Веретенников Владимир Адольфович : другие произведения.

Как избавиться от обручального кольца?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  Как избавиться от обручального кольца?
  
  
  Небольшое эмоциональное вступление
  
  Разрушение народов, государств, империй и целых цивилизаций - начинается с разрушения отношений между двумя людьми...
  
  Это моё эмоциональное размышление - про драму человеческих отношений, отношений не только между мужчиной и женщиной - но и отношений между человеком и обществом в целом, между человеком - и совершенно не понимаемой им реальностью как таковой. Про драму, переходящую в прямую катастрофу, как сугубо личного - так и, без всякого преувеличения, вполне себе всечеловеческого и планетарного масштаба...
  
  Где-то, наверное, ещё в 90-е годы я как-то очень наскоро успел прочесть в каком-то тогдашнем "толстом", ещё почти советском, журнале небольшой рассказ. Быть может, это был не журнал, а какой-то альманах или сборник, хотя абсолютно точно, что не отдельная книжка. Быть может, это было уже и не в 90-е, а где-то в начале нулевых. Сейчас это не суть важно. Проблематика здесь далеко выходит и за хронологические, и за географические рамки.
  
  Я даже допускаю, по прошествии очень многого времени, что это могло быть даже во времена Перестройки, когда в огромной и нервной спешке приходилось просматривать огромное количество "толстых", и не только "толстых", журналов, разных альманахов и сборников, и поневоле очень бегло, так как печаталось тогда каждый день чрезвычайно много нового и интересного, очень часто даже просто до той поры запретного и сенсационного, и уследить за всем было очень проблематично.
  
  И я хорошо помню, что этот рассказ меня очень заинтересовал, но схватить я успел лишь самую суть, совершенно не помня сейчас ни начала, ни конца, ни большинства деталей. И вполне возможно, что начав сейчас, даже кратко, пересказывать сам сюжет, даже самую его суть, я буду лишь излагать то, во что это превратилось за долгие годы в моей памяти. Превратилось во что-то совершенно своё. И оттого ещё более больное...
  
  Почему этот рассказ у меня, поневоле, ассоциируется с горбачёвской Перестройкой? Потому что острейшим образом эта проблема - проблема лжи человеческих отношений (начиная с "самых базовых" отношений между мужчиной и женщиной) - вырвавшись из очень долгого подспудного состояния, была открыто и "гласно" поставлена уже тогда, в том числе, и сугубо для меня лично.
  
  И эта проблема тогда так и не была совершенно разрешена, да и не могла быть разрешена под восторжествовавшим буржуйским лозунгом "БЕРИ ОТ ЖИЗНИ ВСЁ!", а только усугублялась с тех пор, из года в год, становясь только всё более и более - больной и разрушительной, и принимая, год от году, только всё более и более маразматические и страшные формы, и чем дальше - тем только всё более и более разрушительные, разрушительные - и смертоносные...
  
  Я и сам - в один прекрасный момент - резко вышел тогда из Перестройки и из всех перестроечных дел, из всей, кипевшей тогда, огромной общественной и политической работы, и из всех человеческих контактов (деловых, товарищеских, дружеских, сугубо личных и интимных) - вышел совершенно "в никуда" - именно потому, что Перестройка этой проблемы лжи человеческих отношений разрешить совершенно не могла...
  
  Поезд шёл под откос - и мне инстинктивно хотелось из него выскочить...
  
  Ложь человеческих отношений - на всех уровнях - только всё более усугублялась, как бы ты ни старался её избежать - и добиться Правды...
  
  И кто тогда знал - в чём Правда?.. И многие ли всерьёз беспокоились о ней?..
  
  Перестройка не уничтожила ложь - а только, убив Идею, сделала её ещё более страшной и отвратительной...
  
  И впереди - могла быть только катастрофа...
  
  Потому что всякая ложь - несёт в себе смерть...
  
  
  Сюжет рассказа в его развитии
  
  Сюжет рассказа, вроде бы, очень простой. Хотя в процессе редактирования этого текста - я поневоле буду добавлять в него всё новые подробности, каких в первоисточнике не было...
  
  Молодая женщина, лет тридцати или тридцати с небольшим, едет в поезде, (не то в плацкарте, не то в купе). Она замужем (вроде бы, без детей), и любви, как можно понять, давно нет; а лжи в отношениях - и унылой, беспросветной скуки, которая всегда является следствием лжи и её проявлением - с каждым годом, и с каждым днём, становилось только всё больше и больше...
  
  И эта ежедневная ложь совершенно унылой и беспросветной "семейной жизни" - ложь и мужу, и всем окружающим, и самой себе - уже тяготит её настолько - что становится совершенно невыносимой...
  
  Развод для неё, по каким-то причинам, видимо, не является выходом. Быть может, им с мужем просто некуда будет разъехаться. И она не решается резко поломать жизнь - и себе, и мужу. И выхода она не видит...
  
  Кажется, это поздний вечер, зима, или поздняя осень; и за не очень чистым окном купе - совершенно темно, и не видно почти ничего, кроме изредка проносящихся огоньков...
  
  И не слышно почти ничего - кроме, всем знакомого, мерного, ритмического перестука вагонных колёс...
  
  Её соседом по купе оказывается симпатичный молодой мужчина, примерно её лет или чуть постарше. Они сидят напротив друг друга, и понемногу начинают разговаривать - так, почти ни о чём - и понемногу, не спеша, и не торопясь, знакомиться...
  
  Она сразу же, чисто по-женски, замечает: кольца у него на руке нет. А своё обручальное кольцо на руке - она тут же, плохо соображая, зачем она это делает, и почти механически, начинает осторожно прятать от его глаз...
  
  Остановок на пути много, разные новые пассажиры то подсаживаются к ним в купе со своим багажом, то выходят. Иногда это мешает их общению, иногда не очень... Но чаще - они остаются в купе лишь вдвоём; и ей всё больше кажется, что это радует не только её - но и его...
  
  Они, как это выясняется между ними, оба едут к одной конечной остановке: это Москва, Питер или какой-то другой достаточно крупный российский город (хотя, в принципе, это могла быть и Украина, и Белоруссия, и любая другая республика бывшего СССР). Скорее всего, это была в рассказе Москва, но это не суть важно. Важно то, что они оба, оказывается, живут в одном и том же крупном городе, куда сейчас оба и едут. И на конечной остановке они должны сойти вместе...
  
  Оба, кажется, не очень разговорчивы, оба едут каждый со своим грузом проблем, которые не очень располагают к свободному и непринуждённому общению. Но постепенно они начинают, очень осторожно, раскрываться друг перед другом... И героиня рассказа чувствует, что этот человек, сидящий напротив неё, всё более и более ей симпатичен и интересен, и всё более замечает, по множеству мелких признаков, что это растущее чувство - у них взаимно...
  
