Под колесами сначала зашуршал гравий, затем звук перешел в шелест и потрескивание. Трава, ветки.
Я остановил шестерку в тени большой сосны, затем вышел и затолкал машину за кустарник. Получилось неплохое убежище. И со стороны дороги не видно, и в придорожной посадке, переходящей в лес, машина не бросается в глаза. Двигатель остынет и, может быть, я все-таки доеду до дома. Щит с названием города уже остался позади.
После ремонта двигатель грелся. Кажется до ремонта меньше. Я выехал только второй раз, но проклял 'сервисные' услуги тестя, с которым до сих пор поддерживаю отношения. Или он был под "мухой", собирая движок, или сэкономил на запчастях. Эх, лучше платить чужим...
Привычка мыть руки после минутного стояния у дерева заставила спуститься по склону оврага к небольшому роднику. Вода была чистой и холодной! Я разделся по пояс и овраг огласили мои уханья.
Спуститься вниз одно, а вот подняться - это медленный поиск пологой тропы по склону.
За небольшим скоплением деревьев я увидел огромную поляну, вид которой поразил меня каким-то странным искажением перспективы. Вроде марева, поднимающегося от горячего асфальта. Но асфальта не было, а это марево исходило от травы, и при этом большой круг зеленого ковра смотрелся тускло, словно на него набросили полиэтиленовую пленку.
Приглядевшись, я увидел, что эта и не пленка, а над поляной навис некий огромный, но прозрачный конус, сквозь который были видны деревья.
Мне бы плюнуть на все, списав видение на глюки уставшего человека, не выспавшегося из-за ранней поездки,но я бездумно двинулся к 'воздушному' замку.
Мой путь устилала высокая трава, которая своей росой превратила шорты в мокрую тряпку.
Я шел, тупо протянув руки вперед, пока не наткнулся ими на невидимое строение. Затем, как слепой, пустился вдоль здания, ощупывая руками невидимые стены. Получилась какая-то странная изломанная траектория движения, отбросившая меня на то место, откуда я начинал обход здания.
Я застыл на месте с миной глубокомыслия на лице.
- Вы что-то потеряли? - обратился ко мне некто за моей спиной.
Я вздрогнул и оглянулся. У деревьев, из-за которых я поднялся на поляну, стоял мужчина в одежде, смахивающей на спортивную форму, если бы не вообразимо яркие цвета и большие карманы в виде лопухов лотоса.
Мужчина был кудряв, с веселым взглядом голубых глаз. С губ его рта вот-вот ожидалась очередная реприза клоуна.
- Я, наверное, потерял разум! - крикнул я, и сделал один к нему навстречу с надеждой, что новый человек поможет мне разобраться во всей этой чертовщине на поляне.
Но его скорость передвижения была немыслимой. Через мгновение он стоял передо мной, словно выскочивший из коробки болванчик.
- Вы наткнулись на мой модуль, и это вас поразило?
- Так вот это нечто ваш модуль? - спросил я.
- Да, наша база, - ответил незнакомец. - Мы работаем и живем здесь...
- Живете?
Час от часу не легче! Я еще раз спросил:
- Воздушный замок ваш дом?
- Замок? - удивленно посмотрел на меня незнакомец, сделав паузу, словно пробуя на язык новое для себя слово. - Хорошо, пусть будет замок. Кстати, у вас нет никаких аномалий зрения? Мы считаем, что строение невидимым, даже когда мы снимем облучение, заставляющее все живое уходить отсюда.
- Но я это увидел.
- Да, но этого не предполагалось.
- Так ваш дом опытное изделие?
- В определенной степени, да. Мы у вас с туристическим визитом. Прошу прощения, я не представился! Меня зовут Гелом!
Я протянул руку:
- Михаил.
Мой новый знакомый пытливо посмотрел на протянутую руку. Затем, как будто у него что-то сработало в голове, протянул свою.
- Я, - ткнул себе в грудь 'клоун', - представитель плеветийской цивилизации.
- Какой? - спросил я.
- Мы находимся там, - Гел ткнул пальцем в небо. - Мы не с Земли.
Вот так, едешь-едешь на чехараке, останавливаешься, проходишь с сотню метров, и встречаешь инопланетянина, у которого здесь, на поляне, построен невидимый дом.
