Он давно перешагнул черту, за которой осознаешь: " Ничего значительного в твоей жизни уже не будет!". В юности, даже впадая в уныние, подсознательно веришь, что впереди ждут счастливые повороты судьбы. Но для него этот возраст давно прошел. Теперь Николай четко ограничивал круг своих устремлений, не позволяя вторгаться туда пустым фантазиям. Однако иногда случается, что ты уже не ждешь от судьбы никаких подарков, а она начинает тебе их преподносить, причем в самой неожиданной форме.
Началось все на том злосчастном совещании в директорском кабинете, когда вдребезги рассыпались надежды последних лет. От наполеоновских замыслов юности жизнь давно оставила Николаю только скромную тропку служебной карьеры. По ней он и шел с упорством не привыкшего хватать звезд с неба трудяги. И, казалось, терпение вот-вот будет вознаграждено. Оправившись после лихолетья девяностых, НИИ постепенно вставал на ноги. Тема, которую вел Николай, неожиданно заинтересовала зарубежных инвесторов. В руководители вновь образованного совместного проекта все прочили его. Он уже и сам свыкся с этой мыслью, так что решение директора стало ушатом холодной воды.
Возможно еще что-то можно было исправить. Пришлый "варяг" из-за каких-то подковерных интриг занявший его место, явно не владел проблемой. На этом можно было сыграть, начав борьбу прямо сейчас. Николай уже готовился к выступлению, когда произошло нечто совершенно фантастичное. Кабинет, сонные лица сослуживцев, дома за окном - все куда-то исчезло. Осталась только черная пустота, печальный женский голос и похожие на крик отчаяния стихи:
...Две тысячи лет между нами, любимый легли,
На двадцать веков опоздал ты придти на свиданье ко мне...
Как только голос умолк, Николай снова оказался в директорском кабинете. За время его "отсутствия" докладчик даже не успел закончить фразу. Впрочем, все происходящее здесь, его теперь мало интересовало:
- Что это?! - спрашивал он себя - Бред наяву, галлюцинации? Но такого с тобой пока еще не случалось. Хотя, лиха беда начало. Все когда-нибудь происходит впервые!
- Николай Павлович, не хотите что-нибудь сказать? - поинтересовался директор.
Николай даже не сразу понял, что обращаются к нему. Очнувшись, рассеянно пробормотал, что ничего добавить не может.
- Очень жаль, - с ироничной миной заявил генеральный, и в этот миг Николай поймал на себе пристальный взгляд нового начальника. "Варяг" внимательно изучал его из-за толстых стекол очков. Уже за дверями кабинета Николай подумал, что сейчас придется все рассказать коллегам в лаборатории. Живо представились вопросы, чье-то сочувствие, чье-то плохо скрытое злорадство.
- А почему я должен сегодня возвращаться? - неожиданно спросил он самого себя и, посмотрев на часы, направился прямо к проходной.
Улица встретила его жаром раскаленного асфальта, но на противоположной теневой стороне царила приятная прохлада. Залезать в душный автобус смертельно не хотелось, и он медленно побрел вдоль дороги, загребая носками ботинок тополиный пух. Мысли упорно возвращались к странным стихам, которые он слышал, находясь в "обмороке".
"Две тысячи лет между нами, любимый легли", - вспоминал Николай, и необъяснимая тоска сжимала сердце.
У метро он купил большую банку джин-тоника. Сначала хотел выпить дома, но, осознав вдруг, как не хочет возвращаться в свою холостяцкую конуру, вышел на Маяковке и отправился гулять по центру. Теплый джин быстро ударил в голову, впрочем, это даже нельзя было назвать опьянением. Находясь в состоянии непонятной эйфории, Николай чувствовал, что хочет раствориться в вечерней суете московских улиц. Свернув с Тверской, он малознакомыми переулками двигался куда-то в сторону Арбата. Навстречу все реже попадались прохожие. Светящиеся окна напоминали о домашнем уюте и семейных вечерах, ставших для него частичкой ушедшего прошлого. Но сейчас он ни о чем не жалел. Хотелось просто идти, никуда не спеша, ни о чем не думая, смотреть на раскрашенные вечерним солнцем фасады, лица проходящих мимо девушек, ловить обрывки чужих разговоров.
Неожиданно рядом хлопнула дверца машины и от темного силуэта иномарки отделилась стройная женская фигура. Казалась, она сошла на эту мостовую из какой-то нереальной страны голливудских фантазий. Чувствуя на себе пристальный взгляд, незнакомка ответила еле заметной улыбкой. Навстречу ей из какого-то клубного заведения вышел хорошо одетый мужчина, и они вместе скрылись за порогом мира избранных. Николай с трудом подавил в себе нелепое желание пойти следом. И тут же вдруг почувствовал, что сегодня с ним что-то должно обязательно произойти. Нечто подобное ему уже приходилось испытывать: мир вдруг преображается и кажется в самом воздухе витает предчувствие чего-то сказочного. Ты ждешь события, способного перевернуть твою жизнь, но в итоге ничего не происходит. Он знал, что так будет и на этот раз, но продолжал путешествие, вдохновленный надеждой на чудо.
