- Да, товарищ полковник! Всё понял! Будет сделано!
Осторожно, словно хрупкую вазу, опустив телефонную трубку на аппарат, старший лейтенант полиции Леднёв поморщился, словно от зубной боли, и едва слышно чертыхнувшись, хлопнул крышкой ноутбука.
- Ты чего так посмурнел, Лёха? - жизнерадостный прапорщик-десантник, с которым он уже полмесяца делил стационарный блокпост неподалёку от Екатеринбурга, с грохотом бросил тяжеленую сферу каски в угол, аккуратно положил на стол свой 'сто четвёртый'(1), и пристроился на старый продавленный стул напротив лейтенанта.
- Чего грустить-то? Войны, слава Богу, пока нет, работы особой тоже. Служба спокойно идёт. Бойцы наши проблем не создают, а даже наоборот - вечером шашлык ожидается. Или начальство наезжает, погонять танчики не даёт?
Снова непроизвольно поморщившись, Леднёв посмотрел в смеющиеся серые глаза скуластого прапора, за прошедшие дни ставшего добрым приятелем, и от души, в голос, выматерился, заставив улыбчивого чалдона сбросить весёлость. Он уже знал, что Леднёв, несмотря на годы службы в милиции-полиции, позволял себе материться только в исключительных случаях.
- Давай, рассказывай, Алексей, - снова подняв взгляд на напарника, лейтенант вдруг понял, что совсем не знает этого молодого парня с вечной улыбкой на неожиданно тонких, по сравнению с лицом, губах. Сейчас перед ним сидел человек, только смутно напоминающий улыбчивого старшего прапорщика ВДВ Дмитрия Фролова. Прямой взгляд серых глаз теперь не лучился улыбкой, а отливал холодом клинка. Ну да чему удивляться, вяло промелькнула мысль в голове полицейского, за улыбку ордена и нашивки ранений не получают. А ведь ему всего двадцать три года!
- Так что произошло? - голос Фролова вернул Леднёва в реальный мир. Мгновение подумав, лейтенант решился.
- Вонять моё начальство начало, Дима. И это мне ОЧЕНЬ не нравится!
- А поподробней? - Фролов подался вперёд, словно помогая Алексею справиться с тяжёлым весом и начать говорить.
- Помнишь, где мы впервые пересеклись?
- Конечно, - десантник откровенно удивился, и тут же вспомнив что-то приятное, улыбнулся. - Нас потом 'чекисты' сменили, словно мы тот домишко и сами бы хуже сторожили. А рядом такая самочка жила! Ну прям росомаха!
- Это которая где пописает, там уже трава не растёт? - несмотря на дурное настроение, Леднёв не упустил возможности подколоть приятеля.
- Чтобы ты понимал, женатик! - Дмитрий улыбнулся, но тут же спохватился и вернулся к своему вопросу. - Так что случилось-то, и к чему этот вопрос?
- Вопрос к чему? - Леднёв потёр переносицу и вздохнул. - Помнишь, после чего нас перекинули сначала на патрулирование в районе компрессорного, а потом и сюда?
- Прибыли какие-то мутные вояки, от которых конторой просто смердит, и что?
- Дима, а ты другие слова знаешь, окромя твоего любимого что? Ты давно в спецпапку заглядывал?
От простого вопроса, прапорщик неловко заёрзал на угрожающе заскрипевшем стуле. К своему стыду, папку с перечнем и фотографиями лиц которым необходимо оказывать всю возможную помощь, он открыл только один раз - в день заезда на этот блокпост.
- Поня-атно...Вот, посмотри, - лейтенант бросил на стол перед Фроловым папку, открытую в нужном месте.
- О! А этого мужика я помню! Он как раз из тех, мутных, - прапорщик довольно улыбнулся. - И какую же информацию вы хотели донести до недоразвитого ума несчастного старшего прапорщика?
В первый момент Леднёв опешил, а потом с облегчением рассмеялся. Всё же классный мужик Фролов! Красиво отомстил за 'незнание других слов' и напряжение снял. Отсмеявшись, Леднёв продолжил.
- Ставлю вам пять, товарищ прапорщик! Правильно запомнили. А теперь проверьте свой почтовый ящик.
Пожав плечами, Дима достал из стола свой ноут, включил и через пару минут удивлённо хмыкнул.
- Интересно девки пляшут! В случае обнаружения лиц проходящих по ориентировки вступить с ними в контакт и прервав выполнение ЛЮБОГО задания оказать ЛЮБУЮ необходимую помощь, вплоть до применения оружия для защиты лиц. После чего ПОСТАРАТЬСЯ УБЕДИТЬ их прибыть в ближайшую военную комендатуру. В случае их согласия, прекратить выполнение ЛЮБОГО задания на тот момент и сопроводить их до казанного выше места в качестве охраны, пресекая возможные действия лиц пытающихся этому помешать НЕ ВЗИРАЯ на звания и ведомственную принадлежность. В случае отказа перечисленных лиц проследовать в ближайшую военную комендатуру, НЕ ПРЕПЯТСТВОВАТЬ их уходу и сообщить о произошедшем в ближайшую военную комендатуру офицеру особого отдела! - Выделяя голосом особенно понравившиеся места полученного приказа, Фролов покрутил головой.
- И из-за этого ты так озадачился? Или...что-то другое? - Дмитрий взглянул в глаза Алексея.
- Мне только что, по телефону, мой начальник зачитал этот же приказ и дополнительно приказал , что в случае контакта с перечисленными лицами немедленно поставить его в известность. А самое главное, сообщить маршрут, по которому вы, военные, будете доставлять их до комендатуры. Конечно если они на нас выдут и согласятся туда проследовать.
- А ты прав, Лёха. Воняет твоё начальство...очень воняет! - после минутного молчания заявил Фролов и в голос, не сдерживаясь, заковыристо матюгнулся.
1. 'сто четвёртый' - автомат Калашникова 'сотой' серии, АК 104 калибра 7.62мм, отличается от АК74М укороченным стволом с надульником-пламегасителем, прицельной планкой до 500м (АК74М - 1000м) и применяемыми патронами - 7,62х39мм против 5,45х39мм у АК74М
Глава 1.
-..Но Парус! Порвали парус!
Каюсь! Каюсь! Каю-у-усь!!!
Орущая изо-всех сил музыка, позволила не особенно аккуратничать подбираясь к поляне, на которой веселилась какая-то компания. Отведя в сторону ветку раскидистого куста, я осторожно осмотрелся. Мнда. Знакомая картина, до боли знакомая. Метрах в десяти от скрывающего меня куста, скрываясь в тени деревьев, стояли три 'джипа' и микроавтобус, марку которого я определить не смог, 'морда' прикрыта была. Чуть в стороне, стояли три раскладных стола, с расставленными на них бутылками-закусками и надсаживающимся музыкальным центром. Чуть в стороне стояли раскладные же скамейки, с набросанными куртками, на одной из которых обжималась парочка, судя по виду которых, они вот-вот перейдут в горизонтальное положение. Да-а...Сколько раз мне доводилось выезжать на такие пикники и не сосчитать! Правда машины у нас попроще были и пафоса в 'оформлении поляны' поменьше. Только вот странно, что компания выехала 'на плэнер', по сути, в военное время. Хотя...для без башенной молодёжи, да ещё и 'золотой', судя по машинам да этикеткам на бутылках, все эти военные положения... Привычки-то никуда не делись и наплевательство к закону. Да и чёрт с ними, пусть гуляют! Сейчас обойдём спокойненько и пойдём своей дорогой.
Уже отпуская ветку и делая шаг назад, я бросил взгляд на другую сторону поляны, откуда доносились весёлые хмельные голоса, и тормознулся. А вот таких развлечений у нас никогда не было! Перед толпой пьяных, разгорячённых парней и девушек, судя по деталям сохранившейся на них одежды и украшениям явно относящихся к той самой, 'золотой молодёжи', на коленях стояла парочка: заплаканная девчушка лет семнадцати, и худощавый парнишка с в кровь разбитым лицом. Перед ними, явно рисуясь перед веселящейся компанией, стоял крепкий, короткостриженый парень, одетый только в цветастые шорты, и что-то тихо говорил испуганно глядящим на него ребятам, поигрывая понтовым ножом-бабочкой. Вот никогда не понимал пристрастия некоторых...личностей, к 'играм' с режиком. Ладно кавказцы, у них это национальная черта. Не самая лучшая, но какая уж есть. Но у русаков-то откуда пристрастие к такому дешёвому выпендрежу? Или сплошные урки кругом? Так помнится, в далёкой юности проведённой отнюдь не в тиши библиотечных залов а во дворах рабочего района, где криминала было предостаточно и с уголовниками пообщаться довелось. И не припомню, чтобы нож они доставали для развлечения. Взялся за нож - бей! - это я хорошо с тех времён запомнил.
Тем временем на поляне пришли к какому-то соглашению, и парнишка, виновато покосившись на оторопевшую подругу, начал расстёгивать свои шорты. Мн-да-а...Похоже дурёху ожидает публичное совокупление, а её парень оказался банальным чмом, побоявшимся идти против толпы своих друзей-подруг. Видимо хватило всего пары оплеух, что бы вернуть попытавшегося одуматься парня в 'лоно семьи'. Ну и хрен с ними! Своя голова должна на плечах быть...и вмешаться я права не имею. Хотя желание и присутствует. Окончательно отвернувшись от поляны, на которой стали громко раздаваться подбадривающие крики, смех и свист, сигнализирующие о начавшемся веселье, я направился дальше.
