Когда-то было время, которое даже немногие камни, сохранившиеся до сих пор, могут вспомнить, когда люди жили бок о бок с волшебными существами, почти все понимали язык животных. Все излучало волшебство, ведь все верили в него. До сих пор кусочек памяти о том времени летает среди нас, рождая грусть и тоску по эльфам и гномам, и словно по волшебству пишутся книги о магах и всем том, что давно уже кануло в лету, но так хотелось бы воскресить. Многие из нас считают эти книги выдумкой, но сердце знает, чему верить.
Принцессы, которым не посчастливилось родиться прекрасными, легко исправляли это досадное недоразумение на визитах к ведьмам, ведь всем было известно, что ни один прекрасный принц не польстится на некрасивую принцессу, куда ее тогда девать? Жили драконы и рыцари, которые нет-нет, да и бросятся воевать друг с другом, ведь всем, и драконам, и рыцарям, было бы скучно жить без поединков. Очень часто поединок заканчивался дружеским чаепитием, за которым рыцарь и дракон договаривались о новой встрече. Конечно же, были также неугомонные колдуны, которым некуда было девать свои силы, и они проводили время, экспериментируя и превращая всех, кто им попадался на глаза то в лягушек, то в птичек или рыбок. По странному стечению обстоятельств, чаще всего им попадались на глаза самые прекрасные принцессы. Ведьмы тоже нередко превращали принцесс в животных, но это делали только молодые и неопытные ведьмы, когда путали ингредиенты в зельях или слова в сложных заклинаниях для красоты и вечной молодости. Впрочем, нельзя сказать, что это сильно мешало кому-нибудь: ведь у прекрасных принцев появлялся повод продемонстрировать свою отвагу, доблесть и смекалку, помогая принцессе расколдоваться. Почему же не было непрекрасных принцев, нуждающихся в волшебном вмешательстве? Потому что мужская красота не настолько зависит от внешности, как женская. Это всем известно.
Все животные умели рассказывать истории, но только те, которые происходили в их жизни, а так как вокруг все было волшебным, то их рассказы можно приравнять к сказкам. Только рыбам приходилось туго: они же не могут разговаривать! Даже самый маленький червяк мог рассказать что-нибудь прохожему, присевшему отдохнуть с дороги рядом с его норкой. А рыб понимали только сказочники и еще некоторые девочки, которые понимали вообще всех, но сказок рассказывать не умели.
Только муравьи считали болтовню с людьми пустой тратой времени и таскали бесконечно полезные хворостинки и кусочки еды в муравейник, перекидываясь с кем-нибудь только парой слов по срочной необходимости.
И среди всего этого волшебства и чуда, резко выделяясь, жила принцесса Вирра. Чем же она выделялась? Она была не очень прекрасной, а даже больше обыкновенной внешности, но наотрез отказалась идти к ведьме исправлять ошибки природы. Сколько ее ни уговаривали родные, Вирра была непреклонна, даже отец ее, король, запретил всем называть ее принцессой, пока она не соизволит стать прекрасной. Он, конечно, по-своему заботился о счастье дочери: воспитал ее как настоящую принцессу, а с такой внешностью не за свинопаса же отдавать ее замуж! Свинопас, кстати говоря, был бы рад обручиться с дочерью короля, да и свиньи уже были согласны и давно начали давать советы по свадьбе с принцессой.
Только Вирре не было никакого дела до свинопаса, и хотя она любила и отца, и всех остальных родных, ничего менять в своей внешности не собиралась. Она была очень умной и начитанной, знала почти все языки, на которых разговаривают люди и несколько таких, на которых разговаривают волшебные создания. Больше всего на свете она любила сказки и звезды. Зная это, сказочники со всего мира стекались в государство, которым правил отец Вирры, но король гнал их прочь, считая, что те только напрасно отвлекают его дочь от исполнения ее принцесского долга, а именно, подготовки к замужеству.
Все же Вирра уговорила оставить в году одну неделю, когда любой сказочник смог бы прийти в город и рассказывать свои сказки. Она одевалась как простолюдинка и шла на сказочный праздник, не скрываясь и не боясь, что ее кто-то узнает, ведь из-за того, что она не была прекрасной, отец не разрешал ей даже посещать балы, и как она выглядит, никто точно не знал, кроме ее слуг и родных. Так что Вирре была даже выгодна ее внешность.
