Галущенко Влад : другие произведения.

У нас в Париже

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Парижские страсти на Южном Урале


   У нас в Париже
  
  
   Глава 1. Здраура
  
  
      -- Митрич и ПКЛ
  
   Вот не люблю я утро! И уже давно. Лет... Ага! Когда же это я ездил в Париж? Ровно десять лет назад. Значит, уже десять лет я не люблю утро.
  
   Объяснение этому до смешного простое. Местная парижская гадалка, единственная в этом поселке, нагадала, что я умру во сне. Цыган там нет, вот эта старая татарка и пользуется отсутствием конкуренции и темнотой местного населения. Поймала она меня, когда я разглядывал Эйфелеву башню, облепленную тарелками сотовой связи.
  
   Вцепилась, как клещ, повисла на руке и плевала в ухо свои бредовые пророчества. Дура, конечно, и болтала несусветные глупости, пока я ее не стряхнул возле порога единственного в Париже постоялого двора с громким названием "Отель Бомонд" на пять мест.
  
   Там мне рекомендовал остановиться Таракан, мой сокурсник по универу, Тараканов Виктор Дмитриевич, неизвестно каким ветром занесенный в эти Южно-Уральские земли древних сарматов.
  
   И вот так уже десять лет каждое утро всплывает, перед еще полудремным взором, морщинистое лицо старой колдуньи, ловко закодировавшей меня на всю оставшуюся жизнь. Встречались на моей дороге и профессиональные гипнотизеры. Вот знаменитый Олег Пронах, защитивший три докторские диссертации по многоуровневому кодированию, даже он давал только пятилетнюю гарантию.
  
   А эта стерва, кривозубая татарка с незаконченным низшим образованием без всяких гарантий десять лет с меня не слезает. Есть в них что-то, в этих выходцах из сарматских курганов, в потомках скифов, замешанных на монгольской крови. И кочевые цыгане на Руси, хоть и имеют молдаванские корни, тоже хлебнули немало кровушки Золотой Орды. Так и осталось все Зауралье наполовину русским, наполовину монголо-татарским.
  
   Я мысленно пробежал по веточкам своего генеалогического древа и успокоенно вздохнул. Татарской крови во мне была только пятая часть - от деда Шемета. Остальной коктейль составляли бабушка Роза - еврейка, дед Степан - донской казак, баба Паша - русская и отец - украинец. Это очень успокаивало.
  
   Просветленным взором я глянул на зеленый циферблат часов и ахнул. Девять утра! Я же...
   Тьфу! Никуда я не опоздал. У меня же командировка. И опять в Париж! Так вот почему мне с утра вспомнились его отель и Эйфелева башня!
  
   Проклятая татарка! На весь день испортила настроение. Мысленно прошелся по пунктам сегодняшнего распорядка. До самолета в Челябинск еще три часа, но вставать надо.
  
   -Па, а где мать прячет крем-депилятор? - в приоткрытую дверь просунулась прыщавая мордашка сына Олега. Опять налысо постригся. Все корчит из себя крутого.
  
   Я открыл крышку трюмо.
   -Олег, тут три тюбика. Разных.
   -Для головы есть?
   -Зачем тебе, ты же и так налысо...
   -Па, ты не дрюкаешь в чем, не лезь. Вот этот - для ног, наверное, подойдет.
   -Уверен? А то будет, как с бальзамом от прыщей за тыщу баксов. Денег нет, а прыщи - вот они, все до единого на месте.
   -Па, не гони пургу, денег на родного сына жалко - так и скажи.
   -Да не жалко! Только объясни мне, темному, - зачем?
   -Для ПКЛ.
   -Чего-чего?
   -Ну, это такая модная стрижка сейчас. Видел по ящику круги на полях инопланетные?
   -Конечно.
   -Вот. На голове кремом-депилятором рисуют такие же. Я тебе что - хуже других?
   -А что означает ПКЛ?
   -Да не знаю я, отстань. Наверное, - Причесон КЛевый.
  
   Много позже, после возвращения из моей трагической командировки в Париж, я прочитал правильную расшифровку этих космических кругов на головах. В солидном научном журнале эту модную прическу ПКЛ расшифровывали как Приемник Космических Лучей.
  
      -- В Париже
  
   За десять лет практически ничего в Париже не изменилось. Эйфелева башня на месте, только прибавилось количество антенн сотовой связи. Вместо "Отеля Бомонд" сияла золотом вывеска
   "Гранд-отель Мулен Руж" и рядом, на гостинице поменьше, неоновая надпись "Святая Пелагия".
   Стоп, но насколько я помню, это была знаменитая тюрьма для богемы. Что-то намудрили местные олигархи.
  
   Глянул на часы. Да и не пойду я в гостиницу, через час Таракан обещал на машине подобрать меня возле башни. Лучше погуляю, посмотрю на парижские достопримечательности. Тем более еще прошлый раз мне понравился музей "Уральские самоцветы".
  
   Всего три зала с полками, обшитыми желтым бархатом. Считается, что на нем разноцветные камни, особенно яшма, смотрятся наиболее эффектно. В первых двух залах практически ничего не изменилось, и я направился к новому залу пьезокристаллов.
  
   -Извините, - меня остановил грустный старческий возглас. - Зал временно закрыт.
  
   Поперек двери была приклеена бумажная желтая полоска с двумя печатями.
   -А что случилось?
   -Ничего не случилось, молодой человек. Экспозиция закрыта по техническим причинам.
  
   Но по тому, как бабуля старательно прятала глаза, я понял, что причины не технические. Ладно, перед отъездом зайду. Хоть это и не по моему профилю химии красителей, но последними открытиями в области применения пьезокристаллов я интересовался. С детства меня притягивало все вечное - вечные двигатели, вечные магниты, и вот теперь - вечные источники электричества.
  
   Для меня - химика, было трудно понять природу и вечного сохранения магнитной силы, а еще более трудно - работу пьезокристаллов. Я скупал пьезозажигалки сотнями и мог до опупения любоваться причудливыми искрами. Закрытие зала вызвало у меня серьезную досаду.
  
   Приехать в Париж и не увидеть пьезокристаллы! Впору умереть от такого облома.
  
   -Вить, а почему музей закрыт? - вместо приветствия ошарашил вопросом я старого друга.
   -Привет Ромка, привет! Я тоже рад тебя видеть! - Таракан облапил меня своими волосатыми ручищами.
  
   Я до сих пор не могу понять, почему он выбрал именно меня, самого маленького и худого на курсе, в свои друзья? Жалел, что ли? Ему, громиле под два метра, с пугающим лицом австралопитека, впору было работать учебным экспонатом на факультете археологии.
  
   Девушки, когда их знакомили с Витькой, боязливо протягивали ладошки и тут же придумывали причины, чтобы побыстрее смыться. Меня его внешность ничуть не смущала, а его покровительство, наоборот, радовало. В паре с ним девушки всегда отдавали мне предпочтение.
  
   -Садись, Надо ехать. Обещают к обеду дождь, а тут, сам понимаешь, асфальт, в отличие от московского, жидковат.
  
      -- Пещерный дворец
  
   Всю дорогу до его дома, хотя это название плохо подходило к тому месту, где он обитал, Витька расспрашивал о столичных сплетнях и достижениях наших однокурсников. С ним после выпуска продолжал общаться только я.
  
   Наконец, по узкой дамбе вдоль речушки мы добрались до вырубленной в скале пещере, которую Таракан именовал усадьбой "Ешкин дом". Именно такая вывеска была прибита на входе в мрачный грот. Под вывеской весело позванивал костями беленький скелет на проволочках. По виду - женский. Из кого он изготовил этот пиратский амулет, можно было только догадываться, если учесть многолетнюю неприязнь к нему женского пола.
  
   Мне он сказал, что скелет нашел при расчистке грота, в чем я глубоко сомневался. Подтверждали эти сомнения и свежесть костей с зарубками от острого ножа. Явно совсем недавно были они покрыты мясом и нежной девичьей кожей. Ну, бог ему судья, если он предпочитает женщин только в таком виде.
  
   А вот в этом я жестоко ошибся, как только прошел вглубь грота.
   -Здравствуйте, Роман Алексеевич. Витя так много о вас рассказывал, - нежный женский голос поверг меня в ступор.
  
   Я беспомощно оглянулся. Вы видели хоть раз вдохновляющую улыбку гориллы?
   - Познакомься, моя жена Аленка.
  
   -Извини, - я совсем стал тупить от вида юной девы в логове потенциального людоеда. - А-а, Аленка - это Лена, Ольга или Алевтина?
   -Сам ты Алевтина. Оля, конечно.
   -А по отчеству?
   -Можете, просто - Ольга, - девушка заливисто расхохоталась, видя мою озадаченность. Ее явно
   развлекала создавшаяся ситуация.
  
   Но в тот момент я до конца еще не осознавал весь юмор моих интеллигентских метаний и потуг соблюсти такт и нащупать правильный пусть поведения в столь неожиданной ситуации.
  
   Красивая молодая девушка в жилище закостенелого во всех смыслах холостяка! Было от чего растеряться. Я бы еще больше ошалел, если бы знал тогда истинное положение дел. Слишком много психологических несуразиц навалилось на мое изнеженное правильным реализмом сознание.
  
   А тут еще коренная перестройка в его пещере. С прошлого посещения изменилось все. Грот теперь был перегорожен плетеными стенами на несколько помещений. Проемы дверей закрывали расшитые шкуры медведей. На полу - мягкие коврики из рыси.
  
   Сам пол затянут сшитыми и раскрашенными под паркет кабаньими шкурами. Первым желанием на пороге у меня было - снять свои фирменные кроссовки.
  
   -Нет, нет. Не разувайтесь. Проходите в зал, сейчас будем обедать.
  
   Зал? В пещере? Я опять оглянулся на хозяина.
   -Озадачен? Я сам, брат, два года привыкал. Ладно, иди за мной.
  
   Зал действительно был залом. На стенах из плетеного орешника - головы кабанов, оленей и лосей с огромными блестящими рогами. Между головами - мечи и кинжалы, явно из скифских курганов. Столик из березовых плашек на причудливых коряжистых корнях, покрытых лаком.
   Удобные, плетеные из ивовых прутьев, кресла. Десять лет назад в гроте стояли два трухлявых пенька и гора протухших оленьих шкур вместо кровати.
  
   -Она - такая мастерица? - я показал другу глазами на столик и на дверь.
   -Ольга, - смущенно пробормотал он. - Зато я сам оборудовал лабораторию.
   -Где? Неужели в Печке?
   -Да, а что - там я хоть на дровах экономлю, - Витек довольно заулыбался.
  
