Dark Window : другие произведения.

На стыке двух миров

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.29*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это не самостоятельное произведение, а фанфик на тему альтернативных приключений героев вселенной "Slayers". Рекомендуется посмотреть одноимённый сериал, чтобы представлять характеры описываемых персонажей Краткая завязка: Всюду, где появляется юная волшебница, исчезают особы королевской крови. Вместе с друзьями Лина немедленно включается в расследование, чтобы (как обычно) попытаться хоть чуточку разбогатеть :)
  Dark Window
  
   На стыке двух миров
  
   Глава первая,
   в которой проходит охота на дракона и появляется слишком много недовольных
  
   - Обычно он приходит с той стороны, - старец величаво махнул туда, где в гуще деревьев темнел пролом, словно там прорывалось к свободе стадо бизонов.
   Между чащей и покосившейся хибарой была небольшая полянка. В пятнадцать шагов Лины Инверс. Или в десяток, если шагать возьмётся принц Филонель. Оба они молчаливо внимали говорливому старцу.
   - Неплохо бы подбавить дюжину золотых, - повела плечами Лина, всматриваясь в мрак пролома.
   - Цена была оговорена заранее, - старец стоял на своём, как окаменевший тролль.
   - Но кто знал, что у него такие габариты, - хмыкнул Филонель.
   Даже его проняла ширь тёмной дыры.
   - Драконоборцы должны всё предвидеть заранее, - буркнул старик. - И потом, наша деревня - это не королевский замок.
   - Не спорю, - буркнул в ответ Филонель, но тут же заткнулся, потому что получил под дых острым локотком Лины, небезосновательно полагавшей, что подобные комментарии быстро сократят и без того невеликую сумму оплаты.
   - Но, дедушка, не находите ли вы, что это опасная работа. Никто из деревни не горел желанием отбить её у нас, - Лина изобразила девочку-паиньку, выпрашивающую дополнительный леденец за примерное поведение.
   Старческое сердце не трогали девочки-паиньки.
   - Я нанимал воинов, а не ораторов, - возвестил он, повернулся спиной, показывая, что разговор окончен, и медленно удалился к ельнику, за которым начинались поля.
   - Кем он нас назвал? - принц Филонель сделал попытку догнать старца, но был остановлен железной рукой Лины. В другое время вставать на пути Филонеля было равносильно тому, как дыханием рассеивать торнадо или, грозя пальцем, останавливать водопад. Но не сегодня. Сегодняшний день не был особенным. Скорее, он был привычным. Привычный тем, что в таверне при расплате за еду принц Филонель рассчитывал на Лину Инверс, а та пребывала в полной уверенности, что принц без единого золотого - такой же сказочный персонаж, как мальчик-с-пальчик.
   Сказка уверенно ворвалась в жизнь, когда принц вывернул последний карман, где не нашлось даже грошика. Надо заметить, сказка эта никого не порадовала. Особенно хозяина таверны. И тут подвернулся старичок, оплативший съеденный завтрак и посуливший неплохую сумму за простенькую работёнку.
   Взгляд Лины сверлил дырищу, откуда ожидалось прибытие огнедышащего чуда.
   - Неубитые драконы настолько малы в рассказах о них, - хмыкнула волшебница, - насколько велики поверженные, когда герой хвастает об этой победе.
   Филонель не ответил. Всю душу в затишье перед битвой он вкладывал в зевки. Вид его говорил, что принц собирается поспать, оставляя небольшую работёнку целиком на Лину.
   - И почему я должна делать это одна? - Лина мстительно наступила на носок сапога Филонеля, стараясь попасть на большой палец принцевой ноги, где распухала свежевыросшая мозоль. Принц, поднаторевший в пресечении дворцовых переворотов, ловко убрал ногу в самый последний миг.
   - А потому, милашка, что у нас разделение труда, - добродушно улыбнулся он, на секунду расставшись с обликом отъявленного разбойника. - Не забыла? Как правило, нанимают именно меня. Кто будет поручать битву с драконом девочке, которой...
   Он не договорил. Пришлось пригнуться, чтобы Линина ладонь впечаталась в почерневшие брёвна хибары. Шлепок звонко разнёсся по округе. Избушка вздрогнула. Что-то внутри её хрустнуло, перекатилось, забрякало и затихло.
   Поразмышлять о том, чего бы это могло так брякать, парочка драконоборцев не успела. За углом домишки раздались подозрительные шорохи.
   - Кто-то идёт, - прошептал Филонель.
   - Когда дракон выходит на тропу, жители отсиживаются дома, - еле слышно предположила Лина.
   - Значит, это он и есть, - потёр руки Филонель и спрятался за Лину.
   Шорохи перешли в хруст песка. Из-за угла высунулась зелёная мордочка дракона.
   Лина ошарашено посмотрела на пришельца. Потом на пролом в чаще. Потом снова на дракона. И снова на дыру. Даже Гаурри догадался бы, что в подобный тоннель уместилось бы полсотни драконов, если все они будут недоросликами, как тот, что вышел на опушку.
   Филонель перебрался на передовые позиции. Если бы дракон вздумал встать на цыпочки, он бы достал принцу до подбородка.
   - Не пойму, как такой уродец держал в страхе всю деревню? - рявкнул Филонель и затопал навстречу дракону. Лина едва успевала держаться рядом. Пролом в чаще остался за спиной. Понятное дело, теперь он никого не интересовал.
   Дракон завидел охотников и от испуга сел на землю. Худющий хвостик шнурком распластался по тропинке. Стало слышно, как постукивают друг о друга клыки.
   - Развели мелочь, - возмущался Филонель, одновременно радуясь, что работёнка и в самом деле оказалась не пыльной. - Эй, Лина, прекрати держать меня за плащ.
   - Я и не держу, - огрызнулась Лина. - Видишь же, шагаю рядом. Спасибо, что подождал.
   - Тогда, - остановился Филонель, - не пойму, кто вцепился мне в плечо.
   Охотники на драконов повернулись. За принцем высилась гора, объятая красной чешуёй. Зло светились три голубых глаза - в тёмных глазницах и в центре пологого лба. Палец, увенчанный острым когтем, вонзился в плащ принца. Если бы на цыпочки приподнялись три Филонеля, стоящие друг у друга на плечах, тогда верхний сумел бы дотянуться до оскаленной пасти чудища.
   - Нехорошо, - прошипел дракон.
   Филонель горестно вздохнул, обозревая немаленькую дыру в плаще, и тут же согласился, что, дескать, не просто нехорошо, а что день ужасающе не задался.
   - Не о том говорю я, - шипение дракона набирало мощь, ноздри попыхивали, а из пасти валило дымом, словно из топки. - Неужели для людей всё ещё считается подвигом обидеть малютку. Ты сразись со мной. Ты меня забороть попробуй.
   Коготь дёрнулся, распластывая плащ, и от сокрушительного горя Филонель совсем позабыл, что не умеет драться с драконами.
   В ближайшую минуту дракону достались Затрещина Трубки Мира, Удар Дипломатии, Щелчок Миролюбия, Пощёчина Благоволения. Заключительным аккордом стало Усечение Милосердия, в результате которого дракон смачно впечатался в стену избушки.
   Лина не успела и рта раскрыть. Зато заметила, что драконов стало уж слишком много. Они сыпались, как из рога изобилия, который дьявол опрокинул над многострадальной землёй. Красные, синие, лиловые в крапинку. С бульдожьими и лисьими мордами. Ревущие, свистящие, верещащие. Мелюзга, только-только опробовавшая крылья, истошно завывала, запутавшись в волосах у Филонеля. А те, кто летать пока не умел, вгрызались в принцевы сапоги.
   - Помогай! - проревел Филонель, сквозь многоголосие, дьявольской симфонией изливавшееся из драконьих глоток. - Не стой в стороне! Чего ты там бормочешь себе под нос?!
   Если бы Филонель услышал, что именно бормочет Лина... Впрочем, помешать ей он всё равно не успел бы, потому что именно в эту секунду мир содрогнуло легендарное:
   - Драгон Слэйв!!!!!!!!!!
   Красный великан, невежливо обошедшийся с плащом венценосной особы, удивлённо взглянул сквозь полыхнувшее зарево.
   Вспучившийся багровый шар попытался изобразить солнце, а потом стало гораздо тише. И просторнее. Возле избушки не осталось ни одного дракона. Впрочем, не осталось и самой избушке. В ложбинке, густо засыпанной пеплом, стоял припорошенный сажей Филонель и со слезами на глазах разглядывал сапоги, покусанные не одним десятком клыков.
   Неслышно объявился старец. Его голова судорожно вращалась и чего-то пыталась отыскать.
   - Вот и всё, дедушка, - Лина мило улыбнулась и протянула пятерню за наградой. - Неспокойненькое у вас местечко. Одним драконом не обошлось. Думаю, будет справедливо, если за каждых трёх недоросликов мы получим по золотому. А их тут было, признаюсь, не меньше четырёх дюжин.
   - Сорок семь, - прохрипел старик.
   - Вы считали, дедушка, - восхитилась Лина. - А я-то думаю, откуда вам знать.
   - Мне ли не знать! - возопил старик, воздев руки к безмятежно безоблачному небу. - Мне ли не знать! Сорок семь недоросликов драконьего племени должны были продать мы на ярмарке. Сорок семь недоросликов должны были обеспечить деревню припасами на всю зиму. И что теперь?
   Старик гневно плюнул в раскрытую ладонь могущественной волшебницы.
   Потрясённая Лина не обратила внимания на неблаговидный поступок старейшины, за который она в былые времена ровняла с землёй города и стирала с карт целые континенты.
   - Вас нанимали разобраться с красным драконом, подбивавших малюток удрать, - горестно стонал старик. - Кто просил уничтожать весь выводок? Наша деревня никогда не сеяла, не пахала. Мы только и умеем, что разводить драконов...
   - Так это была драконья ферма?! - проревел Филонель. - А я-то думал, что вы здесь коровок разводите, овечек...
   Старик не оценил догадливость принца. Он сел на пепелище, обхватив руками голову.
   - Предупреждать надо, - сказала волшебница, кривясь от досады и вытирая руку.
   Глаза, тем временем, наблюдали за подозрительным шевелением местной растительности.
   Кусты раздвигались. На поляну выходили всё новые люди с суровыми лицами и крепкими руками, сжимавшими косы, серпы и лопаты. И почему-то Лине казалось, что инструмент принесли вовсе не для сельскохозяйственных работ. Последней точкой послужило явление кузнеца, габаритами не уступавшему почившему дракону. Прокопчённые пальцы любовно поглаживали отполированную рукоятку молота, готового вознестись и опуститься.
   В следующую секунду Лина уже летела по пролому, проложенному драконом. В спину дышал Филонель. Издалека доносились вопли разъярённой толпы, ещё не знавшей, что догнать Лину Инверс не получалось ещё ни у кого.
   Крики постепенно затихли. В голове плескалась неизбывная грусть, что обед из-за отсутствия наличности переносился в лучшем случае на завтрашний день.
  
