Но откуда он взялся здесь, в чужом садике, летом 1912 года?
Он хочет что-то купить? Или, что ещё хуже, -- продать?.. Ох, даже в Махалове нет спасения от коробейников и прочей народной коммерции!..
Для жителей других губерний следует уточнить, что Махалово -- один из тех деревянных посёлков вокруг Москвы, что позволяют жителям старой столицы снять дачу на лето подальше от городской суеты и едкой пыли из-под колес.
Андрей Степанович Барсов, штатный сыщик московской сыскной полиции, как раз наслаждался таким отдыхом. Даже оставшись в одной сорочке, он казался здоровяком -- видимо, благодаря мощным ручищам, и пышным усам, переходящим в бакенбарды, а ещё всегда бдительному взгляду изумрудно-зелёных глаз.
Развалившись под черешней на отчаянно скрипящем шезлонге, он одной рукой срывал кисло-сладкие ягоды, а в другой держал очередную книжку о приключениях детектива Ника Картера. Рядом громоздилась целая стопка таких же книжек, неделю назад конфискованная таможней.
И вот очередной злодей оказался повержен. Барсов уже потянулся за следующий книжкой, но тут затрещали ветки, а потом между кустов чёрной смородины и кустов смородины красной показался мальчишка. И прежде, чем Барсов успел хоть что-нибудь предпринять, спросил в лоб:
-- Прошу вас господин сыщик, вы можете мне помочь?
Барсов хмыкнул, и опустил книжку.
-- А что случилось-то?-- спросил он своим обычным раскатистым басом.
-- Пока ничего не случилось. Но готовиться преступление!
-- Если нужна помощь в организации -- я пас. Я обещал господину Кошко не создавать коллегам новой работы, пока я в отпуске.
-- Да нет же! Нужно помочь это преступление предотвратить!
Барсов снова оглядел неожиданного гостя. Долговязый, тёмно-рыжие волосы, одежда чистая... По всем признакам, из хорошей семьи, близорук, но очки не носит. Нет, никогда раньше сыщик его не видел.
-- Предложение, соглашусь, интересное...-- произнёс Барсов,-- Скажи, а откуда ты вообще знаешь что я -- сыщик?
-- Отец рассказал. Генерал Мисович, он говорил, что вас знает. Мы здесь, рядом, дачу снимаем. Такая большая, зелёная.
-- А, Дмитрий Гордеевич? Помним, помним.
Ах вот чьё фамильное сходство проглядывало в парнишке! И теперь, после его слов, оно стало совсем очевидным.
Значит, сын генерала Мисовича. Барсов отлично запомнил дело этого заместителя начальника геодезической службы... Интересно, генерал рассказывал сыну, в чём заключалось дело, по которому пересекался с сыщиком Барсовым? Пожалуй, нет. Будет хранить эту пикантную тайну до полного совершеннолетия наследника.
Дача, которую снимала семья генерала, теперь тоже всплыла в его памяти. Огромная, зелёная, деревянная, с огромными окнами на фасаде, она неуловимо напоминала новейший бронепоезд. Едва ли уютная, но военному человеку -- как раз.
Сам Барсов снял нечто тривиальное и дешёвое, похожее скорее на непривычно чистую летнюю крестьянскую избушку. У его дачного домика не было даже печи -- ну так и он и не собирался жить тут круглый год.
-- И что же у вас случилось?-- спросил сыщик.
-- У нас на даче пока ничего не случилось. А вот соседнюю, похоже, собираются ограбить.
-- Рассказывай всё и по порядку,-- приказал Барсов. Он снова потянулся за черешней, но замер, подумал и вместо ягод взял с едва заметного в тени дерева столика свою верную трубку. Крошечная серебряная монограмма у основания намекала, что это не просто трубка -- а подарок за успешное раскрытие какого-то очень важного дела...
Итак, семья генерала Мисовича жила в зелёном доме. А по соседству с ними, в новомодном двухэтажном теремке с башенкой, поселился князь Двораковский. Князь был ещё достаточно молодой мужчина, умеренно обеспеченный, один из тех, кто что-то унаследовал, где-то послужил, побывал в свете, повидал мир -- и теперь размышляет, чем бы заняться ещё. Он носил роскошные усы, которые помнили пески пустынь Африки и горький абсент Парижа, и синие очки в тонкой оправе. Проблемы со зрением закрыли перед ним возможности для карьеры в гвардии, а на гражданской службе ему было слишком скучно.
