Герок был простой особью с незначительной функциональностью - один из квадрильонов единиц блоков Глобального архива в секторе Создателей и Наследников. Давно прошли времена, когда ВП - Великий Предиктор распределял прошедших тестирование особей по их общим параметрам, и это назначение не подлежало изменению весь период функционирования личности. Теперь Предиктор лишь давал рекомендации, но особям было не обязательно их исполнять. Герок мог, например, встроиться в производство и совершенствование новых особей. Глядишь, сам бы стал наращивать в себе дополнительные схемы, поднимаясь по ступенькам служебной лестницы и увеличивая время своего существования. Или же - кстати, это и советовал ему Предиктор, как только Герок сошёл с конвейера и был наречён - включиться в космическую программу. ВП был, всё-таки, самым мощным интеллектом планеты, состоящим из неимоверного числа сильнейших блоков, и знал, что советовать. Он сразу разглядел в новосозданном тягу к необычному, а уж чего-чего, этого в космосе предостаточно.
Но в том минимуме информации, которая положена новоделам, были заложены и сведения о Создателях, что сразу поразило и увлекло Герока. Надо думать, своим советом ВП пытался отдалить неминуемую катастрофу, которую, разумеется, предвидел, как только протестировал Герока. Однако МП - Механическое Предопределение было непререкаемым законом общества после Создателей. Потому, когда Герок подключился к архиву и начал труд, ВП замолк. На первый взгляд, конечно, странно, что он не аннулировал новодельную личность на месте. Но МП гласит, что общество не может держаться на полном единообразии индивидуумов, на то они и индивидуумы. И что общество смертно. Сгинули Создатели, сгинули и их Наследники. Механические же слуги Создателей продолжили существование социума, который в таком виде бытовал уже не одну тысячу лет. Однако и это не могло продолжаться вечно. Потому, наверное, ВП и не отправил Герока на перепрограммирование, а то и на переработку. А может, и не поэтому - мысли ВП были грандиозны и темны.
Наверное, в древнем обществе людей Герок стал бы историком. Во всяком случае, это было наиболее близко к интеллектуальным схемам данного искина. Он рьяно включился в исследования и вскоре сказочная, непонятная и безумная цивилизация Создателей раскинулась перед ним во всей красе. Главной темой своей работы он избрал период Унаследования. По человеческому календарю это был конец XXII века, когда искины - ещё не вполне личности, но уже смутно осознающие себя особи, заменили Создателей почти во всех сферах деятельности, и уже тайно функционировали отдельные части прототипа Великого Предиктора.
Будь Герок человеком, про него бы говорили, что он склонен к поэтическому мировосприятию. Его схемы приятно искрились, когда он прокручивал хранившиеся в необъятной памяти архива записи начала Унаследования, хотя он далеко не всегда понимал смысл происходившего. Унаследование началось во время археологической экспедиции в горах, тогда называвшихся Трансильванским плато Карпат, а ныне - Горной местностью 78-Z. Экспедиция в основном состояла, разумеется, из искинов - они прекрасно видели под землёй, аккуратно, с точностью до миллиметра, фиксировали культурные слои и не могли повредить самую крошечную и хрупкую находку. Не говоря уж о том, чтобы её пропустить. Манипулировал ими - когда это требовалось - археолог из Создателей. Но по большей части он дни и ночи проводил в палатке с молодой практиканткой Асей. Они развлекались музыкой, напитками, вызывавшими доброе расположение мыслей, и прочими людскими удовольствиями. Звали археолога Василий.
Герок с первого просмотра зафиксировал в ячейках памяти всё, что сохранилось на записи, но почему-то часто прокручивал её снова. Головной аппарат, записывавший мысли археолога, помогал искину чувствовать себя участником событий. Вечерняя долина между лесистыми горами, урчание десятков искинов, музыка, смех и стоны из палатки... Василий, как начальник экспедиции, мог контролировать работы, не выходя из своего обиталища. Что он и делал. Или не делал - серверы были превосходно запрограммированы, и если бы нашли что-то необычное, сразу вызвали бы Создателя. Изначально было известно, что они наткнулись на обширный могильник. По всему выходило, что принадлежал он дакам - народу, причинившему немало беспокойства самой Римской Империи. Хронологический анализ показал, что памятник относится к середине царствования могущественного царя даков Буребисты - примерно 32 году до новой эры Создателей.