Когда неделя сказок кончалась, Вирра долгими ночами, глядя на небо, вспоминала рассказанные ей истории, и они другой, неизвестной ей жизнью, яркой и насыщенной, разворачивались в воображении и летели, не прерываясь, прямо к звездам, откуда, отражаясь, осыпАлись тысячами ярких и прекрасных снов. Может быть, Вирра и не знала о том, что сказки становятся снами, ей было достаточно того, что она переживала и чувствовала, словно сама была героиней сказки, когда их вспоминала. Она так же любила сказки, как и смотреть на звезды. Даже потолок в ее спальне был прозрачным, чтобы и в холодную погоду она могла наслаждаться их мягким мерцанием. Король не раз угрожал замазать потолок краской, но все же так и не решился это сделать.
Годы бежали быстрее, а дочь была упрямее, чем этого хотелось бы королю. Он понимал, что власть чар над человеком небезгранична и превратить старуху в юную красавицу невозможно. Но не мог же он силой отвести свою дочь к ведьме! Он был гуманным правителем и любящим родителем. И, конечно же, он несказанно обрадовался, когда ему доложили, что в ворота дворца постучалась неизвестная ведьма.
Она была такой старой, что король боялся, что она рассыплется при сильном порыве ветра, залетевшего в тронный зал, или сквозняке. Но двигалась ведьма мягко, хотя и медленно, и в ее движениях не было ни единого намека на старость.
После пятиминутного разговора обо всем сразу и ни о чем, король пожаловался на свою проблему. Ведьма внимательно выслушала его и пообещала поговорить со строптивой принцессой, предупредив, однако, что не может пообещать положительного результата. Король был рад и этому, хотя, конечно, надеялся, что ведьме удастся переубедить принцессу. Но Вирра и ведьме сообщила все то, что раньше говорила своим родным. С какой стати ей менять мнение?
Ведьма успокаивала расстроенного короля, что нужно только время, чтобы Вирра изменилась и захотела стать прекрасной принцессой. А королю так хотелось верить в слова ведьмы!
С тех пор старуха поселилась в королевском дворце, её назначили придворной ведьмой и стали платить жалование. В ее обязанности входило возвращение принцессы на путь истинный и последующее изменение её облика до достойного звания прекрасной принцессы.
Вирре было наплевать на ведьму. Ее волновали только сказки и звезды, и этого ведьма не заметить не могла. Она постоянно расспрашивала принцессу обо всех звездах и сказках, которые та знает, но Вирра отвечала вежливо и кратко, она любила не разговаривать, а слушать, да и как можно рассказать обо всех сказках? Так и жизни не хватит.
Весть о ведьме и ее назначении мгновенно облетела весь королевский двор и достигла одновременно ушей свинопаса и его свиней. Свинопас очень расстроился. Не то, чтобы он любил принцессу или хотел стать королем, нет, но ему просто очень хотелось быть мужем настоящей принцессы, пусть даже не совсем прекрасной. Ведь он также слышал много сказок, и в некоторых это было вполне возможным.
Свиньи утешали его как могли, и даже решили пойти на прогулку в этот день дальше, чем обычно, чтобы несчастный свинопас развеялся. Они не хулиганили и не резвились, а организованной толпой шли дорогой на дальнюю дубовую рощицу. Позади этого шествия печально плелся свинопас, сбивая прутиком одуванчики. Он даже не видел одуванчиков, которые ни за что ни про что подверглись гонениям с его стороны, и, конечно же, не заметил этого странного незнакомца, если бы свиньи не остановились и он чуть не упал.
Кожа незнакомца была бирюзовой, к плечам переходя в фиолетовый, тыльные стороны кистей, плечи и спину покрывала мелкая чешуя, с головы ниспадали длинные белоснежные волосы, большие, слегка раскосые глаза с вертикальными зрачками хищно смотрели на свинопаса.
"Дракон", - понял свинопас и ощутил себя врытым по колено в землю.
Свиньи тем временем с вызовом глядели на дракона, словно ожидая неверного жеста, чтобы напасть на него. Иногда опасность совершенно неожиданно может сказаться даже на самых безобидных существах. Дракон же взирал на всю эту картину с интересом. Он мог бы сожрать эту компанию целиком, не лопнув и даже не подавившись, но, на счастье свинопаса, он был не голоден, молод и любопытен. Только юные драконы могут превращаться в людей, сохраняя при этом свою натуральную окраску, и только самые любопытные решаются показываться в таком виде людям, потому что люди, зная об этой особенности драконов, сразу вызывают рыцарей, дабы те избавили их от этой напасти. Напасти никакой может и не быть, но так уж люди устроены, ничего с этим не поделаешь.
