?
  - Потому что я больше не обязана спрашивать тебя, где мне проводить время. Слышала?
  - Гретель, как ты говоришь с матерью? - вступил в стычку Фантом.
  Стронников посмотрел на Стеллу и увидел, что к ней подошла Иде, обняв мать за талию. Девочка несомненно понимала, что здесь происходила какая-то перепалка, но не могла уловить ее смысл. Всеобщее внимание резко переключилось с Куприянова на Гретель. Все пытались понять, что случилось со Сканди и почему она себя так ведет.
  - Ну что вы на меня так смотрите? - обратилась Гретель ко всем, кто находился в гостиной.
  - Ты пьяна? - жестко спросила Стелла, но дочь только издевательски ощерилась в ответ и тогда мать, подойдя к ней, зарядила девчонке пощечину. - Дрянь.
  - Стелла, - начал Вадим, но она его резко оборвала:
  - Не лезь, Вадим. Это не твое дело.
  - Это наше общее дело, Стелла, - настойчиво сказал он.
  У Кирилла внутри вдруг возникло какое-то странное чувство, и он понял, что не знает, куда себя деть. Стелла с Фантомом стояли рядом с креслом, в котором сидела Гретель, Амаранта сидела на диване, что оказался свободным, после того, как Куприянов встал с него, а теперь рядом с ней устроилась и Бали. Недолго думая, Стронников подошел к дивану и опустился на него справа от Амаранты.
  - Не смей меня бить. Поняла? - прошипела Гретель, яростно глядя на Стеллу.
  - Знаете, кто вы такие? Вы все здесь неудачники, чьи жизни кончены. Ты, мама, только и делаешь, что занимаешься этим чертовым отелем, всех тут опекаешь, словно своих детей. А все потому, что тебе больше нечего делать, потому что у тебя нет своей личной жизни. А ты, Вадим?
  Теперь Сканди переключилась на Фантома.
  - Тебе уже почти сорок, но ума в голове совсем нет. Когда ты уже повзрослеешь? Ты пытаешься всем здесь быть добрым папочкой, выступаешь главным примирителем, всех стараешься успокоить в трудные моменты. А не потому ли это все, что ты не состоялся в жизни, как отец, как муж, вот и пытаешься восполнить то, чего у тебя никогда не было? И не будет.
  Вадим ничего не сказал, только рассеянно улыбнулся.
  - Ну, что? Давай накричи на меня, покажи хоть раз настоящий характер, - не успокаивалась Сканди.
  - Прекрати сейчас же, - в очередной раз попыталась угомонить разошедшуюся дочь Стелла, но та не обратила ни малейшего внимания на ее слова.
  - Ты тряпка, Вадим, - продолжила Сканди.
  "Никогда не видел, чтобы шестнадцатилетняя девчонка так разговаривала со взрослыми людьми, а те ничего не могли с этим поделать", - подумал Кирилл, а в следующий момент понял, что Гретель уже говорит о нем самом.
  - Откуда вы вообще здесь взялись, Кирилл? - спросила она. - Хотя вы с Вадимом идеально друг другу подходите. Оба чокнутые. Вы, Кирилл, странный человек. Неудачник по жизни. И ничего даже не пытаетесь сделать, чтобы хоть что-то изменить. Все принимаете, как данное. Скажешь вам, что пора умирать, и вы смиренно уляжетесь на спину, задрав ноги кверху.
  - Я чувствую себя здесь лишним, дамы и господа, - подал вдруг голос Куприянов, который все также стоял посреди гостиной и наблюдал за происходящим.
  - Ты кто вообще такой? - небрежно поинтересовалась Сканди, посмотрев на него.
  - Я? Талантливый фотограф, деточка, - заявил тот с гордой улыбкой на лице.
  - Засунь свой талант себе в задницу, - презрительно бросила Гретель.
  - Вот это правильно, - довольно произнес Фантом, и Стелла бросила на него гневный взгляд, после чего сама обратилась к Куприянову, указав рукой на дверь:
  - Уходите отсюда.
  Куприянов же явно не собирался так просто исчезнуть. Вместо того, чтобы послушно удалиться, он прошел в противоположный угол гостиной и сел в стоявшее там кресло. Стелла тоже устроилась в кресле, а Вадим опустился рядом с ней на подлокотник.
  Гретель выставила перед собой указательный палец и обвела им всех, кто находился в гостиной. Остановившись на Бали, она удовлетворенно улыбнулась.
  - Знаешь, Бали, что я давно хотела тебе сказать?
  Бали молча приподняла голову и посмотрела на Гретель, давая понять, что внимательно ее слушает.
  - Ты шлюха, - проговорила Гретель, после чего рассмеялась.
  Бали лишь снисходительно улыбнулась на это, а Стелла снова поднялась с места и заговорила, почти срываясь на крик, и не сводя глаз с дочери:
  - Все, хватит! Ты меня достала уже сегодня! Марш в свою комнату! Ты у меня месяц будешь с красной жопой ходить и из дома носа не высунешь!
  Кирилл заметил, как Иде встревоженно посмотрела на мать и крепко сжала ее запястье своей маленькой ладошкой. Гретель звонко захохотала, а Бали проговорила:
  - Стелла, не нужно. Пусть она скажет все, что хочет сказать. Я тебя слушаю, Сканди.
  Гретель сделала серьезное выражение лица и вновь посмотрела на Бали.
  - Ты не шлюха, Бали. Я пошутила. Ты, Бали, настолько холодная, что любой мужик, который бы оказался с тобой в одной постели за пару минут покрылся бы инеем. В тебе нет жизни. При этом ты постоянно пытаешься контролировать все вокруг себя. Взваливаешь на свои плечи кучу чужих проблем. Хочешь казаться этакой альтруисткой. Зачем тебе это? Кому и что ты хочешь доказать?
  Повисла тишина и несколько минут никто ничего не говорил. Стронникову подумалось, что Гретель, будто бы видит их всех насквозь. Откуда в ней это? Он не помнил, чтобы девочка проводила много времени с кем-либо из них, она была одиночкой. Но при этом, видимо, являла собой хорошего тайного наблюдателя, и вот теперь пришло время поведать всем о своих наблюдениях. Кирилл заметил, что Бали опустила голову, уперев подбородок кулаками и о чем-то размышляла. Амаранта смотрела на Гретель и у нее явно возникало чувство, словно она видит эту девочку впервые. Стелла снова уселась в кресло, глядя куда-то в пустоту, а Вадим пару раз открывал рот, порываясь что-то сказать, но никак не мог решиться на это. Или не мог подобрать нужных слов. Иде стояла рядом с матерью, держа ее за руку.
  - Амаранта, - нарушила вдруг тишину Сканди. - Хочешь услышать правду и ты?
  - Нет, спасибо, - вяло откликнулась та.
  - А я все же скажу. Ты, Ами, красивая, но несчастная. У тебя есть все задатки для того, чтобы стать счастливой в отличие от большинства находящихся здесь людей. Только ты не знаешь, как этим правильно воспользоваться. У тебя имеется инструмент, только вот инструкция к нему потерялась.
  Послышались хлопки из другого конца комнаты и все обернулись назад. Все, кроме Сканди, которая сидела лицом к Куприянову и видела, как тот принялся аплодировать с довольной улыбкой на лице.
  - Замечательное представление, - сказал он, снова выйдя в центр гостиной.
  Стелла тяжело вздохнула, взглянув на него:
  - Вы все еще здесь. О, Господи!
  - Все, вы мне надоели, ребята, - зевнув, сказала Гретель, а затем поднялась из кресла. - Пойду спать.
  - Иди, - проговорила Стелла. - Когда проснешься тебя будет ждать серьезный разговор. Не отвертишься.
  - Ой, мамочка, напугала.
  Сканди, закатив глаза, тяжело выдохнула, потом медленно прошла мимо Куприянова, направившись вдоль коридора к своей комнате.
  - Что происходит с моей дочерью? - обреченно произнесла Стелла, закрыв лицо ладонями, и ни к кому конкретно не обращаясь. - Что я сделала не так?
  
  
  
