Аннотация: Всем, кто не одну ночь провел за "Космическими рейнджерами", посвящается
Мир, который всегда завораживал нас
- А я тебе говорю, они все такие, - зло говорил Роланд, ни к кому в особенности не обращаясь. Он то и дело с раздражением ощупывал капитанские погоны. - Отребье и сброд, те немногие, кто голову на плечах имеет, уже давно командорскую форму одели! И ордена свои носят за серьезные заслуги, а не за то, что вовремя привезли какую-нибудь малокскую табуретку по адресу!
Услужливый официант-пеленг вовремя заметил пустеющий стакан в его руке и сноровисто метнулся к столу с подносом. Когда Роланд залпом допил мутный янвелб, в его руку тут же ткнулся новый, наполненный до краев. Он пьяно похлопал официанта по спине, не переставая говорить. Лица собутыльников становились все испуганнее с каждым его словом.
- Все они сволочи, рейнджерские отродья! - распалялся Роланд, не замечая, что лица вокруг стала уже все больше ошарашенные, люди потихоньку отодвигались от стола. Не шевелился только упитый старичок, лицо которого было скрыто косматой седой бородой, клочками торчащей в разные стороны. - Прилетают в систему, улепетывают там от всех подряд, потом хватают что первое под захват подвернется и исчезают. Те, что похрабрее, могут сделать пару выстрелов по уже гибнущему доминатору. И это - герои галактики!
Роланд до того увлекся, что не заметил, как люди, сидящие в радиусе трех метров от него, быстро покинули свои столики. За плечами его возник внушительный силуэт. А потом еще и еще. Роланд выбрал неправильный бар. Ведь бар был возле космодрома.
Сильная рука подняла неудачливого рассказчика за шкирку, как нашкодившего пенчекряка, и развернула лицом к своему хозяину. Перед Роландом стоял рослый человек с длинными черными волосами и недобрым, понятное дело, лицом. На груди висел отполированный до блеска рейнджерский значок, окруженный десятком самых разных орденов.
Роланд был или слишком пьян, или слишком храбр, или слишком глуп. А может, все вместе. Вместо извинений и оправданий, типа "Мол, не я это, змий зеленый сгубил!", Роланд размахнулся и с силой врезал державшему его рейнджеру по челюсти снизу вверх. Удар был хорош - державшая его рука тут же разжалась, рейнджер поплыл куда-то в черную дыру. Прежде чем его товарищи перешли к активным действиям, Роланд подпрыгнул и ударил ногой в живот одного из них. Тот не согнулся, как того ожидал Роланд, но сморщился и потерял драгоценные секунды.
Самые пьяные и безбашенные уже вмешались в потасовку. Нет, не против рейнджеров. Просто всем вдруг показалось, что "наших бьют!", причем именно вон та мерзкая рожа в этом принимает самое большое участие.
Роланд мигом протрезвел, сообразив, что не на шутку влип. В невероятном пируэте он ударил кулаком кому-то в нос. Нос хрустнул, потекла теплая кровь, но и рука теперь тоже ощутимо заболела. Роланд развернулся - и ткнулся в живот здоровенному малоку. Тоже с рейнджерским значком. Роланд попытался схватить стул, запоздало сообразив, что драгоценное время упущено. Малок сгреб его за грудки и бросил через всю комнату головой вперед. Роланд еле успел прикрыть голову, когда он ударился об длинный стол, прокатился по нему, сшибая стаканы и тарелки, и вынес собой деревянную дверь. Последним, кто его ударил, был асфальт.
От боли Роланд зашипел, как кот, и на несколько секунд потерял сознание. Очнувшись, он долго не хотел подниматься с земли. Болел каждый сантиметр тела, саднил затылок, влажный от крови, пульсировало ноющей болью правое плечо. Не самое лучшее состояние для прогулки!