  Ей ужасно стыдно и неловко, что она прячет от него свидетельство своего замужества. Зачем она - сразу же - это сделала? Прямо - как "на автомате"! Будто ей как током ударило в руку!.. Возможно, что она каким-то женским инстинктом почти мгновенно почувствовала, что её спутник и собеседник - совершенно не из тех мужчин, кто будет "крутить роман" с замужней женщиной... Глупо! Но теперь не прятать руку - уже, как ей кажется, слишком поздно...
  
  Она очень осторожно, под купейным столиком, пытается, незаметно от своего спутника и собеседника, снять со своего пальца это несчастное обручальное кольцо, свидетельство её несчастного, опостылевшего брака, свидетельство её "бракообмана". Но оно - не снимается... Пытается - почти до боли! Не снимется... А сильнее нельзя. Он может заметить... И тогда - всему конец!.. Страшно даже представить...
  
  Он ведёт себя с ней в высшей степени уважительно и тактично, предупредителен, но абсолютно не навязчив. Внимателен - но ни единого нескромного взгляда. Никаких лишних вопросов с его стороны, в том числе, и о её семейном положении... Хотя она всё более проникается уверенностью, что он чувствует, что его собеседница несёт в себе немалый груз и просто человеческих, и чисто женских проблем. И чувствует эти её проблемы - и сочувствует ей. И способен её понять...
  
  Способен её понять - потому что она чувствует это в его взгляде. В его глубоко, и по-настоящему, понимающем добром взгляде...
  
  И она всё сильнее чувствовала - как она стосковалась по этой всё понимающей доброте! Как по этому стосковалась - вся её ноющая душа, всё её существо!..
  
  А она сама - ничего не говорит ему о своём семейном положении, вроде бы - и не намекает никак, и ни с какой стороны, ни в плюс, ни в минус - есть муж, нет мужа - но при этом, почти невольно, ведёт себя так, как, в её представлении, должна вести себя женщина совершенно свободная от всех супружеских и семейных уз и обязательств...
  
  Абсолютно никакой нескромности с её стороны (как ей кажется) - но при этом она ведёт себя именно так, и даже старается для этого изо всех сил, чтобы у него не было никакого повода подумать о том, что она замужняя... Она с самого начала зачем-то начала эту дурацкую игру - и теперь ей уже очень трудно выйти из этой игры и из этой роли...
  
  Хотя в ней всё более крепнет чувство, что этот человек - способен её понять именно как женщину, со всеми её брачно-семейными и прочими проблемами, со всеми её комплексами, бабскими "тараканами" и всеми её "скелетами в шкафу", какими бы страшными и отвратительными они ни казались...
  
  Но как ей теперь быть?..
  
  Она ничего не говорит ему о своём замужнем состоянии - и это уже враньё! Это уже - портит всё их общение! Это уже - воздвигает барьер лжи между ними! И он это - точно чувствует, и старается не приближаться к этому невидимому барьеру, если она сама - не делает соответствующих шагов...
  
  А в ней столько всего накопилось невысказанного!..
  
  И ей уже так хочется - ему всё рассказать!.. Рассказать - всю правду!..
  
  Она уже понимает, что он действительно не женат, хотя общаться с женщинами умеет совершенно свободно, но без малейшего намёка на пошлость, и что ни в каких серьёзных "гражданских отношениях" он тоже, почти совершенно точно, сейчас не состоит. Она чувствует, что он её не обманывает. Более того, она уже чувствует всей душой (после огромного и горького опыта всех обманов и предательств), что это такой человек - который никогда не будет её обманывать! И никогда её не предаст...
  
  Но ведь она - обманывает его уже сейчас!..
  
  Почему она не может взглянуть ему в глаза с такой же чистой и открытой добротой - с какой глядит на неё он?.. Но она не чувствовала в себе такой же огромной и спокойной доброты, такой же честности, искренности и открытости, и не знала, как это пробудить, как это раскрыть в себе, чтобы ему ответить тем же...
  
  Как это возможно - с этим идиотским кольцом?..
  
  Он явно чувствовал, что она избегает разговора на личные темы, и говорил на темы отвлечённые, но для неё очень интересные: рассказывал ей о Космосе, о звёздах, о "чёрных дырах", о различных геологических эпохах в истории Земли, о динозаврах, о Ледниковом периоде, об Атлантиде, о Земле Санникова, об острове Пасхи, об индейцах, об империях ацтеков и инков, о ведьмах и шаманах, об индийских и тибетских йогах, о кельтских друидах и скандинавских викингах, о скифах и сарматах, о происхождении славян и о том, кто такая "русь", и насколько это важно для нашего самосознания, о разных интересных и загадочных вещах из истории человеческого общества...
  
  Он очень много знал - и был очень хорошим и увлечённым рассказчиком. И рассказывал ей это всё определённо не для того, чтобы "развлечь даму", а потому что для него самого это всё было интересно и важно; в нём чувствовалась неуёмная страсть к познанию, к непрерывной учёбе, он будто бы жил этим поиском всё новых и важных знаний...
  
  Она была достаточно умной и грамотной женщиной, чтобы свободно поддерживать разговор на все эти темы, тоже безусловно для неё интересные ещё с детства; но - если бы не это ненавистное кольцо, которое подспудно отравляло всё их общение!..
  
  Хотя иногда его рассказы настолько увлекали её - что она забывала на время и об этом её кольце... И как ей хотелось - бесконечно видеть эти его горящие какой-то запредельной устремлённостью и каким-то глубинным знанием глаза, бесконечно слышать его глубокий, низкий, чистый голос, от которого что-то блаженно звенело в её сердце!..
  
  Но это страшное кольцо - которое она, под купейным столиком, автоматически продолжала пытаться вертеть и снимать с уже чувствительно больного пальца - и которое не вертелось и не снималось - возвращало её в тоскливую "реальность"...
  
  Она не может, не может, не может - честно взглянуть ему в глаза!..
  
  Но даже сквозь стыд и боль от этого страшного кольца - пытается...
  
  ...
  
  И ей кажется - что он тоже хочет сказать ей что-то очень для него важное, что что-то лежит у него на душе, о чём он очень хотел бы сказать человеку, который бы мог его понять...
  
  Она уже поняла, что по профессии - он не то геолог, не то что-то близкое к этому; а перед геологами, и всей этой их романтикой, она преклонялась с детства. Она поняла, что он побывал в каких-то очень интересных, и даже загадочных, экспедициях. И почему-то она была почти уверена, что как раз то, о чём бы он хотел ей сказать, как-то связано с какой-то из этих экспедиций...
  
