Он её ещё не заметил. Он думает о том, что нужно купить новую магнитолу в автомобиль, потом о том, что обещал позвонить другу и лезет во внутренний карман куртки за телефоном. И вот тут он замечает её.
Вот сам этот момент - он же краток. Он же мимолётен.
Но какой эффект!
Да, да, гормоны. Но не о них речь - о мыслях.
Вот он фактически сканировал её внешность, паузами зафиксировал в памяти несколько еле уловимых движений - всё, покорён.
Он ещё не слышал её голоса. Нет, пока что она стоит на другой стороне улицы, смотрит на небо, хмурится вслед за ним, раскрывает зонт.
Она симпатична ему.
Она привлекательна для него.
Он уже знает это, хотя не успел толком оформить впечатления в мысли. Он знает это на уровне эмоций.
Она ему нравится, это совершенно понятно.
Он чувствует робость. Робость сменяется решительностью - "сейчас или никогда", решительность страхом быть отвергнутым. Он идёт навстречу, переходя дорогу, видит зелёное пятно светофора, но видит не смотря на это пятно. Смотрит он на неё, пытается понять, чем же она так ему понравилась. И не понимает. Просто знает, что понравилась.
Вот до неё три метра.
Два с половиной.
Словно нехотя, опасливо и осторожно он замедляет шаг и двигается по диагонали к ней.
Мимо снуют люди, ему это неважно, он смотрит на неё.
Два.
Полтора.
Ну же!
Ну же!
- Простите...
Она вскидывает брови, смотрит на него. Взгляд озабоченный, немного усталый, немного грустный, она не понимает зачем он обратился к ней, но замедляет шаг.
Они оба понимают, что на дороге стоять не стоит.
Он поворачивается к ней боком и смотря в ту же сторону, что и она идёт вместе с ней туда, откуда только что пришёл.
В голове его полно мыслей, словно потревоженные осы, они атакуют его волю, призывают к побегу, заставляют сомневаться, подталкивают к поступку-знакомству, восхищаются ею, предлагают фразы-реплики и критикуют их с той же скоростью.
Она ждёт его слов, она напрягается, она взволнована и немного раздражена. Она смотрит себе под ноги, смотрит вперёд, но не на него.
Наконец они останавливаются, и она решительно поворачивается к нему. Смотрит в его глаза. Понимает, что за взгляд она видит, но тут же заставляет себя усомниться в том, что почувствовала.
Она понимает только то, что он приятный, симпатичный и не производит впечатления опасности.
А ему безумно страшно. Она этого не понимает. И он очень надеется, что она этого не понимает.
Он размыкает губы и хрипло сообщает:
- Послушайте, я не умею знакомиться на улице. Честно, не умею. Помогите мне, а?
Её веселят его слова, забавляет его растерянный вид. Она улыбается.
Её улыбка греет его. Он почти перестаёт бояться, но всё ещё очень осторожен, напряжён, словно опасается получить оплеуху.
Машинально она смахивает пальцем чёлку, что упорно лезет в глаза, затем опять же машинально заправляет локон за ухо.
Он любуется ей. Он очень волнуется. Он столько передумал с того момента, как закончил говорить - уму непостижимо.
- Вы смешной.
Он не знает, как относиться к этим словам, но улыбается она по-доброму, никакой издёвки в мимике её нет, в голосе нет ни иронии, ни страха, лишь заинтересованность.
Это вдохновляет его на ответную улыбку.
Ей нравится, как он улыбается. Она замечает морщинки в уголках его глаз и это вызывает у неё тёплые чувства.
Он пожимает плечами и продолжает глупо улыбаться. По его мнению глупо.
Он волнуется и считает, что это очень заметно. Эта мысль заставляет волноваться его ещё больше.
Он наслаждается тем, что видит, наслаждается тем, что слышит, но очень волнуется.
Ему кажется, что его сердце рвётся наружу и заметно, как из-за этого подрагивает свитер на груди.
Он ищет подходящие слова на случай, если она откажется с ним разговаривать.
Он уже готов их произнести.
Она протягивает ему руку. Не так, как мужчина - от бедра и полусогнутую вперёд. Нет, очень по-женски, просто плавно поднимает вытянутую руку с расслабленной кистью.
- Елизавета.
Пирожное. Вкусное пирожное. Растаяло во рту, оставив чудесное послевкусие. Он пробует имя на вкус, проговаривая про себя. Ему нравится её имя.
Он касается её руки. Осторожно пожимает пальцы, слегка склоняет голову, продолжая смотреть ей в глаза, выпрямляется.
- Андрей.
Тут надо что-то сказать, но ничего не идёт на ум, кроме:
- Очень приятно, Андрей.
- И мне. Просто я... Вы... Не знаю, что сказать.
Последнюю фразу он произносит с виноватым видом, словно она ждала от него великолепия ораторского искусства, а он не оправдал её надежд. Он зажмуривается, затем открывает глаза.
Она осознаёт, что он мокнет под дождём и раздумывает о том, не будет ли её предложение воспринято не так, как ей бы хотелось.
- Дождь идёт. Вы без зонта. Хотите, встанем под навес у метро?
Он кивает и улыбается.
