Вас не было, доктор. И ваша секретарша позволила мне пройти. Она была так любезна, что приготовила чашечку эспрессо. Чудесный кофе. Бразильский? А, аргентинский... Я не узнала вкус. Но это, наверное, потому, что заваренный в кофеварке мне его пить не приходилось.
Как?
Сваренный в мятом котелке на костре. Зерна ручной обжарки на сковороде, где до этого готовили мясо, лепешки или рис... С ароматом диких пряностей, собранных в джунглях и высушенных под жарким полуденным солнцем...
Вот такой кофе мне приходилось пить.
Знаете... хотя откуда... У этого кофе был неповторимый вкус и аромат. Захочешь повторить, а не получится. Даже если найдешь все ингредиенты и тот же самый сорт, то все равно он будет не таким. В Москве вода мертвая. Впрочем, она в любом городе мертвая.
Что произошло дальше?
Как видите я выжила.
Как?
Не знаю.
Мне казалось, я падаю бесконечно.
А потом просто темнота - сознание выключили.
Просыпаться было тяжело. Не больно, а именно тяжело. На глазах словно камни лежали. Губы запеклись. Двинуть руками или ногами не представлялись возможным. Говорить я могла с трудом. Было такое впечатление, что я очень долго кричала и сорвала голос. Со зрением творилось что-то неладное: предметы выглядела смазанными, тусклыми.
Я попросила пить. Кто-то завозился и через мгновение к моим губам поднесли чашку. Я с трудом поймала ее край и сделала несколько жадных глотков, затем снова провалилась в сон.
Когда я проснулась в следующий раз стояла неимоверная духота. Наверное, она вызвала дикую головную боль. Я пошевелилась, но тут же вернулась в прежнее положение - боль не давала разогнуться.
- Не двигайся, - голос был глубокий и совершенно равнодушный. Будто человек говорил не со мной, с личностью, а с куклой. - Ты сломана.
Его английский был чистым, но бедным. Словарного запаса явно не хватало для свободного общения. Я покрутила головой и сфокусировала взгляд на притаившейся в углу фигуре.
Мужчина.
Он сидел в старом кресле-качалке, из дна которого торчала солома. Неопрятные кудрявые волосы закрывали лицо. Длинная, растущая в разные стороны наполовину седая щетина слегка смягчала массивный подбородок. Цветастая рубашка в темных пятнах пота распахнута на груди. Достаточно широкой, чтобы считать человека коренастым, но не грузным. Под густой курчавой порослью перекатывались сухие мышцы - такие бывают у пловцов или атлетов.
- Спасибо, - пробормотала я. - Кто вы?
Мужчина расхохотался. Его смех звучал отвратительно - клекот дикой птицы. Язвительный и жестокий.
- Женщина, - выдохнул он. - Тебе правда надо это знать? А если ответ тебе не понравится?
Я задумалась. Какая, собственно, разница? Если честно, то спросила из вежливости, но если она ему не нужна, то... В конце концов, я не в том, положении, чтобы диктовать условия.
Некоторое время мы соблюдали молчаливый нейтралитет. Мне не хотелось спать, и я разглядывала солнечные пятна на земляном полу. Свет просачивался сквозь дырявую лиственную крышу, оставляя причудливые следы. Игра вроде угадай на что похоже облако: я видела притаившуюся змею, замершего перед ней кролика и змеелова, с интересом наблюдающего за поединком желания выжить и гипнотическим взглядом.
- Ты не ответила, женщина, - мужчина встал, снял со стены продолговатый футляр и вышел.
Я улыбнулась краешком губ: он может быть кем угодно, но прежде всего остается мужчиной, а с ними находить общий язык я умею. При желании, конечно.
Я не заметила как уснула. Проснулась уже ночью. Не сразу поняла, почему темно - успела испугаться. Подумала, ослепла, но вскоре глаза привыкли к темноте. Я смогла различить очертания предметов. Перед глазами было все то же кресло-качалка. Пустое, но... оно мерно покачивалось, словно в нем кто-то сидел.
Мне стало не по себе.
Впечатление усиливал далекий бой барабанов. И звуки... Как будто собралось множество народу на какой-то варварский праздник.
Через открытый дверной проем в дом заглянула Луна. От нечего делать я терпеливо ждала, когда она покажется целиком - серебряная красавица. Она действовала на меня успокаивающе. Единственный знакомый предмет в области полной неизвестности. Страшно? Нет, правильное слово жутко.
И вдруг меня обдало холодом. Взгляд, который преследовал меня в аэропорту и ощущение чужого присутствия, снова настигли меня. Но если раньше я могла убежать, то теперь тело сковывали лубки и тряпки.