Идя по лесу пытаясь вычленить из множества звуков тот единственный, несущий опасность, я никак не мог избавиться от гнетущих мыслей. Уже трое суток мы прячемся в лесу под Екатеринбургом, аккуратно стараясь пробраться к месту запасной точки перехода. В сороковых годах город бы мы обошли быстро и без особых проблем, а вот в этом времени... Слишком много людей, автомобилей, дорог и посёлков вокруг Екатеринбурга двухтысячных. Единственным хорошим моментом оказалась находка 'заначки' какого-то выживальщика: синей пластиковой бочки с продуктами закопанной в лесу. Наткнулись на неё совершенно случайно, заметив странно порыжевшее пятно травы на небольшом холме. Судя по оформлению тайника, 'специалист по выживанию' был, мягко говоря, неопытным. Об этом говорили и продукты, упакованные в бочку, часть из которых пришла в негодность. Но и оставшегося нам хватило за глаза, у самих-то вообще ничего не было, за исключением оружия и патронов. Но как мало было этих мелких хреновин, без которых наше вооружение превращалось в простые дубинки и кастеты. Как мало! А со всеми этими непонятками, творящимися вокруг нас, можно сказать, что мы вообще безоружны! Пока находишься рядом со Львом Захаровичем, времени на размышления о происходящем не остаётся, умеет он так людей работой занять, что ни на что другое времени не остаётся. А вот в такие моменты, когда проверяешь дальнейший путь, мысли сами по себе в голове роятся. И главная - почему не открылся проход? Если не могли открыть в старом месте, то почему нет сигнала через другие точки? А ведь они должны быть! Ещё это чёртово нападение! Мехлис, как и мы, уверен, что руководство РФ к нему не причастно. Но и вновь выходить на контакт не хочет. Вот и пробираемся к месту перехода потихонечку да полегонечку. Но перехода-то нет, мать его!
Треснувшая неподалёку ветка мгновенно вышибла все лишние мысли из головы. Аккуратно присев, я сместился немного в сторону, и буквально по сантиметру двинулся в сторону шума, который больше не повторялся. Как ни странно, но добравшись до места и не обнаружив там ничьих свежих следов, я даже расстроился. Уж очень захотелось выплеснуть всё скопившееся напряжение на зримого противника. Все эти дни, перед сном всплывает окровавленное лицо по звериному оскалившегося Шамрая, оставшегося на той проклятущей дорожке. В ушах стоят доносящиеся из-за деревьев автоматные очереди и сдвоенный гранатный хлопок, после которого в небо взвился чей-то тонкий скулящий вой, так же резко оборвавшийся, как и появившийся. И давят воспоминания, как в этот момент мы спотыкаясь неслись в глубь леса, в бессилии стискивая зубы. Сколько уже видел смертей за последние годы, после гибели по сути незнакомого мне мужика, на душе особенно гадостно. Эх! Добраться бы до тех, кто заварил эту кашу, да отвести душеньку!
Спереди стал доноситься автомобильный шум и я снова собрался - похоже, что осталось совсем немного. Ещё через несколько минут я удобно расположился в высокой траве на опушке леса, с удобством наблюдая за дорогой метрах в тридцати от меня, по которой катили нечастые автомобили. Вышел я практически тютелька в тютельку. До посёлка, в котором находилась запасная точка перехода, оставалось километра полтора. Пройти тридцать метров, пересечь автотрассу, пробежать ещё столько же до леска и прикрываясь деревцами до цели нашего 'турпохода'.
Понаблюдав за посёлком и окрестностями с разных мест, я покосился на часы и направился назад. Большего я навряд ли высмотрю, а того что увидел - вполне достаточно. Дорогу переходить будем потемну и метров на триста дальше от того места, где я впервые вышел к дороге. Дело в том, что как раз там дорога делает небольшой поворот, благодаря чему мы скроемся из поля зрения стационарного поста перед посёлком. Мало ли, вдруг бойцы ночью через 'ночник' на дорогу поглядывают? А судя по тому, что мы уже видели на других постах, ночник у них есть наверняка. И нафига, спрашивается, нам лишний риск обнаружения? Мы лучше подальше обойдём, благодаря чему подальше и дойдём!
Выйдя на полянку, облюбованную нами для остановки, я обнаружил улыбаяющихся мужиков, и какого-то резко постаревшего, но довольного Льва Захаровича.
- Есть сигнал, Андрей! Живём!
Меня аж повело от известия отчего я скорее не сел, а почти рухнул прямо на траву перед Львом Захаровичем и прикрыл глаза. Блин! Оказывается я по настоящему боялся остаться в родном мире навсегда! А сейчас самый настоящий отходняк, даже голова закружилась и ноги подкосились, как у фанатки-малолетки перед поп-кумиром.
- Всё нормально, Андрей. Всё нормально.
Открыв глаза я встретился взглядом с Мехлисом, который понимающе усмехаясь протянул мне фляжку с коньяком, наш НЗ. Сделав глоток ароматного, согревающего горло напитка, я вернул фляжку Мехлису и почувствовал, что уже пришёл в норму.
- Что-то я того, Лев Захарович, немного...
- Понимаю Андрей, - Мехлис оборвал меня не дав наговорить разных глупостей, рвавшихся мне на язык. - Как дорога? Проблем не было?
-Никаких, товарищ генерал, - когда Лев Захарович начинал говорить таким тоном, ни у кого из окружающих не возникало даже мысли обратиться к нему не по званию, а по имени - отчеству. В такие минуты с тобой говорил не старший товарищ, а Командир. Достав карту, я коротко доложил о результатах разведки и свои мысли о переходе трассы. Задав несколько уточняющих вопросов, Мехлис покосился на согласно кивнувшего на мои слова Никольского, одобрительно что-то пробурчавшего Мамотова, и хлопнул ладонью себя по колену.
- Хорошо. Так и поступим. А теперь, товарищ майор. Расскажите ка нам, почему вы пару раз сбились в рассказе? Андрей. Уж я-то тебя знаю! Что опять натворил? Иначе чего бы ты взглядом завилял, а?
Не поднимая глаз, я рассказал об увиденном на поляне, о своих выводах по предстоящим там событиям и своём бездействии. Мозгами понимаю, что поступить по другому не имел права, а на душе погано и стыдно до омерзения к себе. Неожиданно Лев Захарович коротко сжал моё плечо.
- Не кори себя, Андрей. Ты и сам понимаешь, что не имел права вмешиваться. Хоть от этого на душе и паршиво. Знаешь, на флоте есть такой сигнал -'Следую своим курсом'? Вот и ты так же. Честно говоря, ты меня удивил. Становишься офицером, Андрей. Ну всё! Душеспасительные разговоры окончены. Подъём, товарищи. Выдвигаемся на точку. Порядок движения прежний.
Продвигаясь по лесу метрах в двадцати перед мужиками, я поневоле вспоминал прошедший разговор. Ничего нового мне Мехлис не сказал, я и сам всё понимал прекрасно, но на душе от своей правоты легче так и не стало. И фраза о том, что я становлюсь офицером меня не особенно-то и порадовала. Вроде и похвалили, а чувство такое, будто что-то важное и ценное потерял. То, что и делало меня тем человеком, которому поверило руководство СССР, которого любила Олеся и уважали друзья. Очень сомневаюсь, что нынешнего меня также восприняли бы в сорок первом. Сейчас-то я понимаю, что часто вёл себя как последний дурак или наивный восторженный идиот. Но, может быть, именно поэтому мне и поверили? Нынешний я начал бы умничать, цэу раздавать. И хрен бы мне простили тогда мои многочисленные косяки! Это теперь мне понятно, какой бы я мог вред стране принести, если бы...
Послышавшийся тихий полуплач - полускулёж мгновенно освободил голову от мыслей, приведя в рабочее состояние. Сделав знак 'внимание' остальным, я осторожно направился к здоровенной ели чуть левее нашего маршрута, от которой мне послышался этот странный звук. Стараясь произвести как можно меньше шума, я осторожно отодвинул мешающую ветку и опустил оружие. И как теперь быть?
Перед елью, прямо на земле сидела та самая девчушка с полянки, только вид у неё значительно изменился, и не в лучшую сторону: совершенно зарёванное, исцарапанное лицо, из одежды присутствуют только превратившиеся в грязную, изорванную тряпку брючки, которые когда-то были нежно салатового цвета. И никакого намёка на верхнюю часть туалета, только свежие царапины от веток и прилипший к голому телу девчушки различный лесной мусор. Похоже, что эта дурёха так и не согласилась 'развлекаться' на глазах весёлой компании. Ну хоть на что-то ума хватило! Только собираюсь сделать шаг назад, как это 'чудо в перьях' поднимает голову и смотрит прямо на меня...
-По-по-помоги-ги-те! По-пожа-пожалуйста! - я не успел опомниться, как захлёбываясь слезами и соплями, заикаясь на каждом слове, она повисла на моей шее, причём мне стоило немалых усилий удержаться на ногах. Кое-как отцепив что-то бессвязно пытающуюся рассказать девушку от себя, усадил её на заросший мхом поваленный ствол какого-то дерева и присел перед ней на колено. Ни в прошлой, ни в этой жизни я не мог спокойно переносить женские слёзы, тем более, что рассмотрев лицо девушки вблизи я понял, что она ещё моложе чем мне показалось на поляне. Да ей всего лет четырнадцать-пятнадцать! Совсем ребёнок! Я аж зубами заскрипел от злости на себя, что тогда прошёл мимо, особенно примерно поняв, что хотели с ней сделать. Счастье этих малолетних мразей, что их здесь нет! Вытирая лицо вновь разревевшейся девочки носовым платком, я говорил ей какую-то успокаивающую чушь, совсем забыв о задании, мужиках и возможном гневе начальства. Передо мной сидел трясущийся испуганный ребёнок, которому требовалась моя помощь. Девчушка уже начала успокаиваться, когда из-за моей спины раздался молодой, нагловатый голос:
- Слышь, лесник! Спасибо, что нашу тёлку нашёл. А теперь свали, нахер, отсюда по быстрому,-и сильный толчок в правое плечо бросает меня в сторону, а сзади раздаётся ржач нескольких пьяных молодых глоток, среди которых слышалось и женское повизгивание.
