Последовавшая за отъездом Глеба на полигон неделя проскочила буднично и серо, не оставив после себя событий, достойных занесения в анналы истории. Размеренное течение времени безжалостно поглотило дни, очень похожие друг на друга, с вечной кутерьмой в виварии, с кормежкой и купанием крыс, с ночными дежурствами, с хроническим недосыпом и с ожиданием от жизни чего-то более весомого и значительного.
Но, поднимаясь как-то по лестнице из подвала в лаборантскую, на площадке третьего этажа Рамсуль натолкнулся на двух бритоголовых качков в спортивных куртках на "молнии". Парни были высокого роста, непомерной шири в плечах. Они топтались у окна и молча поглядывали на снующих мимо них сотрудников института. Сразу бросалось в глаза, что ребятки кого-то ждут. Впрочем, сходство с наемными киллерами парни имели весьма отдаленное - их лица были довольно благодушны и даже доброжелательны.
Не успев испугаться, Клюбин быстро прошмыгнул к себе на этаж - он проник в лаборантскую и вышел на балкон с кастрюлькой в руках. Джуля встретила его тихим поскуливанием и радостным помахиванием хвоста. Как только её миска наполнилась, она жадно набросилась на еду.
В этот момент в лаборантскую кто-то зашел. Рамсуль подумал, что это Рина, поэтому не двинулся с места, наблюдая, как Джуля расправляется с обедом. Однако в помещении тут же зазвучали приглушенные голоса двух мужчин.
- Ваша лаборатория занимается клеточными технологиями! - прозвучало чье-то резкое утверждение.
- Да, но это ничего не меняет! - последовал твердый ответ. Рамсуль без труда опознал в собеседнике аспиранта Гриву. Судя по тону, Максим Юрьевич был несколько раздражен. - Поймите, без разрешения министерства здравоохранения нам такие операции запрещено проводить категорически!
- За рубежом их проводят... - обиделся неизвестный.
- Подпольно!
- Какая разница? Там хотя бы есть люди, которым не безразличен престиж своей страны!
Разговор шел на повышенных тонах, и Рамсуль побоялся высовываться. Так и остался сидеть на балконе, поглаживая Джулю за ушком.
Между тем дебаты набирали обороты. Неизвестный все напирал:
- Поймите, потенциально - это будущие олимпийские чемпионы! Надо просто чуть-чуть им помочь. Как же они смогут конкурировать с трансгенными спортсменами на равных? Мы и так уже из великой спортивной державы превратились черт знает во что!.. За золото не бьемся, рекордов не ставим. Все больше на вторых ролях...
- А принципы олимпизма? Честная бескомпромиссная борьба? Фэер-плей?
- К черту принципы! С ними медалей не добудешь...
- А судьба самих спортсменов вас не беспокоит?
- Ну, с медицинским контролем у нас все в порядке.
- Сверхнагрузки чрезвычайно опасны, поймите вы это! Кому нужны все эти рекорды и медали, если за них придется расплачиваться жизнью? Медаль, а через месяц - траурные венки, рекорд, а спустя неделю - некролог в газете... Парад перед соревнованиями, словно выход гладиаторов на арену - идущие на смерть приветствуют человечество в последний раз...
Неизвестный снова подал голос:
- Драматизируете ситуацию... Ладно, может быть, гонорар вас не устраивает?
- Меня много что не устраивает... - заявил Грива и тут же добавил: - Мне кажется, мы только напрасно теряем с вами время!
На пару секунд зависла пауза.
- Значит, не договоримся? - попытался вернуться к диалогу визитер.
Аспирант оставил вопрос без ответа.
Очень скоро хлопнула дверь - неведомый посетитель удалился, даже не попрощавшись. Тогда Рамсуль схватил кастрюльку и осторожно выбрался с балкона.
Грива стоял у подоконника и рассеянно листал журнал учета расходных материалов. Увидев Клюбина, он ту же захлопнул потрепанный рукописный фолиант и поманил к себе лаборанта. Лицо его было чрезвычайно серьезным.
- Тебе Рина давала ключи от лаборантской? - осведомился он.
- Нет, - доложил Рамсуль, не понимая, чем вызван этот вопрос. - А зачем ей мне давать ключи?
- Ну, мало ли... - пробормотал аспирант. - Значит, доступа к материалам ты не имеешь?
- К каким материалам?
- К клеточным взвесям и индукторам роста.
- Мне Бэлла Арнольдовна один раз дала ключи и послала водку в холодильник поставить, - простодушно признался Рамсуль. - Когда здесь никого не было. Но я ничего не брал. Что-нибудь пропало?
- Пока ничего не пропало, но может пропасть. Дело серьезное! Кое-кому понадобились индукторы роста быстрых мышечных волокон переходного типа.
- Спортсмены? - догадался Клюбин и кивнул на дверь.
