Миг, и я очнулся на крыше многоэтажного дома города без, крыльев, красного с отливом плаща, кинжала господня, а, значит, полностью обнажён. Внизу движение людей, транспорта, одним словом, бурлила жизнь на неизвестной мне точке Вселенной.
Голуби. Они суетились и выясняли между собой отношения. Моё появление их, видимо, всполошило. Теперь они уже возвращались и каждый кружился на своём пяточке, выискивая на этой крыше непонятно что.
Я лежал и это не нравилось, непонятным было ощущение лишнего в себе. Тело ощущал по частям, состоящим из головы, рук, ног и остального. До падения сюда просто я был нерушимым целым.
Сел, собрался, задумался. Голуби снова напомнили мне о потерянных крыльях. Здесь, ещё другое: оказалось, что я не мог видеть всё сразу, всем своим существом. Теперь мне, чтобы узреть всё вокруг, надо наклонять или поднимать голову, поворачивать её или крутиться всем телом! Сейчас я видел глазами! Стоило их закрыть, и все исчезало!
Значит, я потерял, кажется всё то, что должно быть у ангела среднего чина! следовательно, я стал смертным! При этой ужасной мысли вскочил, пальцем задел обо что-то острое, стало мгновенно больно, проявилось кровь, и она подтвердила мои опасения: да, я стал смертным! Ещё что-то мешало при движении. И это оказалось между ног. И с изумлением увидел массивный детородный орган на том месте, где ничего у ангела и быть не должно!
Я с изумлением разглядывал себя, но, оказалось, был в этом постыдном занятии не одинок: появившаяся в слуховом окне чердака представительница слабого пола не без страха, но с чисто женским интересом рассматривала меня.
К ней, свидетельнице моего появления в таком виде, я ещё вернусь. Значит, Он, мой господин и повелитель, так и решил, как сказал?
Миг назад мы же мирно беседовали. Я утверждал, что любовь между людьми не имеет никакого отношения к любви к Нему, они, человеки, неискренни, продажны и сластолюбивы. Они не понимают того высокого предназначения чувства любви, которое привнёс в него сам Бог! Я не понимал, что повторял те же самые утверждения моих учителей, которые мне много веков давали представления о Космосе. Сейчас я понимаю, что, это, по сути, было их вечным брюзжанием, чтобы показать нам, молодым ангелам, свою мудрость!
- Неужели всё так низко и пошло? - с любовью ко мне спросил Он. - Посмотри, сколько храмов и церквей построили люди, послушай каждую речь их, в ней обязательно присутствуют слова любви ко мне, не как к существу, но как возможность видеть свои миры, пользоваться ими, наслаждаться друг другом и плодить себе смену, ибо в этом их гарантия непрерывного присутствия в этих мирах, разбросанных по всей Вселенной!
- Нет сомнений, - смиренно ответствовал я, - всё так и есть. Но, измени, верни к началу начал! Ты всесилен и можешь войти в душу каждого человека, читать истинные мысли, которые славят Тебя и дарованную им Твою любовь, но перед Тобой откроется мир хулы и проклятия ненужного им дара, благодаря которому многие, продавая свои тела и души, по наущениям Врага твоего, Сатаны, наживают несметные богатства!
- Возможное и невозможное сие дело, друг мой! Я мог бы последовать твоему плану, но он окажется насилием над душой каждого человека, попранием той свободы распоряжаться им собой до самого смертного одра, оную я сам же и вручил. Да и не по чину мне проводить такие ничтожные поправления. Другое дело, если кто-то из вас, моих друзей и последователей, спустится к людям и попробует показать истинное влияние любви на душу человека, докажет всепоглощающее влияние её на торжество главного предназначения этого состояния души для живого, как вечного ускорения развития всех миров.
- Господи, я и готов выполнить эту миссию! - не подумав воскликнул я. - Пошли меня к грешникам и я пробуду среди них столько, сколько для этого понадобиться!
- Ну как же ты, мой ангел сможешь действовать среди них в своей сущности? Согласен ли ты стать с ними в один ряд?
- О да, Всевышний!
