Аннотация: Вторая часть "Дури". Спасёт ли мир красота? Чтобы понять это, надо пойти с друзьями на озеро, всем вместе утонуть и, вернувшись на Землю через много лет, узнать, что всё это время вы были на месте. И, конечно же, влюбиться...
Дневник Зои Филюшиной
7 июля 2006 г.
Ура! Ура! Ура! Сегодня ко мне приезжает Ася - моя двоюродная сестра из Находки! А с нею - тётя Зина и дядя Женя. Тётя и дядя для меня, а для Аси они мама и папа. Только что мы с бабушкой прибрали дачу к их приезду, насобирали крупной красной клубники и, пока бабушка моет и перебирает её, расскажу про Асю подробнее, ибо когда речь заходит о моей сестре, просто не могу молчать.
Последний раз мы с Асей виделись два года назад, когда она с тётей Зиной приезжала в Москву. Как и все девушки, окончившие школу, она мечтала поступить в столичный институт. Благо, наши Петушки от Москвы недалеко, несмотря на то, что это Владимирская область.
Будучи умной девочкой, Ася имела полное право претендовать на московский вуз. Окончив школу с золотой медалью, она могла не сдавать все экзамены - достаточно было получить отлично по одному. По немецкому она занималась усердно, ложилась спать в три часа ночи, но разве может старание спасти от таких, как препод по немецкому? Он попросил её остаться после экзамена и предложил сделку: если не хочешь получить незачёт, отдайся мне прямо сейчас. И что же сделала Ася? Пошла жаловаться самому ректору. Но ректор оказался таким же, как преподаватель и дал понять, что разберётся с преподом, но только если Ася поможет ему материально. Словом, попытка поступить закончилась провалом. Впрочем, сейчас Ася и не жалеет, что не поступила. Пускай учится не в Москве, а у себя в Находке, зато дома. И преподаватели не покушаются ни на девственность, ни на кошелёк. А майские и июньские выходные не приходится сидеть в пыльной, отравленной выхлопными газами Москве - можно пойти с подружками на море. Только тётя Зина всё переживает, что Асечка не осталась в столице. А я, хоть и рада за сестру, иногда жалею. Так мы могли бы чаще видеться. Ну ничего не поделаешь - приходится довольствоваться письмами, праздничными открытками и фотками по почте.
Хоть я и обожаю Асю, но иногда ловлю себя на том, что завидую ей. Она и отличница круглая - если и получает четвёрки, то очень редко. Контрольные всегда сдаёт раньше всех, и ещё успевает дать списать. Письменные работы делает за несколько часов, в то время как я мучаюсь с ними неделями. Но главное - я завидую её смелости. Я никогда не осмелюсь на занятиях поднять руку и задать вопрос, а если задаю после - жду, пока все уйдут. Отчего-то мне кажется, что мой вопрос глупый, и все будут смеяться. В институт надеваю то, что мне не нравится, потому что мои любимые вещи давно вышли из моды. Скажет кто-нибудь, что у меня нет вкуса. Когда разговор заходит о любимых фильмах, говорю, что у меня их нет, так как не смею признаться, что мой любимый фильм - "Полосатый рейс". Чего доброго - засмеют. Боюсь выступать у доски - вдруг запнусь, и тогда позору не оберёшься. Но главное - когда меня просят, я не могу отказать. Ясное дело, однокурсники-бездельники не замедляют этим воспользоваться. Другое дело - Ася. Её, по-моему, вообще не волнуют, что про неё скажут. А я как представлю, как меня будут обсуждать, как будут промывать косточки, становится страшно. Знаю, что от сплетен ещё никто не умирал, от насмешек тоже. И всё равно панически боюсь. Ася говорит, что такие комплексы связаны с психической травмой в прошлом. Но самое странное, что её-то у меня не было.
А впрочем... Было, но не со мной, с Инкой. Она вообще не от мира сего: вечно приходила в школу в платьях моды 80-х или даже 60-х, задавала такие вопросы, что не всякий сумасшедший додумался бы, а любимой темой разговора были ракурсы фотосъёмки и минеральные удобрения. Реакция одноклассников была неадекватной и жестокой. Они обзывали её Чучелом, пачкали пинками немодные платья и даже надевали мусорное ведро на дикую причёску (если косы с вплетёнными в них одуванчиками можно назвать причёской). Но что было самое страшное - рвали на части выкройки, которые она рисовала на переменах, и весело смотрели, как она плакала над обрывками своего творчества. Кстати, на выпускной Инка пришла в открытом вечернем платье из... фланели, которое сама же и придумала.
Видя каждый день, как издеваются над Инкой, я стала бояться, как бы меня не постигла та же участь. Я не обижала её, но заступиться ни разу не решилась. Да и чем я могла помочь? Что могут двое против всего класса? Ася бы над этими вопросами долго не думала, а непременно встала на сторону Инны. А вдобавок сама выкинула бы что-нибудь эдакое, мол, не одна она такая - есть кое-кто и похлеще. Но я не такая, как Ася, и даже сейчас, окончив эту школу, со страхом представляю, что будет со мной, если я невзначай поведу себя не так.
В общем, разные мы с Асей, и, несмотря на это, лучшие друзья.
Уже тесто подошло, бабушка зовёт меня печь торт. Пойду помогать.
8 июля 2006 г.