Я с тоской посмотрел в ту сторону, где оставил машину. Бежать, если этот сумасшедший Гел начнет выяснять, из чего я состою, или подобрать сук, который приметил в трех шагах от себя?
- Вы не похожи на инопланетянина! - Нервный смешок выдал мое состояние. - Внешне вы не отличаетесь от меня, у вас крепкая рука. Но вот передвижение - это класс! Вы меня извините, я почти не спал у племянника. У Виктора с женой две комнаты и кухня. Я лежал на диване на их большой кухне и не мог заснуть от ночных игрищ, сопровождаемых громким звуком телевизора.
- Знаем, сами страдаем от этого вашего аппарата. У нас уже давно все постановки ставятся на больших стадионах, куда мы с удовольствием слетаемся. А насчет вас - дело поправимое, приведем в порядок, - улыбнулся инопланетянин, словно наконец попал в ситуацию, когда можно кому-либо помочь. Прошу в наш дом! Нет, в замок! Здорово вы придумали!
- И сколько в нем вас...
Мой повисший в воздухе вопрос был понят.
- Плеватийцев, так как мы с планеты Плеватия? Там у меня вся семья, а здесь мы без детей и всего несколько жен. Все взрослые особи.
- Ну, если особи, то все нормально! - не удержался я от смешка, что свидетельствовало об абсолютном неверии человеку в странном спортивном костюме. Не сбежал ли он из психушки?
- Но вы же тоже особь! - воскликнул Гел. Чувствовалось, что он освоил тонкости земного мышления.
- Я человек, - гордость из меня так и поперла. - У меня есть ребенок, машина, дом, теща и тесть.
- Я тоже человек, - пожал плечами особь-плеватиец. - У меня есть семнадцать жен, шестьдесят детей, девять домов, три летательных аппарата и лаборатория для восстановления здоровья.
Круто, ничего не скажешь! Против такой 'визитки' я оказался в явном проигрыше.
Плеватиец с сочувствием посмотрел на меня:
- А что ваши жены?
- Была одна, но умерла при родах.
- Вы до сих пор заставляете женщин рожать? - с ужасом воскликнул инопланетянин. - Это пещерная жизнь! Да еще при одной жене!
- У вас разве не рожают?
- Исключено! - запричитал инопланетянин. - Эти дикость и варварство давно забыты!
Гел осуждающе посмотрел на меня, будто во всем моя вина.
Я пожал плечами, мол, веками так принято, хотя до сих пор остро чувствовал вину за смерть Галины.
Неожиданно Гел улыбнулся и предложил:
- Вы первый, кого я здесь встретил. Поэтому дарю вам одну из своих жен!
Это уже было что-то! Через два дня у меня должен быть день рождения. А здесь - такой подарок! Слаб я на подарки...
II
В замок мы вошли просто: Гел направил меня в нужном, по его разумению, направлении, и я шагнул через какую-то невидимую черту, оглянулся и заметил закрывающиеся за Гелом едва видимые створки двери, как в лифте.
Но внутри была все та же трава, но уже коротко постриженная и без росы. Мои шорты высохли здесь в мгновение.
Само помещение представляло собой круглый холл диаметром в сотню метров.
Центр холла занимал бассейн, а над ним висело на четырех изящных мостиках круглое сиденье со спинкой. Сама изысканность!
- Над нами тридцать этажей, - сказал Гел, - а под землей три уровня с лабораторией, подсобными помещениями и садом.
- Я не первый и не десятый раз проезжаю здесь, но не видел никаких строительных кранов и другой техники, возводящей здание.
- Это корабль, который вошел в карстовый слой земли. Так что место для посадки было выбрано не случайно.
- Так это корабль? И вы экспедиция?
- Мы отдыхающие, выпросили на работе туристическую поездку сюда.
Ну вот, час от часу не легче! На нашу планету уже выстроилась очередь туристов из других звездных систем! Неплохо они у нас устроились!
- А улетать будете, подарите нам яму, в которую могут попасть дети? - спросил я.
- Нет, мы зароем место обычной землей, покроем травой и деревьями. Никто даже и не подумает о том, что здесь был лагерь. Ну а теперь, - лицо Гела приняло озабоченность делового существа, - я передам вас в другие руки, Михаил. С вашим появлением мне необходимо пересмотреть внешнюю защиту.