Вот так всё и было...
- Батюшки, вы посмотрите на этого человека?! - воскликнула женщина, появившаяся в слуховом окне. - Как тебя сюда занесло чудо, да ещё совершенно голого? Загораешь что ли? Но нигде одежды не замечаю, упала что ли?
Женщина была в длинном халате, косынке на голове и измученным какими-то заботами лицом.
- Ты, как тебя там, - снова обратилась она ко мне, - не видел ли кота Ваську? Запропастился куда-то? Вижу, нет его здесь. Ладно, ухожу, на тебя смотреть не хочется, бесстыдник! Впрочем, иди за мной. Сразу же как спустишься с лестницы слева дверь. Я её не закрою, ты прошмыгни, дам что-нибудь прикрыть этот срам...
Она, кряхтя удалилась, я аккуратно выполнил все указания и спустился на площадку, удивляясь способности всех частей тела подчиняться мне, вошёл в предложенную дверь, заранее прикрывая руками "срам".
- Смотрю, - заметила хозяйка квартиры, - вроде не дебил, случайно не э... как его там, эксбуционист.
Я поправил, как знаток слов:
- Не эксбуционист, а эксбиционист.
- Ишь ты, влип, а поправляет меня! На прикинь!
Она протянула мне трусы и брюки. А затем и рубашку.
- Трудно мне без мужика, - вздохнула моя благодетельница, - спился он, пропадает где-то, как кот Васька по чердакам да подвалам. Придёт, нажрётся и снова исчезает!
И без всякой связи добавила:
- Покормить что ли тебя?
- Не откажусь, пригодится и надо понять, что это за штука...
- Да ты шутник или глупой что ли. Ладно, иди за мной на кухню. Только без глупостей! Кстати, меня кличут Верой. А у тебя есть имя, или ты свалился нам с неба?
- Афраил я.
Она засмеялась:
- Ну, точно с неба! Ангел что ли?
- Похоже, был им...
- Был. Ну, ладно, коли тебя со службы так освободили по-скотски, пусть Афраил! Небось от шлюшки убежал. Она в квартире, что напротив меня. Элка!
И хлопнула себя по лбу:
- Точно, а тут её Жорка появился внизу с машиной. Так что ли? Ну и мотанулся ты в чём был, а был то ни в чём! Ладно пересиди у меня чуток, а потом вызову тебе такси. Денег при тебе не может быть, я оплачу, если ты человек, то вернёшь. А коли нет, то и разговора нет. Ангел ты мой безгрешный.
- Вера...
- Для тебя, ангелочек, я Вера Васильевна. Что тебе?
- Я попробовал произнести твоё имя, и мне это понравилось!
- Ишь ты, хитрый какой, ласкун!
В её глазах мелькнуло удивление, и, мне показалась, нежность. Её лицо стало красивее, чем было, она распрямилась и взмахнула руками, словно ими, словно крыльями, собиралась взлететь. Подошла ко мне вплотную, прижавшись большой грудью и прошептала с придыханием в ухо:
- Мне никогда никто так не признавался в любви. Но я тебя не знаю, и ты молод для меня, даже для Элки! Она стара для такого красавчика: волосы длинные, волнистые, глаза синие, как морская вода, губы... Ладно, заговорилась! У меня есть племянница Марийка, все её зовут Машенькой, красивая, статная, говорливая и певучая. Вот кто тебе пара! Только оказался бы ты человеком!
Меня это возмутило: что они там себе думают. Быть человеком, значит быть каким-то недосягаемым эталоном? Ведь и я на вид человек, тоже Богом созданный! А всё ещё что-то надо доказывать? Почему так они устроены? Что они за существа!
И ещё я понял, что такое женщина: хоть рот её мал, но язык ещё тот!
- А как, Вера Васильевна, называется это место?
- Да ты что, милок, совсем с катушек от Жорки слетел? Это ж Москва, Филёвский район, ну сейчас как-то по-другому, вроде какой-то административный округ. Вот гады, ничего своего, всё от французов взяли! Но это, пока, ещё Россия!
