Верхола Андрей Алексеевич : другие произведения.

Магия не всесильна 3. В преддверие нового дня

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда на твоих глазах гибнут друзья, рушатся надежды, и ты осознаешь, что не в твоих силах им помочь - сердце разрывает отчаяние. Когда твой мир рушится по твоей вине, ибо у тебя не хватило сил – душа опускается во мрак. Ты смотришь в прошлое, и видишь там лишь смерть и разрушение. Ты смотришь в будущее – и видишь лишь пустоту. И ты со страхом ожидаешь конца ночи, ведь за нею придет новый день. День полон неизвестности и пустоты…

   Книга 3.
   В преддверие нового дня.
  
  

Когда на твоих глазах гибнут друзья, рушатся надежды, и ты осознаешь, что не в твоих силах им помочь - сердце разрывает отчаяние. Когда твой мир рушится по твоей вине, ибо у тебя не хватило сил - душа опускается во мрак. Ты смотришь в прошлое, и видишь там лишь смерть и разрушение. Ты смотришь в будущее - и видишь лишь пустоту. И ты со страхом ожидаешь конца ночи, ведь за ней придет новый день. День полон неизвестности и пустоты...

  
   Пролог
   Этот остров, что расположился далеко на юге Штормового Моря, никогда не знал зимы. Здесь всегда царило лето, а ласковое солнце и теплый влажный ветер, словно ласковая мать, лелеяли огромные леса, покрывшие этот клочок земли в бескрайних водных просторах. И даже если вокруг бушевали штормы, неистово разрывая водную гладь огромными волнами, здесь царил покой и умиротворение жизни. Далеко-далеко за горизонтом, из моря выступало кольцо подводных гор, за которыми к самому острову тянулось мелководье. И даже самый неистовый ветер не мог прогнать к острову ни единой большой волны.
   В этой мирной заводи мирно плавала мелкая рыбешка, не опасаясь крупных морских хищников, ведь здесь, глубина воды редко превышала половину арда. Вода была столь чистой и прозрачной, что днем сквозь нее было видно дно, усеянное песком, мелкой галькой и причудливыми ракушками.
   Берег идеально круглого острова был окаймлен тонкой линией песчаного пляжа, за которой начинался лес. Вся эта причудливость форм и цветов создавала впечатление, что какой-то неизвестный, но очень могучий строитель, построил этот остров специально, и оградил от всех напастей природы, дабы спокойно и умиротворенно прожить здесь жизнь, или хотя бы старость.
   Этому острову была чужда суета великого мира. Он не знал страданий, войн, смерти. Здесь царила жизнь. И если бы какой-нибудь заплутавший корабль причалил к границе его заводи, и случайный моряк ступил бы на этот берег, он бы подумал, что именно здесь живут Боги. Ведь где им еще жить, если не в Раю.
   И этот остров действительно походил на рай.
   В древнем лесу росли разные растения: здесь можно было увидеть маленькие, едва заметные из-под земли цветочки рядом с цветами, в цветке которых спокойно мог спрятаться человек. Одни из них источали приятный аромат, и вокруг них роились огромные стаи бабочек, пчел и шмелей. Другие излучали столь сильный запах гниения, что к ним роем слетались мухи со всего острова. Также здесь были огромные поляны, заросшие всевозможными травами и цветами, окруженные диковинными кустами. А за ними был удивительный лес, полон маленьких молодых побегов, и огромных, тысячелетних деревьев, с толстых веток которых шершавыми змеями свисали лианы.
   В лесу было полно диких зверей, и в тихие, ясные ночи, лес переполнялся их звуками, привнося свою ноту в гармонию жизни и умиротворения этого острова.
   В самом центре, над лесом возвышалась гора. Из дали казалось, что ее склоны столь круты, что на ее вершину человек смог бы взобраться лишь верхом на орлане. Но эти птицы здесь не водились.
   Тем не менее, на самой вершине горы разместился красивейший из замков, которые только возможно вообразить, построенный из дивного минерала, который в разные поры дня, и при разной погоде имели разный цвет. Причудливые башенки дворца хоть и были невысокими, с земли казалось, что касаются облаков, ласково поглаживая их мягкие, пушистые животы.
   И везде царил покой и естественная тишина, от которой казалось, что дворец необитаем.
   Но это было не так.
   В этот день, на одном из причудливых балкончиков мирно сидел странный старик. На вид ему было не более шестидесяти лет (если проводить аналогию с видом людей), но в бирюзовых глазах одновременно читалась мудрость и опыт тысячи поколений, сила опытного воина и юношеские искорки интереса к жизни. На его лице и голове не было волос, а кожа имела оттенок легкого загара. Одет он был в широкий балахон, расшитый золотой и серебряной нитью, и сделанный из белоснежного шелка, а на ногах были легкие сандалии. Сидел он на каменном полу, скрестив ноги, и смотрел вдаль. На север.
   Здесь все еще светило утреннее солнце, но там, в море его не было видно. Огромная туча затянула небо на севере от одного края горизонта к другому. Иногда оттуда долетали раскаты грома.
   И старик знал, что там идет страшный шторм...
   А еще он чувствовал, что с той стороны веет магией.
   Смертью...
   И отчаяньем.
   На балкон вышел какой-то юноша, одетый в те же одежды, что и старик. Голову парня украшали окуратно подстриженные черные волосы. Он нежно держал за руку красивую черноволосую девушку с карими глазами, одетую так же как все, в белые одежды.
   Юноша посмотрел в ту сторону, куда смотрел старик, и легонько коснувшись его плеча свободной рукой, произнес:
   - Учитель, что-нибудь случилось?
   Старик отвел свой взгляд от тучи и, посмотрев на юношу, ответил:
   - А когда в большом мире ничего не случается? - Несколько минут старик молчал, а потом добавил: - Лиэн, Алайя, помогите мне подняться, я хочу пройтись побережьем.
   Юноша и девушка помогли старику и, поддерживая его под руки с обеих сторон, пошли к выходу из дворца.
   От замка к подножью горы вела огромная витая лестница, высеченная прямо в скале. Хоть и на первый взгляд она была опасна, но сделана была столь мастерски, что с нее не смог бы свалиться даже пьяный в зюзю дракон.
   На то что бы спуститься с горы у них ушло больше часа, и еще столько же, что бы пройти каменной дорогой сквозь лес, и выйти к побережью.
   Старик остановился, и посмотрел по сторонам.
   - Кажется, мы успели. - Тихо произнес он, глядя вдаль, справа от себя.
   - Что вы имеете в виду? - Непонимающе спросил Лиэн.
   - Открой свою душу. Смотри не глазами, а сердцем.
   - Я вижу. - Тихо ответила Алайя.
   Когда же парень послушал старика, и открыл душу, он тоже это увидел. Там далеко, на песке лежала девушка. Дыхание незнакомки было очень слабым. На левом боку была сильная рана, которая хоть и уже успела покрыться грязными струпьями, все еще кровоточила, испуская на белый песок кровь вперемешку с гноем. Одна нога была странно изогнута в неположенном месте, что говорило о переломе. Вся спина представляла собой один огромный ожог. На левом предплечье виднелась татуировка, изображающая кинжал, а на запястьях были вытатуированы странные браслеты.
   - Нужно забрать ее отсюда, и поскорее. Иначе она умрет. - Произнес пораженный парень и, уловив легкое движение руки старика, пошел в нужном направлении. Рядом с ним шла Алайя.
   Учитель, посмотрев вслед удаляющимся ученикам, развернулся, и быстрой бодрой походкой пошел назад к замку.
   Королева разрушенной страны
   (события произошедшие на Материке, после ухода Лианны и ее друзей на Ледник)
   Всю жизнь она прожила в уютном дворце, под надежным крылом своих родителей и брата. С самого детства она была окружена любовью и заботой. Ее мать была из простой семьи. Ее отец, когда ему исполнилось восемнадцать лет, на традиционном балу встретил красивую девушку, одетую в простое платье. Горячая искра любви поразила молодые сердца, и спустя три дня, наследник престола женился на ее матери.
   Молодые наследники трона Аранты жили в окружении любви и понимания. Они мечтали о детях, но жестокие Боги не давали молодой семье такого счастья. И лишь когда ее отец стал королем, ее мать смогла забеременеть, и вскоре родились она и ее брат Грэг.
   Мирная и сытая жизнь в роскошном дворце привела к тому, что королева со временем сделалась толстой, хоть и роль королевы не изменила ее простой характер. Она так и осталась любящей матерью не только для своих детей, но и для всех жителей Аранты.
   В этой идиллии и росла Ирона.
   Мать передала ей свою любовь и обучила всему, что считала нужным, дабы ее единственная дочь стала истинной принцессой. Отец же передал детям свою доблесть, храбрость и благородство...
   А потом, в один день, ее мир рухнул.
   В страну пришли чужаки, а вслед за ними и война. Война, убившая всех, кого Ирона любила. Ее отец погиб на стене, защищая свою страну и народ от навалы вражеской армады, и вернулся домой в гробу. От увиденного, ее мать чуть не лишилась рассудка, и осталась умирать вместе с теми, кто не пожелал пойти в Туманные Горы. Те, кто не пожелал уйти были обречены. Это понимали все. И ее брат Грэг остался с ними. Он не мог оставить своих подданных умирать одних.
   И теперь ОНА стала королевой. Хоть и всеми силами молила, что бы боги сохранили ее брата, они оставались глухи к молитвам девушки...
   Те, кто уходил, прощались с теми, кто оставался, как на похоронах. Плакали все, и никто не стеснялся своих слез - от маленьких детей, до сильных и опытных воинов, и седых стариков.
   Это был последний раз когда она плакала. Ведь, выйдя за ворота Илграда, Ирона больше не имела права плакать. Теперь она была королевой. Она должна подать пример решительность и уверенности. Иначе люди не пойдут за ней, и все что уже сделано, окажется напрасным.
   Ирона боялась, так же, как и все ее подданные. Они не знали, что ждет их впереди. Смогут ли они, когда-нибудь, возвратиться домой, или им суждено доживать свой век на чужбине? Или того хуже, сложить свои головы за чужой край, оставшись лишь частью ИХ истории?..
   Тем не менее, сильная, уверенная королева, придавала уверенности и простым людям. И они, спрятав глубоко свой страх, шли вперед.
   Болотистые земли Аранты, поросшие бескрайней тайгой утрудняли проход беглецов. Чем дальше они уходили от Илграда, тем непроходимее становились болота, а в лесах попадалось все больше поваленных деревьев. Иногда бурелом был столь могуч, что на его разбор или обход уходило полдня.
   Все северные деревни, которые они встречали на пути, были заброшены. Их жители, узнав от высланных еще Грэгом гонцов, узнав о падении страны, покинули свои дома, и ушли в Туманные Горы, или на Ледник.
   Несколько раз Ирона думала, что они заблудились и теперь идут неведомо куда, но, чужестранный маг, который обещал провести их к стране Драконов, развеял ее сомнения, показав на болотистой земле отпечатки волчьих лап, которые были видны на влажной, болотистой земле благодаря магии.
   - Это следы Лианны, - пояснил юной королеве маг. - Она дошла к Туманным Горам и вернулась оттуда. Если мы хотим прийти к Драконам раньше мертвяков, должны идти по ее следам. Иначе мы рискуем заблудиться.
   - А вы уверены, что это именно ее следы? - Спросила у мага Рия, идущая рядом.
   - А ты знаешь еще одного оборотня, который бы бегал по этой стране? - Спросил у девочки маг.
   - Я слышала, что в северной части Аранты водятся волки. С чего вы решили, что этот след принадлежит оборотню, а не обычному волку? - Спросила у мага Ирона.
   - Обычные волки вдвое меньше оборотня. Соответственно их следу будут мельче. К тому же, для обнаружения следов я использовал магию, и настроил аркан так, что бы он искал только следы оборотня. Следы обычного волка мое заклинание пропустит.
   Ирона печально улыбнулась магу, и ответила:
   - Всю жизнь я прожила в замке, и то, о чем вы говорите, или то, что вы делаете, считала сказкой. А теперь я вижу сказку своими глазами. Вы ведете меня и мой народ в странный мир.
   Рия, весело улыбнулась, но слова сказанные девочкой прозвучали более чем серьезно:
   - Милости просим в реальный мир. Мир магии и науки; интриг, вражды и борьбы за место под солнцем.
   Хоть Рия все еще выглядела маленькой девочкой, последние события изменили ее. С темных глаз исчезли детские огоньки шалости, и глаза сделались по-взрослому серьезными...
   Лишь через полторы недели беженцы достигли края Аранты.
   Огромные хвойные леса, сменились мелкой, скудной растительностью. От талой воды верхний слой грунта превратился в слой жижи, которая комьями прилипала к и без того грязной одежде.
   Беглецы шли все дальше на север, вдоль огромного, глубокого каньона. Впереди слышался раскатистый грохот огромного водопада, и виднелись высокие скалы, которые могучей стеной оградили Аранту от внешнего мира, и тянулись от Туманных Гор, к самому началу Ледника.
   В детстве Ирона слышала рассказы об этих местах из уст купцов и приезжих лордов. Она слышала об огромных скалах, и о странных местах, где снег не таял даже летом, а день и ночь длились по полгода. Но никогда прежде не была за пределами Илграда.
   Теперь она собственными глазами видела эти скалы...
   - А это правда, что далеко на севере есть места, где день длиться полгода? - Спросила Ирона у мага.
   - Правда. Они находятся на Леднике. Далеко на севере, за этими скалами. Только никто, кроме Драконов и Волков не забредал так далеко на Ледник. - Грохот водопада сделался столь сильным, что людям пришлось кричать, дабы услышать друг друга...
   Впереди показалась переправа. Грохот водопада оказался позади. В этом месте река вытекала из скал. Ее ширина была около ста ард, а глубина не более арда. Пробежав небольшой участок, около г'арда, по ровной местности, она обрывалась в глубокий каньон.
   - Нам нужно перебраться на тот берег! - Прокричал маг. - Там уже не далеко!
   Маг пошел первым, показывая людям дорогу, а королева Ирона осталась на берегу, что бы поддержать своих подданных...
   Несмотря на конец весны, вода была ледяной.
   Уставшие люди и лошади с трудом пробирались сквозь ледяную реку. И когда несколько людей, поскользнувшихся на скользких камнях, были подхвачены течением и унесены в водопад, среди жителей Аранты началась паника. Оставшиеся на берегу на отрез отказывались идти в воду. Те, кто уже был в воде, поворачивали назад, натыкаясь друг на друга, и сбивая других людей с ног. Тех, кто не смог устоять в этом порыве паники, неумолимое течение понесло в прожорливую пасть водопада.
   Ирона обреченно посмотрела на нарастающий беспорядок, в котором гибли ее люди. В ее душу закрался холодный ветерок страха: "Я не королева. Я не смогла спасти своих людей. Все кончено..."
   Она посмотрела назад, в ту сторону, откуда они пришли, и увидела дым пожара.
   Приближалась ночь, и мертвяки возобновили погоню, уничтожая все на своем пути.
   Страх исчез из души Ироны.
   - Люди Аранты! - Закричала королева, и ее подданные притихли. - Мы прошли этот путь не для того, что бы повернуть назад!!!
   - Лучше умереть здесь, с мечем в руках, чем там! - Произнес какой-то старый воин с длинной, седой бородой, показывая рукой на обрыв реки.
   - Там, - Ирона показала в ту же сторону, - погибнут не все. На том берегу нас ждет помощь. Ждет убежище. И существа, которые, нуждаются в нашей помощи, не меньше, чем мы в их! Здесь мы все обречены! Я понимаю, что вам страшно. В моей душе царит тот же страх, что и в вашей, ведь мы никогда не покидали своей страны, и не знаем, что ждет нас на том берегу реки. Но здесь у нас нет шансов! Наш шанс находиться там, - королева показала рукой на покрытые снегом и туманом горы, - на том берегу! Мы должны жить! Ради себя, ради своих не рожденных детей! Ради памяти тех, кто отдал свои жизни за нас! Если мы хотим возродить свою страну, сейчас, мы должны покинуть ее. Покинуть, что бы вернуться сильнее и могущественнее, чем мы есть сейчас, и когда-либо были! Покинуть, что бы вернуться и дать достойный отпор захватчикам!!!
   Слова Ироны подействовали на людей, и они, сцепив зубы, пошли на другой берег.
   Последней из живых шла Ирона, а за ней, шли уцелевшие умертвия, которые вызвались прикрывать отступление...
   Идти ночью по узкой, засыпанной снегом горной долине было тяжело. И чем дальше беглецы уходили в горы, тем больше снегу становилось, и идти было все труднее.
   А сзади их уже нагоняли отряды мертвяков...
   За ночь, едущая верхом Ирона, обогнала всех своих подданных, и к утру догнала мага и Рию, которые шли впереди колоны.
   Всю ночь их окружал густой, полный влаги туман.
   А когда рассвет осветил землю, королева увидела, что они стоят на опушке странного леса, росшего в ущельях гор. Странным ей показалось то, что огромные сосны, имели два вида хвои. Одна хвоя была зеленой, как у обычных, привычных для Ироны еще с детства, елок; другая - белая, словно лежавший вокруг снег. Эти деревья росли не только в ущелье, но и на отвесных, скалистых склонах окружающих гор. У подножья скал лежали упавшие деревья, в корни которых были вплетены огромные камни, а на самих скалах, в тех местах, где раньше росли эти деревья, виднелись огромные дыры. Не смотря на то, что странные растения были вырваны из своих родных мест, они не погибали, а продолжали жить. На многих, давно упавших стволах, проросли молодые стебли, а корни ушли глубоко в снег, что бы вновь ухватиться за скалистую почву.
   За лесом виднелись два скальных выступа, которые образовали некое подобие врат.
   - Безмолвные Стражники, - произнес маг, обращаясь к королеве, - теперь мы почти на месте.
   Маг первым вошел в лес. Ирона пошла вслед за ним и, не сдержавшись, спросила:
   - Что это за деревья?
   - Снежные ели. Это уникальные и редкие растения. Они растут лишь в необитаемой части Туманных Гор. Там, где много скал, а снег не тает даже летом. Воду они берут не из земли, как все иные растения, а из тумана. Когда приходит весна, и туманы наполняются влагой, они отращивают белую хвою, которая и поглощает влагу. К тому же, их корни выделяю специальные вещества, которые растворяют камень. Потом растение поглощает этот раствор, а в образовавшуюся пустоту врастает корень. Волки научились делать из корневого сока снежной ели некоторые вещества, что помогают им добывать металлы и очищать полезные минералы от пустой горной породы...
   На другом конце леса беженцам открылся узкий проход, между двумя скалами. Там их уже ждали великан и какой-то мужчина.
   Когда кони остановились возле двух существ, маг, соскочив с коня, поклонился, и произнес:
   - Приветствую вас, Ронар, повелитель Драконов, и вас, Аррон, старейший из волхвов Вольстрима. Я Крон, маг, из разрушенного мертвяками селения - Дорогор. Позвольте представить вам королеву Аранты...
   - А где король? - Прервал мага Дракон.
   Ирона, которая к тому времени уже успела спешиться, произнесла:
   - Мой отец пал, защищая стену и свою страну. Мой брат остался охранять Илград, и разделить участь тех, кто не пожелал покинуть родные земли. Скорее всего, теперь он тоже мертв.
   Ронар посмотрел на юную королеву, и ответил:
   - Мне очень жаль, и я скорблю вместе с вами о вашей потере. Если я не могу сказать это своему другу, я скажу это его дочери - Драконы всегда держат свое слово. Пусть ваши люди проходят. Наш дом теперь и ваш, пока вы не отстроите свой дом заново.
   - От имени всех жителей Аранты я приношу вам благодарность. - Ответила великану Ирона, не найдя иных слов.
   Когда все было решено, люди пошли узкой тропой между скалами.
   К стоявшим оборотню и Дракону, рядом с которыми, все еще, были маг, Рия и королева Аранты, подошел какой-то старый, толстый умертвие. Он достал из кармана перстень, сделанный в виде человеческого черепа и, протянув его волхву, произнес:
   - Аррон, старый ты пройдоха, неужели ты забыл дорогу к моему дому? Целых триста лет от тебя нет ни весточки, ни гостинца.
   Волхв-оборотень улыбнулся толстому умертвию, и произнес:
   - Умат, ты же знаешь, что быть старейшим из волхвов Вольстрима не простая задача. - Аррон повертел в руке перстень. - А где сам Мойше?
   - Он отправился вместе с твоей Волчицей и ее друзьями на Ледник.
   - На Ледник?!
   - Ну да. Ее друг-Дракон спрятал там железный корабль. Кстати, Мойше просил передать тебе, что проход у Безмолвных Стражников нужно уничтожить. И я с ним полностью согласен. За нами идут мертвяки и Ниагар. Ваша армия пока еще не готова, да и оружия против этого обезумевшего Волчары у нас, пока, тоже нет...
   - Завалив проход, мы выиграем время. - Окончил вместо Умата Аррон. - Вот только мы не успеем обрушить эти скалы к приходу врага, даже если бросить сюда всех гномов Туманных Гор.
   Старый умертвие презрительно посмотрел на волхва, и ответил:
   - Как говорит Мойше: "если не можешь справиться силой - работай мозгами". Не беспокойся, проход будет уничтожен. - Умат махнул рукой другим умертвиям, и те, "вооружившись", кто чем мог, принялись выбивать в сказах небольшие углубления, в который вставляли какие-то странные предметы.
   - Никогда не думал, что буду рад помощи старых врагов. - Произнес Аррон, положив правую руку на плече Умата.
   - В этом и заключается суть жизни. Если нельзя доверять друзьям - доверься врагу, и тогда ты победишь...
   Старый волхв улыбнулся умертвию.
   - Что ж, пойдем. Теперь мы находимся по одну сторону, и то, что было раньше, пусть и остается в свеем недосягаемом прошлом.
   - Я всегда знал, что ты мудрее и умнее любого из Волков. - Ответил Аррону Умат, и они пошли узкой тропой вдоль скал, названых Безмолвными Стражниками.
   Когда все люди и умертвия оказались на территории Драконов, а закат привел к узкой тропе мертвяков, скалы содрогнулись от сильного взрыва и, рассыпавшись на миллиарды каменных осколков, плавно поплыли, заваливая своей неумолимой массой, единственный, в этой части Туманных Гор, проход...
   Когда эхо от взрыва улеглось между горами, пыль опустилась на снег, а долины укутал ночной туман, с другой стороны обвала послышался злобный, полный ненависти вой.
   К Ироне подошел Аррон.
   - Уже поздно. Людям нужно отдохнуть, да и вам тоже. Позвольте проводить вас к приготовленному шатру. Все вопросы мы решим завтра...
   Люди в первый раз за последний месяц почувствовали себя в безопасности. Они уже не боялись, что кто-то придет и убьет их во сне. Больше не было нужды идти день и ночь, выбиваясь из сил, что бы иметь шанс на жизнь...
   К приходу первых людей, Драконы, уже разбили временный лагерь, в котором и разместились беженцы.
   Едва добравшись до приготовленного, специально для королевской семьи, шатра, и опустившись на теплые меха, Ирона погрузилась в сон...
   Проснулась она лишь тогда, когда дневное солнце разогнало ночной туман.
   При выходе из шатра ее уже ждал Аррон.
   - Прошу вас присоединиться к нашему столу. Нам нужно многое обсудить, - произнес волхв, вместо приветствия.
   Старейший из волхвов повел королеву в сторожевое помещение, вырубленное в толщине скалы.
   Внутри помещения уже собрались правители всех вольных народов Материка, живущих в Туманных Горах.
   Их вид был столь причудлив и разнообразен, что Ирона не могла поверить в реальность происходящего.
   Соблюдая древние традиции, каждый из правителей, положил традиционное для его народа оружие на стол перед собой. Напротив двух пустующих мест лежали какой-то посох и длинный, полуторный меч.
   - Благородное собрание, позвольте вам представить Ирону, королеву разрушенной мертвяками Аранты. - Произнес Аррон и, подождав, пока девушка-королева, приветствует присутствующих королевским реверансом, обратился к девушке: - Я Аррон, старейший из волхвов Вольстрима. Это Ронар, гурр Драконов. Вы с ним уже виделись возле Безмолвных Стражников. - Повелитель Драконов легко кивнул девушке со своей пятиардовой высоты. - Гримм, Старейший из гномов. - С высокого стула соскочил не высокий, не выше одного арда гном. Длинная, черная борода достигала колен повелителя гномов. Одет он был в тонкие, но прочные доспехи, сделанные из Вольстримской стали, а под ними была мифриловая кольчуга. Голову гномьего "короля" украшал массивный, рогатый шлем. Напротив него лежал огромный (как для гнома) боевой топор, с лезвием в полторы арда'нг. Гримм поклонился Ироне, и сел на свое место. - Унгранг, вождь орков. - Он был выше Ироны на полторы головы, и если бы Ирона раньше видела орков, то поняла бы, что он был великаном для своего народа. Кожа орка была пепельно-серой. На лысой голове, отчетливо виднелись два оранжевых глаза, с вертикальными, как у котов, зрачками. Тонкие губы скрывали рот, полный острых, словно у собаки, зубов. Одет он был в кожаные доспехи, глядя на которые у Ироны пропало всякое желание, спрашивать, из чьей кожи они сделаны. На столе, перед ним лежал лук и две толстые сабли. - Триорд - урук троллей. - Огромный тролль ростом уступал разве что Дракону. Бледно-зеленная кожа, украшенная множеством шрамов, скрывала каменные мышцы Триорда. На могучих плечах расположилась невероятно маленькая голова. Из всей одежды на тролле была лиши набедренная повязка, сделанная из грубой ткани, и украшенная чьими-то выбитыми зубами. В коллекции Триорда не было лишь зуба Дракона. Напротив него лежала огромная дубина, сделанная из дубового ствола и оббитая железом. В дубину были вбиты огромные железные шипы... Тролль поднялся со своего места, и ударил себя кулаков в грудь, что на языку троллей означало признание, крайнюю степень доверия или согласие. - Умат. Он пришел вместе с вами, и пока отсутствует Тайрин, он исполняет обязанности президента умертвий.
   Правители вольных народов подождали, пока Ирона и Аррон займут свои места за столом, а потом, Унгранг, посмотрев на пустое место, напротив которого лежал эльфийский лук, произнес:
   - Остроухие как всегда опаздывают.
   - Эариэль не придет. - Ответил орку старейший из волхвов. - Его страна уже вступила в войну.
   Триорд ударил кулаком о стол, что означало его недовольстве.
   - Вступили в войну?! Да они, наверняка, зашились в своих вонючих лесах, и ждут, пока мы сцепимся с мертвяками, что бы потом, когда будет известен победитель встать на его сторону, и не остаться в дерме, которое они приготовили для нас!
   - Откуда тебе известно о мертвяках? - Невозмутимо спросил Аррон у тролля.
   - Волхв, ты стар и мудр, но не один такой. Твой разум велик - но глаза слепы, а уши не слышат. Ты считаешь, что если мы, великие тролли, не можем сложить два и два, то мы столь же слепы, как и ты? Думаешь ли ты, что мы не видим сотен кораблей, пристающих к нашим гаваням. Кораблей, набитых беглыми людьми, гномами, орками, и даже Волками, ушедшими из разрушенных стран, или стран попавших между дубиной и камнем?! Думаешь, мы не слышим их рассказов о войне, так, как это делаешь ты? Мы давно знали о приближении войны! А когда к нам пришел твой зов, мы поняли, что война уже здесь!
   - А если судить по присутствующим, то дела наши хуже некуда! - Произнес Гримм. - Стены Аранты лишь дважды знали поражение. Первый раз это произошло, когда Волки уничтожили Древнюю Империю. Второй - когда люди разбили Волков. Если сейчас здесь присутствуют жители Аранты, это может означать лишь одно - стена пала в третий раз.
   - Нам не устоять против такой силы, - ответил Унгранг. - У нас нет шансов...
   - Есть! - Прервал их спор Аррон, и правители вольных народов, замолчав, уставились на Волка.
   - По-моему, пора им все рассказать, - обратился к Аррону Умат, и старейший из волхвов, тяжело вздохнув, начал свой рассказ:
   - Ваши народы живут на Материке значительно дольше людей, и вы помните закон Волков, запрещающий рабство. Благодаря нашему отношению к рабству, и этому закону, мы получили двух сильнейших союзников в войне против Империи. Драконы - будучи рабами хотели обрести свободу. Кроме Драконов к нам присоединился народ Расса - единственный, живущий на Материке народ, который никогда не был рабом Империи, и который все время воевал с ней. Но, сколь сильным не был бы воин, и его желание победить, этого не достаточно. Не имея оружия, их война была обречена на провал. Приплыв на Материк, Волки привезли с собой оружие, с помощью которого можно было разрушить Империю - Знак Жизни. Это столь древний артефакт, что даже двадцать тысяч лет назад, никто из Волков не помнил, как он оказался у моего народа, и никто не знал, как он работает. Тем не менее, мы знали, что он объединяет магию и науку, и подчиняется лишь нам. Вместе: огромная сила и жажда воли Драконов; единство, ум и сила Волков; духовная сила и помощь Богов Расса, питаемые силой Знака Жизни, не применяя магии, смогли стереть с лица Мира Империю, увядшую в законах грубой силы, скрепленной магией смерти. И когда Империя пала, ее правитель сказал, что из пожара войны возродится Наследник Империи, который возродит ее. Воины Расса лишь посмеялись над этим, сказав, что Заклинатели Огня, как всегда, говорят слова, не понимая их значения; что их предсказание не стоит и капли тухлой воды. Ведь неправильно использованное слово не имеет влияния на души, прошлое, настоящее и будущее... С тех пор, девятнадцать тысяч лет, наш артефакт охранял Материк и мир на нем. И так было до прихода людей. Эти странные существа говорят, что хотят мира и спокойствия, и при этом восхваляют войну. Когда мир длится слишком долго, они молятся о войне, стараются начать ее, проклиная ее, когда она, наконец-то, начнется. Последняя Война столь сильно озлобила обе стороны, что Волки и люди убивали друг друга, напрочь забыв о законах совести, морали и справедливости. В те дни казалось, что война будет продолжаться до тех пор, пока одна сторона не уничтожит другую. У людей не было шансов. Их маги не могли противостоять силе Знака Жизни. Они начали переговоры с эльфами, но те, как всегда молчали, ожидая, пока станет известен победитель. И когда победа была близка как никогда, случилась трагедия, которая переломила ход войны - люди взяли в плен мою мать, и спрятали ее далеко на юге, на самом краю Материка. Мой отец отправился спасать ее, но так и не вернулся домой. В той деревне он встретил человека по имени Мойше, который оказался очень сильным магом, хоть и сам не знал об этом. Мойше убил моего отца, и оружие, которое девятнадцать тысячелетий поддерживало на Материке мир и закон Волков, попало в руки молодого, амбициозного мага, озлобленного войной и мечтающего о славе. У него хватило мозгов понять, что Знак объединяет магию и науку. Ведомый юношеской алчностью и ослепленный жаждой мести, он использовал артефакт, но не смог совладать с его силой. Мойше создал умертвий, но и сам превратился в умертвие. Когда окончилась Последняя война он разочаровался в своих бывших соплеменниках. Мойше понял, что если Знак Жизни попадет в руки людей, кто-то, все равно, попытается повторить его эксперимент, и это приведет к еще большей катастрофе, чем создал он. Мойше разделил артефакт, и одну его часть отправил в Старый Мир, землю, откуда и пришли люди. Вторую часть он долгое время прятал и от нас, и от людей, но, все же, потерял ее. Последние несколько столетий, оставшаяся часть артефакта хранилась у ректора Академии, поддерживая договоренности Последней войны. В этом году, после исчезновения ректора, артефакт попал в руки того, кого Волки считали мертвым последние десять лет. Ниагар начал войну, что бы возродить древний закон Империи - закон рабства. Воспользовавшись силой артефакта, он уничтожил уже четыре государства людей, а их жителей превратил в мертвяков.
   Когда Аррон окончил свой рассказ, Триорд, почесав могучей рукой по маленькой, лысой голове, произнес:
   - Если я правильно понял, самое мощное оружие в истории Материка сейчас находиться в лапах нашего врага! Как мы можем устоять против его мощи?
   - У нас есть лишь один шанс. - Тихо ответил старейший волхв. - Держаться вместе. Бороться, и устоять. До тех пор, пока Лианна и Мойше не отыщут вторую часть Знака Жизни. Без нее мы не сможем противостоять силе Ниагара. - Волхв замолчал, давая время всем правителям вольных народов осознать сказанное, и лишь начал излагать свой план: - Проход у Безмолвных Стражников уже уничтожен. Я послал гонцов в Вольстрим и Элорию. Как только последние Волки уйдут в горы, гномы завалят все проходы из Вольстрима. Тоже самое должны будут сделать орки, когда уйдут эльфы. Тогда, единственный путь сюда останется лишь через гавани троллей. Там мы сможем дать достойный отпор вражьей армаде.