  И она решилась спросить его:
  
  "Скажите, а случалось ли вам в ваших путешествиях встречаться с чем-то совершенно исключительным? Быть может, таинственным, трудно объяснимым... И что, быть может, как-то очень сильно повлияло на вашу жизнь?.."
  
  Она задала этот вопрос - и каким-то инстинктом, или интуицией, поняла, что, кажется, попала в точку...
  
  Он взглянул на неё - взглянул как-то очень и очень внимательно - и она вдруг всем своим существом поняла, почувствовала, что - да, именно - вот о чём-то об этом, что лежит у него на сердце каким-то особым грузом, он и хотел ей рассказать, но до сих пор - ещё окончательно не решился...
  
  Он смотрел на неё - и этот его взгляд как бы означал:
  
  "Поймёшь ли ты?"
  
  А она тоже смотрела ему в глаза - и как бы заверяла его мысленно, этим взглядом:
  
  "Я - пойму, пойму, пойму!.."
  
  И видимо - он решился; он глубоко вздохнул - и начал свой рассказ:
  
  "Это было на плато Путорана... Плато Путорана - это целая огромная геологическая страна, почти необитаемая, где местами буквально не ступала нога человека, и совершенно фантастическая, чуть к югу от полуострова Таймыр, в Восточной Сибири, и по площади почти что равная Франции. Пейзажи там - совершенно инопланетные! Оно занимает 1-е место во всём Советском Союзе по концентрации водопадов, причём совершенно уникальных..."
  
  Она слушала его, затаив дыхание...
  
  А он ещё раз взглянул на неё как-то по особенному - и, вздохнув, продолжил:
  
  "В общем, в один из этих замечательных водопадов - как-то глупо поскользнувшись - я и упал... И меня протащило потоком - сквозь подземный туннель... Как я остался жив - абсолютно непонятно. Меня чудом нашли, и чудом откачали... И то, что там со мною было - это очень трудно передать и в научных терминах, и обычными человеческими словами... То, что перед человеком в подобных ситуациях проносится, в одно мгновение, вся его жизнь, со всеми его делами, грехами и ошибками - это действительная правда... Там было кое-что и посильнее... Но об этом - слишком трудно рассказывать..."
  
  Он посмотрел на неё так - будто извинялся за то, что не может рассказать ей всё; и продолжал:
  
  "Важнее - выводы, к которым после всего этого приходишь. Начинаешь понимать, что такое жизнь и смерть. И что жизнь - надо бесконечно любить и ценить. И что самое главное в жизни - это познание и любовь. Познание - чтобы составить единую, подлинно научную, картину мира, без чего не может быть ни мира на земле, и никакого счастья для всего человечества... А что касается любви - то только тогда по-настоящему и понимаешь: насколько это бесконечно важно, чтобы иметь возможность - кого-то любить, о ком-то заботиться..."
  
  И в его глазах, в его голосе было одновременно и что-то в высшей степени мужественное - и что-то совершенно детское, что-то такое, что после этих последних его слов - её как пронзило:
  
  "А ведь он действительно, действительно - не может без этого жить!.. Без любви, без заботы!.."
  
  Ей захотелось немедленно вскочить - и обнять его, что было сил!..
  
  Но предательское кольцо - едва она невольно пошевелила пальцами - тут же напомнило ей о себе... И она - как рухнула снова, с чистых небес - в грязную лужу своей лжи, своего вранья...
  
  И в то же время - в её раздёрганной душе, в этом смятении и хаосе чувств, вдруг и внезапно - прочь отметая все сомнения - затеплившимся в сердце огоньком, как от любимой деревенской, бабушкиной керосиновой лампы - созревает самая сумасшедшая надежда... Надежда - и уже почти уверенность, что это, и в самом деле - ОН!..
  
  Или она ещё сомневается?..
  
  Да не такого ли человека - она ждала, и мечтала встретить, всю свою жизнь? Не это ли - то САМОЕ НАСТОЯЩЕЕ, о чём она мечтала чуть ли не с самого детства? И не в этом ли - не в этом ли человеке - её подлинное спасение? Не в этом ли - для неё действительный выход из её полнейшего житейского тупика?..
  
  Но ведь тогда врать сейчас - нельзя! Никак нельзя!.. Любая ложь - убивает любовь, дружбу, убивает любое чистое и искреннее доброе чувство в самом зародыше! Это она поняла уже давно, поняла абсолютно твёрдо... Так зачем же она врёт ему уже сейчас?!
  
  Если она не перестанет врать ему прямо сейчас - с этим совершенно дурацким кольцом - то всему конец! Никаких отношений не возникнет - и не сможет возникнуть. Не сможет возникнуть в принципе!.. Это кольцо - и чудо тех отношений, которые могли бы у них возникнуть, это вещи - не совместимые!..
  
  А он - он будто всё видит и понимает...
  
  Но разве это он - должен перестать врать, и сказать всё как есть?..
  
  А время идёт...
  
  И поезд, этот несчастный поезд, неумолимо идёт - к его последней остановке... И их, волею судьбы, совместное путешествие - подходит к концу...
  
  Но как, как перестать ему сейчас врать?!.
  
  Она ведь, вроде бы, ему и не врёт - а только просто - ну, просто кое о чём умалчивает...
  
  Да, "умалчивает"... Как постановления Политбюро ЦК КПСС...
  
  Но ведь она прекрасно, прекрасно понимает, что это - враньё! Это преступное кольцо!Враньё - и обман!..
  
  Но - что же делать?!.
  
  
  Драма в вагонном туалете
  
  Тем временем, очередной ненадолго подсевший к ним пожилой и тихий пассажир, который нисколько им не мешал, уже начинает заранее готовиться к выходу, вытаскивать и готовить свой громоздкий багаж... Её спутник и собеседник - встаёт со своего места, и начинает ему помогать...
  
  А уже потом скоро - и её с ним последняя, конечная остановка... Где они - должны будут навсегда разойтись в разные стороны, чтобы уже не встретиться больше никогда...
  
  Пользуясь моментом, она выскальзывает из купе - и бежит по узкому, тесному коридору, в вагонный туалет. Запирается на лязгающий замок в этом теснющем поездном туалете - где всё грохочет, всё трясётся, всё продувается насквозь всеми сквозняками на ходу поезда - и судорожно пытается сорвать со своего пальца проклятое кольцо...
  
  И оно - не снимается...
  
  Только бы оно сейчас - только прямо сейчас - снялось! Потом она ему всё, всё расскажет! Она клянётся - что расскажет! Расскажет - всю правду! И больше никогда, никогда ему не будет врать! Ведь это же - только сейчас! Только сейчас!..
  