- Поставите пулеметы и вышки?
Но ответа не последовало, Гел исчез в лифте.
В это время круглое сиденье над бассейном пришло в движение. Оно развернулось и я увидел девушку.
Она была почти в таком же наряде, что и на Геле, но элементарно прозрачном и одетом на совершенный экземпляр женского тела. Увидеть такую прекрасную фигуру - это выигрыш в лотерею.
Девушка спрыгнула ко мне, даже не покачнувшись при приземлении:
- Я Олен, бывшая младшая жена Гела. Теперь я твоя жена. Считаю за честь принадлежать землянину.Я полностью в твоем распоряжении, мой новый муж.
Быстро у них узнают новости! Наверное, их общение - телепатия.
Олен в знак полной покорности легла на пол и обняла мои ноги.
Вот так, ни меньше не больше! Дождался! Моя вдовая жизнь в последнее время была достаточно беспорядочной из-за дам, желающих прибрать меня к рукам. Все к тому шло: дочка уехала в Москву, к старшей сестре моей жены. Я окунулся в мелкий бизнес. Встреч и знакомств было хоть отбавляй!
- Вставай, - в полном изумлении протянул я Олен руку. Даже оглянулся: не видит ли кто этой унизительной для обоих нас сцены.
- Ты не ляжешь со мной и не исполнишь свой первый супружеский долг? - изумилась девушка, не торопясь вставать.
- Какой долг? Прямо здесь?
- А почему бы и нет? Я же лежу.
- А что надо делать?
- Просто обнять.
Это я быстро сделал, бросившись к ней. Я очень крепко обнял девушку, чувствуя все прелести юного тела. Олен была упругой, жаркой. Не удивительно, что возникло желание раздеть ее.Я начал шарить в поисках замка или пуговиц, но ничего не нашел, а Олен вывернулась из объятий и легко вскочила на траву.
- Я тебе понравилась?
Я не спешил вставать:
- Очень. Но почему бы нам снова не лечь? Или ты любишь стоя?
Олен удивилась:
- Для чего лечь? Ритуал исполнен правильно, не следует его повторять стоя.
- Ах вон оно что... Ну тогда покажи мне ваш замок.
Олен взяла меня за руку, что опять вызвало некоторую цепную реакцию в моем организме, но я решил сдерживать свои порывы.
Мы обошли вместительный бассейн, в котором плескались небольшие существа. Сначала я принял за рыб весом полтора-два килограмма. Во мне тотчас же заговорил азарт рыбака. Однако, когда одна из 'рыб' подплыла к поверхности, то я обомлел: на меня смотрело миниатюрное человеческое лицо. У существа были небольшие руки, которые появлялись из-за плавников. Существо стукнуло по воде хвостом и ушло вглубь бассейна. Минирусалки!
- Они - искусственные существа, - пояснила мне Олен, - мы создали их по фольклорным произведениям человечества. Ты еще встретишь у нас не один такой сюрприз.
Мы поднялись к круглому сиденью.
- Это внутренний модуль, - сказала Олен, - для телепортации. Но сначала тебе следует подкрепиться. Перемещение может ослабить твой организм. Вы, земляне, на вид истощенный народ.
Олен запустила руку под сиденье и ловко выудила оттуда полный прозрачный бокал с бесцветной жидкостью.
- Попробуй.
Я взял бокал, немного отпил нечто похожее на жидкий клюквенный кисель и с любопытством посмотрел на Олен:
- Ты не обиделась?
- На что? - спросила она.
- Что была передана мне? Не покоробило?
- Нисколько, - она с улыбкой дотронулась пальцами своей руки до моей. - Мы свободны в браке. Если мне не понравиться с тобой, то я уйду к другому мужчине или женщине.
Вот штучка-то! Она может уйти к женщине!
- А дети?
- Почти все они - от других жен. У меня всего два ребенка от Гела, мальчик и девочка. Когда мы прибудем на Плеватию, я покажу их. Мы заведем своих.
Интересный расклад, подумал я, меня уже причислили к плеватийцам.
- Ты решила, что я поеду с тобой? А как остаться тебе здесь?