А ещё этот Двораковский явно чего-то боялся. Сперва Егор (так звали гимназиста) подумал, что князь решил наконец жениться, но не уверен в своём выборе. Но потом догадался, что всё ещё проще: князь почему-то был уверен, что его выслеживают и собираются ограбить.
"Люди из простых,-- пояснял князь на обеде у старшего Мисовича,-- нередко думают, что путешественники вроде меня возят с собой большие богатства. Хотя весь секрет долгого путешествия -- это умение довольствоваться малым. Любой паломник это подтвердит. Если бы вы хоть раз засыпали под раскалённым небом Африки, то вы видели в черноте небо сияние мириад звёзд -- и оно прекрасней сияния всех алмазов Голконды!"
А потом, уже ближе к концу обеда, князь вдруг спросил, где тут, на дачах, можно нанять ещё слуг, чтобы присматривали за домом. Он читал в газетах, что в последнее время ограбления участились: ведь люди летом живут беспечно, по-дачному. А у него самого только и было слуг, что личный секретарь.
Отец дал положенные советы и очень скоро в садике у Двораковского появился могучий дворник в картузе и с лицом цвета красного кирпича. Он же был за садовника. Завёл князь и кухарку, чтоб не отлучаться из дома для ужина.
Чуть позже Егор заметил, что князь даже дом себе подобрал так, чтобы он был естественной крепостью. Сад обступал его, как зелёная подкова, со стороны дороги, а сразу за домом был глинистый обрыв речки Калязы.
И это, само собой, усилило подозрения гимназиста. Что, если Двораковский не просто так толковал про алмазы? Вдруг его поездка в Африку увенчалась внезапной удачей? И князь просто пока не решил, как с максимальной выгодой обратить полученные сокровища в ассигнации и что на них купить, чтобы не вызвать подозрений? К тому же, ни московский, ни петербургский телефонный справочник никаких князей Двораковских не содержал. Получается, он был из какой-нибудь западной провинции... или скрывался от каких-то недругов...
А ещё через две недели в переулке, где стояли их дома, случилось ещё кое-что подозрительное.
Если вы бывали в Махалово (или в любом другом таком дачном посёлке), вы наверняка замечали, что просторные, проектированные архитектором особняки, вроде тех, где жили Двораковский и семья генерала Мисовича, были скорее исключением. Большинство даже тех, кто мог себе позволить покинуть город на лето, селились в крестьянского вида избушках, вроде той, где поселился сам Барсов.
Одна из таких избушек стояла прямо возле поворота в сторону переулка. Владелец выкрасил её зачем-то в красный цвет -- да так и прекратил на этом архитектурное оформление.
Когда семья генерала Мисовича ещё только заселялась, красная избушка стояла пустой. А через две недели в ней внезапно появились два подозрительных дачника.
Егор случайно оказался рядом и видел, что прибыли они в двуколке, всего с одним чемоданом багажа на двоих. Оба мужчины, ещё моложе, чем князь, в просторных серых пальто и таких же шляпах. Внешность у них была странная -- с одной стороны, это были типичные лица, какие легко удивишь в толпе, а с другой, он не смог запомнить про них ничего конкретного. Единственное, что чётко отложилось в памяти: один из них был с усами, а второй -- без усов. Но даже усы были подстрижены и ничем не выделялись.
-- Возможно, они просто небогатые друзья,-- заметил Барсов,-- Снимают, чтобы сэкономить, одну избу на двоих. Я пока не вижу в твоём рассказе ничего подозрительного.
Егор тоже сначала подумал, что это очередные соседи, которые забудут прийти познакомиться, а потом ты их всё равно не увидишь. Но он не удержался и начал к ним присматриваться. И заметил удивительное совпадения.
И усатого, и безусого он видел потом не раз -- в театре, на рынке, у станции. Но они всегда попадались ему по одному, пусть и жили в одном домике. Если гимназист видел усатого -- безусого нигде рядом не было, а если на следующий день он встречал безусого -- то усатый словно бы пропадал. Хотя не было никаких сомнений, что это два разных человека.