  
  xx
  
  Дыхание сбилось, когда она преодолела длинный мост, и ей пришлось остановиться, чтобы как следует отдышаться. Наклонившись и уперев руки в колени, они принялась оглядываться по сторонам. Уже стемнело и деревья, увешанные красно-желтыми листьями, после мелкого дождика влажно переливались в свете уличных фонарей.
  "Нужно бросать курить", - пронеслось в ее голове и она, глубоко втянув носом воздух, выпустила изо рта вместе с выдохом струю прозрачного пара.
  Она никогда раньше не задавалась вопросом, для чего ей был нужен бег. Просто чувствовала в этом необходимость. Уже давно, лет пять как, вечерние пробежки были для нее устоявшейся традицией. А совершала она их примерно раз в три-четыре дня. Началось это увлечение еще во время учебы в выпускном классе школы. Ей требовалась перезагрузка, встряска мыслей, бег хорошо этому способствовал.
  Отец как-то раз справедливо заметил, что она пытается убежать от самой себя. Возможно, бег был для нее попыткой побега от внутренних демонов, от противоречий, что так часто разрывали ее изнутри.
  Она выпрямилась во весь рост, достала из пачки сигарету и вставила ее в рот. Чиркнула зажигалкой, а когда поднесла пламя к сигарете, зажатой между губами, вспомнила, как отец на их последней встрече в больнице попросил у нее закурить.
  Но она отказала.
  Бали подожгла сигарету и, глубоко затянувшись, прищурила глаза. Отметив для себя дальнейший маршрут, она сошла с тротуара, что протянулся вдоль длинного моста, соединяющего две части города. По пологому склону спустилась с высокой насыпи и неспешно зашагала в сторону улиц. В правом боку закололо и Бали пришла к выводу, что с бегом на сегодня пора заканчивать. Впереди ее ждала длинная дорога домой, а рано утром нужно было отправляться в фотостудию и работать десять часов подряд, из которых два или три часа уйдет только на то, чтобы вымазаться в бутафорской крови и наложить грим. Особого желания заниматься чем-либо не было, даже если это дело являлось ее любимой работой. Во всяком случае сейчас, когда наступили сложные времена в ее жизни. Времена, которые должны были наступить рано или поздно, но ведь человек всегда уверен, что они никогда не наступят.
  Она полагала, что сможет без труда поймать такси и поэтому никуда не спешила. Требовалось передохнуть и Бали, когда оказалась в просторном парке недалеко от огромного стадиона, сразу же стала искать взглядом свободную скамейку, однако большинство из них занимали молодые парни с сидящими у них на коленях девушками. Почти каждый раз маршрут ее пробежки завершался в этом месте, где Бали отдыхала, переводила дух, затем бежала обратно к дому, откуда и начинала свой путь. В этот же раз все было совсем по-другому. Потому что она начала свою пробежку ни от дома, а от территории кладбища, что находилось на гораздо большем расстоянии от этого парка.
  Сейчас в парке было необычайно людно для осеннего вечера и подавляющее количество народа составляла молодежь, облаченная в кожаные куртки и различные металлические атрибуты, что украшали их одежду. Парни и девушки громко смеялись, о чем-то разговаривали и не обращали ни малейшего внимания на Бали, когда она проходила мимо. Какой-то молодой человек, явно не трезвый, поднялся со скамейки и двинулся в ее сторону. Бали внезапно напряглась всем телом, ожидая, что парень непременно пристанет к ней или что-нибудь скажет и тогда ему явно не поздоровится. Она уже буквально представляла себе, как взмахнет ногой, вероятно, оставив беднягу без потомства.
  Однако парень лишь растянул губы в пьяной улыбке перед ее лицом и зашагал дальше шатающейся походкой, пересекая парк по диагонали из одного конца в другой. Бали, не останавливаясь, продолжила двигаться дальше, в поисках свободного места. Ощутив, как ее разогретое тело вдруг прохватило усилившимся ветром, она потянула за бегунок молнии на куртке, закрывая от холода грудь и горло. Затем накинула на голову капюшон.
  Ступни ног, облаченные в легкие кроссовки, гудели от усталости, и она вдруг поняла, что уже давно не мечтала о такой простой вещи, как спокойно посидеть, вытянув ноги. Бросив взгляд на темнеющую впереди пару деревьев, в том месте, где фонарь не горел, Бали различила там две мутные фигуры, которые явно воспользовались предоставившейся им возможностью и решили вдоволь пообжиматься.
  "Раньше мне гораздо быстрее удавалось найти свободное место в этом чертовом парке".
  Она увидела, как парень опустился на колени перед девушкой, которая прижималась спиной к дереву, и, расстегнув пуговицы на ее талии, принялся стаскивать с нее юбку. В следующий момент Бали заметила свободное место на одной из скамеек и ее мысли снова переключилась на изнывающие от усталости ноги.
  "Сколько времени я сегодня бегала?" - задалась она вопросом и пришла к выводу, что не меньше двух часов. С учетом того, что в этот раз перерыв составил не меньше недели, и она успела за прошедшее время потерять былой тонус, два часа бега стали довольно изнурительным испытанием.
  На одной стороне скамейки сидел представительный мужчина в длинном плаще и шляпе, и Бали устроилась на ее противоположном конце. Вытянув ноги, она с облегчением вздохнула.
  - Хороший вечер, - негромко проговорил мужчина, глядя в одну точку перед собой.
  Бали ничего не ответила и через несколько секунд тишины мужчина снова заговорил:
  - От чего бежите?
  - Я не думаю, что поняла вас, - сказала Бали, повернув голову к незнакомцу.
  - Вы бегаете, - улыбнулся мужчина, теперь посмотрев на нее. - Я уже ни раз видел вас здесь. Обычно вы приходите в парк вон оттуда, - он указал в сторону моста, - усталая и изнуренная.
  - А вы на редкость наблюдательны.
  - Да, в этом я преуспел.
  - Все от чего-то бегут. Кто-то от собственной глупости, кто-то пытается забыть прошлое. Некоторые пытаются совершить побег от самого себя, - она улыбнулась. - А для меня бег простое расслабление. Отличный способ проветрить голову от глупых мыслей. Помогает перед сном.
  - Полагаю, вы из тех, кто знает, о чем говорит, - произнес он. - Вы мне кажетесь весьма целеустремленной натурой. Не то, что нынешняя молодежь. Они сейчас и в двадцать лет не видят себя ни в какой роли. Понемногу хватают отовсюду, вот и выходит в итоге не личность, а сборная солянка. Интернет, телевидение, друзья-алкаши, это то, что сейчас делает человека личностью в кавычках.
  - Как бы там ни было, то, какой личностью станет человек в итоге, на девяносто процентов зависит от него самого. Все остальное лишь декорации, фоновый шум.
  - Хорошо, - сказал мужчина с готовностью в голосе принять вызов. - А как же Бог? Ну, или высшая сила, что создала человека? Она, по-вашему, влияет на становление личности?
  Бали нашла глазами силуэты той юной парочки, что резвилась в парке среди деревьев, затем ответила:
  - Согласно экзистенциализму, нет никакой природы человека, как нет и Бога, который бы ее задумал. Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. Существование предшествует сущности, то есть человек представляет себя и проявляет волю уже после того, как начинает существовать.
  Мужчина коротко рассмеялся.
  - Что такое? - обернулась к нему Бали.
  - То, как вы рассуждаете. Забавно. Вам ведь, наверное, самой двадцать или чуть больше. В наше время люди вашего возраста обычно выражаются какими-то странными обрывками фраз. В конкретно вашей же речи сразу чувствуется понимание того, о чем говорите. Полагаю, вы студентка. Будущий философ.
  Бали улыбнулась:
  - Вы сделали такой вывод всего лишь по паре фраз, произнесенных мной?
  - Я, милочка, довольно проницательный человек. Многие люди для меня, как открытые книги. И вы не исключение.
  "Философ, значит, - подумала Бали. - А отец мне пророчил всего лишь будущее автослесаря".
  - Вы кого-то ждете здесь?
  - Да, жду свою внучку. Она у меня подросток. Здесь концерт, знаете ли, вот-вот должен начаться. Внучка моя любительница тяжелого рока. Как же эта ее любимая группа называется, что здесь выступать будет. Все время забываю. - Мужчина задумался на пару секунд, потом сказал: - А, вспомнил! Коллектив "Черная амальгама". Ее любимые музыканты. Что эта молодежь в них находит?
  - Это точно, - кивнула Бали, почему-то вдруг ощутив неприятную резь в левом глазу.
  "А ведь я даже на похоронах отца не плакала. Ни разу после того, как он умер".
  - Сейчас люди другие пошли, - продолжил ее неожиданный собеседник и Бали поняла, что ей нравится слушать голос этого человека - бархатный и необычайно добрый. - Молодые люди больше жаждут развлечений, нежели занятий трудом. Эта музыка, эта готика, все эти ужасы. Моя внучка, Юлька, постоянно красится, помада эта чернющая на губах, глаза какие-то вечно подведенные не пойми чем. Одежду какую-то разорванную носит. Уверен, вы совсем другая девушка.
  Бали усмехнулась про себя, думая, как ей повезло, что в этот вечер она была совсем без косметики. Собеседник же продолжал:
  - Юлька мне постоянно говорит: "Дед, ты чего такой несовременный, а я ей отвечаю: "Внучка, мне уже перевалило за шестьдесят, я свое отгулял еще полвека назад".
  Мужчина звонко рассмеялся, а Бали вдруг сказала:
  - У меня отец умер четыре дня назад. Мне так плохо внутри, здесь, - она положила ладонь на левую сторону груди. - А я даже не могу поплакать. Ни единой слезы за все время. Мне кажется, я не справилась. Не смогла помочь ему.
  - Сочувствую, - негромко проговорил ее неожиданный вечерний собеседник, нахмурив брови.
  Бали услышала отдаленное бренчание электрогитары и повернула голову в сторону стадиона. Людей в парке почти не осталось, все уже были на концерте. В следующий момент звуки музыки смолкли, раздалось несколько громких хлопков и небо над стадионом вспыхнуло несколькими десятками разноцветных огней.
  
  
  