  Но как, как ей сейчас избавиться от этого ужаса, убивающего всякую надежду?.. Будто кольцо это - туго сжимало ей не только палец - но самое сердце! И - не давало, не давало, ненавистное, сказать ей правду!..
  
  Ещё, ещё, ещё одна попытка - избавиться от него...
  
  Но проклятое - не снималось!..
  
  Она крутила, выворачивала, так и сяк, на своей уже совсем распухающей коже эту, уже нестерпимо жгущую ей палец, несчастную жёлтую гадость...
  
  Тщетно...
  
  Всё... Больше нельзя! Она уже почти изуродовала себе палец! Он заметит!..
  
  Может, ещё как-нибудь?..
  
  Нет... Всё напрасно... Уже абсолютно точно - что всё напрасно...
  
  И что напрасно - абсолютно всё...
  
  Абсолютно всё... Абсолютно всё... Абсолютно всё...
  
  Как подтверждают ей - эти ритмично и тупо стучащие холодные, мёртвые и бездушные колёса, рельсы и шпалы...
  
  И она, глядя на этот впившийся в неё мёртвой хваткой кусочек золота, и ещё пытаясь, уже абсолютно без всякой надежды, его как-то крутить и с себя стаскивать, причиняя себе только всё большую боль, начинает плакать... Потом - рыдать, рыдать навзрыд...
  
  Оставляет, наконец, свой уже вполне серьёзно раскуроченный, едва не до крови, и уже очень сильно и чувствительно разболевшийся палец - и в полном отчаянии стучит, рыдая и всхлипывая, больной рукою по грязному матовому туалетному стеклу, за которым её никто не видит, и за которым не видно ничего...
  
  Только лёгкий стук бесчувственного и равнодушного металла на её больном пальце по грязному, холодному стеклу - вплетается в ритмичный грохот несущегося состава...
  
  И больше - ничего...
  
  А поезд всё ближе и ближе - к конечной остановке...
  
  Или - к конечному и последнему тупику...
  
  И очередной гудок тепловоза только подтвердил ей это, что впереди - тупик...
  
  
  Немного метафизики
  
  Конечно, я вложил в пересказ этого очень старого и почти совсем забытого сюжета - очень много "отсебятины". Количество "отсебятины" в деталях в процессе редактирования уже приближается к 99%. Но вся эта "отсебятина" имеет целью выявить в этом сюжете самую его суть...
  
  Кольцо - это, безусловно, мощнейший символ. Даже те, кто совершенно не верит ни в какую магию и мистику, должны согласиться, что даже чисто психологически такая символика оказывает огромное воздействие на сознание и поведение человека...
  
  Кольцо - это символ самого Мироздания, границы которого определяем мы сами. И в то же время, кольцо - это звено цепи. А цепь - это и символ связи, и символ зависимости, несвободы и рабства...
  
  И "Властелин Колец" Толкиена - это о том же...
  
  Все кольца - это Одно Кольцо...
  
  Кольцо - это Круг и Цикл.
  
  Круг, окружность - это ограничение, граница, предел... Замыкание и отчуждение... Не зря существует устойчивое определение: "замкнутый круг"...
  
  И любая замкнутая, "суверенная", отчуждённая система - деградирует. Начиная от семьи - и кончая государствами, империями и цивилизациями. Начиная от сознания личности и индивида - и кончая сознанием всего человечества...
  
  Что должно быть в Круге, чтобы из символа ограничения - он стал символом освобождения?
  
  В Круге должен быть Крест.
  
  Центр Креста - обозначает Точку Ноль, Точку Сборки, Точку Сингулярности, Центр Всего.
  
  Это - сама точка изначального Большого Взрыва, создавшего всё...
  
  И Спасение и Смысл - именно в ней...
  
  ...
  
  Если бы она - несчастная героиня этого рассказа - почувствовала этот Центр! Эту Центральную Точку!..
  
  А эту Точку - эту Сингулярность - можно почувствовать только сердцем!..
  
  Её сердце ведь и чувствует, что вся суть проблемы - где-то здесь, где-то глубоко в ней самой!..
  
  Но какой мёртвой хваткой впилось в само её сердце - как заколдованное - это кольцо!..
  
  Есть кольца жизни, и есть кольца смерти...
  
  Есть смыкание - и есть замыкание...
  
  Слышишь крик - значит тупик...
  
  Где выход?..
  
  
  Драма и мелодрама
  
  Я не помню совершенно конца этого рассказа в подлиннике. Но по смыслу, это была драма...
  
  А глубинное массовое сознание - оно не хочет драмы, оно хочет - душевной мелодрамы, пусть с какими угодно душераздирающими коллизиями, но - с обязательным "счастливым концом"...
  
  Мелодрама - это утопия и мечта, утопия и мечта - о "настоящей семье", о любви и счастье, и жить без этой утопии и мечты - невозможно...
  
  И если бы я писал сценарий для фильма - я бы обязательно сделал "счастливый конец", или хотя бы намёк на него...
  
  Но - насколько будет реален, насколько действительно возможен этот подлинный "счастливый конец", когда должен открыться - сквозь все колдовские кольца - действительный "свет в конце туннеля"?..
  
  Я абсолютно не помню, как героиня рассказа вернулась в своё купе (и вернулась ли), и что было дальше. И было ли это вообще в том рассказе - или автор так и оставил свою героиню безнадёжно рыдать в вагонном туалете...
  
  Но я не хочу её так оставлять. Вот не хочу!.. И дальше в моём сюжетном повествовании будет уже абсолютная "отсебятина" - но я постараюсь найти реальный выход для этой несчастной женщины, которую мне бесконечно жалко, и именно - реальный, действительный выход, а не просто придуманный пишущим беллетристом, драматургом или сценаристом...
  
  Я понял, что должно было произойти в том вагонном туалете. И постараюсь об этом написать...
  
  Экзистенциализм в помощь...
  
  ...
  
  В подавляющем большинстве случаев подобные житейские ситуации разрешаются и заканчиваются очень банально... Банально и скучно...
  
  Возможно, и в голову моей героини могла придти банальнейшая мысль, типа: "наплевать и забыть". И всё тут... Придумала себе "принца"... Расстанутся - и ладно. Как жила - так и будет жить...
  
  Предположим, что ей и пришла в голову подобная мысль. И чего же проще? Сколько житейских проблем "решаются" подобным образом? Даже и проблем - государственного масштаба?..
  
  Но затем - по законам внутренней диалектики - в её совершенно расстроенной голове родилась и полярная мысль: а тогда зачем "это всё"? Это всё вообще? Какой смысл вообще - в "этом всём"?..
  