Яркий солнечный свет закрыла чья-то тень. Роланда во второй раз за сегодняшний день подняли за шиворот, но тот был уже порядком разозлен, поэтому просто ударил коленом наугад. Существо хрюкнуло, и Роланда во второй раз за день уронили. От боли он неожиданно он широко открыл глаза и увидел значок, но не рейнджерский, а полицейский. Тяжелая резиновая дубинка ударила по почкам, Роланда быстро скрутили и два пеленга в восемь рук споро потащили его в участок.
Тюрьма довольно существенно отличалась от бара. Настолько, что Роланд быстро раскаялся в своем поведении. Первым его желанием было достать кошелек и договориться с пеленгами, если можно так выразиться, по-человечески. Желание быстро пропало, когда он понял, что кошелька у него и так уже нет, и что жаловаться по этому поводу совершенно бесполезно. Против униженных просьб протестовала гордость, против голодовки протестовал желудок, в котором с самого утра ничего, кроме янвелба не было. Поэтому Роланд счел за лучшее просто поспать. Подавив отвращение, он сгреб все тряпье сомнительного происхождения в угол и попытался устроиться на такой импровизированной постели. Усталость взяла свое, и Роланд провалился в объятья морфея.
Впрочем, ненадолго. Примерно через час его безо всяких извинений выволокли из камеры и предоставили под светлые очи очередного зеленорукого полицейского, на мундире которого красовались многозвездочные погоны. Полицейский сидел, скрестив руки, и с безразличным видом смотрел в потолок. Он не кричал, не извинялся, просто сидел, не удостоив арестанта даже грамма внимания. Роланд от такого отношения даже опешил. Он приготовился к долгим спорам, приготовил десятки аргументов, пока его вели в камеру. Но когда дверь за ним захлопнулась и он остался один на один с инспектором, весь петушиный задор резко улетучился. Роланд подошел к столу и робко сел на самый краешек стула. Он никогда не чувствовал себя таким незначительным.
Когда болотнокожий мучитель наконец решил прекратить издеваться над Роландом, тот уже не чаял признаться во всех смертных грехах. Пеленг встал и прошелся по комнате.
- Ну-с, уважаемый, - начал он. - И как мы себя ведем? Буяним в баре, ввязываемся в драку с рейнджерами, - он говорил таким тоном, каким мать обычно отчитывает своего нерадивого отпрыска, - после вежливой просьбы полицейского дружинника пройти в участок, вы зверски его избиваете, по дороге к этому самому участку вы хамите... Нехорошо. Главное, господа рейнджеры крайне негативно оценивают ваше поведение. Они уверены, что вы заслуживаете тюремного заключения сроком не менее чем на десять лет с конфискацией корабля.
Роланд даже задохнулся от удивления. Они его хорошенько отмутузили, а потом главное еще требуют и почти что высшей меры наказания! Хоть и пьян он был, а все же правду говорил.
Пеленг неожиданно доверительно улыбнулся.
- Впрочем, - сказал он, - ни одно лицо пеленгской национальности не пострадало, поэтому конкретно против вас мы ничего не имеем. То есть, мы согласны отпустить вас за небольшой выкуп.
Пеленг снова улыбнулся, настолько широко, что края губ сошлись у него где-то на затылке.
- О, никаких денег. У нашего правительства будет для вас маленькое и абсолютно законное задание. Отличается оно от обычного только тем, что вы не получите за его выполнение никаких денег, плата за него - ваша полная свобода и снятие всех обвинений. Согласны?
Роланд еще больше помрачнел. Мозг напряженно работал, но придумать какую-либо альтернативу был не в состоянии.
- Я должен сбить очередной гаальский мусоровоз, замаскированный под пассажирский лайнер? - подозрительно спросил Роланд. На какие еще подлости способна пеленгская душонка? Но полицейский обезоруживающе улыбнулся.