  
  Глава 21
  
  Во второй половине дня жара усилилась, а небо целиком очистилось от облаков, что еще утром покрывали большую его часть.
  Кирилл шагал по песку вслед за Вадимом, и они оба молчали, думая о чем-то своем. Стронников сомневался, что идея идти к Михалычу сегодня была хорошей, но не стал противиться, когда Фантом позвал его прогуляться до маяка. Настроение у всех было не лучшим после сцены, устроенной Гретель, но с другой стороны требовалось немного отвлечься и подумать о чем-то другом.
  - Слушай, Вадим, - обратился Кирилл к Фантому, когда догнал его несколькими большими шагами. - А Михалыч точно будет рад нас видеть? Проблем-то не хотелось бы.
  - Конечно, будет. Еще бы! Мы ведь не с пустыми руками идем.
  Вадим поднял руку, в которой сжимал литровую бутылку виски.
  - Понятно, - кивнул Стронников. - Да, сегодня Гретель задала всем нам взбучку.
  - Подросток, чего ты хочешь, - отмахнулся Фантом. - Прости нас за нее, если что.
  - Мелочи.
  - А куда, кстати, твой друг фотограф подевался?
  - Он мне не друг, - сухо ответил Кирилл.
  "И правда, куда он делся?"
  Стронников вспомнил, что после ухода Гретель они все принялись успокаивать Стеллу, а Куприянову удалось незаметно исчезнуть из вида. Больше он его не видел.
  "И как ему удалось найти меня?"
  На этот вопрос у Кирилла тоже не было ответа.
  - Его твой заказчик прислал? - спросил Вадим.
  - Выходит, что да.
  - Но ты ведь не бросишь нас?
  В голосе Фантома Стронников уловил тоскливые нотки вперемешку с надеждой и покачал головой.
  - Нет. Теперь уже я вас не оставлю.
  Вадим улыбнулся и потрепал его по плечу.
  - Вот он, ответ настоящего мужика. Южного мужика. - Он помолчал с минуту, потом добавил: - Сегодня, кстати, неделя, как ты с нами, брат.
  - Есть за что выпить, да? Слушай, а ты сам видел этого призрака?
  - Не приходилось, - покачал головой Фантом.
  Вскоре они оказались в нескольких метрах от маяка, что стоял на небольшой каменистой возвышенности, которая поднималась над берегом на пару метров. Рядом с маяком располагался аккуратный деревянный домик, где, судя по всему, и жил смотритель. По правую руку от маяка виднелся длинный пирс, уходящий в море метров на двадцать или тридцать.
  - Михалыч! - крикнул Фантом и Стронников аж вздрогнул от неожиданности, так непривычно громко прозвучал его голос в тишине этого места, нарушаемой лишь криком чаек, да плеском воды. - У нас для тебя кое-то есть!
  Не прошло и минуты, как послышался скрип открываемой двери и перед домиком показался низкорослый мужичок в полосатой тельняшке, под которой отчетливо выделялся пивной живот, и камуфляжных штанах с дырками на коленях. На ногах его были надеты резиновые сапоги, один из которых был разорван и резина с одной стороны волочилась по земле, обнажая голую ступню. Щеки и шея Михалыча были покрыты седой щетиной, а в руках он сжимал пластиковую бутылку из-под пива.
  Но единственное во внешности этого странного и нелепого человека, что едва
  не заставило Кирилла рассмеяться во весь голос, так это была меховая шапка-ушанка, которая покрывала его голову. И это на тридцатипятиградусной жаре.
  - Здорово, Фантом - пробурчал старик хриплым голосом и тут же зашелся каркающим кашлем.
  Он направился в их сторону, едва переставляя ноги, и Стронников решил, что ему должно быть уже не меньше семидесяти лет.
  - Михалыч, знакомься, это мой друг Кирилл, - произнес Вадим, когда пожал руку старика.
  - Да хоть Василий, - отмахнулся Михалыч, - давай выкладывай, зачем приперлись. И вискаря наливай давай, не жмотничай, парень.
  - Кирилл хотел услышать историю о твоем призраке. Вот, мы и пришли.
  - А-а-а, - протянул старик, криво улыбнувшись и бросив на камни пластиковую бутылку, которая уже была пустой. - Тогда другое дело. А ну, дай сюда.
  Он выхватил из руки Фантома бутылку виски и, одним движением откупорив ее, отбросил крышку в сторону. Затем приложил горлышко к губам и, запрокинув голову, принялся залпом глотать напиток.
  "Какого хрена он делает?" - удивленными глазами глядя на полоумного старика, подумал Стронников.
  Когда Михалыч отнял бутылку от губ и вытер рот тыльной стороной ладони, объем виски сократился примерно на треть.
  - Классный вискарь, - прохрипел старик, покачнувшись и переступив с ноги на ногу. Затем он громко и протяжно рыгнул, одновременно поправляя покривившуюся шапку на голове.
  На этот раз Кирилл не смог удержаться и рассмеялся, наблюдая за стариком. Фантом с улыбкой покосился на него и тоже захохотал.
  - Тебе не жарко в шапке, Михалыч? - спросил Вадим, указав рукой на голову старика.
  - Самое то, - ответил старик. - Сегодня прохладно.
  - Ну да, - пробормотал Стронников, вытерев ладонью пот со лба.
  - Ладно, хорош мое время тянуть, братцы, - снова прохрипел Михалыч. - Двигайте за мной.
  Смотритель развернулся и хромающей походкой принялся спускаться с возвышенности, направляясь к пирсу. Фантом с Кириллом неспешно двинулись за ним и вскоре ступили на деревянные перекладины, которые ощутимо шатались под их ногами.
  - Мы здесь не провалимся в воду? - обеспокоенно спросил Стронников, обращаясь к Вадиму, однако ответил ему Михалыч.
  - Не ссы, все будет круто.
  - Сколько ему лет?
  Фантом хотел что-то сказать, но старик вновь его опередил:
  - Я на этом свете прожил раза в три больше твоего, дружок. Мне еще в прошлом веке исполнилось семьдесят пять, а потом я потерял счет годам, знаешь ли.
  "Ему что, сто двадцать?" - пронеслось в голове Стронникова, и он снова посмотрел на Вадима, но тот никак не отреагировал.
  - Призрак здесь и правда есть, Василий, - сказал вдруг Михалыч, продолжая шагать вдоль пирса.
  - Василий? - спросил Стронников, не понимая, о чем говорит старик.
  Михалыч обернулся и бросил на него взгляд, полный упрека. Кирилл только беспомощно развел руками:
  - Ладно-ладно, как скажете.
  Старик, тем временем, продолжил:
  - Давным-давно, когда мне было лет десять от силы, к этому самому пирсу приходили корабли с рабами из Турции. Тогда, знаешь ли, в этих местах процветала торговля рабами, их возили туда-сюда, туда-сюда. Было среди них много красивых женщин. С очень огромными сиськами, - Михалыч повернулся к Стронникову, приложив руки к груди и жестами демонстрируя округлости, которые были на этом месте у тех женщин. - Так вот, однажды с тем мужиком, что владел здесь рабами, приключился несчастный случай. Он по пьяни упал на берегу, ударившись головой о камни, и после этого потерял рассудок. Он вернулся в свой дом, взял ружье и отправился в сарай, целиком набитый рабынями. Там одни бабы были. И вот он нацелил на них пушку и принялся стрелять.
  Михалыч вдруг остановился, встал в позу стрелка, словно держа в руках импровизированное ружье. Он принялся водить из стороны в сторону невидимым оружием и издавать ртом звуки выстрелов.
  - Мы поняли, Михалыч, - сказал Фантом. - Прекращай это представление.
  Старик выпрямился, прекратив дурачиться, затем спросил:
  - Ладно, о чем это я?
  - О призраке и рабах, - напомнил ему Стронников.
  - Ах, да. Так вот, мужик значит тот всех своих рабынь и перебил из ружья. А потом повытаскивал их тела прямо на берег и разложил у подножия маяка. Того самого.
  Михалыч кивнул в сторону своего маяка, и Кирилл с Вадимом тоже бросили туда взгляды.
  - Я сам видел, как тела этих баб акулы жрали. Начался прилив и трупы стало уносить в море. Вот рыбки резвились в тот год. Кошмар.
  В этот момент они уже дошли до конца пирса и Михалыч замолчал, облокотившись на деревянные поручни.
  - Сюда вечером надо приходить. С бутылем пивасика.
  - Я двух вещей не пойму, - заговорил Стронников, глядя на плескавшуюся под ногами воду. - Пусть даже вам было десять лет в то время, откуда взяться работорговле? И причем здесь вообще призраки? Вадим говорил мне про призрак убитой невесты.
  - А ты хитер, старик, хитер, - прохрипел Михалыч, расплывшись в улыбке. -Ну ка, давайте промочим горло, ребята.
  Он вновь приложился к виски, запрокинув голову назад и жадно делая из бутылки глоток за глотком, но в этот момент шапка-ушанка слетела с его затылка и плюхнулась в воду.
  - Вот бляха муха! - прокричал старик, отняв от губ бутылку и сокрушенно глядя вниз. - Растуды ее сюды!
  
  - Будете? - поинтересовался Михалыч, когда чуть позже они сидели за круглым столом на первом этаже маяка.
  - Нет, спасибо, - сказал Фантом, глядя на бутылку виски, что стояла перед ними. Кроме нее на столе больше ничего не было.
  Стронников покачал головой, вспоминая, как сильно поразил его этот маяк, впервые увиденный им из комнаты в отеле. А свет здесь по ночам зажигал всего лишь спившийся старикан. Никакой романтики. Он огляделся вокруг: голые стены с обшарпанной побелкой, и небольшая тумбочка у стены под окном.
  - Для чего вы зажигаете здесь свет? Разве к пристани еще приходят корабли?
  Михалыч глянул на Кирилла, задавшего этот вопрос, и покачал головой.
  - Не приходят уже лет тридцать. Мне просто нравится зажигать этот чертов маяк, и я буду делать это, пока не сдохну. А Вадик уже согласен меня заменить, правда?
  - Конечно, Михалыч.
  - Держишься? - спросил вдруг старик, глядя на Фантома.
  Тот сразу понял, о чем говорит Михалыч, и кивнул в ответ.
  - Я тоже, друг, я тоже. Отлично знаю, что такое терять самых близких. Я ведь
  совсем один здесь.
  Кирилл непонимающе смотрел на них, пытаясь уловить суть разговора. Но пока ему это не удавалось.
  - Сколько уже прошло?
  - Год, - ответил Вадим, а потом протянул руку и сжал пальцами бутылку с виски, сделать глоток из которой вначале отказался.
  - Со временем станет легче, поверь.
  Фантом вновь закивал головой, а потом приложил горлышко бутылки к губам и сделал несколько больших глотков.
  - Пей, сынок, пей. Это поможет.
  Вадим вернул бутылку на стол, а Михалыч положил руку на его плечо и крепко сжал. Несколько долгих мгновений никто не произносил ни слова и за это время Стронников пришел к выводу, что Фантом со стариком говорят о тех несчастьях, которые приключились с Вадимом год назад. Именно о них тот уклончиво упоминал в беседе с ним на пляже этой ночью.
  - Ладно, - оживленно проговорил Михалыч, хлопнув себя по коленям. Затем поднялся из-за стола. - Хотите увидеть настоящего призрака? Приходите ночью.
  - Призрак невесты? - уточнил Стронников.
  - Так точно. Но только ночью. После полуночи приходите. У нее такие сиськи и такая жопа, что упадете!
  - Отлично, - проговорил Фантом, поднимаясь. - Тогда мы еще зайдем. Спасибо, Михалыч.
  Кирилл последовал его примеру, и они направились к выходу из маяка.
  - Слышь, Фантом, - окликнул старик, когда Вадим уже взялся за ручку массивной деревянной двери.
  Он и Стронников оглянулись на Михалыча, который, растянув в улыбке беззубый рот, произнес:
  - Соберетесь девок кадрить, не забудьте старика Михалыча кликнуть.
  - Непременно, - ответил Вадим, приставив указательный и средний пальцы правой руки к виску, а потом распахнул дверь, и они с Кириллом исчезли в ярком свете дня.
  