Она усадила меня за стол. Налила в тарелку, как она говорила при этом, щи.
- Ешь, на второй день они вкуснее. Вот тебе сметанка.
И положила в щи чего-то тягучее и белое.
- А как есть?
- О господи, чего же ты из себя лялечку неспособного творишь! Что же беготня по бабам с человеком делает! Вот ложка, вот тарелка. Набирай и - в рот!
Как только я представил эти движения, мгновенно в моём девственно чистом животе заурчало и появилось желание разом опрокинуть в рот всё содержание стола. Но сдержался и аккуратно выполнил то, ради чего меня, наверное, сбросили сюда. Не зря же Вера упомянула имя Господа?
Так учился есть, пить и надкусывать печенье и молоть в то же время всякую чепуху моим ангельским языком.
Я ел, а Вера удивлённо наблюдала за мной, и о чём-то думала своём. Наконец она взяла какую-то плоскую штуковину, назвав его 'чёртовым аппаратом'.
- Слава Богу заряжен.
И после нескольких манипуляций, поднесла к уху.
- Марийка, ты вернулась с работы? Да?! Ну, тогда, дуй ко мне прямо сейчас, хоть на такси! Что случилось? Сердце прибарахлило. Нет, врача не надо... У меня кое кто есть. Приезжай, увидишь!
- Что за Марийка? - не удержался я, промокая губы салфеткой.
- Племянница моя, она умная девочка, подскажет, что с тобой делать
Она подошла ко мне, села рядом, обняла за плечи:
- Глаза у тебя честные и чистые. Там же на крыше сразу и признала в тебе такую несуразицу: сердцем ты чист, да страстям дал волю! Ты ничего не натворил, случайно не убил кого? А что, если придут за тобой?
- Никто не придёт, ничего не натворил. Не беспокойтесь. Я сам по себе.
- А всё-таки кем ты будешь, если прятать тебя?
- Не надо меня скрывать, но и говорить обо мне не следует.
Вера Васильевна улыбнулась:
- Прямо шпион засланный!
Ну что же, ситуация немного похожая. Я брошенный здесь и мне надо понять, как начать и закончить свою миссию? Понять связи между людьми, определить логику мышления, и что в этом мире считается главным?
Вспомнил свои ощущения - боялся упасть с крыши, теперь стало понятным поведении каждого человека - любым способом выжить!
Для ангела это нелепая точка, хотя мы тоже исчезаем, погибаем и не имеем гарантий вечного пребывания в надежде на волю Божью!
Следовательно, обитателям этого мира важно, кто ты по роду занятий, трудишься ли, здоровый ты или больной человек, есть ли семья. Это для них важно, чтобы иметь какие-то отношения!
Ну если так, то я понял, какие вопросы в голове у приютившей меня женщины и почему она так надеется на участие Марийки в моей судьбе.
Глава вторая
Дурачок
- Вера Васильевна, я электроник. Получилось, что заглянул к подруге, не скажу из какой квартиры, муж её вернулся из командировки. Вот и оказался наверху, среди голубей. Ваську вашего не видел. Работаю недалеко, на Горбушке. Живу на квартире.
- Так бы и давно, красавчик ты мой! Молодец, перестал скрытничать! Значит, из холостых?
- У меня нет жены! Это исключено!
- Да ладно тебе, дружок, ищешь себе подружку для загса! Эх, молодость! И книги читаешь? И технику ремонтируешь, если что?
- Могу, я могу всё, если приловчиться, - в такт её вопросам несказанным ответствовал я.
- И жениться сможешь?
- А как это без любви?
- Ну да, без любви нельзя! Но это, как правило, позже приходит. С заботой, хлопотами, привычкой...
- Нравственные у тебя, тётя, разговоры с незнакомым человеком! - неожиданно раздался новый голос.
Это, как я понял, Марийка. Она вошла на кухню стремительно и с немедленной готовностью помочь тётке.
Удивилась, увидев её мирно сидящей рядом с незнакомым человеком. Кем и был я!
- Тётя Вера, что с вами? Что с сердцем? Кто это? Он что, волонтёр? Или бомж, вижу на нём дядины вещи. А куда свои шмотки дел? Что вообще творится?