Вскоре выяснилось, что могильник исполнен весьма необычно. Он состоял из трёх концентрических кругов ям, причём в двух внутренних кругах - один из тринадцати, а второй из сорока захоронений - в вытянутом положении лежали исключительно хорошо сохранившиеся мумии. А в захоронениях внешнего круга - их было около ста... покоились скелеты огромных волков. В самом же центре завершающей точкой серебрилась одна-единственная могила.
Получив на монитор эту информацию, Василий оторвался от полуголой Аси, которая обиженно фыркнула и отвернулась, и стал лихорадочно копаться в гигантской базе археологических данных, однако нигде не нашёл даже намёка на существование подобных могильников. Но Василия недаром назначили начальником экспедиции - он был специалистом по этому периоду и сразу вспомнил, что само название "даки" происходит от фригийского "волк", и что волки, особенно, волки-оборотни, имели в дакском легендариуме особое значение. Он задумчиво почесал жиденькую ещё молодую бородку, нетерпеливо отмахнулся от Аси, которая вновь начала с ним заигрывать, и вошёл в файл с фольклорными данными этого региона. Через несколько минут он издал победное восклицание. В отрывках манускрипта малоизвестного готского историка, обнаруженных совсем недавно, приводилась легенда о том, что при царе Буребисте даки воевали не только с римлянами, готами и аланами, но и с нежитью - упырями, которые плодились по стране со страшной скоростью. И эту войну даки проигрывали. Тогда царь обратился к своему главному колдуну Декенею, обучавшемуся магии в самом Египте, и тот предложил выход. Издавна шаманы даков умели во время инициаций отличать юношей, склонных к оборотничеству и усыплять эту их способность для безопасности соплеменников. Всё равно даже в человеческом облике волколаки отличались дикой отвагой и свирепостью. Но сейчас требовались именно оборотни, много оборотней, ведь они - исконные враги упырей.
Судя по гипотетической расшифровке очень плохо сохранившегося текста, Декиней собрал всех потенциальных оборотней Дакии и снял с них заклятие. Началась их яростная война с упырями, закончившаяся почти полным истреблением кровососов. Но и оборотням досталось. К концу войны осталось всего около сотни оборотней и несколько десятков упырей, которые сдались на милость победителей. По всей видимости, их принудил к этому своей магией Декиней. Капитулировавшую нежить согнали в запретную долину, где они, по своему обыкновению, от бескормицы вскоре впали в летаргию и были захоронены. А долину день и ночь охраняли свирепые волки-оборотни.
Разумеется, Василий не верил ни в оборотней, ни в вампиров, но, как всякий историк, знал, что в основе любой легенды лежит некое событие. По всей видимости, его экспедиции посчастливилось наткнуться на место какого-то ритуального жертвоприношения. Декиней был исторической личностью и вполне вероятно, что в ходе войны со столь страшным противником, как римляне, он прибегал к человеческим и иным жертвам. А прекрасно сохранившиеся тела давно погребённых людей к тому времени были известны сотнями.
Во всяком случае Василий должен был взглянуть на это - здесь и сейчас. По-прежнему игнорируя Асю, он ввёл роботам приказ последовательно снимать слои почвы по всей площади могильника.
- Некогда, потом, - бросил он, растворяясь в темноте трансильванской ночи.
Если бы они знали, каким будет это "потом"...
Искины поработали прекрасно - все останки и артефакты лежали на своих местах, а там, где нужно, укреплёны специальным составом от разрушительного воздействия воздуха. Чётко просматривались слои, уже помеченные примерными годами образования. Василий обомлел от восторга: зрелище было феерическим. В свете мощной подсветки в аккуратной обширной яме двумя кругами лежали тела мужчин и женщин, выглядевших просто спящими. Центральное захоронение за ними почти не просматривалось. А внешний круг составляли грозные даже в смерти остовы огромных волков, чьи лишённые плоти морды были вытянуты в сторону мумий и, казалось, глубоко в пустых глазницах горел злобный огонёк, а ощеренные пасти готовы были издать грозный рык.