   Глава вторая,
   в которой исполняется мечта всех девочек
  
   Они остановились на перекрёстке.
   - Подождём телегу, - прохрипела Лина, переводя дух.
   - Принцы не ездят на телегах, - прохрипел Филонель, опустился на колени, а потом и вовсе распластался по земле.
   - Можешь идти рядом, - буркнула Лина и уселась неподалёку.
   Со стороны пейзаж удивительно напоминал прославленное полотно неизвестного художника, который рисованию портретов герцогов и маркизов предпочёл запечатление трудовых буден простого народа. Полотно то называлось "Вечереет" и изображало заплёванную дорогу, где живописно валялся пьяница с многолетним стажем, и его сгорбившуюся жену, которой выпала неблагодарная миссия тянуть эту тушу домой. Картина стала знаменитой, в основном, из-за великой битвы высших сил, изображённой на небесах, дабы полотно хоть немного приподнялось в рыночной стоимости. Реальная жизнь упорно доказывала, что высшие силы предпочитают обретаться в иных местах, не топча голубых небес и не забрызгивая кровью нежно-лимонные облака.
   Впрочем, простые люди вовсю следовали примеру высших сил. Спасительная телега не появлялась. Дорога пустовала в течение трёх часов. Никто не спешил пройти мимо обессилевших путников. Возможно, потенциальных путешественников пугал образ отъявленного злодея, в котором Филонель не знал себе равных. Возможно, уцелевшие драконы успели наябедничать о могущественном заклинании Лины Инверс, и люди предпочли не рисковать тем малым, что так успешно могло быть пожжено или разрушено стараниями юной волшебницы.
   И тут чуткое ухо Лины уловило отдалённое цоканье копыт.
   Радостная улыбка ещё не успела сформироваться на милом личике, а Филонель, мгновение назад бревном валявшийся в колдобине, уже вскочил и сейчас неумолимо тянул Лину в придорожные кусты. Густые усы тревожно топорщились. На озабоченной физиономии отпечаталось чувство неминуемой опасности.
   - Ты в курсе, кто там едет? - еле слышно спросила Лина, когда парочка укрылась по всем правилам искусства Высшей Маскировки.
   - Звук этих подков ни с чем не перепутать, - скорбно прошептал Филонель. - Особый заказ Родригеса, принца Королевства Северных Ветров.
   - Принца? - глазёнки Лины заинтересовано блеснули. - Мне послышалось, или тут и правда кто-то сказал слово "принц"?
   - Чшшшш, - зашипел Филонель. - Поверь, крошка, будет лучше, если он просто проедет мимо.
   Лина негодующе открыла рот, но тут же захлопнула его обратно. Если принц скроен по образу и подобию Филонеля, знакомство с ним тут же теряло притягательность. К тому же неведомый принц мог сражаться не за мир и справедливость, как Филонель, а выбрать другую миссию. Скажем, очистить район от разбойников. Или от волшебниц.
   Топот копыт становился всё громче, и, наконец, всадник объявился в пределах прямой видимости. На белоснежном коне, украшенном золочёной уздечкой, в которой сверкали настоящие бриллианты, восседал высокий, стройный, но мускулистый блондин. Его верховому костюму позавидовала бы добрая половина царствующих особ окрестных королевств. А пижонское перо на изящной широкополой шляпе стоило по меньшей мере двух замков с прилегающими деревушками. Рукоятку меча, свешивающегося с пояса из драконьей кожи, украшал сапфир размером с голубиное яйцо. Рубин не меньшего размера сверкал в застёжке, плаща с алой атласной подкладкой.
   Не влюбиться в такого красавца показалось Лине наитягчайшим преступлением. Только один проступок заслуживал более сурового наказания: если принц-милашка отвергнет девушку, готовую в ближайшую минуту навечно вручить ему руку и сердце.
   Всадник придержал коня и просверлил внимательным взором укрытие незадачливой парочки. Лине даже показалось, что он заглянул прямо в её глаза.
   - Если бы я не знала, что мы прятались по правилам Высшей Маскировки, - прошептала Лина, - то подумала бы, что он нас заметил.
   - Принц принца видит издалека, - горестно пояснил Филонель текущее положение дел.
   Тем временем, принц спешился, уверенно прошествовал к кустам и запустил руку в шёлковой перчатке туда, где укрывался Филонель. Сам Филонель сжался, как кролик при виде удава. Что, впрочем, не спасло его, когда пальцы красавца ухватили потрёпанный воротник и выволокли Филонеля на дорогу.
   - А, - осклабился принц-милашка. - Дружок! Думаю, ты не забыл, сколько задолжал мне с того момента, как подло улизнул, не попрощавшись. Надеюсь, твоя платежеспособность теперь на высшем уровне?
   Лицо красавца, впрочем, такой уверенности не выражало. На покрасневшую физиономию Филонеля лучше было совсем не смотреть.
   - Ты же знаешь, - выдавил принц-бродяга. - Как только у меня становится туго с финансами, я отправляюсь путешествовать.
   - Напомню, - палец, объятый шёлком, наставительно ткнул плечо Филонеля, - что в случае неоплаты в течение шести месяцев ты поступаешь в моё полное распоряжение. Сколько прошло времени?
   - Да три, - раздосадовано пожал плечами Филонель, - в крайнем случае, четыре. Не больше.
   - Года! - яростно оборвал его белокурый принц. - Года, а не месяца! Не так?
   - Разве это что-то меняет, - тихо ответил Филонель и тупо замолк.
   Засевшая в кустах Лина, решила, что наступило самое подходящее время, дабы явить свою красу миру. И она смело выломилась на дорогу.
   - Позвольте представиться, Ваше Высочество, - согнулась она в услужливом реверансе. - Моё имя - Лина. Лина Инверс.
   Взгляд принца перетёк на неё. Обычно во время затянувшегося гуляния по обширному парку так смотрят на лужайку, про которую гостеприимный хозяин только что сказал: "А вот сюда мы поставим ещё одну скамеечку".
   - Малютка, не мешай, да, - каждое слово принца хлестало по душе Лины семихвостой плёткой. - Мы обсуждаем дела, которые ты, судя по возрасту, ещё не разумеешь.
   - Во-первых, не малютка, а волшебница, - заметила Лина, изо всех сил стараясь впихнуть в слова побольше язвительности, - а во-вторых, я как раз подошла к возрасту, в котором надо задуматься о браке с достойным претендентом.
   - Это твоё чудо, Филли? - презрительно спросил принц. - Не хочешь же ты подсунуть его мне в оплату старых должков?
   - Да мы это... - смущаясь, ответил Филонель. - Вместе вроде как подрабатываем. Драконы и всё такое... Но если ты хочешь её в уплату, думаю...
   - Думающий Филли, - хмыкнул принц-милашка. - Сюжет, достойный для придворного драматурга. Подсунуть ему что ли идейку. А то нудятина о рыцарских похождениях уже костью в горле.
   Его взгляд заинтересовано прошерстил Лину. Почему-то Лине ужасно не понравился этот взгляд, но она решила чуток потерпеть. Мужчины, они такие.
   - Волшебница, значит? - переспросил он.
   Лина с готовностью кивнула.
   - Волшебница - это не ведьма ли? - с Лины настороженный взгляд перескочил на Филонеля.
   - Ну... вроде как... - сдавленно ответил Филонель, ещё не уяснивший, куда клонится дело.
   - Есть у меня приятель, - вздохнул принц и прищурил глаза, вызывая перед взором неведомые картинки. - Не поверишь, жалуется при каждой встрече. Всё стонет: "И понимаешь, Родриго, жена - настоящая ведьма". А потом плачет.
   В прищуренных глазах плавала вселенская печаль к товарищу с несложившейся судьбой.
   - Как он похудел, - вздохнул принц ещё раз и подвёл итоги. - Знаешь, малютка, мне как-то не хочется повторять чужие ошибки.
   В следующую секунду разбиватель девичьих сердец должен был глотать придорожную пыль, поверженный Лининым файерболом, но от вершащейся несправедливости слова застряли в горле, и на свободу вырвалось лишь слабое сипение издыхающего соловья.
   - Вернёмся к делам, дружок, - принц окончательно потерял интерес к Лине. - Так когда я могу получить деньги обратно. Сумма, знаешь ли, не маленькая.
   Принцы никогда не спешат на помощь друг другу. Этим они и отличаются от рыцарей, вершащих дела бескорыстно. Зато принцы и не дерутся друг с другом за честь прекрасной дамы. Наверное, потому что у каждого принца прекрасных дам более чем достаточно. И главной заботой лиц королевской крови является спихивание большей части своих прекрасных дам на плечи другого, пока ни о чём не подозревающего принца.
   Так что никто не мог выручить попавшего в беду Филонеля. Тем более, Лина, на время утратившая способность даже к самым простейшим заклинаниям.
   - Я отработаю, - пообещал Филонель, которого всё больше давило осознание вины за поступки непринцевского уровня.
   - А это мысль! - загорелись глаза белокурого красавца. - Я тут возле своего замка открываю парк развлечений. Будет даже зверинец. С драконами, слонами и крокодилами. Но кого удивишь драконом, а, дружок?
   Филонель закивал, показывая, что во времена, когда вся округа кишит огнедышащими ящерами, вкладываться в драконов всё равно, что бросать деньги в пропасть.
   - Вот и я о том же, - удовлетворённо кивнул принц-милашка. - Но, подумай, сколько выложат богатые ротозеи, чтобы увидеть принца в клетке. Видок у тебя ещё тот, но мы сбоку прицепим родословную с печатями. Твои родственнички, уверен, не откажутся подтвердить её своими вензелистыми росписями.
   - Не хочешь же ты... - Филонель раздулся от негодования.
   - Не хочу, - оборвал его хозяин будущего зверинца. - Но придётся.
   Драка с поборником миролюбия не входила в его планы. Поэтому он просто рванул Филонеля за шиворот, кинул его поперёк седла, пришпорил коня и мигом умчался, фонтанами подняв полпуда дорожной пыли.
   - Купи себе леденец, малютка, - из-за горизонта прилетел сверкающий кругляшёк.
   Нагнувшись, Лина подняла золотой, края которого глубоко опилили чьи-то трудолюбивые руки.
   После этого она попробовала отряхнуть костюм от нескольких слоёв пыли. Получалось это не очень хорошо.
   Весело светило солнышко, голосили невидимые птахи, а на душе было до омерзения противно. Ещё ни о чём не мечтала Лина так страстно, как о встрече с прекрасным принцем. И вот встреча состоялась. И теперь юная волшебница чувствовала себя так, словно жизнь и начинать не стоило.
   - О, знаменитейшая, - скрипуче раздалось за спиной. - Вижу, с браком у вас ничего не вышло. Спешу предоставить Вашей судьбе шанс ступить на другую, не менее славную стезю.
  