Девушка с каким-то отстранённым интересом рассматривала меня.
- Ты кто?
- Афраил.
- В каком загсе дали имя?
- Не понимаю вас. Имя не нравится?
- Причём здесь нравится-не-нравится? Нет такого имени на Земле!
Вот оно! Я на Земле!
- Спасибо!
- За что?
- Что сказала про Землю. А я гадал, куда попал.
Она с подозрением спросила у тётки:
- Он, что, издевается? Или сильно умный?
- Он, - дочка, - электроник с Горбушки, - внесла ясность тётка.
- Заблудился так, что попал на одиннадцатый этаж?
- Бери выше, на крыше я его нашла. Голым, видать от какой-то бабёнки сбежал, не говорит, из какой квартиры, выгораживает её.
У Марийки округлились глаза:
- И ты мне этого, - она подбирала слова, явно не лестные, - мотуна хочешь подсунуть?
- Так не женатый он. И красивый.
- И что б я, сломя голову неслась за этим чудом? Ну тетя Вера, куда тебя заносит, иногда!
Я отвернулся к стене, облупленной от множественных красок друг на друга. Обо мне так откровенно. Упавшему с небес это неприятно.
- Он чистый, как ангел, не понимает, как и где с ним произошло всё это.
- Не помнишь? - девушка грозно посмотрела на меня, - в каком районе живёшь?
- Я не отсюда. Оставили меня здесь, - сказал я.
- Как заложника? Час от часу не легче. Тётя Вера, зачем тебе всё это? Не ожидала. Вот тебе лекарство. До свидания, позже заскочу, звони!
- Да погоди ты, Марийка, не горячись. Помоги парню, он ведь без злых мыслей! В жизни может всякое! Что же мы не люди, что ли?
- Вы мне просто помогите, - не выдержал я, - вас никогда не обману. Врать не умею, да и не учили нас этому!
- А у нас на каждом углу натаскивают что ли?
- У вас всякое бывает. Люди - ненадёжные, могут помолиться и пойти убивать или согрешить!
- Ишь ты, праведник. А когда воины молятся, чтобы врага на поле битвы убить? Молчишь?
Я посмотрел на неё почти с тоской:
- Можно полюблю тебя? И всё закончится...
- Меня? Ещё чего! А, может, я больная, припадочная, или могу заразить нехорошей болезнью? Да ты, точно, юродивый, словно со ступенек церкви. А ну-ка, как там тебя, Афраил, выйдем на улицу. Поговорить надо! Без свидетелей. Не беспокойся, тётя Вера, он больше не вернётся, пусть скажет спасибо за щи!
- Ну какая ты девочка, словно ёж! Смотри не ошибись, он ведь чистый! Другого случая не будет!
- Ну у тебя и представления? А ты, чистый, - иди!
Девушка подтолкнула меня к выходу.
Я виновато улыбнулся женщине, которая подобрала меня, накормила и поверила, как родному. Она в ответ лишь покачала головой, как бы снимая с себя ответственность.
Мы спускались на лифте. В просторной кабине девушка отошла в противоположный угол от меня. И я смог лучше рассмотреть её, действительно, стройную и очень привлекательную.
- Не разглядывай, как цыган кобылу! Впрочем, ты - красавчик, слов нет, - сказала девушка, - но я таких немало видела. Да ты не в моём вкусе! Слащавый сильно! С тебя иконы не пишут?
- Я не того ранга, чтобы так меня почитать и молиться!
- Заладил, смотри, с иронией, да жалостливо!
- Не от сюда я, пойми же!
Глава третья
Путь к любви
Лифт остановился, мы вышли, люди, которые ждали внизу, быстро заполнили кабину.
- Слава Богу, даже не приблизился, хотя обещал меня полюбить, - усмехнулась Марийка.
И я понял, что с точки зрения кандидата в любимые что-то упустил. Оказывается, на Земле к девушкам необходимо приставать.
Она выскочила на солнце, и оно через сарафан высветило её стройную фигуру. Я засмотрелся и едва успел увернуться от паркующегося авто.