В первый момент я просто обалдел, а потом...накрыло. Из-за обжигающе холодной ярости с головой захлестнувшей меня последующие события отпечаталась в памяти какими-то отрывочными фрагментами. Вот я перекатываюсь через левое плечо и начиная подниматься наношу удар назад вправо локтём правой руки, почему-то уверенный, что там есть противник. И попадаю! Потом боль в левой скуле и худощавое лицо какого-то типа с расширяющимися зрачками серых глаз, между которых впечатывается мой кулак...хруст ломающейся в локте руки и дикий крик сменяющийся воем здоровенного чернявого парня, мешком падающего на землю закатив глаза... хлёсткий, поставленный удар ногой молодого урода, бросивший меня на землю и уже его вой после тычка костяшками моей левой руки по его причиндалам... опять какой-то хруст, крики, женский визг... белое, словно отлитое из алебастра молодое лицо того самого любителя ножей с поляны. Только смотрит он не на меня, на толстый цилиндр глушителя на стволе моего автомата, который медленно приближается к его голове. И знакомый голос из-за спины, заставляющий прийти в себя и вернувший восприятие мира в норму.
- Стасов!!! Отставить!!!
Делаю шаг влево, поворачиваю голову и вижу злое лицо Мехлиса и ошарашенные лица мужиков из группы.
-Та-ак...и что здесь происходит майор? - распределившиеся по полянке мужики контролируют обстановку, а Лев Захарович заложив руки за спину покачивается с носка на пятку. - Мне долго ждать объяснений?
- Товарищ генерал-полковник...
По мере моего рассказа, выражение лица Мехлиса постепенно меняется, а вот злости в глазах становится больше и, что меня особенно радует, направлена она не на меня, а на компанию уродов, которых контролируют мужики. Как теперь я вижу, их семь человек - шесть парней и одна молодая лахудра, которая сейчас сидит на земле прижавшись спиной к сосёнке и закрыв рот ладонями с ужасом смотрит на всех нас. М-да. Покуролесил я однако. И когда только успел? Троим руки переломал, у одного нога в другую сторону выгнута. Про разбитые морды вообще молчу! Правда и мне нехило прилетело. Уже во время доклада Мехлису почувствовал, как болит левое бедро, заставляя переносить тяжесть тела на правую ногу. Простреливают болью рёбра с правой стороны не давая нормально дышать. Левый глаз стремительно заплывает, а распухшие губы делают мой рассказ малопонятным. Блин! И когда успел столько плюх пропустить?! Ещё и копчик заболел!
Пока я докладывал о произошедших событиях, Никольский быстро обыскивал лежащих уродов, а Мамотов, присев на корточки, что-то тихо спрашивал у скрутившегося кольцом любителя ножей, причём тот время от времени начинал повизгивать. Видимо коллега его всерьёз расспрашивал. А посмотрев на вещи, принесённые чему-то улыбающимся Никольским, мне стало не очень хорошо. Только теперь я понял, как мне повезло! Как оказалось, ребятки были не пустыми: четыре ножа, два пистолета, в которых я опознал 'недомакаровых' ИЖ71, использующихся разными ЧОПами и револьвер(вставить название). Получается, что я в очередной раз прошёл по самому краешку. Заметь эти скоты автомат сразу, просто влепили бы мне пулю в спину, и всё, пипец котёнку! Ну когда же наконец я научусь пользоваться всем, чему учили не самые плохие учителя в мире, в том числе и сама жизнь?! Покрутив головой под понимающим взглядом Никольского так, что хрустнули шейные позвонки, я посмотрел влево и невольно улыбнулся, отчего сразу заболело лицо и из начавшей подсыхать губы снова побежала кровь. Уж очень смешно выглядела найденая мной девчушка, во все глаза уставившаяся на нас. Причём больше внимания она уделяла не мне, а Льву Захаровичу, отчего даже немного обидно стало. И куда делся страх у этой пигалицы? Вернее страх ещё читался на грязной, зарёванной мордахе. Но он скорее был остаточным, проходящим, А вот любопытство, радостное узнавание в смеси с неверием, присутствовали в полном объёме. Причём неверия становилось всё меньше, а радости и уверенности всё больше.
Тем временем, принявший какое-то решение Лев Захарович проследив за моим взглядом повернулся к девочке, и та вдруг негромко ляпнула, словно при встрече поп-идола в простом автобусе:
- Точно он. Не врали американцы значит. Ой мамочки....
Интерлюдия 1. Москва, Кремль, рабочий кабинет Президента РФ
На экране плазменного телевизора появилась надпись: 'Допрос оперуполномоченного(районгорода) старшего лейтенанта полиции Леднёва А.П. от......2013г. Г.Екатеринбург, кабинет следователя областного управления ФСБ по Свердловской области. Допрос производит майор ФСБ Шаров И.В.' сменяется изображением небольшого светлого кабинета. Камера установлена за спиной проводящего допрос офицера, в неё попадает большей частью допрашиваемый в форме офицера полиции.
-Итак, приступим, - офицер ФСБ достаёт удостоверение и протягивает его полицейскому, сидящему за столом напротив. - Ознакомьтесь с моими документами. Это для того, чтобы вы понимали, Алексей Петрович - дело на контроле у Президента и занимается им только центральный аппарат госбезопасности. И ещё один момент. Я понимаю, что за прошедшую неделю вам, мягко говоря, изрядно надоели допросы и нервотрёпка, устраиваемая вашим руководством. Именно поэтому хочу вам пояснить, сейчас я не допрашиваю вас. Мне бы хотелось в ходе нашей беседы, именно беседы, не допроса! - не столько выяснить какую-то новую информацию, сколько услышать вашу оценку произошедшим событиям и действиям некоторых интересующих нас людей. И, чтобы вы немного увереннее себя почувствовали, надо признать с удовольствием, сообщаю - час назад арестован полковник Ермолаенко. На его место назначен восстановленный в органах майор Неклюдов. Надеюсь это известие добавило вам положительных эмоций? И добавлю от себя - шансов выкрутиться, у полковника и некоторых других людей, нет никаких.
Уставшее, хмурое лицо полицейского с каждым словом майора словно молодело, а в конце на тонких губах старшего лейтенанта появилась злорадная улыбка, которую он безуспешно пытался скрыть а потом, словно махнув рукой, улыбнулся открыто и широко.
- Не скрою, товарищ майор, обрадовали вы меня очень сильно! Такое чувство, что воздух чище стал, даже здесь.
- Понимаю вас. Когда мразь убирают из общества, всегда улучшается атмосфера. Так что, Алексей Петрович, побеседуем? Давайте начнём с момента, когда вам позвонил Ермолаенко.
-Хорошо, товарищ майор. То его распоряжение мне сразу не понравилось. Слишком дурно оно пахло. Слишком сильно оно напоминало действия боевиков в Чечне, когда они вычисляли движение определённых людей или грузов. Со мной и армеец-прапорщик согласен был. Но и полностью игнорировать его я не мог.
- Почему не могли, Алексей Петрович? И давайте без званий. Хорошо?
- Хорошо...Игорь Васильевич...Почему не мог? Я половину своих парней не знал, тем более, что двое были из горувэдэ. Не было никакой гарантии того, что они не получили каких-то распоряжений по поводу тех людей. Меня бы сожрали потом гарантированно! И хорошо, если бы под статью не подвели, как некоторых из наших.
- Но ведь все сотрудники полиции и солдаты должны были сдать сотовые и...
-Игорь Васильевич! Ну...ну нельзя же быть таким...наивным. Извините, за мои слова, но...Мы в какой стране живём? Да прикажи завтра нашим людям иметь не более одного телефона и одной 'симки', как все кинутся правдами и неправдами добывать себе новые сим-карты и дополнительные сотовые! Может какие-то молодые дурачки и послушаются, а те кто постарше и поопытнее...Нет, Игорь Васильевич. Наверняка у мужиков были и есть сотовые!
- Вы так уверенно про это говорите, что и у вас он есть, Алексей Петрович? Да я всё понимаю! Тем более, что вы правы насчёт страны нашей...Что-то мы с вами отвлеклись. Давайте вернёмся к нашему делу. Значит вы считали, что среди ваших бойцов могут быть предатели?
- Не предатели, Игорь Васильевич! Ни в коем случае не предатели!
- Ну хорошо, хорошо. Сформулирую по другому. Люди, преданные лично полковнику Ермолаенко. Так лучше?
- Да. Так лучше Игорь Васильевич, и я действительно не знал, не поступит ли подобная информация от них. А уж когда к нашему КПП вышла та компания из леса...
- Повторите ещё раз, как именно это произошло.
- В 22 часа 45 минут, сержант Семёнов, начал осмотр подходов к КПП на Северо-Западном направлении. В связи с тем, что было уже достаточно темно и в целях скрытого обнаружения возможных нарушителей режима военного положения, использовалась не прожекторная установка, а стационарный ПН(прибор ночного видения) с УФ-прожектором(ультра-фиолетовый прожектор). В 22 часа 53 минуты, на границе наблюдения Семёнов обнаружил неизвестных обнажённых людей и подал сигнал тревоги. Неизвестные были освещены стационарным прожектором, а старший прапорщик ВДВ Фролов возглавил оперативную группу выдвинувшуюся к неизвестным. В 23 часа 15 минут, группа вернулась на пост доставив семь человек: шесть мужчин и одну женщину. Все семеро были обнажены, имели множественные ранения и ушибы различной степени тяжести. Трое мужчин имели переломы верхних конечностей, а один - раздробленный коленный сустав правой ноги. Помимо этого, у троих мужчин, двух с переломами рук и одного без тяжёлых травм, с помощью тонкой лески были перетянуты мошонки и, отдельно, половые члены. Насколько я знаю, в дальнейшем они были ампутированы для спасения жизни пострадавших. У женщины, вернее молодой девушки, из повреждений, которые можно было отнести к травмам, была обширная гематома на ягодицах и вывихнутый средний палец на правой руке. Общими у всех семерых задержанных были царапины и комариные укусы. Всё таки голыми по лесу шли. А когда по результатам экспресс-допроса выяснились причастные к такому появлению этой компании...
