Велиаль Бесс : другие произведения.

Озерный край

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Я пришла сюда, чтобы уничтожать нечисть. Кто мог знать, что именно здесь мой мир перевернется, и я буду готова отдать жизнь, чтобы спасти едва не утопившую меня русалку? Учитель прав, я единственная, кому хватило "ума" и наглости, чтобы бросить вызов древним цитадельским устоям... И, надо признать, оно того стоило!
  О своем решении присоединиться к группе зачистки я пожалела еще до того, как за моей спиной захлопнулся телепорт. Если бы не возможность сбежать из замка, пока учитель уехал в столицу, я бы послала эти т"рорские планы ко всем демонам.
  Тяжелые придирчивые взгляды противно-холодными змеями скользили по коже, волосам, одежде и ставили однозначное клеймо: дикарка. Лощеные светлые плащи цитадельских магов вызывали у меня приступ тошноты, мой неприметный темно-коричневый комбинезон - аналогичную реакцию у моих столичных коллег. Наша взаимная неприязнь висела в горячем влажном воздухе подобно ледяному мареву.
  - Хоранна-нир из Северного замка Хорр?
  Вздрогнув, я поспешно отгородилась от тяжелых эмпатических волн довольно мощным щитом (дышать сразу стало в несколько раз легче) и повернулась к говорившему. Благообразный старец, на вид ровесник моего древнего учителя, поглаживал свою длинную бороду, демонстрируя свой искренний интерес. Взгляд светлых серых глаз был на удивление добродушен, и я тут же почувствовала к нему невольную симпатию.
  Едва заметно улыбнувшись, я кивнула, подтверждая, что да, Хоранна - это я. Старик смерил меня оценивающим взглядом и одобрительно хмыкнул, явно довольный увиденным.
  - Магистр Арнек-нор? - осведомилась я.
  Ответный кивок. Желание послать всю эту затею к демонам значительно поубавилось, ведь этот приятный старик был не только руководителем операции по зачистке, но и давним другом учителя. Хоть кто-то здесь если и не рад моему присутствию, то хотя бы не мечтает спровадить меня обратно в Хоррские Болота. Обнадеживает.
  - Располагайся, через полчаса инструктаж, - прервал мои размышления магистр и, не дожидаясь ответа, пошел прочь.
  Вздохнув, я огляделась, подыскивая место, где можно пристроиться на ближайшие тридцать минут. Судя по скривившимся лицам магов, сидевших неподалеку, их перспектива соседства со мной не особо радовала. Но, признаться, мне было плевать на их нежные чувства.
  Выбрав молодого мага, едва-едва закончившего обучение, который явственнее всех демонстрировал неприязнь к моей персоне, я назло ему решила пристроиться рядом. Вещей я взяла немного, да и о палатке не озаботилась, так как привыкла спать в любых условиях под открытым небом, поэтому просто села на землю, привалившись спиной к стволу молодого еще дерева. Юнец чертыхнулся, явно с трудом сдержав ругательства, но промолчал, прожигая меня недовольным взглядом. Я скорчила презрительную гримасу и отвернулась, выкинув мальчишку из головы.
  Лагерь оказался довольно большим. Около двадцати магов, все не ниже второго уровня, и все (кроме меня, естественно) - жители Цитадели. Тепличные. Это сквозило во всем, что делали маги: в обилии вещей и провизии, в тяжелых чемоданах с пыльными фолиантами, в светлой непрактичной одежде, слышавшихся отовсюду жалобах на духоту, жару и насекомых.
  Понаблюдав в течение всего свободного получаса за этими неженками, я не без причин засомневалась в успехе операции. Дикий Озерный край - опасное место, полное нечисти, и даже опытные маги-практики не рискнули бы сунуться сюда в одиночку. Боюсь себе представить, скольких людей мы потеряем за время зачистки, причем по их же глупости.
  Инструктаж я слушала вполуха. Ничего принципиально нового я не услышала: основные виды водной, лесной и болотной нечисти я вызубрила еще в первый год обучения, методы борьбы с ними мне тоже были известны. Внимание пришлось заострить лишь на организационных моментах: все работают в парах, с наступлением сумерек все возвращаются в лагерь, ментальная волна для призыва помощи - общепринятая с легким кодом.
  Мне пары не досталось. Точнее, мой напарник должен был все время оставаться в лагере связным. Впрочем, я лишь обрадовалась тому, что не придется тащить за собой балласт в виде ноющего тепличного колдунишки. Арнек-нор одобрил мое решение работать в одиночку, но попросил не рисковать понапрасну. Пришлось с вежливой улыбкой заверить его, что я прибыла сюда отнюдь не для того, чтобы свести счеты с жизнью.
  На лицах цитадельских читалось явственное облегчение, когда стало понятно, что меня не запихнут третьей в какую-нибудь команду. Не знаю, чем я так не угодила этим чистюлям, но мне здесь явно были не рады. Наверное, даже нечисть в лесу встретит меня приветливее.
  Лагерь я покинула первой. Просто потому, что устала от шепотков за спиной и косых взглядов. Да и сектор для зачистки я выбрала самый дальний и непроходимый, до которого еще идти и идти.
  До нужного места я добралась часам к трем дня. Маскирующие чары основательно истощили мой запас магических сил, но зато я проделала весь путь без приключений и неожиданных встреч с местным населением. Здесь, на берегу одного из крупнейших соленых озер края, лиственных деревьев почти не было, только хвойные. Сказывалась близость к Северным горам. И хотя светило солнце, воздух был значительно прохладнее, чем в лагере, расположенном в тропической зоне.
  Сняв маскирующий щит, я подошла к озеру, чтобы умыться. Пот и грязь, покрывшие лицо и шею, не то чтобы мешали, но создавали ощущение дискомфорта, поэтому мне хотелось освежиться, пока поблизости нет никого из нечистых. К тому же, моя беззаботность и легкомысленность была лучшей приманкой для местных тварей, которые наверняка были в курсе того, что по их душу прибыл целый отряд магов.
  Оставив рюкзак на безопасном от воды расстоянии, я осторожно приблизилась к воде. От игравшей бликами поверхности тянуло холодом, и я на миг замешкалась, не желая прикасаться к ледяной глади. Пересилив себя, я зачерпнула горсть воды и поднесла к лицу.
  Умыться я не успела. Гладь озера пошла пузырями, и прежде, чем я успела среагировать, меня схватили за плечи и утянули под воду. От неожиданности я запаниковала, холод сдавил грудь, и остатки воздуха вырвались из легких, устремившись к поверхности. Я попыталась выйти на ментальную волну и позвать на помощь, но паника не давала сосредоточиться, и я не была уверена, получилось у меня или нет. Чьи-то цепкие пальцы утягивали меня все глубже и глубже, и вскоре и без того мутный мир вокруг растворился в темноте.
  
  Я очнулась от ледяных капель, ударивших в лицо. В голове медленно прояснялось, в висках стучала кровь, перед глазами все плыло, а горло нещадно саднило. На губах пузырилось что-то густое и тягучее, и я инстинктивно попыталась облизать их, о чем тут же пожалела. От полынной горечи я закашлялась, окончательно приходя в себя.
  К своему удивлению, я была не на дне озера, погребенная под толщей противно-соленой воды. Я стояла, щурясь от солнечного света, и каждая мышца тела ныла, словно меня мяли и растягивали, как мокрую тряпку. Как это получилось, мне было непонятно. Я попыталась вытереть губы рукавом, но увидела, что это бесполезно: мои руки были покрыты темно-зеленой тягучей гадостью до середины плеч.
  Чей-то хрип отвлек меня от разглядывания испорченного комбинезона. Опустив глаза, я ужаснулась - у моих ног лежала девушка примерно моего возраста, бледная, нагая и с разорванным от паха до ключиц животом. Ее били судороги, по губам текла темно-зеленая, как и в рваной ране, кровь, а широко распахнутые глаза с узившимися от боли зрачками, не отрываясь, смотрели на меня.
  От осознания, что это я голыми руками выпотрошила нечистую, мои ноги подкосились.
  - О Бездна, - прошептала я, не в силах отвести взгляд от истекающей кровью девушки.
  Судя по внешним признакам, это была русалка. Скорее всего, именно она и затащила меня под воду, а потом я потеряла сознание, и проснулось... это. Мое чудовище. И русалка попала под его горячую руку, поплатившись за глупость.
  Девушка закашлялась, забрызгав все вокруг зелеными маслянистыми каплями. Это вырвало меня из ступора, и я поняла, что не могу просто смотреть, как она умирает.
  Кое-как поднявшись на ноги, я спустилась к озеру. От него тянулась глубокая борозда, кое-где залитая водой и жидкой грязью, и у меня не хватало фантазии, чтобы представить причины ее появления. Судя по комьям земли, облепившим мой комбинезон и плащ плотным панцирем, канава была тоже моих рук делом. Мое чудовище не останавливалось ни перед чем на пути к выживанию.
  Поскользнувшись на мокром берегу и едва не упав в воду, я с трудом отмыла руки от крови и грязи и поспешила обратно к русалке. Восхождение далось еще тяжелее, чем спуск, и в итоге я вернулась куда грязнее, чем уходила. Плюнув на остатки благоразумия, я забормотала заклятие стерильности, которое придало мне девственно чистый вид - хоть сейчас в жертву какому-нибудь лорду-демону приноси - а заодно сожрало почти весь мой магический резерв. У меня даже в глазах снова потемнело от резкой нехватки сил.
  Насильно загнав дурноту вглубь, я опустилась на колени рядом с девушкой и проверила ее пульс. Поразительно, но она все еще была жива - нечисть куда выносливей людей, и даже распотрошенная брюшина не давала гарантии смертельного исхода.
  - Главное, не умирай, - зачем-то пробормотала я.
  Русалка обдала меня ментальной волной насмешки. Признаю, мои слова прозвучали как минимум глупо в данных обстоятельствах, но я говорила это скорее себе, нежели самой умирающей. Навязчивая мысль о том, что я должна спасти жизнь, точнее, не-жизнь этой девушки, стучала в висках, разливаясь по венам текучей горечью. Губы сами шептали не то молитвы, не то угрозы Мертвым Богам, а пальцы тем временем лихорадочно выгребали содержимое поясной сумы.
  Сделанный на совесть, усиленный несколькими высокоуровневыми заклятьями, кошель вмещал в себя набор первой необходимости, в том числе и походную аптечку. Как назло, она оказалась на самом дне, и я уже изрядно занервничала к тому моменту, когда извлекла ее на свет.
  - Глотай, - жестко приказала я, запихнув девушке в рот обезболивающую пилюлю.
  Она попыталась уничтожить меня взглядом, но я непреклонно повторила свою фразу. После третьего приказа, подкрепленного смачным ругательством, русалка сдалась и проглотила лекарство. Через пару секунд она блаженно закатила глаза - наркоз подействовал.
  Для меня это стало сигналом к действию. Сдерживая рвотные позывы и не давая сознанию уплыть в небытие, я скрупулезно и очень внимательно собирала внутренние органы девушки, укладывая их обратно в брюшную полость. В свое время я немало психовала, считая, что человеческая анатомия мне в жизни не пригодится - я же не лекарь, но здесь, в диком Озерном крае, я была благодарна учителю за те слезы и истерики над разделанными трупами! Каждый орган сейчас был деталью сложной мозаики, не более, и я виртуозно складывала ее кусочек за кусочком.
  Руки вновь по локоть были в изумрудной крови, по лицу, несмотря на прохладу, идущую от озера, струился пот, мокрая одежда липла к телу, а волосы лезли в глаза. Грязь, мошкара, то и дело уплывающее сознание не способствовали ускорению моей работы, и вскоре меня уже основательно трясло от шалящих нервов. Сложнее всего пришлось, когда все органы были уложены на место, и мне пришлось заправлять медицинскую нить в изогнутую толстую иглу - я смогла попасть в ушко только с двадцатой попытки.