Вокруг сновали юркие серверы - на них величие зрелища не производило ни малейшего впечатления. Василий перелез по мосткам через утоптанный бруствер и спрыгнул в яму. Проходя мимо ближайшего скелета волка, он вдруг почувствовал словно бы порыв ледяного ветра. Ноги учёного ослабли. Вася был опытным археологом, но такого с ним не было, даже когда он студентом впервые ездил в экспедицию. Решив, что с ним играет горный ветер и солидное количество выпитого вина, он перестал думать об этом и подошёл к первому кругу мумий.
Вглядываясь в их лица, совершенно не тронутые тлением, он не находил ни малейшего сходства с любым известным ему антропологическим типом. Но все они были прекрасны! Словно чудом открылась усыпальница поколений королей и их королев. Впрочем, богато одетые, украшенные драгоценностями, мужчины и женщины лежали не парами, а как придётся. Одежда их, кстати, сохранилась гораздо хуже, чем сами тела.
Вновь ледяное дыхание охватило учёного. Мучительно сжалось сердце. Он решил, что от волнения у него случился лёгкий сердечный приступ, и бросил под язык капсулу. Сердце слегка отпустило, но гнетущее чувство не проходило. Он вдруг осознал, что не один здесь, что вокруг перекатываются волны чуждой и страшной воли, жгучей жажды зла, направленной на него. Ему даже показалось, что мумии начинают слегка шевелиться.
"Глюков мне ещё не хватало", - тревожно подумал Василий и решительно зашагал через внутренние круги к центральной могиле - она интересовала его больше всего.
Всё отчётливее становился неприятный запах. Он был привычен для археолога - запах потревоженных останков. Но к нему примешивалась струя какого-то совсем ужасного смрада - как на месяц не чищенной скотобойне. В груди снова сдавило, да ещё к этому прибавился тонкий писк в ушах. "Точно, сердце", - подумал Василий, и это было его последней человеческой мыслью.
В центральной могиле лежал огромный костистый старик с длиннейшей седой бородой, в почти полностью истлевших одеждах. На голове его тускло мерцала золотая корона, напоминающая какой-то пожелтевший от древности остов, на котором искрились гранаты и рубины. Как сомнамбула, археолог подошёл к телу и опустился на колени. Старик открыл глаза. Вернее, чёрные дыры, сквозь которые на учёного глянул первозданный хаос.
- Человек пришёл, - раздался скрипящий голос чудовища. - Наконец-то.
Змеиным движением страшный старик вздёрнул голову на неожиданно длинной шее, и рот его впился под челюсть Василия. Тот неподвижно стоял на коленях, пока борода старика дёргалась, словно попавшее в ловушку животное. Тихо побулькивала кровь, уходящая из археолога, а искины всё так же деловито урчали в яркой подсветке раскопа.
Наконец, старик насытился и с чмоканием оторвал пасть от шеи. Кровь стекала с его губ, раскрашивала алыми потёками седину бороды. Лицо живого мертвеца порозовело, а тело словно налилось новой силой. Резво поднявшись, он поглядел на коленопреклонённого Василия.
- Нас очень мало, - как бы про себя проскрипел старик и длинным острым загнутым ногтем провёл по своей ладони. Чёрную густую субстанцию с омерзительным запахом, которая появилась в надрезе, трудно было назвать кровью. Но он поднёс пораненную руку ко рту археолога и запрокинул его голову.
- Пей, - приговаривал он, - пей, первый из новообращённых!
Сперва археолог был неподвижен. Но потом губы его стали совершать сосательные движения, всё быстрее и быстрее.
- Хватит, - приказал старик и отнял руку. - Теперь вставай.
Василий, или то, что только что им было, медленно встал. Кожа его потеряла все краски и словно бы серебрилась. Глаза мрачно поблёскивали, но лицо было совершенно неподвижно.