Вот уже и утро. Через пять минут бабушка приготовит блины с потёртой клубникой - любимой лакомство Аси. Пока Ася умывается, расскажу, что было вчера. Они приехали как раз в семь вечера, к ужину. Ася совсем не изменилась, только волосы покрасила в ярко-рыжий, за что тётя Зина называет её "рыжей бестией". Дядя Женя чуть постарел, а тётя Зина осталась такой же, как два года назад. Мама с тётей Зиной не замолкают ни на минуту, всё о житухе-бытухе треплются. А папа с дядей Женей сидят у телевизора - футбол смотрят, пиво пьют. Как мы с Асей перецеловались, мама с папой - к ней: как дела, Асенька, как учёба, нашла ли себе мальчика, а какая взрослая стала, не узнать.
Мы с Асей гуляли по даче, я хвастала перед ней клубникой, водила в теплицу с огурцами, показывала цветы. Потом примеряли шмотки, она - мои, я - её. Слушали музыку, рассказывали о жизни. Ася говорит, что познакомилась с одним потрясающим парнем. И где? В автобусе, когда ехала на вокзал покупать билеты себе и родителям. Он стоял в очереди впереди, но, как истинный джентльмен, пропустил девушку вперёд. А красавчик какой! Нет, Ася, конечно, не падкая на внешность. Зная её, можно ожидать, что она влюбится в та-а-акого урода, который, однако, с хорошей душой. В принципе, она права - главное, чтобы человек был хороший. Так вот, Ася на него конкретно запала. Так и говорит: "Представляешь, Зойка, он такой классный! Просто супер!". Он любит группу "Земляне", Далиду, фильм "Трое в лодке, не считая собаки", английские детективы с Шерлоком Холмсом. Половина из всего этого - Асины пристрастия. Но больше всего любит читать, особенно стихи. В пятом классе даже пробовал писать их. Влюбился тогда в одноклассницу, написал стих про неё, но она только посмеялась над поэтом. С тех пор не пишет. Ася говорит, что зря, а я думаю... Всё, завтрак готов, потом напишу, что думаю.
9 июля 2006 г.
Хотела вчера написать свои мысли по поводу того парня, да времени не было. Мы с Асей как пошли после завтрака в лес, так вернулись только к вечеру.
Сегодня познакомила Асю с соседями. Утром пошли на озеро, а навстречу - Машка с Надей. Машка - новая соседка, та самая, которой баба Нина продала дачу ещё в прошлом году, вернее, дочь этих дяди Гоши и тёти Иры. Ей, как и нам с Асей, лет девятнадцать, но мы как-то не общаемся. Только привет-пока. Вообще она не здешняя - живёт в Москве, учится в институте, в том самом, куда Ася не поступила. На летних каникулах приезжает. Честно говоря, она мне не нравится. Вечно какая-то хмурая, угрюмая, никогда не улыбается. Бабушка говорит, что если человек не улыбается вообще, значит, у него душа чёрная. Не знаю, как у неё душа, но лицо без улыбки как-то не смотрится. Ещё она как-то выражается грубо. Слышала, как она говорит маме: "Ты что, с дуба рухнула?". Но всё равно весь посёлок считает её интеллигентной - она ведь учится в педагогическом.
Надя - местная, внучка доярки Ильиничны. Родители работают в Москве, приезжают раз в месяц. Девочка хорошая, смышленая, но с ней мы тоже не очень дружим - ей всего семь лет. Но она мне нравится. Ещё такая смешливая, любит весёлые сказки и мультики, французские кинокомедии и природу. Особенно кошек и котят. У неё у самой есть кошка, такая пышная, полосатая, с зелёными, как плошки, глазищами.
В общем, идём с Асей на озеро, а навстречу - Надя с Машей. Не знаю, что они нашли общего, но они как-то быстро подружились, стали не разлей вода. И на озеро, и в лес ходят вместе.
- Привет, - говорю.
- Привет, привет, - отвечает Надя, а Маша какое-то время думает, прежде чем поздороваться.
- А это кто? - спрашивает она, посмотрев на Асю.
- Ася - двоюродная сестра, - отвечаю. - Это Маша, это Надя - соседки.
- Очень приятно, - ответили все трое, Надя и Ася - с улыбкой, а Маша, как всегда, угрюмо.
- А вы на озеро? - спросила Ася.
- Да, - ответила Маша.
- Ой, и мы как раз туда же.
- Окей. Пойдёмте вместе, - согласилась Маша.
Дорогой мы болтали о том о сём.
- А ты откуда, Ась? - спросила Маша. - Надолго ли?
- Из Находки... Это Приморский край. Приехала погостить у Зое на неделю. А ты, Маша, откуда?
- А я из Москвы. Предки здесь дачу купили, вот и приезжаем на лето. Кайф полный, природа красивая.
- А как в Москве учиться? Тяжело?
- Да не особо. Зато потом с трудоустройством проблем не будет. А то на периферии вечно работы нет.
- А я бы не хотела учиться в Москве, - последняя фраза Маши показалась мне бестактной. Хотя, откуда ей знать, что Ася пыталась поступить туда же. - Мне, допустим, в Покрове нравится.
- Кому - что, - пожала плечами Маша. - Я вообще хочу окончить институт и уехать за границу. Здесь вообще жить невозможно. Скажи, Надь?
- Да, да, - машинально ответила Надя.
Меня поразило, что она почти всю дорогу шла молча, не задавала вопросов, только внимательно слушала наш разговор. Отвечала только когда её спрашивали, но при этом, кто бы не задал вопрос, сперва смотрела на Машу, словно ожидая разрешения ответить. Странно, обычно она такая живая, любопытная, а тут на тебе... Как это Маше удалось стать для неё таким авторитетом?
На озере мы пару раз искупались вместе, потом Маша с Надей ушли. Ах да, ещё какой-то молодой человек, такой высокий, русоволосый, подошёл к нам, сказал Маше: "Привет", но она как-то так глянула на него, сказала: "Я Вас не знаю". На вопрос Аси, кто это такой, она ответила: "Откуда я знаю? Перепутал меня с кем-то". А мне показалось, где-то я его видела. Только где, не помню.