  Гретель, стоя перед зеркалом в своей комнате, поднесла к губам черную помаду, которую ей недавно удалось стащить из сумочки Бали, и принялась водить ей из стороны в сторону.
  На ней ничего не было кроме нижнего белья и Сканди упорно размышляла над тем, что бы такого эффектного ей надеть. Она представляла себе лица матери, Вадима и всех остальных в тот момент, когда она спустится по лестнице. С растрепанными волосами, черной косметикой на лице и в каком-то совершенно невероятном наряде.
  Гретель подошла к шкафу с одеждой и открыла створки. Окинув взглядом свои вещи, принялась вытаскивать с полок джинсы и кофты различных фасонов и цветов, беспорядочно бросая их на кровать.
  Когда Сканди стояла, критически глядя на свою одежду, дверь в ее комнату приоткрылась и на пороге возникла Катя.
  - Что это ты там устроила внизу? Я слышала крики.
  - Небольшое представление. Но самое интересное я припасла на вечер.
  Гретель повернулась к Кате с загадочной улыбкой на губах.
  - Послушай, Сканди, мне кажется не стоит перегибать палку, - сказала та, присев на край кровати.
  - Да что ты понимаешь. Лучше посоветуй, что эффектного можно сделать из этого барахла. Чтобы сразить на повал.
  Сканди указала на одежду, что была разбросана на ее постели.
  - Понятия не имею. Я, знаешь ли, не модельер, - ответила Катя, разведя руками.
  Гретель задумалась ненадолго, затем поинтересовалась:
  - Ты еще колешься?
  - Прости? - не поняла Катя.
  - Я спрашиваю, ты еще ходишь под дозой?
  - Нет. Уже больше двух месяцев я в полной завязке.
  - И как результат?
  Катя поднялась с постели и подошла к окну.
  - Сама знаешь, как это бывает. Первый месяц я на стенку лезла, казалось, сдохну вот-вот. Это было невыносимо. Но сейчас стало полегче.
  - Ты и выглядишь лучше, - заметила Сканди. - Без наркоты вполне симпатичная девчонка. Только с волосами нужно что-то сделать и одеть тебя во что-нибудь более эффектное.
  Катя провела рукой по вьющимся светло-коричневым волосам, которые свисали до плеч, потом взглянула на себя в большое зеркало, что было встроено в дверцу шкафа. На ней была надета черная кофта и потертые синие джинсы.
  - Так плохо выгляжу?
  - Не лучшим образом, - покачала головой Гретель. - Сколько тебе лет?
  - Двадцать восемь. А что?
  - Да нет, ничего. Есть у меня одна идея и мне нужна твоя помощь.
  - И что это за идея?
  Сканди в задумчивости сделала несколько кругов по комнате, потом села на кровать.
  - Ты должна соблазнить Стронникова, - сказала она.
  - Что? - удивленно проговорила Катя, обернувшись к Сканди и глядя на нее округлившимися глазами.
  - Не смотри на меня так. Я хочу, чтобы ты затащила Кирилла в постель. Или он тебе не симпатичен?
  - Да он даже не смотрит на меня! И зачем тебе это? Чего ты хочешь добиться?
  - А ты заставь его обратить на тебя внимание. Когда у тебя в последний раз был мужик?
  - Мы не будем это обсуждать. У тебя явно что-то не то в голове творится в последнее время. Я пошла.
  Катя направилась к двери, но как только она взялась за ручку, Гретель вновь заговорила:
  - Что-то мне не верится, чтобы ты ни разу не подумала о том, чтобы заняться любовью с Кириллом.
  - Ни разу. Можешь не верить.
  - А если я расскажу маме, что ты хранишь пару доз в своей комнате? Под матрасом.
  Катя отпустила дверную ручку и обернулась к Сканди:
  - Это неправда и ты это прекрасно знаешь.
  - Хорошо. Тогда я скажу ей, что ты приставала ко мне. В сексуальном плане.
  - Это смешно, - хохотнула Катя.
  - Матери будет не до смеха.
  - Тебе никто не поверит.
  - Не поверит мать, так поверит Бали. Я могу еще сказать ей, что ты воруешь косметику из ее сумочки. Она не будет этому рада.
  - Я думала мы подруги, - хрипло проговорила Катя и Гретель заметила, как та переменилась в лице.
  - Мы и есть подруги. Соблазни Стронникова, и я буду твоей самой лучшей подругой.
  Катя, не произнося больше ни слова, несколько секунд смотрела в лицо Сканди, а затем открыла дверь и исчезла в темноте коридора.
  
