![Р. Гайда, капитан чехословацкого корпуса; позднее был лидером фашистской организации и сотрудничал с гитлеровцами []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/gajda.jpg)
Р. Гайда, капитан чехословацкого корпуса;
(позднее был лидером фашистской организации и сотрудничал с гитлеровцами)
Впрочем, это довольно спорный момент, поскольку, по другим данным (в частности, по документам самих чехословаков), эшелон дошел только до ст. Усть-Тальменская; еще одним "претендентом" выступает ст. Повалиха. Сейчас, за давностью лет, установить истину крайне затруднительно. Но в краевой литературе советского периода в этой роли фигурирует именно ст. Алтайская. Более того, в тех же советских источниках можно встретить утверждения, что "белочехи" отступили с Алтайской не сами по себе, а именно потому, что подоспевшие отряды Красной гвардии с ходу дали им бой, да потом еще и гнали их чуть ли не до самого Новониколаевска.
К сожалению, в советской историографии искажение фактов было делом вполне обычным: главное - подать ситуацию таким образом, чтобы при любых обстоятельствах красные выглядели героями, самоотверженными борцами революции...
Тем не менее краевые архивные документы свидетельствуют о другом. Из воспоминаний бывших красногвардейцев становится понятно, что никакого боя на станции Алтайская не было.
Так, например, В.Г. Курьянов (прибывший вместе с другими красногвардейцами из Бийска) вспоминает: "На станции Алтайской мы в количестве 6 человек - Бачурин, Павлов, Наговицын, Нечаев, Подзолкин и я - взяли дрезину, на которую установили пулемет, и направились догонять чехов, за которыми мы гнались до станции Бердск (последняя станция перед Новониколаевском), но чехи, оказывается, нигде не задерживались. Оттуда мы телеграфировали нашему отряду спешно двигаться на станцию Бердск..."
Однако на призыв шестерых смельчаков поспешили откликнуться далеко не все. Вот как описывает дальнейшую обстановку бийский красногвардеец М. Канаев: "В течение двух суток, наши "воины" болтались по селу Чесноковка и ст. Алтайской. К некоторым рабочим-красногвардейцам из Бийска приехали жены, бездействие и разные кривотолки вызывали законное возмущение против губернского руководства. Под нажимом масс Двойных был вынужден выехать в Барнаул для выяснения создавшейся обстановки..." [З.Я. Двойных - председатель бийского Совдепа.]
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/dvoynykh1.jpg)
З.Я. Двойных
Иными словами, на первых порах красногвардейцы (в большинстве своем - вчерашние рабочие) оказались предоставлены самим себе, над ними не было четко организованного руководства. Ну, прибыли на узловую станцию, а что дальше? Вот и получилось, что одни бросились очертя голову за врагом на дрезине (шестеро против целого эшелона! - их счастье, что не догнали), другие предпочли ждать, пока "сверху" скажут, что делать.
![Красная гвардия []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/redguards.jpg)
Бойцы Красной гвардии
Таким образом, предложенная в начале статьи зарисовка с оперативно проведенным красногвардейским митингом - не более чем вольная интерпретация событий, которые на деле развивались отнюдь не так стремительно. Но эта маленькая вольность автора не идет ни в какое сравнение с тем, насколько безбожно искажались факты в советское время.
Несколько иначе повел себя красногвардейский отряд из Барнаула. По некоторым данным, барнаульские красногвардейцы прибыли на ст. Алтайскую раньше других. Именно здесь им впервые пришлось столкнуться с явлением саботажа со стороны железнодорожных служащих. Красногвардейский эшелон долго не пропускали на станцию: семафор был закрыт, стрелки главного пути на замке, вокруг ни души. Тогда, по воспоминаниям участника событий А.А. Конова, на станцию с группой бойцов отправился Н.Д. Малюков, член военно-революционного комитета. Станция оказалась пуста. Только в телеграфной красногвардейцы обнаружили молодого человека интеллигентной наружности. Малюков попытался выяснить у него, где находится начальник или дежурный по станции, но ничего не добился - телеграфист отвечал, что знать ничего не знает, и всем своим тоном давал понять, что никто не собирается оказывать красногвардейцам содействие. Самоуверенность служащего вывели Малюкова из себя, и он отдал приказ выволочь этого "слугу отечества" на перрон и расстрелять. Когда телеграфист понял, что с ним не шутят, он взмолился о пощаде и согласился выполнить любые требования... Через пару часов весь служебный персонал был на месте, поезд принят на станцию, а спустя еще некоторое время барнаульские красногвардейцы выехали по направлению к Новониколаевску.
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/malyukov.jpg)
Член военно-революционного комитета Н.Д. Малюков,
один из организаторов Красной гвардии в Барнауле
Но на станции Усть-Тальменка барнаульский отряд опять задержался: прибыли туда уже в потемках, эшелон был умышленно направлен в тупик, а руководство станции разбежалось. Словом, история с саботажем повторилась...
Лишь к концу следующих суток барнаульцы достигли ст. Черепаново. Но тут возникли неисправности с паровозом, а самое главное - стало ясно, что никто заранее не позаботился о снабжении эшелона продовольствием. Так что в Черепаново застряли надолго. "Пока командование искало источники снабжения и ремонта паровозов, бойцы в своей массе были предоставлены самим себе. Они рыскали по селу в поисках пищи. И конечно находили ее. Крестьяне, в основном, радушно встречали незваных гостей, кормили и поили. Вынужденное безделье предрасполагало бойцов к пьянству и игре в карты. Нередки были ссоры и драки" (из воспоминаний А.А. Конова).
Приходится признать, что дисциплина в наспех сколоченных красногвардейских отрядах оставляла желать лучшего. Об организованности и общей слаженности приходилось лишь мечтать: отряды и отдельные группы действовали сами по себе, как Бог на душу положит. Нужно было срочно что-то предпринимать.
И вот наконец на ст. Алтайская прибыло руководство из Барнаула: председатель военно-революционного комитета М.К. Цаплин и его заместитель М.К. Казаков. В штабном вагоне было проведено совещание командного состава красногвардейских отрядов.
![Председатель военно-революционного комитета М.К. Цаплин []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/tsaplin.jpg)
Председатель военно-революционного комитета М.К. Цаплин
![Член военно-революционного комитета М.К. Казаков. []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/kazakov0.jpg)
Член военно-революционного комитета М.К. Казаков
Трудно было с ходу грамотно организовать прочную оборону: не было крупных военных специалистов, но все же план боевых действий худо-бедно разработали. Вся железнодорожная линия от Барнаула до Новониколаевска была объявлена на военном положении. Главным комендантским пунктом было решено оставить ст. Алтайскую, ее военным комендантом назначили бийского большевика Л.А. Метелева. Планировалось, что основная линия обороны будет проходить в районе ст. Черепаново, поэтому борьбу на этом участке железной дороги было решено назвать Черепановским фронтом. Командующим фронтом назначили бывшего штабс-капитана инженерных войск Иванова...
Получив долгожданное руководство к действиям, прочие красногвардейские отряды наконец-то могли покинуть ст. Алтайскую и двинуться в эшелонах на север...