   Других - такое раздвигание губ и показ острых зубов в зловещем оскале - могло бы до смерти напугать, но я уже привык к ужасающей мимике друга.
  
      -- Приглашение
  
   На третьем курсе Тараканов неожиданно с факультета нефтехимии перешел на биологический. Там его приняли с распростертыми объятиями из-за постоянного недобора студентов и их медленного перетекания на более престижные специальности.
  
   Для меня лично его решение было непонятным. Я уже решил для себя, что обязательно буду работать в перспективной индустрии красок. Бегать с сачком за бабочками и кузнечиками - как я понимал профессию биолога - не мужское дело. Вот вы можете себе представить гориллу с сачком, который любовно разглаживает пальчиком-сарделькой лепестки цветов? Вот и я не мог.
  
   Преподавать биологию в школе по распределению Витька не стал, а сразу же скрылся от преследований вузовских чиновников на бескрайних просторах Сибири. Если бы не его приглашение в Париж десять лет назад, где он на трех листах описал россыпи кристаллов в окрестных горах, я бы никогда больше его не увидел. Знал, ох, знал Таракан, чем заманить друга в Уральскую глубинку! Приметил он еще в студенческие годы, что на пляже меня больше привлекают пестрые камешки-голыши, чем голыши-девушки.
  
      -- В Печке
  
   Обед загадочная Ольга подала в двух пиалах. В одной - отварное мясо, в другой - сурпа.
  
   -Медовуха, лесная. Сам делал, - Витька откуда-то из-под кресла достал три кокосовых ореха, легко уместившиеся на его безразмерной розовой ладони.
  
   Я ножом снял приклеенную воском крышечку. Терпкий вкус и аромат меда кружили голову больше, чем алкоголь.
  
   После столь экзотического для меня обеда очень хотелось свернуться клубочком на одной из мягких шкур прямо на полу. Но Витька нетерпеливо потащил меня в Печку.
  
   Это была термальная пещера в общенаучном понимании в центре невысокой горушки, явно бывшего вулкана. В нее вел извилистый ход-трещина с покрытым застывшей лавой основанием. Посредине пещеры находилась огромная базальтовая плита с мелкими отверстиями.
   Из них постоянно выходили струи раскаленного газа и уносились вверх, в маленький открытый конус горы.
  
   В темноте середина базальтовой плиты светилась малиновым цветом. Его явно не хватало для освещения пещеры, поэтому Витька вокруг плиты собрал огромную термобатарею, электрической энергии которой хватало с избытком не только для освещения, но и, как я успел заметить, для работы холодильника, электроплиты, телевизора и компьютера.
  
   В такой комфортабельной "пещере" со всеми удобствами и я бы не отказался жить, тем более не платя ни копейки за коммунальные услуги, свет и тепло.
  
   Я понимал его гордость оборудованной лабораторией. Правда, было в ней жарковато, но терпимо.
  
   6. Полечить и подновить
  
   -Ты в этот раз надолго?
   -Вить, еще разок пообедаем - точно. А потом - мне же надо начальству отчет по местным минеральным красителям составить. Расширяем, брат, производство. Особенно большой спрос сейчас на краски из натуральных минералов. Химию уже никто не хочет. Долговечность стала опять в цене.
   -Ну, два дня, маловато, но я успею.
   -Куда ты спешишь?
   -Не куда, а что. Полечить тебя хочу, брат мой Ромка.
   -Да я вроде не жалуюсь. Здоров, как бык.
   -Эх, всем нам в сорок лет так кажется, а потом в шестьдесят загибаемся.
   -Стоп, стоп. Что-то я тебя, Витек, не понимаю - ты, что, в лекари переквалифицировался?
   -Нет, но кто тебе сказал, что в биологии не изучают лекарственные препараты. Травы возьми - готовые лекарства.
   -Ага, вот теперь понял - хочешь меня попотчевать травяными настоями?
   -Не угадал, Ром. Я, если честно, травами никогда особо не увлекался. Больше меня фауна интересует. Как-то ближе она мне, да и всем людям.
   -И ты меня, как представителя фауны рассматриваешь? Опыты на мне ставить будешь? Этот скелетик, твой "Веселый Роджер" не после твоих экспериментов получился? Слушай! А может Ольга - это не жена, а тоже твой кролик подопытный?
   -Как тебе сказать - вроде этого.
  
   Вот такого ответа я не ожидал никак! Колени у меня ослабли, и я плюхнулся на торчащий рядом черный валун. И тут же с криком вскочил.
  
   Вы бы посмотрели, как хохочут гориллы!
   -Ромка, мы же в Печке! Ты что - забыл? Мигом приготовишь яичницу с колбасой! - этот ученый неандерталец от восторга, что его лучший друг припек задницу, подскакивал на месте, хлопая длиннющими руками себя по коленям.
  
   -Что ты с Ольгой делаешь и какого черта ты собираешься делать со мной?
   -Успокойся, никто тебя травить и убивать не собирается. Ты сначала выслушай, чем я занимался эти десять лет, что мы не виделись, а потом будешь материться.
   -И что мы тут изобретали для фауны? Или из фауны? Надеюсь - не жир вытапливал лечебный из местных людишек на этой сковородке?
   -Ром, отстань от моего скелета. Расскажу я тебе его тайну, но не сегодня. Времени у нас мало. Я надеялся хотя бы на недельку.
   -Вить, я бы неделю в этой парилке не выдержал. Тут за час по килограмму теряешь с потом.
   -Хорошо, пойдем в процедурную. Я ее отделил от плиты базальтовыми блоками, там прохладнее.
  
   7. Лаборатория неандертальского человека
  
   А вот эта новая его комната поразила меня больше, чем комфортабельность пещеры.
   Самое новейшее физическое и химическое оборудование, уж в этом-то я хорошо разбирался. Сколько лет поставками для своего комбината занимаюсь.
  
   -Вить, ты что, грабанул банк? Тут же - только техники миллионов на пятьдесят!
   -Почти угадал - на восемьдесят.
   -И откуда, извини, такие доходы? Надеюсь, ты не будешь меня уверять, что наладил прямые поставки в Китай местной медовухи?
   -Не буду. Вылечил несколько олигархов. Причем, учти - наших, отечественных.
   -Вылечил? Надеюсь, не от рака?
   -Нет. От старости. И немного подновил.
  
   Я закашлялся.
   -Вот это -последнее, повтори, пожалуйста. Что-то в ухо попало.
   -Нет, ты все правильно расслышал. Обновил некоторые внутренние органы.
   -Ага, значит, трупики все же были. И давно ты незаконной пересадкой печенок-селезенок балуешься? Много людишек покромсал? Парочка, небось, в загашнике осталась недорезанных трупиков, решил другу поспособствовать, впарить кое-что, невостребованное олигархами, да?
   Что там осталось - легкое, печенка? Давай, слей братану весь протухший ливер, обнови его.
  
   -Ром?
   -Чего?
   -Успокоился? Я считал тебя более... выдержанным.
   -Будешь тут выдержанным, когда узнаешь, что лучший друг - трупорез.
   -Ром, ты видишь здесь операционный стол?
  
   Я закрутил головой. Ничего похожего. Полки с приборами, столы с микроскопами, какие-то гудящие шкафы, повсюду мигающие экраны компьютеров.
   Ага, два кресла, опутанные проводами.
   -Вон, кресла вижу.
   -Вот с этого и начнем. Садись.
  
  
   8. Бабушка-старушка
  
   Сам Таракан со своей жуткой ухмылкой втиснулся во второе кресло напротив.
   -Так вот, дорогой мой брат Роман. Никаких людей я не убивал и скелетов из них не делал.
   -А-а-а этот?
   -Я же сказал, позже. А занимался я все эти десять лет излучениями человеческого мозга.
   Да, да. Вот в этих креслах. Изучал на своей бывшей знакомой бабуле, у которой в Париже снимал комнату. Был у нее тогда диабет в последней стадии, еле ходила, за собой уже ухаживать не могла. А в дом престарелых идти не хотела. Была у нее внучка-студентка, да и та училась и жила в другом городе. Попросила меня Ольга Петровна забрать ее на природу, вот в эту пещеру.
   -Ага, значит, скелетик, как память о доброй бабушке хранишь?
   -Ром, можешь ты минут десять молча послушать?
   -Не могу. Когда мне такие страсти про кучу потрошеных трупов рассказывают - не могу!
   -Да не было ни одного трупа! Успокойся.
   -Хорошо. Молчу. И надеюсь.
   -Так вот. Она постоянно мерзла в гроте и я ее брал сюда, в Печку. А когда собрал первое кресло - сама предложила ее мозг сканировать. Вот в чем ты был до этого абсолютно прав, так в том, что деньги на первое оборудование я заработал продажей самогонки из лесных ягод и на медовухе. До сих пор знакомые алкаши ко мне сюда за бутылочкой забредают.
   -Я ж говорил!
   -Говорил, говорил. Кстати, один из старых алкашей и натолкнул меня на мысль, как расшифровать эти всплески активности мозга. Я видел, что они идут из разных участков, но зубцы были очень похожи друг на друга. А ведь не должны они быть похожи, так как явно несли разную информацию.
  
  
   9. Алкаш и гений
  
   -И алкаш, надравшись до чертиков, ее разглядел! Уморил!
   -Нет. Этот дед в войну был радистом. Когда увидел зубцы на экране компьютера, сказал: "Гля, точь-в-точь, как на нашем осциллографе в войну. А растяни ее, я погляжу". Я его спрашиваю, что растянуть? Он говорит: "Ну, ее. Радиопередачу сжатую!". Оказывается, в конце войны применялась передача радиосообщений в сжатом виде. Модулированную речь сжимали в короткий импульс, который передавался за долю секунды. Настроиться и перехватить невозможно. Принимающие импульс раскодировали и прослушивали на обычной скорости.
   Так я предположил, что и импульс мозга может быть сжатым по времени модулированным сигналом.
   -И ты его прочитал? Что там записано - мысли наши? В виде звуков сжатых?
   -Нет. Слушай. Пришлось нанять паренька, местного программиста, который написал мне программку для того, чтобы растянуть этот импульс.
   -Написал?
   -Да. Но не помогло. Импульс не менялся даже при растяжении в тысячу раз. Расширили диапазон. И только при растяжении в миллион раз появились признаки модуляции.
   -А дальше?
   -Рома, в таких случаях принято говорить - дальше яйца не пускают. Дошли до предела частоты компьютера. Для большего увеличения нужны принципиально новые процессоры с частотой в сотни миллионов герц. А их пока нет.
   -И это все? Все, что ты узнал? Что у нас плохие компьютеры?
   -Опять ты неправ. Мне важно было узнать, что импульсы мозга все-таки не одиночные пики, всплески, а модулированный сигнал, несущий информацию. Надо только научиться его записывать и растягивать. Но и записать этот сигнал современная аппаратура не в силах. Слишком высока скорость частоты нейронов мозга.
   -И тогда ты сдался, все бросил.
  