Крик о помощи неожиданно резанул уши. Первой реакцией был испуг. Вбитый в сознание страх в последние годы часто заставлял проходить мимо. Но сейчас он вдруг остановился, превозмогая трусливое желание быстрей покинуть безлюдный переулок. Шагах в десяти от него двое парней пытались затолкнуть в машину молодую женщину.
- Эй, отпустите ее! - крикнул Николай и неуверенно двинулся в их сторону. Один из парней повернулся и с неподдельным удивлением посмотрел на осмелившегося вмешаться придурка. В этот момент женщина попыталась вырваться. Грязно выругавшись, парень толкнул ее к распахнутой дверце. Второй поддонок тянул ее из машины. Николай стоял, чувствуя предательское оцепенение. "Сутенеры разбираются с проституткой, ты куда лезешь!" - услужливо подсказывал страх. Но обращенный прямо к нему крик о помощи не давал уйти. То, что произошло потом, было неожиданностью и для него самого. Внутри словно разорвался накопленный годами заряд ненависти. Одним прыжком оказавшись у автомобиля, он с разбегу ударил парня по шее. С каким-то хищным удовлетворением ощутил, как под ребром ладони что-то хрустнуло. Бритоголовый крепыш обмяк и рухнул на асфальт. Его товарищ попытался выскочить из машины, но Николай толкнул его назад и со всей силы ударил дверцей по торчащим наружу коленям.
Улицу огласил истошный вопль. Схватив женщину за руку, Николай потащил ее прочь. За поворотом улицы они перешли на быстрый шаг и через несколько минут оказались на Садовом Кольце. Теперь Николай мог наконец рассмотреть спасенную. На вид ей было немногим более двадцати. Внешность незнакомки нельзя было назвать эффектной, но в ее облике чувствовалась гармония, присущая какому-то иному, отличному от современных стандартов, типу красоты. Слишком правильные черты лица оживлял взгляд красивых больших глаз. Сейчас в них светилось неподдельное восхищение освободителем. Николай же в этой роли чувствовал себя совершенно нелепо.
- Те двое - ваши знакомые? - спросил он и еще больше смутился.
- В этом городе у меня нет знакомых - ответила она, очень спокойно и даже отрешенно - Они спутали меня с кем-то. Требовали, чтобы пошла с ними. Я пыталась объяснить, но они не хотели слушать...Спасибо, что вы оказались рядом. Другие просто проходили мимо.
Николай пробормотал, что не стоит его благодарить, и подумал, что и сам чуть было не прошел мимо.
- А все-таки вы меня спасли! - прочитала его мысли незнакомка. Потом, улыбнувшись, сообщила, что ее зовут Анастасией и неожиданно попросила показать ей город. Николай был в растерянности. Сегодняшний вечер и так уже нарушил привычное течение жизни.
"Хватит приключений! Проводить ее до Маяковки и распрощаться - подумал он, но через уже несколько минут вдруг почувствовал, что и сам хочет показать Анастасии Москву. Они шли рядом, иногда задевая друг друга локтями. Как-то незаметно Анастасия успела поправить прическу, и теперь строгая и изящная, казалась ему все более привлекательной. Освоившись с ролью гида, Николай увлеченно рассказывал ей о Москве, заполняя пробелы в знании предмета историями из своей юности, прошедшей на этих улицах. Он совершенно не ощущал неловкости, возникавшей при необходимости поддержать разговор с малознакомой женщиной. Слова рождались удивительно легко. Наверное, впервые в жизни он испытывал непрерывное желание говорить и говорить, беря реванш за годы одиночества. Анастасия почти не вмешивалась в этот монолог, лишь коротким вопросом или просто улыбкой поддерживая вдохновенную речь спутника.
Когда они оказались на Красной площади, куранты пробили десять. Николай вдруг испугался, что Анастасия сейчас поблагодарит его за экскурсию и скажет, что ей нужно возвращаться в гостиницу. Робея, как юнец, он пригласил ее к себе домой. Анастасия отрицательно покачала головой.
- А как насчет дворца на берегу озера? - предложил он, хватаясь за последнюю соломинку.
- Не обманываешь? - засмеявшись, поинтересовалась Анастасия. Николай энергично заверил, что дворец и озеро самые настоящие. Под всем этим подразумевался Царицынский парк с дворцовым ансамблем. Никаких других достопримечательностей он в тот момент не мог вспомнить, к тому же парк находился в десяти минутах ходьбы от его дома.
