Задумчивый демон витал над пустыней. Был он сразу в нескольких местах - на берегах быстрой Аму-Дарьи и в приближении к удалённым от капризной реки людским поселениям, над бетонной стрелой автострады, тянущейся от древней Бухары к Аралу, и посредине необозримых пустых пространств, внушающих даже ему, всезнающему и всевидящему, чувство нескончаемого одиночества.
Пустыня, заслужившая внимание демона, была несколько необычной. В ней было мало зыбких песков и барханов. Не наблюдалось на данный момент и слепящего солнца, и иссушающей жары. Только Кызыл-Кумам, Красным Пескам, присущи обширные такыры, плоские как сковородки глинистые равнины, утрамбованные плотные поверхности с чахлыми засохшими кустами качима, кермека, и прочих трав, не всегда превращающихся в загадочные для людей перекати-поле, бегущие неведомо куда колючие бездомные шары странного растительного непостоянства. Под пучками колючек в этой пустыне обосновались не только привычные змеи и ящерицы, но и многочисленные зайцы. Среди животного мира обитали и естественные заячьи враги
- степные лисы, корсаки. Крутились также, малыми стаями, отвратные шакалы, подбирающие остатки с чужих столов. Не стоит даже упоминать бесчисленных грызунов, мышей и тушканчиков; насекомых, скорпионов, каракуртов и всяких кузнечиков. Получалось, что пустынная земля здесь чуть ли не кишела жизнью, но жизнью запрятанной, неустойчивой, в каком-то роде призрачной.
Люди не знали, но издавна интуитивно догадывались, что именно в очищенных от излишнего многообразия неприютных пустынях, возможно познание тайн и истин, земных и небесных. Небо казалось здесь ближе к земле. И не только казалось. То Небо - которое есть Обитель надземных высших сущностей, Вершителей человеческих судеб, многомерное Небо перекрещивающихся Пространств и Реальностей, именно в пустынях действительно соприкасалось с земной поверхностью. Не только миражи смущали редких посетителей пустыни, пребывали в пустынях и подлинные призраки - Демоны, Дэвы, Джинны, прочие злые и добрые по мнению людей Духи, один из которых и наблюдал сейчас малопримечательную, тихую и незначимую на первый взгляд жизнь внизу.
Звали парящего над землёй демона Астарот. В Высших мирах знали имена своих демонов, но там, где нет речи и звуков, означающих понятия, не могло быть и фонетических имён. Имя Астарот придумали для землян, для общения духов с населением зелёной планеты. Носил это имя демон уже полтора десятка тысячелетий. В совершенной, но низвергнутой по Высшей воле гиперборейской цивилизации, Астарот был богом, одним из высоко почитаемых богов. Означало имя его - Верный Небу. В забытой ныне стране атлантов Астароту были посвящены отдельные храмы, в них чтили его и ему поклонялись. В новой нынешней цивилизации его определили уже не богом, а демоном. Так случилось и со всеми богами старой веры, со всеми языческими божками. Самодовлеющие религии даже крупных мыслителей человечества, философов, сочинителей, корифеев изобразительного искусства причислили к демонам. Значатся у ортодоксов веры злыми духами-демонами Аристотель, божественный Данте Алигъери, слепой Гомер, Леонардо да Винчи, Лев Толстой.
Самое несправедливое изменение отношений случилось с более известной, чем Астарот, его собственной супругой - Астартой. Астарта ещё пять тысячелетних периодов назад была главной богиней филистимлян, финикийцев и сирийцев, а ныне Святое Писание назвало её идолом, "мерзостью Сидонской", поскольку с точки зрения создателей Новой веры служение ей сопровождалось самыми гнусными оргиями и развратом. Это её - бывшую богиню земного плодородия и любви, богиню-воительницу, олицетворение планеты Венера и покровительницу Луны так теперь называют! Самым возмутительным для демона Астарота было то, что в Писании имя его извечной, верной и прекрасной жены даже не упоминалось рядом с именем супруга, его именем, а бездоказательно приписывалась Астарте связь, и не только духовная, с другим нынешним демоном - Ваалом, идолом дождей и бурь. И совсем несправедливо, по чистой путанице, называли её сподвижницей Молоха, жесточайшего даже среди демонов идола, вершащего смертельный суд над людьми, чей облик в жертвах и крови.
У демона Астарота было более чем достаточно оснований негативно смотреть на нынешнее население земли. Конечно, не на отдельного человека. Разве один из людей бывает виновным в том, что создан таким, каков есть? Частное зависит от общего. Человека земли Астарот мог только жалеть, жалеть за то, что он мало знает, что у него нет и не было хороших учителей. Он откровенно презирал только всё человечество, не постигшее даже основ мироздания, лишённое освоенных предтечами-гиперборейцами способностей, родившее в новые времена всего одного мыслителя, Магомета, сравнимого с ушедшим с земли две тысячи лет назад Христом. Вся история этого наделённого разумом рода - история убийств, предательств и извращений. В последнее столетие люди как сообщество всё более убеждают Всевышних, что они в состоянии сами уничтожить собственную цивилизацию, без вмешательства извне, как случилось когда-то с Атлантидой.
Высшие миры никогда не были равнодушны к судьбе человечества. Возможно, занимались земным просвещением не всегда те. Молох наказывал достойных наказания, Асмодей совращал готовых к совращению. Наибольших успехов достиг Вельзевул, много сделавший для объединения всех человеческих верований в единую мировую религию, сплотивший в разных концах земли поклонников достойного охранителя света - Люцифера. Как результат, к тайным сатанистам относится уже почти третья часть живущих на земле. Вельзевула индусы причислили к брамам. Даже разные имена его укрепились в восприятии разных народов - восточный Беал-Зебуб и европейский Вельзевул одно и тоже имя. Но Вельзевул излишне привлекал мистику и тайные искусства к своему просвещению: колдуны, ведьмы и извращенцы первыми тянулись в сатанинские секты, сделавшиеся изначально тайными, отстаивающими свои собственные интересы, а не интересы всех.
Астарот до сих пор был занят, в основном, небесными делами. Это на земле, создав несколько параллельных верований, решили, что они не подлежат совершенствованию, как бы не менялись знания и время. Небесные миры постоянно развиваются, перестраиваются вместе с изменяющейся Вселенной. У Астарота было много забот. Недавно он постиг (по земным понятиям и представлениям), что деградация человечества более значима для Небесного Царства, чем это казалось прежде.
Для исследования состояния хотя бы одной человеческой души, в которой неминуемо отражается всеобщее, прилетел Астарот на землю. Его верная подруга Астарта в любой момент могла присоединиться к нему, выполняющему необычную миссию вне связи с другими демонами. Замыслы Астарота могли не понравиться Вельзевулу. Высший над всеми демонами - Люцифер тоже не давал на миссию Астарота специальных указаний. Оттого задумчивым и печальным летал демон над жёсткой холодной пустыней.
Объект для своего контакта Астарот уже выбрал - несколько дней в одиноком отчаянии пробирался сквозь негостеприимные ландшафты слабый легко одетый человек. Совсем недавно он перенёс чудовищное потрясение. Пережитый ужас за несколько часов испепелил сединой его светловолосую голову, рассудок его был на пределе срыва. Людям на грани безумия открывается видение иных измерений пространства, поэтому Астарот не приближался к заблудившемуся в пустыне достаточно близко, чтобы он не узнал его подлинное обличие. Демон не хотел поражать и обескураживать человека, он ждал, когда тот успокоится и придёт в себя. Пусть душа его не страдает в безбрежности, а вернётся на своё положенное место в теле. Тогда будет возможен с ним и обычный контакт - хватит уж с него необычного.
Но демону уже пришлось незаметно опекать Дениса Беседина (так звали несчастного, бредущего через пустыню Кызыл-Кум). Было слишком холодно для октября в данной местности, по утрам на колючках и земле даже ложился иней, а Денис одет был в одной рубашке, ещё крепкой, не порванной колючками, но не могущей сохранить тепло его тела, когда ночью он на несколько часов засыпал на голой земле. Демону было несложно создать возле спящего тепловую завесу, немного добавить ему внутренней энергии. Денис ещё не замечал странностей. Проснувшись, он видел вокруг себя, на расстоянии полуметра оттаявшую, не схваченную морозом землю, считал, что это его он сам излучает ещё не растерянное до конца тепло. Ну и хорошо, что он так считал.
Демон незаметно для человека, как и положено при общении Высших сущностей с низшими, помогал вернуться разуму Дениса в нормальное для него русло. Только помогал, так как бразды управления разумом у развитого индивидуума, прежде всего, в своих руках.
- 2 -
Избранный демоном для контакта 34-летний Денис Беседин был не совсем обычным человеком - он готовился стать писателем. В издательстве Томского университета уже вышла его первая книга - "Я её ищу", откровенная, романтическая повесть о любви. Выпустили книгу очень маленьким тиражом - всего в одну тысячу экземпляров, и заработал на ней автор сумму для хорошего вечера с близкими приятелями в ресторане. Придумал начинающий прозаик себе забавный псевдоним - ХАРИТОН ЛИЛОВЫЙ, где имя можно было понять как тон хари, хари тон, и тон достаточно импозантный. Но в целом он в первой повести не ёрничал. Описал страсть и раздумья о ней, а вывод сделал, что подлинную земную любовь нужно терять, чтобы сохранить навечно её в душе и чтобы она не заслоняла более высокой любви - к Всевышнему.
Писательство для Беседина являлось лишь способом разнообразить и украсить жизнь, способом познания жизни, поскольку истины рождаются только в их поиске. Само по себе ничего не приходит.
После первой книги Беседин немедленно приступил ко второй, назвал её "Прогулки через Ад", в приключеннической манере пытался представить в ней собственные измышления об устройстве мироздания.
Личная жизнь Дениса Беседина тоже протекала не стандартно. Окончив Московский геолого-разведочный институт, женился, заимел двух детей, а в тридцать лет развёлся с женой. Как ни необычно, но жена отдала ему обоих детей на воспитание, и жил Денис со своей матерью Анной Михайловной, 10-летним сыном и 8-летней дочерью. Привыкшие к бытовой скромности Беседины не задерживались на одном месте, за 8 последних лет сменили четыре места проживания, жили в Полтаве, Ростове на Дону, Томске, а сейчас вот оказались в Бухаре. Путешествовать побуждала геологическая специальность Дениса, но и мать его не была домоседкой. К карьере и высоким заработкам Денис не стремился, уже много лет работал старшим геологом, от должности начальника отдела наотрез отказывался, предпочитая свободу и лишнее время на собственные увлечения.