  И ради чего ей, вообще, жить?.. Если Он - это её абсолютно пустая и безнадёжная иллюзия, то тогда - для чего она, дура несчастная и безмозглая, вообще, существует, и зачем ей, вообще, жить?..
  
  Железная дорога и гудок тепловоза на ней - услужливо подсказали и готовый, и обмусоленный со школы, образ Анны Карениной...
  
  Вот в самом деле: она с ним сейчас расстанется на перроне - и найдёт ближайший отходящий поезд, и - бросится под него!..
  
  И пусть он никогда об этом не узнает... Не узнает - какой шанс он потерял... Или это - она потеряла?..
  
  Неважно. Уже неважно. Уже всё это неважно... Просто броситься под поезд - и поставить точку... Последнюю точку - в этой дурацкой, глупой, бессмысленной и никому не нужной трагикомедии...
  
  Она ещё не приняла никакого определённого решения. Просто подумала и почувствовала - что такая возможность есть... Раз - и всё!.. И - конец всему!.. Конец всем проблемам...
  
  Даже подумала:
  
  "Скорей бы..."
  
  
  Молитва
  
  Где мысль о смерти - там и мысль о "самом экзистенциальном": и о бессмертии души, и о Боге...
  
  Она, живя в советское время, не была ни верующей, ни атеисткой. Считала себя "мятущимся агностиком"...
  
  Спроси её о существовании Бога - и она бы ответила что-нибудь, типа:
  
  "Что-то есть, но совершенно непонятно что. Хотя что-то есть..."
  
  Она неоднократно пыталась раньше молиться - но всегда неудачно. Чувствовала - что врёт...
  
  И вот сейчас она почувствовала, что святое для неё - это Он!..
  
  Они с ним успели поговорить об очень многих важных вещах, но темы религии напрямую не касались: просто явно для них обоих работал "внутренний цензор", и темы религии, как и темы политики, в советское время, в разговорах с мало знакомыми людьми, было касаться очень не безопасно...
  
  Она не смогла составить себе представление: верующий ли он человек? Оба были достаточно осторожны в этой теме... Но тут она вдруг почувствовала, что он не просто верит, а он - ЗНАЕТ. Знает то - над чем она безрезультатно билась мыслью многие годы, хотя, совершенно точно, что не слишком часто, и не слишком усердно. И что он мог бы ей об этом сказать нечто действительно важное. Но только в том случае - если бы она перестала ему врать...
  
  А пока у неё на руке это кольцо лжи - то задавать ему такие вопросы было бы и глупостью, и нелепостью, и кощунством...
  
  Но она уже знала, что если она сейчас умрёт - то будет знать, что в её жизни был свет. И этот свет - Он!..
  
  Она ещё плакала, но это были уже другие слёзы, и в них действительно была уже не только горечь полнейшей безысходности - но и какая-то совершенно запредельная надежда, и свет...
  
  И она, сквозь свои слёзы, стала молиться:
  
  "Господи, если Ты есть, и если я сейчас умру - то пусть у него всё-всё будет хорошо!.. И пусть он простит меня!.."
  
  И добавила, прошептав:
  
  "И пусть все простят меня!.."
  
  Она чувствовала себя страшно виноватой перед ним. Ведь, конечно же, он очень нуждается в близкой душе, которая понимала бы его; но - что ему может дать такая дура, как она?..
  
  Кто она - ему? Никто. Случайная попутчица...
  
  Пусть она и в самом деле сдохнет под колёсами какого-нибудь тепловоза - а он найдёт себе другую, настоящую...
  
  Она, было, уже начала снова плакать о том, какая она - безнадёжная дура; но тут очередной гудок тепловоза заставил её снова подумать о том, что скоро никакой дуры уже не будет. Ни самой дуры, ни всей её дурости...
  
  И никаких проблем...
  
  Хотя... А если действительно, самоубийц - ждёт ад?..
  
  Ну, и пусть. Она это заслужила...
  
  ...
  
  Она умылась и привела немного в порядок своё лицо, даже не слишком стараясь. Потому что теперь - уже всё равно... Он заметит - и пусть!.. Пусть он заметит, на что она готова, на что она уже - почти решилась...
  
  Если он это поймёт... Если он это поймёт, или почувствует, то тогда - он может на это и отреагировать...
  
  Хотя как он на "это" - должен отреагировать?..
  
  Главное - чтобы она действительно была на это готова. И тогда - тогда он действительно может это почувствовать... И если почувствует - то... То тогда он почувствует, что это - серьёзно...
  
  Или это она собирается его шантажировать?..
  
  А, плевать на всё!..
  
  Она почти спокойно вернулась в купе. Будто в ней уже что-то умерло - или почти умерло...
  
  Никаких соседей и попутчиков у них в купе уже не было... Он уже готовился к выходу, надевал куртку... Взглянул на неё... Какая-то тревога, как ей показалось, мелькнула в его взгляде...
  
  Ещё несколько минут назад - ей было бы невыносимо стыдно и страшно взглянуть ему прямо в глаза. Но сейчас... Сейчас - она взглянула ему в лицо почти бесстрастно, взглядом - как будто бы и не её, откуда-то глубоко изнутри...
  
  Кажется, он действительно что-то почувствовал. Взглянул на неё - как-то особенно внимательно... Но им уже надо было собираться... У него был абалаковский рюкзак и толстый портфель. У неё - сумка на длинном ремне и небольшой чемодан... Она стала надевать платок и свою тёплую куртку, уже не пряча распухшую и саднящую руку... Он быстро и ловко помог надеть ей куртку и решительно взял из её руки чемодан - и они пошли на выход...
  
  Когда сходили по крутым вагонным ступенькам - он, сойдя первым, поставил свой портфель на мокрый и далеко не чистый асфальт, чтобы подать ей руку...
  
  
  На перроне
  
  Сошли на тёмный, холодный перрон... Шёл очень мелкий, редкий, сыроватый снег...
  
  Ему - надо было на трамвай, ей - на автобус, и идти для этого - им надо было в противоположные стороны...
  
  Остановились друг напротив друга, в тусклом свете фонаря... Она взяла из его руки свой чемодан, поблагодарила...
  
  Последние секунды...
  
  Она смотрела ему в глаза - и, почти против воли, думала - и хотела, чтобы он это понял:
  
  "Вот ты сейчас уйдёшь - и я брошусь под поезд!.."
  
  Но только она почувствовала - что она и здесь сейчас врёт. Не бросится она ни под какой поезд. Кишка тонка. Глупые детские страшилки это, для самой себя... Будет влачить и дальше своё опостылевшее обывательское существование...
  
  И от сознания этого своего двойного вранья - двойного предательства Мечты, Счастья, Освобождения - что она даже умереть за это неспособна - а значит как бы уже и двойной преграды между ними - уже точно непреодолимой - её охватило чувство какого-то нестерпимо тоскливого, ноющего отчаяния...
  
