Гетто Виктория : другие произведения.

Волк. Молодость

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Книга третья. О Фиори, как государстве, сопредельных ему землях и нравах обитателей.
  Волк. Молодость.
  
  Пролог.
  
  - Уходите! Все! Кто куда может!
  ...Последний приказ командира эхом отдавался в голове Сергея. Два Больших Листа саури против императорского штурмносца. Никаких шансов. Только одно желание - продать свои жизни подороже. И они дрались, невзирая на потери, на кровь и боль в расплющенных страшнейшей, просто непереносимой перегрузкой телах. Багровая муть перед глазами, реактор, у которого давно отключены все предохранители. Полурасплавленные стволы плазменных орудий... А потом голос командира в наушниках и его приказ - спасаться. Кто-то должен донести до Империи то, как дрались воины Руси. И, несмотря на нежелание, Стрельцов подчинился. Последний плевок рабочего тела из дюз, последний вираж, прыжок в сторону от устремившейся ему навстречу ракеты. Успел увидеть, как отчаянно парящий атмосферой корпус родного корабля врезался в один из кораблей саури... Взрыв, летящие во все стороны обломки, один из которых ударил по хрупкому корпусу истребителя... И - тьма. Милосердная, бездонная. Погасившая отчаяние человека. Потому что до ближайшей земной базы или форпоста искалеченная машина не долетит при всём желании пилота... С трудом пошевелился. Кое-как разлепил глаза. Странно. Тяжесть в теле. Не в теле. Вообще присутствует тяжесть! Но почему ничего не видно?! Ослеп от вспышки? Нет. Не похоже. Перед глазами по-прежнему багровая муть. Багровая. Багровая... Попытался поднять руку. Скрипя перчаткой, коснулся шлема. Ему показалось, или нет? Шшш. Шшш. Есть! В ярком свете он смог разглядеть свою руку. Действительно. Перчатка. Пилотская. Снова поднёс её к шлему. Двинул второй рукой. Вышло! Дело пошло веселее. Через пару мгновений стекло гермошлема очистилось достаточно, чтобы можно было смотреть через него. Поднял опущенную голову и охнул - шея дико болела. Невыносимо. А это что за пятна? Светлые и тёмные? Проклятие, бронепластик фонаря был чем то измазан. Нечто коричневое, чёрное. Словно земля. Ничего не понятно. Но вроде всё цело. Через внешний покров ослепительно бьют крошечные лучики света. Он что, где-то у звезды? Виртуалка не работает. Сейчас его шлем абсолютно бесполезен. Просто как защита. Но тело не чувствует полёта. Ощущение, что истребитель просто стоит на месте. Где-то на планете. Или астероиде. Стоп. Откуда здесь планета? Рискнуть? Впрочем, другого выхода нет... Медленно поднял руки к застёжкам шлема. Мгновение поколебавшись, коснулся зажимов. Щелчок. Толстенное бронестекло упало на колени. Молчание вокруг тут же пропало, разорванное криками птиц, гулом насекомых, шелестом листьев. Это невозможно... Этого просто не может быть! Не может быть! Рванул рычаг привязных ремней, те с сухим щелчком уползли в кресло. Осмотрелся вокруг себя новым, уже сообразившим взглядом наконец заработавшего мозга. Он на планете! Сел! Не зная как сам! Но точно, на поверхности! Потому что этот запах почвы ни с чем не перепутаешь! Совершенно! А панель управления мертва. Совершенно. Точнее, её нет вообще. Словно обрезана. Сплошная стена земли перед человеком. Словно машину разрезали по шестому шпангоуту силового набора и воткнули в яму. Но можно развернуться в оставшемся пространстве. И раздвинуть створки из бронепласта вручную. Стоп! Спешить не надо. Не стоит... Кое-как развернулся на сиденье. Упираясь в разбитые борта, сложил спинку. Вот же... Аварийный чемоданчик цел. Повезло! Но оружия нет. Зато инструмент на месте. Во втором ящике. Эх, руки плохо слушаются. Странное ощущение. Но хоть слушаются... Кое-как открыл крышку, взглядом выхватил большой тесак, могущий служить одновременно и ножом, и топором. С трудом свёл пальцы на его рукоятке. Потащил. Получилось. Из-за чего такая заторможенность? Ведь не из-за притяжения, это точно. Ощущение, что тело чужое. Не его. Может, сработала система криозаморозки? И после боя прошло не то, что неизвестно сколько лет, а может, и веков? Во всяком случае - горелым не пахнет. А машина, входя в атмосферу, в любую, кстати, нагревается. И как она села, если пилот в отключке? И где остальное? Имущество? Тысячи иголочек начали вдруг разбегаться по всем мышцам, по коже, по нервам. Точно. Знакомое ощущение оттайки. Получается, что истребитель действительно включил анабиозный сон. Но почему? Пилот же не отдавал команды на это! Его желанием было увести машину подальше от боя, лечь на курс, а потом уже прибегнуть к последнему шансу... Может, из-за удара того обломка? Что-нибудь замкнуло, или логгер сбросил команду из-за сотрясения... Потом разберусь. Сейчас, главное, определиться, где я и, что с моим истребителем. Тем более, что руки-ноги на месте, и минут через десять организм окончательно придёт в норму. Пока же - подождём. Как раз те десять минут. Как только тело окончательно заработает, будем выбираться из машины...
  
  Глава 1.
  
  ...Подкидываю очередное полено в костёр. Тот горит ярким пламенем, постреливая время от времени угольками. Только вот дым немного ест глаза. Неизбежное неудобство открытого очага. Самого настоящего. Сложенного из грубых камней. Самое время подбить итоги. Ведь уже сутки прошли. С того самого момента, как я проснулся после двухлетнего криосна. Спал бы дольше, да вот кончился анабиозный раствор. Элементарная дырка в ёмкости. Но надо признать, мне неслыханно повезло! Просто невероятно! Сказочно. Прежде всего, сама планета. Меньшая, разумеется, чем на моём родном мире, сила тяжести. Зато слегка повышенное количество кислорода в атмосфере, и, как следствие этого, возможность находиться на поверхности без всяких скафандров и прочих дыхательных устройств. Это первое. Второе - мне удалось выбраться из останков моего истребителя без всяких сложностей. Едва створки фонаря открылись, как тонкий слой почвы рухнул вниз, и по глазам ударило яркое солнце. Проморгался, уцепился руками за борта, вымахнул одним прыжком наружу. Втянул терпкий чистый воздух, осмотрелся. Небольшая рощица. Из самых разных деревьев. В смысле - лиственных и хвойных. Действительно, небольшая. На глаз примерно километр. Неправильных очертаний. Чуть поодаль - озерцо. Вытянутое, с каменистым пляжем. И - скалы вокруг. Не очень большой долины. Деревья растут на холме. Метров так двадцать-двадцать пять высотой. Пологом. В этот то холмик я и впечатался. Ну не я лично, а автопилот. Или что там меня сюда выбросило? Во всяком случае - носовой части нет. Вообще. Следовательно, ни источника энергии, ни приборов, ни вооружения. Осталась лишь обгрызенная неведомой силой кабина, да кормовая часть: неприкосновенный запас на случай аварийной посадки, трубопроводы, световоды, хвост с дюзами, обломки обшивки. Ни оружия, ни боеприпасов, входящих в комплект истребителя, естественно, нет. Потому что плоскостей, на которые крепится модульное вооружение, тоже не осталось. Вообще, от машины в наличии всего лишь огрызок. Очень маленький. Просто крошечный. После того, как осмотрелся вокруг, полез на дерево. Выбрал себе повыше ствол, и полез. Надо же выяснить, где я, и что я. Забрался с трудом на нечто вроде сосны, устроился поудобнее у вершины, поднёс ладонь к бровям - солнце уж больно яркое. А потом выругался, как сумел, пополз вниз. Горная долина. Километров пять в диметре неправильного круга. У скал видел нечто вроде живности. Мельтешит непонятно что. Совсем крошечное. Хотя, может, это из-за расстояния. То самое озеро. Нечто вроде поля. Точнее, его намётков. Может, огород. И - полуразвалившаяся хижина из грубых брёвен рядышком с тем самым местом.
   Просидев под деревом почти час убедился, что хижина либо покинута, либо заброшена, что впрочем, особой разницы в моём случае не составляла. Но всё-таки поостерёгся ломиться в открытую и пробирался к этой куче брёвен почти час. Если верить местному светилу. Мда... Посеревшие от времени стволы, без коры. Вывалившиеся из швов клочья мха, используемого в качестве конопатки. Подслеповатое окошко с остатками каких то лохмотьев. Сколоченная из жердей деревянным шипами дверь, пронзительно заскрипевшая, когда её открывал... Так я и вошёл внутрь, с тесаком в одной руке, и готовой к удару второй. Внутри... А что внутри? Грубая лежанка, на которой застыл скелет с клочьями бороды, укутанный в полуистлевшую материю. Очень, кстати, занятную. Ручной работы. Это я смог определить сразу. Даже невооружённым взглядом. Видел такое в музее. Нитки неровные, из которых лохмотья состояли. Окраска. В общем, понятно стало одно - мир здесь крайне примитивный. Ну, очень. Инструменты, что обнаружились в хижине - деревянные. Металла вообще не было, за исключением мешочка из кожи, найденного в глиняном кувшине с парой жёлтых и тройкой чёрных кружочков, на которых было грубо что-то вычеканено. Как я понял - монеты местные. Жёлтые. Уж не золотые ли? Куснул - след остался. Точно. Золото. Что-то железное в лачуге явно было. Но теперь на том месте бурые потёки ржавчины. Сгнило. Интересно, сколько лет тут никого живого не было? Нашёл кусок полуистлевшей шкуры, сложил на него останки прежнего жителя, вынес наружу и захоронил в неглубокой яме. Даже кол воткнул в ногах. Спи, мой предшественник. Потом занялся осмотром дальше и тщательней. Наткнулся на несколько сгнивших пеньков. Грубо срубленных. Значит, был топор. Ну, от которого лишь ржавчина осталась. Ещё - на поле какой то-мелкий злак. То ли дикая рожь, то ли просо. Не разбираюсь я в этом. Совершенно. Но в желудке забулькало. Поесть бы не мешало. А чего? В моём аварийном рундуке только сухие пайки. И совсем немного. Если питаться, как положено - десять дней. Потом хоть зубы на полку клади. Или... Вспомнил, что видел живность. Немного успокоился. На крайний случай можно чего-нибудь и добыть. Да и озеро большое, может, в нём рыба водится. Тоже вещь съедобная. Пока обойдёмся пайком, а утром решим. Где спать лечь? В истребителе, на улице? В хижине? В последнем месте чего-то не тянуло. Слишком уж скелет с оскаленными зубами явственно перед глазами стоял. Кстати, интересно, а как сей отшельник сюда попал? Неужели тропа имеется? Поищем. Обязательно. А пока...
   Выудил небольшой, с ладонь, квадрат, оторвал от него уголок. Зачерпнув глиняной кружкой, оставшейся от прежнего владельца, влил внутрь примерно четверть литра воды. Затем свёл края разрыва, коснулся пальцем алого квадрата в центре упаковки с одной стороны. Брикет заурчал, зашипел, потом вдруг резко увеличился в объёме. Готово! Не очень вкусно, зато сытно. До следующего вечера точно есть не захочется. Пока возился - темнеть начало. Эх, так и не решил, где ночевать. Впрочем... Покосился на лежанку. Чего покойников бояться? Он уже лет десять назад умер. Так что... Подбросил охапку хвороста в топку грубого открытого очага, извлёк из аварийного запаса 'вечную зажигалку', поджёг. Что интересно - огонь. На него никогда не надоедает смотреть. То ли генная память. То ли нечто другое. Но так вот. Когда пламя чистое. От дерева. Настоящее. Не обманка от нефти или другой синтетики. От этой мерзости пламя грязное. Мутное. Вызывающее лишь отвращение. А тут - настоящий хворост, гора которого, высушенная до звона, нашлась позади низкого строения. Эх, хорошо. Живой. Вокруг - воздух. Не надо беспокоиться о том, что не хватит для дыхания. Вода. Почва. Расстелил на земле сверкающее атермальное одеяло, предварительно выкопав две ямки - для бедра и для плеча. Лежаком, всё-таки, побрезговал. Плотнее прикрыл ещё составляющую одно целое дверь. В окно никто, представляющий угрозу, не просочится. Оно крохотное. Даже мыши голову не просунуть. Стены прочные. Брёвна, из которых те сложены, толщиной сантиметров по сорок. А что щели - дело поправимое. В будущем. Если, конечно, тут застряну... Вытянулся на плёнке, глядя в очаг, весело полощущий языками пламени. Романтика. Ага! Это же не турпоход в стиле прошлого! Связи - нет. Энергии - нет. Оружия - нет. Собственно говоря, ничего нет. Вообще. Тесак, универсальный инструмент, он же лопата, топор, пила в одном флаконе. Моток мононити, из которой можно сделать либо удочку, либо тетиву. Не очень большой, кстати. Иголки. Девять брикетов сухого пайка. Вечная зажигалка. Пара флакончиков с универсальным антидотом и шприц с регенерином. Бинокль. Всё. Плюс останки моего истребителя. Обшивка. Немного трубок разного диаметра. Проводка. Силовой каркас. Бронестекло и бронепласт. Всё, пожалуй. Ах, да - ещё скафандр. Точнее, пилотский костюм. И всё. Шлем со всей своей машинерией - мёртв. Устройство криосна - повреждено. Нет анабиотического раствора. В общем, вариантов три. Первый - просто дожрать сухпай и потом либо утопиться, либо прыгнуть со скалы и разбиться вдребезги. Второй - попытаться кое-как устроиться в этой горной ложбине. Крыша над головой на первое время есть. Судя по лиственному покрову под ногами - и времена года. Дело крайне рискованное. Сколько времени длится год? Сколько времени тут зима? Холодная, или не очень? Что можно вырастить, если не знаешь, растёт ли вообще чего-нибудь тут полезное или съедобное? Одежда? Инструменты? Чем обработать почву? Руками много не накопаешь! Особенно, с голодухи...
   Вариант три - искать дорогу к людям, и просить Вселенную, чтобы аборигены не слишком отличались от него по внешнему виду. По костям, вроде бы такие же. Но вот внешние отличия могут быть какими угодно. Скажем, кожа у них синяя будет, или нос хоботом... Какая муть в голову лезет! Нет, надо с утра спокойно, не торопясь, обойти долину по кругу. Как раз на день занятие будет. Поискать, чем тут тот покойник занимался. На самом деле. Найти тропу. А дальше будем думать. Время пока есть. Так что... Не заметил, как задремал, ворочаясь на жёсткой земле пола... Яркие лучи солнца разбудили меня ближе к полудню. Даже странно - столько спал в анабиозе, а тут снова, как сонная муха. Но потом, подумав, сообразил, что вчера с отвычки набегался и налазился, организм ещё не окреп и не пришёл в нормальный рабочий режим, вот и затребовал отдыха. Сбросил с себя лётный костюм, оставшись в трико, умылся у озера. Жаль, побриться нечем. Щетина уже полезла. Ладно. Сойдёт и так. Кто меня видит? Живность? Птички? Им по барабану, как выглядит двуногий хомо...
   Вооружившись тесаком, побрёл к скалам. Искать надо там. Дорогу к людям. Должна быть тропа. Ведь как то мой предшественник сюда попал? И верно, чем ближе к почти отвесным каменным склонам, тем больше следов человека. Там - полузаплывший затёс на могучем стволе. В другом месте - пенёк. А вот и... Яма. Большая. Довольно глубокая. Хм... И не одна, как я вижу. Метрах в ста ещё одна. Уже с обвалившимися краями. Словно воронка от снаряда. А там что? Пещера? Точно! И чем ближе я подхожу, тем она больше... Вход большой. Где-то два моих роста. И уходит куда-то вверх. Может, здесь? Этакий природный тоннель. Хотелось бы надеяться. Но нужен факел. Фонаря то у меня нет. Чтобы придумать? Делаю пару шагов в густую тень, замираю, чтобы немного привыкли глаза. Невольно передёргиваю плечами от пробежавшего по коже озноба. Хотя тут и сухо, без малейших следов влаги, но... В полусумраке входа сразу становится холодно. Разогрелся, пока пересекал долину. Да и солнце уже в зените. Есть хочется... Сильно... Вроде бы привык. Что-то там виднеется. Только вот эти большие булыжники, разбросанные по неровному полу. И так ногу сломать можно, так ещё и глыбы. Только вот странные какие-то. Словно их долго шлифовали. Или они лежали на морском дне. Зато сами скалы острые и зубчатые... Ненормально выглядит. Рискнуть? А что потом? Без огня внутри делать нечего. Нужен факел...
   Выбираюсь наружу. Сразу горячий воздух выжимает из моего лба обильный пот, а я задумчиво смотрю на близлежащий лесок... Это дерево очень похоже на сосну. А вот это - на берёзу. А если... Надсекаю бронзовую кору, сам тем временем, сделав большой надрез, отдираю от псевдоберёзки здоровенный лоскут бересты. Снимается та просто замечательно. Легко и без усилий. Мягкая. Податливая. Без луба. Подходящая сухая ветка находится без усилий. Возле той самой аборигенной сосны, где я сделал надсечки, из которых уже сочится густая ароматная смола. Просто замечательно! Накручиваю лоскут коры на палку, завязываю несколько раз, предварительно вымазав, насколько возможно, янтарной смолой каждый слой. А смола бежит ровной струёй. Ещё? А почему бы и нет? Снова кручу факел. Мажу его живицей. Получается, вроде. Два? Да. Пока хватит. Оставить сосну так, пусть истекает смолой? Нагибаюсь, зачёрпываю ладонью землю, замазываю разрезы. Ещё несколько капель пробивается наружу, всё. Перестало. Отлично! Факелы в руку, пошли обратно. Взгляд на солнышко - ещё высоко. Долго лазить не буду. Да и то знает, насколько тянется эта пещера. Может, там, метрах в десяти-пятнадцати, уже тупик. Или сузится настолько, что не пролезть... 'Вечная зажигалка' слабо шипит, и поначалу слабый огонёк быстро разгорается. Правда, и копоть от самодельного светильника... Но в моём положении привередничать просто смешно! Подсвечивая себе огоньком, который, впрочем, быстро разгорается и становится уверенным и ровным, осторожно пробираюсь между глыбами. Хм. Накаркал. Тупик. Нет! Поворот! И я замечаю, что в сужающемся проходе на стене множество царапин. Словно что-то пытались протащить. Или протискивались, а нечто этому мешало... Рискнуть? Факел не даёт возможности осветить большой зал, который обнаруживается за поворотом. Кое-как проскальзываю, втягивая живот, поднимаю импровизированный светильник повыше, и... Увы. Проход заканчивается тупиком.
   Сегодня я доем ещё один сухой паёк. Завтра попытаюсь завалить какую-нибудь дичь, для экономии. И что потом? Рано или поздно дичь в долине закончится. И что тогда? Через тысячу лет кто-нибудь совершенно случайно найдёт мои истлевшие кости? Если их к тому времени не сгрызут мелкие грызуны? Тьфу! Размахиваюсь, чтобы запустить подобранную на земле ветку куда-нибудь подальше, и вдруг мне в глаза бьёт лучик. Обычный солнечный зайчик! Что за... Засекаю ориентир. Не спеша бреду. Любопытно, что за аномалия... И - замираю на месте. Передо мной - два скелета. Точнее, не скелета, а мумии. Довольно свежие. Мужчина и женщина. Совершенно такие же, как я. Только кожа темнее. Уже пергаментная. Череп мертвеца расколот. Внутри - пусто. Это у мужчины. Женщина - в груди торчит нож. Рукоятка из рога. Лезвие - скверное железо. Но целое. Едва тронутое ржавчиной. А ещё - на её голове прицеплен кругляш из полированного металла. Скорее всего - бронзы. Чуть позеленевшей, но желтоватый цвет ещё виден. Именно он и привлёк моё внимание. Вот же... Зато его одежда практически цела. Только маловата. Рубаха из грубого полотна. Сапоги... Нет. Не сапоги. Нечто такое, чему я не могу подобрать название. Пояс, плетённый из множества мелких ремешков. Грубая застёжка. Штаны из домотканого полотна. Кто же это их так? И почему оставил добычу? Покончив с мужчиной, перехожу к тщательному осмотру женской мумии. Грубоватое, насколько можно судить, лицо. Тело высохло, так что по поводу груди и стройности ног ничего сказать не могу. Широкая тёмная юбка. Полное отсутствие нижнего белья, если не считать рубаху из тонкого, по сравнению с прочим, полотна. На поясе - нечто вроде кошелька, привязанного к ремешку. Узкому. Из ткани, расшитой мелким бисером. Узор прост и напоминает египетский крест - анк. В кошельке - грубые иглы. Небольшой, просто крохотный ножичек с изогнутым кривым лезвием. Четыре малюсеньких клубочка ниток. Три зелёные медные монеты. На ногах - такая же уродливо-непонятная обувь из круга толстой кожи, обёрнутой вокруг ступней и подвязанных ремешком. Поверх верхней рубахи из белёного льна, кажется, небольшая меховая безрукавка. Ноши нет. Шла налегке. Вот же, повезло, называется. Уже три покойника в этой долине. Может, если стану бродить, найду ещё десяток мертвецов? Очень даже станется! Осматриваюсь, и вдруг замечаю чуть поодаль торчащий из густой травы приклад архаичной формы. Не винтовка же это? С замирающим сердцем приближаюсь к находке. Арбалет! Даже не арбалет, а самострел! Не очень удобное ложе. Стальной лук, закреплённый на нём. Тетива. Сбоку приклада защёлка, в которой две коротких стрелы. Получится? Упираю в землю примитивное оружие, носок ноги в петлю. Пробую тянуть тетиву, и сразу отпускаю. На ладонях кровь. Разрезал проволокой. Осматриваюсь - сапоги аборигенов! Шкура, пошедшая на их изготовление, толстая. Её так просто не прорезать! Обматываю правую ладонь. Тяну. Есть! С трудом, но тетива стала на место. Спускаю курок. Естественно, вхолостую. Дзинь! Гу-у... Та басовито гудит, но спокойно выдерживает рывок. Снова натягиваю, на этот раз вставляю в желоб болт, так, кажется, называется стрела для этого устройства. Куда бы пальнуть? Озираюсь по сторонам - потеряю, что потом делать? И вдруг сзади раздаётся едва слышимый треск. Резкий разворот - на дыбы поднялся довольно крупный зверь, с поднятыми к груди когтистыми лапами. Рука сама спускает курок, дзинь, тупой стук. Болт врезается в покатый лоб, рёв... А руки, отбросив самострел, уже рвут из ножен тесак, который удивительно легко вспарывает широкую шею, почти отделяя оскаленную пасть... Мясо. Целая гора. Зверь напоминает мне земного медведя. Только небольшого. Едва достающего мне до плеча. Ещё тот, как мне кажется, подслеповат. Иначе бы не наступил на сухую ветку, на моё счастье оказавшуюся у него на пути неведомыми путями. Именно она спасла мне жизнь, потому что когти у зверюги ещё те! Эх, соли почти нет. На еду ещё хватает, нашёл в хижине, а вот на засолку, увы. Обломинго. Маленькая неприятная птичка. Так что ем от пуза, пока возможно. Экономлю пайки. Часть мяса сварил. Часть запёк на углях, пока есть дрова. Но это не выход. Сэкономил свои пайки. На вкус мясо... Скажем так, съедобно. Пованивает, разумеется, мочой, поскольку зверюга оказался ярко выраженным самцом, но тут особо привередничать - себе дороже. Шкура вычищена, сушится на солнышке. Воняет сильно, только деваться некуда. Ничего, скоро перестанет. Правда, будет жёсткая и греметь станет, как барабан, но спать на ней будет можно. Так что уже третий день я шарю по округе, обходя скалы и разыскивая тропу, ведущую из долины. Она есть! Это я знаю точно. Помогает бинокль. Есть пара-тройка подозрительных мест. Но...
   Как проверить? Это не на один день пути, как я понимаю. А если зайду в тупик? Или сорвусь? Одежду второй пары мумий я выстирал с золой, высушил, и даже надставил мужской наряд кусками юбки женщины. Примерил - влезаю. Не в скафандре же или нижнем белье мне предстать перед аборигенами? А в местной одежде можно прикинуться глухонемым. Будут объясняться жестами - попробую проанализировать их речь и запомнить слова. Что те означают. Монеты у меня есть. И золотые, и те, чёрные, что на самом деле серебряные, просто потемнели от времени, можно будет их почистить, когда выпадет время. Ну и медяшки. Судя по мертвецам, их тут тоже ценят. Узнаю. Если, точнее - когда выберусь... А я выберусь! Подыхать здесь я не собираюсь... Вечер очередного дня. Почти весь путь по радиусу долины пройден. Последний раз осматриваю мрачные камни, окружающие меня в бинокль. Солнышко играет тенями, складывающимися в причудливую картинку на стене. При желании можно различить человеческий профиль, высеченный в камне и рассечённый длинной чертой, теряющейся в вышине... Длинной чертой... Снизу - до самого верха. Уходящую за камни... И я с размаху бью себя по лбу! Вот же она, тропа! Узкий каменный карниз, практически прямой. Плавно поднимающийся снизу вверх... Какой же я идиот! Первым порывом было броситься к нему, уйти отсюда немедленно. Но уже пробежав с сотню метров, остановился на месте. Куда?! В сгущающийся на глазах мрак ночи? Чтобы сорваться в пропасть? До утра можно дотерпеть. Нужно...
  ...Вот она, вершина. И множество острых вершин впереди. Сколько видит глаз. Тропа оказалась фантомом. Обманкой. Выводила на вершину и заканчивалась пропастью, на дне которой текла река. Серебристая ниточка извивалась по крошечному отсюда дну провала. Возвращаться? Или рискнуть? Вон несколько камней, которые можно использовать как точку опоры. Вернуться никогда не поздно! А мои пилотские сапоги спокойно уцепятся за гладкий камень... Примерившись, прыгаю. Есть! Ухватился за выступ, перебирая ногами передвинулся насколько можно. Второй камень. Чуть выше. Снова прыгаю, благо попадается неожиданно удобный карниз. Крошечный, но на него можно поставить одну ступню. Ух! Сердце пропускает удар. Следующий камень. Как же хорошо, что больше прыгать не надо! Спокойно дотягиваюсь до него, опираюсь рукой, переступаю ногами, вот и угол скалы. Десять раз! Как такое могло тут оказаться?! Это же просто невозможно! Нереально! Но вот оно, прямо передо мной! Гладкая, ровная дорога, вьющаяся между вершин. Плоское плато, из которого торчат макушки скал. Основная трудность, как я понимаю, будет найти это место. Ха! Кто-то уже озаботился этим! Небольшая каменная пирамидка, аккурат напротив того угла, за который надо поворачивать и прыгать по выступам, чтобы спуститься потом по метровому карнизу в долину. Отлично! Заглядываю обратно, с удовольствием ощущая под ногами путь. Да. Здесь. Подбираю осколок кремня, выцарапываю надпись на русском - прыгай. Мне понятно. А остальным необязательно. Поправляю поудобней найденный мной мешок с немногим имуществом и кошелёк с монетами. Пора искать людей...
   Мне кажется, или там, далеко на севере, что-то дымит? Черчу тем же осколком стрелку. Пошагали, Сергей. Пора. Есть возможность - шевели ногами. Под лежачий камень вода не течёт... Третий день путешествия по горному плато. Оставляю только себе понятные метки, чтобы не заблудиться. Не знаю, что ждёт меня там, куда я выйду, но и бросать долину я не собираюсь. Спокойное место, которое очень уединённо и если что, то в нём можно отсидеться от невзгод. Ну и вообще... Там же мой истребитель. Точнее, его остатки... Плато начало понижаться. Чувствую. Значит, обратный путь будет тяжелее. Очередной поворот, и из-за острой пирамиды вершины мне навстречу выруливают двое всадников на невысоких лохматых лошадках. На обоих добротная одежда. Но я сейчас смотрю на них, пытаясь отыскать внешние различия, по которым можно догадаться, что являюсь пришельцем в этом мире. Впрочем, оба всадника бросают на меня спокойно-ленивые взгляды и продолжают свой путь. Выбор этого направления оказался верным? Внезапно один из наездников разворачивает свою конягу и перегораживает мне путь. Что-то несёт на зубодробительном, на первый взгляд, языке. Вариант первый и единственный. Внимательно глядя на его рот, показываю пальцем на свой и бессвязно мычу. Тот громко и неожиданно кричит, но я остаюсь спокойным. По досадливым интонациям понимаю, что на встречу с калекой тот не рассчитывал. Человечек что-то шипит и разворачивается обратно. Когда те исчезают за очередным виражом, перевожу дух. Пронесло! Значит, мой внешний вид, несмотря на небритость и курчавящуюся бородку, нормален для этой местности. Угадал! И очередной поворот из-за нагромождения камней вновь выводит меня в долину. Только не простую. Она велика. Даже очень. Но самое главное - посередине её я вижу каменные стены. Грубые. Из нетёсаных камней. Замок? Да нет. Слишком велик. Скорее - город. Ну, что, старший лейтенант Стрельцов, вперёд помаленьку?
  
  Глава 2.
  
  Вот уже полгода я живу на этой планете. В городе Симс, затерянном среди гор Юга. Страна, в которую я попал, называется Фиори. Довольно своеобразное государство, кстати. Этакое объединение феодальной вольницы. Куча баронств, графств, маркизатов под общим знаменем, если не считать родовые гербы. Ни короля, ни императора нет. Вместо них правит Совет. Собираются господа владетели раз в году, зимой, в столице страны Ганадрбе, имеющей статус вольного города. Там, в городе, и решаются все мало-мальски важные для страны дела. Откуда я это знаю? Так выяснил. Не проблема. Правда, язык местный знаю ещё плоховато, но кое-как объясниться могу. Там слово, тут фраза. Наречие здесь довольно простое, куда как проще, чем мой родной язык. Поскольку и уровень цивилизации ниже низкого. Железный век по классификации моей Империи Русь. Поначалу я немым прикидывался, потом помаленьку начал говорить. Ну и задумался, чем на жизнь зарабатывать. А поскольку по комплекции я среди местных гигант, нанялся к городскому кузнецу молотобойцем. Пятикилограммовый молот для меня, привыкшего к перегрузкам и повышенной силе тяжести, что пушинка. Старик Хольс нарадоваться не мог, что смог получить такого помощника. Я же был доволен, что нашёл место, где не задают лишних вопросов, кормят и поят, довольно неплохо по местным меркам, да ещё и платят. Пусть и немного, опять же, но на жизнь хватает: одежду там прикупить, обувь, или посидеть вечерком в таверне за кружкой неплохого винца. Вино, кстати, в Фиори потрясающее на вкус. Даже самые дешёвые сорта просто великолепны! На Руси бы точно ажиотажным спросом пользовались. Но особо я на него не налегаю. Так, расслабиться чуток. Крышу над головой мне Хольс тоже предоставил - небольшая каморка под лестницей в его доме. Кузнец мой - гильдейский мастер. То есть, имеющий разрешение от Гильдии Кузнецов на право работать по специальности означенной в названии Гильдии. Следовательно, пользующийся её защитой и покровительством. И местный лорд, некий Гарус дель Симс, не может требовать с него никаких лишних поборов кроме положенных по договору с Гильдией. Так что Хольс в городе считается зажиточным. Хотя мне смешно это слышать. Тогда я совершенно случайно нарвался на него. Вошёл в город, решил посмотреть, как тут народ живёт. Ну и увидел, как один мужичок вокруг телеги прыгает. Колесо у него слетело, чека вылетела из оси. А на тележке - груз, соломой укрытый. Лошадка маленькая, стоит понуро. Лишь мужичок суетится, руками размахивает. Не выдержал я, подошёл, примерился, подлез под тележку, ну и... Хвала богам, хозяин сообразил, быстро колесо на ось одел, а то у меня уже и висках застучало, да и в глазах пелена кровавая. Словом, выпрямился, да шатнуло меня. Хорошо, Хольс нормальным оказался. Сразу меня поддержал, потом усадил на телегу, сам запрыгнул, и повёз к себе. Там накормил от пуза, потом провёл по дому, показал свою кузню. Пощупал мои мышцы. Кое-как знаками пояснил, чего хочет. Учитывая, что телега железом была гружёная. Просто я его поразил до глубины души. Никогда кузнец такой силы не видывал. Так я и остался у него. И пока об этом не жалею. И не жалел. Ещё, кроме меня, в доме живут двое мальчишек-племянников. Занимаются тоже в кузне. На подхвате. Разжечь с утра горн, а вечером его вычистить. Доставить заказ клиенту. Помочь стряпухе Марис по хозяйству. Хольс то у меня холостяк. Вот что странно. Мужичку уже под тридцать, а всё один живёт. Ну да его проблемы. Меня, в отличие от него, слабый пол вниманием не обделяет. Ещё бы! Над самым высоким фиорийцем я возвышаюсь на добрую голову. Плечи широкие, когда в кузне молотом машу, вечно то одна, то другая соседка забежит, станет у дверей, и смотрит, смотрит. Только глаза масляными становятся, и шальными. Пока Хольс не разозлится да не гавкнет. Он меня и речи учил: показывал на предмет и называл его по своему. Я же честно повторял, пока не оттачивал произношение. Потом начал слова складывать в предложения. Ну а дальше - дело практики. С мальчишками, с Марис, с самим хозяином. Так что спустя семь месяцев, поскольку на Фиори год дольше, чем Имперский, я уже довольно сносно объясняюсь на местном наречии. Изготавливаем мы всякую мелочёвку: подковы, грубые инструменты, пилы, топоры, гвозди для подковки лошадей, ну и так, ерунду. Иногда даже посуду мастерим. Кузня у Хольса не очень богатая. Он ведь мастер третьей категории, следовательно, имеет право на один горн, две наковальни, и определённый перечень изделий, который нарушать нельзя. В частности, изготавливать оружие и доспехи ему запрещено. Это - для мастеров первой категории. А таких на всё Фиори двадцать человек. И лорду Симсу, с его баронством, иметь такого не полагается. Все оружейники в герцогствах сидят, и в такое нищее владение их не затащить. Правда, я, когда один остаюсь, стараюсь не забыть свою науку. У нас же в Империи офицеру меч положен, и дуэли тоже никто не отменял. Так что владеть таким я умею. Ну а поскольку настоящего оружия у меня нет, да и было бы - сразу меня вздёрнули, машу деревянным. И то, когда лишние глаза отсутствуют. Серву или горожанину владеть оружием запрещено под страхом смерти. Это ещё хорошо, что я не серв! Сразу попал в горожане - спасибо Хольсу! Тем вообще не позавидуешь! Днями и ночами копаются в земле, работают на лорда бесплатно, плюс куча других обязанностей, и подати. Затюканные, измученные, вечно голодные и оборванные. Симс все соки из своих крепостных давит со страшной силой. И вечно ему мало. На город облизывается, но пока не лезет. Понимает, что сил для захвата у него нет. Вот и давится пока слюной. Хотя рано или поздно ничем хорошим это не кончится. Либо лорд полезет на стены Симса, либо город просто придавит барона. Хорошо бы ещё, чтобы без меня это всё случилось. Но вот об этом лишь мечтать можно. Жизнь здесь, в баронстве, впрочем, как и во всём Фиори, унылая и серая, и менять одно на то же самое - смысла нет. Что в Симсе, что в Гандарбе, что Сале или Ордусе - один порядок, один уклад жизни, один закон. Точнее, его отсутствие. Всем заправляет либо сам лорд, либо Совет города, именуемый магистратом. А простому человеку - шаг влево, шаг вправо без разрешения карается виселицей. Плаха тут для благородных. Так что приходится пока жить и не высовываться, хотя иногда такая тоска накатывается, что выть хочется. Зная, что домой путь заказан и умирать придётся здесь...
  ...Я иду по улицам Симса, слегка покачивает. Интересные ребята попались мне в таверне. Захотели перепить бывшего пилота. Результат - трое под столом, четвёртый хмыкнул, и ушёл к себе. Естественно, что им был я. Правда, ступать приходиться преувеличенно-осторожно, потому что вино довольно крепкое, но то, что я доберусь до дома Хольса сомнений не вызывает. Если бы... Быстрые шаги, и реакция подводит. Сноп искр из глаз, сухой треск. Темнота... Прихожу в себя на чём то трясущемся и раскачивающемся подо мной. Визжат несмазанные оси, и приходит понимание через раскалывающиеся мозги, что меня везут на телеге. Попытка пошевелиться ни к чему не приводит - мои руки и ноги крепко стянуты прочной верёвкой. Сквозь писк осей доносятся отдельные фразы, и я пытаюсь их разобрать:
  - ...Здоровый...
  - Барон будет доволен...
  - Хороший солдат получится...
  Это что получается?! Меня украли, чтобы забрить в местную армию?! Совсем что ли? Ведь я горожанин! Свободный человек! Эти твари вообще ничего не думают, что ли? Но когда возмущение чуть проходит, поскольку даже голос подать не удаётся из-за забитой мне в рот вонючей тряпки, я с ужасом понимаю, что скоро лишусь ног и рук. Верёвки затянуты настолько туго, что конечности просто не чувствуются. Боги! Они что, с ума сошли?! Пытаюсь шевельнуться, но солома, который я засыпан, даже не двигается. Проклятье Тьмы! После нескольких попыток острая волна боли пронзает кисти. Ага! Вот и первая ласточка! Узлы начинают растягиваться и кровь приливает к рукам. Теперь ноги. Раз, два. Точно такая же боль и в ногах. Ну, теперь живём! Сейчас я...
  - Ваша светлость! Привезли!
  Вот же... Не успел. Солома слетает с моего лица. Затем грубые руки выволакивают меня наружу. Солнце бьёт по глазам, заставляя прищуриться. Наконец слёзы перестают течь из-под век, и я осторожно приоткрываю глаза. Меня держат под руки, подпирая, двое крупных для фиорийцев мужичков в драной одежде. А передо мной... Вот уж, действительно! Сам Гарус. Местный владетель и барон в одном флаконе. Гнусный тип, тощий и вертлявый. Он смотрит на меня сверху вниз, потом неожиданно писклявым голосом отдаёт команду:
  - В темницу его. Пусть пока посидит на хлебе и воде. Подумает.
  - Э, что происходит? Я - вольный горожанин!
  Вместо ответа меня коротко бьют деревянной дубинкой в солнечное сплетение. Причём удар наносится откуда то из-за спины, и я не успеваю его заметить. Скрючиваюсь от неожиданности, а меня уже тащат в гостеприимно распахнутую дверь. Потом волокут по вонючему коридору, на камнях которого куча крысиного дерьма разной степени свежести, вталкивают в тёмную каморку, покрытую слизью. И снова я успеваю разглядеть опускающуюся мне на голову дубинку. Опять искры, и - тьма...
  Прихожу в себя от лютого холода, пробравшего меня до костей. В крошечном окошке величиной с ладонь - темно. Лишь еле брезжит свет естественного спутника. Первое, что я обнаруживаю - отсутствие пут. Верёвки сняли. Кое-как поднимаюсь, ощупывая голову. И натыкаюсь на две шишки. Одна свежая, вторая чуть меньше. Ну, да. Приложили то меня два раза. Осторожно тыкаюсь вперёд протянутыми руками. Можно сделать шаг. Даже два. Потому что на третьем натыкаюсь на грубую кладку из дикого камня, если судить по ощущениям пальцев. Осторожно ощупывая стену, обхожу камеру. Так-так... Три шага в одну сторону. Два - в другую. Дверь массивная, из толстых плах, как я могу судить. Зато они подогнаны вручную, так что имеются довольно солидные щели. Но они для меня бесполезны, потому что пальцы в них не проходят. Исчезла верёвочка, которой я подпоясывал свои штаны. Нет и щегольских сапог, купленных мной с последней зарплаты у Хольса. У, гады! Целых пять диби слямзили! Честно заработанных! Кое-как нахожу охапку соломы на полу, усаживаюсь. Надо подумать. И хорошенько. Что мы имеем? Меня украли. С целью сделать солдатом баронской армии. С чего бы вдруг? Симс никогда бы не осмелился противостоять городу без важной причины. Значит, поссорился с кем то из соседей и собирается воевать. Больше чем уверен, что я тут не один такой. Далее... Посидеть на хлебе и воде не есть гут. Это значит, что я быстро ослабну. Здоровый то я здоровый, но у меня нет ни капли жира. Значит, организм начнёт питаться внутренними запасами, и я быстро ослабею. Следовательно, задерживаться мне надолго не следует. В темнице. И рвать отсюда когти следует как можно быстрей. А как? Снова поднимаюсь и подхожу к двери. Глаза уже немного привыкли к темноте, и я вижу слабые красноватые отблески в щелях двери. Факел! Коридор подземелья освещается факелом! Так. Плахи толщиной примерно в ладонь. Для фиорийца в самый раз. Для меня - слабовато. Да и работа молотом не просто укрепила мои мышцы, но и довольно сильно развила их. Усмехаюсь: сапоги то они спёрли. А вот насчёт тонкой проволочки в шве штанов не озаботились. Сам тянул, сам калил, сам и затачивал. Внизу двери камеры можно просунуть ладонь. Всматриваюсь в щели двери так, что даже заломило глаза. Вот он, засов! Массивный, но деревянный. Другого быть не может. Железо в Фиори очень дорогое, и использовать его в качестве запора для арестантов никто не станет. Проще из золота замок сделать. Приседаю, подхватываю ладонью полотно двери, пробую поднять. Чуть подаётся. Совсем чуть-чуть. Но мне больше и не надо. Просовываю проволочку в щель, утыкаюсь в деревянный брусок. Раз. Раз. Буквально по микрону, но засов движется. Хорошо, что мой инструмент из закаленной стали. Но надо работать очень осторожно, чтобы он не сломался. Раз. Раз. Есть! Дверь неожиданно легко подаётся вперёд. Открыл! Успеваю удержать на месте. Потом чуть распахиваю и высовываю голову. Точно. Вот и факел. Он совсем рядом. Тюремщика не видно. Наверное, отошёл по нужде. Или ещё куда. Не мои проблемы. Его. Факел слепит, и больше мешает, чем освещает коридор. Только ступив за него, замечаю, что сразу же поворот под девяносто градусов. И за поворотом на грубом табурете сидит донельзя вонючая и слюнявая тушка. В прямом смысле слова слюнявая. Потому что струйка влаги свисает из его рта на грудь. Приснилось нечто бедолаге. Почему бедолаге? Так ведь он уже покойник. Моя проволочка мгновенно входит ему в ухо, пробивает перепонку и попадает в мозг. Шомпол бы надёжнее, как нас учил преподаватель боевой подготовки и старшина десантников на Базе. Но, увы. Чего нет, того нет. Тюремщик дёргается и умирает. Хорошая смерть. Во сне. Главное, ударить на выдохе, чтобы не успел крикнуть или ещё чего. Самое то. Думаю, мои учителя были бы довольны. Чисто сработал. Без помарки. На поясе покойника висит массивная связка всякой ерунды. Естественно, что не ключей. Небольшой нож скверного качества, пара ложек - они то зачем? Рядом кувшин, распространяющий сивушный аромат. Вот те и раз... Понятно. Удивительно, что спал беззвучно. Босые ноги неприятно холодит камень пола. Зато могу идти бесшумно. Эх, где мои сапоги?! Тихонько поднимаюсь по лестнице к двери, прислушиваюсь. Ни звука. Терпеливо жду. Не может же такого быть, чтобы у темницы не было охраны? И моё терпение вознаграждается - едва слышный писк кожаного доспеха по камню. Либо он прислонился к стене, либо решил почесаться. Это его сгубило...
  - Харк!
   Слышу голос откуда то со стороны, напрягаюсь. И тут же, буквально над ухом, ответ:
  - Чего орёшь, Гуг?
  - Иди отдыхать. Я на смену.
  На сердце отлегает. Вовремя я. Как раз... Часовые меняются, громко переговариваясь:
  - Скотина Гугнявый опять надрался.
  - Допрыгается. Барон с него три шкуры спустит, если кого упустит.
  - Как? Сервы побоятся побег устраивать, а этот, новенький, вряд ли. Не зная окрестностей, не побежишь. Сразу отловим.
  - Тоже верно.
  Наконец сменившийся воин уходит, а новенький некоторое время стоит, потом вдруг поворачивается к двери и приникает к ней глазом. Не знаю, что он пытается тут рассмотреть, но мне этого хватает - лезвие ножа входит точно в его любопытный глаз. Он дёргается, но я тяну створку на себя, и охранник валится мне на руки. Тоже пикнуть не успел, даже странно! У этого экипировка получше: кроме кожаного панциря - средней длины меч, нормального вида кинжал в деревянных ножнах, обтянутых кожей. И - мои сапоги! Как вовремя! Быстро затаскиваю очередного покойника в коридор, прямо на лестнице сдираю с него мою обувку, на портянки пускаю его штаны, которые распускаю ножом. Шуметь нельзя, а то бы порвал. Но кинжал отлично наточен, и спустя пару минут я уже крадусь вдоль стены. Благо луна скрылась за тучами, и во дворе хоть выколи глаз, настолько темно. Наверх стены ведут ступеньки. Странно, что так тихо. Даже очень странно. И нет факелов. Обычно, насколько мне известно, охрана ходит с ними по ночам. А тут... Едва не падаю, но удерживаюсь на ногах. Что за... Опускаюсь на корточки - передо мной лежит труп. Это кто же его так? Причём, труп ещё тёпленький. Но располосованное надвое горло снимает все сомнения в его жизнеспособности. О-ля-ля... И мгновенно отпрыгиваю в сторону, потому что в следующий миг темнота взрывается рёвом сотен глоток:
  - За Императора! За Неукротимого!
  Твою же мать! По глазам бьёт свет десятков факелов, вспыхнувших практически одновременно, и из-за моей спины, благо отпрыгнул я к стене, появляется стремительная фигура в матово блестящих доспехах необычной формы. С грохотом падает подъёмный мост, и невесть откуда взявшиеся всадники врываются во двор замка Симс, и начинается резня. Выбегающие из казармы воины барона падают, словно скошенные, потому что десятки арбалетов мгновенно реагируют на их появление, превращая только что живых людей в решето. Мощь их оружия просто невероятна! Короткие болты прошивают туши насквозь, рикошетят от камня, пробивают дерево дверей. Но поражает меня не это, совсем другое: все они одеты в одинаковые доспехи! И оружие у нападающих одинаковое, словно сошло с конвейера! Выпрямляюсь, и тут же жалею об этом, потому в следующее мгновение на меня откуда не возьмись, прыгают двое. Ловкие, быстрые, и - умелые. Потому, что невзирая на моё сопротивление, в следующий момент я уже упакован, скручен, и уложен на ледяной камень стены. Но видеть я могу, а света теперь хватает, потому что во дворе уже горит воз, гружёный хворостом. Судя по всему, дровяная подать сервов. Меня подхватывают под руки, тащат спиной вперёд, и я только успеваю считать ступеньки своими пятками. Внизу меня быстро обшаривают, и, увы, находят мою проволочку, что очень и очень странно. Дёрнув головой, обыскивающий показывает рукой в сторону, и меня уже тащат в указанном направлении. Но что самое поразительное, кроме коротких команд ничего лишнего. Выучка у этих ребят выше всяких похвал. Насколько я могу судить, потерь у них вообще нет. Зато охрану замка положили всю. Целиком. Во двор въезжает всадник на громадном вороном жеребце, в таких же доспехах, как у остальных. Воины выпрямляются, затем звучит команда, и... У меня отвисает челюсть - сотня кулаков синхронно грохает по груди и я слышу дружный рёв:
  - Во славу Империи!
  Всадник отвечает точно таким же жестом, и заканчивает:
  - И во имя её!
  Затем плавным движением спрыгивает с седла, ему подносят неизвестно откуда взявшийся стул, на который тот плотно усаживается. По другому и не скажешь. Чуть расслабляется:
  - Взяли?
  Возникший возле стула воин кивает.
  - Привести!
  В главной башне распахивается дверь, и двое выволакивают безвольное тело барона, тащат к сидящему, швыряют на землю. Воин чуть наклоняется:
  - Вот мы и встретились, сьере барон.
  - Ты!
  - Разумеется.
  На строгом красивом лице воина появляется ненависть.
  - Как верёвочке не виться, барон, но платить по счетам приходится.
  - Я дам выкуп!
  - У тебя нет столько денег, Симс.
  - По Закону Фиори...
  Кованый сапог врезается ему в грудь, и фиориец буквально захлёбывается словами. А воин сгребает его за рубашку, приближая к себе:
  - Ты, тварь! Скажи это тем, кто умер в Ганардбе! На кол его!
   Я не верю своим ушам, но захватчики, показывая, что делают это не впервые, споро обтёсывают откуда то вытащенную оглоблю, барона ставят на четвереньки, и направляемый сильной рукой кол входит в зад Симса. Тот утробно воет, но поздно, дёргающееся тело вздымают вертикально. Он воет и кричит, из рта вытекает струйка крови. Я всматриваюсь в лица солдат, но вижу лишь удовлетворение содеянным. Боги, какая жестокость! Между тем разбор продолжается. Подтаскивают нескольких раненых. С теми поступают милосердно, если можно так выразиться. Попросту отрубают головы. А барон уже хрипит...
  - Что тут у нас?
  Я отвлекаюсь от созерцания казни, на которую глазею, словно загипнотизированный, перевожу взгляд на вопрошающего. Матерь всех Богов, да это же тот, что сидел на стуле! Внутри всё холодеет...
  - Ваше величество, взяли на стене. Из оружия - меч, кинжал и вот это.
  В секторе обзора появляется рука с зажатой в ней моей проволочке. Главный молчит, хотя я больше чем уверен, что он уже решил для себя всё.
  - Интересно. Кто такой?
  - Молотобоец из города, сьере. Вчера меня там похитили.
  - Молотобоец? Похитили? Придумай что-нибудь получше, серв!
  Исхитряюсь принять гордую позу:
  - Я горожанин, сьере! И работал у Хольса! Можете его спросить. Меня вчера огрели по башке и привезли сюда. Хотели заставить служить барону. Посадили в темницу. Проверьте!
  ...Меня осеняет:
  - Там на лестнице лежит труп, его в глаз ножом ударили. Тюремщик за поворотом, его шилом в ухо. Сами убедитесь!
  - Гляньте там...
  Кто-то, невидимый мне, убегает. Торопливо добавляю:
  - Тот, что на лестнице, без сапог! Посмотрите на мои портянки - они из штанов мертвеца вырезаны!
  С меня сдёргивают сапоги, затем срывают одну портянку. Слышу неразборчивое бормотание за спиной. Потом резкий голос приказывает:
  - Освободить его.
  Щёлкают разрезаемые верёвки. Выпрямляюсь, ничего себе - их главный с меня ростом! Вот это редкость. Лицо воина спокойно, и даже выглядит довольным:
  - Не соврал. Значит, решил сбежать, да мы помогли?
  - Да, сьере. Уж простите, не знаю, как вас величать.
  - Атти. Атти дель Парда. Император Фиори.
  - Император?!
  Восклицаю я в изумлении. Потом начинаю соображать. Кое-что я слышал...
  - Прошу прощения, ваше величество... Это вы вернулись осенью из Рёко?
  - Я. Значит, догадываешься, кто я такой?
  Киваю в знак согласия. Если это действительно тот самый Атти Неукротимый, то я попал, словно курица в суп. Мужчина смотрит на меня:
  - Ты здоровый. Бастард?
  Снова мотаю головой. В этот раз отрицательно:
  - Нет. Как уже говорил - молотобоец.
  Глаза Атти чуть прищуриваются:
  - Хорошо. Верю.
  Кивает на мои руки:
  - Мозоли не подделаешь. Хочешь знать, за что я их так?
  Показывает на кол с уже обвисшим трупом Симса.
  - Надеюсь, за дело...
  Тяну я. И самозваный император вдруг бешено рычит:
  - Эти твари вместе с наёмниками вырезали всю Ганардбу до последнего живого! Включая детей, женщин и стариков! Так что пришла пора платить долги!
  Меня словно бьют по голове:
  - Как? И детей, и женщин?
  - Всех. Без жалости и пощады. Поверь слову дворянина.
  - Верю...
  Еле слышно выдыхаю я. Даже саури щадили гражданских...
  - Вижу, ты мужчина здоровый, и драться умеешь.
  - Не очень, но могу.
  - Пойдёшь ко мне?
  - Ваше величество, меня барон хотел заставить служить себе. Я не пошёл. Почему же вы думаете, что я буду служить вам?
  - Потому что я - император Фиори. Вот почему.
  - Император?
  Медленно тяну я. И тут из-за спины раздаётся слитный хор голосов:
  - Во Славу Империи!..
  
  Глава 3.
  
  ...Что я тут делаю? Я раз за разом задаю себе этот вопрос. Каждый день, каждый час. Каждую минуту. Уже месяц я прохожу подготовку в учебном лагере армии Неукротимого. Тогда я просто выпрямился и грохнул кулаком себя в грудь, выкрикнув:
  - Во имя её!
  И дал слово, что стану верным воином Атти дель Парда. Потом меня вместе с десятком молодых парней отправили в учебку. Добирались мы почти две недели, пока не попали в долину, затерянную среди гор. Она чем то была похожа на ту, в которой я очнулся год назад. Уже год. Но и отличалась, естественно. Большие длинные бараки, очень похожие на наши казармы в Империи, двухярусные койки, жёсткая дисциплина. Мне было легче, чем другим. Всё-таки я военный, истребитель, пусть и пришелец. Но об этом я, естественно, молчал. Представился Сергом Стелом с Северных Островов, объясняя этим свой акцент и кое-какие навыки. Мечом, скажем, я владел на уровне бойцов Неукротимого, даже иногда и лучше. А вот с остальным у меня напряг: доспехи, рукопашный бой. Нет, в последнем, разумеется, тоже на голову выше прочих, да и с грамотой куда как быстро разобрался. Сержанты меня выделяли из толпы необученных новобранцев, и, как я понял, взяли на заметку. Многое не выкладывалось в их головах. Впрочем, и в моей тоже. Слишком много было несуразиц, говорящих о том, что не всё чисто с этим дель Парда. Слишком много. Скажем, система званий, в точности соответствующая такой в Империи Русь. Вплоть до наименований - рядовой состав, сержантский, офицерский. Командир учебной роты - младший лейтенант. Начальник лагеря - майор. И вся система подготовки личного состава словно содрана из пехотных наставлений Империи. Естественно, адаптирована под местные реалии. Но вот основные положения - один в один. Я, было, заподозрил, что Атти - такой же пришелец, как и я. Но вот все, кого я знаю, в один голос клялись, что Неукротимый уроженец Фиори. И рассказывали очень много вещей, подтверждающих это. Видел я и матушку императора, досу Аруанн. Очень красивую женщину средних лет. Теперь понятно, в кого сын такой уродился. Стройная, высокая, и добрая. Сразу видно по лицу. Так что пришлось эту гипотезу засунуть куда подальше. К тому же гоняли нас, как последних щенков. С утра до вечера: рукопашка, спецподгтовка, стрельба из арбалетов, бой на мечах, на ножах, самозащита... Мать Богов! Вечером едва сил хватало до койки доползти и вырубиться, чтобы следующее мгновение вскочить по крику дневального: 'Рота, подъём!' и опять всё сначала. Но время шло, и помаленьку я втягивался. Становилось легче. Работа молотом мышцы у меня, конечно, укрепила знатно. Но и закрепостила некоторые из них. Потому пришлось себя в буквальном смысле ломать. Тянулся на турнике, рвал штангу, прыгал, бегал, снова ощутив себя сопливым двенадцатилетним курсантом Академии Авиации на Туле - четыре. Кросс пять лиг каждое утро перед завтраком. Потом - учебные классы, точнее, та же казарма, где нам читает курс один из преподавателей. Строевая подготовка на плацу. Потом - практические занятия с личным оружием. Оно гораздо тяжелее боевого, раза в два, если не в три. Как и учебная защита. Бой один на один. Построение в фалангу, упражнение против конницы, перестроение при фланговом ударе... Потом снимаешь с себя шлем, а из него пот ручьём выливается. Зато кормили на совесть: каждый день мясо, первое, второе, третье. Даже салаты давали. Помаленьку втягивались. Кто не мог тянуть подготовку - переводили в другие подразделения: сапёры, или железнорукие, как их называют на Фиори. В обоз, в артиллерию. Естественно, камнемётную. Или ещё куда. Что мне нравилось - любого найдут, куда пристроить. Не выбрасывают на улицу. Не плюют. Как пояснил сержант - если человек изъявил желание сражаться за Неукротимого, то грех отказывать ему в этом. Другое дело, что каждый приносит пользу, будучи используем на своём месте...
  Услышав эту фразу, я долго чесал затылок. Уж больно она совпадала с одним из наших русских классиков... Но откуда её знают тут? Наконец прошло полгода. Тепе5рь я ничуть не напоминал того увальня, которым был до попадания в учебку. Похудел, мышцы стали прочными, а сухожилия просто стальными. А ещё - звание чемпиона курса по стрельбе из арбалета. Но это для меня просто - я в пилотах снайпером был... Ну и бонус - получил своё первое звание - младший сержант. Практически все выходят рядовыми, а я вот, сержантом. Докатился. Из офицеров - в рядовые. Впрочем, здесь всё по другому. И сержант в армии Неукротимого второй по значимости чин, после лейтенанта. Завтра - выпуск. Нам пообещали, что на праздник приедет лично императрица Ооли. Интересно посмотреть на красавицу, покорившую сердце самого Атти... Слухи про неё ходят разные, кто говорит, что она просто монстр. Кто - что долго болела какой то страшной болезнью. Но все сходятся на том, что дель Парда в своей половине души не чает, и что та родила ему дочь...
  - Отдыхаешь, сержант?
  Я обернулся на голос - к завалинке перед казармой, на которой я так любил посидеть в свободное время, подходил наш ротный. Вскочил, торопливо отдал честь. Без девиза. В лагере такое разрешалось.
  - Думаю, сьере младший лейтенант.
  - И о чём же? Если не секрет, конечно?
  Пожал плечами:
  - Да вот, куда пошлют.
  Офицер спокойно уселся рядом, снял свою кепи. Тоже, кстати, непонятно почему совпадающую с человеческой по покрою. Как и форма. Вздохнул:
  - Куда пошлют - неизвестно. Император сейчас застрял под Кертом. Там ренегаты собрали много войск, а нас - мало. Да к тому же приходится оставлять гарнизоны на захваченной территории, что тоже не прибавляет нам сил. Поэтому и гоняли вас, как последних сервов, чтобы быстрее прошли курс молодого бойца. Император ждёт подкреплений. Так что, думай, сержант.
  Мы немного помолчали, потом лейтенант вновь открыл рот:
  - Ты интересный северянин, сержант. Быстро освоился. И оценки у тебя выше среднего, и преподаватели тебя хвалят. Хотя в личном деле записано, что ты - всего лишь молотобоец. Кем ты был раньше? Можешь рассказать?
  Ишь, какой хитрый... Решил, что обстановка подходящая? Знаем мы такое. Сталкивались...
  - Сын вождя, сьере лейтенант. Младший. Наследство мне не светит. По нашим законам, всё достаётся старшему. Хорошо хоть не убили, когда родился. И то - хлеб.
  Лейтенант покосился, но ничего не сказал. Снова замолчал. Наконец молчанка мне надоела. Я встал с бревна, которое завтра, точнее, послезавтра, будут таскать уже новобранцы следующего набора, собираясь идти в казарму, благо по звёздам было видно, что скоро раздастся сигнал отбоя. Лейтенант даже не двинулся с места. Просто кивнул, оставшись сидеть, и я сделал первый шаг.
  - Я бы хотел, чтобы тебя оставили в учебке, преподавать стрельбу. У тебя талант, Серг.
  Я резко обернулся, но лейтенант добавил:
  - Увы. Могу сказать, что ты попадёшь куда то в номерные части. Всё, что могу сказать, сержант.
  - И на том спасибо.
  Я кивнул ему, как равному, что, по сути, так и было, и вошёл в казарму. Ломая голову на тему номерных частей. Что это за зверь, и с чем его едят? Как то не слышал в учебке ничего подобного...
   Утро началось не так, как обычно. Никакого построения на зарядку. Не было крика дневального 'подъём'. Просто встали, привели себя в порядок, сходили на завтрак, потом принялись за уборку территории. Мётлами, носилками. Руками. Это уж как в армии водится. Потом сменили рабочую форму на обычную. Парадной, естественно, не было. Единственное - погоны одели обычные, а не полевые, опять же. Ну а после скомандовали общее построение, и мы пошли на плац. Было... Торжественно. Грохот барабанов, толпа зрителей с округи. И императорская свита. Как нам и обещали, прибыла императрица Ооли. Чёткие квадраты учебных рот застыли в строю, и высокая гостья медленно поехала вдоль идеально выровненных шеренг на небольшой белой лошадке, сидя по-дамски, бочком. Вот она поприветствовала наших соседей, двинулась к нам, я впечатал руку под козырёк кепки...
  - Слава будущим героям Империи!
  Невольно я поднял глаза и... Едва не дёрнулся за оружием, которого, хвала Богам, у нас не было. Потому что в седле сидела настоящая, истинная саури... Длинные остроконечные уши, огромные светлые глаза цвета древесного пепла, свисающая вдоль округлых бёдер длинная пепельная коса, выглядывающая из-под женской накидки, точёные черты безупречного овала личика... Я не мог ошибиться, это точно была саури, причём высокородных, самых чистых кровей! Откуда?! И... Нет, это невозможно! Просто не может быть! Почему у неё и императора есть ребёнок?! Общий ребёнок? Ведь нам не раз говорили, что общие дети между нашими видами невозможны, несмотря на полное генетическое совпадение! Но... Проклятье Тьмы! Кажется, Сергей, ты влип по самые помидоры! Сердце колотилось так, что заглушало даже топот копыт кобылки. Эх, будь у меня сейчас что-нибудь... Между тем саури приближалась всё ближе и ближе, я уже видел каждый штрих тонкого лица. Но чем то она отличалась от тех, кого я встречал раньше. Чем то неуловимым, но явным. И я никак не мог сообразить, в чём причина. Вот императрица поравнялась со мной, рефлекторно я напрягся, подсознательно ожидая чего угодно... Один из сопровождающих Ооли наклонился к женщине и что-то шепнул. Та чуть натянула уздечку, останавливая свою кобылку, с любопытством взглянула на меня, потом мягким грудным голосом произнесла:
  - Сержант Серг Стел?
  ...Я щёлкнул каблуками на автомате, как полагалось приветствовать высокородную особу на Руси. Саури удивлённо улыбнулась. Пусть она враг, но сейчас - императрица того государства, которому полгода назад я принёс присягу. И... Теперь понятно, откуда такие совпадения и странные накладки. Самка слишком молода, чтобы повоевать самой. Но в школах Кланов саури изучение основного противника начинается с самых первых дней. Немудрено, что она и воспользовалась опытом людей. Куда лучше ей знакомого, чем свои. Сколько ей на вид? Лет восемнадцать? Девятнадцать? Вряд ли больше...
  - Так точно, доса Императрица! Сержант второй учебной роты Серг Стел!
  - Откуда вы родом, сьере сержант?
  ...Неистребимый акцент саури. Растягивание гласных, дробные окончания согласных..
  - С Северных Островов, доса Императрица! Из клана Белых Птиц!
  ...Как я и думал, на слово 'клан' Ооли среагировала. Чисто рефлекторно, едва заметно поведя кончиками ушей. Но справилась с собой, отчеканив:
  - По приказу Императора Атти, моего супруга, вы отправляетесь в третью гвардейскую роту!
  - Во имя Империи!
  И кулак в грудь, на миг склонённая голова... В ответ - милостливый кивок, снова лёгкий, едва слышный топот копыт изумительно красивой лошадки... Чем дальше отъезжала Ооли, тем легче становилось мне. Хорошо, что сегодня не слишком жарко. Хотя климат Фиори и мягче, чем мы привыкли на Руси, но осень есть осень. Чтобы там не творила Природа...
   Саури убыла, и нас распустили. Предписания вручали уже в казарме. Лично каждому под роспись, поскольку обучению грамоте в учебном подразделении придавалось значение не меньшее, если не большее, чем боевой подготовке. Мне тоже вручили конверт с чётко выведенными округлым почерком моим именем и фамилией. Не распечатывая, я сунул его в карман, потому что нужно было вначале попрощаться с ребятами. С теми, с кем я шесть месяцев проливал пот на тренировках и забивал в голову те сведения и умения, от которых теперь зависит моя жизнь. Через полчаса прогудел горн, вновь призывающий всех на общее построение, и когда мои сослуживцы выбежали на улицу, я, наконец, открыл свой пакет. С получением сего, взять имеющуюся в конюшне учебной части лошадь и направиться к городу Саль, новой столице Империи. Там явиться в военную комендатуру и сдав пакет номер один, следовать дальнейшим указаниям... Сурово. Секретность у Неукротимого на высоте! Что делать, надо выполнять. В конце концов, ты же дал клятву. Пусть под влиянием момента, но слово офицера нерушимо. Это - свято. В последний раз я оглядел казарму, в которой случилось столько и хорошего, и плохого, присел на мгновение на свою койку, затем закинул вещевой мешок, собранный ещё с вечера, на плечи. Пора, Серый...
   На конюшне мне вручили не только лошадь, здоровенного гнедого жеребца по кличке Хорг, но и небольшой серебряный жетон с гербом на одной стороне, и непонятными значками на другой. Его я был обязан предъявлять по требованию патрулей и любого военного. Так сказать, командировочное предписание и документ, подтверждающий, что я не дезертир. Ещё конюший выдал кроки пути, мешочек с десятком бари, чтобы я мог в случае непредвиденных обстоятельств как то выкрутиться. Затем в оружейке расписался за личное оружие. Его подгоняли сразу, как только новичок проходил карантин и приносил клятву верности. Плотно упакованная кольчуга с броневставками. Проложенные стальными полосами сапоги на такой же стальной подошве. Шлем конусовидной формы, кольчужные штаны. Поддоспешник из тонкого, но прочного войлока. И, разумеется, меч, арбалет с двумя десятками стрел, боевой тесак, плюс засапожный нож скрытого ношения. Щит и копьё были приторочены к седлу ещё на конюшне. Тщательно всё проверив, запрыгнул на коня, тронулся к выезду из лагеря. Часовые из постоянного состава отдали мне честь, я, отсалютовав в ответ, покинул учебку. Времени у меня две недели. Государство Фиори не слишком велико то, поэтому практически в любой конец страны дорога редко занимает больший срок. Мой путь лежал в Лари. Как мне пояснили - промышленное сердце Фиорийской Империи. Чем ближе к месту назначения, тем больше менялась обстановка. Другие одежды людей, длинные караваны повозок, везущие горы угля, руды, непонятных мне вещей. Да и само поведение окружающих было совсем другим: исчезли забитость и раболепие, наоборот, в осанке чувствовалась уверенность и достоинство. И не сказать, что мне это не нравилось. Пару раз меня останавливали патрули Империи, но мой жетон действовал безотказно. Новенькая, мощёная тёсаным камнем дорога, широкая и ровная, с каменными мостами, по которой было одно удовольствие ехать на хорошем коне. Словно специально, а возможно так и было предусмотрено, в обязательном порядке к вечеру появлялся постоялый двор, на котором можно было перекусить и переночевать под крышей. Благо врученный мне жетон обеспечивал всем нужным за счёт государства. Можно сказать, что за эти две недели я узнал о Фиори больше, чем за всё своё пребывание раньше. И мне всё больше нравилось то, что я видел и узнавал.
   Лари я почуял гораздо раньше, чем увидел. Огромные столбы дыма и пара упирались в небо. Саму столицу бывшего графства я миновал днём, дорога огибала громадный город, оставляя его в стороне. Лишь специальное ответвление уходило вправо. Но мне нужно было на фабрику, которой оказался огромный промышленный комплекс. Весьма не маленький даже по меркам Руси. Десятки домен, большие корпуса, где стояло множество станков, настоящие конвейеры, на которых собирались десятки видов изделий... Словом, картина впечатляла. Ещё больше удивил огромный канал, по которому десятки больших кораблей подвозили сырьё, необходимое для производства. Сотни людей суетились на пристани, растянувшейся на несколько лиг, разгружая подошедшие корабли. Мелькали настоящие краны, приводимые в движение при помощи мускульной силы ног - люди вращали большие приводные колёса, находясь внутри. Больше всего меня удивил гигантский, не побоюсь этого слова, транспортёр: длинный желоб на вращающихся роликах, уходящий куда - то в сторону зданий, по которому непрерывной струёй плыли комья руды. Так что картина, представшая передо мной, впечатлила меня до глубины души. На въезде на территорию комплекса меня остановила охрана. Эти ребята отличались от тех солдат, что я видел раньше. И очень многим. Во-первых, своей формой. На всех были настоящие пятнистые комбинезоны, практически повторяющие обмундирование спецназа Руси один в один. Да и оружие у этих парнишек тоже заточено под свои задачи: короткие мечи, небольшие арбалеты, перевязи с набором метательных ножей. Предъявив жетон, я получил новое направление и сопровождающего. Молодой парнишка вывел небольшую быструю лошадку и повёл туда, куда я должен был явиться согласно предписания. Сам комплекс остался немного в стороне, но и того, что я увидел, мне хватило понять, что Неукротимый, точнее, его жена-саури, развернулись не на шутку. И старому Фиори осталось не так много...
  - Сержант Стел?
  - Так точно.
  На меня смотрели строгие глаза молодого мужчины в обычном рабочем одеянии. Если бы не одно но - поперечная нашивка на предплечье с изображением шестерёнки.
  - Я - Дож дель Парда, главный инженер Лари. Следуйте за мной.
  Ничего себе! Самый главный в этом курятнике лично встречает простого сержанта?! Что творится на белом свете? Я иду за ним по длинному коридору большого здания, и мужчина, мой ровесник, одновременно понемногу поясняет, зачем я здесь:
  - Третья гвардейская рота является особым подразделением нашей Империи. В неё отобраны лучшие стрелки со всего государства. На ваши успехи в учебном подразделении обратили внимание сразу и известили нас, поскольку за формирование и обучение данной роты я отвечаю лично перед Императором. На вооружении роты - новейшее оружие, являющееся государственной тайной Фиори. Поэтому предупреждаю вас сразу, сержант, держите язык за зубами обо всём, что вы здесь увидите...
  Два пятнистых часовых предупредительно распахивают двери перед нами, и мы входим в большой зал. И у меня открывается рот от изумления: передо мной настоящий музей! На стенах развешано непривычного вида оружие. Точнее, для меня то как раз привычное, хотя и очень-очень старого образца. Настоящие ружья и пистолеты. В углу, очень скромно примостились несколько пушек. Но меня привлекает другое - всё оружие казнозарядное! Мои глаза меня не обманывают! Если ещё эти штуки и нарезные... Между тем Дож подходит к пушке, застывшей на примитивном колёсном лафете:
  - Трёхфунтовая полевая пушка. Дальность прицельной стрельбы - половина лиги. Используются бомбы, ну, вы проходили в учебке, с разрывным зарядом и картечь - особый снаряд со множеством осколков...
  ...Что такое картечь уж мне то объяснять не нужно! Но я послушно делаю изумлённое лицо, а инженер тем временем продолжает меня просвещать дальше, переходя к другой пушке, гораздо больших размеров:
  - Это - двухпудовый единорог, осадное орудие крупного калибра. Используется боеприпас всех трёх видов, включая специальные зажигательные снаряды...
  ...Ой, мама моя родная...
  Мы переходим к стене, и Дож снимает со стены длинноствольное ружьё, протягивает мне. Чисто машинально открываю затвор, заглядываю внутрь - из этого агрегат стреляли, и не раз... И спохватываюсь, потому что инженер смотрит на меня с изумлением. Где я прокололся? Мать! Странно напряжённым, звенящим голосом мужчина спрашивает:
  - Откуда вам знакомо это оружие, сержант?
  - Почему знакомо, сьере дель Парда? До того, как попасть в армию, я работал молотобойцем в Симсе. Мой хозяин был гильдейским мастером. Так что в этом...
  Хлопаю по ружью.
  -... я немного разбираюсь.
  - В оружии?
  А, пропадать, так с музыкой!
  - В механике, сьере инженер. Мой мастер, хоть и был всего третьего разряда, мечтал сдать на высшую категорию. И имел в своём доме много старинных книг. И не жадничал. Всегда разрешал мне читать их.
  Дож смотрит мне в глаза, затем отворачивает лицо в сторону.
  - Допустим. Но вот вы упомянули, что разбираетесь в механике.
  - Не то, чтобы очень, сьере, но понять, как устроен механизм, могу... Здесь, как я вижу, используется нечто, похожее на стрелы. Только очень маленькие. Разве такая может поразить человека? Тем более, в доспехе?
  ...Удачный ход! Забыв обо всём, дель Парда разражается целой лекций по термодинамике и свойствам газов. Главное - отвлечь. Но я не забываю сделать изумлённое лицо, слушая его откровения, а сам шарю глазами по стене: ружья. Нет, винтовки. Мой палец уже ощутил нарезы. Но самое интересное, что везде один калибр. На глаз - миллиметров десять. Не меньше. Зато однозарядные. Всё верно. При нынешнем уровне техники достичь достаточно точной обработки, чтобы сделать многозарядное оружие, очень сложно. Да и тут гарантированно будут проблемы со взаимозаменяемостью. Другое дело - однозарядное оружие. Здесь проблемы с подбором решить куда легче. Далее - винтовки разного назначения: кавалерийские карабины, с более коротким стволом. Обычные пехотные, стандартного размера. А вот это - явно снайперский образец! Тщательная отделка, длинный, почти в полтора раза длиннее обычного, ствол. И - пистолеты, точнее, револьверы. Тут, похоже, все сложности решены. Потому что я вижу барабан с кучей камер. А! Значит, они обошли эту проблему! Сделав пороховой заряд именно в камере. Далеко не попадёт, но в рукопашной шесть-семь выстрелов подряд могут решить кучу проблем... Дож выдыхается, затем хватает меня за руку:
  - Идёмте со мной, Серг! Мне нужно показать вам одну интереснейшую вещичку! Может, что и посоветуете свежим взглядом?
  
