Так дальше жить вместе - невозможно! Меня уже просто трясет от ее пристрастного внимания к каждому куску еды, который я несу в рот. Ее небесно-голубые глаза при этом наливаются такой непереносимой тоской, что эти куски буквально застревают у меня в горле. Она мгновенно прибегает на звук открываемого холодильника или осторожно снимаемой скорлупы яйца.
А какие концерты устраивает эта стервоза, когда я отрезаю кусочек колбаски! Слушая ее истошные вопли, соседи стучат в стену и звонят в дверь, умоляя не мучить бедное животное голодом.
Это она-то голодная? Она - съедающая по два кило отборных мясных консервов? Я уже просто устал покупать и менять ей наполнитель для туалета. Каждые три дня! Честное слово - от меня отходов меньше! И пахнет приятнее, честное слово!
Вот и сейчас она лежит у меня на коленях и пристально следит за каждым движением руки - не появится ли в пухленьких пальцах нечто съедобное? Пухленькими она их сделала вчера, когда, увидев ее закрытые глаза, я быстро бросил в рот кусочек нежной грудинки, смазанный горчичкой. И тут же поперхнулся, наткнувшись на ее откровенно презрительный взгляд.
За что? Неужели я не имею право даже на такую малость? Достал изо рта щепотку разжеванного мяса и положил перед ней. И что вы думаете? Учуяв горчицу, эта тварь равнодушно отвернула морду, даже не попробовав восхитительную вкуснятину.
- Ну и дура! - я собрал крошки с измазанных горчицей брюк и бросил в рот.
Тогда это животное, на мое справедливое, заметьте, определение, лениво вытянуло и так же лениво и медленно провело когтями по руке, при этом заглядывая мне в глаза голубым контролирующим взором. Четыре ровненькие полосы медленно набухли кровью.
Ну, не скотина? За что? Когда я, охнув, смахнул ее с колен, эта чистопородная сиамская кошара подняла хвост трубой и, презрительно им покачивая, медленно пошла в сторону ванной, предоставив мне удовольствие любоваться ее розовой сморщенной гузкой. Как вот с такой ежечасно измывающейся надо мной стервой жить дальше?
Кешка, волнистый муаровый попугай, видевший всю эту картину, издевательски заклекотал и радостно выдал свою самую оскорбительную тираду:
- Папка дурак, папка дурак, папка придур-р-рок!
А ведь я его учил говорить - "Попка дурак!". Вот еще раз обидит - вырву клещами его поганый язык! Или нет! Если для генерала самое страшное - пенсия, то для попугая - что? Правильно - отпущу его на свободу! Вот тогда он точно пожалеет о своих словах!
Все против меня, все. За что они так? За то, что я их так люблю, кохаю, кормлю, оде..., ну, ладно, не одеваю. Но кормлю-то - до отвала!
Вспомнил пророческие слова бабы Розы: "Внучек! Кошки - единственные животины, которые не нуждаются в заботе человека и, тем не менее, всегда живут в его доме. Нечисто с ними, ох нечисто!".
И я понимаю теперь, как она была права! Поганой метлой надо всю эту нечисть из дома!
Из ванной тут же высунулась недоумевающая морда с округлившимися глазами. А ведь я это ей не сказал, я это ей только подумал!
В нагрудном кармане нервно заверещал телефон. Глянул на номер и глубоко вдохнул, как перед прыжком в зловонную пропасть. А из трубки уже несся неперебиваемый поток женского красноречия.
Конечно, я ей не поверил! Ни ее слезам, ни надрывным вздохам, ничему. Да, не поверил своей однокласснице, бывшей школьной подружке Варьке... как же ее последняя фамилия? Меняет мужей чаще, чем белье, причем, такого же качества, видимо. Да, много о ней знаю, потому и не поверил в ее очередную слезливую историю.