Они проходят ещё несколько метров, встают под навес. Крупные капли падают к их ногам. Она складывает зонт, стряхивает воду.
К этому моменту он произнёс двадцать четыре слова. Она произнесла семнадцать слов.
Но ведь всё уже понятно.
Им обоим уже всё понятно.
В кафе они пьют кофе, она рассказывает ему про свою собаку. Он внимательно слушает.
Затем она рассказывает про подругу. После про многое другое.
Он тоже говорит, но меньше.
Они встречаются уже три месяца. Она называет его "мой молодой человек", а чаще просто по имени, когда обсуждает его с подругами, он в разговорах с друзьями называет её "моя девушка", а иногда просто по имени.
Иногда она остаётся у него. Бывает и наоборот.
По ночам они вдохновенно любят друг друга, днями не менее вдохновенно скучают.
Проходит год. Они готовятся к свадьбе. По вечерам рассматривают платья, горячо обсуждают, кого будут приглашать. Им интересно, они получают удовольствие от общения друг с другом. Нет мира, кроме них самих, когда они вдвоём.
Они вместе уже три года. Он давно уже не воспринимает её так, как когда-то. Предпочитает говорить о друзьях и работе, она немного раздражает его своим щебетанием. Она считает, что он перестал уделять ей внимание, ревнует к друзьям, а на днях познакомилась в Интернете с приятным мужчиной, который позвал её на свидание. Она поймала себя на мысли, что всерьёз рассматривает это предложение. Она не знает, как к этому относиться. Но она не говорит мужу об этом предложении. Она и об этом мужчине мужу не говорит.
С момента знакомства прошло уже четыре года, два месяца и восемнадцать дней.
Она рассталась с любовником, ей удалось сохранить этот роман втайне от мужа. О нём знают лишь две лучшие подруги. А он гонит от себя мысли о коллеге по работе, его подруге, с которой ныне он делится тем, чем уже не делится с женой - своими мечтами, желаниями и искренностью. Двухлетний сын играет в машинки, сидя на полу. Он очень похож на отца, хотя глаза его - глаза матери. Муж гонит от себя мысли о подруге потому, что не знает, как поступить. Он знает лишь то, что сына нужно воспитывать вдвоём.
Четыре года, три месяца и два дня. Они на кухне. Она кричит, плачет. Он нервно курит, нервно тушит окурки, заполняя забитую пепельницу, смотрит в окно, в ночь. Ему жаль её, но намного больше он раздражён. Он не может подобрать слов. Сын спит в своей кровати, дверь на кухню закрыта, они уверены в том, что он ничего не слышит. Так и есть. Ему снятся приятные детские сны. Ему снятся мама и папа, которые любят друг друга, улыбаются ему и что-то нежно говорят, чуть ли не в унисон.
Четыре года, три месяца и пять дней. Он приезжает домой и понимает, что его никто не ждал. Квартира пуста. В ней есть вещи, есть мебель, но она пуста. В ней нет ни жены, ни сына. Он ходит по квартире, затем спускается вниз и в магазине покупает бутылку скотча.
Половину ночи он пьёт, курит и смотрит музыкальные клипы по телевизору. Он звонил, но она не подходила к телефону. Он звонил тёще, та сказала, чтобы он больше не звонил туда. Он понимает, что её мать в куре событий. Ему тошно. Он не знает, как поступить. Он напивается и звонит другу. Тот, сонный, ничего толком не соображает первое время, а потом старается понять и утешить. Не предлагает вернуть жену, потому что в курсе всей этой истории и знает, что это глупо - предлагать вернуть ту, с которой уже не хочется жить вместе.
Четыре года, пять месяцев и одиннадцать дней. Они снова в ЗАГСе. Они натужно шутят, стараясь не смотреть друг на друга. У неё есть мужчина, но пока что она ничего об этом не сообщает. У него есть женщина и как ни странно - это вовсе не та подруга, благодаря которой он понял, что супружество закончилось. Суд, развод, прощальные слова. Он будет приезжать к сыну, он будет платить алименты. Он очень любит сына и страдает из-за того, что будет реже его видеть. Но он не любит её. Уже давно не любит. Когда же это случилось? Он не знает. Это случилось постепенно. Он разлюбил её постепенно. Она тоже больше не любит его. Но их обоих иногда обжигает ностальжи.
Он больше никогда не женится. А вот она выйдет замуж ещё дважды.
Он сопьётся к сорока шести годам и в шестьдесят два умрёт. Два дня его труп будет гнить в холостяцкой квартире, пока соседи, обеспокоенные смрадным запахом не вызовут полицию.
Она сделает карьеру, родит ещё одного сына и тихо угаснет в своей постели в семьдесят четыре года, окружённая внуками.
В тот день, когда они познакомились, он мог пройти мимо.
Мог ли?
Пройди он мимо - через два года на Мальте он познакомился бы с замужней русской туристкой, что позже, уже после развода, родила бы ему троих дочерей. В таком случае, у него никогда не родился бы его сын.
И, несмотря на то, что жизнь его могла быть совсем другой, куда более счастливой, он зная лишь то, что сын его не родился бы в таком случае, зная всю эту историю до самого её конца, да что там - до своего конца, всё равно в тот дождливый день, сказал бы будущей супруге: