Sleepy Xoma : другие произведения.

Путь тьмы, главы 7-9

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На две недели ухожу в отпуск и не смогу выйти в сеть, а посему - сразу три главы.

Глава 7.

Восьмой день третьего месяца лета 35-го года со дня окончания Последней войны, ночь.

   Командующий армией Исиринатии сидел, склонившись над картами города, любезно предоставленными Орденом. Черная Цитадель по праву считалась самой непреступной крепостью мира и вызывала восхищение. Три ряда стен, высотой до десяти человеческих ростов и в два роста шириной, нависающих друг над другом и дополненных многочисленными башнями, традиционной любовью имперцев к арбалетам и чудовищной грязью. Ах да, как он мог забыть про древние чары, наложить новый слой которых считал своим долгом едва ли не каждый Черный Властелин, из-за чего даже поцарапать стены, не то, что пробить брешь стало непосильной задачей, наверное, уже дюжину поколений назад. Максимум что у колдунов получится, так это спалить простых людей, обрушив пламя внутрь города.
   Остается уповать лишь на малочисленность защитников. Если ударить сразу в двух-трех местах, у них может и не хватить солдат. Если, конечно, Властелин не поставит на стены всех мужчин, способных взять в руки оружие. То, что этот тип умеет играть не по правилам и пойдет до конца, генерал успел убедиться еще днем, на переговорах
   Шахрион внешне не выглядел ни страшно, ни внушительно. Начинающий лысеть полноватый император сошел бы за пожилого лавочника, если бы не глаза... Этот взгляд до сих пор заставлял вздрагивать Бирта, который в молодости ходил в кавалерийские атаки на орков!
   На обратном пути благословенный Этит горевал, что ему не дали размазать Черного Властелина тонким слоем по стенам родной столицы в благородном магическом поединке один на один, и генерал не сомневался в силах мага Отца, ведь все, говорили, что император - чрезвычайно слабый маг. Жаль, благословенный так и не понял того, что генерал увидел в пронзительных глазах имперца: честной борьбы не будет! Как не будет и поединков. Император ради спасения своего народа пустит в ход все, что он заготовил за эти годы, а в том, что владыка Империи Тьмы готовился, сомнений уже не оставалось. Победа будет куплена большой кровью.
   Генерал со вкусом допил кубок и налил новый. Хмелеешь, конечно, зато когда голова немного гудит, думается лучше. А темы для размышлений имеются.
   Чем мог располагать Властелин? Первым в голову приходит, конечно же, золото. Горы Ужаса веками наполняли казну Империи. Безусловно, все хорошее имеет обыкновение рано или поздно заканчиваться, но разве не мог хитроумнй Властелин в тайне найти одну или две богатых жилы? Или укрыть от победителей часть сокровищ в своих бескрайних горах? Да на худой конец заработать! Империя уже лет двадцать продает уйму оружия и брони едва ли не всем государствам Лиги! Правда, сразу же возникает вопрос: а что Орден? Как их облапошили-то? Сыны должны были следить за тем, чтобы военная, магическая и финансовая мощь Империи Тьмы никогда больше не смогла угрожать свободному миру, а купить орденских фанатиков...маловероятно... Но, чтобы было проще, предположим, будто императору удавалось четверть века водить мудрых и проницательных мужей Лиги за носы, время от времени наполняя карманы самых мудрых и самых проницательных.
   Что из этого следует? Что у Черного Властелина скопилось много золота и серебра. Слишком много.
   На что император мог потратить богатство? А как бы им распорядился сам генерал?
   Оружие и доспехи высокого качества? Определенно. Особенно те, которые не способны произвести собственные мануфактуры. Камнеметы и баллисты в свою столицу? Однозначно. Запасы еды на десять лет вперед? Скорее всего.
   Что еще? Сидением в Цитадели войны не выиграешь, а в то, что Властелин нацелился на победу, сомнений у генерала уже не оставалось. Наемники? Об этом не могло быть и речи. С одной стороны, вольные латники никогда не станут драться за более слабую сторону, с другой стороны - им нельзя доверять. Перекупит кто-нибудь побогаче и недавние союзники первыми же откроют ворота врагам.
   Тогда что?
   Генерал глотнул еще вина, и его озарило: а мог ли император спеться с Раденией? Вполне вероятно, с северян сталось бы пообещать помощь в обмен на золото. Да что там, они могли и сами приплатить, лишь бы Властелин приковал часть армии ненавистных исиринатийцев к своей твердыне.
   Реально? Реально. Леопарды и волки друг друга ненавидят еще с имперских времен. Благороднейшие готовы пустить кровь и безо всякой оплаты, а тут часть армии намертво застревает в заднице мира. Но его величество тоже не дурак, отсюда и такое слабое магическое прикрытие, и слишком малочисленное войско, и приказ разобраться до первого снега.
   Генерал налил себе еще. Несмотря на весь свой опыт, талант и даже должность, Бирт не был вхож за закрытые двери на разные государственные собрания, где благороднейшие вершили дела страны, обменивались слухами и донесениями лазутчиков, а иногда просто напивались. С последним проблем у генерала не было, принять за воротник тот мог и самостоятельно, а вот нехватка информации иногда ставила в неловкое положение. Как сейчас, например. До него доходили слухи об очередном обострении отношений с северным соседом, но он не принимал их в расчет, полагая, что многожды битый Гашиэн не полезет в очередной раз на рожон. Выходит, что он ошибался - его величество не из тех людей, которые будут осторожничать понапрасну.
   Что из всего этого следует? Следует то, что осада действительно недопустима - даже двадцать тысяч солдат в умелых руках способны натворить дел, а поэтому придется идти волна за волной на приступ! Придется, забери их всех Мать!
   По спине прошел холодок от неожиданного озарения. А что, если заберет? Смог Шахрион скрыть золото, а ну как и пару некромантов припрятал в рукаве? Труповоды живут долго, почти как кольценосцы, а за тридцать лет можно много народу обучить, если такой целью задаться. Нет уж, об этом лучше даже и не думать, пяток высоких сынов на всю армию - верное поражение, если, упаси Отец, его предположения верны. Да и не могли орденцы прозевать подобную угрозу! Отец с ним, с золотом, ненавистных магов смерти сыны бы точно ни за что не пощадили!
   Четвертый кубок, пожалуй, будет лишним, но такие мысли лучше запивать. Кувшин послушно наклонился, и багряная жидкость полилась внутрь, оставляя на зеленоватых медных стенках рубиновые капли. Как было бы здорово набраться, как свинья, и забыть обо всем...
   Генерал откинулся на стуле и прикрыл глаза, но передохнуть ему было не суждено. Снаружи послышался шум. С каждым мгновением он все усиливался и усиливался. Такие знакомые звуки: сотни голосов орущих на разные лады, ржание лошадей, бряцанье оружием, злые короткие команды... Неужели ночное нападение?
   Бирт влетел в хауберк, накинул на голову кольчужный капюшон, опоясался и только после этого подхватил шлем и выскочил наружу.
   По лагерю метались солдаты. В многоголосом гомоне было не разобрать, что же именно случилось, поэтому генерал отловил пробегавшего мимо пехотинца, схватил его за плечо и развернул к себе.
   - Что стряслось? На лагерь нападают?
   - Какое там, господин, туда глянь! - Рука говорившего вытянулась, указывая куда-то на запад.
   Генерал повернулся готовый увидеть все, что угодно, начиная от толпы оживших мертвецов и заканчивая Матерью, собственнолично решившей разобраться с обидчиками, но его взору открылось иное.
   Вдалеке стояло зарево, а к небу в веренице искр тянулся толстый столб дыма.
   Задница Сестры! Пока он витал в облаках высокой стратегии, поганец без затей собрал своих лесных молодцов и одном месте и подпалил Пауковку!
   Сколько там было? Две-три сотни? Не страшно...И тут генералу захотелось взвыть. Он вспомнил, чьи именно сотни разместилась в несчастной деревеньке. Затем в голове щелкнуло. Кусочки мозаики сложились в единое целое, замысел императора стал понятен.
   - Бирт! - сквозь толпу к шатру генерала прорывался Цард. - Китит ставит своих в стремя!
   - Бегом! К коням! - Вот оно! Нужно остановить, успеть. Главный лагерь Бирт разместил к северо-западу от города, оседлав несколько холмов, а вот благороднейший поросенок поставил своих людей прямо на имперском тракте.
   Командующий не помнил, как успел оказаться в седле и когда за ним появились телохранители вместе с полусотней гвардейцев. Рискуя сломать своим скакунам ноги, всадники галопом неслись к ополоумевшему от злости благороднейшему. Деревья по правую сторону слились в сплошную стену, лишь факелы разгоняли чернильную тьму. Светлячок сзади дернулся и пропал, дико заржала лошать - кто-то упал, но времени остановиться и посмотреть нет, нужно успеть!
   Не успели.
   Когда отряд выскочил на дорогу, лагерь заметно обезлюдил - вся конница, без малого, полторы тысячи, устремилась на помощь товарищам, запертым в горящей деревне.
   Бирт обессилено сполз с коня и упал на холодные грязные камни.
   - Проклятье!
   - Да ладно тебе, вернутся они, тогда и поговоришь, - Цард присел рядом. - Нам бы сейчас лучше вылазки опасаться.
   - Не будет ее. Все три лагеря, даже этот, обнесены частоколом, солдаты взбудоражены, часовые на постах. Они не посмеют.
   - Тогда в чем проблема?
   Бирт со вздохом поднялся.
   - Ты узнаешь утром. Поворачиваем назад, надо посмотреть, что с упавшим. - Все равно теперь они ничего не изменят, а осада затянется, самое малое, на несколько недель.
  

***

   С обзорной башни открывался превосходный вид. Шахрион вместе с Тартионной закутавшись в плащи, сидели на обдуваемой ветрами площадке, прервав свою очередную партию, и смотрели на запад. Туда, где догорала Пауковка.
   - Владыка, твой план сработал безупречно, по крайней мере, первая его часть. Красиво горит.
   Шахрион оторвался от мерцающего вдалеке зарева.
   Да, огонь - странная штука. Он способен намертво приворожить к себе, удивить пляской алых языков на поленьях, но сунь в него руку, что почувствуешь? Игры с огнем стары. Венценосец хотел затушить тлеющие угли, но разбудил лесной пожар.
   - И дальше все будет также, - пожал он плечами. - Этим ослам не хватит мозгов понять, что их переставляют, как фигурки на доске.
   - Ты не уважаешь наших врагов, владыка, - улыбнулась советница.
   - Скажи, - вместо ответа спросил император, - за что эльфы и дварфы ценили людей, воюющих против империи?
   Этот вопрос не застал кольценосицу, привыкшую к каверзным речам своего властелина, врасплох.
   - Две вещи, владыка. Дар Шестерых и отвага в бою. Не мозги, нет.
   - Именно. Должен заметить, что и в старой Империи дела обстояли не лучше. Необузданные орки, честолюбивые кольценосцы-генералы, соревнующиеся за благосклонность императора, а иногда и метящие на его место, тупые армии нежити, управляемые столь же тупыми некромантами. Они прекрасно давили массой, но всегда плохо подчинялись приказам.
   Тартионна вздохнула.
   - До поры до времени это работало, поэтому никто не хотел перемен.
   - Пока не стало слишком поздно, - закончил Шахрион. В детстве он много читал. Библиотека предков более-менее сохранилась. Император потратил свои лучшие годы на то, чтобы перерыть все древние военные хроники, он тратил большие деньги на покупку мемуаров и поучений великих воителей Лиги, особенно, эльфийских, а поэтому знал, о чем говорил. - Но мы немного отвлеклись от темы. Отвага и магия - вот главные козыри людей. Пока старшие народы были сильны, эти козыри обращались на благо. Единые командиры - чаще всего эльфы - знали, как добиться победы и как заставить своевольных солдат повиноваться.
   - Твои предки тоже умели привести подчиненных к послушанию.
   - Страхом, да, не умом. В этом наше отличие от звездорожденных. В этом наша слабость.
   Эльфам всегда была нужна людская отвага, но не мозги. Когда прилив Империи затопил почти весь континент, древние западные республики пали и на их место, сохраняя жалкие осколки, пришли воины, получившие власть от старшего народа, у которого не хватало сил, чтобы сдержать победную поступь Империи Тьмы. Собственно говоря, первые венценосцы были самыми злобными и умелыми зверьми, презирающими смерть и лучше других умевшими проламывать черепа, за что и получили свои головные уборы из рук владык Элиренатии. Благороднейшие только чуть-чуть отступали от своих сюзеренов, самую малость хуже убивали и немного больше боялись. И поэтому им в награду досталось меньше земли и рабов, когда Империя начала пятиться.
   Хотя венценосцы с радостью бы забрали все себе, но как же им тогда было вознаграждать верных? Только землей. А дав землю, они обязали вассалов приводить на войну людей. Так решалась проблема численности, ведь старая Империя постоянно выставляла огромные армии. Новые победы порождали новые наделы, и вот уже благороднейшие незаметно стали равны венценосцу по силе, надменности, амбициям. И глупости.
   Грех было бы этим не воспользоваться.
   - Интересно, получится ли у тебя что-то изменить в это мире? - задумчиво промолвила Тартионна, разглядывая багровые всполохи в ночи.
   - Кто знает? Время покажет. В одном я могу быть уверен точно: один молодой и мнящий себя великим полководцем кабанчик определенно обидится на оплеуху, отвешенную ему со всего размаха каким-то жалким Черным Властелином.
   - Вопрос лишь в том, позволят ли ему более рассудительные и умные товарищи творить глупости?
   - Позволят, куда же они денутся - сила не на их стороне. Генерал Бирт и рад был бы что-нибудь сделать, вот только молодой Саргилэн слишком влиятелен, не чета какому-то захудалому дворянину, и не смотри на то, что этот дворянин - капитан Бронзовой гвардии и генерал армии. Высокий брат, кстати, целиком и полностью на стороне кабанчика, в этом можно даже не сомневаться, учитывая, сколько Цигд Саргилэн тратит на пожертвования Ордену. А посему будут они творить такие глупости, какие только захотят.
   Шахрион вновь окинул взглядом далекое пламя. Сейчас к нему должны спешить солдаты, много солдат. То, что они найдут, вряд ли обрадует благороднейшего Китита.
   - Поверь мне Тартионна, когда у людей много силы, но мало мозгов, они становятся крайне чувствительными к вопросам так называемой чести. И я уверен, что наш благородный поросенок именно из такой породы.
  

Глава 8.

Девятый день третьего месяца лета 35-го года со дня окончания Последней войны, рассвет.

   - Эти уроды! Эти гнусные черви! Они заплатят! Жестоко заплатят! Вы слышите?!
   Бирт Тавриэн и прочие офицеры слышали. И слушали, причем долго. Благороднейший Саргилэн вернулся под утро, вереща, распираемый непереносимой ненавистью. Причина генералу была известна, добрые люди рассказали: когда всадники доскакали до деревни, то обнаружили лишь пустое пепелище. Ни тел, ни оружия, ни вещей. Все следы борьбы смыл дождь, единственным подарком, что оставили налетчики на память благороднейшему, оказалась беззубая свинья с перерезанным горлом, из задницы которой торчало копье.
   Шутка вышла весьма остроумной, и при других обстоятельствах Бирт оценил бы ее по достоинству, но теперь было не до смеха - ополоумевший от ярости наследник древнего рода забирал своих людей, он собирался прочесывать леса. Все, включая благословенного Этита, пытались отговорить юношу от безумной затеи, но слова на того уже не действовали и сейчас генерал слушал брань, лихорадочно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.
   То, что безмозглый дворянин поведет себя как баран и тем самым сыграет на руку врагу, Бирт не сомневался, оставалось решить, каким образом можно уменьшить потери.
   Полог шатра откинулся и внутрь с кряхтением пробрался могучий Гирн.
   - Простите, что заставил ждать. - Маг самым бесцеремонны образом прервал монолог благроднейшего и примостился на кучу подушек, предварительно оттащив те подальше от благословенного.
   Китит исподлобья бросил на чародея злобный взгляд и открыл было рот, чтобы продолжить свое крайне важное занятие, но генерал его опередил.
   - Благословенный Этит, могучий Гирн, нет ли способа избавиться от засевших в лесах паразитов при помощи чар?
   Маги переглянулись, успев метнуть друг в дружку пару молний, после чего Гирн промолвил:
   - Нет, генерал. Будь сейчас середина лета и находись мы в ином месте...
   - Я не совсем понял тебя, могучий.
   - В лесу слишком много воды, даже с помощью магии не получится выжечь все. Мы только истощим чародеев понапрасну.
   - Их колдун сумел сжечь амбар с солдатами.
   - Одно дело уничтожить отдельное строение и совсем иное - подпалить лес. Если бы не эти проклятые дожди, можно было бы попробовать пустить пал, но теперь...
   - Хорошо, - попробуем по-другому. - Скажите, можете ли вы найти людей, скрывающихся в лесах?
   Маги переглянулись и благословенный Этит нехотя ответил:
   - Увы, генерал. На такое способны только зрящие.
   Генерал вздохнул. Он подозревал, что ответ будет отрицательным, но все же, попытаться следовало. Что ж, теперь остается последнее - если не выйдет отговорить дурака не совать свой нос в капкан, стоит немного охладить его пыл.
   - Могучий, у меня есть еще один вопрос. В городе точно должны были находиться лазутчики Ордена. Они не присылали никаких сообщений?
   - Нет, - развел руками бородатый толстяк.
   - Значит, предположим худшее - их раскрыли, а мы не сможем точно узнать, сколько в городе солдат и чародеев. - У генерала не хватило смелости сказать "некромантов" при высоком сыне, поэтому он решил использовать академика. - Могучий Гирн, сколько у врагов может быть обученных магов?
   - Около двух десятков закончивших исиринатийскую Академию, но, может, есть кто-то еще, - не подкачал колдун. - Император вел тайные дела с Раденией, а кроме того, кто знает, что еще он сумел спрятать...
   - На что ты намекаешь, глубокоуважаемый Гирн? - убийственно спокойным тоном произнес высокий сын.
   - На это самое. Я не знаю, насколько хорошо Орден справлялся со своими обязанностями. Все эти годы вас больше интересовала борьба за власть, чем дела Империи. Результат мы видим - император каким-то образом сумел договориться с дварфами, подготовил армию и обучил чародеев. Кто знает, что он еще успел натворить? А что, если откопал где-нибудь пару книг по магии смерти? Времени ведь у него было предостаточно.
   Этит не изменился в лице, но в палатке стало заметно свежее, а командиры сочли за благо отодвинуться от разгневанного чародея.
   - Орден. Всегда. Выполняет. Свои. Обязанности, - произнес жрец, чеканя каждое слово. - Тебе. Ясно?
   - Раз ты так говоришь, - презрительным тоном ответил маг, - то будем считать, что у врага не больше двух дюжин магов, причем почти все они должны сидеть по городам.
   Бирт мысленно умножил эту цифру на два. Не очень хорошо, но жить можно. Вряд ли Шахрион выделил в лесные отряды больше трех-четырех чародеев. Скорее всего, на один отряд приходится один колдун.
   - Благороднейший Китит, точно ли ты не отказался от мести? - задал вопрос Бирт.
   - Так же точно, как и то, что недоделанный император ответит мне за все!
   Ну и дурак!
   - Хорошо, я понимаю твою ярость и не могу приказать тебе остаться в осадном лагере. Прошу лишь о двух вещах. Во-первых, возьми с собой хотя бы пятерых чародеев стихий.
   Ошарашенный Китит вылупился на своего командира, пытаясь понять, почему тот вдруг пошел на попятный.
   - О чем ты еще просишь, - он выделил это слово, - генерал?
   - Потрать на поиски врага не больше семи дней, дольше откладывать штурм нельзя, это огорчит его величество.
   Упоминание веноценосца помогло - бушующий смерч немного сбавил обороты.
   - Я посмотрю, что можно сделать. А вы пока готовьте лестницы и башни для стен. - Напыщенный индюк гордо приосанился и, отодвинув одного из тысячников плечом, направился к выходу. Перед самым пологом он остановился и обернулся. - Желаю вам удачи в осаде, я же отправляюсь на войну.
   - Все свободны, - устало махнул рукой Бирт. - Цард, ты задержись на минутку.
   - Что ты хочешь мне поручить? - деловито осведомился гвардеец, когда палатка опустела.
   - Выбери людей, несколько отрядов по полусотне всадников, из тех, кого не жалко. Они должны отправиться по всем дальним гарнизонам с приказом вернуться и усилить оборону тракта. Если, конечно, будет кого возвращать.
   - Отказываешься от контроля над страной?
   - Будь Цитадель более простой целью, я не посмел бы ослушаться приказа его величества, но сейчас мы не можем себе позволить распылять силы. Жалею, что не сумел переспорить орденца.
   - Лишь дураки ругаются с магами света. Сам венценосец опасается сынов.
   Тут он не кривил душой, с Орденом приходилось считаться даже сильнейшим.
   - Так найдешь людей? - Царду Бирт не приказывал, он слишком уважал его для этого.
   - Конечно, найду, у нас в лагере много всякого бесполезного мусора ошивается. Я бы сделал это, даже без твоей команды, - осклабился гвардеец. - И не унывай ты так, прорвемся.
   Генерал слабо улыбнулся.
   - Попробуй тут веселиться, когда такое происходит... Проклятый император, чтоб его забрала Мать...я еще никогда не сталкивался с подобными противниками.
   - Умен подлец, - согласился друг, - ну да мы тоже не с дерева слезли, тоже кое-что умеем, война только началась.
  

***

   Птица лавировала меж раскидистых еловых лап, время от времени усаживаясь на одной из них для того, чтобы потоптаться, клюнуть изумрудную иглу и перелететь на соседнюю ветку. Она безбоязненно наблюдала за людьми, медленно бредущими между деревьев. Они шли широкой цепью, прочесывая лес. Конных было на удивление мало - несколько сотен всадников, осторожно правящих своих скакунов по узкой лесной дороге.
   Оно и понятно - чуть не туда ступит копыто, и считай, что остался без лошади. Вот и пришлось благородным исиринатийцам спешиться, словно каким-то простолюдинам и месить грязь на своих двоих.
   Впрочем, простолюдинов тоже хватало - разведчики и первая линия состояла из них.
   Наверное, будь птица жива, она бы поспешила убраться подальше от такого количества людей с недобрыми намерениями пришедших под покров вековых вечнозеленых гигантов, но хладный труп, направляемый чужой волей не мог решать ровным счетом ничего.
   "А часто ли живые могут отвечать за себя, не повинуясь кому или чему-либо"? - подумал Шахрион, направляя птицу на соседнюю ветку. Вид сверху был не ахти, но, все же, позволял составить общее представление о количестве поросят, у которых хватило дурости лезть в дебри.
   Саргилэн притащил всех, кого смог и даже чуть больше - среди всадников мелькали балахоны чародеев. Значит, генерал, не сумев остановить дурня, хотя бы позаботился о магической поддержке со стороны стихийных магов академии и низких сынов. Умно и сильно осложнило бы жизнь его людям, соберись те устраивать лесное сражение.
   Ну что же, сегодня, и, как он надеялся, в последующие дни, благороднейший узнает о кое-что новое. Как о войне, так и об обитателях Леса Кошмаров.
   Откуда-то слева послышался страшный, полный боли и ужаса вопль, который подхватили десятки голосов. Цепь замерла, наверное, на всю ширину строя. Тяжеловооруженные рыцари побежали на левый фланг, а их доблестный командир спешился и что-то начал втолковывать магам.
   Император мысленно хохотнул и приказал своему мертвому шпиону перебраться ближе к месту действия.
   Посмотреть там было на что - солдаты медленно пятились, укрывшись щитами от нескольких крупных - с бычка ростом - пауков.
   Отвратительные ярко красные восьмилапые монстры в количестве четырех штук шипели, из их открытых пастей на землю капала зеленоватая слюна. Очень ядовитая, между прочим.
   Глупцы, вторгнувшиеся в древний лес, не знали его и не желали знать. Даже орденские шавки, в свое время облазившие едва ли не всю Империю старались не приближаться к логову лесных пауков и правильно делали!
   Тирихарии, как называли этих тврей сородичи императора, готовы были жрать всегда и что угодно. Коровы, лошади, овцы, люди, этим существам было совершенно наплевать, к какому виду принадлежит их обед. Иногда Шахриону казалось, что восьминогие монстры не глупее людей, а может, даже и умнее. По крайней мере, они не болтали лишнего и насмерть обороняли границы своего "государства"...Границы, которые сегодня так нагло нарушили чужаки.
   Да, именно нарушили - один из солдат не заметил тонкую клейкую нить, растянутую между корней, и угодил в нее. Сейчас его заворачивали в кокон - вкусный и питательный обед для десятка пауков готов. Естественно, товарищи бросились на помощь несчастному. Быть может, они даже ранили одного тирихария - с ветки это было не разобрать.
   А события внизу, меж тем, события развивались стремительно. Пауки, разозленные маленькими двуногими с острыми колючками в руках, взялись за дело всерьез. Из-под брюшка до одного, то другого восьмилапого пограничника выстреливала тонкая прочнейшая струя белоснежной массы, твердеющей в полете, которая намертво приклеивалась к солдатам, после чего пауку оставалось только со всей силы дернуть, чтобы вырвать неудачника из строя и подтащить того под ядовитые клыки.
   В сторону пауков полетели стрелы, а затем что-то оглушительно громыхнуло и двух тирихариев объяло пламя. Пауки, страшно завизжав, бросились на копья, погребая под собой нескольких солдат, остальные же попятились - огня обитатели леса боялись панически. Но сражаться с ними никто и не собирался - благороднейший сворачивал фланг, чтобы обойти стороной страшное место. Тирихарии не преследовали его, чем поросята и воспользовались - плащи Саргилэновских прихвостней один за другим исчезали в зарослях, армия продолжила свое глупейшее занятие, словно ничего и не случилось. Шахрион ждал.
   Вдали затихли голоса перекрикивающихся солдат. Он ждал.
   Что-то с шумом приземлилось на ветку, отчего та прогнулась вниз, и птица едва не упала на землю. Дождался!
   На сосне сидел огромный паук. Он был крупнее сражавшихся товарищей раза в полтора, а его цвет, грязно-зеленый, делал тирихария неразличимым в кроне деревьев.
   Лига никогда не исследовала огромных пауков, а напрасно. Если бы Орден потрудился потратить время на слежку за обитателями леса, то его братья знали бы, что алые тирихории - это самые безобидные представители своего народа, рабочие, терпеливо ожидающие в сетях вкусные жертвы, которые можно отправить в закрома. У тех же, чьи тела покрывал зеленый хитин, было иное предназначение - воины и охотники, настоящая гроза лесов. Они сильнее и умнее своих алых собратьев и не станут лезть в атаку, вместо этого найдут отставших, зазевавшихся, замыкающих, и утащат их, предварительно парализовав ядом. Неприятная смерть, ничего не скажешь, но исиринатийцы ее заслужили.
   Два паучьих глаза скосились на птицу, видимо, чудовище раздумывало, не следует ли перекусить пернатым комком мяса. Лапы тирихария сжались, затем резко распрямились и паук прыгнул вперед, оседлав соседнюю сосну. Похоже, тухлое мясо этот лесной гурман не любил.
   Шахрион снова засмеялся и приказал своей марионетке лететь вперед. Сейчас должно было начаться самое интересное.
   Поросят он догнал довольно быстро - те стали еще осторожнее. Солдаты, будь их воля, вообще сбились бы в кучу, или бросили своих тупых командиров в страшном лесу, что более вероятно. Даже рыцари как-то подрастеряли былой задор и старались держаться поближе к чародеям.
   Китит Саргилэн старательно не замечал настроения своего воинства, ведя его по лесной дороге на северо-восток. Пускай благороднейший не хватал звезд с неба, но мозгов, чтобы прийти к очевидной мысли: "те, кто разорил ночью деревню, отступили к горам", у него хватило.
   А вот осознать, что очевидное направление отхода может оказаться западней - нет.
   И снова меж деревьев разнеслись вопли. На этот раз где-то спереди, громкие и очень жалобные. Поросячьи разведчики наткнулись на ловушки.
   Шахрион опередил вражеское воинство, и его взгляду предстала изумительная картина - небольшой отряд легковооруженных всадников практически полным составом угодил в волчью яму, дно которой сплошь усеивали острые деревянные колья. Что и сказать, легионеры сработали на совесть, не зря же он за несколько дней до начала войны приказал солдатам начинить всю дорогу разнообразными секретами. Конечно, при такой погоде, долго ловушки протянут, но поросята соберут их все до того, как дожди и сырость сделают свое дело.
   Новые и новые крики говорили о том, что разведчики у Саргилэнов никудышные. Да и где же им было учиться-то? Леса во владениях вепрей практически отсутствовали.
   Но, несмотря на потери, исиринатийцы упорно продолжали лезть вперед. Никаких следов отступивших имперцев не было, но их командира такие мелочи мало волновали - марш продолжался. Стало чуть светлее, деревья расступились, и дорога уперлась в болото. Благороднейший, насколько было видно императору, разделил своих людей на три группы - две должны были обойти его по краям и одна - насквозь. Сам он спешился, готовясь идти через трясину.
   Правильное решение - огромная топь, раскинувшаяся в обе стороны, пересекалась вполне приличной дорогой, слегка лишь затопленной, зато, замочив ноги, можно было перебраться на другую сторону, не боясь пауков и прочих лесных ужасов.
   Шахрион посмотрел на небо. Время у него еще было, а значит, можно насладиться вторым актом драмы. Вот только что посмотреть, работу Китариона, или все же, приступить к основному блюду? Сложный вопрос.
   Немного потоптавшись на одном месте, птица полетела к болоту.
  

***

   Капитан гвардии сидел, прислонившись к дереву и механически вертел в руках арбалетный болт. Он слышал доносящиеся издалека крики врагов, и они согревали его куда лучше промокшего насквозь плаща. Кольценосец устало потянулся, разминая плечи. Его гвардия сейчас должна отдыхать, уютно разместившись в теплых комнатах под горами. Император дал солдатам несколько дней на для приведения себя в порядок, которые, как Китарион был уверен, те все равно проведут, обучая добровольцев. Самому же капитану отдых был не положен - он остался в лесу и возглавил тысячу легионеров, которые должны были в ближайшие дни превратить жизнь вепрей в настоящий кошмар.
   И сейчас он во главе двух сотен арбалетчиков готовился преподнести зарвавшимся захватчикам неприятный урок.
   Вопли прекратились, вместо них он отчетливо слышал, как исиринатийцы окликали друг друга. И с каждым ударом сердца эти голоса становились все громче.
   - Извечный, - к нему, пригибаясь и прячась меж кустов, подбежал легионер, носивший на манер тиверов длинные отвислые усы. - Их разведчики близко.
   - Враги разделились у болота?
   - Да.
   - Хорошо. Солдаты готовы?
   - Готовы, извечный.
   Капитан осторожно извлек из-под плаща взведенный арбалет и положил его рядом с собой.
   - Стреляйте без команды, никакой самодеятельности: два залпа и отходим. Передай остальным.
   - Слушаюсь.
   Поросята приближались осторожно, вытянувшись в цепь, они шли на расстояние нескольких шагов друг от друга, выслав вперед разведчиков. Значит, горе следопыты и станут жертвами.
   Капитан выбрал себе цель и замер, считая шаги.
   "Надеюсь, я буду первым", - подумал он.
   Увы, этим мечтам не суждено было сбыться - идущий справа от намеченной цели разведчик вдруг нелепо взмахнул руками и плюхнулся на чавкающий сырой мох.
   - Опередили, - фыркнул кольценосец, стреляя, а вслед за ними и остальные легионеры дали залп, превративший два десятка вражеских солдат в нечто, похожее на ежей.
   Привычным движением капитан перезарядил арбалет, снова выстрелил, а над ним просвистела стрела. Враги, готовые к неприятностям, отреагировали просто великолепно.
   Китарион откатился в сторону и вскочил. Два залпа есть, теперь все решит скорость!
   Петляя, словно заяц, он понесся прочь от врагов, не оглядываясь по сторонам. Рядом бежали другие легионеры. Все понимали, что спасение спряталось в пятках - нужно оторваться от врага.
   Сзади подгоняя воинственный рев исиринатийцв - найдя, наконец, врагов, кошаки стремились расквитаться с ними за все: и за утренний марш-бросок и за кошмарных пауков и за ловушки и за мерзкую морось и за всю свою беспробудо горькую солдатскую судьбу.
   Оставалось лишь поднажать, чтобы озверевшая толпа, в которую по мановению ока превратились исиринатийцы, не догнала и не растерзала в клочья.
   Овраг показался столь неожиданно, что капитан едва не ухнул в него с головой, в последнюю секунду он успел сгруппироваться и приземлиться на плечо, перекувырнулся, вскочил на ноги и в три прыжка добрался до другого его края, перепрыгнул через повалено дерево и растянулся на земле, взводя арбалет.
   Не глядя, он выстрелил и вскочил, укрываясь за очередным деревом. Хотелось перевести дух, но время расслабиться еще не пришло.
   Около него возникли несколько легионеров, в одном из которых Китарион узнал сотника.
   - Что там? - спросил он, хватая ртом воздух.
   - Отходим, извечный, как и планировали, - отозвался он. - Враги немного отстали.
   - Хорошо. Поспешим.
   Конечно, можно было бы сражаться, отходя и чередуя отряды, но приказ императора был однозначен - на его фланге отряду следовало отступать без боя, изредка огрызаясь и заманивая исиринатийцев вглубь леса. При этом легионерам настрого запрещалось разбегаться по сторонам и отставать. Оторвавшись от преследователей, можно было свернуть к болоту, обогнуть его по дуге и закрепиться на новых позициях, но сперва врагов ждал сюрприз.
   Еще одна стрела пролетела мимо капитана, и тот прибавил ход, заметив невдалеке слева тонкие почти прозрачные нити, с которых на землю стекали капли дождевой воды.
   - Добрались! - выдохнул Китарион, не заботясь о том, слушают ли его временные подчиненные. - Поднажмем!
   И они поднажали, перепрыгивая через поваленные деревья, кочки и поросшие мхом гнилые пни, соединившись, наконец, с поджидавшими их товарищами - некромантом и его охраной.
   - Наконец-то, - услышал Китарион язвительный голос Кштиритиона. - Я уж думал, что вы никогда не появитесь.
   Капитан гвардии, тяжело дыша, упал на колени.
   - Далеко они? - прохрипел он.
   - Сейчас появятся, - пожал плечами маг. - Отдышись и будь готов.
   Он отвернулся от капитана и начал шептать какое-то заклинание. На этот раз Китарион не следил за работой некроманта, вместо этого он тратил последние секунды на отдых перед очень длинным и непростым марш-броском.
   Громыхнуло так, что земля закачалась, а с деревьев хлынул настоящий водопад вперемешку с хвоей и листьями. Даже Китарион не рассчитывал на такое, и поэтому едва не прикусил язык от удивления.
   - Это что было? - пораженно спросил он.
   - Сигнал, что пора бежать отсюда, и делать это как можно быстрее, - все таким же ехидным тоном сообщил маг. - Отдохнул? Тогда приступай, извечный.
  

***

   А меж тем, латники, растянувшиеся длинной цепочкой, продвигались по колено в черной густой жиже, перемешанной с илом, мхом и обычной грязью. Справа, слева и спереди насколько хватало взгляда, простирался однообразный зеленоватый моховой ковер, в котором кое-где виднелись окна, заполненные водой.
   Ворона, управляемая Шахрионом кружила над людьми, внимательно следя за тем, что происходит внизу. Люди упрямо шли вперед, не подозревая о том, что их ждет спустя несколько мгновений.
   Откуда-то из леса раздался призывный гул боевого рога и до болота стали долетать отдаленные крики. Колонна остановилась, и молодой вепрь, едущий в центре строя - он единственный не спешился и вопреки здравому смыслу остался в седле - принялся о чем-то яростно спорить с двумя другими рыцарями. Шахрион живо представил перепалку. Скорее всего, мудрые советники просили господина повернуть назад, чтобы поддержать солдат, двигающихся через лес, но гордость не позволяла благороднейшему признать, что его провели, и отступать.
   Саргилэн сумел заставить подчиненных слушаться, потому что отряд возобновил движение к черневшему вдалеке лесу, и даже успел пройти пару сотен шагов, а затем громыхнуло так, что земля вздрогнула, а над кронами деревьев поднялась стая птиц. Кажется, Кштиритион немного перестарался.
   Внизу что-то пролетело над самой поверхностью болота, и один из рыцарей повалился с коня, в его бригантине почти по оперение засел арбалетный болт. Спустя миг эта же судьба постигла еще одного всадника, а затем - еще одного. Колонна зашевелилась, люди принялись доставать закинутые за спины щиты, но немного времени они все-таки потеряли, и эта заминка дорого стоило их предводителю - его лиосская кобыла, дико заржав, взвилась на дыбы, сбрасывая своего хозяина в болото.
   Китит слетел с тропы на мох и тотчас же провалился. Шахрион видел, как его тело ухнуло в бездну и принялось стремительно погружаться. Не успел благороднейший и глазом моргнуть, как оказался по пояс окружен вязким зеленым месивом. Он орал так, что слышно было даже императору, и не затыкался до тех пор, пока трое рыцарей веревкой не вытащили благородного воителя из трясины, после чего доблестный Саргилэн несколько мгновений молчал, собираясь с силой, а потом болото разорвал его оглушительный рев:
   - Тебе не сломить мою волю, тварь!!! Все вперед!!!
   И солдаты, прикрывшиеся с боков щитами, продолжили свой путь. Время от времени арбалетные болты, выхватывали то одного, то другого солдата, вепри слепо огрызались в пустоту, не видя, куда стрелять. Пару раз единственный маг в колонне обдал болото потоками пламени, но без толку.
   Что же, враги выйдут на другой берег изрядно уставшими и раздраженными, а там их будет ждать теплая встреча. Шахрион сделал еще один вираж напоследок - не очень хотелось покидать тело птицы, но дальше его присутствие становилось необязательным. Все сработало идеально - и легионеры и пауки и два десятка стрелков-следопытов, прекрасно знавших эти места и заранее добравшихся до скрытных безопасных островков на болоте. Теперь поросенок будет очень долго кружить по лесам, воюя с тенями. А уж эти самые тени обязательно постараются уполовинить его армию.
  

Глава 9.

Двенадцатый день третьего месяца лета 35-го года со дня окончания Последней войны, утро.

   Зантиртан, именуемый также Жемчужиной востока, располагался относительно недалеко от столицы - в каких-то двадцати-тридцати лигах, однако это расстояние преодолевалось путниками в чуть ли не в два раза медленнее, чем обычно. Причиной тому были горы Ужаса, через которые тонкой ленточкой змеилась дорога, связывающая две части Империи Тьмы воедино. Армия же Ритона Ириулэна плелась еще медленнее - давал о себе знать длинный обоз.
   Четыре дня продолжалось изматывающее путешествие по серпантину, когда с одной стороны лишь голый камень, а с другой - ущелье, на дне которого гремит бурный горный поток.
   Принц находил подобное зрелище захватывающим, но вот его люди не разделяли энтузиазма сюзерена.
   Когда, наконец, воины спустились по другую сторону гор, то всем на миг показалось, будто бы, они очутились в ином мире - дремучие леса, болота и бесконечный дождь уступили место бескрайней степи, тянущуюся на многие дни пути вперед, до самой границы с бесплодной выжженной пустыней. Такой разительный контраст одни объясняли черной магией, другие волей богов, а некоторые из числа магов Академии - движением потоков воздуха в небесах.
   Принц скомандовал продолжать марш и выслал во все стороны сильные патрули. Только после этого он позволил себе расслабиться и снять опостылевшие доспехи, в которых до этого даже спал. Уж тут неожиданного нападения можно было не ожидать.
   - Что, Ритон, жарко стало? - стоило оруженосцу отъехать к обозу, как его место занял морщинистый седовласый воин, со щита которого разевал клюв желтый грифон, вставший на задние лапы.
   - Ты, несомненно, нашел точную характеристику моего нынешнего состояния, Мирол. Погода за горами разительнейшим образом отличается от привычной нам в данное время года.
   Пожилой воин раздосадовано покачал головой.
   - Надо было отбирать у тебя эльфийские книги, когда была такая возможность. Мне уже жалко твою будущую жену.
   - Почему же?
   - Усыпишь ее разглагольствованиями.
   - Я помню: "Настоящий мужчина говорит поступками, а не словами". Твои наставления навеки запечатлены в моей памяти и проходят там красной нитью.
   - Это оттого, что я вбивал их в вас с двоюродным братом дубинкой, - улыбнулся Мирол Иринатэн.
   - Не всем это помогло, - тихо заметил Ритон.
   Глаза его собеседника сузились и старый воин прошептал:
   - Ты потише с такими речами, мальчик. И у камней растут уши.
   - Ты знаешь, что я прав.
   - Знаю, но тебя могут неправильно понять. Или, наоборот, слишком правильно.
   Ритон хмыкнул, но все-же пошел на попятную. Отступать принц не любил чудовищно, но пререкаться с наставником, заменившим ему умершего в расцвете сил отца, желания было еще меньше. Он прав - и это главное.
   Их странная со стороны беседа касалась наследника престола Нилба Пятого Ириулэна, не получившего от своего отца ничего полезного, кроме трона. Ритон всей душой презирал бесталанного принца и желал тому долгой и болезненной смерти.
   Он задрал голову, в небе кружила одинокая птица.
   - Коршун, высматривает новую жертву, - перехватил его взгляд Мирол. - И нечего сердиться на старика.
   - Я в высшей мере не люблю, когда мне говорят, что я не прав, особенно если это происходит в тех случаях, когда верно обратное, - озвучил он свои мысли.
   - Ты слишком высокомерен, Ритон, это плохое качество.
   - Я не высокомерен, я просто прав, по-моему, это достаточно просто понять, а посему хватит уже об этом. Скажи лучше, Мирол, есть ли тебе что поведать мне о личности нашего темного противника? Мне он показался в высшей степени компетентным командиром, которого следует опасаться.
   - Почему ты так решил? У нас пока была лишь одна стычка с темными, да и то дрались поросята.
   - Не обязательно скрестить клинки с врагом, чтобы произвести оценку его талантов. Мирное население он увел из населенных пунктов на нашем пути с ювелирной точностьи, а это не столь просто, как кажется на первый взгляд. Мы с тобой или Бирт еще справились бы, но даже у дядя, скорее всего, спасовал бы перед столь сложной и нетривиально задачей.
   - Может быть, но я не стану хвалить или ругать нашего карликового императора, пока не увижу его в деле.
   - Ты - человек старой закалки, Мирол.
   Иринатэн усмехнулся.
   - Тем и живу.
   До города оставалось около полутора дня пути по степи, бесконечному травяному морю с прижатыми к тракту немногочисленными обезлюдевшими островками-деревеньками, оставлять гарнизоны в которых принц не планировал - осаду следовало не затягивать, решив дело одним штурмом.
   К вечеру вдалеке показались едва различимые городские башни. Пока все шло спокойно - ни нападений, ни отставших, ни проблем с ориентированием. Благодаря инспекторам Ордена, регулярно посещавших земли Империи Тьмы для поиска нарушений послевоенных договоров, у Ритона была неплохая карта этих мест, и, самое главное, список источников питьевой воды - после небольшой горной речки с нею стало совсем плохо. Всего пять колодцев на всем пути к Зантиртану.
  

***

Тринадцатый день третьего месяца лета 35-го года со дня окончания Последней войны.

   К полудню армия беспрепятственно подошла к стенам Зантиртана и все так же невозбранно заключила город в кольцо. Ритон разбил войска на три группы. В первые две он выделил почти всю пехоту и небольшую часть конницы, собираясь использовать эти отряды для осады, последнюю же юноша решил использовать как подвижный резерв - на несколько сотен копейщиков с лучниками тут приходилось около двух тысяч всадников и большая часть обоза.
   Сразу после обеда приступили к сборке камнеметов. Ритон даже не стал утруждать себя высылкой парламентеров. Зачем? Враги, если захотят сдаться, сами откроют ворота. Только вот вряд ли они поступят столь глупым образом - император наверняка успел послать в свой второй по важности город гонцов с вестями о Ривитенской резне.
   Ритон не сожалел о бойне, учиненной благословенным Этитом. Да и с чего бы ему, Ириулэну плакать о судьбе каких-то червяков, не способных даже защитить себя? Однако же с военной точки зрения высокий сын поступил опрометчиво - резать имперцев можно было уже после оккупации, а теперь на стены может встать все мужское население страны. Не то, чтобы это им сильно помогло - один рыцарь даже в пешем строю стоит трех-четырех десятков бездоспешных простолюдинов, не знающих, с какой стороны браться за меч, но лишние потери будут обязательно.
   Принца больше волновало полное отсутствие строительного леса, из-за чего не представлялось возможным выстроить частокол вокруг осадных лагерей, поэтому он заставил солдат копать рвы, используя землю для засыпания вала, за которым по кругу разместили телеги. Два выезда из лагеря, достаточно широких, чтобы могли проехать, были усилены дополнительно.
   Все эльфийские трактаты, которые он читал, утверждали, что войска на длительной стоянке обязаны превращать свой лагерь в подобие крепости, а Ритон был не из тех людей, что пренебрегают мудростью звездорожденных.
   К вечеру все три лагеря превратились во что-то похожее на нормальные защитные сооружения, и уставшие солдаты получи возможность отдохнуть - Ритон дал своим людям два дня на то, чтобы привести себя в порядок и набраться сил, после чего он удалился в шатер и уснул.
   Разбудил его глухой гул и крики снаружи.
   Ритон вскочил, натянул поверх тонких шелковых брэ рубаху и в таком виде, с зажатым в правой руке мечом, выскочил наружу.
   Мимо него ко рву бежали рыцари, некоторые в полном облачении, некоторые, как и он, в чем успели выскочить.
   - Ритон, - к нему подбежал Мирол, за которым семенил оруженосец с обмундированием принца. - Крепко же ты спишь.
   - Что случилось?
   - На соседний лагерь напали.
   - Уристиэн держится?
   - Да что с ним будет, тысячник - мужик крепкий, вот только врага ему не догнать.
   - И по какой же причине? - поинтересовался Ритон, продевая руки в рукава хауберка.
   - А ты сам посмотри.
   Принц нахлобучил на голову шлем и отмахнулся от предлагаемой кирасы - не до нее сейчас было, после чего они с учителем взобрались на ров.
   Вокруг лагеря тысячника Мирна Уристиэна кружился смертельный хоровод, налетевший со стороны пустыни. Не меньше пяти сотен конных всадников, носились около рва, пуская горящие стрелы за линию укреплений. Странно, но били они, находясь вне досягаемости длинных луков исиринатийцев.
   Определенно, лиоссцы - жители Империи не носили легкие кожаные доспехи поверх длиннополых халатов, не заматывали головы тряпками и не стреляли на скаку. А еще они были людьми!
   Враги находились далеко, но Ритону казалось, что он видит блеск неподвижных глаз с вертикальными зрачками, и шипение, исторгаемое из глоток сотнями длинных раздвоенных языков.
   Ряхнув головой, принц сбросил наваждение.
   - Ну что, Мирол, готов теперь признать таланты нашего противника.
   - Полагаешь, это он спустил на нас свору змеев?
   - Больше некому. Говорить определенней мы сможем только после того, как возьмем пленных.
   - Предлагаешь контратаку?
   - У моих рыцарей много лиосских коней и не много тяжелых доспехов, мы не проиграем в скорости. Разделимся на два отряда. Первый веду я, второй - ты. Я - наживка, будет неплохо взять наших новых недругов в клещи.
   С этими словами он спустился с насыпи и прогулочным шагом направился к коновязям, сопровождаемый бодрым рыком наставника.
   - Рыцари, в строй! Готовьтесь к атаке!
   Оруженосец подвел ему Грома, угольно черного лиосского иноходца, и принц взлетел в седло, принимая длинное копье, после чего направился к выезду из лагеря.
   Ритон не был трусом и за свою недолгую жизнь успел принять участие в немалом количестве схваток, именно поэтому он взял на себя ответственность быть острием бронированного клина, несущегося навстречу легкой восточной коннице.
   Справа и слева от него свои места заняли телохранители и колонна, ряд за рядом, начала выбираться из лагеря. Когда последние всадники оказались за пределами рва, рыцари быстро выстроились клином и принц пришпорил коня, задавая темп скачки по направлению к врагу.
   Мерный грохот подков с противоположной стороны лагеря возвещал о том, что Мирол не подвел. Ну, было бы глупо ожидать иное.
   Ритон опустил копье и перевел коня в галоп.
   Лиоссцы становились все ближе, и, если он что-то помнил в тактике воинов пустыни, сейчас они должны броситься врассыпную.
   Действительно, халифатская конница подобно стайке воробьев разлетелась в стороны, пропуская бронированную лавину вперед, не забывая при этом, поливать всадников стрелами.
   - На две стороны! - скомандовал Ритон, поворачивая коня влево.
   По крайней мере, часть змеев они должны поймать в ловушку!
   И в этот самый миг правое плечо ожгло страшной болью. Лишь сила воли и злость заставили принца удержать копье в руках. Он слышал про страшный "змеиный выстрел", но все же не ожидал, что легкая стрела, пущенная на скаку из небольшого лука способна пробить кольчугу двойного плетения.
   - Догоните их! - закричал он и со всей силы вонзил шпоры в бока Грома.
   Конь заржал от боли, рванул вперед, и тотчас же в него вонзились четыре стрелы, причем одна угодила прямо в глаз. Несчастное животное рухнуло, как подрубленное дерево и Ритон лишь в последний момент успел отбросить ненужное больше копье и выпрыгнуть из стремени вперед, моля Сестру, чтобы по нему не проехались собственные же вассалы. Повезло - бронированная колонна проскакала вперед, обтекая своего командира, которому оставалось лишь глотать пыль и смотреть вслед удаляющимся всадникам.
   Ритон подошел к мертвому коню и с силой выдернул у того из глазницы стрелу. Небольшая, от силы в локоть длинной, с шилоовидным бронебойным наконечником. И эта игрушка била сильнее, чем арбалетные болты!
   Он с отвращением отшвырнул окровавленную стрелу прочь и устремил свой взгляд на поле боя. Мирол попытался поймать змей, но те лишь взнуздали своих легких и быстроногих лошадей, и оторвались от преследователей, растворившись в ночной мгле.
   - Ну что же, легкой осады у нас не будет, - пробормотал себе под нос принц, поднимая взгляд в небо. И снова над ними кружили птицы, на этот раз две.
   "Повезло падальщикам, сегодня им будет чем поживиться", - с этими мыслями Ритон развернулся и прихрамывая направился обратно в лагерь. Предстояло много работы.
  