  - Красивыми стежками, к сожалению, похвастаться не могу, так что шрам у тебя останется не самый симпатичный, - пробормотала я, оправдываясь за собственную криворукость. - Но ты выживешь, а это главное, верно?
  Русалка не ответила. Полуприкрытые глаза с широкими от воздействия наркоза зрачками смотрели в пространство, не реагируя ни на мои слова, ни на действия. Тем лучше, зашивать живот внимательно наблюдающей за мной пациентке было бы в разы труднее.
  Каждый раз, когда игла погружалась в тело девушки, мое сердце сжималось от страха. Убивать нечисть было куда проще, чем пытаться спасти ее, особенно когда лекарских способностей в тебе на полногтя. Если русалка выживет, я в своих глазах стану великой врачевательницей, которой по плечу любая операция.
  - Что ты делаешь?
  Резкий вопрос застал меня врасплох, и я проколола насквозь палец от неожиданности. Повернув голову, я увидела сразу десятерых магов во главе с магистром Арнеком. Все они смотрели на меня со смесью изумления и отвращения, а некоторые - с откровенной враждебностью. Похоже, я все-таки успела послать сигнал о помощи.
  - Зашиваю ей живот, - ответила я, констатируя очевидное.
  Маги переглянулись. Полный мужик, кажется, колдун первого уровня, страдающий от одышки и повышенного потоотделения, нахмурился и поинтересовался:
  - Это и так понятно. Зачем ты это делаешь?
  Я застыла, задумавшись. Действительно, а зачем я вообще пытаюсь спасти нечистую? Она меня чуть не утопила, а я теперь проявляю чудеса походной хирургии, зашивая ей разорванную мной же брюшину. Я же здесь для того, чтобы уничтожать нечисть, а не помогать ей! Почему-то этот простой вопрос раньше не поднимался в моей голове, я просто действовала по велению сердца.
  Мой задумчивый взгляд столкнулся с расширенными зрачками русалки. Бледная, изредка вздрагивающая и мертвенно холодная, она казалась беззащитной и неспособной на какую-либо жестокость. Желание помочь ей, спасти и защитить с новой силой разлилось по артериям, наполняя меня решимостью.
  - Русалки безобидны для людей, - мой голос приобрел удивительную твердость. - Нет смысла их убивать, они никогда не нападают первыми.
  О том, что полчаса назад я едва не погибла от рук этой конкретной русалки, я предпочла умолчать. Вряд ли эти факты сыграют положительную роль, разжалобив присутствующих.
  - Нечисть подлежит уничтожению, независимо от того, к какому виду она принадлежит, - толстяк угрожающе ткнул в меня указательным пальцем, а его голос сорвался на истеричные повизгивания.
  Подобное хамство мне никогда не нравилось. Я отложила иглу и медленно поднялась на ноги. Не знаю, что за выражение появилось на моем лице, но большинство магов невольно отступили на несколько шагов, встретившись с моим взглядом. Лишь магистр Арнек да парочка более опытных колдунов (толстяк в их числе) остались на месте, но и им явно было не по себе. Их можно понять - видок у меня был далеко не дружелюбный: вся в грязи, крови - своей и чужой, мокрые волосы стоят дыбом, руки подрагивают, словно я едва сдерживалась... Дикарка из Хоррских Болот, что вот-вот кинется на благовоспитанных магов с кулаками.
  - Какое благородство, - процедила я, неожиданно для самой себя срываясь на ехидные шипящие интонации. - Великие цитадельские маги снизошли до проблем простого люда и решили уничтожить нечисть... Вот только почему-то не ту, что каждый день портит крестьянам жизнь, а сбежавшую в дикие края, куда люди уже сотни лет не забредают. Трусость или дурость? А может, имитация бурной деятельности?
  - Достаточно, Хоранна-нир, - прервал меня Арнек-нор, хмуря кустистые, как у всех стариков, брови.
  Я ощерилась подобно дикой кошке. Теперь они меня еще и затыкать будут? Но взгляд магистра, предупреждающий и понимающий, остудил мой пыл. Взывания ни к чему не приведут, да и совесть у этих трусов в белых плащиках от моих слов вряд ли проснется.
  - Хотите убивать - да пожалуйста, вот только без меня.
  Презрительно фыркнув, я опустилась на корточки. Мне показалось, или затуманенные глаза русалки, не отрываясь, смотрели на меня? Впрочем, это вполне могло быть мое разыгравшееся от нервов воображение.
  - Мы не убиваем, мы очищаем Пантей, - хрипловатый голос заядлого курильщика заставил меня вновь повернуться к магам. - Эти твари только зря топчут землю, им не место здесь. Они уже мертвы.
  Красивый маг немногим старше меня, чей голос никак не вязался с внешностью, сделал шаг вперед, явно бросая мне вызов. Похоже, решил самоутвердиться перед товарищами за мой счет. Самый умный, точнее, мнит себя таковым.
  - Мертвые не чувствуют боли, - скрестив руки на груди, я с трудом заставила себя говорить спокойно. - Мертвые ничего не чувствуют. А она, - я кивнула на русалку, - боится. Боится нас, магов, боится смерти, боится боли. Она живее многих из вас, самоуверенные трусы.
  От моих слов умничавшего колдуна перекосило, и он не нашелся, что мне ответить. Ненависть ударила по моему ментальному полю, выбив воздух из легких и заставив пошатнуться. Стало противно и мерзко от того, что я с подобными лицемерами зовусь коллегами. Если кого и нужно убивать, то таких вот прогнивших изнутри, способных только уничтожать и ненавидеть.
  - Она все равно не жилец, - холенный красавчик, наконец, нашел достойный ответ.
  Выхватив декоративный меч с украшенной самоцветами рукоятью, он кинулся к русалке, намереваясь перерезать ей горло. Сверкнуло лезвие с серебряным напылением, и я среагировала быстрее, чем успела что-либо понять. Собрав остатки магических сил, призвала подаренный учителем меч из лунного серебра и метнулась наперерез магу.
  Клинки столкнулись, и в стороны полетели зеленые искры, порожденные статическим волшебством. Колдун явно не ожидал, что я посмею встать у него на пути, а потому почти сразу отступил, тяжко дыша. Я же пошире расставила ноги, принимая оборонительную стойку, готовая биться до последнего.
  - Ты совсем свихнулась? - завизжал толстяк, смешно выпрыгивая из-за спины магистра, наблюдавшего за всем с отрешенным видом. - Ради этой твари пошла против своих же?
  - Если кто и свихнулся, то это вы! - огрызнулась я, с трудом оставаясь в сознании. - Решили устроить геноцид, вырезав всех жителей Озерного края без разбору! Вам так нравится убивать? Что же вы тогда не боретесь с теми, кто приносит куда больше вреда, чем несчастные русалки и водяные? Почему не бросаете вызов демонам?
  Слова слетали с губ раньше, чем я успевала оценить их дозволенность. И, судя по вытянувшимся лицам магов и громкому протяжному вздоху, я переступила ту опасную грань, к которой лучше даже не приближаться. Демоны и их власть над Пантеем были негласным табу, и никто не решался говорить об этом вслух, опасаясь наказания захватчиков.
  - Не забывайся, ведьма! - толстяк, посеревший от страха, мелко дрожал. - То, что ты ученица уважаемого магистра Авахима, не дает тебе право творить все, что вздумается!
  Я, не выдержав, расхохоталась в голос. То ли нервы окончательно сдали, то ли этот пухлый маг слишком уж забавно повизгивал, но я больше минуты смеялась и не могла остановиться. Удивительно, но моих "коллег" это напугало еще сильнее, чем упоминание о демонах. Лишь магистр Арнек, неодобрительно качая головой, сохранял спокойствие, но вмешиваться не спешил. Я краем сознания пыталась понять, что движет этим стариком, что он позволяет мне, глупой вздорной девчонке, вести себя подобным образом, и не находила ответа. Но, раз не останавливает, значит, можно продолжать глумиться над цитадельскими неженками.
  - Плевать я хотела, кто для вас мой учитель, - переведя дух, фыркнула я. - И мое желание защитить эту несчастную русалку никак не связано с чьим бы то ни было статусом в Цитадели. Я с самого начала считала эту идею с зачисткой чистой воды глупостью, а теперь только убедилась в своем мнении. Убивать нужно тех, кто представляет реальную угрозу мирным жителям, поэтому лучше бы прошлись по селам и деревням да повытравили всяких гулей, кикимор, албаст и мар.
  - Предлагаешь нам просто позволить этой нечисти плодиться здесь дальше? - с презрением поинтересовался маг-красавчик, не спеша убирать меч в ножны.
  Я оглянулась на русалку. Действие наркоза ослабевало, и ее тело начинало подрагивать от судорог. Тонкие белые пальцы зарывались в землю, бледно-зеленые губы кривились от боли, а в уголках глаз блестели слезы. Более беззащитного и хрупкого существа я, пожалуй, еще не встречала. И как я могла позволить убить ее, зная, что у нее и так не осталось ничего, кроме не-жизни? Возможно, она и нечистью стала не по своему желанию, а из-за стечения глупых обстоятельств, а сюда сбежала в попытке забыть прошлую жизнь.
  - Это их дом, - от слабости меня уже мутило, но я лишь крепче сжимала меч, собираясь защищать девушку до последнего вздоха. - Они приходят сюда, в дикий Озерный край, чтобы выжить. Разве стали бы они сбегать в такую глушь, если бы не страх умереть от наших с вами рук?
  - Ох, не выставляй их бедными несчастными жертвами! - очередная волна ненависти едва не сбила меня с ног. - Ты лучше любого из нас знаешь, как много людей гибнет от рук и зубов этих тварей! А теперь выгораживаешь, словно кто-то заставляет их убивать!
  - Я и не говорю, что все они поголовно безобидные лапочки, - парировала я, скрипнув зубами. - Но никто из нас не разбирается, убивала нечистая людей или нет, она просто подлежит уничтожению, как скверна. Я не хочу быть убийцей невинных. Уверена, здесь скрывается немало злой нечисти, чьи руки по локоть в крови, и я предпочту потратить силы на убийство этих тварей, а не беззащитных, запуганных до смерти русалок и леших.
  И откуда во мне проснулось такое красноречие? Я, наверное, даже во время скандалов с учителем была не такой многословной, как сегодня. Слова рождались сами, словно восемь лет копились внутри, чтобы сейчас выплеснуться безудержным потоком. Я почти не запиналась, голос не срывался, и лишь немного перехватывало дыхание к концу длинных предложений. И все - из-за полумертвой русалки.
  - Достаточно, - Арнек-нор не кричал, но его голос разнесся по поляне, словно усиленный заклятьем. - Я услышал тебя, Хоранна-нир, и признаю твои доводы достаточными для изменения поставленной перед нами задачи. Как руководитель данной операции, я приостанавливаю зачистку до принятия нового решения.
  От облегчения у меня подкосились колени, и я осела на землю, прижимая к груди меч. Не верилось, что меня услышали и приняли мою правду. На глаза даже навернулись слезы, но я не позволила себе опуститься до того, чтобы разреветься на глазах цитадельских ненавистников.
  - Но магистр!.. - толстяк, крякнув, замотал головой, явно не согласный с решением начальства.
  Старик перевел суровый взгляд на него, и колдун поспешно заткнулся, лишь нервно подпрыгивая и злобно поглядывая на меня.
  - Возвращаемся в лагерь. Русалку забираем с собой.
  - Сначала ей нужно оказать первую медицинскую помощь, - проблеяла я, с опаской рискнув перечить магистру.
  Арнек-нор прищурился, разглядывая наполовину зашитый живот моей пациентки. Переносить ее в таком состоянии было безумством, ведь шансы на выживание и так были не больно-то высоки.
  - Насчет этого не беспокойтесь, - спокойный голос раздался чуть сбоку, привлекая внимание всех присутствующих.