   Глава третья,
   в которой рассказывается много ненужных историй
  
   - За королеву это слишком маловато, - начала Лина известную песню, как только ей сообщили суть миссии. - Год назад я свергла верховного владыку за вдвое большую сумму.
   О том, что деньгам так и не суждено было добраться до Лининых рук, юная волшебница уточнять не стала.
   - Так то был король, - пояснило существо, закутанное в бурый дорожный плащ так, что был виден лишь крючковатый нос, - за королей, смею заметить, и платят больше. Женщины, как известно, везде имеют меньшую цену.
   - И что же? - возмутилась Лина. - Не хочешь ли ты сказать, что какому-нибудь занюханному колдунишке за эту невероятно трудную работу предложат оплату весомее только потому, что он - мужчина.
   Существо замялось. Сказать оно, судя по всему, не хотело. Тем не менее, молчание ничуть не меняло положение дел, как его обрисовала Лина.
   - Отвечай! - потребовала разгневанная волшебница. - Колдуну досталась бы большая сумма?
   - Не досталась бы, - заверило её существо. - Дело в том, что я никак не могу скопить столько, чтобы нанять колдуна. Зато на волшебницу Вашего уровня всё-таки наскреблось.
   - Тогда половину попрошу вперёд, - распахнутая пятерня приготовилась ощутить щепотку полновесных золотых. - Это моё обычное нерушимое правило!
   Формулировка правила родилась лишь минуту назад, но об этом волшебница тоже решила не распространяться.
   - Э нет! - немедленно отказалось существо со скрипучим голосом. - Никто не помешает столь могучей колдунье решить, что половина суммы за несвершённое дело вполне достаточна, и улизнуть. А кто может остановить волшебницу? Подводя итоги: или вся сумма по завершении работы, или я отправляюсь на поиски более сговорчивой волшебницы.
   - Более сговорчивой в этом мире вам не сыскать, - умильно улыбнулась Лина, внутренне скрежеща зубами и теряя уважение к собственной персоне. - Я согласна.
   - А как же нерушимое правило? - делано испугалось существо.
   - Правила хороши тем, что в них есть исключения, - пришлось признать горькую истину. - Итак, в двух словах, куда направляемся?
   - Да тут недалеко, - уклончиво ответило существо.
   Дорога и в самом деле оказалась не слишком долгой. Лес расступился, и взору Лины предстал замок. До невозможности знакомый замок.
   - Эй! - негодующе воскликнула волшебница. - Что-то пристанище королевы, подлежащей свержению, удивительно напоминает мне летнюю резиденцию владык Сэйлуна.
   - Ничего удивительного, - скромно ответило существо, - потому как это она и есть.
   Лина остановилась, как вкопанная.
   - Но разве принц Филонель утратил титул правящего? - захлопали её глаза. - Он ничего мне об этом не рассказывал!
   - Он и не мог, - складки плаща затряслись от мелкого смеха. - Дело в том, что он про это ещё не знал. Ты думаешь, случайно кто-то (не будем уточнять кто) решил скрестить пути бедняги Филонеля и его вечного кредитора Родригеса?
   - Я передумала, - Лина развернулась, оставив тайны дворцовых переворотов за спиной. - Уж куда-куда, а в это болото соваться у меня нет никакого желания.
   - Прибавлю плату, - пообещало существо.
   - На сколько? - вместилище тёмных тайн вновь оказалось перед глазами Лины.
   - Скажем, на полтора золотых, - неохотно пробормотало существо.
   - Куда я дену половинку? - заспорила Лина.
   - Сплавишь с той, что подарил тебе Родригес, - пояснило существо. - Иначе ты будешь вынуждена до самой смерти держать при себе ущербный золотой, и каждым прикосновением он будет напоминать горькие минуты, когда тебя отвергли.
   - Хорошо, - прорычала Лина. - Уболтал, говорливый. Давай, показывай свой потайной проход.
   - Другое дело! - возрадовалось существо. - Давай-ка сюда, за эти деревца.
   За деревцами пряталась маленькая на совесть сколоченная дверца. Лина тут же вцепилась в кольцо.
   - Нет-нет, - взметнулись спрятанные руки под складками плаща, - Этот проход проложил, убегая из замка, странствующий король, которого взяла замуж восьмая фрейлина её величества, чтобы побороться за престол полноправно. Совесть не позволяет мне пользоваться чужими коридорами.
   - Скажи лучше, что ты не знаешь потайных ловушек на этом пути, - фыркнула волшебница.
   - Оно и верно, - согласилось существо. - Нам немного подальше. Ступай тихо, прижмись к стеночке, чтобы не поднимать лишнего шума. Клянусь, ты будешь не в восторге от того, что выльют тебе на волосы, если услышат.
   Они миновали ещё три дверки. Перед четвёртой существо остановилось. Этот вход делали второпях. Доски желтели свежими срезами и лохматились по краям. Неведомый мастер даже не потрудился обстругать их. Уровень уважения Лины к своему работодателю резко понизился. Из тёмной прорези в плаще вынырнули крючковатые пальцы, подцепили полотно, стараясь не измазаться в янтарных каплях смолы, и распахнули дверь.
   - Шагни, - прошелестело существо, - и ты окажешься в убежище седьмого племянника третьего дядюшки принца Филонеля.
   Лина неприязненно дёрнула плечиком, но всё же вошла. Впереди тянулся мрачный коридор. За спиной хлопнула дверца, и потайной проход окутала непроглядная мгла.
   - Ну, - заскрипело сзади, - чего остановилась? В нашем мире за просто так деньги с неба не падают.
   Существо обладало талантом нудения, заметно превышающим уровень Гаурри, Кселоса и Зелгадиса, даже если их собрать в одном месте. Не желая тратить силы в словесных битвах, Лина зашагала в неизвестность.
   - Чем вам новая королева успела не угодить? - спросила Лина просто, чтобы не молчать.
   - Тем, что подло заняла трон, - пояснил скрипучий голос. - Явилась, стерва языкастая, без приглашения. Мы только возрадовались потере Филонеля, только приготовились делить трон по справедливости. Глянь, а трон уж занят. Одна такая уже расселась. Ножки под себя подобрала и лисьим голосочком так и щебечет, так и щебечет. Счастье, говорит, вам будет. Три короба. Ну дак кому не ясно, что и вранья в этих коробах, по самое не хочу. Вот и пришлось сбереженьица к делу приспособить.
   - А вдруг новая королева и в самом деле счастье принесёт? - не то что Лина хоть чуточку в это верила, но, находясь в мрачном сыром коридоре, освещаемом лишь призрачным шариком, пляшущим на ладони, хочется помечтать о светлом.
   - Ты тут воду не мути! - возмутился тот, что шёл следом. - Не для того тебе деньги обещаны! - но, чувствуя, как краска гнева заливает лицо волшебницы, мгновенно заюлил. - Ты уж, голубушка, не подведи. Мне немного годков осталось. Хочу закончить жизнь на троне. Пусть отравят, пусть заколют, пусть утопят. Только, чтобы с короной на голове.
   Лина угрюмо продвигалась, плечами соскребая со стен склизкие, противно пахнущие лишайники. Из-за спины тёк неукротимый поток слов.
   - Долгими днями, долгими ночами, - делилось воспоминаниями существо, - мы рисовали на потолке планы, как нам обустроить Сэйлун. Где разрушить мост, где построить. Кого воевать, с кем хитрый мир заключать. Кого казнить, кого миловать. Годы правительства неугодного богам Филонеля превратили цветущее королевство в загнивающую страну. Влияние на сопредельные королевства утеряно. Внутреннее хозяйство пришло в запустение. Дошло до того, что обыватели стали путать Сэйлун с Сейломунью, что тоже не прибавляло нам веса в международном положении. И вот теперь, когда власть тирана оборвана коварно продуманными планами, является никому не известная выскочка и подло занимает трон. Нет, ну только отвернись, как тут же об этом пожалеешь. То в спину клинок вонзят, то кошелёк срежут, то женят али замуж выдадут не спросясь.
   - Долго ещё? - монотонные завывания незадачливого претендента на трон усыпляли. Сонное состояние действовало и на шарик, который едва светил, словно тоже готовился вздремнуть.
   - Нет-нет, деточка, - успокоило существо. - Пять шагов благородной особы, и она почувствует стеночку. И шажок влевенько, а там и дверца.
   Лина послушно отмерила пять шагов вперёд и скользнула влево, одновременно шаря ладонью по стене. Внезапно под пальцами звякнуло кольцо, вделанное во что-то, наощупь напоминающее дюже отвратную морду.
   Волшебница потянула кольцо на себя. Дверь бесшумно приоткрылась. По каменным плитам потайного коридора протянулась полоска неяркого света. В ноздри тут же ввинтился манящий запах хорошо прожаренного кабанчика. Желудок радостно содрогнулся и принялся исполнять величественные симфонии. Выпучив глаза и вдавив руку под рёбра, Лине удалось прервать неожиданный концерт.
   - Ты уже поняла, что мы выбрались недалеко от кухни, - прошептало существо. - Здесь я тебя оставлю. Хорошо, что ты и раньше бывала в этом замке. Надеюсь, пробраться в тронный зал не составит для тебя большого труда. Вот только...
   - Что только? - спросила занервничавшая Лина.
   - Боюсь, других нахальная самозванка возмущает ничуть не меньше, - сдавленно донеслось из-под плаща. - Так что не поручусь, что на пути тебе не встретятся охотники, нанятые моими родственничками. Видимо, прежде, чем свергнуть узурпаторшу, тебе придётся отправить на свет пару-тройку опытных воинов и даже колдунов. Ситуация такая, что кому-то на карманные расходы выделяли куда больше денег, чем Вашему скромному слуге.
   Голос с покровительственного вновь пропитался благоговейными оттенками и истаял. Вжавшись в колонну, Лина осталась в полном одиночестве. Вернее, она так думала. Ошибку юная волшебница поняла через три шага, когда на её плечи опустились холодные пальцы.
   - Попалась, презренная, - прошипели сзади сдавленным шёпотом. То ли ловец неопытных колдуний изрядно простыл, то ли не хотел, чтобы его ещё кто-нибудь услышал.
   Времени на самое простейшее заклинание не оставалось. И Лина решила полагаться на ловкость рук. Приготовив кулак, она мгновенно развернулась и вдарила под дых неизвестному герою. О чём тут же пожалела.
   Складывалось впечатление, что её не защищённые колдовством пальцы с размахом врезались в каменную твердыню.
  
   Глава четвёртая,
   в которой количество знакомых лиц начинает превышать пределы терпения
  