- Понятно. Вы сразу сообщили по команде. Правильно?
- Да, товарищ майор. Как и было в полученном накануне циркуляре. Старший прапорщик поступил так же.
- А Ермолаенко?
- Ему я доложился уже после отбытия с КПП спецгруппы, около семи утра.
- И как он отреагировал? Ругался? Угрожал? Был спокоен?
-Знаете, Игорь Васильевич, - офицер полиции на экране задумался и медленно, словно пробуя слова на вкус продолжил.
- Мне показалось, что он был подавлен...хотя нет...скорее...ему уже было всё безразлично...словно человеку, которому врачи сообщили о том, что ему остались даже не месяцы или дни жизни, и даже не часы, а минуты. Словно даже на отчаянье времени уже нет.
- Такое впечатление сложилось с самого начала разговора?
Полицейский снова задумался, а потом уверенно ответил.
-Нет. Сейчас я вспоминаю, что была небольшая пауза в разговоре, мне даже послышался звук, словно пришло сообщение в 'аське'. Вот после этой паузы, кстати, очень короткой, едва уловимой, Игорь Васильевич, он и стал разговаривать устало - безразлично.
Сидящий перед экраном телевизора мужчина нажал кнопку пульта, останавливая воспроизведение, и повернулся к президенту.
-Владимир Владимирович, удалось установить, что в это время, на телефон, принадлежавший жене Ермолаенко, пришло СМС сообщение из Московской области. Текст сообщения следующий: пуля, яд, верёвка. Выбор за тобой. И подписано - Судьба. Автора установить не представляется возможным - телефонный номер отправителя зарегистрирован на умершего в прошлом году алкоголика из г. Подольска. Сейчас производится поиск подобных номеров, но сами понимаете, это работа даже не на один год.
- Да уж, - президент согласно кивнул. - Встретиться бы с этой 'судьбой', да поговорить...конфиденциально...Ну да ладно. Надеюсь, что сбудется эта небольшая мечта.
Президент мечтательно улыбнулся прикрыв глаза.
- Представляешь, комната, в которой чего только нет - тут тебе и иголочки разные, и клещи на любой вкус, и трансформатор тока с широчайшей регулировкой! Про стоматологические хохаряшки вообще молчу! Под рукой реанимационная бригада, а на мраморном столе... пристёгнутый широкими ремнями этот мудак!
Покосившись на улыбнувшегося(имя) президент наклонился вперёд, словно собираясь лечь на стол и поинтересовался.
- А чему ты, собственно, улыбаешься? По большому счёту - мы в полном дерьме! У нас в органах шпионов больше, чем честных сотрудников!
Убедившись, что его слова восприняты так, как он и рассчитывал, Владимир Владимирович снова принял нормальную позу и уже спокойно продолжил.
- А что там по линии ФМС?
- А там интереснейшая информация, Владимир Владимирович. Только по настоящему интересной она стала после обращения к архивам.
- Да не тяни ты кота...Что там?
- За последние полтора месяца, несмотря на сложившуюся политическую обстановку и значительное охлаждение в наших отношениях с Германией, на территорию России въехало двадцать три тысячи немецких туристов. Причём в большинстве случаев целыми семьями, от маленьких детей, до стариков. Все они просто горели желанием побывать в Сибири, а именно - в Красноярском крае. Вчера получены максимально возможные данные о них, которые, как мне кажется, всё объясняют. Они все выходцы из ГДР.
Молча поднявшись из-за стола, Владимир Владимирович прошёлся по кабинету. Постепенно успокаиваясь постоял немного у окна, и тихо, не рассчитывая на ответ произнёс.
- Чем же это всё закончится, а?
Глава 2.
-Всеволод Николаевич, разрешите обратиться с личной просьбой?
Меркулов удивлённо вскинул левую бровь и разрешающе кивнул, с интересом ожидая продолжения. И удивление и интерес руководителя госбезопасности были понятны - за годы, которые он меня знал, случаи таких просьб можно было пересчитать по пальцам рук.
- Я по поводу Мамотова, Владислав Николаевич. Никак нельзя...
-Нет, товарищ майор, - Меркулов покачал головой, а обращение по званию ясно дало понять, что с неформальностью беседы покончено. - Принятое решение изменению и обсуждению не подлежит. Из органов его не уволят, но продолжит службу он в системе исполнения наказания, причём на должности не связанной непосредственно с оперативной работой.
Слушая Меркулова, я вдруг неожиданно понял, что он волнуется и искренне переживает за немногословного мужика из нашей группы. Судя по всему, он был лично знаком с Мамотовым и произошедшее воспринимает очень близко к сердцу. Подтверждая мои мысли, Всеволод Николаевич поднялся из-за стола, раздражённо махнул рукой на мою попытку подняться, и стал прохаживаться по кабинету, явно стараясь успокоиться. Неожиданно, он опять перешёл на неформальный, доверительный тон.
- Поймите, Андрей. Дело ведь не столько в том, что он сделал, а как! Вот что главное! Пристрели он тех подонков и особых вопросов не возникло бы ни у кого. Даже у руководства РФ. Но эта выходка с леской... Да. Я знаю о истории с его младшей сестрой, которую жестоко изнасиловали и убили подонки, напоминающие тех. Но это не оправдание его поступку! Советский офицер просто не имеет права опуститься на одну ступеньку с бандитами и подонками! Тем более - офицер спецслужб! Вы в курсе заключения врачей по вашей группе? Очень хорошо! Помните что там о нём написано? Только благодаря их заключению, к капитану Мамотову не приняты более серьёзные меры.
Я опустил глаза. С заключением специалистов не поспоришь. Нас всех, включая Мехлиса, на месяц буквально выгнали в отпуск, который у меня начинается завтра. А вот с Мамотовым всё было намного хуже. Не выдержала психика Дмитрия Александровича Мамотова напряжения последних лет. Мартынов немного о нём рассказал, уже после того, как нас выпустили цепкие руки следователей и врачей, которые вцепились в нас мёртвой хваткой по возращении. Только Лев Захарович избежал части мучений - его мучили только врачи. А на нас отвязались по полной программе! А когда с той стороны пришёл запрос с вежливой просьбой прокомментировать произошедшее с гражданами РФ... Тогда я впервые понял тех, кто после сильного испуга проверяет у себя сухость штанов. Разъярённый Берия, переходящий со змеиного шёпота на львиный рык сменяющийся нормальной речью - и так весь разговор! Бледный Мехлис, машинально ищущий на поясе кобуру тоже не придаёт уверенности в будущем благополучии. Только потом объяснили, из-за чего весь сыр-бор.
Как оказалось, после того, как мы покинули поляну где тормознули меня с приведением подонков в неживое состояние и направились к месту перехода захватив с собой девчушку, Мамотов вернулся. У мужика просто сдали нервы, уж больно была похожа спасённая девочка на его младшую сестру, которую перед войной изнасиловали и убили три подонка, один из которых был сыном какого-то деятеля из аппарата одного из республиканских ЦК. Мерзавцев посадили, но Дмитрий, оставшийся один, на целом свете, только чудом не сорвался. Потом война, которую он встретил ловя диверсантов на севере Белоруссии, отступление до Москвы, большую часть которого он провёл в немецких тылах. Потом СМЕРШ и работа в спецгруппе, расследовавшей преступления гитлеровцев на территории СССР, а затем направление к нам. И по отдельности-то всё даром не проходит для человека, а вместе взятое, да с учётом сложившейся ситуации в другом мире... Сорвался бывший майор. Воспользовался тем, что он был замыкающим, вернулся к поляне, где мы оставили уродов, и сделал так, чтобы они никогда и никого больше не могли изнасиловать. По большому счёту я был с ним согласен: для таких мразей смерть - слишком лёгкий выход. Тогда, на поляне, мы их допросили. Не так, конечно, как немцев-языков, но жёстко. От услышанного становилось на душе премерзко, столько мерзости скопилось в поганых душонках! Оказалось, что у них была традиция, 'на хор' пускать молоденьких дурёх. А если они ещё и девственницы, то для мразей это был вообще самый кайф! Ведь большинство были детьми небедных родителей, занимавших немаленькие посты в органах власти и бизнесе, поэтому чувство безнаказанности было полным. Которое оправдывалось... до встречи с нами. Вот он, по сути, и кастрировал главного заводилу этого мероприятия, его охранника, с радостью участвовавшего в развлечениях подопечного, и урода, так сказать, 'поставщика дурёх'. Подружке 'главгада' отбили задницу ремнём за грубость ещё мы, по приказу Мехлиса, а вот палец вывихнул я. Нечего 'факи' показывать!
