В уральских сказах Павла Бажова фантастическая героиня легенды танцует перед старателями у вечернего костра, указывая местонахождение драгоценных камней...
Лето 1967г. Район слияния Чёрной речки с Вуоксой _( Карелия )_. Между береговой линией и костром с тремя десятками
"плановых"
туристов _ в лучах заходящего солнца неожиданно возникла вертикальная оранжевая молния ... вида стоячей волны - восьмёрки примерно полутораметровой высоты.
Пение оборвалось... В звенящей тишине - только потрескивание костра.
"Это - ласка. Щас я её поймаю",- заявила студентка-биолог из Иркутска ( головная боль инструктора, да и остальных,- ей старались не перечить ) . "Сибирячка-охотница" попыталась подкрасться, но вспугнутый зверёк исчез.
Скорее всего, и фольклорная "поскакушка" интересовалась не минеральными ценностями. Дело в том, что треть тургруппы составляли профессионалы из Омского народного хора.
А мужики Бажова пели, видимо, не хуже, чем у Тургенева.
II. Аудитория "Орфея"
Псковщина. Начало 90-х годов. Дачника-инженера с трудом уговаривают подменить на 3-4 часа пару местных жителей на выпасе стада личных коров после дневной дойки.
И ведь знал человек, причём не только понаслышке, нрав внешне добродушных кормилиц сельчан, но не устоял перед лестью: "Тебя животные любят...".
Однако, сразу же по убытии привычных "пастырей" даже лежавшие крупные рогатые поднялись и разбрелись в разные стороны,- многие даже скрылись из виду за ближними перелесками.
Осознавая своё бессилие справиться с ситуацией, несостоявшийся пастух укладывается в траву лицом в небо и озвучивает соответствующий пейзажу и одиночеству ( позволяющему не смущаться отсутствием приличного вокала ) классический набор русских народных песен.
Через какое-то время - на втором круге ограниченного памятью репертуара - все 23 бурёнки движутся-пасутся по кругу ( против часовой стрелки )
не далее, чем в тридцати метрах от изумлённого посредственного исполнителя.
Существенная деталь: в противоречии с известным изображением на гравюре очарованной Орфеем фауны _ коровки делают вид, что даже не замечают окруженного ими человека.
III. "Безумству храбрых ..."
Там же, тогда же; берег озера Язно; ближайшие избы - далеко на высоком берегу; между зарослями тростника - почти квадрат ~25х25 чистой заводи с длинными низкими мостками слева. Примерно два часа до заката.
Дачник, направляясь на рыбалку, издали замечает посреди мостков довольно крупного змея, греющегося на солнце и принятого поначалу за 2-3 кольца забытого кем-то поливочного шланга.
Громкий стук сапогом по доскам на входе не вызывает никакой реакции,- значит, змей издох. Человек брезгливо проходит мимо, садится в лодку, отталкивается (на привязи) и фиксируется якорем у чистой воды.
Рыбалка начинается КАК ОБЫЧНО: слева из зарослей выплывает кряква с 8-ю пуховичками в кильватере, вежливо огибает поплавок, и семейство шумно десантируется на сухие теплые мостки,_ игнорируя имеющегося на этот раз мёртвого змея (в метре от него ближе к берегу), - для традиционных проводов солнца мамашей с птенцами под крылом.
Проходит 15-20 минут, и благоговейная тишина позади рыбака сменяется
громким писком: двум утятам, видимо, позволено, и они с хохотом - иначе не воспринимается -
бегают взад-вперёд друг за другом по кругам змеиного тела ! Головки остальных шести детёнышей по-прежнему смирно торчат из взъерошенного оперения кайфующей матроны.
Рыбалка не даёт отвлекаться надолго...
Солнце касается горизонта; звучит соответствующее "кря", и утиная семья возвращается в гнездовье по обратной дуге вокруг рыболова; тот заканчивает сборы и ... поражён: мостки пусты, - змей был живой!
Дикая кряква и её дети наверняка знали об этом - в отличие от горожанина, не отличавшего ужа от гадюки, не видя головы.
* * *
Существуют ли основания считать, что подобное - по духовному уровню - поведение столь разных "наших братьев меньших" _ менее обычно в Природе, чем обед крокодила или виляние собачьего хвоста?
О проявлении животными чувства юмора, немыслимого без интеллекта, написано, видимо, уже не меньше - по числу сюжетов,- чем о человеческих драмах. Поэтому не слишком оригинальной была и эта
Игривая кобылка
Возвращаясь с Ладоги на обед с полудюжиной ребятишек вижу издали, что у нашей - единственной здесь - лодки, на которой нужно переправиться через Новоладожский канал, "столпился" табунок - не более десятка вольнопасущихся вроде бы двухлеток.
Инструктирую подшефных, и мы чинно "просачиваемся" к лодке, сталкиваем её в воду, усаживаемся, и я берусь за вёсла.