   Глава 4.
  
   Вот уж воистину: язык мой - враг мой. Зацепился наскоро придуманной легендой, теперь расхлёбываю. Не знаю, за какие ниточки дёрнул Дож, но теперь я сижу в испытательном отделе и мучаюсь над дальнейшими изменениями в конструкции винтовки. Как я и думал, инженер создал действительно нарезную винтовку. Однозарядную, с бумажным патроном и свинцовой пулей, врезающейся в четыре нареза ствола. Массивный затвор, точная подгонка всех деталей. В принципе, улучшать то и нечего. Но при изготовлении выходит слишком много брака, фактически сейчас заводы производят новое оружие по штукам. Единичными экземплярами, доводя каждое изделие вручную при помощи напильников и надфилей. Мрак! И ничего не поделаешь - просто невозможно изготовить лучше на имеющихся станках. Хотя... Может и возможно? И вот уже половину дня я брожу по цеху, где полсотни токарей вытачивает узлы оружия. Что-то брезжит в уме, но никак не могу сообразить, и тут - словно удар молнии! Недолго думая, подхожу к стоящему в углу цеха большому баку с водой, зачёрпываю полную кружку и ставлю на один из станков. Мастер с удивлением смотрит на меня, но я делаю ему знак - продолжай работу. Вода в сосуде трясётся и выплёскивается. Значит, проблем две: либо неуравновешенность самого станка, либо тот закреплён недостаточно жёстко. Дожидаюсь, пока токарь закончит работу. Он вынимает новенькую блестящую деталь из патрона, но я останавливаю его:
  - Запусти машину вхолостую.
  Пожав плечами в недоумении, тот включает привод, перекидывая приводной ремень на вал. Патрон начинает вращаться.
  - Быстрее.
  Команда исполняется.
  - Ещё.
  Всё нормально.
  - Ещё быстрей! Максимальная скорость!
  Очертания патрона размазываются, но всё в пределах нормы. Наклоняюсь к низу, снимаю щиток, установленный внизу, и у меня отвисает челюсть - массивные станины станка просто стоят на каменном полу! Они ничуть не закреплены! Твою ж... Киваю мастеру, что тот может продолжать, и отхожу в сторону. Надо попробовать. Едва ли не бегом устремляюсь к Дожу. Тот, как обычно, занят по горло кучей чертежей и посетителей, дерущих глотки друг на друга, но я рявкаю командным голосом:
  - Молчать!
  Гробовая тишина воцаряется в мгновение ока. Добавляю обычным голосом:
  - Допуски...
  Мгновенно бумаги летят в сторону, а дель Парда не верящим взглядом смотрит мне в лицо:
  - Неужели?!
  - Не до конца, но значительно.
  Я доволен, потому что проблема решилась элементарно. Мы всей толпой спешим в цех, где я демонстрирую фокус с водой. Затем переходим к другому станку, третьему - везде одна и та же картина: если без нагрузки, то станок работает почти идеально. А стоит только поставить болванку, как сразу начинается... Не долго думая, Дож приказывает закрепить станки, и работа в цеху останавливается. Откуда не возьмись, появляются рабочие, начинается сверление станин, в камне пола бьют дыры, волокут цемент, песок, воду. Соображаю, что надо уходить, чтобы не мешать, но дель Парда меня не отпускает. Еле-еле вытаскиваю его наружу, объясняя, что раствору надо схватиться. А это - минимум сутки. Потом уже сажать анкерные болты, которые тут же приходится изобразить в его блокноте на ходу. Всё-таки Дож прирождённый механик! Идею схватывает на лету и отдаёт приказ кому-то из своих, вместе с безжалостно выдранным листком. Потом спохватывается и велит мне отдыхать, чем я с удовольствием и занимаюсь весь вечер и всю ночь. Надо сказать, что когда главный инженер давил на свои кнопочки, то видимо, исключительно удачно, потому что я попал жить не в казарму, а в общежитие для командированных. Причём, на территории самого завода, где военных, кроме охраны, не было вовсе. Если не считать тех, кто приезжал за оружием и другими вещами, необходимыми на войне. Так что жил я, фактически, как гражданский. Приходил с утра, занимал место в выделенном мне кабинетике в здании конторы, затем решал поставленные передо мной задачи. Спустя месяц получил первое жалование и обалдел - деньги, по этим временам, неслыханные: целых двенадцать двойных фиори. Увесистых золотых кругляшков, новеньких, только с монетного двора. Сумма невероятная для простого сержанта. Подумав, что произошла ошибка, пришёл к Дожу. Но тот мгновенно мне разъяснил, что: первое - я служу в номерной части. А там жалованье куда выше стандартного для сержантского состава. На несколько чинов. Два - я прикомандирован к заводу. Следовательно, работаю, как наёмный рабочий, поэтому получаю зарплату. Три - он, лично, очень доволен исполнением мной поставленных задач, поэтому счёт нужным поднять мне жалованье, как остро необходимому специалисту. Так что мне оставалось только кивнуть в знак согласия и выйти прочь. Вот тебе и разница. Между зарплатой у старика Хольса и Имперским вознаграждением. Мда. Так что я пришёл в гостиницу, завалился в номер, где переоделся и спустился вниз, пообедать. После чего снова пришёл к себе и завалился спать...
  ...- Пускай!
  Токарь перекинул ленту привода на маховик и запустил станок. Медленно, аккуратно подвёл резец к болванке, закрутилась первая стружка. Одновременно заработал второй станок. Все, едва дыша, ждали результата. Ещё никогда время не тянулось так медленно. Наконец детали были вынуты из патрона и попали на стол. Дож торжественно вытащил прибор, удивительно напоминающий штангенциркуль, затем приступил к промерам. Первая деталь тщательно обмерена и записана. Приступили ко второй. И каждое измерение встречалось бурными радостными криками - практически полное совпадение! В порыве чувств инженер крепко стиснул меня в объятиях, а в следующее мгновение на меня навалилась вся толпа, работающая в цеху. Получилось! Теперь исчезает ряд операций по доводке готовых деталей, и, очень вероятно, что процент брака сильно уменьшится!.. А к концу рабочего дня мне принесли приглашение на ужин. Опять к Дожу. Только на дом. Главный инженер звал меня на семейный ужин. Колебался я недолго, хоть какое то разнообразие. Да и любопытно посмотреть, как живут в Империи аристократы. Само собой мне доложили, что дель Парда не просто инженер, но и барон. А его жена когда то была виконтессой. Так что начистив сапоги и выгладив форму, я оседлал коня и двинулся в гости.
   Замок Иоли стоял неподалёку от производственного комплекса. Высокие стены, сложенные из красного кирпича, чистота в вымощенном камнем дворе, хозяйственные и жилые постройки. Скромно, но со вкусом и неким уютом. Меня уже встречали слуги, которые, несмотря на свой низкий статус, держались с достоинством, и это мне понравилось, потому что говорило о многом. Затем я был препровождён в зал, где накрывался ужин. Встречал сам Дож, представивший свою семью: супругу, Иоли, своих детей, симпатичных карапузов, совсем ещё крохотных, находящихся под плотной опекой нянек, впрочем, быстро унесших потомство инженера, а так же ещё одну гостью - подругу жены, Льян Рёко. Последняя меня удивила. Прежде всего тем, что она была не фиорийка. Об этом говорило многое: и её внешний вид - чуть смугловатая кожа, необычный разрез глаз, чёрные, словно смола волосы в короткой причёске армейского типа под девичьим белым прозрачным покрывалом. Впрочем, мне сразу пояснили, что эта девушка из империи Рёко, сопредельного с Фиори государства, где воевал Неукротимый. Но Льян была настолько похожа на выходца из Азиатской Партократии, что я, когда она передала мне солонку, совершенно машинально пробормотал: 'Ши че*'. (*- Спасибо, кит.). Но прокол прошёл незаметно, разве что девушка переспросила:
  - Простите, что вы сказали?
  Пришлось наскоро ляпнуть, что очень похожие на неё люди живут у нас по соседству на Островах, и я немного знаю их язык. Тут я не соврал ни капли, потому что Партократия действительно была соседкой Руси и имела непосредственные границы с Империей... Впрочем, короткое происшествие быстро забылось, и мы продолжили трапезу. Повара у Дожа были выше всяких похвал, и я наслаждался кухней. Кое-что меня удивляло, к примеру - наличие столовых приборов, в точности повторяющих такие в Империи. Поэтому я нисколько не путался, а спокойно ел, пользуясь ими непривычно ловко для выходца с дальних, затерянных где-то Островов, где живут варвары. И, как я понял, это не осталось незаметным... Впрочем, виду никто не показывал. Единственное, что меня напрягало, это присутствие Льян. По её поведению не было похоже, что они такие уж близкие подруги с Иоли. Скорее, последняя выказывала некий страх в сторону гостьи. Лишь Дож вёл себя совершенно естественно. Даже я пару раз прокололся: первый раз с приборами, второй раз - с салфеткой, расстелив одну на коленях, как положено, а второй - вытерев аккуратно рот после еды...
  - Сьере Серг, вы так интересно рассказываете про Острова...
  Хе, девочка... Льян в очередной раз за вечер очаровательно-наивно хлопнула длинными ресницами и округлила красивый ротик. Я очень аккуратно махнул в сторону вилкой:
  - Увы, доса. Вернуться на Родину не суждено. По нашим законам младшего сына Вождя изгоняют из племени, чтобы он искал свою удачу сам. Иначе могут возникнуть проблемы. В будущем...
  ...Надеюсь, что мой ответ удовлетворит твоё начальство? Ведь ежу понятно, что подруга ты у хозяйки замка липовая. Из управления местной безопасности...
  - И именно поэтому вы приняли предложение Императора?
  Киваю в ответ, поясняя:
  - Разумеется. Атти Неукротимый великий воин и правитель. Я прожил в Симсе год, и здесь почти столько же. Но разница между этими местами несоразмерна. И здесь люди живут куда лучше, чем там. Поверьте...
  - Значит, вы пробыли в Фиори всего два года? А до этого?
  Пожимаю плечами в неопределённом жесте:
  - Да по разному. Где-то задерживался, а где-то уезжал сразу. Но в основном служил в дружине одного из наших вождей.
  - На Островах?
  - Разумеется. Решение покинуть Родину далось мне не так легко.
  - А можно поинтересоваться причиной вашего отъезда?
  Пытаюсь изобразить смущение, и, похоже, что мне это удаётся:
  - Женщина, доса. Дочь того вождя воспылала ко мне чувствами, и её отцу это не понравилось.
  - Она была красивой?
  Ахает Иоли, прищуривая свои красивые глаза. Вот же... Нигде не видел столько красивых, по всем меркам, женщин и девушек, как в Фиори... Улыбаюсь в ответ:
  - Знаете, моё мнение, и мнение отца данной особы совпали в том. что мне надо срочно уносить ноги. Доса была ростом мне до плеча, с плечами, как у мужчины, плоской грудью и талией, как у большой бочки. Не говоря о том, что...
  ...Заговорщически понижаю голос:
  - что у неё росли усики, как у мужчины, и голос напоминал скрежет железного чана по камням.
  Все смеются. Но Иоли тихо произносит:
  - Но она же не виновата, что уродилась такой?
  - Не виновата.
  Соглашаюсь я.
  - Но никто не заставлял её иметь мерзкий характер и спать со всеми мужчинами подряд, включая рабов.
  - У вас есть рабство?!
  Ахает Льян. Напускаю на себя высокомерный вид:
  - Истинного человека не сделать рабом. Он лучше умрёт с оружием в руках. А если он лишён чести, то пусть умрёт червём.
  Дамы качают головами, а Дожу мои слова явно понравились... Дальше переходим на пустяки, вроде обсуждения погоды, видов на урожай, о модах. Тут дамы оживляются и совсем забывают о нас, мужчинах, на некоторое время. Дель Парда кивает в сторону окна, приглашая меня отойти туда, тем более, что трапеза закончена, и сейчас мы просто отдыхаем. Принимаю его приглашение, и когда мы останавливаемся у довольно большого окна, с вставленным в раму стеклом, рука инженера скрывается в кармане. Он достаёт оттуда небольшой свёрток и подаёт мне, лучась при этом довольной улыбкой.
  - Это вам, Серг.
  - Что это?
  Спрашиваю его я.
  - Разверните.
  Не спеша разворачиваю ткань и... Едва не открываю рот от удивления: погоны. Новенькие погоны с одной маленькой звёздочкой на них точно на линии между просветами.
  - С сегодняшнего дня вы, Серг, младший лейтенант. Спасибо императору, что тот утвердил моё ходатайство.
  - Спасибо, конечно, но за что?
  - Сьере Стел! Вы оказали просто неоценимые услуги нашим предприятиям! Внесли ряд чень важных и нужных изменений. А ваше элементарное решение важнейшей проблемы постановки оружия на поток и колоссальное снижение процента брака к исчезающей величине и вообще...
  Он машет рукой.
  - Поэтому, прочитав мои соображения по данному поводу, Атти Неукротимый даже не раздумывал о присвоении вам звания офицера. Тем более, что я с ним знаком очень давно, и Император знает, что я не стану просить за недостойного...
  ...Вот это номер! Давно знаком? Надо взять на заметку! А инженер ударяется в воспоминания, надо сказать, очень ценные с точки зрения информации:
  - Мы знакомы почти десять лет, и всему, что я знаю и умею, обучил меня он...
  ...Что? С трудом удерживаю эмоции. Как это это понимать? Получается, что саури здесь не причём, и мои предположения в корне неверны?! Да нет, не может быть! Где-то я ошибся. Либо меня намеренно вводят в заблуждение. Ладно. Сделаем вид, что я вообще пропустил это мимо ушей...
  - Я, конечно, благодарен вам, сьере Дож... Но ведь я давал присягу Империи! И должен воевать за неё, а не отсиживаться в тылу. Тем более, что сейчас армии Неукротимого приходится тяжело! Рассказывали в учебном подразделении...
  Поясняю я свою информацию. Дел Парда вздыхает в ответ:
  - Увы. Всё верно. Поддержанные Тушуром и Рёко мятежники накопили значительные силы из ренегатов, наёмников и присланных им отрядов обеих государств. Поэтому император крайне заинтересован, чтобы его заводы работали без перебоев и выпускали как можно больше оружия. А насчёт воевать - поверьте. Вас чаша сия не минует. Думаю, через пару недель мы приступим к обучению первых подразделений нового строя, как выражается Атти... Вот и настреляетесь на всю жизнь...
  Его лицо становится суровым. Впрочем, и мне становится не по себе. А инженер негромко добавляет:
  - Войска предателей превосходят нас почти в пять раз по численности. И скажу честно - мы сейчас держимся чудом. Ещё один, два натиска, и Фиори придётся очень не сладко...
  Всё это я прекрасно понимаю, одновременно лихорадочно вспоминая лекции по истории вооружения. Настроение портится, поэтому я торопливо прощаюсь, под предлогом того, что уже поздно, а утром надо работать. Вижу, что Дожу тоже не по себе, потому он не задерживает меня, через пять минут мы прощаемся, и я уезжаю обратно в гостиницу. Мне не терпится, потому что вспомнил об одной вещи - бомбомёте. Его изготовить куда легче, чем миномёт, да и бомбы для него тоже не так сложны в изготовлении, как снаряды для пушек. Впрочем, и других преимуществ в данной ситуации у этого древнего оружия куда как много, так что надо срочно посидеть над чертежами, а утром дать заказ одному из токарей...
   Всё вспоминается само собой, очень легко, и через час несложный чертёж готов. Ложусь спать. Утром пришиваю новенькие погоны к форме, еду на завод. Спустя двадцать минут заготовки будущего оружия и снаряда к нему уже переданы в производство. А уже в обед новое оружие готово. И куда как быстрее, чем даже лёгкая полевая пушка. Цельная труба с наглухо заваренным концом, громадная бомба на деревянном штыре со столь же большими стабилизаторами. Всё везут на стрельбище. Лично заряжаю, беру запальник. БУМ! Немного вращаясь из-за косых стабилизаторов, которые я лично подогнул, конусообразный снаряд взмывает в верх, зависает на мгновение в высшей точке, потом практически вертикально идёт вниз. Ба-БАХ!!! Даже на расстоянии в двести метров у меня закладывает уши! На месте взрыва - впечатляющих размеров воронка. Опыт удался на все сто! Теперь можно докладывать. Посылаю посыльного за инженером, и когда появляется дель Парда, демонстрирую ему новый вид оружия. Тот тоже впечатляется. А когда выясняется, что его можно делать разных размеров и калибров, приходи в восторг. Ещё бы - два бойца могут спокойно перетаскивать его на своих плечах, и двое тащить снаряды. Ну а эффект - просто впечатляюще убийственный. А если ещё начинить бомбы шрапнелью... Кому то будет весело! Тем не менее, следующие две недели становятся кошмаром: мы работаем с утра до поздней ночи, практически без сна, чтобы как можно быстрее закончить отладку производственного процесса всей гаммы вооружения: винтовок, пистолетов-револьверов, пушек и бомбомётов. Производство работает в три смены, круглосуточно и без выходных. Но всё проходит на удивление удачно - рабочих не нужно понукать: они помнят, как им приходилось раньше, и выкладываются полностью. Лишь бы избежать возврата к старым временам. И мы успеваем. Теперь вся технологическая цепочка полностью отработана, начато действительно массовое и конвейерное производство. Боеприпасами занимаются в другом месте, и там проблем нет. Многочисленные караваны телег с патронами в бумажных гильзах прибывают в Лари ежедневно. Эх, сделать бы картечницу! Но, увы, про неё я только слышал, и воспроизвести не могу, к величайшему своему сожалению. Но, думаю, что и скорострельные винтовки вместе с орудиями и бомбомётами смогут переломить ход войны и поставить точку в сопротивлении Империи...
   Приятный сюрприз! Очередной от Дожа. Нет, новые погоны мне не дали. И так лишь две недели минуло, как я стал младшим лейтенантом. Зато теперь я обладаю титулом! Барона Империи. Отныне я Серг дель Стел! Ну а земли и прочее мне обещаны после победы. Впрочем, я не возражаю. Если, точнее, когда мы выиграем войну, меня наградят - будет больше времени заняться своим новым поместьем. А проиграем, что же - мёртвые сраму не имут... Ещё - я инструктор по пользованию бомбомётами. Под моим началом сотня курсантов, и моя задача в кратчайшие сроки обучить их пользованию новейшим видом вооружения. Ха! Новейшим... Впрочем, для Фиори это вообще - высочайшие технологии. Курсанты все сплошь молодёжь из самого Парда. Фамильно владения Императора. Грамотные, здоровые физически. Среди них много девушек, едва ли не половина от общего состава. И все, как назло, красавицы. А я уже столько без... Гхм... К тому же, насколько я понял, моя личность их очень интересует с точки зрения замужества. Ещё бы! Красив. С их точки зрения, разумеется. Офицер. Большое, даже очень, жалование. В перспективе - поместье и земли. На хорошем счету у Императора. Умён. Так что за приз стоит побороться. Но у меня такого желания нет, надевать семейный хомут. Особенно, когда ещё всё в подвешенном состоянии. По сводкам, войска Атти были вынуждены оставить одну из подконтрольных им областей и отойти назад. Так что надо шевелиться. Вопреки моим опасениям, курсанты схватывают всё буквально на лету. Их разум молод и быстр. Обучение грамоте у Неукротимого считается одним из важнейших направлений. Так что буквально к вечеру каждый уже умеет пользоваться бомбомётом, ну а тонкости дело наживное. Да что сложного? Прибить отмеренную мерку заряда пыжом и шомполом. Вставить деревянное основание снаряда в ствол, затем поднести фитиль к запальному отверстию. Всё. Внутри дерева просверлено, и сквозное отверстие набито плотно утрамбованным порохом. Когда тот догорает до основного заряда, раздаётся взрыв. А мощность такова, что ему всё-равно где взорваться - в воздухе, на земле, и в земле. Шестьдесят килограммов пироксилина и полтысячи шрапнелей сделают своё дело... Формирую из своих подопечных роту, разбиваю её на взвода и отделения. В каждом отделении из четырёх человек один бомбомёт. Итого - двадцать единиц вооружения, остальные - обеспечение и командирский взвод. Мы даём данные для стрельбы. Прочие подвозят боезапас из тыла. На следующий день пробуем. Увы. Снабженцев недостаточно. Да они и обижены. Значит, таких нужно набирать из обычных солдат линейных частей. Там вообще ничего сложного нет: загрузить бочки с пироксилином, развести огонь в жаровнях для пальников, да приволочь ящики с бомбами. Всё. так что справится любой. Докладываю свои соображения наверх, и мне пригоняют десяток обычных мужиков. Всё оправдывается. За исключением того, что подносчиков бомб нужно больше. Гораздо больше. Опытным путём выводим формулу, что на один ствол требуется четверо обеспечивающих. Не считая обозников. Всё-таки, сто двадцать килограмм на ящик из двух бомб - очень сурово. Случись заварушка, подносчикии просто не успеют. Максимум - всей толпой сумеют обслужить едва десяток бомбомётов. Остальные просто останутся без боеприпасов, и что тогда? Но раздувать штат выше всяких пределов нет смысла. Гораздо проще воспользоваться помощью на месте, одолжив недостающих у командиров частей. Да. Это самый лучший и простой вариант. Ещё два дня стреляем и отрабатываем взаимодействие. Всё нормально. Докладываю, что бомбомётная рота готова. Дож с грустным лицом выслушивает, затем кивает на незнакомого майора, сидящего в углу его кабинета:
  - Познакомься, Серг. Это командир третьего полка нового строя, Ролло дель Ват. Твой непосредственный начальник.
  Отдаю честь:
  - Младший лейтенант Серг дель Стел. Инструктор. Командир учебной роты.
  Тот ответно салютует мне, потом спрашивает:
  - Как успехи.
  - Готовы отбыть, как только будет подан транспорт для оружия и боезапаса.
  Он недоверчиво смотрит на меня, потом переспрашивает:
  - За два дня вы обучили сто человек, младший лейтенант?
  - Так точно, сьере майор. Оружия у нас в избытке, курсантам даны основные навыки. Тонкости будут постигать в процессе.
  - А кровью это процесс будет сильно полит?!
  Он едва ли не кричит, и я его понимаю, поэтому спокоен:
  - Не думаю. Потом - да. А вот крови быть не должно. Знаете, сьере майор, умирать ещё не хочется. Маловато я на свете пожил.
  Тот тоже вроде бы берёт себя в руки:
  - Значит, потом?
  - Да. Больше пота - меньше крови. Старая истина Островов.
   - Ах, да... Вы же не местный...
  Он словно спохватывается, потом задумчиво смотрит на меня снизу вверх, потому что хотя плечи у нас и одинаковые, но я выше его на полторы головы.
  - У вас есть ещё неделя, сьере младший лейтенант. Так что продолжайте заниматься.
  - Благодарю, сьере майор. Эти дни нам ещё очень пригодятся.
  Опять отдаём честь друг другу, и я покидаю кабинет. Да, воевать мы можем начать хоть сейчас. Но это будет бестолково. Навыки то - лишь самые первые. Майор абсолютно прав, и имеющуюся у меня неделю надо посвятить отработке стрельбы. Скажем, попробовать применять бомбы не массировано, а точечно. Поучиться стрелять по цели. Менять длину деревянных запальных трубок, чтобы боезапас рвался именно тогда, когда нам нужно, а не когда догорит мякоть. Вдруг найдётся умник, который перерубит трубку, и что тогда? Вот...
  
   Глава 5.
  