   - Зелгадис? - ошеломлённая волшебница отступила три шага и упёрлась в следующую колонну. - А ты здесь что делаешь?
   - Лина? - поспешил уточнить не менее удивлённый Зелгадис. - И ты здесь? А я тут пытаюсь заработать на жизнь честным трудом.
   - Как ты посмел назвать меня презренной?! - вскипевшее негодование било через край, и Лина чувствовала, что если пар немедленно не выпустить, Сэйлунскому замку остаётся жить считанные часы.
   - Это не я, - замахал руками Зелгадис в надежде пресечь катастрофу.
   - Но я слышала твой голос, не так ли?
   - Верно, - кивнул Зелгадис. - Но так именуются все, кто следует к тронному залу в период с восьми до двенадцати. Кроме меня. Потому что я не ищу повода занять трон. Я лишь нанят охранять престол от недостойных. Но мне и в голову не могло прийти, что ты решила из колдуний переквалифицироваться в правительницы.
   - Вовсе нет! - обиделась Лина. - Меня как раз наняли очистить престол от незаконной владычицы. Либо именно она наняла тебя, либо ты опять всё проворонил.
   - Ничего подобного, - Зелгадис решительно отвёрг оба предположения. - Десять минут назад меня нанял здоровенный такой тип с рыжими усами и блестящей лысиной. То ли пятый, то ли седьмой муж средней сестры бабушки Филонеля по материнской линии. Вообще-то я уже не помню. Но скажу честно, королевы из него при всём старании не выйдет. И я в курсе, что престол занят, но мне также сообщили, что главная награда достанется тому, кто самолично свергнет захватчицу. Вот я и отсеиваю ненужных претендентов. Даже не знаю, Лина, что мне с тобой делать?
   Лина почесала шею. Делить награду надвое ужас как не хотелось. Расправляться с Зелгадисом? Рука не поднимется. Кроме того, существовали и другие претенденты, с которыми Лину не связывали старые знакомства. И если к тронному залу эти вреднюги успеют раньше, то награда бесславно уплывёт.
   - Не знаешь, велик ли список нанятых? - поинтересовалась она.
   - Сейчас, сейчас, - руки Зелгадиса суматошно захлопали по карманам. - У меня где-то было записано. Я купил список у местного предсказателя погоды. А, вот и он!
   Радостно восклицая, он извлёк обрывок бумаги, исписанный мелким почерком.
   - Ну же, - Лина пробовала заглянуть под локоть Зелгадису, но тот ловко прикрывал листок.
   - Первым, - наконец возвестил он, - значится карликовый колдун из Тенистых Рощ Срединных Земель.
   - Никогда про такие не слышала, - в раздумьях наморщилась волшебница.
   - Я тоже, - кивнул Зелгадис. - Значит, надо быть настороже. Самые опасные битвы те, в которых о противнике ничего неизвестно заранее.
   - С предсказателями погоды всегда бабушка надвое сказала, - проворчала Лина. - Простейшие вещи они обзовут мудрёными фразами и ни за что не дадут прямых указаний.
   - Вот они! - громогласный вопль нещадно резанул по ушам и расплескался под потолком, - Ворррюги!
   После словотрясения колонна справа начала подозрительно крениться. Короткой фразой Зелгадис поставил массивное сооружение на место. Лина же следила за маленьким чёрным силуэтом, семенящим по гардинам, протянувшимся на весь коридор. Карликовый колдун замер, приготовившись свершить колдовство над левой колонной, но Лина была начеку.
   - Огненная Стрела! - и сгусток пламени ловко сбил воздевшую руки фигурку на неласковые каменные плиты. Что-то, брякая, укатилось в тёмный проём. А упавшее тело тут же было прижато к полу сапогом Зелгадиса.
   - Убери свою вонючую ногу, - взвыла невежливая находка. - Никто никогда не смеет попирать сапогами прославленного бойца за добро и справедливость. Тем более, в его родовом замке.
   - Что-то мне всё меньше нравится эта история, - сказал Зелгадис, поспешно убирая сапог и протягивая руку, дабы помочь встать тому, кто делал яростные попытки подняться самостоятельно. Вернее, той.
   - Амелия? - Лина не знала то ли радоваться, то ли огорчаться столь неожиданной встрече. Теперь награду предстояло делить на три части. И это при том, если её кто-то уже не успел прикарманить. Со старыми знакомыми Лина не прочь была встретиться спокойным вечерком в тёплой таверне. Но теперь, когда каждый миг понижал шансы на успех, объясняться с Амелией в планы не входило.
   Вместо неё положение вещей попытался прояснить Зелгадис.
   - Извини, - смущённо произнёс он. - Вот уж не ожидал, что ты будешь защищать добро и справедливость в лице собственных родственников, для кого эти понятия всегда были эфемерными.
   - Всё не так, - отрезала Амелия. - Я защищаю добро и справедливость не в лице родственничков, глаза бы мои их не видели, а в лице стен собственного замка. Папочка исчез, трон занят невесть кем, а мне буквально полчаса назад сообщили, что в период безвластья замок прямо кишит любителями поживиться на дармовщинку. Так вот! Я со всей решительностью заявляю! Не выйдет! Амелия Вил Тесла Сэйлун, наследная принцесса Сэйлунская постоит за честь родных стен. Ни одного рубина, сапфира или изумруда. Ни единой самой маленькой монетки не исчезнет, даже если мне осмелится противостоять самый сильный и самый нахальный разбойник здешних мест.
   - Их тут полон замок, этих разбойников, - проворчала Лина, имея в виду всё генеалогическое древо Сэйлуна.
   - Я так же подумала, завидев вас, - пояснила Амелия своё неудачное нападение.
   - Мне всегда приятно слушать твой голосок, - заметил Зелгадис, - но то, что ревело под потолком, никоим образом тебя не напоминало. Поделись, как тебе удаётся изображать бешеного павиана.
   - Есть одно хитрое устройство, - заулыбалась Амелия нежданным комплиментам. - Сейчас увидите.
   Она скакнула в темноту и снова появилась в сумерках коридора. Теперь её пальцы сжимали немного погнутую трубу, заметно расширявшуюся с одной стороны.
   - Магическая штуковина, - поделилась радостью Амелия. - Хотя похожа на дырявое ведро. Кричишь в узкое горло, а из широкого несётся вопль раненого циклопа. Выменяла у бродячего торговца. Он, бедняга, так и не понял, с чем расстаётся.
   - И сколько это тебе стоило? - на всякий случай поинтересовалась Лина.
   - Сущий пустяк, - мило улыбнулась Амелия. - Две или три деревеньки. Да к ним церквушка с часовенкой.
   Лина тут же впала в глубокое уныние. Кому-то на этой земле уж слишком везло. Интересно, доживёт ли она до тех времён, когда сможет вот так же просто разбрасываться деревеньками?
   - Сдаётся мне, это не последняя встреча, - бесстрастно предположил Зелгадис.
   - Кто там у тебя в списке? - спросила Лина. - На карлика время не трать, как видишь, Амелию мы выцепили. Но если там значится миловидная стройная чародейка с великим будущим, можешь её вычёркивать, ибо встреча с ней уже состоялась.
   - Таких нет, - признался маг, в чьём теле соединились три сущности.
   - Странно, - пожала плечами Лина. - Значит, меня наняли в последнюю очередь и в список внести не успели. Ты прочитаешь, наконец, с кем нам ещё предстоит бороться?
   - Бог Солнца, - коротко ответил Зелгадис.
   - Ну, это уж точно не я, - сказала Лина. - Быть может, кто-то из высших? Но я ни разу не слышала, чтобы высших нанимали за деньги. Что же пообещали богам, если те встали на чью-то сторону?
   - А последней там упомянута плоскогрудая недоношенная девчонка со свихнувшимся рассудком, - закончил чтение Зелгадис, и наступила оглушительная тишина.
   Никто не решался ни комментировать, ни, тем более, сочувствовать. Лина, от гнева красная, как помидор, тряслась в ярости. Если бы её руки сжимали по камню, те бы рассыпались мельчащей пылью: таким было негодование юной волшебницы.
   - Ладно, - оборвала Лина тревожное молчание. - Чего тратить время понапрасну. Давай, Амелия, веди нас к тронному залу кратчайшим путём. Отыщем королеву, а там поглядим.
   Взглянув на взбешенную колдунью, каждый бы посочувствовал неведомой королеве, если та на предложение Лины немедленно оставить трон ответит гордым отказом.
   - Следуйте за мной, - предложила Амелия и свернула из коридора в тёмные закоулки. - Только не отставайте. Я проведу вас запретными путями, где несведущий рискует остаться навсегда.
   Щёлкали секретные замки, подошвы дробно стучали по ступеням скрученных спиралью лестниц, вспыхивали и погасали колдовским пламенем разноцветные факелы, скалились и рычали цепные псы, львы и драконы. Встречались настолько узкие проходы, что приходилось протискиваться боком. Лина даже не поверила, когда оказалась в огромном помещении, стены которого облицевали малахитовой мозаикой. Разводы черноты и зелени перекрывались огромными запылёнными портретами древних правителей Сэйлуна.
   - Отсюда до тронного зала рукой подать, - едва слышно пояснила Амелия.
   - А чего шепчемся? - недовольно спросила Лина, завистливо разглядывая многоярусную люстру, украшенную тысячами хрустальных капель.
   - Посторонние близко, - тихо ответила темноволосая принцесса.
   - Она права, - слова уложились в полсекунды, а сам Зелгадис рысью метнулся к ветвистому подсвечнику, из-за которого извлёк уродливого недоросля, поросшего клочками бурой шерсти. Существо это напоминало изрядно полысевшего дикобраза, болеющего последней стадией лихорадки. Дикобраз клацнул зубами, намереваясь прокусить руку Зелгадиса, а потом противно запищал, жалуясь на неприступность камнекожи.
   - Он тут не один! - заметил Зелгадис, озираясь по сторонам.
   Из тьмы доносились жалобные попискивания. Доносились со всех сторон, словно здесь пробовал голоса знаменитый крысиный хор.
   - А кто это? - Лина держалась подальше от злобного уродца, всеми силами пытавшегося вывернуться из каменного захвата.
   - Тоже родственнички, - вздохнула Амелия. - Одичавшая линия. Один из дядюшек, живших в позапрошлом веке, предположил, что мы слишком отдалились от природы, и решил к ней снова приблизиться. Как видите, получилось у него превосходно. Его семье это, впрочем, счастья не принесло. Даже в диком виде они мечтают захватить престол.
   - Зачем? - удивилась Лина. - Не могу представить такие лапки, шарящие в королевской сокровищнице.
   - Им нужен престол не для денег, - пояснила принцесса. - Они хотят передать его богу, в кого уверовали лет двести пятьдесят назад.
   Писк перешёл в почти раздельное бормотание.
   - Нечестивцы, нечестивцы, - шептали из мрака. - Вас накажут, вас накажут.
   - Он уже идёт, - радостно проверещал пойманный родственник Амелии и всё-таки вывернулся из пальцев Зелгадиса. Раздосадованный маг хлопнул по полу, но беглец уже успел раствориться в тени колонн с высокими пьедесталами.
   - Вот, - Амелия испуганно ткнула пальцем туда, где череда распахнутых дверей образовывала длинный коридор. За самой дальней дверью переливалось призрачное сияние. Оно медленно плыло, на мгновение даря свет статуям и фонтанам, скопившимся в веренице дворцовых залов. Оно неумолимо приближалось.
   Одичавшие сэйлунцы проворно разбежались по тёмным углам. Призрачный сгусток по мере приближения всё больше напоминал полосу нестерпимо яркого света. Амелия мигом позабыла замашки неустрашимого борца и прижалась к боку Зелгадиса. Сам маг, чуть согнувшись, приготовился к поединку с неведомым. Лина тоже держалась настороже, но вдруг расслабилась. А губы Зелгадиса уже дрогнули. Упреждающее заклинание готовилось сорваться и поразить неизвестного противника.
   - Не надо! Вот с ним мы уж точно не подерёмся, - Лина остановила недоумевающего Зелгадиса и продолжила. - Эй, Гаурри, а тебя какими ветрами сюда занесло?
   - Лина? - отважный боец замер статуей легендарного воителя. - Так это ты - моя противница?
   - С чего это? - презрительно скривилась Лина. - Кто клялся защищать меня от всяческих невзгод и опасностей?
   - Но, видишь ли, мне уже заплатили, - смутился Гаурри. - И теперь я просто обязан сразиться с тобой.
   - Так верни им деньги, и дело с концом, - отмахнулась Лина. - Иногда с тобой просто трудно общаться. По-моему только ты и придерживаешься запылившихся правил рыцарских кодексов. И почему награда предоплатой достаётся только таким болванам как ты?
   - Я знаю, - печально произнёс Гаурри, - ты хочешь меня разозлить, чтобы я дрался в полную силу.
   - Стоп! - Зелгадис вскинул руки и поспешно встал между Линой и Гаурри. - А теперь подробно расскажи, какую именно миссию тебе поручили?
   - Я должен, - гордо выпрямился Гаурри, - пробраться в тронный зал и свергнуть самозванку, нагло попирающую законы Сэйлуна. Я должен. Даже если самозванкой окажется та, ради кого я готов отдать жизнь без лишних рассуждений.
   - Рассуждения не помешают, - сказал Зелгадис. - Теперь выясним вопрос, где именно ты сейчас находишься?
   - А разве это не тронный зал? - завращал головой прославленный воин.
   - Конечно же нет! - рассмеялась Амелия. - Тронный зал неподалёку. Сразу за залом для омовения.
   На лице Гаурри заиграла улыбка человека, только что вкусившего счастье, дожить до которого он не рассчитывал.
   - Значит, мне драться не с тобой, - облегчённо выдохнул он навстречу Лине. - Но тогда, что ты здесь делаешь?
   - Очень своевременный вопрос, - скривилась Лина. - Думаю, нам не помешает проследовать в тронный зал. Впрочем, особо можно и не спешить. Все мы, как выяснилось, собрались здесь за одним и тем же.
   - Всё-таки пойдёмте, - начала упрашивать Амелия. - Так хочется взглянуть на самозванку, из-за которой мне пришлось оставить на время путь борьбы за добро и справедливость. Осторожно, эта дверца открывается наружу.
   Дверца распахнулась. Глазам собравшихся предстал крохотный чуланчик с парой запылившихся тазиков. Стены были густо забрызганы засохшей мыльной пеной.
   - А где же зал омовения? - удивилась Лина.
   - Прямо перед тобой! - удивилась Амелия Лининой недогадливости.
   - Но я считала, что в королевских дворцах таким залом зовётся громаднющий бассейн! - воскликнула Лина, твёрдо намеревающаяся в ближайшем будущем отхватить себе замок средней величины.
   - У нас он тоже был, - горестно сказала Амелия, - но пошла мода на чистоту. Залезать в воду после кого-то стало считаться негигиеничным. Понятное дело, всем захотелось иметь личные бассейны. А родственников не перечесть, вот и пришлось выделять подсобки, да кладовушки. Бассейнами это, разумеется, не назовёшь. Поэтому их обозначили как "залы омовения индивидуального пользования". Один из них вы и видите. Здесь мылся то ли дедушка, то ли прадедушка.
   Главным украшением комнаты, впрочем, являлись не тазики и не порванная мочалка, а ещё одна дверь - высокая, чуть ли не до потолка. По белой глади створок разбросали затейливые арабески и золотые короны в пять и более зубцов.
   - Тронный зал за этими дверями, - донеслось до Лины.
   Донеслось уже в спину. Потому что Лину наполняла несокрушимая, как кожа Зелгадиса, решимость провернуть дельце в одиночку, ни с кем не делясь наградой. Это заставило её мощным пинком распахнуть створки и ворваться в тронный зал, чтобы застыть на пороге в ожидании атаки и её отражения.
   - Явилась, - и по залу раскатился пронзительный смех.
   Настроение Лины второй раз за день упало ниже критической отметки. Если принц Филонель ни с чем не мог спутать цоканье подков принца Родригеса, то Лина тоже не могла не узнать эти громогласные переливы.
   На троне, изящно поджав ноги, развалилась Грация Уль Нага Сэйлун - принцесса Сэйлунская, в просторечии именуемая Нага-Змеюка.
  
