Аннотация: Отрывок из романа-сказа "Кащей Иванович"
СЕРЫЙ ВОЛК
(из романа-сказа "Кащей Иванович")
Касторин из комнаты, где немного поработал на компьютере, вышел к хозяевам дачи. Дневная жара спала, и мужики уже успели высадить привезенную Мишей сотню стебельков помидорной рассады. Помогал мужикам, или больше мешался под ногами успевший первым деревенский гость - маленький, чуть ли не замшелый старичок с ноготок - борода с локоток, в драной рубахе и брезентовых штанах, однако, босиком.
- Ягор я! Катигорошек... Эта прозвища моя такая, так народ прозвал, - с лукавой готовностью объяснил дед сам себя представительному Касторину.
- Вовремя, Гена, вышел, - сказал Виктор. - Небось с машиной своей, дьявольской, что в портфельчике, позанимался? Сейчас, сделав дело, мы как раз водку начнём допивать. Вон, и дед Ягор поможет.
- Мине много не надо, - хихикнул дед-лилипут. - Напёрстка за глаза хватит!..
Устроились вчетвером за столом под цветущей яблоней. После второй рюмашки Витя Андреев завёл разговор на интересующие Касторина темы истории. Решил он просветить своего зятя - предпринимателя:
- Ты, Миша, всё деньги делаешь. А не читал, наверное, книги нашего Геннадия Петровича? А у него в книжке "Улицы детства" интересно написано про наши места, про Мещовск и Серпейск. Про нашу Ужать, правда, у него ещё нет, но побывав здесь, наверняка напишет. И тебя, Катигорошек, обязательно изобразит во всей красе...
- Да мы что?.. - хотел порисоваться дедок, но Виктор ему слова не дал.
- Главное, Миша, оказывается во всей Руси Великой только в наших местах никогда не было никаких завоевателей. Москву и татары сжигали, и французы. А у нас под Серпейском татаро-монгол побили и не пустили дальше на запад. Шведы, литовцы и Речь Посполита тоже у нас не хозяйничали. Деревня, недалеко от Ужати, называется Межполье, говорят, она была между границами тогда могучей Польши и набирающей силу России, ничейной землёй.
- Может быть, ваши края потому никто не завоёвывал, что они никому не были нужны? - усмехнулся Миша и огорчил сразу всех сидящих за столом земляков.
- Это наша та красота никому не была нужна?! - зашумел Виктор. - Земля у нас - не последняя, родит не плохо! Леса могучие, речки рыбные. Такую землю даже ты, беспонятливый, и сейчас готов закупить, если бы продавалась. Вот, может быть, в стороне мы от главных дорог, на Киев и на Минск. До каждой из этих трасс от нас по полсотни километров...
- Марь у нас тута, - сказал вдруг дед Катигорошек.
- Эта какая такая марь? - спросили одновременно деда все трое собутыльников.
- А тая, - важно ответил дед Ягор. - Кады вражецкие полчища до нас подбираються, ета марь всех нас сразу делаить невидимыми. И весь сказ!
- И откуда же эта марь берётся? Что она такое? - больше других залюбопытствовал Касторин.
- Ета проще простого! - Катигорошек сыпал свои познания таинственного как горох по полу. - Подымается наша марь из болота, что за речкой, Серёною. А руководящую роль, стало быть, над нею править Марена, супруга, значить, законная нашенского долгожителя Кащея Ивановича Бессмертного. Правдоть, видим мы ету супружецу изредка - она всё больше по потусторонним мирам ошиваитси. Да вы про ето у него, Кащея Ивановича, лучше и поспрашивайти! Невдали живёть, и жив-здоровёхонек, толька ишиасом маетси. Яво, вон, Виктор свет Семёнов оченьно знаить. Яво учителям был. А мы с ними не в ладах. Говорить, не по-русски мы покойников хороним. Мол, не в могилу надоть клась - в костёр. А мы жа крестиани!..
- Вить! Что это за Кащей Иванович у вас живёт? Расскажи! - настойчиво обратил взор племянник на дядюшку.