   - Еще есть Драконьи гавани! - Напомнил Аррону Триорд.
   - Ниагар предатель, любящий власть, но он не глупец. Он знает коварность вод и льдов Белого Моря. Он знает, что даже Драконы, лучшие мореходы Материка, бояться выходить в него лишний раз без необходимости. Ниагар не сунется туда.
   - Тогда нам нужно укрепить оборону, - произнес Гримм. - Я пришлю в тролльи гавани самых лучших моих мастеров камня, что бы они отстроили на берегах Штормового моря неприступные укрепления. Гномы всегда были вольным народом, и никогда не станут рабами облезлой шавки и его мертвых прихвостней. Мы выбираем смерть в благородном бою, а не рабство. Каждый уважающий себя гном, начиная с безбородого юнца, который только-только пошел в армию, и заканчивая седобородым стариком, возьмет свой боевой топор или молот, и встанет в наши ряды!
   - Мы, орки, тоже предпочитаем рабству смерть! - Произнес Унгранг. - Каждый орк, будь то мужчина или женщина, будет биться, дабы сохранить свою свободу!
   - Наши войска в полном вашем распоряжении. - Кратко ответил Триорд, и ударил себя кулаком в грудь, что означало его полное согласие с решением совета.
   Ирона, молчавшая до этого мгновения, набралась смелости, и произнесла:
   - Среди моих подданных есть воины, и они готовы присоединиться к вам, дабы возродить свою страну. Тем не менее, большинство моих людей это женщины, дети, старики, крестьяне и рабочие, которые никогда не держали в руках оружия. В войне против умелой армии они будут лишь мешать, но они могут помочь вам в подготовке к войне...
   - Воины и рабочие это хорошо, - прервал Ирону старый Умат, - береговые укрепления тоже. Но, если сотни тысяч кораблей Ниагара с мертвяками и рыцарями степи причалят к берегу, ни одна объединенная армия не выстоит.
   - И что же ты предлагаешь? - Спросил Аррон.
   - Нужно как можно больше кораблей уничтожить еще в море.
   - И как нам это сделать? - Спросил у старого умертвия Старейший гном. - У нас нет былой силы Волков, да и маги не спешат уходить из каменных стен Коэнских городов.
   Прежде чем ответить, Умат достал из кармана какой-то пергамент с чертежами, и развернув его, положил на столе перед собой.
   - Жители Аранты уже видели, на что способны наши громовые луки, которые придумали Мойше и Изе около двухсот лет назад. Изе мертв, но его брат передал мне чертежи увеличенной версии этого оружия. Малые его версии можно установить на кораблях, и топить врагов в открытом море. Самые большие мы установим на берегах, и будем уничтожать врага прежде, чем успеет подплыть.
   Гримм слез со своего стула и, подойдя к чертежам, осмотрел их, после чего произнес:
   - И что для этого нужно?
   - С вас лишь сталь и селитра. Все остальное мы берем на себя.
   Другие члены собрания тоже осматривали чертежи.
   - Разве может столь маленький стальной шарик потопить корабль? - Удивленно спросил Триорд.
   Вместо ответа Умат достал из кармана свой громовой лук, и выстрелил в стоявшие на полке глиняные горшки. Первый, пустой горшок, разлетелся вдребезги. Второй горшок пробило круглым наконечником насквозь, и теперь из него вытекала красная, вязкая жидкость, пахнущая алкоголем. В третьем горшке, где хранилась соль, наконечник пробил лишь одну стенку, застряв в соли. Умат достал из соли наконечник и, продемонстрировав его совету, произнес:
   - Тот маленький стальной шарик, о котором ты, мой слабоумный друг спрашивал, тяжелее этой пули в тысячу раз, и соответственно, в тысячи раз разрушительнее. - После этого Умат спрятал пулю в карман, и обратился к совету: - Мы готовы дать вам это оружие, и научим им пользоваться. Взамен у нас есть лишь одно условие - вы признаете умертвий вольным, независимым и полноценным народом Материка.
   - А после этого вы перейдете на сторону Ниагара и предложите ему тоже самое! - Злобно ответил Унгранг.
   - Умертвия не признают власти даже других умертвий, не говоря уже о власти живых. - Ответила орку Ирона. - Свобода для них смысл существования. Если мы победим в этой войне, у них появится возможность быть равными нам, избавиться от клейма неполноценности, которое на них наклеили люди. Пусть я не была на стене, но знаю, что той ночью Аранта устояла благодаря им.
   - А если мы проиграем? - Скептически спросил гном.
   Ирона печально улыбнулась бородатому карлику.
   - Тогда умертвия исчезнут с лица Мира навсегда. Если наше поражение будет очевидным, многие из нас забудут и предадут свои клятвы. Сдадутся на милость врага, дабы до конца своих жалких дней собирать крошки со стола правителей. Они же не такие! После смерти у них осталось лишь право жить своим умом. Жить так, как они этого хотят, не смотря ни на что. Если забрать у них это право, чем они будут отличаться от мертвяков, созданных Ниагаром? Нет, Старейший из гномов, они не отступят. Они будут стоять до конца, пока в жилах хоть одного из них течет черная кровь.
   Умат улыбнулся, и произнес:
   - Да ты, девочка, прирожденный оратор. Даже Тайрин не смогла бы донести истину в их тупые головы лучше.
   Ирона улыбнулась в ответ. Гном сделал вид, что обиделся, но вскоре, поняв, что на него не обращают никакого внимания, вернулся к изучению чертежей умертвий. Триорд ударил себя кулаком в грудь, показывая, что полностью согласен со словами девушки-королевы и старого Умата.
   - Что ж, раз все разногласия решены, нам остается лишь подписать договор. - Произнес Аррон и, подойдя к двери, позвал Крона, который пришел с каким-то странным пергаментом, на котором с помощью магии была выведена надпись:
   "Отныне, и до скончания веков, Мы, вольные народы Материка, признаем умертвий отдельным, независимым и полноценным народом, что подтверждает наша кровь."
   Надпись была сделана общим языком, а ниже написана всеми языками вольных народов.
   К столу подошел Аррон, и произнес:
   - Я, Аррон, старейший волхв Вольстрима, от имени всех Волков, признаю умертвий отдельным, независимым и полноценным народом. Пусть моя кровь, кровь Волков, засвидетельствует мою клятву, и станет залогом ее нерушимости.
   После этого волхв проткнул свой великий палец, и когда ало-красная кровь выступила на поверхность, приложил его к пергаменту, оставив на нем четкий кровавый отпечаток. В тот же миг над отпечатком появилась надпись:
   "Arronar - staterrwey volhwee att Woll'strimar"
   Вслед за Арроном, другие члены совета вольных народов, прилагали свой окровавленный палец к пергаменту, и произносили слова клятвы. После того, как все печати были наложены, маг сделал едва уловимый жест рукой, и напротив каждого из присутствующих, появилась копия.
   - Если мы все решили, пора приступить к военной подготовке. - Ответил Роннар, и первым покинул сторожевое помещение, где собирался совет.
   Когда Ирона тоже вышла, на заснеженной поляне собрались все спасшиеся жители ее страны.
   Юная королева посмотрела в глаза своих подданных, и громко произнесла:
   - Жители Аранты! - Горное эхо подхватило слова королевы, и понесло к тем, кто стоял далеко. - Мы потеряли свой дом, свою страну. Тех, кого любили! Но дух наш все еще крепок! Наши сердца не сломлены! Мы не одни в этой войне! Время скорби за павшими еще не пришло. Оно еще впереди! Если мы хотим дожить до этого дня, когда сможем отдать честь тем, кто погиб за нас, если мы хотим возродить свою страну, а имена павших вписать золотыми буквами в ее историю, мы должны быть решительны, как никогда раньше! Мы должны бороться! Жители этих гор, существа, которых мы считали сказкой, в трудную минуту, открыли нам свой дом! Они предлагают нам помощь и дружбу, и взамен просят того же!!!
   Ответом королеве послужил громкий, одобрительный рев толпы...
   Вия Иллей
   Когда Лианна и умертвия улетели, а на залитую кровью площадь Алиора взглянуло утреннее солнце, к Вие подошел Элд и, осмотрев, быстро наливающийся синяк на левой скуле девушки-королевы, произнес:
   - Вы не сильно пострадали, моя королева?
   Боль, от удара драконьим хвостом была нестерпимой, но Вия заставила себя спокойно посмотреть в ласковые глаза короля Рэнна, на свежие, добытые в бою, порезы, украсившие его руки, и едва сдержавшись, что бы не прикоснуться холодной рукой, к разбитой драконом части лица, тихо произнесла:
   - Благодарю вас, мой король, я цела.
   Стоявший, не далеко от воркующих королей Илрон, скептически осмотрел синяк на лице королевы, и произнес:
   - Как же, цела. Да мои яйца были бы целее, если бы по ним ударил тролль своей дубовой дубиной. Позвольте вам помочь. - После этого юный маг сделал кокой-то странный жест левой рукой, а правую приложил к лицу королевы. Когда Илрон произнес короткое заклинание, Вия почувствовала странное, легкое жжение в разбитом месте, а спустя мгновение, от огромного, уродливого синяка не осталось и следа.
   Илрон забрал руку от лица королевы, и когда он полностью отпустил магические поля, пошатнулся.
   - Мне нужно восстановиться. Магия забрала у меня слишком много сил.
   - И что вам для этого нужно? - Спросила у мага Вия, ощупывая рукой то место, где еще несколько мгновений назад было кровавое месиво, наполненное нестерпимой болью.
   - Немного вина, и кусок хорошенько прожаренного мяса.
   Вия нашла взглядом Уора, и подозвала к себе.
   - Сир Слей, позаботьтесь о том, что бы нашему другу принесли все, что он пожелает...
   - И мне, бочонок-другой вина! - Проревел пяти ардовый великан, вытирая кровь со своих огромных мечей. - После такой драки грех не выпить!
   - И ему тоже. - Окончила королева, и Уор ушел в замок.
   Воины, тем временем, собрали трупы которые сложили в кучу, где уже браться смерти разлагали погребальный костер, и связали пленных, которых привели к окаменелому дракону, у которого и стояла Вия. К королеве подошел Амбрел Ягуран.
   - Ваше величество, Алиор освобожден. Пленные связаны и ждут вашего суда.
   - Благодарю вас, сир Амбрел, вы будете вознаграждены за свою верную службу.
   Юный Ягуран поклонился королеве, и отошел к своим воинам. К этому времени возвратился Уор Слей. Вслед за ним шли слуги. Двое слуг катили каменистой почвой огромную бочку вина для Дракона. Одна, совсем еще молодая служанка несла для Илрона мясо и графин вина. Вия посмотрела в обреченные глаза пленных, и произнесла:
   - Жители запада! Я понимаю, что вы не виноваты в этой войне. Вы дали присягу своему лорду, и с честью исполнили ее. Ваши павшие братья будут сожжены в погребальном костре, так же, как и все, погибшие в ходе этой бессмысленной войны, начатой моей сестрой. Пусть их имена навеки останутся в нашей памяти, а их доблесть - в наших сердцах. Я не виню вас! Вы исполняли приказ своего лорда-предателя. Я освобождаю вас, но при одном условии, что вы будете верны своему новому лорду так же сильно, как и старому, что вы останетесь верны мне!
   Пленники несколько мгновений смотрели друг на друга, а потом, из толпы, вышел старый воин. Его голову покрасила седина. На гладковыбритом лице виднелись следи старых шрамов. Один глаз старик потерял в сегодняшнем бою, и теперь из страшной раны, вытекала кровь, покрасив седую бороду и длинные волосы воина в кровавый цвет.
   Он медленно подошел к слоящей у каменного дракона королеве и, опустившись на одно колено, произнес:
   - Старая Алана была права, оставив свой престол вам, моя королева. Ваше милосе5рдие столь же велико, как и ваша мудрость. И это не смотря на то, что многие из нас могут назвать вас своей внучкой. Я, Джейд Атторр, бывший командующий гвардией Западного Замка, признаю моей единственной королевой Вию из рода Иллей. Отныне и до конца моих дней, мой меч принадлежит вам...
   Илрон, сидевший на каменном хвосте поверженного дракона, и жадно поедающий жаренное свиное мясо, с любопытством уставился на старика. Его друг Дорок, сев прямо на каменистую почву Алиора, усыпанную мелким ночным инеем, рассказывал что-то Парису Ягурану. Они оба смеялись, при этом, не забывая прикладываться к бочонку с вином.
   Королева Иллей подождала, пока пленнику развяжут руки, и он поднимется с колен. Лишь после этого Вия обратилась к Илрону:
   - Ты сможешь ему помочь?
   Юный маг, не спеша, соскользнув с каменного хвоста, подошел к старику, осмотрел рану, и произнес:
   - Кровь я остановлю, но глаз вернуть не смогу. Ведь магия не всесильна, как говорят Волки, и в чем я уже успел убедиться.
   После этого Илрон, положил сою руку на лицо старого воина, и произнес короткое заклинание. Когда маг забрал свою руку, на месте огромной, кровоточащей дыры, остался аккуратный шрам. На лицах, наблюдающих за всеми действиями юного мага воинов, возникло неподдельное удивление, и какой-то, по детскому нескрываемый восторг. Легкий шепоток прошелся рядами воинов, и вскоре перерос в самые настоящие сплетни о том, что королеве Иллей служит очень могущественный колдун, способный воскрешать из мертвых, или убивать живых, одним лишь взглядом...
   Тем не менее юный маг скептически осмотрел свою работу, почесал голову, достал из кармана какую-то черную книжечку, полистал ее. После этого ударил себя ладонью полб, прочел еще одно короткое заклинание, и на месте шрама появился новый, не мигающий глаз.
   Стоявшие за спиной мага воины восторженно зашептались. Вия Иллей, улыбнулась, и обратилась к Илрону:
   - А ты говорил, что не сможешь вернуть ему глаз...
   - Это не глаз. - Ответил Илрон, бесцеремонно зачерпнув себе вина, из полупустой бочки Дракона. Возмущенный такой наглостью Дорок, что-то произнес на неизвестном Вие языке, переставил бочку подальше от наглого мага, не забыв при этом отпить из нее. - Это всего лишь иллюзия. Фантом. - Как ни в чем не бывало, ответил маг. - И тот примитивный. У магистра магии вышло бы намного лучше. К сожалению я не магистр. Я всего еще адепт третьего курса...
   Старый воин, увидев себя и свой новый, незрячий глаз, в отражении на шлеме одного из близко стоящих воинов, что не принимали участия в битве, опустился на колени перед Илроном, и произнес:
   - Благодарю вас, милорд.
   - Я не лорд, - ответил старику Илрон, и не церемонясь, вновь полез в бочку с вином, которую уже прикатили слуги, и Дракон только что открыл, забыв переставить ее подальше от назойливого, наглого мага.
   Другие пленники, видя милосердие их королевы, и силу юного мага, приносили клятвы верности.
   Когда летнее солнце вошло в зенит, последний из пленных воинов принес клятву верности королеве, и их всех отпустили с миром. Последи площади все еще стоял связанный Йорел Валлис.
   Вия подозвала к себе Амбрела Ягурана и Уора Слея.
   - Когда вы давали мне клятвы, я говорила, что ваша верная служба будет вознаграждена. Сир Амбрел Ягуран, ваша доблесть и преданность спасла сегодня не только Алиор и Воздушные Острова, она спасла весь Союз. За вашу доблесть я дарую вам титул лорда-командующего гвардией Воздушных Островов, отныне, и до конца ваших дней. - Этот титул делал молодого Ягурана самым влиятельным человеком в Воздушных Островах, после самой королевы. Он имел право говорить, решать, и судить от имени королевы.
   Польщенный столь великим подарком, Ягуран встал на колени, и произнес:
   - Благодарю вас, моя королева. Я обещаю служить вам верой и правдой до конца своих дней, как делал это раньше.
   Королева Иллей подождала пока лорд-командующий встанет с колен, и обратилась к Слею.
   - Сир Уор Слей, вы дважды спасали мою жизнь и мою честь. Вы доказали свою преданность мне, поэтому, отныне и до скончания веков, вы, и ваш род будете правителями и хранителями Ийеора, со всеми полагающимися титулами, привилегиями и доходами. - Услышав, что его родной Западный Замок, которым правил род Валлисов тысячи лет, отдают какому-то молокососу, который до службы в армии чистил от навоза стойла его орланов, краска негодования залила лицо Йорела. Но он понимал, что сейчас уже не сможет ничего сделать.
   Уор слей, встав на одно колено, обратился к Вие:
   - Моя королева, я благодарен за столь щедрый подарок, но я дал клятву служить вам, и охранять вас...
   Вия, легонько улыбнулась своему верному охраннику, и ответила:
   - А я и не прошу вас отказаться от своей клятвы. Только теперь у вас будет больше земель, денег, и обязанностей, как хранителя Запада. Но вы можете продолжить свою службу мне, после того, как уладите все дела в Ийеоре. - После этого Вия взглянула на связанного Валлиса, и произнесла: - Так же, я обещала, что предавший меня понесет суровое наказание. Лорд Йорел Валлис, я обвиняю и осуждаю вас в государственной измене. Я лишаю вас и весь ваш род, всех земель, замком, титулов и привилегий. Ваши родственники, и люди, которые сохранят вам верность, будут объявлены вне закона, и будут изгнаны из Союза Королевств. Вас же я приговариваю к смерти.
   После этого двое рыцарей поставили Валлиса на колени, и Амбрел Ягуран, сильным ударом двуручного меча, снес ему голову.
   Когда тело предателя затихло, Вия Иллей пошла в замок. Вслед за ней пошли Элд Рэнн, Илрон и друзья королевы. Дорок к тому времени уже сидел в обнимку с Парисом Ягураном, и орал какую-то песню. Слов Вия понять не могла, так как не знала языка, на котором пел Дракон, но увидев покрасневшее лицо мага, поняла, что поется в ней далеко не о светлом чувстве любви. Около пьяного Дракона и повелителя Восточного Замка уже стояло четыре пустые бочки из-под вина. С замка слуги катили пятую.
   Вия прошла в тронный зал, где на мраморном полу, все еще была застывшая, золотая лужа, оставшаяся от расплавленного драконьим огнем, трона.
   - Эта война разрушила мой город. Мою страну. - Тихо произнесла Вия, глядя в разбитое окно. - Как нам возродить былое могущество и мир?
   К девушке-королеве подошел Элд Рэнн, и нежно обняв ее за плечи, произнес:
   - Вместе у нас все получится.
   Вия повернулась, и посмотрела в ласковые глаза короля Элда.
   - Что ты имеешь ввиду?
   Элд погладил снежные волосы Вии, и произнес:
   - Когда-то род Иллей ничем не отличался от других родов. Их короли и королевы женились, выходили замуж. В те далекие дни род Рэнн и род Иллей были вместе, и всегда поддерживали друг друга. Бессмысленная война разъединила наши дома на восемьсот лет. Теперь пришло время объединить их вновь. Вия, с тех пор как я увидел тебя впервые, мое сердце принадлежит лишь тебе. Я люблю тебя. - Король Рэнн опустился на одно колено, и посмотрел в сапфировые глаза девушки-королевы. - Согласна ли ты, Вия из рода Иллей, стать моей женой и королевой?
   От неожиданности Вия не могла сказать и слова. С тех пор, как она встретила Элда, Вия мечтала, что когда-нибудь она станет ее женой. Но суровая реальность диктовала другие законы. Королева Воздушных Островов не может выйти замуж. Таков закон...
   - А что скажут лорды и другие короли? Ты же знаешь закон, принятый Карой Иллей...
   - К черту древние законы, - ответил Илрон, разглядывая красоту тронного зала. - Союз, которым вы его знали, сгорел в огне драконов. Теперь вас ждет новый день, новая страна, новые законы и традиции.
   Вия посмотрела на Илрона, который делал вид, что не замечает королей, а рассматривает далекие звезды, которые виднелись сквозь разбитое окно, а потом, посмотрела в глаза Элда, который все еще стоял на коленях, и тихо произнесла:
   - Да...
   Не успели короли насладиться сладким мигом единения, как дверь тронного зала распахнулась, и вошел Гловер Бранд. Он поклонился королям, и произнес:
   - Ваше величество, прибыл гонец из северных земель.
   - Зовите его к нам. - ответила Вия.
   Лорд Бранд вышел, а спустя несколько мгновений, в тронный зал вошел запыхавшийся гонец. Он опустился на колени, и произнес:
   - Ваше величество, армия мятежников разбита. Многие чернокожие дикари взяты в плен. Но большинство разбойничьих банд, ушли в каньон, и теперь их преследуют войска под командованием сира де Санна. Навстречу им идут объединенные остатки войск Южной Степи и границы. Война окончена, тем не менее род Йяр, и род королей Орных Земель уничтожены. И теперь, лорды всех королевств, потерявших своих правителей, направляются в Вортергард, дабы назвать род Рэнн своими законными королями, и присягнуть вам на верность.
   - Благодарю вас, благородный рыцарь, - ответил гонцу Элд Рэнн. - Вы принесли хорошие и одновременно печальные новости. Мы скорбим о гибели троих величайших и древнейших родов человечества, ведь это означает, что Союз, который мы старались спасти, все же, уничтожен. Вы будете вознаграждены за вашу верную службу. А теперь ступайте, вам нужно отдохнуть с длинной дороги. Передайте лорду Бранду, что мы хотим видеть его.
   Гонец поднялся с колен, поклонился королям и вышел. А спустя несколько минут в тронный зал, вновь, вошел Гловер Бранд.
   - Вы хотели видеть меня? - Спросил он, подойдя к королям. На этот раз лорд Бранд позволил себе не кланяться.
   - Лорд Бранд, - ответил ему Элд, - отправьте гонцов ко всем лордам Союза, с новостями о гибели королей, и с моим посланием: пусть они не плывут в Вортергард, а отправляются прямиком в Алиор, и станут свидетелями объединения двух последних из древнейших родов человечества - рода Рэнн и рода Иллей.
   Услышанное вызвало удивление в глазах Бранда, и ласковую, отеческую улыбку на его лице.
   - С большим удовольствием, ваше величество. - Лорд Бранд пошел из тронного зала, но в дверях остановился, подмигнул Вие, еще раз улыбнулся, и по-отечески спросил: - Когда свадьба?
   Элд и Вия улыбнулись Бранду в ответ, и король Рэнн ответил:
   - Как только все лорды соберутся в Алиоре.
   Вия подождала, пока тяжелая дубовая дверь закроется за лордом Гловером, а потом обратилась к Илрону:
   - Твоя магия намного сильнее той магии, которой владела моя сестра. Ты видишь будущее...
   Илрон тяжело вздохнул, а потом, печально улыбнулся, подошел у разбитому окну, и произнес:
   - Для того, что бы предугадать будущее магия не нужна. Как бы сказал Мойше - для этого нужны лишь мозги. Вы сами делаете это каждый день, когда создаете плану на будущее или анализируете прошлое и настоящее. Вы делаете это, когда меняете планы, в случае их неудачи. И когда ваши прогнозы сбываются, вас обзывают пророком. Это клеймо прилипает к вам, и от вас ждут все новых и новых предсказаний. И когда ваш мозг, устав, сделает ошибку, вас убьют как самозванца или лжепророка. Мне не нужно это клеймо. Я никогда не видел будущего, и не хочу заниматься столь неблагодарным но прибыльным делом. Я всего лишь сложил два и два, и сказал то, что думаю.
   - И как же ваш мозг смог повязать войну и гибель королевских родов? Как вы предвидели это? - Спросил у юного мага Элд.
   - А я не пророчил смерти ни им, ни Союзу. Я лишь говорил, что он изменится, но не мог сказать, сколь сильными будут эти изменения. Я ведь не знаю вашей истории. Тем не менее, болезнь ослабляет человека, делает его уязвимым, и даже может убить. Война - это болезнь которая поражает целые государства. Одних она стирает в прах, других делает героями. А как же все остальные? Так же, как и человек, переживший болезнь может стать сильнее, или же остаться калекой навсегда, так и война, возводит одни государства ввысь, заставляя других прозябать на обочине истории. Известно одно - любая болезнь оставляет свой след, либо на теле, либо в душе человека. След который не исчезнет никогда. След, который меняет нас. Так и война, она не может не изменить мир, страну, людей. Война непременно оставляет свой след на теле государств - в душах и жизнях людей...
   Элд Рэнн и Вия Иллей стояли некоторое время молча, осмысливая сказанное магом, а потом Вия произнесла:
   - Бесспорно, сир Илрон, ваша мудрость велика. Я никогда не знала своего отца, ибо королевы нашей семьи никогда не выходили замуж. И теперь, когда все изменилось, я хочу, что бы на свадьбе моим названым отцом были вы.
   От неожиданности юный маг оторвался от далеких звезд, видимых сквозь разбитое окно тронного зала, которые напоминали ему о той единственной, которая ждала его где-то в осажденных мертвяками лесах Элории, или покрытых вечными льдами и снегом, освещенных светом блеклой луны, Туманных Горах. Здесь он не мог видеть ее. Он знал, что во всем мире, будь это Материк, или другой кусок суши, южнее самой южной части Ледника, никогда не появлялась луна. Она была богиней севера. Всем остальным миром правили звезды.
   Юный маг опустился на колени, и ответил королеве.
   - Ваше величество, это честь для меня, но я не многим старше вас, как я могу быть вашим отцом?
   - Названым отцом может быть любой. - Ответила Илрону Вия.
   Юный маг некоторое время раздумывал, что ему ответить, а потом произнес:
   - Моя страна захвачена врагами. Мой мир разрушает война. Когда Лианна, Мойше и Тайрин вернутся, отобрав у этого попа-предалетя артефакт, мы немедленно отправимся на Материк.
   Элд некоторое время раздумывал, а потом ответил:
   - Если вы согласитесь подождать всего несколько дней, пока лорды соберутся в Алиоре, я помогу вам. Вы пришли к нам на помощь в самый тяжелый миг. Миг когда решалась судьба нашего мира, наша судьба. Теперь пришло время возвращать долги...
   Лианна
   Она была в темноте и пустоте. И только глухая боль во всем теле, доходившая до ослабленного сознания сквозь пелену черного тумана, напоминала ей, что она еще жива.
   И словно удары грома, доносились до нее слова Килдгара:
   "Не делай того, о чем потом пожалеешь...
   ... позволь мне сделать то, что должен был сделать десять лет назад...
   ... твое сердце все еще принадлежит ему..."
   На смену воспоминаниям пришли собственные мысли:
   "Они мертвы...
   ... это моя вина...
   ... почему я не поверила Килдгару???
   ... у меня не хватило сил...
   ... я всех подвела..."
   А потом возвратилась тьма, которая стирала мысли и воспоминания, оставляя лишь боль, от которой хотелось кричать. Но сил не хватало даже на то, что бы плакать...
   Когда Лианна очнулась, поняла, что боль, терзающая его тело, лишь мелкая часть той боли, которая терзала душу. Самой страшной оказалась какая-то, непонятная пустота. Так, словно бы пульсар, пущенный магом-инквизитором, взорвавшись, не только убил ее друзей, но и сжег душу.
   Нерешительность и страх овладели сердцем. Ведь когда тот, кого ты считаешь своим врагом говорит тебе правду, и старается уберечь от неверного шага, а твои друзья лгут - мир переворачивается с ног на голову, и ты уже не понимаешь, кто друг, а кто враг. Рушатся старые идеалы и надежды. То, что еще вчера было важнее всего - теперь кажется лишь пылью под ногами. То, что казалось несущественным приобретает смысл. Но цели нет! Прежний путь оказывается ложью, а новый, спрятан от тебя пеленой нового, неизвестного дня.
   И холодный страх перед ним захватывает мысли и поселяется в твоем сердце. И ты боишься открыть глаза, что бы проснутся. Что бы посмотреть в глаза своему страху и новому дню.
   Но рано или поздно приходится проснуться, ведь оставаться в темноте еще страшнее...
   Открыв глаза, Лианна увидела огромный зал, залитый мягким, дневным светом. Высокие своды зала были разрисованы странными картинами о жизни Волков, эльфов, иных известных Лианне народов, и каких-то странных существ, похожих и, одновременно, не похожих на людей. Волчица впервые видела этих существ, и не могла сказать, кто они.
   Ее взгляд остановился на изображении Волчицы с длинными черными волосами, которая учила малышей. Рядом была картина, изображающая эльфа, поющего баллады...
   Лианна осмотрела все, что смогла увидеть на потолке. Ничего особенного. Никаких войн, побед или битв, которые она привыкла видеть на стенах замков людей, пещер орков и гномов. Всюду изображалась лишь обычная, полная ежедневных забот и гармонии жизнь. Но все они были нарисованы столь искусно, что казалось, будто бы они, вот-вот, пошевелятся. Оживут. К тому же, в глазах каждого персонажа можно было прочесть его чувства.
   На картине, которую рассматривала Лианна, маленький Волчонок повредил ногу, и на его глазах застыла боль, а в глазах других застыли сострадание, и желание помочь, или, хотя бы, утешить.
   Если смотреть на изображение поющего эльфа, никогда не узнаешь, о чем он думает? Что поет? Но, взглянув в глаза картины, девушка-оборотень увидела в них веселье и радость. Она поняла, что когда рисовали этот портрет, эльф был в хорошем настроении, а значит, должен был петь что-то веселое.
   Осознав это, Лианна поняла, что эти картины передают не столько сами образы их героев, как это делают художники, нарисовавшие известные Волчице росписи, сколько чувства своих героев. И если смотреть на них, то можно многое узнать о том, кто на них нарисован. На много больше, чем смотря на обычные картины.
   И чем дольше Лианна смотрела на изображения на сводах, тем больше деталей видела, и тем больше понимала. Вскоре, девушка-оборотень осознала, что не только глаза передают чувства живых, но и самая малая черточка на лице или одеждах способна передать их чувства, и не только разумных, но и чувства окружающих их деревьев, трав, животных. Картины передавали все. Чувства всех изображенных на ней существ, даже маленького ростка, который вот-вот выбился из-под земли.
   Возникало такое впечатление, что древний художник, одним взмахом "волшебной палочки", остановил одно мгновение, и навеки запечатлел его на своде этого зала.
   От увиденного чуда, и осознания величайшего мастерства создателя столь великолепных картин Лианна не удержалась и, с трудом приподнявшись на все еще слабых руках, начала осматриваться вокруг.
   Высокий свод зала подпирался огромными колонами, которые изображали разных существ. Среди них были знакомые Лианне с детства образы жителей материка, и образы неизвестных ей существ.
   Одна из колон изображала бородатую фигуру гнома, держащего в руках огромный боевой топор. Недалеко от нее, расположились колоны, изображающие эльфа, Дракона, орка, тролля и Волка. Особое внимание Лианны привлекла колона, изображающая человека. Лицо женщины, изображенной на колоне, показалось Волчице знакомым, и она, приглядевшись, узнала в искаженном предсмертной болью лице незнакомки, лицо Тайрин.
   Следующая колона, которую увидела Лианна, еще больше удивила ее.
   Она увидела себя.
   Такие же длинные волосы, которые еще недавно были у нее, сделанные из белого мела, имели тот же снежно-белый цвет. Те же черты лица и та же фигура. Но в темно-синих, сапфировых глазах статуи читалась мудрость и странная, непонятная Лианне внутренняя сила. И странная грустная улыбка.
   Все это она уже видела. Мельком, словно отображение в чистом пруду, которое вскоре стерла ночь.
   И Лианна знала, что эти глаза, и эта улыбка, никогда не принадлежали ей. Они принадлежали другой...
   - Я вижу, ты уже очнулась. - Услышала Лианна тихий голос, и странный старик, тихо ступая по полу, выстеленному плитами из странного, похожего на белый мрамор с прожилками чистой, металлической платины и серебра, камня, подошел к кровати на которой лежала девушка-оборотень. - Лежи, ты еще слишком слаба.
   Лианна, повинуясь завораживающему голосу старика, вновь опустила голову на подушку. И лишь после этого спросила:
   - Где я?
   - Ты там, где должна быть. Я знал что ты придешь. Знал еще тогда, когда твой лик выступил на центральной колоне этого зала. - Старик говорил общим языком, но очень старым, тем, что был самым близким к языку Волков, чем к языкам других народов Материка...
   "Впервые общий язык возник на Южных Островах. Им пользовались Волки и эльфы для общения между собой. Из-за простоты и обширности понятий языка оборотней, его слова были взяты в основу общей речи. Но язык Волков имеет в себе сто звуков, из которых другим народам материка доступны лишь двадцать семь. Поэтому, Волчьи слова писались и произносились в их эльфийском звучании. Этот язык Волки принесли с собой на Материк. Со временем в него вошли слова и принципы из других языков, изменяя тем самым общий язык. У старых слов появились молодые братья, которые отличались от первоначального слова по звучанию, но имели тот же, или подобный смысл, которые были более пригодны для использования иными народами. Все это привело к тому, что многие слова утратили свой первоначальный смысл, или исчезли из общего языка навсегда...
   К настоящему времени осталось лишь несколько слов, пришедших в современный общий язык из древнего языка Волков, не потерявших своего истинного значения...