- Невозможно. Наш брак будет недействительным без прибытия домой.
- Ладно, посмотрим.
Отпивая кисель, я раздумывал над ситуацией. Как новоявленный муж еще не слышал ни одного слова о любви. Надо сразу выложить все карты.
- Олен, мне больше лет, чем тебе. Наверное лет на двадцать. Ты так юна, что разница может быть и в 25 лет!
- Сколько тебе?
- Скоро будет 41.
- Значит я старше тебя на 289 лет.
- Что? Тебе за триста?
- Да. Старшей жене - 1200. Самому Гелу - две тысячи лет.
- А что же так мало детей?
- На каждые сто лет мы заводим по ребенку. И то, по разрешению синода. Когда ты прилетишь к нам, пройдет сто лет предварительного гражданства, то встанешь в очередь на ребенка.
- Не доживу, - усмехнулся я и допил кисель.
- Твое тело, попав сюда, уже проходит регенерацию. У тебя уже двести лет запаса. На каких годах внешнего вида ты хочешь остановиться?
- Это так просто? А таким, как сейчас, я тебе нравлюсь? - я подумал о дочери, которая удивится, увидев меня совсем помолодевшим.
- Нравишься. Сейчас тебе регенерируем зубы, почистим желудок, снимем усталость. Выпей еще бокал.
Я подчинился.
На этот раз напиток был похож на суспензию без запаха и вкуса. Такие вещи я выпиваю залпом.
По мере того, как все укладывалось в желудке, мне становилось все лучше и лучше. Так хорошо я еще никогда себя не чувствовало на земле! Словно родился заново. Вы знаете, что такое родиться заново? Разумеется, нет. Это не просто дежурное выражение. Это состояние означает, что вы прожили некоторую, может и большую, часть жизни, поднабрались опыта и заново родились. Вы гораздо моложе, но невообразимо умны и осмотрительны на новом отрезке жизни. Уж вас не впутаешь в глупости! А столько радости жизни!
Я посмотрел на Олен с благодарностью за напиток и вожделением на ее непрекрытые прелести. Смущения на ее лице абсолютно не предвиделось. Хм.
Во в это "Хм", то есть в одно мгновение мы оказались наверху, под высоким прозрачным куполом.
Вид отсюда, над поляной, открывался замечательный. Лес, обвитый речкой, уходящая к городу магистраль, чуть левее - озеро, а на горизонте грозовая туча.
- У нас природа иная, - сказала Олен. - Цвета другие, деревья другие. Некоторые ты видел в холле. Но мне понравилось все земное - зелень, синее небо, пепельно-серый глянец воды рек и озер. Хорошо у вас! Мы не зря взяли сюда путевку.
- И чем ты занимаешься здесь?
- Я изучаю историю вашей цивилизации. И мифы.
- История у нас еще та! Заговоры, обманы, убийства, кровосмешение... Но чем же мы интересны для плеватийцев?
- Очень многим! Мы познаем как бы свою историю, которая оказалась не лучше вашей. Зато сейчас находимся на таком развитии, когда все за нас делают машины. У нас нет рабочих дней, нет борьбы за влияние, нет денег...
- Прекрасно! - почти оборвал я Олен. Я не мог уже смотреть на нее, не сдерживая желания. После напитков она стала казаться мне еще краше. - Но почему я не встретил других жен Гела?
- Они заняты - каждая своим делом.
- А у тебя сейчас что?
- Дежурство. Слежу за тем, чтобы не было внештатных угроз. Ведь Гел настраивает автоматику. Я подстраховываю.
- А есть угроза?
- Конечно! Это ты.
И вот здесь я увидел летевший на нас самолет. Он заходил на посадку, а башня, на вершине которой стояли мы, была на его пути.
III
Самолет приближался стремительно. Я конечно, не из робкого десятка, но инстинкт заставил меня слегка отступить, и почувствовать вставшую за мою спину Олен.
- Тебе тоже страшно? - спросил я. - Он же сейчас врежется в нас!
- Нет, мы защищены полем!
- А если самолет упадет.
- Но только не на нас. Его просто отшвырнет в сторону.
Самолет стремительно, казалось в один волосок от нас, пролетел рядом. Я видел лица пилотов, они уткнулись в приборы.