  Ночью Кириллу не спалось, и он лежал, глядя в густую темноту, что целиком обволакивала его комнату. Через приоткрытую дверь балкона до него доносился все тот же постоянный, не прерываемый ни на секунду плеск волн, который, как казалось Стронникову, он уже перестал различать за прошедшие дни, но теперь вновь отчетливо слышал. В такие минуты и часы без сна в голову Кирилла лезли различные мысли о его будущем. Он задавался вопросами, чем будет заниматься дальше, что будет делать и куда двигаться. Сколько времени у него еще есть в этом мире и успеет ли он сделать хоть что-то из задуманного. Но если раньше, несколько лет назад, большинство его планов касались работы, то теперь перед ним была только пустота. Стронников сомневался, что когда-либо вернется к своей прошлой профессиональной деятельности фотографа, а в том, что у него никогда не будет любимой женщины, своей семьи и детей, был почти уверен. А нужно ли ему было все это?
  "Нужно ли мне это?" - задался он вопросом, поднимаясь с кровати.
  Кирилл, натянув джинсы, подошел к окну и, раздернув шторы, посмотрел вдаль. Окна его комнаты располагались на задней стороне отеля и отсюда открывался отличный вид на море. Стронников почти каждый вечер смотрел на плещущиеся волны, на золотистый песок, на камни вдали, на свет маяка, который широким лучом ложился на воду и уходил, казалось, за самый край моря. Сейчас он провел взглядом от ровной земляной площадки перед отелем до крутого обрыва чуть дальше, за которым начинался золотистый пляж. За ним шло кажущееся бескрайним море, над которым высоко в безоблачном небе висела полная и особенно яркая в темноте ночи луна. Кирилл открыл дверь балкона пошире и ступил на прохладный бетон. Приятный ночной воздух тут же окутал его обнаженный торс и Стронников, уперев руки в ограждение, посмотрел вниз. От балкона до земли было метра четыре, и он задался вопросом, достаточно ли этого, чтобы, случайно упав, свернуть себе шею. Но, поразмыслив немного, пришел к выводу, что ему вовсе не хочется знать на него ответ.
  "Ведь я больше не ищу способов для того, чтобы покончить с собой", - подумал Кирилл, снова переведя взгляд на возвышающийся вдали маяк. Это заставило его вспомнить их с Вадимом сегодняшний поход в гости к Михалычу, и он коротко рассмеялся, когда перед его мысленным взглядом возник этот странный персонаж - смотритель маяка.
  Стронников вернулся в комнату, которая теперь освещалась лунным светом, ощутив, что горло его пересохло и ему хочется пить. Включив светильник на прикроватной тумбочке, он взял со стола платиковую бутылку из-под минеральной воды, но та оказалась почти пустой. Только на донышке остался единственный глоток. Вылив в рот остатки минералки, Кирилл пришел к выводу, что необходимо спуститься вниз и поискать воды на кухне. Электронные часы на прикроватной тумбе показывали четвертый час ночи и Стронников, надев футболку и выйдя из комнаты в коридор, освещенный тусклым светом настенных светильников, направился в сторону лестницы. Но, как только он свернул с этажа и встал на первую ступеньку, перед ним тут же возникла Бали, поднимающаяся наверх.
  - Привет, - сказал Кирилл, но тут же подумал, что прозвучало это как-то глупо, ведь они провели немало времени вместе днем.
  - Не спится? - поинтересовалась Бали, проходя мимо него.
  - Решил вот водички раздобыть.
  - Может, чего покрепче? Как относишься к виски?
  "Это что, приглашение?" - внезапно промелькнуло в его голове.
  - Ну... - протянул Кирилл, опешив от предложения Бали. - Я не против.
  - Тогда иди за мной, в моей комнате где-то завалялась бутылка, - произнесла она, махнув рукой. - Все равно у меня сегодня бессонница, а пить в одиночку как-то не хочется.
  - Ладно. Отлично.
  Стронников последовал за Бали на третий этаж и, когда они оказались у ее комнаты, вошел внутрь вслед за ней, закрыв за собой дверь. Кирилл впервые оказался в номере Бали и принялся осматриваться по сторонам. Комната выглядела почти также, как и его номер и номер Вадима, практически с тем же набором мебели, но кое-что все же ее отличало. Это и тонкий аромат женских духов, ненавязчиво парящий в воздухе вперемешку с запахом сигаретного дыма, и бархатные темно-синие шторы на окнах, в отличие от невзрачных бесцветных тряпок, что висели на окнах в его комнате, и полуоткрытые дверцы шкафа, обнажающие широкий набор различной стильной одежды. Но самое сильное впечатление на Стронникова произвело постельное белье однотонного черного цвета, что украшало кровать Бали. Это, по его мнению, было очень готически.
  "Очень готически и очень сюрреалистично", - подумалось вдруг Кириллу.
  У стены напротив шкафа с одеждой стоял дамский столик, который весь был заставлен различной косметикой. От помад всевозможных цветов до флакончиков с разноцветными гелями.
  - Присаживайся, - сказала Бали, указав на кресло.
  Кирилл сел, наблюдая за ее действиями. Она распахнула пошире балконную дверь, пропуская в комнату еще больше свежего ночного воздуха, а затем присела около широкой тумбочки, сверху на которой стоял ноутбук, и открыла дверцу. На Бали надета темно-серая рубашка, отливающая металлом, а также черные брюки с массивной блестящей бляшкой на ремне. На ее лице была стандартная черная косметика, а волосы также были стянуты в длинный хвост, и Стронников подумал о том, что даже ночью Бали не меняет образа. Он пришел к выводу, что еще ни разу не встречал ее одетой во что-то домашнее, типа халата, и без косметики на лице.
  Она поставила почти полную бутылку виски и два небольших бокала на маленький столик в центре комнаты, потом, скинув с ног туфли, забралась на кровать и скрестила под собой ноги, оказавшись лицом к Кириллу. В голове Стронникова вдруг неожиданно возник образ: Бали в одном только нижнем белье лежит на совершенно черной, как ночь, простыни, а он, приставив к глазу объектив фотоаппарата, медленно двигается вокруг кровати в поисках наилучшего ракурса. Затем Бали раздвигает ноги и кладет ладонь между ними на атласную ткань своих трусиков. Ее нижнее белье ярко-красного цвета. Или тоже черное, как и постельное. Потом она открывает рот и делает призывное движение языком, едва касаясь его кончиком верхней губы. Этот жест кажется Стронникову довольно пошлым, но в то же время невероятно притягательным и возбуждающим. Дальше Бали берется руками за края своих трусиков и принимается медленно стягивать их вниз. Кирилл же в это время без конца щелкает затвором фотоаппарата, следя за каждым ее движением.
  В какой-то момент Стронников поймал себя на мысли, что уже несколько минут смотрит на треугольник обнаженной кожи по центру груди Бали. Верхняя пуговица ее рубашки не была застегнута, обнажая загорелую кожу и открывая взору золотую цепочку с темно-синим кулоном, что висела на шее.
  Кирилл встретился взглядом с Бали и тут же потупил глаза, опустив их к полу. Ему стало неудобно за свои мысли, что пару мгновений назад занимали его голову, и Стронников ощутил, как его лицо налилось жаром. Когда он все же осмелился вновь посмотреть в лицо Бали, то уловил намек на улыбку в положении ее губ и таинственный огонек в ее взгляде, словно ей удалось каким-то невероятным образом прочитать его мысли. От этого Кириллу стало еще больше не по себе. Но это конечно же было полной глупостью, Бали не смогла бы прочитать его мысли.
  Она прищурила глаза, посмотрев на него, потом протянула руку к бутылке виски и, открутив крышку, плеснула немного коричневой жидкости в каждый бокал. Отдала один Стронникову, другой взяла сама. Кирилл проследил взглядом за тем, как Бали сделала маленький глоток из бокала и едва заметно передернула плечами. Стронников тоже глотнул виски, думая о том, что они ведут себя, словно герои немого кино. Никто не произносил ни слова.
  - Ты был женат, Кирилл? - спросила вдруг Бали, нарушив этот порочный круг тишины.
  - Нет, - ответил он, вспомнив, что такой же вопрос задавал ему и Вадим.
  Бали сделала еще глоток из бокала, на этот раз поморщившись.
  - А ты была замужем? - решился Стронников на встречный вопрос.
  Бали ничего не сказала, только отрицательно покачала головой.
  - Ты должен увидеть шторм. Это отличное зрелище, - произнесла Бали, сменив тему.
  - Я представляю.
  - Самые сильные шторма здесь происходят зимой, но бывает и летом во время грозы. В этом месте случаются неожиданности.
  - Надеюсь, я застану что-нибудь интересное. Ты здесь давно?
  Стронников допил остатки виски в бокале и вернул его на стол.
  - Почти полгода. Думаю, ты не пожалеешь, что оказался здесь.
  - А ты? Не пожалела?
  - Нет, - сказала Бали, снова наполняя бокалы из бутылки. - Ни минуты не жалела.
  Кириллу вдруг захотелось сказать ей, что она красивая, но потом он передумал, посчитав, что это прозвучало бы глупо.
  "Может, Фантом прав, и я, правда, влюбился?" - задался вдруг вопросом Стронников.
  Он попытался оценить то чувство, которое испытывал, глядя на Бали, но понял, что это нелегко сделать. Она ему нравилась, была красивой и эффектной, ему бы хотелось прикоснуться к ней и поцеловать в губы, увидеть Бали обнаженной, заняться с ней любовью. Ему нравилось даже просто находиться с ней рядом. Но любить? Кириллу было сложно определиться с тем, что он вкладывал в это понятие. Он задумался, пытаясь вспомнить, когда в последний раз испытывал к кому-либо чувство, которое можно было бы обозначить как "любовь", но понял, что это сделать еще сложнее.
  "Что такое любовь?" - задал сам себе вопрос Стронников, а Бали в это время подвинула к нему наполненный на четверть бокал.
  - Благодарю, - автоматически сказал Кирилл, пребывая в своих мыслях и при этом глядя Бали в лицо. Потом он подумал о том, что не поблагодарил ее, когда она наполнила бокалы алкоголем в первый раз.
  Стронников проследил взглядом за тем, как Бали сделала глоток из бокала и пришел к выводу, что любовь, это когда тебе хочется каждую минуту проводить с тем человеком, к которому ты испытываешь это чувство. Хочется даже просто сидеть рядом с ним и молчать. А взаимная любовь, это когда вы вдвоем понимаете друг друга без слов.
  "Уж Бали точно меня не полюбит. Она даже не воспринимает меня, как мужчину", - промелькнуло в голове Кирилла, а затем он осознал всю странность ситуации, в которой оказался.
  Он сидел в комнате девушки, судя по всему одинокой, пил вместе с ней виски, они обменялись парой ничего не значащих фраз и на этом все. А что еще делать? Они были знакомы всего неделю, общались не слишком много, не были друзьями в полном смысле этого слова, а являлись просто знакомыми, которых судьба свела в одном месте и в одно время. Несколько раз беседовали о жизни, один раз угодили в переделку с уличными хулиганами, в которой Кириллу не удалось себя хоть как-то проявить. Он даже не пытался сблизиться с Бали более тесно, завязать настоящую дружбу, которая в дальнейшем могла бы перерасти в нечто большее.
  "Но ведь мне тридцать восемь, а ей двадцать шесть. Какая-то глупая вышла бы дружба. Мы абсолютно разные".
  Внезапно Стронников понял, что вся эта реальность, которая окружала его в данный момент, была какой-то фантастичной, ненастоящей. Он не должен был здесь оказаться, в этом месте, не должен был встретиться с этими людьми, это не было частью его жизни, не планировалось никем, нигде и никогда, но, тем не менее, все сложилось именно так, как сложилось, и он оказался здесь. В компании Бали, Вадима, Амаранты и других.
  "Так почему бы мне не воспользоваться ситуацией и хоть раз в жизни не нарушить своих устоявшихся принципов?"
  Кирилл глубоко вздохнул, решив, наконец, набраться смелости и сказать Бали, что она ему нравится, но в это мгновение она сама задумчиво произнесла:
  - Значит, это ты должен был провести ту фотосессию с моим участием, а не Куприянов.
  Стронников, услышав это, только теперь вспомнил о словах Куприянова. Опустив голову, он почувствовал, как внутри него стало зарождаться необычное ощущение. Кирилл тут же определил это чувство, как сожаление. Сожаление об упущенной возможности.
  - Да, наверное, - произнес Стронников, смутно припоминая свой давний разговор с Куприяновым, что состоялся у подъезда его дома.
  - Может, оно и лучше, что не удалось? Увидел бы меня лежащей в гробу. Что тут хорошего?
  - В гробу? - удивился Кирилл.
  "Подумать только".
  Бали улыбнулась, затем загадочно проговорила:
  - Да, квинтэссенция моего творческого пути. Гроб. Кто бы мог подумать. Это и были похороны моей карьеры.
  - Ну, а я провел это время, находясь...
  Он не успел закончить фразу, как вдруг дверь в комнату распахнулась и в нее вошла Гретель. Ее лицо было все в черной косметике, губы криво накрашены черной помадой, на щеках размазана тушь, волосы взлохмачены, темно-красная кофта, в которую девушка была облачена, оказалась разорвана с одной стороны, обнажая плечо и левую грудь без бюстгальтера. Синие джинсы на ее ногах были украшены широкими дырками, открывающими колени, а на ступнях красовались черные туфли на высоченном каблуке.
  Кирилл потерял дар речи от увиденного и какое-то сидел молча, держа в руке бокал с виски и даже не моргая.
  - Привет, - сказала Гретель. - Уединились, значит, ребята. Ну, давайте, приступайте, я пришла посмотреть.
  - К чему приступать? - спросил Стронников, еще не отойдя от шокового состояния.
  - К тому, ради чего вы здесь собрались, - пояснила Сканди, устроившись в кресле, что стояло рядом с креслом Кирилла. - Начинайте трахаться. А я посмотрю на это.
  Гретель улыбнулась, проследив за выражением лица Стронникова, а затем продолжила:
  - Кирилл, ты только посмотри на нее, - Сканди указала пальцем на Бали. -Она же вся возбудилась. Не может дождаться, когда ты уже осмелишься ей вставить.
  После этих слов в голову Кирилла пришла мысль о том, что Гретель уже во второй раз заставляет его чувствовать себя глупо и краснеть в присутствии Бали.
  - Чего ты добиваешься? - жестко спросила Бали, глядя в глаза Гретель. - Я не понимаю.
  - Хочу посмотреть на то, как вы занимаетесь сексом. Давай, Бали, снимай свои брюки, а потом и трусики. Пусть Кирилл все увидит. Ты не должна прятать свои прелести от нас.
  Стронников хотел что-то сказать, но понял, что у него на языке нет ни единого слова. Он оказался совершенно беспомощным перед шестнадцатилетним подростком.
  Бали передвинулась на край кровати и свесила ноги на пол, оказавшись лицом к лицу со Сканди.
  - Послушай, Гретель. Ты уже переходишь все грани.
  - И что? Что ты мне сделаешь? Ударишь? Выставишь силой из своей комнаты? Давай, я жду. Сделай уже что-нибудь, наконец.
  Сканди наклонилась к лицу Бали и с вызовом заглянула в ее глаза.
  - Иди в свою комнату, - спокойно проговорила Бали. - Переоденься и смой с лица эту гадость.
  Гретель только усмехнулась ей в лицо:
  - Уж кто бы это говорил. И ты мне не мамочка.
  - Уходи, пока мать не увидела тебя в таком виде, - произнес Стронников, только теперь опомнившись и вернув бокал на стол.
  Сканди встала со своего места и приблизилась вплотную к Кириллу.
  - Может, ты меня хочешь? - с ноткой кокетства в голосе спросила она, после чего взяла руку Стронникова и приложила его ладонь к своей обнаженной груди.
  По телу Кирилла пробежала неприятная дрожь, но вместе с этим он неожиданно для себя ощутил прилив возбуждения где-то внизу живота.
  "Этого не должно происходить, - подумалось Стронникову. - Она подросток, она несовершеннолетняя".
  - Что ты себе позволяешь? - почти выкрикнула Бали, кинувшись к ним и оторвав руку Кирилла от груди Гретель.
  В следующий момент Бали размахнулась и ударила Сканди ладонью по щеке. Потом встала перед ней и крепко взяла за плечи.
  - Ты не имеешь право бить меня, - гневно прошептала Гретель, коснувшись пальцами своей щеки, и Стронников увидел, как ее глаза буквально засветились яростным зеленым огнем. - Отпусти меня, сука. А то пожалеешь.
  Бали несколько мгновений молча смотрела в глаза девочки, а затем ослабила
  хватку на ее плечах и через несколько секунд вовсе убрала руки.
  - Убирайся из моей комнаты, - спокойно сказала Бали, отвернувшись к окну.
  - Чтобы я тебя здесь больше не видела.
  Гретель злостно ухмыльнулась, посмотрев в глаза Кирилла, а потом резким движением выскочила за дверь. Стронников сидел, не зная, что сказать, а затем и вовсе предпочел ничего не говорить. Он встал с места и направился к двери, но решил, что его молчаливый уход мог быть неверно понят Бали и поэтому сказал:
  - Я пойду к себе.
  Она стояла, повернувшись к нему спиной, и ничего не говорила. Кирилл задержался в дверях на пару секунд, но, не дождавшись ответа Бали, вышел в коридор, направившись в сторону лестницы.
  Он не успел, как следует обдумать произошедшее, все еще находясь в состоянии шока, когда вошел в свою комнату и хотел было сесть в кресло, как вдруг из-за двери на него кто-то набросился, толкнув на постель. Стронников не успел опомниться, как уже лежал на спине, а сверху на нем гордо восседала Катя, из одежды на которой были надеты только розовые трусики и такого же цвета бюстгальтер. Она придавила Кирилла к кровати, держа руками за плечи, и принялась целовать в губы. Отстранившись на пару секунд, Катя сняла оранжевый обруч, что держал ее волосы, затем встряхнула головой, распрямив их, и снова приникла губами к губам Кирилла. Стронников краем глаза заметил, что дверь в его комнату осталась открытой, и резким движением скинул с себя Катю.
  - Что ты делаешь?! - запыхавшись спросил он, потом поднялся с кровати.
  - Ты разве не хочешь меня? - поинтересовалась она, затем провела ладонью по своим губам, накрашенным ярко-красной помадой.
  - Нет, - ответил Кирилл. - Вы обе с ума сошли. Уходи отсюда.
  