Сколько уже она их для меня придумала! Последняя о том, как она от несчастной любви выбросилась с балкона. Соврала. А то я не знаю, что у нее квартира на первом этаже! Когда я, как последний идиот, примчался тогда к ней в больницу с двумя сумками фруктов и деликатесов для поддержки ее драгоценного здоровья, возле палаты встретил Юрку Крока, мы с ним вместе на юридическом учились. Оказалось, что он ведет дело об изнасиловании местного олигарха. Варька, узнав, что жена богатея умчалась на курорты, пробралась ночью в его спальню и... залезла в постель с надеждой на дальнейший шантаж. Но мужик оказался геем и жену держал исключительно для престижа. Варьку выкинул с лоджии второго этажа.
- Жан, - с французским прононсом из-за разбитого носа и со слезой в голосе говорила Варька, показывая на подрагивающую грудь в глубоком разрезе больничного халата. - Ты не поверишь, как мне больно! Он растоптал мою любовь! Все мужики - бездушные козлы! Кроме тебя, мой золотой!
Что ты мне привез, котик?
Я и не верил.
Не только она звала меня Жаном, хотя папа-болгарин дал мне имя Иван с ударением на первом слоге. Так всегда говорила матушка со странной фамилией Беззубова, которую позже я укоротил до Зубкова. Не верил я ни в мифического папу, ни в ударение на первом слоге.
Верил только в себя и в то, что бог милостью своей не обходит только вкалывающих день и ночь.
Я и вкалывал. И стал, божьей милостью, довольно известным адвокатом. С одним маленьким достоинством и двумя большими недостатками. Не могу отказать женщинам и очень люблю вкусно поесть. Достоинство же оказывалось следствием недостатков.
Так люблю экзотическую кухню, что сразу отпадают все вопросы о моей фигуре, которой попросту нет. Вот и на этот раз я решил ехать больше из-за желания потрафить своему желудку, чем Варьке. По дороге в ее соседний городок располагались три изумительных придорожных кафешки, с говорящими сами за себя названиями: "Шолом", " У Ли" и "Жаркое от Жоры".
Первые сто километров тянулись невыносимо долго. У меня от голода даже сводило колени. Взятые с собой пирожки с грибами только разжигали аппетит.
Я так ударил возле дверей кафе по тормозам, что чуть не вылетел через переднее стекло. Хорошо животом за руль зацепился.
Кафе принадлежало бывшему шеф-повару столичного ресторана Владу Пейсаховичу. Я так и не знаю до сих пор, отчество это или фамилия. Но в любом случае он был стопроцентным гоем, косящим под тридцатипроцентного еврея. Он искренне считал свой одесский говор еврейским акцентом.
Вот и сейчас, узрев мой колоритный анфас в узком проеме двери, заулыбался и его черные шелковистые кудри взметнулись радостно вверх.
- Или я опять родился? Какое счастье, Жанчик, дорогой! Проходи, чтоб ты был всегда здоровым и денежным. С утра о тебе вспоминал, не поверишь! Как твоя мама? Как дети? О жене спрашивать не буду, чтоб ей там хорошо было. Садись, дорогой, вот сюда и пей лимонад. Кстати, только для тебя утром приготовил из настоящего лимона. Свежий, дорогой, муха не сидела! Пей, а я сейчас принесу твои любимые еврейские крочики. Пей, дорогой!
- Владик, привет. Я не спешу, не беспокойся. Сегодня приготовь их в сметане и с чесночком, хорошо?
- Кто платит, тот и кушает! Как скажешь, дорогой! Бегу!
Как и во все в этом мире, я не поверил ни в свежесть пузырящегося серого напитка, ни в его лимонность. Обычная водопроводная вода с лимонной кислотой. Не отравишься, но и удовольствия - ноль.
Кстати, как бы он опять не подсунул мне крочики из холодильника.
Я втиснулся в проход на кухню. Возле шеренги из пяти громадных холодильников Влада не было.
Уже хорошо. Этому самопальному повару неизвестного происхождения я не доверял. Юрка Крок под шашлычок и коньячок как-то поведал его кухонную эпопею.
Десять лет назад, Влад, пользуясь своей врожденной узкоглазостью, объявил себя корейцем и открыл китайский ресторан "Золотой Дракон".