История народов Материка. Том 11. с. 971 - 975."

   ... именно поэтому, Лианна понимала речи старика.
   Вслед за стариком, из-за колон вышли двое существ. По исходившему от юноши и девушки запаху, Лианна поняла, что они Волки.
   - Учитель, вы уверены, что она та, кого мы ждали? Если мне не изменяет мой нос, она такая же как и мы. Она Волк. - Произнес юноша. - А вы сами говорили что...
   - Лиэн, я знаю, что я говорил. Не забывай, что и мы могли неверно истолковать древние тексты. Ты же сам видишь, что именно она изображена в зеркале истории.
   Лианне надоело лежать, и слушать, как незнакомцы обсуждают ее. Игнорируя протесты старика, она подвелась и спустила ноги с кровати на теплые камни пола. Эти простые движения забрали у девушки-оборотня столько сил, что она, пошатнувшись, чуть не упала назад на постель. Но гордость заставила Лианну удержаться из последних сил, что остались в ее измотанном теле. Когда головокружение прекратилось, Волчица спросила:
   - Кто вы? Где я? И что все это означает?
   В ответ старик лишь улыбнулся, и произнес тихим, завораживающим голосом:
   - Сейчас не время. Тебе нужно набраться сил.
   - У меня нет на это времени! - Внезапно для самой себя, воскликнула Лианна. - Они убили моих друзей! - Девушка оборотень показала рукой в ту сторону, где по ее мнению, должен был находиться Материк, хоть она и не знала этого наверняка. - Там гибнут мои друзья! Те, кого я люблю! И в это время я не имею права оставаться здесь. Я и так подвела их! У меня не хватило сил! Не хватило ума и доверия! Это я обрекла из на верную смерть. Я! Так почему они, а не я, должны умереть?!! - Выплеснув ту боль, что накопилась в ее душе, Лианна без сил рухнула на постель, и заплакала.
   Предательские слезы лились с глаз девушки-оборотня. Она пыталась остановить их, но чувствовала, что вместе со слезами с ее души уходит пугающая ее пустота.
   И когда последняя слезинка унесла с собой остатки мглы, очистив душу, Волчица поняла, что жизнь продолжается. Былая правда оказалась ложью, а путь тупиком. Тем не менее, Лианна понимала, что это не конец - это лишь начало жизни. С ее глаз сошла пелена, что скрывала истину и оставляла впереди лишь тонкую, извилистую тропу. Теперь она видела все. Перед ней была широкая дорога с бессчетным количеством поворотов, развилок и перекрестков.
   Теперь она понимала, что каждый поворот ее судьбы, был на самом деле перекрестком, от которого вело множество путей, ведущих в будущее, и все они остались позади.
   Теперь она стояла на очередном перекрестке. Осталось лишь сделать выбор, какой дорогой пойти. Которая из них приведет к мечте?
   А для того, что бы сделать выбор нужно лишь спокойствие и...
   Учуяв перемены в душе девушки-оборотня, старик вновь улыбнулся, и произнес ласковым голосом:
   - Если стоишь на развилке дорог, и не знаешь куда идти, подумай сперва о том, куда ты хочешь прийти. О том, чего ты хочешь. Что важнее всего для тебя в этот миг. Что важнее всего в твоей жизни.
   Если бы старик сказал все это несколькими мгновениями раньше, новая волна ярости завладела бы Лианной, и она не задумываясь ответила бы старику, что хочет отомстить. Отомстить предательскому попу, укравшему амулет. Отомстить магу-инквизитору, убившему ее друзей. Отомстить Ниагару, начавшему войну, которая лишила его всего, и даже самой себя...
   Но теперь, когда тьма и боль вслед за слезами ушли из ее души, оставив после себя лишь неприятный осадок, девушка-оборотень задумалась над словами старика. Она заглянула в свою израненную душу, прислушалась к своим чувствам.
   - Я хочу воскресить свою душу. Найти правильный путь, который бы дал мне спокойную жизнь в окружении моих друзей, и тех, кого я люблю. Что бы проснуться утром не бояться, что прейдет обезумевший Ниагар, или кто-то подобный ему, возомнивший себя наследником империи, правителем мира, или даже Богом, и спустив с цепи своих мертвых воинов, или еще какую-то нежить, вновь разрушит то, что мы так долго собирали из осколков...
   Старик ласково улыбнулся, и повернувшись к своим молодым друзьям, произнес:
   - Лиэн, Алайя, как вы считаете, она достойна нашей помощи?
   - Учитель, - ответила старику черноволосая Волчица, которую старик назвал Алайей, - она не может быть истинным Наследником Империи. Она Волк, как и я с Лиэном. Наша кровь чиста, как для оборотней, но она не достаточно чиста, что бы возродить древние законы. Тем не менее, ее цели чисты и благородны. Она нуждается в нашей помощи не меньше, чем мы в ее.
   - К тому же, - продолжил за свою подругу, стоявший рядом Лиэн, и державший Алайю за руку. - Я видел ее глаза, ее чувства. Она узнала Наследника в зеркале истории, и поняла, что это не она. Она встречала эту девушку, и знакома с ней. Лишь она может привести к нам ту, кого мы ждем.
   - Или отвести нас к ней. - Окончила Алайя.
   Прежде чем Лианна успела произнести хоть слово, старик ответил:
   - Они правы. Ты нуждаешься в нашей помощи, а мы - в твоей. Прежде чем мы начнем, тебе следует отдохнуть.
   Лианна осмотрела свои раны, который уже начали заживать, и теперь невыносимо чесались. Все ее попытки почесать ноющие места под тугими повязками, не принесли ни какого результата, и она, отстранив свои мысли от этого маленького, но неприятного чувства, произнесла:
   - Похоже, я уже достаточно отдохнула. Пришло время решительных действий. Тот мир, который мы знали, рухнул. Теперь пришло время борьбы за будущее.
   - Что ж, если ты считаешь, что мы можем начинать, пусть будет так. - Произнес старик, присаживаясь на самый край кровати. Лиэн и Алайя сели прямо на каменный пол, и приготовились слушать. - Можешь называть меня учитель. Ты права в том, что у нас мало времени. Поэтому, я обучу тебя лишь основам, и тому, что еще не знают мои ученики. Начнем с простого: знаешь ли ты, кто такой Наследник Империи?
   Лианна несколько мгновений молчала, вспоминая то, что узнала от Килдгара, и то, что когда-то слышала в школе, и лишь потом ответила:
   - Недавно мы убили двух людей, называвших себя этим титулом. И еще один Волк, назвавший себя Наследником, сейчас старается поработить Материк.
   - Мы знаем об этом. Чувства, которые доносят до нас бури Штормового Моря, могут о многом рассказать. - Внезапно, старик перешел на хорошо знакомый Лианне еще с детства современный общий язык, удивив тем самым девушку-оборотня в очередной раз. - Мы живем здесь, на этом изолированном острове, но знаем о мире, и о происходящем в нем значительно больше ваших ученых, или человеческих магов. Ведь ни слова, ни магия не способны передавать чувства. Они способны передать лишь их внешние проявления. Слова и магия могут рассказать лишь о состоянии тела. О том же, что твориться в душе, могут поведать лишь чувства. Я, надеюсь, ты уже успела убедиться в этом, рассматривая картины на сводах этого зала. - Лианна утвердительно кивнула, и учитель продолжил: - Те, кого ты назвала наследниками Империи не являются ими в самом деле.
   - Тогда кто они? Безумцы? Самозванцы?
   - Я бы не выражался так категорично. Они, существа, которые, так же как и ты сейчас, не понимают истинного значения слов.
   - Что вы имеете ввиду?
   Старик несколько мгновений раздумывал, а потом произнес:
   - Что ты знаешь о Наследнике Империи?
   - Этим титулом Заклинатели Огня величали своего правителя. - Не задумываясь, произнесла Лианна.
   Этот ответ вызвал легкую улыбку на лице учителя, но ответил он серьёзно:
   - В этом и заключается ваша ошибка. Твоя, твоих врагов и Древней Империи. Ведь Наследник Империи это не титул, и не привилегия. Это нечто большее.
   - Тогда что это?
   - Ты знаешь предсказание о Наследнике Империи?
   Лианна напрягла память, стараясь дословно вспомнить, что по этому поводу было написано в "Истории народов Материка", и других, более древних исторических книгах, а потом произнесла:
   - Из пожара войны возродится наследник Империи, который возродит ее.
   Сказанное Лианной вызвало лишь тень презрения на лице учителя.
   - Не используй слов, не зная их истинного значения. То, что ты произнесла, это лишь лишенный истинного смысла перевод, причем, за десятки тысяч лет он лишился не только истинности, но и всякого значения, а значит и своей прежней силы. Расскажи мне оригинал. Произнеси его на родном языке.
   Лианна несколько мгновений сомневалась, стоит ли это делать, тем не менее, произнесла:
   - Ete entarr'fired aliayan sun ate imperrior, att liayan hiir'an.
   Услышав эти слова, старик улыбнулся, и произнес:
   - А теперь забудь о современной трактовке слов, и скажи, что означает каждое из них по отдельности.
   Лианна задумалась, и начала:
   - Ete - означает "Из", "Ent'arrfired" - словосочетание, которое означает "Пожар войны"...
   Договорить девушка-оборотень не успела. Старик прервал ее.
   - Все правильно, только почему ты переводила "Ent'arrfired", если когда говорила текст предсказания, говорила "entarr'fired", что означает "сора братьев"?
   Это простое замечание полностью перевернуло понимание Лианны. Ведь в самом деле, от расстановки разрыва этого сочетания, полностью менялся смысл фразы. Это осознание столь сильно поразило Волчицу, что она еле смогла ответить:
   - Теперь поняла, на самом деле оно звучит иначе: "Из "ссоры братьев" родится Дитя Мира, что объединит их". Только я не могу понять, что такое "ссора братьев", это, наверное, одно из забытых понятий?
   Прежде чем старик успел ответить, Лиэн произнес:
   - Она мне нравится. Умная, и быстро учится. К тому же, задает правильные вопросы.
   Учитель, сделав вид, что не услышал замечания своего ученика, спокойно продолжил:
   - Когда-то, много десятков тысяч лет назад вся земля в нашем мире была единой. И все народы, что ходят по земле, тоже. В те дни жители мира не делились на народы. Был один народ, который сейчас Волки называют предками, а все остальные народы Богами. В те времена не было войн, и даже все континенты были единым целым. Этот час был назван Золотым веком, ведь все были равны. Они владели силой, которая не подвластна даже самому сильному магу. Они умели творить чудеса. Ведь свою силу они черпали не из тела, а из души. Они использовали свои чувства, что бы познавать мир, и изменять его. К сожалению - ничто не вечно. Даже звезды рождаются и умирают. Так же был обречен и мир Древних. Ведь так же, как миллионы лет спокойной жизни гор сменяются катаклизмами, которые стирают с лица земли острова, порождают вулканы и новые горы, разрывают землю в клочья - так и наши жизни не могут долго быть в мире.
   Старик замолчал, думая о чем-то своем, и лиана, не выдержав, спросила:
   - Почему?
   Старик открыл глаза, и посмотрев на Волчицу, словно она маленький щенок, ответил:
   - Знаешь ли ты, почему бываю землетрясения? Извергаются вулканы? Почему в мире так часто происходят войны?
   - Нет, - честно ответила учителю Лианна.
   - Наш мир живой, так же как ты или я. Земля, по которой мы ходим - это кожа, под которой есть кровь - магма. Иногда раны на мире бывают столь огромны, что из него вытекает кровь. Твое тело едино, но состоит из множества частей. Так же и наш мир, он един, но состоит из частей. В одном его месте эти части сходятся, а в других расходятся. Там, где они уходят друг от друга, мир остается без кожи, и в тех местах кровь выходит наружу. Вулканы извергают лаву, которая создает новую землю. Иначе обстоит в тех местах, где части мира сходятся. Они давят друг на друга, создавая напряжение. Пока оно не велико в мире царит покой. Но, когда напряжение достигает своей самой большей величины, все меняется. Части мира приходят в движение. Возникает землетрясение. Поверхность земли меняется. Возникают новые горы. В ходе этого противостояния могут возникнуть новые трещины в земле, а на их месте - вулканы. Так, уничтожая старое, мир создает новое. Он меняет свой вид, но суть его остается прежней. Так же и в жизни. Мы живем, контактируем с другими живыми. Это порождает естественное сопротивление: кто-то сказал что-то не то, кто-то сделал... В конце концов, напряжения достигает своего апогея, и старые системы должны быть уничтожены, что бы на их место могли прийти новые, более приспособленные к новым условиям жизни. Такими землетрясениями в мире живых есть войны. Они уничтожают тех, кто не сможет выжить в новом мире, тех, кто не успел приспособиться к изменениям. Так же, как и после землетрясений наступает время покоя, так и после войны наступает мир, на смену которому опять придет война. Это естественный процесс, которого не стоит бояться, и от которого невозможно убежать. И нужно помнить, что в неживом мире, все перемены происходят независимо от воли того или иного камня. В мире живых же самая малая песчинка может стать причиной землетрясения, или остановить его...
   Учитель вновь о чем-то задумался, а потом продолжил:
   - Золотой век подходил к концу, и среди Древних все меньше оставалось единства. Возникали новые, закрытые учения, основанные на магии или науке. Все это привело к тому, что общество первых разделилось. Одни учения пытались уничтожить другие. Так началась самая первая война. Война, в ходе которой возникли все современные народы. Война, апогеем которой стала катастрофа, расколовшая единственный и цельный суперматерик. Магия и наука освободили столько энергии, что она разорвала мир на пять частей. Самая большая из них, известная тебе как Материк, осталась на месте. Восточная часть превратилась в Старый Мир. Третья часть ушла на юг, образовав Южные Острова, на которых и жили Волки с эльфами. Четвертая часть древнего мира ушла слишком далеко на юг, в те края, где юг ничем не отличается от севера, и теперь покрыта вечными льдами. Пятая часть ушла на запад от Материка. На ней выросли гномы, орки и тролли, прежде чем переселиться на Материк. Разделение мира привело к тому, что новые народы все более отдалились от своих предков. У каждого из них теперь была своя история. Именно разделение заставило Богов уйти в небытие. Именно разделение позволило взойти на арену истории Древней Империи, которая десятки тысяч лет держала все вольные народы в страхе перед рабством и своими жестокими законами. Знаешь ли ты иерархию власти Империи?
   - Да, три народа рабы, три надзиратели, три воины, три - вожди, и один - правители. И того - тринадцать народов... - Не задумываясь, ответила Лианна, и вновь пожалела о своем скоропалительном ответе.
   - Это так, но почему же, когда Волки и их союзники, победили Империю, на Материке, из всех народов Древней Империи, остались лишь великаны, которых вы назвали Драконами? Куда делись другие народи? Почему они исчезли?
   Лианна задумалась над вопросом старика, а потом ответила, удивившись собственной догадке:
   - Потому что, на самом деле не было других народов...
   - Именно так, - улыбнулся старик. - Дело в том, что после катастрофы на Материке осталось лишь четыре народа: великаны - имеющие огромную физическую силу, но совершенно не способны к магии; народ Рассы, не признающие ни магии ни науки, а, все еще, пользовались древней силой собственной души и чувств. Они настолько усовершенствовали это мастерство, что научились пользоваться не только собственными силами, но и силами своих давно умерших, но более сильных, предков-богов. Третьим народом были остатки самих Первых, которых стали называть Богами. Последним народом были люди. Но они оказались разделены, и жили как на Материке, так и в Старом Мире. Именно вечное желание людей иметь все, и при этом ничего не делать самому, породило самую жестокую из стран, с самыми жестокими законами. С помощью своей огненной магии они создали каменных драконов, которые сыграли решающую роль в порабощении великанов. Они стали рабами людей и до прихода Волков не имели никаких прав. С ними обращались как со скотом. Третьим народом рабов стали люди, не владеющие магией. По законам империи каждый человек рождался свободным, и до двенадцати лет оставался таковым. Если к тому времени у ребенка не выявлялось магических способностей, он становился рабом. Собственностью того, кто имел на это право. Тем не менее им тоже давался шанс. Два раза в год по всей империи проходил праздник воли, когда каждый человек, которому исполнилось двенадцать лет, мог выкупить свою свободу. Сделать это он мог лишь заплатив свободой других. В первую неделю нового года, и в первую неделю после того, как на небе загорится Звезда Империи, по всему Материку и Старому Миру проводились бои, в которых, двенадцатилетние еще не рабы, но и не вольные люди, сражались голыми руками друг с другом за свое место под солнцем. Бой продолжался до тех пор, пока один из противников не оказывался на земле. При этом бились они исключительно руками. Удары ниже пояса были запрещены. Тот, кто нарушал правила, или был побежден, навеки становился рабом. Для того, что бы обрести свободу, молодой боец должен был подарить Империи троих рабов, а по сути - победить троих противников. Те, кому это удавалось обретали свободу, и могли стать одним из так званных надзирателей, стать воином, или даже правителем. Он мог избрать свой путь, и обучившись стать торговцем или ученым, которые относились к касте надзирателей. По своему желанию они могли пойти в воины, и пройдя обучение становились Воинами Ночи, которые, благодаря магии, после смерти возрождались как Мертвые Всадники. Если победитель имел лидерские задатки, его обучали, и он становился градоправителем. Иная участь ждала тех, у кого обнаружились способности к магии. Их путь был проще. Им не нужно было выкупать свою свободу, принимая участь в боях, рискуя потерять все. Они были свободны и так. Их учили, и по своему желанию могли стать либо лекарем, которые относились к надзирателям, либо воином-магом, именуемым Повелителем Смерти; или пойти в одну из линий правления - Властелинами Земли, которые правили целыми регионами, либо стать Мудрецами Огня, которые входили в правящих совет Империи. Но истинная власть всегда принадлежала Заклинателям Огня. Они были вольны всю свою жизнь, и всегда руководили другими. Они пользовались почетом и уважением. Именно из их числа избирался Император, которого именовали Наследником Империи. Его слово и желание было законом для всей империи. Это почетное звание завоевывалось тяжелой борьбой. Каждый, кто хотел стать императором, должен был идти по трупам своих конкурентов. Многие погибали, не в силах противостоять политическим интригам и магической силе своих оппонентов. Но труднее чем добиться власти, было удержаться при власти. Ведь другие тоже метят на твое место, как и ты когда-то метил на сей престол. А по их законам, императором мог себя назвать лишь тот, кто смог победить и убить старого императора. Бывали такие случаи, что за один год в Империи менялось более десяти правителей...
   - Но кто такие эти Заклинатели Огня? - Спросила Лианна, когда старик умолк.
   - Это люди, которые с помощью магии изменили себя столь сильно, что это передалось даже их детям.
   - Они имеют бледную, словно намазанную мелом, кожу и красные глаза. Они не способны старить магию, и поэтому должны уничтожать энергию, дабы иметь возможность колдовать. - Продолжила вместо старика Лианна, и впервые за все время разговора, на лице учителя возникло удивление.
   - Я так понимаю, ты уже встречалась с одним из них.
   - Да, - ответила Лианна. - Мой друг Дорок, он Дракон, разрубил его в Старом Мире. Но я не могу понять, как все что вы рассказали, относится к истинному Наследнику Империи?
   - Всему свое время. - Ответил Лианне старик. - Наберись терпения, и вскоре я отвечу на все твои вопросы... Когда Древняя Империя окончательно сформировалась, она начала тотальную войну против Богов, которые смогли пережить катастрофу. Ослабленные и разъединенные они не смогли противостоять разрушительной мощи входящей в свою силу Империи. Молодые, еще малочисленные народы, опасаясь нападения из Материка, они не принимали беженцев. Лишь один из народов, живущий на Южных Островах, который был столь же древним, как и сами Боги, и именовал себя Волками, согласился приютить у себя остатки древнего рода, который породил другие народы. Боги создали среди океана основу, на которой волки, за сто лет создали этот остров. Он защищен от внешнего мира древними силами Богов, стал их пристанищем, сейчас находиться на грани гибели... - Учитель замолчал на несколько длинных мгновений. На лице старика отпечаталась скорбь. - Даже Боги смертны. Больше всего я боялся, что умру раньше, чем увижу возрождение своего народа...
   - Так вы последний из Богов!.. - Изумленно произнесла Лианна, когда учитель вновь умолк.
   - Уже нет. Когда остатки моего народа покидали большой мир, на каждой части древней земли, они оставили свой след. Небольшой зал знаний, который укажет возрождение нашего народа - образ истинного Наследника. Они предрекли, что за много тысячелетий после того, после того как погибнет Империя, линии народов вновь сойдутся в одном ребенке, которого нарекут Наследником Империи. Он будет первым из возрожденного народа Богов. С тех пор мой народ доживал свои дни на этом острове. В благодарность за новый дом Боги подарили Волкам оружие, способное защитить их от неминуемой мести Империи. Оно было сделано двояким, и поэтому его могли использовать лишь те, кто сам мог изменяться - лишь Волки. Состояло это оружие из двух частей. Одна из них, словно огромный, прожорливый насос, поглощает свободную магическую энергию. Даже если никто напрямую не освобождает ее, уничтожая материю. Ее крохи образуются при любом использовании магии, и даже без этого, она присуща в мире. Если собрать ее, новая энергия выйдет из материи, не причинив ей вреда. Эта особенность легла в основу магии эльфов и тех людей, которые не стали Заклинателями Огня. Они собирают эти кроха, тем самым старя магию. Вторая часть оружия, названного волками Знаком Жизни, служила огромным складом, в котором накапливалась магическая энергия, и которую могли использовать лишь Волки, ведь для того что бы извлечь ее из знака, нужна была не сила тела (магия), а сила собственного ума - наука. Такой подход сделал нечто новое. Это уже была не магия и не наука, но обе эти сущности в одном целом. И когда Империя пришла к Волкам, дабы отомстить из за наше спасение, Заклинатели Огня потерпели поражение, так как Знак Жизни забирал всю освобожденную ими энергию, и они не смогли колдовать. К сожалению, наше оружие не помогло Волкам в войне с эльфами, которые применяли иной подход к магии... Те Волки, что сто лет создавали для нас этот остров, столь сильно подружились с нами, что отдав Знак Жизни своим родственникам, возвратились сюда, и жили с нами. Мы обучили их своим умениям. Правда, многое из них было недоступно Волкам, тем не менее, они смогли многому научиться. К сожалению, их умений не хватит для того, что бы спасти этот остров, когда придет мой час, покинуть сей мир. После моей смерти он опустится на дно. Этот остров обречен, и я не смогу уже обучить Наследника. Но я могу передать все необходимые знания через вас. Я видел, как ты смотрела на изображение истинного Наследника Империи, и знаю, что это не ты. Но ты видела ее, и видела ее силу. Ее необходимо обучить, иначе то, что должно стать спасением, превратиться в проклятие, и погубит весь мир.
   - Да, в Старом Мире я встретила девушку. Ее зовут Вия Иллей. Именно она владела второй частью Знака Жизни. И теперь я понимаю, почему она выжила в огне дракона. Ее спас не амулет, ведь хоть и в роду Вии, несомненно, был кто-то из Волков, она не была оборотнем и не могла использовать силу знака. Ее спасла ее кровь. Ее чувства.
   Старик вновь улыбнулся и ласково произнес:
   - Я вижу, что теперь ты поняла значение чувств. Ведь магия не всесильна. В мире есть вещи не подвластны магии. Магия использует ресурсы тела, и может влиять лишь на тело. Но она не может ничего сделать душе. Но чувства - они сильнее магии. Они влияют не только на тело, но и на душу. Они могут ранить или исцелить душу, убить или воскресить ее. В этом и заключалась сила моего народа. В этот заключена сила истинного Наследника Империи. И если ты хочешь добиться своей цели, у тебя есть лишь один путь - идти вместе с Вией Иллей, обучить ее и помогать ей. А теперь, если ты готова, давай начнем твое обучение.
   Лианна утвердительно кивнула и, поудобнее устроившись на кровати, приготовилась еще внимательнее слушать старого учителя...
   Килдгар
   Они катились по каменистой почве Алиора, стараясь вцепиться друг другу в глотки. Он - огромный темно-каштановый Волк, который, в свое время, наводил ужас на жителей Орона, она - снежно-белая Волчица, которая была ему милее собственной жизни.
   Стальные зубы Лианны с силой впивались в его тело, но Килдгар так и не смог заставить себя дать Волчице достойный отпор.
   Они катились все быстрее и быстрее, и теперь ему казалось, что это не они приближаются к пропасти, а пропасть приближается к ним.
   И лишь на самом краю обрыва Килдгар понял, что с самого начала ошибался он. Что Лианна была права. Она должна жить! Это она Наследник Империи. Она - не он, и не Ниагар. И лишь она может остановить войну.
   Осознав это, Килдгар с силой отбросил Лианну от себя, подальше от края обрыва, и ведомый неумолимой инерцией, сорвался .
   Он падал с обрыва высотой в несколько г'ард, и удивился, что совсем не ощущает страха. Перед его глазами пролетела вся жизнь, все то зло, что он принес своему народу и своей любимой. И теперь он был готов заплатить за все это. Он был готов взглянуть в глаза смерти.
   Килдгар изменил сущность и, перевернувшись лицом , приготовился встретить свою судьбу...
   ... И со всей силой упал на пролетающего мимо орлана.
   Не ожидавший столкновения всадник, сорвался со спины птицы, когда орлан, от удара, едва не столкнулся со скалой.
   Килдгар со всей силой вцепился в шею орлана, и дрожа от высокогорного холода, пытался удержаться на спине птицы. Полчаса, которые показались оборотню вечностью, орлан беспорядочно метался между выступами скал, и лишь потом, сев на одном их них, успокоился.
   Оборотень ослабил хватку и, вытерев дрожащей от мороза рукой холодный пот со лба, удобнее устроился в седле.
   - Пора согреться, - Тихо произнес Килдгар и, взяв в руки поводья, натянул их. Огромная птица плавно поднялась в воздух и, нарезая огромные круги вокруг скалистого основания Алиора, понесла своего нового всадника вверх к замку, где кипел бой.
   Оборотень посадил орлана в тени одного из домов, примыкающих к площади Алиора и, быстро убив первого попавшегося под руки воина, стянул с трупа одежду, и начал одеваться сам.
   Одеваясь, он заметил, как огромный боевой дракон, цвета льда, на котором восседала Инет, отбросил прочь девушку, похожую на Лианну, словно родная сестра. Он видел, как снежно-белая волчица впилась стальными зубами в каменную шею дракона...
   Так же он увидел, как святой Антоний, одетый в рясу простого приставника, подобрал с каменистой почвы вторую половинку Знака Жизни и, сунув его в карман рясы, сев на спину одного из орланов, который потерял своего всадника в бою, и направился на запад.
   - Твою мать. - Выругался Килдгар и, повесив на пояс меч, направился к своему орлану. Он понимал, что в воздухе ничего не сможет сделать правителю Степи. Да и если сможет победить, он рисковал потерять амулет на веки. А это именно то, что нужно Ниагару, но не ему. Он хотел возвратить Знак Жизни в Вольстрим. Хотел этого всегда, из-за этого и был изгнан. Хотел положить конец войне, которой сам заложил основание, и которую начал Ниагар. И сделать это он мог лишь перехватив Антония в Штормовом Море. Килдгар сел на спину орлана и, в последний раз посмотрев на свою возлюбленную Волчицу, которая попросту упала со спину окаменевшего, поверженного дракона на камни Алиора, и попросту отдыхала, тихо произнес: - Надеюсь, у вас хватит благоразумия, не пуститься в погоню за святым...
   Килдгар направил своего орлана на север, туда, где сейчас должен был находиться флот Тысячи Островов. Туда, где он мог подыскать подходящую команду для корабля, что ждал его на северо-западе Воздушных Островов.
   Не имея опыта полетов, не зная местности и не имея привычки к столь низким температурам, полет для оборотня оказался настоящим испытанием. Но снизиться в облака он тоже опасался.
   Первые часы полета прошли относительно спокойно, и Килдгар начал привыкать к таким способам передвижения. Но, когда солнце дошло до зенита, внезапный порыв ветра с силой ударил в крылья орлана, бросив его к одной из скал. Не ожидавший такого поворота событий оборотень, едва не вывалился из седла.
   Вцепившись в поводья со всей силой, Килдгар попытался выровнять полет, но, чем больше он это делал, тем больше, неумолимая сила ветра, несла орлана на скалы. И тогда оборотень осознал, что тот, кто всю жизнь прожил в небе, знает о полетах значительно больше того, кто оторвался от земли впервые, даже, если и не может рассказать об этом. Килдгар ослабил поводья, и крепко обняв шею орлана, полностью доверился птице.
   Поток воздуха все еще тянул орлана к скале, но уже не с той силой, что прежде. И когда Килдгар уже успел усомниться в правильности своего решения, и пожалеть о нем, могучая птица взмахнула крыльями, и очередной порыв ветра плавно поднял их вверх, пронося над вершиной скалы, о которую они, по мнению Волка, непременно должны были разбиться.
   После этого Килдгар полностью доверился умной птице, и старался удержаться на ее спине, при очередном пируэте орлана.
   Промерзлые от высокогорного воздуха руки уже не хотели цепляться за шею и перья птицы с прежней силой, и Килдгар начал опасаться, как бы не свалиться со спины своего "крылатого коня", прежде чем окончится эта смертоносная пляска ветров.
   И он, из последних сил, сжимая окоченевшие пальцы, старался удержаться за перья боевой птицы, которая металась среди скал под сильными порывами ветра, словно воробей, попавший в клетку.
   И лишь когда на небе появилась первая звезда, измученный орлан чел на выступ скалы, где не дули столь пронзительные ветры.
   Недалеко, могучим потоком грохотал водопад.
   Килдгар разжал промерзлые руки, и утомленное тело сползло со спину птицы на каменистую почву.
   "Смотри, Килдгар, как прекрасно сияют звезды этой ночью. - Вспомнил он слова старейшего из волхвов Вольстрима. - Знаешь ли ты, что такое звезды?
   - Нет.
   - Звезды - это души ушедших Волков. И если ты будешь жить ради Стаи, твоя душа, когда-нибудь, когда придет и твое время уйти из мира живых, так же зажжет на небе свою свечу..."
   - Моя свеча уже готова. - Ответил себе Килдгар, поднимаясь с каменистой почвы. Рядом с ним лежали два полусгнивших трупа. У края скалы дремал орлан, готовый в любой миг послужить своему всаднику. Волчье зрение позволило Килдгару рассмотреть узкую тропу, ведущую . Ее проложили горные козлы, и по ней не смог бы пройти человек. Но смог бы пройти волк. Килдгар подошел к орлану, и ласково погладив его по шее, от чего птица проснулась, произнес: - Ты славно послужил мне, и я благодарен тебе за это. Я не больше держать тебя. Ты можешь лететь домой. Дальше я справлюсь сам.
   Белый орлан благодарно кивнул головой, словно соглашаясь со словами оборотня, но с места не сдвинулся.
   - Кажется, я начинаю сходить с ума, - тихо сказал сам себе Килдгар, - разговариваю с птицей, словно она понимает мои слова.
   Оборотень снял с пояса меч, и начал раздеваться.
   Аккуратно обвязав одеждой меч, так, что бы удобнее было нести его в пасти и, быстро изменив сущность, взяв в зубы свои вещи, пошел козьей тропой.
   Ему пришлось цепляться когтями за предательский грунт, который, то и дело, норовил уйти из-под лап, превратив плавный спуск Волка в стремительное, беспорядочное падение со скалы...
   На то, что бы спуститься у Килдгара ушло несколько часов.
   Еще спускаясь со скалы, он увидел огни знакомого недалекого городка, раскинувшегося на берегу какой-то реки.
   Еще полчаса ушло у Волка на то, что бы добежать до городской стены. Спрятавшись в тени стены, он изменил сущность, и оделся. После этого Килдгар пошарил в кустах, что росли у стены, и найдя, заранее припасенный мешочек с золотыми брусочками, сунул его в карман, и пошел к городским воротам.
   Стена была сложена из грубых камней, посаженых на глиняный раствор. Местами виднелись свежие следы боя, и попыток взять стену штурмом. В свете блеклых звезд Килдгар разглядел на стене пятна крови. У подножья стены застыли лужи расплавленной смолы, а в ней лежали трупы поверженных врагов. Местами, все еще, попадались отрубленные конечности, расколотые щиты и пробитые шлемы.
   - Похоже, здесь был жаркий бой. - Произнес тихо Килдгар. - Мне повезло, что я отыскал свой тайник, иначе мне пришлось бы туго. И как его только не затоптали?..
   Судя по состоянию самой стены и крыш домов, которые виднелись за стеной, город устоял. Захватчики не смогли захватить его.
   Вскоре отыскались и городские ворота. На окованных стальными пластинами дубовых воротах, виднелись следы огромного тарана. Но они остались целы.
   Килдгар постучал в запертые врата, и спустя несколько минут, с другой стороны послышался ворчливый голос охранника:
   - Кого там черти принесли, в такой-то час?!
   - Открывай! - Ответил Килдгар. - Раньше здесь были рады гостям!
   - Раньше гости приходили к нам с деньгами, а не с мечами!
   - Что ж, если проблема лишь в этом? - Килдгар просунул сквозь небольшую щель у основания ворот золотой брусочек.
   Несколько минут стражник возился у ворот, а потом ответил:
   - Все равно не могу. У нас приказ лорда, не пускать никого до рассвета.
   - И что, теперь я должен мерзнуть здесь?
   - Ничем не могу вам помочь... - Ответил стражник, и собрался уйти.
   - А если я очень вежливо порошу? - Спросил Килдгар, просовывая в щель еще два золотых бруска.
   Спустя пару минут щелкнул тяжелый засов, и с боку врат открылась не заметная до этого дверца. Килдгар зашел в город, и дверь, за ним, закрылась. Теперь Волк смог разглядеть стражника с которым говорил. Это оказался уже не молодой, но и еще не старый воин из бедной семьи. Одет стражник был в простые кожаные доспехи. На поясе, вместо меча, висел длинный нож. На лице стражника играла подхалимская улыбка.
   - Что желает добрый господин? Его слуга, Мардак, знает в этом городке каждый уголок. Может, добрый господин, желает отдохнуть в приличном постоялом дворе, или снять напряжение пути в объятьях прекрасной блудницы?
   - Нет. У меня нет на это времени. Скажи мне лучше, где здесь собираются бродяги и "рыцари удачи"?
   На лице стражника появилось нескрываемое удивление.
   - Зачем доброму господину этот сброд? Если кто-то из этих отбросов, украл у вас что-то ценное - обратитесь к нашему лорду Итару. Его гвардия вмиг поставит наглецов на место.
   - Во-первых, я не господин. - Ответил стражнику Килдгар. - Но у меня действительно украли очень ценную вещь. И для того, что бы вернуть ее, мне нужны люди, которые не предадут меня. Кто за мое золото пойдет даже к черту на рога.
   - Вы и в самом деле считаете, что этот сброд способен на это?
   - Тот, кому нечего терять, кроме своей жизни, будет верен мне, пока я плачу ему деньги.
   - Не лучше ли, в таком случае, воспользоваться услугами обычных наемников?
   - У наемников есть семьи и дети, которыми они дорожат, и на которых могут сыграть мои враги. У бродяг и воров нет ни семьи ни дома. Все, что у них есть - это их жалкие жизни, и их свобода. Простой наемник никогда не поставит на кон свою жизнь, не будь он уверен в своей победе. "Рыцарь удачи" же согласиться пойти хоть на край света, если узнает, что там можно сорвать огромный куш.
   - И что же такое безумное вы решили сделать? - Шутя спросил стражник. - Неужели вы, и в самом деле, собрались отправиться на край света?
   - Нет, всего лишь переплыть Штормовое Море.
   - Это почти одно и тоже. - Уже серьезно произнес Мардак, а потом, громко ударив рукой по своему ножу, произнес: - Пожалуй, это приключение мне по душе. Я уже десять лет охраняю эти врата, и не заработал даже половины того, что дали вы мне этой ночью. Считайте, сто вы наняли меня. От ныне, я ваш слуга, и отправлюсь с вами хоть на край света.
   Услышанное удивило Килдгара, и он, не найдя, что спросить, произнес:
   - Есть ли у тебя семья?
   - Нет, мой господин. Я никогда не имел много денег, и никогда не мог найти себе жены. У меня нет детей. Мой отец погиб, когда черножопые дикари напали на наш город. Благо, вовремя подоспели корабли из Тысячи Островов, иначе, вы застали бы тут лишь руины и горы трупов, как это случилось с Гарроу. Я хотел пойти с армией короля Рэнна, когда они отправлялись освобождать север от черножопых. Но их командир , это де Санн, лишь посмеялся надо мной. Из всех дорогих мне людей, у меня осталась лишь мать. Она уже очень стара, и вскоре умрет. - Мардак ловко подбросил в руке три золотых бруска. - Деньги мне не нужны. Я никогда не умел обращаться с ними. Так пусть хоть моя мать проживет свои последние дни как человек.
   - А тебя не обвинят в дезертирстве?
   - Я никогда и никому не давал клятв, и давать не буду. Но если есть возможность увидеть то, чего не видели высокородные лорды, и даже короли - тогда почему не воспользоваться ею?
   - Что ж, - ответил Килдгар, осмыслив сказанное Мардаком. - Я обещаю тебе, что ты увидишь то, что хочешь, и если ты действительно со мной - тогда пошли. Нужно набрать команду.
   - Не нужно спешить. У нас в городе есть лишь один трактир, где собираются бродяги, воры, убийцы, беглые каторжники, лишившиеся работы моряки и другой сброд. Вот только в это время, там почти никого нет. Все они собираются там лишь на рассвете да на закате. В остальное время в трактире пусто, словно на кладбище.
   - И что ты предлагаешь?
   Мардак посмотрел на звезды, и произнес:
   - К рассвету еще около четырех часов. Мы можем пойти ко мне домой. Там и подождем... - Мардак повел оборотня узкими, грязными улочками. - Как твое имя?
   - Меня зовут Килдгар.
   - А имя рода?
   Килдгар остановился, осмысливая сказанное своим проводником и, наконец, спросил:
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Ну... это... имя вашего рода. - Засмущался Мардак, не понимая, говорил ли его новый господин серьёзно, или шутит? - У всех людей есть свой род. У королей, лордов и даже у простых людей, как я, есть свой род, и родовое имя. Я из рода Иор, поэтому мое полное имя Мардак Иор. А вы?
   - Я не человек. - Спокойно ответил Килдгар. - Мой народ не пользуется родовыми именами, ибо все Волки вольны и равны от рождения. Нам не нужны родовые имена, ведь мы все одна Стая. - Мардак с недоверием уставился на своего господина, и это вызвало улыбку на лице Килдгара, сквозь которую, бывший страж ворот, смог разглядеть две пары коротких, но крепких клыков. - Что ж, если мы все выяснили, надеюсь, ты не откажешься служить оборотню?
   - Что вы, - ответил Мардак, осознав происходящее. - Вы обещали мне, что я увижу то, чего не видели даже короли, и держите свое слово. Я сдержу свое.
   Они вновь пошли узкой улицей, вдоль каменных стен домов, и узких, темных переулков.
   - Ты мне понравился. - Обратился к Мардаку Килдгар и, сняв со своего пояса меч, протянул его человеку, когда они подошли к небольшому, покосившемуся деревянному дому, соломенная крыша которого прохудилась во многих местах. - Возьми его. Теперь он твой.
   Мардак с благоговением взял в руки рыцарский полуторный меч, и опустившись на колени, произнес:
   - Благодарю, мой господин...
   Договорить он не успел, Килдгар легонько похлопал его по плечах и, произнес:
   - Встань, я не король, не лорд и не Бог, что бы опускаться предо мной на колени. - Оборотень подождал, пока Мардак поднимется с колен, а потом показал ему свои запястья, на которых в свете уличного фонаря, Иор смог разглядеть две странные татуировки. - Эти знаки означают, что в глазах моего народа я вечный бродяга, такой же, как и ты. Как большинство в этом городе. Я изгнанник, и для своего народа я никто, так же как и ты для своего лорда.
   - Почему же вы тогда хотите вернуться к своему народу, если они изгнали вас?
   - С чего ты взял, что я хочу к ним вернуться?
   - Мой господин, я не глупец. Вы оборотень, а ни я, ни кто-либо еще, не встречал в Старом Мире оборотней. Вы хотите переплыть Штормовое Море. Бесспорно, это самоубийство для тех, кто не знает дороги. Вы не похожи на самоубийцу, и на лжеца тоже. Если сложить два и два, получиться, что вы знаете путь, а значит, вы уже переплывали Штормовое Море. Вы пришли оттуда, и теперь всем сердцем желаете вернуться туда. К своим. Только я не могу понять, зачем?
   - Ты бесспорно прав, - ответил Килдгар. - Что ж, своим умом ты заслужил право знать правду. По моей вине мой народ попал в беду. Мой долг исправить эту ошибку. Мы должны перехватить один корабль, прежде, чем он пересечет Штормовое Море, и досягнет берегов Материка. Если мы этого не сделаем, мой народ будет обречен.
   - Если бы все лорды людей были столь благородны как вы, мой господин, и могли бы признать свои ошибки, то в мире было бы меньше зла...
   - Я в этом не уверен, - ответил Килдгар. - И еще, не называй меня господином. Я не покупал тебя.
   - Вы меня наняли...
   - Нет. Я дал тебе золото за то, что бы ты пропустил меня в город, и ты честно его отработал. Ты пошел за мной по собственной воле, не прося в замен и грамма золота. Я не твой хозяин, а ты не мой слуга. Ни один наемник, или раб не сделал бы того, что сделал ты...
   Килдгар посмотрел на перекошенный дом, в котором загорелся одинокий огонек свечи. Он по-дружески положил руку на плече Мардака, и произнес:
   - Пойдем, мой друг, твоя мать уже ждет нас...
   Не успели они подойти к полупрогнившей двери, как она, скрипнув проржавелыми петлями, открылась.
   На пороге стояла какая-то старуха.
   - Мардак, сынок, кто это с тобой? - Спросила старуха у сына, пропуская гостей в дом.
   - Это мой новый друг Килдгар, он нанял меня для очень важного дела.
   - Нанял? - Недоверчиво спросила старуха, ставы на грязный стол казан с какой-то кашей. - Похоже, у твоего друга не все в порядке с головой. Ни один нормальный человек не наймет для серьёзных дел такую нищую погань, как мы.
   - А он и не говорил, что я человек. - Примиряющим тоном ответил старухе оборотень.
   - А ты не тот, за кого себя выдаешь... - Произнесла старуха, глядя в глаза Килдгара.
   - Вы волхв? - Спросил сбитый с толку поведением старухи Волк.
   - Волхв? Я не знаю такого слова. Мои соседки, между собой, называют меня ведьмой. Но я ее не являюсь. Жизнь научила меня замечать детали, которые не замечают другие и, сложив из них цельную картину, делать правильные выводы. Тем не менее, я всего лишь старая и больная старуха...
   - Которая увидела в моих глазах то, что даже я не могу разглядеть в себе. - Прервал старуху Килдгар.
   Старуха еще несколько мгновений смотрела в глаза оборотня, а потом ответила:
   - Ты прожил длинную жизнь по меркам людей. Я вижу, что ты старше меня. Я даже не надеюсь прожить столько, сколько прожил ты. Но ты не мудрее. Твой жизненный путь лишь начинается, мой же - подходит к своему концу. Молодость не обращает внимания на детали. Ведь у молодости нет на это времени. Старость же открывает глаза. - Старуха умолкла на несколько минут, во время которых слышались звуки копошения мышей, под прогнившим полом, и звуки, которые издавал Мардак, жуя постную кашу. Наконец, старуха открыла глаза, и продолжила: - Всю свою жизнь ты старался быть другим. Ты столь часто надевал свою маску, что теперь сам запутался, не можешь найти себя. Тебе уже не ведомо - ты ли это, или лишь очередной наряд, который ты вынужден носить перед другими.
   - И кто же я на самом деле? - Не выдержал оборотень...
   - Ты хочешь казаться сильным львом, но на самом деле ты маленький, пушистый котенок. - Продолжила старуха, сделав вид, что не услышала вопроса Килдгара. И эти лова вызвали краску на лице оборотня. - если ты хочешь быть с ней, запомни - девушек пугают львы. Им не нужны рядом с собой опасные хищники. Они хотят, что бы рядом с ними был маленький, ласковый котенок, который становится грозным львом лишь во время опасности. Если ты не хочешь потерять ее - оставайся собой. Сними все свои маски и наряды...