...Провожали их жители Чесноковки по-разному: одни выкрикивали добрые пожелания, другие предусмотрительно помалкивали, предпочитая до поры до времени выждать. Среди молодежи победней нашлись и такие, кто всерьез задумался: а не махнуть ли с Красной гвардией? Биться с врагами революции за счастье трудового народа - что может быть романтичнее? Дадут винтовку, повяжут алую повязку на рукав - берегись тогда, белопузая контра! Так думал и Яша Губарев, шестнадцатилетний паренек, которому еще предстояло вкусить этой "романтики"...
Несколько дней со стороны Новониколаевска не было никаких сколько-нибудь внятных вестей. Поговаривали только, что красные окопались в районе Черепаново и ждут наступления врага, но тот отчего-то не спешит наступать. Никому было невдомек, что белые и чехи вплотную заняты боями на Омском направлении и выдвигать силы на Барнаул им пока что не с руки...
3 июня на ст. Алтайская прибыл еще один эшелон из Бийска. Любопытные сельчане приметили на одной из платформ торчащее из-под брезента дуло пушки, причем явно допотопного образца.
- Это что у вас за антилерия? - раздалось в толпе.
Покуривавший папироску красногвардеец глянул с платформы на любопытных и охотно пояснил:
- Пушки. Наши, бийские, еще с екатерининских времен.
- Ты гляди-ко! - присвистнул кто-то. - И что ж, стреляют?
- А куда они денутся! Мы их, вон, на самодельные лафеты установили. Пороху у нас с избытком, а вместо ядер лом железный приспособим, болты, гайки всякие - чем не шрапнель?
- Ну-ну, - одобрительно закивали сельчане. - Голь на выдумку хитра...
Вскоре эшелон с "артиллерией" укатил к месту назначения.
На следующий день в том же направлении прогромыхал импровизированный "бронепоезд": несколько углярок, обшитых толстым железным листом, и платформы, обложенные мешками с песком.
- Барнаул силы стягивает, - разнеслось по селу. - Видать, заварухи все ж таки не миновать...
Еще через день каждому жителю Чесноковки стало ясно: заваруха началась. На станции царило взвинченное оживление: большевики что-то обсуждали, о чем-то спорили, отдавали распоряжения, в Бийск и Барнаул уходили эшелоны из двух-трех вагонов, потом приходили обратно, туда-сюда сновали дрезины...
- Что там слыхать-то? - спрашивали друг у друга сельчане.
- Говорят, жарко красным приходится, - отвечали наиболее осведомленные. - Санитарный эшелон к ним туда ушел...
Подробностей никто не знал.
Но вот послышался гудок: со стороны Черепаново к станции подходил паровоз, за ним тянулись обшарпанные вагоны. На перрон повылазили красногвардейцы. Вид у них был хмурый, усталый. На некоторых грязно белели бинты.
Яшка Губарев протиснулся сквозь толпу и услышал хриплый голос бородатого красногвардейца.
- Шибанули нас под Черепаново беляки, - говорил тот. - Так надавили, что не продохнуть! Хорошо, кому-то из наших в голову пришло паровоз им навстречу пустить - смял он их здорово! А мы тем временем по вагонам - и деру.
- Так что же, драпанули, значит? - Яшка нахмурился, сжал кулаки. - Эх, вы!
- Ну, ты, паря, полегче, - обиделся красногвардеец. - Сам товарищ Долгих, командир наш, приказ к отступлению дал. А он, чай, получше твоего разбирается... Ты бы лучше пожрать чего притащил, второй день с сухарей на воду перебиваемся...
Красногвардейцы разбредись по селу. Жители охотно приглашали их к себе, кормили-поили и расспрашивали во всех подробностях о событиях на фронте...
Основные позиции красные занимали на ст. Черепаново, но передовые их дозоры продвинулись вперед чуть ли не под самый Новониколаевск. В селе Бердском, что неподалеку от ст. Бердск (в 35 км от города), передовому отряду молодых барнаульских железнодорожников под руководством Мити Ломовцева удалось захватить в плен несколько белых добровольцев. Здесь же барнаульцы соединились с отступившей из Новониколаевска группой красногвардейцев во главе с комиссаром С.Г. Гершевичем. Выехавший 29 мая на фронт корреспондент газеты "Голос труда" докладывал в Барнаул: "В с. Бердском Совет крестьянских депутатов был разогнан белой гвардией, и вместо него образовался "Комитет Временного Сибирского правительства". С нашим приходом все бердские деятели "временного правительства" были арестованы и отправлены в Барнаул".
Однако этим успехи фактически исчерпывались. Продвинуться к самому Новониколаевску не удалось: мост через реку Иня был разрушен чехословаками, их дозоры обстреляли разведку бийчан и заставили красных отступить. Последующие вылазки не приносили сколько-нибудь значимых результатов.
Положение существенно усугублялось тем, что бойцы Красной гвардии с самого начала не чувствовали над собой твердой руководящей руки. Впрочем, и прибытие на фронт командующего не улучшило ситуации. Штабу красных ничего не было известно ни о планах противника, ни о его текущих делах. Командующий Иванов не расценил обстановку как благоприятную и вместо того, чтобы организовать немедленное наступление (которое теоретически могло бы иметь успех, поскольку значительные силы врага были оттянуты на соседний фронт) предпочел занять выжидательную позицию, удерживая основную массу красногвардейцев на ст. Черепаново и надеясь на подход подкреплений. Впоследствии это промедление дорого ему обошлось.
Столь неопределенное положение дел на многих действовало удручающе. За несколько дней пассивного времяпровождения воинственный пыл красногвардейцев заметно поохладел, кое-где даже началось дезертирство. Под конец барнаульские рабочие потребовали, чтобы на фронт прибыл кто-нибудь из членов военно-революционного комитета. Ревком прислал на ст. Черепаново в качестве военного комиссара И.К. Ненашева, бывшего солдата-фронтовика. Однако его приезд уже мало что мог изменить - время было упущено...
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/nenashev1.jpg)
И.К. Ненашев
Нет нужды говорить, что противнику это бездействие было только на руку - оно позволяло без лишних хлопот уладить дела на других направлениях. "Положение на барнаульском направлении комическое", - так отзывался о сложившейся ситуации заведующий военным отделом Западно-Сибирского комиссариата Временного Сибирского правительства Н.В. Фомин.
Уже 31 мая чехословаки и белогвардейцы взяли Томск, где было захвачено много артиллерии, пулеметов и прочего военного снаряжения. А 1 июня уполномоченными Временного Сибирского правительства был подписан приказ о мобилизации: все офицеры и военные чиновники обязаны были вступить в ряды Сибирской армии, прочие граждане приглашались добровольцами. Армия белых стремительно набирала силу - теперь можно было приступать к активным действиям и на "Южном фронте". Захвату Алтайской железной дороги капитан чехословаков Р. Гайда и полковник А.Н. Гришин-Алмазов придавали немаловажное значение.