  Он ничего не говорил, только смотрел на неё, как бы ещё пытаясь в ней что-то увидеть и понять...
  
  Она поёжилась на холоде, пожала плечами, тихо произнесла:
  
  "Ну..."
  
  Она уже, кажется, намереваясь отойти от него, почти что сделала небольшой шаг назад...
  
  И вдруг она услышала, как он произнёс:
  
  "Я не могу вас оставить в таком состоянии!"
  
  Или ей это показалось? Или она это плохо расслышала - сквозь свой толстый платок, закрывающий уши, и при общем шуме на перроне и в окрестностях?.. Или она прочла это - только в его глазах?..
  
  Ей надо было как-то отреагировать, ответить, типа:
  
  "А какое такое состояние?.. Ничего особенного!.."
  
  Но она только ещё раз невольно поёжилась - и пожала плечами...
  
  А он, наконец, внятно и громко проговорил, перекрывая гудок какого-то тепловоза:
  
  "Знаете что - давайте сейчас зайдём в этот несчастный буфет - и выпьем по горячей кружке этого несчастного кофе с цикорием и сгущёнкой, хоть немного согреемся. И съедим хоть по паре каких-нибудь пирожков - а то ведь мы с вами уже, кажется, довольно давно ничего не ели..."
  
  В его глазах - было столько приветливого сочувствия и доброты...
  
  Она не возражала...
  
  
  Кофе с ячменём
  
  Я дал им отсрочку. Только всего лишь отсрочку. И хоть какой-то ещё шанс...
  
  Фильм можно было бы кончить уже сейчас. Особенно - если короткометражку. Тщательно продумать, проиграть все детали. Показать проблеск робкой и радостной надежды на обоих лицах. Сделать хороший финальный кадр - как они идут рядом, удаляясь от камеры, оживлённо о чём-то разговаривают, смеются... Как он снова - забирает у неё из руки чемодан...
  
  У зрителя - уже остаётся светлая надежда, что у них всё образуется, и всё будет хорошо...
  
  Нет, не всё так просто и радужно в нашей жизни...
  
  Но пока - пусть они зайдут в этот привокзальный буфет...
  
  Кофе оказался не с цикорием - а с ячменём (точнее, это был, как всегда, ячмень с небольшой добавкой самого хренового кофе), и со всё той же просроченной сгущёнкой, вместо молока и сахара. Пирожки были с капустой и с картошкой. Взяли по штуке того и другого. Пристроились, стоя, за небольшим, высоким, круглым мраморным столиком в одном из углов довольно многолюдного и шумного буфета...
  
  Она уже не прятала от него
  свой распухший палец с кольцом, хотя чувство стыда и неловкости не покидало её... Продолжали говорить - как-то обо всём понемногу: о погоде, о первых ощущениях от родного города после недолгой отлучки, об этом буфете, об этом кофе и об этих пирожках...
  
  Народу, приезжего и отъезжающего, вокруг много, даже с малыми детьми, все со своими проблемами, со своими делами... Вот и они с ним - со своими... Говорят - о чём-то своём, о каких-то своих делах; и никто не обращает на них никакого внимания, никто не мешает...
  
  Вот, и выпито это немудрящее "кофе", и съедены эти нехитрые пирожки, хотя они и не очень торопились оба... А она так и не решилась ничего ему сказать...
  
  Хотя что она должна ему сказать?..
  
  Что-то такое, что должно как-то продолжить их общение... Сделать его возможным, каким-то образом - и дальше...
  
  Что-то такое - что должно сломать невидимый барьер между ними... Барьер - не только из её собственной, но - и из общепринятой лжи...
  
  Но почему это должна сделать она - а не он?.. Ведь кажется, что они оба одинаково этого хотят... И проявлять в этих ситуациях инициативу женщинам первыми - до сих пор не принято... А тем более - женщинам с обручальным кольцом на больном пальце... Почему - она?..
  
  Да потому - она, что она - врёт! А он ей не врёт. Он, конечно, уже давно заметил и её кольцо, и её распухший палец. Возможно, даже с самого начала... И он не будет делать никаких сомнительных предложений замужней женщине...
  
  Поэтому - должна она...
  
  Однако - они оба только вздохнули, почти одновременно, и - взяв свои вещи - пошли к выходу на улицу...
  
  Он вызвался проводить её до её автобуса...
  
  
  Автобусная остановка
  
  Вот - и её автобусная остановка... Смурного, запоздалого народу на остановке - чтобы только-только едва влезть в автобус...
  
  Они, двое, остановились под фонарём - чуть в стороне от остановки и от терпеливо переминающейся тёмно-серой публики на ней...
  
  Последний автобус - ещё должен был вот-вот подойти... И - как она ненавидела этот автобус!..
  
  Сейчас этот проклятый автобус подойдёт - и ей надо будет срочно, и с усилием, втиснуться в него, вместе с чувствительной толпой ожидающих на остановке... Что-то быстро-быстро сказать ему, на прощание, ничего не значащее...
  
  На прощание... На прощание?..
  
  Нет, нет, нет!!! Только - не это!..
  
  А она уже - протянула руку к своему чемодану, взяла его из его руки...
  
  Подержала... И - неожиданно для себя самой - решительно поставила его на грязный и мокрый асфальт. Выпрямилась. Стала прямо напротив него - чтобы хорошо видеть его лицо... И - показала ему свою руку, с кольцом на распухшем пальце...
  
  Спросила спокойно:
  
  "Что делать - если кольцо не снимается?"
  
  Он взял её руку в свою ладонь, рассмотрел, без удивления, кольцо, палец...
  
  Сказал:
  
  "Надо посидеть на хорошей голодной диете какое-то время. Если не через неделю, то через месяц - кольцо снимется... Хотя можно - просто попробовать мыло... Или какой-нибудь крем..."
  
  Она кивнула...
  
  Он добавил:
  
  "Хотя всякое кольцо - это сансара и карма... И каждому надо разобраться со своей кармой..."
  
  Она опять кивнула. Хотела что-то сказать, но - ...
  
  Подошёл автобус... Ожидавшая его публика - быстро ринулась его штурмовать...
  
  А она - не тронулась с места...
  
  Он сказал ей спокойно:
  
  "Нормальный автобус. Это - последний..."
  
  Она ответила:
  
  "Я пойду пешком..."
  
  Он несколько удивился, хотя, кажется, и не очень сильно; сказал:
  
  "Но это - часа полтора ходу... Я провожу!.."
  