-- И что это, по-твоему значит?-- осведомился сыщик.
-- Ну очевидно же!-- глаза Егора так и горели.-- Они собираются ограбить князя и поэтому следят за его домом! Просто сменяют друг друга. Пока один смотрит, второй гуляет по посёлку и наоборот.
Барсов кивнул, разглядывая неизменно тающий в воздухе дымок. А потом с абсолютно неожиданной для такого размера ловкостью поднялся с лежанки, натянул сапоги, и набросил пиджак, не выпуская из зубов дымящей трубки.
-- То, что ты рассказал, может быть очень важно,-- заметил он,-- Нам нужно немедленно провести осмотр на месте. Идём, покажешь, где эта коварная избушка.
***
Барсов шагал весело, задорно выпуская из трубки облачка невесомого дыма. Егор следовал за ним, напряжённо покусывая губы. Было заметно, что он очень горд, что привлёк внимание такого знаменитого сыщика -- и хотел бы сказать что-то ещё, но пока не решил, что ещё полезного можно сказать.
Наконец, они свернули в тот самый переулок. Барсов увидел и большой зелёный дом, где жила семья генерала, и чуть поодаль, в зарослях одичавшего сада, тот самый терем, где остановился князь.
Этот дом и правда вписали в ландшафт с тем расчётом, чтобы он не обращал на себя внимания, если смотреть с дороги.
Барсов и гимназист прошли по переулку, пока не оказались почти напротив. Только теперь Барсов убедился, что коттедж князя был сравнительно невелик, не больше городской квартиры. А башня росла прямо из нижней комнаты и у неё были не сплошные стены, как бывает, когда внутри башни скрывается лестница. Совсем напротив, она была в плане шестиугранной и в пять из шести граней было сделано по высоченному окну от пола до потолка.
Все окна -- и в башне, и в доме, были тщательно занавешаны. Сбоку торчала чугунная труба и из неё шёл ароматный дымок -- значит, с той стороны расположена кухня. И кто-то возился в саду, почти неразличимый в зарослях. Вероятно, это был тот самый дворник.
Внезапно Барсов развернулся и посмотрел назад. Напротив дома князя тоже была дача -- точнее, избёнка посреди заросшего огорода, которая могла ей служить. Налепленая на ворота бумажка сообщала, что "сие желище здаётся, обращаттся к трактирщику Акиму Селифанычу Пирогощеву у Жэ Дэ станцыи".
-- Вы уже о чём-то догадались?-- осмелился спросить Егор.
-- Пока нет. Пошли красную избушку смотреть.
Красная избушка, где поселились два подозрительных дачника, оказалась точь-в-точь такой, как её описал гимназист. Огород вокруг ней тоже порядочно одичал, кусты стояли почти вровень с домом.
Барсов подошёл к воротам и постучал какой-то диковинной морзянкой: два удара быстрых, два медленных.
Никакого движения, никакой реакции. Изба по прежнему тупо пялилась на них своими чёрным окошками.
-- Ну, и как наша рекогносцировка?-- спросил парнишка. Он даже не запнулся на сложном слове.
-- Никто не открывает. Никто даже не шевелится.
-- Я уверен, что один из них там, внутри!
Барсов обернулся и почему-то снова посмотрел на дом, который снимал князь Двораковский. Теперь деревья в саду закрывали оба этажа. Можно было разглядеть только башню и подъездную дорогу.
-- Ну так что, мы пойдём внутрь?-- снова спросил гимназист.
-- Нет, не пойдём. Увы, но войти и проверить мы не уполномочены. Сам видишь, никого дома нет. Или, что тоже возможно, они хотят, чтобы мы так думали.
Барсов зашагал обратно по переулку. Гимназист едва за ним поспевал.
-- Но неужели вообще ничего нельзя сделать?--- не выдержал он.
-- А что тут сделаешь? Закон не запрещает селиться в одном доме хоть вдесятером. В чём их обвинять, на каком основании задавать вопросы? Они пока ничего не совершили.
-- Получается, даже если они задумали ограбить князя, мы ничего не можем им сделать?
-- А что твои родители думают об этом?-- вдруг спросил Барсов.
-- Они не обращают внимания.