  Немолодая темноволосая женщина, по виду типичная южанка, спрятала за пазуху амулет с маскирующими чарами и подошла к русалке. В ней я узнала волшебницу, назначенную главным лекарем в отряде. Видимо, пришла на мой сигнал о помощи, но отдельно от основной группы. Она закатала рукава и быстро, без лишних движений, закончила шов. По сравнению с ее работой мои кривые разномастные стежки смотрелись убого, но каждому свое: кому-то ломать, а кому-то - чинить.
  Вернув мне иглу, южанка пробормотала под нос незнакомое мне заклятье, и русалка расслабленно обмякла, погрузившись в глубокий сон. Я, спрятав меч обратно в подпространство, потянулась было к телу нечистой, потому как знала, что никто из магов не опустится до транспортировки "твари", но целительница зашикала на меня, едва не отвесив подзатыльник:
  - Не лезь, сама ведь еле на ногах стоишь.
  И она достала из своего личного подпространства магические носилки. Я от изумления раскрыла рот, да и многие юнцы из цитадельских были впечатлены. Телепортация таких больших объектов требовала много сил, но, в конце концов, первый уровень колдовства не за красивые глаза дается. Мне, например, с моим еле-еле вторым прятать в подпространстве предметы, по размеру большие, чем меч, не светило еще лет сто.
  Колдунья без каких-либо усилий подняла русалку на носилки, послушно зависшие в воздухе возле хозяйки. Меня она силой уложила рядом, благо места было достаточно, и мне не оставалось ничего иного, кроме как расслабиться и получать удовольствие, если полет в обнимку с окровавленной холодной нечистью под пристальными ненавидящими взглядами можно так назвать.
  Дождавшись одобрительного кивка пожилой волшебницы, Арнек-нор парой жестов накидал пентаграмму телепорта (мне, к слову, одними жестами подобное не провернуть, пришлось бы поползать, вычерчивая линии на земле). Через несколько секунд заклинание сработало, открывая тускло светящийся разрыв пространства, в который нырнула сначала целительница, затем наши носилки, а после и все прочие маги.
  Лагерь встретил нас тишиной, но я догадывалась, что это ненадолго. Наверняка приказ возвращаться уже разлетелся по сознаниям десятка магов с легкой подачи магистра. Впрочем, меня эти мелочи уже не должны были волновать.
  Носилки доставили нас с русалкой в палатку южанки. Меня сгрузили в подобие кресла и сунули в руки укрепляющий настой, ускоряющий восстановление сил. Больше внимания мне никто уделять не стал, посчитав на этом помощь исчерпывающей. Хотя я была не в обиде - на улицу не выгнали, и на том спасибо.
  Целительница переложила бесчувственную нечистую на узкую медицинскую койку и захлопотала над ней, накладывая заклятья. Я жадно наблюдала за ее действиями, хоть и знала, что никогда не смогу повторить хотя бы одно из них.
  - Желудок на полпальца выше положенного, - неожиданно заметила колдунья, не оглядываясь на меня. - Сердце смещено влево на ноготь, в кишках лишняя петля.
  - Ну уж простите, - буркнула я, насупившись.
  Моя гордость за проделанную работу пошла на убыль, равно как и эйфория от спасения русалки. Захотелось выбежать из палатки и спрятаться куда-нибудь от стыда, но я прекрасно понимала, как по-детски это будет выглядеть.
  Южанка прекратила колдовать и повернулась ко мне.
  - Я не ругаю тебя, Хоранна, - мягко сказала она. - Напротив, для человека, далекого от медицины, ты справилась отлично. Не каждый мой ученик смог бы так точно уложить внутренние органы. Авахим хорошо тебя обучил.
  Еще одна знакомая учителя. Теперь понятно, почему она так снисходительна ко мне и моей затее. Теперь, по крайней мере, двое магов в лагере были не то чтобы на моей стороне, но хотя бы не против меня. А значит, ни в коем случае нельзя портить отношения с этой колдуньей, иначе я лишусь и без того зыбкой поддержки.
  Отвечать я не стала, но заметно расслабилась, перестав глядеть исподлобья. Женщина усмехнулась и продолжила колдовать.
  - Мало кто об этом знает, кроме профессиональных медиков и целителей высшего уровня, но строение республиканцев немного отличается от нашего, - пояснила она. - Ничего смертельного или фатального не случится, тем более, эта девушка - нечисть, так что не переживай. Кстати, как поживает старый хрыч?
  Я невольно прыснула, услышав последний вопрос. Оказывается, не я одна люблю за глаза называть так учителя. Эта магичка мне все больше и больше нравилась.
  Правда, отвечая ей, я посерьезнела, потому как мы обе были в курсе, насколько нестабильным было здоровье моего наставника.
  - Пока держится, - призналась я. - Но видно, как тяжко ему это дается. Обезболивающие настойки уже не помогают. Магия работает через раз. Спит плохо, порой приходится дежурить у кровати, чтобы он случайно не задохнулся от приступа кашля.
  - И ты оставила его одного? - в голосе целительницы послышалось откровенное осуждение.
  Я заерзала, чувствуя себя виноватой, хотя причин для этого не было:
  - Он в столице, на конференции. Я надеюсь, что успею вернуться раньше него.
  Южанка понимающе хмыкнула и, чуть нахмурившись, устало вздохнула.
  - Он и так прожил много больше положенного, - словно убеждая саму себя, пробормотала она. - Пора бы уже на покой старику, а то не жизнь уже, а сплошное мучение.
  Я горько улыбнулась, услышав слово в слово свои собственные мысли. Да, учителю давно пора на ту сторону, и порой я задумывалась, а не будет ли с моей стороны милосердней помочь ему в этом. Правда, в такие моменты старик словно чувствовал, о чем я думаю, и заявлял, что всю жизнь мечтал умереть от старости, своей смертью. И его мучения продолжались дальше, потому что мне не хватало смелости поднять на него руку.
  Следующие полчаса мы провели в молчании. Наконец, целительница выпрямилась и довольно потерла руки:
  - Все, через пару часов твоя подопечная бегать уже будет.
  Я, успевшая задремать, встрепенулась и искренне поблагодарила колдунью. Она, кивнув, ушла, чтобы отдохнуть, а я подвинула кресло поближе к койке, чтобы увидеть результат ее трудов.
  Выглядела русалка намного лучше. Шрам уже начинал бледнеть, расчерчивая ее живот неровной полосой. Смертельная бледность ушла, сменившись перламутровой матовостью, на щеках появился чуть заметный зеленоватый румянец (или как это называется), дыхание выровнялось, а ментальное поле больше не фонило болью и страхом. Я только сейчас обратила внимание на то, какой же красивой была эта девушка - прямой нос, изогнутые брови, густые ресницы, пухлые губы, гладкая кожа и изящное телосложение республиканки с примесями восточных кровей. Пришлось срочно подавлять приступ необоснованной зависти.
  Русалка резко распахнула глаза, прерывая мои терзания.
  - Зачем ты это сделала? - голос у нее был высокий и чистый.
  Я, смутившись, перестала ее разглядывать и почесала затылок. Достойного ответа не нашлось, и я попробовала перевести тему:
  - Так ты, значит, все слышала.
  Девушка прищурилась, окидывая меня цепким взглядом. Внешне она оставалась спокойна, но я чувствовала, как ее аура трепещет от напряжения и недоверия.
  - Я оставалась в сознании до появления той женщины, - нехотя призналась нечистая. - Зачем ты меня спасла? Я ведь хотела тебя убить.
  Я тяжко вздохнула. Похоже, от ответа мне не отвертеться, а значит, нужно постараться максимально осторожно сформулировать свои мысли, иначе она мне просто не поверит.
  - Я не хочу, чтобы кто-то умирал по глупости, - издалека начала я. - Причин отправиться на тот свет и так достаточно: старость, болезни, страхи, любовь, ревность, зависть, желание защитить... И глупость - не самая достойная в этом списке. Вот ты меня пыталась убить, потому что боялась. А я тебя... - я на миг запнулась и в сердцах закончила: - потому что в Цитадели сидят одни придурки.
  Русалка, не удержавшись, фыркнула, услышав столь "исчерпывающий" ответ. Но дальше расспрашивать не стала, видимо, достаточно узнала еще там, на поляне. Напряжение в ее ауре немного ослабилось, хотя до конца она мне все равно не доверяла, что неудивительно. Я бы сама не доверилась такой ненормальной магичке.
  - Меня, кстати, Хоранна зовут, - я решила попробовать разрядить обстановку.
  - Я знаю, - коротко ответила нечистая и, помолчав, добавила: - Трия.
  Я от неожиданности раскрыла рот. Почему-то мне казалось, что имя из девушки придется вытаскивать пытками, а то и вовсе называть просто русалкой. Но она, похоже, трезво оценила ситуацию и пришла к выводу, что вредничать будет ей только во вред.
  Продолжить задушевную беседу нам не дали. В палатку залетел один из младших магов и, заполняя все пространство вокруг своим нездоровым волнением, отчеканил:
  - Ведьма Хоранна из Северного замка Хорр, тебе приказано явиться в палатку магистра Арнека-нор в сопровождении нечистой, как только она очнется!
  Я невольно отметила, что к моему имени вежливый суффикс мальчишка приставлять не стал. Видимо, не заслужила я почтения и благоговения.
  Переглянувшись с русалкой, которая поморщилась от громкого голоса мага, я буркнула:
  - Хорошо, сейчас придумаю, во что нарядить мою подопечную, и явлюсь.
  Парнишка, не поняв намека, остался стоять, жадно разглядывая Трию, которая и не думала прикрывать свою наготу. Мне пришлось несколько раз деликатно кашлянуть, чтобы он сообразил покинуть палатку.
  - Я, конечно, понимаю, что внешностью тебя Боги не обделили, но хоть капелька стыда у тебя должна же остаться! - заметила я, как только мы остались с русалкой вдвоем.
  Она, немного кривясь от боли, села и свесила ноги на пол.
  - Нечистым не положена одежда, мы же неразумные твари, - сухо ответила Трия, даже не пытаясь прятать горечь. - Да и толку одеваться, если все равно наша жизнь коротка? Только найдешь симпатичное платье, а тебя уже обратили в пыль.
  Возразить на это было нечего. Я, недолго думая, вытащила из подпространства запасной комбинезон, который всегда носила с собой на всякий случай. Конечно, фигуры у нас с Трией были разные, но и одежку я всегда подбирала такую, чтобы ее любой мог надеть. Точнее, почти любой - крой исключительно женский, рассчитанный на девушек не сильно упитанных. Магические эластичные волокна подгоняли комбинезон по фигуре, облегчая жизнь владельцам нестандартных телесных изгибов.
  С обувью было сложнее, но русалка заверила меня, что и босиком себя отлично чувствует. Самым трудным оказалось уговорить ее собрать волосы, потому что с самого перерождения девушка не расчесывалась, и колтуны, в которые сбились ее кудри, проще было отрезать, чем привести в порядок. Пришлось применить магию, но результат меня вполне устроил: русая, с прозеленью, коса спускалась до колен, и нечистая сразу приобрела цивилизованный вид.
  - Вот теперь вообще красотка, - восхитилась я, разглядывая ее. - Все мужики лагеря будут твоими.
  Трия скептически хмыкнула, но заметно повеселела. Все-таки она была девушкой, а какой девушке не поднимет настроение искренний комплимент?
  - Так, а теперь идем, пока за нами не послали конвой, - спохватилась я и первой выскользнула из палатки.
  Стоило мне появиться на улице, как в лагере повисла тишина. Шорох за моей спиной свидетельствовал о том, что Трия тоже покинула палатку, и на нас двоих уставились жадные недобрые взгляды.
  Я гордо вскинула голову, упрямо выпятив подбородок. Шепотки и сплетни меня не волновали, это удел трусов, не способных оскорблять в лицо. А на открытое хамство я найду, что ответить. Оглянувшись на нечистую, я увидела, что она последовала моему примеру: расправила плечи, в глазах презрение, на губах снисходительная полуулыбка. Словно не из леса пришла, а из самой столицы. Я одобрительно кивнула, довольная увиденным.