   ...Марш к линии фронта был бешеным и изматывающим. Но ничего другого не оставалось - получив подкрепления ренегаты ударили всеми силами, и, прорвав линию обороны устремились в прорыв, сжигая поля и деревни, беря штурмом города и замки. Самое страшное, что они не щадили никого, уничтожая всё живое на своём пути. Спешно организовывались заслоны, под копьё становились все мужчины и даже женщины. Но необученные, собранные наспех полки перемалывались закалёнными, отлично вооружёнными и обученными регулярными частями Рёко и Тушура. Как ни хотел Ролло и сам Атти приберечь войска нового строя, собрать мощный кулак и наголову разгромить и уничтожить врага, но выхода не было, и пришлось двигать первые сформированные отряды по частям. Лишь бы остановить ренегатов, дать возможность увести беженцев в глубь страны, не просто сформировать и наспех обучить новобранцев, но и вооружить их огнестрельным оружием. Так что уже на следующий день вся моя учебная рота была посажена на коней, имеющиеся в наличии боеприпасы погружены в телеги, и в сопровождении пехотного батальона с винтовками отправлена в Меко. Последний рубеж обороны перед исконными владениями дель Парда... Беженцы. Измученные до последней стадии, механически переставляющие ноги, измождённые до предела люди, несущие на своих горбах тех, кто уже потерял все силы и не мог передвигаться сам. Голодные, истощённые дети, потерявшие родителей, с безнадёжностью во взоре. Вот что врезалось мне в память о тех днях и часах, когда мы, понукая лошадей, спешили на помощь тем, кто ещё пытался драться. Наконец нас встретили посыльные сводного полка, наспех собранного из разбитых частей и срочно строящие укрепления в узкой долине между двух рек. Именно там полководцы Неукротимого хотели задержать врага, чтобы выиграть хоть немного времени. Нас встречали, словно Богов. Не знаю, что там наговорили по номерные части, но солдаты смотрели на нас с обожанием во взоре. А ещё я увидел, как в потухших глазах вспыхивала вера. Это стоило всего, и сумасшедшей скачки, и бессонных ночей. Позади нас шли подкрепления, но поскольку почти все лошади были отданы именно нам, то их подход ожидался гораздо позже. Вся свободная тягловая сила была отдана под подвоз боеприпасов для нашего оружия. Тонны и тонны патронов, бомб и снарядов. Всё это было просто жизненно необходимо доставить к фронту.
   К величайшему удивлению, я оказался едва ли не самым старшим офицером среди имеющихся. Сержанты, даже старшины. Ещё один младший лейтенант среди линейных. Капитан, назначенный командовать обороной, упал с лошади во время объезда линии обороны, потеряв сознание от бессонницы и сейчас лежал в госпитальной палатке с сотрясением мозга и переломом бедра. Так что пришлось вспомнить всё, чему меня учили в Академии на Руси. Первым делом, я мобилизовал среди беженцев всех крепких мужчин и женщин и направил их на строительство фортов, перекрывающих долину. Та была не слишком широка, примерно два километра. Поэтому фронт работ был не слишком велик, и я очень рассчитывал на то, что мы успеем. Так и вышло. Десять пятиугольных искусственных холмов, насыпанные в наспех собранные срубы, огороженные рвами и частоколом. На каждом из них находилось по два бомбомёта с запасом бомб и зарядов, и по полсотни стрелков из приданного нам батальона. Это не считая мечников и арбалетчиков с копейщиками. Озаботился я и продовольствием, и водой. Кто знает, удастся ли нам доставить что-либо, когда начнётся мясорубка. Позади фортов вырыли ров, перегораживающий всю долину. Не слишком широкий, но для лошадей эта преграда была неодолимой. Дно рва утыкали кольями, позади за насыпью я посадил остальных стрелков и арбалетчиков. Чуть дальше - оставшиеся бомбомёты роты. Были отобраны и сформированы отряды подвозчиков бомб и патронов. И спустя неожиданно выдавшиеся сутки передышки я, в общих чертах, был готов оборонять долину всеми имеющимися силами. Причиной передышки, как я узнал позднее, было взятие ренегатами Симса... Город пал, и был вырезан до последнего человека. Там погиб старик Хольс, первый фиориец, отнесшийся ко мне по доброму. Но это я узнал лишь потом, спустя много времени. А сейчас мы пропускали мимо себя измученных людей, непрерывным потоком движущимся мимо нас в надежде спастись. Работы не прекращались ни на минуту: углублялся ров, рос частокол, сколачивались штурмовые щиты, нужные для того, чтобы в подходящий момент быть переброшенными через ров и послужить для перехода по ним отряда воинов, которые нанесут удар в критический момент. Или удачный. Как получится. Ещё мне в голову пришла идея поставить на второй линии вышки для снайперов. Из винтовок можно было стрелять на тысячу метров, поэтому стрелки могли хорошо проредить вражеских командиров. В общем, работа кипела. А утром истончившийся ручеёк беженцев неожиданно прекратился. Значит, всё. Враги уже совсем рядом. И это было так. Передовые разведчики запустили ракету, рассыпавшуюся искрами алого огня. Сигнал гласил, что до первых солдат врага не больше километра. В предрассветных сумерках я заметил надвигающуюся на нас тёмную массу. Ещё сильно мешал наползший к утру туман из русел обоих рек и болот, простиравшихся с другой стороны рек на многие километры, вплоть до самых гор. Вообще место было очень противное. Но и удобное для обороны. Будь у нас больше войск, реально бы вообще уничтожить противника. А если он вдруг передумает наступать? Решит запереть нас в немногих оставшихся долинах? По моим подсчётам, только за эти сутки мимо нас прошло не меньше пятидесяти тысяч человек. А сколько их сейчас там? В тылу? Имеющиеся земли не смогут прокормить всех. А торговли и подвоза из других мест не будет. Блокада. Пока мы все не вымрем. Меня даже передёрнуло. Нет, надо громить врага, перемалывать его живую силу и двигаться вперёд! Только так, и не иначе. Позволять ему затягивать войну для Империи непозволительно! Ни в каком смысле...
  - Идут, сьере лейтенант!
  - Знаю.
  Я поднёс к глазам подзорную трубу, подаренную мне Дожем перед уходом из Лари, рассматривая врага. Да. Судя по внешнему виду, кадровые части. Причём, из Рёко. Типаж такой же, как у Льян. Не знаю, что связывает её и Неукротимого, что тот так доверяет рёсске, но это явно её соплеменники. Желтоватые плоские лица, словно они долбили ими кирпичи, кривые мечи, навороченные копья, украшенные бунчуками из конских хвостов. Гранёные щиты, шитые металлическими пластинами длиннополые одеяния. Мерный уверенный шаг, дикие крики командиров, задающие темп марша. Матерь Богов! Сколько же их! Сотня за сотней, тысяча за тысячей они выходили в долину, накапливаясь перед линией фортов. Замаячили блестящие латы рыцарей. Ну, эти явно из Фиори. Остановились. Все. Чего они ждут? Шевеление в рядах. Ага! Понятно! Тащат здоровенные машины. Либо катапульты, либо требучеты. Так-так... Переняли опыт Неукротимого, насколько я могу судить? Взмахом руки подозвал посыльного:
  - Всем стрелкам - выбивать прислугу камнемётов и командиров отрядов. Бомбомётам пока молчать.
  Тот молча отсалютовал, убежал. Расчёты на фортах были проинструктированы отдельно. Им следовало открывать огонь лишь по специальному сигналу от меня. Боеприпасы на укреплениях не бесконечные, а подвоз новых во время боя крайне затруднителен, если не сказать больше - невозможен...
   Сухо щёлкнул первый выстрел. Второй. Я увидел, как рухнуло тело у передовой катапульты. Но прочие, не обращая внимания, суетились возле неуклюжего агрегата. Но уже заговорили остальные винтовки, и треск оружия слился в непрерывный гул выстрелов. Расчёты полегли быстро. Да и солдаты качнулись назад, но раздвигая их ряды, вперёд двинулись рыцари, расталкивая пехоту...
  - Первый, второй бомбомёты. Приготовиться.
  Я отдал команду расчётам возле себя. Засуетились подносчики, оттаскивая опустевшие ящики.
  - Угол минимальный. Приготовиться.
  Солдаты застыли возле слабо дымящих жаровен, ожидая последнего распоряжения...
  - Берегись!
  С сухим свистом от рядов инсургентов взмыла в воздух туча стрел. Меня кто-то сбил с ног, и только тупые удары вонзающихся наконечников барабанили по ушам. Послышались крики боли, проклятия. Ах вы же твари...
  - Первый, второй - пли!
  Бах! Бах! Сдвоенный залп дал по ушам. Люди сразу бросились чистить стволы, забивать новый заряд, а я приник к трубе. Вот она, бомба! По дуге взмывает в небо, высшая точка. Валится, вращаясь, вниз. Кто-то из вражеских стрелков пытается попасть по ей стрелой, и я холодею - а если отстрелит хвост?! Но удача не оставляет нас, бомба валится к земле. Тишина. Неужели зря? Я вижу у всех недоумение... Бабах!!! Фшух! Гигантский огненный язык вырывается из грязного земляного с коричневым отсверком пламени фонтана. Это что? Мы попали в заряд для камнемёта? Как удачно! Вжимаю окуляр в глаз - вот это да! Пехотинцы в панике разбегаются в стороны, давя друг друга, пылающие фигуры, бьющиеся в панике лошади. Рыцари падают на землю, ворочаются, не в силах подняться самостоятельно, а по ним, не обращая внимания на ругань и призывы о помощи, топчутся испуганные враги.
  - Огонь!
  Снова гулко бьют оба бомбомёта. Видимый взглядом полёт бомб, и снова грязные вспышки разрывов. Наступающие ряды смешиваются, громадные разрывы в плотной толпе видны невооружённым взглядом. Но они быстро зарастают новыми воинами. Упорные, твари. Снова залп лучников в нашу сторону, но гораздо реже - стрелки делают своё дело. Наши солдаты лупят из своих винтовок, словно заведённые, и массивные свинцовые пули с металлическим закалённым сердечником пробивают и щиты, и доспехи.
  - Огонь всем расчётам!
  В небо взмывает ракета чёрного дыма, оставляя за собой тугой хвост копоти. Это приказ открыть огонь всем бомбомётам. Земля вздрагивает, когда больше двадцати тяжёлых бомб рвутся в гуще вражеских рядов практически одновременно. И такое оказывается выше человеческих сил. Истошные вопли пробиваются даже в оглохшие после грохота уши, треск винтовок после разрывов практически не воспринимается, кажется хлопками шутих фейерверка.
  - Огонь по готовности!
  Расчёты второй линии лупят уже ни о чём не думая и потеряв всякое опасение. Грохот взрывов, вой картечи, некоторые пули даже долетают до нас. Одна свистнула буквально над ухом, вонзившись с противным чмоканьем в земляной бруствер. Но такой ураганный огонь приносит свои плоды - противник начинает откатываться за пределы дальности наших смертоносных машин. За отступающими остаётся развороченное поле, густо покрытое воронками впечатляющих размеров и сотнями изувеченных трупов. Торопливо отдаю приказ прекратить огонь. Грохот стихает, зато взамен приходит дикий звон в ушах. Суетятся подносчики боеприпасов, разнося по капонирам запас новых бомб взамен расстрелянных. Опускаются щиты, и под прикрытием вооружённых мечами и копьями солдат линейной части запряжённые быстрыми конями повозки спешат к фортам, чтобы и там восполнить убыль боеприпасов. Я на взводе - сейчас очень удобно сделать вылазку и пресечь пополнение боезапаса на укреплениях. И - накаркал. Из леса вырывается лава всадников. Прямо по телам убитых и раненых мчатся быстрые кони. Охрана обозников торопливо выстраивает стену, но те, кто находится в фортах не зевают, открывая огонь без приказа. Одного залпа хватает, чтобы нападающие вновь откатились. Пусть дальность стрельбы не велика, и в их ряды не попало ни одной бомбы, разлёт круглых пуль очень велик, и передовым рядам досталось не слабо. Бьющиеся кони, покрытые кровью, неподвижные всадники... Мясорубка. Но мои воины спокойны. Пожалуй, я сейчас нервничаю куда больше их. Матерь Богов! А время то... Не заметил, что уже время обеда! Очнулся от того, что мне прямо в руки сунули миску с густой кашей. Женщина из беженцев. В простом грубом платье. Без всякого поклона, просто втолкнула, затем выудила откуда то деревянную ложку, положила её в миску:
  - Ешь, солдат. Тебе силы нужны! Чтобы нас защитить!
  Вот так просто. И лучше всяких агитаторов. Торопливо ем, она стоит рядом, время от времени извлекая из корзинки на руке, ломти ароматного, необыкновенно вкусного хлеба. Потом оттуда же появляется чайник с наттой, кружка. Просто шикарно...
   ...К вечеру враг пытается сделать ещё попытку атаки. По прикрытием грубо связанных щитов из толстых брёвен, которые не пробивают пули винтовок. Но под ливнем бомб укрытия разлетелись в стороны, вместе с теми, кто их тащил. Остальное довершили стрелки. Начинает смеркаться. Я тупо разглядываю усеянное трупами и залитое кровью поле перед нами, пока не спохватываюсь, что это не то зрелище, которым стоит любоваться. Требую доклад из обоза. Расход бомб не так велик, как ожидалось. Едва расстреляли по одному комплекту из десяти бомб на один расчёт. Это радует. Потому что когда придёт следующий обоз - неизвестно. Приказываю выставить часовых и отдыхать. Особое внимание уделить рекам. Хотя течение и в сторону противника, к тому же очень бурное, но кто знает, на что способны местные вояки. Прорвутся по мелководью, и, обойдя позиции, рванут в глубь. Какой смысл тогда сидеть здесь? И хотя дно реки утыкано кольями и находится под прикрытием действительного огня фортов - бережёного, как говорится, Боги берегут. Но ночь проходит спокойно. Без попыток штурма. Зато утром начинается новый штурм линии укрепления. И тут нам приходится тяжело. Словно пьяные или обдолбанные наркотиками, рёсцы, фиорийцы и тушурцы, которых можно опознать по идиотского вида полосатым шарфам на шлемах, лезут, словно саранча на поля. Их лучники, которых снайперы буквально выкашивают, тем не менее достигают своих целей - у нас много раненых. В том числе и среди расчётов бомбомётов. К обеду замолкают форты - их боезапас заканчивается, да и нас бомбы подходят к концу. Хорошо, хоть патронов вдосталь. И пока мы держимся. Те, кто на укреплениях, тоже перешли на винтовки. Их берут у раненых бойцов. Простые армейцы рубят, колют, орудуют палицами, но пока держат форты изо всех сил, нанося страшный урон штурмующим. Всё-таки у противника не хватает сил разрушить их. А подтащить требучеты и катапульты не позволяют орудия второй линии. Но я с ужасом думаю, что будет, когда кончатся боеприпасы... Наконец враг не выдерживает. Есть всё же предел и у них. А скорее всего, полководец противника сообразил, что такими темпами останется без армии вообще и решил взять передышку, чтобы найти решение. Хорошо, что место такое удачное... Смотрю на солнце - оно уже довольно высоко. Значит, скоро полдень... Опять обедаем. Удаётся даже вновь завезти на форты новый запас бомб, воды и продовольствия. Забрать раненых и пополнить ряды защитников добровольцами и солдатами второй линии. Неожиданно удачно вышло. Зато начинает пованивать. Тошнотворно-сладкий запах доносится с поля битвы. В принципе, удивительно, что так долго... Пришлось дожидаться трупного аромата. Часть солдат отвожу в тыл, чтобы те смогли передохнуть. На сердце у меня очень неспокойно. Не может такого быть, чтобы враг чего-то не придумал. Ведь я вижу, как дерутся фиорийцы. Они не отступают, не бегут, а рубятся до последнего, пока не погибают. Вооружение у нас куда лучше. Так что если противник смог отвоевать отбитые у него территории вновь, значит, у него есть какой то козырь в рукаве. Точно есть! Не может такого не быть! Грызя травинку я думаю, что же это может быть. И в голову приходит только одно - нечто вроде газа. Отравляющего, или усыпляющего. Дождутся, пока ветер подует в нашу сторону, разведут костры, и... Значит, надо предостеречься от подобного развития событий. Что может помочь от такого? Только простейший респиратор в виде повязки из мокрой ткани. Отдаю приказ всем иметь при себе платки и воду. Либо поблизости. Хотя надежда на то, что это поможет, исчезающе мала... Неожиданно приходит радостное известие - к нам прибыло подкрепление. Снова стрелки с винтовками. И пополнение боезапаса. Всё-таки бомбомёт очень прост, куда проще пушки в изготовлении! Была бы труба, а всё остальное - мелочи. И не нужно никакой точности в изготовлении снарядов, как у ядер или удлинённых снарядов. Бомба надкалиберная. Делай любой формы, любого веса и снаряжения. А уж дерево обрабатывать для хвостовика куда проще, чем металл...
  Стрелков не так много, зато у них снайперские винтовки. Более длинноствольные. Значит, эти ребята начнут свою работу раньше, чем наши. Насколько я помню, бьют эти стволы метров на пятьсот дальше, чем стандартная. Это очень хорошо! Просто замечательно! Сажаю их в вышки. И видно оттуда лучше, и лучники не достанут. Освободившихся стрелков отправляю на форты. Там они нужнее. Ещё посылаю разведку. Пусть попытаются хотя бы... Потому что я жду каверзу. Или неожиданность... Разведка возвращается через четыре часа. И хотя я сплю, меня будят. Потому что я приказал сразу поднять, как только те вернутся. Независимо от результатов. Для меня даже мельчайшие детали важны. И моё шестое чувство не подводит - противник действительно соорудил в глубине леса полосу из дров. То, что я ждал. Значит, будут травить. Надо придумать хоть что-нибудь! Что-нибудь... Что-нибудь... Мой взгляд натыкается на щиты мостков. Плот? А почему бы и нет?! Терять нам нечего! Луны сейчас нет, и если спустить плоты по течению, то два бомбомёта могут хорошо проредить и саму линию огня, и нападающих. Но это смертельный риск. Фактически, шансов вернуться - полпроцента. Враг хорошо пользуется луком. Перебьёт тросы - пойдём либо ко дну, либо нас унесёт в глубь вражеской территории...
  - Вяжите плоты. Прочные, чтобы выдержали отдачу. По два ящика мин. И готовьте верёвки. Пустим два с каждой стороны фортов. Потом втянем их назад.
  - Вороты бы сделать, сьере лейтенант...
  Произносит кто-то из сержантов.
  - Воротами не удержим. Надо систему блоков ставить.
  Быстро рисую схему. Люди качают головами - хитро придумано. Какое там хитро - элементарный полиспаст... Стучат топоры. Среди беженцев, оставшихся с нами, нашлись и плотники, и кузнецы. К утру два громадных плота готовы. Даже соорудили ограждение из грубых тёсаных досок от стрел. Под весом бомбомёта и снарядов они практически не погружаются в воду. Отлично! Значит, должны и отдачу выдержать. Делаю шаг вперёд:
  - Первый расчёт - за мной. Вторым будет командовать сержант Риго.
  Но меня неожиданно отодвигают в сторону. Вперёд выходит один из командиров расчётов:
  - Глупо это, сьере лейтенант. Случись, не приведи Высочайший, что с вами, кто командовать будет? У вас голова светлая! Вон, экое измыслили. Это мы, люди простые, нас много. И если на одного меньше будет, то не страшно. А на таких как вы - Империя держится. Вас беречь надо. Так что, если вернусь, то можете хоть под трибунал отдать за нарушение приказа. А нет - вас уберёг.
  Я пытаюсь что-то произнести, возразить, но мне почему то сдавливает горло, и поэтому не могу произнести ни слова. Какие тут люди! Настоящие...
   Плоты отталкивают от берега, к тому же от воды поднялся лёгкий туман, скрывающий наши сооружения. Я напряжённо всматриваюсь в убегающую по массивным деревянным блокам верёвку. Для неё собирали вожжи и куски по всему лагерю и у себя, и у беженцев. Метр за метром. Оборот за оборотом. Внезапно там, вдалеке, предрассветная мгла озаряется вспышкой, и гулко бухает разрыв. Ему вторит точно такой же, но с другой стороны.
  - Стой!
  Ору я диким голосом, и первым налегаю на тормоз. Надеюсь, и на левой стороне не растеряются, сообразят, что надо делать.
  - Бух! Ба- Бах!
  Выстрел за выстрелом, разрыв за разрывом. На каждом плоту по десять мин. Больше я не рискнул. И я отсчитываю разрывы. Тридцать шесть?! Тишина?
  - Крутим! Быстрее!
  - И- Эх!
  Мужики грудью налегают на рычаги, и громадный ворот делает первый оборот. Течение очень сильное, а вес плота, несмотря на то, что боезапас выпущен, огромен. До меня доносится треск винтовок. Проклятье Тьмы! Его слышат и рабочие, и у них словно прибавляется сил, блоки начинают потрескивать и дымиться от напряжения. Шипит вода, которой поливают оси.
  - И- Эх! И- Эх!
  Стрельба медленно, но верно приближается...
  - Приготовиться к бою! Крайним расчётам - заряд полный. Фугас!
  Гонцы вихрем уносятся, а я взбираюсь на вышку. Очень надеюсь, что преследующие вдоль рек враги нарвутся на ловушку... На пляжах закопаны по пять мин, тщательно замаскированные песком. Ну... Я уже различаю густо утыканные стрелами плоты, но стреляют только с одного. На втором - тишина. Увлечённые погоней рёсцы возбуждённо вопят, тычут руками в медленно ползущие плоты. Но то, что мы видим, вновь подстёгивает мужиков, и они крутят ворота уже бегом. Лишь бы выдержали верёвки! Высочайший! Помоги нам!
  - Огонь!
  Хлопок выстрела. И спустя мгновение тяжкий грохот разрыва и тут же детонация заложенной мины...
  
  Глава 6.
  
  - Значит, этот Стел удержал Болотный проход?
  - Да, Ваше Величество.
  Ролло почтительно склонил голову перед Императором. Атти на миг задумался, потом спохватившись, сделал знак рукой:
  - Можешь идти, майор. Мне надо прикинуть тут...
  Командующий номерными частями вскочил, отсалютовал на манер Руси, не зная об этом, торопливо вышел из зала. Оставшись один, Император поднялся с кресла, затем сладко потянулся. Тело затекло от сидения на троне, да ещё целый день пришлось выслушивать царедворцев... Если бы можно было избежать всего этого! Взять Ооли, детей, уехать куда-нибудь на озеро, отдохнуть... Увы. Ситуация в государстве была сложной. Если не сказать честно - тяжёлой. Даже очень. Но теперь, благодаря этому новоиспечённому барону, стало легче. Неизвестно откуда появившись, этот человек не переставал удивлять дель Парда. Вначале, при личной встрече. Атти на миг прикрыл глаза, вспомнив, как услышав императорский салют, тот выпрямился, затем ударив себя кулаком в грудь, ответил, как положено по уставу - Во имя империи и во славу её! Где тот мог увидеть такое? Ведь в его частях полагается отвечать лишь второй половиной фразы. Потом огня в масло подлил Дож, когда оказавшийся великолепным стрелком сержант вдобавок выказал недюжинную смекалку и сообразительность. Инженер прямо признавал, что лишь благодаря Стелу удалось ликвидировать постоянный брак и достичь действительно конвейерного производства. Сейчас предприятия Лари вышли на рубеж двухсот винтовок в сутки, что позволяет в кратчайшие сроки перевооружить всю армию огнестрельным оружием. А его бомбомёт? Элементарная вещь! Казалось бы, тупиковая ветвь миномётов. Но именно в данной ситуации оказавшейся тем самым прутиком, что переломила хребет ослу. Только здесь, в отсталом мире, надкалиберная мина крупного калибра смогла показать себя в самом лучшем виде. Очень дешёвая в производстве, не требующая допусков и дефицитных материалов. Ой, не чисто с этим лейтенантом! Очень не чисто! Выходец с Северных Островов, как же! Даже будь он сыном Вождя, пусть и младшим, не может обитатель Средневековья показать столь глубокие знания в обработке металлов и создании вооружения, неизвестного на этом уровне развития. Льян уверяет, что тот прекрасно воспитан, вежлив, очень умён и умеет контролировать себя. Кроме того, незаметно может направить собеседника на интересующую себя тему. За ужином у Дожа вёл себя настолько естественно и привычно, что вызвал удивление даже у Иоли, которой, честно говоря, на всё наплевать. Кроме мужа и детей. Кто же такой этот Серг Стел? Жёсткий акцент, не совсем правильная речь. Выправка кадрового военного. Ну, это можно объяснить долгим пребыванием в дружине того вождя, о котором он так лихо рассказывал Льян. Девочка совсем им очарована. К тому же его быстрый взлёт... Впрочем, Дожу он доверяет. Парень не станет за кого-либо просить, если тот не заслуживает этого. До Стела такого не было ни разу. Впрочем, говоря честно, он, Император, полностью согласен со своим главным инженером. Но явно тут что-то не так просто. Жаль, что про Северные Острова ничего не известно. Совершенно. Что там творится, как живут люди; даже сам Хье Ушур никогда не слышал про эти земли ничего интересного, кроме того, что там есть некие племена. Ещё - новоиспечённый барон, оказывается, умелый и грамотный командир, чего остро не хватает его армии. Нет, тех, кто может командовать, хватает. Но вот использовать войска, вооружённые новым оружием - единицы. Даже лучший из них, Ролло, и тот совершает ошибки. А Серг Стел... Вначале постройка цепи редутов. Впрочем, он, Атти, уже применял эту задумку. Так что лейтенант мог слышать о ней. Ладно. Пропустим. Далее - сокрытие части вооружения и использование массированного огня в необходимый момент, что позволило нанести противнику неожиданный удар и сорвать его планы. Далее - организация и использование беженцев на второстепенных работах, чтобы высвободить солдат и использовать их в качестве резерва. Использование воинов из кадровых частей для замены выбывших из частей нового строя. Естественно, с обучением. Но очень быстрым. Что за методики он использовал? Глубокая разведка. Организация вылазок. Смог сорвать попытку вытравить оборону, как было под Хьелем, Тори, Урианом. Более того, загоревшиеся ядовитые мхи положили не одну тысячу самих нападавших, потому что ветер дул в их сторону. Но Стел не стал вдаваться в эйфорию, а все освободившиеся силы и беженцев бросил на укрепление обороны... Атти вспомнил, как он, во главе двух полков, вооружённых артиллерией и винтовками прибыл в Болотный проход и в натуральном смысле отвесил нижнюю челюсть - ничего подобного он не ожидал увидеть! Глубокий ров, через который перекинуты прочные поднимающиеся мостки. Вал, по гребню которого проходил частокол и укрытия для стрелков. Позади - цепь башен для снайперов. Громадные пятиугольные высокие редуты, перекрывающие друг другу сектор обстрела. Вот, казалось бы, слабое место обороны. Но подчинённые Стела умудрились прокопать подземные ходы в форты, и им больше не надо было ловить удачные моменты для их снабжения. А его система плотов? На прочных тросах при помощи системы блоков они могли спускать и поднимать изготовленные из брёвен настоящие речные мониторы на несколько километров вниз по течению, чтобы расстреливать из бомбомётов лагерь ренегатов! И это там, где до них не мог пройти ни один корабль, ни одна баржа или лодка. Организация быта в лагере. Постройка настоящего городка, где солдаты могли постираться, поесть в нормальных условиях, отдохнуть, получить медицинскую помощь не под отрытым небом, а под крышей... Многие умеют воевать. Но вот создать прочный тыл дано немногим. Нет, этот Стел очень нужен ему. К тому же показал преданность и верность. Сдай тот Проход, и всё. Конец всему. Оставалось бы только умирать. До Лари - прямой путь, где практически нет войск и удобных рубежей обороны. А с падением промышленного комплекса счёт существования Империи пошёл бы на часы...
   На плечи императора легли две ладошки, и стоящий у тёмного окна мужчина едва заметно улыбнулся - Ооли. Любимая... Обернулся, положив руки на тонкую талию:
  - Как себя чувствуешь?
  Жена улыбнулась своей милой улыбкой:
  - Я хорошо. И дети тоже. А ты? Опять весь в делах?
  - С чего ты так решила?
  Ооли надула губки:
  - Ты опять пропустил ужин...
  - Точно! То-то мне так есть хочется.
  Саури выскользнула из его рук, потянула за собой:
  - Пойдём. Всё уже готово...
  Еда была, как обычно, великолепной. Атти всегда поражался искусству поваров. Некоторое время прошло в молчании, потом Ооли всё же нарушали тишину:
  - Прости, но всё в порядке? Ты редко пропускаешь еду...
  Муж махнул рукой:
  - Как ни странно, но ситуация сейчас намного лучше, чем я мог ожидать. Срег Стел с приданными ему частями смог остановить предателей на Болотном Рубеже. И, мало того, готов сейчас нанести окончательное поражение врагу.
  - Тогда чего ты так задумчив? И почему мне знакомо это имя?
  Атти, прожевав удивительно вкусный кусочек говядины, ответил:
  - Ты про него наверняка слышала. И даже видела - помнишь выпуск из учебной части? Тогда ещё ты дала ему предписание к Дожу.
  - Ой! Точно! Высокий, с ледяными глазами. Мне тогда даже не по себе стало... И совсем не похож на фиорийца! Такой здоровый, совсем как ты!
  - И очень умный. К тому же - талантливый военачальник. Ролло просит ему дать следующий чин и назначить командовать дивизией прорыва.
  - Даже так?
  Муж вновь помрачнел:
  - Понимаешь, с одной стороны к нему никаких претензий. Совершенно. С другой - этот человек явно не тот, за кого себя выдаёт. Говорит, что младший сын Вождя с Северных Остров. Но знает куда больше, чем положено обычному жителю Фиори. На уровне Тайных Владык, как минимум.
  Супруга чуть прищурилась:
  - Думаешь, он из них?
  - Вряд ли. Пока всё, что он делает, идёт на пользу Империи. Наладил поточное производство оружия. Умудрился использовать забытое оружие, изобретя его заново. Вроде бы. Разгромил силы ренегатов. Сейчас дрессирует новобранцев, одновременно непрестанно тревожа подходящие к ренегатам подкрепления. Минные ловушки. Вылазки. Рейды по реке...
  Атти вновь махнул рукой.
  - Даже Льян теряется.
  - Льян?!
  Изумление Ооли было неподдельным - чтобы проницательная рёсска, у которой обнаружился врождённый талант контрразведчика, была озадачена и не понимала, что происходит...
  - Угу.
  Муж кивнул.
  - Не знает, что и сказать.
  - А на этих Островах можно что-нибудь разузнать о нём?
  Атти отрицательно покачал головой:
  - Никакой возможности. О них вообще мало что известно. Есть такие. Там живут племена. Высокие. Светловолосые. Всё. Больше ничего. Даже сьере Хье ничего не знает о них.
  - Если даже сьере Ушур...
  Протянула жена задумчиво. Потом просияла:
  - Слушай, а какое тебе дело до того, кто он, что он? Ты же видишь, что Стел действует на благо Империи! Так оставь его в покое! Пусть воюет и живёт на благо Фиори. А ты - используй его таланты.
  - Я тоже думаю об этом. Но Ролло просит дать ему под начало штурмовой полк...
  - И что? Думаешь, если он положил на своём Рубеже, как ты говоришь, почти пять тысяч солдат противника, то предаст? Что такое полк? Тысяча воинов. Даже если у них винтовки и пушки. Что станет делать, когда закончатся боеприпасы?
  - Тоже верно...
  Задумчиво протянул супруг.
  - Но я больше чем уверена, что ты зря так думаешь о нём. Есть в нём нечто такое... В общем, он не предатель. Это точно. Если дал клятву, значит, будет ей верен до самого конца. Я чувствую, что внутри него какой то стержень. А если человек не хочет рассказывать, кто он такой на самом деле, то не стоит и лезть. Дай ему шанс, милый. Прошу. Ты не пожалеешь!
  Атти вновь задумался. Жена говорила правильные слова. Если дать человеку возможность забыть о прошлом... Подарить шанс начать жизнь с чистого листа. Ведь Ооли совершенно верно говорит! Может, в жизни этого 'северянина' было нечто такое, о чём тот жалеет и не хочет говорить никому. Какая то тайна. Рискнуть? Не слишком ли авантюрно? А когда он не рисковал? По сути, после того, как он пришёл в себя в новом теле, каждый прожитый день был одной, сплошной битвой за жизнь на грани фола. Это он авантюрист. А не Стел. Решено:
  - Я согласен. Может даже, его тайна и не столь ужасна, как он считает. Пусть воюет. Скажу больше, милая - я не дам ему полк...
  - Почему?!
  - Я дам ему дивизию. И пусть Стел зачищает восточный предел. Прокладывает коридор к Рёко. Запирает проход наглухо. Если кто и удержится, то только он. И... Я, пожалуй, дам ему земли. Владение.
  На мгновение задумался, вспоминая, какие из графств и баронств расположены на востоке Фиори. Облегчённо улыбнулся:
  - Ниро! Большой маркизат! Много людей, и в земле кое-чего имеется! Так что пусть освобождает и владеет.
  Ооли тоже облегчённо улыбнулась, но всё-таки оставила последнее слово за собой:
  - Младшему лейтенанту командовать дивизией?
  - Верно. Дам ему капитана. Через чин. Хотя можно и майора. По его то делам...
  - Ролло обидится.
  - Ты права...
  - Оставь капитана, и пригласи его к нам. В Парда.
  - Увы. Если только после победы. Сейчас просто нет возможности отвлекать талантливого командира от войны. И надо добавить в его дивизию пушек. Мне, почему то, кажется, что он сможет использовать предоставленные ему возможности на все сто процентов...
  Супруга согласно кивнула...
  ...Вот уже месяц мы стоим в этой долине. Болотный Проход. По этим названием фигурирует зажатая между двух рек местность, где мы отбиваемся от осатанелых попыток противника прорваться в долины Фиори, где правит Империя. Каждый день, и не один раз, армия предателей пытается прорвать наши укрепления. И заканчивается эта попытка тем, что за линией наших укреплений растёт гора трупов. Самые первые уже успели превратиться в скелеты - постаралось и время, и трупоеды, и, естественно, сами люди. Но противник не успокаивается, и две, а то и три попытки наступления в стуки нам гарантируются. Феодалы гонят своих солдат на убой. Зачастую, вооружённых колами и дубинами. Много народа с их стороны дезертирует. К нам бежать не пытаются, потому что стрелки не раздумывая спускают курок при виде противника. Многие из них своими глазами видели, что те творят на захваченных ими землях, так что надежды на пощаду у солдат врагов нет. А нам стало намного легче. Ушло нервное напряжение первой недели битвы, оставив после себя лишь воспоминание. Каждый день подходили подкрепления. Вначале - роты. Потом - батальоны. А сейчас уже и полки стоят позади несокрушимой крепостной стены, в которую превратилась линия обороны. Вначале я недоумевал - почему Император не предпринимает никаких попыток вернуть хотя бы часть земель, захваченных врагом? Потом понял. Время работает против феодалов. Он за нас. В нормальном ритме, без всякой суеты и торопливости проходит перевооружение, обучение и формировка новых частей. Артиллерия учится владеть своим оружием. Пехота - пользоваться винтовками. Сапёры - использовать мины. Люди притираются, осваиваются, набираются опыта. Начинают ощущать плечо напарника по строю. Сколько слётывалась моя эскадрилья? Пока комэск не счёл возможным повести её в дело? Вот именно. И здесь Атти действует точно так же. Не спешит, не кладёт головы, как феодалы своих подневольных сервов. А прикрывшись стальным заслоном из отборных частей спокойно создаёт новую армию и готовит сокрушающий удар. Всё верно. На его месте я бы действовал точно так же...
  - Сьере лейтенант?
  Передо мной вырастает незнакомый мне боец с нашивками посыльного.
  - Да?
  - Вас требуют.
  - Кто?
  И тут он выдыхает с восторженным блеском в глазах:
  - Император! Прибыл сюда!
  Ничего себе! И никакого шума, пышной свиты. А ведь помнится, что час назад прибыл новый отряд. Но там мои старшины и капитан, уже поднявшийся с госпитальной койки распоряжались. Я же был занят делом - планировал очередную вылазку для установки минных ловушек на пути очередной волны нападающих. И вот - на тебе. делать нечего. Отрываю голову от подробнейшей карты долины с нанесёнными на ней условными значками, вытаскиваю форменную кепку из-под погона, одеваю на голову. Обмундирование чистое, подогнано по фигуре уже очень давно. Ещё в Лари. Так что хоть сейчас либо в бой, либо на парад.
  - Веди, боец.
  Солдат проводит меня через лагерь, раскинувшийся позади нашей линии обороны. Множество шатров и палаток. Всадники, телеги, пушки всех калибров. Горы ящиков с боеприпасами, возле которых застыли часовые. Мне как-то всё фиолетово. Совершенно спокоен. Подумаешь, вызвал на ковёр император. И что такого? Грехов за мной нет. Солдат сберёг по максимуму. Потери у меня минимальные. Укрепрайон отгрохал, можно позавидовать. Врага уничтожаем. Так что ничего плохого меня не ждёт. А зачем понадобился? Так наверняка для консультации. Мы здесь дольше всего, поэтому местность изучена на 'ять'. Вот Неукротимый и возжелал посоветоваться. Скорее всего. А чем это пахнет? Наступлением, естественно. И это очень хорошо! Честно говоря, надоело сидеть в осаде. Да и время поджимает. Что нас, что противника. Стоп! Неужели начинаем настоящую войну? Очень похоже! Войск видимо-невидимо! Тысяч десять уже точно пришло. И не меньше в пути. Ох, скоро начнётся. Точно!..
   Небольшой, стандартный армейский шатёр для командира. Правда, охраны возле него многовато. Мой сопровождающий произносит пароль, и часовые убирают винтовки. Откидывается полог, мы входим в шатёр. Опаньки! Да кроме самого Атти в нём никого нет! Что за дела? Грохаю себя кулаком в грудь:
  - Во имя Империи!
  - И во славу её!
  Глаза Неукротимого непривычно серьёзны. Он словно оценивает меня.
  - Сьере Серг дель Стел?
  - Так точно, ваше Императорское Величество!
  - Я хочу вам поручить важное задание, сьере Стел.
  - Готов служить Империи!
  Неукротимый поворачивается к столу позади себя, что-то берёт со столешницы, затем делает пару шагов вперёд, становясь вплотную. Глаза у него... Интересные. Всё-таки оценивающие. Протягивает вперёд руку, в которой зажаты погоны:
  - Ваше новое звание, сьере Стел.
  Принимаю - Мать Богов! Капитан?! За что такая милость?
  - Ваше Императорское Величество...
  - Вы давно заслужили это звание, капитан. Так что не приму никаких возражений. Но это - аванс. Смотрите сюда...
  Он показывает на стол, где расстелена большая карта. Мы оба подходим. Как интересно! Многочисленные стрелки разных цветов. Условные значки. Проходы и дороги.
  - Вам поручается после прорыва обороны врага ударить на восток Фиори. Пробиться к границе с Рёко, прервать оказание помощи мятежникам. Вразумить имперцев, чтобы у них из головы вылетела вся дурь с оказанием помощи Тайным Владыкам.
  Я пытаюсь запомнить и осмыслить то, что я вижу. Вот он, Восток. Не слишком густо населённый, кстати. Городов всего пять. Замков побольше. Десятка два. Зато куча рек и лесов. Плохо...
  - Мои силы?
  - Полк прорыва нового строя. Артиллерия.
  - Прошу добавить сапёров. Враги не дураки. А по пути много естественных препятствий. Поэтому придётся строить и ремонтировать много мостов.
  Взгляд Неукротимого меняется. Теперь кроме оценки в нём ещё и уважение.
  - Дам батальон железноруких. Больше не могу.
  - Конница?
  - Увы. Вся кавалерия ударит на Север. Там самое тяжёлое...
  ...Это верно. Куча городов. А ещё крепость-ключ, запирающая Тушурский перевал.
  - Её поведу я сам. Ролло дель Ват ударит на Запад.
  ...Ё! Это что же?! Я один из трёх полководцев? Мать Богов! За что такое доверие? И словно читая мои мысли, дель Парда произносит:
  - Я внимательно следил за вашими успехами, капитан дель Стел. И считаю, что вы справитесь с порученной вам задачей в минимальный срок и с наименьшими потерями... Что-нибудь ещё?
  - Карты. Я не знаю местность. А доверять проводникам...
  Он чуть раздвигает губы в улыбке:
  - Разумеется. Ещё с вами пойдёт рота специального назначения. Но подчинены они вам не будут. Для этих ребят есть особая задача...
  Киваю. Игры специальных служб - это святое. Как же без этого? Не бывает такого! Атти отходит от карты к стене шатра, где стоит небольшая полка. Открывает маленький ларец, снова извлекает оттуда нечто, что я не могу увидеть. Да и не до того мне. Сейчас главное - запомнить местность. Но тут на шею мне ложится тонкая металлическая цепочка:
  - Ваш знак барона, сьере дель Стел. И - вот ещё...
  Он вкладывает мне в руку небольшой металлический жетон.
  - Знак командующего.
  - Где мои войска, ваше Императорское Величество?
  - Уже здесь. Командиры подразделений ждут вас по выходу из моего шатра.
  - Разрешите идти?
  - Одну секунду, капитан.
  Он неожиданно становится суровым:
  - Хотел сказать вам пару слов перед тем, как мы расстанемся... Первое - берегите людей.
  Киваю в ответ.
  - Второе - моя супруга настояла на том, чтобы передать вам во владение некие владения в Фиори... Посовещавшись с ней, я решил дать вам во владение маркизат Ниро. Так что знайте, что вас ожидает в будущем. Если справитесь, естественно.
  Его улыбка на мгновение становится ехидной.
  - Умирать я не собираюсь, ваше Императорское Величество. Так что пусть Ниро ждёт своего нового хозяина.
  Атти кивает, я снова отдаю ему честь и выхожу из шатра. Передо мной вытягиваются офицеры. Так-так. Артиллерист. Пехотинец. Сапёр. Ещё пехотинец. И... Льян?! В пятнистой форме специальных войск. Погоны на её плечах соответствуют младшему лейтенанту. Очень немаленький чин в армии Фиори. Если здесь главнокомандующий носит звание майора... Куда я попал? В какую игру? Глаза девушки смеются, несмотря на серьёзное лицо.
  - Сьере офицеры...
  Звучит за моей спиной голос Императора, и мгновенно на лицах появляется некое... Обожание. Глухой звук салюта.
  - ..хочу представить вам командира вашего соединения. Знакомьтесь, сьере. Капитан Серг дель Стель. Барон.
  - Очень приятно познакомиться с вами, сьере, доса...
  Я чуть склоняю голову в поклоне, пытаясь оценить стоящих передо мной людей. Что же... А, впрочем, чего ломать голову зря? Сейчас отойдём в сторону. Побеседуем. И будем думать и решать.
  - Следуйте за мной, сьере офицеры...
  Делаю шаг вперёд, и слышу за спиной почти бесшумные шаги подчинённых. Ну, что? Следующий шаг в твоей новой карьере, Серый?
  