-- То есть не они тебя послали, это ты сам ко мне пришёл?
-- Да, сам. Они в синематограф, а я сказался, что заболел.
Сыщик медленно кивнул. Он уже настолько погрузился в свои мысли, что для поддержания разговора приходилось из них выныривать.
-- Мы встретимся вечером, когда будет уже темно,-- произнёс он, не выпуская изо рта трубку,-- Сделай вид, что лёг спать -- и приходи к повороту переулка в мою сторону. Если, конечно, ты действительно хочешь узнать, что тут будет.
-- А что должно случиться?
-- Пока неизвестно,-- самым беспечным тоном отозвался Барсов,-- Просто знаю: дела, вроде тех, что нас интересуют, происходят обычно под покровом ночи. Отдохни, перекуси и подготовься. А мне пока надо сходить на станцию. Табак почти вышел, а впереди целый месяц... Заодно потолкую с трактирщиком Пирогощевым. А заодно позвоню господину Кошко -- вдруг эти двое уже известны криминальной полиции...
***
Ночь прокрадывалась в Махалово, словно лисица в курятник. Небо полыхало огненной вакханалией, а лес, заборы, дома вдруг превратились в силуэты, декорации, словно вырезанные из тонкой чёрной бумаги. Кажется, ткнёшь пальцем -- и в этой бумаге появится дырка.
Ровно в девять часов Барсов уже стоял в начале переулка, закутавшись в тёмно-серое пальто и надвинув на переносицу такую же шляпу. В таком наряде он почти растворился в тенях -- и, что удобно в его работе, мог затеряться в любой толпе.
Сначала ничего не было. Потом вдруг раздался цокот копыт.
Барсов прислушался. Вот из полумрака вынырнула пара лошадей, они тащили лакированную карету. Дверцы кареты так и поблескивали в последних лучах умирающего дня.
Карета остановилась перед дачей, которую снимал князь Двораковский. Дверца распахнулась и на землю сошла высокая молодая дама, в большой белой шляпке и с вуалью на лице.
Дама под вуалью. Интересно!
Барсов не успел додумать эту мысль до конца. Кто-то возник у него справа на периферии зрения. Сыщик повернул голову и увидел гимназиста.
Егор замаскировался, как мог -- надёл свою чёрную форму со сверкающими пуговицами и закрыл лицо чёрным платком. Так что теперь он напоминал испанского разбойника с картинки во французской книжки для девочек.
-- Я рад, что ты пришёл,-- прошептал сыщик.
-- А вы уже поняли, как схватить грабителей?
-- Я пока даже не знаю, произойдёт ли преступление. Видишь,-- он кивнул в сторону дамы,-- участников нашей маленькой драмы становится всё больше и больше.
-- А что вам сказал этот трактирщик, Пирогощев? Вы ведь его видели, да?
Память у парнишки было завидная.
-- Пирогощев подтвердил, что дом напротив принадлежит ему и действительно сдаётся,-- прошептал Барсов,-- А вот кому принадлежит красная изба -- этого он не знает. Да это уже не важно.
-- А что про этих двоих? Они уже попадались?
-- Криминальной полиции они известны. Но с самой неожиданной стороны. А теперь мы начинаем молчать. Самое главное начинается здесь.
Сыщик машинально полез в карман и достал трубку. Потом спохватился -- выдавать себя запахом было нельзя. Он спрятал трубку и достал вместо неё незрелое зелёное яблоко.
Но не стал его есть. Просто держал в руках, к немалому удивлению гимназиста.
В башенке вспыхнул свет. Это было неожиданно -- казалось, зажгли огромный шестиугольный фонарь и прямо через заросли сада легли жёлтые полосы. А ночь вокруг дома напротив -- сделалась прохладной, сумрачной, непроницаемой.
Одна из полосок пересекала мощёную дорожку. И Барсов успел заметить, как по ней скользнули к парадному входу два человеческих силуэта.
-- Это они!-- почти успел крикнуть Егор, но сыщик зажал ему рот и погрозил пальцем.
Тем временем силуэты уже подбежали к парадному входу.
Дверь оказалась не заперта. Приоткрылась правая створка и двое скользнули внутрь дома.
Несколько секунд тишины. А потом -- грохот, крик, звуки борьбы.