  Бали стояла в своей комнате, глядя в окно и пытаясь понять, что делать с Гретель. Такое поведение девочки ей совершенно не нравилось, но она пока что понятия не имела, как можно помочь Стелле справиться с этим.
  "Видимо, остается только смириться и ждать, - подумала она. - Это пройдет с возрастом".
  Бали решила, что нужно поговорить с Кириллом, иначе он еще начнет винить себя в произошедшем, ведь Гретель заставила его прикоснуться к своей груди. Этого не должно было случиться, но это произошло. Выйдя из своей комнаты и направившись к лестнице, в голове Бали промелькнула мысль, что возможно Гретель нуждается в помощи психолога.
  "Нужно сказать об этом Стелле".
  Когда она спустилась на второй этаж, то тут же увидела открытую дверь в комнату Кирилла. Оттуда доносились какие-то неразборчивые звуки, но было похоже на то, что там велся спор между мужчиной и женщиной. Бали быстрым шагом направилась к двери, но как раз в тот момент, когда она уже оказалась перед ней, дверь потянули с внутренней стороны, закрывая. Бали, поразмыслив с секунду, дернула за ручку, вновь распахнув ее, и вошла внутрь комнаты.
  
  - Что ты делаешь? Прекрати, - взмолился Кирилл, закрыв дверь и теперь стоя рядом с кроватью, на которой сидела Катя и стягивала с себя трусики.
  Как раз в этот момент дверь в комнату вновь распахнулась и туда вошла Бали. Стронников обернулся к ней, открыв рот от изумления и принялся переводить взгляд ошеломленных глаз с Кати, которая сидела в его постели, облаченная теперь в один только лифчик, на Бали, стоявшую посреди комнаты и созерцавшую эту картину.
  - Мы собрались тут заняться любовью, - сказала вдруг Катя, обратившись к
  ней. - Присоединяйся.
  - Проклятье, - выдохнул Кирилл, не зная, что и делать.
  - Не буду мешать, - сухо проговорила Бали и вышла из комнаты, быстро зашагав по коридору в сторону лестницы.
  Стронников выбежал из комнаты вслед за ней и прокричал:
  - Бали, ты все не так поняла! Я объясню!
  - Что за крики? - неожиданно спросил, возникший позади Кирилла Фантом. В руках он держал свою дымящуюся трубку. Бали же к тому времени уже скрылась за углом коридора. Не успел Стронников что-либо ответить, как из его комнаты показалась обнаженная Катя, сжимающая в руке свои трусики.
  - Ох, мать твою, - выдохнул Вадим, воззрившись на девушку. - Катя?
  - Не хочешь присоединиться к нам? - спросила она, скрестив ступни ног и призывно подмигнув Фантому правым глазом.
  - Что здесь у вас происходит?
  Кирилл оглянулся на голос, увидев Стеллу, которая вышла из лестничного проема и теперь стояла, уставившись на них широко раскрытыми глазами.
  - Стелла... - начал Вадим, но она его оборвала:
  - Что я тебе говорила? Никогда не кури свою дрянь в присутствии Кати! Глянь только, что с ней происходит!
  - Стелла, да я к ней и близко не подходил, - вскинулся Фантом, разведя руками.
  - И слышать ничего не хочу. Уйди отсюда, Вадим.
  Стронников стоял между ними, переводя растерянный взгляд с Вадима на Стеллу и обратно.
  - Катя, прекрати позориться и ступай в свою комнату. Быстро! Тебе повезло, что Иде сейчас спит и не видит тебя в таком виде, - скомандовала Стелла и та, постояв еще с секунду в дверях номера Кирилла, быстрым шагом пронеслась мимо них, по-прежнему облаченная в один только бюстгальтер и сжимающая свои трусики в руке.
  Когда Катя скрылась за углом коридора, Стронников, постояв немного в нерешительности, направился вслед за ней.
  - Куда это он? - задал вопрос сам себе Вадим.
  
  Кирилл поднялся на третий этаж, как раз в тот момент, когда Катя хлопнула дверью своего номера, скрывшись внутри. Он остановился напротив закрытой комнаты Бали и поднял руку, приготовившись постучать. Набравшись смелости, Стронников сделал несколько ударов костяшками пальцев в дверь, но Бали ему не ответила. Тогда он взялся за дверную ручку и, поняв, что дверь не заперта на ключ, толкнул ее внутрь. Войдя в комнату, Кирилл обнаружил Бали сидящей в кресле с ноутбуком на коленях. Она была одета и сидела, закинув ногу на ногу.
  - Бали, все так глупо вышло, - начал Стронников, пытаясь объясниться, хотя и сам не до конца понимал, зачем ему это нужно было делать.
  Бали, подняв голову, посмотрела в его лицо.
  - Кирилл, не нужно никаких оправданий Ты мне ничего не должен. Какое тебе дело, что я могу подумать о той или иной ситуации? Мы ведь совершенно чужие люди.
  - Да, точно, чужие. Прости, - пробормотал Кирилл, ощущая нарастающую пустоту у себя в груди.
  Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Затем, опустив голову, направился обратно к лестнице.
  "Ничего не выйдет, - подумал Стронников, спускаясь по лестнице. - Я все равно здесь чужой".
  
  Играла какая-то странная музыка и Амаранта долго не могла понять, откуда она доносилась. Музыка то приближалась, накатывая волнами, то удалялась, становясь практически неслышной. Открыв глаза, Амаранта тут же поняла, что это был звонок мобильного телефона, упорно звучавший в тишине ее комнаты. Она протянула руку к тумбочке и поднесла к глазам экран мобильника. На нем высвечивался незнакомый номер, но Амаранта нажала на кнопку "принять вызов" и поднесла телефон к уху.
  - Здравствуйте, Амаранта, - донесся до нее незнакомый женский голос. - Меня зовут Мила, я сестра Ники. Возможно, вы меня помните.
  - Да-да, я помню, - ответила Амаранта, сквозь остатки сна вспомнив о девушке, с которой познакомилась на обочине дороги и которая привезла ее в дом своей сестры.
  - Ника тяжело больна. Ей срочно требуется пересадка почки. Нужны большие
  деньги.
  - Что случилось? - встревоженно спросила Амаранта, приподнявшись на локте. Сон развеялся и теперь она могла целиком осознавать услышанное.
  - На нее напали. Ножевое ранение. Ника сказала, что вы ее последний шанс. Она говорила, что у вас договоренность.
  - Да, я помню, - сказала в трубку Амаранта, вспомнив слова Ники, которые та произнесла в первую же их встречу: "Я помогу тебе, а потом придет время, и ты поможешь мне". - Сколько нужно денег?
  - Много. Операцию нужно делать срочно, а донора пока что нет, - проговорила женщина и Амаранта по интонации поняла, что та плачет. - Мы с вами почти незнакомы, но мне больше не к кому обратиться.
  - Я достану деньги, - твердо произнесла Амаранта, затем добавила: - Постараюсь достать. В какой она больнице?
  - В центральной больнице Зеленоборска. Можете ее навестить, Ника будет рада вашему визиту.
  - Спасибо, Мила. Я сделаю все, что смогу.
  
  
  
  
  xxi
  
  Он открыл глаза и принялся осматриваться по сторонам. Грязно-серые стены палаты. Застарелый запах мочи в воздухе помещения, которое не проветривалось уже несколько лет.
  "Куда я попал? Боже мой!" - подумал он, пытаясь подняться в постели.
  На самом деле он прекрасно знал, где оказался. Понял это, как только открыл глаза. Хватило первого взгляда. В палате стояли еще три койки, на которых лежали трое мужчин. Их глаза были открыты, но тела оставались неподвижны, они словно бы спали с открытыми глазами.
  Кирилл спустил ноги на пол и сел. Он довольно смутно помнил последние дни, хотя и понимал, что провел их в реанимации, где врачи сутками напролет боролись за его жизнь.
  "Самоотверженно боролись", - промелькнуло в его голове и Стронников рассмеялся. Но тут же поморщился от резкой боли, пронзившей внутренности живота.
  - Проклятье, - прошептал он.
  "Зачем они это сделали? Зачем спасли?".
  Впрочем, сейчас умирать уже не хотелось столь сильно, как это было несколько дней назад. Он хотел одного - вернуться домой.
  Дверь в палату распахнулась и внутрь вошел человек в белом халате.
  - Здравствуйте, - негромко сказал доктор. - Уже пришли в себя?
  - Да, как видите, - выдохнул Стронников. - Я в психушке? Верно?
  Врач улыбнулся, обнажив желтые зубы. На вид ему было лет пятьдесят или около того.
  - Зачем же так грубо? Это психиатрическая лечебница.
  - Один хрен. Что я здесь делаю?
  - А вы ничего не помните?
  Доктор опустился на кровать рядом с Кириллом.
  - Что с этими людьми?
  - У них вынужденный отдых, - усмехнулся врач. - Были проблемы с человеком, один укол и нет проблем с человеком.
  - И со мной будет также? - настороженно спросил Стронников.
  - Не думаю. Вы ведь не психически больной, а здесь оказались по своей же глупости.
  - Я всего лишь...
  - Пытались наложить на себя руки. Вам еще повезло. Хирурги сумели быстро зашить дыру в вашем желудке. Если бы вы проглотили мячик для настольного тенниса, то он легко бы выпал через нее.
  - И где бы он тогда оказался? - почему-то спросил Стронников.
  - В брюшной полости.
  - Что со мной будет дальше?
  - Кирилл, - доктор внимательно на него посмотрел, - вам придется пройти курс реабилитации, предусмотренный для потенциальных самоубийц.
  - Сколько времени он займет?
  - Все зависит от вас. От нескольких месяцев до года, а может и больше.
  - А что потом?
  - Вы сможете вернуться домой. К своей прежней жизни. Но вас поставят на учет к психиатру и вам придется наблюдаться в течении еще нескольких лет.
  - Прежняя жизнь... - протянул он, словно находясь в трансе. - А что, если я сбегу?
  Доктор негромко хохотнул:
  - Все равно вернетесь сюда, но только уже со статусом пациента буйного.
  