   Глава 7.
  
   В шатер я приглашаю всех устроиться за столом, затем выхожу на середину:
  - Итак, сьере, не знаю, нравится вам решение Императора, или нет, но он его принял, и я назначен командующим удара на Восток.
  Тишина. Спокойные лица, ожидающие дальнейшего разговора. Что же, попробую не обмануть ваших ожиданий. Одна Льян улыбается, словно довольная кошка, которая слопала горшок сметаны.
  - Для меня, скажу честно, это было неожиданностью. Но постараюсь оправдать доверие. Во имя Империи!
   Все вскакивают и хором орут:
  - Во имя её!
  Даже рёсска. Оригинально! Ладно.
  - Если кто не знает, меня зовут Серг дель Стел, барон Ниро.
  - Маркиз.
  Поправляет меня Льян. И ловит злой взгляд. Умолкает. А вот это уже перебор, девочка! Нечего строить из себя святую невинность!
  - Теперь перейдём к вам. Вы?
   Указываю на пехотного офицера. Тот вскакивает:
  - Марк Стор. Младший лейтенант. Назначен к вам начальником штаба.
  - Хорошо.
  Он молод. Даже слишком, на мой взгляд. Парню едва исполнилось двадцать. Может, чуть больше. Впрочем, все офицеры вопиюще юны, если не сказать больше.
  - Вы?
  - Младший лейтенант Рург Тарс. Главный интендант сводного полка прорыва.
  - Очень хорошо. Справитесь?
  - Постараюсь оправдать доверие Императора.
  - Не постарайтесь. А сделайте.
  Парнишка закусывает на миг губу, потом вдруг выдыхает:
  - Во имя Империи!
  Мой кулак молча касается груди. Киваю ему в знак разрешения присесть.
  - Вы?
  - Лейтенант Старг Торо. Командир артиллерийского дивизиона. В наличии пятьдесят орудий. Сорок полевых и десять пушек осадного калибра.
  - Единороги?
  Изумлённый взгляд, но затем следует согласный кивок. Успокаиваю офицера:
  - Звание лейтенанта я получил в Лари. Лично от сьере Дожа.
  Он расслабляется.
  - Там, кстати, я и познакомился с досой Льян, командующей отрядом особого назначения...
  Та вскакивает с выправкой старого служаки?
  - Лейтенант Льян Рёко. Командир особого отряда. В строю - двести человек.
  - Садитесь, лейтенант. Вы мне не подчиняетесь напрямую, но, надеюсь, в случае затруднений ваши люди помогут нам?
  - Разумеется, сьере капитан.
  - Вы?
  - Старший лейтенант Грам Торо. Брат этого обалдуя.
  Офицер отвешивает подзатыльник артиллеристу.
  - Под моим началом батальон железноруких полного состава со средствами усиления: штурмовыми машинами, шанцевым инструментом, полевой кузницей и прочим.
  - Отлично.
  Видно, что сапёр, или 'железнорукий', как на из называют на Фиори, старый вояка. Это радует. Вот Льян, тёмная лошадка. Не сомневаюсь, что ей дан специальный приказ, в случае чего... Но это её проблемы. Я же собираюсь делать своё дело согласно присяге и приказу.
  - Начальник штаба, что у нас с медиками?
  Недоумевающий взгляд. Мда...
  - Есть у нас кому лечить раненых?
  - Простите, сьере капитан. Придан полевой госпиталь ротного состава.
  - Уже неплохо. Главный интендант, вопрос вам - наличие боезапаса?
  Тот спокойно отвечает, без дёргания или растерянности:
  - Имеется тройной комплект на каждого бойца, плюс пятерной на артиллерию, включая спецбоеприпасы. Кроме того - запасное вооружение из расчёта десять процентов от списочного состава с полным комплектом обмундирования. Продовольствие - из расчёта десяти суток на весь сводный полк.
  - Очень хорошо. Сьере Стор, вопрос к вам. Какое количество солдат в полку?
  Самое важное я оставил напоследок. Потому что начштаба так и не удосужился сообщить мне об этом. Может, по неопытности - видно, что он только что из офицерской школы, или что там Неукротимого? Может, умышленно, решил проверить на 'вшивость'. Тот вытягивается в струнку:
  - В строю находится пять тысяч человек. Из них снайперов - сто пятьдесят.
  Несколько секунд я перевариваю услышанное - пять тысяч?! Это что? Усиленный полк? Обычно там полторы, максимум - две тысячи. А тут сразу пять, и всего лишь под началом капитана? Впрочем, здесь главком - майор... Ну, Атти... Нас отвлекает сержант в форме личной охраны Императора, появившийся на пороге:
  - Разрешите войти?
  Киваю в ответ. Тот отпечатывает три шага ко мне, протягивает опечатанный футляр:
  - Карты, сьере капитан.
  - Благодарю. Можете быть свободны, сержант.
  Вместо ответа тот подаёт мне блокнот. Мгновенно соображаю, но перед носом уже свинцовый карандаш. Благодарю, ставлю росчерк и расшифровываю его фиорийскими буквами. Сержант отдаёт честь, но не уходит.
  - Вам необходимо явиться на совещание в девятнадцать часов. В Императорский шатёр.
  - Спасибо.
   За широкой спиной задёргивается полог. Извлекаю из тубуса плотно свёрнутые в трубку листы карт. Хорошо, что к каждой приклеен язычок! Но пока рано. Главное - что они имеются.
  - На сегодня всё. Думаю, новости появятся после совещания. Поэтому прошу всех явиться ко мне сразу после подъёма. Вы что-то хотите сказать?
  Вижу порыв интенданта. Тот вскакивает:
  - Для вас приготовлен шатёр в расположении полка.
  - Это хорошо. Спасибо за заботу. Но я ещё не сдал свою роту. Так что...
  - Это лишнее, сьере капитан.
  Тянет наш спец по безопасности.
  - Согласно приказа Императора вы уже являетесь нашим командиром. Поэтому освобождены от прежней должности с момента выдачи вам полномочий командующего. Так что можете спокойно идти на новое место.
  ...У, зараза... Кого учить вздумала?! Еле сдерживаюсь, чтобы не высказать всё, что я думаю о слишком возомнивших о себе диких кошках, только стиснутые кулаки побелели.
  - Мне лучше знать Устав, доса Льян. Как только прибудет сменщик, я немедленно явлюсь в расположение вверенной мне части. Все свободны до утра.
  Девчонка изумлённо смотрит на меня, потом вместе со всеми покидает шатёр. Мда... С ней я точно каши не сварю. Потому что вообще не перевариваю особистов... Был у меня с ними конфликт в молодости. Еле выпутался... Но с тех пор невзлюбил эту братию люто... И вот опять... Подхожу к небольшой подставке под посуду, наливаю себе воды, залпом выпиваю. Это меня немного успокаивает. Сколько там время до совещания? Надо выйти пораньше... А пока пришить новые погоны! Вызываю часового у входа в шатёр, отдаю ему китель. Тот исчезает. Я же пока просматриваю карты. Общая. И довольно подробная. Отдельные листы... Отлично! Обозначены все проходы, дороги и тропинки. Болота. Кустарники, мосты с указанием грузоподъёмности. На значках городов проставлены аккуратные пометки - число жителей. И сноска - что имеются более подробные данные. А где? У кого? Заглядываю в тубус и вижу на дне застрявший блокнот. Точь в точь как у доставившего мне сержанта. Извлекаю. Ого! Город Тредо. Проживает двенадцать тысяч жителей. Городская стража - сто пятьдесят воинов. Входит в подчинение барону дель Тредо. Имеются кузницы, ткацкие мастерские, красильни. В окрестностях полезных ископаемых нет. Земли тощие. Всё. Коротко и ясно. Учитывая наличие поблизости караванного пути, ясно, за счёт чего это городок выживает. Тщательно прячу блокнот обратно в тубус. Пусть там полежит. Это же какую работу проделали люди Неукротимого, чтобы собрать все эти сведения? Просто поражаюсь! Просят разрешения войти. Это мой часовой. Погоны уже пришиты на китель, и можно похвастаться новым званием. Как-то по-детски выглядит, вообще то... Поесть, что ли? Пока время есть? Так и делаю. Обедаю, потом иду в роту. Как ни странно, никто мне на смену не явился. Не нравится мне такое. Ну, если что - задам вопрос Императору. Простит, надеюсь. Ведь не за себя, за своих ребят переживаю!.. Кстати, время. Пора идти на общий сбор... В шатёр Неукротимого прохожу после того, как охрана вежливо попросила предъявить полученный жетон. Пришлось выполнить их просьбу. Только потом пустили. Приказ у них. Ну, что делать? Как ни странно, народу на совещании немного. Всего трое. Включая Атти. Я, кстати, пришёл последним. Двое из трёх мне знакомы. Сам Неукротимый и Ролло дель Ват. Наш главком. Ну а я и есть третий человек в шатре. Император посмотрел на нас с Ролло, вздохнул, затем начал говорить:
  - Сьере, завтра начинаем. Подготовленный батальон прорвёт боевые порядки противника и сменит части, которые воевали здесь раньше. Далее - рота бомбомётов пойдёт с вами, сьере дель Стел. Так что можете приструнить Льян. А то девочка слишком разбаловалась. Далее в прорыв идут мои части, следом, через два часа по выходу последнего подразделения, вы, Ролло. И за ним - ваша очередь, капитан.
  Киваю в знак согласия. И, удовлетворённый этим жестом Император продолжает:
  - Далее, по выходу из долины...
  ...Это где-то два километра...
  - ...начинаем расходиться.
  Всё верно. Там развилка дорог, которые разбегаются на все стороны света. Мне - направо. Остальные - кому куда предписано. Что-то больно эта ситуация мне напоминает наши сказки - как там? Налево пойдёшь - коня потеряешь. Направо пойдёшь - невесту найдёшь? Тьфу! Едва не сплёвываю, но спохватываюсь. Всё таки в шатре самого императора...
  - В чём дело, сьере капитан?
  Ледяным голосом спрашивает меня Неукротимый. Взгляд - бешеный. Буквально замораживающий.
  - Прошу прощения, ваше величество. Просто тут аналогия...
  - Аналогия? Поясните, капитан!
  ...Точно рассвирепел. И я хорош. Не смог сдержать эмоции...
  - Ваше величество, среди моего народа есть сказка о великом воителе, оказавшемся на развилке трёх дорог. Там стоял указатель, на котором было написано следующее: налево пойдёшь - коня потеряешь. Прямо пойдёшь - голову сложишь. Направо пойдёшь - невесту найдёшь... Вот мне и подумалось насчёт невесты...
  Неожиданно Атти громко смеётся. Ролло ему вторит:
  - Кто о чём а стальной капитан - о женщинах! Точно небо упало на землю, а реки потекли вспять!
  Я не понимаю, и император, продолжая смеяться, поясняет:
  - Сьере Стел, моя Льян очень обижается на вас, что вы не обращаете на неё внимания.
  - Как это, не обращаю? Очень даже, наоборот.
  - Да? Как на специалиста - может быть. Как на соратника - вполне допускаю. Но вот как на женщину - ни одной попытки даже простого флирта! Впрочем, вы вообще, насколько мне известно, противоположным полом не интересуетесь. Этому есть какая то особая причина?
  Глаза императора становятся злыми. Он что, меня за этого... За демократа принял?! Видимо, Атти сообразил, что переборщил, потому что я едва сдержался, чтобы не влепить ему по роже за такое. Но видно всё отразилось на моём лице, поэтому я буквально процедил:
  - Мне некогда было ими заниматься. Ваше. Величество. Учебка. Лари. А здесь, когда каждый день гибли тысячи людей, как то не тянуло. Да и не с кем.
  Несколько мгновений тишины. Ролло хмурится. Атти не знает, что сказать. Наконец, открывает рот:
  - Приношу вам свои извинения, сьере барон. Простите. Как то не подумал...
  - У меня нет привычки спать со своими подчинёнными. Ваше. Величество.
  Специально разрываю титул. Потом добавляю:
  - Судя по услышанному, мои части смогут выйти из лагеря примерно к обеду?
  - Да.
  Отвечает вместо Атти наш главком, а ныне - командующий западным направлением.
  - Я могу быть свободен?
  - Сьере капитан...
  - Я не думаю, что услышу что-либо нового для себя. Время выхода у меня есть. Карты получены. Со своими офицерами я познакомился. Позвольте лучше отдать все необходимые распоряжения моей роте. Это принесёт больше пользы, чем время, потерянное на выслушивание...
  Обрываю фразу. Затем поднимаюсь, молча отдаю честь, выхожу из шатра. Тихо. Ни гневного окрика. Ни ругани. Но настроение мне Неукротимый испортил надолго. Это же надо - подумать на мой счёт такую мерзость! Наверняка работа Льян. Ну, тварь! Я ей это припомню...
   Молча иду по громадному лагерю, раскинувшемуся на несколько километров вдоль дороги и занявшем всю долину и дальше. Завтра всё начнётся. Или нет. В конце концов, не всё ли равно? Воевать придётся по любому. Хоть командующим. Хоть простым офицером. Дальше Фиори не пошлют. А меньше взвода не дадут... Подхожу к своему шатру. За месяц осадного сидения мы тут обжились. И неплохо. Однако возле расположения моей роты меня встречает бурная суета: незнакомые мне артиллеристы катят свои орудия. Куча пехотинцев ныряет в подземные ходы, ведущие на форты. Навстречу им выходят те, кто защищал эти укрепления до сегодняшнего дня. Навстречу выбегают сержанты, отдаю им честь и приказываю провести парко-хозяйственные работы и приготовиться к выходу. Конкретно ничего не говорю, но только слепой и дурак не поймёт, видя то, что сейчас происходит, что наша оборона подходит к концу, и начинается новый виток войны. Надеюсь, окончательный. Победный...
  ...- Ещё раз проверить все повозки, обувь и оружие. Мы выходим следом за подразделениями западного направления под командованием майора дель Вата. Всем всё ясно? Перед выходом их последнего подразделения, полка капитана дель Соу, начинаем общее построение в колонну.
  Я с хмурым видом отдаю последние распоряжения. Льян сидит с опухшими глазами, опущенными к земле, и не поднимает лица. Судя по всему, она получила на орехи. И не мало. Но это от кого-то другого. От меня подарки будут позже. Уж это я могу ей гарантировать.
  - Сейчас - разойтись по подразделениям, готовиться к выходу.
  ...Земля тяжело вздрагивает. Начинается. Вчера к ренегатам подошли подкрепления. Части из Рёко и Тушура. Почти семь тысяч воинов, включая конницу. По некоторым признакам, из тушурской королевской гвардии. Так что нас ждали весёлые деньки. Но тут мы, имперцы, сыграли на опережение и сейчас начинается встречный бой. Точнее, бойня. Полторы сотни больших орудий разом открывают огонь. Пушки ставили на позиции всю ночь. Цели выверены и распределены заранее. И на ничего не подозревавшего врага обрушиваются сотни и сотни бомб, шрапнелей и зажигательных фугасов. Противник привык, что бомбомёты бьют недалеко, и чувствовал себя в безопасности. Но пушки - это даже не винтовки. Дальность стрельбы единорогов достигает четырёх километров, а вес ядер - сорока килограммом. Меньше, чем у надкалиберных бомб моих агрегатов, но достаточно, чтобы нанести страшный урон подразделениям врага. Тёмный ещё, иссечённый осколками и пулями бомб, озаряется пламенем, которое очень быстро поднимается выше вершин самых больших деревьев. Меня передёргивает, когда я представляю, что там творится. Мать Богов... Едкий запах сгоревших зарядов першит в горле и заставляет слезиться глаза. Скорострельность просто удивительная! Расчёты работают, словно машины. Чёткие, выверенные экономные движения, и вот длинноствольное бронзовое орудие подпрыгивает, изрыгая пламя. Его накатывают назад, одновременно начиная банить ствол, передают картуз с порохом, забивают пыж, потом ядро. Снова подносят пальник к запальному отверстию, и опять грохот выстрела бьёт по ушам. Время от времени доносится яростное шипение, когда нагревшийся ствол обливают уксусом. Тогда к гари прибавляется кислая вонь, и горло рвёт кашлем. Настоящий ад! Несмотря на то, что солнце поднимается всё выше, рассвет не наступает. Из-за дыма. Лес горит, земля пылает. Зажигательные бомбы сделали своё дело. Внезапно всё разом обрывается, и под барабанный грохот по переброшенным мосткам выступают первые роты, которые должны расчистить нам дорогу до развилки. Примкнутые ножевые штыки почти в полметра длиной матово светятся. Плотные цепи скрываются в долине, и я бормочу про себя ругательства - из-за вала мало что видно. Ну и ладно. Это не кино. Война. Впрочем, пройдя низину, солдаты вновь появляются в секторе обзора. К тому же немного рассеялся дым от артподготовки, и я вижу лес... Мать Богов! А его и нет. Иссечённые, размочаленные пни. Нет, там точно ничего живого не осталось! Просто не может выжить! Атакующие идут среди пней, и в подзорную трубу я могу различить, как время от времени штык устремляется к земле, возвращаясь обратно. Добивают тех, кто ещё дышит. Приказ ясен и понятен каждому - пленных интервентов не брать. Ни тех, что из Тушура, ни тех, кто из Рёко. К тому же, насколько я могу судить, Неукротимый явно не любит последних больше. Даже странно, что так доверяет Льян... Есть! Плотная колонная трогается с места, устремляясь в долину. Впереди конница. На громадных конях сидят одетые в доспехи всадники, вооружённые большими палашами. Не мечами. Уж это я могу отличить. Затем пехота, со своими винтовками на плечах, за спиной каждого - большой ранец. И - раз, два, три! Раз, два, левой! Левой! Бьют барабаны. Первая волна пошла. И хорошо. Смогу прикинуть время нашего выхода. Засекаю время по солнцу. Левой! Левой! О! Пушки потянули! Каждую волокёт шестёрка мощных тяжеловозов, причём - одной масти. Видимо, подбирали специально. А теперь полевые орудия. Их колонна тянется очень долго. Получается, что император забрал себе большую часть артиллерии! Вот же... Потом соображаю, что ему и самое трудное направление выпало. И без пушек там будет мало толка... Толково. Ладно. Мне тоже выделили неплохо. Жаль, людей маловато. Но может и хватит. Разведка у Неукротимого, как убедился, на высоте. А командир он, как я вижу, грамотный. Значит, точно уверен, что сил у меня хватит...
   Короткий разрыв в колоннах выступающих войск, и снова марширующие ряды пехоты. О! Это уже ребята Ролло пошли. Значит, скоро и нам пора. Хватит глазеть, двигаем к себе. Спешу изо всех сил, едва успевая отдавать честь встречным военнослужащим. На Рубеже остаётся немало войск, которые станут укреплять оборону. На всякий случай. Хоть бы он не наступил, конечно... Лица марширующих мне навстречу солдат суровы и сосредоточены. И вместе с тем - светлы. Да. Они идут освобождать свою страну. И нести новый порядок в государство. Они не завоеватели, а освободители. Империя превыше всего! И пусть Атти вчера меня очень сильно обидел, но правитель он достойный... От группы конников отделяется один и устремляется ко мне. Ролло? Точно, он! Останавливает храпящего жеребца, тот задирает голову, яростно грызя удила.
  - Что, капитан? Готов?
  Салютую ему, шутливо откликаясь:
  - К труду и обороне - всегда готов!
  Он наклоняется ко мне, понижая голос:
  - Ты это, не обижайся. Атти действительно не хотел...
  Машу рукой:
  - Он - Император. Но даже правитель может ошибиться, если подчинённые ввели его в заблуждение.
  На лице Ролло появляется облегчение.
  - Я рад, что ты понимаешь. Льян своё получила. Можешь завалить её в постель - проблем не будет.
  Я открываю рот от изумления, и Ролло улыбается:
  - У нас, в Фиори, всё просто. И - удачи тебе, капитан Серг!
  - Вам тоже!
  Он поддаёт коню сапогами под брюхо, тот уносится к непрерывной колонне войск, скачет вдоль сосредоточенно марширующих солдат. Что же, удача нам ой как понадобится! Уф! А вот и мои. Плотные квадраты пехотинцев. Запряжки лошадей. Телеги обоза. Мне подводят коня. Все офицеры, кроме Льян, тоже верхом. Рёсски нет. Значит, она со своими. Небольшая группа спецов стоит на левом фланге.
  - Марк, отправь кого-нибудь к Льян. Пусть выделит десяток бойцов в передовой дозор.
  Начальник штаба кивает, отдаёт вполголоса распоряжения, а я еду вдоль застывших солдат. То, что я вижу, мне нравится. Спокойные лица. Волнение, конечно, чувствуется, но тщательно скрывается. Собственно говоря, я вчера не стал суетиться и объезжать подразделения. Люди и так волнуются, зачем добавлять им ещё лишней нервотрёпки с новым командиром? Если у меня есть подчинённые, то и нужно переложить все заботы на их плечи. Раз смогли привести подразделения сюда в полном порядке, значит, и одну ночь могут обойтись без меня. Личность я известная в армии, раз смог отстоять Болотный Рубеж, без сомнения. Ну а репутацию среди этих ребят я завоюю без протекции и показухи. Начнутся настоящие дела, и тогда все поймут, кто у них, и какой командир. Без лишних слов.
  - Сьере капитан, тридцать минут!
  Докладывает посыльный с линии обороны. Киваю ему в ответ. Отлично.
  - Начинаем выдвижение. Всем разойтись по подразделениям!
  Офицеры разлетаются, словно вспугнутые воробьи. Зато ко мне подъезжает десяток конных солдат. Старший из них салютует и представляется:
  - Сержант Рорг. Ваша охрана.
  - Рад знакомству.
  Нагибаюсь с танцующей подо мной лошади, пожимаю его ладонь. Ответное рукопожатие так же крепко и уверенно, и мне это нравится. И вообще, внешний вид сержанта внушает доверие. Он какой то даже внешне надёжный. Лет под тридцать, с правильными чертами лица. Широкоплечий.
  - Двинули.
  Неспешно еду в голову колонны. Там уже застыл неподвижно десяток 'спецов'. Осматриваю их, ого! Эти ребята точно специалисты. По противопартизанской борьбе. Настоящие волкодавы. Уверен, что ни одна засада не скроется от их глаз. Они, в свою очередь, тоже рассматривают меня, вынося своё собственное мнение. Мне скрывать нечего.
  - Сьере капитан! Можем выступать!
  Набираю воздуха в грудь, выдыхаю - Боги на нашей стороне!
  - Марш! Барабанщик - бой!
  Грохает большой барабан, и вся колонна синхронно делает первый шаг. Ржут кони, ругаются возницы. Всё, как положено. Бум. Бум. Бум. Мы двигаемся к мосткам, которые давно ждут нас. По копытами коней звук меняется. Становится более гулким. И снова мерный топот. А вот и долина скелетов. Там лежат те, кто осмелился восстать против Империи. Уже превратившиеся в прах под тысячами ног и копыт. Втягиваемся в лес, точнее, что от него осталось. Неприятное зрелище. Разбросанные изуродованные тела мертвецов, острые щепки, торчащие из пней, расколотые стволы деревьев. Кое где тлеет огонь. Типичная картина для войны. Не в первый раз, и не в последний я вижу такое. В некоторых местах трупы набросаны грудами. А там, похоже, был лагерь. Потому что мертвецы лежат особенно густо. Наши пехотинцы уже хозяйничают там. Эх, похоронным командам тут работы не на один день. Навстречу попадаются рёсские повозки, это везут трофеи. На их облучках сидят наши. Улыбаются. Довольные удачей. И победой. Салютуют с растянутыми до ушей ртами. Улыбаюсь им в ответ, отвечаю. Гремит барабан, отбивая ритм. А вот и развилка. Нам - направо. 'Невесту надёшь...' Бормочу я про себя, натягивая повод. Лошадь послушно сворачивает.
  - Доклад по колонне.
  Бросаю начальнику штаба. И слышу уносящиеся назад слова:
  - Доклад по колонне... Доклад по колонне...
  Вскоре мне сообщают: усиленный полк прорыва вышел без потерь, происшествий нет. Колонна на марше полностью... А это - дорого стоит. Что же, мои дорогие подчинённые, первую мою проверку на вшивость вы прошли. Посмотрим, что будет дальше. Но, почему то мне кажется, что отлично...
  
   Глава 8.
  
