Я была слаба, он был слаб. Нам обоим было больно. Теперь я могла ранить его также как и он - меня. Можно было бы остаться в номере, но Жиль настоял на прогулке.
- Это придаст нам сил. И неплохо было бы перекусить где-нибудь.
Поели мы в ресторане при гостинице. Жиль тщательно исследовал меню и заказал пять блюд, из которых хватило бы и двух, чтобы наесться до отвала. Мне было странно наблюдать его за трапезой. Это было привычное действие для тела, но не для сознания, обосновавшегося в нем. Исходя из прежнего опыта, я предположила, что Жилю нравится заниматься наблюдением вообще, и наблюдением за миром вокруг, в частности. Он растягивал свои движения, пока они не приобретали некую тягучесть, словно пробуя, как работают его руки и ноги. На еду он сначала долго смотрел, а потом долго ее пережевывал, молча, весь в самом себе, прислушиваясь бог знает к какому своему внутреннему голосу. Завтрак растянулся на два часа. Жиль съел все, что заказал, а я добралась лишь до третьего блюда. Время от времени я проводила рукой по лбу, проверяя не выступил ли опять кровавый пот. Жиль казался абсолютно уверенным и спокойным. А я поминутно оглядывалась вокруг. Мне казалось, все вокруг догадываются, что происходит между мной и моим спутником. Что, если кто-то и вправду обнаружит истину? Я невольно вздрогнула: наши отношения были настолько неестественны, что по сравнению с ними обычная любовная связь встретила бы большее понимание. Мне пришли на ум больные рассказы Теннесси, По, картины Дали и всех фантасмагористов, сделавших свой вклад в понимание человечеством безумия.
Жиль улыбнулся моим мыслям.
- Никому все это даже в голову не придет, уверяю тебя. Через неделю, во второй половине дня, я встречаюсь с руководством местного колледжа. Чуть позже я читаю несколько лекции по истории и провожу некую архивную экспертизу. Ты присоединишься ко мне в качестве помощницы. Твою дочь это не удивит. Ведь мы познакомились около пяти лет назад, когда ты была на Континенте. Какая радостная встреча! Абсолютно случайная, заметь!
- Зачем ты все это делаешь? - спросила я. Безнадежно, но все же...
Он лишь улыбнулся опять. Я почувствовала внутреннее сопротивление. Он улыбался мне улыбкой Дика Ричардсона, он захватил тело чужого мне человека и использовал его, как используют украденный автомобиль. Я не хотела ворованных вещей. Дик Ричардсон мне был не нужен. Мне нужен был Жиль.
Мое зрение стало вдруг размытым. Черты лица Жиля потекли как краски с сырой акварели. Это было неожиданно и устрашающе. Еще и потому, что мгновенно он выдернул меня из кресла и выволок на улицу. Наш уход остался незамеченным из-за его сверхъестественной скорости. На воздухе Жиль рассерженно схватил меня за плечи и очень долго тряс, у меня закружилась голова.
- Анна, что ты делаешь?!! - шипел он. - Это ведь не сон! Этот мир существует! Здесь намешано столько энергии, а ты лезешь в чужую кашу с собственными правилами. Играть нужно по правилам хозяев. Иначе нас отсюда просто выкинут. В лучшем случае.
Меня затошнило.
- Перестань меня трясти. Ты сам виноват. До сих пор я не услышала от тебя ни единого слова объяснения.
Тряска прекратилась. Жиль отошел от меня шага на три, нервно вытаскивая сигареты и закуривая одну из них. Потом поморщился и выкинул всю пачку в ближайшую мусорную корзину.
- Извини. Я действительно должен объяснить. Тебе уже лучше? Голова перестала кружиться? Тогда давай пройдемся по парку. Там очень красиво.
Там действительно было очень красиво. Было Рождество, накануне падал снег, и сейчас ровное белое одеяло заботливо окутывало не только землю, но и деревья. Некоторое время он молчал, собираясь с мыслями, наверное.
