1. Кто самый счастливый человек на свете? "Конечно же тот у которого ветер в голове и никаких обязательств перед другими", - так думал Иван Петрович Ведерко. Ведерко он был еще по своему прадеду. Это была белорусская фамилия. Ведерко аккумулировал в себе отрицательную энергетику, которая лилась на него дома, из телевизора, интернета. Именно поэтому ему фамилия подходила как нельзя лучше Все он собирал в себя, как в ведро. От этого постоянно и страдал. Жизнь казалась странной, ужасной и тяжелой. Иван Петрович прожил в общем-то не плохую жизнь. Но жена его ему эту жизнь постоянно старалась "отравить". Была она строга, излишне требовательна и претензиционна. Звали ее Мария. Эта "просто Мария" на деле была не так проста и выдирала у окружающих все можно сказать "из глотки". Она "шпыняла" Ивана Петровича и заставляла совершать разные действия. А Ведерко не хотел и не умел так жить. Когда он пытался подстраиваться под жену, ничего хорошего не получалось. Ведерко только расстраивался. Пил сердечные капли, а жена его еще ругала за то, что он "тряпка" и все об него ноги вытирают. Ситуация, кончено же была типична для большинства семей, а особенно в нашей стране. Приучили людей потреблять и люди озверели. Нужно уже не простой унитаз, а с золотой каемочкой и т.д.. Детей тоже отбирают органы опеки, если нет ремонта в квартире. И никто детей не спрашивает, как живется им в "золотой" клетке, где даже им не с кем словом перемолвиться. Самое главное, что нельзя теперь упрекнуть свою вторую половину в бездуховности, как раньше, если она все время говорит о новой мебели. Сейчас все о новой мебели говорят, о ремонте и никто о прочитанных книгах, о посещении театра и прослушивании музыкальных произведений. Встречаются еще "динозавры", которые вдруг заикнуться о духовном, а им сразу: "Достали вы уже", и опять о ЖКХ, начислении пенсии и протекающей крыше. Духовность теперь существует только в виде посещения церкви. Вера в бога дело конечно хорошее, но пропаганда ее канонов отбросила страну лет так на триста назад. Вот в такой "спокойной" бытовой обстановке существовал Иван Петрович Ведерко. Уставал он от своей жены сильно. Жена же этого не понимала и не замечала. А зря. Таких неприкаянных мужиков как раз и подбирают цыпочки - дамочки. Цыпочки-дамочки уже потеряли надежду на принца, а замуж надо. Поэтому они хитро включают в свои тонкие сети паучков как раз ту самую духовность, а иногда и просто ласку. Можно конечно еще включить услужливость во всех ее видах и мужчина твой. Такой цыпочкой и была Люсик - Людмила Александровна Громухина. Когда Люсик случайно "набежала" на Ведерко Ивана Петровича она как раз была в активном поиске. Поэтому дни Ведерко в старой семье были сочтены. Ведерко ушел из семьи по-английски, не прощаясь, оставив детей и жену в глубоком ступоре. Люсик заняла все внимание Ивана Петровича, тем более была она лет на тринадцать его помоложе. История банальная, но именно она дала толчок для участия самого Ведерко в криминальной истории.
2. Матвей Скушный был художником по призванию и неудачником по жизни. Рисовал он в основном плакаты, оформлял книга, а в душе его все время горел огонь желания создать шедевр. Создать картину, которая удивит и всех поразит. Скушный был конечно же настоящим художником, раз мечтал о великом, так во всяком случае думал он сам. Руки Матвея, кончено же могли бы сотворить что-нибудь, опыт имелся. Но сюжет, достойный величия никак не "наклевывался". Пробовал Матвей рисовать в модным ныне стиле поп-арт, которым забит Интернет, но не пошло, не его это было. Когда же решил Скушный рисовать обнаженную натуру, то во-первых жена его "встала на дыбы", а во вторых "обнаженка" уже никого не интересовала, поскольку весь Интернет был забит фотографиями не просто эротического, а порнографического содержания. Смотреть в такое время слабые потуги изображения голого тела было никому не интересно. Модели тоже были "не Венеры". То есть фигура у них, конечно же была, да и красота имелась, но в глазах сквозило что-то такое, что выдавало в них не Венеру, а скорее продавщицу из ларька, обеспокоенную как-раз венерическими заболеваниями. Тогда Скушный перешел на геометрически фигуры. Они получались у него лучше всего. Известно, что картины состоящие из кругов, квадратов и треугольников так же востребованы в мире искусства как "Мадонна" Рафаэля. Попытки рисовать "Черный квадрат" насчитывают (до Малевича) где-то четыре картины, а может и больше. Это Роберт Фладд "Великая тьма" (1617), Берталь "Вид на Ла-Хог(ночной эффект)" (1843), Пол Билход "Ночная драка негров в подвале" (1882), Альфонс Алле "Философы ловят черную кошку в темной комнате" (1893). И только Малевича узнали практически все. Матвей Скушный это понимал. Понимал он так же, что импрессионисты не оставили практически никаких возможностей для художников будущего. Они попробовали все странные и не странные новинки в искусстве. Изучал Матвей Скушный и технику разбрызгивания, которой рисовал художник Д.Поллок. Но ничего кроме "красного треугольника" или "зеленого ромба" у Матвея не получалось. Такой шедевр надо было еще донести до масс. А массы были увлечены рисованием на заборах, искусством, которое стало этаким молодежным поп-артом. Поэтому возможность создать шедевр убывала у Матвея Скушного со скоростью сравнимой со скоростью света. Такое положение дел у обычного человека вызывает желание либо встать на преступный путь либо впасть в депрессию. У Матвея Скушного могло случиться и то и другое. И не миновать бы Матвею затяжного запоя или даже психушки, если бы не встреча с бывшим однокурсником. Тот предложил Матвею съездить в экспедицию, в тайгу, набраться там разнообразных впечатлений. Матвей немного поколебавшись согласился. Уже через полгода Матвей Скушный вернулся их экспедиции импозантным бородатым художником с целой папкой рисунков. Первая же выставка его работ вызвала интерес в мире искусства и Матвей Скушный стал известен. Его заметили, "пропиарили" в прессе и Матвей Скушный стал обеспеченным модным художником.