- Скорее, их покровители... - заметил Грива. - Конечно, до открытого грабежа они не опустятся, но подкупить кого-нибудь из сотрудников способны. Кстати, могут обратиться и к тебе...
- Ко мне?
- Да. Попросят достать за приличное вознаграждение.
- Зачем?
- Чтобы повысить спортивные результаты своих воспитанников. Ведь мировые рекорды нынче в цене - просто тренированный человеческий организм уже не способен справляться с запредельными нагрузками. Вот эти деятели от спорта и пытаются использовать для своих корыстных целей достижения науки. В мире уже разоблачено несколько подпольных лабораторий. Там спортсменам стимулировали рост мышечной ткани индукторами. Конечно, в результате этого мышцы существенно прибавляют в количестве быстрых волокон переходного типа, ответственных за эффективные сокращения при продолжительной анаэробной нагрузке, но остальные системы организма с такими нагрузками справиться уже не в состоянии. Однако многих спортивных менеджеров это не останавливает. И что самое главное, этот вид допинга почти невозможно определить! Соотношение быстрых и медленных волокон индивидуально у каждого организма.
Рамсуль вздохнул. Проблемы мирового спорта его, честно говоря, беспокоили мало. Вообще, так получилось, что с физкультурой он никогда дружен не был. Правда, три года назад ему вдруг захотелось обрасти хоть каким-то подобием мышц, и для этих целей он даже купил в универмаге двухпудовую разборную гирю. Пока дотащил её до своего дома, семь потов с него сошло, думал, по дороге копыта откинет. Вот только она не пригодилась - на каждодневные нудные упражнения его уже не хватило. Ни морально, ни физически. Спрашивается, зачем он тогда пёр эту тяжесть чуть ли не через весь город? Только зря потратился! Через неделю Рамсуль задвинул железяки за диван, смирившись, что бодибилдером ему никогда не стать. Зато мать быстро приспособила гирю для хозяйственных нужд, используя её в качестве гнета при засолке капусты.
- А мне можно нарастить немного мышц? - поинтересовался Рамсуль у Гривы, щупая свои хилые бицепсы. - С помощью вашего индуктора. Не для спорта, а так, для себя...
- Лучше походи в тренажерный зал, - посоветовал аспирант, - зарядку по утрам поделай! В этом деле главное - систематичность! Как и при похудании...
Худеть Рамсуль не собирался. Впрочем, пластаться, чтобы обзавестись буграми мышц, тоже. Природа слепила его по астеническому типу, и спорить с ней было бесполезно.
- На вахте еще один ключ от лаборантской имеется! - напоследок сказал он. - Надо с бабой Катей поговорить...
- Верно, - кивнул Грива. - Это я беру на себя...
Интересно, тут же прикинул Рамсуль, если злоумышленники пожалуют в институт во время ночного дежурства, то сможет ли престарелая вахтерша продержаться до подхода основных сил? А он сам? В лучшем случае - сбежит, а в худшем.... Думать о грустном не хотелось.
А через неделю произошло еще одно событие. После обеда в виварий спустился Натан Эфраимович. Ветеран-эмбриомор в опрятном белом халате оглядел Клюбина печальным взглядом из-под насупленных бровей, после чего, поигрывая скальпелем в руках, торжественно осведомился:
- Ну, что, молодой человек, кгхови не боитесь?
Хорошо, Рамсуль живо припомнил, что на этот день запланирована акция по умерщвлению подопытных крыс. Другой бы на его месте не на шутку струхнул.
Узники короба, словно предчувствуя близость собственной смерти, заволновались. Все норовили прошмыгнуть в дальний конец ящика под покров темноты, дабы избежать незавидной участи. Еле их Рамсуль перетаскал в кастрюлю за длинные розовые хвосты.
Натан Эфраимович деловито закатал до локтя рукава халата и громко уведомил лаборанта:
- Запоминайте, юноша, последовательность действий при декапитации...
Он правой рукой ловко подхватил крысу за хвост и опустил в жестяной лоток так, чтобы та лишь едва коснулась дна кончиками передних лап. Тут же левой рукой эмбриомор схватил животинку целиком, не давая возможности крысе вырваться на свободу. Из кулака теперь высовывалась только белая мордочка с беспокойными блестящими глазками.
- Гхезать надо без гхывков... Желательно одним движением...
Натан Эфраимович взял со стола огромные ножницы с хорошо заточенными лезвиями и поднес их к шее жертвы. Никакого особенного хруста не последовало - голова спокойно отделилась от тела и шлепнулась в кювету. Всё таинство смерти свершилось за какую-то долю секунды. Из раны вытекло немного буроватой крови, но это уже не вызвало у Рамсуля никаких особенных ощущений, кроме легкого чувства брезгливости.
Обмякшее тело крысы Натан Эфраимович поместил в соседний лоток.