В пустыню завели его производственные дела - от Бухарского управления буровых работ его командировали на глубокую разведочную скважину для оперативного руководства при вскрытии продуктивных на нефть и газ горизонтов. Привезли его на отдалённую буровую, чуть не в центре Кызыл-Кумов, здесь и произошло событие, повернувшее его восприятие мира в неожиданную сторону.
Началось всё просто. Когда Денис приехал на буровую, там только что бригада завершила цементаж технической колонны. На ожидание времени затвердевания цемента требовалось не менее трёх суток. Буровой мастер Иван Петрович Тимофеев предложил всей бригаде на это время съездить домой, в Бухару, нормально вымыться, пообщаться с семьями, отдохнуть, а на буровой на всякий случай оставить одного наблюдателя. Мало ли что может случиться даже в безлюдном удалённом от дорог месте? Оставить сторожить буровую Иван Петрович определил повариху бригады Настю, молодую, не успевшую ещё завести своей семьи. Неожиданно для мастера командированный геолог Денис высказал своё предложение:
- Вы все здесь давно, а я только что приехал. Трястись сотни километров в Бухару и обратно на вашей "вахтовке" мне нет никакого интереса. Вы все уезжайте, а я останусь. Есть у меня что почитать, есть о чём подумать - не заскучаю один за трое суток. Езжайте!
Вся бригада и мастер явно обрадовались такому выходу, сказали доброжелательному геологу спасибо и быстренько укатили. Денис Беседин остался в пустыне на буровой в приятном и свободном одиночестве.
На буровой кроме основного оборудования - 42-х метровой вышки, лебёдки, дизеля, насосного и глинистого хозяйства, амбаров, емкостей, запаса труб и инструмента имелось ещё четыре вагончика Волоколамского завода, в одном из которых была контора мастера, в другом - кухня-столовая, а в двух остальных - общежитие бригады. Места для отдыха и занятий своим сочинительством у Дениса хватало, еды для него оставили в избытке.
Денис только радовался представившейся возможности поработать над своими фантазиями. Он и устроился в одном из жилых вагончиков, достал свою толстую тетрадь и погрузился в свою "Адскую прогулку".
Большую часть сюжета для описания необычного он взял из рассказов своего Томского приятеля Володи Пашкова, который с семьёй пережил вмешательство в собственную судьбу неземных сил. Но детали высших миров, Чистилища и Эмпирея, Денис изобретал сам. Он придумал, что если какая-то мысль приходит, значит она где-то есть, мысль не может возникать из пустого пространства и, чтобы он не придумал, это необязательно то, чего нет - логичная мысль может отражать неизвестную, непознанную, но существующую в других мирах реальность.
За первые сутки Денис почти не спал, увлекшись своим делом. Ночью зажёг керосиновую лампу и сочинял при её свете. Обдумывая продолжения приключений своего выдуманного героя, бегал по вагончику, громко произносил диалоги, бросался к столу и писал, писал сочинение об Аде и Рае. Иногда ему казалось, что описываемые суккуба Ария и рыцареподобный даймон Асар и впрямь заглядывают в его тёмное маломерное окошко вагончика, подсказывают ему содержание и ругают его, когда он ошибается. Так хорошо ему писалось в тихом одиночестве.
Утром он вышел на свежий воздух, потянулся в избытке здоровой усталости и творческого вдохновения. Легкий толчок поверхности земли, от которого качнулись вышка буровой, всё массивное буровое хозяйство, его вагончик и он сам, Дениса застал врасплох. Насторожившись, он услышал утробный подземный гул, низкочастотный, действующий на психику панически.
"Землетрясение!" - догадался Денис. В Средней Азии такие шутки природы не в редкость, он переживал уже похожее в Андижане, где был по делам, в принципе он хорошо знал, как положено себя вести в таких ситуациях. Даже животные знают, что нужно делать: нужно убегать от всяких строений и навесов на открытое место и ждать, чем всё закончится. Иного спасения от этой стихии пока не придумали.
Денис, вопреки нарастающей панике, заскочил в вагончик, схватил со стола заветную тетрадь, пачку печенья, которым он подкреплялся ночью, и только потом побежал. Выскочил из вагона. Вышка опасно качалась, тяжёлый талевый блок, болтаясь на тросах, потрясал стальные опоры, гигантский скелет буровой грозил, того гляди, рассыпаться. От греха Денис помчался подальше в пустыню. Отбежал на сотню метров и оттуда стал наблюдать за происходящим на скважине. Земля под ногами, там, где он стоял, его не качала, а вышку, наоборот, подземный джин продолжал трясти, как в чём-то виноватую.
Ещё один жуткий стон раздался из-под земли. И вдруг буровая и все прискважинные строения, вроде бы, на глазах заволоклись дымкой, стали мерцать, и едва различались взглядом. Показалось, что они растворяются в воздухе и уменьшаются в размерах. Денису стало ещё более жутко, он опять побежал и отбежал от буровой ещё на целый километр. Одумался, остановился, обернулся назад.
Неужели он так далеко умчался? Вышка была видна только наполовину, а вагончики и ёмкости уже исчезли совсем. Но вышка не рухнула - она торчала вертикально как оловянный солдатик, а вверху, словно каска на голове, виднелся окрашенный красным крон-блок. Только крон-блок неизвестно отчего всё приближался и приближался к земной поверхности... И пропал из поля зрения Дениса.
"Очень странные явления происходят, - подумал Денис. - Может пустынные миражи вмешались в мои ощущения? Но совсем не жарко, небо серое как примороженное, и солнце светит в полнакала. Миражей в такую погоду быть не может. Пойду поближе, посмотрю! Видно, с испуга я удрал слишком далеко".
Денис неспеша, с неутихшей дрожью в коленях, но уже не колеблемый взбесившейся землёй, пошёл обратно к буровой. Сердце сжалось в дурном предчувствии. Денис пытался успокоиться, говорил вслух:
- Такого не бывает, не бывает... Мнительный я - кровью глаза мне затмило. Сейчас всё пройдёт, и я увижу свою огромную буровую. Ведь это целое предприятие в пустыне. Хозяйства здесь на две тысячи тонн весом. Куда оно может деться!?
Ровная песчаная земля лежала под ногами. Не было никаких трещин, разломов, никаких котлованов. Тишь да благодать, а буровая - пропала! Кошмар! Денис огляделся, прислушался. Пустота, гладкая твёрдая поверхность такыра, вдалеке песчаные барханы, полное безмолвие. Больше ничего, никаких следов человека, никаких следов исчезнувшей буровой.
"Нужно сесть, успокоиться. Нужно успокоиться!" - приказал себе Денис, сел на землю, механически сжевал пару печений из пачки. Спокойствие не приходило, увеличивалось отчаянье. "Куда всё делось? Этого не может быть!"
- 3 -
Сидеть на месте и "ждать погоды", ждать неизвестно чего и неизвестно сколько Денис был не в состоянии. "Наваждение какое-то,- мелькали несвязные мысли. - Не мог я убежать от страха за тридевять земель. Вот, если дьявол попутал? Он мог! Он всё может! Перенёс меня в другое пространство - и весь фокус! И бесполезны все мои потуги..."
Попытки найти хотя бы следы исчезнувшей буровой Денис всё-таки предпринял. Сначала он обследовал местность расширяющимися кругами, изучая каждую травинку и песчинку под ногами. Никаких явных отклонений от нормы не обнаружил. Показалось, вроде, что в одном месте колючек несколько меньше, чем на остальных. Но не считаны в пустыне кусты кермека, как несчитаны волосинки на теле человека!
Потом его осенила первая безумная идея. "Нужно хотя бы в одном направлении заглянуть за горизонт! А что? За горизонтом пропасть - это и дураку ясно. Там, на дне, я и увижу останки буровой установки и наши вагончики с вещами и питанием. Если не очень глубоко они свалились - доберусь до вагончиков и подожду бригаду в тепле и сытости..."
Оглядел по кругу местность и решил, что в одной из сторон горизонт кажется ближе. Пошёл туда. Часов у него не было, но по приходу усталости определил, что прошагал часа два, а горизонт приблизился совсем ненамного.
"Горизонты в этом мире разбегаются, сколько за ними не гонись,"- подумал несчастный. Принял более разумное решение. По солнцу и примерному времени суток, примерно, полудню, определил, где, примерно, восток. "Бухара от нас на востоке. Оттуда должна ехать через два дня вахтовая машина. Буду неспеша идти им навстречу, быть может, и встретимся раньше времени. Не сидеть же без дела! Можно было бы продолжить свою повесть, тетрадка при мне, но ручку забыл в вагончике, писать нечем. Буду идти".
Когда солнце садилось, Денис обрадовался, что идёт в нужном направлении - он точно уходил от заката. Первая радость после сумасшедшего утра - это уже лучше, это уже надежда на лучшее. "А что? - возомнил страдалец. - Проходит всё, пройдёт и это..."
Есть ему совсем не хотелось. Тоже хорошо. Посчитал печенья в пачке - осталось восемь штук. Четыре решил употребить завтра, четыре - послезавтра, а там и с ребятами встретится. Те-то жратвы привезут всякой, и зелени, и дынь, и арбузов. Наверняка и выпивка будет... Вот как он объяснит, куда девалась буровая? Но об этом лучше не думать, необъяснимое не пытаться объяснять - умом можно тронуться...
Совсем стемнело, и Денис решился поспать, нужно и сил набраться, да и идти в темноте не стоит - можно потерять выбранный курс. Нашёл небольшое углубление в земле, вроде заячьей лёжки, свернулся клубочком, чтобы меньше терять тепла, и попытался уснуть. В висках стучало, усталое тело ныло и горело. Прислушался к шорохам пустыни. Шелестели скорпионы, шевелили песок мыши, где-то далеко мерзко хохотали шакалы. Ничего. Скоро он станет частью этого мира, если раньше не сдохнет или не свихнётся. Уж больно неразборчивыми становятся в голове мысли, словно костенеет мозг от нелепости и непонятности выпавших на него впечатлений.
Сонный Денис начал замерзать, пошевелился, но на него опустилось какое-то прохладное, но удерживающее его тепло покрывало. Ему стало лучше, опять уснул, а проснулся от касания мерзкой слизи, откуда-то упавшей ему на подбородок. Сверх того, он был придавленным сверху, словно на него что-то свалилось.
Приоткрыл глаза и в ужасе их закрыл. В блеклом свете неба успел рассмотреть не одну, а несколько, целую гроздь змеиных голов. Не просто змеи танцевали на его теле - крупные полутораметровые кобры, королевы смерти. Денис разглядел их распахнутые в напряжении мистические нашейные капюшоны.
"Стоит мне шевельнутся и одна из гадин обязательно меня укусит, - сверкнула в мозгу догадка. - Чтобы остаться живым, нужно не двигаться, притвориться мёртвым. Мёртвых - змеи не жалят".