3. Врач Морокин Игорь Сергеевич как обычно находился на дежурстве в своей инфекционной больнице. Дежурство в таких больницах не очень сложное, т.к. случаев ярко проявленных инфекционных заболеваний мало. Прежде чем такое заболевание распознать чаще всего наши пациенты походят по поликлиникам, пообщаются там с кучей народа и только потом, вдруг бац, эдак через месяц врач им говорит: " А у вас, батенька брюшной тиф, а вовсе не ОРЗ, как мы думали все это время. Это еще вам повезло, что нашелся старожил, который предположил этот брющной тиф. Ну раз Вы еще живы до сих пор, то будем вас лечить уже в больнице." И только тогда отправляют пациента в инфекционную больницу. Морокин это хорошо знал, поэтому никогда не беспокоился на дежурстве: ничего экстренного быть просто не могло. Правда им частенько привозили бомжей. В обычную больницу таких принимать не хотели, а здесь свезут в инфекционную, там обработают его (в смысле бомжа), от вшей, накормят и будь здоров. И больница довольна и полиция тоже, бомж тоже не в обиде. На таких пациентов Морокин время много не тратил, просто говорил медсестре: "Катя, скажите там нянечке тете Поле, что привезли очередного. Ну она сама знает, что делать." И так в тот день и вышло. Привезли одного, все как обычно. Только присел Морокин Игорь Сергеевич за компьютер ( а был он "знатный" геймер), как бежит медсестра Катя: "Игорь Сергеевич, беда, бомжу плохо." Игорь Сергеевич, с неохотой отвел взгляд от компьютера и с удовольствием поглядел на прелести Кати, которые возбуждали в нем плотоядный аппетит. Он даже попытался приобнять Катю: "Чего нервничаешь, посмотрим. Может сначала с тобой чайку, или еще чего по-острее", - пошутил он. Но Катя была на удивление напугана: "Идемте скорее, Игорь Сергеевич, умрет вдруг, сами знаете, потом отчетов писать уйму." Игорь Сергеевич с неохотой поднялся: "Она права. Вдруг откинется, а нам отвечай. Не нужен отделению лишний труп", - подумал он и пошел за Катей. Бомж и вправду что-то был совсем плох. То ли его знобило, то ли он задыхался, не понятно. Игорь Сергеевич сказал: "Давайте ему сделаем чего-нибудь что ли, физраствор что ль сделать? Он еще никому не вредил." Морокин был врач, который редко заморачивался на своих больных, да и вообще на свою профессию. Без нее тут дел и забот было не в проворот. То машина сломается, то мать на дачу везти, то жена жалуется, что он ей внимание не уделяет. И все он один! Он же не "железный" в конце концов. Всем нужен. Здесь вот тоже позвали, не могли без него. Катя эта как в первый раз, честное слово, и тети Поли сегодня как назло нет, подменилась с новой санитаркой, с внуком ей видишь ли сидеть надо. Морокин понял, что вечер испорчен. "Где эта новенькая, где ее носит?" Новенькая явилась. Это была худенькая девчушка, совсем молодая. "Как звать?", - грозно спросил Морокин. "Таня", - робко ответила девчушка. "Почему не обработали пациента в душе, как положено? Правил не знаете?",- спросил Игорь Сергеевич. "Знаю, да не дался он, плохо ему стало." "В следующий раз выговор получите", - грозно сказал Игорь Сергеевич, оттягивая момент, в который он должен принять решение, что же все-таки вколоть пациенту. "Он воды боится", - вдруг робко сказала Таня."Я думаю, а вдруг у него бешенство? Он ведь задыхается",- добавила она. Игорь Сергеевич поглядел на Таню и сказал: "Вы кто врач? Диагнозы тут ставить." Сам же в это время он судорожно подумал, что девчонка-то права. Случаи бешенства редки, но проявление их всем известно, и у пациента действительно они наблюдаются. "Давай реаниматологов вызывай сюда. Пусть они им занимаются. И в отдельный бокс его", - скомандовал Игорь Сергеевич. Редкий случай наблюдать бешенство, а главное поставить диагноз, вот о чем думал сейчас Игорь Сергеевич Морокин. Правильная постановка диагноза сразу же приподнимала его авторитет в коллективе, в котором он чувствовал его недооценивают. Пациента поместили в бокс, а заходить к нему Игорь Сергеевич не стал, на всякий случай. Быть в контакте с больным бешенством не его хобби. Входила к больному до приезда бригады реаниматологов только санитарка Таня. Она что-то говорила больному, тот тихо отвечал в перерывах своего удушливого мучения. Затем приехала бригада реаниматологов, но несмотря на усилия врачей, пациент скончался через три часа в ужасных муках. Бригада поблагодарила Морокина Игоря Сергеевича за правильно поставленный диагноз, больничная карта была заполнена по всем правилам, и жизнь человеческая, вместившаяся в пару листков прекратила свое существование. Таню и Катю на время поместили в изолятор, как контактных с больным. Пришлось посидеть на карантине и Игорю Сергеевичу, так настоял главный врач. Через месяц история стала потихоньку забываться всеми, кроме одного человека - Тани, которой умирающий вручил несколько листков, и попросил ее выполнить все что в них написано. Таня скрыла от всех этот факт, на этом настаивал покойный, хотя доставать эти листки и тем более исполнять волю покойного, ей ох как не хотелось.