Не упуская девушку из вида, поспешил за ней. Не смотря на нарочитую грубость и резкость она не оттолкнула меня, а понравилась своим независимым характером, весёлым нравом и тем, что, всё-таки, вспомнила господа, правда как-то по ходу, вскользь.
А с ним нельзя так, если не хотите повторить мою историю.
Когда я догнал её, она потянула меня за руку к скамейке под тенью молодого дуба.
- Ну вот мы и вдвоём, разлюбезный. Колись, как ты оказался нагишом над тёткиной квартирой? Нисколько не верю, что ты убежал от любовницы.
- Конечно, не могло быть у меня женщины, я только на крыше стал мужчиной, ну это, получил его признаки! Меня это и не интересует.
Она пристально посмотрела на меня, пытаясь понять, сколько во мне идиотизма.
Однако показалось, этим то я заинтересовал её. А мне всё было уже всё равно.
Таким нескладным пребыванием на Земле я был утомлён.
Я прошептал последние слова. И именно бессилие перед неверием в мои попытки объяснить, кто я, вызвало у неё сочувствие ко мне. Но выражено оно было странно, вот этой фразой:
- Мало щей тётка дала? Идём в кафешку, поедим.
Она направилась в первое же от дома заведение, на вывеске которого был седой благообразный старичок. Неужели храм?
Я перекрестился.
- Ангелы крестятся капиталисту от быстрой еды?
- Разве это не изображение Бога?
- Так ты в лицо его видел! Не юли, видел?
- Видел. Вы Его по-всякому изображаете. Но Ему всё равно, ведь образ - это не что-то нарисованное рукой, а созданное душой...
Мы сидели за столиком на улице у кафе. Было ещё жарко и нам повезло тем, что ощущался лёгкий ветерок.
- Не забыл, что предложил полюбить тебя. Как человека, ангел мой?
Я почти с ненавистью взглянул на Марийку:
- Получается, что люди всё время спят и вдруг, увидев другого человека, просыпаются и влюбляются?
- Топорно, но примерно так!
- А вдруг они ошибаются?
- Бывает, получше узнают друг друга и разбегаются.
- В любви обязательно, бегать?
- Шевелиться надо. Ладно, какую-то чепуху мы мелем.
- Согласен! У меня не очень много времени на Земле. А мне дано поручение влюбиться и влюбить в себя.
- Поручение? Да ты хоть представляешь, как это звучит противно, не говоря о смысле? И кто это тебе мог дать его?
Я кивнул подбородком в небо.
-Тётка что ли?
- Нет, выше...
- Она, и так, на последнем этаже живёт.
- Нет, ещё выше!
- От космонавтов, что сейчас на станции Мир?
Я ещё задёргал подбородком.
- Да что это за игры? Не Всевышний же послал тебя ко мне!
- Да, Он! К любой женщине. Но так уж получилось, что ты на моём пути...
- А если Ему не понравлюсь?
- Ты или не ты, ему всё равно. Главное чувство!
- Но об этом не говорят, дурачок! Это происходит само собой
- Я это уже понял, мне нужна другая женщина!
- Это ты как ангел или человек уже сдался?
Я не стал отвечать. Мы на некоторое время замолчали. Да и есть мне понравилось. Марийка насмешливо наблюдала за мной. Я видел, что ей стало не по себе, что её отвергли. Она сидела, опустив голову, а когда подняла лицо, в её глазах было столько боли, что у меня навернулись слёзы.
Это было для неё неожиданным.
- Ты -то чего? Мне надо реветь! Ну не надо!
Она взяла салфетку со стола, и сама промокнула мои глаза:
- Да ты ещё плакса? Беда с тобой. Врёшь про всякие задания и сам от этого ревёшь! Ладно, значит, Бог тебе лично дал такое поручение?
- Да.
- И сказал, чтобы без любви не возвращался?
- Ну не так дословно, Он сказал, что любовь к человеку, это любовь и к Нему.
- Ты хоть понимаешь, что это такое, электроник с Горбушки?