И вот 4 июня из Новониколаевска выступили чехословацко-белогвардейские подразделения: две роты чехословаков под началом подпоручика Чесновского, сводная рота Новониколаевского полка во главе с поручиком В.С. Сергеевым и Томский офицерский отряд капитана Н.Д. Травина. Общее руководство было возложено на чешского поручика К. Гусарека. В официальных источниках советского периода численность выступивших на Барнаул сил неизменно преувеличивалась (до двух тысяч штыков), в то время как из архивных документов следует, что под началом К. Гусарека по Алтайской железной дороге наступало примерно 400 чехословацких легионеров и 200 русских белогвардейцев. Впрочем, следует добавить, что противник одновременно продвигался в сторону Барнаула и по Оби.
![Поручик К. Гусарек []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/husarek.jpg)
Поручик К. Гусарек,
командовавший наступлением на Барнаульском направлении
![Капитан Н.Д. Травин [travin]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/trawin_.jpg)
Капитан Н.Д. Травин
Между тем силы красногвардейцев, занимавших оборону на Алтайской железной дороге, составляли примерно 500-600 бойцов (по некоторым данным - больше). Т.е. в количественном отношении противник вряд ли имел превосходство. Зато по части вооружения красные явно проигрывали: трехлинейные винтовки были далеко не у всех, многим приходилось довольствоваться устаревшими однозарядными берданками. Гранат, правда, было довольно много, имелась и пара пулеметов. Однако противник с самого начала был вооружен до зубов, а чуть позже подтянул и артиллерию. К тому же белогвардейцы, особенно офицеры, были хорошо обучены военному делу, а о чехословацких легионерах и говорить не приходится - те почти сплошь были опытными и зарекомендовавшими себя бойцами. Красногвардейцы же, по большому счету, не отличались особым опытом в военном отношении: основную их массу составляли рабочие, из которых лишь немногие были матерыми фронтовиками, прошедшими Германскую. И потом, значительная часть наиболее опытных бойцов Красной гвардии незадолго до чехословацкого восстания была отправлена из Барнаула в Забайкалье - на борьбу с атаманом Семёновым.
Впрочем, не следует забывать, что в Красной гвардии, кроме русских бойцов, были и так называемые "интернационалисты". С барнаульцами и бийчанами бок об бок сражались венгры - или, как их тогда называли, "мадьяры".
![Венгры-интернационалисты. []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/madjar.jpg)
Венгры-интернационалисты
Здесь не мешает сделать небольшое отступление. Откуда на Алтае взялись венгры? Ответ предельно прост: оттуда же, откуда и чехи со словаками. Иначе говоря, венгры были такими же недавними военнопленными, жертвами Первой мировой войны. В Барнауле размещался лагерь военнопленных, значительную часть которых как раз и составляли венгры. Но, в отличие от чехословаков, мадьяры почти поголовно приняли сторону большевиков и с готовностью вступали в красногвардейские отряды, образовывая основной костяк "интернациональных" подразделений (куда могли входить и представители других наций - немцы, например, или те же чехи). Именно мадьяры были главной ударной силой барнаульской Красной гвардии: интернациональная рота в Барнауле насчитывала 200 штыков. На Черепановском фронте бывшие военнопленные входили в состав сводного красногвардейского отряда под командованием П.Р. Семенихина. Среди бийских красногвардейцев тоже было десятка три мадьяр - ими командовал С.И. Горин. Все эти бойцы были людьми обстрелянными и хорошо знающими военное дело, отличались высокой дисциплиной, по-военному выполняли приказы и ответственно относились к исполнению возложенных на них обязанностей. Для простых рабочих "мадьярские камрады" служили примером.
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/semenihin1.jpg)
П.Р. Семенихин, командир
сводного красногвардейского отряда
Вот так и получилось, что в начале Гражданской войны в Сибири чуть ли не каждый третий боец был иностранцем...
Итак, 4 июня русско-чехословацкие силы выдвинулись на Алтайскую железную дорогу. Поручик Гусарек выслал вперед оба белогвардейских эшелона под общим руководством поручика Сергеева, а чехословацкие легионеры остались восстанавливать разрушенный мост через р. Иня. Поручик Сергеев отогнал малочисленные красногвардейские дозоры от ст. Бердск и, воодушевленный успехом, двинулся дальше, к ст. Евсино. Надо заметить, что советской историографией нередко утверждается, что под Бердском произошел "непродолжительный, но ожесточенный бой", при котором красные даже "попали в окружение", однако архивные материалы этого не подтверждают. После небольшой перестрелки дозорные группы отступили, и авангард поручика Сергеева продвинулся до Евсино практически без боя. И только на подступах к станции путь белогвардейским эшелонам преградил паровоз с двумя платформами, обложенными мешками с песком. Это была разведка барнаульцев, выехавших со ст. Черепаново под руководством П.Р. Семенихина и И.К. Ненашева.
Завидев противника, красногвардейцы поначалу рассыпались в цепь и залегли. На них шёл эшелон Томского офицерского полка. Завязалась пулеметная перестрелка, пару красногвардейцев ранило. Тогда они поспешили обратно на платформы под прикрытие мешков, после чего медленно двинулись навстречу врагу, не прекращая пулеметного огня. Однако к первому эшелону белогвардейцев подоспел второй, и в итоге барнаульцы сочли за лучшее отказаться от атаки - дали задний ход и начали отходить к Евсино, то и дело отстреливаясь. На станции размещался авангард бийчан, но и он после короткой перестрелки снялся с позиций. Все вместе красногвардейцы стали отступать в южном направлении, местами разрушая за собой железнодорожный путь.
Оттеснив таким образом неприятеля, поручик Сергеев занял станцию и здесь дождался подхода чехословаков. Впереди лежала ст. Черепаново, на которой красные имели хорошо укрепленные позиции.
На следующий день, 5 июня, наступление возобновилось. Местами продвижение эшелонов было затруднительным из-за поврежденного пути, однако у чехословаков имелось при себе все необходимое для восстановительных работ.
Через некоторое время впереди показался импровизированный бронепоезд красных, присланный на подмогу из Барнаула. Это была разведка железнодорожников под командованием П.Ф. Горенькова. При виде противника барнаульцы сразу же начали отступать. Их отход прикрывала дрезина с несколькими красногвардейцами - они старались по мере возможностей разрушить за собой железнодорожное полотно. Однако ничего серьезного сделать не могли, так как враг следовал по пятам, быстро восстанавливая повреждения.
Когда впереди замаячила ст. Черепаново, было уже далеко за полдень. Доехав до первой линии укреплений (за два-три километра перед станцией), бронепоезд притормозил. Железнодорожники высыпали из вагонов и заняли оборону в лежачих окопах по обе стороны от насыпи. Вскоре подошел головной эшелон противника и начал обстреливать позиции красных из пулемета. Пока велась ожесточенная перестрелка, к первому эшелону подтянулись и два других. Чехословаки и белогвардейцы стали высаживаться из вагонов и разворачиваясь в цепи. У красных на правом фланге имелся пулемет, из которого вел огонь бывший фронтовик Д.И. Николайчук. Благодаря этому неприятеля удавалось какое-то время сдерживать. Однако на левом фланге противник пошел в обход, причем действовал до того слаженно и умело, что слабо обученные военному делу красногвардейцы дрогнули и пустились в бегство. После этого и правый фланг барнаульцев был вынужден отступить. Достигнув отогнанного подальше эшелона, красногвардейцы еще некоторое время пытались удержаться, но неприятель упорно заходил в тыл. К тому же на этом участке противник прибегнул к артобстрелу из имевшегося у него трехдюймового орудия. Грохот разрывов окончательно подломил боевой дух рабочих-железнодорожников, многие из которых и не нюхали пороху. Эшелон отступил на станцию.