  Палатка магистра находилась в противоположной части лагеря, и нам пришлось идти под цепкими ненавидящими взглядами мимо рядов навесов. В спину нам неслись тихие проклятья, оскорбления и пошлые шуточки, но я считала ниже своего достоинства отвечать на них. Уверена, у меня еще будет возможность вернуть каждую из них.
  - Хоранна из Северного замка Хорр прибыла, - объявил все тот же мальчишка, впуская меня в палатку.
  Я ожидала, что здесь будет темно и мрачно, но внутри оказалось светло, просторно и уютно. Напротив входа стоял широкий стол, за которым сидел сам Арнек-нор, уже знакомый мне толстяк, пара волшебников первого уровня и женщина-магистр, настроенная откровенно враждебно. Это легко читалось в ее взгляде. Толстяк заметно нервничал, старик сохранял невозмутимость, а двое магов, по виду типичных ученых, смотрели скорее заинтересованно, нежели недовольно. Сбоку я заметила целительницу, которая ободряюще улыбалась. Сразу стало немного легче.
  Магистр кивнул нам на скамейку, стоявшую в центре помещения. Я присела на краешек, Трия примостилась рядом, и вокруг нас тут же вспыхнул магический контур, который мы не могли покинуть до тех пор, пока его не снимет наложивший. Они что, серьезно верят, что я рискну напасть на двух магистров и четырех магов первого уровня? Я же вроде не скрывала, что суицидальные наклонности у меня напрочь отсутствуют.
  Арнек-нор представил всех присутствующих, не столько для соблюдения протокола, сколько для меня и Трии. Наконец-то я узнала, что отзывчивую южанку зовут Инура, а то до этого так и не набралась смелости спросить у нее самой. Она вызвалась добровольным свидетелем, эдакой нейтральной стороной, незаинтересованной ни в каком решении.
  Когда кивком магистр передал слово мне, я поднялась и тоже сочла за лучшее представиться:
  - Хоранна из Северного замка Хорр, а это Трия, русалка, которую я спасла.
  На лицах магов появилось удивление. Даже Арнек-нор приподнял брови, впечатленный тем, что, оказывается, у нечистой есть имя. И, более того, она мне его сообщила. Я почувствовала триумф, пусть и очень мимолетный.
  - От чего ты спасла эту русалку? - женщина-магистр Меонега-нир остудила мой пыл, вернув в суровую реальность.
  Я замялась, подыскивая слова. О своем чудовище говорить не хотелось, тем более, что я понятия не имела, что оно из себя представляет. Знала лишь, что просыпается тогда, когда я нахожусь на грани смерти, и делает все, чтобы я выжила. Но как объяснить это сидевшим напротив меня магам?
  Врать было не вариантом. Во-первых, я не особо это дело любила и умела, а во-вторых, контур подавлял мои способности к сокрытию ауры, и меня с легкостью поймают на лжи.
  - Я столкнулась с ней, когда пришла на свой участок для зачистки, - я начала издалека, осознав, что пауза неприлично затянулась. - Посчитав ее за врага, я распорола ей живот, но потом поняла, что Трия и без того не была способна оказать мне достойное сопротивление. Ни одна русалка не сможет противостоять боевому магу, данный вид нечисти может быть опасен только для пьяных деревенских жителей, неосторожно забредших к озеру в Русалочью нундину. Осознав, что фактически напала на безоружное существо, неспособное к насилию, я попыталась спасти ей жизнь, оказав медицинскую помощь, за чем меня и застал отряд поддержки.
  Выдохнув, я краем глаза посмотрела на русалку. Она сидела, явно впечатленная тем, как я вывернула ситуацию, при этом не солгав, а умолчав о некоторых моментах.
  Расслабиться мне не дали, потому как следующий же вопрос магистра поставил меня в тупик:
  - Зачем же тогда ты послала сигнал о помощи, если, по твоим словам, русалка неопасна для боевого мага?
  - Я... запаниковала, - запнувшись, выдавила я, не веря, что призналась в собственной слабости. - В попытке защититься Трия столкнула меня в ледяную воду, а плаваю я не очень хорошо, вот и послала сигнал о помощи, перепугавшись...
  В висках гулко стучало от стыда и презрения к себе. Но я шла на этот шаг осознанно, понимая, что спасение русалки куда важнее моей собственной гордости и репутации. Лучше уж быть трусихой, запаниковавшей от купания в холодной воде, чем лицемерной сукой, позволившей умереть тому, кто нуждается в защите.
  Судя по лицам магов, мой ответ выглядел правдоподобно. Даже Меонега-нир смягчилась, услышав мое признание. У всех женщин есть свои слабости, и она, похоже, это понимала.
  - С причинами возникшей сложной ситуации разобрались, - Арнек-нор, кашлянув, сделал какие-то пометки в своих записях. - А теперь, моя дорогая Хоранна-нир, нам хотелось бы услышать твои предложения по поводу того, что нам делать дальше.
  Я ждала этого вопроса. Вполне естественно, что поиск решения спихнут на меня, как на зачинщицу произошедшего. И если я не найду достойной альтернативы геноциду местной нечисти, операция по зачистке продолжится, а меня упекут в карцер и накажут большим штрафом за срыв сроков.
  Я повернулась к Трии и спросила:
  - Ты мне доверяешь?
  Русалка, почувствовав, что это не просто праздное любопытство, задумалась. Сейчас от ее ответа зависело то, смогу ли я разрулить ситуацию с минимальными потерями для меня и с максимальной выгодой для всех прочих сторон или нет.
  Я начала уже нервничать, когда девушка, наконец, кивнула и тихо сказала:
  - Да, Хоранна, я тебе доверяю. Моя жизнь в твоих руках.
  Не то чтобы я мечтала взять на себя ответственность за чью-то жизнь. Просто я должна была знать, что любую мою идею, даже самую безумную, Трия поддержит и постарается воплотить. А в том, что без нее созревший у меня план действий не сработает, я была уверена.
  Арнек-нор демонстративно постучал ручкой по столу, намекая, что пора бы уже перейти к изложению моего предложения. Я шумно вздохнула, борясь с волнением, и начала:
  - Как вы могли заметить, нечисть не является неразумной массой диких жестоких чудищ, мечтающих лишь убивать. Они способны к диалогу и взаимодействию с нами, - я указала на скромно сидевшую на скамейке русалку. - И что мешает нам договориться с нечистью, настроенной дружелюбно к людям? Мы бы прекратили на них охоту, а они помогли бы нам с отловом по-настоящему кровожадных особей...
  - И ты думаешь, они на это пойдут? - негодующе взвизгнул толстяк Ридж. - Эти твари никогда не выдадут своих!
  Я еле сдержалась, чтобы не ругнуться. Я терпеть не могу, когда меня перебивают, особенно глупыми выкриками вроде этого, и лишь предупреждающий жест магистра помог справиться с раздражением.
  - А вот это мы можем узнать прямо сейчас, - с ледяным спокойствием, давшимся мне ой как нелегко, произнесла я.
  Все взгляды переместились на Трию, как на непосредственную представительницу "тварей". Девушка смутилась и вопросительно посмотрела на меня. Я ободряюще ей кивнула, и русалка, поднявшись, ответила:
  - Не все переродившиеся хотят убивать, - ее тихий чистый голос почти сразу окреп. - Среди нас много тех, кто хочет просто жить, не боясь в любой момент быть развеянным по ветру.
  - Но готовы ли вы выдавать нам своих... - Арнек-нор запнулся, подбирая слово, - сородичей?
  Трия переступила с ноги на ногу, чувствуя себя не очень уютно под пристальными взглядами магов. Оглянувшись на меня, она неуверенно промямлила:
  - Я не могу говорить за всех. Кто-то может согласиться, а кто-то - нет. Да и вообще, я не могу решать за всех переродившихся в Озерном крае, потому что у нас как-то не принято обсуждать, на какие сделки с магами мы согласились бы пойти, возникни вдруг такая возможность. Все слишком заняты спасением своей жизни.
  Я с невольным восхищением отметила, как изящно русалка выкрутилась из щекотливой ситуации, умудрившись еще и уколоть достопочтимое собрание едва уловимым сарказмом. Судя по потемневшим лицам Меонеги-нир и первоуровневых магов, они тоже заметили выпад в свой адрес, но ответить на него означало бы признать свою вину.
  Пока оскорбленные судьи скрипели зубами, Арнек-нор задумчиво постукивал по столу, размышляя над словами Трии. Наконец, он отложил ручку и возвестил:
  - Замечание о неправомерности нашей попытки взваливать ответственность за всех переродившихся на случайного их представителя принято. Трия-нир, способны ли вы найти того или тех, кто сможет взять на себя ответственность вести с нами переговоры от лица всех мирных жителей Озерного края?
  Я не уставала поражаться острому уму магистра. Он не только спокойно принял тот факт, что русалка более чем разумна, но и отнесся к ней, как к равной. Вежливый суффикс в обращении и уважительное отношение с его стороны признавали Трию личностью, достойной того, чтобы к ней прислушивались. А еще Арнек-нор быстро сообразил, что нечистая пока не готова дать ответы на интересующие нас вопросы, и это, в общем-то, зависит не только от нее.
  Русалка, польщенная подобным доверием, закивала:
  - Да, думаю, я смогу донести до наиболее влиятельных переродившихся ваше пожелание. Наверняка найдутся те, кто пойдет вам навстречу или хотя бы согласится выслушать.
  Меонега-нир, сузив глаза, поспешила вмешаться в возникшую идиллию:
  - У тебя будут ровно сутки. За это время ты должна привести к нам тех, кто готов взять на себя ответственность за согласие с нашими условиями.
  "Или понести наказание за отказ от сотрудничества", - мысленно закончила я то, что и так подразумевалось.
  Я думала, Трия стушуется под напором магички, но она неожиданно дерзко ответила:
  - Мне и двенадцати часов хватит, не волнуйся.
  Колдунья побелела от гнева, а я еле сдержала смешок. Почувствовав поддержку Арнека-нор, русалка осмелела, и теперь уже никакая Меонега-нир ей не страшна. Главное, чтобы она не увлеклась в своем желании дерзить, потому что магистрами так просто не становятся, и магичка наверняка имела не меньше влияния, чем старик рядом с ней.
  Вышеупомянутый старик посмотрел на часы и вынес окончательный вердикт:
  - Сейчас половина восьмого вечера. До завтрашнего полудня Трия-нир должна привести нам представителей переродившихся, уполномоченных вести переговоры. Возражения?
  Таковых не нашлось, хотя было заметно, что мало кто из присутствующих верит в эту затею. А если точнее, только я не сомневалась в том, что русалка справится, остальные же либо открыто заявляли о провале, либо сохраняли вежливый нейтралитет.
  Арнек-нор махнул рукой, и контур вокруг нас исчез. Мы с Трией переглянулись и, буркнув что-то, отдаленно напоминающее прощание, поспешно покинули палатку руководства.
  Стоило нам оказаться на улице, как русалка, схватив меня за руку, потащила прочь из лагеря. Нас никто не останавливал, но шепотки, летевшие в спину, были напрочь лишены дружелюбия. А кто-то откровенно надеялся, что меня идут приносить в жертву какому-нибудь местному божку.
  Остановилась Трия только на берегу одного из многочисленных в этом крае озер. Лагерь остался далеко позади, и в наступающих сумерках дикий тропический лес выглядел неприветливо, но я заставила себя не думать об этом.
  - Спасибо, Хоранна, - нечистая, все еще держа меня за руку, проникновенно смотрела мне в глаза. - Ты действительно спасла меня.
  Я нахмурилась. Начало было не самым многообещающим.
  - Только не говори, что собираешься удрать, забыв обещание...