Когда мы с Асей остались одни, она и говорит мне:
- Что-то, Зой, не нравится мне эта Маша. Вроде как недобрая какая-то.
- Мне тоже, - отвечаю.
- Вот ничего такого не сказала, а у меня мурашки по коже. Так и жду, что какое-то зло сделает.
- Ну, не знаю, - растерялась я.
- Ещё я заметила, Надя какая-то. Ну, типа, как мумия. Обычно дети в этом возрасте вопросы задают только держись. А эта нет.
- Вот новость! Я это уже давно вижу. С тех пор, как появилась эта Маша.
- И знаешь, когда Надя глядит на неё, у неё в глазах что-то ну... ну вроде страха. Вроде как боится её.
Вот этого я до сих пор не замечала. Может, потому, что первый раз в жизни куда-то иду с ними.
Мы ещё покупались, позагорали. Благо, солнышко светит ярко, вода тёплая, как парное молоко. Правда, на глубине прохладная - как-никак на этом месте раньше был песчаный карьер.
Озеро - моё любимое место в Петушках. Это большой бассейн чистейшей голубой воды, окружённый со всех сторон деревьями, плавно переходящими в лес. А за деревьями, ближе к воде - крутые спуски с шелковым, ласкающим босые ноги, песком. Кое-где берег обрывистый, заросший зелёной травой. Именно под этими обрывами так любят расти заигрывающие с ветерком камыши... Жалко, что я не поэт.
- Как тебе наше "море"? - спрашиваю Асю.
- Классно! - отвечает та. - Вода чистая, тёплая.
- Пойдём завтра?
- Непременно.
10 июля 2006 г.
Ой, что сегодня было! Знала бы я вчера, меня бы на озеро и силком не вытащили! И плевать на природу, деревья, камыши и прочее! Потому что ТАКОГО ни один нормальный человек не выдержит. Попала я, как говорится, по полной программе. И не только я. Достаточно того, что пишу это в заброшенном доме. Надя мирно посапывает в полуразрушенной комнате, Ася пытается найти хоть немного воды. Почему я не пошла с ней? Потому что не могу: при каждом шаге нога болит просто невыносимо. Проклятая лестница! Короче, рассказываю всё по порядку.
Утром мы с Асей, как договаривались, пошли на озеро. Помню, мама с тётей Зиной почему-то не хотела нас отпускать, но мы так просили, что они, наконец, смягчились. Только предупредили: будьте осторожнее. Мы ещё тогда отмахнулись: ну что с нами может случиться? Мы же взрослые люди. А зря!
Когда мы вышли из дачного посёлка, перешли шоссе с бегающими туда-сюда машинами, прошли через небольшой рыночек с почтой, встретили наших соседок - Машу и Надю. Они стояли у пыльной грунтовой дороги, ожидая, когда подойдёт автобус. Не скажу, что мы были рады такой компании, но идти пешком было лень. Нет, Наде-то мы, конечно, были рады, но Маше... Сегодня она явно встала не с той ноги: раздражённо глядела на часы, кривилась и даже шептала что-то про мать. Надя, видимо, подумала, что Маша нервничает оттого, что приходится долго ждать, и, желая хоть как-то ускорить время, попросила:
- Маша, расскажи мне сказку, пожалуйста.
На что та ответила:
- Отвали.
- Хочешь, я расскажу? - предложила Ася.
В глазах Нади я заметила любопытство, но, пересилив себя, она посмотрела на Машу, ожидая, разрешит ли она слушать Асину сказку. И, наконец, сжавшись под строгим взглядом старшей подруги, сказала:
- Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз.
Маша в следующую минуту стала возмущаться:
- Сколько же можно ждать этот автобус? Уже восемь, а его всё нет.
- Наверное, будет с минуты на минуту.
- Ладно, тогда я быстренько сгоняю за шлёпанцами. Как подойдёт - скажете.
Вот ещё! Нашла девочку на побегушках! У меня будто на лице написано, что не могу отказать. Все кому не лень пользуются моей добротой. Бегай теперь по всему рынку, ищи её, а автобус тем временем и уйдёт.
Ася ничего сказать не успела - Маша и не ждала ответа - убежала, как ветром сдуло. Поэтому всё, что думает, моя сестра высказала нам с Надей:
- Вот ещё! Ей приспичило купить новые шлёпки, а мы должны бегать за ней. И ни пожалуйста тебе, ни извините, а скажете! Как будто мы обязаны! Ну уж дудки - ей надо - пускай сама бегает!
Ася - не я, запросто может отказать. Везёт же некоторым!
Надя вообще промолчала, и по ней было не видно, на чьей она стороне. Наверное, как всегда, на Машиной.
- Слушайте, ещё ж рано, - я вдруг посмотрела на часы: было без десяти восемь. Видимо, у Маши они на десять минут спешат.
Вообще-то я терпеть не могу бегать за взрослым человеком, как нянька, о чём-то напоминать. Просто потом Маша может устроить скандал, наговорить грубостей. Или того хуже, расскажет всем, какая я плохая. Лучше уж побегаю поищу. В конце концов, рынок маленький - найду быстро.
Как бы не так! Несмотря на протесты Аси, я побежала искать горе-соседку. И что вы думаете? Ни у одной палатки с обувью Маши не было в помине. Я подумала, что она решила прикупить заодно и чипсов с газировкой, пошла искать в продовольственном отделе. Но и там её не оказалось. Так десять минут и пробегала впустую. Теперь я даже рада, что не нашла Машу, а тогда чувствовала себя виноватой, словно я её подвела. Но делать нечего, пришлось уезжать без Маши.