Однако оборона красногвардейцев еще не была сломлена. За день до черепановского боя к ним прибыло подкрепление - отряд барнаульских рабочих под командованием И.И. Долгих. Кроме барнаульцев, на подступах к ст. Черепаново держали оборону венгры-интернационалисты и красногвардейцы из Бийска. Имелась даже "кавалерия" - конный отряд из с. Шебалино в количестве 60 человек, под командованием большевика В.И. Плетнева. Вместе с шебалинцами прибыло десятка три красногвардейцев из с. Алтайского во главе с матросом тихоокеанского флота А.А. Тарасовым. А в составе бийского отряда сражалось с десяток балтийских матросов под началом Т.Т. Бачурина (балтийцы приехали на Алтай за продовольствием, но по воле обстоятельств задержались в Бийске; к слову сказать, именно они и были теми самыми сорвиголовами, которые неделю назад пытались догнать эшелон чехословаков на дрезине).
![В.И. Плетнев []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/pletnev.jpg)
В.И. Плетнев
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/tarasoff.jpg)
А.А. Тарасов
![Командир отряда балтийских матросов Т.Т. Бачурин []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/bachurin02.jpg)
Т.Т. Бачурин
Часть бийских красногвардейцев занимала позиции на заболоченном участке слева от станции. На железнодорожном пути у водопроводной будки стояла на платформе красногвардейская "артиллерия" - пара екатерининских пушек, привезенных из Бийска по инициативе большевика И.М. Чередниченко, техника по профессии. Пушки эти заряжались с дульной части. Заряд пороха закладывался "на глазок", затем забивался тряпичный пыж, а в качестве "снаряда" использовались обрубки железа, костыли, гайки, даже куски подков. К запальному отверстию подносили факел, и пушка оглушительно ухала, изрыгая клубы густого дыма. Стрельба из этих "орудий", по большому счету, не причиняла противнику никакого вреда, но все же имела некоторый "психологический" эффект, поскольку ни белогвардейцы, ни чехословаки и предположить не могли, что у красных окажется артиллерия.
Когда на подступах к станции показался головной вражеский эшелон, "артиллеристы" немедленно двинулись ему навстречу. Приблизились метров на двести - и дали залп. При этом, по утверждениям некоторых очевидцев, крупный кусок железа случайно угодил в паровозную трубу и сбил ее. Для неприятеля это было полной неожиданностью - паровоз тут же затормозил и дал задний ход. "Пушкари" тоже отступили на исходную позицию - нужно было время, чтобы перезарядить орудия. Однако при повторном залпе одну из пушек разорвало, а обслуживавшего ее красногвардейца контузило. После этого "артиллерию" больше использовать не решались.
![Бийские пушки []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/mortiry.jpg)
Пушки, использовавшиеся бийскими красногвардейцами
на Черепановском фронте
Зато обстрел станции еще больше усилился. Было ясно, что отошедший неприятель готовится вновь перейти в наступление. Нужно было как-то воспрепятствовать продвижению вражеского эшелона, но какими средствами? И вот тогда одному из барнаульских красногвардейцев-железнодорожников пришло в голову пустить в сторону противника паровоз. Замысел был тут же приведен в исполнение - паровоз вывели на главный путь и на всех парах пустили навстречу врагу. По воспоминаниям некоторых участников, неприятель не понял маневра: решил, что красные пошли в смелую контратаку, и начал отстреливаться, а когда разобрался, было уже поздно - произошло крушение (в советских источниках неизменно утверждается, что при этом было выведено из строя стоявшее на платформе орудие). Однако имеются и противоположные свидетельства, согласно которым чехословаки вовремя разгадали замысел красных и успели отвести свои составы - паровоз врезался лишь в выставленную ему навстречу пустую платформу. Как бы ни обстояло дело в действительности, после двухчасового боя наступление противника было временно приостановлено. Следовало воспользоваться передышкой и мобилизовать силы для дальнейшей обороны станции.
![Последствия крушения []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/parovoz.jpg)
Последствия крушения
Но, вопреки ожиданиям, кое-кто из красногвардейцев расценил крушение паровоза как благоприятный момент для отступления. Именно такого мнения придерживался И.И. Долгих, командир дополнительного барнаульского отряда. По свидетельствам некоторых участников боев на Черепановском фронте, И.И. Долгих был "человеком своенравным, чрезмерно честолюбивым и склонным к самостийным действиям". Он тотчас же погрузил свой отряд (порядка 130 человек) в вагоны и без долгих раздумий выехал в тыл, к ст. Алтайская. Это, в свою очередь, вызвало панику среди бийских красногвардейцев - они посчитали, что барнаульцы (в том числе и командование) попросту предали их и трусливо удрали. В итоге большинство бийчан тоже снялись с позиций, погрузились в свой эшелон и отступили. На станции остался лишь небольшой отряд барнаульских железнодорожников да рота мадьяр.
А где же в это время был командующий фронтом Иванов? Мнения участников на этот счет расходятся. Многие утверждают (оправдывая тем самым собственные действия), что Иванов со штабом чуть ли не раньше всех укатил в тыл. По другим свидетельствам, однако, он еще какое-то время оставался на ст. Черепаново вместе с барнаульскими железнодорожниками. Так или иначе, от него мало что зависело - красногвардейские отряды действовали разрозненно, сами по себе, и какой-то "бывший штабс-капитан" был им не указ. Совершенно очевидно, например, что бойцы из отряда И.И. Долгих предпочитали прислушиваться только к мнению своего командира...
![Командир барнаульского отряда красногвардейцев И.И. Долгих []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/dolgikh.jpg)
Командир барнаульского отряда красногвардейцев И.И. Долгих
Яшка Губарев не находил себе места. Ну, как же так? Что это за командир - в такой момент отвести отряд в тыл, бросить товарищей! Это подло... Вон Егор, бородач-красногвардеец из отступившего с Черепаново отряда, говорит, что за их командиром даже начальство с фронта приезжало - но "товарищ Долгих" ни в какую не соглашается направить отряд обратно в бой. Мол, бойцам сперва отдохнуть надо как следует...
Яшка с досадой сплюнул. Эх!.. Самому, что ли, рвануть в Черепаново? Говорят, там вместе с барнаульцами кто-то из местных железнодорожников сражается. Как там они, держатся ли? Чехов-то с беляками, по слухам, тыщи две, не меньше...
И тут навстречу - сам Егор и еще пара красногвардейцев. Лица серьезные, решительные.