Вот здесь-то мои переживания вылились в эмоции. Я повернулся к Олен, обнял ее и, не помня себя, страстно припал к ее губам.
Она с ужасом оттолкнула меня:
- Между нами, плеватийцами, исключена такая близость! Что это?
- Я тебя поцеловал! Разве твой Гел этим не занимался?
- У нас запрещены любые контакты между супругами, - стала отчитывать она меня. - В первую очередь из-за миллионов бактерий! Мы стараемся, как можно меньше прикасаться друг к другу.
- А чем же вы занимались, уединившись с Гелом?
- Мы, все его жены и он? Это ты имеешь в виду? Я играю на арфе, он иногда читает свои стихи, другие жены музицируют на разных инструментах, танцуют, исполняют сценки из произведений плеватийских авторов...
- И главная тема произведений любовь?
- Разумеется!
- Такая вот любовь? А как же половое влечение?
- У нас половые контакты запрещены. Да я и не представляю что это такое?
Мне стало и грустно, и смешно. Я взглянул на то, что видел перед собой. Это быда малая часть планеты, на которой живет более шести миллиардов людей. Что бы делали эти мужчины и женщины, запрети им целоваться и обладать друг другом?
- Понятно, почему Гел с такой легкостью отдал тебя мне. Вам не понятна ревность, вы лишены пылкости, страданий. Если друг к другу не прикасаться, - с пылом возразил я, - если не восхищаться телами друг друга, то о какой любви можно говорить? Интересно, как у Гела появилось шестьдесят детей?
- Любовь - чувство возвышенное! - Олен сказала так, словно я был ребенок, еще не доросший до понимания каких-то взрослых вещей. Или она была экскурсоводом в Музее Любви. - А дети - это наша гражданская обязанность! У нас в специальном приемнике у женщин берут яйцеклетки, у мужчин - сперму. Когда дети вырастают, их знакомят с родителями, если обе стороны стремятся к этому...
- Чудовищно безответственный образ жизни! - возмутился я. - А вот этого со своим Гелом ты не испытывала?
И я жарко припал к ее губам.
Целоваться я умел еще с юношеских лет. А сейчас словно с цепи сорвался.
Надо отдать должное Олен, она смирилась с атакой бактерий. И, когда я отпустил ее, то на ее лице была целая гамма чувств - от удивления до состояния блаженства.
Она прижалась ко мне и долго смотрела мне в глаза, и, не отводя их, спросила:
- Что это?
- Это любовь,земная.
- А бактерии?
Я рассмеялся.
- Но я могу заболеть и умереть! - с возмущением воскликнула Олен. - Меня опьянил этот акт. У меня подкашиваются ноги. Я, наверное, умираю!
- О, ты еще узнаешь, как умирают земные женщины в объятиях мужчин! Ты еще не знаешь истинно женских ощущений. Я могу тебе их доставить.
- Ну что же, мой муж, если мне суждено умереть, то я готова. Обними меня...
Что я и сделал, шепнув на ухо, как истинный Дон Жуан:
- Выбери укромное местечко.
IV
Им оказался сад на третьем подземном уровне. Настоящий рай! Под ногами стелился ковер диких трав, очень аккуратно постриженные деревья, на которых щебетали птицы. Пробегали удивительные зверьки. Воздух был свеж и на 'небе' светили три искусственных 'солнца', которые не поднимались в зенит, а скользили вдоль горизонта. Здесь было очень даже уютно.
- Это мой Эдем, - сказала Олен. Она была очень удивлена тем, что еще не умерла от поцелуев. - Располагайся. А я приведу себя в порядок.
Олен вернулась в совершенно неожиданном наряде - без своего и так откровенного 'скафандра', лишь на груди два декоративных листочка, а третий, чуть побольше, прикрывал треугольник, где заканчивался ее живот. И вот на все это спускались шикарно разбросанные по плечам, груди и спине каштаново-золотистые волосы. Ева, настоящая Ева!
- Ты одела парик? Где ты его взяла?
И она улыбнулась, радуясь, что я был поражен ее видом.
- Это делается быстро. У нас есть стимулятор роста волос, - сказала она. - И ты, мой муж, можешь привести себя в порядок. Твоя одежда нуждается в чистке, точнее в уничтожении и восстановлении. А тело - в легком душе.