Через полгода обанкротился вчистую. Вместо обещанных прямых поставок из Китая, Влад готовил экзотические блюда из местной живности. Как говорилось в одной экспертизе, блюдо под названием "Бой дракона с тигром" было приготовлено из ужа и худой до неприличия кошки. Вместо приправы из ростков бамбука Влад крошил обычный камыш, а вместо салата - крапиву с лебедой, обильно политые выжимками из скончавшихся помидоров вместо соуса. Все это местные бомжи поставляли ему в неограниченном количестве за чашку кошачьего отвара.
Здесь, в "Шоломе", вся его кухня основывалась на кроликах, хотя в меню стояли привлекательные названия типа: "Тушеная зайчатина с грибами", "Зайчатина на косточке" и "Заячьи котлеты".
Мимо холодильников я протиснулся в кролиное царство. Состояло оно всего из двух огромных проволочных клеток. Хитрый Влад разводил кролов траншейным способом. Сколько их у него, он сам не знал. Начинал когда-то с одной пары. Вырыл для них длинную траншею, накрыл ее досками, а клетки с дырявым дном поставил на выходе из траншеи. Еду кролики привыкли получать в клетках по часам. Вот, когда потомство перевалило за сотню и нарыло километровые подземные ходы, Влад и открыл свое знаменитое на всю округу кафе.
Почему он назвал его "Шолом" - загадка не только для меня. Истинный еврей не нашел бы здесь даже крошки кошерной пищи. К счастью, они не ездили по этой дороге, которая не вела в благословенные земли. Вела она, да и то тряско, только в соседний нечерноземный городишко.
Я заглянул за клетку. Нет, Влад не обманывал меня. Сегодня у меня крочики будут действительно свеженькие. Я смотрел, как он отлавливал очередного крола и ловким движением ножа вырезал ему яички. Успокоенный, я вернулся к столу.
Поджаренные со сметаной крочики были превосходны. Следующие сто километров пролетели незаметно. Я слушал последний писк шансона в цифровом варианте, наслаждаясь колдовскими завываниями переделанной из бабы Ванги Ваенги и чарующими мелодиями ее антипода, Стаса Михайлова, в его бесовском обличье с мефистофельской бородкой и горящими адским пламенем глазками. Хорошая бы из них получилась мистическая парочка! Черт и колдунья!
Превосходно!
Настроение было подстать колдовским мелодиям. Я плавно затормозил напротив дверей с вывеской "У Ли". Заведение представляло собой огромную избушку Бабы-Яги с обрубленными ногами. Кромка крыши утопала в густой траве. Ветви высокой ивы красиво нависали над дымящейся трубой.
Но на входе меня встретила не кривозубая старуха, а сияющий желтой улыбкой вечно-молодой кореец русского розлива Ван Ли. Как он со своей подружкой управлялся с огромным хозяйством - загадка. Лай собак слышался еще за километр от заведения.
В теплую погоду, вот как сегодня, Ли угощал гостей прямо на берегу протекавшей в десяти метрах от кафешки реки. На высоком берегу стояло четыре столика под огромными зонтами и вертел - главное орудие его кухонного производства.
Я сразу прошел к своему любимому крайнему столику. Отсюда открывался чудный вид на изгиб реки и лес на другом, пологом берегу. Стол был ближе других к вертелу, поэтому можно было наслаждаться сочным чудным запахом жаркого.
- Сдластвуй, Ваня! - Ли растянул губы от усердия чуть не за уши. - Твоя, как всегда, - задняя ношка кушать будет?
Я небрежно кивнул. Не люблю я этих желтяков кривозубых. Третье поколение семейства Ли живет в России и все говорить не научатся правильно. Если бы не их умение готовить...
И салат, и жаркое - все опять было выше любых похвал. Ли отлично фаршировал мясо салом, овощами и при жарке поливал настоящим молодым вином. Чудный вкус и аромат свежайшей оленины, как указано в меню.
- Кусай, Ваня, кусай. Сапсем свежий ношка, только что бегал! - Ли так щурился, что его щекастое лицо больше напоминало зад с крохотным носом.
После такой вкуснятины я с трудом втиснул живот под руль машины. Надо отдышаться и позвонить Кроку. Пусть тоже подъедет к Варьке. Вдруг у нее что серьезное на этот раз?