- Да я собирался - рассказать... - Виктор поморщился, взглянув на Катигорошка. - Дед Ягор у нас похоронами заправляет. Главный могильщик, и не только в Ужати, но и всех светопреставленных из ближайших деревень обустраивает. Кащей Иванович его осуждает, а Ягор не слушает... У Кащея Ивановича я правда учился, в 43-м, до призыва в армию. Он нас такому учил!.. Один был учитель по всем предметам. До сих пор помню, рассказывал, что варяг Рюрик в 1Х -м веке захватил древнюю Русь, Новгород Великий. И это был конец нашей истории, а не её начало, как утверждают все историки. Сын его Олег взял Киев. Рюриковичи даже слово Русь из названия нашей страны выбросили. Проложили торговый путь по Днепру "из варяг в греки". А ведь это из Руси нашей, многострадальной! Так чего же он назван-то - "из варяг?!" Лишь язык варяги взяли от своих жён, русских. Это было принято. После этих - то ли скандинавов, то ли немцев-пруссов, кем являлись рюриковичи, - половцы, победив южную Русь, Малороссию, тоже заговорили по-русски. Мужиков-воинов они вырезали, а девок наших, красавиц, при себе оставляли, даже учились у них землю пахать. Но так и остались как кочевники - в шароварах. По Кащеевым словам, всю русскую историю зачем-то искажают... Понятно, что за такое учительство забрали Кащея Ивановича куда следует, хоть и тогда он уже старый был, невоеннообязанный. "Охлаждался" 20 лет где-то в Сибири. Вернулся живой, до сих пор живёт. Ему-то, наверняка, далеко за сотню лет перевалило. Я, как бываю в Ужати, его навещаю. И с тобой мы - сходим обязательно!
- А чего его Кащеем прозвали? - блестели глаза Касторина.
- Да не прозвище у него! Он мне паспорт показывал - имя у него настоящее такое, Кащей. Родился он в каком-то году 29 февраля. А это стародавний русский праздник - день Кащея. Вот и назвали его священники при регистрации - Кащеем.
- Потрясающе! А Марену, жену его - ты видел?
- Была у него жена, во время войны, но я не помню, давно это было - не то Марена, не то Марина? А может, Мария? Наверное, умерла. В последние годы я её не видел и о ней не спрашивал.
Забыв про свою седую голову, Геннадий Петрович загорелся от разговора, вроде мальчишки на пороге загадочных приключений. Возможно, и выпитая "смирновочка" на него подействовала, но выразил он свои чувства восторженно:
- Вы не представляете, мужики, как вы меня поразили! Оказывается, ваша Ужать - вроде мира забытых русских богов, и, может быть, даже здравствующих! А я ведь всего час назад просматривал книгу о Русских Ведах, религии наших пращуров. Самые удивительные и неоднозначные герои дошедших до нас русских легенд - это Кащей Бессмертный и его подруга Марена. Ведь Кащей - злодей из злодеев по многим поздним сказкам. И что же он натворил согласно древним легендам из "Песен птицы Гамаюн"? Увёл себе жену прямо со свадьбы невесты! И от кого? - от главного бога русских, прародителя нашего народа, ДАЖЬБОГА, сына ПЕРУНА и внука СВАРОГА. И Марена сама предпочла Кащея Дажьбогу, по доброй воле! Только вообразите - какой конфуз для бога? А поступок Кащея достоин настоящего мужчины не робкого десятка! А вы говорите, что и Кащей, и Марена до недавнего времени жили в вашей деревне!? А вдруг - они настоящие потомки забытых предков? Если просто дальние родственники, всё равно что-то могут знать о своих предшественниках?
Тут вновь сказал веское слово заметно окосевший от водки и пива Ягор Катигорошек.
- Ета наверняка, как на духу гутарю! - замахал дед маленьким кулачишком. - Вы, Енадий и Виктор, наведуйтись к Кащею! Ён, злыдинь нощный, летось капищу организувал, молельню идолам своим - у родника, у себе в огороде. Тама учить людей вере бесовской и заадна лечить. Он то лечить, а мы опосля с божьей помощью хороним...
Тема разговора Касторина буквально взбудоражила, словно новую страницу познания открывал. Поэтому он обескуражено посмотрел на молодого Мишу, человека дела, когда тот заметно заскучал от стариковских доисторических баек, усмехнулся снисходительно и сказал, что пойдёт ещё огород польёт - "огурцы не политы, помидоры нужно пролить второй раз, пообильнее, чтоб закрепились..."
- Ну, а вы тут развлекайтесь с дедом Катигорошком - он, видать, не только в покойниках разбирается, но и в бесах...
В отсутствии Миши, впрочем, говорить старикам стало даже сподручнее - не опасались уже равнодушных насмешек. И рассуждали все трое, хоть и с разных исходных позиций, но на одной волне.
- Молодёжь сейчас мало что интересует, - сказал вослед Миши Виктор Андреев.
- Да, - согласился Касторин. - Они сейчас начали жить как будто с белого листа, словно до них никакой истории не было.