- Все, паря, назад на фронт двигаем, - бросил на ходу бородач. - Из самого Барнаула приказ пришел. Тамошнему ревкомовскому начальству, товарищу Цаплину, командир наш перечить не посмел. Ну, бывай!
Яшка на мгновение застыл в нерешительности, глядя в спины торопящимся к эшелону красногвардейцам. Потом встрепенулся:
- Погодите! И я с вами!..
Уже отъезжая от станции в вагоне-теплушке, Яков успел крикнуть односельчанам:
- Матери с отцом передайте: пусть не теряют, я скоро ворочусь, как только беляков разобьем!..
...Эшелон прибыл на станцию Усть-Тальменка. Здесь на путях стояло еще несколько составов, вдоль вагонов по перрону с угрюмым видом бродили красногвардейцы. Возле санитарного поезда молоденькая сестра милосердия перевязывала раненого бойца, еще несколько дожидались своей очереди. Раненых было много: тут и там мелькали перебинтованные головы и руки.
Яков понял: Черепаново занято врагом. Как видно, все уцелевшие красногвардейцы собрались здесь, в Тальменке...
Через каких-то полчаса юный чесноковец уже сидел рядом с молодым пареньком по имени Петруха, и тот, одобрив Яшкино желание сражаться против беляков, доверительно рассказывал ему о событиях минувших суток...
...После крушения паровоза белые долго не предпринимали попыток наступления: им требовалось некоторое время на то, чтобы восстановить поврежденный путь. Все это время барнаульские железнодорожники и мадьяры занимали заранее подготовленные позиции на окраине станционного поселка между семафором и депо. Они знали, что штабное начальство выехало вслед отступившим отрядам с намерением вернуть их обратно - станцию нужно было постараться удержать до их возвращения. А там, глядишь, и свежие подкрепления прибудут. Да и боеприпасов не мешало бы подбросить...
Но вот наступил вечер, а подмоги все не было. Между тем неприятель, как видно, оправился от последствий крушения и вновь двинулся к станции. Положение оставшихся красногвардейцев было незавидным: у них было мало патронов. После непродолжительной перестрелки они решили сняться с позиций и отступать. И вовремя: неприятель едва не зашел к ним в тыл, обойдя левый фланг. Отстреливаясь, красногвардейцы поспешили скрыться в вечерних сумерках.
Им повезло: как раз в это время к южным подступам станции подошел самодельный бронепоезд, посланный в разведку. Все, кто успел отойти, погрузились на него, и бронепоезд отправился назад. По пути красногвардейцы безжалостно разрушали за собой железнодорожный путь и мосты. На ст. Усть-Тальменскую, которая находилась в 45 км к югу, прибыли уже утром. Позже сюда же пешком дотащилось еще немного уцелевших бойцов. Это было 6 июня.
Однако спастись удалось далеко не всем: под ст. Черепаново попало в плен порядка 20 красногвардейцев. Убитыми же красные потеряли около 60 человек. В числе прочих погиб и руководитель молодежного подразделения Митя Ломовцев, отличившийся под Бердском. Победителям достались кое-какие трофеи, в том числе - 16 оседланных лошадей.
Для сравнения: потери чехословацких легионеров в черепановском бою - всего двое убитых и двое раненых. Точные потери белогвардейцев установить не удалось, однако они, скорее всего, были еще меньше и ограничивались только ранеными.
Встречающиеся же в советских источниках упоминания об "огромных потерях", которые противник понес в бою у Черепаново благодаря исключительному мужеству оборонявшихся красногвардейцев, увы, не соответствуют действительности. Мужество мужеством, но к нему необходимы еще боевой опыт и дисциплина, а этим из всех красных бойцов могли похвастаться разве что интернационалисты. Бойцы Временного Сибирского правительства отзывались о красногвардейцах следующим образом: "Действия их нервны, неорганизованны. Бьются нестройными толпами, часто сбивались в кучу и обращались в бегство. В результате мы их жестоко гоним, а они оказывают до стыда слабое сопротивление. Единственно, кто держится у большевиков до конца, - так это мадьяры" (газета "Сибирская жизнь", N45, 1918 г.).
Поручик Гусарек вынужден был задержаться у ст. Черепаново на пару дней: исправлял поврежденный железнодорожный путь и восстанавливал сожженные мосты (на этом участке дороги они были почти сплошь деревянными). Посланная вперед разведка периодически докладывала о действиях красных.
![Чехословаки восстанавливают поврежденный ж/д путь []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/repairs.jpg)
Чехословаки восстанавливают поврежденный ж/д путь
У отошедших к Тальменке красногвардейцев было достаточно времени, чтобы подготовиться к обороне. Новый оборонительный рубеж было решено занять за селом, на левом берегу р. Чумыш, по обе стороны от железнодорожного моста - длинного, в три пролета.
Эшелоны были отогнаны за мост и оставлены в тылу против деревни Луговой. Правую сторону моста разрушили, подъездной путь к нему разобрали, рельсы сбросили в реку. Все переправочные средства ликвидировали или отвели на левый берег. По обеим сторонам от железнодорожного полотна вдоль берега вырыли окопы. Справа занял позиции бийский отряд под командованием С.И. Михайлова, слева - рота И.И. Долгих, по центру, у моста, - венгры и барнаульские железнодорожники под руководством большевика М.А. Фомина. На железнодорожной насыпи напротив моста расположили пулемет (есть данные, что пулеметов у красных на тот момент было два). Фланги охранялись конными разъездами: правый - бойцами В.И. Плетнева, левый - барнаульским отрядом конной милиции в главе с начальником В.В. Шеиным. Словом, позиции красногвардейцев на Чумыше были практически неприступными, а излучины реки и заросший кустарником берег создавали выгодные условия для обстрела противника. Проблема заключалась в том, что не хватало боеприпасов.
Однако из Барнаула вовремя подоспела подмога: на позиции было доставлено значительное число винтовок (правда, устаревших, системы Бердана) и запас патронов к ним (патронов к пятизарядным "трехлинейкам" в Барнауле почти не осталось). А из Бийска прибыли еще две пушки екатерининских времен, которые были выставлены напротив железнодорожного моста...
![Мост через р. Чумыш []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/bridge.jpg)
Мост через р. Чумыш
...Яшка сидел в окопе по левую сторону от насыпи и не мог налюбоваться на выданную ему винтовку. Это была обычная старая берданка, но ему она казалась грозным оружием, когда он держал ее в руках, то ощущал себя совсем другим - сильным, бесстрашным, готовым сразиться с любым врагом. Рядом стоял целый "цинк" патронов. Ну, все, держитесь, чехи!..
Чуть поодаль расположился черноусый мадьяр в видавшем виды сером френче с петлицами, в лихо сдвинутой на затылок серой форменной шапке с косой красной лентой. Попыхивая самокруткой, он ловко орудовал длинным прямым ножом - выстругивал что-то из толстой палки. Глянул мельком на русского паренька, весело подмигнул... И Яшке захотелось не ударить перед этим бывалым солдатом лицом в грязь. Он поправил на рукаве свежевыстиранную алую повязку - выпросил у раненого бойца - и покрепче сжал винтовку. Эх, скорее бы бой!..