Эта записная авантюристка на все способна, даже на то, что мужику в страшном сне не привидится.
Что-то она там бормотала утром про член откушенный. То ли она откусила, то ли - у нее. А, еще про партию какую-то тараторила. Так может - член партии? Точно! И не откусил. Вроде она сказала, что ее покусал член партии. Или - она его? Тьфу! Что голову забивать ее бредом, приеду, разберусь с ее членами. Или Крок разберется.
Но его телефон не отвечал. Вне зоны приема. Ладно, потом позвоню, тем более, что показался знаменитый казацкий курень "Жаркое от Жоры". Сказка на берегу сказочного озера. Курень стилизован под огромную деревенскую избу на берегу тихого залива. Три этажа музыки, веселья и хорошей вкусной еды.
Открыл курень Жора Кривошеин, по кличке Казак, который опять отсиживал очередной срок на зоне. Ресторан посещали в основном его дружки и проезжие деловые люди, типа меня. Нет, фейс-контроля на входе не было. Был бабко-контроль, ну, от слова - бабки. На входе сидела бабуля, божий одуванчик в белой хустынке, и держала пальчик на красной кнопочке. Вот она и принимала бабки. Плати тонну баксов и проходи. Иначе - кнопка. А заплатил - и пей, ешь, хоть до вечера. Вот из-за длительности этого процесса рабочему человеку и не хотелось в этот чудный ресторан. Одни бездельники валили толпами.
Охранялся ресторан дорожными постовыми и двумя ребятами, судя по физиономиям, выходцами из сибирских джунглей. Меня они знали и всегда показывали крупные прокопченные зубы. Улыбались. При моем приближении и бабуля сняла морщинистый пальчик с кнопочки и осенила меня святым крестом. Благословила на подвиги, приняв другой рукой хрустящую пачку зелени. Помнит меня! Вот, мелочь, а приятно!
На первом этаже три лабуха с певичкой, задрапированной пыльным бархатом, хмуро терзали сияющие инструменты, услаждая романсами почтенных матрон. Да, забредали сюда и новоположенные баронессы и княгини, в основном - матери олигархов. Модно стало прикупать сейчас к думскому званию еще и дворянское. Пожилые матрены из своих пошлых принципов на верхние этажи не поднимались, блюдя свои церковно-приходские моральные установки.
На втором этаже стояли пять столиков, которые обслуживали пять филиппинок в одних стрингах. Матроны такого зрелища не выдержали бы. Я здесь тоже терял аппетит из-за невероятного роста естественных надобностей. Поэтому, скользнув по яркому непотребству безразличным взором, взошел по роскошной лестнице на третий этаж. Здесь было нечто среднее между фитнесс-клубом, казино и рестораном.
Да, особым вкусом Жора явно не обладал, а вернее - здесь царила полная безвкусица. Обеденные столики располагались вперемешку с покерными и бильярдными. Три худощавых негра-официанта в зеленых фраках таскали на вытянутых вверх руках подносы с шашлыками и жарким. Один из них заметил меня и свернул в кухонный проход.
Минут через пять оттуда, вытирая полотенцем-простыней жирные руки, вышел Пал Палыч, шеф-повар третьего этажа. Только к самым уважаемым клиентам он выходил лично.
- Жану Васильевичу, наш казацкий привет и поклон! - кресло красного дерева жалобно скрипнуло под его тушей. - Вам поговорить или сразу пройдем на выбор?
- Нет, Палыч, не до разговоров, спешу. Да и голодный, как черт, третий час в дороге. Маковой росинки во рту с утра не было, веришь? - и ведь не соврал я, именно росинки у меня сегодня еще и не было.
- Отчего же, Жан Васильевич, верю. Вон как щечки-то от голода обвисли! Так - идем?
Он повел меня через длинный проход в так называемый мясной ряд. Вот, если в рыбных магазинах вам предлагают живых рыбин в аквариумах на выбор, то в их закутке предлагали любых животин. В огромных железных клетках чего только не было: кабаны, лоси, лани, медведи, зайцы, лисы. Как говорится - любой твари по паре.
- Выбирай, дорогой, что душа возжелает. Сегодня - очень богатый выбор. Все - прямо из леса, - Палыч шел сзади с огромным тесаком в руке.