4. Читатель, конечно же с нетерпением ждет и думает о том, что же передал умирающий больной санитарке Тане. Что было написано в этих листках? А было в них завещание, подписанное все как положено нотариусом. Просил же умирающий Таню, разыскать людей, которые были с ним в экспедиции и передать им это завещание. Завещание было кратким: "Я, Небогин Дмитрий Александрович, оставляю все свое имущество своим друзьям по экспедиции, которая была восемь лет назад ." Далее как обычно шли приписки, что покойный находился в здравом уме и твердой памяти. На другом листке были просто выписаны пять фамилий людей, которые побывали с ним в экспедиции. Третий листок содержал только одно имя: Небогина Ульяна Федоровна, без указания адреса и того, кем она приходится Небогину Дмитрию Александровичу. Умирающий просил санитарку Таню саму разыскать этих людей и вопреки больничным правилам не отдавать листки начальству. Так Таня и поступила. Правильно она это сделала или нет, она не знала. Дело в том, что других документов у этого человека не было, а был ли он Небогиным или кем другим осталось неизвестным. Такие трупы обычно не востребованы, и их по истечению времени хоронят как безымянные. По прибытию в больницу, во время регистрации, назвал он себя Оглоблиным Львом Семеновичем. Так что Оглоблин Он был или Небогин, незвестно. Самое странное было то, что через неделю после смерти, так говорил персонал больницы, объявилась его бывшая законная жена и забрала труп. Таня знала об этом от медсестер. Как она представлялась главврачу Оглоблиной или Небогиной, Таня конечно же не знала, но поняла, что дело тут нечисто, раз бомжей никому не нужных из больнички забирают. Влезать ей в эту авантюру ох как не хотелось, но как-то было неудобно перед умирающим, который взял с нее слово выполнить его последнее желание. Самое главное, что в завещании было отмечено, что если все друзья Небогина по экспедиции уже не живы, то наследство достанется подателю сего завещания. Так что Таня могла рассчитывать на что то. Но на что? Сначала она вообще об этом не думала, но потом, когда объявился хозяин трупа, а именно женщина, назвавшая себя его женой, стало ясно что покойный оставил после себя не две шариковые ручки. Это и пугало Таню и завораживало. Какой бедный человек не мечтает о свалившимся на него наследстве? Вот и у Тани закралась мысль о том, что друзья все этого самого Небогина уже мертвы. Нужно было просто как-то выяснить это потихонечку. Эти мысли стали занимать все Танино воображение и даже мешали ей работать. Но внутренний голос уже подталкивал ее: "Давай, давай, а вдруг". И Таня послушная своему голосу влезла все- таки в эту престранную историю.
5. С раннего утра следователь Баранов не пил ничего горячего: т.е. совсем ничего: ни кофе, ни чая, а про коньяк и водку вообще говорить не приходилось. На такие напитки денег катастрофически не хватало. Это давало свой положительный эффект, охраняло от пьянства и сердечно-сосудистых заболеваний. Но боже мой, как же тяжело было работать без этих "ядов" для организма. Следователя Баранова сегодня с утра вызвал к себе начальник и объявил, что поручает ему "тяжелое" дело, которое уже у всех на контроле. Баранова такая перспектива не прельщала. Он не мог как сыщики в сериалах браться за все дела, раскрывать их "в мгновенье ока" и в то же время быть всегда бодрым, веселым и отзывчивым. Таков наш сыщик в кинематографе. Баранов часто смотрел разного рода сериалы детективного направления. В одном из популярных ныне сериалах даже простой красавец-любовник лесник зачастую быстро находит убийц, хватает их и вершит правосудие. Правда, почему-то маленькое село или леспромхоз, где он проживает напоминают Чикаго начала прошлого века, где полно убийц и террористов, но авторы быстро переняли американские штампы и пожалуйста вам, герой перед вами. У Баранова всегда возникали вопросы: 1. Почему в этой деревне творятся такие безобразия, где она находится и куда смотрят правоохранительные органы. 2. Что такой крутой и красивый, а самое главное грамотный в сыскном деле мужик делает в этой глухой деревне? Ответ Баранов знал: опять наши кинематографисты передрали все у своих заокеанских соседей, т.к. сами сочинить ничего не в состоянии. Хотя те персонажи, которых они добавляли для остроты, например алкоголики или недалекий участковый были настолько правдоподобны, что сериал благодаря им только и выигрывал. Баранов тоже был простым полицейским, не очень умным, не очень глупым и не очень работящим, но дело свое знал и исполнял. А указания сверху, мол "ты под контролем", выполнял так, "не бегом", поскольку не был карьеристом. Что собственно случилось? Опять убили. Это бывало каждый день и даже по нескольку раз в день. Убитый был какой-то художник и довольно обеспеченный. Значит, скорее всего хотели обокрасть. Ну попробуем за что-нибудь зацепиться, ну съезжу я к его вдове, поговорю. Но дело видимо гиблое, т.