Аннотация: Иногда детский рассказ может быть не менее поучителен и для взрослых.
ГОСТИ
-- С днем рождения, сынок, -- сказала мама Альке, когда он проснулся. -- Вот тебе подарки. Это от меня, это от папы, а это от бабушки.
Обцелованный, ошалелый от радости, Алька торопливо раскрывал коробку за коробкой и каждый раз восхищенно выкрикивал:
-- Ух ты!.. Ух ты!!
Ему очень понравились подарки бабушки и мамы -- большая сверкающая юла и дудка. Но больше всего -- ракетная установка, которую подарил папа. Это была сила! На зеленом военном автомобиле лежали две желтые с черными носами ракеты, на кабине, выставив вперед рога, стоял радиолокатор, позади, на узенькой панельке, находились разноцветные кнопки. Нажал Алька синюю -- завертелся локатор, нажал зеленую -- ракеты с глухим рокотом стали медленно подниматься, нацеливаясь в потолок, нажал на красную -- и они, одна за другой, вдруг с шумом ринулись вверх. Первая прошла мимо, а вторая угодила прямо в стеклянную люстру. Та жалобно дзинькнула и закачалась. Алька прямо-таки обалдел от восторга, закричал:
-- Есть! Гроб фашисту!
Мама сначала перепугалась, а потом рассердилась на папу.
-- Ну вот! Я же просила: не покупай эту, как ее, пушку. Сейчас начнется! Сейчас все стекла в доме -- вдребезги... Или кому-нибудь глаз вышибет.
Папа усмехнулся.
-- Этой-то игрушкой?! Ерунда. Не покупать же ему куклы. Ведь он -- мужчина. Будущий солдат. Верно, Алька?
Алька гордо сказал:
-- Верно. Я буду пиратом.
Мама засмеялась, сразу почему-то успокоилась и поцеловала Альку.
-- Ладно, пират, иди одевайся. Да поживее. Скоро гости придут.
Алька ловко натянул штанишки и рубаху, еще ловчее всунул ноги в сандалии, схватил ракетную установку и бросился к двери.
-- Ты куда? -- крикнула мама.
-- Я сейчас... Тут вот... К Коське я...
Коська -- лучший Алькин друг. У него большие уши и конопатое лицо. Он серьезен, рассудителен н смел. Мало кто из ребят решится, например, вечером спуститься в захламленный и заросший высокой крапивой овраг, что тянется вдоль пустыря за домами. А Коська лазил, и не раз. Он и подраться может, особенно когда обижают его друзей. Вот почему у него всюду синяки и вечные царапины.
Алька увидел Коську у ручейка, вытекавшего из водоразборной колонки. Он был весь заляпан грязью. Комки ее чернели даже на голове и на ушах.
-- Перегораживаю вот, -- сказал Коська, увидев Альку. -- Наберется много воды, лодки будем пускать.
Рядом с ним стояла такая же грязная Катька -- верный Коськин товарищ. Она была очень тоненькой. И все у нее было тоненьким: и руки, и пальцы, и шея, и желтые косички, и даже голосок. Только одни глаза были большие и какие-то удивленные.
-- Поглядите-ка, что у меня, -- выкрикнул Алька и показал ракетную установку, которую держал за спиной.
Коська не спеша подошел к Альке, вытер руки о штаны.
-- А ну, покажь.
Катька тоже шагнула к Альке, также отерла ладошки о платье и повторила, как эхо:
-- Покажь...
Коська долго осматривал игрушку, щупал, вертел и даже зачем-то понюхал, потом прищелкнул языком:
-- Папа купил. Сегодня мне -- пять лет. И дудку купили, и юлу. Скоро придут гости и, наверно, еще что-нибудь принесут.
Коська заявил солидно:
-- Гости -- это хорошо. Они такие -- несут. Мне нравится, когда гости.
Катька подтвердила:
-- Они такие... И конфеты несут.
Алька показал Коське и Катьке, на какие кнопки надо нажимать, чтобы заработал локатор, чтобы полетели ракеты. Потом они все по очереди стали стрелять в цель -- в Катькин бумажный кораблик, который плавал в лужице.
В самый разгар игры мама позвала Альку домой. Она стояла возле калитки и махала ему рукой.
-- Живей, живей, мы тебя ждем.
Алька обрадовался.
-- Наверно, гости пришли. Побегу. Коська с сожалением отдал Альке ракетную установку, вздохнул:
-- Эх... Поиграли бы еще.
-- Поиграли бы... -- вздохнула и Катька.
-- Потом, -- сказал Алька. -- Ты, Коська, приходи ко мне в гости.
Коська насупил редкие белесые брови, ответил с достоинством:
-- Я уж конечно... И Катьку с собой возьму. Она -- молодец.
Катька на этот раз ничего не сказала, только шмыгнула носом да переступила тонкими грязными ножками.
Алька побежал домой.
-- Мам, зачем звала?
Мама, словно она играла с кем-то в пятнашки, металась по кухне от стола к холодильнику, от холодильника к плите, от плиты снова к столу, выкрикнула на ходу:
-- Вы меня с отцом загоните в гроб: один, видите ли, важным делом занялся -- газету читает, другой исчез, не знаю куда. А я разрывайся, а я готовь, а я еще и разыскивай тебя!.. Иди переодевайся. Немедленно. И из дома -- ни шагу. Сейчас придут гости.
Они стали появляться через полчаса -- разодетые, надушенные, раскрашенные. И все ради него, Альки. Первыми пришли огромный усатый Иван Петрович и тощая носатая тетя Нюша.