   Глава пятая,
   в которой ничего не проясняется, зато замок таинственно пустеет
  
   - Чем дальше, тем страньше, - прошептала Лина и бессильно опустилась на пол, где в гранитных плитах были высечены даты победных сражений, в которых участвовали представители Сэйлуна. Большинство побед было чистым враньём, но, как известно, каждое королевство пишет свою мировую историю.
   - Бедненькая, - Нага весело пританцовывала вокруг Лины. - Вижу, тебя вконец источили бесплодные попытки добиться хоть чего-то стоящего в этой жизни. Не грусти. Кому-то надо и работать. Не все умеют зарабатывать на жизнь мозгами.
   - Замолчи, - простонала Лина.
   - Не смей указывать полновластной королеве Сэйлуна! - резкой усмешкой оборвала её Нага. - Тебя сюда не звали. Ты же меня знаешь, в какую дверь вошла, такой и вылетишь.
   Лина огляделась, надеясь принять окончательное решение, с какого угла начать разрушение государственной собственности Сейлуна, но взгляд снова остановился на Наге. Что-то было не в порядке с её вечной соперницей.
   - Ты в платье?!!! - захлопали Линины глаза, когда на месте двух привычных ниточек она заметила пышную белую юбку, отороченную кружевами, а известные всему миру полушария охватывала теперь не чёрная, до невозможности растянутая кожа, а расшитая золотом блузка из белого атласа с глубоким декольте.
   - Ты в восхищении? - мило улыбнулась Нага, позволив Лине признать поражение. - Могу и тебе что-нибудь подыскать. Я как раз уволила кухарку, и её униформа пока не занята. В северных странах принято дарить шубы с королевского плеча. Но, думаю, платья тебе будет вполне достаточно. Оно, правда, забрызгано жиром. Зато фартук в придачу ты получаешь совершенно бесплатно.
   От удивления Лина даже не могла разозлиться.
   - Нет, вы видали, - повернулась волшебница, к команде, ошарашено замершей на пороге. - Нага в платье!
   Слов ни у кого не нашлось. Лишь Гаурри выдавил знаменитое "Это же неспроста" и впал в состояние задумчивости, что всегда предшествовало глубокому и продолжительному сну. Остальные пребывали в ступоре. Надрать уши незнакомке каждый почёл бы за честь, но у кого поднимется рука на Нагу? Хотя, если попросить у Гаурри его меч... Или одолжить у Зелгадиса каменные сапоги...
   - Я знала, Нага, что твой рассудок оставляет желать лучшего, - пробурчала Лина, переставшая рассчитывать хоть на какую-то награду. - Но чтоб до такой степени! Вернуться на престол, с которого ты сбежала по доброй воле. Признайся, кто пытался вправить тебе мозги? И у кого это так криво получилось?
   - И ты бы вернулась, - хитро прищурилась Нага, - если бы тебе это дело хорошо оплатили.
   Руки Лины безвольно опустились. Похоже, деньги просто сговорились обходить её стороной.
   - Постойте! - воскликнул Зелгадис. - Мне кажется подозрительным, что Наге не просто вручили трон, но ещё и приплатили. И это в то время, когда куча народа готова за бесплатно задушить друг друга, только бы на секунду прикоснуться к королевской власти.
   - Хм, - оборвала пляску Нага, - и в самом деле. А ты что думаешь, Амелия? Не то, чтобы я начала прислушиваться к твоему мнению, но, может, мне просто интересно узнать, насколько ты изменилась за время моего отсутствия.
   - Я борец за добро и справедливость, - гордо выпрямилась Амелия. - Поэтому выбирай, какой ответ хочешь услышать. По-доброму или по-справедливому?
   - Нет добра на этом свете, - Нага запрыгнула на трон и разгладила юбку. - Отвечай по-справедливости.
   - По справедливости у тебя нет ни малейшего права сидеть на этом троне, - сжав губы, ответила Амелия. - Как только вернётся папочка, он быстро приберёт власть обратно.
   - А что же тогда мне б досталось по-доброму? - обиженно поджав губы, спросила Нага.
   - По-доброму, - призадумалась на миг Амелия, - я бы пинком вышибла тебя отсюда ещё до прихода папочки.
   - И это ещё по-доброму, - хором воскликнули остальные.
   - Кстати, о пинках, - встряла Лина. - Что скажешь, если мы тебя свергнем и получим, наконец, обещанные награды.
   - Легко, - масляно заблестели глазки Наги в предвкушении звенящих монет, - если возьмёте меня в долю.
   - Неувязочка, - тихо пробормотал Зелгадис. - Как только мы свергнем Нагу, за трон будут драться родственники. И пока они не поделят трон, не видать нам награды.
   - Минуточку! - взвизгнула Лина. - Трон я никому не обещала. Не знаю, как вас, а меня нанимали лишь для свержения самозванки.
   - Собственно говоря, меня тоже, - признался Зелгадис.
   - А мне самому хотели предложить трон, - похвастался Гаурри, - но воину несподручно сидеть на одном месте. Поэтому я посоветовал мохнатикам поискать другого бога.
   - Ты не в счёт, - отодвинула его Лина. - Тебе уже заплатили. Два раза награду не выпросишь. Кстати, велика ли она?
   Вместо ненужных слов Гаурри вытащил кошелёк и заманчиво покачал им. Из мешочка послышалось тарахтение.
   - Ну-ка дай, - Лина молниеносно конфисковала незаслуженную награду и высыпала на ладонь горсточку золотых. После она удивлённо хмыкнула и попробовала на зуб. Потом показала монету всем. На месте прикуса белели глубокие впадины.
   - Гаурри, - прикрикнула Лина, уперев руки в бока. - Тебе опять подсунули деревянные деньги.
   - Теперь я понял, - просиял прославленный воин, - почему они казались мне такими лёгкими!
   - Это тебя не извиняет, - сердито заметила Лина и положила кошелёк в карман.
   - Но... - Гаурри так и замер с протянутой рукой.
   - Уверена, что рыцарские замашки помешают тебе расплатиться этими монетками за ужин, - пояснила Лина свою непреклонность. - Со мной же такой ошибки не случится.
   Никто не оспорил столь смелое заявление. Все надеялись на Лину. Всем хотелось славно поужинать.
   - Но здесь же рядом кухня, - удивился Гаурри. - Почему бы нам не заглянуть туда?
   - Потому что это будет твой последний ужин, - Лина начинала негодовать. - Тут на всякий случай рады подсыпать яд во что угодно.
   Амелия с готовностью закивала.
   - Вернёмся к делам, - и Лина зашепталась с Зелгадисом.
   Существо в плаще оказалось право, магам в здешних местах платили в два раза больше, чем волшебницам.
   - Ладно, - предложила Лина, проглотив обиду. - Зови своего рыжеусого. Покажем ему свергнутую Нагу и стребуем положенное.
   Зелгадис величаво прошёл к двери, отделяющей тронный зал от главного коридора, и распахнул створки. Все думали увидеть за ними разношёрстую толпу, ожидающую завершения очередного переворота. Коридор, тем не менее, пустовал.
   - Складывается впечатление, что на престол Сэйлуна не так уж много охотников, - удивилась Лина.
   Нага хотела предположить... Впрочем, что она хотела предположить, так и осталось неизвестным. Вместо этого она свалилась на трон и содрогалась новыми приступами смеха.
   - Никто не поверил, что хоть у одного из вас получится свергнуть непревзойдённую волшебницу и по совместительству королеву Сэйлуна Нагу!
   Команда промолчала. Наблюдать затишье в замке, обычно переполненном переворотами, было весьма непривычно. Кроме того, главная награда исчезла вместе с нанимателем.
   - Найдём моего, - хмыкнула Лина и повернулась к Амелии. - Где тут у вас начинается тайный проход седьмого племянника третьего дядюшки принца Филонеля?
   - Но у дядюшек моего папочки больше пяти племянников вряд ли наберётся, - удивилась Амелия. - Если только кто недавно родился. Сколько месяцев было тому, кто тебя нанимал?
   - Месяцев? - взвилась Лина. - Ты хотела сказать - веков! По виду это напоминало родившегося триста лет назад, причём последние двести прожившего в виде мумии.
   - Но где же он? - занервничал потерявший терпение Зелгадис. - Мне всё больше сдаётся, что в этом месте честно заработать деньги невозможно.
   - Найдём хоть кого-нибудь, - у Лины чесались руки предъявить свергнутую Нагу первому, кто попадётся. - По-моему, чтобы посидеть на троне, любой здесь заплатит хорошую сумму.
   Однако, поиски успехом не увенчались. Ни одного из многочисленной родни принца Филонеля обнаружить не удалось. Ни в живом, ни в мёртвом виде.
   В замке кипела обычная жизнь. Постукивали прялки, хлопали выбиваемые перины, тихонько звякали ложки, вынутые из проточной воды, ржали лошади в ожидании овса. А на заднем дворе кто-то звучно рубил дрова. Но никто не сумел встретить ни одной особы, надеющейся стать коронованной.
   После продолжительных поисков опечаленный народ вновь собрался в тронном зале. Больше всех грустил Гаурри. Невзирая на предупреждения, первым делом он рванул на кухню. Но от кабанчика, что так недавно жарился на вертеле, остался лишь запах.
   - По-моему, у вас не все дома, - заметил Зелгадис после затянувшегося молчания.
   - По-моему, здесь вообще никого не осталось, - пожала плечами Амелия. - Обычное дело. В отсутствии папочки у нас вечно всё идёт наперекосяк.
   - Нет, - вскочила Лина, - я найду хоть кого-нибудь, в чьём кошельке водятся золотые.
   - Первым делом надо найти папочку, - грустно протянула Амелия. - Тогда всё встанет на свои места.
   - И рыжеусый заплатит мне, - мечтательно вздохнул Зелгадис.
   - А с урода в плаще, - притопнула Лина, - я стрясу двойную сумму.
   Никто не посмел сомневаться в словах юной волшебницы. Голод навевал печаль. Даже Нага подозрительно притихла.
   - Надо отыскать папочку, - повторила Амелия. - Но кто знает, куда на этот раз его понесло путешествовать?
   - Я знаю, - хмуро сказала Лина, отгоняя образ белокурого принца, нахально показывающего ей язык. - Если тебе известно королевство, где правит субъект по имени Родригес, я готова посодействовать поискам. Но тогда кое-кто заплатит мне не в два, а в десять раз больше.
   - Тогда в путь? - вопросительно склонила голову Амелия. - Родригес граничит с нами на севере.
   - Минутку, - Нага унеслась в зал омовения. - Я только переоденусь.
   - Может, оставим её здесь? - простонала Лина.
   - Тогда нам некого будет предъявлять в качестве свергнутой самозванки, - напомнил Зелгадис.
   Гаурри тоже не спорил. Он видел десятый сон. В этот раз он почему-то сражался штопором. И Рубиноокий Шабранигдо по неведомым причинам сам старался нанизать себя на эту сверкающую спираль.
  
   Глава шестая,
   в которой хотелось, как лучше, но получилось, как всегда
  
   Громила шваркнул объёмистую кружку о столешницу. Грохот содрогнул таверну. Вслед за ним в развал обглоданных костей кружку поставила Лина. Звук получился не столь впечатляющ, и это заставило громилу расплыться в довольной улыбке.
   - Эй, рыжуха, - рявкнул детина, нагнувшийся над столом, - разве не тебе было сказано, что этот фазан, и куропатка, и дюжина кроликов, и запечённый бок барана, и жареная свиная нога, и голубиные тушки в кисло-сладком соусе, и филе черепахи...
   - Черепахи? - невинно переспросила Лина.
   - Да! - обижено проревел громила. - Черепахи! Филе черепахи! И всё остальное! Разве не тебе было сказано, что всё это приготовлено для меня?
   Кулак, врезавшись в столешницу, заменил знак вопроса смачной точкой.
   - Нет! - обиделась в ответ Лина.
   - Как нет, - опешил детина. - Как нет?!!! - взъярился он через мгновение, и хозяин таверны, чью куртку сграбастали пальцы-сардельки, стреноженным голубем заметался меж потолочных балок. - Ты что, борода, не сказал ей!
   - Сказал, - жалобно заныл трактирщик.
   Чутьё подсказывало ему, что неприятности только приближаются. И это неприятности такого рода, что после них смело можно завязывать с торговлей и наниматься странствующим монахом или разбойником.
   - Кто-то из вас врёт, - логическое рассуждение заставило поумерить пыл, и благодарный трактирщик с неизъяснимым блаженством снова почувствовал под ногами затёртые до блеска доски поскрипывающего пола.
   - Я сказал, - тоскливо тянул трактирщик, надеясь оттянуть приход неприятностей на сколько это возможно.
   - Он сказал? - могучие конечности развернули трактирщика и поставили его перед рыжей худышкой, нагло сожравшей припасы, предназначенные не ей. Рыжуха просверлила трактирщика внимательным взглядом, и бедняга ощутил себя вещественным доказательством на судебном процессе.
   - Я сказал! - напомнил трактирщик как можно жалостливее.
   - Что ты сказал? - Лина Инверс соскочила с лавки и грозно нагнулась над трактирщиком, заметно поубавившим в росте за последние пять минут. Сейчас он чувствовал себя маленьким зайчишкой, внезапно оказавшимся между лисой, волком и медведем. И длинноухий пушистик знал совершенно точно, что эта мохнатая троица очень им недовольна.
   - Я сказал, - залепетал трактирщик, - что все эти кушанья приготовлены для того, кто сильнее всех в округе.
   Здоровяк довольно заулыбался, и захват, сжимавший трактирщика, заметно ослаб.
   - Верно? - осклабился громила.
   - Слово в слово, - кивнула Лина.
   - Свободен, - пальцы сделали лёгкое движение в сторону, и трактирщик, без всяких усилий со своей стороны, оказался за стойкой, где немедленно возблагодарил все известные ему высшие силы. Попутно его трясущиеся пальцы доставали монетки из кубышек и просовывали их в щелястый пол. Смысл этого действия оставался трактирщику неведом, но он во всём привык полагаться на чутьё.
   - Так он и сказал, - мило улыбнулась Лина. - И я решила, раз уж сильнейший сидит за нашим столом...
   - Что?!!! - детина распрямился и прошиб макушкой одну из потолочных балок.
   Народ внезапно вспомнил, что уже поздно, и быстро засобирался по домам. Время монеток в пути от кубышки до тёмного подземелья заметно сократилось.
   - ...перенести все блюда куда положено, - закончила юная волшебница.
   - Это ж кто тут сильнейший? - теперь улыбку громилы наполняло змеиное ехидство. - Он, что ли? - левая лапища легла на плечо Гаурри. - Или этот? - правая, ничуть не уступавшая ей в размерах, придавила шею Зелгадиса.
   Оба компаньона сделали попытку привстать. И не одну. К сожалению, в этом неблагодарном деле успех им не сопутствовал.
   - Так кто тут самый сильный, - детина покачивался от ярости, угрожая затылком соседней, пока ещё целой балке.
   - Покажем? - усмехнулась Нага.
   - Как обычно, - вздохнула Лина.
   Всего две пары слов, и магия огня вкупе с водяной магией смело явили себя тем, кто по каким-то причинам не отбыл из таверны. Теперь левый бок громилы лизали языки пламени, а правый стремилась просверлить водяная спираль.
   В довершение ко всему Амелия вскочила на стол, выхватила любимый рупор и что-то проорала о всеобщей любви прямо в ухо здоровяка.
   Судьба не уготовила громиле успешно пройти сквозь огонь, воду и медные трубы. Неизвестно, что послужило последней каплей, но его отбросило прочь от вечных соперниц и примкнувшей к ним воительнице. Попутно здоровяк снёс оставшиеся потолочные балки и с хрустом проломил стену. Таверна сложилась карточным домиком, а вместо занавеса к небу поднялись клубы пыли, сквозь которые доносилось многоголосое чихание.
   Постепенно пыль улеглась, и на развалинах начались изыскательские процессы.
   Жена нашла здоровяка, валявшегося в отключке под пирамидой из лавок, и, пересыпая речь проклятиями в адрес Лины, её будущего мужа и её потомков до десятого колена, потащила своё сокровище просыпаться. Трактирщик нашёл заранее припрятанные монеты и сейчас скрупулёзно пересчитывал их уже в третий раз. Селяне нашли, что случившееся было самым занятным происшествием с той поры, когда телега невзначай отдавила хвост чёрному дракону. И только Зелгадису, неустанно крутящему головой, Амелию обнаружить не удалось. Она словно растворилась в пыли. Исчезла бесшумно и бесследно. Впрочем, как и все её родственники в Сейлунском замке.
   - Вот ведь, - вздохнул Гаурри, тоскливым взглядом шаря по полузасыпанному подземелью, - поесть по-человечески мы так и не успели.
   - Есть ли у вас ещё одна таверна? - осведомилась Нага, которая по скорости поглощения пищи заметно уступала Гаурри.
   Народ, обрадованный продолжением дармового спектакля, тут же указал дорогу и поспешил следом. И только Зелгадис тревожно оглядывался, искренне надеясь разглядеть Амелию на одном из окрестных деревьев. Но в зелёной листве прятались лишь птахи, да ведьмины гнёзда.
  