   - С чего ты взяла, что он делает что-либо ради женщины, а не ради себя? - Спросил у матери Мардак, жуя жесткую, не аппетитную кашу.
   - Проживешь с мое, тогда и сам убедишься, что все великие и глупые поступки мужчины совершают не ради славы, и не потому, что их позвал долг. Все это лишь прекрасные слова для молодых рыцарей. Во все времена мужчины были готовы на любое безумство во имя женщины, ради женщины, из-за женщины. На этом стоит наш мир, и не в наших силах изменить это.
   Слова старухи столь сильно задели душу Килдгара, что он уже не мог ничего сказать, а лишь тихо стоял среди захламленной кухни, и осмысливал сказанное матерью Мардака. И он понимал, что ОНА была права. Она прочла его душу, всего лишь взглянув в глаза. Она прочла его чувства. Она раскрыла его...
   Мардак посмотрел сквозь приоткрытые ставни на звезды и, отдав матери золото, обратился к Килдгару:
   - Нам пора. Пока мы дойдем, в таверне уже соберутся нежные вам люди.
   Мардак попрощался с матерью и, выйдя из старого дома, повел Волка сонными, предрассветными улочками.
   Иногда на их пути встречались проходившие воины городской стражи. Они брезгливым взглядом окидывали оборотня и его спутника, и шли дальше своей дорогой.
   Ближе к реке, где раскинулись речные порты и рынки, постоялые дворы и таверны, улицы стали наполняться людьми. Загулявшие, пьяные матросы бродили предрассветными улочками, ища приключений на свои неугомонные задницы.
   В одном из глухих переулков группа пьяных забулдыг устроила драку, и теперь туда спешила городская стража, дабы арестовать драчунов. А не далеко от всей этой суматохи стояли две "ночные бабочки", с интересом наблюдая за дракой.
   В следующем переулке, все еще скучали "жрицы любви" в надежде поймать очередного клиента, и заработать серебрушку, или хотя бы с полсотни меди.
   Еще в одном переулке двое воров, тихо переругиваясь между собой, раздевали какого-то перепившего горе-рыцаря...
   На ринке жизнь не прекращалась никогда, даже ночью. Торгаши старались всучить свой товар каждому проходившему мимо их палатки, расхваливая свой товар, словно он был самым лучшим во всем Старом Мире.
   Уже на выходе из рынка Килдгар ощутил, что в его кармане, где лежал мешочек с золотом, оказалась чья-то рука. Не раздумывая, Волк всунул свою руку в карман, и с такой силой сжал руку неудачливого вора, что услышал, как трещат кости в нежных, но виртуозных пальцах карманника.
   Дикий крик боли, заставил замолчать шумящих на рынке людей, и уставиться на неудачливого вора, который, от боли, упал на колени, и держался здоровой рукой за раздробленную руку.
   Килдгар, не оборачиваясь, отпустил юного вора, и пошел прочь.
   - Ломая руки ворам, вы не добьетесь их расположения. - Заметил Мардак.
   - Мне не нужны все воры. Мне нужен лишь один. Самый лучший. Зачем мне этот неудачник?
   - До встречи с вами он был одним из лучших воров нашего города.
   - Я же говорю, что он не удачник. Он попал на меня и ему не повезло. - Ответил своему спутнику Килдгар. - В моем деле я не могу полагаться на удачу. Мне нужен вор, который бы сделал это, не смотря ни на что...
   Мардак повел оборотня к неприметному каменному дому, о котором, все же, знали все жители города, и который старались обходить стороной даже городские стражники. Над деревянной дверью таверны висела лиши простая надпись: "входя не бойся - выходя не жалуйся"...
   Килдгар улыбнулся, прочитав вырезанную на дверном косяке надпись, украшающую вход в таверну и, пнув ногой входную дверь, вошел внутрь.
   Воры, разбойники, убийцы, бродяги, и простые алкаши сидели за столами питейного зала; играли в карты, ставя на кон свои ночные "трофеи". В воздухе висел удушливый табачный дым.
   Как только незнакомец вошел в зал, на него уставились оценивающие взгляды постоянных посетителей таверны.
   Килдгар, не спеша подошел к стойке трактирщика и, небрежно, бросив на прилавок золотой брусок, произнес:
   - Пива. На все. - После этого, он обратился к Мардаку: - мне нужен самый лучший вор, который только есть в этом городе.
   Мардак задумался на мгновение, и ответил:
   - Тогда вам нужен Принц. Говорят, что он может украсть что угодно, и где угодно. Я слышал, что это именно он украл у одного из очень свирепых лордов его дочь, которая потом стала женой старого короля Дреда Йяра. К тому же, после всего этого, Принц, умудрился забрать с собой из Сноуора не только помилование, но и половину королевских сокровищ.
   Конечно, Килдгар не поверил в последнее утверждение Мардака, но, история столь удачливого и умелого вора его заинтересовала. Он улыбнулся своему спутнику, и произнес:
   - Это то, что мне нужно. Где я могу его найти?
   Мардак окинул наметанным взглядом прокуренный зал таверны и, увидев того, кого искал, произнес:
   - Да вот же он, за столиком, у окна.
   За столиком сидел худощавый мужчина, лет двадцати пяти, с цепкими, воровскими глазами. С его лица не сходила улыбка, тем не менее, он успевал точно оценивать каждого посетителя таверны, на котором только останавливались воровские глаза. Килдгар был уверен, что вор успел уже оценить и его.
   На коленях Принца сидела местная проститутка.
   Рядом с ним сидел еще один человек, лет сорока, ловкие руки которого перемешивали карты с большой скоростью.
   Килдгар дал знак трактирщику, который уже успел выкатить из кладовой огромную бочку пива и, подождав, пока трактирщик нальет три кружки, взяв их в руки, пошел в столику вора.
   Не церемонясь, оборотень поставил на стол пиво, и сел на свободный стул, напротив Принца.
   Увиденная наглость удивила вора. Улыбка на его лице исказилась, но не исчезла. Не дожидаясь приглашения, Принц взял один из бокалов и, сделав большой глоток пива, произнес:
   - Ты либо полный глупец, либо отважнейший из храбрецов, что по своей сути - одно и то же. Тем не менее, я склонен считать, что ты попросту ошибся, и сел не за тот столик...
   Килдгар улыбнулся в ответ вору.
   - Я прекрасно знаю, кто ты, и искал именно тебя.
   Теперь уже нескрываемое удивление отразилось на лице Принца.
   - Ты не стражник. Всех наших стражей я знаю в лицо. Тебя же вижу впервые...
   - Потому что я не из этих земель. Я пришел из очень далекой страны. Столь далекой, что ты никогда о ней не слышал.
   Улыбка вернулась на лицо Принца. Он ущипнул за задницу сидящую на его коленях шлюху, и весело произнес:
   - Видишь, малышка, моя слава лучшего из воров ушла далеко за пределы этого вонючего городка. Теперь меня знают даже в тех странах, о которых я ничего не слышал.
   - Не льсти себе. - Ответил ему Волк. - Ты не хуже меня знаешь, что я ничего не знал о тебе до тех пор, пока не попал в этот город.
   - Вот как? И зачем же ты меня искал? - Не смотря на веселую улыбку, голос Принца был тверд и жесток.
   - Я хотел воспользоваться твоими услугами. - Глядя в немигающие воровские глаза ответил Килдгар.
   - Я вор а не наемник, и никогда не ворую для других...
   - Да не ужели? Я слышал совсем другое. ведь это ты, когда-то, украл жену для короля?
   - А, ты об этом? - Голос вора вновь сделался мягким. - Это давняя история. Я тогда жил и воровал в Сноуоре. По своей глупости я попался, и мне должны были отрубить руку. Но жизнь полена фарта, и удача улыбнулась мне. Король Йяр влюбился в юную дочь одного из лордов Южной Степи. Ее отец, наотрез, отказался отдавать свою дочь старому королю, сказав при этом, что она станет его женой лишь в том случае, если Дред сможет украсть ее. Тогда король дал мне выбор: либо я ворую для него лордову дочь, либо жить мне без правой руки. - Допив пиво, Принц поставил на стол пустую кружку. Килдгар дал знак трактирщику, и тот принес свежую порцию пива. - Как видишь, мои реки все еще при мне. - Вор взял в руки карты. - Мои услуги не продаются. ты не сможешь их купить. но ты можешь их выиграть. судьба всем нам дает шанс...
   - Мой народ никогда не играл в карты, но, если у меня нет выбора - я согласен.
   Вор еще больше улыбнулся, чувствуя, что незнакомец попался на его уловку.
   - Так и быть, я расскажу тебе правила. Со своей стороны я поставлю одну кражу, но что ты поставишь со своей?
   Не говоря ни слова Килдгар достал из кармана мешочек с золотом, и бросил его на стол.
   - Здесь достаточно золота, что бы прожить безбедно не одну жизнь. Если выиграешь ты - оно твое, и мы больше никогда не встретимся. Если же выигрываю я - ты поедешь со мной, и пока ты будешь в моей команде, ты не будешь воровать. Ты украдешь лишь одну вещь - ту которую я тебе скажу, и сделаешь это тогда, когда я тебе скажу. Согласен?
   Улыбка стерлась с лица вора, и на ее месте появилось сомнение. Тем не менее, когда Принц, вновь посмотрел на кошель с золотом, жадность взяли верх над осторожностью, а азарт победил врожденное чувство скорой неудачи.
   - Эх, жадность фраера сгубила! но ведь мы не фраера!!! Черт с тобой, незнакомец, по рукам. - Принц поиграл колодой карт и, жестом, приказав проститутке уйти, разложил на столе карты. - Карты делятся по-старшинству. Самые слабые карты - от двойки до десятки. Чем больше цифра, тем сильнее карта. Потом идут вор, рыцарь, лорд и король. так же, в колоде есть еще два Бога. Бог - самая сильная карта. она бьет любую, но ее не может побить ни одна из карт. К тому же, в колоде есть четыре самые непредсказуемые карты - воры. Вор может побить любую карту своей масти, и ни одна из них, не может побить вора. Даже король. Лишь бог, или карта другой масти. Карты разделены на четыре масти: мечи, корона, ключ и крест. Всего в колоде пятьдесят две карты. - Принц еще немного поиграл картами, и положив их на стол, произнес: - сдавать будет мой друг Катан. Правила игры очень просты. Он тасует карты и, каждый из нас, по очереди, называет номера карт, которые он нам должен дать, перемешивая их перед каждым выбором. После того, как у каждого из нас будет по шесть карт, мы приступаем к игре. Для этой игры масть имеет особое значение. Ключ может побить лишь меньший за себя ключ. Крест бьет ключи, но не может побить другие масти. Мечи бьют ключи и кресты, а корона может побить любую масть. Думаю, это понял? - Волк кивнул головой вору, давая понять, что, пока, ничего сложного в правилах игры нет. - Отлично. Первым желает ход тот, у кого самый малый ключ. Если ни у кого из игроков нет ключей, ходит тот, у кого самая слабая из карт. Ходим мы по очереди, по одной карте. Попробуем? - Не дожидаясь ответа, вор открыл первую попавшуюся под руку карту. - Я походил к тебе с шестерки мечей. Чем ты будешь биться?
   - Старшими мечами, или коронами.
   Принц удивленно повел бровью.
   - Либо ты все схватываешь на лету, либо соврал мне, что никогда не играл в карты... - Принц задумался на некоторое время, и лишь потом продолжил: - Допустим, ты побился девяткой, я не имею права подбросить ту карту, которой ты ходил, или которой бился раньше. лишь ту карту - которой ты побился сейчас. Если у меня нет такой карты, значит - отбой. Ход переходит к тебе. Если же ты не можешь побить моей карты, ты забираешь ее себе, и ход остается за мной. В игре побеждает тот, у кого на реках не останется ни одной карты.
   - Что ж, - ответил Килдгар, - ничего сложного в этой игре нет. Мне хотелось бы узнать название этой игры.
   - Мы называем ее Колем Фарта, ведь, в самом деле, выигрыш в этой игре зависит не столько от твоего умения, сколько от твоей удачи. Может уже начнем?
   Килдгар сделал знак трактирщику, что бы тот заменил пустые пивные кружки на полные.
   - Начнем...
   Первую игру, Килдгар, действительно, решил доверить судьбе, и не особо следил за руками Катана, хоть и Волчье зрение вместе с феноменальной, даже для Волков, памятью, могли позволить оборотню безошибочно определить, где находиться какая карта.
   Принц же, постоянно выбирал двадцать седьмую карту, а исправные руки Катана, исправно ложили на это место то, что нужно его поддельнику.
   Проиграв первую игру, Килдгар понял, что если будет играть с жуликами по-правилам, то останется ни с чем. Воспользовавшись данным ему от природы умением, Волк не оставил ворам ни одного шанса. Сколь бы сильную карту не подлаживал Катан Принцу, у оборотня всегда оказывалась карта сильнее.
   Когда Принц понял, что проигрывает пятую игру подряд, он со злостью бросил карты на стол, и произнес:
   - Ты воистину король фарта. Еще никому не удавалось выиграть в эту игру пять раз подряд. Я вор, и живу по воровским законам. Карточные долги возвращаются всегда. что и у кого я должен украсть?
   - Не спеши. - Ответил вору оборотень, пряча золото обратно в карман. - Когда придет время, ты все узнаешь. Мы договорились, что если я выиграю, ты совершишь для меня одну кражу, и до тех пор, пока не возвратишь мне долг, будешь в моей команде, а значит не будешь воровать.
   Вспомнив свою ставку, Принц окончательно загрустил. Улыбка исчезла с его лица, на котором проступила нескрываемая грусть.
   - И что же мне делать до тех пор, пока ты думаешь над объектом кражи? - Грустно спросил вор.
   Килдгар подумал мгновение, а потом, достав из кошелечка горсть золота, и положил ее на стол.
   - Ты знаешь местных каторжников лучше меня. Я хочу, что бы ты нанял людей, не более десяти, которые за золото готовы поставить на кон свою жизнь. Сейчас я уйду, но вскоре вернусь. Потом мы отправимся в путь. Те, кого ты наймешь, пусть ждут здесь.
   После этого Килдгар встал со стула, и жестом показав трактирщику, что бы тот дал Принцу столько пива, сколько он попросит, подошел к Мардаку.
   - Недалеко отсюда я видел старый рыболовецкий корабль. Ты не знаешь, кто его капитан?
   Мардак некоторое время вспоминал, какой именно ветхий корабль имеет ввиду Килдгар, ведь сегодня их в речных портах было хоть пруд пруди. А потом его взгляд увидел через окно старую, прогнившую шхуну "Старик Штормового Моря".
   - Конечно знаю. Это хвастливый Дрейк Анор.
   - Почему хвастливый?
   - Да он когда выпьет, рассказывает всем подряд, что в молодости заплывал так далеко в Штормовое Море, что видел пустынные, лишенные людей и жизни берега.
   "Пустыня Восходящего Солнца", - понял Килдгар, а вслух произнес:
   - И где я его могу найти?
   Мардак махнул рукой в сторону стойки, и ответил:
   - Вон тот одноногий калека, что сидит возле трактирщика, и есть капитан Анор.
   - А что пьют ваши моряки?
   Мардак удивился столь глупому вопросу, но вспомнив, кем есть его друг, ответил:
   - Конечно же ром.
   Килдгар улыбнулся, и подойдя к трактирщику произнес:
   - Рому! Мне и этому храброму капитану!
   Старый, седобородый капитан оторвал свой взгляд от пустой бутылки. Вместо одной ноги у старика был деревянный костыль. Он посмотрел мутным взглядом на подошедшего незнакомца.
   - Кто ты? Чего тебе нужно, чужеземец?
   - Я слышал, что ты однажды переплывал Штормовое Море...
   - О, да!!! - На лице старого капитана возникла улыбка. - Славные были денечки! Я тогда был молод...
   - А если я предложу тебе повторить сей подвиг? - Прежде, чем воспоминания старины накрыли бы старого Анора, произнес Килдгар.
   Старик с грустью посмотрел на незнакомца, и произнес:
   - Боюсь, молодой человек, что это невозможно. Когда я переплывал Штормовое Море - был молод и силен. Да и мой корабль был в лучшем состоянии, чем тридцать лед назад. Время не пощадило ни меня ни мое судно. Оно сделало с нас старых, никому не нужных, прогнивших калек.
   - Но ваш ум остался при вас. Для того, что бы переплыть Штормовое Море, капитану не нужна сила. Ему нужен ум. Я дам вам свой корабль, который доставил меня в Старый Мир, и уже переплывал море. Он будет ваш, если вы доставите меня домой.
   Дрейк Анор некоторое время осмысливал сказанное Килдгаром, а потом произнес:
   - Так вы прибыли из тех далеких земель?!!
   - Да.
   Старый капитан еще несколько мгновений молчал, а потом печально произнес:
   - Если у вас есть корабль, зачем вам я, и моя команда?
   - Потому что моя команда мне не верна. Они не должны видеть того, что я собираюсь сделать прежде, чем мы достигнем северных берегов Материка. Они вообще не должны возвратиться на Материк прежде, чем окончится война.
   - А ты не боишься, что мои люди проговорятся? - С улыбкой ответил старый капитан.
   - Кому? Меня здесь никто не знает, и мои секреты никого не интересуют. А там, за Штормовым Морем никто не знает их. Им некому рассказать то, что они увидят. Сейчас это лучший из вариантов, ведь если один мой старый "друг" узнает мой секрет, погибнет не только мой мир, но и ваш.
   Старый капитан выпил очередной стакан рома.
   - Где твой корабль? С тех пор, как черножопые дикари нарвались здесь на флот Тысячи Островов, ни один новый корабль не причалил к нашим портам.
   - Мой корабль не здесь. Он у берегов Штормового Моря. Нам понадобится твой корабль, что бы добраться к моему.
   - Расскажи мне о своем корабле, что бы я знал, стоит ли эта цена моего времени и здоровья?
   Килдгар отпил немного рома, который жарким огнем опалил голо оборотня и, откашлявшись, произнес:
   - Это классическая эльфийская трирема, ведомая тремя огромными парусными мачтами. Когда нет ветра, она движется с помощью весел. Три ряда по двадцать весел с каждого борта...
   - Итого, сто двадцать весел, а значит - нужно не меньше трех сот гребцов. Да мне дешевле будет купить новый маленький рыбацкий корабль, чем обслужить этот. - Буркнул капитан
   - Трирема - это боевой корабль. Он быстрый и выносливый. Помимо моряков и гребцов на его борту могут разместиться еще три сотни воинов. А если вместо гребцов воспользоваться силою солдат, то на борту триремы поместиться больше половины легиона. Я говорил, что подарю тебе этот корабль, но не говорил, что ты обязан оставлять его себе. Ты сможешь продать его своему морскому королю, а за вырученные деньги сможешь купить себе не просто рыбацкую шхуну, а целый рыбацкий флот.
   Дрейк Анор улыбнулся сквозь седую бороду, и ответил:
   - Это справедливая цена! Я согласен. Когда отплываем?
   - Скоро, - ответил Килдгар, достав из кармана горсть золота, продолжил, - найми гребцов. Думаю, для того, что бы к вечеру доставить нас к берегам Штормового Моря, хватит и сорока. Готовь корабль к отплытию. Мне нужно сделать еще кое-что, а после этого мы можем отплывать...
   - Позволь поинтересоваться, - произнес старик, - что ты собираешься делать посреди Штормового Моря? Ты же не рыбак, да и на пирата не похож. Или, все же, пират?
   - Нет. Все что мне нужно, это вернуть одну вещь, которая издревле принадлежала моему народу, и от которой зависит его судьба.
   Килдгар уже собирался уйти, когда дверь таверны распахнулась, и на пороге появился мальчишка-вор, которому оборотень раздробил руку. Парнишка все еще держался за больное место, а его лицо было искажено болью.
   Вместе с ним вошли еще два вора. Присмотревшись к их лицам, Килдгар узнал в них тех двух воров, что раздевали пьяного рыцаря. Один из них был одет в доспехи. Второй - держал в руках заряженный арбалет. На его голову был напялен стальной шлем, который был явно велик для столь маленькой головы.
   - Вон он! - Закричал молодой вор со сломанной рукой, увидев Килдгара и, человек с арбалетом наведя стрелу на грудь оборотня, произнес:
   - Эй, ты! Ты знаешь, что обидел нашего друга? Не мешало бы извиниться...
   Килдгар с презрением посмотрел на воров, и с ехидством ответил:
   - О, извините, что я сломал ему только голову. - В следующий миг голос оборотня сделался жестким, и звенел, словно сталь. - В следующий раз я оторву ему голову.
   - Ах ты чужеземный ублюдок! Сейчас мы посмотрим, какого цвета у тебя кровь! - Произнес вор с арбалетом в руках, но прежде, чем он успел выстрелить, в руке Килдгара, невесть от-куда, взялся странный посох. Оборотень посмотрел на вора. Взгляд Килдгара остановился точно на переносице человека, и в тот же миг с конца посоха сорвалась бледно-голубая молния.
   Она ударила прямиком в то место, куда смотрел Килдгар, разорвав голову несчастного и стальной шлем, в клочья, забрызгав все вокруг кровью, осколками костей и метала, месивом из мозгов и мяса. Обезглавленное тело дернулось, и упало на пол, заливая его кровью.
   Оборотень перевел свой посох на другого вора, и спокойно спросил:
   - Кто-то еще хочет моих извинений?
   Неудачливые воры поспешили покинуть таверну. А посох, странным образом, растворился в руке Волка.
   Килдгар нашел взглядом Мардака и, подойдя к нему, произнес:
   - Мне нужен ювелир.
   - Такие люди сюда не ходят.
   - Я знаю, поэтому и прошу, что бы ты отвел меня к нему.
   Мардак посмотрел в окно, за которым только начинался рассвет.
   - Да в такую рань все честные люди еще спят...
   - Думаю, ради золота они проснутся.
   - Ладно, - произнес Мардак, безразлично махнув рукой, - пойдем.
   - Постоянные посетители таверны уже начали покидать ее, готовясь к новому воровскому дню. Двое крепких мужиков, с выжженными на лбу метками каторжников, взяли обезглавленный труп за руки, и потащили его на задний двор. В это время, жена трактирщика уже пыталась смыть кровь с половых досок.
   - Здесь постоянно кого-нибудь убивают, - произнес Мардак, идя к дверям таверны. Все уже привыкли к этому, и никто не обращает на смерть внимания. - Мардак странно улыбнулся, и добавил: - У этого трактирщика уже целое кладбище во дворе...
   Выйдя из таверны, они пошли просыпающимися улочками, еще дальше от шумных рыночных площадей.
   К дому ювелирных дел мастера они дошли быстро, пройдя лишь несколько кварталов.
   Мардак подошел к дубовой двери, над которой висела вывеска, изображающая какое-то драгоценное колье, и с силой постучал в дверь. Несколько минут ничего не происходило, и Мардак, не выдержав, вновь заколотил в дверь.
   - Кого там черти принесли в такую рань? - Послышался ворчливый голос из дома. Затвор на входной двери глухо щелкнул, и на пороге показался низкий, толстый мужчина с лысой головой. На каждом пальце у него было по золотому перстню, украшенному огромным драгоценным камнем. Увидев своего гостя, ювелир раздраженно произнес: - Какого черта ты приперся? Если опять просить в долг?..
   Мардак криво улыбнулся толстяку, и прервал его:
   - Ланн, нужно быть вежливее с клиентами.
   - Клиентами? - Это явно развеселило ювелира. - Да у тебя отродясь ничего ценного не было...
   - Зато все это есть у меня. - Ответил Килдгар и, не дожидаясь приглашения, вошел в дом, пройдя мимо ювелира.
   В помещении, под стеклянными стеллажами, лежали разные дорогие украшения. Оборотень небрежно рассматривал их, краем глаза наблюдая за тем, как толстый ювелир медленно теряет самоконтроль. Наконец, когда Ланн уже был окончательно сорваться, Килдгар небрежно достал из кармана наполовину полный, черный мешочек, бросил его на прилавок и произнес:
   - Здесь столько золота, сколько весят все твои цацки, собранные в этой комнате. Это самый чистый метал, из всех, что ты мог когда-либо видеть. Столь чисто изготавливать металы не умеют даже гномы и эльфы, я уже не говорю о людях. Это умеют делать лишь Волки. Я уверен, что ты сможешь выторговывать за это золото вдвое больше привычного тебе метала. Оно может быть твое, если ты сделаешь для меня небольшую услугу.
   Ювелир с недоверием посмотрел на странного посетителя, достал из мешочка кусок золота, внимательно осмотрел его, сделал пробу метала. Золото действительно оказалось в высшей степени чистым. За всю свою длинную жизнь, Ланн не видел столь чистого метала.
   - И кого я должен за это убить? - Постарался пошутить ювелир, но подхалимские нотки, которые проявились в его голосе, выдали его.
   - Никого не нужно убивать. - Спокойно ответил оборотень. - Все, что от вас требуется, это изготовить за несколько часов копию одного очень ценного предмета.
   - И что это за вещь? Я могу взглянуть на нее?
   - Боюсь, что если бы у меня был оригинал, я не просил бы сделать эту копию. Надеюсь вы слышали о символе власти рода Иллей?
   - Слышал? Я не просто слышал о нем. Я держал его в руках. - Ланн улыбнулся. Воспоминания прошлого явно радовали его. - Это было пятнадцать лет назад. Покойная нынче королева Алана была тогда уже не молода, но все еще привлекательна. У нее как раз родилась ее младшая дочь Вия. В те дни я был лучшим ювелиром Старого Мира. Не знаю, что побудило старую королеву на этот поступок, но она пришла ко мне, и попросила изготовить для нее точную копию. Я принялся за работу, но сделать этот заказ так и не смог.
   Ланн замолчал, вспоминая прошлые времена, и Килдгар, не выдержав длинной паузы, спросил:
   - Почему?
   - Почему? - Голос ювелира сделался грустным. - Нет, узор здесь не причем. Хоть он и был очень сложным, делать подобные рисунки из метала я научился еще в десять лет. Дело было в другом - этот амулет только с виду казался золотым. На самом деле он сделан из очень странного сплава. Основой его действительно есть золото. Но он столь прочный, что я не смог поцарапать его даже алмазом. Я не исполнил этот заказ потому, что не смог разгадать секрет странного сплава. - Ланн положил в назад в мешочек золотой брусок, который, все еще, держал в руках и, не без труда отодвинув от себя чужое золото, продолжил: - Боюсь, милорд, вы обратились не по адресу. Я не смогу исполнить вашу просьбу. Да и никто из ювелиров старого мира не сможет разгадать этот секрет. Так и передайте своей юной королеве. - Ювелир задумался на время. - Разве что, попробуйте обратиться к тем мастерам, которые изготовили это золото. Возможно они смогут разгадать секрет чудо-сплава.
   - Мне не нужна точная копия, - ответил ювелиру Килдгар, - мне нужна простая золотая подделка.
   - В те далекие дни я сделал для себя две простые копии амулета. Думаю, я мог бы продать вам одну.
   - Вот и договорились.
   Ланн вышел на минутку, и держа в руках маленький золотой полудиск, но, прежде чем отдать его Волку, спросил:
   - Позвольте спросить, зачем вам нужна эта подделка?
   - Тебе не за чем знать это. - Ответил ювелиру Килдгар и, оставив на стекле горсть золотых брусков и забрав из рук Ланна подделку, пошел прочь.
   Когда он и Мардак возвратились в таверну, там остались лишь люди, которых нанял Принц по просьбе Килдгара. Оборотень осмотрел лица каторжников, головорезов и наемников.
   - Вы все получили от меня золото, но это лишь жалкие крохи того, что вы получите, если будете верны мне.
   - И что же мы должны делать? - Спросил огромный каторжник с кулаками, как кружка для пива.
   - Сущие пустяки. - Ответил ему Килдгар. - Беспрекословно исполнять все мои приказы, и пережить войну. Если вы исполните это я обещаю вам славу, новую жизнь в новых землях и достойное вознаграждение. Если нет -- смерть, или вечное рабство. И помните, если вы сейчас согласитесь, обратного пути уже не будет. Любое неповиновение я сочту за предательство. А с предателями у меня разговор короткий. - Килдгар показал рукой на остатки кровавого месива от головы неудачливого вора, которые трактирщица еще не успела отодрать от дверного косяка. - Их ждет та же участь. Если кто-то не согласен на мои условия -- может уйти сейчас. Потом будет поздно.
   Люди, стоявшие перед оборотнем попятились, но никто не ушел.
   Килдгар достал из кармана копию амулета, и отдал ее Принцу.
   - На том корабле, на который мы нападем, будет человек в рясе. У него будет точно такая же вещь. Он предатель, и никому не доверяет кроме себя, а значит она будет спрятана где-то в рясе. То, что я дал тебе -- подделка. Оригинал находится у этого человека. Ты украдешь у него оригинал, и отдашь его мне, а копию подбросишь ему. И ни в коем случае не пытайся украсть его у я. На это есть как минимум две причины. Во-первых, ты человек, и не сможешь им воспользоваться, а если этот артефакт не вернется к моему народу погибнет не только мой мир, но и твой. А во-вторых, если ты попытаешься его у меня украсть, я, в лучшем случае, оторву тебе руки, или голову.
   После этого Килдгар повел свою команду на корабль.
   Корабль Дрейка Анора был не просто старым и дряхлым, он более походил на развалину. Казалось, что это судно древнее, чем Старый Мир.
   Увидев полусгнивший корабль Принц весело спросил у Килдгара:
   - Уж не на этом ли корабле ты собрался переплыть штормовое море?
   - Нет, этот корабль доставит нас к моему кораблю, - не поняв шутки вора, ответил оборотень.
   Килдгар первым ступил на дряхлый трап, и поднялся на палубу. Вслед за ним на борт поднялись остальные.
   - Теперь мы можем отправляться в путь. - Обратился оборотень к капитану, но прежде, чем старый Анор успел отдать приказ, старая тень скользнула по палубе, и на полусгнившие доски, недалеко от Волка, приземлился огромный белоснежный орлан. Птица сложила крылья и, наклонив голову к Килдгару, позволила погладить себя. Перепуганные матросы бросились подальше от огромной боевой птицы Воздушных Островов.
   Оборотень погладил орлана по жестким перьям, и ласково произнес:
   - Ах ты негодник. Я же говорил тебе, что ты свободен...
   - Будь я проклят, если эта птица не считает тебя своим другом! - Воскликнул Мардак.
   - Что ты имеешь введу?
   Мардак посмотрел на Килдгара, словно на неразумного, а потом, вспомнив, что оборотень не принадлежит Старому Миру, ответил:
   - На Воздушных Островах испокон веков летали на орланах и выращивали их. Для своих нужд они вывели три породы этих птиц. Желтые орланы -- медленные но выносливые птицы, способные переносить огромные грузы, но совершенно бесполезны в бою. Белые, или боевые орланы, это быстрые и выносливые птицы. Они признают лишь одного хозяина, но позволяют летать на себе другим. Это основа военной мощи Воздушных Островов. И третья порода -- королевские орланы, такие, как эта птица. Это самые сильные, выносливые, гордые и умные из всех орланов. У них не может быть хозяина. Они позволяют летать на себе лишь сильным и храбрым людям, тем, кого считают своими друзьями. Если ты понравился орлану, и не придашь его, он будет твоим другом до конца своих дней. Ты можешь полностью положиться на него, ведь пока вы друзья, он скорее отдаст свою жизнь, чем позволит тебе умереть. Я всегда мечтал иметь такого друга.
   Теперь Килдгар уже совсем по другому посмотрел на птицу. Он нежно погладил орлана по шее, и ощутил под пальцами небольшой выступ шрама. Такой же след был по другую сторону шеи орлана, так, будто бы в прошлом, злой охотник, решивший поживиться мясом благородной птицы, попал стрелой в шею орлана, но не смог убить его. Орлан выжил. Кто-то вынул стрелу из его шеи, а время залечило рану.
   - Кто же сделал это с тобой? - Тихо спросил оборотень о птицы, не ожидая ответа. Лишь странная тень печали появилась в огромных глазах белоснежного орлана. - И чем кормят этих птиц?
   - Орланы едят тоже, что и люди. - Ответил Килдгару Мардак.
   Оборотень еще немного погладил птицу, и обратился к капитану:
   - Анор, хватит прохлаждаться! Дорога каждая секунда.
   Седой капитан отдал приказы, и матросы забегали по палубе корабля. Одни матросы рубили концы, другие -- налегали на весла, выводя корабль на фарватер. Третьи расправляли паруса...
   И прежде, чем солнце вновь коснулось горизонта, предвещая приход ночи, впереди показались воды Штормового Моря.
   - Мой корабль находится вон за тем мысом, - обратился к капитану Килдгар. - Оставим это корыто здесь. Дальше пойдем пешком.
   У них ушло больше часа на, что бы погрузить все необходимое на шлюпки, и доставить это на берег. Еще несколько часов ушло на дорогу. И лишь ближе к полуночи они пришли в небольшую рыбацкую деревню. Хотя, то поселение нельзя было даже назвать деревней. Три деревянные избы огороженные низкими заборчиками, да небольшой деревянный причал, у которого стояла небольшая рыбацкая шхуна, и огромная боевая трирема. В маленьких каютах рыбацкой шхуны тускло горели свечи и масляные лампы. Стоявшая же рядом трирема, сияла в ночи, освещенная яркими фонарями, в которых не горел огонь.
   Увидев с мостика приближение Килдгара, капитан триремы спустился на палубу и, подождав, пока Килдгар поднимется на корабль, произнес:
   - Что это ты за сброд притащил? Ниагару это явно не понравится.
   Вместо ответа Килдгар изменил сущность. В тот же миг, сильные челюсти огромного волка сомкнулись на шее капитана. Когда тело затихло, оборотень выпустил тело из пасти, и обратился к застывшим матросам:
   - Кто-то еще хочет сохранить верность Ниагару?
   Ответом Килдгару была тишина. Он вновь изменил сущность, и не спеша оделся.
   - Анор, принимай командование кораблем, - обратился он к седому капитану, и когда Дрейк ушел готовить корабль к отплытию, обратился к одному из наемников: - Высадите старую команду на берег. Всех, кроме гребцов.
   После этого Килдгар взял у одного из нанятых им каторжников, огромный боевой топор, и спустился в глубь корабля, туда, где сидели гребцы. Одним сильным ударом топора оборотень разрубил стальную цепь, которой были скованы гребцы, и произнес:
   - Когда мертвяки Ниагара захватили этот корабль, они превратили вас в рабов! Теперь я освобождаю вас! Я даю вам выбор: сохранить верность Ниагару, и остаться его рабом, или присоединиться ко мне, что бы сражаться за свою свободу. За свободу своих матерей и детей! Добыть ее, или погибнуть в бою!
   Ответом Волку послужил одобрительный крик, и он понял, что эти люди, испытавшие на себе всю "сладость" рабства, предпочитают бой и смерть, чем продолжение такой жизни -- они не предадут.
   После этого Килдгар пошел в свою каюту, взял там какой-то свиток, и припасенную соленую ногу туура, поднялся на палубу и пошел к своему орлану. Наспех перекусив, и накормив птицу, оборотень прикоснулся к жестким перьям, и произнес:
   - Как же мне назвать тебя? Мардак говорил, что у таких благородных птиц как ты, не может быть господина. Если ты пошел за мной, значит считаешь меня своим другом. Хм, друг Волка... - Несколько мгновений Килдгар осмысливал то, что сам сказал, а потом радостно произнес: - Точно! Друг Волка! Я буду называть тебя Арда'алон.
   Вскоре к оборотню подошел капитан Анор.
   - Мы готовы отплывать.
   - Отлично. - Ответил ему Волк и, развернув на освещенной Вольстримским фонарем палубе пергамент, на котором была нарисована восточная часть Материка, Штормовое Море, и Западные черты старого, начал рассматривать ее. Эту карту он нашел еще тогда, когда искал следы утраченного Знака Жизни. Осмотрев карту, Килдгар произнес: - Переплыть Штормовое Море можно лишь в одном месте -- у Рифового Перевала, что на юге. Эта трирема быстрее любого другого военного или торгового корабля. Капитан, держите путь на Рифовый Перевал . Там мы и перехватим корабль святого Антония...
   Илрон
   Чем больше проходило времени с момента отплытия Лианны и умертвий, тем глубже страх проникал в душу юного мага. Время шло, а они все не возвращались. Илрон не находил себе места по ночам. Его душу терзали страшные и печальные догадки, мысли, о том, что могло случиться с его друзьями.
   Даже вечно-пьяный Дракон начал нервничать...
   Алиор, тем временем, готовился к событию, которого люди ждали, и не видели уже восемь столетий -- к королевской свадьбе.
   Королева Иллей была занята собственными приготовлениями, поэтому Алан Бранд и старый Андор Делирн занялись подготовкой юного мага, рассказывая ему, что входит в обязанности названного отца.
   По просьбе своего короля сир Барр де Санн, оставил командование армией на своего помощника, и прибыл в Алиор, дабы стать названым отцом для короля Тысячи Островов, человека, которого он учил и оберегал с малых лет.
   В этот вечер Илрон, де Санн, Андор Делирн и Бранд-калека собрались в малом зале дворца.
   - Завтра свадьба, - произнес Алан Бранд, - нужно все повторить.
   - Прежде, чем мы начнем, - обратился старый Делирн к Илрону, - не мог бы ты создать новые глаза для Алана, как сделал тому старику?
   - Попробовать можно, но он, все равно, не сможет видеть. Магия не вернет ему зрения. Это будет лишь фантом. Иллюзия.
   - Тем не менее, он будет выглядеть как нормальный человек...
   - Нет, - оборвал старика Бранд. - Пусть все видят, что магия это не сказка. Пусть видят, что магия, это меч. И так же, как и меч, она не может быть доброй или злой. Все зависит лишь от того, кто держит этот меч в руке.
   - Тогда, тем более необходимо, что бы Илрон сделал тебе новые глаза, - ответил Бранду старый Делирн. - Последствий злого использования магии на твоем теле и так предостаточно.
   - Магия? - Презрительно ответил Барр де Санн. - Я оплыл все реки и моря Старого Мира. Побывал более чем в ста сражениях, и ни разу не встречал истинной магии, лишь жалких шарлатанов с их дешевыми фокусами.
   Вместо ответа Илрон приложил руку к лицу Бранда и, когда прочел короткое заклинание, под его рукой засиял голубой свет, а на месте пустых глазниц появилось два незрячих глаза.
   По крайней мере так думал Илрон до тех пор, пока Алан, протер глаза, осмотрел Илрона и, произнес:
   - Господи, в вашем мире все ходят в таких лохмотьях?
   Оторопелый Илрон не знал что ответить брату королевы. Он понял, что ошибся, ведь заклинание дало Бранду не только фантомы глаз, но и отличное зрение. Объяснить этого юный маг не мог, а поэтому сделал вид, что так и должно быть...
   - Вот так чудеса! - Изумленно произнес сир Барр, ощутив на себе изучающий взгляд Алана. - Беру свои слова обратно.
   Чувствуя всю неловкость ситуации, и краску, какая медленно подплывала к его лицу, Илрон произнес, стараясь что бы его голос звучал как можно безразличнее, и не выдал волнения, от допущенной ошибки:
   - Да ладно, прожили бы вы с мое на Материке, увидели бы еще и не такое...
   - Может уже начнем? - Прервал их разговор старый Делирн, сделав вид, что ничего не произошло...
   ***
   Ночью Илрон как всегда не мог уснуть. В его голову лезли мысли, одна страшнее другой. Он ворочался на мягкой постели, не найдя себе места, слушая от скуки звуки замка, готовившегося к свадьбе.
   Вот, возле комнаты мага прошла группа носильщиков, во главе с ювелиром, которые несли в тронный зал два тяжелых трона. Видеть эти произведения Илрон не мог, но по тяжелому дыханию и утомленным стонам людей, мог определить, что весили эти "стулья" не мало. К тому же, ровное и спокойное дыхание их командира, говорило о том, что он совсем не собирался помогать своим подопечным, а обещания сделать нечто противоестественное с тем калекой, который хотя бы поцарапает трон, над которым он бессонно трудился трое суток, говорили о том, что это был ювелир, чью роботу сейчас тащили несчастные работники.
   По коридору как угорелая носилась прислуга, готовя все к завтрашнему пиру. Рыцари воздушной гвардии осматривали каждый уголок, дабы завтрашний светлый день не был омрачен нежданными гостями.
   И лишь когда утро начало подбираться к Алиору, Илрон смог заснуть.
   Но этот сон не был спокоен...
   В своем сне он видел страх. Истинное лицо ужаса, который сминает волю всех живых...
   В своем сне он видел обреченность. Неминуемую гибель всего, что он знал и любил с детства...
   Но, рядом с этим он видел надежду. Спасение. Оно было так близко, что казалось, достаточно протянуть руку -- и вот оно! Все будет кончено...
   И тогда он увидел огромный остров, находящийся среди бушующего моря. Тем не менее на этом острове никогда не бывало штормов, а день был полон солнца и неизвестной магу гармонии. Ночью в небе ярко сверкали далекие звезды. Страх покинул душу Илрона, а на его место пришло странное умиротворение, так, словно и не было всех тех испытаний, через которые они уже прошли, и через которые ему еще предстоит пройти.
   Юному магу, вдруг, захотелось, что бы этот сон не кончался никогда.
   В этом сне он почти ничего не видел, но чувствовал значительно больше, чем может увидеть человек за всю свою жизнь.
   Он чувствовал, как на далеком Материке страдают Волки, лишившись самого дорогого, что есть в их жизни -- воли. Он чувствовал, как в груди мечется сердце его любимой, которая, так же как и он, волей случая, стала одной из главных фигур Пляски Смерти.
   И даже сейчас, он чувствовал надежду. Надежду на спасение. На будущее.
   Позже, в своем сне он увидел силуэты трех волков, и какого-то странного существа, похожего на человека, от которого веяло огромной внутренней силой.
   Они звали его.
   Они кричали магу, что он должен приплыть к ним...
   Илрон проснулся, и обнаружил, что постель была мокрой от пота. Коротко стриженные волосы намокли, а тело бил неприятный озноб...
   Кто-то настойчиво колотил в дверь.
   Илрон поднялся с мокрой постели и, поправив рукой всклокоченные волосы, направился к двери.
   На пороге стоял один из королевских герольдов.
   - Милорд волшебник, - произнес герольд, обращаясь к юному магу. - Королева Вия просила передать вам, что церемония начнется через два часа, как только солнце бросит первый луч в тронный зал Алиора. Она прислала вам слуг, что бы они помогли вам собраться и приготовить все необходимое.
   - Спасибо, - коротко ответил Илрон, отойдя от двери и оставляя ее открытой.
   В тот же миг в комнату начали входить слуги. Одни несли теплую воду, другие -- какую-то одежду.
   Но, внимание Илрона привлекла одна девушка с длинными, черными волосами. На вид ей было не более пятнадцати лет, но юный маг ощущал в ней магию. Эта девушка могла стать сильным магом, и если бы родилась на Материке, ее, непременно бы уже заметили.
   Ощутив на себе взгляд Илрона, девушка подошла к нему, и произнесла:
   - Милорд сегодня плохо выглядит. Тяжелая ночь?
   - Да нет, - ответил ей маг. - Просто плохой сон.
   - Моя матушка всегда говорила, что не бывает плохих снов. Каждый сон нам говорит о чем-то. О прошлом, будущем или настоящем. Нужно лишь научиться понимать их, слушать, и тогда слова Богов, которые говорят с нами через сны, приобретут смысл.
   Слова девушки заставили мага задуматься, и он те знал, что ей ответить.
   Тем временем слуги раздели Илрона, и заставили залезть в бадью с теплой водой.
   - Как тебя зовут? - Наконец-то, смог спросить у девушки маг.
   - Шел, милорд.
   - Я не лорд, и не называй меня так.
   - Такой человек как вы не может не быть лордом.
   - Тем не менее это так. Я такой же человек как и ты, из плоти и крови. Меня лишь угораздило связаться с одной Волчицей и двумя умертвиями.
   - Вы умете творить чудеса.
   - ТО что я умею -- далеко не чудеса. Шел, послушай меня. Я не многим старше тебя, но успел уже многое повидать. Я жил в стране, где магия столь же естественна, как утренний рассвет, был в странах, где магию принимают за сказку. Я встречал существ, которые напрочь лишены дара магии, тем не менее, их наука способна на большее. Взять тех же Волков, своим трудом и наукой они делают такие вещи, и способны совершить такие поступки, что не под силу даже самым сильным из магов. Но с другой стороны им не доступно то, что может сделать даже начинающий маг. Но ни они, ни я, не способны делать чудеса. На это способны лишь древние Боги. К сожалению они уже давно покинули наш мир. После этого, он на десятки тысяч лет был под властью Империи.
   Слуги окончили мыть Илрона, он вылез из бадьи, и теперь Шел одевала его.
   - Милорд, вы дважды упоминали о Волках. Скажите, кто они?
   - Волки? - С какими-то странными, мечтательными нотками, спросил Илрон. - Это прекраснейшие из существ, живущих в этом мире. Они могут быть в сущности человека и волка. За это умение люди и прозвали их оборотнями. Они живут на тех землях, откуда я прибыл.
   - А они владеют магией так же, как и вы?
   - Нет, их стихия наука. Там не менее, именно их мы должны благодарить за свою свободу. Это они уничтожили Древнюю Империю, подарив свободу всем народам мира.
   - Вы рассказываете о странных вещах. Я никогда о таком не слышала.
   Илрон не сдержался, и улыбнулся.
   - Конечно же нет, ведь я говорю о существах, живущих по ту сторону Штормового Моря.
   Шел некоторое время молчала, а потом произнесла:
   - Так как же вы делаете чудеса?
   - Я тебе уже говорил, что это магия а не чудеса...
   - В нашем мире нет магии, милорд, - ответила девушка Илрону. - И магия для нас является чудом.