- Я взял на себя риск обучить тебя. Признаюсь сразу, это несколько причудливая и вызывающая задача. Для таких как я. Твой народ.... Не приспособлен.... Видеть вещи... как они есть. Вы и не задумывались для таких целей. Именно поэтому одним из навязчивых твоих состояний является страх безумия. В тебя, в каждого из вас заложена мощная программа, как здесь говорят.
Я открыла было рот
- Но ведь у нас много домов для сумасшедших.
- Естественно! Это элементарный ограничитель нежелательных явлений. Он просто не дает вам подняться на другой уровень.
- А как же ясновидение, телепатия и все такое?
- Эти вещи заложены в ваш мир. Это ваш уровень.
- Что же является вашим уровнем?
- Творение миров.
- О-о, запахло фэнтэзи.
- Не в той форме, которую вы привыкли воспринимать. Но каждый мир создается, развивается и умирает по тем правилам, которые задают ему его творцы. И если эти правила нарушаются.... Да вы тут с этим сталкиваетесь каждую секунду, просто не задумываетесь. Кое-кто впрочем догадывается. Даже пытается выплыть на волне доступных знаний. Что ж, это не возбраняется. Многие из нас ведут оживленное общение с собственными созданиями. Общение это всегда направлено на достижение определенных целей. В твоем мире будет неверным шагом показать всем мою природу. Я здесь чужой. Ваш хозяин не одобрит такого вмешательства. Я могу сорвать его задумку, пусть не по злому умыслу, но работы здесь проведено немало. Если бы кто-то поступил так с моим миром, я бы рассердился.
- А как наш хозяин отнесется к тому, что ты делаешь со мной? - едко поинтересовалась я.
Жиль замолчал. Его ответ был сухим.
- Я выкупил тебя. Полностью.
Меня это покоробило. Я была товаром? Мне показалось, он чего-то недоговаривает. Я и так знаю слишком мало.
- Сейчас ты вряд ли поймешь, что произошло на самом деле. Но мое объяснение почти правильно описывает суть дела. Я выказал свою заинтересованность тобой, которая была верно понята.
Почему ты был заинтересован мной? Эта мысль была сейчас для меня самой важной.
- Потому что я хочу достичь определенных результатов, обучая тебя.
Каких?
- Не время говорить о них. Это испортит изменения.
- Значит, ты мой персональный Бог? - горько поинтересовалась я.
- Итак, нас можно покупать. Нас можно топить в собственной крови. Нас можно мучить болью и неудовлетворенными желаниями. Мы бесправны и можем лишь одно: выполнять ваши приказы. - я сделала небольшой обзор-заключение. - -Здесь как-то не видно высоких идей, ты не находишь?
- Ты отошла от опыта первого урока. То, что ты видишь, не значит, что все так и есть на самом деле. В твоих шаблонах понятие покупки всегда нивелирует предмет до уровня товара. Ты отошла в этом и от опыта второго урока: почему положение товара тебя так сильно возмущает?
В моей голове мельком пронеслись положения Конвенции о правах человека. Да, она будет очень полезным документом, когда Земля прекратит свое существование вместе с народом, вышедшим из ее недр.
- А дорого я обошлась тебе? - поинтересовалась я.
Жиль потемнел лицом.
- Достаточно.
Я испытала злорадство.
- А что если я просто не буду ничего делать, ничему учиться? Если я предпочту спокойно сойти с ума?
Жиль с интересом взглянул на меня.
- Это было бы самым легким решением нашей задачи. - оживился он. - Это значит, что ты была бы согласна на любые изменения. Я бы все сделал очень хорошо, ты ничего и не заметишь. - кажется он меня уговаривает? - Ах, ты все равно не согласишься. Мне еще придется повозиться с тобой.
А может не нужно более безумия? Меня тошнит от него. Я не хочу меняться. Я себя и такой устраиваю.
Он склонился ко мне и поцеловал. Да, это и впрямь самый надежный метод взять у женщины то, что нужно. Сказать, что я была в панике - значит, ничего не сказать. Ведь мы уже проходили это. Я думала, что преодолела все, приобрела иммунитет, так сказать. Я поняла, что не люблю его. Я узнала, что не питаю к нему и ненависти. Мне полагалось быть безразличной к его ухищрениям. Тем более, когда он так безжалостно взял чужое тело...