А спасённая девчушка оказалась дочкой преподавателя истории одного из вузов Екатеринбурга, которую пригласил на пикник её друг с детских времён...по просьбе 'поставщика' приправленной серо-зелёными бумажками. Но самое поразительное то, что она узнала Мехлиса! Надя Елецкая, как оказалось, благодаря папе тоже увлекалась историей, только не древней, как он, а историей СССР. А уж после слухов и шумихи в интернете и СМИ по поводу нашего появления, она вообще на этой теме повернулась. И тут такое! Встреча с настоящей 'кровавой гебнёй' да ещё под командованием маньяка-Мехлиса! Как же она нас достала, пока мы не вывели её на окраину посёлка отдав сотовый одного из ублюдков и дождавшись, пока за ней не подъедет машина. Причём полиции.
А теперь нас всех 'любят' здесь. Причём очень, очень сильно. Мартынов намекал, что Льва Захаровича Сам, так сказать, возлюбил по самое не могу!
- В общем, Андрей, радуйся, что для вас всех эта история закончилась хорошо. Как там у вас говорят - обделались лёгким испугом? Так что отдыхай, а через месяц будет видно, что и как...
Выйдя из кабинета уже не наркома, а министра государственной безопасности СССР, я направился к кадровикам, а в голове крутились нехорошие мысли о будущем. Раньше, до обладания постоянной связи с моим родным миром, я чувствовал себя более...уверенным и защищённым. А теперь...чёрт его знает, что решит руководство насчёт майора Стасова, из-за произошедшего не ставшего подполковником. Ещё и немцы эти непонятные откуда-то появились. Шляются по министерству как по рейхканцелярии, штирлицы, блин!
Отпуск, отпуск, золотое время...Ага. Счаззз! У начальства ну очень оригинальное понимание того, как должны проводить отпуск их подчинённые. Немного отойдя от общения с Меркуловым, я поплёлся к кадровикам. Увидев улыбку на лице встретившего меня 'секретчика' я не напрягся, а зря! Нагрузил он меня по полной! Первым делом потребовалось срочно произвести замену удостоверения. На мою попытку побурчать, что корочки менял совсем недавно, он вытащил выписку из недавнего приказа, согласно которому я стал оперативным сотрудником нового управления 'С', возглавляемого Судоплатовым, но подчинялся я напрямую Меркулову. И в то же время, откомандирован в распоряжение члена Политбюро ЦК ВКП(б) Берии Лаврентия Павловича. Немного ошалев от озвученных формулировок, я открыл рот для уточнения непонятных моментов, как этот улыбчивый изувер с майорскими погонами выложил на стол довольно пухлую папку.
- А вот это, Андрей Алексеевич, наша с вами общая недоработка, - он помолчал, словно ожидая моего согласия на совершенно непонятное мне заявление. Не дождавшись от меня какой-либо вменяемой реакции, Сорокин вздохнул и продолжил.
- Из-за твоих постоянных командировок, мы упустили из виду очень важную часть нашей работы. Ты когда последний раз сдавал зачёты по физо? По стрелковой подготовке? Проходил курс повышения квалификации? Сдавал зачёты по законодательным актам и политической обстановке?
Смотря на моё охреневающее лицо, Сорокин снова вздохнул.
- Вот и я о том. Давно всё это было, товарищ майор. А ведь я перечислил только самые главные, напрямую касающиеся твоей службы моменты. Так что, товарищ Стасов, радуйтесь! Благодаря тому, что руководство предоставило вам целых тридцать дней освобождения от службы, мы сможем ликвидировать эту проблему!
И понеслось! Уже через неделю я с нежностью вспоминал, как выходил из немецкого окружения в степях. Подумаешь, в летней форме глубокой осенью ползать по промёрзшей степи в каждую минуту ожидая, что тебя обнаружат фрицы и на этом твоя жизнь прекратится. Это такая ерунда! Я бы с радостью вернулся туда, чем изучать зубодробительные формулировки должностных инструкций. А ведь по ним ещё и зачёты сдавать пришлось! А вот работа с документами политической направленности меня всерьёз увлекла. Причём до такой степени, что сам, без напоминаний, зарылся в работы Сталина, и именно они произвели на меня наибольшее впечатление. Я конечно понимал, что многие его слова в будущем беспардонно искажались и перевирались. Но что это делалось в таких масштабах, в том числе и первыми лицами Советского Союза не ожидал. Тот же Хрущёв, сковородку ему погорячее в аду, откровенно врал ссылаясь на реальную речь Сталина. Помнится он говорил следующее: "В докладе Сталина на февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 года "О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников" была сделана попытка теоретически обосновать политику массовых репрессий под тем предлогом, что по мере нашего продвижения вперед к социализму классовая борьба должна якобы все более и более обостряться. При этом Сталин утверждал, что так учит история, так учит Ленин". В своё время и я верил этим словам, потом появились сомнения, а сейчас, вчитываясь, понимал всю правоту Иосифа Виссарионовича, подтвердившуюся в истории моего мира. Да и раньше...никто ведь не мешал ознакомиться с реальными текстами выступлений. А Сталин тогда говорил о следующем: 'Чем больше будем продвигаться вперед, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить Советскому государству, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы как последние средства обреченных.
Надо иметь в виду, что остатки разбитых классов в СССР не одиноки. Они имеют прямую поддержку со стороны наших врагов за пределами СССР' И в чём он оказался неправ? Да и к репрессиям он не призывал, говорил о строго индивидуальном подходе при рассмотрении персональных дел и образовании курсов политического образования. К своему удивлению я узнал, что такие курсы были созданы только теперь, через восемь лет после озвучивания идеи! Сделав в памяти заметку, что когда окажусь в том мире, стоит полазить в инете на эту тему, я решил побеседовать по этим вопросам с парторгом. Зачёты ему сдавать, вот после них и побеседуем. Не прибьёт же, в конце концов?
Новый секретарь партийной организации министерства подполковник Леусов, оказался въедливым, но вменяемым мужиком. Погонял он меня изрядно, но общаться с ним было интересно. Причём, как оказалось, он любитель поспорить. Несколькими замечаниями, вопросами и комментариями он с удовольствием втягивал тебя в спор, выполняя в нём роль своеобразного 'адвоката дьявола'. При этом с лёгкостью цитировал труды не только Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина, но и ссылался на философов как древнейших времён, так и более современные труды. Когда я брякнул, что в споре рождается истина, Леусов усмехнулся:
- Раз уж вы, майор, ссылаетесь на такого авторитета философии как Сократа, то должны знать и другие точки зрения. Например Ювенал говорил : воздержись от спора - спор есть самое невыгодное условие для убеждения. Мнения - как гвозди: чем больше по ним колотить, тем крепче они вонзаются. Кстати, многие считают, что под спорами Сократ имел ввиду немного другое - беседы. Согласитесь, майор, что это значительно меняет смысл выражения?
- Тогда зачем вы заставляли меня спорить, Иван Васильевич? - мне стало ещё более интересно общаться с парторгом. Ну никак я не ожидал встретиться не с этаким ходячим цитатником, а с образованым, интересным человеком.
- А как ещё понять, действительно ли вы разбираетесь в вопросе, или тупо вызубрили необходимые материалы ничего не поняв в сути прочитанного?
В итоге, проговорили мы с Леусовым ещё добрый час, от чего я получил искреннее удовольствие. Я и так знал, что рядом есть множество незаурядных людей, но так свободно, на отвлечённые темы мне беседовать ещё не доводилось. А уж с учётом того, что я общался с парторгом 'кровавой гебни'...Уже в конце разговора мне вспомнились замечательные, на мой взгляд, стихи Феликса Кривина:
- В споре рождается истина!
- Что ты, Сократ, не надо, спорить с Богами бессмысленно
Выпей-ка лучше яду
Пей, говорят по-гречески, просят как человека!
Так осудило жречество самого мудрого грека.
Праведность - дело правое, правда - карается строго,
Но не боялись смертные выступить против Бога
Против его бессмысленных, бесчеловечных догматов.
В спорах рождались истины и погибали Сократы...
- Чьи это стихи, Андрей Алексеевич? - немного помолчав, с интересом спросил Леусов, тихонько повторив последнюю строку.
- Не помню, Иван Васильевич. Услышал когда-то и запомнилось, - я пожал плечами. Не говорить же ему, что автор этих строк сейчас совсем молодой парнишка. Да и жив ли он теперь, после всех изменений произошедших в истории этого мира.
- Жаль. Очень жаль. Хотелось бы почитать ещё что-нибудь этого автора, - Леусов помолчал и неожиданно подытожил.
- Хорошо мы с вами пообщались, Андрей Алексеевич. Очень хорошо. Хвосты вы свои подчистили, в деле я отметку поставлю. А на прощание вам такой вопрос - почему вы не подали заявление о приёме в партию? Хорошо подумайте. Надумаете - жду вашего заявления, естественно с рекомендациями...
Интерлюдия 2. Москва, Министерство государственной безопасности СССР, камера внутреннего изолятора. Сентябрь 1945г.
-Здравствуйте, господин Мюллер. Присаживайтесь, - Влодзимерский с интересом смотрел на бывшего шефа самой жуткой спецслубы в истории. Правда очень многие господа из другого мира воспитанные в традициях либерально-демократических ценностей, на первое место поставили бы его службу, на что генерал-лейтенанту государственной безопасности СССР было абсолютно наплевать. Тем более, что у него появилась надежда когда-нибудь очень близко пообщаться с некоторыми уродами, по ошибке Создателя носящими русские имена-фамилии. Надежда маленькая, почти призрачная...но раньше не было и такой!
- Здравствуйте, господин Влодзимерский, - и так не отличающийся выдающимся телосложением, Генрих Мюллер за последнее время стал выглядеть просто болезненно худым человеком.
- Позвольте вопрос?
-Да, пожалуйста, - Лев Емельянович утвердительно кивнул и пододвинул поближе к подследственном початую пачку американских сигарет, солдатских 'лакиз'.