- Кто здесь? - хрипло спросила я.
Некто приблизился.
Я инстинктивно дернулась.
Всмотрелась в темноту.
Что там?
Некое пятно, почти неразличимое на фоне темных стен. В помещении явно кто-то был, кроме меня и это существо было опасным.
- Назовитесь? - голос от страха сел. Я мысленно звала своего спасителя, но не была уверена в успехе.
- Ты задаешь одни и те же вопросы, женщина, - произнесла тьма знакомым голосом. - И по-прежнему не готова услышать ответы.
Лунный свет добрался до мужчины. На секунду он выхватил из тени его лицо. Его волосы были собраны на затылке, и это позволило разглядеть его. Нос человека был перебил у основания. Он хищно зашибался вниз к широким четко очерченным губам. Глаза утопали в ранних морщинах. От крыльев носа спускались глубокие складки.
- Ты... - пробормотала я и запнулась, не зная что еще сказать.
Мужчина улыбнулся, обнажив сильно удлиненные клыки на верхней челюсти...
Оборотни, доктор? Вы что шутите? Их не бывает. Точнее, уже нет, а раньше были. Ацтеки, майя, вавилоняне, индейцы да и наши славяне не были исключением. Практически у каждого народа были оборотни, а началось все в Египте, но позже люди осознали опасность слияние человеческой и звериной душ. Слишком опасным и непредсказуемым получалось существо. Слишком сильным и не поддающимся контролю.
Нет, их не пытались дрессировать. Не насмешничайте. Люди в любом случае не смогли бы это сделать. Оборотни - существа иного порядка. Я специально не сказала уровня. Именно отличие в мышлении, эмоциях и поведении делали их опасными для человечества.
Аргентинские колдуны или как мой спаситель называл себя - брухо, не сливались с душами зверей полностью, но использовали практику тотемов. Пойманная в ловушку душа зверя не могла ни повлиять, ни причинить вреда носителю, тот же приобретал некоторые звериные черты. Если победил зверя, конечно.
Далеко не все колдуны готовы пойти на риск. Почему? Как думаете, сколько людей готовы победить ягуара, тигра или льва? То-то и оно, доктор, а слабые тотемы никому не нужны.
Кто являлся тотемом у моего спасителя? Ягуар. Да, банально до безобразия, но практично. От зверя колдуну достались способности: видеть в темноте, бесшумно ходить, скорость атаки и сила удара. Также претерпела незначительные изменения внешность: ногти скорее стали похожи на небольшие острые когти, слегка удлинившиеся клыки.
На пятый день я встала на ноги. Удивительно, но боль прошла, а переломы срослись. Каждый день по несколько раз колдун поил меня какой-то неимоверной гадостью, бормотал что-то, делал компрессы и растирания.
Мы не разговаривали.
Вообще.
О чем?
Двое людей из разных вселенных - общего ничего.
Правда...
Я хотела задать ему два вопроса, но каждый день откладывала разговор. Почему? Не знаю. Скорее всего было страшно разрушить хрупкое перемирие между нами. Молчание - своеобразная зона комфорта. Он делал свою работу, я принимала его заботу. Вот только зачем ему все это?
Встав на ноги, я решилась. Вовсе не так сразу - не настолько смелая. Короткую дорогу до речки думала, как начать разговор. Изредка посматривала на мужчину. При свете дня он ничуть не потерял своей загадочно, наоборот, его лицо под лучами солнца, темно-коричневое, казалось было высечено из камня - так мало эмоций оно выражало.
Я поймала себя на том, что мне очень хочется прикоснуться к лицу колдуна. Обрисовать пальцами каждую морщину, каждый изгиб, чтобы убедиться: он - не сон и не выдумка. И даже не иллюзия моего утонувшего в наркотическом дыму разума. Да, я все еще не исключала этот вариант...
Уже на каменистом берегу, смущенно раздеваясь под равнодушным взглядом мужчины, я спросила, преодолев несвойственную мне робость:
- Что со мной будет дальше?
А он молчал. Молчал долго. И когда я решила, не ответит, произнес лениво:
- Еще не решил. А что бы ты хотела?
- Я? - обернулась через плечо. Колдун сидел на плоском камне и жевал травинку. - А разве у меня есть право выбора?
- Оно есть у каждого. Даже у тебя. Ведь ты же выбрала?
- Ты о чем? - я зашла в спокойную реку по горло, двигаясь по мокрым камням предельно осторожно. Во-первых, не была уверена в недавно поврежденных костях. Во-вторых, попадались и острые осколки - порезать ступню можно было легко.
- Ты выбрала смерть. Парадокс: именно этот путь вернул тебя к жизни. Все остальные неминуемо вели к гибели.