Даже сердце Дениса оцепенело от жуткой опасности. А на теле его свершалась целая змеиная свадьба - десятки крупных гадин свивались в клубок, тёрлись одна о другую, шипели, шелестели, били хвостами по правой щеке, ногам, откинутой в сторону левой руке. Волосы на голове Дениса выпрямились, вся кожа словно запузырилась от адского холода страха. "Не выдержу, - свербела мысль. - Не выдержу и останусь трупом в этой яме вместе с копошащейся мерзостью".
Уже через несколько минут после пробуждения стали неметь руки, сводило судорогой ноги. Попытки расслабиться не удавались. Денис до боли сжал зубы, и из дёсен потекла на землю не то кровь его, не то слюна. "Терпи, терпи, если хочешь жить!" - командовал мозг телу. Но казалось, что костенел уже весь организм, живого делая мёртвым. Каждая минута длилась теперь бесконечно долго, вся прошлая жизнь как перед кончиной проносилась раз за разом в мыслях его. А солнце и не думало подниматься над пустыней. "Сколько же раз можно умирать? - вопил распухающий от боли разум. - Зачем умирать, если сделано на земле ещё так мало? А задумано - много... Господи, помоги мне в терпении моём!"
Обращение к Богу, показалось, облегчила боль его тела. Тогда он начал беспрерывно повторять одно и тоже: "Господи, помоги!.. Господи, помоги!.. Господи, помоги..." Вспомнил главную молитву к Богу: "Отче наш, сущий на небесах. Да светится имя твое... Да светится имя..."
Сколько времени провёл Денис в замершем отчаянии, он оценить не мог. Но стало светлее, через прикрытые веки свет, возможно тот, который он призывал, озарил пространство. Денис почувствовал, что мерзкие твари с его полуживого тела начали расползаться. Открыв глаза, Денис увидел, как последняя кобра прыжком покинула его могилу-убежище.
Сразу возвратить движение скрюченному телу Денис был не в состоянии. С огромным усилием он перевернулся на спину, но ноги вытянуть ещё не мог. Стал сгибать-разгибать пальцы, потом растирать руки, щёки, дотянулся и до ног.
Никаких ощущений спасения, освобождения от кошмарной опасности он не испытывал, только безмерную усталость, бесконечное одиночество, покинутость всеми на земле, даже гадами, не ставшими его убивать. "Возможно, смерть была бы лучшим выходом, чем пережитые и ещё предстоящие мои испытания", - мелькнула слабая мысль в затёкшем мозгу.
Когда кровообращение в теле постепенно восстановилось, Денис сумел вытянуть ноги и неожиданно для себя снова уснул. Он спал до полного восхода солнца.
- 4 -
Следующие сутки Денис неуклонно и тупо шагал на восток. Окружающий пейзаж менялся мало - нескончаемый такыр однообразно отодвигал ровный как нарисованный циркулем горизонт. Однажды ему пришлось перевалить через узкую полоску песчаных барханов. К вечеру он вышел к руслу неширокого пересохшего ручья или речушки. Прошёл немного вдоль и неожиданно в глинистом углублении нашёл пригоршню чистой прозрачной воды. Автоматически возблагодарил Господа. Присел возле подарка свыше, достал из кармана четыре начавших рассыпаться печенья, съел их, запивая водой. И на закуску выпил как животное с помощью языка оставшиеся живительные капли влаги.
Подумал даже - а не идти ли ему дальше вдоль пересохшего русла, может ещё встретит воду и дойдёт до более широкого русла, в которое должен впадать этот малый приток? Но решил, что так он изменит выбранному курсу. А изменять однажды принятому решению не годится, можно блуждать по кругу, а это - конец. Только на восток его дорога!
Выбрался из русла и вновь, шатаясь, побрёл вперёд. Когда смерклось, прилёг под кустиком растительности и заснул. Никто его ночью не потревожил. Утром продолжил путь. Прошлым вечером или в этот день до обеда могла его встретить машина с буровой бригадой. Но даже надежду такую Денис оставил. Реальна ли встреча двух малых песчинок в огромной пустыне? Ясно, что у бригады сегодня своя дорога и свои испытания из-за исчезнувшей буровой, а у него, одинокого путника - дорога своя. Долгая ли, короткая - всё в руках Божиих! Пока в состоянии переставлять ноги, он должен двигаться. Когда упадёт, будет время подумать о смысле и содержании выпавшей ему судьбы. Сейчас же думать не хотелось, напрягать мысль его сил не хватало; есть сила и воля только на одно - идти на восток, туда, где восходит солнце.
К полудню воздух разогрелся до тридцати градусов, навалилась на ослабевший организм путника вялость. Тени в пустыне не бывает. Денис присел на твёрдую землю, с трудом проглотил царапающие горло последние крошки печенья. Выбросил цветную ненужную больше обёртку. Это его последняя яркая метка среди тысяч дорог, если люди решатся на его поиски. Но вряд ли они догадаются, что он ещё жив. Наверняка, буровая бригада доложит, что он таинственно исчез вместе с буровой. Рассудительное начальство определит его местонахождение в глубинных слоях земли, там, куда низверглась буровая вышка, там, где, по предположениям религиозных фантастов, располагается Ад. "Все там будем..." - глубокомысленно рассудит начальство, но ни у кого не хватит воображения посочувствовать бедному Денису, попавшему в этот Ад живым.
Вечером Денис прилёг под кустиком кермека, уставился в пыльное с крапинками звёзд-огоньков небо. Вспомнил своё собственное стихотворение, написанное по первому впечатлению от необычной ему Бухары:
Умолкают излучины разума,
наплывает из вечности мрак, -
надо мною склоняется Азия
как над раненым бешеный враг.
Он был прав - именно Азия перережет на прощанье ему горло. Зачем он залетел в этот чуждый ему далёкий мир? Мало ему было красот Подмосковья, зелёных просторов Сибири, шумного весёлого Причерноморья? Там подобное сегодняшнему с ним стрястись не могло, там другие правила познания жизни. Он не представляет себе, как можно выжить в пустыне. Но в пустынях жили отшельники и святые, чем-то жили, что-то глубокое и высокое постигали, иначе не открылась бы им их святость. Денис грустно подумал, что, вернее всего, только здесь можно постичь сущность Ада, пообщаться с Дьяволом. Где же ещё обитать дьяволам, как не в пустыне? Вот где раздолье для мрачных сил, вот где истоки миражей и галлюцинаций, перевёрнутых пространств и искажённых реальностей. Скоро и он покатится к бредовым видениям. Быть может, эта ночь - его последняя разумная ночь на земле.
Уже прикрыв глаза, Денис услышал мелодичный, но однообразный звук колокольчика. Даже не удивился, не вздрогнул. Начинаются суждённые ему последние приключения пустыни, искушения демонов и джинов. Не спасение ему нужно ждать, а новые испытания стойкости, стойкости духа.
Но он всё-таки приподнялся с земли, сел. Через полумрак, едва подсвеченный тусклыми звёздами, невдалеке увидел силуэт "корабля пустыни" - верблюда и азиатского облика путешественника с островерхим головным убором. На всякий случай крикнул:
- Эй, дядя, не разделишь ли компанию отшельнику?
Не успел обрадоваться. Всадник гортанно что-то крикнул, повернул верблюда к нему и через пару минут оказался рядом. Денис настороженно следил, как верблюд по команде присел на передние ноги, азиат ловко перекинул своё тело мимо верблюжьего горба (верблюд был одногорбый) и очутился в темноте на расстоянии двух метров от Дениса. Денис с трудом различил грубошерстный чапан гостя, смуглое лицо с калачом бородки, сверкнувшие на миг чужие глаза.
- Человек, у тебя нет огня?- спросил без акцента странник.
- Нет ничего,- стараясь казаться спокойным ответил Денис.- Ни огня, ни еды... Даже надежды нет.
- Будем сейчас делать чай и немного перекусим, - сообщил неизвестный.
Он ловко стащил с крупа верблюда тяжёлые перекидные сумы, захлопотал, извлекая из сум какие-то предметы. Поставил у ног всё ещё сидящего Дениса маленькую спиртовку, водрузил на спиртовку медный чайник, в чайник из бурдюка налил забулькавшую сказочной мелодией жидкость.
"Пусть к концу этой ночи перережут мне горло, но я утолю жажду и согреюсь. Спасибо тебе, Господи, за высшую твою милость на моём пути!" - ликующе сотворил Денис свою молитву. Он непроизвольно радостно взвизгнул, когда щедрый гость поднёс пальцы к верху спиртовки, и вспыхнуло синеватое пламя. Ещё фантастичней показалось Денису лицо пришельца, освещённое этим мерцающим огоньком - огромные глаза, курчавая борода, горбатый крупный нос. "Такие лица могут быть только у злых джиннов. Ну и Бог с ним, лишь бы утолить жажду!"- подумал Денис, протянул, грея, пальцы к спиртовке и спросил:
- Скажите, почтенный странник, далеко ли до Бухары?
- Далеко. Десять дней пути,- говорил гость очень размеренно и спокойно.- Ты дойдёшь до людей, славянин. Ты выбрал верный путь.
- Вы - всезнающий странник, - Денис старался не выказывать подозрений, но невольно дерзил. - Откуда вы знаете, куда и откуда я иду? Вы, наверное, мусульманский паломник, волей Аллаха идёте через пустыню? Это, по-моему, хадж у вас называется.
- Не угадал, славянин, - так же ровно отвечал гость. - Я дервиш, это призвание и вера такая... Происхожу из очень древнего народа, когда-то жившего в этих краях. Даже имя моего народа никто не помнит. Свои же имена у нас длинные, но ты можешь звать меня Ассат, покороче. Мы, дервиши, изучаем запредельное и знаем непостижимое другим людям. На земле от нас нет тайн, мало для нас тайн и на небе. И пути у нас свои, на хадж в Мекку мы не ходим, ни каким пророкам не поклоняемся. Мы сами пророки, когда это надо. Про тебя я всё знаю. Тебя зовут Денис. Но, если хочешь, могу называть тебя Харитоном, как зовёшь ты сам себя в своих книгах. Твои книги, и написанная, и та, что у тебя под поясом, продиктованы свыше - твои мысли неплохо согласуются с высшей реальностью.
- Ого-го! - наконец-то удивился Денис, и страх его покинул, и надежда вспыхнула, хотя подозрения улетучились не все. - Простите, почтенный Ассат, я подумал вначале, что вы просто местный джинн, и, утолив мою жажду, будете готовы забрать душу неверного. Про дервишей я мало знаю, и рад, что встретил вас.
- Чай готов, Денис. Утоли свою жажду и за душу свою не бойся.