   10. Сожрать живьем
  
   -Бросил, ты прав. Бросил считывать сигналы мозга. Но не сдался. Так как вспомнил, что нервные окончания есть практически во всех органах, значит, есть и излучение почек, печени, селезенки.
   -Ага, я же говорил! И ты начал резать бабушку на составные части! Я угадал?
   -Нет. Ты видел, сколько голов украшают мой зал?
   -Ты резал этих бедных зверьков?
   -Хуже - я их убивал и ел.
   -Ты их ел? Живьем?
   -Нет, конечно. Люди живьем едят редко. Ну, там устриц, улиток разных. А так все предпочитают
   питаться трупами животных. Ты вот тоже не будешь курицу живую ощипывать и голяшки у нее объедать. Или там у живой свиньи отрезать кусок окорока и давиться свежей кровью. Ты ее сначала убьешь, а потом уже полакомишься жареной мертвечинкой. Как все говорят - свеженькой.
  
   Меня затошнило.
   -Слушай, Вить. Ну, нельзя же так. Мы культурные люди. А культура тем выше, чем дальше процесс убивания животного от его поедания.
   -Да, людоеды в этом плане хотя бы честнее. Они знают, что едят именно себе подобных.
   А у нас культура поднята на такую высоту, что мы уже просто не знаем, что едим - вырезку из быка, или вырезку из пропавшего месяц назад соседа. Ты вот уверен, что сегодня за обедом ел оленину, а не голяшку приходившего ко мне алкаша?
  
   Меня опять замутило.
   -Вить, давай не будем. Давай, лучше ври дальше про убитых тобой зверюшек.
   -Да, убивал. Вырезал органы и делал сканирование. Потом запись просматривал на компьютере.
   -Стоп. Вот я тебя и поймал на вранье. Ты только что говорил, что современными средствами сделать запись излучения мозга нельзя. Говорил?
   -Говорил. И это правда. У нейронов мозга частота излучения невероятно высока, а вот излучение органов на порядок ниже. Его мощный компьютер легко записывает и импульсы растягивает так, что видна их модуляция.
   -И?
   -И я стал сравнивать импульсы разных органов. От одинаковых органов одинаковых животных различий в излучении не было.
   -Ты успокоился и благополучно доел останки убиенных тобою.
   -Как-то так. Доедал. Пока не наткнулся на печень больного лося. В наших местах мало солевых отложений. А лоси очень нуждаются именно в солях. Поэтому егеря и расставляют в местах их обитания солевые кормушки.
   -А больному соли не досталось.
   -Видимо. Может, причина другая. Свое открытие я сделал, когда расшифровал излучение больной и здоровой печени. Разница была разительной. Больная печень практически молчала. Вот тут я тебе скажу одну вещь, о которой химики редко знают.
   -То есть, именно химики?
   -Ладно, не обижайся. Неспециалисты - тебя устроит?
   -Да.
  
   11. Живое и мертвое
  
   -Так вот. Живое отличается от неживого тем, что практически мгновенно погибает, если его изолировать от космического и планетного излучения.
   -Как это?
   -Поместить, например, в куб из свинца с метровыми стенами и подавать внутрь только воздух.
   Каким-то образом наше тело не только излучает электромагнитные и другие поля, но и поглощает их. То есть, мы все - ходячие приемо-передатчики.
   -Хорошо, хорошо. Обзывай меня - как хочешь, но, при чем здесь больная печень лося?
   -Она практически не излучала. И тогда я перешел на белочек.
   -Боже! Ты пожирал этих чудных пушистеньких зверьков?
   -Да. И еще издевался над ними, заражая их разными болезнями. Что тебя не устраивает?
   -Твой живодерский образ жизни.
   -А сотни институтов по всему миру, на мышках создающие вакцины? Спасшие мир от чумы?
   -Хорошо, хорошо, продолжай. Я че - против? Я ниче.
   -Вот и ладненько. Короче. Я записал излучение здоровой печени и передал его больной.
   -И печень выздоровела?
   -Да. Я назвал это излучение здраура - аура здоровья.
   -Здорово! Ты гений! Это правда? Так просто? Почему ты не начал с этого? Зачем пугал меня трупами?
   -Ром, по-моему, ты сам себя пугал. Я не говорил о трупах.
   -Но это не все?
   -Нет. Потом я передал излучение больной печени здоровой. И она заболела и разложилась.
   -А вот это, будем считать, ты мне не говорил, хорошо. И не говори никому. Не дай бог это услышат наши военные. Ведь они тут же начнут излучать болезни на весь мир.
   -Да, я тоже думал об этом. Поэтому, кроме тебя, никому не показывал эти излучатели и приемники, - Витек махнул рукой на кресла.
   -А бабка твоя знала.
   -Бабку я вылечил.
   -Как?
   -А к ней в гости приехала внучка-студентка, помнишь, я про нее говорил?
   -Ну?
   -Что, ну? Девчушка-то была идеально здорова. Снял со всех ее органов излучение, записал и потом ими лечил бабкины больные органы.
   -Долго еще прожила?
   -Ольга Петровна? Долго.
  
   12. Решение
  
   Первый день друган меня до ужина не выпускал из кресла и сканировал все органы. Потом просматривал записи на мониторе, то удовлетворенно кивал своей неандертальской лохматой головой, то скептически хмыкал. Уже по его реакциям я понял, что не все так уж безоблачно в моем, якобы здоровом, теле. Особенно, если судить по выходящему из него духу.
  
   А на следующий день он пересадил меня в соседнее кресло-приемник.
   -Вить, скажи хоть, че подновлять будешь?
   -Тебе этого лучше не знать. Сиди себе и здоровей час от часа.
   -Так долго?
   -Да, весь день.
   -Хоть хлеба корочку дашь?
   -Нет. Даже воды не дам. Нельзя менять модуляцию излучения. Может пройти неверное сравнение.
   -Ладно, ладно. Не пугай. Давай, начинай излучать свои записи.
   -Сейчас. Аленку только позову. Она мне всегда помогает, - он нажал кнопку на переговорном устройстве. - Оля, мой друг дал согласие. Принеси, золотце, все записи.
  
   Через минуту мимо меня пронеслось напевающее душистое облако в белоснежном халатике. Потом оно склонилось надо мной и стало прикреплять мокрые контакты. Мой взгляд автоматически проследовал в нужном направлении, и я прочел имя, вышитое на нагрудном карманчике: "Ольга Петровна".
  
   13. Бабушка-девушка
  
   Горло от нахлынувших эмоций перехватило и я закашлялся.
  
   -Бедненький болюшечка, сейчас мы вас вылечим, - девушка, или уже не знаю, кто там она, промокнула мне лоб и губы ваткой.
  
   Когда подошел Витька с пультом, я тихонько спросил, показав глазами на его жену:
   -Так бабка - она?
   -Что, дошло?
   -И это ты ее такой сделал?
   -Не только ее. Я же тебе говорил об олигархах. Теперь вот ты на халяву подновляешься за их денежки.
   -Вить, пока не начал. Обещал про скелетик над входом сказать.
   -А это ее внучка, которая тебя сейчас лечить будет. Но это длинная история, - друг грустно вздохнул.
   -Как же она будет лечить? Она же - мертвая!
   -Да, но записи с ее здоровых органов ведь остались, - и опять длинный вздох.
   -Вить, а меня хоть жена узнает с сыном?
   -Узнает, чтобы помолодеть - другие курсы надо принять.
   -Вить, - задумчиво спросил я. - Вот я вижу, себя ты тоже лечишь. А почему не омолодишься?
   -Ром, а ты уверен, что молодая обезьяна красивее старой? - он скосил глаза на молодую жену и вздохнул. - Я знаю, что она меня не любит. Но хоть уважает мои ученые седины, давшие ей в шестьдесят лет красоту и здоровье юной девушки.
  
  
  
   Глава 2. Тайны Порт-Артура
  
   1. Маргарита
  
   Она прекрасно знала свое дело - соблазнить и добиться своего. Я смотрел, как это творение неземной красоты грациозно плывет над полом, легко неся свое белоснежное тело, каждый изгиб которого излучал гиперсексульность.
  
   Вот она прижалась мягкой теплой спиной к моим коленям и ногами притянула руку к своему голенькому животику. Ей доставляло невероятное удовольствие, когда я гладил по тонкому шву на его шелковистой поверхности.
  
   И, как всегда в конце отработанного сценария, Маргарита включала сильнейший аргумент соблазнения - свои необыкновенные небесно-голубые глаза. В их переливающемся живом свете можно утонуть, как в омуте, безрассудно поддаваясь обаянию лучистой магии. Она повернула голову и бесстыдно меня гипнотизировала. За последние четырнадцать лет нашей совместной жизни эта красавица отлично меня изучила и умело дергала за самые тонкие струны моей души.
  
   Пришлось открыть холодильник и бросить ей последнего карасика. Марго тут же спрыгнула с колен и бросилась к месту его падения. Карасик скользнул по паркету и отлетел к порогу. Шевеля усами сиамка обнюхала место падения, и недоуменно повернула ко мне голову.
  
   Я вздохнул. Значит, мои подозрения были оправданы - моя любимица ослепла. Случилось это горе недавно на прогулке после ее очередного столкновения с хитрой соседской спаниельшей Сонькой.
  
   Все собаки на нашей улице были одноглазыми, кроме одной. Марго патологически не переносила появления этих блохастых чудовищ на своей территории. Глупые шавки, при нападении на них, привычно подставляли свои грязные хвостатые зады - мол, попробуй, укуси. Но моя умная сиамка была хитрее - она просто запрыгивала им на спину и лапой вырывала глаза.
  
   На следующий раз эти одноглазые глупыши обходили наш дом по очень большому кругу. А вот мудрая спаниельша, сама ненавидевшая подзаборных уродцев, развлекалась тем, что, когда собаки поворачивались к ней задом, просто откусывала им задние лапы.
  
   Вот поэтому все дворняги на нашей улице, где правили Марго с Сонькой, были не только одноглазыми, но и хромыми.
  
   Пока Марго была помоложе, то при обязательных драках с собачьей королевой всегда выходила победительницей, успевая уворачиваться от клыкастой пасти. Но две недели назад Сонька ухитрилась грызнуть мою красавицу за голову. Порвала ухо и содрала кусок кожи. И, теперь это очевидно, повредила глазной нерв.
  
