Английский поэт Сэмюэл Тэйлор Кольридж двести лет назад написал: "Поэзия - наилучшие слова в наилучшем порядке". Однако Иосиф Бродский счёл нужным возразить: "Поэзия - это не "лучшие слова в лучшем порядке", это высшая форма существования языка."
Насколько определение Кольриджа конкретно и образно, настолько возражение Бродского неопределённо и банально. И высокомерно, к тому же. Мол, только избранные могут быть причастны к возвышенному поэтическому действу. Имеются в виду, конечно, и те, кто возвышенно вещает, и те, кто им с восторгом внемлет.
Такое определение даёт большой простор для комфортного существования литературным пройдохам и неумехам. На самом деле, почему бы не ответить критику, что ты-де, милок, просто не постиг высших сфер, в пределах которой я творю, и потому нечего попрекать меня стилистическими и логическими ошибками. И прикрыться авторитетом: мол, сам Бродский сказал, что "Поэзия не "лучшие слова в лучшем порядке"! А из этого следует, что поэзия вполне допускает соединение худших слов в худшем порядке. Главное, чтобы сказанное принадлежало к высшей форме существования языка. А форма эта, как известно, не поддаётся внятному определению, а значит трактуется произвольно.
Почитаешь стихи некоторых авторов и подумаешь, что в наше время проще написать на ура стихотворение, чем качественно покрасить забор.