Осипцов Владимир Terramorpher : другие произведения.

Реинкарнация, Вступление 1 - "Страж Северных Врат"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Когда сверкнув,
  Мне с риском показалась
  Жемчужина, сверкавшая меж скал,
  То я своих попыток не оставлю
  Пока она не станет навсегда моей...
  
  ***
  
  А если, между пальцев проскользнув,
  Жемчужина в бездонной бездне канет
  То я, как ни боялся бы глубин
  Спущусь за ней
  Чтоб вынести сверкать её на свет.
  
  

Запись 6-я - Вступление

  

Глава 1. "Страж Северных Ворот".

  
  "Никогда не было так,
  чтобы не существовал Я, или Ты, или все эти цари;
  и никогда не будет так,
  чтобы кто-то из нас
  прекратил своё существование"
  Кришна.
  "Бхагавад-Гита, 2:12"
  
  
  
  Три Качества-Гуны правят этим миром.
  
   Созидающий Раджас - Страсть, рождающая этот мир и всё, что в нём сотворено. Любовь мужчины и женщины, вдохновение поэта и ваятеля, благородная ярость, ведущая в победный бой - всё это Гуна Страсти. Брахма, Творец, Нерождённый, четырёхглавый создатель Вселенной - её властитель.
  
  Блистающий Саттвас - Благость, доброта добрых, милосердие сильных, спокойствие яростных, блаженство праведных. Тепло, что желанно в жару и холод, сияющий свет дня, что прогоняет тени, и успокоит гнев и страх, сила мягких сердцем, сохраняющая мир и покой - это Гуна Благости. Прекраснейший Вишну, супруг Богини Процветания - её управитель.
  
  И, наконец - Чёрный Тамас, Тьма, сокрытие тайны, невежество, что прячет могучее знание от гневных сердцем, забвение, что нас спасает от боли, конец планам, надеждам... Смерть, что идёт по пятам каждого странника тленного мира, судьба всего, сотворённого в страсти - Разрушение - и Шива, Носящий Трезубец, его господин.
  
  Но кто же из трёх, из всевышних владык, единственный главный, достойный служения и восхваления больше, чем прочие?
  
  Какая из Гун всех важнее?
  
  Страшнее?
  
  Желанней?
  
  Как странник для шага не ищет опоры над бездной, как моряк не видит пути в бушующем шторме без компаса, так и пытливому уму, нет слепой веры без доказательства. И поэтому, давным-давно, когда Мироздание было молодым, Творец ещё не прожил и половину своего века, а знание мудрейших из мудрых казалось им ещё таким несовершенным, Бхригумуни, сын Брахмы, брат Шивы, величайший из ищущих правды, наставник светлых сил, испытал Трёх Великих.
  
  Он явился к отцу, Брахме, к первому, и ответил на сердечный привет - гордым взглядом, без поклона и учтивых слов приветствия, полагающихся любящему сыну. Разгневался Брахма на непокорного отпрыска - сильнее Страсть оказалась владыки.
  Следующим спустился Бхригу к брату, к Господу Шиве, властителю Тьмы и забвения, и, скривившись брезгливо, отверг с жестоким словом братские объятия, нечистые от пепла сожженных. Разгневался Шива, Трезубца владелец, и, забыв братские узы, замахнулся в ярости на Бхригумуни. Сильней господина его Гуна Тьмы оказалась!
  
  Чудом сбежав от всемогущего брата (лишь милость Парвати, супруги владыки, спасла от расправы), пред Вишну предстал богов испытатель, и, не медля, ногою, своею ногою, покрытою пылью дороги, ударил в грудь Миродержца!
  
   Но... не разверзся мир, не заколыхались основы вселенной, нет - Вишну всеблагой улыбнулся, и спросил: 'Не ушиб ли ты ногу о мою жесткую грудь?'. Сильнейшим из трёх, властелином своих чувств, а не рабом их, оказался светлой гуны владыка.
  
  Восславили то событие и мудрецы, и полубоги, и жители Ада, и средних миров. И назвали Вишну - первым из Трёх Богов, а доброту, миролюбие и святость - величайшей добродетелью. Только богиня Лакшми - богиня любви и процветания, как говорили легенды, осталась в гневе на то, что её возлюбленного бога пинали в грудь ногами - и за то, что Бхригумуни был одет как постигающий знание ученик-брахмачари, с тех пор, подвластные ветреной богине богатство и успех, отворачиваются от учеников, студентов и школяров в этом мире, и добытые их трудами деньги, не идут им впрок, утекая сквозь пальцы, как вода. Как напоминание о Испытании Бога, и цена обретённому знанию.
  