- Да. Любить надо друг друга во имя Бога, Его именем, Его присутствием в душе. Ведь всё вокруг - это Он! И противиться чувству от Него невозможно!
Я хотел ещё что-то сказать, но остановился, не понимая её реакции.
Девушка с изумлением смотрела на меня:
- Значит, я противлюсь? Хорошо, какой Он из себя, Бог?
- Обычный, тихий и скромный. Он никогда не повышает голоса.
- Ладно, это твой куратор в универе, я поняла. А на вид какой?
- Очень красивый и притягивающий к себе! Любой отдал бы за Него жизнь! Вот вы люди, рисуете его старым, лысым пузатым старичком, немного чудаковатым и теряющим память. Похожим, как на этой вывеске. Я видел рисунки Бидструпа и Он - тоже. Мы смеялись и хвалили талантливого художника.
- Так у вас там посиделки!
- Вечные...
- Нет, я с тобой с ума сойду! Я смеюсь над своими же вопросами, а ты серьёзно на них отвечаешь!
- Мне это знакомо. Сначала люди молят Бога о чуде, готовы отдать за него всё! А когда перед ними это чудо, не верят в него!
- Ты про что? Что ты и есть чудо?
- Не я, а сама возможность что-то изменить! Да пойми же ты! Надо верить!
- Ты, заблудившийся между небом и грешной землёй, ещё и на меня кричишь! У входа в церковь немало нищенок, которые молятся и просят подаяние! И верят, что остановится богач, который вывалит целое богатство на месяц прокорма! Ты такой представляешь верующего человека? Что б лбом о землю перед толпой?
- Если ты не видишь Бога, то не видишь и людей, - устало ответил я - Ты смотришь на меня, но тебе требуется фокус, как доказательство моего ангельского происхождения.
- Может у тебя и ангельское происхождение, но передо мной сусальный красавчик, сидящий в обносках моего дяди, хочешь, чтобы тебя считали нормальным человеком! И поверили во все твои легенды?
- Не надо верить мне! Надо повернуться к Нему и помочь мне стать человеком.
- Хорошо, сказать, что с тобой произошло? Тебе вчера исполнилось 18 лет, и друзья отнесли тебя пьяного и спящего на крышу, ну а проспавшись, ты начал сочинять про то, что ты...
- Ангел?
- Ну вот и за кольцевалось! Слава Всевышнему.
- Слава! Да, мне 18, но только наших, божьих лет. У нас каждый год - это вечность! Я видел рождение вашей Земли, видел, как отпочковалась Луна, как сформировалось кольцо Сатурна и другое.
- Фотку Адама и Еву не захватил с собой?
- Молодец, что вспомнила о них. Я тебе расскажу, как росло человечество и сколько раз оно достигало могущества и гибло!
- Хорошо лектор, язык у тебя подвешен, но, если не понравится, встану и уйду! Пойдёт?
- Ну что же, согласен. Слушай...
- Нет, сначала расскажи-ка, электроник, как строить компьютерные программы, если ты электроник?
- Истинно, не знаю, поддался лжи. Только знаю о Роберте Винере, двоичной системе, администрировании и прочем. Я из мира более грандиозного, чем ваш! В нём нет границ и пределов, нет лжи, зависти и борьбы за место под солнцем. Наш мир велик и необъятен! И красив!
И вот тут я и разошёлся.
Мы сначала вернулись под дуб, потом уже по брели по Москве какими-то немыслимыми по тишине и покою заколкам, что впору представить себя в огромной пустыне.
И удивил самого себя! Рассказал обо всём не по Библии, а по личным наблюдениям с того периода, когда, действительно, на Землю попали два человека, потерпевших крушение и оставшиеся в живых. Они и основали здесь колонию, которая выросла до миллиардов людей...
Спустилась ночь, луна осветила сквер, куда мы пришли и где снова присели на скамейку.
Я уже видел перед собой другую Марийку, которую увлек невиданной доселе историей.
Да и сам я как-то по-новому осознал её, мне понравилось быть внутри её, человеком!
