Ветрова Ветка : другие произведения.

Cердцу не прикажешь. Романтическая сказочка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Автор обложки Галина Прокофьева. Здесь лишь начало книги. Всю книгу можно купить в интернет магазине Призрачные миры
    Эта незатейливая романтическая история произошла в одном из волшебных миров, каких множество уже придумано, но ещё большее их количество ждёт своих авторов. История эта не особенно затейлива и сказочно предсказуемая, но душевная, как и положено быть сказке. Красавица в этой истории весёлая и боевая, а сестра её - дурнушка и умница. Родители у сестёр непростые, я бы сказала, сложные, а бабушка приёмная и того сложнее. В мире они живут таком волшебном, что не магическое в нём кажется экзотикой. Нормальных людей здесь не встречается, зато эльфы, гоблины и прочая нечисть проживают запросто. А вот простые человеческие чувства: любовь и дружба, жителям магического мира вовсе не чужды. Да и трудности в их жизни совсем такие же, как у людей. Непросто ведь отыскать настоящую любовь, а ещё сложнее суметь её удержать, найти в себе силы бороться за своё счастье и пойти наперекор традициям. В общем, сказка ложь, но намёк в ней всё же имеется.
  Сердцу не прикажешь. Романтическая сказочка.
  
  Пролог. Вместо присказки.
  
  - Бабуль, а бабуль? Я ведьма?
  
  Рыжеволосая пятилетняя кроха сидела у костра в пушистой траве, заменяющей ей уютную перинку, и громогласно требовала ответов на свои бесконечные вопросы.
  
  - Конечно ведьма, кем же тебе ещё быть?
  
  Такая же рыжеволосая и подозрительно молодая её бабка устало отмахивалась от малышки, мечтая хотя бы немного поспать. Под утро Лысая гора, как обычно, опустела. Усталые, но довольные ведьмы разлетелись с шабаша, в поисках уютных местечек для отдыха. Анжеличка же не торопилась избавляться от Огненки. Была бы её воля, так не отдала бы внучку. Ну, скажите: зачем гоблинам ведьма? А уж эльфам она и точно без надобности. Разве смогут эти ушастые дать крохе достойное воспитание? Впрочем, желания ведьмы никто не спрашивал. Хорошо хоть на шабаш отпустили. Да, не повезло крохе с роднёй. Только одна она, Анжеличка, может понять тягу малышки к свободе. Если бы это дитя ещё и свои бесконечные вопросы не задавало, то уж и вообще хорошо было.
  
  - Бабуль, а бабуль? А ты ведьма? - Девочка спать даже не думала.
  
  - Ведьма я, ведьма! Спи уже, неугомонная, а то гоблину в пещеру оттащу.
  
  - К дедуле? - деловито уточнила Огненка. - Нет, уж лучше к эльфам давай слетаем. Таинька новую сказку рассказать обещалась про то, как русалка хвост на ноги обменяла.
  
  - Хорошо, будет тебе сказка от магички, только поспи сначала, - мурлыкнула Анжеличка, всё ещё надеясь укачать беспокойную внуку.
  
  - А ты сказки сказывать умеешь? - упрямилась девочка.
  
  - Я же ведьма, - рассмеялась молодая бабушка, вдруг забывая про сон. - У меня вся жизнь сказка и есть.
  
  - Ну, тогда про жизнь расскажи, - не стала спорить с нею Огненка. - И про Заповедный лес тоже.
  
  - Да, что про него рассказывать? - пренебрежительно отмахнулась Анжеличка. - Вот будешь гостить у бабки Лесничихи, так она тебе в подробностях о нём поведает. Кому же, как не хозяйке леса про свои владения сказывать. Уж лучше я тебе историю об одной глупой ведьме расскажу, которой вздумалось проклясть двух повелителей. Никогда нельзя забывать закон ведьм о том, что за всё платить приходится. И с проклятьями осторожней нужно быть, так как порой они имеют дурную привычку к своей создательнице возвращаться и всю оставшуюся жизнь её упрямо преследовать. А если, к тому же, жизнь бесконечной окажется, то такому и совсем не обрадуешься.
  
  - Мне нянька Марфа уже сто раз про проклятья рассказывала, - хихикнула девочка. - Очень советовала с ними не связываться.
  