Может быть, дракон знал, что свинопас придет на дальнее пастбище, ведь драконы вообще многое знают; может быть, он просто от скуки бродил вокруг, ожидая появления случайного прохожего, я не знаю, но уже через несколько минут свинопас сбивчиво рассказывал дракону о своем горе, больше надеясь пробудить жалость, чтобы тогда он отпустил его целым домой. И дракон отпустил его и свиней, которые так и не нашли времени порыться вокруг в поиске желудей и сладких корешков, а следили за разговором. Хоть свиньи и были уверены в том, что способны защитить своего пастуха от всех неприятностей, все же решили не подвергать его и без того измученную жизнью психику таким испытаниям и не ходить в дальнюю дубовую рощицу, а столоваться недалеко от города.
А дракон, прищурив глаза, смотрел вслед храбрым свиньям и несчастному свинопасу, одновременно наблюдая заход солнца. Драконы вообще любят смотреть, как солнце закатывается на ночь за горы, лес или море, хотя и видят закаты миллионы раз в своей жизни, может быть, потому, что наступает ночь, или потому, что любят солнце, ведь они считают себя его детьми, что отчасти является правдой. Послав прощальный взгляд уходящему за горизонт светилу, дракон потянулся и через некоторое время превратился в такого дракона, каким рисуют его в книжках. Серебром сверкнули бирюзовые крылья и дракон направился к королевскому дворцу.
Эта ночь была теплой, поэтому Вирра наблюдала возникавшие в памяти сказки и звезды в небе, находясь на балконе, увитом плющом, вьюном, виноградом и всем, что только может виться и ползти по стенам. Это постарался король, так он не хотел, чтобы все знали, что его принцесса вовсе не прекрасная, все эти растения были призваны создать живую изгородь на балконе, надежно укрыв принцессу от посторонних глаз. Звезды они не закрывали, поэтому Вирра не возражала против этого буйного озеленения.
В эту ночь осыпающиеся снами сказки наблюдали двое: ведьма, которая знала о сказках и снах, и дракон, который знал о ведьме и сказках, а теперь и снах. Дракон смотрел, как сверкающими нитями к звездам тянутся сказки, среди которых были и про драконов, и про рыцарей, и про животных, про всех на свете, а с неба крошечными крупинками летят на землю сны, и если бы он вглядывался, то смог бы рассмотреть сюжет каждого сна. Но он просто любовался тем, что видел. Драконы любят все прекрасное, и принцесс тоже, но часто случается, что у прекрасных принцесс скверный характер, и если нет возможности освободиться от этой обузы, вручив ее первому встречному прекрасному принцу, приходится ее съесть. Но чаще всего прекрасные принцы появляются в тот же вечер, поэтому драконам не приходится мучиться от совести и несварения желудка. А ведь могли бы просто отпустить принцессу! - Возмутитесь вы. Могли бы. И даже отпускали. Но прекрасные принцессы не умеют убегать из логова дракона. Пройдя десяток шагов, они возвращались и требовали карету, свиту и полсокровищницы дракона за моральный ущерб. А сокровища для драконов - святое.
Когда-то драконы не коллекционировали ничего. Они просто жили, провожали за горизонт солнце, любовались звездами и ничего больше им не было нужно. Но вот один из них захотел, чтобы звезды всегда, и днем, и ночью, и в ясную, и в пасмурную погоду светили ему. Этой идеей он заразил всех драконов, но никто не смог долететь до звезд. Долго они пытались, но небо не отдавало своих сокровищ. Поэтому дети солнца стали собирать драгоценности, которые своим блеском хотя бы слегка напоминали им звезды. Хотя многие из них потом так увлеклись блестящими побрякушками, что уже и думать забыли о звездах, но нашего дракона их мягкий мерцающий свет завораживал сильнее драгоценного блеска камней и металлов. Наверное, потому что сокровищ у него пока было с две слезинки котенка или потому что он был очень молод.