Стал понимать, что люди разного пола несут в себе особую привлекательность, тянутся друг к другу и отталкиваются, словно космонавты в невесомости...
Ещё я вдыхал запахи её волос, кожи тела, какого-то крема и духов, даже улавливал запахи её одежды.
Я видел, что её отношение ко мне постепенно стало меняться, казалось, что мы знакомы тысячи лет.
Когда девушка стала ежиться от прохлады ночи, я обнял её, не подозревая, что это очень трогательно, интимно для людей. Я не мог и подумать, что тот, кто соприкоснулся с ангелом, пусть и в облике человека, отдавал ему частицу своей ангельской души и получил в тысячу раз больше! И человек при этом светлеет всем своим существом.
Когда луна прошла апогей на небе, она, оттолкнув меня, спросила:
- Что со мной происходит, Афраил? Говоришь, а мне не хочется прерывать тебя, обнял, а мне приятно, словно ты очень и очень родной человек? Разве так можно с девушками?
- Ты не девушка, а человек, который мне повстречался на Земле.
- По своим знаниям о мире ты не человек, а ...ангел.
И неожиданно прильнула ко мне:
- Я рада, что тётя познакомила нас! До встречи с тобой всё было пресно и пошло, а сейчас ты открыл передо мной дверь в прекрасное и сказочное! Я уже никогда не думала, что такое возможно. Посмотри на это здание: мы пришли к моему дому.
В её комнате на пятом этаже в доме со шлагбаумом на подъездной дорожке, консьержкой на вахте, мы не включили свет. А сели на диван.
- Скажи правда ли то, что произошло с Мастером и Маргаритой у Булгакова?
- Правда. Свойство творчества ещё не понято людьми. Писатель - это Творец миров, которые начинают существовать и жить своей жизнью. Мы обязательно с тобой их посетим и увидим такими, как их описывал Михаил Афанасьевич. Да и с ним встретимся! Ты увидишь его!
Неожиданно Марийка, не понимая, что делает, притянула меня к себе и поцеловала.
Это трудно описать, вроде ничего необычного. Губы соприкасаются, привнося вкус материнского молока и ещё чего-то, что возбуждает, заставляет сильнее биться сердце, обнимать и в объятиях любимой подниматься над землей, уносясь в неведомые, выси, даже для меня ...
Как-то Господь протянул мне свою длань, я прижался к ней, к руке Отца своего! Меня наполнило неизъяснимым счастьем, благоговением, я почувствовал себя способным изменить всё вокруг, сделать более светлым и нужным.
И, словно, вернулась снова та божья благодать, любовь ко всему миру, в котором центром казалась Марийка! Но чувствовал, понимал, что Бог не ушёл, он был рядом и с улыбкой радовался за нас!
Мы ничего не видели вокруг, только друга! А дальше случилось совсем невероятное: я вошёл телом мужчины в её. И мы не уставали наслаждаться друг другом. Для меня это было новым, необычным, да, да! Небесным...
А когда в истоме заснули, меня передернуло, и открыл глаза.
Я изменился, ко мне вернулись ангельская сила и вид. В предрассветном свете мелькали огромные, родные крылья.
Девушка тоже проснулась и смотрела на меня во все глаза:
- Какая мощь, какая красота! Прости меня, что не сразу сообразила о том, какое счастье пришло ко мне! Ангел, ты мой Ангел! Как я могла не любить тебя, и как я люблю тебя! Не улетай, не оставляй меня в этом унылом мире, не дай мне состариться и стать ведьмой, перемазанной мазями, перекрашенной от седины! Возьми меня с собой! Если для этого надо умереть, убей меня, и воскреси своей любовью!
- Иди ко мне, посмотри в зеркало!
Прекрасное тело девушки изогнулось, затем её подбросило и она прыгнула ко мне с кровати. За её спиной раздался яркий всполох раскинувшихся крыльев.
Это было чудесно! Такого я не видел за всю свою бесконечную жизнь. Я видел рождение ангела!
Мы выбросились в город с высоты балкона и полетели сначала к Вере Васильевне, оставив в её в окне по пёрышку с каждого крыла и взмыли вверх!