Ассат вынул из мешка большую лепёшку, лаваш, отломил не слишком большой кусок, подал Денису, налил ему в пиалу немного душистого чаю. Зелёный чай, ароматный как медовый луг, Денис проглотил в один глоток, протянул пустую пиалу к дервишу-кудеснику, тот опять плеснул немного.
- Ты не спеши. Чай есть, но его нужно пить маленькими глотками и наслаждаться. Съешь немного лепёшки и послушай пока меня.
Дервиш тоже пил чай из пиалы, говорил также медленно, уверенно.
- Местных джиннов и высоких демонов я знаю. Я встречал их не раз. Ты думаешь, что уже болен пустынной болезнью, поэтому они тебе могут явиться. Это совсем не так. Пустыня не портит, а очищает душу. У людей на земле много лишнего, эмоционального, корыстного. Жир, духовное ожирение - вот что портит человека. Ты пробыл несколько дней в пустыне и начал своё излечение от ненужных желаний. Дервиши буквально, в переводе с древнеперсидского, всего лишь нищие, бедняки. Мы считаем, что только аскетизм, сознательный отказ от жизненных благ и воздержание, позволяют постичь высшие сущности. Вера наша называется СУФИЗМ, не софизм - словоблудие, а суфизм, от названия нашей грубой одежды, власяницы. Мы умеем общаться с духами и демонами.
Денис третьим глотком чая уже наслаждался. Ему стало тепло, кусок лепёшки ощутимо прибавил сил. Он попросил:
- Расскажите, почтенный Ассат, немного о духах и демонах.
- Немного расскажу. Люди очень недооценивают духовные начала мироздания. А ведь всё живое и даже неживое на земле окружено невидимыми полями - это, грубо говоря, и есть духи. Открыли гены, носители наследственных качеств человека, а про гениев, духов каждого отдельного человека, забыли даже то, что уже знали. Сейчас гениями называют особо одарённых людей, но ещё в Древнем Риме установили, что гений-дух, ангел-хранитель есть у каждого человека. Разве не твой гений, не твой личный ангел-покровитель вместо тебя общался с высшими мирами? Когда ты писал свои книги, не он ли приносил тебе оттуда вдохновение, подсказывал тебе, что верно, а что ошибочно в твоих описаниях? Сколько на земле людей, столько и их гениев, их индивидуальных духов. Твой личный дух, по высшей воле, немного более развит, чем у многих других. Дух дервишей мы совершенствуем сами, своим аскетизмом и изучением многим не ведомых тайных наук. Я сам, дервиш Ассат, научился общаться и даже приобрёл покровителя среди Высших Духов, их часто неточно и предвзято называют демонами. Моего демона-руководителя зовут Астарот. Скажу тебе, что это он, демон Астарот, поручил мне помочь тебе и немного просветить твоё сознание.
- Удивительно, что я стал объектом внимания демонов. А много среди демонов, знающий Ассат, добрых, несущих добро людям и миру?
- Добро и зло - понятия человеческие. Вот, смерть - хорошо это или плохо? Смерть - только служанка жизни. Конец жизни означает и конец смерти. За жизнью наступает небытиё, из него мы приходим и в него уходим. У демонов нет различия на добрых и злых, каждый выполняет свои обязанности в мироздании, и все они служат одному Единому Всеведущему и Всеправящему Господу. Ты правильно постиг в своих книгах, что главная сущность Всевышнего - Свет. Не просто свет, а Свет Пречистый. Теперь тебе на раздумье я приоткрою, что главный Демон мироздания, которого все человеческие религии называют Сатаной, отступником божественной воли, носит имя Люцифер, что означает "носитель (охранитель) света". Как же так? Получается, что Дьявол, противник Бога, в то же время доносит до людей его сущность, доносит Свет и охраняет его чистоту? Нет ли здесь великого обмана всех земных вероисповеданий, которые только и учат, чтоб верили, слепо поклонялись, не думая, абстрактному Всевышнему Богу, но не призывают к познанию мирового устройства? Не скрывает ли этот обман несовершенство и неразумность, прежде всего, земных правителей, земной разрушительной власти, ведущей мир, неведомо для себя, к пропасти?
Необычная речь дервиша заставила надолго задуматься Дениса. Ассат понял, что для первого просвещения этого человека он сказал достаточно много. Извлёк из своих вместительных сум лёгкое одеяло из козьей шерсти, накинул его на плечи пустынного скитальца, сказал:
- Нищим дервишам трудно делиться с другими чем-то, кроме своих знаний. Только это одеяло я могу тебе подарить. Оно лёгкое и не затруднит твой дальнейший путь. Мне пора покинуть тебя, Денис. Твоё начавшееся очищение души позволит дальше получать пишу и жизненные силы непосредственно с небесных сфер. Одеяло моё защитит тебя от холода и от ядовитых тварей - змей, скорпионов. Если слишком трудно будет тебе в пути, одолеют сомнения и иссякнут надежды - воззови в душе: "Ассат! Ассат!.." Я приду. Мы способны перемещаться в пространстве. Пока же - прощай!
Дервиш гортанно позвал своего верблюда. Тот подошёл из темноты, где жевал свои любимые колючки, опустился перед хозяином. Дервиш взвалил на него сумы, сел и тихо растаял во мраке.
Денис закутался в тёплое одеяло и очень крепко уснул.
- 5 -
С витающим над Красной пустыней демоном Астаротом связался демон Вельзевул, известный на Востоке под именем Беал-Зебуб. Поскольку у основоположников Высших миров безобразные стычки не приняты, беседа у них получилась, как всегда, изысканной, но всё-таки напряжённой. После положенных церемоний приветствия Беал-Зебуб заявил:
- Послушай, Могущий, зачем ты вмешиваешься в земные дела? Разве тебе наскучили твои положенные заботы о Небе? Ты нарушаешь установленные правила моей епархии - без меня не совершать никаких действий!
- Великий Демон! Все мы в одной упряжке, все служим одному Единому. Но я установил, что без знакомства с земными делами невозможно верно наметить улучшение дел небесных. Кроме всего, меня охватывает печаль за бесперспективную судьбу людей. Я просто хочу разобраться в отдельных людских душах. Глубоко раскаиваюсь, что не предупредил о своём визите на землю тебя, Великого!
- Ты выбрал для наблюдения земную душу, за которой и я слежу.
- Прекрасно, Великий! Есть возможность сопоставить твои и мои методы просвещения. Я предлагаю тебе, изощрённому в приобщении к единой вере, воздействовать на нашего подопытного такое же время, какое ты отпустишь мне. Выбор же иерархов предоставим право сделать самому человеку. Надеюсь, у тебя нет опасений оказаться проигравшим в таком соперничестве? Учтём, что при любом исходе Высшие миры в проигрыше не будут.
- Ты убедил меня своей логикой, Могущий. Не будем привлекать к разрешению наших разногласий Высших Судей надземного. Пусть рассудит нас маленький человечек! Предоставляю по три визита наших представителей до объекта спора. Его выбор мы будем наблюдать вместе. Согласен?
- Благодарю тебя, Великий Демон. Ты прав, как всегда!..
Наступившее утро было самым приятным для Дениса за всё время его одинокого странствия в пустыне. Он хорошо отдохнул, явно добавилось его физических и духовных сил, появилась надежда, что его приключения в неведомом царстве завершатся благополучно. Он не один в пустыне, пустыня полна призраков и духов. Один из духов его собственный покровитель, его гений. "Вот бы похлопать моего гения по плечу?!" - впервые за несколько дней пошутил Денис, энергично скрутил подаренное дервишем лёгкое одеяло на манер солдатской скрутки, перекинул его через плечо и бодро зашагал на восток.
Первый час пути идти ему нужно было прямо на ослепительный диск животворного солнца. Солнце слепило глаза, Денис опустил их долу, а, когда посмотрел вперёд, на фоне огромного солнечного круга увидел очаровательный силуэт женщины, идущей ему навстречу.
"Ничего себе! - развеселился путник. - Стоило мне съесть кусок хлеба, выпить чашку чая и вот уже неискоренимые соблазны мерещатся мне как мираж! Значит, недостаточно очистилась моя душа от лишних желаний".
Видение прекрасной женщины ещё несколько минут поласкало взор Дениса и растворилось в прозрачном воздухе.
Мысли Дениса теперь беспрерывно сопровождали его шаги, не мешали, а поддерживали темп движения.
Он был не настолько наивен, чтобы принять за чистую монету вчерашнее посещение себя загадочным дервишем. Не могут в чистом виде в наше время бродить по земле такие пророки. Дервиш, правда, признал, что его послал к нему какой-то демон. Демон мог распорядиться по-своему временем и пространствами, в состоянии из самого средневековья подослать ему своего посланника. Но от посещения странника пустыни остались вещественные следы - замечательное одеяло и подъём физических сил Дениса. Необычная, но всё же реальность, настигла его в мучительном одиночестве. А какие вещие мысли высказал ему таинственный посетитель! Ради таких познаний стоит не только переносить страдания, но даже погибнуть в пути. "Смерть - лишь другая сторона жизни!"- говорил дервиш.
- Я благодарю тебя, Господи, за посланные мне тобой испытания! -
громко сказал Денис навстречу слепящему солнцу, не опасаясь быть услышанным кем-то иным, кроме Бога.
В награду за душевное спокойствие, за утрату отчаяния усталость очень нескоро напомнила Денису о себе. Скупая природа отметила его пробуждение к жизни толчком положительных эмоций. За одним из кустиков кермека Денис столкнулся лицом к лицу с серым молодым зайчонком. Заяц растерялся ещё больше Дениса, прижался к земле, вместо того, чтобы бежать, и Денис запросто мог схватить голыми руками его за длинные уши. Но не было нужды и целесообразности губить человеку сейчас живую заячью душу - Денис только полюбовался зверьком, гикнул, и тот рванул стрекоча, петляя следы навиду наблюдателя, и было очень комично и весело смотреть на это, тем более, совершив благородный по отношению к животному жест. "В крайнем случае я могу поймать зайца, если будет вопрос о спасении моей или его жизни", - утешился Денис ещё одной реальной надеждой.
Голод за целый день никак не напомнил Денису о себе. Устроившись в сумерки на ночлег, постелив на ровной земле своё прекрасное одеяло он не спешил ложиться спать, даже весело ожидал: "Какие же ещё шуточки предложат мне сегодня демоны пустыни?" Чуть не захохотал, когда увидел приближающийся к нему крытый двухколёсный экипаж, бесшумный, на резиновом ходу. Правил рыжей лошадью элегантный мужчина в чалме, в черном китайском халате и в красной рубашке. Денис, как вчера, окрикнул:
- Эй, дядя, не разделишь ли компанию отшельнику?