  
  
  
  Глава 22
  
  Кирилл вышел из воды и направился к пластиковому столику, за которым Вадим уже открывал бутылки с пивом.
  - Как водичка? - спросил Фантом, наполняя пластиковые стаканы из бутылки.
  - Отлично, - ответил Стронников, беря полотенце со стула. - Ты что-то рано выскочил.
  - Дела не ждут. Давай пей.
  - Какие еще дела?
  - Увидишь, - Вадим заговорщически ему подмигнул и осушил свой бокал на половину. - Пришло время тебе кое-что увидеть и кое в чем помочь мне, брат.
  - Интригуете, батенька.
  Кирилл сделал глоток пива, после чего натянул на ноги легкие брюки светло-коричневого цвета и синюю футболку. Утро выдалось жарким и по нему можно было судить об еще одном знойном дне, который поджидал всех обитателей отеля "Полнолуние".
  - Я готов открыть тебе свой секрет. Идем.
  - Неужели? - удивился Стронников, приподняв бровь.
  - Пошли, пока я не передумал.
  Фантом сделал еще небольшой глоток из стакана и, поставив его на стол, зашагал вдоль берега. Кирилл последовал за ним, больше ничего не спрашивая.
  "Что же это такое, интересно?" - подумал он, шагая вслед за Вадимом.
  - Позволь спросить, - сказал Фантом, когда Стронников поравнялся с ним.
  - Конечно.
  - Что Катя делала ночью в твоей комнате? Голая.
  Кирилл почувствовал, как его щеки налились жаром, когда он вспомнил прошедшую ночь, благодаря Вадиму. Дальше он сказал, не прибегая к излишним подробностям прошлой ночи:
  - Я зашел к себе, а там уже была она. Ну, а дальше Катя взяла и разделась.
  - Я ее совсем не узнаю, - покачал головой Фантом. - Ладно, еще Гретель. А куда ты потом побежал?
  - Это допрос? - улыбнулся Стронников.
  - Прости, приятель.
  Кирилл вдруг осознал, что с самого утра пытается всячески избежать встречи, как с Катей, так и с Гретель. Ему совсем не хотелось с ними сталкиваться после случившегося. И пока что это удавалось.
  Они двигались в противоположную сторону от маяка и вскоре преодолели каменистый участок пляжа, а Фантом все не останавливался и не говорил ни слова.
  - Послушай, - сказал вдруг Кирилл. - У Бали кто-нибудь есть?
  - Имеешь в виду мужика? К чему интерес?
  Стронников уже пожалел, что распустил язык, ведь сам он еще немногим ранее всячески пытался отрицать свой интерес к ней.
  - Ладно, не буду тебя мучить, - после пары секунд повисшего молчания заявил Вадим. - За все время, что я здесь живу, ни разу не видел ее в компании мужчины. Ни Бали, ни Амаранта никогда не приводили парней в отель. Встречаются ли они с кем-то в другое время, вне дома, я сказать не могу. Так что у тебя есть все шансы. Хотя, ты ведь сам, Кирюх, уже закрыл эту тему? Или я не прав?
  - Да, все. Тема закрыта.
  - Окей.
  Наконец, Стронников увидел несколько больших досок, что лежали посреди пляжа, явно прикрывая нечто в земле. Вокруг них раскинулись несколько горок песка и земли. Вадим остановился около этого места и указал рукой на заграждение.
  - Это здесь.
  - Я ничего не вижу, - произнес Кирилл. - Или ты прячешь под этим настилом секретный люк?
  - Почти. Помоги мне.
  Фантом взялся за край одной из досок и принялся оттаскивать ее в сторону. Стронников схватился руками за другую и тоже сдвинул ее с места. Когда все доски были сдвинуты, под ними Кирилл увидел прямоугольное отверстие, уходящее вниз под землю. Песок по краям с шипением осыпался внутрь ямы.
  - Что это? - спросил Стронников, вытирая ладонью пот со лба.
  Солнце вновь палило нещадно и даже воздух, казалось, загустел от жары. Хотя они только что искупались в прохладной воде, ощущение свежести испарилось в первые же минуты, проведенные под солнцем.
  - Я сам не знаю, - ответил Вадим, присев на корточки около отверстия, уходящего под землю. - Там стены внутри обиты металлом. Это типа какого-то тоннеля. Он идет вниз метра на три, а потом поворачивает прямо в сторону моря, - Фантом указал рукой на воду.
  Кирилл присел рядом с Вадимом и заглянул внутрь ямы. Внизу виднелось дно, усыпанное небольшим слоем песка.
  - Внутри все завалено песком и землей, - продолжал Фантом. - Я откопал часть прохода. Там тоже стены отделаны металлическими листами. Тоннель узкий, но высокий, можно свободно стоять в полный рост. Прихожу сюда уже больше месяца и копаю, выкидывая землю наружу. Любопытно, что же там, на другой стороне.
  - А сам как думаешь?
  - Не знаю. В этом и весь интерес. Поможешь мне копать?
  - Помогу. Надо же чем-то себя занимать.
  - Это верно.
  - Как ты нашел эту штуку?
  Стронников поднялся и отошел немного в сторону моря, глядя себе под ноги.
  - Если пытаешься что-то разглядеть сквозь толщу песка и земли, то не надейся. И там все равно проложен металлический каркас.
  - Так как ты...
  - Случайно, - Вадим, тоже поднявшись, отошел к возвышенности, на которой росли деревья позади пляжа, и, поворошив ветки, вытащил из-под них лопату. - Я шел мимо и, видимо, наступил на это место, где под песком был лаз. Так моя нога провалилась под землю по щиколотку. И я принялся копать. Каково же было мое удивление, когда я нарыл чертов тоннель. Тогда я точно понял - это место таит в себе секреты, о которых я даже не подозревал.
  - И никто, кроме тебя, об этом не знает?
  - Нет. И ты обещал мне хранить мою тайну. Вспомни.
  - Я помню, помню. Буду держать язык за зубами, - махнул рукой Кирилл.
  - Зато потом, когда мы в прямом смысле докопаемся до истины вещей, это будет фурор! Мы всех порвем!
  Стронников рассмеялся.
  - Ты надеешься, что мы найдем что-то стоящее там, на другой стороне?
  - Да, я надеюсь.
  - И что ты рассчитываешь там найти, Вадим?
  - Кирилл, давай лучше копать. Нечего строить догадки на пустом месте. Чем быстрее мы откопаем этот тоннель, - он указал пальцем вниз, - тем скорее все узнаем и увидим своими глазами.
  Фантом воткнул лопату в песок и, снова отойдя к деревьям, вернулся еще с одной лопатой в руках.
  - Ты когда-нибудь думал о том, что где-то уже растут деревья, из которых будут сделаны наши гробы? - задумчиво произнес Вадим, глядя на пальмы, что возвышались позади пляжа.
  - Как-то не приходилось, - ответил Стронников, а затем подумал: "Уж явно это будут гробы не из дерева пальмы".
  - Что скажешь о Михалыче? Как он тебе?
  Вспомнив о старике, Кирилл невольно расплылся в улыбке.
  - Он какой-то... - Стронников прервался, не в силах подобрать нужное слово.
  - Нелепый?
  - Да, точно, - выдохнул Кирилл, направив на Фантома указательный палец. -Шапка эта его.
  - Да, Михалыч такой. Держи, брат, - крикнул Вадим, после чего бросил другу
  вторую лопату.
  - И для меня уже приберег? - удивился Стронников, поймав свой инструмент.
  - Не поверишь, но эта лопата ждала тебя здесь уже больше двух недель. Я словно предвидел, что заполучу помощника.
  Кирилл неопределенно улыбнулся, наблюдая за тем, как Вадим подошел к краю отверстия в песке, а затем, опустившись на колени, принялся спускаться внутрь тоннеля.
  - Здесь есть парочка выступов, - произнес Фантом, уже скрывшись в яме с головой. - Их можно использовать, как ступени. Давай, следуй за мной.
  