А вот и Ася с водой. Что было дальше - допишу позже.
10 июля 2006 г. - через 2 часа
Наконец-то все улеглись спать. Непривычно как-то - обычно мы перед сном умываемся, а тут... Даже напиться воды не можем. Ася принесла бутылочку как из-под кока-колы, и это нам троим на неделю. Да тут и одной Наде будет маловато. Ладно, продолжаю дальше.
В общем, поехали мы втроём, без Маши. Как ни странно, но Надя, похоже, и не расстроилась. Наоборот, стала более живой. Пугалась только когда Ася, как с ней часто бывает, при разговоре размахивала руками. Тогда Надя косилась на её руки, словно ожидая удара. А когда Ася их опускала, вздыхала с облегчением.
- Ты чего пугаешься? - спросила Ася. - Думаешь, я тебя бить буду?
На что Надя чистосердечно ответила:
- Да.
Ася удивилась, я тоже:
- За что?
- Не знаю, - пожала плечами Надя. - Детей всегда бьют ни за что - такова жизнь.
Всегда бьют ни за что... Странно! Даже не то, что без причины, а то, что вообще бьют. Ни у меня, ни у Аси в семье такого не принято - нас никогда не били. И если уж мама или тётя Зина поднимут на нас руку, то разве что за очень-очень плохое. Например, за убийство или грабёж. Других причин просто не знаю. Бывает, что родители-алкаши бьют детей. Но у Нади нормальные родители. Они не только не пьют - даже не курят.
- Это кто тебе сказал такую глупость? - спросила я Надю, на что она робко возразила:
- Это не глупость - это факт.
Мы сменили тему - стали расспрашивать Надю о школе, о друзьях, одноклассниках, учёбе и т.д. И тут Надя рассказывает:
- У нас в классе новенький появился. Такой низенький, с горбиком, как апельсиновый карлик. В общем, уродец.
И заливисто засмеялась. Но как-то неискренне, словно выдавливая из себя этот смех. А глаза её, наоборот, были грустными. Говорят, глаза - зеркало души. Значит, в душе Надя сочувствует этому мальчику.
Ася, как обычно в таких случаях, сделала замечание:
- А ты знаешь, что нехорошо смеяться над чужой внешностью?
Она принципиально не говорит "уродством", так как для неё не существует самого понятия "урод".
Надя растерялась, сразу же перестала смеяться и так неуверенно отвечает:
- Ну просто он похож на апельсинового карлика... Из сказки.
Я спросила, из какой такой сказки. Про обычных карликов я ещё в детстве читала, но вот про апельсиновых...
Всю дорогу Надя рассказывала нам сказку про гордую принцессу, которая не хотела замуж, с ходу отвергала самых перспективных женихов. Королева-мать, видя такое дело, пошла просить совета у мудрой феи пустыни. Только до феи не дошла - на неё напали львы. А на апельсиновом дереве сидел карлик (потому и апельсиновый). Он спас её, но не бескорыстно - заставил королеву пообещать выдать принцессу за него. Пришлось ей пообещать. Вернулась она домой, поняла, что наделала, и впала в депрессию. Теперь принцесса пошла к фее пустыни просить совета. И тоже встретила того карлика. Её он тоже спас от львов, попросив взамен её руки. Принцесса согласилась, а как пришла домой целая и невредимая, нарушила обещание и выскочила замуж за какого-то принца. Карлик разозлился и вместе с феей пустыни (которая, кстати, его мама) похитили принцессу. И принца тоже - фее он понравился и она хотела женить его на себе. Но в конце концов принц сбежал от этой фее, спас принцессу и победил злого карлика.
Мне сказка показалась интересной, Асе - категорически не понравилась.
- Ты обратила внимание: когда карлик просил руки у принцессы, она сказала: "Вы с ума сошли, гнусный уродец!" Я бы всё-таки как-то поинтеллигентнее выразилась.
- Так ведь он поступил подло: воспользовался тем, что ей некуда деваться.
- Всё равно. Ну, сказала бы, что он сволочь, подлец. Зачем сразу на внешность валить? Принцесса, а выражается как базарная баба.
Надя опустила глаза: видимо, стало стыдно. Потом робко проговорила:
- А училка наша знаете кого мне напоминает? Сестру Розы? Это тоже плохо?
К тому времени мы уже вышли из автобуса и пешком шли к озеру по пыльной аллее. Сказка про Розу мне тоже кажется интересной. Запишу, чтоб не забыть.
В общем, Роза с рождения заколдована и если до восемнадцати лет побывает на балу, превратиться в ведьму. А если нет - останется нормальным человеком. Была у неё сестра, не заколдованная, которая ревнует и завидует её красоте, особенно фигуре (Ася говорит, что это глупо - полнота ведь не порок). И не упускает случая напомнить Розе, что она заколдована. Да ещё эта сестра очень глупая. А Роза такая добрая, нежная, чувствительная. Поэтому жених сестры бросил её и стал встречаться с Розой. Сестра решила отомстить и хитростью заманила Розу на бал, то ли чтобы сделать ведьмой, то ли чтоб убить и вернуть себе жениха. Роза убегает от неё, и ей помогают лесные феи. Но сестра оказывается сама 100%-й ведьмой, находит Розу и запирает её в тёмный замок, а в замке ещё один пленник. Его тоже заточила злючка Энн (так зовут эту сестру). Оказалось, что это брат жениха Розы, пропавший без вести. Сначала не поняла, за что Энн его невзлюбила, но потом... Кончается тем, что появляется сама Энн, признаётся Розе в ненависти и собирается покончить с ней. Но на помощь приходит королева фей, произносит заклинание, и вся нечисть сгорает (в том числе и Энн). А Роза с братом жениха остаются живы, потому что они добрые по натуре.