- Молодняк-та Кащей наш перво-наперво прельщаить, - уловив, что он стал главным рассказчиком за столом, затараторил дед Ягор. - Намедни, кажуть, празник у Кащея состоить, летостреченье, аль пролетье. Мы, как крестиани, боже зба, не прийдем, а девки шалые припруть как на прошлогодичную Купалу. С самого Мещоцка. Я-та не видал, а народ кажить, что научал тады тех девок Кащей прямо внутри воды с мужиками сношаться. Вот те крест истинный!
- Брешет твой народ и ты, дед, вместе с ним! - сказал Виктор. С чего это столетний старик будет жеребячьи игры поощрять?
- Не отметай, Витя, с налёту! - поддержал вдруг Катигорошка Касторин. - Читал я дореволюционную книжку профессора Костомарова. Так он пишет, что Купало - считался за дух "совокупляющий". Как будто бы - так слово "купало" переводится и с Аполлоном перекликается. Правда, символизировали древние этим духом слияние огне-света с водою. Положено было вспоминать 7 июля, на праздник Купалы, о встрече бога Перуна на Днепре с русалкою Рось. После того свиданья и народился у русалки защитник Руси Дажьбог. Ну, а народ понимал этот праздник эротически, песни шаловливые в этот день пел. Может поэтому, князь Владимир - "Красное Солнышко", навязав русским христианство, запрещал молиться у воды и отмечать день Купало. Но, как видим, и за тысячу лет запретного Купалу не позабыли.
- Ну, я профессоров не читал, - немножко обиделся Виктор.
- Таперча прохвессора у нас у Ужать у гости ездють, - заявил Катигорошек. - Я ужо у самого прохвессора Пупырина намедни угощалси. Шибко грамотный, больше нашего Енадия...
Последующие разговоры и события первого вечера в загадочной деревне Ужати Геннадий Касторин помнил не слишком чётко - и выпили они для своего возраста излишне (вторую "Смирновку" ополовинили!), и странности нелепые происходили, каких на реальной земле быть не должно.
Стемнело, и зажгли электролампочку прямо над столом под яблоней. Миша отправился в дом на отдых, а старики всё развлекались выпивкой и беседой, окружённые летним мраком как бабочки в стеклянной банке. В один из моментов весёлого застолья Касторин спросил деда Ягора.
- А сколько же тебе годков, дедушка? Хоть помнишь?
- Запамятовал, Енадий. Слаб стал на года-то... Но так разумею годков мне три-ста, а то и поболе...
- Брось ты, дед! Столько не живут!
- А так Кащеюшка, сосед, ешо более древний. Я малым был при Петре-царе Алексеевиче, а Кащей уже почиталси самым старым у Ужати. Но мы про царей да войны кровавые толь понаслышке ведали. До Бога высоко, до царей - далёко! Какие они козни искони народу ставили нам тута присно невдомёк сказывалась? Марь нашей Маренушки не только от ворогов нас закрывала, но и от собственных супостатов. Где-то там, гутарили, все люди стали "рабами божиими", крепостными людей определяли, боляре да дворяне правили людом, а мы каки веровали в Крес солнечный, так крестианами и осталися. Токмо ступит на землю русскую лихолетие, поднимается марево из болота, упеленаить нас яко малоденчиков: никто до нас не прийдит, не появится, в своём кругу обживаемси - привычные. Проидеть злоба человечья - сымается наш оберег, снову живём по-людски, по гости ходим. Вот разбежалася при свободе молодёжь от нас, неразумная, в городские стада прибилась, разврату всякому прельщаясь. Мы и обветшали, заскорузлили, опустились одни долгожители в Ужати окопались, век доживають. Днесь лишь новина проявляется - и Виктор Семёнов усадьбу обустроил, прохвессор Пупырин домину отгрохал, ешо горожане наведывають. Глядишь, оживём по иному разу!
- Чудная деревня ваша! - удивлялся Касторин. - Говоришь, дед, "крестиане - крестиане", я думал ты - православный?
- А как жи! Православный и есть! Сызмальства ПРАВЬ славим, закон Бога русского!
- Ну, а как же, дедушка, если вы одной древней веры с Кащеем, твоим напарником, вы в ссоре с ним? Что не поделили?
- Ета тяжба долгая, сурьёзная, - разъяснял, со значительностью во всём своём малом облике, Катигорошек. - Мы та ж прародителем русского народа издревле Дажьбога чтим. А Кащей себя самого али пращура сваво выше ставить. Ты ж, Енадий, сам казку сказывал, как Кащей увёл невесту Дажьбогову Марену от него прям со свадьбы. Рази Кащеюшка станить возвышать Дажьбога? Знам дело - не!.. Вы яво, Кащея, поспрашайти. Вон старец шибко грамотный, велевежеский. А мы - из народа тёмного, гимназиев не учили. Меня, маломерного, люди, воще, с ЛЕШИМ путають, палагають из лесу я вышел и с лесом зоодна. Но хто я есмь творь Божия, токмо однаму яму и ведамо.