   Я ногой пододвинул карасика и ласково погладил бедную сиамку по спине. Ничего, тетя Ира ее снова вылечит. Своей ветлечебницы в нашей деревне нет, а ехать в районную далеко.
   Да и спецов хороших нет. Одни временные студенты. Прошлый раз, когда Марго съела отравленного мышонка, ее спасла жена моего друга, Сашки Ященко. Была Ирина тогда доктором биологии и работала завлабом в научном центре. Так появился у Марго шрам на животе. Сашка очень вовремя лет десять назад приехал всей семьей навестить больную мать-старушку.
  
      -- Карталы
  
   Мой одноклассник в то время служил за Уралом в Карталах командиром батальона радиотехнической разведки. Что это за войска и чем занимаются, друг особо не распространялся, но судя по быстро растущему званию, служба шла у него успешно. В смутное время их часть расформировали и Сашка ушел на крохотную пенсию.
  
   Месяц назад получил очередное приглашение на летний отдых от своего сокурсника по университету Витьки Тараканова из Парижа. Он уже стал известным на весь Южный Урал лекарем, открыл два лечебных центра и еще содержал собственную лабораторию. Карталы совсем недалеко от Парижа по российским меркам, так что есть смысл повидать сразу двух друзей. Пусть будет у меня не летний, а весенний отдых. Здоровье Марго дороже.
  
   Таракан по сотовому телефону рассказал, что военный городок в Варне расформировали и семья Ященко перебралась в Порт-Артур в собственный дом. Я этому крайне обрадовался, так как это еще ближе к Парижу, к цивилизации. По крайней мере - хоть сотовая связь будет. Уже из Витькиного дома дозвонился до Ирины, которая подсказала, как к ним лучше доехать.
  
   3. Разруха в Порт-Артуре
  
   От Парижа до Порт-Артура мы с Марго добирались на взятом у Витьки квадроцикле сначала по насыпной дамбе вдоль узкой болотистой речушке, а потом по накатанной тяжелыми тракторами снежной колее прямо по полям среди редких рощиц. Неуютная и невзрачная зимой серая холмистая местность, непривычная взгляду волжанина, привыкшего к необъятному простору русских степей. Этим коротким путем, как сказал Витька, можно проехать только сейчас - в середине апреля. А уже через неделю-две с появлением первых проталин болота перережут все зимники.
  
   Да уже и сейчас колеса буксовали во влажном снегу, норовя выкинуть четырехколесник с дамбы. Обратно в Париж придется возвращаться кружным путем через Лейпциг и Варну. Там хоть плохонький, но асфальт.
  
   Ирина, с которой мы заранее созвонились, встретила меня на пороге огромной двухэтажной усадьбы. Дом стоял в отдалении от современного поселка на берегу небольшого, похожего на глаз, замерзшего пруда, обрамленного, как ресницами, густым камышом.
  
   Я вытащил из-за пазухи авоську с взъерошенной сиамкой и передал хозяйке.
  
   - Вот она какая стала большая, моя болюшечка. Ну, пойдем в дом, - Ирина приглашающе махнула рукой.
  
   Так, благодаря слепоте Марго началась эта необычная история. Если бы ее рассказали мне, то нашлись бы тысячи аргументов, чтобы не поверить ни единому слову и убедительно все опровергнуть. Но все портил злополучный кристалл, который волею провидения попал в мои руки...
  
   Я любил встречать весну в Париже. Любил это буйство красок на окружающих, расширяющих горизонт, холмах, на низких, поросших редколесьем горушках. Любил это недоступное степным жителям разнообразие хвойных и лиственных рощиц и сказочные по красоте первоцветы.
  
   -Ирина, а Сашка где, детишки? - я недоуменно оглядывал неухоженную пустоту большого дома.
   - Эк, вспомнил! Детишки! Самой младшей уже тридцать. По России разъехались.
   - Так это я вас, что ж, десять лет не видел?
   - Получается - так, - Ирина грустно вздохнула, доставая из авоськи недовольно урчащую сиамку.
   - Да, конечно. Я же и забыл, что, как мать похоронили, не осталось у вас родни в наших краях.
   - Дети и сюда не особо заглядывают. Старшая в Германии осела, младшая два года назад мужа привозила, показывала. А так - одна. Одни с Сашкой, - как-то неловко поправилась она. - Опять он в свои пещеры ушел. Через неделю обещал вернуться. А потом опять на месяц в свои катакомбы, будь они прокляты.
  
   Уловив в ее голосе близкие слезы, я принялся выкладывать на пустой стол волжские деликатесы: икорку, балык, тараньку вяленую.
  
   Ирина тут же достала из-под стола трехлитровую бутыль с сизым самогоном.
   -Ты, Олег, извини, водку да коньяки мы на пенсию не можем покупать. Вот, чем бог послал. А я сейчас супчик тебе разогрею. С дороги горяченького надо поесть. Ну, давай, за встречу, что ли? - она обтерла платком два граненых стакана и налила их доверху.
  
   Только после этого я увидел и припухшие полукружья у нее под глазами, и синие прожилки на носу и щеках. Так, значит, выпиваем мы. И крепенько выпиваем. Видно, есть для этого серьезная причина. Но с порога выспрашивать было неудобно.
  
   -Давай, за встречу и все хорошее, - я поднял стакан и отхлебнул глоток вонючего сахарного самогона.
  
   Да, у Витьки Таракана самогон - как слеза, трижды очищенный от сивухи, сдобренный травками и разными отдушками. Пьешь - душа поет!
   А от этого - душа рыдает. Стакан в руке Ирины звякнул, когда она опускала его безвольно на стол. О, да у нас и руки дрожат. А как же моя Марго?
  
   - Так что ты говоришь, с твоей красавицей? - как будто услышала мои мысли Ирина.
   - Видеть стала плоховато, - бессовестно пошел я на попятную.
   - Так и мы с тобой скоро очки искать начнем, а ей, по человеческим меркам, лет восемьдесят будет.
   - Да, если не больше. Четырнадцать лет она уже у меня. Ирин, а что это за пещеры? Что Сашка там делает, подрабатывает, что ли? Что в них, руду или щебень добывают?
   - Эх, Олег, какой там щебень? Какое там подрабатывает? Так, давай еще по маленькой, - она окрепшей рукой щедро налила себе и плеснула в мой стакан. - С ума он сошел от этих своих катакомб. Люди говорят, что это старые горные выработки, а он одно кричит - это мое открытие, которое принесет мне мировое признание и Нобелевскую премию, - Ирина икнула на последних словах и с сожалением глянула на лужицу самогона на голых осклизлых досках стола. Потом поспешно опрокинула стакан в рот.
   - И что он в них ищет или нашел? Что за минерал? - я тоже для вида отхлебнул.
   - Какой минерал? О чем ты болтаешь? Я же тебе ясно говорю - пещеры он нашел. И месяцами в них ползает. Ничего домой, окромя вонючих носков, не приносит. Уже вот три года так. Видишь, как живу?
  
   4. Рухнувшие надежды
  
   Я видел, и поэтому на сегодня решил вопросов не задавать, тем более, что взгляд Ирины после двух стаканов уперся в стол, а речь стала неразборчивой.
  
   Бедная моя Маргуша! А я так надеялся на ее исцеление. Нет больше прекрасного доктора, научного работника, а есть тетя Ира-алкашка с разбитой вдребезги судьбой.
  
   Следующие пять дней я занимался Сашкиным заброшенным хозяйством. Вернул на место дверь в дровяной сарай, заложил дыру в печке небольшой баньки и поставил новую трубу вместо прогоревшей. Привез из поселка заправленный газом баллон и подключил к плите в доме. В комнатах потихоньку исчез запах мокрой плесени.
  
   Солнышко с каждым днем пригревало все сильнее и сильнее. Двор очистился от снега, и я решил заняться поваленной изгородью. Ночью своим лаем донимали приблудные собаки. Забор из штакетника хоть немного отдалит их гавканье от окон с потрескавшимися стеклами.
  
   Словам Ирины об открытии я не то, чтобы поверил, но определенный интерес они во мне пробудили. Не верил я, что бывший полковник, закончивший академию, будет тратить свое время на чепуху. Нет, не просто так он говорил о Нобелевской премии. Червячок недюжинного любопытства рос во мне по мере приближения очередной субботы, когда ожидалось Сашкино возвращение.
  
   Марго все это время не отходила от меня ни на шаг, тревожно поводя ушами при злобном лае бездомных собак, которых я все дальше забором отодвигал от дома. Заготовленный штакетник в сарае закончился, и я теперь прибивал старые колья из бывшей ограды, вырывая их и ровняя по верху.
  
  
   5. Подснежница
  
   В субботу с утра стояла особенно теплая, пахнущая весной, погода. Ирина вышла из дома в сером застиранном халате и подергала новую калитку.
  
   -Все равно скоро подохну. Не нужно мне уже ничего, - и низко наклонив голову в черном платке, поднялась на веранду.
  
   Я собрал выровненные колья и понес за дом, где еще оставался небольшой прогал в заборе. Устало сел на завалинку, все время поглядывая в сторону ближайшей горушки, откуда должен был появиться мой друг. Ирина сказала, что именно там Сашка нашел вход в какие-то необычные пещеры.
  
   И тут за забором мое внимание привлекло недовольное рычание Пирата, так я прозвал огромного лохматого пса с черным пятном на глазу. Марго тут же запрыгнула мне на плечи и вздыбила шерсть. Пес просовывал в шель забора лапу и ожесточенно скреб ею. Забежать в прогал он боялся. Что же Пират упорно пытался достать?
  
   "Наверное, кость вчера припрятал, а она сегодня оказалась за забором. Надо ему выбросить, а то не отстанет, будет до вечера Маргушку пугать", - подумал я и подошел ближе.
  
   Что-то голубенькое мелькнуло на земле. Неужели - подснежник? По времени-то уже пора.
   Пес отскочил и злобно залаял.
  
   Я нагнулся. Нет, просто голубенький камешек, каких навалом в Приуралье, особенно по берегам рек. Вот уж, действительно, где текут хрустальные реки в самоцветных берегах!
  
   Взять на память, что ли? Я потянул за камешек. Не тут-то было! Что-то крепко держало его в еще холодной земле. Я топориком осторожно расковырял землю и вытащил - человеческую кисть! Серая кожа висела лохмотьями на сжатых в кулак пальцах. Кольцо было на безымянном.
  
   Только прошлая работа следователем в прокуратуре не позволила мне брезгливо отбросить вонючие останки. Сработала вбитая годами привычка ценить вещдоки.
  
   Осторожно разложил кисть на доске и стал внимательно изучать. Так, судя по размеру кольца - кисть молодой худенькой девушки. Небогатой, если учесть цену простенькой стекляшки. Даже без судмедэксперта ясно, что пролежала кисть в земле не больше года. А вот это интересно! Кожа сверху явно не покусана собаками, а ровно разрезана ножом. Также ножом по хрящу кисть и отделена. Значит, расчленял труп опытный врач.
  