  Мартини оказался не настолько качественным, как того ожидала Бали, и ей пришлось буквально силой заставлять себя допивать остатки спиртного в бокале. Она сидела в баре уже два с половиной часа, проводя это время в полном одиночестве, и ей совсем не хотелось куда-то идти или ехать. В течении первого часа она не спеша тянула коктейль через трубочку из высокого бокала, потом переключилась на виски и, наконец, отведала мартини. В баре было немноголюдно и такая обстановка ее целиком устраивала. Негромко звучала расслабляющая музыка, под которую некая девушка в весьма откровенном наряде крутилась вокруг шеста на специальном подиуме, слышались тихие разговоры, иногда перемежаемые коротким смехом. Сейчас Бали хотелось побыть одной. Пусть ей и нравилось отдыхать в компании Амаранты, но и уединение она тоже умела ценить будучи в каком-то смысле одиночкой по жизни.
  "Даже никто за вечер не пристал ко мне, ни один мужик не пытался клеиться", - подумала Бали, делая глоток из бокала.
  Хоть этим вечером она проводила время и не баре "Морской волк", куда Бали отныне зареклась когда-либо ходить, ее все равно не оставляли опасения о том, что еще какие-нибудь козлы решат к ней привязаться. Тем более, если тех подонков подослал Монро, это могло повториться где угодно. Ведь если он следит...
  "Зачем ему следить за мной?" - мысленно задалась вопросом Бали.
  Она не видела ни единого мотива, из-за которого Монро мог ее преследовать. Если бы он пытался затащить ее или Амаранту в постель, то навряд ли бы стал действовать таким странным образом, выступая в качестве неожиданно появившегося спасителя. С другой стороны, Монро пытался силой посадить Амаранту в свою машину и это было совершенно не двусмысленно. Бали сразу стало ясно, чего он добивался в тот вечер, на ужине. Что ему вообще нужно? И кто он такой?
  Бали решила больше об этом не думать, иначе чувствовала, что так не далеко и до паранойи. Тем не менее, теперь при походе в туалет бара она вела себя гораздо осмотрительнее, будучи в любой момент готовой к различного рода неожиданностям. К счастью, этим вечером пока что все обходилось.
  После размышлений о Монро мысли Бали переключились на инцидент, разыгравшийся в отеле прошлой ночью. Поведение Гретель выходило за все рамки, но все равно выглядело довольно предсказуемым для этой девушки. А вот Катя. Бали совершенно не ожидала, что тихая наркоманка на такое способна. Она не исключала, что это Гретель подговорила Катю выкинуть такой фокус в отношении Кирилла. Бали понимала в каком, должно быть, незавидном положении оказался Стронников, и как это на него подействовало, беря в расчет его типаж личности и характер. Видимо, тот к таким выходкам не привык.
  Бали улыбнулась, вспомнив выражение лица Кирилла, когда она вошла в его комнату и застала там обнаженную Катю. Она в задумчивости посмотрела на две бутылки, стоявшие на ее столике, который могли бы занимать четверо человек, но, однако, этим вечером он целиком принадлежал ей одной. Бали пару секунд размышляла, чем бы наполнить свой бокал, выбирая между мартини и виски, но в конечном итоге ее рука потянулась к бутылке с коричневой жидкостью.
  Сначала она собиралась ехать в бар на "пежо", но затем решила заказать такси и теперь была уверена в том, что не прогадала. Голова уже соображала не так ясно и с каждой проходящей минутой Бали ощущала, как действие хмеля берет свое. Она давно не напивалась, так как не являлась сторонницей этого предприятия, но этим вечером почему-то была целиком уверена в том, что ей необходимо расслабиться. Причем в полном одиночестве.
  Бали сделала новый глоток виски, придя к выводу, что повела себя не правильно, выскочив из комнаты Стронникова, когда увидела сидящую там обнаженной Катю. Кирилл мог расценить ее поступок, как приступ ревности. Тем более, еще после того, как она весьма сурово говорила с ним, когда он пришел в ее комнату с объяснениями. Бали сама не знала, что ее заставило так себя вести. Но ведь что-то она почувствовала, застав Катю в комнате Стронникова. Это было что-то вроде чувства несправедливости, какого-то рода предательства. Однако, Бали понимала, что Кирилл был ни в чем не виноват, да и потом, ведь их действительно ничего не связывало. Она бы навряд ли стала завязывать какие бы то ни было отношения с таким человеком. И дело здесь было не в возрасте. Просто Стронников не представлял для нее интереса. Бали бы никогда об этом ему не сказала, но Кирилл виделся ей человеком невзрачным, лишенным какой-то бы то ни было изюминки. А она всегда в первую очередь обращала внимание на что-то необычное в человеке. Что-то цепляющее, сразу же, моментально. Только с такими людьми Бали завязы-вала какие бы то ни было отношения.
  Она вдруг вспомнила своего бывшего парня, Андрея. Что же в нем ее привлекло? Он был совсем обычным, стандартным для своего возраста. Но это не поддавалось оценке, являлось чем-то на уровне интуиции.
  Также Бали часто ловила себя на мысли, что благодарна Вадиму, а теперь и появившемуся в отеле Стронникову, за то, что они не относились в тому типу мужчин, которые буквально сходят с ума при виде симпатичных девушек и из кожи вон лезут, чтобы каким-нибудь образом залезть в трусики понравившейся девушке, и, более того, затащить ее в свою постель. Она была абсолютно уверена в том, что ни Фантом, ни Кирилл таких фокусов выкидывать не станут.
  "Появись в "Полнолунии" какой-нибудь озабоченный плейбой, мне бы уже давно пришлось оттуда сваливать", - пронеслось в ее голове, когда она делала очередной глоток виски.
  Эта мысль навела Бали на ассоциации с мужем ее младшей сестры Светланы. Она вспомнила, как он сразу же ей не понравился, какие неприятные чувства вызвал, когда только Бали увидела этого человека. Он как раз таки и подходил под определение дамского угодника на все сто процентов. Бали увидела его впервые на их свадьбе и сказала тогда Свете о своих опасениях, но сестра только рассмеялась. Позже, когда Светлана попросилась к ней пожить на несколько дней, признавшись, что супруг сильно избил ее, Бали не стала долго раздумывать, моментально определив для себя свои дальнейшие действия. Позже она сама решит, что возможно была не права, однако, Света все же признает верность ее решения. Уже перед собственной смертью.
  От мужа сестры ее мысли вдруг переключились на другого любителя женщин - Дмитрия Куприянова, который так неожиданно появился в отеле. И также неожиданно исчез. В суматохе, что создала Гретель, Бали даже не уследила за тем, куда сумел подеваться Куприянов. Но было ясно, что в "Полнолунии" его больше нет. Она оказалась немало удивлена тем, что Куприянов был знаком с Кириллом, но еще больше ее удивил неожиданный поворот, когда выяснилось, что именно Стронников, а не Куприянов должен был проводить ту фотосессию в гробу.
  "Интересно, что бы тогда вышло из этого?" - мысленно задалась вопросом Бали.
  - Привет, - произнесла некая девушка с длинными мелированными волосами, оказавшаяся вдруг за ее столиком.
  - Ты кто? - спросила Бали, даже не заметив, как эта неизвестная личность нарушила ее одиночество.
  - Я подумала, что тебе, должно быть, скучно здесь одной. Такая красивая и одна.
  Девушка, которая выглядела лет на девятнадцать-двадцать, протянула руку и коснулась пальцами правой щеки Бали.
  - Руку убери, - жестко проговорила Бали, затем вытащила сигарету из пачки, что лежала рядом с ее бокалом.
  - Пьешь в одиночестве? - продолжала незнакомка, буравя Бали глазами. - Что скажешь, если я предложу тебе продолжить вечер в моей комнате? Она в доме напротив.
  Девушка улыбнулась, указав рукой за спину Бали, потом добавила:
  - Я недорого беру. Зато сделаю все, что захочешь, милая. Ты будешь на высоте блаженства. Мне так и хочется потереться о твой роскошный хвостик.
  Бали рассмеялась, мотнув головой. На какие-то мгновения ей показалось, что все это лишь галлюцинация, настолько абсурдной выглядела возникшая ситуация. Но девушка за ее столом была вполне реальной.
  - С чего ты взяла, что меня интересуют подобного рода предложения? Тем более, со стороны другой девушки, - поинтересовалась Бали, выпустив дым изо рта.
  - Ты красивая и одинокая, - ответила та, искоса поглядывая на сумку Бали, что висела на спинке стула. - Такая гордая и неприступная. Тебе очень идет черная косметика и галстук, хотя это и необычно для такого места. Здесь мужика то в галстуке не встретишь, - она негромко хихикнула, - а бабу и тем более днем с огнем.
  - И, следовательно, по твоему разумению, я лесбиянка?
  Девушка не нашлась с ответом и Бали продолжила:
  - Не пудри мне мозги. И в сумочке моей абсолютно пусто. Так что пусть твой приятель, который не сводит с нас глаз, захлопнет свой рот. Вам не удастся меня одурачить. - Незнакомка улыбнулась, словно не поняла ничего из слов Бали. - А теперь пошла отсюда, быстро.
  Девушка поднялась из-за ее стола и спешно удалилась. Бали потушила сигарету о дно пепельницы, наблюдая за тем, как аферистка, беспомощно разводя руками, пыталась что-то объяснить своему подельнику у барной стойки. Тот, сердито глядя на подружку, отчитывал ее громким шепотом. Бали, невольно улыбнувшись, сняла свою сумочку со спинки соседнего стула и поднялась с места. Выйдя на улицу, она расстегнула верхнюю пуговицу своей белой блузки и сняла галстук, который вдруг стал ощутимо давить на горло.
  Она поймала такси на стоянке в нескольких метрах от бара и устроилась на заднем сиденье синего "шевроле". Бали никогда не садилась вперед, если не была за рулем, и следовала этому всякий раз, когда оказывалась в чужой машине. Таксист всю дорогу не произносил ни слова и Бали мысленно его за это поблагодарила. Она закрыла глаза на пару секунд, а когда открыла, то машина уже стояла на месте.
  - Приехали. Слышите меня? - сказал таксист и Бали, вытащив из сумочки кошелек, протянула водителю несколько купюр.
  - Сдачи не надо, - проговорила она, после чего распахнула дверь и вышла из автомобиля.
  - Класс! Спасибо вам, девушка! - воскликнул удивленный мужчина, спешно запихивая лишние деньги в карман. - Давайте я дам вам номер своей мобилы, всегда отвезу, куда надо.
  Но Бали захлопнула дверь и зашагала в сторону "Полнолуния", до которого осталось преодолеть пару сотен метров. Ночь выдалась теплой, а в небе зажглись сотни тысяч звезд.
  Бали вошла в отель, осторожно прикрыв за собой дверь, чтобы не потревожить остальных. За ресепшеном горел тусклый свет, который Стелла всегда оставляла на ночь и поэтому Бали не составило труда добраться до лестницы. Когда она ступила на первую ступеньку, то услышала тихий звук шагов позади себя, а потом вдруг кто-то взял ее за руку. Это стало для нее не столь неожиданно, чтобы закричать от страха, но спина от шеи до поясницы покрылась мелкими мурашками. Обернувшись, Бали увидела Иде, которая стояла у подножия лестницы в ночной рубашке.
  Девочка что-то показала ей жестами и Бали присела рядом с ней, взяв ее руки в свои.
  - Я не понимаю, что ты говоришь. Прости.
  Иде кивнула в ответ.
  - Прости меня, - повторила Бали. - Если хочешь что-то сказать, то скажи это маме или Амаранте. А сейчас пойдем спать.
  Бали выпрямилась, держа девочку за руку, и повела ее в комнату, по пути бросив свою сумочку на диван.
  Сканди спала на своей кровати и Бали подвела Иде к свободной постели.
  - Ложись.
  Иде села на кровать и несколько секунд обеспокоенно смотрела в глаза Бали в полоске света, бьющего из коридора. Затем девочка залезла под одеяло и, отвернувшись к стенке, положила голову на подушку.
  - Спокойной ночи, - прошептала Бали, осознавая, что с тем же успехом могла бы и промолчать. Затем протянула руку и поправила одеяло на спине Иде.
  Покинув комнату девочек, она взяла свою сумочку, оставленную в гостиной, и вновь направилась к лестнице. Дверь ее комнаты на третьем этаже оставалась заперта в отсутствии Бали и она, достав из сумки ключ, вставила его в замочную скважину.
  Как только Бали вошла внутрь комнаты, захлопнула за собой дверь и зажгла свет, то сразу же бросила взгляд на свою кровать. Увиденное заставило ее судорожно втянуть ртом воздух и резко отступить назад, ударившись спиной о дверь. Она инстинктивно прижала к груди свою сумочку и задержала дыхание.
  - Здравствуй, сестра, - с хрипотцой в голосе проговорила Светлана, которая сидела на застеленной постели, облаченная в светло-зеленое платье. Затем повернула голову к Бали, воззрившись на нее широкими и практически бесцветными зрачками.
  Бали попыталась что-то сказать, но не смогла выдавить ни слова. Поймала себя на мысли, что неосознанно пытается, как можно сильнее вдавиться спиной в дверь. - Рада тебя видеть, сестренка, - продолжила Светлана, поднимаясь с кровати. - А я думала, что ты умерла.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"