Я посмотрел на визжащего кабана с отрубленной задней ногой. Он обнюхивал рассеченные пополам тушки совсем крохотных поросяток. Нет, кабана я ел прошлый раз.
Выбрал лань. Очень мне приглянулись ее красивые, грустные глаза, навевающие философское настроение.
- Что выбрал, Жан Васильевич?
- Да, вот, захотелось жареных мозгов. Гарнирчик сделай из макарон с грибным соусом.
- Пять секунд, - Палыч поднял свою секиру.
Я с интересом смотрел на ювелирную работу профессионала. Как ловко он точным ударом снес лани черепушку. Потом ложкой выгреб розовенькие мозги в кастрюльку. Аж слюнки у меня потекли, когда я представил их на голубой тарелочке с золотым ободком!
Да, Палыч в этот раз превзошел сам себя. Жареные мозги с макаронами в грибном соусе были превосходны. Я даже собрал корочкой хлеба размазанные по тарелке белые крошки и сладковатую жидкость. Передо мной снова всплыл грустный романтический взгляд лани, взгляд в будущее. Или в прошлое?
Вот после такого наслаждения и хочется жить. Это вам не яичница с хреном, и даже не крочики. Вот оно - истинное удовлетворение своего животного инстинкта!
Оставшиеся до города полсотни километров меня клонило в сон. Славная выдалась поездочка. Время потрачено не зря. А у Варьки не разгуляешься. Единственное блюдо для всех и всегда - сосиски с колбасой. Мрак! Надо хоть пирожками запастись, что ли. Помню, довольно приличные чебуреки я брал в небольшой забегаловке на окраине городка.
--
Дорога не туда
Уже полдня прошло, а этой жирной скотины Жана все нет. Обжирается, наверное, опять в этих вонючих придорожных кафешках. Тут аж трясет всю от страха, а ему только бы брюхо набить.
"Я, Варенька, с тебя денег не беру, только даю и только натурой", - тьфу, вспомнить противно. Было бы что давать!
Хотя адвокат он классный, тут сказать нечего. Ага, звонок в дверь.
- Привет, Варюха! А что, Иван еще не приехал? Мне сказал - через полчаса будет. Только перекусит в "Пирожках".
- Привет. Нет еще. Этот кабан пока не набьет брюхо до рыгачки - не отойдет от стола. А "Пирожки" - это на вокзале, что ли?
- Да, на въезде в город.
Прошел еще час, а Жан так и не появился. Мы с Юркой уже и чай попили, и посидели, и полежали. Когда стемнело, я занервничала.
- Поехали туда, Юр, ты на машине?
- Да, а куда?
- В эти - в "Пирожки". У меня предчувствие нехорошее.
- Давай еще подождем. Что за предчувствие?
- Слухи нехорошие ходят об этом кафе. Там хозяева - брат с сестрой. Так вот, все удивляются, что пирожки и чебуреки с мясом они делают, а мясо ни у кого не закупают.
- Не выдумывай. Слухи, они и есть слухи. Проверяли наши эти "Пирожки". Показали хозяева все накладные - и на муку, и на мясо.
- Эх, Юра. Наивный ты человек, хоть и следователь. Да я тебе любую накладную куплю сейчас на любой товар. Или скажу, что на базаре закупала продукты. Тогда и накладных не надо.
- Нет, им надо. Их же налоговая проверяет.
-А то ты не знаешь, как они проверяют? Поехали.
Закусочная "Пирожки" стояла прямо на железнодорожной платформе. Бегущие пассажиры открывали двери ногами, держа в руках пакеты с горячими чебуреками.
Внутри не было ни одного столика. Стоящая за стойкой девица в сарафане, увидев Юрку, мгновенно выставила табличку "Перерыв" и юркнула за занавеску.
- Ты что, был здесь в форме? Узнала продавщица тебя, Юр.
- Нет, глаз у нее наметанный, такие ментов за милю чуют.
- Какие?
- Которым есть чего бояться.
- Вот и проверь.
- Ага, проверь. Глянь на него, - Юрка ткнул в сторону занавески.