Ася и эту раскритиковала и в хвост, и в гриву. От большой ли доброты эта "чувствительность ходячая" твердит сестре, что она "слишком толстая"? Знает ведь, что Энн в душе комплексует из-за фигуры. А Энн, вполне понятно, начинает относиться к ней так же. Брата жениха тоже разнесла по кочкам. А всё потому, что в конце он тоже сказал Энн, что она толстая. Разве воспитанный мужчина будет так разговаривать с женщиной (пусть даже с ведьмой)? В принципе, Ася права - как-то это не по-джентльменски.
- Но ведь Энн злая, - робко пыталась возразить Надя.
- Злая, кто ж с этим спорит. А Роза разве лучше?
- Но в сказке говорится, что она добрая.
- Ну а ведёт она себя по-доброму?
Вопрос застал Надю врасплох. Она смущённо заулыбалась и ответила:
- Не знаю.
- А ведь правда, - соглашаюсь я с Асей. - Как-то некрасиво. С родной сестрой...
Но даже не с сестрой - я бы никогда не сказала человеку плохо про его внешность. Даже если бы он меня сильно достал. Могу послать, на худой конец отдубасить, но чтобы критиковать внешность... Нет, это не для меня.
- Слушай, Надя, - спрашиваю. - А кто тебе рассказывает такие сказки?
На что она мне отвечает:
- Маша.
Ася посмотрела на меня, словно хотела сказать: "Ну вот, я же говорила. Выходит, я была права насчёт неё".
- А хочешь, я расскажу тебе сказку, - предложила Наде моя сестра.
Мы уже долгое время сидели в купальниках на песчаном берегу. Июльское солнце палило нещадно, а мы, как назло, забыли взять крем для загара. Мы-то с Асей ничего - переживём, а вот Ильинична нам за внучку голову оторвёт. Я, конечно, не имела ничего против того, чтобы послушать Асины сказки, но поняла, что если ещё минуту посидим здесь - обгорим в два счёта. Поэтому говорю: давайте сначала искупаемся, а потом сказки послушаем. Знала бы я, чем кончится это купание!
Ася и Надя сняли с голов шляпы, и мы вместе зашли в воду. Бр-р-р, холодно!
Чтобы поскорее привыкнуть, мы с Асей брали воду, растирали ею тело. Надя сделала проще - залезла в воду по пояс и прыгала лягушкой.
Наконец, окончательно привыкшие, мы поплыли прочь от берега. Надя плыла, как нам показалось, чересчур резво, то и дело оставляя нас далеко позади. Понятное дело, что мы, боясь, как бы с ребёнком чего-нибудь не случилось, говорили ей, чтоб далеко не заплывала. Тогда Надя послушно плыла к нам, но через две минуты снова стремительно отдалялась. Когда в очередной раз я открыла рот, чтобы напомнить ей об этом, услышала:
- Я не могу выбраться!
Что это? Шутка? Нет, не похоже - голос Нади был слишком испуганный.
- Оно тянет меня!
- Возьми ногу! - закричала ей Ася, сообразив, что это судорога. - Потяни большой палец к себе!
- Какую?
- Которую тянет. Держись, мы сейчас подплывём.
Мы с Асей из последних сил работали руками-ногами, моля Бога лишь об одном - успеть вовремя. А Надя снова закричала:
- Меня вниз тянет! Я сейчас утону!
Значит, не судорога. Ноги запутались в водорослях. Надо будет нырять - распутывать.
Через минуту мы уже были возле утопающей. И вдруг я сама почувствовала, что меня тоже тянет. Вниз, ко дну. И так сильно, что я всерьёз стала бояться утонуть вместе с Надей. Но никаких водорослей поблизости не было.
Ася тем временем, схватив Надю за руку, тоже пыталась выбраться. Но безуспешно - им не удалось ни на йоту отплыть от этого места.
- Чёрт, да что там внизу! - ругалась Ася. - Затягивает, как в воронку. Придётся звать на помощь.
Толку-то с того - на берегу не было ни души. Сначала мы не унывали - кричали "Помогите, тонем!", не переставая энергично махать руками. Ну может кто-нибудь случайно. Но никого не было. Даже солнце спряталось за облака, словно не желая смотреть на то, как мы утонем. Но тонуть не хотелось. Наоборот, ничего на свете я не желала - только бы жить. Неважно, какое у меня будущее, только бы не умирать сейчас. Жизнь - хорошая штука, на всё согласна ради неё. Бьюсь об заклад, и Ася, и Надя в тот момент думали так же.
- Я не могу больше, - сказала Надя.
Мы с Асей принялись уговаривать её:
- Надо, Надя. Потерпи ещё - нас спасут.
Но у неё уже и вправду не было сил. Тогда мы с Асей подхватили её под руки. Она безвольно повисла на нас.
Вскоре силы кончились у меня. Я поняла, что это всё, и уже смирилась с тем, что уйду под воду. Ася ещё храбрилась. Может, их с Надей ещё успеют спасти. Меня - уже нет. Я отпускаю Надю... Вот уже вода смыкается надо мной, сквозь неё вижу голубое небо, в лёгких не осталось воздуха. Вдруг рука Аси хватает меня за руку и тянет наверх. Вижу, она сама устала бороться. Но с горем пополам вытаскивает меня на поверхность, и я вдыхаю воздух, которого мне так не хватает.
- Пусти, - говорю. - А то все утонем.
- Держись, Зойка, мы спасёмся.