   - Ты тоже можешь делать это. - Сдался Илрон. - Я чувствую в тебе сильный магический потенциал.
   Шел застыла на мгновение, а потом, опустившись перед магом на колени, произнесла:
   - Милорд, научите меня. Я готова служить вам верой и правдой. Я буду выполнять любые ваши приказы. Только научите меня...
   - Встань. - Слишком жестоко ответил маг, и это напугало девушку. Тем не менее она поднялась. Лишь после этого Илрон продолжил: - Я не король не лорд, что ты преклонялась предо мной. Я не смогу обучить тебя, ибо еще сам являюсь адептом, или по вашему учеником. Многие свойства магии мне еще не известны. Но, когда возвратятся мои друзья, мы отправимся домой, на Материк. Если ты хочешь стать магом, можешь плыть с нами. Я обучу тебя основным законам и свойствам магии. Научу тому, что знаю сам. А когда окончится эта проклятая война, ты поступишь в Академию магии, науки и воинского искусства, где тебя будут учить лучшие маги человечества и эльфийского народа. Только исполни одну мою просьбу.
   - Я слушаю вас, милорд...
   - Не называй меня МИЛОРД! Мое имя Илрон. И запомни, если ты хочешь быть с нами, ты должна забыть свои рабские привычки. Все мы -- одна стая, и все мы ровны. У нас нет слуг, и нет господ. У нас нет командиров, и нет подчиненных. Мы все изгнанники, потерявшие свой дом, свою родину и своих близких. Именно это делает нас равными. Пляска Смерти сплавила наши души в одно целое. В единый организм. Поэтому, если ты хочешь быть с нами, ты должна быть на ровне с нами. Должна быть нам другом, а не слугой.
   - Но разве так возможно? - Не скрывая своего удивления спросила Шел.
   - Поверь мне, когда-то я думал так же, как и ты, пока не встретил своих друзей. Да, между нами бывают разногласия, и со стороны может показаться, что мы грызёмся между собой, как кошка с собакой. Но мы всегда остаемся вместе. Когда мои друзья рядом, я не боюсь даже войны, ведь знаю, что любой из них отдаст свою жизнь за меня. Так же я знаю, что не задумываясь, отдам свою жизнь за любого из них. Так что, мы договорились?
   - Да, Илрон.
   - Отлично. - Юный маг осмотрел свой наряд, сделанный из тончайших нитей горных цветов, и расшитый золотыми нитями. - Что ж, пошли, выдадим замуж вашу королеву...
   - Хорошо, - ответила магу Шел, - только позволь мне сегодня служить тебе.
   - Зачем? Мы же, вроде бы, договорились?
   - Я знаю, но пойми правильно. Королева приставила меня твоей служанкой. Ни она, ни другие ее высокородные гости-лорды не поймут, если я буду относиться к тебе иначе, как слуга к своему господину.
   - А если я скажу королеве, что не хочу, что бы ты прислуживала мне?..
   Договорить Илрон не успел. Неподдельный ужас отразился на лице девушки, и она, напрочь забыв о своем обещании, упала перед магом на колени, схватила полы его одежд и, едва сдерживая слёзы, произнесла:
   - Не губи меня, благородный маг Илрон! Не ужели ты хочешь, что бы королевский палач всыпал мне двадцать плетей?
   Илрон силой поднял Шел с каменного пола.
   - Не говори ерунды, конечно же я этого не хочу. - Посмотрев во все еще полные ужаса глаза Шел, маг продолжил: - Ты извини меня. Я чужой в вашем мире, и мне не известны все его законы. Ведь в нашем мире, все еще, действует древний закон Волков, запрещающий рабство в любых его проявлениях. И даже, если бы у меня было достаточно золота, что бы нанять себе слугу, он имел бы полное право уйти от меня, если бы нашел себе господина, который будет платить ему больше чем я, или относиться к нему лучше. Так же, я мог бы избавиться от него, если бы мне понравилась его работа, выгнав его со службы. И это все. Никто бы не причинил ему никакого вреда. Его увольнение не грозило бы ему ни чем, кроме экономии оставшихся у него денег, до тех пор, пока он не найдет себе новой работы.
   - К сожалению, в моем мире все иначе. - С нескрываемой печалью ответила Шел.
   Илрон посмотрел в печальные глаза девушки, и ответил ей, ласковым голосом:
   - Это не удивительно. Ведь двадцать тысяч лет назад Волки приплыли к берегам Материка, а не Старого Мира. Этот прекрасный, вольный народ никогда не терпел рабства. Раньше я не понимал этого, но теперь все изменилось... Девятнадцать тысяч лет Волки правили Материком, оберегая его жителей, и сохраняя их свободу. Все изменилось тогда, когда к южным берегам Материка причалили люди. Они привезли с собой то, от чего Волки оберегали жителей Материка тысячи лет. То, с чем они не могли смириться. Люди на своих кораблях привезли рабство. Раньше я не понимал, почему началась Первая война, но теперь эта тайна для меня раскрыта. Люди не хотели потерять рабов, а это противоречило древнему закону Волков. Та война была жестокой. Люди старались истребить оборотней, дабы те не сеяли зёрна свободы, среди рабов. Волки же, пытались искоренить зерно рабства на вольных землях. К сожалению Волки проиграли ту войну. Но проиграли ее с честью. Теперь я понимаю, что если бы люди не приняли условия Волков, война шла бы до тех пор, пока одна сторона полностью не уничтожила бы другую... В ходе договоренностей Последней войны, Материк перешел под власть людей, оставив нелюдям линь небольшой клочок земли на северо-востоке Материка, известный ныне под названием таких земель и стран как Вольстрим, Элория и Туманные Горы. Взамен на господство над Материком, люди приняли закон Волков, и были вынуждены отказаться от рабства. Это принесло мир на Материк. Мир, который длился восемь столетий. Иногда, конечно, случались мелкие стычки между соседями, но крупных войн не было. Все изменилось в этом году. Появился новый, сильный и опасный враг. Если ты поплывешь с нами, то прежде чем попадешь в Академию, придется пережить войну.
   - Это не беда. Для того, что бы научиться делать чудеса, я готова пережить тысячи войн.
   - Когда-то я мечтал о том же, пока не увидел все ужасы войны собственными глазами.
   - Не забывай, что я тоже видела войну, и все ее ужасы, - ответила Шел. - Когда обезумевшая Инет напала на Алиор, я была здесь, в этом замке.
   - Извини. Ты сильная девушка. Гораздо сильнее многих мужчин.
   - Ты льстишь мне?
   Ответить Илрон не успел. В дверь постучали, и на пороге появился королевский герольд.
   - Милорд, время пришло.
   - Спасибо, - ответил герольду маг, и обратился к Шел: - пошли, нас уже ждут...
   Тронный зал был празднично убран. Мраморный пол вымыт столь тщательно, что на нем не было и пылинки. Слуги, наконец-то, смыли ужасные кровавые пятна, оставленные здесь многочисленными преступлениями войны. Они, даже, убрали золотую лужу, что осталась от старого трона Воздушный Островов.
   Сам зал был украшен дорогими шелками всех цветов радуги, и множеством дивных по своей красоте цветов, которые наполняли тронный зал, незабываемо-прекрасным ароматом. Люди, которые готовили праздное пиршество разделили зал на несколько визуальных зон. У самого входа находилось пустое пространство, где должны были танцевать гости. Вдоль стен были расставлены длинные ряды столов, укрытых белыми скатертями, на которых уже разместились столовые приборы. В центре был оставлен широкий проход, выстеленный красными коврами, по обе стороны которого стояли гости: великие и малые лорды со всего Союза Королевств. Среди всей этой толпы отчетливо возвышалась фигура пятиардового Дракона. В самом конце зала расположилось место для основных виновников торжества. Там стояло два огромных королевских трона. Один -- простой, сделанный из обсидиана, который привезли из Вортергарда, был троном морских королей. Второй -- золотой, сделанный в форме орлана, расправившего свои крылья, мастера Воздушных Островов выплавили для своей королевы, вместо трона, который уничтожила Инет. Рядом с ними стояли два маленьких золотых трона...
   Вия ждала в коридоре, у входа в тронный зал. Элд и Барр де Санн, были в комнате недалеко. По традициям Старого Мира, молодые не должны были сегодня встретиться, вплоть до начала венчания.
   Когда Илрон присоединился к Вие, слуги открыли перед ними дверь, и герольд громко произнес:
   - Королева Вия Иллей, правительница Воздушных Островов, хранительница Алиора, и ее отец Илрон Толл, из Орона...
   Вия была одета в шикарное белое платье, украшенное летними цветами. Лицо королевы скрывалось под белоснежной фатой. На голове была серебренная диадема, украшенная алмазами и сапфирами. Рядом с ней шел Илрон. За ними шли слуги, и королевская охрана, во главе которой шел лорд Слей.
   Медленной, королевской походкой они прошли возле длинный рядов гостей, и остановились у тронов.
   Когда королева Иллей и ее свита заняли свои места, дверь, вновь распахнулась, и герольд произнес:
   - Король Элд Рэнн, его отец Барр де Санн и слуги Богов.
   Вслед за королевской процессией шло пять служителей Богов. Впереди шли служитель Богов воздуха и служитель морских Богов. Это венчание принадлежало им, ведь в этот день соединялись небо и море.
   Вслед за ними шли служитель Богов степных ветров, служитель Богов земли и служитель Богов зимы. В этот день, они должны были лишь засвидетельствовать брак, но не более.
   Когда все заняли свои места служители воздушных и морских Богов начали венчальную молитву, которая длилась больше часа. По ее окончанию, служитель воздушных Богов обратился к королеве:
   - Вия Иллей, согласна ли ты взять в свои мужья Элда Рэнна? Любить его, слушать его, и поддерживать своего мужа во всех его начинаниях? Дать своим сыновьям его имя?
   - Да. - После небольшой паузы ответила Вия.
   - Пусть будет так. Пусть Боги благословят ваш обет, и пусть длиться он до скончания времен.
   Сразу же после обета королевы, служитель морских Богов обратился к королю:
   - Элд Рэнн, согласен ли ты взять в жены Вию Иллей? Любить ее, оберегать и поддерживать свою жену во всех ее начинаниях? Позволить ей, дать вашим дочерям ее имя?
   - Да. - Ответил Элд.
   - Пусть будет так. Пусть Боги благословят ваш обет, и пусть длиться он до скончания времен.
   После этого король и королева начали, одновременно, произносить слова свадебного обета:
   - Я, Вия Иллей /(Элд Рэнн), королева Воздушных Островов /(король Тысячи островов), клянусь в верности своему мужу /(своей жене), клянусь любить и слушать его /(ее), и быть вместе в радости и в горе, в счастье и беде, до скончания времен.
   - Согласны ли отцы с выбором детей своих? - Спросили служители Богов, обращаясь к Илрону и де Санну.
   - Я, сир Барр де Санн, отец короля Элда Рэнна, свидетельствую о его браке, и благословляю моих детей. Пусть Боги станут свидетелями их союза, и хранят его до окончания времен.
   - Я, Илрон Толл, отец королевы Вии Иллей, свидетельствую о ее браке, и благословляю моих детей. Пусть Боги станут свидетелями их союза, и хранят его до окончания времен.
   - То, что создано Богами, не в силах разрушить человеку. - Произнесли служители Богов. - Вия и Элд, скрепите свой союз поцелуем, и пусть ваша жизнь будет столь же сладкой, как этот первый поцелуй вашей объединенной жизни.
   Когда Элд откинул фату с лица Вии, и поцеловал ее, тронный зал разорвался радостными, одобрительными криками.
   Служители Богов ушли. Вия и Элд сели на свои престолы, и к ним подошли Илрон и Барр.
   - Я не король, и не лорд, - произнес Илрон. - У меня нет ни земли, ни замков, ни золота. - Юный маг замолчал на мгновение, и лишь потом, собравшись с мыслями, продолжил: - Но, как говорит мой друг Мойше, мои мозги, все еще при мне. Я расскажу вам одну легенду, которую слышал еще в детстве, и надеюсь, вы поймете то, что я хочу вам сказать. Когда-то среди людей не было ни мужчин, ни женщин. Они были единым целым. И были они столь же прекрасны и счастливы, как Боги. Но злые демоны позавидовали красоте и счастью людей, и разделии их. И с тех пор, каждый ищет свою потерянную половинку. Вы нашли друг друга, и объединились, священным таинством брака, и теперь вы вновь стали единым целым. И поэтому я хочу подарить вам символ единства, который принят у нас на Материке. - Илрон достал из кармана два золотых кольца, украшенных странными зелеными камнями. - Это не простые кольца. Я вплавил в них "Звезды Элории", их умеют изготовлять лишь эльфы, используя при этом "Драконью когти". Пока они остаются зелеными, значит все в порядке, но стоит камням приобрести кроваво-красный цвет -- это значит, что один из вас находиться в смертельной опасности, и нуждается в помощи своей второй половинки. Надеюсь, мой подарок сможет защитить вас, когда это будет необходимо. Будьте счастливы.
   Вия и Элд одели кольца, подаренные Илроном, и королева обратилась к юному магу:
   - Благодарю вас, отец, этот подарок дороже всего золота на свете. Дороже всех земель и всех замков.
   Вслед за Илроном начал говорить Барр де Санн:
   - Хороший король должен быть мудр, справедлив и силен. Я лишь воин, и тоже не имею ни золота, ни земель, ни замков. Тем не менее, у меня есть доблесть и сила, которые я хочу подарить вам -- свой счастливый меч, который помог мне выиграть более сотни сражений, и дожить до этого дня. Пусть теперь он хранит вас, и отныне будет носить имя "Страж Единства". - С этими словами Барр де Санн вынул из ножен блестящий меч, и аккуратно положил его между двух тронов.
   - Благодарю вас, отец. - Ответил Элд де Санну. - Ваш подарок бесценен.
   Прежде чем сесть на свое место рядом с королем Рэнном, де сан протянул руку Илрону, и произнес:
   - Отныне и на век мы родственники. Теперь мы сваты.
   Илрон пожал руку старого воина, и лишь после этого они сели на свои места. Пришел черед гостей поздравлять молодоженов.
   Первым поздравить короля и королеву со столь светлым днем в их жизни, вышел Алан Бранд. Он шел вдоль колоны гостей, по красной дорожке, прихрамывая на деревянный костыль, который заменял Бранду потерянную ногу, и неся в здоровой руке небольшую шкатулку из резного дерева.
   И больше всего, Вию удивило то, что Алан шел сам, без чьей-либо помощи.
   Он подошел к тронам, и остановился напротив короля с королевой.
   - Вия, Элд, позвольте поздравить вас со столь знаменательным днем не только вашей жизни, но и жизни всего Старого Мира. Примите в знак моего почтения и пожелания вам счастья этот скромный подарок. - Алан открыл шкатулку, и все гости, вместе с королями, смогли увидеть увидеть два огромных сапфира, размером с кулак рослого воина. Бранд положил свой подарок рядом с мечем.
   Прежде, чем брат королевы успел отойти, а Элд произнести слова благодарности, Вия обратилась к нему, и в ее голосе звучало нескрываемое удивление:
   - Алан, ты все видишь! Как это возможно?
   Прежде чем ответить, юный Бранд показал искалеченной рукой на Илрона.
   - Ваш отец, моя королева, он великий волшебник. Своим зрением я обязан ему, и буду благодарен за это до конца моих дней.
   Когда король Рэнн поблагодарил Алана, и тот отошел на свое место, Вия тихонько обратилась к Илрону:
   - Как же так? Вы ведь говорили, что не способны возвращать зрение...
   - Так и есть. - Буркнул в ответ покрасневший Илрон. - Я допустил ошибку, и благодарю Богов за то, что не убил его.
   - Что ж, я тоже благодарна Богам за то, что вы так удачно ошиблись. - Ответила магу юная королева, и была вынуждена переключить свое внимание на следующего гостя, который принес свои дары.
   Пока какой-то лорд в окружении своей семьи говорил слова поздравления, Илрон тихо обратился к Шел, которая стояла возле него:
   - Почему они все обращаются ко мне, как к отцу Вии?
   - Потому что теперь, согласно нашим древним законам и традициям -- вы ее отец. Когда вы согласились стать названным отцом королевы Вии, и пришли на эту свадьбу, в глазах жителей Старого Мира вы стали настоящим отцом их королевы, так же как сир Барр де Санн стал отцом для короля Рэнна. Так что привыкайте -- теперь вы лорд, отец королей.
   Илрон несколько мгновений молчал, осмысливая слова Шел, и лишь после этого, произнес:
   - Вот это Авеста "обрадуется", узнав, что теперь у меня есть дочь, которая младше меня всего на несколько лет.
   - Что вы имеете ввиду?
   - Шел, не обращай внимания. Это всего лишь размышления вслух...
   Поздравление молодоженов заняло целый день, и лишь когда солнце спряталось за вершиной соседней горы, предвещая неумолимое наступление ночи, последний из лордов принес королям свои дары, и к трону вышел один из лордов Северной Пустыни.
   - Ваше величество, - произнес он, обращаясь к королю Элду, - сегодня я говорю от имени всех лордов Старого Мира. Наши короли пали в войне. Из всех людей, которые имеют право править Союзом Королевств, остались лишь вы. Отныне вы наш король, а леди Иллей -- королева. Тем не менее, от имени всего благородного собрания лордов, я, лорд Ат Мандор, прошу вас избрать из числа лордов достойных, которые будут оберегать земли Старого Мира.
   - Вот она, королевская жизнь. Даже в столь светлый день они должны решать судьбу страны. - Тихо произнесла Шел, обращаясь к Илрону. - Не хотела бы я оказаться на их месте.
   - Тут я с тобою согласен. - Коротко ответил девушке маг.
   Вия и Элд встали из своих престолов и, осмотрев гостей, король Рэнн произнес:
   - Мы с королевой Вией посоветовались, ведь ситуация в стране нам была известна уже давно, и решили, что от ныне Вортергард будет столицей нашей страны. Столицей Старого Мира. - Элд посмотрел на стоящего перед ним человека, и продолжил: - лорд Мандор, я слышал о ваших подвигах во время охраны Сноуора, и во времена его освобождения. Отныне и до тех пор, пока жив ваш род -- вы хранитель севера. - король нашел взглядом иного лорда. - Лорд Итар, когда война ступила на ваши земли, многие из лордов сложили оружие. Но не вы. Не смотря ни на что, вы удерживали ваш город, и смогли устоять до тех пор, пока гвардия Тысячи Островов не пришла вам на помощь. Отныне вы -- хранитель Орных Земель. Лорд Оорт, вы единственный из лордов Южной Степи, который сохранил нам верность, и продолжал борьбу, пока другие ваши лорды прятались в норах, устрашившись драконов. От ныне вы, и ваш род хранители Южной Степи. - Элд повернулся немного вправо, и посмотрел на своего названного отца. Король подождал, пока старый рыцарь поднимется с малого трона, и произнес: - Отец, сир Барр де Санн. Вы всю свою жизнь служили моему роду верой и правдой. Своей храбростью и доблестью вы освободили наши земли от дикарей. За ваши деяния, отныне, вы и ваш род станут хранителями Тысячи Островов. - Под конец своей речи Элд нашел взглядом искалеченного Бранда, и обратился к нему: - Алан Бранд, ваша смелость и доблесть спасла наш всех. Вы первые обнаружили опасность, и первые заявили о ней. К тому же, вы не раз помогали моей дражайшей жене своим присутствием и советом. Поэтому, отныне вы, и весь ваш род - хранители Воздушных Островов. К тому же, до тех пор, пока на свет не родится наследница Алиора вы будете хранителем этого замка. - Лишь после этого Элд нашел взглядом старого отца покойной королевы Аланы. - Андор Делирн, вы прожили длинную жизнь, и все это время оставались в здравом уме. К вашим советам всегда прислушивалась не только королева Алана, но и моя королева. Ваши советы бесценны. Для меня будет величайшей честью выслушивать советы от вас. Поэтому, я назначаю вас главным королевским советником. Отныне ваш род, ваши дети, внуки и правнуки забудут что такое нищета. Им будет дарован титул баронов, и будут дарованы небольшие наделы земли, дабы они могли заниматься собственными делами.
   Когда все государственные дела были решены, начался свадебный пир. Гости сели за свадебные столы, и гости начали носить угощения.
   Перед тронами королей тоже поставили стол...
   После первого стола заиграла веселая музыка и гости пустились в пляс. Во время этого перерыва к Илрону подошел Дорок.
   - Не нравится мне все это. Они должны были уже возвратиться.
   - Я знаю.
   - Ми должны немедленно отплыть на Материк.
   - Не знаю, ответил Дракону маг, - мне кажется, что нам сперва придется отплыть совсем в другое место.
   - С чего ты это взял?
   - Я не уверен. Этой ночью я видел сон...
   - Лианну?
   - Да. А от куда ты знаешь?
   - Я тоже ее видел во сне, и это может означать лишь одно, она жива, и ей нужна наша помощь. Илрон, у нас нет времени. Мы должны немедленно отплывать.
   - Я знаю, и сделаем это, как только окончится свадьба. Дорок, нам нужна их помощь. Нам нужны их корабли и их войска.
   Договорить друзья не успели. Очередной танец окончился, и герольды, вновь, пригласили гостей к праздничным столам.
   Как только гости сели на свои места, и слуги принесли блюда; прежде, чем кто-нибудь успел произнести первый тост, тяжелая дверь тронного зала распахнулась, и вошла какая-то женщина. Одежда была рваной и грязной, словно у голодранки. Длинные черные волосы слипались в непонятный клубок. Когда-то красивые глаза заплыли мертвецким туманом. Из многих ран и царапин, все еще, текла черная кровь. От нее исходил столь сильный запах разложения, что сидевшие недалеко от входа лорды, с презрением сморщили нос, и начали искать глазами королевских стражей, дабы те выгнали вон непрошеную гостью-попрошайку.
   Незнакомка, не церемонясь, схватила со стола печеную утку и, буквально, проглотила ее вместе с костями, почти не жуя. Кровотечение немного остановилось, но черная, гнилая кровь, все еще, продолжала течь из больших ран.
   Возмущенные таким поведением оборванки лорды, тихо переглядывались между собой, не зная, что им делать? Кто-то схватился за эфес меча, но, во время вспомнив, о правилах хорошего тона, оставил его в ножнах.
   Прежде, чем незнакомка успела схватить со стола еще одну утку, к ней подошли Илрон и Элд.
   - Тайрин, что случилось? Где все остальные?
   Девушка умертвие взяла со стола вторую утку и, проглотив очередной кусок, печально произнесла:
   - Они погибли. Мне очень жаль, но у этого чертового попа на службе маги, получившие сан инквизиторов. Теперь Мисько везет амулет прямо в лапы Ниагара.
   - Мы еще можем перехватить их у Рифового Перевала! - Взревел Дракон, поднимаясь из своего места, а потом обратился к королю: - Мы благодарны вам за гостеприимство, но если мы не успеем к Рифовому Перевалу раньше попов, наш мир будет обречен...
   - Он уже и так обречен. - Тихо ответил Дороку Илрон. - Даже железный корабль не способен плыть с такой скоростью, что бы доставить нас к Рифовому Перевалу раньше врага. - После этого юный маг обратился к королю Рэнну: - Извините, ваше величество, но Дорок прав в одном. Пришло наше время возвращаться домой, и встретиться со своей судьбой.
   Король несколько мгновений молчал, о чем-то размышляя, а потом произнес:
   - Вы сами говорили, что если падет ваш мир, мы проживем не многим дольше вас. - После этого король Рэнн подошел к своему трону, и громко произнес: - Лорды Старого Мира! Мы отстояли наш дом, но война еще не окончена. Когда магия и древние драконы пришли в ниши дома, дабы превратить нас в рабов, лишить нас воли и убить тех, кто противился этому -- многие из нас дрогнули. Спасая свои жизни они перешли на сторону врага, или спрятались в каменных пещерах Воздушных Островов. Но, мы устояли. И в этом не столько наша заслуга. За нашу победу мы должны благодарить тех, - король показал рукой на Илрона, Дорока и Тайрин, которая к тому времени уже доедала четвертую утку, - кто пришел к нам на помощь в трудную минуту. Тех, кого не пугает магия, и кто умеет противостоять ей. Тех, кто показал нам, что магия не всесильна! Благодаря им мы одержали победу, и отстояли свой дом. Но наша судьба решиться не здесь. Сейчас, в этот самый миг она решается без нашего участия далеко -- по ту сторону Штормового Моря! Можем ли мы позволить решать нашу судьбу без нас? - Притихшие лорды внимательно слушали своего короля, который тихо обратился к юному магу: - Лорд Илрон, вы отец моей жены, отец королевы этих людей, расскажите им, что происходит в вашем мире, что придет к нам, если Материк не устоит...
   Илрон несколько мгновений молчал, собираясь с мыслями, и произнес:
   - Там, армада мертвяков уничтожает и сжигает целые страны, превращая в ходячие трупы целые народы. А тех, кому они сохраняют жизнь -- стают их рабами. Вольные народы объединились против этого зла, но нас слишком мало. У нас нет возможности достойно противостоять миллионной армии мертвяков и нечеловеческой силе Ниагара. Материк обречен. Рано или поздно, его армия сотрет с лица Материка последний оплот свободы, и тогда, армада мертвяков, магов и рабов Ниагара двинется сюда. Вы уже видели на что способны два мага, если в вашей армии нет никого, кто бы мог противостоять им! Сможете ли вы в одиночку остановить тысячи хорошо обученных магов и десятки тысяч эльфов, у которых магия в крови?!
   - Если мы будем разделены -- погибнем все, - окончила вместо мага Вия, поднимаясь со своего трона. - Единственный наш шанс выжить и сохранить свою свободу -- объединиться с жителями далекого Материка, и помочь им остановить нашествие мертвой армии.
   Когда Вия окончила, пришло время королю вынести свой непростой приказ:
   - Сегодня светлый день, и пусть он остается таковым. Но, когда окончится свадебная церемония -- вы все отправитесь домой. Полетите, поскачите и ли поплывёте быстрее ветра. Соберите всех, кому дороги их семьи. Ровно через сем дней вы возвратитесь в Вортергард с набранной вами армией. Я пришлю корабли в Гарроу, дабы забрать тех, кто не сможет самостоятельно преодолеть море, и попасть в столицу. Пришло время возвратить долг. Пришло время отстоять наши жизни. Доказать всем, что мы имеем право на будущее. Таков мой приказ. - после этого Элд, вновь, обратился к Илрону. - Вы поплывете с нами?
   - Нет. - Ответил королю юный маг. - Я не знаю, как это объяснить, ведь это не магия и не наука. Я не знаю, что это. Но я чувствую, знаю, что Лианна жива. Ей нужна помощь, а стая никогда не бросает своих в беде. К тому же, я чувствую, что она что-то узнала. Нашла то недостающее звено цепи, что поможет нам, если не победить, то хотя бы умереть с честью в затянувшейся Пляске Смерти. Извините, мой король, но мы отправляемся в путь немедленно. Мы должны ее найти.
   - И как вы собираетесь это сделать? - Удивленно спросила Вия.
   Илрон посмотрел на стоящую малого трона Шел, и произнес:
   - Недавно мне напомнили, что человек это не только тело и энергия магии, но еще и душа. Кроме мозгов у нас есть еще и сердце, которое может многое нам рассказать, нужно лишь научиться слушать его. Встретимся у Рифового Перевала. - Илрон повернулся к Дракону. - Дорок, оставь им наше карту. - Пятиардовый Дракон сделал вид, что удивился просьбе мага, но отдал карту без малейших препирательств. Лишь после этого Илрон обратился к девушке, которая сегодня была его слугой: - Шел, ты с нами?
   - Да, учитель. - Ответила девушка и, поставив на пол кувшин с вином, который держала в руках, под изумленные взгляды лордов пошла к магу, и стала рядом с ним.
   Друзья поклонились королям, и вышли из тронного зала...
   Мойше
   Сильный дождь поливал его своими неудержимыми потоками. Своей спиной он чувствовал, как трещит мачта корабля, с которой матросы, не смотря на штормовой ветер, не сняли паруса. Кожей своих рук и ног он чувствовал грубые веревки, которыми его связали.
   Корабль бросало вверх и , огромными волнами Штормового Моря, но он стрелою летел вперед. Ведомый магией и мореходами он смело разрезал волны, взбирался на вершину очередного "вала", что бы потом, ринув камнем , взобраться на вершину очередной волны.
   Все это он лишь чувствовал, а когда предательское сознание, все же, возвратилось, смог еще и увидеть. Он видел, как двоих моряков смыло огромной волной в пучину моря, а другие матросы даже не пытались им помочь, пока это было еще возможно.
   Словно так и надо...
   И лишь на третий день пути маг ослабил свой контроль над погодой. Буря прекратилась, и капитан Рион тяжело опустился на мокрую, деревянную палубу, рядом с мачтой, к которой был привязан умертвие.
   - И как ты опустился до такой жизни? - Спросил Мойше у мага-инквизитора.
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Шо, шо? Ты еще скажи, шо ты меня не понял... Ты же был нормальным человеком. Магом! Чего тебе не хватало?
   - Да что ты, умертвие богопротивное, можешь знать о жизни?!
   - Может я и "умертвие богопротивное", но о жизни знаю по больше тебя. У меня мозги на своем месте. Меня лишь удивляет: куда ты дел свои?
   - Это у тебя мозги на месте? - Рассмеялся маг. - Да если бы это было так -- ты бы сейчас не сидел привязан к мачте корабля. Будь у тебя мозги, ты бы послушал своего жирного брата, и не послушал бы полоумной девчонки из Вольстрима, доверившись правителю Степи. Ибо Истинная Вера не терпит ни каких договоров с нелюдью, тем более с нежитью...
   - Тем не менее Степь заключила такой договор с Ниагаром и его мертвяками.
   - Этот договор заключил самозванец. Когда истинный святой Антоний возвратится -- люди узрят силу Истинной Веры. Люди увидят, что магия не всесильна. Слово Божье сильнее магии. Ниагар будет повержен, а люди уверуют в истинного Бога.
   Мойше презрительно плюнул в сторону мага, и ответил:
   - Ты такой же властолюбивый придурок, как и твой святой. Амулет вам не поможет. Как вы не понимаете, что Знак Жизни не подчинится ни кому из вас. Вы не Волки. А своим поступком вы обрекаете на гибель не только себя, но и всех, кто не хочет жить в рабстве. Если вы считаете, что Ниагар позволит вам вот так просто разгуливать с предметом, которого он боится больше, чем поп преисподней -- то вы действительно полные дебилы. Этот обезумевший Волчара не оставит вас в покое до тех пор, пока не сотрет в порошок.
   Пока Мойше говорил, к магу подошел святой Антоний.
   - Не слушай ты это отродье ада. Оно никогда не скажет правды. Я собственными глазами видел, как этот артефакт спас девушку-королеву от огня дракона. Тому, кто владеет им не страшна никакая магия. - Антоний показал своим собеседникам золотой полудиск, а после этого обратился к капитану корабля: - Пойдем, мой друг. Пришло время молитвы.
   Прежде чем уйти, маг-инквизитор положил руку на плече Мойше, и произнес:
   - Ты не плохой парень. Среди всех богомерзких умертвий, ты всегда мне нравился больше всех. Твоя вина лишь в том, что ты встал не на ту сторону.
   Святой и маг-инквизитор ушли, оставив Мойше на едине со своими мыслями.
   И Мойше проклинал их...
   Проклинал свои мысли...
   Проклинал всех священников Степи.
   Проклинал Ниагара.
   Ведь по их вине погибли две женщины, ради которых он мог жить вечность, и которых он потерял... - Тайрин и Лианна...
   Он думал о том, что ждет их на Материке?
   Как жить дальше? Как все исправить?..
   День сменялся ночью, а ясная погода, вновь, отдавала место на своем троне очередному шторму. Корабль бросало на волнах, словно щепку, тем не менее, он, ведомый магией мага-инквизитора, уверенно шел вперед.
   Мойше уже потерял счет дням, а затекшие, мертвые руки и ноги, уже давно перестали ныть. Иногда ему казалось, что их и вовсе нет...
   И вот, в очередной из ясных дней, когда святой Антоний и его прихвостень маг-капитан-инквизитор, что-то обсуждали, стоя у борта корабля, и смотря на бескрайнее море, умертвие услышал крик одного из матросов:
   - Ваше первосвященство, там корабль! Он плывет к нам!
   Мойше, кое-как смог вырваться , и смог разглядеть эльфийскую трирему, которая быстро приближалась. Шансов у торгового судна не было.
   "Вот и все, - подумал умертвие, - Ниагар нашел нас"...
   - Ты сможешь вызвать новый шторм? - Спросил Антоний у мага.
   - Нет! Я не успею. Всем приготовиться к бою!!!
   В тот же миг трирема подплыла к торговому кораблю. Огромные стальные крюки впились в деревянный борт судна. Когда корабли окончательно сошлись, с борта триремы соскочили какие-то люди. Начался бой.
   Среди нападавших умертвие смог разглядеть оборотня с темно-каштановыми волосами. Мойше никогда его не видел, по крайней мере в истинной сущности. Но он мог поклясться, что знает, как этот Волчара выглядит в своей волчьей сущности.
   Что-то подсказывало умертвию, что это именно тот оборотень, с которым Лианна сражалась в Алиоре...
   Оборотень быстро прошел по палубе, и остановился возле мачты, к которой был привязан Мойше.
   - Все же вы пустились в погоню за святим. - Произнес Килдгар, перерезая ножом веревку. - Остальные где?
   - Тайрин и Лианна погибли. Мага и Дракона мы оставили в Старом Мире.
   Известие о смерти Лианны вызвало гнев и печаль на лице оборотня, но, Килдгар, быстро взял себя в руки.
   Какой-то молодой человек махнул Килдгару рукой, и Волк произнес:
   - Уходим! - Он посмотрел на Мойше, который стоял в нерешительности. - Ты с нами, или решил остаться в компании попов?
   Мойше тяжело вздохнул и пошел вслед за оборотнем. Когда все, кто остался в живых возвратились на трирему, моряки разрубили веревку, и корабль, стремительно набирая скорость, поплыл прочь.
   - Как только пройдем Рифов Перевал, поворачивайте на северо-запад, - обратился Килдгар к капитану, а потом, повернувшись к умертвию, продолжил: - пойдем, нам нудно поговорить.
   К оборотню подошел тот-же молодой человек, что и дал знак отступления Килдгару на корабле попов, и передал ему какой-то предмет, завернутый в грязную тряпку. Лишь после этого Волк повел Мойше за собой.
   Место для разговора оборотень выбрал под небольшим навесом, где возле какой-то деревянной двери, мирно дремал белый орлан. Он легонько погладил птицу по жестким перьям, и тихо произнес:
   - Вот и все, дружище. Я потерял ее навсегда. Теперь у меня осталась лишь одна цель -- убить Ниагара. После этого не останется ничего, что могло бы удержать меня в этом мире. Ты выбрал себе плохого друга. Вскоре, когда Ниагар будет повержен -- я уйду, и ты снова останешься один. - Лишь после этого Килдгар обратился к Мойше: - Расскажи мне, как она погибла?
   - Ее убил маг-инквизитор... - Тихо произнес умертвие, и рассказал Волку все, что знал о событиях того злополучного дня.
   - Как бы я хотел сейчас возвратиться и потопить этот чертов корабль, вместе со всеми поповскими жополизами на нем... - Зло произнес Килдгар, когда Мойше окончил свой рассказ. Однако, вспомнив глаза Лианны, и ее укоризненный взгляд, оборотень успокоился, и продолжил: - Но, это ее не вернет. Она не позволила бы нам тратить время впустую, ведь у нас есть и более важные дела. Ниагар с каждым днем делается все сильнее. Его нужно остановить.
   - И как мы это сделаем? Единственное оружие, которое может остановить Ниагара сейчас в Руках Антония, и этот дурак сам везет его в руки врага. У тебя ведь есть люди, и была возможность захватить тот чертов корабль. Почему ты не сделал этого?
   - Потому что в этом не было необходимости. Мы потеряли и так слишком много времени. К тому же, на том корабле были маги, и не только тот обезумевший от Истинной Веры маг-инквизитор, но и верные Ниагару маги. Я уверен, что он уже осведомлен о моей попытке захватить корабль, но он не знает главного, да и пусть пока не знает об этом... - Килдгар достал из кармана ту же тряпку, что ему передал молодой человек, и показал Мойше завернутую в нее половинку Знака Жизни. От удивления умертвие не мог произнести и слова, а Килдгар, тем временем, продолжал: - Надеюсь, моих сил хватит, что бы Ниагар не смог учуять артефакт прежде, чем мы вернем его Волкам. К этому времени, скорее всего, Элория уже пала. Да и Вольстрим тоже. Надеюсь, у них хватило мозгов уйти в Туманные Горы.
   Мойше несколько минут молчал, а потом, положив руку на плече оборотня, произнес:
   - Я ошибался в тебе, Волк, да и Лианна тоже. Если бы она узнала тебя с этой стороны, непременно бы изменила свое мнение о тебе.
   - Я уверен, что она осознала все еще в Алиоре. - Печально ответил Килдгар.
   - Мне жаль, что она погибла. Лианна была настоящим другом. Мы обязательно отомстим за ее смерть. Отомстим Ниагару, и этим чертовым попам...
   - Эти попы получат свое, когда возвратятся на Материк, ведь святой Антоний по-прежнему считает, что настоящий артефакт у него...
   К говорившим подошел какой-то человек, и обратился к оборотню:
   - Господин Килдгар, капитан просил передать вам, что впереди шторм.
   - Спасибо, Мардак.
   Килдгар открыл какую-то дверцу за спиной орлана и, обратился к птице:
   - Иди, дружище, вскоре начнется шторм. Тебе нужно спрятаться внутрь, если не хочешь намочить свои перья, или того хуже, что бы тебя смыло волной.
   Орлан благодарно кивнул головой и, пошатываясь на могучих лапах, вошел в каюту. Когда оборотень закрыл дверь, Мойше обратился к нему:
   - Ты говоришь с птицей так, словно она понимает тебя.
   - Этот орлан умнее многих людей. - Ответил оборотень умертвию. - Он понимает все, что я ему говорю, понимает мои чувства и мое настроение. Он, бесспорно понимает все, и готов придти на помощь, в меру своих скромных сил. Он лишь не умеет говорить. Да что я тебе говорю, ты и сам все толь-ко что видел.
   В ответ, Мойше, лишь пожал плечами, и произнес:
   - Ладно, мне нужно поесть, иначе, вскоре, от меня начнет вонять мертвечиной столь сильно, что никакое мыло не поможет.
   Оборотень с ужасом посмотрел на приближающуюся черную тучу, и прежде чем уйти в свою каюту, обратился к своему другу-человеку:
   - Мардак, накорми нашего друга.
   Когда Килдгар ушел, Мардак, удивленно посмотрел ему вслед, и спросил:
   - Что это с ним?
   - Волки... - Задумчиво ответил умертвие. - Лишь одна вещь способна поселить ужас в душе этих сильных и бесстрашных существ -- море. Они боятся его даже в тихую погоду, не говоря уже о шторме. Теперь его не вытащит из каюты даже армия Драконов, пока не прекратиться шторм. - Потом Мойше понюхал воздух, и произнес: - Пойдем, а то мне кажется, шо я начинаю разлагаться.
   Мардак повел Мойше вглубь корабля, и по дороге, не сдержавшись, спросил:
   - Теперь я знаю, что Килдгар оборотень. А кто вы?
   - Я? Умертвие.
   - Умертвие?
   - Да. Ни живой ни мертвый.
   - Как же так возможно? - Удивленно воскликнул Мардак. - Вот так действительно чудеса.
   - Это, мой друг не чудеса, а всего лишь банальный пример того, как глупец может использовать магию...
   - Что вы имеете введу?
   - Шо, шо? - Раздраженно буркнул Мойше, а потом спокойно продолжил: - Когда-то все мы были людьми, такими же, как и ты. Мы любили и хотели быть любимыми. Мы веселились и страдали. Но в то время на Материка шла жестокая война между людьми и Волками. Тогда я был молодым и не опытным магом, а моя алчность и безрассудство толкнули меня на проведение опыта, который окончился трагедией. Все жители моего городка, и я вместе с ними, превратились в умертвий. Наши тела и души, навек остались на границе жизни и смерти. Нам не доступны многие из чувств, которые обычны для живых. Мы забыли что такое физическая боль и страх. Но мы по-прежнему чувствуем душевную боль, и наши души могут покинуть нас. Мы, как и все иные, живые существа можем умереть. Правда не своей смертью. Мы не болеем и не стареем. Мы словно застряли в одном мгновении времени, поэтому мы не можем умереть своей смертью. Рядом с этим нас можно убить. К тому же, мы не можем иметь детей. Еще ни один мужчина-умертвие не смог зачать ребенка, а у наших женщин рождаются исключительно мертвые младенцы, независимо, с кем бы мы не хотели зачать дитя. Будь то иное умертвие, живой человек, или представитель других народов. Результат всегда одинаков. Наши тела разлагаются, поэтому нам нужно много есть. С одной стороны, мы можем жить вечно, но, если мы не будем регулярно есть, наши тела превратятся в груду перегноя.
   - Ваш мир полон удивительных и непонятных мне вещей. Иногда мне кажется, что я сплю, или попал в волшебную сказку. - Ответил умертвию Мардак.
   - Вот только у нее может оказаться трагический конец. Увы, но мы не в волшебной сказке. Я бы, даже сказал, что мы герои какого-то ужасного рассказа, который пишет какой-то обезумевший Бог...
   К тому времени они прошли в каюту, которую матросы переделали в камбуз. В этой части она была почти пустой. Все матросы ушли на верх, готовить трирему к встрече со штормом. Лишь за одним из столов сидело трое людей, по виду явно бывшие преступники, играя в карты. В соседней каюте кок готовил еду...
   Услышав замечание умертвия Мардак гневно ответил:
   - То, что вы говорите -- богохульство.
   - Да брось, - прервал его Мойше, - если бы богам не было плевать на нас, они бы не допустили этой войны. Не позволили бы начаться Пляске Смерти. Они не позволили бы умереть тем, кто больше остальных заслуживал права на жизнь. Хотя, я уже давно убедился, что никаких Богов нет. Их придумали разумные, дабы хоть немного унять свой страх перед неизбежным -- перед смертью. - После этого Мойше постучал в дверь, за которой готовилась пища, и весело произнес: - Эй! Кашевар! Один очень голодный и злой покойник трапезничать желают...
   Из-за закрытой двери выглянул человек в белой одежде, и осмотрев умертвие, буркнул в ответ:
   - Какого черта приперся? Обед уже съели, а ужин еще не готов. Нужно было приходить со всеми...
   - Саладор, - ответил коку Мардак, - неужели у тебя не найдется ничего по просьбе старого друга?
   Кок буркнул что-то непонятное, и скрылся за дверью. Спустя минуту он вынес полную миску какой-то каши и пол буханки хлеба...
   Мардак с удивлением смотрел, как все это, в считанные мгновения исчезло в желудке умертвия.
   - Вот уж не думал, что ты сможешь все это съесть.
   - Это еще шо, - ответил Мойше, сыто рыгнув, - ты бы видел моего убиенного брата Изе. Он бы проглотил все это еще с рук кашевара, и попросил бы добавки...
   Весь дальнейший путь Мойше проводил либо в компании оборотня и Мардака, обсуждая планы, как остановить Ниагара, либо, когда начинался очередной шторм, и Килдгар запирался в своей каюте, помогал матросам закреплять вещи, что бы тех не смыло в море волной, закреплять паруса, что бы удержать корабль на верном курсе, и не дать ему перевернуться на волнах, или того хуже -- налететь на рифы.
   Они старались держаться подальше от берегов Материка и известных торговых путей, которые Килдгар успел нанести на карту, что бы их не смогли заметить прихвостни Ниагара.
   Лишь спустя несколько недель они повернули на запад, и к утру увидели землю.
   Окруженная высокими скалами бухта была, буквально, утыкана гаванями, ведь она была единственным местом, где можно было попасть в Туманные Горы со стороны Штормового Моря. Когда-то здесь было полно торговых кораблей. Они толкались в водах бухты, стараясь подойти ближе к гаваням, или выйти в открытое море. Сейчас же все корабли стояли в гаванях или водах бухты, переделанные под боевые судна. На берегах были выстроены огромные каменные стены, а местами, все еще строились укрепления.
   Мойше положил руку на плече Мардака, и произнес:
   - Тролльи Гавани. Теперь мы на месте...
   Рабочие, заметив приближение эльфийской триремы, отправили гонца в глубь пещер, и прежде, чем корабль причалил к берегу, его уже встречали старейший из волхвов Вольстрима, Умат и правитель Троллей.
   Мойше и Килдгар сошли на берег, оставив команду на корабле. Увидев умертвие в компании изгнанника, лицо Аррона скривилось в гримасе презрения. Тем не менее, он спокойно обратился к Мойше:
   - Я рад вашему возвращению.
   - Я тоже, - коротко ответил волхву умертвие, и подошел к Умату.
   Они обнялись как старые друзья, и Умат весело произнес:
   - Теперь наш народ признан другими. Теперь, мы такая же часть Материка, как Волки, эльфы и другие вольные народы...
   Мойше печально улыбнулся, и тихо ответил:
   - Для меня это уже не имеет значения. Тайрин мертва.
   Аррон подождал, пока друзья помолчат, вспоминая свою ушедшую подругу, и лишь после этого обратился к Мойше:
   - Где Лианна и остальные?
   - Она тоже погибла. Мага и Дракона ним пришлось оставить в Старом Мире. - Стараясь не смотреть в глаза волхва, произнес Мойше.
   - Расскажи мне все.
   Аррон внимательно слушал рассказ умертвия, который рассказал о всех приключениях, выпавших на их долю, начиная с атаки мертвяков на стены Аранты, и кончая их неудачной попыткой забрать амулет у попа-предателя. Лишь дослушав Мойше до конца, старейший из волхвов посмотрел на Килдгара, и произнес:
   - Зачем ты вернулся, предатель?
   - Что бы исправить свои ошибки. Что бы дать моему народу шанс на волю. - Ответил Килдгар и, достав из кармана замотанный в тряпки Знак Жизни, протянул его волхву.
   Аррон осмотрел артефакт и, благодарно посмотрев на Килдгара, произнес:
   - Что ж, оружие против Ниагара у нас есть. Теперь осталось лишь понять, как его использовать... - Окончить свою мысль волхв не успел. В дали тревожно зазвучал набат.
   Тролльи Гавани
   От того места, где Ниагар провозгласил возрождение Империи, к Туманным Горам дорога была не близкой. Беглые эльфы ушли далеко вперед, но Тамриэль остался рядом с Авестой, которая не могла идти со скоростью беглого народа.
   Идти лесами Элории было тяжело. Днем по лесам рыскали эльфы, ловя любой чужеродный магический всплеск, ища отставших беглецов. Что бы не выдавать себя Авеста и Тамриэль заточили всю свою магическую энергию внутри себя, и не использовали ее...
   А ночью было еще тяжелее, ведь на помощь эльфам выходили еще и мертвяки.
   Они шли тихо. Им приходилось прятаться при появлении патрулей Новой Империи.
   Несколько раз они проходили возле мест, где рабы Ниагара резали древний лес, и отправляли его на восток. Однажды, прячась в кустах от Имперских лазутчиков, беглецы услышали их разговор, которые говорили о том, что на побережье Штормового Моря Ниагар возводит верфи, которые к концу лета должны построить сотни тысяч кораблей, дабы завоевать Туманные Горы, Материк и Старый Мир. Они говорили, что прежде, чем зима укроет северные территории Материка, Империя возродиться в своих былых размерах и величии. Поговаривали даже, что далеко на западе, там где нет ни Волков, ни других вольных народов, в землях, куда забредают лишь некоторые отважные (или безумные) наемники по своим делам; там, где в каменной пустыне стоят окаменелые останки древних, огнедышащих ящеров, видели отряд мертвых всадников... А ведь они исчезли из мира двадцать тысяч лет назад!!! Исчезли, вмести со всей элитой Древней Империи. Исчезли так же, как и рыцари ночи, истинные драконы и повелители смерти. Так же, как и другие народы Древней Империи...
   Но, сколь правдивы эти слухи, беглецы не знали...
   И лишь спустя неделю трудного, полного опасности пути, они вышли в северную часть Элории, куда еще не успели добраться новые "новые" правители Материка. А точнее, его прихвостни Ниагара.
   Далее путь был легким, и Авеста с Тамриэлем одолели его за два дня.
   Сначала окончился лес, за которым открылся вид на небольшое пригорье, полное маленьких и огромных холмов, за которыми возвышались скалистые пики гор, стоящие сплошной стеной и поросшие буйными лесами. В этой части Туманных Гор, так же, как и в Элории, сейчас царило лето, а вечные ледники были лишь на вершинах самых высоких скал.
   Когда здесь было множество входов в пещеры, которые теперь были наглухо завалены обрушенными скалами. Авесте и Тамриэлю пришлось потратить целых полдня, что бы отыскать единственный, все еще открытый вход в пещеры орков.
   У входа в пещеры их уже ждали Аррон и другие правители вольных народов. Среди встречающих, Тамриэль смог разглядеть Дроба Мудрого, главу совета Академии, который после исчезновения ректора исполнял его обязанности.
   - Наконец-то, - вместо приветствия проворчал Унгранг. - Еще бы один день, и вы не смогли бы добраться к нам. Медлить больше нельзя. Все проходы должны быть уничтожены.
   - А как же те Волки, что попали в плен к Ниагару? - Возмутилась Авеста. - Они не смогут жить в рабстве.
   Старейший из волхвов Вольстрима тяжело вздохнул. На его лице отобразилась вся та боль и скорбь, что окутала его душу. Тем не менее, его голос прозвучал твердо, и даже сухо:
   - Мне очень жаль, но сейчас мы не можем им помочь. У нас нет оружия, дабы напасть на Империю. Единый наш шанс победить, это оставаться здесь, в Туманных Горах, укреплять и держать оборону до тех пор, пока дочь правителя Вольстрима и ее друзья, не отыщут оружие, которое позволит нам убить Ниагара.
   Когда все приготовления были окончены, и все вошли вглубь пещер, Аррон отдал приказ, и гномы, обрушив скалу, завалили последнюю ниточку, связывающую Туманные Горы и остальной мир.
   Внутри пещеры освещались вольстримскими фонарями. По обе стороны от витиеватого центрального тоннеля, который то и дело раздваивался или порождал ответвления, уходящие далеко вглубь скал, отходили маленькие комнатки, вход в которые закрывался обычной тканью. В этих комнатках отдыхали уставшие воины и рабочие орки. Орчьи женщины воспитывали детей. В комнатах побольше ковали оружие, или тренировали молодых воинов, шили одежду, плавили метал и выливали из него какие-то странные металлические шары...
   Пещеры уводили их все дальше в горы. Там люди тренировались вместе с эльфами, гномами, троллями, орками и Драконами. Даже Волки, которые успели уйти из Вольстрима, не пренебрегали боевыми тренировками...
   Больше месяца беглецы готовили Туманные Горы к войне, укрепляя оборону, и принимая все новых беженцев с юга Материка.
   Авеста помогала воинам как могла, при этом изучая магию у беглых из Коэны и Академии магов, или эльфов. Тамриэль проводил много времени вместе с ней, и они успели подружиться.
   Связи с Илроном по-прежнему не было.
   Этим утром Тамриэль учил Авесту новому боевому аркану. Для тренировок они выбрали местечко, недалеко от бухты. Здесь было тихо и уютно. Ласковое летнее солнце согревало землю, неся блаженный покой в тревожную душу девушки. Она слышала пение летних птиц, шум травы, и недалекий звук морского прибоя.
   С нависающих над долиной скал, иногда дул прохладный ветерок, но в жаркие летние дни он становился спасением.
   Ничто не предвещало никаких бед. Размеренность и покой прекрасного летнего дня, навивали романтическое, даже мечтательное настроение, которое, внезапно, прервал звук набата.
   Тревога холодной иглой пронзила сердце Авесты. Она взглянула на Тамриэля, и увидела на его лице тот же страх, что завладел сердцем девушки...
   Они побежали к морю и, выйдя к одной из гаваней, заметили эльфийскую трирему, у которой стояли Аррон, Умат и Триорд, разговаривая с каким-то умертвием и Волком. Они то и дело смотрели вдаль, надеясь разглядеть в ней хоть что-то. Хоть намек на опасность, или на спасение. Из ближайших пещер к ним спешили Драконий гурр Ронар, Гримм -- старейший из гномов, Унгранг -- вождь орков и Дроб Мудрый -- глава совета Академии...
   Тамриэль и Авеста подошли к ним, и молодой эльф, разглядев умертвие, произнес:
   - Мойше? Вы уже вернулись из Старого Мира?
   Умертвие осмотрел черноволосого эльфа, и ответил:
   - Ну привет, Трам-трам. Возвратился пока что только я.
   - Что происходит? - Прервал их подошедший король гномов.
   - Мы пока не знаем, - ответил малорослому королю Аррон. - Сейчас должен прибыть гонец.
   Вскоре, из боковой пещеры-тоннеля, выбежал огромный серый волк с белыми пятнами шерсти на боках и кончике хвоста. Он подбежал к правителям вольных народов и, не меняя сущности, произнес:
   - Мы заметили вражеские корабли.
   - Сколько их? - Спросил у оборотня Триорд.
   - Больше десяти тысяч. Они остановились за несколько г'ард от входа в бухту. Нашим разведчикам удалось выяснить, что на их борту множество людей, эльфов и мертвяков. Но, самого Ниагара пока нет. Он еще даже не отплыл от берегов Элории со своей основной армией.
   Старейший из волхвов Вольстрима задумался на мгновение, а потом ответил:
   - Это разведка. Ниагар послал к нам тех, кого не жалко, дабы узнать нашу военную мощь, и знать, чего от нас ожидать.
   - А значит -- они нападут, - окончил вместо Аррона вождь орков. - Они знают, что обречены, но они нападут, и будут сражаться до последнего воина. Иного шанса выжить у них нет.
   - У нас тоже. - Ответил им Мойше, и обратился к Тамриэлю:
   - Хорошо, шо хоть у тебя хватило мозгов прийти сюда, а не остаться в Элории.
   Эльф улыбнулся умертвию, и ответил:
   - Разве я мог остаться в Элории, и встать на сторону предателей из моего народа, которые приняли подачку Ниагара, зная, что ты сражаешься на стороне Волков?
   Мойше положил руку на плече эльфа.
   - Пойдем готовиться к обороне.
   Мойше и Тамриэль пошли к одному из прибрежных сооружений, у входа в бухту. Вслед за ними пошли Килдгар и Авеста.
   Воины вольных народов занимали свои места. Одни становились у громадных громовых луков, сделанным по чертежам умертвий. Другие -- бежали на корабли. Третьи формировали наземные линии обороны, что бы встретить врага, который высадиться на берег, и сможет прорваться сквозь прибрежные стены.
   Прежде чем догнать своих новых друзей, Килдгар обратился к капитану корабля, на котором приплыл из Старого Мира:
   - Теперь это твой корабль. Ты можешь отправиться домой, но я не советую тебе покидать эту гавань до тех пор, пока окончится бой. - После этого оборотень обратился к людям на корабле: - Те, кому безразлична наша война, пусть остаются на борту корабля. Свое золото вы получите после боя, и сможете с чистой совестью отправиться домой в Старый Мир. Те же, кто готов с мечем стоять за благо своего дома, пусть сойдут на берег.
   Все гребцы, освобожденные Килдгаром, и Мардак сошли на берег. Остальные остались на борту. Оборотень отправил людей с Дробом Мудрым, который повел их к людской части армии. Мардак остался вместе с Волком.
   Когда Килдгар догнал друзей, он обратился к Мойше:
   - Вот уж не думал, что у тебя есть друзья и среди эльфов.
   - Однажды Мойше спас мою жизнь, и теперь я его должник, - ответил оборотню Тамриэль.
   - Да ладно, - прервал эльфа Мойше. - Ты уже давно возвратил мне свой долг.
   - Тем не менее ты не хуже меня знаешь, что то, кто спасет жизнь эльфу, станет его другом до конца дней...
   К тому времени, когда друзья пришли к нужному месту, все воины уже были на позициях. А вскоре к друзьям присоединились правители вольных народов. Сообща они командовали подготовкой к обороне, а маги передавали их приказы на места.
   Выстроенная на побережье Штормового Моря стена была первой линией обороны. На ее вершине расположились огромные громовые луки, которые могли обстреливать прибрежные воды тяжелыми ядрами на целых полг'арда от берега, и топить вражеские корабли. Узкая прибрежная полоса земли отлично простреливалась из бойниц стены. Для этой цели лучники, арбалетчики и вооруженные громовыми луками умертвия и беглые люди, уже заняли свои места у бойниц, и стали ждать своего часа. Защитники понимали, что корабли не смогут подойти близко к берегу, и врагам придется воспользоваться лодками. Поэтому маги приготовились поливать приближающиеся войска магией.
   Тем не менее, они понимали, что не смогут остановить вражеской навалы. И даже двадцать ард высоты, отделяющие землю от вершины стены не станут серьезной преградой для армады, гонимой вперед магией и нечеловеческой злобой обезумевшего Волка.
   Небольшие группы опытных, вооруженных до зубов воинов должны были удерживать стену до тех пор, пока стрелки не уйдут за следующую линию обороны, попасть к которой можно было лишь пройдя сквозь толщи скал узким тоннелем. Лишь там, за скалами, нападающих ждут сотни воинов, готовые встретить врага сталью.
   За второй линией обороны было еще две.
   Вход в бухту охранялся всего лишь тремя сотнями кораблей. Большее их количество, попросту, не могло одновременно находиться в бухте, и при этом еще и маневрировать, менять позиции и вести бой. Еще около сотни кораблей стояло в гаванях, готовые в любой миг вступить в бой. Но, вся мощь флота вольных народов была далеко отсюда, в Белом Море, на скалистых берегах которого раскинулись Драконьи гавани.
   Сам вход в Тролльи Гавани был столь узким, что достаточно было десяти кораблей, дабы перекрыть его. Остальные корабли ждали своего часа, дабы в любой миг заменить погибший корабль, встать на место корабля, который расстрелял все запасы ядер к громовым лукам, или выловить из моря воинов погибшего корабля.
   К всему этому защитники Тролльих Гаваней создали еще одну линию обороны, для того, что бы испортить победное настроение врагу, когда тот, все же, сможет проникнуть в бухту. Попасть к ней враг мог лишь пройдя все наземные линии обороны. С моря к ней подобраться было не возможно.
   Между собой воины прозвали ее "Линией последней надежды". Ведь она была создана так, что бы можно было вести наземную войну, если падут все линии обороны, и при этом непрерывно обстреливать бухту, если вражеские корабли прорвутся.
   Единственным недостатком этой линии обороны было то, что с нее был лишь один путь. Тот который и вел к ней. И если бой дойдет до "Линии последней надежды", то у воинов останется лишь один выход -- либо победить любой ценой, либо умереть.
   И все понимали, что даже, не смотря на столь продуманную оборону, защитников слишком мало. Тролльи Гавани не могли разместить более пяти тысяч воинов. Основная часть армии вольных народов ждала своей участи в глубине Туманных Гор...
   Авеста смотрела как умертвия готовятся к войне. Более всего ее удивило то, что эти существа, которых никто и никогда не принимал всерьез, не только сами заняли наиболее выгодные для обстрела врага места, но и помогали другим воинам вольных народов отыскать себе наиболее удобное место...
   Вскоре, на горизонте появились первые корабли. Потом еще и еще. К тому времени, когда солнце вошло в зенит, море наполнилось вражескими суднами.
   Но они не спешили нападать. Корабли остановились более чем за шесть сотен ард от берега, и теперь ждали наступления ночи, что бы бросить на защитников туманных гор свою главную силу -- мертвяков.
   От вражеского флота отделилась одна трирема, и подняв белый флаг, поплыла к берегу. Она остановилась за полторы сотни ард от берега, ведь конструкция огромного боевого корабля не позволяла ему подойти ближе.
   На корме триремы стоял какой-то эльф. Он с помощью магии усилил свой голос, и произнес:
   - Жители и защитники Туманных Гор. Я, Этариэль, новый король и предводитель светлого народа эльфов, обращаюсь к вам от имени светлейшего императора Ниагара и все возрожденной Империи. Своей милостью и мудростью мы даем вам шанс сохранить ваши жизни. Сложите оружие. Примите законы Империи, и мы сохраним самое ценное что у вас осталось -- ваши жизни. Если же нет, - эльф выдержал небольшую паузу, - вас слишком мало. К утру здесь останутся лишь трупы.
   Тамриэль поднялся на зубец стены и, тоже усилив свой голос магией, ответил:
   - Этариэль. Мы знакомы с тобой уже полтысячи лет. Скажи, когда ты успел променять свою мудрость, гордость и честь своего народа на рабство? Неужели для тебя объедки с Волчьего стола стали дороже собственной свободы?
   - Тамриэль, ты не прав. Ниагар дал нам свободу и власть над другими народами не владеющими магией. Он воплотил в жизнь нашу древнюю мечту -- власть над Волками. Теперь они наши рабы.
   - И тем не менее вы подчиняетесь Волку. - Тамриэль презрительно плюнул с вершины стены. - Нам больше не о чем с тобой говорить, предатель. Ты не правитель эльфов -- ты самозванец и выскочка. Приняв предложение Ниагара ты опозорил свой род, свое имя. Ты предал договоренности мира и память своего народа. После гибели моего брата Эариэля, по закону, я стал королем. Поэтому я обвиняю тебя, и других эльфов, примкнувшим к врагу ради брошенной им кости, в измене. Я проклинаю ваши тела и ваши имена. Я проклинаю весь ваш род за то, что вы подняли оружие против своих братьев. Отныне вы не эльфы. Теперь -- вы проклятый народ.
   - Эариэль изгнал тебя прежде, чем успел умереть. Наш правитель -- Император. А ты сам избрал свою судьбу. Командуй своими трусами. Сегодня ночью вы все погибнете.
   Трирема начала плавный разворот.
   Злость, обида и ненависть завладели душой Тамриэля, и все эти чувства просились наружу.
   - Да будьте же вы прокляты... - Тихо произнес Тамриэль, и спрыгнул с зубца стены.
   И когда слова сорвались с его губ, он почувствовал, что все те чувства, которые раздирали душу эльфа на части, исчезли. Интерес взял верх, и он взглянул на трирему...
   Авеста почувствовала, что слова, которые слетели с губ ее друга-эльфа, были полны магии, и еще чего-то такого, что девушка не могла понять, описать и объяснить.
   Ей казалось, что она видит, как слова Тамриэля молнией летят к триреме. Она видела, как они тяжелым камнем ударили эльфа, который еще несколько мгновений назад грозился стереть здесь все в порошок, сбив его с ног. Как укутывают его удушливой пеленой. Как перебрасываются на следующие корабли, сбивая с ног других эльфов. Как летят прочь, в сторону Элории и Материка.
   А потом все стихло...
   Когда эльф на триреме поднялся на ноги, острое зрение Мойше, Килдгара и Тамриэля, а так же усиленное магией зрение Авесты, помогло им разглядеть, к чему привело проклятье.
   Кожа эльфа сделалась черной, как смола. Глаза выцвели и сделались серого цвета. Острые уши еще больше удлинились, и теперь торчали из-под черных длинных волос. Он осмотрел себя, и повернувшись к стене, произнес, обращаясь к Тамриэлю:
   - Ты заплатишь за это, эльф.
   Голос существа был хриплым, но сильным. В серых глазах не осталось ничего, кроме злобы, а в почерневшем сердце навеки застыла жажда власти.
   Когда трирема отплыла Мойше посмотрел на Тамриэля, и произнес:
   - Ты хоть понимаешь, шо ты наделал?
   - Извини, я не думал, что так произойдет. Когда я увидел в его глазах злость и готовность поднять оружие против своих братьев, что-то изменилось в моей душе...
   - Не знаю, но по-моему это нам даже на руку. - Прервал эльфа Килдгар.
   Мойше посмотрел на Волка как на придурка.
   - Ты хоть видел его? Это уже не эльф. Это иной народ, сердце которого запечатано во тьме. И кто знает, чего ждать от них? Если ты не забыл, то когда в прошлый раз не арене войны появился новый, искусственно созданный народ, Волки лишились власти, и вынуждены были прятаться в лесах Вольстрима. О каком преимуществе ты говоришь?
   - Ты несомненно прав, - ответил умертвию Килдгар, - но ты забыл, что эльф никогда не поднимет оружия против эльфа. Те эльфы, которых привел Тамриэль не воевали бы против своих, и этим бы погубили себя. Ведь гонимые злобой Ниагара эльфы-предатели отдали свое сердце тьме еще тогда, когда присягнули на верность Императору. Тогда, когда забыли, что они светлый народ. Когда жажда власти взяла верх над разумом и честью. Проклятие Тамриэля лишь открыло миру их истинную сущность, их истинный облик. Он, сам того не хотя, развязал нашим эльфам руки, ведь теперь они видят, что те, - Килдгар показал рукой на вражеский флот, - другие...
   День плавно догорал, уводя солнце все дальше на запад, за вершины Туманных Гор. И когда уже начиналась ночь, из-за морского горизонта на северо-востоке показался бледный диск, освещающий окрестности голубовато-белим светом.
   Авеста с удивлением уставилась на невиданное чудо.
   - Что это?
   - Луна. - Ответил девушке Аррон. - Когда-то, когда Заклинатели Огня правили Материком, она каждый вечер появлялась на небе, и освещала своим мертвым светом выжженную огнем землю. Повелители Смерти считали ее своей богиней и покровительницей. Они молились ей и в ее свете проводили свои магические обряды. Луна была богиней смерти, и ей поклонялись те, кто посвятил свою жизнь ей. Когда Волки разрушили Империю луна ушла далеко на север, в земли, где правит мороз и смерть. В земли, известные нам как Ледник. И лишь осенью она появляется в северной части Туманных Гор, предвещая своим появлением приход весны. За это Драконы прозвали ее Вестником Холодов. Но уже двадцать тысяч лет она не появлялась южнее северной части Туманных Гор, и восточней каменной пустыни, что находиться далеко за границами Морэны.
   Похоже, древняя богиня пришла поживиться нашими жизнями. - Тихо ответил Триорд, и заняв свое боевое место, начал смотреть, как в призрачном свете луны вражеские корабли двинулись к берегу.
   - Заряжай! - Приказал Мойше, и умертвия занялись громовыми луками. Одни умертвия засыпали в них странный черный порошок. Другие -- прессовали его длинными шомполами. Третьи -- бросали в стволы тяжелые ядра.
   Когда все луки были заряжены, Мойше крикнул:
   - Максимальная дальность! - Стрелки начали выводить стволы луков в нужное положение. - Не щадите никого! От них пощады не будет. - Мойше подождал, пока вражеские корабли выйдут на нужную позицию, и приказал: - Огонь!
   Грянул залп, и тяжелые ядра полетели на вражеские корабли.
   Несколько ядер попали в одну из трирем, разломив ее в щепки. У некоторых кораблей поломало мачты, проломило палубы и перемололо воинов, которым не было куда бежать с забитого до отказа корабля.
   Некоторые корабли получили сильные пробоины, и теперь, воины спешно покидали тонущие корабли.
   Но, многие ядра, все же, не нашли своей цели, не долетев до все еще далеких кораблей, или попали между них.
   - Стрелять по готовности!!!
   На стене стоял такой грохот, что заложивало уши. От пороховых газов слезились глаза. Дышать было тяжело...
   Не смотря на то, что чем ближе подходили корабли и лодки, а выстрелы становились все точнее, врагов становилось только больше. Теперь они вышли на позиции с которых могли вести ответный магический обстрел.
   К громовым лукам присоединились эльфы и маги, и теперь в воздухе, помимо ядер, летали огромные огненные пульсары. На первую линию вражеской атаки вышли темные эльфы с магами. Их пульсары градом ударили в стену оплавляя камни, сжигая воинов заживо, и разрывая громовые луки в клочья. Но и защитники стены могли достойно ответить захватчикам. Меткие выстрелы из громовых луков разбивали корабли в щепки. Эльфийские пульсары поджигали деревянные корабли и лодки. Маги убивали вражеских магов и темных эльфов мелкими пульсарами.
   Авеста, набравшись смелости, решила испробовать в бою тот аркан, которому ее обучал Тамриэль. Ее друг-эльф предупреждал, что это сложный и опасный для самого мага аркан. Это заклинание боятся использовать даже многие эльфы, не то что человеческие маги.
   Девушка сосредоточилась и, собрав достаточное количество магической энергии, прочла заклинание. В тот же миг, с ясного неба сорвалась яркая молния и ударила во вражеский корабль, разорвав его в щепки. После этого молния разделилась на пять потоков, и полетела над водой, поджигая вражеские корабли и лодки.
   Тамриэль, увидев знакомое действие сложного аркана, с уважением посмотрел на Авесту, и произнес:
   - А ты не так проста, как кажешься.
   В ответ девушка лишь улыбнулась, и запустила в подошедшую к берегу лодку огромный пульсар.
   В тот же миг лодка заполыхала ярким огнем...
   Сквозь пороховой дым и гарь Мойше смог разглядеть, как огромная боевая трирема, на полном ходу, неслась на хилый рыбацкий корабль защитников, наспех переделанный под боевой.
   Умертвие понял, что если ее не остановить, она раздавит ветхое судно, и путь в бухту будет открыт. Другой корабль не успеет занять его место.
   Не раздумывая Мойше развернул огромный громовой лук и, прицелившись, выстрелил по триреме.
   Меткое попадание разнесло нос корабля в щепки, и он, черпая собой воду, словно ведром, пошел ко дну...
   Тяжелые доспехи рыцарей тянули их на дно, не оставляя упавшим в воду ни единого шанса на спасение. Эльфы старались удержаться на плаву и добраться до берега. Но многие из них потонули, попав под плывущие корабли, или попросту выбились из сил.
   А вот мертвякам вода не была преградой. Упав на дно моря они упорно шли к берегу.
   Когда первые мертвяки вышли на берег, в войну вступили стрелки. Стрелы, арбалетные болты и пули полетели со стены, превращая мертвяков в тяжелые облака праха.
   Утыканные стрелами и арбалетными болтами мертвяки, упорно старались взобраться на стену, цепляясь мертвыми руками за выступы камней.
   - Тащите смолу! - Закричал Триорд, размахивая огромной дубиной. - Живее, жирные, ленивые свиньи!
   Тролли и Драконы подтаскивали к краю стены огромные котлы с горячей, расплавленной смолой. Когда все котлы были поставлены на свои места, а стена, буквально облеплена мертвяками, Триорд скомандовал:
   - Выливай!
   Черная, бурлящая смола полилась на головы мертвяков. Будь это живые, они бы захлебнулись собственными криками боли, ужаса и отчаяния. Но мертвяки, облепленные горячей смолой, упорно лезли вверх.
   - А что б вас черти всей своей братией в преисподни оттрахали! - Выругался Триорд, глядя на приближающихся мертвяков и, не задумываясь, бросил горящий факел.
   Жаркие языки пламени охватили каменную стену и землю у ее основания, сжигая дотла всех, кто попадал в него. Едкий черный дым затянул окрестности. Дышать было невозможно. Из-за черного дыма стрелки не видели врага. Тем не менее они продолжали стрелять, ведь понимали, что на берегу врагов уже собралось столько, что будь то стрела, пуля или арбалетный болт, она, все равно, найдет свою цель.
   - Твой пожар немного их задержит, но не остановит. - Обратился к орку Мойше. - Как только огонь угаснет, они пойдут на штурм.
   - И что же ты предлагаешь? - Спросил у умертвия Аррон.
   - Уходить нужно сейчас. А я приготовлю нашим друзьям небольшой подарок. Только сделать нужно все так, что бы враг ни о чем не догадался.
   - Что ты задумал? - Спросил у Мойше Тамриэль.
   - Подорву эту стену к чертовой матери, вместе со всеми, кто взберется сюда.
   - А ты сможешь это сделать? - С недоверием спросила Авеста.
   - Юная леди, - вместо Мойше ответил старый Умат. - Никогда не сомневайтесь в словах Мойше. Если он сказал, что подорвет эту стену, он это сделает.
   - Ладно, - примирительно ответил Аррон, - уходим.
   Охранники стены быстро и тихо начали организованное отступление, воспользовавшись тем, что враг не может их видеть из-за черного дыма, а Мойше начал раскладывать бочки с порохом, и соединять их какими-то шнурочками. Он уходил последним и тянул за собой какую-то веревку, аккуратно укладывая ее в небольшую канавку в месте соединения пола и стены.
   Дойдя до середины тоннеля, ведущего ко второй линии обороны, и присев у стены, умертвие достал из кармана Вольстримский фонарь, и два медных провода. Аккуратно разобрав корпус фонаря, он присоединил к нему провода, а их другие концы прикрепил к канату. Когда все было готово, Мойше приготовился ждать...
   ***
   Лодка, в которой плыл Этариэль в компании других проклятых Эльфов, медленно причалила к берегу, на котором уже собрались многие мертвяки, рыцари, маги и темные эльфы. Берег затянут едким, черным дымом. Стена была объята пламенем, в котором догорали остатки попавших туда мертвяков.
   - Готовьте лестницы к штурму, - произнес Этариэль, обращаясь к одному из рыцарей. - Огонь вскоре угаснет.
   Пока воины готовили лестницы, огонь угас, и они пошли на штурм.
   Этариэль ожидал, что их встретят стрелами и мечами, но на вершине стены никого не было.
   - Куда все подевались? - Спросил он неизвестно кого.
   - Смотрите, здесь тоннель! - Произнес какой-то рыцарь. - Похоже, они ушли через него.
   - Жалкие трусы. - Презрительно произнес Этариэль. - Догоните и убейте их всех! Империи не нужны трусы!!!
   - Что это за огонек?! - Воскликнул еще один рыцарь, вглядываясь в темноту тоннеля. Слабый огонек стремительно приближался.
   Этариэль всмотрелся в тоннель, попробовал магический фон, и с тем же призрением, произнес:
   - У этих трусов не хватило сил на то, что бы создать что-нибудь стоящее. Неужели они думают, что какой-то маленький огонек остановит нас?! Вперед! Это даже не магия! Кто не пойдет -- лично убью на месте!
   Воины, мертвяки, маги и темные эльфы ворвались в тоннель в тот миг, когда огонек покинув его, разделился на сотни маленьких искр, которые поползли по стене и скалам.
   А потом...
   ***
   Мойше тихо сидел в темном тоннеле, выжидая своего часа. Он слышал, как враги заполняли стену, но не спешил поджигать. Лишь когда нападающие обнаружили проход, умертвие включил Вольстримский фонарь. Но вместо того, что бы фонарь загорелся ярким светом, между двумя медными проводами пробежала бледно-голубая искра, которая подожгла канат, и маленький огонек стремительно помчался к выходу. Мойше развернулся и побежал в другую сторону.
   По другую сторону тоннеля стояли воины, ожидая появление противника.
   Как только Мойше выбежал из тоннеля, не сбавляя скорости повернул на право, крикнув при этом воинам, которые стояли напротив против прохода:
   - Уходите, придурки, прячьтесь!
   Как только все защитники отошли, а из тоннеля показались первые захватчики, сильный взрыв потряс скалу. Неудержимый огненный вал прокатился тоннелем, испепеляя всех, кто был в нем, и тех воинов, что были напротив выхода.
   Те защитники, которые были ближе всего к тоннелю, невольно попятились назад, почувствовав нестерпимый жар огня.
   Вся передняя линия атаки была уничтожена. Все ее воины были разорваны в клочья взрывам, или сожжены огнем.
   Но с моря на берег уже выходила вторая волна. Еще больше первой, и еще злее. Их разозлило то, что за какой-то час, что длился бой, они уже потеряли немногим меньше половины своих войск, в то время как защитники Тролльих Гаваней потеряли лишь десяток кораблей да не больше сотни воинов, охранявших стену. И они шли вперед, дабы отомстить. Шли, что бы исполнить волю Императора. Шли, что бы дать волю своей злобе и ненависти.
   И они не собирались отступать. Они либо победят, либо погибнут. Ведь Император не прощает трусов и неудачников.
   И они были уверены в своей победе. Ведь не смотря на колоссальные потери, их, все еще, было в десятки раз больше, чем защитников.
   Теперь, когда первая линия обороны была уничтожена, и защитники не могли обстреливать корабли, воины Империи беспрепятственно высаживались на берег неудержимым потоком. Сгрузив воинов корабли присоединялись к тем, кто атаковал вход в бухту. Вскоре и эта линия обороны должна была пасть. После этого, у защитников Тролльих Гаваней не останется шансов.
   Все это лишь укрепило веру воинов Империи в свою скорую победу...
   Защитники понимали, что устроенный умертвием взрыв не остановит врага, и не задержит на долго. И они приготовились встретить его.
   Одна группа воинов осталась в межгорном ущелье, и приготовилась встретить врага. Другая группа воинов поднялась на скалы, спрятавшись за природными преградами и искусственными баррикадами, создали третью линию обороны. Они должны были сдерживать врага, когда начнется отступление. После этого воины должны были собраться в крепости, где должны будут сдерживать врага до последнего. Ведь именно из этой твердыни был пробит ход к "Линии последней надежды", также, со двора крепости открывался путь в Туманные Горы.
   Гномы приготовили свои боевые секиры, орки достали из-за плеч кривые ятаганы. Тролли стояли в ожидании драки, нервно поигрывая тяжелыми дубовыми дубинами с вбитыми в них стальными кольями. Даже вечно пьяные Драконы были сегодня трезвее младенцев, и сейчас готовились к бою, протирая огромные мечи. Потерявшие свой дом суровые рыцари Аранты смотрели на черную дыру тоннеля, оперевшись на крестообразные двуручные мечи. Умертвия, которые остались в ущелье сменили громовые луки на тяжелые сабли. Волки были в своих истинных сущностях и держали в одной руке легкие мечи, сделанные из Вольстримской стали, а в другой -- свое знаменитое оружие; небольшие посохи, способные метать молнии. Эльфы держали в руках элегантные клинки, готовые в любой миг к ним присоединить магический аркан по-крепче.
   Ждать врага долго не пришлось. Вскоре в темном тоннеле послышался звон стальных доспехов, и на горное ущелье, освещенное бледным светом далекой луны, хлынули первые воины Империи.
   Защитники встретили их стеной молний и огненных пульсаров, но это никак не повлияло на скорость вторжения. Первые ряды падали, сраженные магией и наукой. Но задние ряды напирали еще с большей силой, пробираясь сквозь облака мертвецкого праха, ступая по трупам своих убитых товарищей.
   И вскоре, мощный кулак злости и ненависти ударил по первым рядам защитников. Зазвенела сталь, закричали раненые, захрипели умирающие.
   Сдержать столь сильный натиск было не возможно. Но защитники понимали, что чем дольше вражеская армада будет оставаться в тоннеле и по ту сторону скал, тем больше шансов дожить до утра, а значит -- удержать Тролльи Гавани и не пустить армаду Империи в Туманные Горы. Они понимали, что чем дальше отступают от входа, тем больше врагов могут проникнуть сюда, и тем трубнее будет сдерживать их.
   И они стояли до последнего, выплачивая огромную цену за право спасения других. Они отдавали самое ценное что имели -- свои жизни.
   Но и воины Империи в эту ночь платили не меньшую цену. За каждый захваченный клочок земли они платили сотнями жизней.
   Вскоре ущелье залилось кровью и было завалено трупами вперемешку с мертвецким прахом.
   В воздухе висел страх и запах смерти.
   Далекие звезды спрятались в небеса и, стараясь не смотреть на происходящее у, скорбели о тех, кому было суждено этой ночью уйти из мира живых, и зажечь в небе свою свечу. И лишь чуждая этому миру луна, с наслаждением наблюдала за кровавой битвой, поливая мир своим мертвым светом.
   Не смотря на всю ярость атаки, защитники не спешили отступать. Тем не менее, напор врагов заставлял их пятиться к другому концу ущелья.
   Чем больше защитники отступали, тем теснее им становилось. Самые задние воины помогали раненым подняться в крепость, а тяжелораненых уносили туда на руках.
   И лишь далеко за полночь защитники были вынуждены отступить, оставив ущелье во власти врагов.
   В тот миг, когда последний защитник ступил на узкую тропу, ведущую к твердыне, с окружающих скал на голову врагов полетели камни, стрелы, пули и арбалетные болты.
   Стрелки не позволяли врагам подняться на узкую тропу до тех пор, пока все выжившие в мясорубке воины не зашли в крепость. Лишь после этого, продолжая обстреливать врагов, побежали в укрытие недалекой твердыни. Когда последний из них забежал внутрь, тяжелые дубовые ворота, оббитые Вольстримской сталью, с характерным глухим стуком закрылись.
   Уставшие в тяжелом и длинном сражении воины повалились на каменный пол крепости. У них было совсем немного времени на отдых, до тех пор, пока враги не проломят ворота, или не возьмут штурмом стены, на котором стояло немногим больше тысячи защитников, еще не бывших сегодня в бою.
   Сильно пострадавших воинов положили на приготовленные заранее повозки, запряженные парой горных ящеров, на которых их увозили вглубь Туманных Гор, где их уже ждали лекари и маги. Те воины, чьи раны были не столь сильны, обрабатывали их на месте, используя разные зелья, или обращаясь к магам, после чего возвращались в строй.
   По ту сторону стены послышались крики и удары тарана о ворота крепости.
   Штурм начался.
   Мойше, Килдгар, Тамриэль, Авеста, Аррон и Триорд, не смотря на усталость и ноющие мышцы, поднялись на стену, где их уже дожидались вождь орков и гурр Драконов.
   - А их не так уж и много осталось. - Удивленно произнес Мойше, осматривая в свете луны остатки вражьей армады.
   - Все равно, их в два раза больше чем нас. - Ответил умертвию Триорд.
   - Молодой ч..., - начал по привычке Мойше, но, осмотрев громадного тролля, быстро исправился, - нечеловек. Они не смогли победить нас, когда их было в десятки раз больше, не смогут победить и сейчас. Ты шо, считаешь, шо у них мозгов меньше чем у тебя? Нет, Триорд, они прекрасно понимают, шо полягут все. Если не под стенами, то внутри этой крепости. Здесь шо-то иное. Шо-то заставляет идти их вперед. Шо-то такое, о чем мы пока не знаем.
   - Мойше прав, - ответил Аррон, - Авеста, свяжись с магами, и постарайся узнать, как там дела в бухте.
   Не говоря ни слова девушка-маг вошла в транс, и лишь когда прервала связь, ответила:
   - Враги прорвались в бухту, но они обречены. Максимум, чего они смогут добиться, это высадиться на берег. У них осталось немного кораблей, а значит и не так уж и много воинов.
   Старейший из волхвов Вольстрима задумался на мгновение, и лишь после этого произнес:
   - Действительно странно, почему они не уходят?
   - Быть может они знают, что вскоре к ним придет подкрепление? - Ответил Килдгар.
   - И как нам узнать это? - Спросил Триорд, ударив себя кулаком в грудь.
   Мойше посмотрел на Килдгара, и произнес:
   - Он сможет узнать. Где твой орлан?
   Легкая игла совести пронзила сердце Волка. Как он мог забыть о птице, о своем друге? Килдгар, виня себя, поднял глаза в небо, и увидел там уже знакомый силуэт птицы.
   Больше времени на то, что бы винить себя, у него не было. Он пронзительно свистнул, и спустя пару мгновений, на стену, рядом с Волком приземлился огромный королевский орлан. Оборотень погладил птицу по жестким перьям и, вскочив на спину своего крылатого "скакуна", полетел к морю.
   Враги, тем временем, пытались приставить к стене лестницы, и удержаться на них, но защитники быстро пресекали все их попытки. Усилия тарана, пока, тоже не приносили никаких результатов.
   Вскоре возвратился Килдгар. Он был не на шутку напуган.
   - Там на востоке еще корабли! - Быстро произнес он, спрыгивая со спины орлана. - Десятки тысяч, может и больше. Я не успел разглядеть.
   Страх отразился на лицах всех, кто слышал слова оборотня.
   Аррон тяжело вздохнул, и произнес:
   - Тролльи Гавани потеряны. Нужно уходить сейчас, или все кто находится здесь погибнут. Отдайте приказ...
   - Не нужно, - прервала старого Волчьего волхва Авеста, - это не враги. Это друзья...
   Лианна
   Она сидела на берегу, в тени огромных деревьев, слушая то, что приносил с собой ветер, слушая чувства окружающего ее мира.
   Она уже научилась видеть и понимать чувства других, контролировать свои чувства и черпать из них необходимую энергию. Она научилась использовать ее, что бы защитить себя от магии, излечить свои раны или раны других.
   Учитель говорил, что чувствами можно даже убить, но она так и не смогла заставить себя сделать это, хоть и понимала, что рано или поздно ей это пригодится, и если она не научится этого делать, то не сможет победить Ниагара. Не сможет остановить войну.
   Недалеко от волчицы сидел сам Учитель в компании Лиэна и Алайи. Они тихо о чем-то говорили.
   Лианна знала, что они ждут, пока она научиться убивать, но не могла заставить себя пойти на это.
   Она чувствовала окружающий ее лес. Чувствовала радость двух птиц, у которых только-что вылупились птенцы. Чувствовала страх мыши, на шее которой смыкались зубы лесного кота...
   В конце концов девушка-оборотень нашла то, что искала. Недалеко от берега плавала старая, искалеченная рыбина. Лианна чувствовала ее. В ней уже не было страха. Не было и жажды к жизни. Она смирилась с тем, что ее час пришел, и теперь ждала приход смерти, которая утихомирит боль, разыгравшуюся в израненном теле.
   "Не всегда смерть -- это проклятье. Иногда она -- лучший подарок. Бывает так, что убив, ты совершишь больше добра, чем оставив в живых..." - вспомнила Волчица слова Учителя.
   - Прими мой дар. - Тихо прошептала Лианна.
   Небольшой чувственный импульс, посланный Волчицей к умирающей рыбе, и ее муки прекратились.
   - Убить того, кто ищет смерти и смирился с ней легко. - Услышала Лианна слова Учителя. - Убить же того, кто полон сил и жажды жить, значительно труднее. И должна сделать это. Убей того, кто хочет жить.
   - Но я не могу... - Тихо ответила Лианна.
   - Когда ты вступишь в битву с врагом, тебе придется убивать других, тех, кто полон сил, и жажды выжить любой ценой. И должна знать цену, которую придется заплатить за это. Ты должна узнать это здесь, иначе рискуешь потерять и свою душу.
   - Хорошо. - Лианна тяжело вздохнула, и сосредоточилась на веселых чувствах молодой птицы, которая беззаботно кормила своих птенцов. В сердце птицы была радость за своих здоровых детей; связанные с этим хлопоты по добыче пище... Надежда встретить новый день...
   Девушка-оборотень впустила в свою душу чувства птицы, сделав их частью своей души, и собрав в кулак всю свою волю, погасила их. Лианна чувствовала, как стирая чувства птицы, она стирает ее жизнь. Она почувствовала страх, возникший в сердцах птенцов. Почувствовала боль потери в сердце другой птицы, которая возвратилась к гнезду и обнаружила свою вторую половинку мертвой.
   И Лианна поняла, что убив птицу, лишилась части своей души.
   - Зачем вы заставили меня это сделать?
   Учитель печально улыбнулся,
   - Теперь мы знаем цену, которую нужно заплатить за могущество. Ты поняла, что используя чувства ты можешь убить любого, даже самого сильного врага. Но и теперь ты знаешь, что при этом можешь потерять собственную душу. Погубить ее, и превратиться в такое же чудовище, против которого боролась столь длинное время. Или даже погибнуть.
   Лианна задумалась над словами старика, и ответила:
   - Спасибо тебе, Учитель. Ты открыл мне глаза. Теперь я знаю, как остановить Ниагара, и дать шанс вашему народу на возрождение.
   - Я рад этому. Теперь ты готова. Что же ты чувствуешь в мире?
   - Мои друзья скоро будут здесь.
   - Тогда вам пора собираться в путь, - ответил Волчице старик. - Лиэн и Алайя поплывут с тобой.
   - А как же вы, Учитель?! - Воскликнула Алайя, но старик прервал ее:
   - Пришло время вам возвратиться к своему народу, а мне присоединиться к своему. Мое время, неумолимо, подходит к концу, и вскоре, все старые боги покинут этот мир. Оставшись здесь вы погибнете, а я не могу этого допустить. Волки и древние боги издревле жили в мире, и теперь, когда час богов подошел к концу, вы останетесь самым древним народом мира. Теперь вы отвечаете за него. Вы должны указать верный путь народам. Путь, который ведом лишь вам. Алайя, Лиэн, я буду скучать без вас, но вы должны уйти. Это ваш долг. - После этого старик обратился к Лианне: - Когда вы спасете свой мир, привези ко мне истинного Наследника Империи. Я хочу взглянуть на возрождение своего народа прежде, чем уйду навсегда.
   - Да, Учитель. Я сделаю это. - Тихо ответила Волчица, и поклонилась.
   - А теперь идите. Вам пора.
   Лианна, Алайя и Лиэн обняли на прощание старика, и войдя в море, пошли к далеким скалам, которые были границей острова. Тем не менее они понимали, что, возможно, уже никогда не увидят старика. Что к тому времени, когда они вернутся, его уже не будет. Не будет этого острова, а будет лишь бескрайняя водная гладь.
   Они шли по колени в теплой прозрачной воде, ступая босыми ногами по гладкой гальке и мягкому песку. У их ног вились стайки мелких, разноцветных рыбешек.
   Когда они подошли к краю острова, увидели приближающийся железный корабль.
   На борту тоже заметили троих Волков, и железный корабль, снижая скорость, подплыл к острову, и остановился возле ждущих его существ.
   Из-за высокого борта показалась верхняя часть Дракона. Он посмотрел на Лианну и, весело произнес:
   - Ты самая живучая из всех Волчиц!
   - Я тоже рада тебя видеть, - ответила Дороку Девушка-оборотень. - Может ты бросишь нам лестницу, что бы мы могли подняться?
   С железного корабля бросили веревочную лестницу. Первой на борт корабля поднялась Лианна, и обняла своих друзей. Следом за ней поднялись Лиэн и Алайя.
   - Это наши новые друзья, - произнесла Лианна, показывая на Волков, - Алайя и Лиэн. А это моя стая. Дорок, Илрон, Тайрин, и ... - Волчица осеклась, увидев юную, черноволосую девушку.
   - Шел. - Ответила незнакомка. - Я учусь магическому искусству у Илрона.
   - Как мы смогли найти тебя? - Удивленно спросил у девушки-оборотня Илрон. - Мы чувствовали, что ты жива, но не знали, где искать. Если честно, то мы плыли наугад.
   Лианна улыбнулась магу, и ответила:
   - Илрон, ты еще не понял, что магия не всесильна? Вы чувствовали мой зов, и вы шли по нему, как по карте.
   - Но ведь Волки не могут колдовать... - Не сдавался юный маг.
   - А я и не говорила, что это маги я.
   - Может быть уже отправимся? - Прервал их Дракон, показывая рукой на северо-запад, в сторону Материка. - Нас там уже заждались.
   - Нет, Дорок, мы должны возвратиться в Старый Мир. Я знаю как остановить Ниагара, но для этого нам нужна помощь Вии.
   - Чем так особенна эта юная королева? - Удивленно спросила Тайрин.