-- Всё!-- прошептал сыщик.-- Наш выход!
И тоже бросился в сад княжеского домика. Егор -- за ним.
Сперва они бежали по мощёной дорожке. Но уже перед ступенями Барсов вдруг нырнул вправо и оказался как раз под башней.
Прицелился -- и швырнул яблоко. Оно с гулким стуком отлетело от оконного переплёта, и шлёпнулось среди кустов в двух метрах от Егора.
Гимназист понял, что теперь уже вообще ничего не понимает. И просто бежал следом.
Между тем Барсов уже летел, как паровоз, на другую сторону. В воздухе пахнуло печёной картошкой, под ногой хрустнул цветник -- а потом Барсов вдруг очутился перед малозаметной дверцей со стеклянным окошечком. Он рванул дверцу, ворвался в дом -- и очутился на кухне.
Тут недавно готовили. Явства уже унесли, а запахи остались -- кислый щаной дух, выразительные ароматы жареного лука и аниса...
Егор вбежал следом и так и замер перед летней печкой.
-- Что теперь?-- спросил он.
Из глубины дома раздавались звуки ударов, вскрики, и чей-то топот на лестнице.
-- Как обычно,-- отозвался Барсов,-- Ждём!
Он колдовал над керосиновой лампой, что стояла ближе окну.
Ждали они не долго. Едва удалось зажечь лампу, как дверь, что вела из кухни внутрь дома, распахнулась и оттуда вылетел черноусый человек в соломенной шляпе и с окованным железом сундучком в руке. При виде Барсова он закричал:
-- Грабят! Помогите! Вы видите -- грабят!
-- Сейчас помогу,-- улыбнулся Барсов. Он шагнул человеку навстречу, улыбнулся настолько широко, что тот даже замер, обескураженный -- а потом с размаху врезал черноусому по лицу.
Тот охнул и повалился, обрушив жаровню и подняв целое облако золы. Заскакали по полу синие очки.
Левая рука попыталась...
-- Руку из кармана, князь!-- прикрикнул на него Егор,-- И чтоб пустую, без револьвера достал. Иначе голову проломлю! Слышите? Голову проломлю!
Парень сориентировался быстро -- он не знал, в чём действительно князь провинился, но уже стоял над усатым, занеся над головой кочергу на манер клюшки для гольфа.
Князь поднял на него глаза, медленно кивнул. И достал руку. Пустую.
Одна огромная рука Барсова легла князю на голову и обхватила его за макушку. А вторая одним рывком сорвала с лица Двораковского накладные усы.
Лишённое лихих усов, лицо тут же осунулось и утратило всё благородство. Только глаза смотрели с холодным, злобным испугом.
Снова открылась дверь, в ней показалось багровое лицо дворника.
-- А ты кто такой будешь?-- сурово спросило лицо у сыщика.
-- Коллежский асессор Андрей Степанович Барсов к вашим услугам,-- ответил сыщик, доставая и демонстрируя левой рукой заветный документ,-- Московская сыскная полиция. Также я назову имена других людей, которые оказались сейчас в этом доме, потому что слишком уж большая путаница воцарилась. Тот молодой человек, который стоит рядом со мной с кочергой наперевес -- ваш сосед, Мисович Егор Дмитриевич. Его разбудил шум, вот и пришёл разбираться. А тот, кто сидит на полу, вцепившись в шкатулку -- это Яков Гераськин, из саратовских мещан, известный вор, мошенник и шантажист. Также называл себя князем Виктором Двораковским, португальским подданным доном Альберто Соарешем и многими другими именами. Подлинное имя дамы, которая явилась к гнусному вымогателю в надежде спасти свою честь, настолько значительно, что я его не знаю и как человек порядочный, узнавать не собираюсь. Те двое, кого вы вязали в прихожей -- это Лунев и Садакин, агенты нашего розыска, они пришли арестовывать Гераськина. Документы у них при себе, в ваших же интересах освободить их немедленно. А человек, который называл себя секретарём князя -- это его пособник, тоже какой-то проходимец. Вот его надо скрутить покрепче -- и вместе с хозяином в Москву, в Антропометрический кабинет для установления личности.
-- Как скажете, ваш высокоблагородие,-- произнёс дворник и исчез в дверях.