   Вот и первая битва. Позади - четыре часа ускоренного марша по пустой местности. Пустой - не в смысле отсутствия местного населения, хотя его, по совести говоря, и не было. Попадались деревни, даже городок на пути, только пустые. Ни жителей, ни домой. Закопчёные печи, обугленные фундаменты. Да частоколы с черепами на них. Лорды уничтожали всех, кто хотя бы день побывал под рукой Империи. И ассоциации у меня приходили на ум очень знакомые, и не слишком приятные. Впрочем, картина разорённой войной страны и так не очень, солдаты смотрели на развалины и пепелища, стискивая зубы...
   Разведка сработала отлично, обнаружив крупный отряд рёсцев, выдвигающийся нам навстречу. Судя по всему, Ымп решил отбросить все приличия, впрочем, какие тут могут быть проблемы, в дремучем то Средневековье? Поэтому в последнее время императорские войска шли в Фиори непрерывным потоком. Впрочем, насколько я знаю, Рёко - вариант местной Партократии, основанной выходцами с древнего Китая праматери-Земли, поэтому народа у них должно быть много. Чувствую, что попотеть нам придётся...
   Быстро раскатываю первый лист карты на коленях. Примерно в лиге от нас достаточно большая долина, где можно встретить врага, и потому надо поспешить.
  - Бегом - марш!
  ...Что ребята доберутся туда без проблем, сомнений нет. Стандартный утренний кросс имперской армии Фиори пять километров, или десять лиг. А тут всего две. Даже не запыхаются. Сигнал трубы, и солдаты устремляются вперёд. Раз-два! Раз-два! В спокойном ритме, без фанатизма. Здесь, хотя скорость и важна, они мне нужны свежими, чтобы могли стрелять, и руки не ходили ходуном. Следом устремляются, грохоча окованными колёсами по камням, изредка торчащим из земли, артиллеристы. И я, разумеется. После десяти минут бега вылетаем на холм. Вот и та самая долина.
  - Первый батальон - к бою! Второй - левый фланг! Третий - правый фланг! Построение - каре. Четвёртый батальон с тыла! Орудия - в центр, обоз тоже!
  Каре из пяти тысяч с лишним человек - внушительная сила. Особенно, когда внутри целый город из повозок, подпирающий плотные ряды ощетинившихся штыками солдат. Глядя на строй, начинаю прикидывать пару внезапно возникших мыслей. Но они к делу в данной ситуации не относятся...
  - Полевые орудия - сосредоточить огонь по фронту.
  Старг уносится к своим, и я ощущаю шевеление позади себя. Артиллеристы прокатывают орудия, естественно, лёгкие, между повозок. Позади меня маячит Рорг, командир моей личной охраны. Рискнуть? Можно, пожалуй...
  - По две шеренги с флангов и тыла в первую линию!
  Приказ мгновенно передаётся, и я слышу голоса командиров, отдающих распоряжения. Чётко, без суматохи и суеты, не ломая построения, передняя линия уплотняется. На дороге появляется пыль, из-за поворота бешеным аллюром выносится всадник. Судя по его виду - из спецов Льян. Он машет над головой своим палашем, и Рорг негромко произносит:
  - Близко. Примерно две тысячи. Без конницы.
  Ого! А я и не знал! У спецов, оказывается, свои секреты... Стоп! Всего две тысячи? Какого я... Да мы бы из раскатали с хода! Впрочем, нет. Пусть и маленькая битва, но надо проверить, чего стоит полк в бою. А то понадеешься, и выйдет большой пшик. Да солдатам нужна уверенность. Есть, правда, вариант, что рёсцы просто испугаются и сдадут назад. Но зная их характер, изучил за месяц обороны, вряд ли. Будут тупо переть в лоб, не обращая внимания ни на что. Так что всё сделано верно. Небольшая победа нужна, чтобы вселить в бойцов уверенность. Поэтому будем ждать, как положено...
   Все ждут. И вот появляются первые ряды вражеской пехоты. При виде нас они начинают перестраиваться на ходу, выталкивая в первые ряды лучников. Какой то странный отряд. Очень странный. Но зевать не приходится.
  - Огонь!
  Гремит слитный залп стрелков, которые тут же отступают назад, давая встать вперёд следующей линии. Снова залп, выкашивающий пехоту противника, словно косой. Опять меняется шеренга.
  - Бах! Бах! Бах!
  Впереди у меня десять линий по двести человек. И этого хватает. Снайперы на крышах фургонов, которых ещё полторы сотни... Спусти тридцать минут перед нашим полком усеянное трупами в разных позах поле. Они не успели даже приблизиться на выстрел из лука, на удар меча. Мы без всякой жалости их расстреляли, словно мишень в тире. Две тысячи мертвецов. Только сейчас до моих солдат доходит, что произошло. Они переглядываются, недоумённо пожимают плечами, не в силах осознать увиденное... Древняя, словно сам мир, линейная тактика. Простая, как бревно. Всеми давно забытая и отброшенная. Выстроить стрелков в шеренгу, чтобы каждый мог выстрелить. Сменить шеренги, и снова дать залп. Если есть третья линия - пусть стреляет и она. Потом примкнуть штыки и добить уцелевших. Очень мало кто в старину мог выдержать хотя бы один залп по себе. Уникальным считалось - два. Когда вокруг тебя свистят пули, а твои товарищи валяться в крови на землю, выдержит не всякий. А потом удар, и вот ты с ужасом смотришь на расплывающееся по животу кровавое пятно. Или мгновенно погружаешься в темноту болевого шока, чтобы никогда из неё не вынырнуть. Бывает, что ещё успеваешь услышать треск костей собственного черепа. Но результат всегда один - смерть...
   Здесь же, на Фиори, нет смысла рыть окопы, сажать туда стрелков. Сейчас именно такая вот древняя тактика наиболее эффективная. Потому что ответного огня со стороны противника нет, и не будет. Так что - просто перестрелять их всех на недосягаемой для луков и примитивных камнемётов дистанции, самый лучший вариант.
   Несколько мгновений колеблюсь - послать отряд для зачистки, или немного обождать? И именно это нас спасает от разгрома. Потому что этот странный отряд лёгкой пехоты Рёко, оказывается, был боевым дозором куда более крупного отряда. Ряд за рядом выходит из-за холма, заполняя долину. Даже на глаз их куда больше, чем нас. Раза в два минимум. Значит, Льян опять прокололась! И почему Неукротимый так благоволит ей?.. Нехорошая мысль закрадывается мне в голову, но с другой стороны, не хочется уподоблять ему с его подозрениями. Да и надо срочно что-то решать. А чего решать?!
  - Артиллерия, картечью, огонь!
  . Быстрое шевеление у орудий. Они уже заряжены, только вкатить заряд. Грохот пушек, выбрасывающих яростные языки, вой круглых пуль, и истошные вопли врага, в ещё до конца не выстроившихся рядах которого вдруг появляются громадные проплешины! Пушкари суетятся возле своих орудий, словно наскипидаренные, стрелки в каре крепче сжимают свои винтовки в руках. Но тут громоподобное рявканье осадных пушек заставляет землю вздрогнуть. Круглые ядра мячиками взлетают к небесам, описывают дугу, и лопаются прямо над головами противника, рассыпаясь огненными брызгами... Молодец, Сторг, не растерялся! Пока лёгкие пушки перезаряжались, решил усугубить смятение и панику в рядах противника крупным калибром! Между тем капли зажигательной смеси прожигают кожаные доспехи, прилипают к одежде, и яростно сопротивляются всем попыткам потушить их. Более того, клочья огня прилипают к тем, кто пытается сбить огонь со своих товарищей, и делают своё страшное дело... Снова рявкают полевые пушки, и опять дикие вопли со стороны рёсцев... Но раздвигая ряды пехоты вперёд пробиваются всадники... Они не обращают внимания на мечущуюся у них под копытами пехоту, давя их конями и отшвыривая в стороны, рвясь вперёд.
  - Первый ряд - стрельба с колена, вторая шеренга огонь стоя, готовься!
  Винтовки слаженным движением вбрасываются к плечу. Ждём.
  - Орудия - зарядить бомбами, без команды не стрелять! Снайперы - не стрелять! Держать фланги!
   ...Команды мгновенно передаются посыльными, либо флажками, и я очень рад этому. Рёсцы, между тем, ободренные передышкой, торопливо посылают своих коней вперёд. Расстояние - метров шестьсот. Как раз, чтобы разогнать коней и те не устали.
  - Орудия - пли! Стрелки! Залп!
  Грохот выстрелов, треск винтовок... Всадников выносит из сёдел, бомбы рвутся с ужасающим грохотом, пугая коней, которые становятся на дыбы. Начинается сумятица и давка. Следующие две шеренги принимают положение для стрельбы, и снова следует залп. Ещё один. Перед нами уже настоящий вал из человеческих и конских тел, который ворочается, кричит и стонет. Рявкают опять крупные калибры, и вновь огненный дождь проливается на противника. Пора? Пожалуй!
   - Первые пять шеренг - примкнуть штыки!
  Снова слитное движение, отточенное сотнями упражнений. Металлический лязг. Фиорийский штык - страшное оружие в умелых рядах. Стальное лезвие в полметра длиной, прямое, с тремя гранями. Раны после такого не заживают...
  - В атаку!
  Грохает большой барабан, и по его сигналу солдаты делают первый шаг. Второй, третий...
  - Огонь!
  Бухает слитный залп. Те из лучников, кто пытался что-то предпринять, летят на землю. Но куда страшнее монотонное, неумолимое движение плотных рядов, ощетинившихся штыками... Кто-то пытается сбить коробку строя, выставить копья - смысл этого мне не понятен. Бойцы, на ходу перезарядив своё оружие, вскидывают винтовки к плечу, и... тяжёлая пуля пробивает и кожаный щит, и такой же доспех, не замечая препятствия. А при стрельбе в упор, так вообще - два, а то и три трупа одним выстрелом гарантированы. Тем более, что рёсцы стоят очень плотно!.. А потом, сойдясь в упор, начинается... Обтянутые мундирами спины, на которых вспухают мышцы. Работа, привычная для вчерашних землепашцев. Они орудуют своими винтовками, словно вилами, и рёсцы ничего не могут противопоставить фиорийцам. Казалось бы, меч или копьё в рукопашной удобнее. Но только не сейчас. В давке, возникшей впереди, копьё просто не опустить, а мечом размахнуться... Мгновенный выпад не сдвигаясь с места, не ломая строя. Точный укол. Штык пробивает кожу доспеха. И не только кожу: стёганые, пропитанные соляным раствором халаты пехотинцев, кольчуги всадников из скверного железа не преграда стальному жалу. Вздымается на дыбы лошадь, которой кто-то вогнал штук прямо в морду, и я вижу, как один из солдат змеиным движением в это миг проскальзывает прямо под бьющие по воздуху копыта, а в следующее мгновение из распоротого брюха несчастного животного вываливаются внутренности...
   ...Вечер. Горят костры. Бойцы с аппетитом ужинают. Словно и не было кровавой мясорубки днём. Впрочем, почему бы не радоваться? Они сделали точно так, как завещал великий русский полководец Кутузов: 'Ваша задача - заставить как можно больше мерзавцев умереть за свою Родину'*. Вроде бы так. (* - автор прекрасно знает, кому в реальности принадлежит эта фраза. ) И завещание выполнено и перевыполнено. На поле насчитали почти семь тысяч мертвецов. В плену - пять сотен. Большинство из них - раненые. Сейчас пленники копают братскую могилу для своих павших. Сбежало, причём очень недалеко - около двухсот. И хотя бы здесь специалисты Льян оказались на высоте, догнав и вырубив всех рёсцев без всякой жалости. В наших трофеях - обоз, куча запасного оружия, впрочем, и собранного на поле боя хватает тоже, доспехи... Короче, столько добра, что даже не знаю, что с этим делать. Зато прекрасно это знает мой суперинтендант, младший лейтенант Рург Тарс. Молодой парень семнадцати лет от роду. Его подчинённые сейчас шерстят добычу полным ходом. И, как я вижу, он в этом деле действительно разбирается. И куда лучше меня. Так кто на что учился!
   Я откладываю ложку в сторону. Ужин закончен, и сейчас мне предстоит неприятное занятие. Даже очень мерзкое. Допрос пленников. Естественно, что не простых солдат - они мало что могут знать, а командиров рёсцев, которых взяли в плен всей кучей. Вздохнув про себя, встаю, и сразу за мной двигаются охранники. Идём по лагерю, отходим в сторону, где разожжён большой костёр. Возле него четыре связанных тела. Думать о них, как о людях, я не хочу. Это - 'языки', которые должны дать мне информацию. Появляется Льян. Хмурая и молчаливая. Усаживаюсь на обрубок бревна, хлопаю ладонью рядом.
  - Присаживайся. Девочка.
  Та удивлённо смотрит на меня, но послушно устраивается на обрубке. Машу рукой:
  - Давайте первого.
  Самого толстого и низкого вздёргивают на ноги, ставят передо мной на колени. Внимательно рассматриваю плоское лицо, редкую чёрную бородёнку:
  - Имя?
  Льян каркает незнакомое слово. Тот вздрагивает, потом выплёвывает нечто, от чего девушка краснеет, потом с маху бьёт рёсца по щеке. Я кладу ей руку на плечо:
  - Спокойнее. Молчит?
  - Ругается, тварь!
  Делаю знак охране. Мгновенно передо мной кладут чурбак, на который притягивают руку пленника. Беру поданный мне молоток, повторяю:
  - Имя?
  Тот шипит сквозь зубы нечто непроизносимое, и по багровеющему виду Льян видно, что это нецензурно. Тюк!
  - Ыыыыы!
  Молоток плющит ноготь указательного пальца. Брызгают крошечные капельки крови. Повторяю:
  - Имя.
  Теперь можно понять. Захлёбываясь, тот торопливо выпаливает:
  - Гырк...
  Дальше меня не волнует.
  - Сколько вас было?
  Снова каркает девушка, переводя мой вопрос. Тот снова молчит. Тюк!
  - Уууууууууу!!!
  Замахиваюсь, но рёсец начинает тарахтеть, словно запись, пущенная по кругу. Льян внимательно слушает, время от времени донося до меня смысл его слов:
  - Восемь тысяч воинов. Тысяча конных. Тысяча лучников. Три тысячи - тяжёлая пехота. Остальные - лёгкие воины. В обозе - два требучета...
  - Достаточно, Льян. Спроси его, что слышно по поводу других подкреплений мятежникам?
  Девушка тарахтит, а я многозначительно поигрываю молотком. Расширившиеся до состояния круглости узкие глазёнки полный таким ужасом, что тот выплёскивается через край. Ответное шипение-рычание, и 'специалистка' переводит:
  - Готовится большая армия. Он точно не знает, но вроде как даже обещают королевскую гвардию.
  Это мне непонятно, и поэтому я переспрашиваю, на этот раз её:
  - Что значит, королевская гвардия?
  ...Что-то девочка сбледнула с личика...
  - Мамонты. Боевые мамонты империи.
  - Мамонты?!
  Переспрашиваю я её, и, дождавшись утвердительного кивка, начинаю смеяться:
  - Боги! Да поскорей бы уж! Ха-ха-ха!
  Льян с удивлением смотрит на меня, и глаза у неё тоже становятся круглыми от изумления. Наконец, успокаиваюсь:
  - Ладно. Всё-всё. А раньше никого не будет? В смысле - противника?
  Снова тарахтящее шипение рёсской речи, и я задумываюсь на тем, что попади я в империю, мне бы пришлось куда хуже: даже после единственной попытки произнести полностью имя этого Гырка, у меня зверски заболели связки и запершило в горле.
  ...- Вроде как должен подойти отряд пехоты. Но небольшой. Всего пять сотен. И это не рёсцы, а фиорийские бароны.
  Киваю, что услышал. Ладно. Пора заканчивать.
  - Уберите этого, ребята, пока в сторонку. Послушаем остальных...
  Выводят другого. Худой, даже болезненно худой, можно сказать, и глаза злые, до безобразия.
  - Имя?
  Тюк! Молчит. Тюк! Тюк! Ах ты ж, сволочь!
  - Поднять его и посадить на пень.
  Солдаты переглядываются, но выполняют приказ.
  - Льян, ты знаешь, чем отличается мужчина от женщины?
  Неожиданно девчонка багровеет, но кивает в знак согласия. Протягиваю руку, разрезаю неприятно пахнущие штаны, высвобождая сморщенный стручок пленного между ног. Затем снова беру молоток:
  - Не дойдёт через голову, дойдёт через ноги...
  Тюк! Левая тестикула плющится. Непередаваемый звук, напоминающий сглатывание. Потом глаза пленника закатываются под лоб. Сержант смотрит на него, отворачивается:
  - Перестарались, сьере капитан. Готов он.
  - Думаешь? А вот если я ему добавлю по второму? Оживёт?
  - Мертвец?!
  - Ну, разумеется, сьере капитан.
  - Вот сейчас и проверим...
  Замахиваюсь молотком, и тут неожиданно мертвец орёт благим матом на чистейшем фиорийском:
  - Не на-а-адо!!
  И глазки сразу появляются, и сам оживает. Все смотрят на него, раскрыв рты от изумления, хорошо, что хоть не развязали. Этот рёсец всё сделал идеально. За исключением одного - когда я заикнулся о втором, гхм, яичке, нервы сдали, ресницы дрогнули. Льян настораживается - ни дать, не взять кошка, вздыбившая шерсть. Потом поднимается, смотрит на меня, я киваю, в знак согласия. Девушка рвёт на пленнике халат, обнажая грудь. Там татуировка в виде лапы дракона. Или кто тут водится? Она даже присвистывает от возбуждения, кончик носа бледнеет - чего это она так вдруг так разволновалась.
  - Твой клиент, Льян?
  - Да, сьере капитан. Точно, мой. Ближний слуга владык.
  - Ого! Тогда да. Тебе помочь? Я знаю ещё пару штук. От них даже мертвецы разговаривают. У нас на Островах долгими зимними вечерами делать нечего, вот и придумываем всякие способы...
  Цинично улыбаюсь, отмечая при этом, как сереют лицом прочие пленники. Отлично. Зато запираться не станут.
  - Ладно, девочка, убирай своего, и давай быстренько покончим с остальными. Договорились?
  - Разумеется, сьере капитан...
  Полчаса спустя пленников развешивают на ближайшем дереве, и три трупа живописными украшениями свисают с толстых веток. Приказ Императора должен быть выполнен чётко и недвусмысленно. Рёсцев и тушурцев в плен не брать! Даже те, кто сейчас копает огромную могилу, скоро сами упокоятся в ней. Хотя. На мой взгляд, их расстреливать расточительно. На рудниках и копях не хватает рабочих рук. Да и восстанавливать разрушенные города, дороги и мосты тоже кому то нужно... Подать докладную Неукротимому? Впрочем, насчёт пленных будем разговаривать потом, когда чаша весов перевесит на нашу сторону окончательно. А пока они нам - обуза. И есть приказ... А как часто, Сергей, преступления оправдывались приказами? Вспомни историю... И что? Ты - военный. И ты обязан выполнять приказ. Сначала выполнить, потом опротестовать. Ага. Именно что не всегда можно исправить то, что исполнено... Рефлексируешь? Чистоплюем заделался?! Лучше вспомни, через сколько деревень с оградой из черепов ты прошёл по дороге? И сделали это те самые испуганные, покорные пленные! Ну, пусть не они лично, а их соплеменники! Но их товарищи! И те, кого убивали, с кого сдирали кожу, кого насиловали и пытали - они тоже просили пощады! И не получили! Так что, капитан дель Стел, отдавайте приказ, и хватит! Вам ещё разбираться с бумагами и трофеями. А уже темно! И утром - снова марш! До Тираса. Большого города, в котором почти двадцать тысяч обитателей, и где прочные высокие каменные стены, толщиной в метр с лишним. И шесть башен, на которых стоят большие требучеты. А ещё - машикули, две сотни стражников, четыре тысячи ополченцев, плюс дружины местных баронов. Вот и подумай, нужно ли тебе уменьшать свои пять тысяч солдат, чтобы выделять конвой этим плоскомордым!..
  - Как закончат закапывать мертвецов - пусть их кончают.
  Мёртвым голосом отдаю я распоряжение. Марк, начальник штаба, неожиданно радостно воспринимает распоряжение. Похоже, у всех фиорийцев ненависть к рёсцам в крови. Младший лейтенант довольно кивает и уходит во тьму. Кроме охраны со мной никого. Что же, пора и мне отдохнуть... Поднимаюсь с бревна, неспешно иду по лагерю к своему шатру. Солдаты улыбаются, вскакивают, радостно салютуют. Они счастливы первой победой и тем, что у них нет даже раненых. Пара царапин у самых несчастливых не в счёт - они даже в лазарет не пошли. Захожу в шатёр, поставленный для меня. Устало усаживаюсь на походную кровать. Чувствую я себя мерзко. До жути противно...
  - Эй, кто-нибудь, там, принесите мне натты!
  Кричу я в плотно задёрнутый полог. Слыша суета, топот торопливых шагов. Расстёгиваю китель, сдираю с себя пропотевшую нижнюю рубашку. Эх, сейчас бы искупаться...
  - Ого! Сьере капитан, не думала, что у вас такие...
  Оборачиваюсь - на пороге с подносом, на котором источает аромат кувшин с наттой, стоит Льян, зачарованно уставившись на мой торс.
  - Поставь поднос и можешь идти.
  Отворачиваюсь я к кровати. Эта зараза вошла совершенно бесшумно, я даже ничего не услышал. Так и убьют ведь... Слышу, как она ставит поднос на столик, а потом неожиданно тёплая ладошка касается моей спины. Я не двигаюсь, просто бросаю:
  - Уходи. Этим дело не исправишь.
  - Почему? Я же красивая!
  - И что? Знаешь, иди. Пока я тебя не выбросил отсюда.
  - У тебя не получится.
  ...О-ххо, девочка... Что ты обо мне знаешь? Ничего. И особенно, о моей реакции и скорости рефлексов. Я же пилот космического истребителя...
  - Не будем проверять, что у кого получится. В любом случае, спать с тобой я не собираюсь. Хоть ты тресни. У меня нет привычки укладывать подчинённых в постель. Уходи.
  Чувствую, что ладонь задрожала. Затем убралась. Пахнуло свежим воздухом. Неторопливо оборачиваюсь - ушла? Да. Шатёр пуст. Хвала Богам. Хочет - пусть бесится. Но она будет последней женщиной, на которую я залезу. Русский оскорбления не прощает никому...
  
  Глава 9.
  
   И так, впереди большая драка. Но насколько я могу судить, практически последняя достаточно серьёзная. Если навалять имперским войскам от души, заодно завалить всех мамонтов, Ымп задумается надолго. Что на самом деле мамонт? Мне вот повезло с ними познакомиться очень близко. Как? Откуда? Это уже другой вопрос. Надо сказать, что в школе мне пришлось по некоторым причинам, не суть важно, записаться в кружок биологии. Впрочем, ничего секретного тут нет - нравилась мне одна девочка, и чтобы завоевать её сердце, я и вступил в данное сборище, хотя, если честно, терпеть не мог ни биологию, ни все её производные. К гордости моей школы, шефство над ней имел Имперский Институт реликтовой флоры и фауны. На мою больную голову... Короче, досталось мне ухаживать за воссозданными из найденных когда то останков мамонтами. Да-да! Теми самым великанского размера волосатыми слонами с кривыми, словно баранки, бивнями. Так вот, мамонт, помимо размеров отличается от всех прочих ещё парочкой любопытных свойств, которые я выяснил опытным путём: первое - они очень тупые. Не успели у них мозги до нормальных слоновьих развиться, и чтобы эта тварь чего-то сообразила, колотить её нужно долго и упорно. Желательно по кончику хобота. Тогда зверюга что-то начинает соображать. Но самое главное, второе их свойство - они патологически трусливы. И особенно боятся самых обыкновенных мышей. Хотите верьте, хотите нет, но когда я входил в загон с этими громадами, единственным средством их успокоить было достать из кармана обыкновенную мышь. И тогда мамонты дружно поджимали хоботы и хвосты и давали дёру, а я мог спокойно почистить кормушки и засыпать свежего корма. Никто не мог понять, почему они так слушались меня, ну а я благоразумно молчал, потому что, узнай кто - мне бы грозили громадные неприятности. Подумать только - издеваться над реликтовыми животными! В общем, мамонтов в Институте спасло от стресса то, что я забыл в кабинете, где базировался клуб, тетрадку с домашним заданием по алгебре, и вернулся с полдороги домой... Лифчик был на стуле. Трусики валялись на полу, а из-под стола доносилось яростное пыхтение и стоны. Любопытство меня и сгубило. Я подошёл и заглянул... Пришлось вызвать скорую помощь. Их, как это говорится, заклинило... Потом было длинное разбирательство, вызов к директору и разговор с родителями. Словом, с биологическим клубом я расстался в тот же миг, уйдя, наконец, туда, куда всегда тянуло - на факультет военной истории, где через год, уже в выпускном, одиннадцатом классе, завоевал первое место по стрельбе из арбалета. Тут то меня и заметили военные, и в военкомате, после полного обследования, предложили пойти в военное училище. Так я и стал истребителем. Вначале была романтика. Как же - космос, звёзды, другие планеты. И даже то, что уже шла война с Кланами, меня не остановило. Учиться было безумно интересно, в этом военные знали толк. Мы просто бежали бегом в аудитории, потому что нам не терпелось узнать что-то новое. А уж когда начались полёты, то вообще... Многое, конечно, забылось, стёрлось из памяти, но то, что вот эти волосатые гиганты так боятся обыкновенных серых мышей, врезалось в меня навсегда. Поэтому рёсцев ждал сюрприз. Очень неприятный и, в какой то мере, даже смешной...
   Выхожу из шатра, и тут же за моей спиной возникают бесшумные тени. Увы. Издержки должности...
  - Сержант, сполоснуться бы мне...
  - Сейчас всё сделаем, сьере капитан! Подождите немного.
  Меня усаживают на очередное бревно, и я начинаю обалдевать от скорости, с которой всё делается: раз, два - передо мной стоит здоровенная бочка. Три-четыре - туда льются вёдра парящей воды. Пять-шесть - Рорг подходит ко мне и почтительно говорит:
  - Готово, сьере капитан. Можете мыться.
  Даже ширму натянули вокруг! Хе-хе, всё-таки быть большим начальником не так уж и плохо...
   Вода тёплая. Не горячая, но тёплая. Понежится в ней, к сожалению, не удаётся. Остывает она быстро, а простыть желания нет. Поэтому быстро намыливаюсь, промываю волосы, скребу мочалкой кожу, пока она не начинает скрипеть. Потом вылезаю из воды, споласкиваюсь заботливо оставленной про запас водой в вёдрах, вытираюсь, ещё один сюрприз - чистое бельё, аккуратно сложенное на лавочке. Вообще... Я просто не могу нарадоваться... В постель плюхаюсь совершенно чистым и расслабленным, крепко засыпаю, чтобы утром ощутить себя обновлённым человеком. После подъёма - быстрый завтрак и марш. Нас ждёт Тирас...
   К городу подходим под вечер. Скоро начнётся смеркаться. Будем штурмовать? Будем, судя по всему. Ворота закрыты, на стенах видны суетящиеся силуэты. Сверкает металл в лучах закатного солнца. Ну, что же. С дури лезть на стены не будем. Зачем? Народ в городе приготовился к осаде, и класть зря солдатские жизни я не собираюсь. Поэтому делаем минимальные приготовления, а конкретно - разбиваем лагерь, выставляем по усиленной роте против каждых ворот, благо из всего двое, и оба почему то смотрят на нас. Сапёры резво отрывают рвы и ставят частокол из стандартных обрубков, запас которых пополнен во время стояния в долине, где мы приложили рёсцев. Ограда не только защищает моих солдат, но и служит в качестве импровизированной ограды. Мол, не лезьте зря, самые умные. Но, думаю, осаждённые не дураки, и, насколько я слышал, это тактический приём Неукротимый уже применял в Рёко. Так что ночь ожидается спокойной. Снова ужинаем. И вот тут то всё и начинается...
   ...Я с аппетитом наворачиваю густо сдобренную мясом и маслом кашу из местных зерновых, когда из-за полога вежливо обращаются:
  - Сьере капитан, тут к вам гости...
  - Гости? Ну, раз такое дело, зови.
  Ткань раздёргивается, и в шатёр входит дама. Или доса, как говорят на Фиори. Видели бы вы меня со стороны! Я натурально уронил челюсть, потом её подобрал, потом хлопнул глазами раз, другой, третий... Наконец, придя немного в себя, вскочил и поклонился:
  - Э... Доса... Слушаю вас?
  Благородная, без всяких сомнений, женщина, одетая в бархат и шелка, да ещё усыпанная украшениями подобно новогодней ёлке, тем временем смотрела в одну точку и молчала, как партизан первые пять секунд на допросе в гестапо. Проследив за её взглядом, мои мозги со скрипом провернули шестерёнки мыслительного процесса и выдали информацию о том, что благородная доса не отрывает взгляд от моего котелка с ужином. При этом зрительные механизмы чётко зафиксировали: а - жадно трепещущие крылья ноздрей, втягивающие аромат каши и мяса. Б - судорожное движение белого, словно снег, горла женщины. Впрочем, очень молодой и красивой. Даже младше меня. Может, лет дак двадцати трёх, максимум - двадцати четырёх. Она в очередной раз судорожно сглотнула, потом надменно вскинула красивую голову под коричневым покрывалом вдовы, и перевела свои огромные глаза на меня:
  - Вы - командующий этой армией, сьере...
  - Барон дель Ниро, капитан армии Империи Фиори, доса...
  - Маркиза дель Тирас, Ираи дель Спада, сьере.
  Так... Судя по всему, ко мне в гости пожаловала хозяйка города. Придётся быть вежливым...
  - Итак, доса дель Спада, чем могу служить?
  Она снова сглотнула. Затем опустила голову. Ну, раз так...
  - Дежурный, принесите в шатёр что-нибудь для дамы, и найдите достойного вина!
  Дама удивлённо вскинула красиво изогнутые брови.
  - Вы...
  Я махнул рукой:
  - Только не надо говорить о гордости и о том, что я поступаю не достойно аристократа. Давайте проще - я же вижу, что вы очень голодны. Поэтому предлагаю пока не говорить о делах и прочих неотложных вещах. Делаю вам предложение, без всяких задних мыслей, как дворянин - не желаете ли разделить со мною трапезу, доса Ираи дель Спада, маркиза дель Тирас?
  Дама очаровательно заалела, на миг, буквально неуловимый взглядом, задумалась, но тут же согласно кивнула:
  - Если приглашение от чистого сердца... То... Я его с удовольствием принимаю, сьере дель Ниро...
  Я тут же склонил голову в поклоне, затем, выпрямившись, вышел из-за стола и достав второй походный стул, разложил его и поставив на землю, предложил:
  - Присаживайтесь, доса дель Спада...
  - Можно просто - Ираи...
  Я улыбнулся:
  - Тогда и вы зовите меня просто по имени - Серг.
   Женщина плавным движением скользнула за стол, и как нельзя вовремя в шатёр вошли мои охранники. Только на этот раз не при мечах и винтовках, а при подносах и кастрюлях. Я с трудом удержал невозмутимое выражение лиц, когда мой котелок исчез, вместо раскладного стола появился настоящий дубовый, который тут же накрыли алой бархатной скатертью с кистями из шёлка золотистого цвета. Очень быстро они сервировали стол, затем удалились. Скромно, но со вкусом.
  - Позвольте за вами поухаживать, Ираи...
  Я снял крышку с супницы и аккуратно наполнил её тарелку.
  - Не стесняйтесь, я тоже не успел поужинать...
   Женщина вздохнула, потом тихим голосом спросила:
  - Только сегодня? Но обедали?
  Я улыбнулся:
  - Разумеется. Как же иначе? В армии Императора с этим очень строго...
  Она опустила глаза, вновь краснея:
  - А мы уже третий день сидим без крошки - рёсские солдаты, проходя через город, выгребли все запасы продовольствия, и горожане не знают, как дожить до сбора урожая. Мало того, они ограбили и все прилегающие деревни! Словно не союзники, а...
  Ираи осеклась, вспомнив, кто находится перед ней, но я делаю вид, что пропустил её оговорку мимо ушей, заинтересованный лежащим передо мной жарким из говядины. Что у нас в армии Фиори хорошо, так это то, что мясо всегда свежее, и своим ходом до котла идёт. Видимо, чтобы сгладить неловкое слово, Ираи торопливо налила из графинчика нечто прозрачное, затем залпом проглотила... Вначале у неё расширились глаза, хотя, казалось бы, это просто невозможно. Затем она покраснела, словно помидор, ну и напоследок - слёзы ручьём из глаз и дикий кашель. Ещё бы! Стакан водки махнуть... Вместо воды. Пришлось спасать - срочно запихивать ей в рот тот самый помидор, густо сдобрив его солью. Кто-то предпочитает закусывать лимоном, кто-то горячим, кто мясом. Я вот предпочитаю всему этому помидор. А потом чего-нибудь посолиднее. Вдогонку. Очень хорошо выходит. Так и тут, она с трудом прожевала сочную мякоть, но всё-таки даму отпустило, и она с утроенным рвением набросилась на еду. Кое-как зажевав спиртное, женщина замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Ну а спустя пару минут алкоголь начал действовать... Багровый румянец сменился ровным спокойным румянцем, глаза заблестели, а движения стали замедленными и сосредоточенными.
  - Сьере капитан, а что это было?
  На меня смотрят удивлённые глаза, ставшие уже обычными. Только вот зрачки сильно расширились.
  - Водка. Национальный северный напиток.
  И опять я не вру - Империя Русь без водки, это не Империя. Наш национальный напиток с незапамятных древних времён, рецепт которого восходит к эпохе появления человека, как вида. Другое дело, что пить её неумеренно русские не пьют. Каждый знает свою норму, и её не превышает, потому что принцип здесь один: пьянство есть добровольное сумасшествие. То есть, для веселья, или для аппетита, от усталости - грамм пятьдесят, сто. Но редко, очень редко, когда больше. Правда, кое-кто, особенно враги Империи, утверждают, что русский без водки, что партократец без риса, а демократ - без гамбургера. Но это клевета, возведённая в ранг штампа. Русские пьют. Но пьют именно в меру. Если человек употребляет спиртное без ограничения, то это повод проверить его на лояльность - русские имеют особый ген, который блокирует привыкание к водке. Следовательно, алкоголик не может быть русским...
  - ...Какая крепкая... Ох... Почему у вас в шатре так жарко, Серг? Позвольте мне чуть расслабиться, раз у нас тут без церемоний...
  - Ради Высочайшего, доса, чувствуйте себя, как дома.
  - Спасибо, Серг...
  Женщина сдёргивает с головы покрывало, освобождая замысловатую причёску из светлых волос пшеничного цвета, затем начинает выдёргивать из них кучу шпилек, распуская укладку. Наконец встряхивает красивой головкой, распуская длинный веер удивительно густых волос по спине. Затем распускает шитый поясок, повязанный под грудью. Вздыхает с облегчением:
  - Уф... Знали бы, как у меня от этих укладок болит голова...
  Я спокойно киваю в знак согласия. Ираи подпирает подбородок обеими ладошками, смотрит на меня очень внимательно, потом вновь раскрывает ротик:
  - Серг, вы только что сказали, что родом с Северных Островов. А как там у вас с женщинами?
  Опаньки... Что за заинтересованность?
  - Да, в принципе, как у всех, наверное...
  - У нас, в Фиори, всегда мужчин было намного меньше, чем женщин для них...
  Она не сводит с меня глаз.
  - Да? А у нас - наоборот. Мы на своих Островах люди суровые. Постоянно приходится воевать с врагами. Поэтому у нас своеобразный перекос в другую сторону - рождение девочки в семье очень большая редкость. Обычно у нас только мальчики.
  - Неужели?!
  Опять её глаза округляются от удивления. Киваю в знак подтверждения своих слов. В принципе, так оно и есть. Говорят, что до начала космической эры у нас было всё, как обычно - мальчики и девочки пополам. Потом, после Тёмных веков Распада, когда, собственно говоря, и возникла Империя, возник очень странный перекос в сторону сильной половины человечества. Русь тогда вела множество войн со всем миром. Очень жестоких и кровопролитных. Учитывая же, что во время Распада русских почти уничтожили, сработал, похоже, какой-то генетический защитный механизм, и теперь в наших семьях, кстати, очень и очень многодетных - семь-десять детей для нас средний показатель, и, как правило, все они мальчики. Поэтому русские вынуждены брать женщин со стороны, и бывшие пленницы, ставшие жёнами, для нас норма и привычная картина. Не знаю, то ли таков у нас уклад жизни, то ли сам дух Империи, но, как правило, став женой русского женщина воспринимает обычаи своего супруга безоговорочно и добровольно. Без всякого на то принуждения. Ну, разве можно считать таковым, к примеру, что закутанных с рождения в глухой мешок и чадру жительниц Джамаата, которых сотнями скупают на рабских рынках Демократии, заставляют носить короткие платья, показывать всем лицо, и ходить рядом с мужчиной, который несёт её вещи. А не наоборот. Или феминизированной до потери обличия гражданке Западной Демократии в общественном транспорте уступают место, подают пальто в гардеробной, и если она приглашена в ресторан, то при её появлении все мужчины за столиком встают и не садятся, пока дама не займёт свой место... Если это так, тогда русские мужья - самые деспотичные и жестокие в Галактике... Потому что для них женщина - это святое...
   Ираи между тем совсем расслабилась. Даже икнула. Прадва, снова очаровательно засмущалась, и я поспешил подать ей настоящей ключевой воды. Поблагодарив, женщина пригорюнилась:
  - Знаете, Серг, мне очень жаль, что фиорийцы воюют между собой. Эти рёсцы ведут себя с нами, словно мы не люди... Унижают, издеваются, насилуют наших девушек... Вот скажите, в Империи есть такое?
  - Нет. И быть не может. Неукротимый - мудрый государь, и принял законы.
  Она с издевкой кривит полные сочные губы в ухмылке:
  - Законы! Законы есть и у нас. Но они - только для простонародья! Для нас, аристократов, закон - наше желание!
  - Нет.
  - Что значит - нет?
  - Закон един и справедлив для всех. Будь ты аристократом, или последним сервом - закон суров, но это закон. Если ты украл, то независимо от происхождения, будешь наказан по степени своей вины. Если ты предал - виселица тебе обеспечена. Если ты изнасиловал и на тебя донесли - тебя кастрируют. А потом посадят на кол. В Империи с этим строго. Потому что нечестный судья, вынесший пристрастный приговор, получает то, что избежал его подзащитный. Наши принципы просты и понятны каждому: не воруй, не лги, трудись усердно. На них стоит Империя, и стоять будет.
  - Всё это слова! А на деле...
  - На деле точно так же, Ираи. Я бы рекомендовал вам поездить по Империи, посмотреть на жизнь в ней своими глазами, а не слушать всяких болтунов...
  Похоже, что доса приходит в себя. Алкоголь уже расщепился организмом, и она принимает нормальный вид. Даже натягивает вновь своё покрывало вдовы на голову, пряча роскошь медового цвета. Замолкает, о чём то размышляя.
  - Хотите съесть чего-нибудь ещё, Ираи?
  Женщина вздрагивает, окидывает взглядом ломящийся от яств стол, потом отрицательно качает головкой:
  - Мне стыдно...
  - Того, что вы сейчас сыты, а тысячи жителей Тираса опять лягут спать голодными? Этого?
  Она опускает голову, слабо кивнув в знак согласия. Что же, хватит стелить пух, пора поспать и на досках, как говорится...
  - И вряд ли смогут поесть завтра, и послезавтра, доса дель Спада.
  - Почему?!
  Женщина с ужасом смотрит на меня. Поясняю с холодным и спокойным лицом:
  - Я - командир Императора. Моя цель - покончить с этой войной как можно скорей и с наименьшими потерями. Естественно, что со стороны Империи. Враги же должны потерять как можно больше людей. Поэтому я не собираюсь класть головы своих солдат в бесплодном штурме, а стану в осаду. И буду держать её до тех пор, пока вы либо не сдадитесь сами, либо не вымрете с голода. Вы видели глаза умирающего от голода ребёнка? Нет? Могу вам гарантировать - увидите. Потому что, клянусь вам, ни одной крошки продовольствия в Тирас не попадёт.
  - Скоро подойдёт большой отряд из Рёко! И осаду снимут!
  - А многие ли доживут до этого? И вы уверены, что победят они, а не мы!
  - Их двадцать тысяч! И у них боевые мамонты!
  - Империя умеет воевать с этими зверьми. Слово дворянина. А двадцать тысяч... Что же, думаю, вы имеете право знать - недавно вы упомянули, что проходящий недавно отряд выгреб все запасы продовольствия. Вы помните его численность?
  Маркиза кивает.
  - Знаете, скольких я потерял, когда уничтожил их до последнего человека?
  - Откуда?!
  - Ни одного. Вы можете выйти и спросить любого из солдат, офицеров, обозничих - все назовут вам одну цифру: ноль. Ни один фиориец не был даже ранен сколь-нибудь серьёзно.
  Женщина бледнеет, умолкает надолго. На целых пять минут. Потом испуганно спрашивает:
  - Если мы сдадимся сами, вы многих казните?
  - Ни одного. Кроме тех, кто поддерживал старую власть.
  - Но и я тоже их сторонник!
  - Простите, я неверно выразился, доса дель Спада. Казним агентов Тайных Владык, их слуг. Остальные жители не пострадают.
  - А что с продовольствием?
  Улыбаюсь:
  - Разбив рёсцев, мы захватили много еды. Намного больше, чем нам требуется. Думаю, мой интендант не станет возражать, если мы поделимся с вами трофеями...
  Она вновь замолкает, настороженно глядя на меня. Я же с отсутствующим видом гляжу на горящую свечу в подсвечнике. Наконец женщина принимает решение. Она встаёт, я, естественно, тоже. Её головка склоняется в поклоне:
  - Я, маркиза дель Тирас, доса Ираи дель Спада, прошу вас, Серг дель Стел, барон дель Ниро, принять капитуляцию моего ленного города и окрестных земель...
  ...Уф...
  - При одном условии, доса дель Спада.
  Она испуганно вскидывает глаза, выпрямляется, бледнеет, и я успокаиваю женщину:
  - Знаете, в Империи есть такой обычай - после еды пьют натту со сладостями. Мы с вами поужинали, а вот сладкое забыли. Составьте мне, пожалуйста, компанию в этом занятии?..
  Мда. Видели бы вы её глаза!..
  
   Глава 10.
  