   Лианна осмотрела друзей, и ответила:
   - Мое изгнание не было случайным. Начиная войну, самозванцы знали, что остановить ее сможет лишь истинный Наследник Империи. И даже в Дорогоре Ниагар целился именно в меня, а не в того Волка-наркомана. Он считал, что истинный наследник я, и хотел убить меня. Когда Ниагар узнал, что мы отправились в Старый Мир, он отправил Килдгара, который должен был завершить то, что они не успели на Материке. Но сам Килдгар пришел в Алиор не для этого. Его целью было остановить нас, что бы мы не совершили самой большей ошибки, и не погубили весь мир. Он знал, что мы намеревались использовать артефакт против Ниагара, и этим погубили бы себя. Так же как и Ниагар, Килдгар считал, что Наследник Империи это я. По-этому он и оттолкнул меня у края обрыва. Он пожертвовал собой, спасая мою жизнь. Но они оба ошибались. Я не наследник. Я лишь похожа на нее. Ми должны вернуться в Старый Мир. Для того, что бы остановить Ниагара, нам нужна помощь юной королевы.
   - Для этого не нужно возвращаться, - ответил Лианне Илрон. - Они будут ждать нас у Рифового Перевала.
   - Тогда в путь. - Обратилась к Дракону Волчица. - Мы и так потеряли много времени...
   Путь к Рифовому перевалу занял несколько дней.
   Все это время Илрон учил Шел магии. Она делала неплохие успехи. Как для человека, который никогда в жизни не стыкался с магией, у нее получались отличные боевые арканы.
   И не смотря на постоянные тренировки со своей ученицей, Илрон не мог не заметить тех изменений, что произошли в душе девушки-оборотня. Она перестала бояться моря, и теперь смело ходила по палубе железного корабля, и даже помогала Тайрин ловить рыбу. Каждый раз, когда Лианна брала в руки удочку, у них был богатый улов, словно бы она знала, где и когда будет клевать рыба.
   Несколько раз на горизонте собирались тучи, предвещая близкий шторм, но, странным образом они расходились, стояло лишь появиться на палубе Лианне в компании Алайи и Лиэна. Илрон понимал, что это не может быть случайностью. Что все это -- дело рук Волков. Но как он не старался, учуять магию так и не смог.
   Однажды он не выдержал, и спросил у Волчицы, как она это делает. Лианна лишь улыбнулась магу, и ответила:
   - Магия не всесильна. В мире есть вещи, которые не подвластны магии. Вскоре ты поймешь это. Но ты пока еще не готов. Еще не пришел твой час...
   У Рифового Перевала их ждал целый флот. Более ста тысяч кораблей несли целую армаду рыцарей и орланов, готовых пролить свою кровь во имя своих королей и своей страны...
   Железный корабль подплыл к королевскому кораблю, и остановился недалеко от него.
   На палубе королевского фрегата стояли королева Вия и король Элд. Из-за борта железного корабля показались Дорок, Тайрин, Илрон и Лианна.
   - Ваше величество, - обратилась Волчица к королеве Иллей, - я понимаю, что тебе было бы удобней продолжить путь на борту своего фрегата. Тем не менее, я вынуждена просить тебя, пересесть к нам. До того времени, как мы приплывем к берегам Материка, тебе предстоит многому научиться. От этого зависит не только твоя жизнь и жизни наших миров. От этого зависит судьба Богов...
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Я все объясню, когда придет время.
   Они подождали пока Вия и Элд поднимутся на борт железного корабля.
   - Пора отправляться в путь. - Произнес Дорок, направляясь к штурвалу, но его остановил Элд:
   - Я понимаю, что ваш чудо-корабль может плыть при любой погоде, но мой флот зависит от ветра. Они не смогут отправиться в путь пока будет дуть встречный ветер.
   Дорок, осознав сказанное королем, обреченно сел на палубу, и печально произнес:
   - Мы можем ждать попутного ветра несколько недель, или даже месяцев...
   - Не обязательно. - Ответила Лианна, а после этого обратилась к Лиэну: - Как думаешь, мы справимся своими силами?
   - Как говорит Учитель, ничего нельзя говорить наверняка о своих силах, пока ты еще ничего не сделал.
   К ним присоединилась Алайя...
   Волки стояли на палубе железного корабля, взявшись за руки, и закрыв глаза. Они не произнесли ни звука, и не сделали никаких движений, как это требовалось бы при создании сложнейшего магического аркана. Тем не менее, воздух наполнился странной энергией. Силой. И это не была магия.
   Вскоре подул легкий попутный ветерок, который с каждым новым своим дыханием делался все сильнее и сильнее.
   На кораблях забегали моряки, натягивая паруса и готовя корабли к отплытию.
   Дорок развернул Железный корабль, и направил его в сторону Материка. Вслед за ним, плавно набирая скорость плыл флот Старого Мира.
   Вызванный силой Волков ветер был достаточно силен, что бы корабли короля Рэнна не отставали от железного корабля. При этом ветер не создавал огромных штормовых волн, как это было при использовании магии.
   Увидев все это Илрон лишь слегка присвистнул, и произнес:
   - Лианна, не кажется ли тебе, что пришло время все объяснить? Вызвать ветер, который бы ускорил ход корабля могут лишь очень сильные маги. Это сложный и опасный аркан, и всегда имеет один, но существенный побочный эффект -- шторм. Сделать же то, что происходит сейчас не под силу ни одному магу. На это способны лишь Боги...
   Лианна улыбнулась Илрону, и ответила:
   - Боги? Ты не далек от истины. Но старые Боги покинули наш мир, - девушка-оборотень посмотрела на Вию, - а новые еще не обрели своей силы. Тем не менее в душах каждого из нас живет частичка древних Богов. Ее лишь нужно услышать, научиться понимать и использовать ее.
   - И как сделать это? - Спросила Вия.
   - Уж точно не с помощью магии, - ответила вместо Лианны Тайрин.
   - Магия сильна. Она может убивать и создавать, но магия лишена души. Она может воздействовать лишь на грубую материю, но не на души. - Девушка-оборотень повернулась к Илрону: - Для того, что бы вы все поняли, мне нужна твоя помощь. Создай какую-нибудь иллюзию.
   Юный маг задумался на мгновение, и произнеся заклинание, создал призрачный куст роз. Он был похож на настоящий, но не источал запаха. Его листья не трепетали под ветром...
   - Магия может заставить наши глаза видеть то, чего нет на самом деле. - Продолжала Лианна, подойдя к призрачному кусту. - Мы видим эти розы, но не можем прикоснуться к ним, - девушка оборотень провела рукой по розам, и ее рука прошла сквозь них, - ведь это всего лишь иллюзия. На самом деле их здесь нет, и никогда не было. И это максимум, чего можно добиться от магии. Ведь создать жизнь, используя силу смерти не возможно. Этого можно добиться лишь используя силу жизни. Используя то, что отличает живых от мертвых -- чувства. Если совместить магию и чувства, вложить в свое творение частичку своей души, будет нечто новое. То, что позволит оживить неживые предметы. - Лианна торкнулась цветка розы, и все с удивлением заметили, и все с удивлением заметили, что он послушно наклонился под ее пальцем. Не веря своим глазам Вия подошла к кусту, и взявшись за тонкий стебель цветка, воскликнула, уколовшись острыми иголками. Когда королева отдернула руку, на ней остались маленькие, кровоточащие ранки. - Теперь это уже не магическая иллюзия, ведь фантом не может ранить вас. Но, к сожалению, это еще не живое существо. - Лианна взяла нож, и попыталась с его помощью срезать одну из веток. Но холодная сталь прошла сквозь растение, не причинив ему вреда. - Лишь магия, которая породила фантом, или чувства, с помощью которых я оживила его, смогут уничтожить этот розовый куст. - С этими словами она слилась с розовым кустом, сделав его частью своей души, и начала гасить ее. Как быстро угасала душа созданного магией и чувствами растения, так же быстро вял и растворялся в воздухе куст роз. А когда фантом полностью исчез, Лианна обратилась к Вие: - Прежде чем мы вступим в новый бой, ты должна научиться использовать свои чувства, понимать их. Ты будешь учиться создавать и отнимать жизнь. Ты должна узнать цену за силу Богов...
   Все дальнейшее плаванье Лианны, Алайя и Лиэн учили Вию, и всех, кто был на железном корабле, использовать свои чувства, и силу чувств других живых. Рассказывали им о тех древних временах, когда в мире жили лишь Волки и Боги; о временах, когда боги потеряли свою сущность, разделившись на множество народов. Передавали им знания древних богов.
   Илрону, отдавшему свои души и разум магии еще в детстве, было тяжелее всех понять новое учение. Тем не менее он, все таки, смог научиться вплетать свои чувства в магические арканы, делая их значительно сильнее, и выводя обычное заклинание на недосягаемый, даже для самых сильных магов, уровень.
   Шел, выросшая во дворе Алиора, и воспитанная в отвержении всевозможных чудес и магии, так и не смогла научиться понимать свои чувства и доверять им. Зато она делала величайшие успехи в области классической магии, и теперь могла похвастаться тем, что у нее получаются арканы, которые не всегда доступны адептам второго курса Академии.
   Дороку, привыкшему покладаться на свою физическую силу, вечно требующий алкоголя мозг, не позволял проникнуть во все тонкости божественной "науки". Тем не менее, море, которое было у Драконов в крови, сделало свое дело. Он так и не научился понимать сложные чувства живых, но он научился чувствовать железный корабль и море. Теперь он мог управлять кораблем даже сидя на палубе, и в компании других членов стаи, слушать рассказы Лианны и ее друзей-Волков.
   Тайрин, у которой после смерти остались лишь ее свобода, мысли и чувства, делала поразительные успехи. К концу путешествия она уже умела использовать свои чувства немногим хуже своих учителей.
   Даже король Рэнн начал делать первые успехи, но было видно, что приученный с детства быть королем, и прятать свои истинные чувства, не сможет овладеть ими...
   Легче всех обучение давалось Вие, ведь ее сущность Истинного Наследника Империи, позволяла ей использовать свои чувства для целей, которые были недоступны для других. Она понимала, что благодаря новым знаниям сможет сделать почти все... Разве, что не сможет возвращать к жизни усопших. С одной стороны это радовало королеву, ведь теперь она была самым могучим правителем в мире. Но с другой стороны, что-то тревожило ее. Она отлично помнила слова Лианны, которая обещала, что они познают новые силы. Силы, которыми владели древние боги. Но и узнают цену, которую им придется заплатить за это.
   И вскоре это произошло...
   Это случилось тогда, когда Лианна сказала, что бы каждый из них, с помощью чувств, нашел и убил любое живое существо. И тогда они поняли, что сделать это не такая уж и простая задача. Даже для того, кто уже научился убивать. Ведь убивая мечем или магией ты не чувствуешь того, что чувствует твоя жертва.
   Для того что бы убить чувствами, нужно слиться с душой намеченной жертвы. Проникнуть в нее, и впустить ее в себя. Стать единым целым. Сделать чужую душу частью своей собственной души.
   И лишь после этого нужно уничтожить новую частичку себя. Стереть ту часть души, что с такой силой присоединилась к тебе, и стала твоей неотъемлемой частью.
   И они поняли, что этим нельзя злоупотреблять, ибо так можно лишиться рассудка, потерять свою душу, или даже умереть.
   Так же она поняли, что смогут решиться на это еще раз лишь тогда, когда иного выхода уже не будет...
   Эта ночь не была похожа на другие тем, что на небе появился призрачный диск луны. Лианна обратилась к волнам и ветру, и они принесли из Материка чувства. Но в них не было радости. Лишь боль, смерть и страдания, вперемешку с нечеловеческой злостью.
   Волчица подошла к Илрону.
   - Свяжись с Авестой, и узнай, что там у них происходит. Я чувствую смерть и страдания. Материк уже не далеко.
   Не теряя времени маг установил связь, и спустя несколько минут, произнес:
   - Они атакованы. Авеста говорит, что они смогут удержать остатки вражьей армады что остались на суше, но считаю, что им не помешает помощь с небес. - Илрон посмотрел на Вию. - Необходимо послать им на помощь орланов.
   - Как скажете, отец. - Ответила магу королева Иллей и, взяв в руки Вольстримский фонарь, подошла к борту железного корабля, и подала условный сигнал. Спустя несколько минут в небо взмыло несколько тысяч орланов, и полетели к берегу. - Мы должны освободить бухту. Там все еще много вражеских кораблей.
   Не говоря ни слова Элд подошел к борту корабля, зажег факел и бросил его в воду. В тот же миг, корабли флота Старого Мира начали выстраиваться в боевой порядок. Когда все было готово, железный корабль, плавно набирая скорость, направился ко входу в бухту. Вслед за ним плыл стотысячный флот старого мира...
   Тролльи Гавани
   Они понимали, что проиграли этот бой. Защитники Туманных Гор перехитрили их. Но страх перед гневом Ниагара гнал их вперед. Главное было пробить защиту, а там, взятые в кольцо враги не смогут вести достойную оборону.
   Главное высадиться на берег. Ведь те, кто были на этих кораблях знали то, чего не знали защитники Тролльих Гаваней -- здесь, в этих плывущих крепостях находился военный резерв наступления, около десяти тысяч воинов. И это были не бездумные мертвяки. Не чопорные эльфы и не маги, которые больше полагались в бою на магию, чем на силу своего клинка. Это были не крестоносные рыцари Степи, променявшие свою доблесть на молитву и Божью милость. Это были десять тысяч рыцарей Орона, ведомых своим королем. Рыцарей побывавших в десятках сражений. Рыцарей, которые при старом короле наводили ужас на всех соседей-врагов, которые по своей глупости решили посягнуть на независимость их государства. Рыцарей, знающих цену жизни и умеющих убивать.
   Главное высадиться на берег...
   Юный король, хотя теперь, по милости Ниагара он перестал быть оным, ставший всего лишь командиром этой атаки, стоял на палубе корабля, наблюдая, как его флот добивает остатки флота защитников Тролльих Гаваней. Его корабли могли бы справиться с кучкой защитников, если бы не чертово оружие нелюдей. Тяжелые стальные шары размалывали деревянные корабли, словно жернова пшеницу. А у нападавших не было достойного ответа им.
   Все, что могли представить воины Империи -- это численный перевес.
   И он действовал...
   Неся огромные потери Имперский флот медленно приближался к вражеским берегам.
   Он смотрел вдаль, предвкушая скорую победу, ведь к берегу осталось меньше двух сотен арда'нг. Отсюда арбалетчики уже могли обстреливать вражеских воинов, которые спешили к крепости. В этот миг к нему подошел один из старых рыцарей.
   - Мой лорд, - произнес рыцарь, - к нам приближаются вражеские корабли.
   Бывший король улыбнулся и ответил:
   - Мы используем их же тактику. Поставьте у входа в бухту десять кораблей. Этого времени нам должно хватить, что бы высадиться на берег. А потом, остальные наши корабли присоединятся к ним. Это будет блестящая победа.
   - Надеюсь, мой лорд. - Ответил рыцарь.
   На детском лице лорда отразилась гримаса гнева.
   - Что значит надеюсь, Сир?! Вы мне не доверяете? - Старый воин в знак примирения склонил голову, и это смягчило тон бывшего короля Орона. - Вот увидите, эта битва войдет в историю. О ней будут рассказывать детям и внукам. Будут рассказывать, как я, Эдмар Леной еще имея лишь имея двенадцать лет отроду, проявил чудеса доблести и тактики, повернув замыслы врага, против них же. А теперь идите, исполняйте приказ.
   Старый рыцарь печально улыбнулся, поклонился и пошел прочь. Улыбка воина говорила о том, что идея лорда-ребенка -- полный бред, но детский ум понял ее по другому.
   На лице Леноя заплясала самодовольная улыбка. Убежденный в своей правоте и гениальности он, гордо выпрямив спину, приготовился смотреть, как десять кораблей сдержат вражеский флот...
   И все его мечты, так же внезапно, в один миг, рухнули с недосягаемых небес на твердую землю.
   В тот миг, когда десять огромных трирем перекрыли вход в бухту, огромный железный корабль разломил их, словно бы это были не военные корабли, а небольшое карточное строение, поставленное на пути разъяренного быка, и не снижая скорости вошел в бухту, размалывая другие корабли, которые не успевали уйти от огромного железного чудовища. Вслед за железным кораблем ко входу в бухту подплыл огромный флот, но на территорию Тролльих Гаваней заплыло лишь двадцать кораблей. Остальные встали на якорь в Штормовом Море.
   Но и на этом беды захватчиков не кончились.
   С неба спустились огромные белые птицы, а на их спинах сидели воины. Птицы разламывали мачты, рвали паруса, раздирали рыцарей вместе с доспехами. Воины, сидевшие на спинах птиц исправно пускали стрелы, с каждым новым выстрелом все больше сокращая количество своих врагов.
   И лишь теперь маленький лорд понял, что проиграл. Что все они обречены...
   ***
   К тому времени, пока Дорок нашел хоть какой-нибудь уцелевший пирс, что бы пришвартовать к нему железный корабль, бой уже окончился. На уцелевшие гавани спешили выжившие воины, дабы встретить и приветствовать тех, кого они так долго ждали. Тех, кто приплыл из неведомых земель, дабы принять последний смертельный бой. Тех, кто пришел к ним на помощь в трудный момент.
   На пристань, к которой причалил железный корабль вышли все правители вольных народов.
   Дорок, посмотрел через борт корабля и, увидев встречающих, помахал им рукой, после чего произнес:
   - Эй, народ, вы бы отошли маленько, а то чего доброго раздавим вас к вшам собачьим.
   Когда правители отошли, Дорок повернул какой-то рычаг, и тяжелый металлический трап плавно спустился на деревянный пирс, разломив его, и оперевшись на камни пристани.
   В образовавшемся проходе появились те, кто плыл на железном корабле.
   Впереди шла Лианна, а за ней все остальные.
   Какой-то старый, толстый умертвие, осмотрев прибывших, куда-то ушел.
   Девушка-оборотень спустилась по железному трапу, подошла к правителям вольных народов, поклонилась и произнесли:
   - Приветствую вас, благородное собрание. Я Лианна, дочь Гресоара, правителя Вольстрима. Изгнана из родных лесов за неподобающее поведение. Позвольте мне представить вам моих друзей. - Лианна отступила немножко в сторону так, что бы все смогли разглядеть прибывших на железном корабле. - Меня и Дорока вы знаете. - Волчица показала рукой на красивую черноволосую девушку. - Это Тайрин. В настоящий миг она единственный законный лидер Умертвий. - Лианна продолжала говорить, и ее рука плавно перемещалась, указывая то на одного то на другого из ее друзей, которые после этого легонько кланялись, и отступали в сторону. - Илрон, адепт третьего курса Академии, и его юная ученица из Старого Мира -- Шел. Элд Рэнн, король Старого Мира, который привел нам на помощь сто тысяч кораблей, полных воинов и боевых орланов. Лиэн и Алайя, из поколения потерянных Волков. Они помогли мне открыть свои глаза, и найти тот единственный путь, которым мы должны пройти, дабы остановить врага. - Наконец, река Лианны остановилась на девушке, которая была похожа на нее, словно отражение в зеркале. - Вия Иллей, королева Старого Мира, и наш единственный шанс остановить Ниагара.
   Когда Лианна окончила представлять членов своей стаи, вперед вышел старейший их волхвов Вольстрима, он поклонился и произнес:
   - Я, Аррон, старейший из волхвов Вольстрима, а это правители вольных народов Материка. - Аррон называл имена и правители, делая шаг вперед, кланялись пришельцам. - Ронар, гурр Драконов. Триорд, вождь троллей. Гримм, король гномов. Унгранг, вождь орков. Тамриэль, король эльфов... - Вид многих правителей был столь причудлив, что Вия и Элд открыто разглядывали их. Аррон, тем временем, спокойно продолжал: - Дроб Мудрый, магистр боевой магии высшей степени, временный глава совета Академии магии, науки и воинского искусств. Ирона, королева Аранты. Мы все рады вашему прибытию, и благодарим вас за помощь. - Когда официальная часть была завершена, Аррон подошел к Лианне, крепко обнял и произнес: - Я рад, что ты жива. Извини меня за то, что отправил тебя в столь сложное путешествие. Это испытание было б не под силу даже сильным и опытным Волкам. Но теперь я вижу, что не ошибся в тебе, что принял правильное решение.
   Лианна удивленно посмотрела на Волхва, и ответила:
   - Ушам своим не верю! Разве старейший из волхвов Вольстрима хоть раз усомнился в правильности своего решения?!
   Голос девушки-оборотня звучал весело, и это заставило Аррона улыбнуться. Но, улыбка быстро стерлась с его лица, и он тихо ответил:
   - Это случилось лишь раз. Когда Мойше сказал, что ты погибла...
   Последних слов волхва Лианна не услышала. Как только она услышала имя старого друга, сразу же повернулась к Тайрин.
   - Ты слышала?! Мойше жив!
   Они обнялись, и словно маленькие девочки, начали кружиться в веселом танце, прямо на пристани. Проходившие мимо уставшие воины с непониманием смотрели на двух веселящихся девчонок. И остановить их поток чувств смог лишь знакомый голос:
   - Тайрин, Лианна?! Да пусть меня съедят на обед мертвяки, если кто-то скажет, шо вы не самые живучие и везучие нелюди в мире...
   Договорить Мойше не успел. Две девушки, одна оборотень, другая -- умертвие, повисли на его шее, едва не свалив на камни пристани.
   От преждевременной второй смерти умертвие спас другой голос:
   - Тебе, Мойше, нужно заводить меньше друзей. Ведь если каждый раз при встрече тебя будут так обнимать ты не доживешь до своего тысячелетия.
   Услышав знакомый голос, Лианна повернулась к нему, и увидела Килдгара, который стоял в компании неизвестного мужчины у основания отвесной скалы. Рядом с ними стоял огромный белый орлан и спокойно чистил перья.
   Девушка оборотень подошла к Килдгару, и произнесла:
   - Я думала, что ты погиб...
   - Я тоже так думал. - Ответил ей оборотень. После этого он повернулся к птице, и погладил жесткие перья. - Он спас мою жизнь.
   Лианна вплотную подошла к Килдгару, нежно взяла его за руку и, посмотрев в его глаза, произнесла:
   - Прости, что не поверила тебе там, в Алиоре.
   Килдгар нежно взял руку Волчицы в свои ладони и ответил:
   - Тебе не зачем извиняться передо мной. Это я виноват в тех бедах, что выпали на Материк, да и на твою судьбу, и просить за это прощение. - Килдгар замолчал на несколько мгновений, и лишь потом продолжил: - Тогда, на краю обрыва я все понял, осознал, как я был не прав. Один из нас должен был тогда погибнуть. И я сделал свой выбор. Я уже смирился со смертью, но судьба дала мне второй шанс. И я использую его. На этот раз я все сделаю правильно.
   Ответить Лианна не успела, к ним подошел Аррон, и произнес:
   - Вы сможете поговорить позже. Сейчас, когда вся твоя стая собралась, вы должны присоединиться к нам. Сейчас мы поедим, что бы набраться сил после трудного боя, а потом решим, что нам делать дальше. Как победить врага? Воины соберут павших друзей, а врагов сожгут на кострах. Завтра мы отправим ушедших в последний путь, как того требуют обычаи народов. А когда солнце войдет в зенит, не зависимо от того, какое решение мы примем сегодня -- начнем готовиться к войне. К последнему бою с Ниагаром...
   Место для собрания расположилось не далеко от Тролльих Гаваней, в небольшом круглом ущелье, поросшем мягкими травами, и окруженном отвесными скалами. В центре ущелья стоял огромный каменный стол, на который человеческие женщины и Волчицы ставили простые, наспех приготовленные угощения.
   Здесь была простая солдатская каша, сваренная из пшеницы и сдобренная кусочками жаренной свинины. Сало с луком и чесноком, квашенная капуста. Свежий, душистый хлеб и красное вино. Для эльфа, который не ел мяса, принесли фруктов и овощной салат.
   День окончательно отвоевал свои права у ночи, и утомленные боем правители вольных народов сели за стол. Они ели молча, не говоря ни слова. И лишь когда все наелись, и женщины, собрав грязную посуду, покинули место совета, со своего места поднялся Аррон. Достав из кармана вторую часть Знака Жизни. Он положил ее в центре стола и произнес:
   - Благородное собрание, наши друзья, несмотря на все трудности испытаний, которые свалились на на них, смогли достать оружие, которое поможет нам победить в этой войне.
   Правители вольных народов с любопытством смотрели на странный полудиск. В конце концов Гримм не выдержал, и ударив кулаком по столу, произнес:
   - Так чего же мы ждем?! Собираем войска и отплатим Ниагару его же монетой!
   - Если вы используете амулет -- погибнете. - Ответила королю гномов Лианна. - Он не способен защитить всю армию. Эта часть, которая находиться у нас, не способна даже защитить своего владельца. Она не блокирует магию, как то считалось длинное время. Она всего лишь поглощает магическую энергию. Так же, как и энергетические элементы в наших изобретениях лишь поглощают энергию солнца не используя ее, так и этот амулет, поглощая энергию, передают ее той части, которая сейчас находится у Ниагара.
   Совет затих на время, осмысливая сказанное Лианной.
   - Ты хочешь сказать, что если мы поместим этот артефакт в такое место, где не будет магической энергии, мы сможем победить? - Спросил Аррон.
   - Именно так. Если Ниагар не будет получать свежей энергии, он вынужден будет использовать ресурсы амулета. Но та энергия, которую уже смог собрать Знак Жизни за восемь столетий столь велика, что даже поддерживая миллионную армаду мертвяков, ему хватит запасов лет на десять.
   - И что же нам делать? Этой энергии ему хватит что бы стереть нас с лица мира и памяти живых. - Произнес Дроб Мудрый.
   - У нас есть лишь один выход, - ответила магу Лианна, - заставить Ниагара потратить свою энергию. Использовать ее дотла. Лишь после этого он будет не опаснее любого другого Волка.
   - И как нам заставить его колдовать? - Не сдавался Дроб Мудрый. - Для того, что бы он потратил всю свою энергию, на него придется напасть таким же количеством магии, или даже большим.
   Ответить Лианна не успела. Ее опередила Вия:
   - Розы. - Все правители посмотрели на юную королеву, не понимая, к чему она клонит. Не обращая на них внимания, Вия посмотрела на Илрона. - Отец, вы помните те прозрачные розы на корабле? - Илрон вспомнил розовый куст, который ранил кожу, испускал приятный аромат, словно живое растение, но который нельзя было срезать ножом, и улыбнулся. Это придало смелости королеве, и она продолжила: - У врага миллионная армия мертвых? Мы противопоставим им такую же армию призраков. Создайте фантомов, столько, сколько сможете, - Вия посмотрела на Лианну, Лиэна и Алайю, - а мы оживим их. Объединив силу магии, и древнюю силу Богов, ми преподнесем врагам неприятный сюрприз.
   Илрон задумался на мгновение, и произнес:
   - Это, конечно, возможно, но с другой стороны, представь, сколько магической энергии потребуется для создания армады призраков.
   Триорд ударил себя кулаком в грудь, и произнес:
   - Маг, в твоем распоряжении вся магия Туманных Гор. Так мы разобьем две головы одним ударом дубины. Мы выкачаем магию, лишив чёртового Волка подпитки, и создадим армию призраков, о которой говорила юная королева.
   Другие правители вольных народов зашумели, поддерживая решение Тролля.
   - Что ж, раз уж мы решили этот вопрос, не пора ли приступить к разработке плана нападения? - Произнес Аррон, и правители, спустившись с небес своих надежд на твердую землю реальности, замолчали. Но Аррон хотел заставить это собрание думать как единый мозг. - Что будем делать?
   - Что делать? - Ответил Унгранг. - Для того, что бы ответить на твой вопрос, волхв, мы должны узнать планы противника. Какие у него войска, и где он их держит.
   - Это не проблема, - ответил орку Аррон. - Я уверен, что Лианна сможет узнать все, воспользовавшись силой древних богов.
   - Моих сил для этого не достаточно, - ответила волхву Волчица. - Ниагар, все еще, очень силен. Даже Вия не смогла бы пробить отсюда его магическую защиту.
   - А не проще ли использовать старый дедовский способ? - Прервал девушку-оборотня Элд. - Нам удалось захватить нескольких пленных. - За время плаванья через Штормовое Море он и Вия успели изучить общий язык, и теперь могли свободно общаться с другими.
   - Так чего же мы ждем? - Ответила королева Ирона, обращаясь к королю Старого Мира. - Нужно допросить пленных.
   Не говоря ни слова Элд покинул ущелье, а спустя несколько минут возвратился в сопровождении своего названного отца Барра де Санна. Они вели какого-то парнишку лет двенадцати. Разглядев лицо пленника, Мойше странно улыбнулся, и произнес:
   - Эдмар Леной, ваше величество, какими судьбами вас занесло к нашей скромной компании?
   Триорд, оценив шутку умертвия, ударил себя кулаком в грудь, и громко рассмеялся.
   Молодой король Орона, который до этого времени старался держать гордую осанку, теперь, осознав свое положение, окончательно сник, и почти ни чем не отличался от простого дворового мальчишки, которого поймали стражники на воровстве, разве что одеждой. Глаза мальчика утратили живой огонь, и сейчас более походили на глаза мертвяков, чем на глаза живого человека.
   Лианна и Вия, почувствовав страх, который, буквально, сочился из бывшего короля Орона, подошли к нему.
   Вия ласково улыбнулась мальчику, и произнесла:
   - Не бойся нас. Мы ничего тебе не сделаем...
   - Если расскажешь нам то, что мы хотим знать. - Прервала Лианна речь королевы Старого Мира. Голос девушки-оборотня был жесток, и в нем звенел метал. Вия уже хотела остановить разозленную Волчицу, но увидев одобрительные взгляды правителей вольных народов, поняла, что в этом мире правят совсем иные законы, и если она хочет мира с этими народами, то должна соблюдать их законы. - Иначе я буду вынуждена есть тебя маленькими кусочками. - В тот же миг Лианна превратилась в огромную, снежно-белую волчицу.
   Она подошла к пленнику, и взяла в пасть, полную стальных зубов, левое запястье мальчишки.
   Штаны бывшего короля Орона сделались мокрыми выше колен, и он, потеряв последние капли самообладания, заплакал, и быстро произнес:
   - Я все скажу!!! Только не делайте мне бо-о-ольно-о-о!!!
   Темно-синие глаза Волчицы посмотрели в глаза перепуганного Эдмара
   - Рассказывай. - Приказал Гримм, поглаживая длинную бороду.
   - Что рассказывать?! - Закричал мальчишка, впадая в истерику. Но стальные зубы Лианны, напомнили о себе, заставив Эдмара успокоиться и взять себя в руки.
   - Рассказывай все, что знаешь о войсках Ниагара, и его планах. - Ответил Леною Аррон.
   Мальчишка еще раз схлынул, и стараясь не заплакать, произнес:
   - Император собрал все свои войска в Вольстрима и Элории. Его рабы строят корабли для покорения Туманных Гор. Другие рабы добывают в горах Морены камень, с которого строят в Сердце Вольстрима императорский дворец. Как только все будет готово, он отправит свою армаду сюда. Вы не сможете его остановить...
   - Посмотрим, - прервал пленника Триорд. - Если Ниагар еще не готов к вторжению, зачем же послал вас.
   - Он знает, что Тролльи Гавани не могут вместить в себе много воинов. Мы должны были захватить этот плацдарм и удерживать его до прихода основных сил, отрезав вас от Штормового Моря.
   Несколько мгновений правители сидели молча.
   - Можем ли мы доверять словам этого пленника? - Спросил Аррон.
   - Думаю, что можем. - Ответил волхву Барр де Санн. - Другие пленники рассказали то же самое.
   Когда пленника увели, вождь орков произнес:
   - И что будем делать?
   - Мы должны нанести удар прежде, чем Ниагар подготовит свои войска. - Произнесла Лианна. - И сделать мы должны это как можно быстрее. Иного шанса у нас уже может и не быть. Пусть маги создают фантомов, которых мы превратим в призраков, и тем самым выкачают магию из Туманных Гор. Амулет мы оставим здесь. Мы видели, на что способны большие громовые луки. Пусть умертвия установят их на корабли короля Рэнна, и обучат его рыцарей пользоваться ими. Если Ниагар строит свой замок в Вольстриме, мы должны напасть на него, послав туда призраков. Это заставит его использовать магию.
   - Не забывай, Волчица, что в Элории и Вольстриме сейчас находиться миллионная армада мертвяков, - произнес Унгранг. - Крестоносцы Степи, маги Коэны, да еще эти темные эльфы, будь они неладны.
   - Ты несомненно прав, и если вся эта армада соберется в один кулак, нам не поможет ничто. Даже Боги будут бессильны против такой армады. Но Элория и Вольстрим огромны. Все это войско разбросано по территории Империи и они не смогут быстро собраться. К тому же, когда Элд нападет на Элорию с моря, Ниагар будет вынужден послать часть войск туда. Именно тогда настанет время для решающей битвы. Это будет наш единый шанс напасть на дворец Ниагара и победить.
   - А если у нас не получится? - Спросил Дроб Мудрый.
   Лианна изменила сущность, и быстро одевшись, посмотрела в глаза старого мага, и печально произнесла:
   - На ЕСЛИ мы не имеем права. Мы либо победим, либо умрем. - После этого Лианна посмотрела на Илрона, - королю Рэнну нужна будет поддержка магов. Илрон, возьми самых лучших среди тех, что у нас есть, и отправлыйся с флотом на Элорию.
   Триорд ударил себя кулаком в грудь, и произнес:
   - Ты предлагаешь опасный план, но другого пути у нас нет. Тролли пойдут за тобой, Волчица.
   - Если тролли ввязались в эту авантюру, то и оркам грех стоять в стороне, - произнес Унгранг. - Мы пойдем за тобой.
   - Ниагар уничтожил мою страну, и убил тех, кого я любила, - ответила Ирона. - Ты предлагаешь нам право на месть, и мы с радостью принимаем его. Лианна, однажды ты уже сражалась с моем народом плече к плечу. Они уже знают тебя. Мечи Аранты полностью в твоем распоряжении.
   - Умертвия ступили на этот путь еще тогда, когда в Ороне Мойше повстречал Лианну, и не свернут с него до самого конца, - произнесла Тайрин. - Пусть у нас нет дисциплинированной армии, как у других народов, но на стенах Аранты и в Тролльих Гаванях умертвия доказали свою силу. Лианна, Мойше, все это время вы вели свою стаю вперед. Для нас умертвий будет честью последовать за вами и вашей стаей.
   Мойше обнял Тайрин, и тихо ответил:
   - Нашей стаи. Не забывай, шо теперь ты тоже ее член.
   Аррон поднялся со своего места, и произнес:
   - По законам Вольстрима Стая не может помогать изгнанникам. Но сейчас судьба Стаи находиться в руках двоих изгнанных. Лианна, Килдгар, вы дали нам надежду. Волки пойдут за вами.
   - Драконы и Волки издревле были вместе. Если Волки поклялись в верности тебе, то и мой народ будет тебе верен. - Произнес Ронар, обращаясь к Лианне.
   - Вы пришли нам на помощь, когда у нас исчезла последняя надежда, - ответил Элд. - Пришло время возвращать долги. Но и кроме этого нас и вашу стаю объединяет нечто большее чем долг. Илрон, теперь, когда вы стали названым отцом моей королевы, я не имею права пойти против вас. Сила Старого Мира принадлежит вам.
   Последним поднялся Дроб Мудрый, и произнес:
   - Всю жизнь я полагался лишь на магию, но последние события убедили меня в том, что магия не всесильна. Если нам суждено победить магов не используя магии, то все маги Академии и Коэны сменят волшебные палочки на обычные мечи и пойдут с вами в бой...
   Все последующее время правители вольных народов разрабатывали детали нападения. Обсуждали, кто за что отвечает, и кто что будет делать во время подготовки к решающему бою.
   Лишь когда на небе загорелись звезды все разошлись. Кто пошел спать, а кто пошел по своим делам. Илрон, попрощавшись с друзьями, пошел искать Авесту.
   Лианна попробовала уснуть, но, поворочавшись в постели, поняла, что сон безвозвратно потерян, тихонько вышла из спальни, и пройдя темным тоннелем, вышла на склон одной из гор, и сев под деревом, оперевшись на могучий ствол, начала смотреть на небо, где светили далекие звезды.
   - Знаешь ли ты, что такое звезды?
   От неожиданности Лианна вздрогнула, и повернувшись увидела Килдгара.
   - Нет. - Ответила девушка-оборотень.
   Килдгар ласково улыбнулся, и подойдя к дереву, сел рядом с Лианной.
   - Звезды, это свечи, которые зажигают ушедшие Волки. Они живут там, высоко в небесах. Они смотрят на нас. Страдают и радуются вместе с нами. Куда бы не занесло одинокого Волка, они видят его, а он может видеть их, и осознавать, что как бы он не чувствовал себя одиноко -- он не одинок. Тот кто умер -- рядом с ним, и ждет его на небесах. Он может общаться с ними. Рассказать им все, что жжет его душу. Они всегда выслушают его. К тому же, одна из древних легенд говорит, что когда из мира исчезнет последний Волк, звезды соберутся в единую стаю, и отойдут в иной мир. Мир, где не будет войн и смерти.
   Лианна улыбнулась, и посмотрев на звезды, положила голову на плече Килдгара.
   - Спасибо тебе.
   - За что? - Удивился волк с темно-каштановыми волосами.
   - За то, что спас меня в Алиоре. За то, что остался в живых, и возвратил украденный артефакт Волкам. За то, что дождался меня...
   Они сидели молча, глядя на мерцание далеких звезд. Они не говорили, ведь понимали, что тишина может рассказать значительно больше, чем слова.
   И лишь когда наступила полночь, Килдгар произнес:
   - Пришло время проститься с погибшими.
   - Да, ты прав.
   Они тихо поднялись с мягкой травы, и пошли к тоннелю. Немного поблуждав по темным тоннелям, прорубленным в толще гор, и вышли к ущелью, где уже все было готово к прощальной церемонии.
   Волки, в отличии от других народов Материка, провожали своих погибших в последний путь не днем, при свете яркого солнца, а ночью, в блеклом свете далеких звезд.
   В центре ущелья был собран погребальный костер, на который положили тела убитых Волков. Выжившие члены Стаи выходили с тоннелей, и принимая волчью сущность, собирались в большой круг, возле погребального костра.
   Лианна и Килдгар изменили сущность, и присоединились к Стае. Когда все собрались, в центр круга, к погребальному костру, вышел Аррон. Старейший из волхвов Вольстрима был в эту ночь единственным Волком, который пока не изменил сущность.
   В одной руке Аррон держал зажженный факел.
   Он не торопясь посмотрел в глаза живых Волков, стараясь не пропустить никого из них, и лишь после этого громко произнес:
   - Благородная Стая! Произошла трагедия, которая навеки останется в нашей памяти и наших сердцах. Этой ночью мы провожаем в последний путь двадцать пять молодых Волков. Они жили за законом Стаи и умерли, защищая ее. Их тела мертвы, но души бессмертны. Этой ночью они зажгут на небе двадцать пять новых звезд, которые будут сиять до тех пор, пока по земле ходит хотя бы один Волк. Так пусть же будет их последний путь легким!
   После этого волхв бросил факел, и вспыхнул яркий костр, сжигая тела умерших оборотней. Аррон несколько мгновений смотрел на пламя, а потом, изменив сущность присоединился к Стае.
   Пока горел костер все Волки сидели тихо, наблюдая за огнем. И лишь когда от костра куча горячего жара и золы, они подняли головы к небесам и протяжно завыли. И этот вой был полон их скорби, печали и боли по загубленным молодым жизням.
   Вой эхом летел к небесам, и казалось, что далекие звезды воют от скорби, вместе со своими живыми нащадками-Волкими.
   И лишь когда зоря тронула небеса, Волки начали расходиться.
   Лианна и Килдгар изменили сущность, быстро оделись, и Килдгар произнес:
   - Они избрали тебя своей правительницей. Теперь ты отвечаешь за их безопасность. Ты должна отдать дань уважения другим народам и разделить их боль.
   Лианна и сама это понимала, но знала, что ее измученная войной душа не сможет справиться с таким сильным потоком печали.
   - Я не смогу одна выдержать все это. Мне нужна твоя помощь.
   - Тогда пошли. - Ответил Волчице оборотень, и взяв Лианну за руку, повел к одному из горных потоков.
   Они пошли к ущелью, где уже собрались умертвия, и со слезами на глазах, не стесняясь своих чувств, поедали остатки своих убитых друзей. Килдгару и Лианне пришлось произнести прощальные слова, и съесть по кусочку прогнившего мяса. Лианна, которая уже имела опыт такого угощения на стене Аранты, с достоинством выдержала это испытание, а вот для Килдгара такая трапеза была не только испытанием, но и настоящей пыткой для его желудка.
   Когда последний кусочек исчез в желудках умертвий, начался традиционный пир. К этому времени умертвия успели наготовить множество блюд и, поставив деревянные столы, накрыли их. Они ели, пили и шутили, дабы новая жизнь их убитых друзей была горя, и полна беззаботного веселья.
   Побыв немного на пиру умертвий Лианна и Килдгар пошли к людям.
   Для погребения своих павших собратий люди выбрали плавный склон одной из гор. Они вырыли огромную яму, куда положили своих убитых.
   Лианна и Килдгар пришли к тому времени, когда служитель Богов оканчивал читать погребальную молитву. По ее окончании люди брали горсть земли и бросали ее в яму.
   К тому времени, когда Волки смогли подойти к могиле, и бросить по горсте земли, яма уже была засыпана. Когда последний человек бросил свою горсть земли, курган над могилой уже был выше, чем окружающие его деревья.
   После погребения людей Лианна и Килдгар пошли к троллям.
   Для погребения своих погибших, тролли выбили в скале огромную дыру, и к тому времени, когда Волки пришли к ним, уже заносили туда покойников.
   Когда последний из усопших зелено-кожих гигантов обрел свое место упокоения, Триорд ударил себя кулаком в грудь, и произнес:
   - Они сражались с врагом не зная усталости, и умерли как истинные Тролли. Пусть они теперь отдохнут в недрах этой скалы!
   После этого Тролли завалили искусственную пещеру осколками скал, и отправились поминать покойных.
   А Лианна и ее темно-каштановый спутник пошли дальше.
   В следующем ущелье они попали на погребение орков.
   Будучи еще в школе Лианна читала о похоронных традициях орков, но никогда не думала, что все это ей придется увидеть воочию.
   Для орков не было никакой разницы между жизнью и смертью, и для них смерть была обычной частью жизни. Они не боялись ее, и никогда не скорбели о своих погибших. С каменными лицами, лишенными любых чувств, они собрали своих погибших в огромную кучу. Сперва орки хотели их сжечь, но они уж очень не хотели брать в руки топоры, дабы нарубить дров.
   Не видя иного выхода, Унгранг пошел к Мойше, и взяв у умертвий несколько десятков бочек пороха, подорвал убитых, вместе с ущельем.
   После этого орки возвратились к своим делам.
   В самом конце скорбного пути Волки посетили Драконов.
   Драконы провожали своих ушедших не в ущелье, на заснеженной вершине горы. И здесь, на ее склонах было полно скорби.
   И этой скорби было два объяснения:
   Во-первых, несмотря на то, что Драконы жили лишь на несколько столетий больше чем люди, дети у них рождались редче, чем у Волков или эльфов. Они умели ценить жизнь, и смерть даже одного Дракона, обращалась трагедией.
   А во-вторых -- они не верили в жизнь после смерти. Драконы всегда говорили, что смерть -- это на всегда.
   Они положили пять своих убитых сородичей на заснеженной вершине горы, обложив тела цветами и ветками деревьев. Когда пришло время, каждый Дракон, подходил к умершим, ложили на их тела собранные собственными руками цветы, и не говоря ни слова уходили прочь.
   Зная эти особенности похоронного ритуала Драконов, Лианна и Килдгар, пока поднимались на вершину горы нарвали по пять букетов летних цветов, украсив их дубовыми ветками.
   Они положили свои цветы на тела убитых Драконов, и пошли прочь, как этого требовал обычай самого старого народа Материка.
   Когда все Драконы попрощались со своими братьями, и ушли прочь, на вершине горы осталось лишь пять курганов из цветов и веток, внутри которых нашли последнее пристанище тела пяти мертвых Драконов. А ближайший снегопад, должен был на веки скрыть и сами курганы от посторонних глаз.
   После этого, Драконы собрались в огромной пещере, и не говоря ни слова, начали заливать горе алкоголем...
   Увидев все это, и прочувствовав всю боль народов ее армии, Лианна, внезапно, почувствовала такую сильную усталость, что Килдгару, буквально, пришлось нести ее на руках.
   Возвратившись в пещеру, которая временно заменила изгнанникам дом, они легли в постель, сделанную из кучи соломы. Лианна положила свою голову на грудь Килдгара, и слушая ритмичное биение сильного, Волчьего сердца, уснула...