  Русалка поспешно замотала головой. Длинная коса с глухим звуком била ее по бокам, и мне на миг почти захотелось тоже отрастить волосы. Но потом я представила, как мне придется их мыть, расчесывать, заплетать, и я тут же отмела эту мысль.
  - Я не сбегу, - твердо сказала Трия, поджимая губы. - Такой шанс... Я не могу его упустить. Даже если меня потом изгонят из общины или убьют свои же, я попытаюсь сделать все, чтобы завтрашние переговоры состоялись.
  Ее мрачная решимость передалась и мне. Возможно, для нее согласиться на подобное было даже сложнее, чем мне - спасти ее.
  - Я буду ждать тебя здесь...
  - Нет, возвращайся в лагерь, - перебила меня девушка. - Здесь опасно.
  Прочитав в моем взгляде немой вопрос "И зачем же тогда ты меня сюда притащила?", она принялась раздеваться. Я так опешила, что приобрела способность говорить только тогда, когда мне в руки сунули аккуратно сложенный комбинезон.
  - Мне будет неудобно искать переродившихся в этом, - смущенно пробормотала Трия, стыдливо переминаясь с ноги на ногу. - К тому же, это твой комбинезон, и я не хочу его испортить.
  - Дура, - бросила я, убирая одежду в подпространство. - Когда все закончится, я его тебе подарю.
  Русалка, благодарно улыбнувшись, быстро мазнула меня прохладными губами по щеке и нырнула в воду. Тихий всплеск, и вот уже через пару минут даже круги на воде успокоились, словно никто не нарушал спокойствие водной глади.
  Поняв, что ловить здесь больше нечего, я вернулась в лагерь. Уютная домашняя суета, наполнившая временное поселение в предвкушении ужина, казалась мне чуждой и далекой, будто я была по другую сторону монитора. Молодые маги и магички перешучивались, флиртуя, колдуны постарше посмеивались, наблюдая за молодежью, а я сидела в стороне и мечтала вернуться домой, в тишину родного замка. Даже очередная бессонная ночь у постели учителя казалась мне милее общества этих легкомысленных самовлюбленных неженок. Привыкли запираться в четырех стенах и жить в своем маленьком уютном мирке, отрешившись от проблем остального мира, и даже здесь умудряются делать вид, что жизнь прекрасна.
  Наверное, это должно было меня бесить. Но, пожалуй, даже самой себе я не призналась бы, что испытываю не раздражение, а горечь и зависть от осознания, что не могу позволить себе быть такой же беспечной и счастливой.
  Не выдержав царившей в лагере идиллии, я свистнула с полевой кухни буханку хлеба и пару яблок и ушла, чтобы поужинать в одиночестве. Так было спокойнее и привычнее.
  Расположившись на берегу небольшого пруда, находившегося в пределах видимости (как я себя убеждала) и слышимости лагеря, я зажгла походный фонарь и начертила оповещающую пентаграмму. Защитить от нечисти, конечно, не защитит, но разбудит меня, если кто-то приблизится к моем спальнику ближе, чем на три метра. После этого перекусила и, запив водой из пруда (она оказалась солоноватой, но я и не такую гадость пробовала), легла спать.
  
  Ментальное оповещение разбудило меня часа в три ночи. Ругнувшись, я села прямо в спальнике и врубила фонарь, стоявший рядом. Девичья фигурка, подкрадывавшаяся ко мне, согнулась, прикрывая глаза от ударившего в глаза яркого света.
  - Хоранна, выключи, это я, Трия! - в шипении незваной гостьи было мало человеческого, но я, окончательно проснувшись, узнала девушку и отвела фонарь в сторону.
  - В следующий раз сразу мечом буду бить, чтобы не подкрадывалась! - сердито пробурчала я, нехотя выбираясь из спального мешка.
  Русалка присела рядом и воровато огляделась. Моя угроза не произвела на нее никакого впечатления, слишком уж она была взволнована.
  - Как ты меня нашла? - поинтересовалась я, но Трия, отмахнувшись, затараторила:
  - Это неважно. Ты мне нужна, срочно! Тебя хотят увидеть мои... - небольшая заминка, вызванная подбором подходящего слова, - сородичи.
  - Что, прости? - мне показалось, что я ослышалась.
  Русалка, прошипев сквозь зубы незнакомое мне ругательство, наскоро обрисовала ситуацию. Ей удалось найти немало мирных переродившихся, заинтересовавшихся предложением магов. Однако все они опасаются, что это уловка, поэтому Трии нужна я - живое доказательство тому, что маги перестали держать нечистых за охотничью дичь.
  - Думаешь, увидев меня, они сразу поверят? - скептически заметила я.
  - Нет, конечно, на это я и не рассчитываю, - девушка уже изъерзалась от нетерпения, из последних сил сдерживаясь, чтобы не потащить меня силой. - Просто ты... другая. Это видно по тому, как ты со мной общаешься. Сложно объяснить словами... Но я думаю, они решатся, поговорив с тобой. Я ведь слышала тебя тогда, у Калийного озера, ты была невероятно убедительна!
  Горящие синие глаза умоляюще смотрели мне в душу. Трия сжимала мокрыми прохладными ладонями мою руку и терпеливо ждала.
  Не выдержав давления, я покорно вздохнула:
  - Ладно, идем.
  Ее лицо озарилось счастливой улыбкой. Подпрыгивая от нетерпения, как маленькая девочка, русалка потянула меня в лес. Я хотела захватить фонарь, потому что темень здесь, вдали от городов, была непроглядная, но моя спутница покрутила пальцем у виска. С сожалением, словно отрывая от сердца, я выключила моего верного "друга" и спрятала в спальник, чтобы его не свистнул кто-нибудь ушлый.
  Несмотря на то, что небо было непривычно ясным для этой местности, я все равно почти не разбирала дороги. Скудный звездный свет терялся в кронах деревьев, не достигая земли, и я чувствовала себя слепой, ведомой собакой-поводырем. Трия, в отличие от меня, похоже, вес прекрасно видела и потому смело неслась вперед. В конце концов, я не выдержала и разорила свой и без того небогатый магический резерв, сотворив заклятье ночного зрения.
  Идти сразу стало проще и веселее. Теперь уже я не пересчитывала лицом все встречные ветви, а ногами - ямы и корни. Подстроившись под скорость Трии, я жадно смотрела по сторонам, пытаясь угадать, куда же она меня ведет. Как оказалось, к тому самому озеру, где я с ней попрощалась вечером.
  - Только не говори мне... - застонала я, догадавшись, что мне предстоит сделать.
  Русалка виновато улыбнулась и развела руками, мол, иначе никак. Стиснув зубы, я сняла сапоги, мини-пьют и прочие вещи, которые могли помешать мне передвигаться свободно под водой. Кряхтев, я с трудом запихнула их в подпространство, прикидывая, много ли еще смогу туда вместить. По всему выходило, что я и так превысила лимит, а потому велика вероятность, что кое-что вернется ко мне не совсем целым.
  Заранее похоронив мини-пьют (а что еще может сломаться, как не самая важная и дорогая вещь из всех?), я выкинула все лишнее из головы и подошла к краю воды. Трия уже нырнула, и мне ничего не оставалось, кроме как задержать дыхание и прыгнуть следом.
  Вода оказалась теплой. Я этому несказанно обрадовалась, так как с некоторых пор холод вызывал у меня не самые приятные ассоциации. Я долго уговаривала себя открыть глаза, потому что плыть на ощупь явно не вариант, но в следующий миг меня мягко поцеловали. Чуждая, но не неприятная магия заструилась по венам, внося в организм временные изменения.
  Распахнув глаза уже безо всякого страха, я сделала осторожный вдох-глоток. Щекотка пробежалась по шее, и вода, не достигнув легких, покинула меня, выйдя через прорезавшиеся жабры. Прислушавшись к своим ощущениям, я поняла, что кислорода и поступает значительно меньше, а потому надо глотать воду чаще.
  Пока я осваивалась с новым механизмом дыхания, Трия кусала губы, нервничая. Заметив это, я поспешила ее успокоить, улыбнувшись и благодарно кивнув. Лицо русалки разгладилось, и она поманила меня за собой.
  Плыть оказалось легче, чем я думала. Казалось, русалочья магия сделала меня легче, проворнее и сильнее, хотя обычно в воде я напоминала неуклюжую каракатицу. Вода, чуть мутная из-за поднятого нами ила, не слепила, а заклятье ночного зрения помогало видеть все, как днем в легкий туман или дождь.
  Мы миновали целую цепочку озер, связанных подземными туннелями. Я невольно восхищалась открывавшимся мне подводным миром, и даже резкие смены теплой воды на ледяную, а потом без предупреждения - на обжигающе горячую, не портили мне удовольствия. Я кожей чувствовала чуждую мне дикую магию, вдохнувшую жизнь в этот край, и нечисть, взращенная этим колдовством, уже не казалась мне такой пугающей.
  Откуда-то пришла гениальная в своей простоте мысль: они ничем не отличаются от нас. Просто их души питает другая сила, темная, но не злая. И вслед за ней вспомнились давние слова учителя о том, что тьма и зло - не одно и то же, как свет не всегда несет в себе добро. Тогда я не смогла понять, что он имел в виду, но теперь смысл этой великой по своему содержанию фразы переполнял меня, грозя разорвать изнутри.
  Когда распирающее меня желание кричать о своем прозрении достигло пика, наш путь окончился. Трия резко ушла вверх, и я последовала ее примеру.
  Холодный ночной воздух врезался в глотку, выжигая временные жабры. Зашипев от боли, я яростно потерла шею, соскребая остатки русалочьей магии, превратившейся в ороговелые рыбьи чешуйки. Контраст между горячей водой и морозным, явно северным ветром пьянил, но именно это помогло мне справиться с рвущейся наружу истиной.
  Выбравшись по пологому каменистому спуску на берег, я огляделась. Хвойные деревья, плотной стеной окружавшие озеро, из которого мы вылезли, были покрыты инеем. Дыхание, срываясь с посиневших от холода губ, превращалось в густые белые облачка. Мы были далеко на севере, и, приглядевшись, я смогла увидеть темные вершины Северных гор.
  - Ничего себе, как далеко мы забрались! - воскликнула я, не сдержав эмоций.
  С ели неподалеку сорвалась перепуганная сова и, громко хлопая крыльями, тяжело полетела прочь. С задетых ею веток посыпалась снежная пыль, красиво искрясь в лунном свете. Завороженная этой поистине волшебной картиной, я не сразу поняла, что Трия, зябко ежась и хмурясь, пытается привлечь мое внимание.
  - Идем быстрее, тут слишком холодно, - ее зубы выбивали дерганную дробь, и я вспомнила, что вообще-то тоже замерзаю.
  Комбинезон, покрываясь ледяной корочкой, сковывал движения, и первые шаги за русалкой дались мне нелегко. Но вскоре закостеневшая поверхность раскрошилась, и идти стало удобнее, хотя и не менее противно.
  - Ты будешь первой из живых, кто увидит это место, - тихо сказала Трия, и я ее еле расслышала из-за шума, издаваемого моей одеждой и задеваемыми мной ветками.
  Сначала я не оценила оказанной мне чести, но вскоре почувствовала, почему нечистая придавала этому месту такой значение. С каждым шагом воздух вокруг теплел и словно наполнялся низкой гудящей вибрацией. Сила, давящая и сокрушающая, мешала дышать, но русалка, напротив, ощущала себя все лучше и лучше. Это было заметно по ее осанке, походке и ауре. То, что мне представлялось подавляющей оглушающей волной, для нее было источником жизни.
  - Ты, должно быть, шутишь...
  Последняя преграда из колючих еловых лап преодолена, и я оказалась на небольшой поляне, залитой непривычно ярким лунным светом. В центре располагалось озерцо, от которого и шла эта невообразимая дикая сила. Его волны, маслянисто поблескивая, вбирали в себя лунные лучи и превращали их в это чарующее серебряное сияние. Это было сердце Озерного края, его главный источник силы, магии и жизни. Та причина, по которой нечисть со всего Пантея стремилась найти здесь защиту и дом.
