Гости - это образ жизни, переходит по наследству,
Очень древняя придумка, как шашлык и оливье.
Как бальзам от одиночества, проверенное средство,
Очень развито в России, и в хоромах, и в избе.
Званый гость всегда милей, с нетерпеньем ожидаем,
Про татарина мы знаем, но бывает и хужей.
Ошм, в ентом важном деле, в пору, вывихнуть мозги,
Но без этой канители, подыхаем от тоски.

На Руси в былое время, гостя очень почитали,
Кто гостей не хлебосолил, тех лупили всем селом.
Если живы, оставались, не скулили, не роптали,
Без обиды принимали, всех за собственным столом.
Перед тем, как принимать, пол хозяйка в доме мыла,
Чтоб потом, гостям, где было, поднакушавшись поспать.
Перед встречей, хохмы ради, оставляли, мокрым пол,
Спрятав тапки в палисаде, исключительный прикол.

И радушьем, и терпеньем, запасясь на срок приёма,
С хлебом - солью, визитёров, поджидали на крыльце.
Если хлеб и соль принЯли, и не шли назад из дома,
То за стол гостей сажали, пить горилку, есть сальце.
А собаке дав костей, чтобы псина с голодухи,
Не рвала на жопе брюки, не рычала на гостей.
Гости кланялись хозяйке, глаз кося на самогон,
Не теряя, сняв фуфайки, с поля зрения флакон.

Есть обычай, перед встречей, запирают все засовы,
А с приходом приглашённых, начинают отпирать.
Так дают понять пришельцу, нынче гости не дешёвы,
Дорогому отворяют ворота, ядрёна мать.
А потом, войдя во двор, гости шутки отпускали,
Дескать, целый день не жрали и, согласны на кагор. 
Тут хозяин, зная дело, приглашает всех за стол,
Кровь в аорте закипела, словно впсачили укол.

Все за стол садились скромно, по традиции старинной,
И с неловкого молчанья, начинался разговор.
Гости дом, потом, хвалили, особливо, погреб винный,
С аппетитом налетали, по началу, на кагор.
После красного вина, самогону пригубили,
Солонинкой закусили, не цепляет ни хрена.
Глаз хозяйский замечает, недостаток куражу,
По стакану наливает, как Боржоми на пляжу.

Поднабравшись самогона, хороводы танцевали,
Под Камаринского, после, продолжали угорать.
А потом, на брудершафт, в толпе, Высоцкого плясали,
И Чайковского пытались, под Плисецкого лабать.
Наплясавшись до чертей, придавив в углу хозяйку,
Каждый норовил под майку, запустить ручищи ей.
Очень славно отдыхали, всем на зависть и ащще,
Где придётся засыпали, кто в салате, кто в борще.

После плясок вспоминали про "Мороз" и про "Кручину",
Про "Дубинушку", понятно, и, беднягу "Ямщика".
Электричества не знали, для комфорту, жгли лучину,
От души, на всю деревню, задавали песняка.
С первым рёвом петуха, выходили из нирваны,
Не дождавшись с неба манны, в погреб тянется рука.
Охлаждённым самогоном, сделав внутренний компресс,
И огурчиком солёным, завершается процесс.
                                                                              20.02 2002.