  Шло время за временем, и, как в свой срок в тленные миры приходит ночная тьма, в мироздании, наступила очередная Кали-Юга. Слабыми стала и материя, и силы и идеи творцов; ослабели, измученные недугами тел и крушением надежд души путников этого мрачного мира, растеряли счастье и лучшие качества. Не в силах глядеть на отчаянье страдающих душ, видя, как Небеса вдруг стали глухи, и не слышат ныне несправедливых проклятий и неправедных молитв, возносимых им в храмах смертных миров, один йог с Бхарата-варши, достигший отречением и мудростью равного с Брихугмуни могущества, решил повторить его путь, и испытать хотя бы одного бога.
  Только Вишну.
  
  Но когда, вновь, тем же способом, убедившись в милосердии Господа, путешественник покидал божественный чертог, не только глаза Лакшми сверкали гневом ему во след. Вишнудут по имени Стхана, стал случайным свидетелем испытания Бога...
   Как и в смертных мирах, где земные владыки не сами вершат свои повеленья, так и в небесных чертогах есть у Всевышнего доверенные гонцы, слуги, и стражники, хранящие сон и покой Миродержца - не от врагов, а в благодарность за верность и любовь... Могучие вишнудуты - четырёхрукие, синекожие, в золотых шлемах и доспехах, с разящим оружием в сильных руках, ликом подобные самому Богу - лучшие души Вселенной, готовые безоглядно ринуться и в бой и на помощь, да будет на то господня воля. Один из таких светлых гонцов - вещающий радостные вести, вишнудут Стхана, хозяин меча Акродхи, вошел в тот момент к Нараяне - сияя улыбкой, без стука, вошел, тот в момент, когда нога йога, коснулась груди прекрасного Бога... Встал Стхана как столб, улыбку навеки утратив, и святотатство, в глазах отразившись, пронзило взор вишнудута, больнее, чем сотня мечей. Он сжал кулаки, и зубы он стиснул, от ярости громко дыша, и ярко сверкнувшим клинком, что Акродхой звался, готов был рассечь неучтивого гостя на месте! Но был остановлен укоризненным взглядом Властителя Чувств, заранее знавшего мысли и побужденья. Все Стханы четыре руки опустились без сил в то мгновенье, а Акродха - его вогнутый меч, славный именем, не знающим злобы, выпал из пальцев, со звоном упал на пол самоцветный, темнея от горя!
  Как из мира другого, ни в мысли, ни в сердце мудрых слов не пуская, слушал вишнудут разговор Всевышнего с йогом. Пелена ненависти затмевала Стхане взор, а биение гневного сердца - слух, стоило бросить ему невидящий взгляд на пришельца из средних миров. Боль и бессилие заставили содрогаться его тело, и слёзы текли по щекам - не мог он бездеятельно смотреть на оскорбителя Миродержца, но не мог и сделать ничего, ибо не было на то воли Бога, дороже которой не было совершеннейшему из слуг.
  Вишну улыбнулся, осветив при этом полмира, и отпустил йога с грузом благих пожеланий, не наказав ни плохим словом, ни даже ноткой гнева. Стхана всё мрачнел, как грозовая туча, и когда, Непогрешимый попросил его подойти, вишнудут впервые ослушался, схватил с пола свой меч, и, не проронив ни слова, бросился за оскорбителем.
  Громко звучали шаги его по узорчатым полам, но, когда он выбежал за Северные ворота, то святотатца уже и след простыл - обезвесив своё тело с помощью мистических сил, йог удалялся в сторону адских планет, вися крохотной жемчужиной в сверкающем небе Вишнулоки.
  В гневе топнул Стхана ногой, рассёк впустую воздух мечом, а с его прежде безгрешных губ сорвались чёрные слова, которых уже много лет не слышали в Обители Господа.
  Его друг Нитья, с копьём и щитом охранявший Северные Врата Обители, проникся жалостью и беспокойством, и спросил:
  'Что случилось с тобой, Стхана, что глаза твои сверкают яростью, члены тела дрожат от гнева, а губы говорят слова, подобающие лишь демонам? Почему ты обнажил Акродху здесь, где ничто не угрожает ни тебе, ни кому-либо ещё?'
  'О, Нитья! Как же мне не дрожать, когда весь мир покачнулся сегодня от горя, как корабль, попавший во внезапную бурю?! Мое тело горит - твердь небес на осколки разбилась над мною, я стою под ливнями боли, что кожу пронзая до крови, беды пророчат суше и морю! Мне б вырвать глаза, и рук мне б лишиться, лишь бы не дать тому совершиться, что ныне пронзает мысли и сердце - акт святотатства в священнейшем месте!' - говорил Стхана - 'Взгляд подними! - в выси осквернённой, без вреда уходит тот недостойный, что Веды презрев, мудрость, и святость преданья, ногою, своею ногою, пнул Господа Бога, Центр Мирозданья!'