   Что это я сразу труп? А может у девушки была гангрена пальцев и ей кисть удалили в больнице.
   Видел я в районных больничках, как собаки руки и ноги отрезанные обгладывают и закусывают зародышами.
  
   Хотя... Нет. В любой больнице уж кольцо-то точно перед операцией сняли бы. Да и зачем хирургу резать кожу лентами? Я приподнял на одном из пальцев оттопыренный ноготь. А вот и они родимые! Иголки, по три-четыре под каждым ногтем. Нет, это уже явная пытка, никаких сомнений. На всякий случай приподнял еще несколько ногтей. Везде иголки. А на большом пальце ноготь даже подрезан.
  
   Приподнял и... вздрогнул. Флеш-память от сотового телефона! Вот это да! Такого я никак не ожидал. Аккуратно обтер крохотный черный пластик. Блеснули золотые контакты. А вдруг...?
  
   От предположения, что флеш-память может оказаться исправной, меня заколотило и захотелось сразу воткнуть ее в свой сотик. Нет, сначала надо хорошо очистить бензинчиком. Завернул флешку в бумажную купюру и сунул в карман рубашки.
  
   Задумчиво откинулся на завалинку. Так. Надо собрать разбегающиеся мысли в кучку. Во-первых, отбросить совсем уж фантастические предположения, типа маньяков и людоедов. Людоеды жертв своих не пытают так зверски.
  
   Если кисть сюда принесла собака, то не раньше, чем осенью. Пират ее только учуял, когда подтаяла земля. Мерзли эти пальчики здесь всю зиму. Откуда могли принести? Из поселка за два километра? Вряд ли. Собаки закапывают еду там, где живут. Отсюда вывод - девушку пытали, убили и расчленили или в этом доме, или... Я закрутил головой. Что тут поблизости? Пруд? Слишком открытое место. Лес? Далековато. Остается - горушка с черным пятном-входом. До него - метров двести. Это - реально.
  
   6. Первый кристалл
  
   Я осторожно перевернул кисть, поднимая лохмотья кожи, как будто надеялся найти еще одну флешку. Кожа на ладони ровно подрезана у пальцев. Получился кошелек из кожи. Внутри - грязная земля. Отверткой сделал боковые надрывы и отвернул лоскут.
  
   Это был он, кристалл. Сначала он мне показался невзрачным, темным и очень холодным. Когда я его вытаскивал, он сразу показался мне намного холоднее мертвой кисти. Хотя после очистки от грязи кристалл оказался приятного желто-серого цвета. И еще - он казался полупрозрачным.
   И - живым. Живым - так как у него внутри казалось было залито темно-желтое масло. Цвет и точки внутри менялись, хотя глазом заметить эти перемещения было невозможно. Но он все равно менялся!
  
   А может это ощущение движения создавали повороты камня и лучи, входящие в него под разными углами. И еще - у него менялась форма граней. То они были шестиугольные, повернул - уже восьмиугольные, повернул -трехугольные. Но как бы быстро не вертел, момент смены формы пропадал. Я заворожено крутил кристалл, потеряв счет времени.
  
   Лай Пирата вернул меня на завалинку. От горы к дому быстро шел человек. Сашка! Я сунул кристалл в кармашек рубашки, смахнул остатки кисти в лунку у забора, присыпал землей и притоптал. Быстро пошел к калитке. В голове крутнулась мысль: "Пока все не обдумаю - ничего не скажу!". Очень верная оказалась мысль, ведь не зря психологи говорят - доверяй только первому впечатлению. Сознание, обремененное разными условностями, типа морали, совести, тактичности и прочих интеллигентских соплей, может выдать неверное решение, а вот подсознание, работающее на уровне рефлексии, - выдает всегда чистый результат.
  
  
      -- Чай с медовухой
  
   Через четыре часа, помывшись в восстановленной мной бане, переодевшись в чистое исподнее, мы с Сашкой раскупорили второй кокосовый орех с медовухой, которые хранились годами, закопанные в песок подвала.
  
   - У Таракана перенял, знаешь ведь, он всех такой медовухой угощает. Он же биолог, настоящий, не то что моя бывшая. Витька сказал, что в кокосе медовуха может хранится вечно! И никогда не скиснет.
   - Почему, Саш, бывшая? Вы же вместе живете.
   -А это ты про Ирку? Бывшая. А живем потому что... живем. Вот так. Просто рядом живем. Отдельно и... рядом. Так бывает, брат. Прими, как данность! И... хватит о ней. Ее для меня уже нет. Давно.
   -Хорошо. Не будем. Тогда расскажи про себя, про свое открытие.
   -Ладно, расскажу. Только не здесь. И пока светло, даже покажу. Пошли.
  
  
   8. Тайны подземелий Порт-Артура
  
  
   В одних спортивных костюмах мы пошли к его горушке.
   -Не надо, там жарко, - отобрал у меня Сашка пуховик, который я хотел прихватить с собой.
  
   В первой пещере он отодвинул камень и нажал на педаль. Где-то вдалеке затарахтел дизель и вспыхнули желтоватые сдвоенные лампочки. Дно рудной выработки все понижалось. Вскоре под ногами захлюпала вода.
   - Черт, опять откачка сдохла, - тихо заматерился Сашка. - Ничего, скоро воды не будет.
  
   Воздух становился все более спертым. Запахло сероводородом.
   -Саш, вроде газ. Не взорвемся?
   -Иди за мной и молчи. Положу, где взял.
  
   Вот это его "положу", мне не очень понравилось, особенно в свете раскопанной кисти девушки.
   По разному можно положить.
  
   -Сюда шагай! - я огляделся. Сашки не было. Из темноты слева, прямо как из стены, высунулось лицо Сашки и его рука дернула меня в темноту. Мир вокруг пропал. К уху прислонились губы.
  
   -Сам сюда, когда первый раз попал, не верил, что бывает такая абсолютная непроницаемая темнота. Вот, смотри, я приставляю тебе к носу включенный фонарь. Чувствуешь?
   - Да.
   - А свет его видишь?
   - Нет.
   - Вот и я первый раз ничего не понял. Дай руку.
  
   Мы прошли боком метров десять. Свет вспыхнул неожиданно. И тут же щелкнул выключатель фонаря. Темнее не стало.
  
   - Саш, а почему видно, ламп-то нет?
   - Свет от стен, попробуй, они еще и теплые.
  
   Точно, теплые. И запах газа пропал.
  
   -Вот, смотри, - на стене мелом была нанесена схема, напоминающая московский метрополитен.
  
   Несколько кругов, перечеркнутых прямыми линиями.
  
   -Это, брат Олег, схема уже разведанных мной вот таких подземелий. Мы сейчас на глубине около ста метров. Самая дальняя точка на схеме от нас уходит почти на триста километров.
   - На сколько? - мне показалось, что я ослышался.
   - На триста. А вот этот новый большой круг, что я начал рисовать, по моим подсчетам имеет радиус более тысячи километров.
   - Врешь. Тогда он должен под океан уходить.
   - И может там везде иметь выходы. Вот видишь крестики на плане?
   - Вижу.
   - Это выходы на поверхность через вот такие же черные тоннели. Они есть, но их никто не видит.
   Черное не видно на черном. Проход можно только ощутить, вступив в него. Я вот в проход ввалился, случайно споткнувшись.
  
   А вот этому я не поверил. Случайно споткнуться в нужном месте можно, только, если по этому месту пройти тысячу раз, а то и больше.
  
   9. Зал кристаллов
  
   Я провел ладонью по стене. Идеальная ровная поверхность. Слегка шероховатая. Ширина коридора около трех метров, высота округлого потолка - больше двух метров. Да тут на машине можно ездить!
  
   -Здесь везде есть боковые галереи и большие комнаты. Смотри не провались. Сквозь черноту не проходит ни свет, ни звук. Потеряемся. Всю жизнь выход будешь искать.
  
   -А теперь пойдем в зал кристаллов.
   -Куда?
   -Я же тебе сказал, что тут полно гротов, но все пустые. В одном только я нашел какую-то статую их кристаллов похожую на чекловека.
  
   Грот был небольшой. То, что Сашка назвал статуей, на самом деле было сооружением из пяти оромных метровой длины удлиненных пирамид разного цвета. Напоминало оно безобразную пятиконечную морскую звезду, стоящую на двух нижних отростках. Да, схема человека, очень примитивная. Две ноги, две руки, голова.
  
   -А-а...
   -Почему не падает? Ванька-встанька, потому что, - Сашка со смехом схватил за розовый верхний кристалл и наклонил сооружение до пола. Отпустил. Покачавшись, звезда опять приняла вертикальное положение.
  
   -Смотри, брат Олег. В каждом большом кристалле есть маленький. Если его вытащить, кристалл умирает, становится прозрачным.
  
   Он из самой середины левого зеленого кристалла, типа руки человека, вынул маленький зеленый кристалл и протянул мне. Зеленый кристалл тут же стал прозрачным.
  
   Я взглянул на свою ладонь и вздрогнул. Это была точная копия найденного мной в отрезанной кисти кристалла. Только мой был медового цвета.
  
   Сашка по очереди вынимал и вставлял кристаллы, то раскрашивая, то обесцвечивая их.
  
   И тут я понял, что не хватает в этой статуе.
  
   - Саш, а этот? - я ткнул в середину, заполненную прозрачным пятиугольным кристаллом.
  
   Сашка помрачнел.
  
   -Не хотел тебе говорить... Дело в том, что самый главный кристалл, я его называл кристаллом жизни, потерялся.
   -Сам?
   -Ну, как тебе сказать... Не сам, конечно. Я уже почти разгадал год назад назначение этой статуи. Видишь, она похожа на морскую звезду?
   -Это я сразу заметил.
   -Знаешь, сколько лет нашей цивилизации?
   -Ну, около ста тысяч.
   -Так вот, я отправлял на анализ оплавленный кусочек из подземного грота. Пришел ответ, что ему более двух миллионов лет. Ты, наверное, слышал, что было до нашей еще несколько цивилизаций. Генная структура человека ближе всего к структуре пресмыкающихся. Вот я и подумал, может одна из прежних цивилизаций - это вышедшие из моря морские звезды? А что - мы на них очень похожи. Все по пять, как у них.
  