  Но поляна была пуста. На мой удивленный взгляд Трия пояснила:
  - Для многих твое присутствие здесь кощунственно. Они не покажутся, пока ты не присягнешь Духу леса.
  Вот как они называют это место. Дух леса. Почти что божество для этих погрязших во тьме и боли существ, отвергнутых самой Смертью. И я должна доказать, что достойна здесь находиться.
  Сделав успокаивающий глубокий вдох, я шагнула к воде. Напряжение, повисшее на поляне, было физически ощутимым, словно сотни глаз сейчас ловили каждое мое движение. Никогда не любила публичные выступления, даже если публика придумана моим воображением, но выбора у меня не было.
  Водная гладь мягко спружинила под моей ногой, но удержала меня на поверхности. Затаив дыхание, я ждала... сама не знаю чего. Но все оставалось по-прежнему, и я, несколько разочарованная, сделала еще один шаг, затем еще и еще. Вода, больше похожая на упругое зеркало, колыхалась, заставляя меня нелепо махать руками, чтобы удержать равновесие.
  Дойдя до середины озера, я остановилась и обернулась на Трию. К моему удивлению, берег погрузился в темноту, и круг света постепенно сужался, пока я не осталась единственным подсвеченным существом на поляне. Наверное, я должна была что-то сказать или сделать, а русалка забыла меня об этом предупредить.
  Я начала нервничать, озираясь по сторонам. Взгляд везде натыкался на непроглядную темень, чуждая магическая сила сдавливала грудь, и внутри зародился ужас. А что, если это была ловушка? Что, если никаких нечистых тут нет, а Дух леса меня просто-напросто убьет? Или это вообще сон, насланный марой, и утром я уже не проснусь, выпитая досуха?
  Шальные мысли носились в голове, мешая сосредоточиться и принять решение. В какой-то момент я поняла, что еще чуть-чуть, и сойду с ума от неизвестности. С силой массируя виски, я задержала дыхание и ухватила одну-единственную мысль:
  "Трия бы со мной так не поступила. Она доверилась мне, и теперь моя очередь поверить ей".
  Перед глазами встало лицо русалки, улыбавшейся мне вечером после допроса. Нет, она точно не могла хладнокровно заманить меня в ловушку. Это испытание, не иначе. Знать бы еще. Как его пройти...
  Стоило мне отвлечься от страхов и подозрений, как подавляющая сила пошла на убыль, а мрак стал рассеиваться. Я с облегчением выдохнула, поняв, что неведомым мне образом прошла испытание Духа леса.
  Когда тьма окончательно рассеялась, я увидела, что берег больше не пуст: десятки нечистых всех мастей, гомоня и ерзая, пожирали меня жадными горящими взглядами. И когда только успели вылезти? А главное, откуда?
  - Трия! - позвала я, пытаясь найти русалку в шушукающейся толпе.
  От звука моего голоса нечистые застыли. Повисла тишина, и над поляной разлилась вязкая айра страха. С изумлением я поняла, что вся эта нечеловеческая братия боится меня, магичку, которая с трудом одолела бы и парочку таких монстров за раз, а их тут сотня, если не больше.
  - Ты прошла? - звонкий голос Трии, раздавшийся сбоку, отвлек меня от наблюдений.
  Я повернулась и, найдя заветную фигуру, радостно кивнула. Русалка, прижав к груди руки, счастливо улыбнулась. Видимо, она очень за меня переживала, но помочь ничем не могла. От мысли, что я не зря доверилась ей, стало спокойнее.
  Нечисть потихоньку осмелела, осознав, что я не собираюсь бросаться смертельными заклятьями. Тихие шушуканья и робкие движения разливались по берегу подобно цепной реакции. Но опасения и недоверие все равно разделяли нас, и я поняла, что надо действовать.
  - Доброй ночи, - я не придумала ничего лучше, чем поздороваться.
  И снова берег погрузился в мертвенную тишину. Я уже пожалела о том, что вообще рот открыла, как вперед вышел толстый водяной и, нервно теребя бороду, ответил:
  - И тебе доброй, коль не шутишь, ведьма-нир.
  По толпе прошелся испуганный вздох, вызвавший у меня приступ раздражения. Я же просто магичка, а не какая-нибудь помешанная на убийствах демонесса! Сколько можно трястись от каждого шороха!
  - Я здесь, потому что хочу помочь, - мне стоило больших усилий не срываться на истеричный крик, а говорить спокойно и по делу. - И раз вы пришли сюда, значит, вам нужна моя помощь.
  Снова тихие шепотки и недоверчивые взгляды. А я-то надеялась, что нечисть будет мне рада больше, чем цитадельские маги, но, видимо, меня и здесь не особо любят.
  - Чем ты можешь нам помочь, ведьма? Отправишь на тот свет прямой дорогой?
  Я резко повернулась к говорившему. Точнее, говорившей. Это оказалась безобразная албаста, державшаяся в некотором отдалении от всех. Чувствовалось, что ее побаиваются свои же товарищи, ведь албасты отличаются злобностью и кровожадностью. Интересно, как она вообще здесь оказалась?
  - Скажи, почему ты пришла в Озерный край? - вопросом на вопрос ответила я.
  Албаста смутилась. Словно переступив через себя, она призналась:
  - Здесь нет людей.
  - Кто еще пришел сюда по этой причине? - спросила я уже у всех.
  Почти все нечистые подняли руки. Я на миг задумалась, стоит ли продолжать, но внутри меня поселилось стойкое чувство: стоит. Совсем как тогда, когда я окровавленными руками собирала внутренности Трии и твердила, что должна спасти русалку. Так правильно.
  - А почему вы избегаете людей?
  Неловкая тишина спустя пару мгновений сменилась гомоном. Каждый пытался выкрикнуть свою причину, и потому разобрать что-либо было невозможно. Поняв, что так дело не пойдет, я вскинула руки, призывая к молчанию. Нечистые не сразу успокоились, но в конце концов мне удалось добиться тишины.
  Я указала на первого попавшегося на глаза лешего:
  - Давайте по одному. Почему ты избегаешь людей?
  - Потому что они совершенно не заботятся о природе! - забубнил нечистый, напомнив мне обычного сварливого старикана. - Рубят деревья, собирают грибы, рвут цветы, и хоть бы спасибо хранителям леса сказали! Сил терпеть их выходки нет!
  Я понимающе кивнула и повернулась к сидевшей рядом нимфе:
  - А ты?
  Последовала душещипательная история о неверном муже, который свел жену в могилу, сговорившись с любовницей. Переродившаяся девушка, узнав об измене благоверного, сбежала от своего позора сюда, в край нечисти.
  Следующий час я выслушивала истории леших, кикимор, русалок, болотников, нимф, никсов, лесавок и капп. Почти все они стали нечистью не по своей воле, а по стечению обстоятельств: у кого-то дар магический неразвитый был, кто-то Богами не благословлен, а кого-то сглазили недоброжелатели.
  Последней очередь дошла до той самой албасты. Все затаили дыхание в ожидании чего-то грандиозного, но та, нахмурившись, скупо поведала:
  - Я в молодости с колдуньей поссорилась. Она меня и прокляла, наказав сдохнуть мучительной смертью и не обрести посмертия. Я тогда значения ее словам не придала, думала, ерунда все это, магия ваша восточная. А потом померла, упав в канализационный люк и не дождавшись помощи. Очнулась уже такой, а внутри - злость да обида. И желание убивать, настолько сильное, что позабыла обо всем на свете, пока не очнулась, держа в руках голову мимо проходившей бомжихи. Осознав, во что превратилась, я поняла, что не хочу больше убивать. Это... ужасно, - в глазах нечистой блеснули слезы, и я, не выдержав, подошла к ней и обняла. Албаста, всхлипнув, уткнулась в мое плечо и глухо продолжила: - Здесь все ждут, что я вот-вот начну убивать все, что под руку попадется, как все, мне подобные. Я устала от этого. Порой кажется, что проще было бы добровольно сдаться магам - обратиться пылью и не бояться причинить еще кому-нибудь боль...
  И это - чудовище? Неразумная тварь, жаждущая лишь крови? Албаста, которую я в другой ситуации убила бы, не задумываясь, сейчас рыдала у меня на плече, ненавидя себя и свою не-жизнь. Чем она заслужила уничтожение? Тем, что перешла дорогу какой-то вздорной магичке?
  - По-вашему, вы заслуживаете смерти только потому, что вам дали второй шанс? - из-за нахлынувших эмоций мой голос стал высоким и удивительно чистым. - Кто из вас переродился для того, чтобы отомстить? Да никто! Вы даже не хотели этой не-жизни! Но кто-то на той стороне посчитал, что вы должны жить, так почему вы должны тратить эту возможность на страх быть убитым? Вы, возможно, куда более человечны, чем все, кого я знаю! - слова снова сами срывались с губ, облекая бурю моих чувств в звуки. - Вы даже сбежали в дикий глухой край, где нет людей, чтобы никому не причинить вреда, но даже здесь вас хотят уничтожить только за то, кто вы есть! Где, демоны возьми, справедливость? Чем вы хуже меня или вашего бывшего мужа, который и свел вас в могилу? Да ничем! Так почему вы не хотите добиться того, чтобы вас, наконец, оставили в покое?
  Никакой последовательности или логики, только бесстыдно обнаженная изнанка души. Нечистые, словно отзываясь на мое возмущение, вставали на ноги, их глаза загорались, а в аурах зарождалось горячее, отчаянное желание жить.
  - Я собственноручно убила не один десяток нечистых, и ни разу мне не приходило в голову, а есть ли причина, по которой это делаю, - горечь от осознания собственной глупости превратилась в постыдные слезы, стекавшие теперь по моим щекам. - Наверное, сама Судьба столкнула меня с Трией, потому что я не смогла ее убить. И впервые задумалась, а нужно ли нечисть вообще убивать. Что справедливого или благородного в убийстве беззащитной русалки или безобидного лешего? Что такого ужасного они могли сделать, чтобы я хладнокровно лишила их не-жизни? Да и какое я имею право решать, кому жить, а кому умирать? - я уже не убеждала нечистых, я просто делилась своими сомнениями, что грызли меня, подтачивали мою уверенность в себе. - Убить убийцу, который перерезал целую деревню, - да, за это стоит рисковать жизнью. Но охота на тех, кто готов умереть, лишь бы не причинить боль кому-то другому...
  А в следующий миг уже разревелась я, как маленький ребенок, узнавший, что божественные именинные подарки приносят совсем не Боги. Все привычное, знакомое, вбитое учителем в подкорку, теперь рассыпалось прахом. И вместе с этим рождалась новая я - я, понимающая, что тьма и зло - совершенно разные понятия.
  
  Кажется, этой ночью я выплакала все слезы, скопившиеся во мне за последние годы. Нечистые, как могли, утешали меня, уверяя, что будут бороться за свои права, лишь бы я больше не ревела. А я, слыша это, смеялась сквозь слезы, а потом рыдала еще горше, потому что была тронута душевностью переродившихся. Конечно, не все они оказались сердобольными добряками, были среди них и вредины, и забияки, и грубияны, но острый язык не повод делать из нелюдя вселенское зло.
  К обсуждению насущных проблем, то бишь, к решению, кого, в каком количестве и зачем вообще выбирать в делегацию нечистых, приступили только утром, когда солнце уже встало, а я, нарыдавшись, успокоилась и стала способна вести диалог. Были горячие споры, едва не доходившие до драки, и сомнения, но в итоге все присутствующие пришли к единому мнению (хоть на некоторых и пришлось для этого надавить).
  На этом я душевно распрощалась с переродившимися, ставшими мне куда роднее цитадельских магов, и в сопровождении Трии вернулась в лагерь, чтобы подготовить все к переговорам.