Новый гость с готовностью повернул к Денису. Спрыгнул с облучка коляски, стал распрягать лошадь.
- Тебя и не видно в темноте, отшельник, - говорил он без всякого акцента, чисто по-русски, голос был моложе, чем у вчерашнего дервиша. - Велел тебя навестить Великий Беал-Зебуб. Пришлось сделать крюк, чтобы развлечь во мраке одинокого мыслителя, хотя бы несколько часов. Но вижу, ты, почтенный Денис, не очень печален? Значит, не скучаешь и полон надежд?
Вид холёного посетителя, с элегантными усиками, в блестящих шелках, без труда выдавал в нём фокусника. Не вылезая из одеяла, сидя, Денис сказал:
- Оказалось, пустыня даёт великую пищу познанию мира, здесь не заскучаешь. Вероятно, уважаемый факир, вы из одной команды с посетившим меня вчера дервишем Ассатом?
- Совсем нет, Денис. Я не знаком с Ассатом. И аскетизма дервишей не разделяю. Зовут меня - Ходжа-бек, учитель наш - Великий Беал-Зебуб благословил секту палладинистов, в которой я состою. Мы проповедуем полную удовольствий жизнь на земле, поскольку в другой, бесплотской жизни, земные удовольствия уже невозможны. И даётся земная жизнь каждому лишь однажды. В чём ты прав, Денис, что я - факир, и факир высшей категории. Я пришёл усладить тебя удовольствиями, которых ты достоин. Никто подобного предложить тебе не в силах.
Ходжа-бек театрально вскинул вверх руки, пролепетал какое-то заклинание и за его спиной вдруг возник и засветился изнутри просторный шатёр, переливающийся жёлтыми и оранжевыми яркими парчовыми красками. Чудо как чудо. Денис вскочил, восторженный, из шатра доносилась томительная восточная музыка, внутри было очень светло и входной полог находился в двух метрах от странника. Множество желаний одновременно всколыхнуло несомненно усталое тело пустынника, знал, что это соблазн, но упираться любым соблазнам он уже был не способен. "Только бы слишком высокой ценой не пришлось расплачиваться за такие удовольствия?" - подумал Денис.
Но думать и чувствовать с гостями пустыни нужно было осторожно - они свободно читали чужие мысли. Ходжа-бек, улыбаясь, сказал:
- Не сомневайся, достопочтимый Денис, мои подарки тебе бескорыстны, от чистого сердца... Хотя я могу воздействовать на сознание людей, на тебя мои чары не распространяются. Великий Беал-Зебуб лично покровительствует твоей особе, это его щедрость проливается на гордого отшельника, чтобы несколько сгладить трудный путь твоего познания сущего. Прошу войти в мой шатёр без колебаний души!
Факир поклонился в гостеприимном жесте, и Денис ступил за полог. Масляные светильники освещали ковры на полу, задрапированные стены, низкий восточный столик, заставленный фруктами, яствами, напитками. У занавески в конце залы в учтивом поклоне стояли две обольстительные прислужницы, в шальварах, дымчатых красных накидках на плечах, украшенные браслетами, кольцами, бусами, серьгами.
- Прошу, почтенный, пройти в конец шатра и принять омовение. Мои мастерицы-девадаси помогут тебе...
Неумывавшийся шесть суток Денис, сняв у порога башмаки, торопливо вошёл за занавеску. Там стояла, наполненная водой, современная эмалированная ванна, от тёплой воды слегка парило. Денис стащил с себя одежду, где-то порванную грязную рубашку, дырявые на коленках и голенях брюки. Плавки решил не снимать - ведь помогать мыться будут девушки, но, одна из них, стоявшая рядом, показала жестом, что снимать нужно всё, так, мол, положено, и, махнув рукой, Денис шагнул в ванну обнажённый совсем. Восторг охватил его в душистой мягкой воде. Одна дева унесла его грязную одежду, вторая без стеснения намылила его голову, потом, тоже жестом, попросила встать и мягкой губкой натёрла ароматным мыльным раствором его тело, не обходя и мужские отличия. Желание вымыться было у Дениса выше стеснения, и он прошёл всю процедуру омовения лишь с облегчением. Потемневшая от грязи вода в ванне ушла, будто в пустыне уже проложили канализацию. Дева из ковша ополоснула его протянула пушистую простынь. Он завернулся в неё, вышел из ванны, а красотка, указала на мягкий пуфик, и, когда Денис приземлился, достала бритвенный прибор и ловко удалила с лица его бурую недельную щетину. Из пульверизатора освежила лицо нежным лосьоном. "Вот это жизнь!"
Вторая дева занесла Денисову одежду. Прошло-то всего четверть часа, как он стащил с себя это тряпьё, но всё уже было чистым, отглаженным и с аккуратно зашитыми дырами. Одежда несомненно Денисова, не замененная на похожую. Чудо - есть чудо, чему удивляться?
Удовлетворённый Денис, невольно расплываясь в улыбке, вышел к хозяину чуда в его приёмные апартаменты. У стола по-восточному, скрестив ноги и облокотясь на подушки, сидел факир Ходжа-бек и курил кальян. Этот странник пустыни, как видно, не утруждал себя ограничениями и лишениями. Соединив ладони на груди, как положено, Денис поблагодарил факира:
- Благодарю вас за доставленное наслаждение, великий маг...
Ходжа-бек предложил ему место на ковре, напротив себя, протянул, угощая, дымящий кальян.
- Нет, нет, - категорично замахал руками Денис. "Знаем мы эти штучки!" - Простите, великодушный Ходжа-бек, я не курю.
- Твоя воля, гость! Как понравилось омовение?
- У германцев, великодушный, есть шутливая поговорка: в жизни семь удовольствий, по их возрастанию - поесть, попить, освободиться от того и другого, искупаться, поспать с женщиной и, самое высшее - просто поспать. Вы, факир, дали мне радость побыть у вершины.
- При желании, изысканный Денис, ты можешь испытать неизмеримо больше этих семи удовольствий, которые мы, восточные люди, за долгую историю изучили глубже различных варваров. Приведя себя в порядок, ты стал великолепен как самый неотразимый совратитель нашего мира, как сам Асмодей. Все блага мира сегодня к твоим услугам! Что тебе предложить сначала - вино, чай, кофе, соки или фрукты?
- Позвольте, добрый маг, я выпью чашечку кофе?
- Любое твоё желание, Денис, будет исполнено. Если тебе потребуется то, чего нет на столе, достаточно только пожелать, и оно здесь будет. Шашлык по-карски? Ха-ха (шашлык проплыл на подносе перед лицом Дениса), гранаты? киви? манго? (поднос с экзотичными фруктами завис в воздухе недалеко от столика).
Денис выбрал себе сочный красный персик, надорвал кожицу, выпил душистое содержимое и малыми глоточками стал запивать приторный сок горячим кофе. Ходжи-бек продолжал просвещение непосвящённого.
- Ты прав, писатель, называя меня и факиром, и магом. Среди людей моя специальность - магия, избранным магом меня избрали в нашем масонском ордене палладинистов. В отличие от многих иллюзионистов я не создаю свои предметы из ничего - такие создания слишком зыбкие. С благословения Великого Беал-Зебуба я только переношу реальные божественные создания из одного пространства в другое. Поэтому всё, что ты видишь, вполне реальное, осязаемое. Прекрасные девадаси, преданные мне и Всевышнему служительницы, могут ублажить тебя, при желании, и заботой, и телом. Я, Ходжа-бек - маг реальности, а не фантазии.
- Простите, конечно, великолепный маг реальности. Поскольку вы перемещаете в пространстве реальные предметы, могли бы вы перенести, для примера, меня из этой тоскливой пустыни в мой дом в Бухаре?
- Очень сожалею, уважаемый, очень сожалею... Из другого пространства я могу переносить предметы только в своё окружение, сюда, в шатёр, и то - на время. Могу перенести для свидания к тебе твою маму Анну. Но, боюсь, великодушный, что это не доставит сейчас ей большой радости и может, наконец, напугать старушку.
- Я это предполагал, кудесник, предчувствовал, что игры с пространствами не просты. Но простите мою неграмотность, добрый маг, к стыду своему я не слышал, кто такой вами упомянутый высокочтимый Беал-Зебуб? Всё больше убеждаюсь, как мало я знаю.
Денис за вопросами продолжал использование возможностей подкрепления своего организма (раз здесь всё реальное!) - ел фрукты, закусывая лепёшками, сыр, орехи, выпил большую кису верблюжьего кумыса. Но не притронулся ни к вину, ни к мясу.
- Я прощаю неосведомлённость славянина-европейца, - говорил Ходжа-бек. - Беал-Зебубом на Востоке называют известного Вельзевула, правда, ни там, ни здесь не зная его подлинной сущности и высокой земной миссии.
- Он великий демон? - переспросил Денис.
- Да. Он один из трёх главных демонов при Верховном носителе света Люцифере. С ним рядом ещё Астарот и Молох. Астарот на земле почти не бывает - ведает небесной канцелярией. Молох правит огнём, вершит наказание опасных грешников. Но самые мощные силы надземного царства в руках Беал-Зебуба - Вельзевула. Только он имеет право демонстрировать на земле неисчислимые чудеса Высших миров. Вельзевула несправедливо величали главным демоном Ада. Это не так. Устройство Запредельных пространств много сложней примитивных схем Ада и Рая. Просто, ранее считалось, что наиболее сильным воздействием Всевышних на несовершенного человека является устрашение. Вельзевул умел устрашать своих противников, создавал жутких монстров и чудовищ, поднимал из праха покойников и обращал в прах целые провинившиеся города, как Содом и Гоморру. Но главные притягательные идеи моего Высокочтимого демона в том, что он поощряет на земле удовольствия, позволяет служить Всевышнему единому Создателю, не отказываясь от мирской жизни. Давая в руки своих почитателей паранормальные способности, кстати, способности, ранее освоенные жителями земли, но ими утраченные, Беал-Зебуб делает людей не слугами Великого Бога, а равными ему. Цель Беал-Зебуба создать единую на земле религию свободных людей, живущих в счастье и согласии друг с другом.
- Великая благородная миссия! - прокомментировал Денис, домыслив, что "поручена она почему-то демону Ада".
- Тебе, писатель, предстоит ещё долгий путь освобождения от предвзятых суждений человеческого суеверия, - ответил Ходжа-бек на невысказанные сомнения Дениса. - Но я, уважаемый гость, не отношу себя к теоретикам, не люблю убеждать заблуждающихся. Я практик магических действий. Хочешь, я превращу тебя в пустынную змею, ползающую между барханов и наводящую ужас на всё живое?
Маг-факир незлобно усмехнулся, и Денис ответил ему в его шутливом тоне.