   - А этот грот, эти подземелья? Зачем они?
   - Ты же знаешь, что такое апокалипсис? Землю время от времени постигают глобальные катастрофы. Цивилизация морских звезд вычислила дату очередного божьего суда, построила под землей огромные города. Но что-то пошло не так. Может, было слишком жарко, может - холодно. Возможно, цивилизация вымерла от ядовитых газов из вулканов, да всякое могло быть.
   - Ну, а эта статуя с кристаллами зачем? Ты узнал об этом?
   - Не узнал, но догадался. Это репликатор.
   - Что?
   -Как тебе объяснить? Это типа восстановителя для этих звезд. Вот видишь с обратной стороны у статуи углубления меньших размеров. Видимо, такими были эти звезды-люди. Они ложились в эти углубления и полностью восстанавливались.
   -Типа, как у ящерицы отрастает хвост?
   - Да, только эта статуя еще и вылечивала больные органы. А если еще точнее - эти кристаллы могут восстанавливать человека по его генной структуре. Как я догадался? По себе. Помнишь, у меня еще в школе на уроке труда станок зажевал безымянный палец на левой руке. Меня из-за этого не взяли в танковое училище, только в ракетное, и то - на факультет разведки. А теперь - смотри, - Сашка протянул мне левую руку.
  
   Все пальцы были на месте, целые, не покореженные, как раньше. А ведь я помнил его кисть.
   И тут меня осенило.
  
   10. Провокация
  
   -Саш, а меня можешь полечить? - этот провокационный вопрос должен мне многое прояснить.
   -Нет, брат, извини, я же тебе сказал, самый главный кристалл, который запускал процесс лечения потерялся.
   -И найти нельзя? В других залах?
   -Ищу. Нет пока.
   -А ты хорошо искал? Может, кому сказал про эти кристаллы? Они и рассказали другим про лечение.
   -Лечил я здесь только себя.
   -Но как? Это же невозможно. Углубление с одной стороны, а кристалл надо вставлять с другой.
   -Тут ты прав. Кристалл вставляла моя младшая дочь. Но когда она увидела, что у меня восстановились пальцы, решила сама лечить других. Отказалась вернуть кристалл. Пока я вылезал из статуи она его где-то здесь спрятала.
   -А может себе забрала? - еще один осторожный провокационный вопросик.
   -Нет, на себе она его не могла спрятать. Я ее всю обыскал, перед тем как отпустить.
  
   Да, очень примечательная оговорка. Как это он не сказал - "совсем отпустить".
   Вот теперь все кусочки мозаики стали на место.
   - А может без одного кристалла будет работать. Скажем - лечить только ноги, или только руки?
   - Пробовал. Иди сюда, покажу, - Сашка повел меня в угол грота. Там лежал стеклянный, совершенно прозрачный человек.
   - Кто это?
   - Спелеолог какой-то. Забрел случайно в мои владения. Тоже, вот как ты руку сломанную хотел подлечить. Лег в статую. Я все кристаллы и вынул. Видишь, что с ним?
   -Что?
   -Анабиоз. Вечный сон. Вернуть его назад может только шестой кристалл.
  
   Ну, вот теперь все, картинка сложилась. Осталась мелочь. Я огляделся. Вот этот кристалл длинный вполне сойдет за дубинку.
  
   -Саш, а это что у него в руке, желтенькое что-то. Это не то, что ты ищещь?
  
   Мой друг низко склонился над прозрачным спелеологом, подставив мне свой шикарный лысый затылок.
  
   Хрясь! И тишина. Я запихнул его вялое тело в наклоненную статую и начал вытаскивать остальные кристаллы. Когда все оставшиеся пять оказались в моей ладони, тело в углублении стало стекленеть. Полный анабиоз. Он очень хорошо потрудился. И заслужил отдых. Вечный.
   Особенно за убийство собственной дочери. А чтобы потом случайно кто-нибудь более жалостливый, чем я, не восстановил, я его случайно уронил на каменный пол. Осколки небрежно сдвинул в угол. Кстати, там уже собралась приличная гора подобных. Все же более грешен он был при жизни. Наколотил целую гору людишек, зашедших к нему.
  
   И тут меня осенило - ведь в этой горе стекляшек должен был вскоре быть и я. Ведь он сам сказал, что никто, кроме его не знает тайны звезды из кристаллов.
  
   11. Исцеление
  
   На следующий день я с Марго в авоське вышел во двор.
   -Уезжаешь уже? - Ирина шла ко мне с альбомом в руке. - Вот, посмотри на мою младшенькую.
   И детки у нее были бы такие же красивые, если бы не этот изверг. Видела я вчера, как ты ее ручку нашел. Видела и как повел он тебя убивать. Дочку я перезахороню на кладбище. Не буду спрашивать, как выжил. Спасибо, что выжил.
  
   Она низко поклонилась и ушла в дом.
  
   А мы с Марго по пути домой заехали в грот. Пришлось ее скотчем крепить в углублении статуи, так она, дура, не хотела лечиться. Потом вынул все шесть кристаллов и положил в кармашек.
   Спешить в таком деле нельзя, надо все хорошо обдумать.
  
   Дома вынул из пакета еще живого карасика и бросил на пол. Марго могучим прыжком накрыла его возле самого порога. Видит, еще как видит!
  
   И мы - поживем, подумаем, посмотрим.
  
  
  
   Глава 3. Пугачев в Лейпциге
  
      -- Афророссиянин Мишель.
  
   На Руси издавна молчание ценилось дорого, не так как в Риме, где болтунам-ораторам ставили памятники. А у нас - нет, у нас: слово - серебро, а молчание - золото. И еще часто говорят: меньше говоришь - дольше проживешь. Да много и других русских пословиц и поговорок насчет молчания. Я их все знал и ценил, в отличие от некоторых моих друзей.
  
   Если кого и можно назвать стопроцентным русским, то это моего черного друга Мишеля Панкова - болтуна неимоверного. На трех языках - русском, английском и матерном. Слушать чистейший русский мат из толстых негритянских губ - это, я вам скажу, еще то!
  
   Дружим мы с ним с роддома, где лежали в одной кроватке и сосали одну грудь. От черного младенца неизвестная студентка отказалась и сбежала сразу после родов.
  
   Его усыновила по совету мамы наша бездетная соседка по лестничной клетке. И учились мы с Мишкой в одном классе, и в универ вместе поступили. Только он закончил факультет археологии, а я - юридический.
  
   По распределению Мишка попал в Астрахань, где раскапывал скифские курганы. Через год прислал письмо из Екатеринбурга. А потом на десять лет затерялся в бескрайней Сибири.
  
   Электронное письмо в начале лета от моего второго однокашника Витьки Тараканова, живущего в уральском Париже, меня крайне удивило: "Олег, срочно приезжай. Пропал Мишель. Подробности потом".
  
   Как это может пропасть - уже пропавший человек? Или Витька все это время общался с Мишелем?
  
   Почему мне не писал? Что за парижские тайны? И почему - срочно?
  
      -- Пешком в Лейпциг.
  
  
   Подробности я слушал в Витькиной пещере недалеко от Парижа, отогревая смущенную страхом за Мишеля душу теплой медовухой.
  
   - Вот последняя записка от него, из Лейпцига.
   - Из заграничного?
   - Нет, нашего, от Парижа до него напрямую чуть больше ста километров. До Варны мы доедем на моем джипе, а потом придется пешком, - Витька ткнул пальцем в распечатанную на цветном принтере карту.
   -Но тут же указана дорога до Лейпцига! Почему - пешком? - в свои сорок приходилось проявлять заботу о многолетних накоплениях. Пешком можно всю солидность растерять! Как я потом на процессах выступать худой оглоблей буду?
   -Эх, Олег, какой ты наивный! В Сибири много нарисованных дорог.
   -Как это?
   -Воруют, - Витька вздохнул. - Пройдутся бульдозером от села до села, а деньги списывают, как на асфальт. А на карте дорогу областное начальство уже нарисовало и в Центр писульку отправило.
   Всему руководству от этого хорошо. А жители? Они привычные. Но пешком пойдем по другой причине. Лейпциг - поселок маленький, там каждый чужак на виду. А нам светиться нельзя.
   -Почему?
   -Я же тебе объяснял, тупарь ты адвокатский, есть у меня подозрения, что его Культя захватил, местный "папа". Весь район подмял под себя. А тут слухи месяц назад поползли, что археологи
   в кургане возле Лейпцига раскопали сарматский золотой клад. Враки, конечно, я об этом успел у Мишеля спросить. И не сарматы вовсе его интересовали.
   - Тогда зачем курган раскапывали?
   - Для отвода глаз местному начальству. В заявке на раскопки так у них было написано.
   - У кого - у них? Он, что, с отрядом приехал?
   - Нет, вдвоем приехали, с Чаном.
   - С котлом, что ли?
   - Ну, ты тупой! Ван Чан - кореец, его однокурсник, вспомни.
  
   Я вспомнил. Дружил Мишель с одним желтопузым корейцем, было дело.
   - Вдвоем копали?
   - С неделю - да. Потом оба исчезли. Когда слухи пошли. Но перед этим Витька был у меня в гостях и попросил сохранить для него рюкзак, - и он вытащил из-под стола здоровенный вещмешок.
   - Вот с этого и надо начинать разговор с юристом, Вить, - с вещдоков. А ты мне полчаса сказки про золото и курганы рассказываешь. Что там нашел, в мешке, есть какие намеки?
   -Нет. Обычное снаряжение археолога - кисточки, скребки, химия разная, фонари, спецодежда, пакеты с образцами, - он вывалил содержимое на стол.
  
   3. Солдатские тайны
  
   Я мельком глянул на перечисленные вещи. Меня они не интересовали. Как юриста, сразу заинтересовал отброшенный в сторону рюкзак.
  
   Точнее, это был солдатский вещмешок с двумя лямками. Очень практичная, удобная и емкая вещь.
   Я ощупал каждый сантиметр, но ничего не нашел вшитого или скрытого.
   - Я его, Олег, тоже прощупал.
   - Не сомневаюсь. Но все равно - разгадка в нем.
   - В нем? Он же пустой внутри!
   - Золотые слова и вовремя сказаны, - я жестом фокусника вывернул вещмешок наизнанку. И Витька ахнул.
  
   На внутренней стороне черной краской был нанесен чертеж.
   - Олег, сравни - копия! - Витька положил рядом отпечатанную на принтере карту окрестностей Парижа. - Вот Варна, а севернее - Лейпциг.
   - И пунктирная линия от Порт-Артура до Лейпцига. Крестик в километре южнее Лейпцига. На карте там какая-то роща.
   - Нет, Олег, это не роща. Я был в тех краях. Это монастырский сад. А сам монастырь после революции снесли. И какие предположения?
  
   Я задумался, сравнивая рисунок с картой. Прерывистая линия в точности шла по месту современных дорог. Не были обозначены поселки, железная дорога и Бородинский пруд.
  