к. уже за пол дня никаких результатов нет. А Баранов знал по своему простому житейскому опыту следока, что если преступление не раскрывается сразу, в течении дня, то чаще всего это "висяк". "Висяков" было не так уж много, поскольку убивали чаще всего в пьяных драках. Здесь же убили дома. Где была жена погибшего в это время? Вот именно, в парикмахерской. А зачем, может специально туда записалась заранее ( это скорее всего). Так что если это жена, то шанс раскрыть преступление есть, а так никакого. Этот художник был не старый пенсионер, которого обобрали аферисты, а вполне себе зрелый мужчина. "Вот так мужики и гибнут в расцвете лет", - рассуждал Баранов,-"А женщины живут", - со вздохом подумал он о несправедливости отношений мужчин и женщин. "Не повезло мужику, как есть не повезло. А жена наверняка стерва как обычно.", - подумал Баранов, основываясь на собственном опыте. "С детства не повезло мужику, одна фамилия чего стоит -Скушный. С такой фамилией жизнь просто тоска и закончилась тоскливо", - рассуждал Баранов выходя из своего кабинета.
6. Как в современном мире найти человека? Кажется, что очень просто, а на деле тяжело. Есть, конечно же социальные сети, но не все люди хотят в них регистрироваться. Умирающий Небогин (или Оглоблин) задал санитарке Тане непростую задачу. Найти пять человек, зная только их имена и фамилии и не зная чем они занимаются, очень не просто. Но Таня все равно начала действовать. Был попытки искать людей через Интернет. И первоначально Танечке повезло. В Интернете нашелся один человек из листочка умирающего - это был некий Матвей Скушный, художник. Остальных же найти не получалось. Затем Таня пыталась найти через Интернет экспедицию, и ее состав в которой участвовал Небогин (или Оглоблин), а так же Матвей Скушный. Но ничего не находилось. То ли экспедиция была малочисленной, то ли не сделала она никакого вклада в науку, но в Интернете о ней ничего не было. Таня решила найти этого художника - Матвея Скушного. Посмотрела информацию о нем, размещенную на сайте, посмотрела где можно увидеть его картины и позвонила по указанному телефону. К телефону долго никто не подходил, но потом подошла женщина. Таня объяснила ей, что хотела бы встретится с художником Матвеем Скушным, для приобретения у него картины. В трубке сначала помолчали, а потом женщина ей сказала, что Матвей Скушный умер неделю назад, а она его вдова. Если же девушка хочет что-нибудь приобрести из его работ, то вдова готова с ней встретиться. Катя решила съездить к этой вдове. В своей голове она почему-то отметила: "Минус один". Было немного странно, что этот Скушный умер совсем недавно, после смерти того самого Небогина (Оглоблина). В тот же вечер Таня посетила вдову художника. Вдова была женщина молодая, почти ровесница Тане. Она с удовольствием показывала тане картины, которыми были увешаны стены их квартиры. Картины Тане совсем не нравились, вернее она ничего в них не понимала, но согласно кивала головой на треп хозяйки. Когда же хозяйка напрямую спросила ее, какая картина ее интересует, Таня просто сказала: " Я вообще-то картины не коллекционирую, но у меня есть покупатель. Он очень интересовался творчеством вашего мужа, особенно того периода, когда он был в экспедиции. Хотелось бы и их посмотреть." Вдова немного растерялась, но сказала: "Вы понимаете, я вторая жена Матвея. Когда он был в экспедиции, он был женат на другой женщине." "А разве он Вам ничего про экспедицию не рассказывал." "А зачем? Там было трудно, у него даже началась цинга. Он не любил об этом вспоминать. Мой муж пережил много трудностей, и я у него была единственной отдушиной", - с гордостью выпрямилась молодая вдова. "Его никто не понимал, и первая жена тоже. Если бы не его нелепая смерть, то мы бы могли долго и счастливо жить." "А что разве он умер не от болезни?" "Ну что вы! Ту такая странная история. Просто криминал. К нам залезли, ударили его по голове. Меня не было дома. Но ничего не украли, видимо их кто-то спугнул. Идет следствие", - доверительно сообщила вдова. "Кошмар, как вам пришлось тяжело", - посочувствовала Таня. "А у вас нет случайно адреса бывшей жены? Вдруг у нее есть какие-нибудь картины времен экспедиции." "Ну адреса нет, а телефон я вам дам, у Матвея он был. Зачем не знаю. При мне он ей не звонил. Не думаю правда, что у нее есть картины. Матвей все свое давно забрал. А уж времен экспедиции тем более. Правда у Матвея была мастерская последние годы, но я в нее не ходила и не разбиралась. Может кто-нибудь и захочет купить, то что там есть." Таня с воодушевлением заверила вдову, что мечтает посмотреть картины в мастерской и они договорились о походе туда на следующий день. В мастерскую Таня и вдова отправились часов в одиннадцать утра. Первое, что увидела Таня войдя в мастерскую, это портрет мужчины, в котором пусть и смутно узнавались черты Небогина (Оглоблина).