- Лучше не надо, великий маг. Тогда я не смогу бороться с человеческими суевериями.
- Тоже правильно, писатель. Тогда, просто отдохни в моём шатре!
Ходжа-бек хлопнул в ладоши, громче заиграла восточная надрывная музыка, звучащая неведомо откуда, выбежали из-за занавеса недавние служительницы-девадаси и показали гостю зовущий к наслаждениям арабский танец. После танца одна из дев прыгнула к факиру на колени, вторая приблизилась к Денису. От тела её веяло зноем, яркие глаза блестели поощряюще. Но Денис не был готов к удовольствиям плоти, он отстранился от девы, и Ходжа-бек нахмурился.
Опять хлопнул в ладоши, девы упорхнули, а из-за полога выпрыгнул на средину помещения огромный гривастый лев. Лев взревел, и музыка замолкла, в светильниках заколебалось пламя. Предательские мурашки поползли по спине Дениса.
Ходжа-бек гортанным голосом что-то сказал, лев, взмахивая длинным хвостом, сел между магом и Денисом, гордо возвысил голову, оказавшись на полкорпуса выше притихшего отшельника. Денис, превозмогая робость, тихо спросил Ходжа-бека:
- Можно ли, великий маг, погладить мне вашего зверя?
Вновь усмехнулся маг-факир.
- Погладь, почтеннейший, погладь! Моего дорогого гостя этот пустынный лев при мне тронуть не посмеет.
Рука Дениса коснулась самой настоящей волосяной гривы льва, дотронулась до его шершавой кожи. Лев был настоящий, и, повернув раскрытую пасть к Денису, он ещё рявкнул так, что волосы испытателя стали дыбом. Ходжа-бек засмеялся над уловкой Дениса, откровенно и очень довольный собой смеялся, потом шепнул на ухо льву и тот в один прыжок исчез.
- Прости, уважаемый гость, но мне пора продолжать свой путь. Возьми, пожалуйста, себе фруктов на завтрак, другого я предложить тебе не могу. И простимся. Если трудно будет тебе в дальнейшем пути, воззови в сердце моё имя - "Ходжа-бек!", и я приду к тебе на помощь немедля, где бы я не находился.
Денис взял со стола несколько любимых им персиков и кусок лепёшки. Они с Ходжа-беком вышли из шатра в тёмную ночь. По тому, как изменялось освещённость площадки с растеленным на земле одеялом, Денис догадался, что шатёр за их спиной медленно исчезает во мраке. Оглянулся. Никакого шатра уже не было, улетели в другие миры и грозный лев, и обольстительные девадаси, а рядом стояла только запряжённая в возок лошадь. Факир по-восточному поклонился Денису, сел на место возницы и бесшумно растаял в темноте.
Выспавшись, утром Денис с аппетитом съел оставленные факиром персики, кусок лепёшки спрятал на всякий случай в карман. Чувствовал он себя хорошо. Вот только дотронувшись до своего лица, обнаружил, что недельная щетина на нём сохранилась, будто девадаси только вчера не удаляла её ласковыми руками и острой бритвой. Но тело Дениса ощущало свежесть, рубашка и брюки были чистыми и заштопанными. Щетину на лице вернул ему маг, чтобы ни у кого не возбуждать подозрений о их вчерашнем вечере испытаний удовольствиями. Значит, фокусы над ним только вначале, ещё неизвестно, что изобретут изощрённые запредельные силы для экспериментов над ним, а, может быть, только для его просвещения.
"Дай, Господи, чтобы моя дорога познания не завершилась потерей меня самого! Не огорчи, Господи, ожидающую меня мать и неизбалованных бедных моих детей!" - вопросил Всевышнего затерянный в пустыне отшельник.
Так рассуждал Денис, продолжая свой удивительный путь на восток, откуда приходит солнце. Уже второй день как такыры заменили песчаные барханы, и идти ему стало достаточно тяжело.
- 6 -
При приближении к солнечному диску по утру Денису уже много раз мерещилось видение прекрасной дамы. Она шла ему навстречу в развевающихся одеждах, босоногая, с бушующим хвостом длинных волос, похожая на комету и неземное Божество. Денис ругал самого себя за несвоевременные грёзы, обвинял пустынные миражи в игривых шуточках. Но видение испарялось только в последний момент, когда казалось, что за ближайшим барханом их встречи уже не минуешь.
В это утро Денис, возбуждённый настойчивостью преследующего его призрака, подумал, что "лучше бы встретиться с этой Богиней, чем с загадочными архаичными посланцами каких-то демонов". Её неземное происхождение определялось по тому, что шла она над песками, не касаясь земли, ступала по воздуху "яко по тверди". Очевидно недоступным пониманию был в явлении Богини эффект обратной перспективы - появляясь величественной и огромной, при приближении к наблюдателю размеры её уменьшались, пусть и не полностью до человеческого масштаба, всё равно оставаясь несоразмерными с земными величинами. Было заметно стремление таинственной сущности стать доступной для общения с "малым мира сего", снизойти до формата его рядового восприятия. До этого утра такое преображение Богине не удавалось, и она исчезала как мираж.
Сегодня предчувствие подсказало Денису, что его встреча с Богиней состоится. Впервые робость охватила его. Появление в пустыне дервиша и факира, послов из явно ушедших времён, не представлялось ему уж совсем серьёзным, бред их угроз был скорее смешным, чем опасным. Но боги спускаются на землю только для "страшного суда" - в это мистическое суеверие каждый в глубине души верит. Как верят в своё бессмертие, верят в бессмертие души. Ведь нет смысла появляться на земле человеку, чтобы навеки исчезнуть. Бессмыслица не может быть в основании такого сложного, малопознаваемого мира! Значит, встреча с Богиней не просто шутка, а настоящая тревога для его души - разве не безгрешен он был в своей жизни? Быть может, и перед Всевышними его поступки и мысли оказались непростительными?
Денис, взволнованный собственными мыслями, желая и опасаясь знаменательной встречи, посмотрел себе под ноги, поднял голову, а утренняя Богиня уже была в десяти метрах от него. Теперь он смог рассмотреть её детально - совершенная женщина трёхметрового роста, с огромными на пол-лица сияющими глазами, в ярко-красной свободной тунике, подпоясанная широким золотым поясом. Жёлто-рыжие длинные волосы опускались ей почти до колен, развивались за спиной на манер шлейфа. Она висела над песком, не касаясь его босыми ступнями, невысоко, сантиметрах в десяти - не более.
По первому побуждению Денис упал лицом вниз, якобы с поклоном настоящей Богине. И вдруг услышал подлинный женский голос:
- Встань, землянин. Ты знаешь - кто я?
Ответил Денис дрожа.
- Конечно. Богиня утренней зари, Венера. Или, может, ты носишь иное имя?
- Догадлив, писатель, хотя я и не Венера, а более раннее божество названной планеты - Астарта. Нет уже народов, поклонявшихся мне, нет храмов в мою честь и имя моё оклеветано на земле земными религиями. Но я осталась Богиней, живущей в небесных мирах. Если всё возвратится на круги свои, моё имя воспрянет из пепла.
- Мы проходили про тебя, Астарта, в школе, в истории Древнего Мира. Никогда не думал, что увижу тебя воочию.
- Видеть богов нельзя, ты видишь моё отражение в собственном сознании. Но это не существенно. Мой муж, бывший богом надземного мира, названный ныне демоном, Астарот, рассказал о тебе несчастном, бредущем сквозь пустыню. Я решила доставить тебе отдохновение и малое просвещение в сущности миров, земного и надземного. Не боишься вместе со мной посетить Небо?
- На земле говорят, что улетают на небо один раз, когда умирают. Если мне выпала честь слетать туда и вернуться, я буду безмерно счастлив, что бы потом не случилось со мной.
- Я, богиня Астарта, обещаю тебя вернуть туда, откуда взяла. Пошли!
На несколько мгновений свет в глазах Дениса померк, потом, как умирающий, он ощутил себя в тёмном тоннеле, в конце которого прозрачная ясность, рядом была Богиня, и он постарался остаться спокойным. Потом они с Астартой враз оказались на ступеньках беломраморного дворца или замка, вокруг которого простирались неведомые, но знакомые райские кущи. Подсознание сохраняло этот ландшафт: синеватая дымка над изумрудно чистыми газонами, райские яблони и декоративные деревья, уходящие в лесные массивы тропки, у которых виднелись похожие на ближайший белокаменные дворцы. Не солнечный, небесный свет насыщал всё пространство, мягкий, но пронзительный, молочнобелый, но не искажающий видимость.
Астарта стояла своими ногами на истёртых шагами плитах лестницы, сам же Денис висел над ступенями, как недавно богиня над землёй. Но перемещаться вслед за Астартой Денис мог без затруднений. Он сделал вывод, что представляет собой в этом мире дух, быть может, даже не сам он, его гений, ступает сейчас за гостеприимной богиней, а он, земной человек, остался лежать на песке пустыни и ждёт, чем кончится его очередное приключение. Главное, что восприятие всего в зримом ощущении окружающего были у него реальными, на крайний случай, в той мере, что ему внушалась.
Через сводчатые проёмы без дверей, мимо молчаливых чернокожих стражей богини они прошли в её приёмный зал. Зал был светлым и строгим, как в католических храмах, только вместо деревянных сидений рядами стояли мягкие кресла, в глубине зала - трон, с сиденьем застеленным пушистым покрывалом. Астарта заняла место на троне, Денису указала место недалеко от себя, где у кресла стоял небольшой столик. Богиня заговорила:
- Я угощу тебя, Денис, амброзией. Напитком бессмертия, которым наслаждались древние жители земли - атланты. Конечно, бокал бессмертия не сделает твоё пребывание на земле дольше положенного, но он даст тебе силы, достаточные для преодоления грядущих тебе испытаний пустыней.
"Значит, не скоро окончатся мои скитания в песках!" - грустно подумал Денис. На столике перед ним сам по себе возник высокий бокал молочно-серой жидкости.
- Благодарю за угощение, Богиня! - сказал Денис, сделав осторожный глоток горько-сладкого, миндального вкуса напитка. - Не скажешь ли, Великая, почему внимание Высших миров неожиданно обратилось ко мне, рядовому жителю планеты, не совершившему ничего значительного в своей жизни, только попавшему в неожиданную ситуацию. Надеюсь, и крупных грехов я не успел накрутить на земле?
- Велик один Бог, Всевышний, и ему дано судить о нашем значении в мире. Я думаю, мысли твои оказались созвучными будущему развитию земли. Но посчитай долю свою велением случая, и сильно не ошибёшься. Хотя ничего случайного в ближних мирах не происходит. Просто, замыслы Единого даже приближённые ему Боги разгадать не в силах. Лишь Он один, воистину Велик! Лишь у него в руках закон мироздания, но он каждому даёт возможность постигать его по-своему, а итог получать по заслугам.