- Не сочтите за наглость, но мне ужасно любопытно, о чём вы только что думали? Просто у вас было такое мечтательное выражение глаз...- Мюллер покрутил в руках сигарету и вернул её к подругам в пачку.
-хотите сказать, что оно так не вяжется с людьми нашей профессии? - Влодзимерский улыбнулся. - А знаете...пожалуй скажу.
Он прикурил сигарету, задумчиво выпустил несколько клубов дыма, а затем негромко продолжил.
- Только прежде чем рассказать это, хочу немного поговорить о другом. Как вам материалы, которые вы просматривали и изучали предыдущий месяц? Надеюсь у вас нет сомнений в их подлинности?
- Нет, господин генерал, - лицо Генриха Мюллера осунулось ещё сильнее, хотя только что казалось, что такое физически невозможно.
- Поначалу у меня возникла мысль о талантливой фальсификации, но потом... Нет. Всё, что мне было продемонстрировано - правда. Возможно несколько однобокая, поданая в нужном вам русле, но подлинная информация. Я и так был убеждён, что ваша система лучше той, которую строил Гитлер, ну а владея такой информацией вы...
- Вы немного неправы, герр Мюллер, - Влодзимерский прервал 'гестапо-Мюллера'и вновь подтолкнул к тому сигареты. - Всё, что вы читали и смотрели - из мира, в котором СССР победил даже не подозревая о существовании других миров. Всего на месяц позже, чем мы. И как вам увиденное и прочитанное?
- Мерзость! - маленькие, утонувшие в обострившихся глазных впадинах глаза Мюллера яростно блеснули.
-Превратить Германию в такое...В такую...Знаете, господин генерал, у меня впервые в жизни ощущается недостаток словарного запаса. Все ругательства, которые я знаю, кажутся мне недостаточно выразительными. Педерасты у власти, гордящиеся и пропагандирующие свою ненормальность... Немцы, кормящие стамбульских голодранцев и албанских ублюдков...богатая Германия, при этом превратившаяся в чёрт знает что, идущая к своей гибели и незамечающая этого... Это страшней, чем последствия Версаля, господин генерал...
Дождавшись, пока Мюллер успокаиваясь выпьет стакан воды, Влодзимерский продолжил.
- Так вот, герр Мюллер. Вы теперь знаете, что произошло не только с Германией, но и с советским Союзом. Верно? А теперь представьте себе, всего лишь на миг! Что у меня появилась возможность плотно пообщаться в этих стенах с людьми, которые причастны к развалу моей страны и с теми, кто продолжает этим заниматься. Пусть и в другом мире.
- Господин генерал. Что я должен делать?
Влодзимерский внимательно посмотрел в глаза Мюллера, сверкающие яростью и решимостью. Мгновение помолчав, он достал из папки небольшой лист бумаги и положил перед шефом гестапо.
- Вот предложения правительства СССР. Ознакомьтесь...
Глава 3.
- Давай не опаздывай только!
Я закивал как болванчик и припустил к воротам аэродрома, где меня ждала машина. Наконец-то отдохну! Долбаные зачёты сдал, даже по химподготовке, про которую вспомнили в последний момент. И у меня осталось целых девять дней и разрешение выехать в Свердловск! А имея знакомых в авиаполку специального назначения договориться с 'попуткой' смог бы кто угодно. Вот я и несусь к машине, чтобы за два часа успеть добраться до общаги с вещами и вернуться назад. Потом несколько часов и ...
- Товарищ майор! Старшина Таскин. Вас срочно в управление.
Глядя на немолодого лейтенанта выполняющего обязанности курьера, я понял правителей прошлого казнивших гонцов принёсших плохие известия. Как же мне хотелось его пришибить, господи...как же хотелось!
Хмуро кивнув гонцу, забрался на заднее сиденье закреплённой за мной эмки и не глядя на сочувственно косящегося на меня водителя пробормотал.
- Отбой гостиница, давай в 'контору', - и невидящим взглядом уставился в окно. Не припомню, чтобы мне когда либо было настолько обидно. Хорошо сейчас простым воякам - для них война закончилась почти для всех. А наша контора... Сдавая зачёты пообщался с мужиками и охренел от происходящего. В Белоруссии, на Украине, по всей Прибалтике и Польше ведутся чуть ли не войсковые операции. Целые дивизии относящиеся к МГБ и МВД носятся по лесам в поисках всяческих уродов. Мужики говорят, что даже танки порой используются, причём с обеих сторон. Я уж молчу про Дальний Восток, где и армейцы затрахались гоняться за недобитыми самураями да разными бандюганами. Но был бы я там, то и вопросов бы не было. Пахал бы как все. А тут...поманили ослика морковкой, он ломанулся, а там - облом. Думаете ослику не обидно? А вот хренушки! Обидно, да ещё как!
Из-за своих переживаний и не заметил, как добрались до лубянки. Пройдя привычную процедуру проверки документов направился за прихрамывающим лейтенантом, продолжая мысленно материть руководство и время от времени пыхтя как перепревшая каша. Уже на подходе к кабинету Меркулова, до меня вдруг дошло, что сейчас я похож не на сотрудника госбезопасности, а скорее на самого знаменитого медведя всех времён и народов. На самого русского медведя в мире, не смотря на то, что он с рождения британец. На Винни-Пуха. Поэтому заходил в приёмную министра уже улыбаясь, чем вызвал недоумённый взгляд нового секретаря Всеволода Николаевича. Можно подумать к шефу все идут с похоронными лицами. Выслушав тихий доклад лейтенанта, который сразу после него куда-то испарился, капитан попросил меня подождать, а сам как-то ловко ввинтился в дверь ведущую в кабинет Меркулова. Учат их всех этому специально что ли? Ведь дверь-то совсем чуть-чуть приоткрыл - а уже внутри. У Лаврентия Павловича секретарь тоже как-то ловко в кабинет проникал. Интересно, у Иосифа Виссарионовича так же? Но обдумать эту мысль я не успел - передо мной вновь появился капитан и тихо предложил входить.
Как я и подумал, Всеволод Николаевич был не один. Помимо него в кабинете сидели чем-то недовольный Мехлис, незнакомый полковник, мощной фигурой напоминающий матёрого медведя, и светловолосый ухоженный мужик в гражданском, лет пятидесяти на вид. Как это уже не раз бывало, Меркулов прервал меня не дослушав мой доклад.
- Присаживайтесь, Андрей Алексеевич. Извините, что пришлось прервать ваш отпуск, но ...сами понимаете. Знакомьтесь, - он указал рукой на полковника. - Полковник государственной безопасности Щербань Дмитрий Болеславович. Переведён в управление из Краковского отделения 'смерша'.
Интересный дядька! Получается он совсем недавно пшекам бестолковки выправлял? Ну с такими лапами, по недоразумению называемыми руками, ему это было делать не особенно сложно. А умный, с лёгкой хитрецой и иронией взгляд карих глаз вэтом мнении меня только утвердил. Не из кабинетных дядя, типа меня, а скорее из настоящих волкодавов.
- А это Петер Хаузер, внештатный сотрудник нашего управления.
Вот после этих слов я нехило подвис. Немец! Гражданский! Внештатный сотрудник гэбэ! Пусть и в сорок пятом году?! А когда этот белобрысый 'истинный ариец' дружелюбно улыбнулся... Ну не могут у современного человека быть настолько ухоженные зубы! Сейчас же, кажется, металлокерамику ещё делать не умеют? Земляк что-ли?!
Видимо физиономия моя хорошо передала мои эмоции, потому что Лев Захарович коротко хохотнул и проворчал:
- Я же говорил, Всеволод Николаевич, поймёт. Так что причитается с вас.
Они что, ещё и поспорить успели на мою сообразительность? Вот жеж...и это представители высшего руководства СССР? Хотя...помнится я слышал про шутки Самого. Говорили, что чувство юмора у Виссарионовича ещё то! А тем временем улыбнувшийся Меркулов продолжил.
- Вообще, товарищ Хаузер только пока является внештатным сотрудником нашего министерства. А так...вам, Андрей Алексеевич, о чём-нибудь говорит слово ШТАЗИ?
Оп-паньки! Это ж гэдээровский кагэбэ! Даже по тому немногому, что я слышал об этой конторе было понятно, что ребята были ну очень серьёзные!
- Судя по вашему лицу - слышали, - Меркулов вновь широко улыбнулся и даже Мехлис перестал выглядеть таким недовольным. Я что у них сегодня, за клоуна прохожу? Начальство веселю?
- Так вот. Товарищ Хаузер, капитан министерства государственной безопасности Германской Демократической Республики, коллега Дмитрия Болеславовича.
После этих слов Меркулова мне оставалось только мысленно присвистнуть. Так вот что за 'штирлицы' шлялись по министерству! Это ж какую информацию могли притащить эти мужики, раз Меркулов цветёт и пахнет да ещё и группу создаёт с участием одного из них? И один гэдээровский контрразведчик при работе даже в этом времени сила, а уж на той стороне, да не один...
Пока мысли в моей бестолковке устраивали ураган, Меркулов раскрыл лежащую перед ним папку и продолжил.
- К сожалению, товарищ Хаузер не сможет работать непосредственно в вашей группе. Сами понимаете, таких как он спецслужбы западной Европы и США мгновенно опознают, что может привести к нежелательным для нас последствиям. Только по этой причине товарищ капитан будет выполнять функции удалённого эксперта-консультанта. Периодичность связи и другие технические вопросы будут оговорены позднее, после окончательного утверждения членов делегации. Предваряя ваш вопрос, Андрей Алексеевич, - Меркулов усмехнулся посмотрев на меня.
- Ваша кандидатура утверждена по представлениям члена политбюро товарища Берии и Льва Захаровича, - кивнув в сторону Мехлиса, Всеволод Николаевич мгновение помолчал, словно сомневался - стоит ли продолжать? и негромко добавил.