7. Когда Ведерко Иван Петрович бросил свою жену и женился на "бабочке - охотнице" Люсик, он конечно же не знал, что променял один зоопарк на другой, просто более экзотический. В новом зоопарке, конечно же не было человеческих детенышей (собственных детей, которые всегда мешали Ивану Петровичу), не было первой жены - "кобры", которая по мнению Ивана Петровича кидалась на него без всякого повода, но было новое животное - Люсик, которое сначала было "бельчонком" и "котенком", но очень быстро превратилось в глазах Ивана Петровича в "каракатицу". Известно, что каракатицы как бы сливаются с ландшафтом и могут находиться длительное время в катаплексии ( т.е. ступоре или гипнозе). Вот Люсик обладала этим даром каракатицы в совершенстве. Она могла застыть перед телевизором или компьютером так, что никакие вопросы не могли ее вывести из этого гипноза. Особенно, когда вопросы касались обеда или завтрака, или нестиранного белья. Приходилось Ивану Петровичу самому что то готовить и как то стирать, сам то он в катаплексию не впадал. Он даже иногда вспоминал "кобру"- свою первую жену, которая хотя и кидалась на него, но обеды готовила и белье стирала. Но в голову Ведерко ни разу не пришла мысль, что жена его могла стать "коброй" благодаря именно обедам и стиркам. Он же был Ведерко и голова его соображала, честно говоря, как старое железное ведро. Люсика же из состояния гипноза или катаплексии могло вывести несколько вещей: 1. Возможность секса, 2. Возможность получения денег или наживы, 3. Возможность развлечения. Все эти три пункта Иван Петрович Ведерко исполнял хорошо только первое время, а потом выдохся. Поэтому Люсику хочешь-не хочешь пришлось опять впасть в катаплексию. Сколько бы это продолжалось и чем бы закончилось никто не знал, но вдруг позвонил Люсику какой-то мужчина. Люсик сразу оживилась и пригласила его домой. Представила она его Ивану Петровичу как знакомого. Ивану Петровичу мужчина сразу не понравился. Когда-то Ведерко Иван Петрович читал в одном журнале, что чем шире у мужчины лицо, тем более ему присущ эгоцентризм и доминирование, и личность такая чаще всего психопатическая. Увидев нового знакомого Люсика, Ивану Петровичу почему то сразу вспомнилась эта характеристика. Мужчина соответствовал ей полностью. Люсика данный индивид подавлял и так же вводил в состояние гипноза как телевизор или компьютер. Через несколько дней после посещения странного гостя Люсик стала просить у Ивана Петровича денег, довольно приличную сумму. "На что?", - стал спрашивать Иван Петрович. Люсик помялась, а затем сказала: "Мне необходимы деньги на похороны моего бывшего мужа." "Какого мужа, разве ты была замужем?" "Ну была, очень недолго." "И кто же был твой муж? И почему ты обязана его хоронить?" "У него никого не осталось. Его фамилия - Оглоблин" "А почему ты не Оглоблина?" "Я не стала ее менять, мне она никогда не нравилась." Иван Петрович поскрипел, поскрипел как ржавое ведро, но денег дал. Помогал Люсику во всем ее знакомый с психопатическим лицом. Люсик сказала, что он является Оглоблину племянником. Иван Петрович ни во что не вмешивался. Хоронят сами и пусть. Он и так деньги дал. Недели через две после похорон Иван Петрович искал свои ключи от квартиры. Куда делись? Бог его знает. Могла Люсик куда-нибудь запрятать. С ней такое случалось. Залез Иван Петрович и в сумочку Люсика. В ней было много всякого мусора, но ключей не было. Зато в папке лежало свидетельство о смерти, выданное на какого-то Небогина Дмитрия Александровича.