Но как-то говорит это неуверенно. А дальше - мы всё больше опускаемся под воду. Вот она уже над нашими головами, смешивается с небом. Вспоминаю молитвы о спасении души: и своей, и Ася с Надей, чьи лица я едва различаю. Прости, Ильинична, не уберегли Надюшу...
Слышу тихое жужжание, будто снизу. Оно становится всё громче. И вдруг под ногами что-то твёрдое, железное. Подводная лодка что ли? Наступаю на что-то выпуклое, в "подлодке" открывается люк. Не помню, как мы оказываемся внутри. Потом ещё что-то открывается, и мы опять где-то внутри...
Ура! Вот он воздух! Затхлый, спёртый, но воздух. Жадно хватаю его, выплёвывая воду.
Едва отдышавшись, смотрим друг на друга. Живы! Обнимаем друг друга, как самые близкие люди. Действительно в тот момент для меня никого не было ближе, чем Ася и Надя.
Радуясь тому, что с чистой совестью можно назвать вторым рождением, мы не сразу заметили, что дико устали. Не было сил даже стоять. Если бы кто-нибудь тогда увидел нас, представляю, что бы он подумал. Три девчонки обнимаются и целуются, лёжа на полу, в одних купальниках...
Когда, наконец, у нас появились силы для того, чтобы подняться, Надя пожаловалась:
- Здесь так холодно.
Только сейчас я заметила, что холод дикий. Ещё кондиционер работает, обдувая наши мокрые тела. И как назло, вытереться нечем.
Стоп, а куда мы вообще попали? Какая-то квадратная комната с низким потолком, с закруглёнными углами. Наверху какой-то люк. Видно, через него мы сюда и попали. Стены обиты фанерными дощечками. А на потолке какие-то знаки странные: вроде как иероглифы. А пол, на котором мы только что лежали, тоже очень странный: выстелен чем-то мягким красным, но не ковром. В правом углу что-то вроде шкафа. Нет, даже не шкаф. Что-то встроенное из железа, с узким непрозрачным окошком. А за этим "шкафом" серая дверь. Впереди нас - окно, а за ним - вода, вода. Интересно, неужели так выглядят подводные лодки? И что подлодка делает здесь, в озере?
- Можно вас спросить? - робко поинтересовалась Надя.
- Да, конечно, - ответила я.
- Только я не знаю, куда мы попали, - ответила Ася, пожимая плечами. - Загадка. Но ничего, сейчас узнаем.
Я заметила, что Надя смотрит на неё (да и на меня тоже) так, словно увидела привидение. Чем мы её так удивили?
- Так, Зоя, Надя. Пойдёмте поглядим, может, найдём кого-нибудь.
Мне было неловко и даже немного страшновато. Как мы объясним, каким чудом сюда попали? И что это вообще такое? Может, это шпионы американские? А мы нечаянно их засекли? Что они с нами сделают? Хотя что шпионам здесь надо?
- А может не надо, - но понимаю, что сказала глупость. Ведь мы на дне озера: незаметно не убежишь. А если и убежишь, снова затянет.
- А что ты предлагаешь?
Хороший вопрос! Ладно, идём искать горе-подводников. Подводники ведь тоже люди. Может, удастся с ними договорится безо всяких. Только смертельно боюсь, что они нас ругать будут. Скажут, зачем заплывали так далеко. А я этого не хочу. Лучше утону. Да куда там - Ася и слышать ничего не хочет, тянет нас с Надей за собой. В принципе, Надя отнюдь не противится.
Мы подошли к двери, чтобы постучать в неё. Но только мы к ней подошли, створки раздвинулись. Перед нами показалась другая комната, поменьше. И ничего там, кроме двух дверок. Но эти двери не открылись, как только мы подошли поближе. Но Ася заметила, что возле каждой двери - по зелёной кнопке.
- Может, это для открытия дверей, - догадалась она и, прежде чем мы с Надей успели что-то сказать, нажала на кнопку. Дверь действительно открылась. А за ней - окно во всю стену. Прямо как в аквариуме.
На левой стене была панель с пятью кнопками, обозначенными палочками. Ася наугад нажала на одну из кнопок. Двери закрылись, и мы поехали вниз. Нет, это точно не подлодка.
Наконец, лифт остановился, и двери открылись. Мы оказались в тёмном подвале. Нет, не совсем в тёмном - свет всё-таки пробивался через маленькие окошечки. Всё, что мы там увидели - ряды деревянных ящиков с непонятными надписями. Иностранцы что ли? Или это импортные товары?
Надя прижалась ко мне, дрожа всем телом:
- Зоя, Ася, давайте уйдём. Я боюсь.
- Чего боишься? - спросила я. - Подводников.
- Нет, темноты. Маша... Пожалуйста, давайте уйдём.
Впрочем, я уже тоже подумала, что искать людей надо на этажах повыше.
Мы снова зашли в лифт, и Ася нажала на кнопку с двумя палочками.
Мы попали в какой-то небольшой зал, очевидно, в кают-компанию. Там стояли небольшие круглые столики с мягкими стульчиками. Вот здесь и нужно искать людей. Но странное дело, в кают-компании не было никого.
Первой набралась смелости, конечно же, Ася.
- Ау! Люди! Мы здесь!
Следом за ней стала кричать Надя. Потом к ним присоединилась и я. Но никто не появлялся. Куда же делись подводники? Может, они погибли, не сумев выплыть? В озере-то? Нет, слабо верится - они всё-таки взрослые мужчины.
- А вон тут дверь, - сказала вдруг Надя, подходя к двери справа. Эта дверь также открылась. Не знаю, как описать то, что я там увидела. Какая-то панель с кнопками, вокруг - четыре кресла. Во всю ширину стены - окно. Видимо, это капитанский мостик. Тогда где же капитан? Где команда? Может, они покинули подлодку?