...Утром 8 июня в густом тумане противник предпринял первую попытку форсировать Чумыш, но под огнем красногвардейцев вынужден был отступить. Отделению поручика В.С. Сергеева, высланному во фланг красным, не удалось отыскать брод через разлившуюся реку; к тому же, конные разъезды барнаульцев и бийчан были начеку. Некоторое время неприятель вел интенсивный обстрел красногвардейских позиций (в том числе из орудий), однако дальнейших попыток переправиться не предпринимал. Красные тоже не оставались в долгу и вели винтовочно-пулеметный огонь, а также повторно прибегли к своей допотопной "артиллерии". Взаимная перестрелка продолжалась целый день, но особых результатов не принесла: со стороны белых лишь новониколаевский отряд потерял одного человека, со стороны красных также погиб один красногвардеец. Затем наступило относительное затишье.
![Пулевые отверстия в мосту через р. Чумыш []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/dyry-7_.jpg)
И по сей день в фермах старого моста через р. Чумыш
можно насчитать не менее 200 пулевых отверстий
Но поручик Гусарек не оставлял намерения обойти красных с фланга. И с наступлением ночи был предпринят еще один маневр, на этот раз при участии чехословацкого, новониколаевского и томского отрядов, под командованием поручика Чесновского и штабс-капитана А. Никольского.
Эта обходная группа спустилась вниз по течению реки и, взяв у местных крестьян пару лодок, переправилась на левый берег в районе деревни Кашкарагаихи. Зайдя глубоко в тыл красным, неприятель разрушил железнодорожный путь, после чего намеревался одновременно ударить с двух сторон. Однако незаметно эту операцию провести не удалось: местное население ее "рассекретило".
9 июня, к концу дня, красногвардейцы получили сведения, что у них в тылу враг занял железнодорожную казарму, что находилась в 7-8 километрах к югу (ныне - ст. Среднесибирская). Стало ясно: конный милицейский отряд В.В. Шеина не выполнил своих прямых обязанностей - открыл левый фланг и дал возможность неприятелю проникнуть в тыл. Это тут же было расценено как прямое предательство. Среди красногвардейцев поднялся возмущенный ропот.
- Братцы, измена! - слышался чей-то крик. - В милиции же сплошь бывшее офицерье! Да они, небось, сами чехам брод показали!
В этом уже никто не сомневался.
- А начальство-то штабное где? - горланили другие. - В тыл ведь умотало, а мы тут расхлебывай! Отступать нам надо, пока с двух сторон не зажали!
- Тихо вы, крикуны! - вмешался Фомин. - Товарищ Иванов, начальник штаба, в настоящее время находится на разъезде Озерки. И не о нем сейчас речь. Не отступать нам следует, а самим атаковать!..
Яшка слушал напряженно, побелевшие пальцы стискивали ствол берданки...
![М.А. Фомин []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/fomin00.jpg)
М.А. Фомин
Многие свидетельства указывают на то, что обходной маневр и в самом деле был осуществлен противником не без посредничества начальника милиции В.В. Шеина. Характерно, что после свержения советской власти В.В. Шеин был арестован, однако уже в конце июня 1918 г. его выпустили из-под стражи в связи с тем, что "В.В. Шеин не допускал ничего против войска Сибирского правительства, оставался нейтральным и своих подчиненных тоже на это настраивал".
С наступлением темноты отряды бийчан и барнаульских железнодорожников незаметно снялись с позиций и двинулись пешим порядком в тыл, чтобы атаковать обходную колонну противника и восстановить связь со штабом фронта. Оборонять мост осталась рота венгров и отряд И.И. Долгих.
Красногвардейцы двигались по обе стороны от железнодорожного полотна. Местность была заболоченной, продвижение давалось нелегко, иногда приходилось выходить на железнодорожный путь. В темноте разведка бийчан столкнулась с разведкой барнаульцев, вспыхнула короткая перестрелка. Возможно, именно она и позволила противнику своевременно оценить обстановку и поменять диспозицию. Группа подпоручика Чесновского отошла в сторону от железной дороги, избежав тем самым столкновения с выдвинутыми в тыл отрядами красных, и направила свой удар во фланг оставшимся у моста красногвардейцам...
Когда в предутренних сумерках бийчане и барнаульцы подошли к железнодорожной казарме, они вступили в бой с занимавшей ее белогвардейской ротой. Патронов у красногвардейцев почти не было - под огнем противника они бросились в штыковую атаку. Бой был ожесточенным, но недолгим. Красные быстро заняли казарму, белогвардейцы отступили, оставив на поле сражения убитых и раненых. Победители заполучили некоторое количество оружия и боеприпасов, но победа досталась им дорогой ценой...
...Яшка сидел, прислонившись к стене казармы, и все никак не мог прийти в себя от пережитого. В голове стучала кровь, руки нервно дрожали, стискивая винтовку. Перед глазами все еще стояло вороненое дуло револьвера, нацеленное ему, Яшке, в грудь, темнели расширенные зрачки суховатого гимназистика, медлившего спустить курок... Вон он лежит - руки раскинуты по сторонам, застывшие глаза уставились в светлеющее небо... Если б не подоспевший вовремя дядька-железнодорожник, валяться бы сейчас и Яшке бок о бок с этим неизвестным безусым гимназистиком...
Внезапно Яшка вздрогнул: со стороны дороги опять загремели выстрелы.
- Беляки! - раздался рядом чей-то хриплый крик.
Казарма огласилась ответной пальбой.
Неужели опять?! Яшка упал на землю, высунулся из-за угла. Впереди, метрах в четырехстах, мелькали между кустами вдоль полотна человеческие фигуры. Непослушные пальцы вцепились в затвор берданки, но парнишка тут же с досадой ругнулся: патронов-то нет!.. Сплюнул, заполз обратно за угол и стал рыскать глазами по сторонам: где-то тут револьвер валялся возле гимназиста... Не видать... Неужто подобрал кто-то?..
- Прекратить огонь! - донеслось вдруг до него. - Это же свои!..
Стрельба понемногу стихла.
Ничего не понимая, Яшка снова выглянул из-за угла казармы. Люди впереди поднялись из-за кустов и размахивали руками.
Это были красногвардейцы из отряда Долгих...
Вскоре после того, как бийчане и железнодорожники выступили в тыл, оставшиеся у моста венгры и красногвардейцы И.И. Долгих приняли на себя удар передней группы противника. Венгры пошли в контратаку. Однако группа поручика Чесновского, обойдя тыловые отряды красных, около полуночи неожиданно ударила по защитникам моста с фланга. Красногвардейцы растерялись и, решив, что это новая обходная колонна неприятеля, дрогнули. Рота Долгих снялась с позиций и стала спешно отходить к югу. Какое-то число венгров успело вырваться из клещей, но большая их часть оказалась окружена и уничтожена. На подступах к казарме отступавшие приняли своих же братьев-красногвардейцев за окопавшуюся в тылу вражескую обходную группу и завязали перестрелку.