***

   - Каковы наши потери, господа? - в шатре Ириулэна собрались благородные командиры отрядов.
   Армия зализывала раны после внезапного нападения и готовилась отражать новое. В том, что оно последует, не сомневался никто.
   - Девять человек убито и семнадцать ранено, благороднейший, - отчитался Мирн Уристиэн, чьи укрепления подверглись атаке. - В основном - копейщики.
   - Это не страшно, в нашей армии пехота представлена в достаточном количестве. Меня больше интересуют потери имущества и конницы. Начнем с имущества. Каковы они?
   - Сожжено несколько палаток и телег, врагам удалось подпалить наши запасы мяса, но огонь быстро потушили.
   - Иными словами, потери минимальны?
   Тысячник помрачнел.
   - Не совсем - враги сумели спалить один камнемет.
   - Плохо, очень плохо, но ничего уже не попишешь. Перейдем к кавалерии.
   Слово взял Мирол.
   - В людях - незначительны. Пятеро убитых и двадцать три раненых, но лошадям досталось сильнее - мы потеряли две сотни.
   - Убитыми?
   - И ранеными. Еще пара таких сражений и скакать придется на своих оруженосцах.
   - Скольких мы убили?
   - Троих.
   Принцу показалось, что он ослышался.
   - Всего лишь троих? - зарычал он, но тут же постарался взять себя в руки. - Впрочем, тут нет ничего удивительного - их тактика восхитительна, а умение стрелять с седла при отступлении заслуживает самых высоких оценок. Не ваша вина в том, что враг остался безнаказанным. В данный же момент нам предстоит решить иную, куда более важную задачу. Следует принять верные решения, чтобы в дальнейшем вражеская кавалерия уже не была способна угрожать целостности наших осадных машин, равно как и каждому военному лагерю. У кого-нибудь из вас есть предложения, каким образом мы можем обезопасить себя?
   Предложений не оказалось. Даже Митол, который, как казалось, знает все на свете не нашел что подсказать своему ученику и господину.
   Подождав немного, принц со вздохом поднялся со стула и начал ходить взад-вперед по шатру, сопровождаемый взглядами подчиненных. Ничего путного в голову не лезло, а мысли все время возвращались к одному дурацкому вопросу: "Если лиоссцы - змеи, то почему они способны драться по ночам, когда холодно"?
   - Похоже, идей нет, - он остановился и развернулся лицом к вассалам. - Что ж, будем действовать, как полагается - укрепим территорию лагерей, выроем еще по одному защитному валу для каждого лагеря и удвоим патрули. За водой отправляться в количестве не меньше двух-трех сотен и с достаточным числом повозок, чтобы можно было отгородиться ими. На этом пока все. Митол, покажи мне, местоположение вражеских покойников и трофеев, собранных с их тел.
   Убитые лиоссцы лежали в центре лагеря и возле их тел уже собралась изрядная толпа, так что, дабы протиснуться вперед, учителю пришлось рыкнуть на любопытствующую солдатню.
   Змеи вблизи оказались достаточно похожими на людей. Наверное, этих можно было бы даже назвать симпатичными, если бы смерть не превратила их лица в бездушные подобия масок.
   Ритон присел на корточки рядом с одним из павших, стройным молодым воином с рваной дырой на груди - его все-таки сумели насадить на копье. Чешуйчатая кожа лиоссца в свете факелов отливала медью, а в застывших желтых глазах рептилии отражалось небо. По лицу, в темноте почти неотличимому от человеческого, уже ползали мухи - и откуда эти твари только берутся? Руки его были защищены кожаными перчатками.
   Принц снял одну из них - так и есть, на кончиках пальцев торчали небольшие когти. Насколько он помнил, жители востока считали когти признаком мужественности, обрезать под корень же или вырвать их считалось одним из страшнейших способов унизить южанина.
   Глупый обычай - когти мешают стрельбе, из-за чего южанам и приходится идти на всяческие ухищрения.
   Следом за перчаткой пришел черед лука, который, к счастью, не пострадал. Оружие оказалось занятным - небольшой - в два раза меньше, чем привычный исиринатийский, с плечами, скрепленными полированными костяными накладками. Составная деревянная основа была лакирована и покрыта орнаментами, а тетива сделана - Ритон присмотрелся - да, из сухожилий.
   Принц поднялся и попытался натянуть оружие. Лук был невероятно тугой, принц с трудом отвел тетиву до уха и отпустил.
   - Поразительно, - пробормотал он. - Мирол, ты пробовал?
   - Ты же знаешь, не люблю я эти штучки, - отмахнулся старый воин. - То ли дело, нормальное мужское оружие. - Он погладил свой топор, висящий на боку.
   - Лук тоже вполне годится для мужчин и змеи сегодня это прекраснейшим образом продемонстрировали. Ну что, ты изменил свое отношение к нашему уважаемому недругу?
   - Удивлять император умеет, - согласился Иринатэн. - Только что он еще сумеет показать за оставшееся время? Если не завтра, так послезавтра Жемчужина падет.
   - Очень хочу разделить твой оптимизм, Мирол, - принц бросил лук на грудь мертвеца. - Вот только боюсь, что Шахрион Третий заготовил нам нечто большее, нежели кучка конных лучников. И это нечто может очень, очень сильно нам не понравиться.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"