- Ты знаешь мою судьбу? - замерла на мгновение, прекратив мыться.
Мужчина неопределенно улыбнулся. Он дал понять, что разговор окончен. Забавно, вроде и поговорили, но я осталась без ответов.
Второй раз я попробовала вечером. Зашла с другой стороны.
- Что с моими друзьями? - спросила в тот момент, когда колдун вошел в хижину со сковородкой шкворчащего мяса.
- А они ими были? - намек на улыбку в уголках глаз.
- Ты не ответила. Странная привычка у вас, белых, отвечая спрашивать.
- Меня интересует Ирина, вторая девушка. Что с ней?
- Ты оставила ее в компании троих мужчины. Ты знаешь, что они собирались с вами сделать. Зачем задаешь вопросы? Она жива, но уже мало похожа на человека.
Кулаки сжались. Я смотрела на колдуна с яростью. Мой гнев был обращен не на него. На гребаных уродов с ружьями. На безвыходность той ситуации. На саму себя. Легко было оставлять подругу, зная, что меня вскоре ничто земное волновать не будет, но теперь... Я ощущала вину перед Ириной и это чувство в будущем грозило сожрать меня заживо.
- Можно ее вытащить? - затаив дыхание, спросила я.
- Зачем? - мужчина поднял брови. - От нее осталось тело. Вернуть душу трудно будет даже мне. Она сама не захочет возвращаться, - он пожал плечами.
- И все же...
- Почему я должен это делать? - тон мужчины стал резким. - Ты мне никто. Она тоже. Но ты хочешь предложить мне рискнуть своей шкурой. Ради чего?
- Деньги? - предложила я неуверенно.
Колдун рассмеялся. Тем самым неприятным смехом, который заставлял ежиться, будто от холодного ветра.
- Ты не спрашиваешь о мужчинах. Почему? - полюбопытствовал мой спаситель через несколько минут.
- Я слышала выстрелы, - резонный ответ.
- Ты видела тела?
Я подняла на колдуна взгляд, встретилась с его глазами и застыла. Как наяву, я увидела: три выстрела в воздух, перекочевавшие из рук в руки деньги, смех и хлопки по плечу...
Твою мать!
Захотелось рычать и кататься по земле.
За что?!
- Ты кому-то очень сильно мешала, белая. За твою смерть заплатили много денег, но эта дама весьма своенравна и ее благосклонность не всегда можно купить... Спи, - бросил колдун, покидая хижину.
И я действительно уснула. А ночью я опять слышала барабаны. И мучалась от жары и жажды, с каждой секундой все больше погружалось в мутное забытье.
За холодные руки я схватилась, словно за свою последнюю соломинку, и вынырнула, судорожно глотая воздух. Рядом со мной сидел колдун. Он держал меня за плечи и ритмично тряс, что-то нашептывая по-испански тихо и зло.
Я выдохнула. Инстинктивно прильнула к его груди и пробормотала слова благодарности, а потом подняла голову и потянулась к его губам...
Утром я чувствовала себя гораздо лучше. И кто знает в чем было дело: хорошем сне после бурной ночи или в самой ночи. Колдун оказался превосходным любовником. Лучшим, который у меня когда-либо был. Казалось бы, откуда? Джунгли, отсутствие женщин...
Я некоторое время лежала, пялилась в потолок с идиотской улыбкой удовлетворенной кошки, вспоминая прошедшую ночь. Я не помнила остался ли мужчина на ночь со мной или ушел - заснула раньше.
Улыбаетесь, доктор?
Такое бывает. Моральное напряжение, физическая усталость - все это сказалось на самочувствии. Организм требовал отдыха, истратив последние силы на бешеный секс.
Вдоволь повалявшись, я встала. Решила дойти до реки и смыть с себя запах прошедшей ночи. Заодно по стирать одежду. Хорошо было бы в чистое переодеться, но смены белья у меня не было.
Уже на берегу я вспомнила вчерашний разговор. И ужаснулась. Выходит, меня продали? Зачем? Я ведь ничего из себя не представляющая любовница, живущая за счет богатого 'папика', который точно не испытывает ко мне романтических чувств. Для своего московского любовника, я не более чем атрибут его роскошной жизни.
Если только...
Я вспомнила. 'Папик' на меня что-то оформлял. Какую-то собственность. Я не придала значения подписанные бумагам, ибо меня аферы любовника не интересовали, а он клялся и божился, что это первый и последний раз.
Он ошибся.
Достаточно того, что этот раз был единственным. Я за это по платилась своей головой.
Поправочка: чуть было не поплатилась.
Меня разобрала злость.
