Решил холостяк Лев Петрович Тирлиц комнатку в своей квартире сдать. Позвонил риэлторам. Те прислали молодого человека, компьютерщика какого-то. Интеллигентный с виду юноша, да, только когда договор подписывал, всё чего-то за голову хватался, говорил:
- Я знаю, с какого числа договор подписать! Как всё лучше сделать! Выход есть!
- Есть выход, - подтверждал Лев Петрович. - Лишь бы был вход, а выход найдётся!
Пожил этот парень у Тирлица несколько дней. И заметил Лев Петрович, что полки в холодильнике, которые он Фоме Матраскину выделил, оказывается забиты до отказа печеньем, крекерами, хлебом, булками, да всякой подобной едой. И с полок это валится, как дверцу откроешь.
- Вы чего сюда всякой всячины навалили? - возмутился Тирлиц. - В холодильнике должны быть продукты требующие охлаждения, а не абы что!
- А что хочу - то и ложу! - заявил Матраскин. - Живу, как мне вздумается!
- Но холодильник-то - мой! - рявкнул Лев Петрович. - А Вам я только пользоваться разрешил! Здесь Вам не общага какая-нибудь! Здесь хозяин есть!
- Я свободный человек! - утверждал Матраскин. - Никто мне не указ!
"Ладно, посмотрим" - затаился Лев Петрович. И прихватил с собой чайник с плиты. "Попью чай в комнате, пусть там и стоит".
Утречком Тирлица разбудили сильные хлопки. Жилец бегал из кухни в ванну, из ванной в коридор, лазал по полкам гарнитура, и всё почему-то очень громко.
Петрович набросил халат, вышел к плите.
- Вы чего так хлопаете? Совсем обнаглели? - вскрикнул Тирлиц.
- Это не я обнаглел, а Вы обнаглели! - зашумел Матраскин. - Вы украли чайник, и не ровён час утащите ещё и холодильник!
- Я? - удивился Петрович. - Да как Вы смеете такое говорить! Сам у себя? В своей квартире?
- А так! - сверкнул глазами Фома Матраскин. - Быстро!
- Ну ты и наглец, Фома! Такие вещи говоришь! Я тебе это припомню! Ненадолго ты здесь останешься! Это тебе моё что ни на есть самоё серьёзное китайское предупреждение!
Днём, когда Матраскин ушёл по своим фрилансовым делам, Тирлиц отправился в магазин, за продуктами.
День был предпраздничный. Не рассчитал Лев Петрович, что Фома может рано вернуться, взял, да и запер дверь на нижний замок. А ключ у Матраскина был только от верхнего.
Возвращается Лев из магазина, а по городскому телефону - звонок.
- Это говорит участковый с соседнего участка. У меня тут в опорном пункте сидит молодой человек. Весь в слезах, плачет. Говорит, Вы в квартире заперлись, на звонки не отвечаете, вещи парню не отдаёте. Хотите кинуть его с имуществом. Он их забрать хочет, да не может. Уж к Вам и наряд приезжал, и в дверь стучались...
Удивился Лев Петрович.
- Да как же я заперся в квартире, когда я в магазин ходил? Ненадолго вышел, вот и не взял с собой мобильник. Пусть он приходит, да забирает.
А сам смекнул: "Минут пятнадцать у меня есть". Собрал в сдаваемой комнате вещи Матраскина, в сумки, да и выставил и снаружи квартирной двери. И в глазок наблюдает.
Пришли участковый с Фомой. Фому всего трясёт, в слезах. А участковый говорит:
- Откройте, я Вас хочу расспросить!
Тирлиц отвечает:
- Я Вас не знаю. Вдруг Вы его сообщник? Я потом своему участковому всё расскажу.
Матраскин посмотрел вещи - всё на месте, вызвал таксиста, и уехал.
Через две недели к Тирлицу зашёл участковый, с его участка. Всё расспросил, всё узнал. Но может, и не совсем. Если Петрович чего и утаил, так это для того, чтобы, как говорится, "не искушать".
Так Фома Матраскин съехал с перепугу с квартиры. И компенсацию за непрожитые дни не получил. Сам потому что.