- Пгхоще пагхеной гхепы... - прокомментировал он завершающий этап процесса декапитации. - Тепегхь сами!
В кастрюле копошилось еще девять крыс. Складывалось впечатление, что без боя они не сдадутся.
Рамсуль осторожно выволок из посудины самого миролюбивого хомяка. Удерживаемый за хвост грызун попискивал, но бунтовать не решался - примитивный мозг оценивал ситуацию просто как некомфортную. После того, как пальцы лаборанта клещами охватили комок живой плоти, снаружи осталась торчать только маленькая усатая мордочка.
Не дав крысе опомниться, Клюбин одним махом отхватил ей голову. Палачом он себя не ощутил, скорее уж - гильотиной. Бездумной машиной для истребления живности. "В конце концов, природа так устроена, что выживает сильнейший, - оправдываясь, рассудил Рамсуль. - Будь я помельче и послабее, эта тварь без зазрения совести сожрала бы меня!"
Лиха беда начало.
За хомяком последовали его собратья. Вскоре безголовыми трупами подопытных животных был забит весь лоток. Натан Эфраимович, вооружившись скальпелем, стал вскрывать тушки крыс и иссекать куски плоти, необходимые ему для дальнейших опытов. Он завязывал их в марлечку и перекладывал в склянку с какой-то жидкостью. Конвейер смерти исправно поставлял материал для научных исследований, работа спорилась. До поры, до времени.
Наконец в кастрюле осталось всего две крысы. Одна из них, жирная беспокойная плутовка, разгоряченная запахом крови, предприняла попытку дать отпор своим недругам. Она стала брыкаться и отчаянно дергаться. Не успел Рамсуль схватить ножницы, как крыса изогнулась, и вонзила острые зубы в указательный палец лаборанта. Острая боль заставила Клюбина ослабить хватку, а потом и вовсе разжать кулак. Секунды две тварь болталась на пальце, словно воздушная гимнастка, затем она разомкнула челюсти и плюхнулась на пол. Такого стремительного выпада с её стороны Рамсуль никак не ожидал, поэтому не сразу отреагировал.
- А-а... Черт! - негромко вскрикнул он и отпрыгнул от стола, размахивая кистью руки.
Натан Эфраимович тоже не оставил инцидент без внимания. Но вместо того, чтобы оказать укушенному лаборанту хотя бы моральную поддержку, он почему-то кинулся ловить крысу.
- Дегхжите её! - запричитал он. - Дегхжите её, Клюбин! А то уйдет...
Тем временем виновница переполоха вразвалочку добралась до стены и юркнула под ванну. У Расуля, конечно, был шанс перехватить беглянку, но он им не воспользовался по понятным причинам - и боль от укуса еще не прошла, да и, вообще, просто уже не было никакого желания приближаться к агрессивной зубастой фурии.
Тогда Натан Эфраимович крякнул, опустился на колени и заглянул под ванну.
- Кажется, я её вижу! - пыхтя, проговорил он. - Тащите швабгху, Клюбин... Сейчас мы её выкугхим на свет божий...
Минуты две пожилой эмбриомор тыкал шваброй по углам, но безрезультатно. Крыса испарилась.
- Там дыгха под плинтусом, - доложил Натан Эфраимович, вставая. - Навегхное, она чегхез неё ушла в подпольное пгхостгханство... Эх, упустили такой великолепный экземплягх!
Рамсуль молча показал ему укушенный палец.
- Смажьте йодом! - равнодушно посоветовал эмбриомор лаборанту и вернулся к столу.
Оставшаяся в кастрюле крыса была декапитирована лично Натаном Эфраимовичем.
Когда он ушел, Рамсуль выпустил из подсобки Пушкина и повел подопечного на прогулку. На улице было холодно - верный признак того, что наступают последние бесснежные дни.
- Банк ограбить, что ли? - рассеянно произнес Клюбин, поглядывая на указательный палец, заляпанный йодом. - А потом махнуть в Австралию! Вот морфолог Костенко в Штатах остался, устроился там вахтером в каком-то исследовательском центре. Прислал электронное письмо, что, дескать, назад не ждите... Почему ему можно, а мне нельзя?
- За чечевичную похлебку продался контрик! - угрюмо заметил мутант.
- Во-первых, не за чечевичную, - поправил его Рамсуль, - а во-вторых, что в этом плохого?
- Нужно изыскивать внутренние резервы! - многозначительно объявил Пушкин. - Вот если бы я был президентом страны...
Он мечтательно закатил глаза, но договорить не успел. Рамсуль хлопнул его по плечу и поднялся со скамейки.
- Пока ты не президент, пошли в столярку за опилками! Мне Натан уже пистон за бардак в виварии вставил. Завтра пять ящиков с крысами надо будет передать медакадемии - машина за ними придет...