  - А что же ей ещё остаётся? - хохотнула и Анжеличка. - Только в своих ошибках каяться. Старый маг всё спит, а бывшая ведьма Марфа всё ждёт, пока он проснётся и вновь ведьмой её обратит.
  - А за что нянька наказана была? - малышка засопела любопытным носиком.
  - Так ведь она с любовью поспорить захотела, - Анжеличка неодобрительно повела плечиком. - Забыла старая, что сердцу не прикажешь.
  
  - Бабуль, а ты мне про любовь расскажешь? - Огненка совсем сонно мигнула чёрными глазёнками.
  
  Рыжеволосая её бабка фыркнула:
  
  - Мала ты ещё больно про любовь слушать. Спи уж лучше, я тебе про двух сестричек расскажу. А то скоро прилетит мой любимый Ветер и унесёт нас с тобой в Город магов. Отец с матерью уже заждались, небось. Вот никогда бы не подумала, что своенравная Златка, дочь повелителя гоблинов, за сыном простой ведьмы в город побежит, и вечно спящего мага сторожить с ним согласится.
  
  - Ты же сама сказала, что сердцу не прикажешь, - глубокомысленно напомнила ведьме Огненка её же слова.
  
  - Да, это верно. Магия любви никому не подвластна, - мечтательно улыбнулась Анжеличка.
  
  - Ну, давай уже, рассказывай сказку, - настоятельно потребовала малышка, удобно укладываясь поближе к ведьминому костру. - Сестрички тоже сердцу приказать не смогли?
  
  - Конечно, не смогли, - нежно проворковала ведьма, наблюдая, как засыпает рыжеволосая кроха. - А кто бы смог устоять, когда сердца коснулась любовь?
  
  
  
  Сказка 1. Любовь зла.
  
  Часть Первая. Сёстры
  
  
  
  1. Лесничиха.
  
  
  
  В одном из самых загадочных и волшебных миров, в самой гуще таинственного Заповедного Леса, в старой покосившейся избушке жила такая же древняя, как и её жилище, Лесничиха. Никто не знал, сколько ей лет. Казалось, Лесничиха была вечной, как и лес, за которым издавна приглядывала. Выглядела она совсем ветхой старушкой: сухонькая, горбатенькая, с резким, как бритва, взглядом зелёных глаз. Любопытный остренький носик её мог в мгновение вынюхать не только появившиеся в лесу незнакомые запахи, но даже намечающиеся неприятности. Свои седые локоны Лесничиха прятала под кокетливым голубым беретиком. Из нарядов предпочитала тельняшку, штанишки цвета 'хаки', да в тон им курточку. Другими словами, её имидж можно было бы обозначить выражением 'Десант на пенсии'. Говорят, был у неё когда-то даже муж - молчаливый, лохматый Леший. Был, да весь вышел. Куда и зачем вышел? Никто о том не ведает. Только, как вышел Леший, так до сих пор и не вернулся. Может, в лесу заскучал, или от жены своей сбежал нечаянно.
  
  
  Нрав у Лесничихи был суровый, и спуску обитателям Заповедного леса она не давала. За всем уследить успевала, шалости, да проказы строго пресекая. Всякое в её лесу случалось, бывало и нехорошее. То русалки больше намеченного рыбаков-ротозеев защекочут, тем самым засоряя водоёмы повышенным количеством незапланированных утопленников. То оборотни расшалятся, надкусывая путников не для пропитания, а для развлечения, и даже за собой не уберут никогда. Бежит тогда волчья стая к Лесничихе с жалобой. Дескать, их, 'санитаров леса', работой выше крыши загрузили, а они ведь тоже не железные. У старухи разговор короткий: русалкам хвосты быстро накрутит, оборотней за уши оттаскает, волков в оздоровительный отпуск отправит. В лесу порядок в считанные минуты наведёт. Лесные жители её чуток побаивались, но за подмогой и утешением к ней же бежали. Она в том никому не отказывала. Раненых и больных излечивала, за обиженных заступалась и их обидчиков наказывала. О силе её чудесной никто ничего сказать не мог, но все в неё верили и опасались. Желающих поспорить с нею не находилось. Только некоторые, особо мудрые догадывались, что сила та в её большом и добром сердце находится, но дорогу к этому сердцу знали немногие. Только тем она открывалась, кто умел любить всё живое беззаветно и искренне. А если уж совсем откровенно, об этой дороге знали только две любимые внучки старой Лесничихи. Любила она своих девочек до безумия, хотя они ей родными по крови вовсе не были, но уважали и почитали, как родную бабушку.
  