   -Вить, а он точно не говорил, над чем работает с этим корейцем?
   -Нет, ни слова. Только засмеялся, когда я его про золото спросил. Сказал, что бутафория это для местных князьков.
  
   - То, что на карте обозначен путь - сомнений нет. И то, что рисунок скопирован со старинной карты - тоже. Археолога современность не интересует. Поэтому искать надо в прошлом. Может быть - очень далеком. Путей поиска я вижу два: Парижский музей и запрос в Екатеринбург, откуда Мишель с этим корейцем желтомазым приехали в командировку.
   - Чтобы подтвердили район раскопок?
   - Нет, чтобы узнать темы их работ.
   - Так бы и сказал. Я и без запросов узнаю.
   - Как это? - я опешил.
   - Вот, - Витька открыл ноутбук. - По Интернету.
  
   Он сделал всего два запроса, и мы нашли, то, что хотели. Мишель защитился по теме скифов, а вот
   Ван Чан - по походам Емельки Пугачева.
   И если скифов мы тут же отбросили, то походы нас крайне заинтриговали. Мы переглянулись и хором спросили:
   -Теперь - в музей?
  
   4. Я поведу тебя в музей
  
   Строки из известного советского стишка про дедушку-завоевателя всего мира крутились в голове, пока мы не открыли атлас Пугачевских войн и походов.
   - А ведь Емелька не был в этих местах, его путь проходил через Магнитку, а это значительно западнее, - Витек показал на увеличенные копии карт, сделанные музейными работниками.
  
   Первый проблеск появился только на третий день бумажных раскопок. Мы нашли перепечатанные записки писца при сподвижнике Пугачева Белобородове.
   Из них мы поняли, что Белобородов, получив приказ от Емельки явиться к основному войску на Магнитку, весь обоз из пяти саней отправил под командой своего родича в Троицкую крепость.
   Дело было в конце февраля перед самой распутицей. Дойти они смогли между двух рек по расползающемуся зимнику только до монастыря, что чуть ниже нынешнего Лейпцига. Об этом родич доложил Белобородову, вернувшись в Магнитку. О судьбе пяти саней обоза больше ни слова.
  
   Когда я сдавал листки в библиотеку музея, заглянул в карточку учета. И внутренне ахнул. Последним эти листки брал Ван Чан!
  
   Все! Мы точно вышли на след моего Мишеля. Когда и Витька осмотрел карточку, не сговариваясь, направились к выходу из музея.
  
      -- Взятие Порт-Артура.
  
   Как и в прошлый мой приезд, долго решали - каким путем ехать: дальним по асфальту через Варну, или ближним - через Порт-Артур по полевым дорогам. Ближний был в три раза короче.
   Решили, что джип летом справится с небольшими разрывами даже полевых дорог.
  
   Да, время поджимало, тем более потратили три дня на музей. Что сейчас бандит Культя творит с Мишелем и Чаном, можно только догадываться. Пытает - это наверняка. Вот только сказать, где золото, они при всем желании не смогут.
  
   - Вить, прибавь скорость, ведь можем опоздать!
   - Сам только об этом и думаю.
  
   Машина неслась по кочковатым холмикам между двух рек. Вот также два века назад здесь спешили в распутицу пять саней из обоза. Интересно, что они везли в крепость? Конечно, награбленное добро. Что тогда грабили - меховую одежду, обувь, столовую утварь, золотые украшения. Да, за столько лет все это, кроме золота, давно сгнило. А золото - много ли его тогда вручную добывали на реках?
  
   И тут я вспомнил о золотой лихорадке тех лет, так неожиданно закончившейся после революции.
   Золота добывали много. По пять-десять тонн намывали песка и самородков с одной реки. А потом - как отрезало. Вот еще почему так долго Урал сопротивлялся революции. Церковники доказывали людям, что революция - дело богопротивное, потому бог и спрятал золото глубоко под землю.
  
   -Черт, а, может, они правы?
   -Ты о чем, Олег?
   - Я что, вслух сказал?
   - Да. Кто - правы?
   - Да попы эти, что объясняли, почему золото исчезло на сибирских реках.
   - Нет, неправы. Вымыли просто подчистую все золотишко. Ведь как муравьи, десятки тысяч сидели на промывке песка. Но еще, не забывай, тысячи таежных ручьев осталось. Я недавно на одном самородок углядел, с детский кулачок.
   - Вот из-за него и Мишка теперь мается, из-за золота. Все зло от него. Ненавижу.
   - Эх, Олежка, да разве в металле дело? В людях. Убивают и калечат - они.
  
   Выскочили мы на асфальт неожиданно и стали, озираясь. Гадали, левее бывшего монастыря мы выскочили или правее.
  
   - А, какая разница. Поехали на север. Нам все равно в Лейпциг заехать, разузнать надо.
  
  
      -- Резня в Лепциге
  
   Машину мы спрятали за небольшим холмиком и пешком пошли к крошечному поселку.
   Два одиноких домика на окраине.
   - Пойдем к бабке, женщины более наблюдательны и болтливы, - Витек показал на левую хатку.
  
   Я завертел головой, пытаясь понять - по какому же признаку он определил, где живет бабка, а где - дед. Отличий не нашел и умоляющим взглядом посмотрел на друга.
  
   -Вить, ну как ты это определил?
   -Где бабка? А для этого не надо жить долго на Урале. В левом нужнике есть дверь, а в правом - нет.
  
   Черт, как просто, и ведь он оказался прав.
   Первым делом мы напросились на ночлег и заплатили древней бабуле за неделю вперед. Уже за душистым чаем из листьев черной смородины с лесным медом мы разговорились.
  
   -Из чьих вы будете? - бабуля искоса глянула на связку ключей в руке Витька. Вот - он прокололся, пусть и выкручивается. Я отвернул глаза в потолок, дуя на пиалу.
  
   - Э-э, мы геологи. Проездом. Руду ищем.
   - Руками копать будете? - усмехнулась бабка над "геологами".
   - Нет. Посмотрим, походим, поищем.
   - Ну, ну. Вон, у Петра тоже двое пришли на постой, эти - архитекторы, - я насторожился. - Нет, все чин-чинарем, заплатили. Вот, как вы. И на неделю пропали.
   - Может - археологи? - я осторожно подмигнул Витьку.
   - Может. Я в этом не понимаю.
  
   Мы пошли к соседу. Из окна его хатенки торчала берданка.
   -Стой! Стрелять буду!- ага, понятно. Дед в армии служил справно. Все команды выучил и запомнил.
  
   Мы подняли руки.
  
   - Петр, как вас там? Мы насчет постоя, - я понимал нервность деда.
   - Занято!
   - Знаем. Ваши постояльцы - наши друзья. Мы тоже археологи, из одного отряда.
   - Пачпорт в окно просунь, - Витек пошел к дому.
  
   Через десять минут чай с лесным медом на смородиновых листьях мы пили с дедом.
  
   - Петр Ильич, точно один негр, а другой - китаец?
   - Вот, те хрест! Я ж его разглядел только при свете, иначе бы не впустил. Ну, а китайцев тут развелось, как блох. Безобидные они. А тот - говорит по-русски, а - негр! Загадка. И решил я, что они - шпиены. Не стал сопротивляться. Только доложил участковому. В ту же ночь. Ну, и утром их уже повязали, тепленьких еще.
   - Менты?
   - Что ты? Тут один мент на тыщу верст. Он братков Культи попросил подмогнуть. Они у него заместо ОМОНа. Так не шпионы они?
   - Нет.
   - А почему - негр?
   - Эх, дед. Это на Урале негр в диковинку, а в городах их студентки тысячами уже расплодили. И все по-русски говорят.
   - Это - да. Чудно.
   - И где они? У участкового?
   - Упаси бог! Афанасий Иванович на такое не пойдет. У него ж десять лет - ни одного преступления.
   Да он их лучше в шахту сбросит, чем преступность в районе разводить. У Культи они. Тот сам приехал их допрашивать. В бане главы администрации они. А Культя - в доме.
   -А глава где?
   -Так он и есть глава. У нас во всех поселках главы - только его родня. Да. Так повелось. Давно уже.
  
  
   Возле баньки резались в карты два братка с карабинами. Нам они не по зубам. Решили идти, как стемнеет, в дом. Дед Петро сказал, что Культя, как Сталин, всех боится и живет один. Двух братков уже пристрелил, которые по глупости решились его будить.
  
   Мы долго и тщательно обговаривали сценарий операции. Витек сходил к джипу и принес свой выездной медицинский чемоданчик с инструментами. Я тем временем пил с дедом чай на предмет дислокации.
  
   Уже через десять минут я знал, что Культя враждует с Генкой Серпом, "папой" соседнего района.
   Генка - его кровный брат и кровный враг. Пять лет назад поспорили они на чужой свадьбе, кто без рук больше стопок выпьет. Одним ртом. Культя в спортивном раже забылся и подхватил рукой выпавшую изо рта рюмку. Генка тут же ему кисть и отрубил. Теперь один - Культя, второй - Серп.
  
   Проникли мы в дом через веранду. Жарко, вот дверь и открыта. Только марлей прикрыта.
   По львиному храпу нашли кровать Культи.
  
   Я, первым делом, осторожно вынес из комнаты автомат, карабин и два пистолета.
   -Вить, третий у него, наверное, под подушкой. Опасно доставать. Давай сначала его вырубим.
   -Это можно, - он достал из своего чемоданчика резиновый молоток и тюкнул Культю по затылку.
  
   Ну, вот, а говорят нет средств от храпа! Есть! И очень эффективные. Перенесли этого тщедушного хлюпика на обеденный стол и надежно привязали.
  
   Я тщательно зашторил в столовой единственное окно и включил свет. Плотно прикрыл все двери. Баня хоть и находится в десяти метрах от дома, но подстраховаться не мешает. Неизвестно, как он будет орать, когда мы начнем его пытать. Эти отморозки только на чужую кровь спокойно смотрят, а как увидят свою, как гимназистки, в обморок падают.
  
   Витек подкрасил сажей свою морду питекантропа, и поставил на второй столик открытый чемоданчик со сверкающим инструментом.
  
   -Буди, - он поднял руки в синих резиновых перчатках, взъерошив львиную гриву.
  
  
   8. Прямо анекдот
  
   Я поднес к носу Культи ватку с нашатырем, тот чихнул.
  
   -Готово.
   -Мужики, вы кто? Я скорую не вызывал, - он кинул встревоженный взгляд на инструменты, пытаясь хорохориться.
  
   -Мы с покойниками не разговариваем. Нам Серп не рекомендует.
   - А, так вы от этого урода! Все, он покойник. Мне надоели его шуточки.
   - Сначала ты покойник. Серп велел, чтобы ты умирал три часа. Коли, - Витька мне кивнул.
  
