Аннотация: Второй драббл, повесить который в миниатюры у меня не получается. 257 слов. Но ты все равно всегда был лучше меня.
...А помнишь, когда тебе восемь было, ты очень смешно пародировал нашу бабушку? Помнишь, тогда еще даже училка заметила, как ты кривляешься? Что она преподавала-то? Математику, нет? Точно, математику. Ты ее еще ненавидел тогда. Математику, не учительницу.
А еще - когда мы пару раз уезжали летом на побережье с родителями ты собирал камешки с берега и складывал их в где-то чудом найденный стакан? Помню, тогда ты слушал джаз. Во всю слушал, всего Синатру наизусть цитировал. А еще Чета Бейкера и Чарли Паркера. И Эллу Фитцжеральд. Ну, всех их. Я-то джаз никогда особо не понимал. В крайнем случае - блюз, так вообще классика в основном.
И, конечно, тренироваться ты любил. Очень любил. Прямо всего себя посвящал тренировке. Знаю я тебя, такой увлеченный был, такой весь в процессе... не то, что я. Я-то вообще можно сказать делал вид, что что-то делаю. Выносил из занятий в основном философию, не больше. Хотя много мне те занятия дали - физически подтянулся, красивым вроде даже стал. Очки почти никто и не замечал.
Но ты все равно всегда был лучше меня.
А еще помнишь, когда мы влюбились в одну и ту же девушку в классе - Наоко ее звали, да? Конечно же, она предпочла тебе, такому красивому и спортивному, замухрышку меня, бравшего все вершины только мозгами. Тогда все еще удивлялись.
После этого ты со мной долго не разговаривал. Долго-долго. Отмалчивались оба, потом какие-то чисто ритуальные жесты пошли. Здоровались с натянутой улыбкой, где-то приходилось отмалчиваться, где-то просто явно выпендриваться. Но это же были мы, верно?
А как мы еще в наглую играли в морской бой на лекциях истории? Весь класс только нас и слушал... а потом учителя разлинованные тетрадки отбирали. Было и такое, правда же?