   - Каждому, кто принесёт десять живых мышей и сдаст их солдатам Империи, будет выплачено два диби!
  Городской глашатай ещё раз всмотрелся в текст, написанный на листе бумаги, почесал голову, потом ещё раз посмотрел, повёл плечами и жалобно произнёс:
  - Честное слово, люди! Там так и написано!
  Громовой хохот собравшейся толпы разрядил напряжение - от первого указа победителей жители Тираса ожидали чего угодно: массовых реквизиций, контрибуций, объявления о казнях и карах, грозящих им. Но только не такого: командующий имперскими войсками объявил награду за обыкновенных живых мышей, которых полно в каждом амбаре или гумне. Он что, сумасшедший? Впрочем, стоящие возле зачитавшего приказ герольда, солдаты одним своим видом внушали почтение и подтверждали правильность услышанных слов. Тот вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха, затем развернул второй лист, который ему протянул высокий военный:
  - Сим подтверждается, что город Тирас берётся под руку Империи и обязан принести клятву верности Фиори. На территории города действую законы Атти Неукротимого, вводится равная ответственность перед законом для всех сословий, отменяется долговое рабство...
  Восторженный рёв донёсся, казалось, до самых небес.
  - Отменяется право первой ночи, отменяется барщина и оброк. Отныне каждый серв, простолюдин, подмастерье или ученик купца имеет право покинуть своего хозяина без выкупая, при отсутствии к таковому претензий у власти. Всем детям, начиная с семи лет, надлежит обучаться в школах со второго осеннего месяца и до второго весеннего месяца.
  Вопли толпы стали ещё громче.
  - Далее - никто не может быть наказан, казнён или убит иначе, чем по постановлению Имперского Суда либо приказа военных властей...
  Восторженные крики стали потише, но не прекратились.
  - И последнее - в связи с бедственным положением города командующий Восточным Фронтом капитан Серг дель Стел принял решение о бесплатной гу-ма-ни-тар-ной...
  Глашатай произнёс незнакомое слово по слогам.
  - ...Помощи. Главам городских кварталов, старостам окрестных сёл немедленно, в течение дня, подать списки всех жителей под их началом, в которых указать количество едоков в семье, их пол и род занятий. Попытка скрыть что-либо карается по законам военного времени казнью через повешение.
  Шум толпы мгновенно затих, и вновь воцарилось угрюмо-напряжённое молчание. Глашатай заторопился:
  - После подачи списков обитателей согласно им главы семей и старшие, смогут получить по этим записям продовольствие в обозе армии Имперских войск по числу едоков из расчёта про-жи-точ-но-го ми-ни-му-ма...
  Напряжение мгновенно утихло, потом чей-то недоверчивый голос из задних рядов спросил звонким голосом:
  - А расплачиваться чем? За еду?
  Вперёд шагнул опять высокий военный:
  - Ничем. Просто проследите, чтобы вас не обманули, и всё. Сказано же - гуманитарная помощь. Значит, бесплатная. И про мышей не забудьте. За них платим честно.
  Народ стал переглядываться, перешёптываться, недоверчиво смотреть друг на друга. Но имперец продолжил свою речь, поясняя самым бестолковым и тупым:
  - Список нужен, чтобы отметку сделать, кто уже получил, а кто нет. Это первое. Потом - надо знать, сколько продуктов дать. Много пока не можем, потому что сами понимаете - большого обоза нет. Но по мешку муки на семью выделим, масла там, молока детишкам.
  - Ха, мешок на семью! Да у меня детей пятеро, да брат безногий, и сноха безрукая. С ней рёсцы позабавились - пальцы отрубили, одни культяпки остались! И бабка, и дед парализованный! Насколько нам того мешка хватит, скажи, солдат?
  Вперёд протолкался жилистый сухой мужчина с грязной бородой, но в чистой, хотя и старой с заплатками, одежде. Выслушав пламенную речь, сержант Рорг, а это бы он, спокойно парировал:
  - Мука даётся из расчёта мешок в пятьдесят имперских килограммов на троих на неделю. Но сразу говорю - за воровство, за попытку продажи на рынке, за спекуляцию, за обман при составлении списков, виновных в этом будем наказывать без всякой жалости. Империя строга, но справедлива - не воруй, не ленись, работай честно, и она к тебе со всей душой. Честному человеку бояться нечего. Работай только. Хочешь - на земле. Хочешь - на мануфактуре.
  - Так земель у нас - раз, два и обчёлся! Всё-равно придётся на поклон идти к лорду!
  - Все земли лордов подлежат переделу. Это тоже закон. Далее - ни один лорд не имеет права заставить вас бесплатно работать, только за плату! Причём, по имперским стандартным расценкам! Больше платить можно. Меньше - запрещено под страхом виселицы!
  Голос сержанта прогремел последние слова, словно через усилитель - тишина на площади стояла просто гробовая. Где-то крикнула ворона, и тут же добрый десяток камней пробарабанил по тому месту, где сидела глупая птица. Чёрные перья разлетелись в разные стороны. Птица обиженно заорала, но в следующее мгновение заткнулась навсегда - метко пущенный кем-то нож снёс ей голову. Метнулась тень, подхватила упавшую тушку, исчезла в переулках. И едва зрелище закончилось, сержант продолжил:
  - Империя позаботится о вас, поэтому просто живите, работайте и соблюдайте её законы. И, сьере, позаботьтесь о том, что списки подали как можно скорее - дети ведь голодные...
  Уговаривать разойтись никого не пришлось - с последними словами имперского солдата горожане ломанулись с площади со всей скоростью, на которую были только способны после четырёх дней голодовки. Рорг спрыгнул с помоста, с которого зачитывались указы нового правителя, но замер, потому что перед ним стоял оборванный мальчишка лет семи.
  - Дяденька, а если я сирота, скажем? Кто за нас списки подаст? Или нам ничего не положено?
  - Много вас?
  Сержант мгновенно сообразил, что перед ним представитель городского дна. В войну появилось очень много детей, лишившихся близких. Мужчина присел на корточки, чтобы собеседнику не пришлось задирать голову, положил ему руку на плечо, не обращая внимания на вонь и грязь лохмотьев, в которые тот был закутан:
  - С тобой, парень, разговор особый. Ты прав - на вас бумаги составлять некому. И вряд ли кто этим займётся...
  Мальчишка опустил голову в жесте безнадёжности...
  - Но и голодными вас не оставят. Слово. Собирай своих, и веди в лагерь. За ворота. Часовые станут спрашивать - скажешь, Рорг вас прислал. Запомнил? Главное - всех собирай. Никого не забудь. Понял?
  Но мальчишка, против ожидания, не уходил, чего от него ожидали.
  - А нас не убьют, дяденька? Чтобы мы не мешали? Обещаете?
  Сержант от неожиданности вопроса побледнел - он ожидал чего угодно, но только не этого простого в своей жути вопроса.
  - С ума сошёл?! Впрочем, на улице вас тоже не оставят умирать. Всех отправят в Империю...
  - В рабство?!
  Худое, до болезненности плечо мальчишки напряглось, он приготовился вывернуться и припустить во все лопатки. Но рука солдата словно приклеила его к земле - как тот не пытался, ничего не получалось.
  - Тебя не учили, что старших перебивать, не выслушав до конца, плохо? В сиротский дом поедете, парень.
  - А там - работать? Задаром?
  - Учиться будешь. Получишь умение. Как вырастешь - сам выберешь, на землю тебе садиться, сервом быть, или на мануфактуры пойдёшь. Либо в армию. Я вот, солдатом стал. И не жалею...
  Рорг, наконец, отпустил мальчишку, выпрямился:
  - Запомни одно, парень - Империя своих не бросает! Так что верь ей - ничего больше с тобой плохого не случится!
  Тот отшатнулся назад, но, видимо, в глазах мужчины было нечто, что заставило поверить недоверчивого, много раз обманутого мальчишку, потерявшего в бойне войны всех своих близких и родных.
  - Я... Пойду за своими, дяденька?
  - Конечно, беги.
  Парнишка сделал несколько шагов, потом оглянулся:
  - Я вам верю, дяденька.
  - Слово!
  И уже из-за угла близкого дома донеслось:
  - А мышей мы вам на целый фиори наловим! Обещаю!
  Рорг невольно улыбнулся - золотой фиори, общепринятая монета в стране, составляла десять тысяч медных диби. По два диби за десять мышей...
   ... - Как думаете, сьере Серг, всё будет хорошо?
  Ираи с тревогой смотрит из окна на собравшихся жителей города, слушающих мои первые указы. Я поднимаюсь из-за стола, за которым пью удивительно вкусную натту, неслышно подхожу к женщине, обнимаю со спины и скрещиваю свои руки на её животике, прикрытой тонким пеньюаром. Она благодарно прижимается ко мне спиной, удовлетворённо вздыхает. Почему такая вольность? Так вчера мы с ней всё-таки попили натту с пирожными. Как и следовало ожидать, наттопитие перешло в употребление напитков покрепче и закончилось тем, что меня изнасиловали. Ага! Правда, с моего согласия, естественно. В постели доса дель Спада оказалась очень... Ненасытной женщиной. И очень даже приятной во всех отношениях. А учитывая, что ни у неё, ни у меня очень долго не было партнёра или партнёрши, то кувыркались мы с ней всю ночь. Потом она приводила себя в порядок, а я писал распоряжения, после чего мы приехали в Тирос и продолжили. Губы женщины распухли от бесчисленных поцелуев, глаза просто шальные от счастья, ну и всё остальное тоже просто светиться. От удовольствия и наслаждения. А ещё она ни словом не обмолвилась о продолжении наших отношений в будущем. Обычно мои подружки там, на Руси, сразу после окончания процесса начинали делать многозначительные и прозрачные до стеклянного состояния намёки, а тут - вот что значит разница в воспитании, окружающей среде и менталитете, ничего. Просто два взрослых человека доставили друг другу удовольствие по обоюдному согласию. Хотя, признаюсь честно, я бы не прочь как-нибудь вернуться и... Впрочем, сначала надо дожить до окончания войны...
  - Не бойся, милая. Сейчас будет весело.
  - Весело?
  Ираи недоумевает над моими словами, но тут раздаётся громовой хохот толпы, и она ахает от удивления, потом, не разрывая моих объятий разворачивается ко мне, становится на цыпочки и целует меня быстрым поцелуем, потом спрашивает:
  - А что ты им велел?
  - Мышей наловить. И побольше.
  - Мы-шей?!
  Я киваю с самым серьёзным видом. И молодая женщина вновь восклицает:
  - Фу, какая гадость! Зачем они тебе?
  - Военная хитрость, милая.
  Ираи снова меня целует, хотя знает, что это чревато последствиями, и они не заставляют себя ждать... Постель гостеприимно распахнута, и вновь принимает нас в свои объятия... Наконец не выдерживают наши желудки, и мы плавно перебазируемся за стол, который накрыт моими военными поварами. Впрочем, готовить они умеют не только кашу, но и изысканные блюда. Причём из того минимума, что имеется на складе. Что мне нравится в женщине - она ничуть не смущается, а весела и довольна. Её великолепное тело едва прикрыто тканью, практически ничего не скрывающей от моего ласкающего взгляда. Едим, потом всё же приходится прерваться, хотя и не хочется - из-за двери я слышу голос Стора, моего начальника штаба, и снова надо заниматься делами войны. Эта тварь никак не желает успокоиться. Договариваемся о ночи, и я с огромным сожалением оставляю досу дель Спада...
  - Что у нас?
  - Часть списков подана, и наши люди уже приступили к выдаче продовольствия жителям города.
  - Отлично.
  Я действительно доволен, что так легко удалось захватить не самый маленький город. На данный момент он послужит нам некой отправной точкой в разгроме рёсской армии. Потому что если их будет больше десяти тысяч, а ведь точно будет, то это уже не отряд, а армия. К тому же мамонты, всадники, осадные орудия, и пехота. Куда же без неё?
  - Что насчёт мышей.
  Марк машет рукой, он тоже, как и все остальные, не понимает, зачем мне это.
  - Несут, как ни странно. Уже сотни две есть.
  - Мало. Нужно как можно больше, желательно - бочек десять. Больших, разумеется.
  Глаза младшего лейтенанта округляются, но он благоразумно воздерживается от замечаний. Хорошая вещь субординация!
  - Льян выслала разведку?
  - Десять человек. Остальные работают в городе.
  - Есть успехи?
  - Есть.
  Слышу её голос, и словно призрак рёсска появляется передо мной. Взгляд сердитый, даже злой. С чего бы?
  - Пока вы, сьере капитан, развлекались, мы работали. А вы мышей решили ловить?
  - Льян! Не забывайся! Потом ещё спасибо скажешь, поверь, этим хвостатым! Ладно, собирайте всех в зале.
  - Где?
  Стучу ногой по каменному полу:
  - Здесь, внизу. Всех старших офицеров. Помните, как представлялись? Точно таким же составом.
  Один из людей Рорга, идущих за моей спиной убегает, а мы спускаемся вниз, где стоит большой стол.
  - Карту окрестностей.
  Протягиваю руку, и словно по волшебству в ней возникает свиток. Расстилаю на столешнице, затем показываю рукой, пока девушка и офицер держат края листа:
  - Смотрите сюда - видите поле?
  Кивают.
  - Вот здесь всё и решится.
  Марк всматривается, потом морщит лоб:
  - Очень неудобная для нас позиция. Рёсцам будет достаточно места, чтобы развернуть боевые порядки.
  - Именно. Поэтому я и хочу провести сражение именно здесь, чтобы те не заподозрили подвоха. Так сказать, подыграть противнику. Точнее, он будет так думать. А мы сделаем свой ход. И не такой, которого от нас ждут.
  Оба разгибаются, и карта вновь сворачивается в трубку. Вижу слугу и кричу:
  - Эй, подай нам натты.
  Тот убегает, чтобы вернуться спустя минуту. Вместе с подносом, полным дымящихся ароматным настоем кружек.
  - Присаживайтесь, сьере, доса...
  Устраиваемся за столом, пьём напиток, ожидая, пока явятся все остальные. Когда появляются все офицеры, снова раскладываем карту, и я довожу до сведения всех свой план...
  ...Я смотрю на заваленное трупами людей и туш мамонтов поле, слышу крики солдат, которые сгоняют пленных в кучи, короткие вскрики добиваемых штыками раненых, смахиваю со лба пот раскрытой ладонью. Вот и всё. Двадцатитысячная группировка солдат Рёко полностью прекратила своё существование. Позади четырёхчасовой бой, кровопролитный и жестокий. Впервые среди моих подчинённых есть убитые и раненые. Не так и много, но потеря даже одного бойца для меня - неприемлема. А их достаточно много. Четыреста тридцать семь убитых, тысяча двести получили ранения разной степени тяжести. И что с того, что у рёсцев почти двенадцать тысяч людей уничтожено, шесть тысяч ранено, и они умрут, и почти две тысячи взято в плен? Империя велика, и такие потери для неё приемлемы. А вот нас, фиорийцев, куда меньше. И гибель каждого из граждан Фиори аукнется нам в будущем ещё не раз. Впрочем, угнетённое состояние, как я вижу, только у меня. Все остальные, начиная от последнего обозника и кончая высшими офицерами сияют усталой радостью. Ведь мы победили противника вчетверо сильнее и больше себя. До этого ничего подобного не случалось за всю историю существования планеты. Но на деле... В реальности это была бойня. Самая настоящая. Как я и рассчитывал, при появлении мамонтов, оказавшихся куда крупнее, чем их земные собратья, я приказал выпустить мышей. Их нам натащили очень много, даже больше, чем я рассчитывал. И серые грызуны не подвели. Тогда животные и обезумели - мыши серым ковром покрыли землю, метнулись в разные стороны, но с нашей стороны дымило множество костров, и вся мелюзга устремилась к рёсцам. Покрытые шерстью громадины, которых перед сражением опоили какой то гадостью, сразу слетели с катушек. Дикий рёв, невероятные для подобной массы прыжки, затем звери круто бросились назад, ничего не соображая от страха, и врезались в плотные ряды пехоты и конников. Ну а что сделает животное весом почти в пять тонн и высотой в шесть метров, встретившись с людьми, особенно, когда оно напугано до смерти? Правильно, растопчет. К тому же, одурманенные звери, почуяв кровь, полностью потеряли всякое соображение и набросились на своих, невзирая на все попытки погонщиков привести их в чувство. Правда, и людей, управлявших мамонтами практически не осталось, для снайперов они были приоритетной мишенью. Рёсцам ничего не оставалось, как самим вступить в бой со своими же животными, и это сражение люди подчистую проиграли. Ну а дальше - как обычно: стрельба в упор, грохот орудий, и, под занавес - каменная лавина, обрушенная при помощи заранее заложенных мин. Часть беглецов погибла, остальные встали на колени и сложили перед собой руки крест накрест - такая на Фиори сдача в плен... Нам вновь достался обоз, припасы, оружие и доспехи. Но ограничиться уже привычным расстрелом противника нам не удалось - часть конницы с левого фланга, который мамонты проигнорировали, ударила нам с фланга и смогла прорваться вплотную. Началась рукопашная - пушкам пришлось игнорировать бойню, потому что там были наши. Тогда я повёл свой резерв, двести человек, в бой сам...
   Получил удар мечом, который раскроил мне мышцу на руке, хвала Богам, на левой. Метко пущенный нож свистнул возле уха, рванув его кончик. Так что отделался сущей ерундой. Да и солдаты не подкачали... Словом, тысячный отряд конницы мы вырезали подчистую. И именно тогда и произошли наши потери. Всадники Ымпа умели воевать и ели свой хлеб, точнее, рис, не зря. Тем не менее, в Тирос мы вернулись победителями, пригнав пленников в город. Даже несмотря на потери, я не хотел убивать пленных, идя против приказа Неукротимого. На меня косились офицеры, но я немедленно отправил донесение Императору при помощи голубиной почты. Нам требовались рабочие руки: строительство крепостей, дорог, мостов, рудники и копи. Зачем терять деньги, отвлекать людей, которые могут встать под ружьё, когда есть бесплатные пленные? Спустя сутки пришёл ответ: Атти согласился с моими доводами. Поэтому рёсцев убивать не стали. Ещё через неделю пришло подкрепление и спецотряд, который и угнал захваченных в плен солдат Рёко куда-то далеко в глубь Фиори. Тяжело раненые остались в Тиросе, легко - двинулись вместе с нами. Неукротимый расщедрился, прислав пополнение больше, чем у меня выбыло, и я двинул свою группировку дальше к границам Фиори, освобождая её землю от ренегатов и оккупантов. Естественно, распрощавшись с Ираи. Слёз не было. Хотя расставаться нам обоим было тяжело. Но долг звал меня вести армию дальше, а молодая женщина прекрасно осознавала, что выйти заму во второй раз ей никто не позволит. Ни уцелевшие родственники с обеих сторон, а мне - Император, который не позволит повести под венец бывшую предательницу. Но утром, после бессонной ночи, она стояла в окне, махая мне платочком на прощание...
   ...Я въезжаю в гостеприимно распахнутые ворота замка Ниро. Новый хозяин маркизата, павшего под ударами моих солдат. Прежний владетель торжественно повешен на городской площади Сальса, главного города провинции. Толстый, покрытый угрями маркиз рыдал, когда палач затягивал ему петлю на шее, а потом долго сучил толстыми кривыми ляжками, по которым сбегала струйка мочи. Потому что вешали его долго, не выбивая табурет из под ног, а медленно подтягивая к верху виселицы. Народ, собравшийся на площади, в молчании смотрел на казнь, делая для себя далеко идущие выводы. Ну а после окончания процедуры я, со взводом охраны, направился в замок, который должен был вскоре стать моей резиденцией в этом мире. Позади полгода ожесточённых сражений, в которых я расстался со своим прежним идеализмом. Не стану скрывать, что поначалу меня коробила та неприкрытая жестокость, с которой велись боевые действия. Но когда мои солдаты захватили один из городков, в котором развлекались рёсские наёмники, вся моя доброта и рыцарственность исчезли, словно дымок слабого костра под порывом урагана. С той поры я старался не просто воевать, а уничтожить противника, не давая ему ни шанса на выживание. И вот, наконец, Ниро. Дарованный мне императором лен. Так что теперь я лендлорд, барон Империи Фиори. Судя по тому, что я видел, земли мне Неукротимый выделил просто отличные. Жирная почва, богатые леса, есть даже кое-какие ископаемые в недрах. И это меня радует, потому что планы на будущее я построил грандиозные. Теперь самое время их воплотить. И предпосылки к этому есть, потому что за время службы в армии Империи я обзавёлся кое-какими связями и полезными знакомствами. Так что перспективы у меня имеются, и довольно большие. Но всё начинается с первого шага, и у меня сейчас как раз именно это действие - подбор жилья и будущего родового гнезда. Замок покойного маркиза самый большой, и резонно, что я решил начать именно с него. Хотя в маркизате есть ещё несколько замков бывших вассалов покойного...
   Под копытами жеребца гремит подъёмный мост, решётка предусмотрительно поднята, и мы въезжаем во двор. Тот грязен, несмотря на то, что вымощен камнем, и я делаю в памяти первую отметку. Кучи навоза разной свежести, какой то мусор, объедки, кости. Непорядок! Значит, управляющего сменим. Тем более, что тот поставлен прежним владельцем... А это что?! Возле колодца, находящегося посередине двора на коленях стоят трое, совсем сопливый парнишка лет двенадцати и две женщины. Одна средних лет, вторая тоже совсем молоденькая, всего лишь года на два старше пацана. Останавливаю коня возле них, спрыгиваю с седла, разминаю ноги. Люди замерли неподвижно, не поднимая глаз.
  - Где все слуги?
  Отвечает парень:
  - Сьере... Все разбежались. Мы одни тут...
  Сюрприз. Неприятный.
  - Испугались? А вы чего тогда остались?
  - Некуда нам бежать, сьере...
  - Понятно. Ладно. Может вам и повезло больше чем им. Кто может показать мне замок?
  - Я могу, сьере.
  - Называй меня бароном. Теперь я владелец маркизата Ниро. По приказу Императора.
  Люди только ниже опускают головы. Парень глухо бормочет:
  - Что именно желает посмотреть сьере барон?
  - Всё.
  Поворачиваюсь к воротам, и тут натыкаюсь взглядом на висящую на цепи на толстой балке клетку... И самое страшное, что это варварское орудие смерти не пустое, а в нём кто-то есть!
  - Это что?!
  - Где, сьере?
  Рывком выдёргиваю мальчишку на ноги, разворачиваю к висящей клетке и ору:
  - Это!!!
  Тот осеняет себя знаком Высочайшего:
  - Там чудовище, сьере барон! Настоящее чудовище!
  - Что ты мелешь?!
  Тут в наш диалог вмешивается молодая служанка, или кто она там. Судя по внешнему сходству - либо старшая сестра парнишки, либо близкая родственница. Но и она испугана не меньше пацана.
  - Арк правду сказал, там чудовище! Её в лесу охотники поймали! По людски не говорит, шипит, царапается. Сьере маркиз распорядился её в клетку посадить, чтобы народ пугать. Она две недели там уже...
  Твою ж мать... Оборачиваюсь к ребятам:
  - Снимите клетку!
  Хвала Богам, повторять дважды ничего не нужно. Через минуту жуткая вещь уже на земле. Проклятье - дверь заклёпана! Но я вижу изломанное тело внутри, напоминающее груду грязных тряпок. Оглядываюсь по сторонам - вот она, кузня! В четыре прыжка оказываюсь внутри, срываю со стены молот, и раз! И - два! Дзинь! Здоровенная клёпка вылетает из петли, и дверца вываливается наружу. Рву на себя, та подаётся, и я выдёргиваю жертву наружу. Тело ощущается как тёплое. Значит, несчастный, или несчастная, ещё жива. Подношу на руках к колодцу, там кто-то догадливый уже вытягивает ведро наружу. Вот и вода!
  - Тряпку!
  Недолго думая, один из бойцов охраны взмахом ножа отхватывает кусок юбки и старшей из женщин. Та ахает, но мне сейчас не до неё. Опускаю тряпку в воду, затем начинаю осторожно раздвигать спутанные грязные волосы неопределённого цвета с лица, и на мгновение застываю. Это - саури...
  
  Глава 11.
  
  ...Я просыпаюсь рывком и первое мгновение не могу понять, где я и что с мной. Осматриваюсь по сторонам - это мой командирский шатёр. Встаю с кровати, шлёпаю босыми ногами по земле к стоящему у входа на полке ведру с водой. Та ледяная, даже зубы сводит, но она прочищает мне мозги, и я усаживаюсь на лавочку, смахиваю неожиданно пробивший меня холодный пот. Приснится же такое! Уф... Хвала Богам, отпустило... Взгляд на здоровенные часы, полученные мной под расписку - почти шесть утра. Сейчас будет подъём. И верно - из-за полотняных стен звучит звук горна. Вначале первого, потом разом начинают петь остальные. Быстро одеваю форму, обувь, умываюсь, затем натягиваю китель. Итак, сьере капитан, продолжим службу. Те двадцать тысяч рёсцев мы уничтожили месяц назад, и после этой мясорубки было много чего ещё. Но задача, поставленная мне Императором, почти выполнена. До границы осталось порядка ста километров, и, думаю, за неделю мы их пройдём, а потом начнём запечатывать Фиори наглухо. Чтобы впредь никому было неповадно соваться на наши земли...
  - Завтрак, командир?
  Это дежурный. Без всякого подобострастия и наигранности. Спокойно и дружелюбно.
  - Да. И натты покрепче.
  Парень кивает и уходит. Слышу его зычный голос, правда, слов не разобрать. Пока присаживаюсь за вкопанный перед шатром стол, на котором мы вчера обсуждали наши дальнейшие действия. Мы, это штаб корпуса. Теперь под моей рукой уже не усиленный полк, а настоящий экспедиционный корпус. Несмотря на потери в битвах, кстати, гораздо меньшие, чем в той памятной мясорубке, наши силы возрастали. Непрерывно подходили подкрепления, и сейчас в строю около двухсот пушек, в том числе пятьдесят крупного калибра, миномётный полк в составе ста штук калибра сто миллиметров. Опять же сапёры, тоже полк, и царица полей, которой насчитывается сорок тысяч человек. Всего же - почти шесть десятков тысяч воинов. Огромная, очень мощная по нынешним временам сила. И мы успешно зачищаем землю страны от ренегатов и интервентов. У остальных наших, а конкретно, у Ролло и самого Атти, дела идут тоже успешно. Оба практически закончили, и только я ещё вожусь. Поэтому мне и перекидывают освободившиеся части. Впрочем, те враги, что остались, уже осознали, что им ничего не светит, и массово бегут. Уже два города и восемнадцать замков сдались без боя. Их владельцы сбежали в Рёко, прихватив с собой всё, что можно: ценности, деньги, людей. Наивные! Оказывается, начальник моей охраны, сержант Рорг, ходил вместе с Неукротимым в Империю Рёко, отбывать вассальный долг Фиори. Он рассказал мне достаточно из увиденного, чтобы я сразу понял - беглецы будут лишены всего. Их просто ограбят, и, в лучшем случае, убьют. В худшем же... Даже не хочу представлять, что с ними сделают подданные Ымпа. Но даже рабство покажется предателям счастьем. Впрочем, такова участь тех, кто изменяет своему народу. Но к чему же этот проклятый сон?!
  - Доброе утро, сьере капитан!
   ...Это Льян. Мы, вроде, наладили с ней отношения. После одного случая. Во всяком случае, дружбы у нас особой нет, но, по крайней мере, теперь хоть не шипим друг на дружку, словно два кота на крыше. Поняв, что мне она просто не нравится, как женщина, девочка успокоилась. Ну не в моём она вкусе. Вот и всё. Привыкла ко всеобщему почитанию и заигрыванию из-за своего положения и должности, а тут на неё наплевали. Обиделась. Перепутала личное с долгом перед Фиори. Вот и... Потом то сообразила, да поздно. Репутацию себе подмочила, и очень сильно. И вряд ли сможет её отмыть окончательно. Хотя дело своё знает. Столько всего полезного выцепила и разузнала, что я просто диву даюсь...
  - Доброе, Льян. Завтракать будешь?
  - Разумеется, сьере капитан.
  Осторожно присаживается напротив. А вот и повара! Несут. И, кстати, сразу два подноса... Ох, и хитрюга! Всё уже просчитала, мелкая! Улыбаюсь, показываю на второй поднос кивком:
  - Опять самая умная, да?
  Льян жмурится, как сытая кошка. Потом отвечает:
  - Учитывая, что произошло в Тиросе... Могу я себе иногда позволить вольность, сьере капитан?
  - Можешь. Только не слишком часто.
  Становлюсь серьёзным:
  - Ладно. Что случилось?
  Льян проглатывает ложку каши, потом лезет в нагрудный карман своей формы, кладёт передо мной крохотный кусочек тончайшей бумаги:
  - Пришёл приказ по поводу вас, сьере Серг.
  Читать мне лень, потому что каша моя любимая, из дроблёной пшеницы с мясом молодой говядины.
  - Что там?
  - Вас вызывают в столицу.
  - Ганадрбу?
  - Нет. Саль. Неукротимый желает с вами пообщаться. И его супруга.
  Опускаю глаза в тарелку:
  - Что, не могут решить, что делать со мной после победы?
  - Мысли Императора мне недоступны... Но бояться вам не стоит. Неукротимый умеет ценить людей. К тому же Дож за вас костьми ляжет, но в обиду не даст. И я...
  Умолкает на середине фразы. Всё. Ну, естественно. Тогда, в Тиросе, я вернулся после Совета в спальню к Ираи. Правда, пришлось чуть задержаться, поскольку Грам Торо хотел уточнить, где ему закладывать минные ловушки. Женщина уже спала, и в комнате было темно. Будить её не хотелось, но она сама зашевелилась, когда я забрался в постель... Только вот, устав от мозголомки, поскольку думать нам пришлось очень много, не обратил внимания на то, что запах и само тело как то отличаются от прежнего, точнее - предыдущего. Ну а утром, проснувшись, увидел счастливое личико Льян, обнимавшей меня... Словом, тогда я чуть не прибил её. И разговор у нас был долгий и на повышенных тонах. Хотя расстались мы нормально, прояснив всё. Правда, с той поры, естественно, больше ничего между нами не было. Да и рёсске удалось ускользнуть из спальни незаметно. Но как она умудрилась это сделать, я до сих пор не пойму. Так что никто, кроме нас двоих о случившемся не знал...
  ...- Думаю, Император просто хочет поговорить с вами о будущем.
  - Со мной? И чем же ему может помочь варвар с Северных Островов?
  Девушка машет рукой.
  - Серг, если не хочешь говорить, кто ты такой на самом деле, то не надо. Никто не собирается у тебя выпытывать правду. Не хочешь - не надо...
  - Повторяешься.
  - Знаю, но ты мне, по крайней мере, не совсем чужой...
  Рёсска краснеет. Потом снова торопливо говорит:
  - Ты уже доказал свою преданность Империи и Императору. Так что... Скорее всего, получишь награду.
  - И для этого меня выдёргивают с фронта, вместо того, чтобы дать закончить дело?
  - Видимо, император что-то задумал. Потому что нам приказано не предпринимать никаких действий во время твоего отсутствия, а просто ждать возвращения командующего.
  Меня осеняет мысль:
  - Кажется, я понял. Неукротимый даёт возможность бежать всем желающим. А учитывая, что ждёт их в Рёко... Ого! Иезуитский подход! Он сохраняет людей, имущество, припасы, и в то же время спокойно захватывает оставшуюся часть Фиори!
  - И -е - зу-ит-ский?
  Льян с трудом выговаривает слово на русском языке. Приходится пояснить:
  - Очень хитрый способ. Коварный и жестокий, но выгодный.
  - Понятно. Ваш северный язык очень труден.
  ...Совершенно верно. Фиорийский куда проще и легче. Потому за полтора года я легко его освоил до тонкостей...
  - Когда учишь его с рождения, ничего сложного нет. Ладно. Когда отправляться?
  - Приказано как можно быстрее.
  Вздыхаю, потом машу маячащему неподалёку Роргу, он подходит, и я обращаюсь к нему:
  - Собирай своих ребят, готовь коней. Неукротимый желает меня видеть в Сале как можно скорее. Так что после завтрака выезжаем. И кликни ко мне дежурного.
  Сержант кивает, уходит. Спусти минуту ко мне подбегает тот, кого я звал:
  - Найди срочно лейтенанта Стора...
  ...Начальник штаба уже успел получить следующий чин...
  - Пусть явиться ко мне немедленно.
  Парень кивает, убегает. Мы помаленьку едим. Льян совсем опустила нос:
  - А тебя когда вызовут?
  Девушка вздыхает:
  - Теперь - если только после победы...
  - Ничего. Будет и на твоей улице праздник. Поверь.
  Она машет рукой в неопределённом жесте, потом опять погружается в меланхолию...
  ...Две недели бешеной скачки. У ворот столицы нас встречает одетый в чёрный мундир Службы Безопасности офицер. Молодой, симпатичный парень. При нашем появлении, бросился наперерез, пришлось рвануть повод:
  - Сьере капитан Серг дель Стел?
  - Он самый. С кем имею честь?
  Я еле удерживал разгорячённого скачкой жеребца, и тот нетерпеливо плясал под мной.
  - Прокуратор Империи Дорг Амстар, ваше превосходительство. По приказу Императора вам выделены покои, где вы можете привести себя в порядок с дороги, отдохнуть, и разместиться. Встреча вам назначена на сегодня, на вечер. За вами явятся.
  - Хорошо. Веди.
  Безопасник кивает, затем взлетает на свою лошадь и не спеша двигается вперёд. Наши кони успокаиваются, и уже неспешно трусят следом за ним. Народу в Сале полно, и не скажешь, что война в разгаре. Впрочем, частичная демобилизация уже проведена. Так что... Впрочем, вру. Женщин на улицах куда больше мужчин. Да и те почти все в мундирах...
  ...Нас размещают в гостинице. Называется она - 'Под Башмаком'. На входе висит здоровенный деревянный ботинок. Принимают - очень вежливо и доброжелательно. Ванна с горячей водой, сытный обед, мою пропотевшую форму уносят, чтобы привести её в порядок. Впрочем, пока я наслаждался горячей водой в отлитой из меди ванной, доставили парадный мундир, и я слегка ошарашен - он, как две капли воды, похож на наш Имперский. С аксельбантами, мечом, погонами и знаками различия. Даже фуражка, вместо обычной стандартной кепи. Когда, наконец, я вылезаю из воды, меня сразу обтирают, облачают в мягкий халат из толстой пушистой ткани, затем ведут обедать. Стол накрыт в номере. Как ни странно, против ожидания никого из поучающих или обучающих нет. Я ем в гордом одиночестве. Мои охранники расположились в другом месте. Здесь же, в гостинице, но в здании для людей попроще. Я же, всё-таки, барон, как-никак... После того, как поел неудержимо захотелось спать. Что я и с удовольствием проделал, предупредив прислугу гостиницы разбудить меня за два часа до назначенного времени. Час мне на то, чтобы привести себя в порядок. И час - на дорогу и на всякий случай. Мало ли...
   Новенький дворец Неукротимого встретил меня сиянием огней и множеством публики, а так же звучанием музыки. Услышав её, я словно споткнулся - играл Штраусс. Это его вальс! Опять от саури?! Мои губы сами собой сжались в ниточку, я спрыгнул с коня и отдал поводья услужливо подскочившему слуге. Затем поднялся по широкой каменной лестнице ко входу, у него мне преградили путь два офицера:
  - Кто вы?
  - Капитан дель Стел. По личному приглашению Императора.
  Надменно вскинул я подбородок. Оба синхронно стукнули себя кулаками в грудь:
  - Просим ваша светлость!
  И распахнули передо мной двери...
   ...Зал был залит огнями и наполнен множеством народа: мужчины, женщины, гражданские и военные. Какое то мероприятие? Едва я вошёл, как ко мне подскочил паж в императорских цветах, склонился в поклоне:
  - Сьере барон дель Ниро?
  Вовремя вспомнил, что меня теперь зовут и так. Кивнул в знак согласия.
  - Следуйте за мной, пожалуйста, его Величество ожидает вас...
  Мы быстро удалились от толпы в прикрытый портьерой коридор, украшенный многочисленными вазами с цветами. Не слишком длинный путь по нему, и пах распахнул двери одной из многочисленных комнат, склонившись в поклоне:
  - Прошу вас, сьере барон...
   Внутри стояли три кресла, все пустые, чуть слышно журчал небольшой фонтанчик в углу, в обрамлении живых цветов, и больше никого, исключая маленького столика, вроде журнального. Недоумевая, осмотрелся по сторонам, хмыкнул в пол голоса:
  - Интересно, кто же меня ждёт?
  - Я.
  Прозвучал мягкий женский голос за моей спиной, и я резко развернулся - непонятным образом появившись в закрытом помещении застыла Ооли. Она улыбнулась:
  - Атти немного задерживается, неотложное дело. Вы уж простите, Серг... Позволите ли вы себя так называть?
  - Ваше... Императорское... Величество... Если вам так хочется - разумеется, да.
  - Очень хорошо. Но мой титул звучит слишком длинно, а мне хотелось бы побеседовать с вами, пока не появится Атти. Поэтому тоже называйте меня по имени, Ооли.
  - Вы разрешаете, ваше Императорское Величество?
  - Я же уже вам сказала...
  Она с недоумением посмотрела на меня, и вдруг осеклась. Снова внимательно вгляделась, потом вдруг быстро подошла к креслам и уселась в одно из них, сделал приглашающий жест. Я устроился напротив, спокойно откинулся на удобную спинку - почему то я не чувствовал больше ни ненависти, ни злобы, как при первой нашей встрече в учебном лагере. Странно, но это было так.
  - Не желаете чего-нибудь выпить? Вина? Натты? Чай? Кофе?
  Кофе?! У них есть кофе?!
  - Если последнее...
  Чуть запнувшись, всё таки я смог назвать её по имени:
  -...Ооли...
  Саури улыбнулась. На этот раз с явным облегчением. Затем хлопнула в ладоши, и когда в комнате появилась красивая девушка-фиорийка, отдала распоряжение. Напиток не заставил себя долго ждать. Буквально тут же нам внесли кипящий чайник, несколько закрытых чашек, сливки, молоко, кучу булочке и плюшек. Ооли сделала знак:
  - Угощайтесь, Серг.
  И я потянулся к розеткам - вот оно, кофе! Пусть гранулированное, но настоящее, человеческое! Откуда, интересно? Быстро прикинув объём чашки, кинул туда сам напиток, положил сахар по вкусу, а поскольку любил чёрный, то ни сливок, ни молока не добавлял. Сделал первый глоток и прикрыл глаза от удовольствия - как же чудесно! Это явно был напиток выпуска 'Императорской Кофейни', и, кажется, сорт назывался 'Настоящий'. Один из самых лучших. Сколько же я не пил кофе? Да, как раз, полтора года, что я здесь...
  - Я вижу, вам понравилось?
  Вот же неуёмная... Но голос у неё приятный. Впрочем, как у всех саури, что я слышал...
  - Позвольте вопрос, Ооли?
  Она насторожилась, но кивнула в знак согласия.
  - Прошу прощения, если я покажусь вам бестактным... Но у вас с Неукротимым есть общий ребёнок?
  Саури словно осветилась изнутри, и я зачарованно замер. Смущённо кивнула:
  - Да. Девочка. Аруанн. Мы решили назвать её в честь матушки моего мужа...
  - Я не понимаю...
  Саури схватила всё с полуслова:
  - Я тоже никогда не думала, что смогу родить от человека...
  И осеклась, сообразив, что именно она произнесла. Я спокойно поставил чашку на стол:
  - Значит, вы - не человек. Судя по вашим словам. Тогда кто?
  Императрица невольно сжалась, но тут же взяла себя в руки:
  - Насколько я знаю, Серг, вы умный человек. Вас многие хвалят, но все, без исключения отмечают ваш ум...
  - К чему эти прелюдии, Ооли? Вы...
  Я сделал паузу, и саури испуганно выпалила:
  - Я не демон! Нет! Серг, там, наверху, в небесах есть другие миры! И я пришла оттуда! Но, клянусь всем святым - я никогда не делала ничего плохого! И не сделаю!
  Почему мне стало вдруг жаль её...
  - Другие миры... Другая жизнь... Очутившись здесь, вам, наверное, было очень тяжело?
  Саури опустила глаза, потом, не знаю почему, расчувствовалась:
  - Я попала сюда одна. Мне едва исполнилось семнадцать лет. Потом меня поймали, словно дикого зверя и посадили в клетку... Хвала Богам, что это был Атти... А потом... Потом... Он уехал на войну. В Рёко... Прислав оттуда брачное ожерелье. К тому времени я уже ждала нашу дочь...
  ...Её речь лилась, а до меня доходило, что ей пришлось перенести за эти годы, что она находилась здесь. Из мира высочайших технологий - в Средневековье, в дикость, грязь, полное отсутствие цивилизации и соплеменников. Сопливой, по сути, девчонке, не умеющей ни драться, не могущей защитить себя... Что это? Я чувствую к ней жалость? Сочувствие?! Не может быть... Саури всхлипнула, выговорившись, потом беспомощно улыбнулась слабой улыбкой. Помедлив, я извлёк чистейший носовой платок и протянул ей:
  - Возьмите...
  Снова всхлип, и она взяла платок. Аккуратно промокнула глаза. А ведь у неё нет ни грамма краски ни на ресницах, ни на губах! Мать Богов! Вот же повезло Неукротимому!..
  - Спасибо вам, Серг...
  - Если вам будет проще, зовите меня Сергей. Старший лейтенант Космических Сил Империи Русь, Сергей Стрельцов.
  - Что?!
  Платок вываливается из её ладошки, а глаза округляются. На лице - неописуемый ужас. Саури испугана до такой степени, что сейчас лишится сознания, она с трудом удерживается на грани рассудка...
  - Сергей Стрельцов, истребитель. Был сбит неизвестно когда, и затянут в пространственный разлом. Очнулся на Фиори полтора года назад, когда вышел из строя анабиозный блок. После этого очутился в Симсе, работал молотобойцем в кузнице. Остальное вы знаете, Ооли.
  Снова тянусь за чашкой, наливаю себе кипятку и делаю кофе. Саури застыла в своём кресле, безумным взглядом смотря на то, что я делаю. Пожалуй, рановато было вскрываться, но, Боги, как же мне всё это надоело! Эти тайны, недомолвки.
  - Знаете, я не пил кофе очень давно, даже не знаю сколько, и я благодарен вам за предоставленное наслаждение...
  Эту фразу я произношу на языке Кланов, вбитом в меня на уровне подсознания. Не задумываясь ни разу. И звуки родной речи приводят Императрицу в себя. Она вскакивает, но я делаю успокаивающий жест:
  - Пожелай я убить вас, вы были бы давно уже мертвы. Ещё в том самом лагере, где вы вручили мне предписание, саури. Так что давайте лучше спокойно посидим, пока не освободится ваш супруг. Он, кстати, действительно фиориец?
  Ооли молчит, всматриваясь в меня, но я не делаю ничего угрожающего. Просто пью кофе. Саури тихо произносит:
  - Да. Он фиориец. Это что-то меняет?
  Отрицательно качаю головой.
  - Ничего. Догадываюсь, что у вас нет возможности выбраться с планеты, поэтому всё и затеяно. Империя. Технический прогресс. Вы используете русские разработки, потому что они вам знакомы лучше своих? Клановых?
  Теперь уже она мотает головой, совсем как мы.
  - Нет. Я занимаюсь экономикой. Всем, что касается войны, занимается Атти...
  - Неукротимый? У него талант...
  И тут я осекаюсь - он же фиориец!!! Тогда почему? И откуда ему всё известно?! Похоже, что мои мысли отразились на лице, потому что Ооли вдруг весело улыбается:
  - Ещё бы - майор сил специального назначения Империи!
  - Что?! И - он?! И вы...
  Сзади звучит знакомый мне голос Неукротимого:
  - Ну, вообще то у меня другая история, Старшой...
  И именно это обращение, принятое среди нас, военных, на чистейшем русском языке... Я оборачиваюсь, за спиной стоит Атти. Сам, лично. Улыбается:
  - Вот теперь мне всё понятно... Уф. Прямо гора с плеч, Сергей.
  - Зато у меня теперь вопросов ещё больше, чем было раньше...
  Император протягивает мне свою ладонь:
  - Давай лучше познакомимся по настоящему - майор Максим Кузнецов как тебе сказала Ооли, из сил специального назначения Империи. Бета, правда. Но это, думаю, здесь, на Фиори, вряд ли что меняет.
  - Бета?!
  Внезапно Неукротимый становится мрачным:
  - Бета. Я, сам, погиб. И уже давно. Даже вот похоронил сам себя три года назад. Но с другой стороны, я живой. Тебе знакомо такое понятие, как информационная копия?
  Словно отблеск молнии в голове, и всё непонятное становится ясным, словно солнечный день:
  - Значит...
  Император кивает. Просто, без всяких объяснений. Мой рот открывается сам собой:
  - Значит, Атти...
  - Носитель. Его память давно стёрта.
  - А мать - императрица, она...
  - Знает. С самого начала. Но она - действительно мама. Без всяких альф, бет, и прочих гамм.
  - Она тоже из Империи?!
  На этот раз чета качает головами абсолютно синхронно:
  - Нет. Отсюда.
  До меня, наконец, доходит окончательно. Трясу головой, потом задаю вопрос, который меня волнует:
  - Связи с Метрополией нет?
  Опять оба вздыхают:
  - Нет... Но сигнал бедствия мы отправили!
  Я облегчённо вздыхаю - значит, надежда есть... Потом вздрагиваю:
  - А кто из вас?
  И они хором, совершенно синхронно отвечают:
  - Оба.
  - Оба?! Это и Кланы, и Империя...
  Атти-Максим спокойно машет рукой:
  - Не переживай. Разберёмся. Лучше давай с тобой решим - что надумал делать дальше?
  - Дальше, это в смысле после возвращения в Империю, или здесь?
  - Или. До Руси ещё дожить надо.
  Пожимаю плечами.
  - Да как то не задумывался особо. Честно признаюсь. Пока вот воюю, а дальше ещё и не знаю.
  Парочка переглядывается:
  - Мы тебе земли дали. Как с ними?
  - Буду тянуть, пока не уберусь домой. Там, сам знаешь...
  Умолкаю, потому что Ооли может быть неприятно слышать это. В конце концов, от присяги Руси меня никто не освобождал. И срочно меняю тему:
  - Может, женюсь. А то лезет уже в голову невесть что...
  Внезапно Ооли настораживается:
  - Что значит - лезет?
  Залпом допиваю уже остывший кофе, выдыхаю:
  - Сны. Снится непонятно что. И явственно так, словно уже произошло.
  - Женщины?
  Это Атти. Киваю.
  - Льян?
  - Нет. Это точно.
  - Твоя подружка из Тироса?
  Это уже Ооли.
  - Нет. Я и сам не знаю. Но встретимся мы с ней в моей пожалованной земле.
  Атти хмыкает в неопределённом значении:
  - Знаешь, я бы особо не придавал значения таким снам... Но вот сам сталкивался в жизни с чем то подобным. Так что - аккуратнее.
  Он многозначительно подмигивает, затем извлекает откуда то небольшую бутылочку, три бокала:
  - Ну, за знакомство, Сергей?
  Улыбаюсь облегчённо и без всяких задних мыслей:
  - За знакомство!..
  