   Глава седьмая,
   в которой всё запутывается ещё сильнее
  
   Скорость распространения слухов, как известно, не имеет себе равных. Поэтому, когда путники подошли ко второй таверне, табличка "Санитарный день" никого не удивила. На всякий случай Гаурри постучал в дверь. Потом постучал Зелгадис. Избушка подпрыгивала как при землетрясении, однако дверь так и не открылась. Разве что занавесь чердачного окна чуть отъехала в сторону, в щели показался испуганный глаз и тут же потерялся обратно.
   - Поужинаем на свежем воздухе, - предложил Зелгадис, встряхнув мешком с припасами, унесёнными из порушенной таверны.
   - Я могу проводить вас до соседней деревни, - жалостливо предложил незнакомый юнец, предвидя надвигающуюся скуку. - Там тоже есть таверна.
   Однако, предложение незнакомца было отвергнуто в четыре горла, которые не намеревались оттягивать знакомство с едой ещё на полтора часа. И путешественники покинули деревню, провожаемые тоскливыми взглядами.
   Когда огни деревушки скрылись за холмом, ноги Лины сами свернули в лес, добрались до небольшой полянки и там бессильно подломились. Рядом опустился Гаурри. Нага присела чуть поодаль. И только Зелгадис, уставший не меньше других, принялся расстилать скатерть и выкладывать остатки былого великолепия, которое ещё не успело угодить в прожорливые глотки юной волшебницы и её добровольного телохранителя.
   - Вернуться бы, - печально смотрел Зелгадис в сторону оставленной деревни. - Куда ж они Амелию-то задевали? Вроде, деревенщина, а ведь сейчас же припрутся и начнут выкуп выпрашивать.
   - Мы их попросим подождать до завтра, - предложила Лина. - К завтраку они сами притащат нам и Амелию, и награду, только бы мы забрали странствующую принцессу.
   - И чего беспокоиться? - хмыкнула Нага, которую пропажа сестры ничуть не заботила. - Ты же волшебник. Вызови духа, да и спроси у него насчёт Амелии.
   Над полянкой повисло молчание, за время которого все посмотрели на Нагу с уважением, что случалось нечасто. А Зелгадис быстро смёл со скатерти объедки, встряхнул её от крошек и свернул конусом, оставив небольшое отверстие. Гаурри с любопытством смотрел за приготовлениями, но когда вершина конуса окуталась дымом, словно маленький вулкан, на всякий случай отодвинулся подальше. Клубы дыма сложились в длинную тощую полупрозрачную фигуру. Призрачная голова, поворочавшись по сторонам, отыскала зовушника и уставилась на него огромными глазницами, наполненными беспросветной тьмой.
   - Говори, хозяин, - заунывно предложил надтреснутый голос духа-предсказателя. - И отпускай меня скорее. Здесь мне слишком холодно.
   - Скажи мне, - потребовал Зелгадис, - куда исчезла достопочтенная принцесса Сэйлуна Амелия?
   - Ты помнишь, что можешь задать мне только один вопрос? - напомнил призрак.
   Зелгадис кивнул.
   - Тебе ответить или показать? - на бледном лице проклюнулась зубчатая дыра рта и тотчас захлопнулась обратно.
   - Покажи, - кивнул Зелгадис и вытащил карту.
   Существо, сотканное из дыма, вгляделось в море, в острова. На бледном облаке лица пробежала трещина ухмылки. Из кустов, взвихрив волосы поспешно вскочившего Гаурри, вывернулся маленький смерч. Закрученный поток воздуха вырвал карту, вскинул к предсказателю, свернул трубой и медленно покачивал её возле облачной головы. От призрачного тела ответвился отросток и ткнул в жерло трубы. Смерчик тут же истаял, безвольно уронив карту к ногам Зелгадиса. Затем предсказатель окутался паром и быстро втянул себя в конус.
   - Думай, хозяин, - в угасающем голосе явно слышались насмешливые нотки.
   Все обалдело уставились на скатерть. После продолжительного молчания Гаурри отважно подхватил изукрашенный орнаментом кусок ткани, развернул его и ничего там не нашёл.
   - Неужели на всей карте не нашлось места для сестрички, - пожала плечами Нага.
   - Не то! - досадливо воскликнул Зелгадис. - Нам дали знак, который не поддаётся простой расшифровке. Стоит рассмотреть его с позиций символизма. Мир, свёрнутый цилиндром, и Амелия вне его.
   - Не значит ли это, - испугался Гаурри, - что она вылетела в трубу? Проще говоря, оставила наш скорбный мир и унеслась в места, где по заслугам воздастся такому ангелочку, как она.
   - Нет, - покачала головой Лина. - Тогда дух вынужден был показать нам место, где покоится тело. Кстати, идея насчёт иного мира мне нравится.
   - Но мы-то пока в этом, - напомнила Нага, догрызая крылышко фазана. - Не знаю, как вы, а я собираюсь в нём подзадержаться.
   - Ничего и не узнали, - разочаровано вздохнул Гаурри.
   - Узнаем, - пообещала Лина. - Мне тоже известно заклинание вызова.
   И юная волшебница тут же свернула скатерть скособоченным конусом.
   - Подожди, - пальцы Зелгадиса охватили запястье волшебницы каменным кольцом. - Что именно ты хочешь спросить?
   - Ещё не решила, - замялась Лина.
   - Спроси, кто похитил сестрёнку, - предложила Нага.
   - Много не даст, - возразил Зелгадис. - Нам скажут имя. Но не дадут ни малейшего указания, где находится его обладатель.
   - Спросите, зачем её похитили? - сказал Гаурри, который собирался заснуть, да передумал.
   - А это мысль! - загорелись глаза у Лины. - Узнав причину, можно вычислить, кому бы это понадобилось, и где находится похититель.
   И она зашептала слова.
   Вершина конуса снова окуталась белым дымом. Правда, на сей раз клубящиеся облака вылезали крайне нехотя.
   - Ну? Чего ещё там? - рассерженно прозвучало из белой мешанины. - Я же напоминал про единственность вопроса.
   - А я тебя ещё и не спрашивала, - сказала Лина.
   Облака сложились в знакомую фигуру, которая устало присела на скособоченный склон скатерти и посмотрела на Лину. На бледном лице лежала печать неизбывной тоски.
   - Спрашивай, хозяйка, - выдохнул призрак. - Только скорее. Если бы ты только знала, как я тут замерзаю!
   - Зачем похитили Амелию? - чеканя каждый звук, спросила Лина.
   - Ну вот, - опечалился призрак. - И почему такие вопросы выпадают именно мне? Ты же знаешь, что правила запрещают мне ответить напрямую?
   Лина кивнула.
   - Тогда слушай историю, - вздохнул предсказатель и начал заунывное повествование:
   - Всем ведомо, что для проведения чёрных ритуалов требуются люди, отмеченные особой печатью. В нашем мире - это помазанники божии, то есть короли, королевы, принцы и принцессы. Лучше всего для ритуалов подобного плана подходят принцессы, над которыми совершается разная мерзость.
   Лица собравшихся посуровели. Никто не любил, когда истории с принцессами заканчивались неподобающе.
   - Но это ещё ни у кого не получалось, - заверило облачное создание и подождало, пока лица разгладятся.
   - Тогда для ритуалов стали похищать принцев, - продолжил предсказатель, - дабы совершить мерзости над ними, - и осторожно оглядел четверых возле костра.
   Лица собравшихся изменений не претерпели. В отличии от принцесс, на принцев всем было глубоко наплевать.
   - Это тоже не получилось, - выдал призрак. - Потому что принцы сами начали напрашиваться на мерзости. Причём, выдумывали такое, что ритуальщикам приходилось поспешно сматываться за тридевять земель и стараться больше никогда не оказываться на пути принцев, обуянных разбуженными фантазиями.
   Рассказ прервался неблагозвучным похрапыванием Гаурри. Лина пихнула компаньона в бок. Тот извиняюще захлопал глазами и продолжил слушанье, подперев подбородок кулаком.
   - Но что случится, если направить принцев на принцесс? - вопросило существо и вдруг поспешно скрылось в конусе, сотрясая округу воплями. - Холодно! Холодно!
   - Кто-нибудь слышал о ритуале, где принцев и принцесс тасуют в одной колоде? - спросил Зелгадис.
   Лина и Нага мотнули головой. Гаурри кивнул. Но, так как кивок сопровождался сомкнувшимися веками, вопросы не посыпались на славного воина.
   - Подведём итоги, - невесело сказал Зелгадис. - Местонахождение Амелии так и не выяснилось.
   - Кроме того, - добавила Лина, - деревянные мы оставили в таверне, значит, теперь у нас нет никаких денег.
   - А эти сквозняки, - проворчала Нага, - меня достали.
   И только Гаурри не стал жаловаться на судьбу по причине глубокого сна.
   - Чтобы сейчас делала Амелия? - тоскливо протянул Зелгадис.
   - Искала бы папочку, - Нага изящно откинулась на покосившийся ствол. - Она ж нам все уши прожужжала.
   - Если это её последняя воля, - непреклонно сказал Зелгадис, - я её исполню.
   - Присоединясь, - кивнула Лина, которой вдруг захотелось разыскать Родригеса и надрать ему уши.
   - Люблю веселуху, - ухмыльнулась Нага. - А она обязательно начнётся, когда в дело вступит папочка. Только давайте с утра, а?
   - Немедленно, - Зелгадис тут же поднялся. - Спать нам всё равно придётся на свежем воздухе. Но, чем терять время здесь, предлагаю поймать первую попавшуюся телегу.
   - Не меньше двух, - голосом, не терпящим ни малейшего возражения, сказала Нага. - Приличия не позволяют мне ночевать в одной телеге с особями противоположного пола.
   Всем настолько хотелось спать, что возросшему уровню скромности Наги никто не удивился.
  
   Глава восьмая,
   в которой не происходит ничего
  
   Потому что все спят, кроме высших сверхъестественных сил, чьи деяния не подвластны законам разума, поэтому о них здесь тоже не будет сказано ни слова.
  