8. Санитарка Таня была девушка упорная, поэтому получив он вдовы Матвея Скушного телефон его первой жены, она решила ей позвонить. К телефону подошла женщина. Таня представилась, как покупательница картина Матвея Скушного. Женщина спросила: "Откуда вы знаете мой телефон? Мы с Матвеем были в разводе, практически не общались, у него была новая жена." "От нее и знаю Ваш телефон. Вы знаете, что он трагически погиб." "Конечно я в курсе. Но вы обратились не по адресу. Картин у меня Матвея нет и я ими не торгую." "А я думала, что Вы что-нибудь знаете о его экспедиции?" "Я ничего не знаю. Он мне ничего не рассказывал. А почему Вас заинтересовала именно экспедиция?" "Я слышала про нее много интересного", - придумала находчивая Таня. На другом конце провода обозначилась звенящая тишина. "Что же вы такого слышали о ней, чего не знаю я?" " Ну, я слышала, что в ней принимали участие господин Небогин и господин Оглоблин." "Да, это было так и что в этом интересного." "А Оглоблин недавно умер в больнице." "Я не знала об этом. Думаю, что вам надо приехать ко мне, я сейчас назову адрес: Первомайская, д.16, кв.84." "Хорошо, я подъеду. Ждите меня." Положив трубку телефона Таня сорвалась по указанному адресу. "Что же я не спросила, какую она носит фамилию: Скушная или нет",- подумалось Тане. Вторая жена Матвея Скушного назвала лишь ее имя: Ляля. Во-время разговора, Таня ни разу ее не назвала по имени. "Ну да ладно, приедем, узнаем", - подумалось Тане. Ехать пришлось довольно долго, около часа. Подъехав к дому, Таня увидела небольшую толпу людей и скорую. Какое-то странное предчувствие овладело Таней. Ей подумалось, что беда случилась именно с той женщиной к которой она приехала на встречу. Подойдя к дому, Таня спросила, а что случилось? "Да женщина одна в лестничный пролет упала." "Как звать ее?",- в ужасе спросила Таня. "Да, Ляля, с третьего этажа. Молодая еще. Что с ней случилось? Не понять", - ответила сердобольная соседка. "И что с ней?" "Да ничего хорошего, насмерть." "А как фамилия была этой женщины, не знаете?"- почему-то спросила Таня. "Да как не знать, Небогина она была, Ульяна Небогина." "Так вы же сказали, что ее Ляля звали." "Так и звали - Ляля, она сама себя так называла. Не нравилось ей ее имя- Ульяна, считала его старомодным." Таня похолодела изнутри. "Номер два", - подумалось ей. Кто-то шел практически по списку, который ей оставил умирающий и уничтожал претендентов на наследство. Оказывается жена Небогина Ульяна, была первой женой Матвея Скушного. Кто был ее первым мужем? Небогин или Скушный? Такого оборота событий Таня не ожидала. Ей вдруг стало страшно. Тане даже показалось, что за ней кто-то следит. "Все, хватит этих игр", - подумала Таня. "Пойду в полицию, все расскажу и отдам завещание", - решила она. "Еще не известно, что там за наследство, может один плошки да ложки", - рассудила она.
9. Следователь Баранов был немного удивлен, когда к нему обратилась молодая девушка Таня. Она рассказала престранную историю про больного, который был не то Небогин, не то Оглоблин и который оставил ей завещание Список людей в этом завещании неумолимо уменьшался. Двое - Матвей Скушный и Небогина Ульяна погибли и не своей смертью. Как мы помним в списке было еще четыре фамилии. Необходимо было проверить остальных фигурантов: живы они или нет. Первым делом следователь Баранов проверил самого Небогина, и выяснил, что Небогин пропал в экспедиции около семи лет назад. Но пока был не признан умершим, и наследники, а именно его бывшая жена - погибшая Небогина наследство получить не могли. Оставалось совсем немного времени - после которого Небогина могут признать умершим и жена, в частности может получить наследство. Хотя Небогина сразу же после экспедиции вышла замуж за Скушного и прожила с ним три года, пока он не сбежал от нее к более молодой. Выйти официально она, конечно же не могла, но была женой гражданской. У Скушного тоже была жена до экспедиции, но он после поездки в тайгу к ней не вернулся, а сошелся с Небогиной. Объявилось новое завещание по которому возможно Небогиной не досталось львиной доли наследства. Видимо Ульяна Небогина не знала об этом, а преступник знал, поэтому убил ее. Преступник явно старался "вычистить" весь список и остаться подателем завещания. Так убили и Скушного. Он тоже был в этом списке. А кстати, какое было наследство? Стоило ли оно таких жертв? Следователь Баранов выяснил, что Небогин был довольно состоятельным господином, до снаряжения экспедиции. Что осталось после нее? И зачем он ее снаряжал, было пока не совсем понятно, и главное кто оставшимся имуществом пользовался? Вопросов было больше, чем ответов. Небогина жила в трехкомнатной квартире, не бедствовала, но и не шиковала. Квартира принадлежала ей и Небогину, но он по истечению трех лет был выписан, как не проживающий. Необходимо было найти тех самых пять человек из списка, который был выдан в больнице. Может быть он прольет свет на все это? Эти четыре человека были: Ляшко Александр Павлович, Фигуров Евгений Николаевич, Проценко Егор Дмитриевич, Кабанов Кирилл Владимирович и Оглоблин Лев Семенович. По словам Тани, получалось, что именно Оглоблин Лев Семенович умер в больнице. Это можно было проверить. Следователь Баранов так же сделал запрос на остальных людей из списка. Выяснилось, что Ляшко, Проценко и Фигуров находятся уже в списке мертвых. Умерли они практически сразу же после экспедиции. Такую во всяком случае справку прислали Баранову органы полиции таежного поселка Морокуль, откуда начала свой путь экспедиция и где она его закончила. Справки о смерти всех этих людей были выписаны врачом местного фельдшерского пункта и ни у кого подозрений не вызвали. Забирали ли тела родственники? Было не очень ясно. Из всего списка остался в живых некий Кабанов Кирилл Владимирович. Значит скорее всего он и должен предъявить завещание и получить все имущество, которое оставил Небогин. А может он как раз и является убийцей всех? Необходимо было разыскать этого Кабанова Кирилла. Но Кабановых было огромное количество и найти нужного пока не представлялось возможным. Баранов решил слетать в поселок Морокуль, чтобы поподробнее узнать обстоятельства экспедиции.