-- Где он, виновник торжества?! -- загремел еще с порога Иван Петрович. -- Ах, вот он! Здорово, Альберт. Смотрите-ка, каков крепыш, каков силач! Сколько лет? Пять? Ого, совсем большой. Нюша, а ну, что ты там принесла нашему дорогому имениннику?
Тетя Нюша вручила Альке большую плоскую коробку, перевязанную голубой лентой, и долго мяла Альку жесткими острыми пальцами.
Потом пришла пухлая и мягкая тетя Рая. Она осторожно обняла Альку и вдруг прослезилась:
-- Ах, только глядя на наших детей, я могу представить, насколько мы постарели...
А гости все шли и шли. И все они бросались к Альке, будто никогда не видели, вручали игрушки, кульки с конфетами, плитки шоколада, а потом хватали его, гладили, поднимали, подбрасывали к потолку и целовали, целовали...
Алька совсем разволновался от ласк и подарков. Он льнул к каждому, полный самой горячей любви. Все эти люди, которые собрались сегодня к нему на праздник, были, конечно, самыми добрыми, самыми лучшими. Он рассказывал им про то, как нашел в саду под кустом маленькое гнездышко с голубенькими яичками, как охранял его, чтобы никто не разорил, про то, как они с Коськой лазили на чердак и увидели там черную ушастую летучую мышь и нисколько не испугались, потому что Коська вообще никого и ничего не боится.
Гости слушали Альку, улыбались и ахали удивленно. А он, воодушевленный вниманием, собрался уже показать свою ракетную установку и рассказать, как они с Коськой метко били ракетами Катькин кораблик, да вдруг, словно выстрел, хлопнула вылетевшая из бутылки пробка.
И всё мгновенно переменилось. Люди сразу встали, заходили, задвигали стульями, оживленно заговорили о чем-то своем.
Алька остался один на диване. Он растерянно смотрел на поднявшуюся суматоху, не понимая, что случилось. Он соскочил с дивана, забегал от одного к другому, просительно повторяя:
-- А еще что я скажу...
Но его уже никто не слушал. Выстрел бутылки словно убил у всех интерес и к его рассказам, и к нему самому.
Пухлая и мягкая тетя Рая, когда Алька пробрался к ней, протиснувшись между стульями, тихо и решительно сказала:
-- Не балуй, Алик. Нехорошо. Да и платье мне изомнешь.
Алька перешел к тете Нюше. Но тетя Нюша подтолкнула его твердым и острым пальцем в спину.
-- Иди, иди, крошка. Не мешай нам.
Даже Иван Петрович не обратил никакого внимания на Альку: он с тяжелым сопением грыз куриную ногу.
Алька расстроился и, едва сдерживая слезы, пошел на кухню. Он, может быть, и расплакался бы от обиды, да дверь открылась, и на пороге появились Коська и Катька. Они теперь были немного почище: наверное, умылись из колонки, однако у Коськи по-прежнему чернели комочки грязи на ушах и волосах.
-- Пришли вот, -- сказал Коська очень важно. -- В гости.
-- Мы тебе вот что подарим, -- и Коська разжал кулак.
На ладошке лежал видавший виды складешок в форме туфли. Алька затрепетал весь: ничего на свете он так не желал иметь, как этот Коськин ножик. Сколько раз Алька выпрашивал его у Коськи, сколько раз пытался выменять на что угодно, но тот и слушать не хотел. А сейчас вот взял и подарил...
-- Эх, спасибо, Коська! Вот уж спасибо!.. Идемте в комнату, там уже едят.
Они вошли. Мама обернулась и замерла в изумлении, забыв откусить хлеб, который она поднесла ко рту.
-- Эт-то еще что такое?
Алька сказал гордо и радостно:
-- В гости ко мне пришли. Коська и Катька. Я их тоже пригласил. Они мне вот что подарили, -- и он показал ножик.
Гости засмеялись, а мама покачала головой.
-- Идемте-ка на кухню, гости дорогие.
Она достала из буфета несколько конфет, дала Коське и Катьке.
-- А теперь ступайте.
-- Куда? -- не понял Коська.
-- На улицу. Домой. Куда хотите.
-- А ваш Алик позвал нас.
Катька тихонько подтвердила:
-- Позвал...
Мама нахмурилась.
-- Идите, идите, дети. Нам некогда. Нас ждут гости.
Алька умоляюще сложил руки.
-- Пусть они с нами... Пусть, а?.. Мам?..
Мама прикрикнула:
-- Иди займись своими игрушками и не выдумывай глупостей. Ступайте, ступайте, ребятки. Вы нам мешаете.
У Альки мелко затряслись губы.
-- Пусть они с нами... Пусть...
Мама сердито дернула Альку за руку.
-- Перестань. Сейчас же!
Коська тяжело вздохнул и пошагал к двери. За ним, оглядываясь, пошла и Катька. А Алька продолжал упрашивать маму:
-- Мам, пусть... Хоть немножко, а?..
Он упрашивал, а по щекам катились частые и крупные слезы.
В гостиной играла музыка, кто-то пел, кто-то хохотал, кто-то тяжело топал по полу. Дверь оттуда вдруг отворилась, и вышел папа, держа раздавленную ракетную установку.
-- Вот беда, -- сказал он виновато, -- Иван Петрович наступил нечаянно... Плясал и наступил...
А Алька плакал и смотрел в окно: там по дорожке, держась за руки, медленно уходили Коська и Катька...