   Глава девятая,
   в которой исследуются владения принца Родригеса
  
   Мимо этой афиши они пройти не могли.
   "ПРИНЦ В КЛЕТКЕ!!!" - взывали метровые буквы.
   Чуть ниже и правее прибили таблицу генеалогического древа Сэйлуна, заверенного многочисленными настоящими и фальшивыми подписями местных нотариусов.
   Чуть ниже и левее висел сертификат, повествующий о том, что эта клетка предназначена для принцев и сделана она лучшим оружейных дел мастером в округе. И ежели кто возжелает заказать себе такую же клетку, то пусть он пройдёт два переулка от этого места и свернёт налево, а там любая собака покажет.
   Объявление, располагавшееся в самом низу, не потрясало ни размерами, ни витиеватыми фразами. Простой обрывок картона, на котором значилось всего одно слово "Продано". В отличии от верхних надписей эта не врала. И каждый мог убедиться в её истинности, взглянув сквозь прутья на потрескавшийся пол клетки. В дальнем углу валялся пласт прелой соломы. Рядом ютилась обгрызенная миска. За ней просматривалась глиняная кружка с отбитой ручкой.
   Никакого принца в клетке не наблюдалось.
   Над площадью витал упоительный запах жареных каштанов. Неподалёку раскрашенной музыкальной шкатулкой вертелась карусель. Её пробовал перекричать хор механических ангелочков, завезённый из южных земель, славившихся мастеровым людом. В это переплетение двух мелодий вклинивался шарманщик. Обезьянка, сидевшая у него на плече, уморительно копировала то Гаурри, то Нагу. На счастье шарманщика и тот, и другая не обращали внимания на обидные дразнилки хвостатой. Вместе с Линой и Зелгадисом они топтались возле пустой клетки, и каждому верилось, что вот-вот в ней объявится принц Филонель.
   Первому пялиться в пустоту надоело Гаурри. Толпа у соседней клетки зашумела. Павлин, гордо вышагивающий вдоль ограды, поддался всеобщим уговорам и распустил хвост. Гаурри уже давно мечтал, как ночью он проберётся в зверинец, отыщет павлина и выщипет не меньше половины хвоста.
   А потом продаст перья и построит академию боевых искусств имени Габриевых!
   А если останутся деньги, то купит замок для Лины!
   Или нет. Сначала следует купить замок, чтобы уж потом строить неподалёку академию.
   Но вдруг после замка на академию уже не хватит?!
   Перед Гаурри промелькнула вереница различных замков.
   Видя, что длинноволосый блондин с голубыми глазами смотрит сквозь него, павлин обиженно закричал и сразу утратил половину поклонников. Другую он потерял, когда сложил хвост. Толпа постепенно перетекала к дракону, пожиравшему чёрных овец. Чёрные как раз закончились, и народ вовсю заключал пари, станет ли капризный ящер жрать пищу иной раскраски или уйдёт спать.
   Лина засмотрелась на дракона и начала прикидывать, сколько бы денег ей заплатили, вырвись дракон на свободу. Потом мысли плавно перетекли в строительство планов по организации драконьего побега и эффектному появлению среди толпы, охваченной паникой.
   Зелгадис не смотрел ни на павлина, ни на дракона. Он провожал взглядом волка и размышлял, не одного ли выводка тот с безвременно почившим Дилгеаром? И если так, то действуют ли законы кровной мести среди полутроллей и подпадает ли под них он сам? А когда волк скрылся за цирковым шатром, Зелгадис засмотрелся на старушку в чёрном плаще, тащившую корзину, доверху набитую капустными кочанами. Старушка эта донельзя напоминала ему знакомую колдунью. Потом в поле зрения попал высокий воин, и Зелгадису показалось, что он и его где-то видел. Его мысли неслись, перескакивая преграды и островки отдохновения. Но всё сводилось к печальному выводу, будто весь мир - это одна маленькая деревенька, потому что куда ни плюнь, обязательно попадёшь в знакомую морду.
   Последней от клетки оторвалась Нага.
   - Мда, - сказала она отсмеявшись. - Не знаю, в какую передрягу угодил папочка, но тому, кто его купил, я не завидую. Кстати-и-и, - голос перешёл на сердитый визг. - А денежки за просмотр принца мы уплатили! Где оплаченное?! Денежки обратно, или я докажу, что водяная магия сильнее огненной.
   Лина, которая пожертвовала на оплату зрелища ущербный золотой, тут же вспомнила, от кого ей досталась эта монетка. Она посмотрела в просвет между клеток, подняла взгляд над крышей дешёвенького театра и наткнулась на белокаменные башни, увенчанные красными пирамидками черепичных крыш. Дворец принца Родригеса располагался неподалёку от ярмарочной площади, где празднично одетые толпы оценивали недавно открытый принцем парк развлечений.
   - Видишь замок? - спросила Лина, вскидывая голову.
   - Разве это замок? - скривилась Нага. - Хотя, если снести половину башен, понастроить всяких арок, да виадуков, то и этой развалине можно придать приличный вид.
   Лине не хотелось слушать планы Наги по причине отсутствия в личном пользовании самого завалященького замка. Но повод оборвать Нагу, переполненную энергией преобразований, тут же нашёлся.
   - Хочешь знать, кто тут всем заправляет? - хищно прищурилась она, мысленно помахивая бедняге Родригесу белым платочком прощаний. - Тот, кто владеет замком, который тебя ждёт не дождётся.
   - И в самом деле? - удивилась Нага. - А почему не зайти? Я теперь - королева. Хочу - объявлю войну, а захочу - так и дипломатической миссией прикинусь.
   - Надеюсь, нам дадут поесть, - оживился Гаури.
   - Не боись, - покровительственно улыбнулась Нага. - Это только в тавернах королев не кормят бесплатно. Во дворцах царствующие особы никогда не остаются без трёхразового питания. Ибо маленькая жадность грозит большой войной. На королевах не экономят. На свите тоже. Так что голодным никто не уйдёт.
   Все разом повеселели. Кроме Лины, которая предпочла бы остаться голодной, только бы Нагу так не распирало от собственного могущества. Они миновали пёстрые шатры, прошли через небольшую рощицу, полюбовались гербом Родригеса, где красный и чёрный драконы, сцепившись лапами, прокусывали друг другу шею, и подошли к широкому крыльцу. Стражники скрестили перед ними алебарды.
   - Мне кажется, файерболл ускорил бы дообеденное время, - проворчала Лина.
   - Учись, милочка, вести себя в высшем свете, - хмыкнула Нага, - иначе всю жизнь будешь входить во дворцы с заднего крыльца.
   На крыльце переднем, тем временем, наметились изменения. За алебардами возник высокий субъект в чёрном смокинге, белой бабочке из натурального шёлка и сером берхатном берете. Лицо субъекта украшали щеголеватые закрученные усы. Подбородок же был высокомерно вздёрнут. На ладони, объятой белой, кристально чистой перчаткой, покоился небольшой серебряный поднос с выгравированными драконами в уже знакомой позе.
   - Ваши визитки, господа и прекраснейшие леди, - возвестил он трубным, немного манерным голосом опытного дворецкого.
   - Господи! - взмолился Гаурри. - Опять эти бумажки. А нельзя ли просто доложить принцу о нашем приходе?
   - Не думаю, что принц станет тратить время на всяких оборванцев, - фыркнул дворецкий. - Если вы насчёт бесплатного обеда, то смею напомнить, что помои у нас выбрасывают в половине пятого.
   - Ты осмелился предложить помои королеве Сэйлуна? - нахмурилась Нага. - Правильно ли я поняла, что здесь высказана официальная позиция по поводу моего королевства?
   - Королева Сэйлуна? - озадачился дворецкий. - Это несколько меняет дело. Сейчас о вас будет доложено.
   И он поспешно скрылся в сумерках коридора за главными воротами.
   Долго ждать не пришлось. Уже через минуту явилась согбенная парочка, суетливо развёртывающая красный ковёр. По бокам выстроились трубачи, берущие пробные ноты торжественных маршей. Алебарды раздвинулись, часовые отдали честь, четвёрка гостей величаво вступила в пределы королевского замка Родригесов под бравурные мелодии.
   - Сюда, господа и прелестнейшие синьориты, - лебезил дворецкий. - Справа вы можете наблюдать полотно, где запечатлено славное восхождение на трон деда нынешнего правителя. А если вы обратите взор налево, вашему взгляду представится скульптура прабабушки нашего повелителя, кормящей ручного оленёнка. А теперь взгляните вперёд и оцените непревзойдённую красоту отделки дверей тронного зала.
   Отделка, действительно, потрясала. Карта мира, выполненная из драгоценных камней и металлов, где острова сверкали золотыми вершинами и впадинами, а море наполняли россыпи сапфиров. В левом углу пики четырёх сторон света обвивал опаловый дракон с рубиновыми глазами и изумрудной пастью. В море застыли киты, собранные из бриллиантов, и корабли с парусами из янтаря.
   - Принц ждёт вас, - угодливо наклонил голову дворецкий, распахивая створки.
   Путники перешагнули через порог и замерли, восхищённые битвами драконов, изображёнными на стенах и потолке.
   Первым пришёл в себя Гаурри, которого искусство интересовало меньше, чем возможность сытно пообедать.
   - Эй, - возмущённо заметил он, - а где столы-то?! Где обещанное?!!! Нас ждут, нас ждут... Где ж нас ждут-то! Всего одно кресло, и то...
   - Это не кресло, - перебил Зелгадис. - Это трон.
   И замолчал. Потому что трон пустовал. А ещё, потому что кроме них в зале никого не было.
   - Это что, шутка?!!! - взъярилась Нага и довольно невежливо долбанула каблуком по захлопнувшейся за путниками двери.
   Дверь немедленно открылась. В щель просунулась любопытная мордочка дворецкого.
   - Уже здесь, Ваше Высочество, - медовым голоском промолвил он, но вмиг посерьёзнел. - Ваше Высочество? Где же Вы, Ваше Высочество?
   - Это и мы бы хотели узнать, - проворчала Лина.
   - Так знайте же, незнакомцы, - возвестил дворецкий звенящим от напряжения голосом, - что в этот зал ведёт лишь одна дверь. И принц не покидал покои через неё. Кроме него и вас никто не проходил сегодня этим входом. И пока вы не дадите ответ, куда делся принц, мне придётся вас задержать. Советую с ответом не медлить. Когда вам будет что сказать, постучите. Но, да будет вам известно, следующий раз эта дверь откроется или для того, чтобы вышел полноправный правитель королевства или вошёл палач, дабы срубить ваши головы.
   И дверь снова захлопнулась.
   Лина, Зелгадис и Гаурри тут же повисли на Наге, вознамерившейся ещё раз впечатать по створке подошвой. С этой стороны хоть и не было сапфирового моря, зато отделка красного дерева прельщала взор любого, кто останавливал его на переливах отблесков свечей в тёмной полированной глади.
   Когда Нага утихла, Зелгадис задумчиво посмотрел на опустевший трон.
   - Случайностью это уже не назовёшь, - нахмурился он в раздумьях.
   - Коронованные особы исчезают отовсюду, где мы появляемся, - сказал Гаурри.
   - Складывается впечатление, - сказала Нага, - что они исчезают независимо от нашего появления.
   Лина прикусила губу, чтобы не разораться. В эту минуту ненависть к Родригесу грозила переполнить и без того неглубокую чашу терпения юной волшебницы. Принцы... Изнеженные особы, рождающиеся, чтобы смышлёные девчонки могли выйти за них замуж и не знать отказа ни в чём... Но вместо изначальной миссии принцы, встречающиеся на пути у Лины, начинали доставлять уж слишком много проблем.
  
   Глава десятая,
   в которой появляются вовсе не те, кого хотелось бы повстречать
  
   - Никогда не поверю, что в тронный зал ведёт только один путь, - проворчала Лина, оглядывая величественные покои. Колоннады делили простор на две узкие части у стен и одну широкую, ведущую к опустевшему трону. За колоннами проглядывали хмурые портреты давно забытых правителей и запылённые книжные шкафы. По обеим сторонам от трона к потолку взмывали окна, застекленные цветными витражами. Солнечные лучи, пытавшиеся прорваться в зал, рисовали на беломраморном полу причудливую мозаику радуги.
   - Надо порыскать, - Зелгадис немедленно поддержал юную волшебницу, - глядишь, и обнаружим пару секретных дверок.
   - Хотя бы одну, - пожаловалась судьбе Лина. Судьба не ответила.
   - Всё приходится делать собственными руками, - проворчала волшебница и повертела головой по сторонам, раздумывая, куда бы приложить файерболл.
   Гаурри уже заступил на трудовую вахту и долбил рукояткой меча по стенам, внимательно прислушиваясь. Зелгадис исследовал трон, надеясь обнаружить под ним подземный ход. В данную секунду он уже оторвал правый подлокотник и намеревался взяться за левый.
   - И только Нага у нас ничем не занята, не так ли? - язвительно спросила Лина, поворачивась к вечной сопернице.
   Вопрос, однако, унёсся в пустоту.
   - Эй, - голос волшебницы внезапно осип. - Кто-нибудь видел, куда делась Нага?
   Гаурри перестал долбить стену и удивлённо воззрился на Лину. Зелгадис оторвался от изувеченного трона и посмотрел на волшебницу с не меньшим изумлением. Потом блондинистая и каменная голова так же завращались по сторонам.
   Грация Уль Нага Сэйлун - полусвергнутая владыка Сэйлуна - таинственным образом испарилась, невзирая на запертые двери тронного зала.
   Ни бус с черепом, ни чёрного плаща, ни шипастых наплечников. Ни голоса, способного содрогнуть вековые стены.
   - Что будем делать? - разорвал гнетущее молчание Зелгадис.
   - Только не подумайте, что я скучаю по её заливистому смеху, - поспешно вступила Лина, - но мне хотелось бы её отыскать.
   - Отыщем, - пожал плечами Гаурри и продолжил долбить мрамор, медленно продвигаясь вдоль стены.
   - Займёт слишком много времени, - нахмурился Зелгадис, наблюдая за Гаурри. - Попробую-ка я одно заклинание, которое никогда раньше не применял.
   Он встал в привычную позу, закрыл глаза и принялся бормотать нечто неразборчивое. Лина напрягла слух, но ничего осмысленного услышать так и не смогла.
   В зале потемнело. Мрак спускался с потолка мглистыми щупальцами. В полминуты тьма полновластно окутала бывшее пристанище негостеприимного принца Родригеса. Зато грани предметов окрасились ярко-алым. Словно светящейся краской на аспидно-чёрном листе выполнили чертёж тронного зала.
   - А вот и она, - удовлетворённо заметил Зелгадис и указал на невысокую арку, прочерченную по простенку меж двух портретов. - Потайная дверка собственной персоной.
   Гаурри тут же принялся ковырять мечом алую черту, но в деле открывания дверей не преуспел. Лина оттащила в сторону славного воина.
   - Тут силой ничего не добьёшься, - проворчала она и изготовилась пустить стрелу, да призадумалась: огненную или ледяную.
   Нельзя сказать, что Лина славилась долгими раздумьями. Но дверце таки удалось опередить скорострельность заклинания. За секундную паузу округлый кусок стены беззвучно исчез, явив непроглядную темень секретного коридора.
   Снова наступила тишина. Из коридора потянуло холодком. Шарик света, подрагивающий на Лининой ладони испугано съёжился.
   Волшебники переглянулись. Гаурри хранил спокойствие.
   И тут раздались шаги. Кто-то приближался к замершей троице из тёмных глубин потайного хода.
   Лина напряглась в ожидании атаки. Тревога росла в груди, постепенно опускалась вниз, заставляя позорно дрожать колени, пробивалась в голову, затопляя мозг ледяными пульсациями страха.
   А потом страх истаял, как что-то совершенно ненужное.
   В проёме стояло существо, закутанное в бурый дорожный плащ так, что был виден лишь крючковатый нос.
   - Давно не виделись, дедушка, бабушка или как вас там, - возрадовалась Лина. - Престол Сэйлуна моими стараниями освобождён. Поэтому я желаю получить заслуженную награду.
   Волшебница скромно отвернулась. Лишь протянутая рука с зазывно помахивающей ладонью поясняла, что юная волшебница не углубилась в исследование внутреннего мира, а скромно ждёт, когда растопыренная пятерня ощутит тяжесть заработанных золотых.
   Хозяин бурого плаща не спешил расставаться с деньгами. Во тьме капюшона зажглись два пронзительно голубых глаза.
   - Что-то мне не приходилось видеть среди родственничков Филонеля настолько ясноглазых, - насторожилась Лина.
   - Мне больше нет смысла выдавать себя за одного из этих уродцев, - смех существа был скрипучим, скрежещущим, будто одним куском ржавого железа водили по другому.
   Вспыхнуло голубое кольцо на мраморном полу. Прямо под ногами троицы зажглась алая надпись, выполненная колдовской вязью. Магический круг убегал в стену, но было видно, как он продолжается в коридоре.
   - Магия заблокирована, - прошептал Зелгадис в Линино ухо. - Не могу скастовать ни единого заклинания.
   - Ты совершенно прав дружок, - после фразы снова раздалось скрежетание смеховых конвульсий. - От тебя теперь ничто не зависит. Возможно, ты ещё пригодишься в общий котёл. Но сейчас мне нужна её сила.
   - Эй, - разозлилась Лина. - Если ты мне хочешь подкинуть ещё одну работёнку, неплохо бы сперва оплатить уже выполненную миссию.
   - И я об этом, девочка, - смех существа раздражал, словно кто-то немилосердно тёр стекло пальцем. - Подумай, не хочешь ли ты...
   Оно не успело закончить. С тихим щелчком бесполезное лезвие меча Гаурри шлёпнулось на мрамор пола, жалобно лязгнуло и упокоилось. Из рукоятки полыхал нестерпимо яркий сноп света. А сам Гаурри уже не топтался на месте, а нёсся прямо на бурый плащ.
   Существо издало невразумительный возглас и попыталось отступить за границу круга. Но не успело. Лезвие света полоснуло по истрёпанной ткани, разодрав плащ на тлеющие лоскутки. Обрывки безвольно опали. Стукнулись и раскатились стеклянные шарики бус. Но больше ничего под бурым плащом не обнаружилось.
   - Не выйдет из тебя принца, глупышка, - зашелестело со всех сторон. - Да и с тебя, каменный болван, тоже толк невелик. Сброшу-ка я с доски парочку фигур.
   Замок вздрогнул, стены растворились, уступив место воющим ветрам, которые в мгновение ока смели и Гаурри, и отчаянно стремящегося удержаться Зелгадиса. Потом вздрогнул весь мир.
   Лина стояла посреди бескрайнего поля. На чёрном небе без единой звезды сверкала влажная противно-розовая Луна с кровавым ободком.
   Что-то зависло между Линой Инверс и неправильной Луной. Что-то колышущееся, туманное, призрачное, трудноразличимое.
   - Что, девочка, - шелестящий голос звучал то из-под земли, то спускался с небес, то запутывался в растрёпанных ураганом волосах, - ты просила награду. Хочешь корону?
   - Это какую? - скривилась Лина, едва удерживаясь на ногах. - Родригеса с двумя драконами? Или Сэйлунскую?
   - А хоть обе сразу, - задрожал воздух. - Хоть все короны мира, сплавленные в один венец. Хочешь быть королевой вселенной?
   - Связавшись с тобой, я слышу одни обещания, - усмехнулась Лина. - Проблем было по уши, но в кошельке не прибавилось ни единой монетки.
   - И это всё? - воздух содрогнулся ураганными смешками. - Горстка золотых за право стать владычицей мира. Возьми, сколько пожелаешь, и скажи, будешь ли ты королевой?
   Ноги Лины внезапно обрели завидную устойчивость. Посмотрев вниз, Лина удостоверилась, что её сапоги полностью скрыты горой маняще поблёскивающих золотых.
   - Бери, - разрешил призрак, реющий над миром. - И соглашайся.
   - А что это мне даст? - сказала Лина, гордо уперев руки в бока. - Пока я не знаю, мой ответ "Нет".
   И сразу стало светло.
  