  Она решительно сказала:
  
  "Не надо. Я хочу пройтись - и просто подышать знакомым воздухом... Чемодан не тяжёлый... А ты опоздаешь на трамвай. Тебе добираться - гораздо дольше, чем мне. И такси ты сейчас нигде не найдёшь..."
  
  Она не сразу сообразила, что впервые обратилась к нему на "ты"...
  
  Он быстро полез во внутренний карман своего пиджака, под курткой, вынул свою записную книжку, написал на чистой странице свой телефон, вырвал эту страницу - и подал ей...
  
  Она продиктовала ему свои телефоны: домашний и рабочий - он записал их к себе...
  
  Сказал ей:
  
  "Завтра созвонимся. Насчёт твоего голодания, твоей кармы и всего прочего..."
  
  Она кивнула...
  
  Сказала тихо и дрожащим голосом:
  
  "Тебе надо идти..."
  
  Он посмотрел ей в глаза...
  
  В её глазах - была какая-то нечеловеческая тоска... И боль... Такая боль - что резало и разрывало душу... И она этого уже не скрывала...
  
  Битком набитый народом автобус отъехал - и скрылся в темноте... Кажется, они остались одни не только на этой остановке - но и на всей улице...
  
  Он предельно осторожно коснулся капельки от растаявшей снежинки на её реснице...
  
  Сказал тихо, дрогнувшим голосом:
  
  "У тебя глаза - как у побитой собаки..."
  
  Она ответила ему - таким же голосом:
  
  "Потому что жизнь - собачья!.."
  
  Он и сам был похож на большого, умного и доброго пса, которого не раз били, но - не озлобили, не испугали, и не сломали...
  
  И она чувствовала, что он очень хорошо знает и понимает - каково это: быть битым...
  
  Сказала тихо:
  
  "Тебе пора идти..."
  
  Он спросил её, очень осторожно:
  
  "Муж бьёт тебя?"
  
  Она покачала головой, ответила:
  
  "Нет... Но иногда кажется, что лучше бы бил. Потому что тогда - я бы точно ушла... Куда угодно... А так - не могу..."
  
  И предваряя его следующий вопрос - который она прочла в его глазах - заранее ответила:
  
  "Детей у нас нет... Я очень хочу иметь детей. А он - не то, чтобы не хочет, а относится к этому - как-то очень вяло... И я просто чувствую, что никакого настоящего отца - из него не выйдет... Да и я его просто не люблю... Аборты я делать не хочу. И травится не хочу... А без детей... Без детей - я, наверное, скоро с ума сойду..."
  
  Она посмотрела на него - какими-то действительно сумасшедшими и плачущими глазами, и сказала:
  
  "Они мне снятся... Как живые... Я работаю в детской библиотеке - и я не могу видеть и слышать детей... Особенно - если это девочка... Мне кажется, что через некоторых из них - на меня смотрит мой не родившийся ребёнок. Как будто так и спрашивает меня: "Когда ты меня родишь?".. И детские глаза видеть не могу..."
  
  Он заверил её:
  
  "Если дети очень хотят родиться - то они обязательно этого добьются!"
  
  Она ответила, с отчаянием и тоской глядя ему в глаза:
  
  "Первой хочу девочку. И чтобы была такая же умная и добрая, как ты... И чтобы потом, когда будет ухаживать за младшим братом, или сестрой, научилась бы быть хорошей матерью... И чтобы других могла научить тому же... Так, как можешь научить - только ты..."
  
  Последние слова - она едва прошептала... В её глазах - были слёзы сумасшедшего отчаяния...
  
  Он порывисто обнял её за плечи, прижал к себе, прижал к себе её голову в мокром от снега платке, пытался погладить её по голове - но боялся, что только вобьёт лишнюю влагу в её платок...
  
  Немного отстранил её от себя, держа за плечи, и - глядя ей в глаза - сказал:
  
  "Я ничего не могу тебе сейчас обещать. Но я хочу - чтобы у тебя была надежда. И чтобы ты твёрдо знала, что по телефону, который у тебя в руке, ты можешь позвонить мне - в любое время дня и ночи, и я приду к тебе - хоть на сломанных ногах!.."
  
  Она кивнула... Очень мягко - чуть отстранила его от себя...
  
  Сказала, сквозь слёзы, но твёрдо и решительно:
  
  "Тебе пора идти! До завтра!.."
  
  Он сказал:
  
  "Я живу с матерью. И у меня с ней очень непростые отношения... Но тебе она, мне кажется, будет рада... До завтра!.."
  
  Она кивнула...
  
  Они развернулись - и быстро пошли, каждый - в свою сторону, по тёмному, ночному, холодному и уже почти пустынному городу...
  
  ...
  
  Это тоже могло бы быть концом истории. Но может ли это быть - настоящим "счастливым концом"?..
  
  Я мог бы придумать для своих героев - и гораздо более нежную сцену, и не одну... Но не хочу никому лишний раз травить душу... Хотя у меня для этого фильма и музыка есть душевнейшая...
  
  По идее - это происходило в СССР, где-то в 70-е или в начале 80-х годов. И что могло ожидать моих героев впереди? Какое счастье?..
  
  Скоро Перестройка - с её огромным ворохом не сбывшихся надежд... Да, была "горбачёвская оттепель" - но оттепель эта оказалась очень гнилой... И - сколько семей было разрушено, сколько судеб!.. Сколько самых светлых надежд!.. Сколько брачных и иных союзов...
  
  Да, союзов... Начиная - с самого СССР... Нет совета - нет и союза... А по советам вдарили, из всех калибров, ещё в 1921 году - уничтожив восставший Кронштадт, положив конец и Кронштадтской коммуне, и "3-й революции"...
  
  И Совету с тех пор - так и не научились... Не научились - ни его слышать, ни его понимать... Потому что, послушать свою собственную совесть, это может быть - ой, как нежелательно! И ой, как больно!..
  
  Я не хочу снова попасть в те годы. И ностальгии по тем временам (как и по любым другим) у меня нет абсолютно никакой. И я не хочу отправлять туда своих героев. И не пожелаю никому - ни тогда жить, ни тогда родиться... Чтобы пережить то - что потом пережила вся страна... Пережила - так и не поняв, что с ней произошло... Так и не поняв - что её просто не стало...
  
  И счастье - отменяется...
  
  
  Как нам проснуться?
  
  Я бы очень хотел спасти свою героиню. Но как? Кого она должна встретить для этого? Ведь это не может быть - "просто человек", "просто мужчина", даже очень хороший, и умный, и добрый, и любящий детей...
  
  Это должна быть - уже и не драма, и не мелодрама - а какая-то фантастика (только не фэнтези), или мистика. Её герой-спаситель должен быть каким-нибудь "попаданцем" или "прогрессором" из будущего. Должен быть каким-то существом "не от мира сего", каким-нибудь революционером или проповедником, каким был я когда-то, в молодости, именно в те годы...
  