10. Уже несколько дней Баранов жил в таежном поселке Морокуль. Толку от его прилета не было никакого. Про экспедицию, которая была семь лет назад никто ничего не помнил, а фельдшер, который давал заключение о смерти бывших членов экспедиции, умер. Экспедиции в данный поселок наезжали частенько, т.к. люди всегда хотят экзотики. А где она? Да вот два шага и ты в тайге. А сколько опасностей она таит в себе, никто кроме местных не знает. Поэтому и ехали к ним всякие любители экстрима и всегда были с ними разные истории. А какие, все и не упомнишь. Поговорил Баранов и с местным участковым, и с местными жителями, ничегошеньки они про ту экспедицию не помнили. Жил Баранов у местной жительницы Лидии Ивановны. Была она когда-то местной учительницей. Беседовал он с ней, расспрашивал о ее учениках. Да вот они практически все здесь и живут в поселке. Ну некоторые конечно же уехали, повыходили замуж. Посмотрел Баранов и фотографии. Ни одного знакомого лица. Да и как узнать человека по фотографии, если прошло двадцать лет? Очень тяжело. Иногда одноклассники на улице мимо проходят и не узнают друг друга, так их изменило время. "Это только в сериалах, сышик приехал, ему фотографию показали, он сразу увидел сходство и готово дело закрыто", - с грустью думал Баранов. Он с трудом выбил эту командировку у начальства. Дело о смерти художника Скушного было не раскрыто, к нему "приклеилось" еще дело Ульяны Небогиной, а "корни" все равно, как казалось Баранову, лежали в экспедиции. Прослонявшись без толку несколько дней Баранов понял, что нужно улетать. И тут как раз в последний день его пребывания в Морокуле судьба преподнесла ему сюрприз. "Сюрприз" был стар, неряшлив и частично пьян. Он пришел к Лидии Ивановне просить на водку. "Сюрприз" жил по соседству, но практически проживал в тайге, чтобы не травмировать свою дочь и внуков своим поведением и пьянством. Лидия Ивановна резко ответила на просьбу "сюрприза" дать "на опохмел". Такие пьяницы в нашей стране есть во всех дворах и знают они абсолютно все о своих соседях, поскольку врываются к ним когда хотят, а так же пристают на улицах. Когда "сюрприз" после отказа вышел на улицу, он конечно же обратился к Баранову с той же просьбой. Баранов дал "сюрпризу" десять рублей, за что тот "возлюбил" следователя и пустился в философские рассуждения. "Лидия конечно же женщина ничего, учительница бывшая и значит все такое, но свою дочь воспитать не смогла. Вот сейчас на меня "крысится", у меня дочь и внуки все как положено, а она одна. Сбежала дочь ее и все тут. Сбежала от позора, от людей. А где сейчас, не знаю. Лидия не говорит. Есть где-то наверное дочь-то, страна то у нас большая, поди сыщи иголку в стоге сена. В больших городах, говорят вообще сыскать невозможно. А дочь ее, по секрету тебе скажу, людоедка она. Поэтому и сбежала со своим хахалем." "Как людоедка?" "Да вот так, обыкновенное дело в тайге. Заблудились, жрать нечего, во и съели троих. У нас бывало. Особенно после войны. Дед рассказывал про уголовников. Как бегут из лагеря, одного берут, чтобы в тайге съесть, а то все погибнут. Кого как провизию берут, конечно не знает об этом. А его тюк, вот тебе и свежачок." "А она то почему людей есть стала?" "Да так же, прилепилась к экспедиции. Влюбилась там в одного и потопала с ним в тайгу. Лидия не хотела, чтоб дочь шла, как чувствовала. Ну она наперекор. А потом видно заблудились они. Пропали, месяца полтора не было. Лидия уже начала дочь оплакивать. Потом вдруг являются вдвоем- дочь Лидии и хахаль ее. Мать и спрашивает: остальные - то где? А дочь, мол по-умирали все от голода. И через неделю матери говорит: мы в город переезжаем. И уехали. А люди тогда уже смекать стали, что дело нечисто. Из города тоже звонят, где мол экспедиция? А мы говорим, не вышли из тайги, видно заблудились." "Ну и что все этим закончилось?" "Да ничего подобного. Через неделю где-то люди из экспедиции стали возвращаться. Двое их вышло или трое, сейчас не упомню. Они-то и сказали, что дочь Лидии и ее хахаль троих зарубили топором и съели. А сами они догадались об этом и сбежали от них." "И что же так все осталось, дела никакого не завели?" "Да какое там дело. Они еле живы были. Им не до Лидиной дочери было. Потом подлечились немного, да и уехали. Сказали в городе заявление подадут следователю. Только уж подали или нет, не знаю, но Лидию у нас народ теперь не очень жалует. Мать людоедки, зовут." "А звали ее как, дочь Лидии?" "Да Люськой, так и звали Люська подлая, людей съела." "А когда было это?" "Да уж давно было, сейчас и не упомню."
Такой вот разговор состоялся у Баранова с "сюрпризом", после которого дело стало сдвигаться с мертвой точки. Уже через день Баранов летел в Москву с адресом Людки-людоедки, который он все-таки сумел заполучить у ее матери.