И все же... я таяла. Что-то он творил со мной, что не поддавалось никакому объяснению. Мне было наплевать на любовь, на ненависть, на безразличие, на боль, на кровь, на жестокость. Все, чего я хотела, так это, чтобы состояние эйфории рядом с ним длилось и впредь. И чтобы Жиль был его источником. Губы Дика Ричардсона были мне чужими. Мне была неприятна их форма и твердость. Его кожа была груба. Мое тело протестовало против такого вторжения. А сердце рвалось навстречу тому, кто ласкал. От его нежности все во мне пело. Противоречие между ощущениями тела и души стало настолько болезненным, что я застонала. Жиль прервал поцелуй и прошептал:
- Третье: всегда стой на ступеньку выше. Это позволит даже безумию стать увлекательным времяпрепровождением. Что значит нежность? А грубость? Стоя между ними, ты никогда не увидишь истинности ни того, ни другого. Поднимись выше. Сама раствори их в Пустоте. Попробуй... - его шепот словно предлагал мне райское яблоко с Древа Познания.
И я рискнула ступить туда, откуда в последний раз принесла ненависть. Мир снова растворился в том, что можно было бы назвать серой мглой, если бы там было что называть. Я увидела, осознала, почувствовала то, о чем говорит мой учитель. Вот моя душа. И вот мое тело. Восторг одного и сопротивление другого. Неустранимое противоречие между ними казалось разрывает меня на части. Страх снова оказаться без себя поднялся опять из безымянных глубин. Я вспомнила, что это был лишь страх безумия. Я увидела его границы и то, что было за ними. Страх растворился в Пустоте, он пришел из нее и вернулся в нее. Он всегда был лишь Пустотой.
- Смотри на себя! - нетерпеливый голос Жиля прошелестел, рождаясь причудливыми сполохами цвета и умирая радостным послевкусием.
Определенно, Пустота была полна возможностей. Я смотрела на себя: вот тело и вот душа. То, что я привыкла считать разными вещами. Я наблюдала за разностью их свойств и на основе этого пришла к выводу о разности их качеств. Тело - это материя, а для души еще не придумали толкового определения. Но полагают, что вряд ли она материальна. Здесь, в Пустоте, мое тело и моя душа оказались слеплены из одного вещества. Вернее, из того, чего не существует. Из Пустоты. Я не смогла найти в себе смелости растворить их. Но то, о чем говорил Жиль, я сделала. Ощущение тела, которое я назвала грубостью чужого прикосновения, я сравнила с тем, что можно было бы назвать нежностью по отношению к... У меня не нашлось подходящего определения. Сначала меня поразило их абсолютное несходство. Это были две полярные отметки на оси координат. Настолько полярные, что пространство между ними казалось бесконечным.
- Смотри внимательнее! - вмешался Жиль. - Глупо не видеть!
Я наблюдала бесконечность. Я не знаю, сколько времени у меня на это ушло. Сначала мое внимание отказывалось воспринимать нечто, конца и начала чего я не могла даже угадать. Сопротивление было непосильным. Но Жиль каждый раз возвращал меня к началу. И к концу. Я отупела от бесчисленных попыток. Я пыталась мошенничать. Я хотела уйти. А он меня возвращал. Был момент, когда это стало похоже на пытку. Я истерила, игнорировала, огрызалась. И никуда не могла деться от него. Нечто во мне начало набирать силу. Мое внимание выплыло на волне этой силы и изменилось. И теперь я не могла ничего с ним сделать. Мой ум отказался работать с тем материалом, который предоставило ему мое новое качество. Я увидела, что нет бесконечности там, где раньше она была. Я увидела, что то, что раньше я назвала бы нежностью, теперь можно было бы с таким же правом назвать и грубость. Бездна между ними исчезла. И вместе с нею исчез мой ум. Я с него сошла.