  Глава 12.
  
   ...Острые уши, торчащие из-под свалявшихся волос, громадные, сейчас закрытые глаза, комбинезона нет. Вместо него - какие то невообразимые лохмотья. Видно, что та истощена до последней стадии... Отжимаю тряпку, осторожно протираю лицо. Несколько капель попадает в приоткрытый рот, и горло делает судорожные глотки. Не прерывая своего занятия задаю вопрос:
  - Её кормили?
  - Сьере маркиз запретил даже подходить к клетке...
  - И воды не давали?!
  - Ничего, сьере барон...
  - А где её вещи?
  - Всё сожгли. Так приказано было...
  - Твою ж... Где спальня покойного маркиза?!
  - Туточки, сьере барон. По лестнице подняться...
  - Веди!
  Я подхватываю хрупкое, практически невесомое тело на руки, устремляюсь за бегущим мальчишкой. Да, она саури. Но после беседы с Ооли у меня нет желания бросать её на смерть. Солдаты устремляются за мной, и я только успеваю бросить:
  - Воды нагрейте! И прикройте ворота.
  Четверо отделяются, убегая обратно. Взлетаем наверх, мальчишка распахивает двери, склоняясь в поклоне. Вношу свою ношу внутрь - какая грязь!
  - Так, солому с пола убрать, всё вымести прочь! Прибраться. Зови своих женщин, пусть немедля приступают. Дальше - вскипятить молока, принести мне. И мёд обязательно! Продукты в замке есть хоть?!
  - Кладовые полны, сьере барон!
  - Вот и займись! И белого хлеба мне, краюху!
  - Сейчас исполню, сьере барон!
  Парень исчезает, только стучат пятки по полу. Я же рывком сдёргиваю с большой кровати грязные шкуры, оставляя лишь матрас, набитый соломой. Ладно. Две минуты погоды не сделают. Осматриваюсь, замечая два больших сундука. На них замки, но меня это не останавливает. Рывок, и с жалобным хрустом лопается крышка. Одежда... Вот то, что нужно! Кусок тонкого полотна. И отрез бархата в придачу! Самое оно! Раскручиваю толстую ткань, затем накрываю ей матрас. Он, вроде чистый и новый. Сейчас и так сойдёт. Затем выуживаю тощее, донельзя исхудавшее тело из лохмотьев, перекладываю на бархат, прикрываю полотном. Саури грязна до невозможности, но это ерунда. Пока просто оботрём тряпкой, потом помоем, как чуть окрепнет. Очень осторожно протираю её лицо, потом по каплям вливаю воду в приоткрывшийся рот. Горло ходит ходуном, жадно втягивая драгоценные капли. Где же пацан?! Огромные глаза чуть приоткрываются, но в них нет ни капли рассудка. Просто мутные, покрытые какой то поволокой. Мать Богов! Только бы не умерла! Не хочу!
  - Сьере капитан, ворота закрыты, сейчас мост поднимают!
  В комнату просовывается голова старшего охраны. Не отвлекаясь от своего занятия, бросаю:
  - Хорошо. Пройдите по всем помещениям, проверьте тюрьму, если кто там сидит, то организуйте кормёжку, но не выпускайте, пока я не закончу.
  - Сделаем, сьере капитан!
  Сержант исчезает, а минут черед пять появляется мальчишка, несущий котелок с горячим, ароматно пахнущим молоком, горшочек с мёдом, буханкой белого хлеба. Тот, правда, чуть зачерствел, но это не страшно.
  - Поставь рядом. И найди мне тростинку. Не слишком толстую.
  Парень опять исчезает, но практически сразу появляется. В руках у него тонкая веточка. Пойдёт! Быстро зачёрпываю лежащей на подносе ложкой мёд, начинаю размешивать. Ещё одну. Пожалуй, хватит. Чуть приподнимаю саури, спохватываюсь:
  - Иди, пусть женщины принимаются за уборку.
  Тот убегает, с непередаваемым ужасом глядя на тело на моих руках. Устраиваюсь поудобнее, опирая девушку себе на грудь. Она по прежнему без сознания. Зачёрпываю ложкой приготовленную смесь, аккуратно вливаю ей в рот. Ну же, давай! Получилось! Рефлексы работают, и она глотает. Раз. Другой. Уже пятая ложка. Но шестая вдруг остаётся нетронутой. Расплёскиваясь по ткани, которой та прикрыта. Зато я замечаю, что рот плотно закрылся, а глаза, наоборот, широко распахнуты. Значит, очнулась? Она пытается повернуть голову, чтобы посмотреть на меня, но я позади, и это просто нереально. Зато я внезапно вспоминаю её речь, вбитую меня под гипнозом:
  - Твои неприятности кончились. Лучше пей молоко. Другого тебе пока нельзя. Слишком долго была голодной.
  Тело вздрагивает. Потом я слышу очень слабый голос:
  - Кто... Ты?
  - Друг. Не бойся. Я не сделаю тебе ничего плохого. Пей.
  Подношу опять ложку ко рту. Саури судорожно глотает. Общими усилиями она опустошает котелок наполовину. Потом вздыхает:
  - Больше... Не могу. Мне плохо. Сейчас вырвет...
  С последними словами её выворачивает наизнанку, обдавая каплями молока и мёда постель. Вздрагиваю. Потом вытираю ей лицо. Осторожно перетаскиваю подальше от лужи. В это время двери покоев открываются, и на пороге появляются обе женщины и мальчишка. В руках веники и вёдра.
  - Убрать эту солому, всё вымыть! И принесите сюда ещё чистого полотна! И шкуру побольше!
  Мальчишка вновь исчезает, а женщины начинают сгребать полусгнившую солому в кучу, с ужасом глядя на меня и неподвижно лежащую у меня саури на груди. Та немного приходит в себя. Снова тяжело дышит:
  - Мне лучше.
  - Сейчас приберут, и станет совсем хорошо. Давай попробуем ещё немного съесть. Только чуть-чуть. Твой желудок совсем не работает.
  - Хорошо.
  Она съедает пару ложек. Потом снова сжимает губы. Оба ждём. Служанки, между тем, вытаскивают мусор с пола за двери. Потом вынесут прочь. Снова берусь за котелок. Хвала Богам, там достаточно молока, и оно ещё тёплое. Зачёрпываю мёд. Саури судорожно его проглатывает, потом шепчет:
  - Пить.
  Да её молоко. Она делает пару глотков, и мы снова ждём.
  - Спать хочу.
  - Отдыхай.
  Девушка прикрывает громадные ресницы. Бережно опускаю её на постель, спит или притворяется? Делаю шаг вперёд, чтобы она не видела моего лица, но тут появляется мальчишка с рулоном грубой ткани. Под мышкой у него свёрнутая шкура. Парня качает под тяжестью материи. Ну что с ним делать? Забираю материю, осматриваюсь по сторонам. В принципе, бархата ещё много... Отхватываю грязное ножом, затем подхожу к кровати и подхватываю саури на руки:
  - Чего встал? Быстро поменяй!
  Мальчишка схватывает с полуслова: сдёргивает мокрый бархат с матраса и торопливо расправляет свежую ткань. Очень бережно опускаю саури обратно, потом поверх ткани прикрываю шкурой. И тут натыкаюсь на её взгляд, удивлённый. Испуганный.
  - Очнулась?
  - Откуда ты знаешь речь Кланов?
  О! Уже паузы не делает. Значит, топливо начинает усваиваться желудком...
  - Знаю. Даже то, что ты не чудовище, а такое же разумное, как и остальные. Потом поговорим. Сейчас надо поесть ещё. Сможешь?
  - Наверное...
  Размачиваю кусочек мякиша в молоке, сверху капаю немного мёда. Сую ей в рот. Она медленно прожёвывает. Потом ещё небольшой кусочек.
  - Пока хватит. Подождём немного. Хорошо?
  Сил шевелиться у неё нет. Поэтому она на мгновение прикрывает глаза. Уже чистые. Без той непонятной поволоки.
  - Кто ты?
  - Капитан Имперских войск Серг Стел. Новый владелец этих земель.
  - А... Прежний...
  - Он проиграл. Поэтому был повешен.
  Девушка облегчённо вздыхает и вновь закрывает глаза. Грудь едва заметно вздымается под мехом. Но я вижу, что она приходит в себя. И с каждой минутой сил у неё становится всё больше.
  - Есть хочу.
  - Погоди ещё немного. А то вырвет опять.
  - Есть хочу.
  - Пять минут.
  Умолкает. Снова размачиваю хлеб в молоке, поливаю мёдом. На этот раз саури съедает целый ломоть. Без последствий. Следовательно, она покрепче, чем люди. Это хорошо. И тут же засыпает. На этот раз без всякого обмана. Крепким сном. Очень хорошо!..
  
   ...Она лежит без всякого движения, а я вспоминаю. Граница. Фиорийско-рёсская. С той стороны - страна, удивительно похожая на древнюю Партократию. С моей - Империя Фиори. После того, как все недомолвки между мной и императорской четой прояснились, мне стало легче. Конечно, прибавилось и хлопот, но морально, безусловно, легче. Потому что у меня появилась какая-то определённость, и словно открылось второе дыхание. Теперь я точно знаю, что рано или поздно вернусь на Русь. Кстати, немного прояснилось и со сроками. Оказывается, Максим-Атти слышал про то сражение, в результате которого я очутился на Фиори. Жаль, но как я и думал, вся наша команда погибла. Включая меня. Но и саурийские 'Листы' приказали долго жить. Эвакуировав команду, командир просто перевёл реактор в неконтролируемый разгон и когда вражеские корабли подошли, чтобы взять наш 'Неустрашимый' на абордаж, тот взорвался, испарив всё вокруг. И случилось это почти четверть века назад. Это проходили в школах, как подвиг русских воинов, которые погибают, но не сдаются. Жаль, но все, кого я знал раньше, уже далеко не те. Кто наверняка умер, кто погиб, а кто постарел. Так что меня вряд ли кто ждёт в Империи. Срок службы давно истёк, и, вернувшись, я стану вольной птицей. Поэтому, пожалуй, мне впервые пришли в голову мысли о том, чтобы остаться на Фиори навсегда. А что? Атти мне благоволит, Ооли тоже. А знающий человек в обстановке, что сложилась сейчас в стране - на вес золота. Денег же у меня хватает: и жалованье, которое из-за моего звания и должности очень велико, и процент от военной добычи. Так что счёт в Императорском банке пухнет с каждым сражением. Да и без него тоже. Сама планета мне начинает нравиться. Раньше я смотрел на неё, как на клетку. Теперь же - как на будущий дом. Мягкий климат. Вполне нормальные люди, высокое положение в новой Империи, пожалованные мне земли. Так что практически я уже созрел для того, чтобы остаться, когда представиться возможность побывать на Руси. Подам рапорт, и не думаю, что за давностью лет его станут долго рассматривать. Может, даже и не придётся лететь туда. Просто согласуем подписи по дальней связи. И всё. К тому же можно будет заказать в Империи кое-что из того, к чему я привык у себя, и тогда устроюсь ничуть не хуже, если не лучше, чем на Родине...
  
   Саури внезапно шевельнулась во сне, застонала, и я тут же оказался возле неё. Осторожно обнял. Девушка затихла. Вновь простонала, и, не зная, что делать, просто обнял и тут же ощутил, что она расслабилась. Посидев немного, захотел отпустить, потому что дела не ждут, но личико исказилось ужасом, и пришлось снова взять её на руки...
  
   ...Люди трудятся не покладая рук и, не разгибая спин. Возводится новая крепость, которая запечатает проход из Рёко наглухо. Уже возведены фундамент и часть стен. Пришли новые крепостные пушки, подошли новые части. Большая доля ветеранов демобилизовалась, ну а я сдал свои дела новому коменданту района и отправляюсь в Ниро. Со мной едет мой десяток охраны. Положено по статусу. Хоть я и демобилизовался, но дела мне ещё предстоят большие, и, как имперский заслуженный воин, боевая десятка будет при мне до самой смерти. Или отлёта. Хотя о последнем ребята не знают. Вчера мы устроили прощальную вечеринку. Посидели в моём шатре, недолго, правда. Льян не было. Как и Рурга. Остались лишь братья Торо, да Марк Стор. Слегка выпили, вспомнили павших, демобилизовавшихся. Потом разошлись. Мне предстоит дальний путь, ну, как дальний. Почти две сотни километров верхом. Это четыре дня пути. А ребятам рано утром подъём и продолжение стройки. Рёсцы больше не дёргаются, и граница пока спокойна. Вроде как даже ждут гонца от Ымпа с предложениями мира. Хвала Богам, что, наконец то, на истерзанной гражданской войной и интервенцией земле Фиори наступит спокойствие...
  
   Беззвучно открывается дверь в спальню, и на пороге появляется Рорг. Удивлённо смотрит на меня, и я, качнув головой, подзываю его к себе:
  - Только тихо, хорошо.
  Мужчина согласно прижимает палец к губам, и я ему шепчу:
  - Нужно сварить бульон. Желательно, куриный, или из какой другой птицы. Только не дикой. Отправь кого-нибудь из наших в ближайшую деревню - пусть поищут прежних слуг, но не всех: кузнеца, конюхов, швей. Остальных лучше набрать новых. И поскорей.
  Сержант кивает в знак согласия, и я продолжаю:
  - Надо срочно прибрать замок, посмотреть, что осталось, чего не хватает. Проверить сокровищницу и кладовые, с оружейней, и если найдёте что непонятное - сразу звать меня, но не трогать самим. Целее будете. Далее - ещё проверь, что у нас с продуктами и топливом. Похоже, придётся сервов нагружать работой.
  - Командир, а с ней что?
  - Выживет. Но сейчас очень плоха.
  Рорг снова смотрит на завёрнутое в покрывало худенькое тельце у меня на руках, потом шепчет:
  - А кто она? На императрицу очень похожа...
  - Её соплеменница...
  И спохватываюсь, пытаясь исправить ошибку:
  - Она на языке её Величества разговаривает. А что кожа и уши - тоже, видно, болела Биномом Ньютона. Только не биквадратным, как Ооли Прекрасная, а простым, квадратичным.
  - А! Понятно.
  Облегчённо, но всё же шёпотом, выдыхает сержант. Затем кивает и выходит. Несмотря на свои размеры, очень крупные для фиорийца, и средние для людей, передвигается он удивительно бесшумно. Снова пытаюсь отпустить саури, и опять - гримаса страза на лице, и даже слёзы сквозь плотно сомкнутые веки. Боги, кто знает, чего она только не перенесла за время в плену...
  ...Несмотря на её худобу, у меня начинают затекать руки, но тут снова появляется Рорг в сопровождении старшей из служанок, несущей на подносе чашку с ароматно пахнущим бульоном и горкой ломтей свежайшего хлеба. Значит, пора будить. Тихонько дую её в макушку:
  - Девочка... Девочка, просыпайся. Надо покушать. Ау, малышка...
  Она вдруг дёргается с силой, которую невозможно представить в теле, перенёсшем столь длительную голодовку. Распахивает глаза, в которых плещется смертельный ужас, вскрикивает, и я со всей силой стискиваю её в своих объятиях, чтобы не уронить:
  - Всё, малышка! Всё! Успокойся! Я же обещал, что больше ничего страшного с тобой не случится!
  Саури замирает, потом её огромные глаза проясняются, и вроде бы в них проявляется узнавание.
  - А?
  Всё. Пришла в себя. Очень бережно опускаю её на кровать, пододвигаю к высокой деревянной спинке, подкладываю под спину девушки подушки, поправляю покрывало и шкуру.
  - Ну что, очнулась?
  Она с трудом кивает. Потом спрашивает:
  - Что?
  - Тебе надо поесть. Сварили кайе*, это лучшая пища для тебя сейчас. В твоём состоянии.
  (* - суп, саури)
  Беру поднос у служанки, усаживаюсь рядом с ней, зачёрпываю первую ложку, пробую сам - нормально. Чуть дую, потом аккуратно начинаю кормить девушку. Она жадно глотает, оживая буквально на глазах. Единственное, чего я боюсь, что её снова вырвет, но, Хвала Богам, обходится без приключений. Наевшись, саури смотрит на меня осоловевшим взглядом. Снова засыпает? Да. Перекладываю её в нормальное положение.
  - Можешь ещё поспать? А то у меня дел полно.
  - Да. Вы идите. Не волнуйтесь.
  Вижу, что она с трудом произносит эти слова. Значит, а что значит? Две недели голодовки высосали из неё все силы. Да ещё этот рывок, на который наверняка ушло то, что она получила с молоком и мёдом. Надеюсь, что желудок ещё цел, и сможет усвоить бульон, в который я накрошил хлеба. Но время. Время! Столько нужно всего! Кошусь на застывшую неподвижно служанку, которую так никто и не отпустил.
  - Как тебя зовут, женщина?
  - Дара, сьере барон.
  Опускает голову под чёрным платком. Чёрный цвет - цвет старой девы. Не смогла в своё время найти себе мужа. и после тридцати лет пришлось одеть. Белый - замужней женщины. Коричневый - вдовий. Алый, либо вообще отсутствие покрывала на голове - невеста...
  - Останешься тут. Будешь приглядывать за ней, пока я не освобожусь. Чтобы не было скучно - вымоешь полы, протрёшь стены, мебель и окна. Всё понятно?
  - А оно...
  - Не оно, мать твою! Яяри тоже человек! Только из очень дальних краёв! Такие, как она живут на Северных Островах! И ничего тебе бедная девочка не сделает! Понятно?
  - Простите, сьере барон! Мы не знали...
  - Ясно, что не знали...
  Машу рукой.
  - Короче, присматривай за ней. Если что - сразу найди меня и скажи.
  Она кланяется в поклоне. Сложив руки на животе. Странно. Вроде красивая, и даже фигура сохранилась. Чего её не повезло? Эх, жизнь такая штука... Ладно. Надо идти. Разворачиваюсь, выхожу из комнаты. Груду мусора из бывшей спальни маркиза уже почти вынесли. Осталось чуть-чуть. А вот и парнишка!
  - Эй, Арк!
  Он тут же бросает два больших деревянных ведра, в которых таскал мусор, побегает ко мне и сгибается в поклоне:
  - Слушаю, ваша милость!
  - Выпрямись. Я не всегда злой.
  Подросток снова занимает вертикальное положение, и я показываю на соседнее помещение:
  - Что тут у нас?
  Арк краснеет:
  - Так покои для девок маркизовых, ваша светлость.
  - Для девок?
  Парнишка мнётся:
  - Там сьере прежний маркиз своих полюбовниц пользовал. Да и тех, кого ему притаскивали...
  ...Значит, не брезговал висельник и таким?
  - А там?
  - Кладовые, ваша милость. Под одежду, посуду дорогую, ткани, и прочее, что ценное.
  - Ладно. Продолжай уборку.
  Арк снова хватает вёдра и, поклонившись, остервенело орудует лопатой, нагружая их перепревшей соломой и прочим дерьмом. Я же подхожу к комнатке для утех и толкаю дверь. Та открывается, вхожу внутрь. И первое, что я вижу - обнажённое девичье тело, прикованное к кровати за руки и ноги. Как ни странно, она жива. При виде меня её глаза загораются ненавистью, она что-то пытается сказать, но из горла вырывается лишь сипение. Справившись с замешательством, прыжком подлетаю к кровати, срываю покрывало и прикрываю её. Потом убеждаюсь, что цепи закрыты на замки. Возиться и искать ключ некогда, а по виду оковы из сырого железа. Поэтому тянусь за мечом, затем бросаю:
  - Закрой глаза!
  Она послушно опускает веки, сообразив, что всё не так просто. Молниеносный удар, и одна из цепей рубится. Неожиданно легко. Второй замах. Третий... Девчонка рывком усаживается, затем плотно закутывается в ткань картины. Осматривается, наконец, с трудом выдавливает из себя:
  - Воды!
  - Арк! Арк!!!
  Грохот перевёрнутого ведра, в комнату влетает мальчишка:
  - Воды! Живо!
  - Сей момент...
  Договорить не успевает, потому что уже улетел. Спустя минуту, пока я рассматриваю новую жертву повешенного маркиза и раздумываю о том, что отпустил его на тот свет слишком легко, он появляется с ковшом воды. Спасённая жадно пьёт, задыхаясь, наконец, ковш полностью опустошён. Отдаю его парнишке:
  - Иди, работай дальше.
  Тот кланяется, убегает. Я же присаживаюсь на стоящий рядом с койкой резной табурет довольно тонкой работы.
  - Кто вы, доса, и как попали в лапы этого скота?
  Девчонка опускает голову:
  - Я Марика дель Тарон, дочь барона дель Тарона. Мы с Запада, сьере...
  ...Дель Тарон... Так-так... Что-то знакомое... Точно! Приходила ориентировка для Льян, она меня с ней знакомила. Объявлен в розыск за предательство. Значит...
  - А где ваш отец, доса Марика? Его же зовут Идиго? Идиго дель Тарон?
  - Откуда вы знаете?! Встречались раньше?
  Я молчу, и девчонка отворачивается к стене, потом нехотя буркает:
  - Мой отец оставил меня здесь. Договорился с маркизом, что тот меня спрячет от Неукротимого. Два дня было хорошо. Ко мне относились, согласно моего статуса. А вчера вечером вдруг схватили, раздели и приковали к этой кровати...
  - И?
  - Никто не пришёл, если вы об этом...
  Она выделяет последнюю фразу. Потом, по-видимому, спохватывается:
  - Простите, сьере, а, собственно говоря, кто вы такой? И по какому праву распоряжаетесь в замке Ниро?
  - Ваш спаситель, доса Марика. Но если вам так интересно, то могу представиться - Серг дель Стел, барон Ниро. Новый лорд этих земель. Прежний барон был повешен по моему приказу.
  - По какому праву?!
  Она едва ли не визжит, забыв о своём положении и состоянии, приходится разом её приструнить:
  - Император Атти Неукротимый подарил мне эти земли за успешное завершение Восточного Похода.
  Марика дёргается, словно ужаленная. Затем несколько мгновений сидит неподвижно, только по её щекам разливается мертвенная бледность, и она шепчет:
  - Высочайший... Вы - Ужас Рёко?!
  Слегка растягиваю губы в полуулыбке:
  - Слышал, что меня называют и так, доса...
  Встаю с табурета, подхожу к стоящему у стены сундуку. Интуиция не подвела. Он полон женской одежды. Не знаю насчёт размера, но вроде бы подойдёт.
  - Оденьтесь, доса Марика, и покиньте эту комнату. Думаю, находится в ней дальше вам неприятно. Я жду вас в коридоре.
  - Но служанки...
  - Может о них забыть.
  Выхожу в коридор. Арка нет. Но и кучи сгнившей соломы, вытащенной из спальни маркиза тоже нет. Бесшумно открываю двери помещения - саури, похоже, спит. Дара шустро орудует тряпкой, надраивая резной поставец. Почувствовала мой взгляд, обернулась, но я приложил палец к губам, кивнул на постель. Женщина молча поклонилась, помахала перед собой рукой. Значит, порядок. Снова прикрыл двери, подошёл к узкому окну-бойнице в конце коридора. Выглянул во двор - там спокойно. А, вон. Двое моих у ворот на стене. Один вышел из кухни. Нет двух лошадей, значит, Рорг уже отправил за людьми. А вот и он сам. Вышел откуда из-за угла, крутит головой. Значит, неприятности. Эту его привычку я изучил. Всегда дёргает подбородком, если у него, или у нас, проблемы. Что там такое? Он вскидывает голову, замечает меня. Показывает перекрещённые пальцы, потом проводит рукой по горлу. Твою ж... Это что, маркиз всех своих пленников того, получается... Сволочь. Сзади скрипит дверь. Оборачиваюсь - Марика. Платье простое, но чистое. Хотя и чуть велико. Но у фиорийцев моды, как таковой, нет. Один фасон. Один покрой. Лишь в Сале я наблюдал другое...
  - Сьере барон... Что вы собираетесь со мной делать дальше? Отдадите Императру?
  - Разумеется. Я же давал присягу.
  Она вдруг подаётся ближе ко мне, едва ли не растекается у меня по груди, умоляюще складывает руки:
  - Сьере барон! Я могу быть вам полезной! Умею вести хозяйство, знаю счёт, и вообще, за своё спасение я готова согревать вам постель...
  Заливается краской.
  - Только не выдавайте меня Неукротимому!
  Хм... Атти внушает ей такой ужас? Ладно. В любом случае, отпишусь Льян. Её епархия. А пока поможет мне здесь, в замке.
  - Иди вниз, во двор. Найдёшь сержанта Рорга. Скажешь ему, что я велел снять с тебя остатки цепей.
  - Спасибо вам, сьере барон!
  Низко кланяется, убегает, звеня обрывками цепей. С лестницы доносится счастливый крик:
  - Клянусь Высочайшим, вы не пожалеете о своём милосердии, сьере барон!..
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"