  От слов Стханы Нитья тоже вспыхнул, подобно огню, и, сделав три шага, метнул копьё вдогонку Испытавшему Бога. С грохотом и свистом полетело оно, подобно комете, освещая полнеба, возвещая о бедах. Но, даже мощи вишнудута не хватило, чтобы догнать копью далеко улетевшего йога, и, половины пути не осилив, оно, пугающее блеском асуров и девов, утратило скорость, как капля дождя вернулось на землю, бессильно упав в волны прибоя той стороне Молочного Моря.
  С досады Нитья хлопнул себя по бедру, а Стхана в бессилье упал на колени и кулаками ударил по полу. Они ещё хотели спросить друг у друга, как можно догнать невежливого гостя, но тут Господь, пребывающий в сердцах всех обитателей тленного мира, позвал их предстать пред своими очами.
  С трепетной радостью в груди помчались верные слуги на зов Бога, упали пред ним ниц в поклоне, подобно палкам, брошенным на землю.
  Но не приветственным словом встретил их темноликий Господь, а горьким упрёком: 'Стхана, слуга мой! Нитья, мой верный страж! Почему вы ослушались меня?' - говорил он с печалью в голосе - 'Почему вы осквернили сердца слепым гневом, почему вы оскорбили моего близкого друга?'.
  'Прости, наш Господь!' - отвечал ему Стхана, не поднимая головы - 'Но нам лучше нож в сердце, чем видеть оскорбление Тебя. Ты сам, Всевышний, посылал меня за меньшие проступки отдавать во власть демонов миры и народы, так почему же должен жить поправший тебя ногами?!'
  'Он вовсе меня не оскорбил' - возразил Господь, снизойдя до улыбки: 'Неужели ты, владеющий Акродхой, способен подумать, что кто-то, имеющий грязные помыслы, может найти эту планету, а, найдя - способен приблизиться к ней?'
  Стхана молчал, покрываясь краской стыда.
  'Неужели ты думаешь' - чуть возвысил голос Вишну - 'Что я приглашаю сюда своих врагов? Неужели ты думаешь, что мудрец, прошедший через все отречения и воздержания, и совершивший бесчисленное количество добрых дел, чтобы попасть сюда, способен причинить мне вред? Наконец, неужели ты думаешь, что что-нибудь в этом мире вообще способно причинить мне вред?'
  Горячие слёзы полились из глаз Стханы:
  'Прости меня, Непознаваемый. Я достоин всех мук ада, слепой гнев овладел мною, в ярости я не слышал ни голоса разума, ни твоих приказов, о, Всемилостивейший. Мало того, я, последний из негодяев, в это дело втянул и лучшего друга! Прости его, Милосердный, он не знал о прощении того йога' - тут в сердце Стханы настала перемена, и он, помедлив, сказал такие слова: 'Я виноват, Вседержитель. Но, если существует награда за исполнение Твоей воли, то может, ты дашь вместо неё прощение? - нам, мне и моему другу Нитье?!' - он оглянулся, ища поддержки немыслимой для него прежде хитрости в дружеском взгляде, но Нитьи уже рядом не было - только забытый щит, украшенный 99 именами Бога, одиноко качался на самоцветном полу...
  'Господи...' - со сдержанным рыданием проговорил Стхана - 'Нет! Почему Нитья, ведь он был невиновен в этом! Наказывай меня, Всемилостивейший, ведь это я, непутёвый друг, не сказал ничего о твоём прощении!'
  Ответил, мрачнея лицом, Нараяна: 'Он сам выбрал свой жребий, мой верный слуга. Я бессилен помочь тому, кто не желает прощения. Но тебе, о вершитель мой воли, я подарю прощение, как награду за верную службу, раз ты так желаешь его'.
  'Нет!' - Стхана вскричал, утерев слёзы рукой: 'Зачем мне рай, коль друг - в кругах ада?! Зачем мне радость, когда он в печали?! Нужно ли мне счастье, когда друг страдает?! Не надо прощенья, Господь мой, меня накажи, самою страшною карой! Лишь дай мне надежду, что в яростном пекле, в тумане забвенья, иль в райских чертогах - его отыщу и узнаю...'
  'Не бойся, мой вестник' - Нараяна молвил, - 'Возьми силу сердца. Оно сквозь пространство и зыбкую майю, даря путеводные сны и мечтанья, до Нитьи тебя доведёт. Оно в любом облике Нитью узнает, оно вас крепчайшею нитью притянет, чтоб вместе из моря невежества всплыли, чтоб вместе вы снова с любовью служили.
  Иди же, исполни достойное Стахны желанье! Пусть славою подвиг твой воссияет, поднимет из ада, из пепла восстанет! Свершится достойно это деянье - в Обители Правды мы встретимся с вами, украсят историю мирозданья искусные песни о ваших скитаньях! Ступай, бывший вестник моих повелений, ты странник отныне, в огромной вселенной, раз Нитья дороже тебе, чем служенье'.
  И Стхана ушел, теряя свет тела, в бессильной руке мечом заострённым царапая пол самоцветный в обители Вишну...
  