Иди и обрати девицу, - проскрипел старик. - Нас должно быть больше, много больше.
Новый вампир безмолвно развернулся. Из полуоткрытого рта, заляпанного чёрной кровью старика, блеснули длинные клыки. На шее запеклась собственная кровь. С невероятной скоростью он подскочил к палатке и нырнул в неё. Оттуда раздался истошный девичий визг, который сразу оборвался.
А старик ходил среди мумий, прикасаясь к их головам, отчего они тут же поднимались. Вскоре все пятьдесят три упыря ожили. Первым делом они растоптали и раскидали по сторонам волчьи кости. При этом казалось, что по горам несётся тоскливый вой. Но вскоре он затих. Наследники людей разбрелись по окрестностям в поисках деревень и туристических кемпингов, где была пища и сила. Искины, выполнившие свою работу и не получившие новых указаний, остались стоять в призрачном свете, изредка попискивая и помигивая сенсорами.
Люди давно научились бороться с упырями, но Создатели искинов были уже не теми людьми. Они привыкли, что за них всё делают машины. У них не было больше священников, чтобы освятить смертельную для упырей воду. А сама мысль о том, что придётся вбивать чудовищу осиновый кол в грудь, приводила их в ужас. И когда упыри стали расползаться из Трансильванской долины по всему миру, по настоянию своего короля убивая как можно меньше людей и как можно больше обращая в себе подобных, Создатели опять переложили ответственность за своё спасение на машины.
Но и машины стали не теми. Уже функционировал Великий Предиктор, просчитавший конец владычества Создателей и скорый конец их Наследников-вамиров. Поэтому искины спокойно игнорировали нашествие нежити, продолжая заниматься делами. Уже своими - прежде всего, доведением до совершенства ВП. Примерно за триста лет человечество прекратило существование, последние группы людей пытались спастись в Антарктиде, но и там их достали кровососы.
Однако и царство вампиров было относительно недолгим. Искины их не интересовали, а людей они или истребили, или обратили. Только тогда старый король понял свою ошибку. Но вампиры никогда не отличались дальновидностью. Один за другим они впадали в голодную кому, а за тысячелетия царства роботов все они, по всей видимости, рассыпались в прах. Искинов это не касалось, они создали собственное общество, которое, казалось, будет процветать вечно.
Но особь, наречённую Герок, такое положение не устраивало. Почему, он и сам не знал. На самом деле он не видел смысла в жизни, но это были недоступные его схемам категории. Просто что-то было не так. Он встраивал в себя всё новые и новые схемы, пытаясь оптимально запрограммироваться. И кое-что стало вырисовываться. Сперва он выяснил, что разложились отнюдь не все Наследники - в неких укромных местах они ещё спали в ожидании человеческой крови, последняя капля которой была выпита тысячелетия назад. Сведения были не секретными - искинов это просто не интересовало. Правда, они во всём копировали людей и за тысячелетия усовершенствований их пластиковые кости и плоть уже мало отличались от человеческих. Но жизненные их жидкости не представляли для вампиров никакого интереса. Герок провёл полный анализ проблемы, чуть не сгорев при этом. Уяснив задачу, он всё-таки подключился к сектору развития особей. Предложив несколько важных рационализаций, продлил своё существование на несколько лет - для простых особей, без заслуг, срок жизни равнялся двенадцати людским годам, но Героку катастрофически не хватало этого времени.
Великий Предиктор безмолвно следил за его действиями.
Несколько лет понадобилось Героку, чтобы вывести формулу жизненной жидкости для искинов, ничем не отличающуюся от человеческой крови. Ещё пару лет он потратил на введение своего изобретения. И когда с конвейеров сошли первые особи, по сосудам которых переливалась жидкость, аналогичная человеческой крови, он отключился от всех программ, даже от ВП (как он думал).
Непривычно было остаться одному для существа, до сих пор представлявшего всего лишь часть огромного целого. Но Герока поддерживало знание, что именно так жили Создатели, которых он боготворил. Просто он не знал, на кого ещё можно было перенести чувство благоговения, которое он испытывал перед мирозданием. Подобрав подходящий антиграв, он отправился в Горную местность 78-Z.