  Но я не многого тогда добился. Я встречал подобных женщин, и очень молодых девушек; и у меня были "точечные результаты". Удалось, пусть очень немногих, спасти от алкоголя и наркотиков. Возможно, и от суицида. Удалось некоторых немногих напрямую обратить в свою веру...
  
  Но я всегда сильнейшим образом чувствовал, что всё наше общество - ещё слишком не созрело для великих исторических свершений, сопоставимых с событиями того же 1917 года, и что сам я для этого - ещё слишком не созрел. И что надо просто - учиться... Работать над собой. И уметь верить - и ждать...
  
  Чтобы моя героиня была спасена, должны совпасть - и срезонировать - два чуда. И 1-е чудо - это явление в её жизни самого "попаданца-прогрессора". А 2-е чудо - она должна ему поверить. Поверить, понимая, что он в этом мире - как инопланетянин. А для большинства обывателей - и для машины государства - просто сумасшедший. Как это и было со мной...
  
  Я не хочу, чтобы мои герои пережили все те ужасы - которые пережил я сам, и которые пережило моё поколение - и которые оно ещё должно пережить... Точнее - должны пережить те, кто ещё будет оставаться в живых...
  
  Я не мог представить себе той бездны деградации и вырождения - в которую погрузились остатки некогда единой страны и некогда единого народа, воюя теперь насмерть между собою и сокрушая ракетами и снарядами - последние остатки единого Советского Союза и единой советской идентичности. И никто не мог себе этого представить...
  
  И я успел слишком полюбить свою героиню - чтобы безжалостно засунуть её во всё это...
  
  Быть может - она у меня просто проснётся...
  
  Когда-нибудь - мы все должны проснуться...
  
  Только этому - надо тоже очень и очень учиться!..
  
  Но в моей героине - уже точно что-то проснулось. Нечто действительно очень важное...
  
  И я не хочу верить, что она у меня пропадёт...
  
  Отправить их обоих за границу?..
  
  Нет, это не выход...
  
  Устроить им иммиграцию во "внутреннюю Россию"?.. В "подпольную Россию"?..
  
  Возможно... И даже - наверное... Другого выхода я пока не вижу...
  
  
  Украинская боль
  
  Была ещё одна вещь времён горбачёвской Перестройки, о которой я очень жалею, что тогда её не прочёл, а лишь очень бегло пробежал глазами. Она была тоже опубликована в каком-то "толстом" журнале, кажется, в "Новом мире"...
  
  Это была довольно крупная вещь, повесть или роман... Молодая интеллигентная супружеская пара. Он - русский, она - украинка. И между ними идёт непрерывный спор по "украинскому вопросу", где перемешаны с политическим, историческим и культурологическим - и личное, и женское, и родовое, и бытовое...
  
  И он не понимает её "украинскую боль", уходящую очень глубоко в историю, и она постоянно жалуется и пеняет ему на это. Их отношения - где-то на грани разрыва и развода. Возможно, они под конец и развелись - это я не успел прочесть и понять. Успел просмотреть эту вещь - лишь очень бегло и наскоро, как и почти всё во время Перестройки...
  
  В "украинской боли" героини мне показалось слишком много женского, личного и субъективного; но я успел почувствовать - что это серьёзно, что такая проблема реально существует, и это проблема - не шуточная, и не надуманная... Мне хотелось вернуться к нормальному прочтению этой вещи, чтобы разобраться - но не довелось...
  
  Если бы я тогда знал - во что выльется "украинский вопрос" спустя 30-40 лет! Я бы тогда ухватился за эту публикацию - обеими руками! Там было очень много экскурсов в историю, и очень много разных интересных аргументов и фактов у обеих спорящих сторон...
  
  И там была - живая человеческая боль, очень женская боль - но от этого в ней нисколько не умалялась настоящая, и очень глубокая человеческая проблема...
  
  Как поздно я потом почувствовал эту боль!.. И в каких страшных масштабах!.. В каких чудовищных обстоятельствах!..
  
  Как поздно я почувствовал в этой боли - своё родное, знакомое и пережитое с самого раннего детства...
  
  Как теперь преодолеть эту разверзшуюся страшную пропасть - и между народами, и между просто людьми?..
  
  Пока что - она заваливается трупами и руинами городов...
  
  И никакими дезинформациями, обманами и иллюзиями её не заполнишь - чтобы она перестала пожирать жизни тысяч людей...
  
  Свои - стали чужими...
  
  И это - путь к смерти...
  
  
  Власть Кольца
  
  Брачный союз между личностью - и государством, народом - и государством, классом богатых начальников - и классом почти нищих подчинённых, он тоже полон - величайшей лжи...
  
  Рано или поздно - и этим брачным контрактам приходит конец... И эти мёртвые кольца-скрепы - ломаются с треском...
  
  Не может быть настоящей власти - и настоящих скреп - где нет правды, и где нет любви...
  
  А будет Правда и Любовь - будет и настоящая Власть...
  
  Воля Вселенной - как писал Циолковский - властвует во всех и во всём, утверждая и Правду, и Любовь...
  
  И Воля эта - есть Мировая Мысль и Мировая Жизнь - направленная к Единству Всего...
  
  ...
  
  Как с разделения двоих - начинаются все катастрофы и разрушения, так и с соединения двоих - рождаются новые народы и новые миры...
  
  Новые Адам и Ева - должны спасти и возродить мир...
  
  И это - те самые Адам и Ева, которых, взяв их за руки, вытащил из ада Христос - прародителей Своих и всего человечества...
  
  У них было время, чтобы набраться ума и поразмыслить над прежней ошибкой. И теперь они будут действовать умнее...
  
  Есть плод разделения - и есть плод единения...
  
  Солнечное кольцо, солнечный цикл - это не замкнутый круг, это - развивающаяся спираль...
  
  Такими должны стать и человеческие отношения - они должны стать открытыми... И в них - не должно быть вранья!..
  
  Искренность и открытость - без этого не будет счастья ни у кого!..
  
  Открытость - это Свобода!..
  
  ...
  
  Камень падает в воду - и от него идут расходящиеся кольца...
  
  Так возникла Вселенная. Так будут рождаться и новые миры...
  
  И каждое расходящееся кольцо - живое, разумное, священное и волшебное...
  
  Любовь - это расходящееся кольцо, преодолевающее любые преграды, и способное порождать бесконечное множество других колец...
  
  Потому что в каждом кольце - есть Центр...
  
  И каждый удар твоего сердца - порождает новые живые кольца...
  
  Так учит истинный Властелин Колец...
  
  14.5.2024
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"