С этими словами толстяк втолкнул меня в маленькую полутемную комнату, полностью заваленную каким-то хламом.
- К окнам можешь даже не подходить, - предупредил он, - ставни снаружи заперты на замок. И захлопнул дверь.
Постояв несколько минут посреди помещения, позволяя глазам привыкнуть к полумраку, я обошла место моего заточения по кругу, разглядывая обстановку. Шкафы без дверей, сломанные стулья, тюки с одеждой, стопки посуды, метлы, еще какое-то барахло, все покрытое пылью и паутиной. Не найдя для себя ничего интересного, я устроилась на краешке колченогого стула и принялась усиленно думать, как выбраться из сложившейся ситуации. Как назло, именно сегодня все умные мысли решили обойти меня стороной, поэтому к моменту, когда с улицы внезапно послышался какой-то шорох и ставня на одном из окон приоткрылась, ничего придумать я так и не успела. Кто-то осторожно поскребся в окошко. Я прислушалась, не сводя глаз с окна и ожидая, что же будет дальше. Тихое постукивание раздалось еще раз.
Сгорая от любопытства и без конца оглядываясь на дверь, я на цыпочках подошла к окну и выглянула.
На улице стоял чумазый худенький мальчишка лет тринадцати, в кепке не по размеру и что-то мне говорил, горячо при этом жестикулируя.
- Открой окно, - смогла прочесть я по его губам.
Тихо, стараясь не шуметь я отодвинула защелку и потянула створку на себя. В глазах потемнело от напряжения и волнения, так сильно я боялась выдать себя громким скрипом. Но, к счастью, окно отворилось, лишь негромко звякнув. Я шумно выдохнула.
Мальчик подтянулся на руках и ловко, по-кошачьи запрыгнул в комнату. Огляделся.
- Ты кто? - спросила я. - Как замок на ставне открыл?
- Тише ты! - шикнул он на меня, приложив палец к губам, и продемонстрировал тонкую железную проволоку. - Это о тебе они разговаривают?
Не теряя времени, паренек принялся деловито обшаривать шкафчики, время от времени перекладывая их содержимое к себе в карманы.
- Не знаю... кто разговаривает?
- Ну, толстый Грегор и трактирщик...
- Не знаю, - опять повторила я. Потом догадалась, что толстый Грегор - это и есть мой конвоир. - Ты знаешь этого Грегора?
- Да кто же его не знает?! Отморозок тот еще... Хотят тебя продать подороже... или, на худой конец, оркам отдать за вознаграждение, но там много не заплатят... а ты правда маг?
У меня похолодело в груди.
- Как оркам? Зачем?
Мальчишка хмыкнул.
- Как зачем? Повеление его Величества Каюма I: всех магов - казнить...Так ты и в правду маг?
- Нет, нет, конечно... Я просто девочка....
Мальчик недоверчиво посмотрел на меня.
- Ну, да, конечно... Как же тебя тогда зовут, просто девочка? Откуда ты тут?
Я... я ничего не помню... - пролепетала я, все сильнее волнуясь.
- Жалко... Ну, ладно... Пойду я тогда, пожалуй, - сказал мой новый знакомец, собираясь покидать комнату тем же путем, что и появился. - Ты со мной? Или все-таки к оркам?
- Конечно, с тобой! - я, не сомневаясь ни секунды, поспешила за ним.
Видимо, мы вели себя недостаточно тихо, либо толстый Грегор с трактирщиком наконец-то договорились, но, в тот момент, когда я уже перекидывала вторую ногу через подоконник, дверь в комнату распахнулась и он бросился ко мне, вопя во все горло:
- Стой, малявка! Куда собралась?!
От неожиданности я дернулась и, потеряв равновесие, начала заваливаться назад, в окошко, прямо на поджидающего меня мальчишку. Тот, не растерявшись, вцепился сзади мне в платье и дернул на себя так, что ткань жалобно затрещала. Вылетев из окна, как пробка из бутылки, я приземлилась на спину, пребольно пересчитав позвонками каждый камешек. Мальчик, не дав времени опомниться, потянул меня за руку, помогая подняться.
- Ходу, ходу отсюда! Вставай же! Быстрее побежали! - испуганно тарахтел он, не делая, однако, попыток оставить меня и удрать одному.
В окно вслед за нами уже лез брызжущий слюной и изрыгающий проклятия Грегор. Его толстое лицо раскраснелось, глаза метали громы и молнии, а изо рта вылетали такие страшные ругательства и обещания расправы над нами, что я вскочила и стремглав бросилась бежать вслед за мальчишкой.
- Фу-у-у-ух... - тяжело вздохнул он, когда шаги наших преследователей затихли вдалеке и тяжело прислонился к стене, прикрыв глаза. Мои легкие горели от бешеного бега, сердце выпрыгивало из груди, во рту пересохло и до сих пор не верилось, что мы смогли уйти от преследователей. Младший сын трактирщика, молодой и быстроногий парень, гнал нас два квартала, постепенно настигая, а безнадежно отстающий Толстый Грегор вопил где-то вдалеке: "Держи воров!", привлекая внимание прохожих и стражи. И неминуемо быть бы нам пойманными, если бы мальчишка, свернув в очередную подворотню, внезапно не нырнул в заросли дикого винограда. Я, не раздумывая, повторила его маневр. Дальше мы на коленях поползли вдоль каменного забора, полностью скрытые лозой и, наконец, едва протиснувшись в дыру в ограде, оказались в чьем-то саду.
Парнишка, все так же тяжело дыша, снял огромную, не известно каким чудом не потерянную в нашем сумасшедшем забеге кепку и поскреб лысую, с едва пробивающейся щетиной голову. Задорно подмигнув мне, широко улыбнулся, показав дырку на месте одного из передних зубов.
- Вот это да! Еле ушли, - сказал он.
Я, едва переводя дыхание, кивнула.
- Спасибо... - решила поблагодарить я спасителя, - спасибо за помощь, мальчик... Как тебя зовут?
Спаситель вдруг нахмурился и сказал:
- Какой я тебе мальчик?! Я девчонка!
Я ошарашенно замолчала и вновь перевела недоуменный взгляд на практически лысую голову.
- А-а-а-а, прическа... - правильно истолковав мое замешательство, протянул мой благодетель, - так это вши... не обращай внимания. У нас в приюте все с такими прическами ходят...
И вдруг расхохотался во все горло.
- Да пошутил я... Ты бы только видела свое лицо! - простонал он, хохоча так заразительно, что я захихикала вслед за ним, не в силах удержаться. - Конечно, я мальчик!
Все переживания и тревоги, которые пришлось пережить за день, требовали выхода, поэтому мы хохотали словно сумасшедшие, размазывая по чумазым лицам выступившие слезы и никак не могли остановиться.
- А насчет вшей тоже пошутил? - наконец смогла произнести я, все еще хихикая.
- А, нет, насчет вшей не пошутил... - ответил мальчишка и протянул мне руку, в последний раз видевшую мыло, видимо, только в прошлом году, - Алистер...