Кульков Виктор Константинович
(лит. псевдоним Пётр Лирэнский)
поэт, поэзии талант прозы
рожден 13.11.1984., г Судогда


13.10.2016 - 26.10.2016

Поэма  "Фермер"

1. 
Я иду мужчина одинокий

по равнинам поработать лишь,
бьют в крови, по венам красны токи,
вот пришла и утренняя тишь,

в поле гладь - не сладкая картина,

боль от ужаса разит висок -
заросла раздольная равнина,
мёртв лежит пшеничный колосок.

Заросло - лопата только в руки

и кусок не скушаешь весны,
труд и труп, пахать, а не от скуки
от нужды, о хлебе только сны.

Будет рожь по осени цветастой,

в голоде совсем не задержусь,
пахарь я, в огороде астры
разведу и в поле вновь вернусь.

Я гоню свой трактор до заката

в холод, зной, в жару и даже в ночь,
чтобы поля славного плакаты
зацвели, взросла пшеница-дочь.

Любо слушать гусениц напевы,

рёв мотора песней заливной,
поле вспахано и справа, слева,
отдохнуть пора воды попить хладной.

2.
Средь стеблей стоят кресты от пугал,

что распятие клевало от ворон -
грабли их от чёрных, скверных чучел,
что зелёным не несли урон

стеблям, впитывающим влагу.

И от межи до межи стража чётко
исполняет долг,  в свой час сторожевой,
я обхаживаю их чечёткой

гусениц колючею листвой, -

аж, дрожат, как после крепкой браги.
С временем все зерна отвердели,
сок густой под корень весь в земле,

их ряды все собраны к постели

невысоких крон - хранилищ в чистой мгле.
стража демобилизована к метели.
белый хлеб в тиши лежит как россыпь

жемчугов, да только их дороже всех -
Деревушкам, градам - корм и подсыпь 
Всей скотинушке, чтоб толще был их мех

И молочного удоя опий.

3.
Поле  есть, не дико виноградник

вывести - долина широка,
тот же самый, что и помидор рассадник,
лишь была погода и рука. 

Лозам вешним холод не помеха.

Винограда пламенная грудь
вырастит в зелено-красны меха,
а до этого так долог путь,

а пока лопатой по бороздам

в день идёт мужицкая рука,
чтоб зачаться плодам - сочным гроздьям,
чтоб цвела долина, широка.

Налиты ветвей от солнца лица

краской алой под улыбкой дня,
только я от труда бледнолицый 
встал средь виноградного огня.

Ну  - жара! Аж, ревень в клочья вянет,

виноградинок , а тысячи растут,
с листьев пыль мозаикой всё тянет,
распыляя по простору тут.

Утро ранее - чернику-землянику

в лес сбирать с отрадным молоком
мне покушать с чёрным хлебом, лики 
чтобы с силой забить молотком

брусья деревцам младым опору -

клонят гроздья первые к земле,
приступаю, к винограду-сбору.
Солнце лишь печёт чело во мгле.

Собирать пора малину, вишню.

Всё пойдёт на сладостный компот.
Нет, зимой не будет просто лишним,
А пока - работа, труд и пот! 

Вечер, отдых ржавою гармонью

я дразню вечерних соловьёв
обнимая мех её ладонью,
словно женственную гроздь ветвей

винограда, запах сусла манит

и пьянит, не пью, ещё вина,
добавляет зорька красной рани
опьянения на мысль до дна. 

Виноград, пшеница, огороды -

вроде всё, а дел  невпроворот,
падаю - усталость - хоть и годы
молодые сон смыкает рот....

4.
Лес - кормилец, прибыльное дело -

ягоды и всякие грибы.
Над корнями вся земля дрожит не смело,
Это я иду - тропу резьбы

по лишайнику ведя, умело.

Путь тяжёл - особо землянику
по оврагам в травке собирать,
и искать кустарники черники

ягодную раненную рать,

ветки пней, аж страх -  змеевики!
Сосен ствол хрустит от плётки ветра -
упадёт, - но мне не привыкать.

Мхи и папоротники, чу, на метр,

подосиновик пора глядеть-искать,
вдалеке волной ложиться вечер.
Целый день - корзины две в руках

Сколько пряностей лесных - доволен

Возвращаюсь в хижину уже впотьмах.
По небу желток яичный волен
Расползается, вот сон опять, и, ах!