Пользуясь тем, что никого нет, Надя прыгнула в кресло.
- Смотрите! Я капитан корабля.
- Слезь, Надя, - советую я ей. Просто боюсь, что она нечаянно тронет что-нибудь и тогда... Даже не представляю, что будет.
Надя испуганно смотрит на меня, хотя я и не думала на неё кричать. И слезает. Вернее, пытается слезть. Но, сделав неловкое движение, падает с кресла. Мы с Асей в последний момент подхватываем её. Но катастрофа: я почувствовала, что задела какую-то педаль. А Надя ударилась локтём о какую-то кнопку. В вдруг... изо всех кресел поползли ремни и застегнулись. Мотор зажужжал.
- Мамочка! Что это? - закричала Надя, испугавшись того, что наделала.
Но было поздно. Мы начала куда-то подниматься, сначала медленно, потом всё больше ускоряя темп. Может, нас вынесет на поверхность?
Вот мы уже на поверхности, за окном - озёрная гладь, далёкий берег, целующаяся парочка на берегу. А мы меж тем всё быстрее поднимались вверх. Надю усадили в кресло, чтоб не упала, а сами стояли около, держась за спинку. Теперь за окном проплывали облака. Куда мы летим? Почему-то мне в тот момент вспомнилось, как в пятом классе встретила старую цыганку. "У тебя будет интересная участь, девочка, - сказала она мне. - Утонешь и попадёшь на небеса". Вот что она имела в виду!
С каждой минутой становилось всё холоднее. Наверное оттого, что поднимались всё выше. И всё быстрее-быстрее вверх.
Дальше допишу потом - спать хочется. Нога немного отпустила, так что, думаю, засну...
11 июля 2006 г.
Продолжаю описывать, что было вчера. Мы, как поётся в песне, поднимались всё выше и выше. В один прекрасный момент подъём стал таким стремительным, что мы с Асей заскочили в соседние кресла - удержаться на ногах было просто невозможно. Кроме того, в голову приходили всякие ужасы: взорвавшийся "Протон", погибший маршал Неделин, разбившийся в полёте Гагарин. Надя спрашивает:
- Зоя, мы умрём?
Хороший вопрос. Мне бы самой интересно было это узнать. Или, наоборот, лучше и не знать вовсе? Меньше знаешь - крепче спишь. Но Ася уже, по-видимому, не собиралась умирать.
- Нет, полетим в космос. Радуйся, не каждому даётся такая возможность.
- А обратно... - она не договорила, замолчала.
- Прилетим. Куда мы денемся?
Однако, по её лицу я видела, что сама она не очень надеется.
- А вы не такие, как все, - сказала вдруг Надя. - Вы какие-то странные, особенные.
Вот те раз! Ну ладно Ася - она действительно какая-то не такая, но я... Да, в душе я не такая, но на людях я всегда стараюсь казаться другой, такой, как все. Только дома я могу позволить себе быть настоящей.
- Почему мы странные? - спрашиваю.
- Вы не злитесь, когда я задаю глупые вопросы.
- На что злиться-то? Вопросы вполне нормальные.
- Вот именно, - согласилась Ася. - Ладно, если бы ты спрашивала что-то такое.
- А спрашивать девушку про молодого человека можно?
- Почему нет.
- Странно. А Маша всегда злится, когда я её спрашиваю... Смотрите, земля.
Опасаясь, что мы падаем, поворачиваюсь к окну. Нет, мы отнюдь не падаем - наоборот. Вы когда-нибудь видели снимок Земли из космоса? Именно такая Земля заглядывала теперь в наше окно. Зелёно-коричневая Евразия просвечивалась под белыми облаками. Жалко, фотоаппарата не было. Возле Земли, не то над, не то под ней (в космосе уже нет разницы) красовался покрытый кратерами шар Луны. Он стремительно приближался к нам.
- Мы летим на Луну? - спросила Надя.
- Похоже, - отвечаю ей. - И даже быстрее, чем Армстронг.
- А кто такой Армстронг?
- Это американский космонавт. Который первый полетел на Луну.
Но самым странным было не это. Папа говорил, что в космосе не чувствуется притяжение, полная невесомость. Почему же мне тогда так тяжело? Я даже не могу встать с кресла. Другой странностью была необычная жара. Да, было жарко, вопреки распространённому мнению, что в космосе холодно. Да что в космосе? Даже за бортом самолёта температура около сорока градусов мороза. И это притом, что мы третьи от Солнца. Почему же здесь жарко?
С каждой минутой тяжесть становилась всё заметнее. Надя жаловалась, что чувствует себя так, словно ей на голову поставили трёхлитровую банку с огурцами. Признаюсь честно, моё положение было не лучше. Скорей бы уже прилететь! Стоп, на Луне ведь воздуха нет, дышать нечем. Мы там погибнем.
Но, кажется, туда мы как раз не летим. Луна всё отодвигалась вбок. Мы летели мимо неё. На Марс что ли? Уже лучше - там хоть кислород есть.
Но Марс пронёсся мимо нас, как метеор (кстати, последний пронёсся ещё быстрее). Мы даже не успели толком разглядеть красную планету. Следом пронёсся Сатурн с кольцом и какой-то его спутник. Мы отдалялись от Солнца, но по-прежнему было жарко.
Дальние планеты мы так и не увидели. Мы улетали из Солнечной системы. Звёзды и туманности мелькали перед нами, как мелькают деревья всякий раз, когда я еду на электричке в Покров.