- Несмотря на случившееся на вашем последнем задании, вы назначаетесь заместителем руководителя группы генерал-полковника Мехлиса с присвоением очередного специального звания подполковник государственной безопасности. В ваши обязанности входят представительские функции, сбор открытой информации по теме вашей группы, первичная аналитика и мероприятия, которые можно охарактеризовать как связи с общественностью. Полковник ГБ Щербань, утверждён в роли второго заместителя. Оперативная работа, как и охранные мероприятия, находится целиком в его компетенции.
-Дмитрий Болеславович, - Меркулов переключился на медведеподобного полковника, который абсолютно индифферентно отнёсся к известию, что первый зам младше по званию. - Подполковник Стасов имеет неприятную особенность - притягивать к себе неприятности. Почти всегда это заканчивается с немалой пользой для дела, но всё когда-нибудь может измениться. Поэтому обратите особое внимание охране Андрея Алексеевича, тем более, что он относится к категории секретоносителей высшей категории.
Так товарищи. Задачи и цели вашей группы озвучит завтра ваш непосредственный руководитель, с остальными членами вашей группы вы познакомитесь после её утверждения, я думаю что послезавтра. А пока... полковник Щербань, подполковник Стасов, обратитесь в спецчасть для ознакомления с документацией. Стасов, не забудьте ознакомиться с приказом и заменить удостоверение, а то знаю я вас...вы свободны, товарищи офицеры.
Оказавшись в приёмной. Переглянулись со Щербанем и решили - спецчасть подождёт, а вот перекурить нам просто необходимо. Да и поговорить не мешает...
А со следующего дня началось 'веселье'. Знакомство с группой и инструктажи, инструктажи, инструктажи.
В этот раз группа была смешанного типа: три женщины и семь мужиков. При этом 'людей в погонах' было только пятеро, из них пара - крайне симпатичные особы из нашего министерства. Первое знакомство прошло можно сказать на бегу - утром собрались в зале выделенного нам загородного дома, Мехлис быстро всех 'обозвал' и тут же разогнал по комнатам, выполняющих роли аудиторий, где нас уже ждали инструктора. То, что нас сразу перевели на казарменное положение и никто не мог покинуть немаленькую территорию 'дачи', было привычным и ожидаемым. А вот процесс подготовки к заданию приятно удивил. Во всяком случае - меня точно. Впервые с того момента, как я стал сотрудником органов, изучение документов и общение с инструкторами читающими лекции, доставляло мне удовольствие. Не ожидал, что сухой язык документов, инструкций и положений может захватить. Конечно, в этом были 'виноваты' привлечённые специалисты, но всё же, всё же... Мужики из управления 'С', к которому относился и я, вдалбливали в наши головы кто есть кто в запутанном политическом гадюшнике России двухтысячных и 'демократического мира'. При этом часть занятий проводили явно мои земляки, среди которых выделялся один преподаватель, поначалу вызывавший у всех нас почти одинаковую реакцию - достать табельный ствол и пустить ему пулю в лоб. Высокий, с сухим, костистым лицом, с ярко выраженной армейской выправкой и едва заметным акцентом, обостряющимся в моменты, когда он был недоволен усвоением нами его лекций. Настоящий ариец, мля! Даже понимая, что он скорее всего из тех самым немцев прибывших из моего мира, я не мог спокойно на него реагировать. Уж слишком сильно он походил на тех лощёных сволочей в мышастой или чёрной форме, которых мы совсем недавно уничтожали с великим удовольствием. Представляя его в фашистской форме, я видел на его плечах как минимум серебряный витой погон...а то и золотой. Но несмотря на сухую, слегка высокомерную манеру читать материал, педагогом он был от Бога! Именно материалы 'эсэс', как мы его называли между собой, усваивались легче всего. Вроде и не делал он ничего особенного, и симпатию у нас не вызывал, а поди ж ты - всё им рассказанное и показанное с помощью видеопроектора - словно само собой раскладывалось в голове на подготовленные места, заставляя удивляться хозяев 'хранилищ'. А 'эсэс' только поджимал тонкие губы выслушивая ответ на очередной заковыристый вопрос и вываливал на нас новую порцию информации.
Было ещё два инструктора, как я понял один из ведомства Громыко, а второй...вот с ним никто из нас так и не определился. На военного или сотрудника органов он не походил никаким образом, на партийно-хозяйственного деятеля - тоже. Мне доводилось общаться и с журналистами, и с людьми искусства, так и на них он не походил! Такое чувство, что в человеке соединилось всего понемногу от разных профессий и людей разных миров, и - получите инструктора для нашей группы. После его занятий я постоянно вспоминал старую шутку о том, что '...советские люди самые хорошие специалисты по чтению между строк...'. Этот немолодой полноватый дядька показывал нам, как правильно работать с открытыми данными. Многое я уже знал, кое о чём догадывался, а некоторые вещи меня искренне удивили. А к последнему занятию я кажется понял, что за специалист с нами общался - пиарщик, или как говорил один пой знакомый по ещё старой жизни - 'пиараст'. Причём 'пиараст' скорее всего работавший в политике. Не в верхнем эшелоне, но...
Плотно забитые лекциями три недели промелькнули как один нескончаемый экзамен и закончились так же неожиданно, как и начались. В конце общего завтрака, Лев Захарович объявил:
- Всё, товарищи. Лекций больше не будет. Собирайте личное имущество - через час выезжаем. Пора работать...
Интерлюдия 3.США, Вашингтон (округ Колумбия), Белый дом, овальный кабинет, конец августа 2013г.
-Уильям, перед вашим вылетом в Москву, я хотел бы уточнить ещё несколько моментов, - президент Маккейн откинулся на спинку кресла и задумчиво побарабанил пальцами по столу.
- Вы прекрасно понимаете всю сложность сегодняшней политической обстановки в мире. Как полковник специальных сил, вы должны знать - Америка сейчас не готова к войне с противником уровня России. Да и операцию подобную 'свободе' (имеется ввиду 'Иракская свобода', результатом которой стало свержение Саддама Хуссейна и оккупация Ирака) в настоящее время мы провести не сможем. Только если докажем, что какая-то страна и выкрала тот проклятый заряд всплывший в Нью-Йорке. Вы согласны со мной, Уильям?
- Да сэр. Полностью и по всем вопросам, - новоназначенный посол США в России Уильям Морган утвердительно кивнул. - Мало того, господин президент. Я уже высказывал своё мнение и готов повторить - в сегодняшнем виде армия США просто не сможет вести боевые действия с серьёзным противником. При всём уважении, но арабы и дикари Афганистана, да даже сербы и китайцы! - это далеко не тот противник, что русские. Только глупцы ничего не понимающие в военных делах могут утверждать, что возможная вой на с Россией закончится быстро и нашей безоговорочной победой. В том, что мы победим я уверен, но вот цена такой победы при сохранении нынешнего положения в армии и флоте может стать чрезмерной. А при наличии фактора 'дядюшки Джо' и вовсе сомнительной.
- Да, Уильям. Я помню и ваш доклад, и отчёты АНБ и ЦРУ...Скажите, Уильям, вы действительно считаете, что приток иммигрантов идёт во вред стране?
-Нет сэр, что вы, - по лицу Моргана было видно, что он искренен.
- Я против не иммигрантов, а против увеличения дармоедов, господин президент. Согласитесь - они слишком дорого обходятся Америке.
- А вы представляете, ЧТО может произойти, отмени или сократи мы вэлферы, Уильям?- Маккейн широко улыбнулся, словно речь зашла о чём-то весёлом. - Жертвы Нью-Йорка и ущерб экономике нам покажутся мелочью, Уильям.
- Именно для этого нам и нужна глубокая чистка мускулов Америки, господин президент, - Морган улыбнулся не менее широко. - Зато потом...мы действительно сможем задавить русских. Даже при наличии 'дядюшки Джо'. И вы уже предприняли некоторые меры в этом направлении, сэр.
-Да, Уильям. И одно из важнейших поручений в этом направлении я доверяю вам, Уилл. Ваша главная задача - вступить в контакт с представителями Сталина. Посмотрите эти документы, - президент положил на стол перед Морганом тонкую папку, а сам поднялся из-за стола пройтись по кабинету. Дождавшись, пока Морган дочитает документы, Джон Маккейн вернулся на своё место.
- В Москве вы будете послезавтра, следовательно, у вас останется более трёх недель на то, чтобы подготовить выходы на представителей Советов. Согласно имеющейся информации, - он кивнул на папку лежащую на столе. - представители Сталина ожидаются в Москве к концу сентября, где, по договору с Россией открывают своё представительство.
Неожиданно для Моргана президент вдруг с силой ударил кулаком по столешнице и перешёл на свистящий шёпот. При этом его лицо раскраснелось и приняло злое, хищное выражение.
- Они обнаглели, Билл. Складывается впечатление, что им абсолютно наплевать на нашу реакцию! Я уж не говорю о мнении Европы. Но для того, чтобы доказать, насколько сильно они заблуждаются, нам всем нужно очень хорошо поработать. На время этой операции вам подчинена вся агентурная сеть Восточной Европы и России имеющаяся у наших рыцарей плаща и кинжала. Вся необходимая информация у вас есть, если же что-то понадобится - всё будет предоставлено вам, полковник.
Попрощавшись с президентом, Морган направился к дверям, как услышал за спиной.
- И ещё, Уильям. Никогда не недооценивайте азиатов. Неважно, китайцы ли они либо кто-то другой. Поверьте моему опыту, Бил. Удачи!
Ближнее Подмосковье, дача И.В. Сталина, рабочий кабинет, конец августа 1945г.