  Обратный путь занял куда меньше времени, и на берег мы вылезли за час до истечения назначенного срока. Первым делом я заставила русалку снова облачиться в комбинезон, а затем потащила ее к пруду, чтобы забрать свои вещи. Вот только спальника и фонаря я на месте не обнаружила, и даже оповещающая пентаграмма оказалась стерта. Точнее, затоптана чьими-то подошвами.
  Из-за потери своего драгоценного имущества в лагерь я возвращалась в дурном расположении духа и потому не сразу обратила внимание на царившую здесь суматоху: маги носились от палатки к палатке, шумно переспрашивая что-то друг у друга. Переглянувшись с Трией, я подцепила пробегавшего мимо мальчишку и поинтересовалась:
  - А что за суета? Что-то случилось?
  Маг, едва-едва преступивший порог совершеннолетия, раздраженно повел плечом, скидывая мою руку, и надменно бросил:
  - Можно подумать, ты не в курсе! Нечисть утащила эту дикую хоррскую дуру, вот думаем, где искать тело!..
  А потом, узнав меня, осекся и испуганно зажал рот рукой.
  Дикая хоррская дура? Так вот какого обо мне мнения в Цитадели... Впрочем, я не удивлена. В чем-то даже польщена, потому что мало кто из магов удостаивается чести носить прозвище, известное и понятно всем и каждому...
  - Нашлась ваша дура, - беззлобно фыркнула я, смерив сжавшегося от страха юнца брезгливым взглядом.
  И, обойдя его, направилась к Арнеку-нор, который казался столпом невозмутимости в этом шумном хаосе.
  - Доброе утро, Хоранна-нир, Трия-нир, - добродушно поприветствовал нас магистр. - Смотрю, ночка у вас была непростая.
  Выглядели мы, мягко скажем, неважно. Мокрые, с торчавшим из волос сором, с красными, опухшими от слез глазами и обветренными от северного ветра лицами, мы с русалкой представляли собой жалкое зрелище. И если я привыкла выглядеть, как пугало, то Трию замечание старика явно расстроило. Но, разглядев в ясных глазах веселые искорки, она успокоилась, поняв, что это подтрунивание, а не осуждение.
  - Результат того стоил, - я не смогла сдержать самодовольной улыбки.
  Глаза магистра блеснули острым любопытством, но он не стал ничего выпытывать. Вместо этого Арнек-нор громко хлопнул в ладоши, и вся суета вокруг вмиг прекратилась.
  - Хоранна-нир вернулась целой и невредимой, а потому операция по спасению отменяется. Готовьтесь к встрече гостей.
  Сложно было сказать, какие эмоции у магов были сильнее: то ли разочарование от того, что я жива и здорова, то ли радость, что не придется рыскать в поисках моего бренного тела по диким непроходимым лесам. Глядя на эти кислые от одного моего присутствия лица, я невольно подумала, что это неплохой стимул не сдыхать как можно дольше - не могу же я доставить такое удовольствие своим недоброжелателям, которые не любят меня только за то, что я не придерживаюсь негласных цитадельских правил.
  - Арнек-нор, - я тактично кашлянула, привлекая внимание магистра. - Боюсь, место проведения переговоров придется перенести.
  Старик нахмурил кустистые брови. Едва уловимая тень неудовольствия проскользнула по его лицу, но быстро сменилась любопытством.
  - Что ты имеешь в виду, Хоранна-нир?
  Несмотря на дружелюбие в голосе, я почувствовала себя неуютно. Но отступать было некуда, и я, сделав глубокий вдох, отчеканила:
  - Встреча с представителями местного населения должна пройти на нейтральной территории, как любая другая встреча равных.
  В следующий миг я едва не задохнулась от ментальной волны возмущения. Толстяк Ридж заверещал что-то об обнаглевшей в конец нечисти, Меонега-нир бормотала под нос проклятья, а Арнек-нор молча пытался совладать с собой. Даже этому мудрому старику было тяжело принять саму мысль о том, что переговоры с переродившимися должны проходить на условиях, одинаково выгодных обеим сторонам. Убеждение, что нечисть недостойна признания и уважения, настолько глубоко укоренилось в его душе, равно как и в душах всех прочих жителей Пантея, что переступить через него было крайне сложно. Трия была единичным случаем, и особое к ней отношение было вызвано скорее фактом моего покровительства, нежели нечеловеческим происхождением русалки.
  Я физически ощущала, как медленно, усилие за усилием, магистр пытается сломать в себе стену стереотипов, древних, как сама жизнь. Наверное, этим я и отличалась от большинства магов - мои взгляды на мир не были столь закостенелыми, и я принимала изменения вокруг как нечто само собой разумеющееся, не цепляясь за привычное, впитанное с молоком матери.
  Холодные сухие пальцы обхватили мою ладонь. Вздрогнув, я покосилась на Трию, сжавшую мою руку. По коже змейками пополи сомнения и страхи русалки, которая и сама не верила в то, что к нечистым когда-нибудь будут относиться, как к равным. Я одобряюще пожала ее ладошку, посылая легкую волну поддержки. Прорвемся, не паникуй раньше времени.
  Арнек-нор, наконец, сумел взять верх над своими принципами. Хмурясь, он спросил сквозь зубы:
  - Где ты предлагаешь провести встречу, Хоранна-нир?
  Я, просияв и не веря своей удаче, указала на восток:
  - Я покажу, это недалеко.
  
  - И что в этом равноправного? - процедил Ридж, отмахиваясь от комаров, облепивших его шею.
  Я кисло покосилась на ноющего толстяка, но все же ответила:
  - Мы на берегу, они в воде. Территория принадлежит им, но у нас есть магия, которой им нечего противопоставить. Так что мы все равно в выигрыше.
  Мои слова не убедили мага. Скорее всего, он предпочел бы проводить переговоры, предварительно заковав всех нечистых в серебряные кандалы и замучив до полусмерти, чтоб даже мысли о сопротивлении не возникало. Да и меня, как зачинщицу сего беспредела, стоило бы посадить в карцер, лишить магии и проклясть на веки вечные...
  - Полдень уже наступил. Где делегация местных? - грубовато поинтересовалась Меонега-нир, выстукивая ногтями нервный ритм по столешнице.
  Я вопросительно повернулась к Трии, которая, кивнув, побежала к озеру и без всплеска ушла под воду. Через несколько минут она так же бесшумно вынырнула и, оскальзываясь на крутом каменистом склоне, подошла ко мне, зашептав на ухо:
  - Если они используют магию управления водой, это сильно все испортит?
  Я, на миг задумавшись, отрицательно покачала головой.
  - Наоборот, думаю, стоит магам, наконец, понять, что нечисть - не безвольные пустоголовые твари. Наглядная демонстрация способностей, используемых в мирных целях, а не для нападения, будет только на руку.
  Трия, улыбнувшись краем рта, подняла с земли пару камешков и кинула их в воду с интервалом в несколько секунд. Похоже, это был какой-то условный сигнал.
  Меонега-нир уже открыла рот, чтобы разразиться очередным замечанием в отношении делегации, как вода в центре озера забурлила, и из темных глубин появились девять водяных столбов, на которых, как на креслах, восседали нечистые. Здесь были представители основных видов переродившихся: русалка, водяной, леший (бедняга явно не был рад водным процедурам, но изо всех сил сохранял спокойствие), никс, дриада, кикимора, каппа, лесавка и албаста, та самая, которую я утешала ночью. Появление получилось очень эффектным, и я мысленно зааплодировала - смятение на лицах магов стало достойной наградой для изобретательных нечистых.
  Пузатенький водяной, выбранный всеобщим голосованием главой делегации, величаво махнул рукой, и водяные столбы перестали расти. Разница в высоте берега по отношению к поверхности озера сгладилась, и теперь обе стороны действительно были на равных. И магам это категорически не нравилось.
  - Мы от лица всех мирных переродившихся Озерного края рады приветствовать посланников Цитадели, - чуть гнусаво произнес водяной, незаметно кося на меня в поисках одобрения.
  Я, с трудом пряча широкую улыбку, кивнула, показывая, что все отлично. Волнение внутри меня постепенно перерастало в гордость за нечистых, сумевших не только переступить через свои страхи, но и показать себя с наилучшей стороны. Краем глаза я поглядывала на Арнека-нор, который, явно впечатленный манерами делегатов, одобряюще похмыкивал в бороду.
  - От лица магов Цитадели я, магистр Арнек-нор, приветствую вас и приношу извинения за то, что мы пришли в ваш край незваными.
  Меонега-нир шумно выдохнула сквозь зубы, услышав слова старика. Ридж, разнервничавшись ее сильнее, пыхтел, не зная, как реагировать на все происходящее. Оставшиеся два мага сохраняли невозмутимость, словно именно такого начала и ждали от этой встречи.
  - С вашего позволения хочу предложить свою кандидатуру и кандидатуру русалки Трии на роль представителей нейтральной стороны, - вмешалась я, припоминая правила делового протокола. - На данный момент мы по ряду причин являемся единственными, для кого интересы обеих сторон являются одинаково важными. Список причин могу огласить, если у кого-то возникают возражения.
  И снова я мысленно благодарила учителя, который забивал мне голову ненужными, как казалось тогда, знаниями. Я-то все думала, где мне деловой протокол и правила ведения международных переговоров могут пригодиться, с нечистью, что ли, в пылу битвы расшаркиваться... Но, как выяснилось опытным путем, работа магички заключается не только в убийствах и заклятьях.
  Арнек-нор, фыркнув от моего витиеватого заявления, махнул рукой:
  - Сторона магов возражений не имеет.
  Меонега-нир, чье мнение старик даже не учитывал, закипела от негодования, но, столкнувшись с холодным подавляющим взглядом магистра, быстро сникла - разница в возрасте все же сказывалась. И сейчас мнение одного только Арнека-нор приравнивалось едва ли не ко сборному мнению остальных четырех магов а столом человеческой делегации.
  Водяной, спохватившись, тоже поспешил кивнуть:
  - Наша сторона тоже согласна.
  Мы с Трией, победно переглянувшись, поспешили занять место у самой кромки воды. Именно здесь проходила негласная граница между нечистыми и магами, и именно отсюда нам предстояло контролировать ход переговоров. Об обязанностях нейтральной стороны я русалке рассказала еще ночью, поэтому для нее наша новая роль в данной встрече не стала неожиданностью.
  Дождавшись моего сигнала о том, что нейтральная сторона готова, и переговоры можно начинать, Арнек-нор сомкнул пальцы напротив лица и поинтересовался:
  - И что же нам хотят предложить наши переродившиеся коллеги?
  
  Не думаю, что стоит в красках расписывать, как прошли эти переговоры. Скажу лишь, что обошлось без кровопролития, и то только благодаря Арнеку-нор, который наложил на зрителей, яростно высказывавших свое недовольство по любому поводу, заклятье тишины. После этого контролировать ход обсуждения стало гораздо легче, хотя и не без недоразумений.
  Главной проблемой, поднятой в ходе переговоров, стала темная суть нечистых: даже не желая никому причинять вреда, они не могли ручаться, что природа не возьмет над ними верх. Все переродившиеся ведомы животными инстинктами, и голод - важнейшая из потребностей любого живого существа - можно утолить только человеческой кровью, болью или смертью. От этой суровой реальности никуда не деться, и это сводило на нет все аргументы о разумности и цивилизованности нечистых.
  Решение этой проблемы пришло с неожиданной стороны. Инура, попросив слово, поведала о том, что более этого не стоит опасаться. Маги жизни, к которым она тоже относилась, могли изменить внутреннюю структуру нечистых, лишая их болезненной зависимости от человеческих страданий. Этот механизм напоминал ускоренную эволюцию - в Цитадели давно уже предполагали, что со временем голод у переродившихся стихает, подчиняясь опыту и разуму, просто среди них слишком мало долгожителей, способных подтвердить эту теорию. Точнее, таких не было вовсе - вся нечисть методично уничтожалась, не доживая и до десяти лет не-жизни.