Когда недоразумение разъяснилось и отряды воссоединились, стало ясно, что рубеж на Чумыше безвозвратно потерян и теперь остается лишь отступать...
В общей сложности в боях под ст. Усть-Тальменская пало около 160 красногвардейцев (большая часть из них - венгры-интернационалисты). Было также взято не менее 40 пленных. Причем попавшие в плен мадьяры были уничтожены чехами на месте (надо сказать, чехословаки и венгры вообще истребляли друг друга в этой войне с исключительной беспощадностью). В качестве трофеев победители заполучили красногвардейский бронепоезд, три "музейные" пушки, пулемет, около 400 винтовок, много ручных гранат, даже несколько велосипедов, а также запас продовольствия, которым красногвардейцы разжились в селе Тальменка и деревне Луговой.
Чехословаки в этом жестоком бою ухитрились обойти без потерь, чего нельзя сказать о белогвардейцах. Наибольший урон понесла новониколаевская добровольческая рота, разбитая красными у железнодорожной казармы. Все раненые и попавшие в плен новониколаевцы были убиты (есть данные, что в бою у казармы пало несколько десятков белогвардейцев, в том числе и командир отряда поручик В.С. Сергеев). При этом многие трупы оказались зверски изуродованы и исколоты штыками. По свидетельству одного из участников боя, красногвардейцы жестоко расправлялись с ранеными и пленными врагами, поэтому среди бойцов Временного Сибирского правительства было "принято решение не попадаться в плен, а в случае крайности кончать самоубийством".
Следует заметить, что подобная жестокость к классовому и идейному врагу во время Гражданской войны была делом вполне обычным. И тут с лихвой "отличились" как красные, так и белые. Так, например, после боя на Чумыше белые захватили в плен тяжело раненного красногвардейца Петра Лысякова, восемнадцатилетнего слесаря из барнаульских железнодорожных мастерских. После жестоких пыток Петр Лысяков был закопан живым в землю в деревне Луговой вместе с четырьмя венграми.
Разбив красных под Тальменкой, чехословаки и белогвардейцы приступили к исправлению поврежденного железнодорожного моста, на что требовалось значительное время. Местное население, в основном, оказывало поддержку победителям, добровольно снабжая их продовольствием.
Тем временем бийские и барнаульские красногвардейцы, оставив железнодорожную казарму, отступили на разъезд Озерки. Там, вопреки ожиданиям, не было обнаружено ни одного эшелона. Оказалось, что командующий фронтом Иванов, узнав о неожиданном проникновении противника в тыл, распорядился вывести с разъезда весь подвижной состав и вслед за этим разрушил железнодорожный путь на всем протяжении до ст. Повалиха.
Красногвардейцы и без того уже испытали огромный моральный урон из-за предательства барнаульской милиции (к тому же, многие с самого начала безосновательно полагали, что к измене приложило руку и штабное начальство), поэтому такие действия командующего фронтом вызвали всеобщее негодование и были немедленно расценены как подлое вероломство. С легкой руки провокаторов бывший штабс-капитан Иванов и его помощники были зачислены в предатели - теперь почти никто не сомневался, что они в тайном сговоре с белыми...
Большинство сходилось во мнении: остается только отступать в сторону ст. Алтайской. И красногвардейцы двинулись на юг - пешком вдоль железнодорожного пути. Ни о каком организованном отходе уже не было и речи: отступали безо всякого порядка, разрозненными группами. Некоторые даже побросали оружие, предпочитая идти налегке. Тяжелее всех приходилось раненым (а их было немало). И каждый раз, когда на пути встречались развороченные рельсы или сожженные мосты, красногвардейцы в сердцах кляли последними словами командующего фронтом. А среди бийчан уже поползли слухи, что в измене замешано высшее руководство Барнаула...
Это подозрение чуть не стоило жизни начальнику штаба Красной гвардии Барнаула И.М. Царицыну, который встретил отступавших у ст. Повалиха. Его, как бывшего унтер-офицера, тоже автоматически записали в изменники - красногвардейцы с бранью набросились на "предателя", сдернули его с коня, отобрав оружие, и хотели тут же пристрелить, но, благодаря вмешательству командиров, до этого не дошло. И.М. Царицына отправили под конвоем на ст. Алтайская.
Группы отступающих красногвардейцев постепенно стягивались к Чесноковке...
![Начальник штаба барнаульской Красной гвардии И.М. Царицын []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/tsaritsyn00.jpg)
Начальник штаба барнаульской Красной гвардии
И.М. Царицын
...Весь путь от Озерок до родного села Яков Губарев протащился пешком вместе с раненым красногвардейцем, молодым железнодорожником по имени Григорий. У того была прострелена рука и раздроблена кость, он стонал от боли, но стискивал зубы и упрямо шагал вперед. Яшка нес обе винтовки - свою и Григория - и то и дело подбадривал товарища, как умел. Когда останавливались на отдых, старался раздобыть воды. Пару раз менял раненому повязку, для чего разодрал на полосы собственную рубаху.
Впереди и позади небольшими группками брели красногвардейцы: усталые, озлобленные, голодные. Раненые опирались на плечи товарищей. Настроение было подавленным. "Вот тебе и повоевали!" - горестно размышлял Яшка. Нет, не так представлял он себе борьбу с врагами трудового народа. Теперь он начал понимать, что самоотверженная доблесть, пламенный революционный пыл, единодушие соратников, благородная ярость - все это красиво лишь на словах. На деле же борьба куда сложней и гораздо приземленней, чем рисовалось его мальчишескому воображению...
На ст. Алтайская красногвардейцы направились прямиком в штаб, где и обрушили свой накипевший гнев на командующего фронтом Иванова, считая его не просто виновником всех бед, а самым последним из предателей, которого следует немедленно поставить к стенке. Он-де не сумел создать работоспособный штаб, с помощью которого должен был грамотно управлять разрозненными красногвардейскими отрядами и наладить в них дисциплину, он не позаботился организовать службу тыла по обеспечению фронта всем необходимым - боеприпасами, оружием, продовольствием, он не обеспечил должным образом эвакуацию раненых. И, наконец, в самый ответственный момент он попросту удрал в тыл, бросив красногвардейцев на произвол судьбы...
Еще немного - и дошло бы до самосуда, но, к счастью, благоразумие одержало верх. Сошлись на том, что следует отстранить Иванова от командования фронтом. Комендант станции Л.А. Метелев арестовал незадачливого штабс-капитана и распорядился отправить его (заодно с задержанным ранее Царицыным) в Барнаул, на суд ревтрибунала. На роль конвоира вызвался И.И. Долгих, который заявил, что его "измотанному отряду" нужен отдых, поэтому он выезжает со своими людьми в Барнаул, а заодно доставит туда и обоих "изменников". Обязанности командующим фронта были возложены на Л.А. Метелева, который тут же занялся укреплением позиций.
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/metyelev1.jpg)
Бийский большевик Л.А. Метелев
Между тем предприимчивый И.И. Долгих, прибыв в Барнаул, сдал "преступников", кому следовало, после чего самовольно распустил свой отряд по домам, а сам благополучно покинул город, в котором было уже небезопасно оставаться. Таким образом, ряды Красной гвардии, и без того невеликие, еще больше поредели.