  
  
  2. Найдёныши.
  
  
  
  Шестнадцать лет назад нашла Лесничиха как-то в чаще двух крошечных младенчиков. В ту лунную ночь, когда нашлись найдёныши, ей отчего-то не спалось. Может, полная луна слепила, душу бередя, или же обычное предчувствие странных событий беспокоило. Дурные языки шептались, что Лесничиха тоской по покинувшему её мужу по ночам мучается, и в наливочке собственного приготовления ту тоску упорно топит. Впрочем, непроверенным слухам верить не следует, потому что за этой слабостью старушку ещё никто не ловил и доказательствами не запасся. В общем, распахнув окошко в избушке, чтобы повыть на луну в дуэт с оборотнями и душу, как следует, в этом хоровом пении отвести, Лесничиха остреньким своим носиком сразу же унюхала появившиеся в её Заповедном лесу странные, непривычные запахи. Игривый ночной ветерок по-приятельски донёс до неё сладкий запах молока с примесью чего-то смутно знакомого, но давно забытого. Лесничиха, долго не раздумывая и прихватив беретик, бодрой трусцой отправилась вслед интригующему запаху на разведку. В самой чаще леса она вдруг услышала тихое тоненькое попискивание, медленно, но верно, перерастающее в громогласный детский рёв. Вскоре обнаружилось уютное гнёздышко с двумя прелестными крохами. С первого взгляда старушка прониклась к девочкам искренней любовью, ведь с их появлением в её жизни закончилось тоскливое одиночество.
  
  
  Девчоночки действительно были премиленькие, но такие удивительно разные, словно и не были сестричками. Одна была вся светленькая, будто из солнечных лучей сплетённая, голубоглазая и улыбчивая. А другая малышка, наоборот, имела смуглую кожу, чёрные глаза, и задумчиво-молчаливый нрав. Волосы же её походили на покрывало цвета ночи, в которое как будто вплетены были серебристые пряди лунного света. Даже гнёздышко, где лежали девочки, было на две части незримой линией разделено. На левой стороне, укрытой ковром из душистых, радужных лесных цветов, лежала бодро агукая блондиночка, а на правой - молчаливая брюнетка, укутанная в одеяльце из тёплого, пушистого мха. Лесничиха, не колеблясь ни мгновения, быстро подхватила крошек на руки вместе с их странными одеялами и отнесла к себе в избушку, где растила заботливо и с любовью, став им родной бабушкой.
  
  И имена им дала она же. Светленькую девчонку Лесничиха назвала Аленькой, в честь богини-волшебницы Алой Зари, а тёмненькую - Таинькой по имени загадочной Госпожи, прозываемой Тайной Ночи. Впрочем, все жители Заповедного леса называли их просто Алей и Таею. Сестрицы хоть и различались, как день и ночь, но были привязаны друг к дружке крепко и никогда не расставались. Даже поссориться им не случалось. Правда, злые язычки, которых во всяком порядочном обществе предостаточно, намекали неоднократно, что рядом со светлоликой красавицей сестрой Тая вырастает неказистой и уродливой, будто ведьмино отродье. Если Аля была золотоволосой солнечной красоткой, с огромными нежно голубыми, словно безоблачное небо, весёлыми глазами. Отличалась, к тому же, стройною фигурой с плавными танцующими движениями и лёгким, дружелюбным нравом. То её сестра особой красотой уж никак не блистала, да и о внешности своей особо не заботилась. Во взлохмаченных её чёрных волосах с белыми лунными прядями нередко случалось запутываться пронырливому репейнику, когда любопытная умница ползала по кустарнику, выискивая своих подружек ползучих змей для интеллектуальной беседы, уверенная в их змеиной мудрости. От постоянных молчаливых размышлений её тёмная кожа покрылась ранними морщинками, а брови навечно срослись на переносице, напоминая чёрную траурную ленту. Глаза из-под этих бровей поглядывали жгучими пуговками, а крючковатый нос с немалою горбинкой свисал над тонкими ярко-алыми губами. Любимую её одежду: куртку и штаны с оттопыренными коленками, часто украшала болотная тина после частых встреч с прыгучими лягушками и болтливыми кикиморками. В отличие от сестры, Таинька удалась невысокой, зато отличалась основательностью форм. Только излишняя пышность фигуры не мешала быть ей резвой, порывистой, двигаться быстро, нетерпеливо, хотя и несколько неуклюже. Впрочем, под сердитым взглядом бабушки сестричек, мечущей попеременно то искры, то молнии, авторы версии о происхождении Таи из рода уродливых ведьм свои языки враз прикусывали. К тому же, вскорости после того, как девчонки были Лесничехой найдены и приняты, обнаружились и родные родители сестёр. Отец их, Мрак, хозяин тьмы, охранял своих любимых доченек среди теней, в период сумерек, да в темноте ночи. А матушка, Солнечная Фея, ветреная красотка и кокетка немалая, приглядывала за дочурками ясным днём, среди лучей солнечных. Наблюдая за подрастающими девочками, Лесничиха таким родителям вовсе не удивлялась. Одно её чрезвычайно интересовало и поражало, как удалось столь разным волшебным существам встретиться, и даже найти удивительно близкое взаимопонимание. И как тут не верить в то, что чудеса всё-таки случаются.
  