Люди на земле утратили свою родовую память. Ты тоже дальше прадедов ничего не знаешь о своих предках. Не посчитай себя исключительным, но ты несёшь, один из немногих, продолжение древнего народа этрусков, зачинателей новой цивилизации. Из этрусков происходила мать Иисуса Христа, подлинно святая дева Мария, этруски основали Рим, этруски были предками твоего русского народа, а также викингов, норманнов, пруссов, индусов и всех славян. Это народ, принявший гиперборейскую традицию, но в отличие от атлантов не возомнивших свои помыслы равными Божественным откровениям и не обрекшим себя на наказание Всевышним. Этруски растворились в других народах земли. Исходная Русь, твоя родина, особо отмечена в истории человечества. К сожалению, сама основа миропонимания древней Руси забыта или искусственно вычеркнута из памяти новой цивилизации. Русичи, единственный народ на земле, который до пришествия к вам варягов опробовал способ безгосударственного существования. Целые тысячелетия твои предки не признавали никакой власти над собой и верили только своим языческим богам, своеобразным - Перуну, Сварогу, Велесу, удивительному Кащею Бессмертному, превращённому даже в русских сказках позднее из бога в злодея...
Ты попал сейчас вместе со мной, как, наверное, догадался, в тихий Мир Забытых Богов. Кроме меня присущи здесь забытые боги-духи русичей, среди них уважаемый мною Кащей. Есть здесь и София, богиня русской, вернее, этрусской мудрости. Сейчас мы очень мало значим и в земных, и в небесных мирах. Быть может, настанет время вторичного нашего признания? Как знать? Мы под волей одного Всевышнего Бога!
Так вот, могла ли нынешняя цивилизация, основанная на государственном правлении отдельными народами и сообществами, на власти одних людей над другими, сохранить хотя бы в исторической памяти невиданный эксперимент русичей о долгом безбедном существовании без государственного устройства? Конечно, нет. Пришедшие управлять в Киевскую Русь варяги не только огнём и мечом внедрили в народ так называемую православную христианскую веру. Их сверхзадачей было искоренить даже воспоминания о другой культуре и другом способе управления людьми. Деревянные древнерусские города, селения и памятники легко уничтожались огнём. Уничтожены были и письменные источники с таким же усердием как позднее письменность ацтеков, утверждавшая веру с обязательными человеческими жертвоприношениями и неземным происхождением разумной жизни на земле.
Конец древней Руси, завоевание её варягами и искоренение древних тысячелетних обычаев, 1Х век нового времени, по этой причине называют началом Руси. А это начало конца, наступившего после победы пришедших жестоких дружин над добрым народом. Ничего от исходной Руси не осталось. Никто про неё не помнит, поскольку все нынешние страны были когда-то завоёваны, порабощены, воспитаны на плебейской психологии. Может американцы да австралийцы более гордые народы потому, что сложились из беглецов и бродяг христианского мракобесия. Только дух и потайная память рода у некоторых людей сохранились.
Да ещё, еврейский философ Мардохей Маркс, которому в твоей стране поклоняются, именно по исходной Руси восстановил идею безгосударственного правления под названием "коммунизм". Оказывается, коммунизм - не светлое будущее человечества, а забытое прошлое твоей Руси!
Ты спрашивал, из-за чего проявляют к тебе интерес демоны Высшего мира? Одна из причин в твоей родовой памяти. Она у тебя изначально свободна, ты рождён с непорабощённым духом, мышление и характер у тебя - бунтаря-одиночки. Насколько я в тебя проникла, я уяснила, что ты - неверующий никому, как русич - никакой власти знать не хочешь, ни земной, ни небесной. Чуть испугавшись меня, Богини, ты всё равно мне не веришь, не веришь своим глазам, своим ушам, себе самому. Но слушаешь и мотаешь на ус. А выводы мечтаешь делать сам.
- Ты нравишься мне, писатель. Сочиняешь истории о реальности Высших Миров, хотя знаешь, тебе не поверят, тебя не признают и не напечатают. Но ты должен был хотя бы словом своим восстать против всех, и ты восстаёшь. Книги диктуются с неба. Дело не в результатах, которых добиваются, дело в устремлениях души. Всевышний тебя оценит, когда нужно будет решать твою судьбу. Пока ты её делаешь сам.
Астарта замолчала и задумчиво посмотрела на Дениса.
- Спасибо тебе, Богиня, что открыла мне неизвестное, но ожидаемое - с чувством признательности сказал Денис. - Ещё у меня на роду - вера в забытых, отвергнутых богов и богинь. Во многое тобой сказанное я буду верить. Но не скажешь ли мне, Богиня, как истинно выглядит хотя бы твой райский заброшенный мир?
- Тебе - не разобраться, да не нужно разбираться в непонятном смешении вихрей, пустот и материальных туманностей. Не объяснишь ведь доступным языком, что наблюдает за людьми и управляет их законами какая-то материально-духовная субстанция, невидимые духи и необъятный вселенский разум? Ты своими глазами видел меня - могучую, меня - малую, похожую на обычную женщину. Скажу только - для волновых форм сущего физические трёхмерные образования пройденный этап развития, поэтому мы способны возвращаться назад, принимать любую внешнюю оболочку, и, чаще всего, вы видите высшие сущности такими, как их представляете. Меняются ваши представления - меняется видимость. Реальной остаётся сущность, экономная, практически вечная, материально-духовная. Тебе следует удовлетвориться тем, что постигает твой собственный разум и чувства. Ведь другого пока что ни тебе, ни остальным людям не дано.
- Хорошо. Ещё вопрос, Богиня. Последний. О дне сегодняшнем. Меня посетили в пустыне посланцы мужа твоего, Астарота, и Вельзевула. На чьей стороне ты, если это стороны разные?
Кажется, впервые за время общения с Денисом Богиня слегка улыбнулась.
- Сторона у них одна, небесная, вот методы разные. Меня просил поговорить с тобой Астарот, но говорила я от своего имени. Не бери во внимание привходящее, постигай сущности. Вот мой совет. Я увела тебя на Небо специально, уберечь от внимания обоих демонов. Ты сам и твоё сознание были рядом со мной свободны. Когда вернёшься, не делай скороспелых оценок... Ты допил свой бокал бессмертья? Вспоминай меня, если захочешь... Прощай!
Богиня повела рукой, и Денис исчез. Очнулся он лежащим на том же месте в пустыне. Только солнце на небе было намного выше прежнего положения. Шок он пережил после свидания с Богиней или истинное небесное путешествие с ней ему было не совсем ясно. Но жажды и голода не чувствовал - значит, выпитый им наяву или в грёзе стакан амброзии на него подействовал.
- 7 -
Очередной тяжёлый день пути завершил Денис в неожиданном месте. Он слышал о заброшенных в пустыне посёлках и даже городах. Найдя в непригодных для жизни условиях богатства земли, как правило, минеральные руды - марганцовую, ураносодержащую и прочие, власти решаются на затраты по минимальному обустройству месторождения. Но исчерпав природные ресурсы, построенную инфраструктуру дешевле оказывается бросить на произвол судьбы, чем перебазировать на новое место. Так появляются селения-призраки, селения, в которых никто не живёт.
В предвечернем освещении за одним из барханов Денис и увидел город-призрак. Ни одна дорога к нему не вела. Несколько пятиэтажных зданий, много двухэтажных и рассыпавшиеся саманные дома смотрелись как после атомной бомбардировки - некоторые стены упали на землю, обрушились углы зданий, квартиры выглядывали на белый свет на манер обнажённой интимности, вызывая ощущение и стыда, и любопытства одновременно.
"Не обойти ли этот брошенный мир стороной? - подумал Денис. - Именно в таких развалинах селятся злые джины и духи пустыни, если они бывают в реальности". Но решил, что ежели суждено ему с ними встретиться, то лучше сейчас, пока не растерял он волю и силу для возможного противоборства.
Денис вошёл в полуразрушенный город. Центральная улица была покрыта искорёженными гигантской силой бетонными плитами, вероятно, из-за часто случающихся здесь землетрясений. В некоторых местах суховеи пустыни намели большие песчаные насыпи - они кое-где высились горами, достигали второго, а то и третьего этажей. В конце улицы мелькнула и скрылась стайка рыжих трусливых шакалов, в глубине кварталов провыл то ли волк, то ли одичавшая собака. Идти было жутко, но на глаза Дениса попался короткий, но крепкий металлический прут, обрезок арматуры. Он вооружился и смелее зашагал вперёд. Раскрытые жилые помещения обнажали большей частью лишь свалки мусора, ничего ценного ушедшие люди в них не оставили. Но вот одна из пятиэтажек показалась ему более сохранившейся, чем остальные.
Скоро должна была наступить быстрая в этих краях ночная темнота, пора было подумать о ночлеге. Денис решил заночевать сегодня впервые в пустыне под крышей над головой, зашёл в первый крайний подъезд. Поднялся по искорёженным лестничным маршам, мимо входных проёмов квартир; двери хозяйственные люди везде поснимали. Третий этаж самый престижный в пятиэтажках, сюда селятся всегда более знатные и обеспеченные жильцы. Квартиры третьего этажа Денис решил обследовать.
У входа в первую квартиру прямо с порога на него вдруг бросилась стрелой быстрая чёрная змея. Денис взмахнул своим прутом, очень удачно, не успев испугаться, размозжил змее голову. Она закружилась, подыхая, у его ног. "Гюрза - королева пустынной смерти," - отметил Денис, огляделся, других угроз в этом жилище было не видно. Деревянные полы квартиры были почти чистыми, без привычного налёта пыли, запечатляющего следы посетителей. "Здесь словно недавно жили," - промелькнула догадка. В большой комнате стояла пружинная кровать без матраца, а в углу Денис рассмотрел совсем неожиданное. Закатное солнце осветило маленький чистый столик, на нём стеклянный, с пробкой, графин, на 3/4 заполненный водой, рядом стакан, тарелку, на которой несколько вяленых рыбин и кусок русского ржаного хлеба.
"Если бы это было оставлено давно, наверняка мыши и иная живность пустыни давно бы всё уничтожили," - рассудил Денис. Ещё более поразился, заметив на графине запотевшие капельки сконденсировавшейся влаги, словно графин недавно стоял в холодильнике. Но никакой обстановки, кроме кровати и этого стола в квартире не было.