  ...Когда же затихли шаги в отдаленье, слуги-вишнудута, богиня Лакшми, опустившись пред тем на колени, спросила у Вишну - властителя судеб:
  'О, господин мой четырёхрукий! Вселенных источник, Вселенной хранитель, душ верных, заблудших - единый властитель! Источник бесстрашья, избавь от сомнений, супруг мой, что держит космическое проявленье!
  О, непреходящий, конечный источник, ты тот, кто всё знает и верно и точно, чьих мыслей не ведают ни полубоги, ни демоны, в ратных учениях строги, ни люди - в познанье вселенной упорны, о Вишну, ответь на вопрос мой!
  Скажи мне, о знающий было и будет, конечный судья, который всех судит, за что, с благодарностью, без наказанья, уходят поправшие Бога ногами? А слуг своих верных, движимых любовью, решивших казнить за грех несомненный, ты в мир отправляешь и зыбкий, и тленный? Ведь в воле твоей все движенья Вселенной, и будь они склонны к подобным 'злодействам', то Стхане и Нитье здесь было б не место! Ответь мне Нараяна, что ты задумал? С каким порученьем их в Ад посылаешь, ответь, о, любимый, ты истину знаешь!'
  Нараяна молвил, помедлив с ответом:
  'Ответь, о, дарящая нежность и ласку, как долго мне Стхана и Нитья служили?'
  'Не больше, чем калпу' - сказала богиня.
  И смех трансцендентный раздался в чертогах: 'О нет, ошибаешься, милая взорам! Не меньше, чем вечность, где калпа - мгновенье, миров уж прошло не одно поколенье, как Стхана и Нитья на службу свою заступили, и в мире надзвёздном, меня попросили, что если в сём мире, непрочном и тленном, исчезнет нужда в их служении верном, то их возвращение сделать уроком, для совесть забывших - наглядным упрёком, любви незабвенной напоминаньем, такой, что избавит весь мир от страданий...'
  'Тогда почему же, о, Непогрешимый, слуг верных бросаешь в мученья пучину? И без порученья, желанной награды - как будто прогнал ты Нитью и Стхану?!' - спросила Лакшми, удивлённая пуще.
  'Мне скучно на Вайкунтхе без этой пары' - Нараяна ей отвечал всемогущий: 'О, если б Лакшми, ты бы, милая, знала, о, если б Лакшми, ты, хотя б угадала, кто скрылся под именем Нитья и Стхана! Всем душам в Аду грозят испытанья - невинным защиты, злодеям кары, нет лучшей, чем наши Нитья и Стхана! Их души - для лучших служений созданья, их видеть на страже - мне наказанье, глядеть, как забыв силу чувств, веря в майи обманы, друг друга не вспомнят ни Нитья ни Стхана! Сердец их коснуться, заставить вновь биться, друг к другу с всей силой любви устремиться - вот тайна проклятья, вот их награда! Вернейшая, верь, им большей - не надо!'
  "Быть может", - богиня любви вопросила - "мне лично заняться Нитьей и Стханой?!"
  "Терпенье, мы встретим не раз эту пару..." - ответил Господь и опять улыбнулся...
  
Начало вступленья я здесь завершаю. Что будет, что дальше - ты вскоре узнаешь...

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"