Покрутив в руках любимую трубку, Сталин мысленно чертыхнулся и отложил её в сторону. Приходится слушаться врачей и ограничивать себя в курении. Хорошо хоть против красного вина не возражают, а то совсем бы себя старой развалиной чувствовал! Но приходится соблюдать режим и указания этих надоед в белых халатах. Нельзя болеть, совсем нельзя. Слишком многое нужно успеть сделать того, что кроме него сделать попросту не сможет. Покосившись на Рокоссовского, внимательно изучающего привезённые Лаврентием документы по расследованию ЧП с обрывом связи с другим миром, Иосиф Виссарионович едва заметно усмехнулся в прокуренные усы. Хороший сменщик! Не зря я именно его решил выдвинуть, только опыта мало. Это в войне 'Маршал Победы' царь и Бог! А в политических интригах, во внутрипартийной борьбе...Ну ничего! Ещё три-четыре года и он уже сам справиться, особенно если вовремя помочь. А помочь Константину Константиновичу мы всегда сможем...
- Да. Именно случайность, Константин Константинович, - бывший нарком блеснул стёклами пенсне утвердительно кивая на вопрос маршала. Перестав быть наркомом внутренних дел, к удивлению многих Лаврентий Павлович словно помолодел, скинув с плеч груз забот о безопасности государства. Это только придало ему новых сил для работы, ведь он остался куратором множества важнейших тем и исследований, в которые с головой окунулся, наслаждаясь тем, что ничто его больше не отвлекает от занятия приносящего искреннее удовольствие.
- Если бы Нью-Йоркский переход открылся не в момент взрыва, никаких последствий, кроме незначительного радиоактивного загрязнения зоны перехода, не было бы. А так... очень жаль погибших людей, уничтоженную аппаратуру, но, как это ни странно, это происшествие принесло нам немалую пользу. Мало того, что мы больше узнали о физике переходов между мирами, но и поняли, как наши недруги могут лишать нас возможности перемещения между ними.
- Взрывая атомные бомбы? Не слишком ли рискованно для самих недоброжелателей? - Сталин усмехнулся и поднялся из-за стола. - Или есть варианты?
- К сожалению есть, Иосиф Виссарионович. Привлечённые к расследованию учёные из 'атомной группы' сделали заключение, что главной причиной возникших помех повлекших за собой невозможность открытия перехода был электромагнитный импульс, возникший в непосредственной близости от портала. А то, что у наших 'соседей' есть электромагнитное оружие мы уже знаем. Главным для нас является то, что производиться такое воздействие должно в непосредственной близости от точки перехода, в ином случае никакого эффекта не будет.
- Получается так, что для обеспечения безопасности перехода нам необходимо постоянно менять их координаты?
- Да, Константин Константинович, - Берия широко улыбнулся. - Ох и не завидую я тем, кто попытается ТАКИМ образом нам мешать. На сегодняшний день у нас имеется более пятисот настроенных точек перехода только на территории России, две на территории Польши и Белоруссии и одна в Германии. Правда последние крайне неустойчивые, время безопасной работы составляет от одной до трёх минут, что позволяет совершать одиночные и даже групповые переходы в обе стороны. А вот точки на территории Америки мы пока потеряли. Во всяком случае, на сегодняшний день мы так и не смогли открыть ни одной из них - слишком сильные помехи. Но специалисты утверждают, что их мощность постепенно снижается. По их оценкам переходы станут доступны примерно через месяц-полтора. Более точные цифры называть не могут, слишком мало мы знаем о физике процесса.
- А что по временным характеристикам? Ведь до последнего времени у нас имелось расхождение с тем миром приблизительно в два месяца, а теперь практически день в день.
- На эту тему у нас есть только теории, которые пока ничем не подтверждены. Мне кажется более всего похожей на правду версия выдвинутая Андреем Сахаровым из 'атомного проекта'. По ней...
- Это не тот Сахаров, который 'светоч демократии и борец с тоталитаризмом'? - Сталин вернулся за стол и с интересом посмотрел на Лаврентия Павловича.
- Тот самый. Только 'светочью демократии' ему, надеюсь, не стать, - Берия довольно улыбнулся. - Вовремя полученная информация - залог успеха! С женщиной типа Елены Боннэр ему уже никогда не встретиться, да и жена у него чудесная. Молодой учёный у неё из рук ест и она из мягких, но цепких пальчиков его не выпустит.
- И в каком звании эти пальчики? - Рокоссовский ехидно прищурился глядя на бывшего главу 'кровавой гебни'.
- Обижаете, Константин Константинович! Как вы можете большие светлые чувства переводить в сухую прозу званий и чинов?
После этих слов Лаврентия Павловича все трое рассмеялись, но Сталин быстро вернулся к теме разговора.
- Так какую теорию выдвинуло наше молодое дарование?
- Очень интересную, Иосиф Виссарионович, очень. И, повторюсь, мне она кажется наиболее похожей на истинное положение вещей. Просто чувствую это. Так вот. По предположению Сахарова, наша вселенная и вселенная того мира в какой-то момент стали очень близки друг к другу. Именно поэтому и появилась возможность перемещаться между ними. Но проблема в том, что как вселенные сошлись, так и разойдутся, а значит - исчезнет возможность осуществлять сообщение между ними. По его утверждениям, произойдёт это в течении пяти-семи лет. Именно этим и объясняется эффект совпадения времени. По его же предположению, скоро опять начнётся временное расхождение между нашими вселенными. Он предполагает, что происходить это будет, гм, рывками. Открываем переход - разница в день. Открываем через минуту - уже полтора дня.
- Очень интересное предположение, очень, - Сталин одними губами выругался и решительно потянулся за трубкой. Сделав пару затяжек, он задумчиво продолжил.
- интересное предположение, а главное, легко проверяемое. Если сахаров прав, то скоро начнётся предсказанное расхождение во времени и значит нам придётся ориентироваться на озвученные тобой даты, Лаврентий. Ну что же, пять лет это не так уж и мало...
Глава 4.
Наблюдая за небольшим залом, выделенным нам под пресс-конференцию, я с любопытством косился на краснеющего и бледнеющего полного мужичка из администрации президента. Ещё пятнадцать минут назад вальяжный, преисполненный чувства собственной значимости чиновник сейчас выглядел откровенно жалко, словно горе-любовник, считавший что 'чмо' и 'мачо' это одно и то же, но женщина, с которой он 'не смог' ему объяснила как он ошибался. Не знаю, кто ему сейчас звонил, но у этого... существа, с исконно русской фамилией Кузнецов, даже пиджак 'от Бриони' потемнел от пота. Судя по всему, возлюбили этого гадёныша преизрядно! Поневоле улыбка сама на лицо вылезла, при виде того, как эту самодовольно-напыщенную рожу кто-то строит. И Щербань тоже ухмыляется. Правда на месте руководства, я бы отдельный приказ издал, что Болеславовичу ухмыляться можно только при допросе пленных! И не больше одного раза за допрос, а то слишком жестоко получается! Вот нормальный же мужик полковник - добродушный, любящий хорошую шутку в исполнении других да и сам не прочь пошутить. Улыбнётся - само обаяние! А вот такая ухмылка как сейчас... не знаю, в чём секрет, но жутко становится так, что тянет штаны проверить на предмет сухости. Вроде и лицо не сильно меняется, и глаза прежние, а волосы на затылке сами приподниматься начинают, словно мозг твой ещё не осознал, а что-то глубокое внутри, древнее, оставшееся от предков только-только научившихся использовать палки и камни как оружие поняло - вот она Смертушка твоя! Вот бы так научиться! Мне кажется, что Щербань в "Смерше" своих клиентов влёт раскалывал! Ухмыльнулся подследственному, вопрос задал и записывай показания, стараясь не обращать внимания на неприятный запах. Вот и дурашка Кузнецов влип! Ну зачем он во время разговора взгляд поднял, а? Был розовенький, потненький, а теперь? Стоит бледное нечто на подрагивающих ногах и, похоже, даже забыло, что оно по своему айфону с начальством общалось. Опять Мехлис будет над жалобой ржать, что сотрудники миссии запугивают представителей госаппарата эрэф. В отличие от меня, Щербаню даже слово не скажут, он ведь просто 'лыбу кривенькую подарил', а ведь я всего-лишь...
- Простите пожалуйста, вы Стасов?
Приятный девичий голосок выдернул меня в реальный мир, заставив мысленно вздохнуть. Опять контроль за окружающей обстановкой потерял! То-то Дмитрий преувеличенно серьёзно на меня глянул, видимо мою мысль уловил, и ждут меня очередные тренировки. Да я и не против!
Отвернувшись от душераздирающего зрелища под названием "ступор чиновника", я обнаружил перед собой хозяйку прелестного голоса, звучащей в нём бодростью напомнившего 'Пионерскую зорьку'. Передо мной стояла невысокая стройная девушка лет двадцати пяти на вид, блондинка, очень может быть что натуральная, с красивым лицом, на котором присутствовал тот самый необходимый минимум косметики, который только подчёркивает природную красоту своей хозяйки. Большие серые глаза, тонкий прямой нос, аккуратно очерченные губы слегка тронутые бледно-розовой помадой, изогнутые в 'служебной' улыбке, которой прекрасно умеют владеть продавцы, работники сферы обслуживания и чиновники. Одним словом - красотка!
- Да. А вы...
- Я Елена Санина. Департамент организационно технических вопросов управления Президента по внешней политике. Нам сообщили, что в результате некомпетентных действий господина Кузнецова у вас возникли определённые трудности, я прибыла исправить сложившуюся ситуацию, - убирая в тонкую кожаную папочку, в которой прятался какой-то из айпадов своё удостоверение, Елена, которую так и тянуло назвать Прекрасной, улыбнулась немного пошире и менее официально.