   Я со всего маха вонзил в бедро бандита шприц с водой.
  
   - Что ты мне вколол, падла, убью!
   - Это яд такой. Действует через три часа. Истечешь кровью. Посмотри на руки - видишь, как кожа краснеет?
  
   - А-а! Да я вас... А-а-а...
   - Поздно, Брат, ты сковородку на огонь поставил? - Витька отодвинулся, чтобы Культя увидел на газовой плите кипящее масло.
   - А зачем сковородку? - бандит перестал орать. Крупные капли пота текли по лбу и вискам.
   -Ужинать будешь.
   - Я? Не буду я жрать вашу херню!
   - Нашу - не будешь, гарантирую. Жрать будешь свою херню. Брат, сдвинь ему штаны до колен. И ваты принеси побольше. Сейчас крови много будет.
   - Вы, упыри, вы что задумали? Порву на куски!
   -Что задумали? Яйца тебе отрежем и поджарим.
   -Вы что - еще и людоеды? Будете хавать мои яйца?
   - Нет. Хавать их будешь ты. Твоя херня - ты и ешь! Будем отрезать от тебя по кусочку, поджаривать и три часа тебя кормить.
  
   Тут только до Культи дошел весь смысл задуманного нами сценария. Жилы на лбу у него надулись, и он забился в конвульсиях, закатив глаза.
  
   Пришел в себя после успокоительного укола он только через полчаса.
  
   -Можешь говорить? - настала моя очередь.
   -Да, что Серпу от меня нужно? - и тут он вскинулся, вспомнив про укол. - Сколько мне осталось? Сколько времени прошло?
   - О, у тебя еще масса времени - десять минут осталось.
  
   И тут он запаниковал по-настоящему.
   - Дайте укол от яда, или я вас порублю на кусочки! Вы покойники! Вам не жить, твари!
   - Дадим, если скажешь, где золото?
   - Какое золото, уроды? Нет никакого золота!
   - Серпу сказали, что ты отобрал у археологов полтонны золота сарматов. Верни - дадим укол.
   - Вы что, охерели - полтонны! Да у них на двоих только и была одна серьга в ухе у негра.
  
   Ага, значит, ребята у него.
  
   - Так что, они не сказали, где золото?
   - Нет там никакого золота.
   - Может, плохо спрашивал?
   - Братки мои над ними уже неделю бьются. Было бы - сказали.
   - Ну, это как спрашивать. Значит, не умеете вы спрашивать. Сейчас мы их поспрашиваем. Сожрут пару яиц - вспомнят даже фамилию прабабки последнего президента Африки. Где твой сотовый? Звони браткам, пусть негра сюда ведут и пристегнут в кухне к трубе. Понял, что сказать? Скальпель я буду держать наготове, чтобы ты не заикался и говорил по делу. Они в бане у тебя?
   - Да. Ладно, попробуйте вы. Но я знаю, что нет золота.
   -Это теперь наша забота. Тебе жить пять минут осталось. Говори, - я поднес сотовый ему к лицу.
   - Нажми - Болт, - Культя яростно вращал налитыми кровью глазами. - Болт, ты?
   -Да, шеф. Мы не спим.
   -Да слышу я, что не спите. И я вот перебрал, тоже не спится. Хочу развлечься. Приведи негра и наручниками пристегни к трубе в кухне. А я пока в душ схожу.
  
   Витька воткнул бандиту в ляжку второй шприц с водой. Тот облегченно вздохнул и прикрыл глаза, видимо, наслаждаясь ощущением заново обретенной жизни.
  
   Через десять минут скрипнула открытая мною входная дверь, и охранник поволок на кухню тело Мишеля. На обратном пути Витька коротко тюкнул бандита молоточком по затылку.
  
   Я снял с Мишеля наручники и пристегнул ими охранника к ноге Культи.
   Через десять минут второй притащил полуживого Чана. К другой ноге главаря шайки пристегнули еще одного бандита. Я нашел в гараже канистру с бензином и в мастерской две ржавые ножовки.
  
   Можно было приступать к финалу спектакля. Ватка с нашатырем привела охрану в чувство.
  
   - Не дергайтесь. Ключи от наручников у меня. Вам обоим мы сделали уколы медленно действующего яда.
   -Шеф, кто эти хмыри? Что они здесь делают?
   - Кто-то слил нас Серпу, и он прислал торпед. Делайте, как они говорят. С ними лучше не спорить.
   - А что они говорят? Про яд какой-то.
   -Да, про яд. А здесь два шприца с противоядием. Когда мы уйдем, сделаете себе уколы и - свободны, - я показал на столик.
   - А наручники? - оба смотрели на ноги шефа.
   - Ах да, про наручники чуть не забыл. Вот вам две пилы. Я сейчас дом подожгу, так что у вас пять минут, чтобы освободиться.
   -Урод, мы что - руки себе пилить должны?
   -Хотите - руки, хотите - ноги. У нас в стране - свобода выбора, - я поднял канистру и плеснул в кухню. Полоса бензина тянулась за мной до самого крыльца.
  
   -Ну, с богом, - Витька взвалил на свои могучие плечи грузного Мишеля.
  
   Я бросил спичку на вспыхнувшее крыльцо и поднял за хлястик куртки легенького Чана. Из дома послышались вопли Культи. Ага, значит, бандиты выбрали ноги шефа. Теперь уже трижды-Культи.
  
   В джипе Витька привел в чувство наших археологов. Вколол им снотворное и уложил сзади на разложенные сиденья. До самого Парижа мы с ним не произнесли ни слова.
  
  
   9. Не виноватые мы
  
   Несмотря на мои умоляющие взгляды, Витька два дня не давал нам поговорить. Он заперся с Мишелем и Чаном в своей термо-пещере, которую называл Печкой и обвешивал их всевозможными датчиками.
  
   Вышли они из лап этого австралопитека свежими, бодрыми и веселыми.
  
   -Что будем пить - может чай со смородиновыми листьями? - Витек растянул губы, что у него называлось улыбкой.
   -Нет, - в три голоса ответили мы.
  
   -Тогда бальзам из сорока трав.
  
   Начал рассказ Мишель, видя наши любопытствующие взгляды.
  
   -Я так понимаю, вы прошли тем же путем, что и мы, раз нашли нас с Чаном. Сманил меня сюда он, показав фотокопии воспоминаний писца. Вы их видели в музее?
   - Да, - теперь уже в два голоса ответили мы с Витьком.
   - Ну, какой археолог удержится от возможности найти кучу предметов двухвековой давности? И мы их, друзья мои, нашли.
   - Где они? Покажите? Что там было? - мы засыпали их вопросами.
   -Не знаем, - теперь продолжил Чан. - Знаем только место, где все это точно лежит. Все драгоценности из пяти саней обоза. И знаем - как их вытащить. Мишель, покажи сережку.
  
   Тот цапнул себя за левое ухо.
   - Охранники сняли, - грустно промолвил он.
  
   Вы когда-нибудь видели краснеющую гориллу. Я видел.
  
   -Извини, Мишель, - Витек протянул ему сверкнувшую золотом крупную серьгу. - Когда у охранника ключи от наручников доставал - нашел в кармане.
  
   -Да, это она. Это первая вещь, которую мы там успели вынуть. А утром нас похитил Культя. Кстати, как вы нас вызволили?
  
   Мы с Витьком скромно нагнули головы.
  
   -Сначала вы расскажите, - я нагло забрал серьгу из рук Мишеля.
  
  
   10. Сказка про баню
  
   - А это и все. Главное было понять, как спрятаны драгоценности. Где - было ясно. На территории монастыря.
   - Мишель, - Виктор наклонился к нему. - Так это мы и хотим знать - как вы определили - где?
   - Я просто спросил себя - могли остаться какие-то свидетели событий двухвековой давности?
   И какие? Письменные - нет. Тайные дела не доверяют бумаге. Свидетели тайных дел? Их принято и сейчас уничтожать. Остаются только косвенные свидетели, не участвовавшие в тайне, но видевшие ее. И эти косвенные свидетельства доходят к нам обычно в виде легенд. И я стал искать легенды.
   Представлялся собирателем сказаний и слушал, слушал, слушал. Нужные мне сведения рассказал потомственный церковный сторож. Да, такие профессии тоже переходят по наследству.
   А рассказал он мне сказку о монастырской бане. В некоторый монастырь давным-давно прислал царь пять подвод с подарками. Уже начало сказки меня насторожило - так точно все сошлось.
   Старший обоза потребовал у настоятеля монастыря привести ему из соседнего села пять девок, с которыми его ездовые желают мыться в бане. Настоятель перечить не стал, девок привели, но вот бани при монастыре никогда не было. Не положено.
   Обиделся тогда старший ездовой и приказал за день баню ту построить. Настоятель согласился и велел монахам на своем монастырском заводике изготовить кирпичи, а плотникам поручил напилить досок. Место для бани, правда, настоятель определил у самой реки, за стенами монастырскими.
   И тут старший ездовой закричал, что монахи плохие кирпичи делают, что он со своими ездовыми кирпичи лепить сам будет. Выгнали монахов с заводика и стали кирпичи сами обжигать.
   Мастера смотрели на те кирпичи и смеялись. Корявые они были и бугристые. Но старший ездовой сам и фундамент со товарищи выложил. Плотники только сруб собрали и внутри досками обшили. К вечеру уже банька была готова. Пятеро ездовых парились в ней до утра.
   А вышел утром из бани только старший. Настоятель потом всем объяснил, что новая печь дымила и девки с ездовыми все угорели насмерть.
   Посланник царя на санях уехал, а баня вскоре сгорела. Видно, и взаправду, не богоугодное это для монастыря здание. Такая вот сказочка. Все поставившая на свои места, да Чан?
  
   - Да, мы сразу поняли, кто такой старший ездовой. Вовсе этот обоз не от царя, а от сподвижника Пугачева Белобородова. Его хитрый родич очень верно рассудил, что является самым долговечным на земле - фундаменты зданий! Дома рушатся, остаются только бугорки. А внутри - фундамент. Вот они и слепили кирпичи с драгоценностями внутри. Кстати, плохо обожженными - в руках рассыпаются. Спешил родич Белобородова. Но свидетелей всех убрал и тайну надежно спрятал. На два века.
   - Да, пока не сошлись вместе белый, черный и желтый. Три головы - еще лучше.
  
   Мы переглянулись.
  
   - Ну, что, ребята, не съездить ли и нам на пикник? Заодно и в баньке помоемся.
  
   Вы когда-нибудь видели хохочущую довольную гориллу? Я - видел.
   Интересно, а гориллы - какого цвета, если их побрить?
  
  
  
  
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"