Как бы то ни было, такого прекрасного зрелища ему еще не доводилось видеть. И, конечно же, ему захотелось посмотреть на ту, что заставляет сказки лететь к звездам, ведь он был очень любопытным. Он превратился в человека и, воспользовавшись толстым ковром из овивающих балкон растений, поднялся и заглянул за край изгороди. Он совершенно не боялся быть замеченным, потому что все королевство спало, наслаждаясь волшебными частичками сказок, а ведьма была увлечена снами, падающими с неба, стараясь не пропустить ни одного, ведь это такая редкость, когда за одну ночь можешь увидеть сразу много ярких волшебных снов, да и бессонница не мешает.
Когда он увидел принцессу, она показалась ему самой прекрасной из всех принцесс мира, и дело не в том, что он был молодым драконом и не разбирался в человеческой красоте, нет. Драконы чувствительны к любому проявлению красоты. Просто в тот момент, когда Вирра жила в сказках, она была по-настоящему прекрасна: ее глаза светись, словно в них были звезды, губы неслышно шептали слова всех героев сказки, которой сейчас жила Вирра. Ее очарование так поразило дракона, что он чуть не украл ее. Но не решился. Перегнувшись через изгородь, он лишь слегка коснулся поцелуем губ принцессы и, оттолкнувшись, легко спрыгнул на землю.
Никем не замеченный, он покинул и дворец и город, где даже травинки были увлечены звездными снами, и вернулся в свое логово. Этим днем он не спал, вспоминая глаза, сверкавшие, как только могут сверкать недосягаемые звезды, и ждал ночи, чтобы вернуться в королевский сад.
А обладательница глаз, напротив, спала весь день, отказываясь вставать и упорно стараясь вновь заснуть, когда ее будили, потому что ей снился юноша с бирюзовой кожей, с белоснежным водопадом длинных волос, который вынырнул неожиданно из сказки, и ей даже казалось, поцеловал ее, но разве могут сказочные юноши целоваться наяву? Юные сердца и умы всегда очень впечатлительны. И этого не могла не заметить ведьма. Она целый день просидела у кровати Вирры и смотрела, как она улыбается и что-то говорит, а иногда даже протягивает руку куда-то в пустоту.
Поэтому вечером, когда принцесса побежала смотреть на звезды и рассказывать сказки, ведьма пошла наблюдать за принцессой.
Дракон появился, когда королевские подданные не успели досмотреть даже первый сон. Он только взглянул на звезды и сразу полез на балкон. Склонившись над прекрасным лицом принцессы и любуясь сиянием ее глаз, он едва не пропустил приближение ведьмы. Заметив ее в последний момент, он дернулся так резко, что принцесса очнулась.
Он готов был схватить принцессу и, пыхнув огнем, улететь в логово, но и ведьма не была дурочкой: одной рукой она держала Вирру, а другой - огнетушитель.
Лишившись ярких снов, королевство начало просыпаться. Дракон понимал, что ему нужно уходить, но уйти без принцессы? А вдруг он ее не увидит больше никогда? Он с тоской смотрел на лицо Вирры, которое не перестало быть прекрасным, а глаза так же светились, хотя из них не текли к звездам сказки.
Ведьма, словно читая мысли дракона, угрожающе выставила вперед руку с огнетушителем, а другой с силой впихнула принцессу в ее комнату. Вдруг из-за спины ведьмы прямо в руки дракону, как бабочка, впорхнул кулон в виде звезды на золотой цепочке. У звезды был отломан один луч, но разве это было важно? Надев цепочку на шею и возвращая себе привычный крылатый облик, дракон бирюзовой молнией исчез в ночном небе.
Закрыв дверь балкона, ведьма повернулась лицом к Вирре и увидела, что она улыбается. Она внимательно поглядела в глаза принцессы. Конечно, она стала прекрасной без посторонней помощи, но теперь уж точно не заинтересуется ни одним прекрасным принцем.
-Он - дракон, а принцессы могут выйти замуж только за принцев, - как бы на всякий случай напомнила она.
Но Вирра только улыбалась: ее это не волновало так же, как и раньше не волновало ничего, кроме звезд или сказок.
-Но ведь Вы - ведьма...