  
  
  3. Идеал красоты.
  
  
  
  Нельзя сказать, что сестрицы вовсе не замечали своего различия. Только, в силу своих характеров относились к этому явлению по-разному. Для Али никого ближе сестры не было, ведь всегда они были вместе и заглядывали в глаза друг дружке, вместо зеркальца. Себя она видела изредка, а Таины родные черты ежеминутно, и считала их привычными и симпатичными, искренне не понимая, отчего сестрёнка, наблюдая и сравнивая их отражения в водах озера, так огорчается.
  
  Таинька росла умницей. Ничего не было для неё милее, чем отыскивать и заучивать древние трактаты, сказания, научные труды. Часами могла она расспрашивать каждого встреченного обо всём на свете, будь то птица или зверь, русалка или дриадка, оборотень или простой муравей. Со всеми умела она договориться, но, главное, Тая умела слушать. Умела она это так же хорошо, как её любимая сестра петь и танцевать. Именно по этой причине заметила она, как косо на неё поглядывают некоторые собеседники и как они застывают заворожено при встрече с её очаровательной сестрицей. А заметив эту странность, стала она, по своему обычаю, вопросы родным задавать.
  
  - Бабушка, я уродина? - как-то спросила Тая Лесничиху.
  
  - Вот ещё! - сердито воскликнула та, одновременно мысленно прикидывая:
  
  - 'Какой это языкастой морде надо бы мне пойти надавать подзатыльников?! Опять девчушку глупостями смущают, паршивцы и негодники!'
  
  А внучке старуха ответила подробно, чтобы развеять глупое, по её мнению, огорчение:
  
  - Ты у меня самая лучшая! Не слушай зловредных дураков, ничего в этом не понимающих.
  
  - Про то, что я самая лучшая, и сама знаю, - улыбнулась Тая, намекая на свою образованность. - Только вот жаль, что внешне ведь я на страшилище похожа.
  
  Привычно рядом стоящая Аля на такие слова сестры удивлённо нахмурилась.
  
  - Ну, что за ужасы ты себе навыдумывала?! - вскрикнула она огорчённо. - А ещё уверяешь, что умница, только простых вещей понять не можешь. Внешность ведь вовсе не главное. Я вот об этом никогда не задумывалась. И достоинством своим считаю умение петь, да разговаривая с травами, целительные настои создавать по их указанию, чтобы всех болезных излечивать.
  
  - Тебе и не нужно о себе задумываться, ведь ты, Аленькая, просто сказочная красавица, - улыбнулась Тая сестре нежно и восхищённо, но тут же вздохнула. - А меня вот никто не любит, а некоторые даже пугаются. Меня это не то чтобы сильно расстраивает, но всё же огорчает почему-то немножечко. Подруга дриада вчера смеялась надо мною, намекая, что о принце на белом коне мне мечтать лучше и не начинать, всё равно ведь сестре достанется. Я, конечно, только рада буду за Аленькино счастье, но о своём придётся, видимо, не загадывать.
  