Элория

   Здесь никогда не было городов, ибо эльфы, которые раньше населяли эти земли, предпочитали свободу и просторы лесов, каменным застенкам городов. Здесь никогда раньше не было камня, ведь старые властители Элории предпочитали жизнь и магию, а не смерть и грубый камень. Раньше здесь буяли огромные леса...
   Но теперь все изменилось.
   Древние деревья срубались, и с них строили множество кораблей. То, что небыло ипользовано, попросту сжигалось в огромных кострах. На месте древних лесов остались лишь пни, у которых то и дело можно было увидеть искалеченные тела рабов, погибших на лесоповале от несчастных случаев, или от непомерного труда.
   Из далеких гор Морэны прибывали камни, и на берегу Штормового Моря строились укрепления. Хоть и Ниагар не верил в серьезность нападения остатков вольных народов, решил немного подстраховаться. Ведь те войска, что он отправил в Тролльи Гавани так и не вернулись. От них не пришло ни одного сообщения. Лишь те эльфы, что перешли на его сторону изменились, словно по мановению волшебной палочки, или по злой воли обезумевших Богов. Все это тревожило Ниагара, и заставило задуматься.
   И он сделал выбор. Он не стал рисковать, посылая войска в Туманные Горы, где на каждой горе сможет укрыться небольшой отрят противников, и сдерживать его армаду очень долго. Он решил принять бой в на открытой местности. На своей территории.
   Но лично Ниагар не руководил постройкой укреплений. У него были более важные дела.
   И вместо Императора всем этим управлял высокий худой старик, с длинной седой бородой. Он был магом. Одни м их сильнейших магов человечества. Это был старый ректор Акадамении. Тот, кого считали пропавшим безвести.
   Он сидел в недавно построенной башне, за грубим столом. За тем же столов сидели два его помошника.
   - Ронд, - обратился Ректор к невысокому толстяку, - вскоре они нападут. Здесь будет настоящий ад. И если мы хотим сохранить свое положение, и попасть под горячую руку Императора, мы должны победить.
   - Мой лорд, - ответил толстяк, - с чего вы это взяли?
   Ректор посмотрел на своего помощника тяжелим взглядом, но, все же, ответил.
   - Я тридцать лет руководил Академией магии, науки и воинского искуства. Неужели ты считаешь, что я смог бы удержаться на этом посту столь долго, если бы не был сильнейшим из человеческих магов? Да, враг у нас сильный, и он многому научился за это время. Мне было трудно прорвать их защиту, но я все же это сделал. К завтрашнему утру они будут здесь.
   - Тогда нужно предупредить Императора. - Произнес второй помощник.
   - Я уже сделал это, и к нам идут все войска, что сейчас находятся в Элории. - Старик некоторое время молчал, а потом, вновь, обратился к Ронду. - Сколько у нас кораблей?
   - Двадцать тысяч.
   - Отправте половину из них в открытое море, немного южнее от нас. И пусть находятся там до тех пор, пока враг не нападет. И еще, пусть рабы продолжают строить корабли. Пусть повстанцы считают, что нам неизвестно об их планах...
   Ниагар
   Знакомое еще с детства Сердце Вольстрима теперь походило на панораму жестокого побоища. Тысячелетние дубы были срезаны и выкорчеваны. Деревья рядом с ними тоже пошли под корень. Еще недавно цветущий сад жизни и деревьев, превратился в голую пустыню, усыпанную битым камнем, кровью и костями погибших рабов.
   В центре этой искусственной поляны возвышался недостроенный замок. Скорее, даже целый город. Центральная башня высотой в две сотни ард, уже была готова. Вокруг нее расположились пять башен поменьше, высотой около ста ард. С центральной башей они соединялись огромными каменными мостами, а между собой -- огромной стеной, которую все еще достраивали рабы.
   Город-дворец был столь огромен, что в его внутреннем дворе могла разместиться если не вся миллионная армия Империи, то ее добрая половина точно...
   Рабов заставляли обрабатывать огромные камни, а потом, буквально вручную, затащить их на стену, где маги сплавляли их с уже готовой конструкцией. Эту технологию применяли еще в Древней Империи. Но современным мастерам было далеко до мастерства древних строителей. Веди в жилах людей и темных эльфов текла обычная кровь, а не огонь. Они не умели использовать эту стихию столь виртуозно, как Заклинатели Огня. К тому же камни не были идеально ровными. Это были грубообработанные уламки скал. Швы между камнями не были ровными, а в тех местах, где грубые камни не прикасались друг к другу, так и остались ничем не заделанные пустоты.
   Тем не менее, рабов заставляли работать день и ночь. Без перерывов или отдыха. И лишь когда изнеможенный адским трудом раб, без чувств падал на черную землю, его попросту оттаскивали в сторону, что бы не мешал работать другим рабам. И если через пять часов он не мог подняться и продолжить работу, его попросту убивали, и оставляли на поживу мертвякам, сторожевым псам, бродячим хищникам и озверевшим от голода рабам.
   Этой ночью они должны были окончить строительство дворца Императора, и погонщики гнали рабов с удвоенной силой. И даже сем император, в сопровождении своего верного, одичавшего от наркотика Атора, взошел на стену, дабы проконтролировать процесс.
   Когда рабы установили последний камень, и маги приплавили его, Ниагар улыбнулся сам себе, и подойдя к уставшему Гресоару, произнес:
   - Ity' zoumd g'atiyr allor arbaesresth miy'ar aadwar. Aerday' brweonary' imperior ewd hir' tsellers g'ate go int a'dgand. Esthday', brair vsfhodesth, g'atiyr bselioirw nowary' day'. Day', int wtennesth g'atesth soarreyu miy'ers tsellers. Ewd arbaesresth ity'ar zoumd. Lianirers Imperior g'atesth tbittoryu, ate'arr tcio int hir' haxhedt, ewd csoonairi ami.
   - Они проклянут тебя и твою адскую стройку. Они будут плевать в сторону твоего дворца, - ответил Ниагару старый правитель Вольстрима.
   Слова старого правителя вызвали гнев на лице императора.
   Ниагар тяжело вздохнул, пытаясь унять свой гнев, а потом обратился к темным эльфам:
   - Прикуйте его в подземельях центральной башни. - После этого Ниагар повернулся к Гресоару, и вновь произнес на древнем языке волков: - Ate tcio dta fhod day'ar. It eendt dwarr, ixh u art aur vsfhod. Ate drtwtair.
   Ниагар еще некоторое время стоял на вершине стены, смотря на царившую вокруг дворца свалку. Его мозг говорил, что победа близка, ведь те, кто спрятался в Туманных Горах не смогут противостоять силе Его армии. Но, с другой стороны, врожденное чутье Волков, буквально, кричало об опасности, поселяя в душе Ниагара противный страх. Чувство, которое он ненавидел еще с детства, и которому никогда не позволял выйти из глубины своей души. Чувство, которое недостойно правителя великой Империи. А причиной этому стало краткое магическое сообщение из Элории:
   "Враг близко. Завтра с рассветом они нападут."
   Появление этого чувства вызвало гнев в сердце Ниагара, и он, еще раз посмотрев на царивший вокруг бардак, и отдыхающих рабов, усилил свой голос с помощью Знака Жизни, произнес на общем языке, щедро сдабривая свою речь словами тролльего диалекта:
   - Какого лысого достоинства тролльих Богов вы тут разлеглись?! ... ! Если к ночи вы здесь не наведете идеальный порядок, я вас, ..., всех сожгу к ... матери демонов Преисподни!
   Услышав грозный голос Императора, погонщики начали пинками и кнутами поднимать рабов, сгоняя их со стены во внутренний двор, а потом выгоняя их за пределы дворца.
   Удовлетворенный действиями своих рабов, Ниагар немного успокоился, но противный страх не спешил уходить. Взяв в руки амулет, и настроив связь со всеми магами, которые теперь командовали его многочисленными отрядами, произнес:
   - Славные воины Империи, нас много, и когда мы вместе -- нас никто не одолеет. Поэтому я приказываю всем отрядам в Вольстриме явиться в мой замок до наступления ночи. Остальным отрядам немедленно отправляться к гаваням в Элории. Те кто не явиться во дворец или к морю до наступления темноты будут объявлены дезертирами, и преданы справедливой казни.
   После этого император спустился во внутренний двор замка, где его уже ждали трое рыцарей. Рядом с ними стоял какой-то пленник с мешком на голове.
   Ниагар безразлично посмотрел на пленника, и произнес:
   - И что сделал этот несчастный?
   - Он хотел поднять мятеж среди попов. Всех его подельников мы повесили у входа в центральный храм Степи, а его, как главаря бунта мы привели к вам.
   Теперь Ниагар с удивлением посмотрел на нерадивого попа.
   - Вы отлично послужили Империи и будете вознаграждены за это, - произнес Император, обращаясь к рыцарям. После этого он сорвал мешок пленника, и разглядев его лицо, произнес: - Антоний, какая приятная встреча.
   - Изыди, отродье Ада, - произнес истинный глава церкви Степи. - Твоя магия бессильна перед словом Божьим!
   Только теперь Ниагар заметил на шее Святого золотой полудиск. На мгновение страх поселился в душе Императора, ведь имея вторую часть Знака Жизни, Антоний и в самом деле мог убедить попов в своей правоте, и даже продемонстрировать это.
   С другой стороны, холодный разум подсказывал, что будь все так на самом деле, группка рыцарей, даже если бы им помогали маги, не смогли бы подавить мятеж.
   Осознание этого возвратило холодное спокойствие в душу Ниагара. Он сорвал с шеи Антония бесполезное золотое украшение, и бросив его на землю, с улыбкой произнес:
   - Неужели ты действительно столь глуп, если думал, что меня сможет остановить бесполезный кусок золота? Даже если б ты и владел истинным осколком Знака Жизни, он, все равно, тебе бы не помог. Ты не Волк. Ты всего лишь глупый человек, возомнивший о себе чёрт знает что. - Сказав это, Ниагар посмотрел в глаза Святого.
   Взгляд черных глаз Императора заставил Святого Антония съежиться. А в тот же миг он почувствовал, что горит изнутри.
   С глаз, ноздрей, рта, ушей и места немного ниже спины вырвалось яркое белое пламя. А спустя несколько мгновений на грязный пол внутреннего двора города-замка, упала пустая кожа.
   Ниагар безразлично посмотрел на лежащую у его ног кожу, и обратился к одному из рыцарей:
   - Повесьте ее в моем тронном зале. Пусть все видят, что ждет предателей.
   После этого Ниагар пошел в центральную башню своего дворца, где до самого вечера наблюдал за тем, как во внутренний двор собираются его войска. Из окна тронного зала Император мог видеть окружающие леса. В еще недавно зеленные кроны, неумолимое время вплело золотые и красные нити, предвещая скорый приход осени...
   К вечеру на небе появились тучи, предвещая скорое наступление дождей, которые всегда налетали на эти земли в конце лета. Ниагар понимал, что время для атаки Туманных Гор упущено. Ведь когда дожди приходили на Материк, Штормовое Море, словно подтверждая свое имя, делалось абсолютно не проходимым. Даже бесстрашные эльфы и лучшие мореходы Материка -- Драконы, в эти дни старались быть подальше от непредсказуемых вод разгневанного моря.
   И его враги выбрали идеальный момент для атаки. Но не для отступления. В случаепоражения они не смогут уйти. Не успеют.
   А значит, они будут драться до конца...
   И лишь когда последний лучь дня растворился в ночной мгле, а тяжелые тучи скрыли звезды, сделав ночь необычайно темной, воины опустили тяжелые ворота, запечатав вход в дворец. Ниагар взял в руки свой амулет, и проверил, все ли отряды явились.
   Отряды мертвяков и темных эльфов были в полном составе. А вот людей пришло чуть более половины. С остальными не было связи.
   Это насторожило Ниагара, ведь отсутствие связи могло означать лишь одно: они либо погибли, либо присоединились к врагам. В любом случали это означало, что враг где-то рядом.
   И как не пытался Император обнаружить их, что-то блокировало его мощный магический поиск. Что-то, еще более сильное, но не магия.
   Противный страх вновь напомнил о себе, но разум опять взял верх:
   "У них нет столько сил, что бы тягаться с силами моей армии и Знака Жизни, - сказал себе Ниагар, - это лишь вызванная страхом паническая истерика. Пусть в Туманных Горах много народов, но у них мало кораблей. Они не смогут доставить сюда все свои войска."
   И тем не менее, до самого утра, Император не мог сомкнуть глаз. А с первыми лучами нового дня он, с ужасом заметил, огромное количество гигантских птиц, что стремительно приближались к замку. В тот же миг, из окружающих лесов стали выходить вражеские войска. Среди них Ниагар смог разглядеть людей, Волков, эльфов, гномов, троллей, Драконов, умертвий и еще каких-то странных прозрачных существ, похожих на сказочных призраков...
   Вольстрим/Элория.
   Следуя плану нападения, они тихо пробирались лесами Вольстрима, приближаясь к заветной цели. Их защищали от магического взгляда Ниагара силы древних Богов. Они опасались лишь одного -- быть обнаруженными патрулями Империи. Что бы избежать этого, шли они маленькими группами, изображая рабов, ведомых своими погонщиками, или обычные военные отряды Империи.
   Труднее всего было переправить таким образом Драконов. Поэтому их всех отправили вместе с королем Рэнном для атаки на гавани Элории. Лишь Дорок, да еще с полсотни драконов наотрез отказался покинуть своих друзей-Волков.
   В первые дни их удивила самоуверенность Ниагара, ведь никто на них не обращал никакого внимания. Даже на те отряды, в состав которых входили призраки, гномы, орки или тролли.
   Хоть как бы сильно не болело сердце Лианны, когда ее отряд-стая, проходили мимо лагерей рабов, она понимала, что не имеет права выдать себя. Каждый раз ее темно-синие глаза были полны слез...
   И каждый раз она силой удерживала себя от необдуманного поступка.
   И когда все войска собрались невдалеке от Сердца Вольстрима, одна весть поломала все их планы...
   Сначала, спрятавшись в чаще Вольстримских лесов, они увидели потоки мертвяков, людей и темных эльфов, которые сбегались к Сердцу Вольстрима, где сейчас возвышалась уродливое каменное строение.
   Еще во время подготовки вторжения, Илрон научил некоторых магов читать чувства других, и вплетать свои чувства в магические арканы. Это и позволило армии вольных народов поддерживать постоянную связь, не опасаясь, что их обнаружат маги Империи или сам Ниагар. Даже Элд Рэнн, наконец-то, научился поддерживать связь с помощью чувств.
   Поняв, что их план раскрыт план, Лианна передала это Илрону, а он королю. Но отступать было уже поздно. Слишком многое поставленно на кон.
   Еще за месяц до того, как должено было начаться нападение, воины вольных народов Материка маленькими группами проникали в Империю, занимаясь диверсионными работами и партизанской войной: то убить отделившийся одинокий отряд мертвяков или поднять бунт среди рабов; подготовить место для будущего вторжения и укрепить по возможности эти позиции...
   И сейчас они все ждали рассвета.
   - Я не могу понять, как Ниагару удалось узнать о нас, и о наших планах. - Говорила Лианна, сидя на поляне, где и проходил совет. - Ни одно заклятье не смогло бы пробить нашей защиты...
   - А он и не использовал магии, - Перебил Волчицу Мойше. - Когда магия бесполезна, и когда все эти древние навороты не приносят пользы, лучше всего довериться тому, шо подарено нам природой.
   - Тем не менее, как то же Ниагар узнал о нас, иначе бы не созвал свою армаду сюда. - Ответил умертвию Дорок.
   - А он и не знает о нас.
   На несколько мгновений на поляне повисла тишина, которую прервал голос Тамриэля:
   - Ты уверен в этом?
   Мойше тяжело вздохнул, и ответил:
   - Я всегда говорил, шо эльфы проколдовали последние мозги еще тысячу лет назад. Он не знает о нас, но чувствует опасность. Ниагар Волк, и так же, как и все другие Волки, способен учуять опасность за тысячу г'ард. К тому же, подумайте сами, если бы он знал о нас -- давно бы уже натравил свою армаду, оставив от нас лишь воспоминания.
   Все члены совета замолчали, признавая правоту умертвия. Ведь это, действительно, было единственное объяснение.
   - Что ж, раз мы это выяснили, может займемся делом? - Спросила Вия. - Что делать дальше? Враг закрылся в своем дворце, и если мы не заставим его колдовать -- все погибнем.
   - Главное, что бы призраки смогли попасть во внутренний двор, - ответила Тайрин. - Это заставит Ниагара Выйти из убежища, и растратить свою магию. Осталось лишь придумать, как нам доставить их на ту сторону стены.
   - Они же призраки! - Ответил Дорок. - У них нет плоти, а значит, они смогут пройти сквозь стену!
   - Боюсь, мой друг-Дракон, что именно в этом кроется вся проблема. - Ответил Дороку Дроб Мудрый. - Я тут легонько просканировал стены, и вот что выяснил: стена сделана из обычного камня. Ни кокай дополнительной магической защиты. Но сам способ строения имеет некий подвох. Для того, что бы соединить камни, использовался мощный аркан огня. Остаточная энергия попросту сожжет всех призраков, которые попытаются пройти сквозь стену.
   Услышанные вести внесли смятение в ряды правителей вольных народов. Они начали наперебой высказывать свои предложения, одно глупее другого. Дошло даже до того, что Триорд предложил перебрасывать призраков за стену с помощью катапульты, или громовых луков умертвий, которые помимо установки на корабли короля Рэна привезли сюда для штурма дворца Императора.
   Лианна, слушавшая все это, невольно отвернулась. Ее взгляд остановился на Килдгаре, которому надоело слушать бред уставших от войны правителей, отошел в сторонку, и легонько гладил своего орлана по жестким перьям. Решение, сразу же возникло в голове Волчицы, и она, улыбнувшись, произнесла:
   - Мы сбросим их с неба. - Правители замолчали и уставились на Лианну. Девушка-оборотень, не обращая внимания на непонимающие взгляды, продолжила: - Призраки, как и любые другие фантомы созданные магией, бесплотны, и могут проходить сквозь материю. В то же время, в каждом из них есть частичка наших душ - наши чувства, что позволяет им контактировать с живыми. Они не имеют веса, поэтому не станут обузой или лишней ношей для птиц. Завтра, как только мы пойдем в бой, каждый всадник орлана, возьмет на спину своей боевой птицы по одному призраку. Как только орланы окажутся над дворцом, призраки спрыгнут . В этот миг, мы, живые, должны атаковать стены и ворота. Главное, что бы до самого начала боя враг не узнал, сколько нас есть на самом деле...
   Когда совещание окончилось правители начали расходиться по своим делам -- готовить последние штрихи перед утренней атакой.
   Прежде чем уйти из поляны, Унгранг подошел к Лианне.
   - Мы правильно сделали, что доверились тебе, Волчица. Твой ум может спасти нас...
   - Или погубить. - Тихо ответила Лианна, вслед удаляющемуся орку.
   Все разошлись, а Лиана и Килдгар остались на поляне. Оборотень похлопал орлана по шее, и тот куда-то улетел.
   Они тихо сидели, смотря на мерцание звезд. Говорить не хотелось, и каждый думал о завтрашнем дне.
   И лишь когда перевалило за полночь, Лианна тихо спросила:
   - Тебе страшно?
   Некоторое время оборотень с темно-каштановыми волосами молчал, а потом ответил:
   - Когда Мойше мне сказал, что ты погибла, я смирился со смертью, и ждал ее прихода. Мне не было страшно. Но теперь, когда ты вернулась и мы вместе, я боюсь лишь одного. Боюсь, что бой пройдет не так, как мы планировали, и я больше никогда тебя не увижу, не смогу посмотреть в твои глаза, притронуться к твоим волосам. Не смогу сказать, как сильно люблю тебя.
   Лианна положила свою голову на плече Килдгара.
   - Сегодняшний день решит все. Будем ли мы вместе жить в новом, свободном мире, или же смотреть с небес на наших порабощенных друзей, оплакивая их судьбу и проклиная Ниагара.
   Девушка-оборотень посмотрела в глаза Килдгара и, впервые, позволила ему поцеловать себя.
   Они больше не говорили, а просто сидели и смотрели на звезды.
   И лишь под утро к ним подошел какой-то рыцарь, и произнес, обращаясь к Килдгару.
   - Милорд, все готово. Скоро нужно начинать бой. - Увидев Лианну, которая сидела рядом с оборотнем, рыцарь улыбнулся, и продолжил: - у вас прекрасная спутница, Милорд...
   - Мардак, - ответил рыцарю Килдгар, - я же просил не называть меня лордом. - Увидев довольное компонентом лицо Волчицы, оборотень смягчился, и ответил: - Спасибо тебе, друг. Пойдемте, нам действительно пора.
   Они пошли к краю поляны. Килдгар и Лианна шли, держась за руки. Увидев это, Мардак улыбнулся, и произнес:
   - И все таки, моя мать была права.
   - Это точно. - Ответил рыцарю оборотень.
   - Что он имеет ввиду? - Непонимающе спросила Лианна.
   Килдгар лишь улыбнулся своей возлюбленной, и ответил:
   - Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю. Но не сейчас. У нас есть другие заботы.
   - Ты прав. - Ответила Волчица, и крепче прижалась к Килдгару.
   Когда они пришли на поляну, с которой отлично просматривался замок. На поляне их уже ждали Вия, ее верный охранник лорд Уор Слэй, Лиэн, Алайя и семь орланов, среди которых Лианна узнала Арда'алона -- орлана, принадлежащего Килдгару.
   Оборотень с темно-каштановыми волосами обратился к своему другу:
   - Мардак, ты не однократно доказывал мне свою дружбу. Могу ли попросить тебя, как друга, об одной услуге?
   - Все что угодно.
   Килдгар показал рукой на стоящих друзей.
   - От них зависит наша судьба. Охраняй их любой ценой.
   - Да пусть меня в преисподней бесы разорвут на мелкие кусочки, и скормят из своим проклятым тварям, если я не уберегу хоть кого-то из них до тех пор, пока бьется мое сердце.
   Иного ответа Килдгар и не ожидал. Тем не менее, положил руку на плече Мардака, и произнес:
   - Спасибо, друг. Та можешь всегда рассчитывать на меня.
   - Для того и существуют друзья, что бы помогать в трудную минуту.
   После разговора с Мардаком, Килдгар повернулся к Лианне. Он нежно обнял ее за плечи и, посмотрев в темно-синие глаза, произнес:
   - Береги себя.
   - Ты тоже... - Ответила ему девушка-оборотень. Она крепко поцеловала Килдгара, и отвернулась, стараясь, что бы он не увидел выступившие на ее глаза слезы.
   Когда Килдгар улетел, они остались одни, и молча стали ждать наступление рассвета. И они понимали, что Килдгар был прав. Ведь, действительно, судьба всех вольных народов сейчас была в их руках. Они должны были исполнить самую сложную и опасную часть плана -- убить Ниагара. И они знали, что не имеют права на ошибку.
   А с первыми лучами рассвета начался бой.
   Килдгар, в компании Амбрела Ягурана вел в бой гвардию воздушных островов, которые везли на спинах своих орланов десятки тысяч призраков.
   Дорок и его отец вели в бой Драконов, которые должны были разбить ворота Имперской твердыни.
   Дроб Мудрый вел в бой магов, а Тамриэль Эльфов. Они должны были уничтожить как можно больше вражеских колдунов, и по возможности защищать свои войска от вражеской магии.
   Мойше и Тайрин командовали умертвиями, первоочередной задачей которых был обстрел стен привезенных громадных громовых луков. Лишь после того, как они пробьют стену, вместе с призраками должны будут присоединиться к нападающим.
   Королева Ирона вела в бой своих рыцарей, которые были основной армией штурма, вместе с гномами, орками и троллями. Под ее командование встали не только воины разрушеной страны, но и беглые рыцари Коэны, бывшие рабы и дезертиры Империи...
   Начался бой. Лианна и Вия слышали крики раненых и умирающих. Они видели как льется кровь, и падают мертвые тела. Но не могли ничем им помочь сейчас. Их час еще не пришел. Оставалось лишь одно -- ждать...

***

   Всю ночь они простояли в открытоп море, немногим севернее эльфийских гаваней. На небе собирались тучи, и воины короля Рэнна молили своих богов, что бы к утру не было дождя. Ведь дождь, несомнено принесет с собой и шторм, что станет крахом для них, а зничит, и для всех вольных народов.
   Еще вечером Илрон получил сообщение от Лианны, и передал его королю. Не теряя времени, король решил получить еще один дополнительный шанс, и отправил больше тысячи кораблей по широкой дуге на юг. Они присоединятся к бою позже, и с того направления, откуда враг не ждет удера.
   Теперь оставалось лишь ждать.
   Всю ночь Илрон и Авеста простояли на корме королевского фрегата, глядя в темноту. Волны все усиливались, но до первого осеннего шторма было еще далеко. Они успеют провести этот бой. И все понимали, что не смотря на его исход, этот бой будет последним. На этот бой было поставленно все. И оставалось лишь одно -- победить, или умереть...
   Когда первые лучи рассвета тронули далекий горизонт, объединенный флот Старого Света и вольных народов Материка, ринулся в бой.
   На первый взгляд казалось, что воины Империи не ожидали нападения, и в гаванях все идет обычной жизью. Но это лишь казалось. Как только вражеский флот приблизился достаточно близко, с берега полетели огромные пульсары и зажигаледьные сниряды. Путь к берегу преградило пять тысяч кораблей, а с открытого моря, еще пять тысяч кораблей, преградили нападающим путь к отступлению. Сводобным оставался лишь один путь -- на юг.
   Но король Рэнн не попался на уловку имперских войск. Его флот быстро разтянулся по морю, выстроившись в боевой порядок, и принял бой. И лишь небольшая часть, три сотни кораблей, в состав которой входил и королевский фрегат, собралась в единый кулак, и на полном ходу направилась к берегу.
   Такого хода событий защитники Империи не ожидали, и морская линия защиты была прорвана. Корабли Старого Мира без препятствий плыли к берегу, высаживая на него войска, и возвращаясь в море, дабы продолжить бой там...

***

   - Милорд, они высадились на берег! - Закричал Ронд, врываясь в зал башни.
   - Я вижу. Но это не беда. Вскоре они все погибнут, и их флот тоже.
   Старый маг стоял у окна башни и наблюдал за боем. В море корадли топили друг друга, тараня, или разламывая их камнями из огромных балист. Но корабли врагов имели преимущество. Хоть их и было меньше, чем кораблей Империи, у них было грозное и странное оружие. Бывший ректор когда-то слышал о столь сильном оружии, изобретенном Умертвиями, но никогда его не видел, и не верил, что они смогут сделать нечто подобное, к тому же, столь мощьное, что разламывать вражеские корабли в щепки.
   На суше руцари сошлись с мертвяками, маги с магами, а Эльфы см темными эльфами...
   И вот, на юге показались корабли.
   - Все, - произнес старый маг, - им конец. Вон и наше подкрепление.
   Ронд посмотрел в окно, и задумчиво произнес:
   - Их слишком мало...
   И в тот же миг, бывший ректор с ужасом заметил, что корабли, пришедшие с юга не вступают в бой с кораблями врагов, а направились к берегу, при этом не забывая обстреливать имперские корабли.
   Старый маг еще немного постоял у окна, а потом пошел к леснице, бормоча на ходу:
   - Посмотрим, есть ли среди вас маг, хотя бы моего уровня...

***

   К рассвету оставалось еще несколько часов, но на кораблях никто не спал. На кораблях людей все суетились, готовясь к бою. На кораблях где были мертвяки, то и дело вспыхивали соры. И лишь на кораблях темных эльфов царила мнимая тишина и спокойствие.
   Но на самом деле там царил такой же бедлам, как и везде. Только никто из тех, кому не подвластна магия не мог этого заметить. Все темные эльфы общались с помощью магии.
   - Ниагар проиграет эту войну. - Произнес один из эльфов.
   - С чего ты это взял? - Ответили ему.
   - Он не смог покорить Тролльи Гавани, а теперь война пришла к нему. Удача отвернулась от него. Не знаю как вы, а я не хочу подыхать за потерявшего рассудок Волка.
   - Тогда чего же ты хочешь?
   - Того же, чего и мы все -- отомстить Тамриэлю за его проклятье.
   - Для этого нам и нужен Ниагар.
   - Нет, он нам не поможет. Он сильно ослеп в своем величии и славе. Он забыл, что для победы в войне нужны союзники. Он предал всех, кто помог ему достичь власти. Если мы хотим отомстить, мы должны заключить новый союз.
   - С кем?
   - С теми, кто однажды победил Богов.
   - Древняя Империя мертва.
   - Да, но Волки не уничтожили ее. Далеко на западе, из остатков Древней Империи возникла новая. И они тоже желают мести...
   Более тысячи кораблей с темными эльфами, развернулись, поплыли на юг.
   Видя, что эльфы покидают поле боя, другие корабли попытались остановить их. Начался бой.
   А с первыми лучами рассвета, на увлеченных боем воинов империи, налетели корабли Старого Мира...
   ***
   Ниагар стоял у окна тронного зала своего замка, когда начался бой.
   Первые минуты боя стали для него неприятным сюрпризом.
   Десятки тысяч огромных птиц заслонили утреннее небо. Ливень стрел упал на головы воинов Империи, а вместе со стрелами им на головы упало еще нечто. Нечто такое, чего не ожидал даже Ниагар...
   С виду эти существа походили на обычных фантомов, которых мог создать даже адепт первого курса Академии. Но с другой стороны, вооруженные призрачными клинками, они с легкостью разрубали мертвяков, превращая их в прах. Их клинки проходили сквозь доспехи рыцарей, разрубая живую плоть, а стальные клинки проходили сквозь тела призраков, не причиняя им и малейшего вреда.
   В тяжелые врата ударил таран. К вершинам стены приставили лестницы. Начался штурм...
   Ниагар не ожидал столь яростной атаки от воинов вольных народов, и его сердце на миг поддалось панике. Ему показалось, что он проиграл. Он не знал, как бороться против проклятых призраков, которые, всего за несколько минут истребили десятую часть его армии.
   Но, вскоре, Император заметил, что натиск фантомов ослаб. Присмотревшись повнимательнее он заметил, что мертвяки, тоже могли нанести вред призрачным врагам, разрывая их на кусочки.
   Паника исчезла, и Ниагар, взяв в руки амулет, не обращая внимания на медленно утекающую силу артефакта, приказал:
   - Пусть мертвые займутся этими призрачными ублюдками. Все остальные -- держите ворота и стены!!!
   А в следующий миг, из-за стены донесся громоподобный звук. Что-то ударило в стены, и те содрогнулись. Битый камень полетел в разные стороны. Вскоре это повторилось вновь и вновь...
   С неба летели стрелы.
   Острыми когтями птицы разрывали его воинов, или сбрасывали их со стен и башен.
   На вершины стен выбрались первые вражеские рыцари...
   В тот миг, когда тяжелые дубовые ворота, с треском, разлетелись в щепки, стены вновь содрогнулись, и рассыпались мелкой каменной крошкой, засыпая собой стоявшие во внутреннем дворе войска.
   Радостный крик донесся с другой стороны стены, и в образовавшиеся проемы хлынули враги.
   Теперь бой шел и на стенах, и во внутреннем дворе. Всё перемешалось, и наступил хаос войны.
   И тогда Ниагар понял, что если не вмешается, то непременно проиграет.
   Грязно выругавшись, он взял в руки Знак Жизни, который засиял ярче солнца, от бурлившей в нем энергии, и пошел со своего тронного зала...
   ***
   Стоя на поляне, они видели, как Драконы проломили ворота. Видели, как рухнули пробитые стены, погребая под собой сотни, а может и тысячи, врагов...
   И как войска сошлись в последнем, смертельном сражении.
   Они видели, как на поле боя появился Ниагар:
   Обезумевший Император разбрасывал вокруг себя бурлящие огненные потоки, которые сжигали не только врагов, но и его же войска.
   Один сгусток огня, отскочив от еще уцелевшей стены попал в грудь отца Дорока. Огромный гурр Драконов пошатнулся, и камнем упал на засыпанную каменной крошкой землю, придавив собой нескольких темных эльфов и мертвяков.
   И когда наступление остановилось, Лианна поняла, что медлить больше нельзя. И пусть Ниагар все еще очень силен -- если они не вмешаются, он попросту сожжет и свои войска, и все войска вольных народов. И тогда все их усилия окажутся напрасными.
   Подойдя к приготовленному для нее орлану, Лианна обратилась к Мардаку:
   - Магия не причинит нам вреда, да и тем воинам, что будут рядом с нами. Но сталь может убить любого. Даже нас. Когда мы вступим в бой, ты, и те кого ты позовешь за собой, должны будут защищать нас и себя от обычного оружия. На магию не обращайте внимания. - Лианна еще раз посмотрела на обезумевшего Нагара, и продолжила: - Когда мы вступим в бой с этим идиотом, будьте особенно на чеку -- мы не сможем защитить от магии даже себя, не говоря уже о вас.
   - Это не беда, - ответил ей рыцарь, - бывало и хуже...
   Они сели на орланов и полетели к замку.
   Уже пролетая над стеной, Мардак заметил Килдгара, и подал ему условный знак. Этому знаку его обучил оборотень, когда они еще плыли на корабле к Материку, и означал он, что нужна срочная помощь.
   Увидев жест своего друга, Килдгар взял с собой еще троих воздушных всадников, оставив Амбрела Ягурана командовать атакой с воздуха...
   ***
   Они приземлились на одном из мостов недалеко от Императора, сбросив толпившихся на мосту мертвяков, и соскочив с боевых птиц, обнажили клинки.
   - Ниагар! - Прокричала Лианна, стараясь перекричать шум боя. - Хватит этого безумия!!!
   Окончить свою фразу девушка-оборотень не успела. Когда Ниагар увидел ее и Килдгара, гримаса ненависти появилась на его лице.
   Небольшой жест рукой, и в сторону Волчицы полетел огромный сгусток огня и магической энергии. Этой силы хватило бы для того, что бы стереть в порошок гору. И эта сила накрыла Лианну и ее друзей.
   А когда огонь угас, Ниагар с удивлением заметил, что его друзья были невредимы.
   - Как?! Как это возможно?! - Взревел от злости Император.
   - Магия не всесильна. - Спокойно ответила ему Лианна.
   - Это мы еще посмотрим. - Злорадно произнес Ниагар, и сделал странный жест рукой.
   Где-то не далеко щелкнули не использованные арбалеты, и в этот момент в грудь Лианне полетели три арбалетных болта.
   Она понимала, что не сумеет остановить, отбить, или хотя бы увернуться от их всех...
   И в этот миг, что-то толкнуло ее в бок. Лианна упала на каменный мост, едва не свалившись с него.
   Девушка-оборотень обернулась, и увидела Килдгара, чью грудь пронзили три стальные стрелы.
   Ненависть к Ниагару, злость, отчаянье и обида поглотили душу Волчицы. Она больше не боялась смерти...
   Твердо встав на ноги, Лианна посмотрела в глаза Ниагара. Но она не видела ни его, ни его глаз. Она видела его душу, переполненную чуждой, магической энергией -- энергией смерти. Она чувствовала все его чувства и мысли. И не увидела в сердце Ниагара ничего, кроме ненависти, злобы, и жажды безграничной власти.
   Она понимала, что не сможет победить Ниагара. В его душе слишком много магии...
   Но и отступать она не собиралась. Ей больше не было чего терять...
   Каждый раз, когда она уничтожала кусочек души Ниагара, стирая и часть той магической энергии, что была запечатана в Знаке Жизни, ее душа горела нестерпимым огнем. Но при этом она понимала, что чем больше тают силы Императора -- тем больше шансов победить тем, кто останется в мире после ее ухода.
   Тем не менее, силы Волчицы таяли значительно быстрее, чем силы Ниагара.
   Вскоре Лианна почувствовала, что не одинока в этом бою. Рядом с собой она почувствовала души Вии, Лиэна и Алайи.
   Как только друзья присоединились к ней, силы и черная Душа Ниагара стали стремительно таять. Но и их души таяли тоже.
   Спустя несколько минут невидимого для других боя, они поняли, что проигрывают. Ниагар, все еще был сильнее. Они почувствовали, что если еще немного продлят бой -- погибнут. Ведь сил не оставалось, уже, даже на то, что бы остановить вражескую магию, не говоря уже о том, что бы стирать чужие души, переполненные энергией и жаждой жить.
   Они были вынуждены отступить...
   Осознав свою победу Ниагар решил добить своих врагов. Но не просто добить, а сделать так, что бы его победу запомнили на всегда.
   И для этого он придумал аркан, который заставит его врагов умирать страшной, мучительной смертью. А воплотить его в жизнь ему поможет его амулет...
   На кончиках пальцев Ниагара заплясали бледно-голубые молнии, готовые вот-вот сорваться, и поразить цель. И в этот миг...
   ***
   Мойше сражался в гуще боя, недалеко от стены центральной башни дворца Ниагара. Тайрин, как всегда, нашла свое место, и сейчас, неудержимый стальной вихрь превращал окружавших ее врагов в месиво крови, праха, и отрубленных частей тела.
   Получив несколько мгновений перерыва, Мойше посмотрел на недалекий мост, и холодный пот покрыл его мертвое тело. Он видел, что его друзья вступили в смертельный бой с Ниагаром. Точнее, он почувствовал это. Ведь увидеть бой душ не могли ни живые, ни мертвые, ни маги.
   К тому же, на его друзей шло воинство мертвяков, а их защищали лишь четверо рыцарей.
   Он понимал, что так дальше продолжаться не может. Если не Ниагар, то мертвяки уж точно убьют его друзей, прежде, чем они доберутся своей смертельной хваткой к душе Императора.
   Не теряя времени, Мойше, зажал свою саблю во рту, и цепляясь цепкими пальцами за неровности грубых камней стены башни, полез вверх...
   И не смотря на все свои усилия, добраться к врагу Мойше смог лишь в самый последний момент...
   Когда бледные молнии готовы были сорваться с пальцев Ниагара, Мойше вонзил свою саблю в спину Волка, пронзив ему сердце.
   - Передавай привет демонам преисподни, - произнес Мойше на ухо умирающему Ниагару, - они уже заждались тебя.
   Мойше выдернул окровавленную саблю, и мертвое тело Императора, упало на каменный мост. В тот же миг все мертвяки превратились в прах.
   Потеряв императора и большую часть армии, среди оставшихся воинов Империи началась паника. Многие бросали оружие и сдавались в плен. Некоторые пытались спастись бегством, но их быстро поймали, и обезоружив, связали.
   Видя все это, Мойше забросил окровавленную саблю на плече, плюнул на труп Ниагара и, философски, заметил:
   - Магия... Силы древних Богов... Все это фигня, по сравнению с отличной сталью, которая в умелых руках и в нужный момент может все.
   Смертельно-уставшая Лианна, поднялась с камней, и посмотрев на Мойше, произнесла:
   - Спасибо. Ты спас всех нас. Спас все народы...
   - Нет, - Ответил ей умертвие, - мы сделали это вместе. Ты шо, и в самом деле считаешь, шо я смог бы к нему подобраться так близко, если бы вы не отвлекли врага?
   После этого Лианна подбежала к Килдгару. Из трех ран в груди Волка текла ярко-красная кровь. Он был слишком слаб, но все еще в сознании. Слёзы появились на глазах девушки-оборотня.
   - Держись, я помогу тебе...
   - Нет. - Ответил Лианне Килдгар, превозмогая боль. - Я уже вижу предков. Они зовут меня. Ты очень устала и у тебя мало сил. Если ты попытаешься помочь мне -- то погибнешь сама.
   Слезы, неудержимо, потекли по щекам девушки-оборотня.
   - Мы должны быть вместе. На этом свете или на небесах. Мне все равно...
   Килдгар улыбнулся сквозь боль.
   - Ты еще зажжешь свою свечу рядом с моей, но не сегодня. Ты должна жить. Жить, ради будущего нашего народа. Ради памяти обо мне. Ради тех дней, что мы были вместе.
   - Я люблю тебя.
   - Я тоже люблю тебя. - Ответил Лианне Килдгар. Она поцеловала его, и он умер...
   Осознав свою победу, воины вольных народов радовались. Они обнимались друг с другом, поздравляя себя и своих друзей с легендарной победой.
   После этого, они хором начали выкрикивать имя того, кто привел их к этой победе. Имя Лианны.
   Но она, казалось бы, не слышала их. Она сидела на каменном мосту, держа на коленях голову своего любимого Волка, и не стесняясь своих слез, плакала. Рядом с нею стояли ее друзья...

***

   Бой шел в прибребрежной черте. Многие воины союза вольных народов погибали прямо в воде, так и не успев выбраться на твердый берег, ну а тем, кому, все же удавалось достичи земли, сразу же вступали в кровавый бой с врагом.
   Илрон и Авеста уже давно были на берегу, и вели магический бой с вражескими магами.
   От силы заклинаний казалось, что воздух накалился до степени огня.
   И вот, когда линия вражеской сащиты была прорвана, какой-то невероятно сильний маг, преградил им путь. Авеста посмотрела на лицо вражеского мага и, ужаснулась.
   - Отец? Я считала, что ты погиб!!!
   - Нет, моя милая. Так было нужно.
   - Зачемь?!
   - Что бы подарить тебе новый мир. Что бы спасти тебя от угрозы, которая нависла на западе.
   - И ради этого ты связался с Ниагаром? Ради этого вы сожгли половину Материка?! - Авеста несколько мгновений смотрела на отца, а потом, продолжила: - Нет, отец. Ты знал, что теряешь силу, и Дроб Мудрый должен был занять твое место в правлении Академией. Все чего ты хотел -- сохранить власть. Лучше бы ти в самом деле умер. Тогда мне не было бы стыдно смотреть друзьям в глаза.
   Злость наполнила сердце старого мага, и он, прочитав короткое заклятие, бросил в свою дочь самый смертоносный аркан, кот орый только знал. Но парень, который стоял рядом с Авестой, сделал едва заметное движение руки, и аркан отскочив, накрыл самого старика...
   А спустя мгновение, тысячи мертвяков превратились в прах.
   - Что? Что произошло? - Удивленно спросила Авеста, глядя на серые облачка праха.
   - Мы победили. - Ответил ей Илрон. - Лианна смогла победить Ниагара...
   ***
   Когда эйфория победы прошла, и прошла первая горечь потерь, воины разных народов начали собирать своих павших, а их правители собрались на уютной Вольстримкой поляне для того, что бы решить, как их народы будут жить дальше. Как им сосуществовать в новом мире, созданном неистовой Пляской Смерти.
   На этот совет так же пригласили Лианну и ее стаю.
   Дорок занял место своего погибшего отца.
   К тому времени воины освободили рабов. Среди них они нашли уставшего Гресоара, правителя Вольстрима. Не смотря на измученное тело, в его глазах все еще бурлила прежняя сила.
   Он обнял свою дочь, и извинился перед ней за то, что заставил пройти ее через все эти испытания.
   Все правители собрались в круг, и сидя на теплой траве, молча смотрели на Лианну, ожидая что она скажет.
   Поняв это, девушка-оборотень вышла в центр круга, и произнесла:
   - Еще зимой многие из нас были заклятыми врагами, и готовы были вцепиться друг другу в глотки, при малейшей обиде. Сейчас же мы сидим в этом кругу, и готовы вместе смеяться над пошлыми, или даже обидными шутками, которые раньше могли привести к войне. Мы были разделены, и это позволило Ниагару разрушить наш мир, в котором мы жили восемь столетий. Теперь пришло время построить новый мир. Эта война показала, что мы должны оставаться вместе, ведь лишь объединившись мы смогли устоять. Мы должны помнить, что не бывает вечных врагов, так же, как и вечных друзей. Но сейчас мы друзья, и пока мы будем вместе, нам не страшен ни какой враг. Когда я была в Старом Мире, я увидела там странное государство, которое называлось Союзом Королевств, и воины которого пришли нам на помощь. Каждое королевство, входящее в Союз, сохраняло свою независимость и свою культуру. Каждым из них правил свой правитель -- король. Но при всем этом у них общая армия и экономика. Их жители могут свободно путешествовать по всем союзным государствам, и заниматься любой работой, которая мила их сердцу. И этим союзом правил Совет Королей.
   - Ты хочешь сказать, что мы должны создать подобный союз Вольных Народов? - Ударив себя в грудь, произнес Триорд, и не дожидаясь ответа, произнес: - Мне нравиться эта идея!
   Правители народов одобрительно зашумели, и умолкли лишь тогда, когда поднялся Дроб Мудрый. В его руках появился свиток, на котором магией были начертаны слова: "Сем договором мы, правители Вольных Народов, объявляем о создании единого союза. От ныне, и до последнего дня существования Союза Вольных Народов, наши земли есть доступны для всех народов этой страны, и на всех наших землях будут действовать одни законы. Мы клянемся жить в мире, и защищать друг-друга, а все решения принимать вместе." эта фраза была написана общим языком, и продублирована всеми языками вольных народов. Дроб Мудрый положил свиток в центре круга, произнес слова клятвы и проков палец, приложил его к свитку.
   Вслед за ним, эту процедуру проделали все другие правители. Когда последний из них свою кровавую печать, в центр круга вышел Триорд, и ударив себя кулаком в грудь, произнес:
   - Если бы не твоя дочь, Гресоар, мы давно бы уже гнили в земле или стали бы обедом для диких зверей. Она первая показала нам, что все мы не такие уж разные, объединив в своей стае представителей разных народов. Благодаря им мы одержали ныне победу. Благодаря Лианне мы получили мир, и путь в будущее. Так пусть она и дальше показывает нам путь. Пусть она возглавит совет!
   Правители одобрительно зашумели, а Лианна не знала куда ей деться? Внезапно, она почувствовала себя той самой, маленькой Волчицей, которая стояла перед грозным Советом Стаи в день своего изгнания.
   С этого состояния ее вывел голос Вии:
   - Иди, ты должна скрепить этот уговор, как глава нашего совета.
   Когда лианна произнесла слова клятвы, и оставила кровавую печать, свиток разделился и в руках каждого правителя оказалась его копия, а оригинал остался в руках Лианны.
   После этого Совет Вольных Народов провел суд над предателями. Темных эльфов, чьи души стали так же черными, как и душа их погибшего Императора -- изгнали на запад, без права возвращения на территорию Союза. Раскаявшихся рыцарей и магов отправили на пять лет охранять границы вместе с оставшимися после штурма дворца духами. Священникам разрешили возвратиться в Степь, с условием, что те никогда больше не будут насаждать свою религию на территории вольных народов, а территории Орона подарили Умертвиям. Разрушенные территории Морэны, Коэны и других государств были возвращены людям. Воины и королева Аранты пожелали возвратиться на родные земли.
   Когда все дела были решены, Гресоар подошел к своей дочери. Он взял ее за руки, и с ее рук слетели золотые браслеты -- знак изгнанника.
   - Они тебе больше не нужны. Теперь ты не изгнанник. Ты -- правитель вольных народов.
   Лианна посмотрела на отца, и ответила:
   - Но я ведь не была в Академии.
   Гресоар улыбнулся, и произнес:
   - Сейчас это уже не важно.
   - Все равно, я должна сделать это.
   Когда лианна ушла, Гресоар обратился к Аррону, который стоял не далеко:
   - Теперь она готова. Когда Лианна возвратиться из Академии, я откажусь от правления в ее пользу.
   Аррон лишь печально улыбнулся, глядя в след уходящей Волчице, и ответил:
   - Нет, мой друг, она не вернется. Мы изгнали ее, и теперь у нее другая стая. Стая, которая никогда не предаст ее, и которую никогда не придаст она. К тому же, теперь она отвечает за все вольные народы, а не только за Волков...
   ***
   Всю ночь Волки выли к звездам, провожая в последний путь своих павших. На следующий день, другие народы прощались со своими погибшими.
   А вечером воины устроили пир. Они пили, веселились и танцевали. Вспоминали бои, в которых им пришлось побывать, хвастались победами и ранами. Но в душе Лианны не было праздника. Ее душа была полна боли и скорби.
   Она изменила сущность, и выбежала из лесов Вольстрима. Сев на опушке леса, она смотрела на далекие звезды, ища ту единственную, которая с высоты небес смотрела на нее. Наконец, тоска взяла верх, и она, не выдержав, протяжно завыла. И ей показалось, что одна из звезд ответила ей...
   И она поняла, что не одинока. Килдгар там, на небесах, и он ждет ее. Он будет ждать ее до тех пор, пока не придет ее час, зажечь свою свечу рядом со свечей любимого...
   Эпилог
   "Железный корабль медленно остановился у знакомого острова на юге Штормового Моря. Мы сошли с корабля, и идя по колени в теплой, прозрачной воде, пошли к берегу.
   Я шла впереди. За мной шли Лиэн Алайя и Вия.
   Учитель уже ждал нас на берегу.
   - Я знал, что ты исполнишь свое обещание. - Произнес старый учитель, увидев меня и Вию.
   Весь день он что-то рассказывал королеве Иллей, а я с Волками, сев в тени деревьев, вспоминали спокойные дни, проведенные на острове.
   Когда к вечеру возвратились Учитель и Вия, старик обратился ко мне:
   - Лианна, теперь нам пора прощаться. Мы больше никогда не увидимся. Береги их. И помни, что теперь вы, Волки, отвечаете за все народы мира.
   - Конечно, Учитель, - ответила я, и прежде чем уйти, тихо произнесла: - Я привезла вам еще кое что.
   Сказав это я достала Знак Жизни. Трясущимися руками старик взял его в свои руки, и спросил:
   - Ты уверена в своем решении? Ты ведь не хуже меня знаешь, что ваш мир ждут новые испытания.
   - Знаю, - ответила я, - но "Пляска Смерти" показала, что этой вещи больше нет места в новом мире. Она больше не несет добра. Лишь смерть и разрушение. Ниагар осквернил ее, применив во имя зла.
   Учитель улыбнулся, и произнес:
   - Я обещаю тебе, что Знак Жизни уйдет из мира вместе со мной. Теперь я спокоен и могу покинуть этот мир.
   Учитель ушел в свой дворец, а мы, возвратились на железный корабль, отплыли не далеко от берега, и остановились.
   Мы смотрели, как в лучах заката, остров медленно погружался в морскую пучину. Мы смотрели и не могли сдержать слез...
   Старые боги ушли.
   Наступил новый день нашей истории...

Лианна.

Книга героев Вольстрима 20001 год."

   06.03.7521 (2013) г.
   набор -- 02.06.7521 (2013) г.
  
   следующая трилогия -- Песня крови.
  
    "В военном деле у орков нет полового раздела, а в некоторых случаях женщины-орки на войне опаснее своих мужчин в сотни раз...
   История народов Материка. Том 7. с. 325."
  
   (перевод с языка оборотней) - Аррон - старейший из волхвов Вольстрима
  
   "Когда люди приплыли на Материк, они привезли с собой табак, удушливый запах которого Волки способны учуять, по некоторым слухам, даже за г'арду...

История народов материка. Том 8. с. 516."

  
   Arrdta -- Арда -- (перевод из языка оборотней) Волк
   Allorn -- Алон - (перевод из языка оборотней) Одна из форм слова друг.
   " ...эти маленькие на вид зверьки имеют необыкновенную силу. При высоте всего в один арда'нг и длине туловища не больше Арда, они могут протянуть такой же груз, как четыре рослые лошади. Гномы используют их для того, что бы вывозить из своих шахт добытую руду...

История народов Материка.

Том 5. с -- 520."

   Волки, которые пропали в океане во время переселения оборотней из Южных Островов на Материк.
   (пер. с языка оборотней) - (Ити' зум г'атир ало абасест мий'а ада. Ардай' бреонай' империо ед хир' целес г'ат го ин a'джан. Эстдай', бар всходест, г'атир белиор новай' дай'. Дай' ин венест г'атест соарю ми'ес целес. Ед абасест ит'я зум. Лианирес Империо г'атест битою, ат'ар ци ит хир' хафэд, ед цунари ами.) -- Этот замок станет символом моей победы. Сегодня старый мир и его законы уйдут в небытие. Завтра, с рассветом, настанет новый день. День, в котором будут править мои законы. И символом этого дня станет мой замок. Жители Империи будут молиться, глядя в его сторону, и восхвалять меня.
   (ат ци да ход дай'а. Ит энд дар, иф ю ат ар всход. Ат двар.) - Смотри на свет дня. Это последний раз, когда ты видишь рассвет. Наслаждайся.
   Волки, не имея магических способностей, имеют доступ к исходным текстам всех арканов (заклинаний) любого уровня сложности...

История народов материка. Том 2. с. 315

  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"