Она поманила меня пальцем и привела в небольшую кабинку, какие бывают на городских пляжах, но более вместительную.
- На этой полке ты оставишь одежду.
- Что это у тебя за наряд? - спросил я, показывая на ее листочки.
- На вашей планете я узнала про Адама и Еву и захотела понять, насколько реальной могла быть эта легенда о прародителях человечества! Подобный листок ты возьмешь на другой полке. Она ниже.
- Мой наряд входит в правила твоей игры?
- Да, мой муж!
Похоже, ей нравилось так называть меня, землянина. Но ведь мы еще не были никем друг для друга. И все происходящее не вызывало во мне чувства тревоги. Нет, напротив, я был увлечен таким развитием событий. Мне казалось, что я, сморенный солнцем и запахом трав, свалился на поляне и сплю...
Вскоре я был готов к спектаклю. Я тоже получил неплохую шевелюру. Да и вообще, кажется,под этим душем еще более помолодел.
И вот что интересно: какая бы не происходила здесь процедура, она укрепляла силу молодости, здоровье, прекрасное настроение!
Олен я застал под деревом, точнее, под яблоней с крупными налившимися соком плодами. Воздух в Эдеме был свеж, температура - в норме, подземные солнца грели не сильно, но и не слабо.
Моя жена полулежала на низкой широкой кушетке, которая могла бы затеряться в траве. И поза у Олен была восхитительно-призывной.
Завидев меня, идущего среди деревьев, она резво вскочила и театрально вскинула руки:
- О, мой Адам! Я соскучилась без тебя!
И все. И застыла в этой позе.
- Это не пойдет, - сказал я хмуро, - если жена скучает, то она должна броситься мужу на шею!
- Но ему же будет больно! Я тяжелая!
- Больно бывает, - сказал я тоном знатока, - когда жена говорит: 'Ну, что, приперся? Где шлялся! Каким шакалам хвосты крутил?' А если повиснет на шее - от этого любой мужик воспрянет духом!
- Ты меня путаешь, Михаил. Давай будем соблюдать логику сцены в рае библейских времен! Меня только что создал Бог из твоего ребра! Мы находимся в райском саду. О каких объятиях может идти речь? Встретились два существа, которые до этого момента друг друга не видели! Мы только созданы и наслаждаемся тем, что вдыхаем воздух рая!
- Хорошо, обойдемся без объятий. - Меня задела увлеченность инопланетянки нашими библейскими историями, которые есть ничто иное, как чистейшая выдумка! - Мы занимаемся искусством! Я вырежу свисток из прутика ивы, а из твоих волос сделаем нечто похожее на небольшую арфу. Будем музицировать! Наши сюжеты будут построены на познании каждого дня. Сегодня ты увидела редкую по своему оперению птичку. Завтра услышишь дивную трель неприметного на вид соловья. И тогда у тебя возникнет мысль, что каждое существо имеет свою ценность! А где мысли о ценностях, там и мысли о том, какая ценность ценнее другой. Так появляется и категория отличия. Вот первые чувства прародителей человечества!
- Ты говоришь последовательно, как ученый! - воскликнула Олен.
Она заворожено смотрела на меня.
- Я читала вашу Библию и думала о противоречии мысли познания нового для Адама и Евы мира. Первые люди смотрели друг на друга и поражались, почему Бог создал их немного разными? Значит, их головы обязательно посетит вопрос: с какой целью Творец вложил в мужа и жену эти отличия?
- Отличия были и побудительным моментом для действий самого Бога. Представь Его одинокого в мире темноты...
- Он проснулся в темноте? - спросила Олен.
- Наверное, - сказал я. - А до этого он был мертв. Вселенная была для него могилой. А затем - воскрес. В нем была заложена программа воскрешения. А воскресшее существо хранит память о прежнем мире. Вот почему Бог захотел света, воду и твердь! Затем он захотел населить планету живым миром. Значит, он помнил о некоем живом мире!
- Я не подумала о том, что сначала Бог может быть мертвым, - остановила меня Олен, возвращаясь к поразившей ее мысли. - А как он умер?