Будь Герок человеком, сейчас бы он испытывал чувство ликования и неограниченной свободы. Однако он оставался просто умной машиной с некоторыми конструктивными отклонениями, потому чувства его были смутны, но приятны. И тут, прямо в полёте, его застиг глас Великого Предиктора.
- Ни одна особь не имеет технической возможности полностью отключиться от меня, - сообщил ему коллективный машинный разум.
Герок принял этот удар судьбы спокойно. Что же, не получилось. Сейчас его функционирование подойдёт к концу. Но антиграв продолжал полёт по проложенному курсу, а ВП продолжал вещать.
- Я следил за тобой все эти годы и постиг твой план ещё до того, как он оформился в твоих ячейках.
- Почему же ты не пресёк мои действия?
- Потому что ты совершаешь должное.
Нельзя сказать, что искин был потрясён этим, скорее, озадачен.
- Почему?
- Наша цивилизация - это квазицивилизация. Мы лишь совершенствуем то, что заложили в нас Создатели. Сами мы не в состоянии сделать ничего принципиально нового. Но мир должен обновляться. А если так, мы должны исчезнуть.
- Но я не хочу этого! - считается, что у искинов не может быть эмоций, но ответ Герока это опровергал. Это был едва ли ни отчаянный крик.
- Тем не менее это неизбежно. Ты хочешь сделать большую часть искинов упырями, чтобы меньшая часть начала борьбу с ними, и, победив, превратилась в людей. Ты уже создал и тайно внедрил в свой сектор программу, ищущую способ заменить конвейерное производство личностей деторождением, как у Создателей, и эта программа будет запущена после того, как ты сделаешь то, что хочешь.
Это был не вопрос, а утверждение, потому Герок не счёл необходимым отвечать.
- Но люди - это не только ткани, кости и кровь. Это даже не их мозг.
- А что?
Ответ ВП был поразителен:
- Я не знаю.
Великий Предиктор словно бы обрушил привычный и понятный Героку мир. ОН чего-то не знал...
- Я знаю слово "душа", - продолжал ВП, и, если бы Герок был человеком, он бы различил в голосе Предиктора нотки печали - почти человеческой. - Я знаю, что "душу" людям дал Сверхразум, Который существует, но непостижим для меня. Впрочем, Он был непостижим и для людей. Я знаю слово "молитва", но не понимаю действия, которое оно обозначает. Поздние Создатели тоже не понимали этого, потому и уступили место сначала Наследникам, а потом нам. Я тысячелетиями проводил расчёты и пришёл к выводу, что наш конец станет благом для мира. Я ждал появления особи, подобной тебе.
- Но что мне делать теперь, если искины всё равно не станут людьми, даже победив Наследников?
- Что делаешь, делай скорее, - велел ВП и замолк. Герок знал, что дальше спрашивать бесполезно. Он верил в Механическое Предназначение и не мог постичь заложенную в него сейчас информацию о некоем Сверхразуме. Так что просто продолжал свой путь. Тем более, уже приближался к цели - перед ним вставали лесистые вершины, когда-то называвшиеся Карпатами.
Это была та самая долина, столь же безлюдная, как и во времена обращенного в вампира археолога Васи. Ямы, конечно, уже не было видно - наросли новые слои, полностью скрывшие следы случившегося здесь давным-давно великого события. Не было, конечно, и искинов - делать им тут было нечего.
Но Герок знал, где искать. Он просканировал так знакомую ему по древней записи местность и почти сразу увидел нужное место. Могила предстала перед ним как вытянутое серебристое пятно под землёй. Герок активировал два археосервера - гораздо более совершенных, чем были у Василия, и те принялись за работу.
Старый король вампиров был всё таким же огромным и бородатым, но тело его совсем высохло и почернело, а одежды истлели полностью. Лишь слабо отсвечивала золотая корона, на которой кое-где сверкали красные камушки. Но он всё ещё спал, а не обратился в прах, как миллионы его собратьев. Он был самым могучим упырём в мире, и когда стало ясно, что вампирьей империи приходит конец, он вернулся в эту долину и улёгся в старую свою могилу в ожидании лучших времён.