- Ну что ж. тогда - во дворец! - торжественно провозгласила Анастасия. Посмотрев друг на друга, они рассмеялись и дальше уже шли, взявшись за руки, словно парочка влюбленных тинейджеров. Но когда в метро у турникетов и перед эскалатором Анастасия обнаружила странную даже для провинциалки растерянность, его вдруг стали атаковать неприятные мысли:
-А все-таки кто она и откуда приехала в Москву? Почему ничего не рассказывает о своей жизни?
Сам он почему-то боялся об этом спрашивать. Анастасия же смотрела на своего спутника, как на отважного проводника в подземном царстве. В вагоне она прижалась к нему плечом, бросая испуганные взгляды на пролетающую за окнами тьму.
Когда вышли в Царицыно уже стемнело. По дороге к парку навстречу несколько раз попадались шумные компании. Некоторые молодые люди были явно навеселе и вели себя агрессивно, но Николай почему-то совершенно не испытывал страха. Казалось, присутствие Анастасии делает его другим человеком, и он чувствовал, что способен сейчас на любой отчаянный поступок.
Они остановились на ажурном баженовском мостике. В проемах между деревьями просвечивала поверхность пруда, слева темнела мрачная громада дворца.
- Жаль, что ничего не видно, а днем здесь очень красиво - с сожалением сказал Николай. И тут же будто по заказу, из-за облаков выглянула луна. Дворец стал виден почти также как днем, но в обманчивом лунном свете казался сейчас заколдованным замком. Анастасия прижалась к нему. Николай услышал, как она шепчет что-то на незнакомом языке, и снова потерял связь с реальностью. Воздух вдруг наполнился ароматом цветущих растений, на небе стали зажигаться незнакомые созвездия, послышался звук, напоминающий рокот морского прибоя. Голос Анастасии теперь звучал громче, казалось, она заклинает какое-то могущественно божество ночи. Николая охватил ужас.
- Хватит! - крикнул он. Женщина замолчала, и галлюцинации тут же прекратились.
- Хорошо, путь все останется как есть, но эту ночь мы проведем вместе - прошептала Анастасия.
Его микрорайон находился по другую сторону парка. Взявшись за руки, они шли сквозь ночной лес, то и дело, со смехом натыкаясь на кусты и торчащие из земли корни. Николай стыдился своего недавнего испуга, и в то же время на душе было необычайно легко. Теперь рядом с Анастасией, он совершено по-иному воспринимал окружающий мир. Тусклые звезды на московском небе, очертания домов и даже грязный подъезд выглядели не так, как раньше. Все приобрело особый, скрытый для него раньше смысл. Холостяцкая кухня, где он угашал гостью чаем, показалась уютным островком среди темного океана ночного города. Они долго сидели друг напротив друга, потом, не включая свет, вошли в комнату. Остановившись у окна, Анастасия взметнула вверх руки, и он услышал шелест падающего платья. С замирающим сердцем Николай двинулся к ней, а на встречу, протягивая ладони, шла укутанная только лунным светом прекрасная богиня...
Когда Николай открыл глаза, часы показывали три часа ночи. Подняв голову, обнаружил, что Анастасия тоже не спит. Лунный свет по-прежнему наполнял комнату, и он мог видеть как печально ее лицо. Он хотел заговорить, но Анастасия опередила:
- Спи любимый! Мы не можем изменить судьбу, но будем благодарны ей за то, что уже было.
Николай почувствовал, как помимо его воли закрываются глаза. Засыпая, он продолжал слышать голос Анастасии:
- Нам не повезло, любимый! Мы разминулись на семнадцать столетий в одном мире и перепутали галактики в другом. Но Ойкумена вечна, и когда-нибудь мы обязательно встретимся...
Очнулся Николай около шести утра. Анастасии рядом не было. Кровать еще хранила тепло ее тела, но предчувствие подсказывало, что ее нет и в квартире. Подождав еще несколько минут, он отправился на кухню. На столе еще стояли две недопитые чашки. Машинально убрав их в мойку, он достал сигарету и закурил.
Итак, Анастасия исчезла! Сразу вспомнились странности в ее поведении.
- А что произошло тогда в парке? Гипноз, колдовство? А вдруг она принадлежит к какой-то оккультной секте?
И тут в голову пришла уже совершенно прозаическая мысль:
- А тебя часом не ограбили, приятель?
Кинувшись в комнату, Николай стал осматривать ящики шкафа, но потом яростно захлопнул дверцу. Презирая самого себя, вернулся в кухню. Поставил чайник и стал собираться на работу.
В институт он приехал намного раньше обычного. О подробностях вчерашнего совещания рассказал сослуживцам совершенно спокойно. Ближе к полудню состоялась встреча с новым начальником. Попытавшись, пока еще осторожно указать подчиненному "свое место" тот быстро удалился. Провожая взглядом пухленькую коренастую фигуру, Николай думал о том, каким незначительным и мелким кажется теперь все то, что раньше вызывало обиду и раздражение. Словно опалившись на огне, душа покрылась защитной коркой, и не воспринимала почти ничего кроме одной единственной боли.