  - Ух, мерзавка подлая! Вредина патлатая! Вот я сейчас пойду и патлы её зелёные-то повыдёргиваю! Походит годик лысою, так все кавалеры разбегутся! Узнает у меня, как на мою любимую внучку глупости наговаривать! - враз расшумелась, сердито раскричалась Лесничиха.
  
  - Да, оставь ты её, бабушка, - попросила Тая за подругу лесную. - Она же не со зла. Будто ты дриад не знаешь? Они ведь простые, как шишки, с парой извилин над ушами. Что увидела, то и ляпнула. А потом ещё час удивлялась моему внезапному огорчению.
  
  Поостыв чуть, заботливая бабушка обстоятельно занялась внучкиным эстетическим просвещением.
  
  - И всё же не вижу причин для твоих печалей. Подумай малость девонька о том, что всё познаётся в сравнении. Вот, к примеру, взять хоть меня. Я и в молодости была 'без слёз не взглянешь', а теперь и вовсе скукожилась. Один горб только чего стоит. И то я не плачу и без счастья личного, между прочим, не осталась. Не Прынц, конечно, но Леший был вполне приличный, отличался повышенной чистоплотностью и сообразительностью.
  
  - Уж ни за что не поверю, что у тебя бабушка кто-то не отличится чистоплотностью. Ты же быстро приструнишь, - рассмеялась Аленька. - А то, что он так ловко сбежал, что даже ты не нашла сколько не искала, так это действительно характеризует твоего Лешего, как весьма сообразительного субъекта.
  
  Лесничиха недовольно засопела:
  
  - Не перебивай бабку, Аля! Знаешь же, не люблю. Очень он мне сдался, предатель лохматый. И не искала я его вовсе. Ну, может, разве что самую малость, лет 50, но никак не больше. Интересно и куда он от меня запрятался? Знает же, негодник, когда поймаю - на цепь посажу, чтобы от законной супруги не бегал, где попало.
  
  Аля бабкиной ворчливости вовсе не испугалась, ещё больше колокольчиком хихикая. А Лесничиха, тем временем, продолжала свою лекцию по эстетическому воспитанию внучек:
  
  - Так что, Таинька, нет у тебя поводов для грусти, как на мой взгляд. Горба у тебя нет, а сил и молодости предостаточно. Глазки зоркие, ручки крепкие, душа добрая, а ума так просто в избытке.
  
  - Только отчего-то я всем не нравлюсь, - грустно улыбнулась Тая.
  
  - Глупости говоришь, а ещё умной считаешься! - строго махнула бабушка рукой. - Мне нравишься, сестре, да отцу с матерью тоже, а всем другим вовсе необязательно. Все существа на свете разные и вкусы у них тоже должны быть разные. Поэтому и идеал красоты для каждого свой собственный, и от других отличие имеет. Посмотри только на лесных наших жителей. Для русалок все, кто без хвоста, уже уродцами и калеками считаются. А к оборотням без пушистой шубы и метровых клыков на конкурс красавиц даже не записывайся. Дриады самыми красивыми считают тех, у кого за место кожи кора древесная и волосы, словно веники берёзовые. Ну, а про кикимор болотных и говорить нечего, им кто грязнее и лохматее, с зелёным цветом кожи, да бородавками, тот и красавчик.
  
  - Ага, - хихикнула, соглашаясь Таинька. - Оттого, они со мною душевно дружат, что я к их идеалу красоты очень подхожу.
  
  - Не наговаривай на себя, - помахала несогласно головой светлоликая сестрица. - Ты умница, с душой светлою, а кикиморки такие вредные. Всех обижают и частенько подличают.
  
  
  
  
  4. Особенная.
  
  
  
  Тая на этом огорчаться своей нестандартной внешности будто бы перестала, снова увлекаясь очередным научным опусом, но о своих неудобных вопросах вовсе не забыла. Не имела она привычки о чём-либо забывать. А когда повстречалась с отцом и матушкой, теперь уже им снова те же вопросы стала задавать, правда, на этот раз в исключительно познавательных целях, потому что хотела знать их мнение по вопросу об идеале красоты.
  