- Гаальские мусоровозы уже боятся вылетать в открытый космос! И уж тем более маскироваться под пассажирские лайнеры. Задание ваше самое что ни на есть почтовое. Мы поручаем вам груз, запихиваем в ваш трюм и дружеским подзатыльником отправляем к адресату. Когда он получит посылочку, он уведомит нас - и вы совершенно чисты перед законом и совестью! По рукам?
Роланд еле удержался от едкого "По какой из них?", и против воли пожал протянутую ему верхнюю правую руку. Отвращение чуть разве что не перехлестывало через край - быть мальчиком на побегушках у зеленокожих мошенников! Позор!
Зато его действительно отпустили. Памятуя об ужасах сегодняшнего утра, настойчивое желание напиться Роланд запихнул так глубоко, как только мог, поклявшись больше никогда в жизни ближайшую неделю не заходить в бар.
Верный кораблик, единственный настоящий друг, так и ждал на космодроме. Он, правда, был не одинок - веселую компанию ему составляли трое полицейских и большой робот-носильщик, платформа которого уже была пуста. Роланд обреченно вздохнул. Погибать так погибать.
Полицейские даже не посмотрели в его сторону, когда он опасливо прошел мимо них и поднялся по трапу на судно. Под его чуткими пальцами и волшебным ключом зажигания корабль ожил. Сначала мерно загудел двигатель, взревели турбины, и огромный корабль серии "Звездный скиталец" рванул ввысь. Но привычный его вес его увеличился на тридцать килограмм. Груз, который было или не выгодно, или невозможно отправить с другим рейнджером.
Корабль Роланда был слишком дорог ему, чтобы позволить его конфисковать. Незнамо сколько денег и времени ушло на его доработку, в результате чего он сейчас не просто щеголял оборудованием последних моделей, но и сам по себе уже давно вышел за рамки простого транспортника. Роланд собственноручно переделывал корпус, который изначально был рассчитан только на два ствола и самый минимум оборудования. Сейчас же он мало отличался от рейнджерского, имея вдобавок внушительный трюм. Роланд налетал на этом корабле уже девять лет и сотни парсеков, поэтому даже дал ему собственное имя. "Черный странник".
Нос "Черного странника" рассекал пространство. Негостеприимный пеленгский Пхедок остался позади, пролетела мимо иллюминаторов Хишра, заслонившая собой переливающуюся рубинами и сапфирами туманность. Огонь рвался из дюз, тут же затухая в безвоздушном и негостеприимном вакууме.
Роланд расслабился в кресле и уже начал забывать о не самых приятных моментах последних дней.
Пока его не сбили. Оказалось, это очень неприятно, когда твой корабль разваливается на куски. Вылетевшие из темноты истребители в мгновение ока выжгли в обшивке пару отверстий, деловито забрали груз, вальяжно выплывший из трюма в невесомость, и растворились в черноте. В космосе крайне сложно было сказать, улетели они налево или направо.
Пока Роланд лихорадочно застегивал скафандр у него оставалось время подумать о будущем. Один из истребителей был, судя по всему, нес на борту резаки, по крайней мере теперь на корабле работали только двери и допотопная Sony Playstation 6, которая как где-то в 1917 включилась, так выключаться и не хотела. Рации в скафандре не было, так что оставалось только дождаться пролетающего корабля и голосовать.
"Не паниковать!" - гласила надпись на знаменитом путеводителе по галактике. Хотя очень хотелось. Роланд истерично расхохотался и вытянул в сторону руку, оттопырив большой палец вверх. Из темноты вынырнул доминатор. Бока переливались красным. Блазер. Роланд не паниковал. Он медленно сходил с ума.
Блазер затормозил в какой-то сотне метров от голосующего наемника и захватом засосал его в трюм аки заправский пылесос. Как ни странно, в трюме сидело двое. Людей. Роланд хохотнул и потерял сознание.