Она словно давно копилась внутри, а сейчас вышла. Внутренности скрутило болью, и я закричала. Долго. Протяжно. Подняв голову к небу.
Вспугнула птиц. Они разноцветным платком пронеслись по небу, вторя мне многоголосой тревогой.
Я выдохнула. Не то, чтобы легче стало, но глаза больше не жгло непролитыми слезами. Я проглотила обиду, но преисполнилась решимости отомстить. Как? Пока не знаю, но думаю найду способ!
Я вышла на берег, обвязала бедра полотенцем и принялась за стирку. Грубое хозяйственное мыло жутко воняло и жгло пальцы, однако, другого не было. Находясь в каком-то трансе, раз за разом прокручивая в голове воспоминания, я почти затерла рубашку до дыр. Опомнилась и опустила ее в воду, полоскать.
Первая мысль - показалось. Но вторая... Когда холодные пальцы обхватили мое запястье, а острые ногти царапнули кожу... 'Беги!' - шепнул внутренний голос. И надо было его послушаться, но я уже попала в плен совершенно черных глаз.
Под покровом воды мою руку удерживало нечто. Или некто. Отчасти человеческое лицо, но лишенное бровей, с дырами вместо носа и залитыми чернилами глазами. Тонкие губы были приоткрыты, за ними прятались мелкие редкие зубы. Черные же волосы мокрым плащом струились по течению реки. Целиком разглядеть существо я не могла. Вода в реке прозрачная, но вокруг твари, настоящей или иллюзорной, будто расплывалось чернильное пятно, скрывая нижнюю часть тела.
- Немедленно отойди от воды! - раздался за спиной жесткий приказ.
Я обернулась и... тут меня дернули вниз. Не удержав равновесие, я полетела в реку.
Вода забила рот, нос. Инстинктивно я раскрыла губы, чтобы откашляться, однако, сделала только хуже - вода сплошным потоком полилась в легкие. А меня все тянули вниз...
Я брыкалась, вертелась, била кулаком и царапала удерживающую меня руку, но тварь была слишком сильна, а я уже значительно ослабла от нехватки воздуха.
Внезапно температура резко опустилась. Меня пронзило холодом. Вода на глазах начала превращаться в лед. Это не понравилось не только мне. Нечто закричало. Неслышно, но у меня голова чуть не лопнула. Хватка чудовищной лапы ослабла, а затем и вовсе исчезла. Еще секунда, и все вернулось на круши своя - меня за шкирку вытащили из реки.
- В следующий раз я ожидаю беспрекословного подчинения! - прорычал в ухо.
Я съежилась, ожидая продолжения.
Секунда, две...
Выпрямилась.
- Прикройся, - колдун бросил мне свою рубашку. - Твоя одежда в хижине. Без меня к воде и зеркалам не подходи. Правда, последнего у меня нет, - мужчина пожал плечами и улыбнулся сумасшедшей улыбкой.
- Что это было? - спросила я, осматривая следы на запястье. Почти черные они сильно ныли, говоря - это было реально.
- Ты слишком близко подошла к краю, - колдун подал мне руку. Опираясь на нее я встала и поковыляла за ним вверх по тропинке. Через пару метров он подождал меня и обнял за талию, поддерживая.
- К краю? Я не понимаю...
- Ты умирала, когда я тебя нашел, и мне пришлось потрудиться, чтобы вытащить тебя с того света. Еще немного, и этого не смог бы сделать даже я, - улыбка колдуна стала снисходительной.
- Даже ты? - я внимательно посмотрела на своего спасителя, гадая, что же в нем такого необыкновенного. - Ты Бог? - увы, иронии не получилось: голос дрогнул.
Мужчина рассмеялся.
- Ты сказала глупость. Просто я дружен. Со смертью. Иногда она идет мне уступки и не вмешивается. Чего нельзя сказать о демонах.
- Это та тварь, что напала на меня?
Он кивнул.
- Кто-то из них успел тебя пометить.
- Когда я умирала?
- Нет, раньше. Их привлекают обреченные люди, а ты была обречена. Теперь, пока не исчезнет метка, ты в опасности.
- То есть они реальны?! - я остановилась.
Колдун развернулся, обхватил меня обеими руками за плечи и встряхнул.
- Человек сам определяет свою реальность, - загадал он загадку. - Во что хочешь верить ты?
Я размышляла над его вопросом всю дорогу до хижины. Так и не пришла ни к одному конкретному выводу. Посмотрела еще раз на свое запястье... черт возьми, синяки пропали! И тогда я опять задумалась: а не происходит ли это все исключительно в моей голове? И если честно, я не могла понять какого ответа я боялась больше.