Ещё вопрос задал лешему деду Касторин.
- Как получилось, дедушка Ягор, что стал ты помощником мёртвых, провожаешь в последний земной путь усопших?
- Та ж всё от прародителев наших! Каво-та из моих дедов Гором звали, распорядителем подземных миров. А мы, кабы - стриги, духи подземные, знаем куды спровадить тело и грешного, и праведного. Души жа сами дорогу знають, мы телами заведуим. Таки из рода в род.
- Значит, что-то знаешь о подземных мирах?
- Чиво-та и ведаю... Та рассказы мои несусвязные. Тама, иде есьм Правь - словеса не потребны!..
Виктор Андреев тоже выпил водочки, лишь к пиву "лагерному" не касался - опасался за здоровье. Он только слушал разговор своего гостя и деда Катигорошка. "Разговорился Ягор, - заметил Виктор. Кабы не свалился по слабости, уходя от нас, низко пав под забором?" И предложил:
- Может пора тебе отдохнуть, дед Ягор? Давай мы тебя с племянником проводим во благовременьи! Сам впотьмах можешь и заплутать.
- Ета мине не потребно, Виктор! - разухабился старый дед. - Ты паки не ведаишь, шо у мине свой оберег имеитси? Еже явитси - не спужаитись?
- Что там за оберег у тебя? Чего нам пугаться? - Виктор не предал значения предупреждению.
Катигорошек усмехнулся и позвал:
- Серый!.. Серый! Выручай сваво подручнава!
Легонько, но по-особому, хлопнул дед Ягор в ладошки. Тут же из ночной темноты не ступил или прыгнул к ним в сектор света, а буквально возник по дедовому велению страшный зверь. Явно - не собака, настоящий волк, чёрно-палевый, огромный, мощный. Он сидел на задних лапах и ростом казался одного уровня с полуночниками на лавках. Осклабился, не рыкнул, только пасть открыл, но от звука выдыхаемого воздуха и вида алмазных резцов-клыков и у Виктора, и у Касторина шевельнулись волосы на голове. Больше всего остального, необычным выглядел взгляд волка - совершенно разумный, осмысленный и даже снисходительный к приятелям его подопечного. Но это был взгляд из глубины жёлто-красных, с жёлтой оболочкой и красным зрачком, нечеловеческих дьявольских глаз. Вся морда волка обладала выражением подлинно интеллектуальным, иронично-улыбчивым. Куда до этой морды было лицо напившегося и недоразвитого гнома Катигорошка! Этот взгляд волка на время парализовал Касторина и Виктора Семёновича.
А Катигорошек пояснил:
- Вы, горожани, любити казки... Вот вам и "серый волк", шо сподобилси добыть Иван-царевичу девку-красную. Мине он до хаты доставить. Мине девка не надобна...
И щупленький мужичок с ноготок сполз с лавки, шатаясь и извиваясь, доверчиво, как за шею матери, уцепился за мощную гриву волка, и тот, осторожно зацепил его клыками за брезентовые штаны и швырнул словно овцу или ребёнка себе на спину. Скакнул в темноту и был таков. Будто бы и не было среди них разговорчивого дедушки.
Несколько минут Виктор Андреев с племянником ошарашено и тупо смотрели вокруг, ничего не видя, приходили в себя. Потом Геннадий Петрович спросил:
- Что, Виктор, знал ты про такой сказочный оберег у вашего Катигорошка?
- Откуда? - отмахнулся Виктор. - Слышал, что он с лешими водится, но издавна - беззлобный, как ужи наши болотные. На змей они похожи, вроде бы и неприятны на вид, но для человека только польза от них. Бабки в Ужати ловят ужей на болоте, к дому приваживают, чтоб от мышей избавиться, даже, говорят, в бидон с молоком их пускают, и молоко не киснет.
- Значит, название Ужати от ужей ваших?
- А от кого же? Не от "ужасти" же?.. Кстати, слово "ужи" издавна ещё означает - "свои", "родственники", в отличие от "чужих"...
Текст вставляется сюда или выше указывается имя файла.
ВНИМАНИЕ! Некоторые браузеры не могут вставлять сюда
большие тексты, поэтому проверьте, поместился ли здесь
весь Ваш текст, если не поместился, воспользуйтесь