Очнулся он, когда его запихивали в прямоугольное отверстие какого-то агрегата. Судя по всему, в отверстие он не помещался, потому как его безуспешно пихали в дырку, стуча головой в верхнюю стенку. Рядом лежала отвертка, молоток, а третий человек (человек?) уже тащил апофеоз всего действа - большую ножовку. Он деловито отпилил большой кусок блока, проигнорировав жалобно искрящие провода, и Роланда наконец-то запихнули внутрь. Провода ожили и рванулись вперед, опутывая голову и туловище. Болезненный разряд тока вернул незадачливому наемнику дар речи.
- Э, уважаемые... А куда это вы меня запихиваете?
- Ассистирующий мозг подключен и готов к работе, - ответил ему приятный женский голос со странными нотками металла. Блазер-два-сирена - запуск: три, два, один. В мгновение ока Роланд будто переродился заново. Барьеры тела раздвинулись, и он увидел Все. Именно так, с большой буквы. Его глазами были сотни видеокамер и датчиков, направленных в далекий космос. Его голосом стали антенны, непрерывно излучающие в космос... Любовь? Сигналы были на неизвестном шифре, но Роланд прекрасно их понимал, ведь это же он их слал.
- Слышишь меня? - раздался шепот там, где должно было находиться его настоящее ухо. - Конечно слышишь, любвеобильный ты мой!
Роланд поперхнулся. Очень сложно оказалось переключиться на свой настоящий рот.
- Что здесь происходит?
- Конечно, не понимаешь. Эта идея пришла в голову именно нам, людям. Про Одиссея читал?
- А кто это?
- Согласно мифу...
- При чем тут стиральный порошок?
- Да заткнись ты! - яростно зашептал голос. - Согласно легендам, Одиссея чуть не сгубили Сирены. Их пение было столь прекрасно, что уплыть от них было просто невозможно. Так вот, здесь та же технология. Весь этот корабль - гигантский маяк, который заманивает сюда корабли со всей округи. Эту технологию украли пеленги и уже даже построили свой маяк. Не хватало только мозга. Человеческого мозга. Все думали, что мозг в тех ящиках. Только Блазер догадался, что этот мозг - ты.
- А почему я?
- Не знаю, почему они выбрали тебя. Может потому, что отношения между людьми и пеленгами напряженные, и они боятся вызвать подозрения. Собственно, речь не о том. Если ты мне через тридцать секунд не придумаешь, как мне спасти мир, я перережу тебе горло.
Роланд на секунду опешил.
- А твоя совесть это выдержит?
- Выдержит ли она спасение мира? - голос хохотнул. - Послушайте, он еще и издевается.
Горло ощутило неприятную остроту. Роланд лихорадочно думал. Одиссей, стиральный порошок... Датчики, любовь... Пеленги, надо меньше пить... Датчики... Сигнал, датчики...
- Посмотри мой комбинезон, он вроде бы тот же. Нагрудный карман... Жвачка есть?
- Да, есть, - в голосе послышалось недоумение. - Ты что, когда жуешь, лучше думаешь?
- Дурак, - беззлобно сказал Роланд. Сталь у горла словно стала острее, и он быстро заговорил. - Для всех передатчиков должен быть один выходной датчик, здесь, внутри. Ты знаешь, где он?
- Ну да, знаю, - удивленно протянул голос.
- Залепи жвачкой контакты.
Голос чуть не превратился в крик.
- Одиссей! Точно! - и нож исчез.
Роланд попытался расслабиться. Это оказалось очень легко, когда ты почти не чувствуешь собственное тело. Маяк продолжал работать, кораблей в камеры попадало все больше и больше. Вдруг прямо в уши ударил тот же самый знакомый голос.
- Слушай, я тут по датчикам на одном корабле такую девушку нашел! Ты можешь поизлучать еще немного, я ее пока сюда притяну! Захваты-то у нашего маяка мощные!
Роланд закатил глаза и вспомнил все молитвы, какие знал.
- Эй, ты! По-моему, одного передатчика будет мало! Там жвачки много, глаза себе тоже заклей.