"Посижу на кровати, подожду, возможно, кто-то сюда вернётся". Денис сел на кровать. Через полчаса стемнело и сразу же комната заполнилась иным светом - огромная полная луна заливала помещение ярко, но безжизненно. "Странно! Вчера мне казалось, что было новолуние," - подумал Денис и подошёл к проёму окна. В развалинах домов периодически вспыхивали и тут же гасли загадочные огни. Но Денис уловил сознанием иную несоразмерность - несмотря на изменения углов и яркости освещения, отблески света на графине в углу комнаты оставались на месте, как привязанные. Не выпуская железной палки из рук, быстро подошёл к столу, протянул руку - там ничего не было, холст, натянутый на подрамник, на котором неизвестный художник изобразил этот угол комнаты, стол и обольстительную для пустыни воду и еду.
Хотел в досаде толкнуть мистическую картину ногой, но оценил незаурядное мастерство художника, сумевшего провести его и при солнечном и при лунном свете. Неосознанно он просто сдвинул картину из угла. Тут же из-за полотна послышалось шипение, несколько змей бросились в атаку на него. Денис суматошно замахал своей палкой, когда-то попадал, когда-то нет, но в паническом отчаянии не подпустил к себе ни одну из гадин - мёртвые они замерли на полу.
Только перевёл дыхание, иное чувство опасности заставило его повернуть голову к входному проёму - в лунном сиянии на него оттуда дико смотрел поднявшийся в квартиру необычный шакал. Его глаза горели жестокостью вместо привычной трусости, рыжая шерсть вся стояла дыбом, всегда прижатый хвост торчал вверх. "Шакал-оборотень!" - вздрогнул Денис, а шакал, взвизгнув, уже летел страшным комом на него. В удар палкой Денис вложил всю свою силу, угодил в лоб зверю, голова треснула как глиняный горшок, уже бездыханный зверь по инерции ударил его по ногам. В дверях стояли уже два таких же оборотня, без промедлений, несносно воя, они бросились на него. С двумя нападавшими было сложнее - одного Денис сразу сбил, второй ударил его корпусом в грудь, уцепился зубами за рубашку и тело возле самого горла. Денис покатился по полу, изыскал мгновение и сверху, двумя руками с палкой между ними нанёс страшный удар по позвоночнику животного. Шакал отцепился от груди Дениса, а Денис, отклонившись, ещё лёжа, вторым ударом металлического прута разнёс ему голову так, что шакалий мозг вылетел ему в лицо.
Стряхнул слизь с лица. "Вроде - всё... От зверья-оборотней отбился... И вроде, пока цел..." Денис поднялся, посмотрел на дверь и похолодел - там стоял, раскрыв пасть, огромный лев. Только рёва не раздавалось. "Он что? Ночной мираж? Наваждение - или моя погибель?" Разгадывать загадку времени не было. Зверь-гигант сделал прыжок, и Денис сделал прыжок, автоматичный, бессознательный, в спасительном инстинкте самосохранения. Денис спиной вперёд выпрыгнул с третьего этажа в оконный проём за спиной. "Уж лучше разбиться, чем быть разорванным страшным зверем", - успел подумать налету. Но даже не ударился, его подхватила мягкая песчаная насыпь под окном, и вместо уличной мостовой он покатился в находящийся внизу проём окна первого этажа. В нижнюю комнату он не упал, а спрыгнул на ноги.
События не приостанавливались ни на секунду, мелькали как при ускоренной съёмке кинофильма. Комната, куда он влетел сверху, была ярко освещена горящими смолистыми факелами на подставках в стенах, а все стены и потолок редставляли собой ужасающее зрелище. Они сплошь, без малейшего промежутка были заполнены змеиными головами. Все змеи пустыни - кобры, гадюки и гюрзы, высунувшись из неведомых ниш на полметра, извивались, шипели, как бурный водопад, высовывали навстречу пришельца раздвоенные длинные языки. Змей было тысячи и сражаться с ними не имело смысла, можно было лишь бежать. Но бежать было некуда - песчаная гора под окном имела склон только в эту сторону.
Поскольку нападения не было, Денис огляделся. В уродливом троне под змеиными головами сидел ещё более уродливый монстр - трёхметровое гигантское чудище с огромной головой, страшной, сплошь покрытой бородавками рожей, как пустыня в барханах, звериными когтистыми лапами-руками. "Демон пустыни!" - мгновенно сообразил Денис, и сразу его страх прошёл, знал он уже этих демонов, попугать они были способны, но на уничтожение человека их решимости с ним пока что не хватало - зачем так изощряться, чтобы просто уничтожить?
- Ты без спроса, несчастный, ворвался в мой дом! - заревело чудовище, но ужас он вызвать у Дениса не мог. Денис спокойно и уверенно поклонился хозяину, по-восточному соединил ладони на груди.
- Прости, великий демон пустыни. Не по своей воле я нарушил твой покой - меня преследовали твои ужасные звери. Но зачем меня так запугивать? Я ведь знаю, что у тебя есть более достойные облики и окружение.
- Всё-то ты знаешь! - смягчился монстр. - Скажи спасибо, что сам Великий Вельзевул, наш главный демон, просил меня пока поберечь тебя, зачем-то нужного Высшим мирам. Иначе давно исчез бы ты во прахе, как многие до тебя. Никто не видел демона пустыни, ты - первый, и, правда, у меня есть другие обличия. И окружить я себя могу иначе.
Образ на троне замерцал бликами, вся большая комната словно бы заполнилась туманом - всё преображалось на глазах. Корявый трон стал удобным креслом, чудовище, распадаясь, становилось одновременно холёным вальяжным господином, с тонким лицом, усиками, в белой с широкими рукавами аристократичной рубашке. Но самым потрясающей была метаморфоза с оформлением стен и потолка - змеиные головы превратились в изумительные женские головки, сотни красавиц, словно замурованные по пояс в бетоне, извивались как исчезнувшие змеи, восторженно тянули гибкие руки к своему господину, не шипели, а томно стонали. Лица, причёски красавиц были разными, а изящные тела, обнажённые плечи и груди, изготовленные по единому штампу.
Денис отшатнулся от этих эротических видений с большим содроганием, чем от змей. Сияющий демон откровенно расхохотался.
- Что, тоже не нравится?
- Прости, господин. Мне жаль эти создания, даже если они только кажутся, даже если их образы только навеяны тобой.
- Капризен мой гость... Но желание гостя с рекомендацией самого Вельзевула для меня закон. Успокойся...
Стены вновь замерцали, исчезали человеческие подобия и на их месте возникли сочные виноградные плети, плети с обильно свисающими с них спелыми гроздьями ягод, налитых солнцем, переливающихся янтарными золотыми оттенками. Лицо Дениса невольно расплылось в восторженной улыбке. Ещё бы! Больше недели он не видел зелени листьев. В изумрудном гроте так величественно представал облик похожего на испанского гранда хозяина.
- Угощайся, писатель, - милостиво разрешил гранд. - У хозяина пустыни, правителя Кызыл-Кумов не бывает подделок. Всё у меня истинно, натурально. И мыть виноград не нужно - стерильно...
- Значит, господин, и звери твои были настоящими? Те, что напали на меня?
- А как же? Конечно! Только в них вселились шайтаны, духи зла. Они - трусливых делают страшными.
- Я мог погибнуть?
- Ты хорошо сражался. Если бы не устоял, возможно, Вельзевул дал бы команду тебя воскресить. Вельзевул может всё... Я управляю только этой пустыней. Она не самая главная пустыня на земле, есть пустыни значительней, Сахара, Гоби. Уже пятая часть суши занята пустынями. Но и в моей пустыне проявляются сущности мироустройства и, как ты заметил, высшие демоны нас не обходят вниманием...
Денис сорвал тяжёлую сочную виноградную кисть. С удовольствием съел несколько ягод. У его ног оказался маленький пуфик, он сел на него, оказавшись на уровне колен хозяина Кызыл-Кумов. "О чём просветит его новый просветитель?" Изысканный гранд и впрямь продолжил своё выступление.
- Наверное, ты знаешь, что предыдущая цивилизация была смыта водой во время всемирного потопа. Нынешнее, менее тонкое, но более многочисленное население земли, грубо говоря, погибнет в пустынях. Пустыни наступают очень быстро. Скоро Арал скроется в дюнах. Из Азии пустыни пойдут в Европу. Человечество вместо того, чтобы понять место пустынь в единой цепи мироздания, пытается противиться им.
Главная вина за беды земли лежит на системе власти. Человеческие правители исходили и исходят во все времена из ложных представлений о земном и небесных мирах, принимают решения, касающиеся других, по собственному неразумению, отвечая лишь грубым запросам толпы. А говорят о служении народу. Именно власти усиленно потворствуют наступлению песков, разрушая природу, но не постигнув её законов. Прогресс человечества оказался ведущим в тупик. Что вы делаете!? Создаёте пустыни городов, распахиваете степи, отравляете источники питьевой воды. Беспечное неумное человечество!..
В оазисах много людей разместиться не в состоянии. Но и одиночки избегают оазисы, они стремятся к жизни в Вавилонском столпотворении и суете, им нужно общение с подобными, а не познание Высшего. И ты - не исключение... Стремишься уйти из моих владений, и малого желания нет у тебя здесь остаться. Ведь знаешь, что уровень таланта определяется степенью одиночества. А бежишь к людям! Тебе Высшие силы позволили выжить, доказали тебе, что голая на первый взгляд пустыня пригодна для жизни, если, приходя в неё, не противоречишь Всесущему. Тебе наглядно показано могущество демонов, вершителей людских судеб, предложено даже самому освоить тайны власти над сущим мирским и надземным, над духами, людьми и зверями. Почему этого не хочешь?
- Есть обязательства жизни, Господин. Меня ждут моя мать и мои дети - я не должен их огорчать. А по высоким соображениям - безумство правит миром, не хочу примыкать к безумцам. Моя миссия на земле, так я для себя установил - что-то понять и изложить словами своё понимание. Занимаюсь художественным словотворчеством. Другого мне не хочется. А как я могу работать ради своей души в твоей, Господин, пустыне? Здесь выпала мне только борьба за выживание.
- У тебя нет стремления к власти и богатству. Это хорошо. Мы ведь тоже, высшие духи, не навязываем своей воли. Так просветил нас единый Всевышний Повелитель мироздания. Право выбора ещё остаётся у людей, мы только подсказываем тем, кто может понять подсказки. Ты, постигая законы пустыни, можешь понять суть жизни. Приблизился ли к этому?
- Не знаю, грозный господин. Всё человечество ещё очень далеко от понимания высших сущностей. А я - совершенно рядовой гражданин земли. Мне даже непонятно нынешнее внимание ко мне демонов. А задача моя за свою скромную жизнь сделать какие-то выводы, хотя бы лично для себя. Зачем я пришёл в этот мир, куда уйду, правильно ли жил?