В этот день король был счастлив, а вместе с ним и все его королевство, за исключением свинопаса и свиней, но свиньи гражданами государства не считались, а свинопас был единственным, кто не радовался. Дело в том, что в этот день сбылась мечта короля: его дочь стала такой прекрасной, что не сыщется ни одной принцессы во всем белом свете, чья красота затмила бы облик его дочери. Уже во все страны мчались гонцы, неся в золотых шкатулках скорописные портреты красавицы, чтобы все принцы мира выстроились в очередь просить ее руки. Этот день был объявлен праздником - Днем Рождения Прекраснейшей Принцессы, и на кухне королевства повара сбились с ног, готовя угощение для многочисленных гостей, прибывших специально полюбоваться неземною красотой принцессы.
За всей этой суматохой никто не заметил, что ведьма покинула дворец. Она же свое дело сделала. Никто не знает, куда она направилась. Все равно все ее побаивались. И еще тысячью отговорок отмахивался король от совести, когда та напоминала про ведьму.
А свинопас не пошел на праздник. Он повел свиней на дальнее пастбище, чтобы не видеть всеобщего веселья. Он еще помнил встречу с драконом, но теперь не боялся: свиньи убедили его в том, что смогут отбить его у голодного хищника. Он даже не удивился, когда увидел того же дракона на пастбище. И, конечно же, не удержался от рассказа о новых своих горестях.
И чем дальше он рассказывал, чем мрачнее становилось лицо дракона, глаза были закрыты, и он сильнее сжимал в ладони маленькую звезду с отломанным лучом. Свинопаса не удивляла реакция дракона на его рассказ, ведь даже свиньи прослезились, а драконы слыли чувствительными существами. Но он позабыл даже про принцессу, когда дракон вскочил и побежал вдаль, и на ходу у него вырастали крылья, укорачивались ноги, удлинялся хвост и волосы его сплетались в два не то белоснежных рога, не то уса. Редко кто из людей наблюдал подобную картину, и свинопас не знал, верить своим глазам или нет.
А дракон взмыл в небо и, ослепительно сверкая на солнце чешуей, извивался, сворачиваясь в немыслимые фигуры, потом стрелой метнулся в свое логово, да так резко, что свинопасу показалось, что он исчез в небе. В своей пещере, не превращаясь в человека, он лег на пол и без движения пролежал до ночи, даже не пошел смотреть закат. Но как только солнце за стенами логова коснулось горизонта и мир начал погружаться в ночь, кулон в виде звезды начал нагреваться на шее дракона. Дракон повернул голову и, не снимая, стал наблюдать за ним. Когда кулон стал жечь кожу, из места, где лучик звезды был отломан, потянулся свет. Он увеличивался и по мере роста начал приобретать более четкие очертания, в которых дракон разглядел знакомого ему человека. (Кто сказал "свинопаса"? Не портьте сказку!)
Вирра сначала была прозрачной, но когда кулон перестал светиться, стала совсем такой, какой ее помнил дракон, без единого намека на призрачность. Она, улыбаясь, смотрела на дракона, и глаза ее звездным светом озаряли пещеру. Она слегка погладила его огромную голову, и он начал превращаться в человека. Вирра взяла дракона за руку и сказала:
-Сегодня на небе нет ни облачка. Я расскажу тебе новую сказку...
И когда они вышли из пещеры и легли на еще теплые камни, Вирра рассказала сказку о непрекрасной принцессе и юноше с бирюзовой кожей, о ведьме и сказках, которые помогли принцессе остаться навсегда с любимым, превратив ее в свет в кулоне в форме звезды с отломанным лучом, и этот лучик новая прекраснейшая принцесса должна все время носить с собой, иначе станет снова старой ведьмой.
Дракон слушал сказку и любовался звездами в глазах Вирры. С рассветом Вирра скользнула обратно в кулон, и дракон отправился спать, но даже во сне он ощущал, как звезда с отломанным лучиком впитывает в себя сказки, ведь для сказок нет преград, и они всегда стремятся к свету. А ночью, если небо не было затянуто тучами, Вирра рассказывала сказки, которых знала теперь бесчисленное множество, и они летели сверкающими нитями к звездам и, отражаясь, сыпались яркими волшебными снами на землю. И за ними из окна своей спальни наблюдала прекраснейшая принцесса, стараясь не пропустить ни одного сна, у нее ведь изменилась только внешность.
А в пасмурную погоду Вирра оставалась в логове вместе с драконом, поэтому он очень часто днем летал и уговаривал тучи сбиться в кучу и изобразить ненастье. Вот такой он был жадный.