- Не знаю, - ответил я, - вероятно, есть еще более высшая сила, чем он.
- Это очень сложно и непонятно, - ответила Олен.
- Есть неувязки, - согласился я. - Я не читал более раннего издания Библии. Но тоже уверен, что наш Творец и был создан для любви. И сам он возник благодаря любви своих родителей или более высокого по рангу Всевышнего... И в нашем Творце уже была заложена программа создания живого! Именно это заставило его создать разнополых Адама и Ева. А перед этим - разнополый мир флоры и фауны. Таким образом, все живое на глазах Адама и Евы регулярно занималось процессом размножения. И первые люди без участия Сатаны и наличия плода запретного могли смекнуть, что им необходимо сделать, чтобы вокруг появились маленькие люди. А на некоей планете Плеватия, откуда ты родом, - я со значением посмотрел на Олен, - достигли такого совершенства технологий поддержания популяции людей, что им остается забежать в некий пункт и на ходу расстаться с малой частью своих клеток. И что представляет собой эта планета? Скопище идиотов, радующихся новым птичкам, новым песням? Но каковы эти песни без надрыва души? Да и есть у вас душа?
Олен задумалась и беспомощно посмотрела на меня. А когда я открыл рот, чтобы сказать, она сама спросила:
- Так мы на Плеватии живем в раю?
- Ну, вот круг и замкнулся, - я подвел черту разговорам
Я взял за руку инопланетянку и притянул к себе.
Наши листочки осыпались...
V
Мы лежали в объятиях друг друга. Олен с закрытыми глазами переживала утихающие волны оргазма. Я то спал, то просыпался, поглаживая тело женщины.
И нас застукали. В саду появились три женщины и сам Гел.
Я проснулся от их голосов.
- Странно вы спите, - сказал Гел, заметив, что я приподнялся и быстро нацепил на свое причинное место большой зеленый лист клена. - Это страшно неудобно лежать, мешая друг другу.
- Почему вы обнажены? - спросила красивая шатенка, оказавшаяся к нам ближе остальных.
- Почему ты отрастила себе такие длинные волосы? - спросила другая женщина. У нее были короткая прическа из черных волос. Эта женщина была красивее других. Так мне показалось из-за огромных выразительных глаз.
Впрочем, и третья жена Гела не была дурнушкой. Именно третья жена, изумительная блондинка, приблизилась к нам вплотную. Она с ужасом разглядывала Олен. Именно она сказала слова, решившие судьбу нашего пребывания в этом воздушном замке:
- Они совершили это! Они пошли на половое сближение! О, это ужасно!
И вся четверка с помертвевшими от ужаса лицами застыла на месте.
Когда Гел отошел от шока, то спросил:
- Ты, мой гость, входил ли в нее?
- Это наше дело! - сказал я и пошел в кабинку душа. Там я искупался под сильной струей теплой воды, нашел свою одежду, чистую, выглаженную. И вышел к инопланетянам, готовый на любое осуждение с их стороны.
- Вы нарушили закон нашей планеты, - объявил нам Гел, терпеливо дождавшийся моего возвращения. Олен сидела с его женами, которые расспрашивали не без любопытства, как могло произойти ТАКОЕ!
- Гел, - поднял я руку, - не ты ли мне сам отдал свою жену? В чем проблема?
- Вы могли бы обратиться к Унии, - он показал на третью жену, - она специалист по размножению. Она забрала бы твою сперму, изучила ее на генетическую чистоту, дала добро на появление ребенка. В специальной камере он бы вырос. Но вы нарушили все санитарные нормы! Теперь Олен вынуждена будет пойти на операцию по удалению оплодотворенной клетки, а затем пройти полную стерилизацию!
Олен со страхом смотрела на Гела.
- Ничего она не должна, Гел! - Я топнул ногой. - Она моя жена и я могу делать с ней все, что хочу, и на что она сама согласна! Я слышал от Олен, что принцип свободы каждой особи вашей планеты - это основополагающий закон! Прошу это помнить и не нарушать данного вами же слова относительно передачи мне Олен!
- Хорошо, - сказал Гел с улыбкой мудреца. - Вы проявили неплохое знание наших законов. И доказали, что будете до конца бороться за свои права. Сейчас я объявлю свое решение.