  Однако во время исцеления Трии Инура решила рискнуть, воспользовавшись редкой возможностью. Изменив некоторые энергетические и биологические составляющие в теле русалки, южанка, к своему собственному удивлению, смогла добиться положительного результата: девушка не только выжила, но и теперь начисто лишена желания вредить людям. Скорее всего, именно этим и было обусловлено ее безоговорочное желание сотрудничать, иначе достигнуть взаимопонимания с нечистой было бы намного сложнее.
  Трия, побледнев, порывалась расспросить целительницу о том, что с ней теперь будет, и мне пришлось приложить много усилий, чтобы убедить ее подождать до конца переговоров. Хотя я тоже была выбита из колеи заявлением Инуры, для меня ее самовольство не казалось столь фатальным. Русалка жива, дружелюбна, а значит, все к лучшему.
  После выступления Инуры, которая согласилась стать ответственной за изменение всех мирных жителей края, переговоры пошли, как по накатанной. В итоге стороны смогли прийти к консенсусу и, торжественно подписав составленный секретарем-писарем протокол, разошлись. Маги отправились сворачивать лагерь, чтобы вернуться в Цитадель и уже там приступить к разработке полноценного договора с Озерным краем, а нечистые - к своим, чтобы сообщить об успешном исходе дела и обсудить, что делать с этим дальше.
  Трия, едва дождавшись окончания встречи, мертвой хваткой вцепилась в Инуру, твердо намереваясь выяснить у той все подробности о произошедших в ней изменениях, а я, предоставленная сама себе, отправилась на поиски своих вещей.
  Обнаружив спальник с завернутым в него фонарем у одной из палаток, я под всеобщую суету свистнула свое имущество и, вернувшись на берег пруда, легла спать, чтобы наверстать упущенное ночью.
  
  Это был неправильный сон. Не липкий и тягучий кошмар, не душная беспокойная полудрема, не воздушный невесомый сон-ощущение. Слишком четкий, слишком осязаемый, слишком настоящий.
  Мир вокруг напоминает сюрреалистичный пейзаж художника-наркомана: пористые темно-серые скалы вздымаются повсюду, образуя причудливый лес. Их края такие плавными, что кажутся потекшими от внутреннего жара. Земля под ногами такого же грифельно-серого цвета, напрочь лишенная жизни и каких-либо острых углов. Эдакая безжизненная пустошь, заботливо обточенная на случай, если что-то живое все же забредет в этот край.
  Хуже всего ощущение эмпатической пустоты: ментальный фон отсутствует как таковой. Словно здесь, в этом странном мире, никогда не было ничего живого. Мертвый мир. Вот только что здесь делаю я? Неужели я... умерла?
  Вот уж глупости! Я дышу, мыслю, чувствую биение своего сердца. Я живу. И этот мертвый мир просто не замечает моего существования, потому что я здесь - гость. Сложно даже назвать мое присутствие мной - бледная тень души, не более. Странный сон.
  - Поздравляю с поистине великим достижением!
  Вздрогнув, я резко поворачиваюсь на болезненно знакомый голос. Учитель, непривычно свежий и бодрый, без осунувшегося лица, старческого дребезжания в голосовых связках, без мучительного кашля и с густой, словно никогда и не путавшейся бородой, смотрит на меня и улыбается. Парадная белая мантия, идеально выглаженная и без приметного пятна на груди, которое я так и не смогла вывести, сидит на старческом теле как влитая, а не мешком, как обычно. И от этого бесстыдно здорового и веселого вида учителя мне страшно.
  Рядом с ним стоит незнакомый мне паренек лет семнадцати-восемнадцати. Темные синие волосы перехвачены на уровне лопаток лентой, в правом ухе блестит черная сережка-висюлька, а черные глаза смотрят не по-мальчишески бесстрастно и устало. Черный костюм непривычного кроя (я такой даже в Республике не встречала) сидит на юноше идеально, подчеркивая гибкую поджарую фигуру и благородную молочную белизну кожи. Даже поза у него особенная - руки в карманах брюк, плечи опущены вниз, бедра чуть вперед, одна нога пренебрежительно отставлена в сторону. Эдакий скучающий герой-любовник в свободный летный вечер. Вот только веет от этого мужчины отнюдь не обещанием страстной ночи, а могильным холодом.
  Если бы я не спала, то уже потеряла бы сознание от недостатка кислорода. Разглядывая спутника учителя, я сама не замечаю, как перестаю дышать - просто застываю статуей, не в силах отвести глаза и сделать хотя бы вдох. Лишь когда он отводит от меня свой пронизывающий взгляд, я чувствую, что снова могу двигаться.
  - Учитель... - чуть слышно выдыхаю я, сама не зная зачем.
  Магистр Хим, по-отечески улыбаясь (я от этой улыбки чувствую себя крайне неуютно), успокаивающе кивает. Затем оглядывается на юношу и, получив молчаливое разрешение, делает неуверенный шаг ко мне.
  - Ты добилась того, о чем другие и подумать не могли, и спасла сотни невинных жизней, - в словах учителя звучит гордость за нежданный подвиг ученицы. - Твое имя войдет в учебники истории, Хоранна...
  - Не войдет, - бурчу я, отводя взгляд. - Я попросила Арнека-нор не распространяться о моем участии в этой сомнительной истории.
  Старик тяжко вздыхает и разочарованно качает головой. Юноша позади усмехается, даже не пытаясь спрятать довольную ухмылку. Словно именно такого поступка от меня и ждал.
  - Учитель Хим, а вы откуда узнали о моих "подвигах"? - спрашиваю требовательно, отгоняя нехорошие предчувствия. - От вас это должны были скрывать в первую очередь.
  Он в ответ лишь загадочно улыбается, мол, догадайся сама. Хмурюсь, не понимая. Учитель сдается и отвечает:
  - Слухи о борьбе за независимость Озерного края разлетелась по столице еще вчера вечером. Ничего конкретного, но я легко сопоставил некоторые факты: меня нет в замке, моя ученица изнывает от скуки взаперти, и как нельзя кстати приглашение присоединиться к группе зачистки... - он смеется, прекрасно понимая, что я ни за что не упустила бы такую возможность. - Кроме того, ты единственная, кому хватило бы ума и наглости разворошить этот муравейник.
  Невольно жмурюсь от грубоватой похвалы, одновременно мысленно перебирая, кто мог проболтаться. Либо Ридж, либо Меонега, больше некому. Те два мага первого уровня - типичные кабинетные крысы, дальше фолиантов и лабораторий редко что видят. А толстяк или баба, которую и за магистра толком не считают, вполне могли посплетничать с кем-то из столичных знакомых. Хорошо хоть, имен не называли, мне лишняя известность ни к чему.
  А потом, подобно лавине, накрывает запоздалое осознание: это же сон. Точнее, должно быть сном...
  - Учитель, что вы делаете в моем сне?
  Услышав мой вопрос, синеволосый юноша напрягается. Внешне это никак не проявляется, но в непринужденная поза уже не кажется таковой, а прищур глаз становится хищным и пугающим. От цепкого взгляда по коже идут мурашки.
  Старик, пропуская мой вопрос мимо ушей, признается:
  - Я рад, что ты готова принимать решения и брать на себя ответственность не только за свою, но и за чужие жизни, Хоранна. Теперь ты не нуждаешься в учителе.
  Его слова звучат как приговор. От непонятного страха что-то внутри обрывается, падает вниз и летит, летит, летит... Летит прямиком в Бездну, оставляя после себя пустоту и противное скользкое одиночество.
  - Нет... - всхлип срывается с губ, пока разум все еще пытается осознать горькую Истину. - Неправда... Это же просто сон!..
  Сухие холодные пальцы учителя скользят по щеке, ловя непрошенные слезы. Он улыбается, тепло и искренне, он ни о чем не жалеет, а во мне что-то ломается, разбивается, умирает.
  - Я и так прожил дольше отмеренного срока, Хоранна. Спасибо, что позволила искупить мне хотя бы часть грехов.
  Вскидываю руку, пытаясь поймать ладонь учителя, но не успеваю: он отстраняется, ускользает, удаляется. И продолжает улыбаться, словно действительно счастлив - впервые за долгие, долгие годы.
  Юноша делает шаг вперед и, глядя мне в глаза, бросает:
  - Считай это наградой.
  Из груди рвется злобное "Пошел ты со своей наградой!", но почему-то так и не слетает с губ. Нельзя. Терпи. Это действительно награда, подарок, который мало кому достается. Будь благодарна. Да только не получается.
  - С этого дня имя тебе - Хоранна Черно-белая, - юношеский голос, неожиданно глубокий и приятный, отзывается внутри дрожью. - Ты - ведьма, познавшая, чем тьма отличается от зла, а свет от добра, и сумевшая принять эту истину сердцем. Не отрекайся от своего имени, потому что в нем - будущее Пантея.
  Скалюсь и корчусь, выслушивая пафосные, похожие на бесполезные драгоценности слова. К демонам будущее, когда ненавидишь настоящее.
  - Хоранна, со временем ты смиришься, - мягко убеждает учитель, но я не слушаю: вой рвется наружу вперемешку с ругательствами. - Помни: я горжусь тобой.
  Юноша морщится, глядя на мою истерику, и протягивает руку. Неуловимое прикосновение к груди, и боль стихает, веки смыкаются, и лишь саднящие губы, искусанные в кровь, поначалу мешают погрузиться в теперь уже настоящий сон, но вскоре все растворяется в пустом, холодном забытьи.
  
  Я распахнула глаза и резко села. Странный сон стоял перед глазами, наполняя грудь глухой тоской, и никакие доводы об излишней мнительности и впечатлительности не помогали с ней справиться.
  Словно в ответ на невысказанные вслух страхи пришло решение: нужно возвращаться в замок. И чем скорее, тем лучше. Зачем, я понятия не имела, но эта мысль билась в мозгу, не давая сосредоточиться ни на чем другом.
  Двигаясь на автомате, я собрала спальник и спрятала его в подпространство. Бросив беглый взгляд на мини-пьют, который, вопреки моим опасениям, ничуть не пострадал, я увидела, что продрыхла больше двенадцати часов. Естественно, маги давно покинули Озерный край, а потому завтракать мне было нечем. Ничего съедобного поблизости не наблюдалось, а потому я просто перестала обращать внимание на стонущий от голода желудок и принялась вычерчивать телепортационную пентаграмму.
  Потратив четверть часа на черчение и еще столько же - на закачку энергии, я все-таки открыла телепорт и очутилась в замке.
  Родные стены встретили меня густой аурой смерти. Горло сдавил спазм, и голод как-то сам собой прошел. Ведомая плохим предчувствием, я шла по коридорам и дивилась тому, как за несколько дней здесь стало грязно, пыльно и мрачно. А главное - пусто.
  Интуиция привела меня к спальне учителя. На миг застыв в нерешительности, я толкнула тяжелую резную дверь. Она, как всегда, не запертая, с легким скрипом отворилась, и я шагнула внутрь, молясь непонятно кому, чтобы мои предчувствия меня обманули.
  Одного взгляда на кровать оказалось достаточно, чтобы понять: мои молитвы не были услышаны. Наверное, стоило конкретнее указывать, к кому именно я обращаюсь со своими нелепыми просьбами.
  - Это же был просто сон...
  Ноги подкосились, и я упала на колени рядом с кроватью. Крик раздирал грудь, но так и не вырвался наружу. Я просто сидела, а внутри снова что-то падало и разбивалось.
  Учитель вернулся домой, а меня не было. Он лег спать, зная, что уже никогда не проснется. И, судя по его улыбке, он этому был рад.
  "Спасибо..." Неуловимый шепот пронесся по комнате, и я, бессильно уронив голову на край постели, пыталась заново научиться дышать.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"