***
Так всё и разъяснилось.
Дворник и кухарка, очень усердствуя, помогли агентам усадить фальшивого князя и его пособника-секретаря на извозчика и сопровождали их до самого Малого Гнездниковского. Судя по их суете, слуги очень боялись, что их примут за пособников преступного хозяина.
Дама, не снимая вуали, укатила в лакированной карете. Окованный железом сундучок ей так и не отдали -- но она взяла с сыщика клятву, что содержимое не выйдет за стены управления московской полиции.
А потом Барсов с гимназистом отправились обратно на его скромную дачу. Там сыщик вытащил на улицу огромную пузатый самовар и принялся разжигать, подкладывая щепочки.
-- Но скажите,-- не выдержал мальчик,-- как вы догадались, кто есть кто?
-- О чём я догадался?
-- Обо всём! Что те двое из красной избушки были от вашего ведомства. Что князь Двораковский -- ненастоящий. И, наконец, что он будет убегать через кухню.
-- Ах это,-- Барсов почти рассмеялся,-- как раз в этом не было ничего сложного. То, что дачники из красной избушки -- не грабители, я догадался с самого начала. Достаточно было хорошенько изучить расположение их домика. Неужели грабители, выслеживая будущую жертву, стали бы занимать настолько неудобный наблюдательный пункт? Оттуда совершенно не видно окон жертвы, не видно входов и выходов, вообще невозможно толком понять, что происходит в доме. Можно только разглядеть, кто приезжает и кто уезжает. А ведь для грабителя -- всё это важно. Ему для того и нужен наблюдательный пункт, чтобы изучить, кто живёт в доме, в какие помещения они заходят, а в какие не заходят. В конце концов, к их услугам был почти что такой же дом сразу через дорогу. Оттуда великолепный вид, сад скрыл бы их от бдительности вашего отца. Напротив, они поселились там, где сами могли оставаться совершенно незаметными. Я сразу заподозрил, что они больше всего боятся именно попасть на глаза этому князю или его слугам. Оно и понятно: фальшивый князь сам когда-то промышлял подобными кражами, он знает как это работает. А значит, этих двоих интересовал сам князь, и его гости, а никак не его имущество. Кем же могут быть такие люди? Я не стал гадать. Мне оказалось достаточно дойти до станции и телефонировать в штаб нашего управления, чтобы подтвердить мои подозрения, кто они такие и зачем здесь. А затем я просто решил немного помочь моим коллегам. К тому же, уже стало заметно, что князь-мошенник начинает что-то подозревать и усиливает охрану. Вообще, его усилия были впечатляющи, пускай и неуспешны.
-- Но почему вы бросили яблоко?
-- Потому что догадался, что кабинет шантажиста обустроен как раз в этой башенке. Она как раз подходила для таких дел. У неё необычная форма, днём вокруг жертвы будет много света, а ночью у неё за спиной будет темнота. Для мошенника подходит отлично. Когда в доме поднялся шум, он мог сказать даме с едкой усмешкой, что её карта бита, люди, которых она впустила в дом, схвачены, а теперь ей придётся заплатить ещё большую цену за то, чем он её шантажировал
-- А как вы догадались, чем он её шантажировал?
-- Никак. Я понятия не имею, что было в сундучке. И даже не интересовался. Это следователь смотреть будет. Для меня было достаточно узнать про факт шантажа. В решающий момент я бросил яблоко -- скорее для того, чтобы сбить его с толку. Чтобы он подумал, что агентов намного больше, и что прямо сейчас они ползут прямо по стенам штурмовать башенку. Вот он решил ретироваться, чтобы продолжить шантаж из другого, безопасного места. Но в парадной как раз шла драка с агентами полиции. Поэтому он выбрал другой выход -- через кухню. Там мы его и перехватили.
-- Это всё так просто! Знаете, когда я думаю об этом, то мне кажется, что я сам мог бы догадаться -- настолько всё в этом деле просто и логично! Тут не нужно никаких специальных знаний. Это намного проще, чем физика Краевича.
-- Полностью с тобой согласен,-- отозвался Барсов.
Самовар наконец поспел. И почти до полуночи они пили чай и обсуждали недавно вышедший сборник детективных историй за авторством некоего господина Честертона.