Жил Иван Царёв с лягушкой, ненаглядною квакушкой,
Он души в жене не чаял, очень преданно любя.
Булки печь она умела, ткала, шила, песни пела,
То царю рубашку скроит, на 7 ноября.

Исключительная баба, но была, от роду, жаба,
Не всегда в таком обличье, жабой днём она была.
Ночью, скинув шкуру эту, прикуривши сигарету,
Начинала с Ваней делать, шуры-мурные дела.

Раз Иван пришёл не в духе, с партсобрания, под мухой,
Да и бросил ночью шкуру, прямо в печку "Индезит".
Шкура тлеть мгновенно стала, техника не подкачала,
А жена ему с упрёком, ультиматум говорит.

Ты отыщешь своё счастье, в 3 * 10 государстве,
Семь на восемь, восемь на семь, хрен его там разберёшь.
Подошла воды напиться, обернулась голубицей, 
Улетела, упорхнула, что не сыщешь, не найдёшь.

Есть один закон толковый, даже, где-то, очень клёвый,
За трамваем, уходящим и, за бабой не гонись.
Надо времени дождаться, постоять и отдышаться,
Потому что сзади едет, их, обычно, завались.

Наш Иван перекрестился и на третий день женился,
Но на этот раз, невеста, мышь летучая была.
Ночью шкуру надевала и с вампирами летала,
Днём была нормальной бабой, Ваню - солнышком звала.