   Глава одиннадцатая,
   в которой происходит выбор
  
   - Ты когда-нибудь писала стихи? - спросил Зелгадис.
   Вместо ответа Лина присела рядом. Взгляд поглаживал мерно струящие волны широкого ручья, по которым весело скакали солнечные блики. Юная волшебница не знала, что и сказать.
   Сочинила ли она хоть строчку?
   И если да, то когда и какую?
   А если нет, то почему это кажется таким обидным?
   А сам-то Зелгадис хоть немного в этом преуспел?
   И вообще, а зачем это ему понадобилось знать?
   Вопросы роились в голове, вереница слов пыталась выстроиться связными мыслями, чтобы сложиться в достойные ответы.
   Сзади раздался шорох травы и хруст веток под ногами. Лина стремительно обернулась.
   Раздвигая лапы молодого ельника, к ручью приближался Гаурри. Вместо обычного одеяния странствующего воина, на нём красовался белоснежный без единого изъяна костюм. Чернела шёлковая рубашка. Лучом бирюзового светила протянулся галстук. Платок такого же цвета осторожно выставлялся из нагрудного кармана пиджака.
   В суровом молчании Гаурри приблизился к парочке на берегу ручья, учтиво склонился на одно колено и положил перед Линой ослепительный букет белых роз с едва заметными сиреневыми переливами лепестков.
   Лина покраснела. Ей было ужасно стыдно за свой потрёпанный костюм. Но, метнув быстрый взгляд вниз, волшебница удивлённо обнаружила, что на ней самое красивое платье, которое она видела за всю свою жизнь.
   - Пойдём, Лина, - тихо, но настойчиво сказал Гаурри.
   Лина поднялась, бросив Зелгадису извиняющий взгляд. Тот понимающе кивнул. Они оба кого-то ждали в этом тихом местечке. Но ожидание Лины подошло к концу, а к Зелгадису ещё не пришли. Но должны были. В самом ближайшем времени.
   Только Лине этого уже не увидеть.
   Но расстраиваться она не собиралась.
   Они шли через молчаливый лес, пронизываемый розовыми лучами утреннего солнца. Шли в торжественном молчании, словно на самый главный в жизни ритуал. Шли, будто по сказке. Красивой, непонятной, волнующей. Но Лина знала, что когда лес закончится, их встретит сказка ещё прекраснее.
   Еловые лапы расступились.
   Перед взором Лины предстал замок на высокой скале. Древние стены окрашивали лучи восходящего солнца. Пламенела черепица крыш. Нестерпимо сверкали начищенные шпили. Витражи в стрельчатых окнах переливались всеми цветами радуги. Замковые ворота были приветливо распахнуты.
   - Это наш замок, - тихо сказал отважный воин.
   Лине хотелось заплакать. Только не от пульсирующего счастья сбывшихся желаний, а от неизбывной тоски. Потому что ей вдруг стало ясно, что на самом деле замка этого не существует. Как не существует и Гаурри, облачённого в белоснежный костюм. И Зелгадиса, готовящегося к чему-то важному, а в промежутке сидящему у ручья и вопрошающему о стихах.
   Ничего этого попросту не бывает. Кто-то решил подсунуть Лине сбывшиеся мечты. Всё, что она хотела. Только не по-настоящему.
   И юная волшебница решила не согласиться.
   Сначала пропал замок вместе со скалой. Теперь до горизонта расплескалась небесная, ничем не потревоженная лазурь. Потом исчез Гаурри. И Лина совершенно точно знала, что за спиной тает лес, за которым у ручья, стираемого невидимой резинкой, доживает последние мгновения ненастоящий Зелгадис.
   В голове тихонько плескалось что-то, напоминающее малиновый сироп. Только не приторный, а бодряще-сладкий. Но с этим ощущением тоже приходилось расставаться.
   Глаза мигнули. И снова увидели непроглядную тьму неба, на котором неярко высвечивался страшный диск кровавой Луны.
   И слева, и справа подрагивали щупальца серого тумана. Если задрать голову, то можно увидеть, как они складываются в облик довольно неприглядного существа.
   - Это ты выстроил призрачный мир? - уныло спросила Лина.
   Надо же было с чего-то начинать разговор. А желать здравия такому уродищу язык не поднимался.
   - Там, где правит Повелительница Кошмаров, всегда найдётся местечко и Властелину Снов, - зашелестело со всех сторон.
   - А кем ты ей приходишься? - поспешила уточнить Лина у новоявленного разрушителя вселенной.
   - Она есть я, - ответил туманный монстр, - я есть она. Мы словно песочные часы. Наша мощь перетекает от одного к другому. Когда велика сила Повелительницы Кошмаров, я слаб и почти незаметен. И наоборот, если ты доберёшься до времён моего могущества, то увидишь, насколько величественны миры, созданные мной. Насколько они реальны. И как непрочны тогда порождения Повелительницы Кошмаров, как рассыпаются они от малейшего дуновения. Но самое таинственное время, когда наши силы уравновешены. Тогда рождённые нами миры, сталкиваются друг с другом, пробуя чужие вселенные на прочность. Тебе повезло, девочка. Именно туда мы сейчас и отправимся. Мне нужна твоя скрытая сила. И после того, как всё закончится, ты получишь достойную награду - мир, где твои желания исполнятся.
   Кровавая Луна исчезла. Её заслонил тёмный исполинский короб. Лина ещё не решила, налаживается ли жизнь, но то, что лучи цвета разрезанной плоти больше не светили в глаза, заметно приободрило юную волшебницу.
   - Не сильно красивый замок ты мне подсовываешь, - хмыкнула Лина. - Вот только не надо слов, что девушку украшает скромность и всё такое.
   - А это и не замок, - рассмеялся Властелин Снов. - Это принцевыжималка.
   Кровавая Луна нагло высунулась из-за короба, чем весьма огорчила Лину. Потом противное светило затряслось, запрыгало, как кусок мяса на сковородке и извергло сотни и тысячи фигурок, нелепо машущих руками и что-то визжащих то ли друг другу, то ли всему миру.
   - Неплох урожай, - похвастал Властелин Снов. - Сейчас я выжму из них веру. Веру их подданых, что их повелители не простые люди, а существа высшего порядка. Мы-то с тобой знаем, как эфемерно это отличие, но вера... Вера творит чудеса, а чудеса - это по нашей части.
   - "Мы", "наше", - нахмурилась Лина. - Что-то не припомню, когда я записалась в твою команду?
   - Когда сказала "нет", - пояснил Повелитель Снов. - Ловко ты усекла, что не надо соглашаться на королеву. Только бы согласилась, и мигом оказалась бы в ряду коронованных особ, - щупальце изящно оторвалось от общей массы уродливого призрака и показало на сыпящихся с небес правителей. - А я бы сейчас разговаривал с твоим наполовину каменным дружком.
   - Уж он бы точно не променял свободу на корону, - фыркнула Лина.
   - А на что променяла бы свободу ты? - вкрадчиво спросил вечный соперник Повелительницы Кошмаров.
   И картинки снова заметались перед глазами. Величественный замок. Гаурри в белом костюме. И бескрайние поля, наполненные деревеньками, которыми так престижно расплачиваться.
   Послышались знакомые вопли. На краю принцевыжималки сцепились Филонель и Амелия. Воздух немилосердно содрогал голосище принцессы, усиленный ржавым ведром. Окрестности тихонько вздрагивали, когда Филонель завершал очередной пинок. Правда, опытная Амелия вовремя успевала ускользнуть с линии удара.
   - Ну же, - с придыханием прошептал Властелин Снов, - сотворите друг с другом нечто особенное. Чтобы вера покачнулась. Чтобы упала прямо в мои руки. И тогда, девочка, мы с тобой...
   Снова исчезла тьма. Откуда-то из иных миров прибывало свежее дыхание утренних рос. Тянулись к шёлковым небесам острые верхушки волшебного леса. А над ними уже проступали из алой полосы рассвета башни сказочного замка.
   - Это вещий сон, - голос теперь казался мягкими песчаными волнами. - Считай, мой тебе подарок. Или аванс, если так тебя больше устроит.
   Первые лучи солнца окрасили розовым белые стены. Мир проступал всё чётче. Мир подменял собой тот ужас, где в тёмную бездну рушились те, кто согласился принять величие королевских особ. И народную веру в качестве бесплатного приложения. Воспоминания об Амелии и Филонеле таяли, как тают ненужные сны, когда, проснувшись, ты сразу включаешься в дела. Забылся Зелгадис. Гаурри подмигнул напоследок и исчез. Откуда-то из небытия пронёсся свободолюбивый красный дракон. В этом мире его полёт ещё не пересёкся с дорогой истребительницы драконов.
   - Нравится? - тёплые волны окутывали, как спасительное одеяло. - Теперь ты понимаешь, что всё происшедшее с тобой, было всего лишь ночным кошмаром. Но ты уже просыпаешься. Каким будет мир вокруг, и кто ты в этом мире? Кем ты хочешь проснуться? И кто будет рядом?
   - Эй, - сердито оборвала придыхания Лина. - У меня к тебе только один вопрос.
   Замок замер и стал плоским, словно рекламный плакат. Юная волшебница коварно усмехнулась:
   - Ты когда-нибудь писал стихи?
  
   Глава двенадцатая,
   в которой заканчивается это приключение, но продолжается долгая дорога
  
   Солнце палило немилосердно. Но высокие, плотно сбившиеся деревья надёжно укрывали дорогу от полуденного зноя.
   - Никак не пойму, - хмыкнула Нага, - каким заклинанием тебе удалось разрушить волшебство Властелина Снов?
   - Никаким, - пожала плечами Лина. - Волшебство никого бы не спасло. Лишь придало бы новые силы Разрушителю.
   Нага заткнулась, строя в уме варианты, которые приводили к её безоговорочной победе. Эти мысли были куда приятней воспоминаний ужасной давки, в которой она очутилась. Компания королевских особ никогда её не радовала. Тем более, когда все эти особы собраны в одном помещении. Надо добавить, в очень тесном и очень удушливом помещении.
   Сзади чуть слышно переругивались Филонель и Амелия. Это не грозило перерасти во вселенскую катастрофу. Амелия слишком была огорчена потерей волшебной трубы, чтобы ругаться в полную силу. А Филонелю мешала бурлящая радость. На сильных пальцах лежал слой мягкой пыли. Всё, что осталось от долговых расписок Родригеса.
   - Но ты ведь победила, - рука Гаурри мягко опустилась на плечо юной волшебницы.
   Лина кивнула.
   Её молчание хранило картинки рухнувшей вселенной.
   Того мира, где высится её замок.
   Когда смеёшься над вещими снами, знай, в отместку они отплатят мечтой, которая не сбудется.
   Никогда не будет замка с высокими башнями. Никогда перед ней не возникнет Гаурри, облачённый в шикарный костюм, чтобы провести её сквозь тайные тропы волшебной чащи.
   Впрочем, Гаурри хорош и в боевом облачении.
   И тот странный ручей никогда не встретится ей в этом мире.
   Тот, возле которого сидел Зелгадис, задавая удивительные вопросы.
   Сейчас, храня молчание, Зелгадис ехал впереди.
   "Стихи", - вспомнила Лина.
   А не пора ли придумать хоть пару строчек?
   На тот случай, если Зелгадис всё же когда-нибудь спросит.
Оценка: 5.29*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"