  Отец её, Мрак, был существом неразговорчивым, особым образованием не блистал, красиво выражаться не обучен. Собою он был видный, лицом не красавец, но с мужественными резкими чертами и полыхающими чернотой глазами. Обладал он неодолимою тёмною силою, но редко её использовал, потому что по натуре, хоть и казался грозным, был вовсе не злобным. Часто обращался тенью, второй своей ипостасью, и в основном проживал в своём Сумеречном царстве. На вопрос любимой дочери прошелестел еле слышно:
  
  - Глупышка! Какой идиот самоубийца усомнился в красоте моей дочери?!
  
  - Никакой,- тут же ответила Тая, зная, как скор папаша на расправу, наказывая всех без разбору и правых, и виноватых, так сказать для профилактики.
  
  - Если никакой, так и говорить не о чем. Потому что такой жгучей красоты, как у моей Таиньки, я не встречал ни в одном из уголков тени. Вот сестрице твоей, Аленьке, не повезло так с внешностью, бедняжке. Вся в мать. Зато у неё голос очаровательный и нрав заводной. Даже мёртвого из могилы поднимет и танцевать заставит, за что люблю и уважаю. Хотя, конечно, до мамки ей ещё расти и расти. Та даже меня умудрилась из тени вытащить, а это просто чудо. До сих пор удивляюсь, как меня на смерть солнце не пожгло. Так больше ни разу и не смогли встретиться. Только на Алю и остаётся глядеть, словно на тень мамкину. Поклон при встрече Феюшке моей передавай доченька. - Совсем расчувствовался Мрак от воспоминаний и, застеснявшись своей слабости, обратившись тенью, исчез с глаз.
  
  Солнечная Фея встречалась редко в подобии человеческом. Всё больше огненным мотыльком летала, хихикающим и дразнящим. Но для серьёзного разговора с дочерью обратилась прелестной, вечно юной солнечной красавицей. Певуньей она действительно была знатной. Даже славно известные сирены ей завидовали, мечтая извести по-тихому, но руки у них до фей были коротки. Голосом звонким, да напевным вмиг она очаровывала, а внешностью сияющей, словно вся лучами солнца переплетённая, поражала воображение. Характером была непоседлива, смешлива и не в меру кокетлива, отчего имела множество ухажёров и поклонников. Но о Мраке необычном и, главное, недостижимом, частенько вздыхала. На Таин вопрос матушка её солнечная звонко рассмеялась:
  
  - Глупышка моя маленькая! Да в тебе столько солнечной внутренней красоты и света, что они мгновенно затмевают отцовские черты мрачные. А кто истинно душу видеть умеет, тот и не заметит невзрачные одеяния. Хотя костюмчик, конечно, не мешало бы сменить или, хотя бы простирнуть на досуге. Причесаться тоже надо бы. Ах, дочь! Ну, вся ты в отца, в нарядах неразборчива, весёлой беззаботностью не искрящаяся. - Вспомнив о милом, фея от избытка чувств изменила очертания, засверкав солнечной звёздочкой.
  
  - Как он там? - спросила она дочь на прощание.
  
  - Всё также,- порадовала Тая мать известием.
  
  - Ах, ничего не меняется, - умилилась Фея. - А обо мне спрашивал? Скучает? - спросила она уже на лету.
  
  - Очень скучает. Поклон просил передать. - Спешила поведать Тая, улетающей матери.
  
  Та приостановила полёт.
  
  - Всего лишь поклон? - Слегка нахмурившись, спросила недовольно, но потом вновь засмеялась беспечно:
  - Мрак всё такой же тугодум! И в кого ты у нас такая умница уродилась? - Удивлённо улыбнулась Фея. - Передай отцу от меня поцелуй жаркий, авось не обожжётся, да и вспомнит уроки прежние.
  
  На этом улетела матушка в объятья яркого солнца, радостно смеясь своим счастливым воспоминаниям. Подбежала к сестрице Аленька с каким-то особенным букетом лечебных трав.
  
  - И не надоело тебе Тая родственников опрашивать? Уж поверь в мою искренность. Ты самая красивая и любимая сестра моя. А ещё умная, удивительная и особенная. - пропела она пританцовывая.
  
  - Верю, - рассмеялась в ответ Тая. - Я особенная!
  
  И с этими словами почувствовала она, как заполняет её уверенность в своей неотразимости, возвращая в душу покой и умиротворение. Конечно, она заподозрила, что сестрица зачаровывает её, правильные мысли внушая. Но так ей эти мысли понравились, что спорить она с ними вовсе не собиралась
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"