11. Последующие события проистекали так быстро, насколько только возможно. Людмилу Александровну Громухину(Люську-людоедку, Люсика и жену Ведерко Ивана Петровича) после небольшой слежки, взяли в кабинета нотариуса, куда она пришла вместе со своим бывшим возлюбленным Кабановым Кириллом Владимировичем. Это была та самая психопатическая личность, которую представила Ведерко Ивану Петровичу его жена Люсик. Они пришли туда вместе оформлять наследство Небогина, т.к. согласно завещанию, никого больше кроме Кабанова Кирилла Владимировича не осталось. Кабанов и Громухина были арестованы по подозрению в убийстве Матвея Скушного и Ульяны Небогиной, а так же погибших ранее в экспедиции Фигурнова, Проценко и Ляшко ( которые якобы были съедены, хотя доказательств никаких не было.)
Баранов с радостью отчитывался начальству, что в деле теперь есть подозреваемые, хотя прямых доказательств пока не было. Позвонил он и санитарке Тане, которая навела его на этот "след". Таня была рада, что все так закончилось. Она даже думала спросить у следователя, а вдруг ей что-нибудь перепадет из наследства Небогина, поскольку Кабанов может быть признан не достойным наследником. Но пока шло следствие, думать об этом было рано. Через несколько дней Тане позвонил человек и попросил о встрече. Он представился Небогиным Дмитрием Александровичем.
12. Небогин Дмитрий Алекандрович был человек средних лет и нормально телосложения. Таня сначала не поверила ему. "Вы же умерли? Я же видела завещание." "Милая девушка, завещание на означает, что я умер. Вы мне помогли и я вам благодарен." "Чем я вам помогла?" "Да как вам объяснить, даже не знаю. Вы помогли мне отомстить людям, которые предали меня. Сейчас они сожрали сами себя." "Так вы все это разыграли, свою смерть?" "И да, и нет. Я действительно вышел из тайги вместе с Львом Оглоблиным и Матвеем Скушным. Нас осталось трое. Мы были больны и измотаны. Наших товарищей действительно съели. Съели местная девушка Люська и наш товарищ Кабанов.Это конечно же предложила Люська. Она была из местных и знала, что такое практикуют. Предложила, чтобы не умереть кидать жребий. Мы возмутились. Потом, когда голод стал нестерпимым, я понял, что нужно бежать. Мы втроем убежали. А остальных, как оказалось Люська и Кабанов съели. Про нас они думали, что мы где-то погибли. Но страх наказания у них был велик и они уехали из поселка. А потом из тайги вышли мы. Как оказалось, они подкупили местного фельдшера и он составил свидетельства о смерти на съеденных товарищей и нас. А потом Матвей Скушный тоже предал нас, скорее всего своего друга - Льва Оглоблина. Дело было в том, что и Скушный и Оглоблин были художниками. Они и поехали в тайгу набраться впечатлений. Оба рисовали там. Так вот Скушный и сбежал со всеми набросками: и своими и чужими, т.е. Льва Оглоблина. Я и Оглоблин были настолько больны, что попали в больницу чуть ли не на полгода. Потом, когда мы немного пришли в себя, поехали в Москву. А там вдруг оказалось, что Матвей Скушный выставил свои работы, да и чужие тоже (Оглоблина) и стал известным и популярным. А жена моя, Ульяна Небогина сошлась со Скушным, признав меня пропавшим без вести. В общем, получили мы по жизненному "удару" вместе со Львом Оглоблиным и стали с этим жить. Мешать мы никому не стали. Только Левка пить стал, а потом и бомжевать. Он ведь талант был, художник. Не мог он снести, что Матвей Скушный его работы украл и они славу ему принесли. А заявить, что это мол мои картины, тоже не мог, гордый был очень. Я тоже из-за жены переживал. Поэтому уехали мы с Львом Оглоблиным опять в экспедицию. Чтобы забыть все и ничего не видеть. В ней я и заболел лихорадкой. Болел тяжело, поэтому завещание написал и отдал его Льву. Лев Оглоблин был хороший человек и хороший честный товарищ. Он придумал это завещание. Говорил, вот если с тобой что-нибудь случится, то благодаря этому завещанию они друг друга перегрызут. Имел он ввиду Скушного, Ульяну, Кабанова. А остальных мы добавили для ехидства. Знали, что их нет в живых, ну думаем пусть докажут сначала. А потом Лев Оглоблин пить крепко стал, бомжевать. Ушел от меня, уехал. А я все болел. Поэтому Оглоблин и думал, что я умер. Несколько лет с тех пор прошло. Сам Оглоблин видимо где-то бешенство и подцепил, пока бомжевал. Вот вам он завещание и передал. А про завещание Лев специально Кабанову сказал, когда встретил его. Сказал, Небогин умер наверное, а нам всем наследство оставил. Это было для затравки. Не знал он, что скоро сам умрет. Но Кабанов наживку заглотил и начали они с Люськой убивать и Скушного и Ульяну. А я сначала об этом не знал, а потом когда узнал, объявился. Теперь пойду к следователю, расскажу ему все. А вам Таня спасибо и за Льва Оглоблина, что помогали ему перед смертью и что следователя на всю кампанию вывели."
Вот такие истории приключаются в наших инфекционных больницах с простыми санитарками, а может и не с простыми?