В квартире в тот вечер, было как никогда одиноко. Не находя себе места, он ходил по кухне из угла в угол. Наконец, включил телевизор и заставил себя приготовить ужин. И вдруг раздался звонок в дверь. В один миг он оказался в прихожей. Радостно распахнул дверь и увидел соседа, который пришел одолжить сто рублей до получки. Выполнив просьбу, он вернулся в комнату, встал перед зеркалом и громко сказал глядевшему оттуда человеку:
- Становишься смешным, приятель! Прекрати ждать. Она не придет.
Рабочая неделя пролетела быстро и суетливо. В субботу, отправляясь на званый обед к родителям, Николай выехал на несколько часов раньше и снова вышел на Маяковке. День на этот раз выдался пасмурным. После нескольких недель изнуряющей жары в Москву пришла долгожданная прохлада. Большая часть населения еще со вчерашнего дня пребывала за городом, и улицы казались притихшими и пустыми. Николай шел, стараясь повторить их маршрут, и мысленно продолжал общаться с Анастасией. Он представлял, как знакомит ее с родителями, друзьями, делится с ней планами. Неожиданно он обнаружил, что проходит мимо Пушкинского, и ему вдруг захотелось посетить знакомые залы.
В музее, кроме цены на билет, все было как много лет назад. Осмотр Николай традиционно начал с экспозиции Древнего мира, но если раньше никогда здесь не задерживался, то теперь появилось странное ощущение, что он может увидеть нечто очень важное. Наконец, посмотрев на часы, он ускорил шаг, и тут его словно ударило молнией. С потускневшего от времени портрета на него смотрела Анастасия! Замирая от ужаса, Николай прочитал на табличке: " Фаюмский Оазис ...портрет молодой женщины, 2-3 век нашей эры"
Покидая музей, он почти бежал, чувствуя, что вот-вот перейдет грань, отделявшую его от безумия. " Жизнь, окончившаяся почти две тысячи лет назад. Неужели это и есть та бездна, которая их разделила?" Противоречащее всякой логике открытие, как ни странно расставляло все по своим местам. Почему-то он сразу безоговорочно поверил, что на портрете была его любимая, но не хотел признать ее материализовавшимся призраком. Надо было найти какое-то другое объяснение, и он мучительно пытался это сделать.
" Мы разминулись на семнадцать столетий в одном мире и перепутали галактики в другом. Но Ойкумена вечна, и когда-нибудь мы обязательно встретимся..." - кажется, Ойкуменой эллины назвали Вселенную...
И тут он вспомнил все, что читал о Мультиверсе. Серьезные физики утверждали, что существует бесконечное количество параллельных вселенных, и среди них обязательно есть миры в точности копирующие наш. А есть и такие, где История жизни на двойнике нашей планеты ушла на тысячи лет вперед, или наоборот отстала. И, может быть, где-то там сейчас строятся пирамиды, идут пунические войны, рождаются и живут люди давно здесь умершие.
- А что если, Анастасия, воспользовавшись утерянными на Земле знаниями, сумела перенестись в параллельную вселенную, где ее жизнь окончилась семнадцать веков назад? И их встреча могла быть случайностью. А может быть, на заре мироздания существовал некий прообраз рая, и все кто был там близок, скитаются в поисках любимых, ошибаясь столетиями и галактиками...
Начался дождь. Прохожие поспешно раскрывали зонтики, а Николай с наслаждением подставлял лицо под дождевые капли. Объяснение, которое он сейчас нашел, невозможно было ни подтвердить, ни опровергнуть. Однако оно давало надежду. Теперь, как бы ни сложилась судьба, он до конца дней будет ждать чуда и постарается быть достойным любви, которая возможно ждет его в другой Вселенной.
Закатное солнце, не жалея ярких цветов окрашивало бухту. Оранжевые, красные, пурпурные блики лежали на воде, мраморных ступенях набережной, парусах подходящих к пирсу кораблей. Тем временем наступавшая со стороны пустыни ночь уже поглощала улицы города, носившего имя покорителя половины мира.
В этот час жрица богини Луны, молилась своей покровительнице. Недавно богиня открыла женщине, что человек, данный ей в мужья Небом родиться лишь через семнадцать столетий. Вняв мольбам, богиня устроила их встречу, помогла не потеряться в мире будущего, говорить на языке еще не существующего народа и даже могла перенести ее обратно вместе с любимым. Только его страх сделал это невозможным. Просить что-либо еще казалось кощунством, но молодая женщина, обнимая мраморное подножие алтаря, умоляла дать ей еще одну попытку.