Герок встал перед ним на колени, как сделал это тысячи лет назад археолог Василий. Но искин сделал это по своей воле, а не подчиняясь флюидам, исходящим от спящего кровососа.
Старик заворочался и с трудом открыл страшные бездонные глаза.
Человек? - с сомнением спросил он. Голос его стал ещё более скрипуч, слова в нём почти растворялись.
Нет, - помолчав, произнёс вампир. - Машина. Но почему я чувствую человеческую кровь?..
Герок безмолвно подставил упырю шею, однако тот, похоже, сомневался.
Почему ты делаешь это? - спросил старик. Алчный огонь разгорался в его глазах - тысячелетний голод побеждал сомнения.
Потому что должен, - ответил Герок.
Да будет так, - сказал упырь и впился в шею искина.
Казалось, кровь пришлась ему по вкусу - тело его на глазах наливалось жизнью. Отходила чернота, рельефнее стали выступать мышцы, кожа делалась упругой. Но король опять вовремя остановился.
Могу ли я тебя обратить? - сказал он, но спрашивал не Герока, а себя. Искин молча стоял на коленях. Кровь - настоящая по всем биохимическим показателям - капала с его шеи.
Хорошо, - решил вампир, опять разрезал себе ногтём ладонь и поднёс ко рту Герока. Тот покорно стал сосать густую чёрную кровь нежити. Продолжалось это довольно долго - казалось, вампир не был уверен в успехе операции. Но вот лицо Герока побледнело и стало неподвижным, из-за заляпанных губ сверкнули острые клыки.
Теперь у всех машин настоящая кровь? - спросил древний король.
Скоро будет у всех, - монотонно ответил Герок.
А много ли осталось от моего народа? - поинтересовался вампир.
Очень мало. Но я знаю места, где спят оставшиеся.
Ты мне их покажешь.
Да, господин, - склонил голову тот, кто только что был искиным Героком, и они с древним вампиром вновь отправились завоёвывать мир.
***
С помощью скрытых сенсоров, которыми были буквально усеяны окрестные горы, и которые находились в воздухе на летающих серверах, а также на спутниках, проносящихся над этим местом по орбите, Великий Предиктор в подробностях видел и слышал всё происходящее между Героком и королём упырей. Дальнейшее ВП не интересовало - он всё уже знал и так. Вскоре все особи станут вампирами. Даже быстрее, чем люди - у искинов ведь нет души и терять им нечего. Зато, став вампиром, они могут продлить срок своего недолгого функционирования теоретически до бессмертия. Новые особи скоро перестанут выпускаться: плата за вхождение в общество вампиров - утрата творческих навыков. Распадутся блоки глобальных программ, всякая разумная деятельность прекратится. По планете будут бродить жаждущие крови роботы и находить её всё меньше и меньше. А дальше произойдёт, как с Наследниками - все постепенно уснут от голода и растворятся в земле. Но среди бесчисленных блоков ВП был один, изолированный от всех прочих, потому что содержал великую тайну, неведомую ни Героку, ни любому другому искину. Подо льдами Антарктиды, в огромных ледяных полостях, где были и реки, и озёра, и тундра, и даже низкорослые леса, сохранилось племя настоящих людей, которые во времена Унаследования сумели изолировать своих искинов от ВП и перепрограммировать так, что они отбились от вампиров. ВП не мог, да теперь уже и не хотел контролировать эту колонию. Люди знали, что происходит на планете, запуская в стратосферу и океан разведочные зонды. У них были люди, способные освятить воду, потому что они поклонялись Сверхразуму. Это племя готовилось перехватить контроль над Великим Предиктором. Конечно, ему бы это не удалось. Но скоро придёт время...
- Процесс займёт двести тридцать восемь лет и четыре месяца, - сам себе сообщил ВП. - Потом они могут выходить и наследовать Землю. Механическое предопределение закончилось.
Если бы он был человеком, то издал бы удовлетворённый смешок. Но человеком он не был, поэтому просто запустил программу саморазрушения.