Наконец, мелькания стали медленнее, тяжесть постепенно отпускала. Вдали показалась какая-то белая звезда. Мы приближались к ней. Нет, не к ней - вот там, чуть поодаль, какая-то красная, в десять раз меньше. Кажется, к ней.
Но вдруг... я увидела метеорит. Он с огромной скоростью летел прямо на нас. Я прикинула, что через минуту он будет как раз там, где голова Нади. Впрочем, Ася сообразила это быстрее меня.
- Надя, Зоя, слезайте - бежим отсюда!
Надо ли говорить, что нас как ветром сдуло. Если метеорит пробьёт стекло, мы все задохнёмся. Поэтому мы без лишних слов вышли за дверь и отошли подальше. Чтоб больше не открывалась сама собой. Дай то Бог, чтобы двери здесь закрывались герметично!
Мы хотели также покинуть кают-компанию - на всякий случай, но вдруг корабль так резко свернул вправо, что мы, не удержавшись, упали на пол. И снова стал разгоняться. Я заметила, что лёжа не так тяжело, как сидя. Хотя тоже не сахар - жутко давила собственная кожа. А волосы, от природы длинные и густые, тянули голову вниз. Казалось, они попросту продавят мне череп. В то время, показавшееся мне вечностью, я как никогда жалела, что не родилась лысой. У Нади была та же проблема, и я посоветовала ей расплести косу. Хоть немного будет легче. Асе больше всех повезло - у неё короткая стрижка. Но и она, видимо, страдала от давления.
Мы уже не видели, куда мы летим, но, наконец, корабль стал тормозить. Вскоре мы почувствовали притяжение какой-то планеты и... землю. Вернее, поверхность, твёрдую почву. Ура! Может, здесь есть люди?
Поднявшись, мы принялись искать выход. Пройдя через кают-компанию, мы увидели другую дверь. Она тоже открылась, когда мы подошли. Внутри не было ничего интересного - всё какие-то машины. Дальше следовал длинный коридор, а за ним - опять квадратная комната, обставленная по всем углам различными железными шкафами. Но главное - на полу был люк. Но закрытый. Вот бы ещё открыть его.
Спасла положение Ася, заметившая на стене кнопку. Ну что у неё за привычка нажимать на эти кнопки, не подумав! Может, это для того, чтобы взорвать корабль, избежав попадания в плен, а она... Нет, она опять угадала. Люк открылся, и внизу стала раскладываться лестница.
- Ася, а здесь можно дышать? - испугалась Надя.
- Может, нужно поискать скафандр, - согласилась я. - А то вдруг.
- Сейчас проверим.
Прежде чем я успела удержать сестру, Ася нагнулась к люку и вдохнула неизвестный воздух.
- Всё окей. Атмосфера нормальная. Вылазим. Только такая грязная, как на шоссе, когда пробки.
Впрочем, мы с Надей сами это почувствовали.
Первой стала спускаться Ася. За ней - Надя. А я... Я вдруг вспомнила, что в одном купальнике. А здесь, наверное, люди. Ну ладно, всё равно они меня не знают.
Спускаюсь по ступенькам. Только после этого смотрю вокруг - куда мы всё-таки попали. А когда увидела... Я просто не поверила своим глазам: это были точь-в-точь наши Петушки. Тот же песчаный карьер, те же деревья, тот же песок. Я даже пощупала его пальцами, чтобы убедиться, что это действительно наш песок. Впрочем, вру - всё было не совсем то же самое. Озера не было, словно кто-то вычерпал из него воду, пока мы летали. Деревья были, но не зелёные, как до этого, а пожженные, с голыми ветками. Некоторые и вовсе превратились в пни. Небо тоже было не таким - оно посерело и было покрыто такими же серыми облаками. И главное, воздух был не тот. Но это была наша Земля. Наши Петушки. Пусть даже такие, но наши. Мы дома...
6 августа 2065 г.
Наконец-таки у меня есть возможность дописать, что было три дня назад, а заодно и рассказать, что нового мы увидели в "родных Петушках".
Мы побежали домой, думая и гадая, что всё-таки случилось. Ну не мог чистый город за несколько часов измениться до такой степени. Может, всему виной теория относительности? Вдруг мы были в космосе не несколько часов, а несколько лет? Нет, для этого надо летать со скоростью близкой к световой. А мы с какой летали, если за такое короткое время повидали столько звёзд? Тут полёт на Марс занимает около года, а мы...
Мы шли той же дорогой, по которой ещё утром ехали на озеро. Теперь поездить не удалось бы - транспорта на серых дорогах не было и в помине. Где ещё утром росла трава, виднелась выжженная пустошь. Но главное - кругом не было ни души. Где ещё недавно возвышались пятиэтажные дома, либо не было вообще ничего, либо, в лучшем случае, виднелись развалины. Создавалось такое впечатление, что уже успела начаться и закончиться война.
Наконец, мы оказались на рынке. Нет, уже не на рынке - на этом месте теперь была свалка. В основном там был покорёженный металл.
Мы обошли свалку и перешли через дорогу. По привычке посмотрели по сторонам. Впрочем, сейчас это было излишне.
А что представляли собой наши дачи? Это были убогие деревянные дома, большей частью заброшенные. Мой дом, стоявший на самом краю, я узнала сразу. Те же доски, покрашенные в коричневый цвет, но от времени облезшие. Крыша, когда-то выложенная шифром, теперь не более чем кусок подранного рубероида. Стены покосились так, что, кажется, дом вот-вот рухнет. Баня полностью разрушена, а в огороде не было даже травы - голая земля.
Я постучалась - вместо мамы открыла какая-то незнакомая женщина, одетая во всё чёрное, с кислым, неприветливым лицом.