Перед ней нарисовался угрюмый парень с топором, Пассажиры, увидев табличку, разбежались, и мы остались вдвоем перед стойкой.
- Чего надо? Видите - перерыв у нас. Закрыто.
Юрка подумал, поморщил лоб, потом достал удостоверение. Как я потом поняла, зря он это сделал.
Парень отступил на шаг и отбросил топор.
- Ну, спрашивай, - он подошел к стойке.
- От вас сегодня звонил полный мужчина. Он сказал, что зашел перекусить. Был такой?
- Сильно полный?
- Да.
Вот после этого все и началось. Парень метнулся к задней двери и щелкнул замком. Пока Юрка вызывал подкрепление, пока те добирались, брат с сестрой исчезли неизвестно куда. А вот почему они сбежали - мы поняли, когда зашли в разделочную. На металлическом столе лежала нижняя половина торса Жана.
Я его сразу узнала по ляжкам и достоинству. Примелькались уже. Разрубленную голову без мозгов нашли в мусорном мешке вместе с еще четырьмя. Юрка потом сказал, что да, были сигналы о пропаже пассажиров с поездов на этой линии, но определить, на какой станции, так и не могли. Сошел человек и сошел. А когда, где? Да и пропажу определяют по вещам только в отстое на конечной станции. Проводники чаще отмалчиваются. Жана, вернее всего, брат с сестрой приняли за пассажира. Соблазнились на такую гору мяса, вот и пошел он под топор.
Жалко Жана. Добрейшей души человек был. Всегда мне апельсины в больницу привозил. И помогал бесплатно. Натура ведь не считается.
Послесловие (временное и вынужденное)
Собрав с нескольких литсайтов отзывы на этот рассказ обычных читателей, читателей-филологов и читателей-писателея - ужаснулся. Все единодушно признали его написанным в смешанном жанре нео-нуара с хоррором.
Но я не писал его как ужастик, вот в чем ужас!
И только после долгих размышлений понял, почему всеми отвергнут основной подтекст рассказа - двойная мораль общества в отношениях с природой. Понял, когда вспомнил о принимаемой априори социальной психологией так называемой морали выживания человеческого общества на Земле.
Нынешняя цивилизация не виновата в своем зверином происхождении. Существуют теории о более ранних цивилизациях разумных пресмыкающихся, о кремний-органической цивилизации, напрямую от Солнца получавшей питание и энергию. Есть некоторые факты существования цивилизации шестиметровых гигантов с совершенно иным биохимическим процессом в клетках организма.
И вообще устройство питания и получения энергии клеткой, основой любого живого существа, - определяет и его поведенческую линию. А у разумных существ биохимия клетки определяет еще и моральные принципы и установки.
Вот, например, наша цивилизация органического происхождения вынуждена включать в рацион питания других органических существ для качественного и полноценного выживания и продолжения жизни.
Грубо говоря, если бы на Земле из органических существ существовала только человеческая раса, то люди просто вынуждены были бы поедать друг друга. Людоедство на океанических островах возникло не из-за низких моральных принципов, а из морали выживания.
Вот поэтому с древних времен человек разумный, обладающий неизменным умом и способностями ищет оправдание поеданию подобных себе. Это подобие, похожесть, очень ярко отразилось в животном мире Земли в виде внешнего дуализма - две руки, две ноги, два глаза, два уха, даже нос с двумя дырочками.
Антиподом людоедству на ранних этапах цивилизации было обращение к вегетарианству. Это не привилегия нынешнего техногенного общества, были вегетарианцы и в пещерном периоде развития,
что сохранилось в виде легенд о святых и отшельниках.
Да, люди всегда понимали, что каждое живое существо имеет право на жизнь и отнимать это право - нехорошо. Вот и почитали святыми - питающимися травами, семенами и плодами.
С развитием юридических законов получили развитие и законы морали общества, переросшие в моральные критерии выживания человечества. Вот о том, хороши ли эти уже устоявшиеся нормы взаимоотношения человека с природой, с животным миром - об этом я размышлял в рассказе.
И если многие решили, что пока нормы взаимоотношений - ужасны, не моя в том вина.