В тот же день, 10 июня, из Барнаула на ст. Алтайская прибыли члены военно-революционного комитета М.К. Казаков, И.К. Ненашев и Н.Д. Малюков. Они созвали митинг, на котором горячо убеждали хмурых и подавленных красногвардейцев, что нужно непременно удержать ст. Алтайскую - важный железнодорожный узел, который преграждал неприятелю путь к Барнаулу и Бийску. Было обещано, что из Барнаула в ближайшее время прибудет подкрепление. Кроме того, ходили слухи, что к ст. Алтайской вот-вот подойдет красногвардейский отряд шахтеров во главе с П.Ф. Суховым, отступивший с неделю назад из Кольчугина [ныне - г. Ленинск-Кузнецкий Кемеровской обл.].
![П.Ф. Сухов, командир кольчугинских красногвардейцев [sukhov]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/suhow__.jpg)
П.Ф. Сухов,
командир кольчугинских красногвардейцев
Большевикам ревкома удалось в какой-то мере ободрить бойцов и убедить их держать оборону на ст. Алтайская. После митинга красногвардейцы при помощи местных жителей отрыли окопы и заняли новый оборонительный рубеж на подступах к станции, по обеим сторонам моста через р. Чесноковку...
- Да не ходи ты туда, Яшенька! - говорила мать, утирая слезы кончиком платка. - Воротился и ладно, будет с тебя. Я и так уж все глаза повыплакала.
- Верно мать говорит, сынок, - поддакивал отец. - Большакам все одно не удержаться. Ну, куда им против чехов? Сам ведь знаешь - чай, поболе моего повидал...
Яшка хмуро отодвинул миску, встал из-за стола.
- Нет, батя. И ты прости меня, маманя, но не могу я... Знаете, сколько там наших полегло? Да ежели я сейчас на попятную поверну - предам их всех тогда, и живых, и погибших предам!.. Не могу...
Мать тяжело вздохнула, отец лишь крякнул с досады. Яков, ни слова больше не говоря, взял из угла винтовку...
Обстановка меж тем складывалась невеселая. Некоторые бойцы из крестьян отпросились у нового командующего фронтом Л.А. Метелева домой, чтобы "переодеться", да так и не вернулись. Кроме того, выяснилось, что значительная часть бийского отряда вообще не стала заходить на ст. Алтайская - воспользовавшись крестьянскими подводами, бийчане прямо с Повалихи самостоятельно отбыли по направлению к Бийску. С этим пришлось примириться, поскольку к тому времени в Бийске активизировалась антибольшевистская деятельность белогвардейцев-подпольщиков, а в Горном Алтае начались выступления каракорумцев - алтайских националистов. В итоге Бийский Совет вынужден был отозвать со ст. Алтайской и остальные свои силы, в том числе конный отряд В.И. Плетнева и группу балтийских матросов Т.Т. Бачурина.
Между тем, по донесениям разведчиков, чехословаки и белогвардейцы подступали к ст. Повалиха. Л.А. Метелев лично выехал туда с несколькими бойцами на паровозе и перед самым носом у вражеской разведки успел разрушить железнодорожный мост неподалеку от станции, а затем еще один, между Повалихой и Алтайской.
А на рубеже близ моста через р. Чесноковку отряд железнодорожников во главе с М.А. Фоминым все еще ожидал обещанного подкрепления. Наконец поздно вечером из Барнаула прибыл эшелон с ротой красногвардейцев. Это был последний резерв, посланный военно-революционным комитетом в помощь фронту, - так называемая "Коммунистическая дружина". Она насчитывала около 80 бойцов, в большинстве своем фронтовиков, вооруженных трехлинейными винтовками и пулеметом. И где-то в это же время (по другим источникам - на следующий день) к ст. Алтайской подошел отряд кольчугинских красногвардейцев П.Ф. Сухова, численностью свыше 100 человек. Следует добавить, что на станции находился еще небольшой отряд юристов во главе с В.Ф. Астаховым, председателем низшего революционного суда Барнаула. Таким образом, для защиты ст. Алтайской имелось, в общей сложности, менее 400 бойцов.
Однако решительного боя на станции так и не произошло. Утром 11 июня из Барнаула было получено известие о том, что ночью в городе вспыхнуло восстание белогвардейского подполья под руководством штабс-капитана А.С. Ракина. Требовалось срочно сниматься с позиций и отправляться в Барнаул для подавления мятежа, поскольку восставшие белогвардейцы грозили захватить весь город в свои руки...
...Яшка колебался: стоит ли ехать вместе с остальными в Барнаул? Не остаться ли в Чесноковке? Времени на раздумья не было: красногвардейцы в спешном порядке грузились в эшелоны. Там, в Барнауле, срочно нужна их помощь. Останься он здесь - кем тогда его посчитают? Да и небезопасно это: в селе ведь многие знают, что он к Красной гвардии прибился, вдруг кто сболтнет ненароком, чехи тогда вмиг его прищучат... Парнишка тряхнул головой: будь что будет! Уж в Барнауле-то красные наверняка продержатся, сколько бы ни пришлось, а как подкрепление придет - погонят белых прочь, тогда и вернется он в родное село...
Эшелон уже тронулся, когда Яшка увидел бегущую к станции мать. Он помахал ей из дверей теплушки.
- Маманя, я вернусь!..
Она остановилась, прижала к груди сухие руки - и опустилась на колени у железнодорожного полотна. Яшка сглотнул подступивший к горлу комок...
Белогвардейские подпольщики действовали по строгой согласованности с Новониколаевском, выступление в Барнауле было тщательно спланировано и началось в наиболее благоприятный момент, когда последние силы красных были брошены на фронт. Барнаульские большевики оказались в незавидном положении, однако им удалось прорваться к вокзалу и оттуда сообщить на ст. Алтайскую о мятеже. В итоге красногвардейским отрядам пришлось оставить последний оборонительный рубеж и немедленно выехать в Барнаул на помощь осажденному ревкому. Лишь благодаря этому к концу дня восстание было подавлено, а уцелевшие мятежники отступили за пределы города.
Тем временем чехословацко-белогвардейские подразделения, воспользовавшись бронепоездом, после непродолжительной перестрелки заняли ст. Повалиха (к 9 часам утра 11 июня). Здесь из вагона был выброшен труп матроса А.А. Тарасова, командира группы красногвардейцев из с. Алтайского, захваченного в плен под Тальменкой. Местным жителям было запрещено его хоронить. По свидетельствам очевидцев, тело матроса носило следы пыток - белые мстили за своих павших товарищей...
![Импровизированный чехословацкий бронепоезд []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/bronepoezd.jpg)
Импровизированный чехословацкий бронепоезд
После сдачи Повалихи последняя горстка бийских красногвардейцев отступила к ст. Алтайской и, не застав там никого, отправилась дальше, на Бийск. Станция и село Чесноковка были оставлены на милость неприятеля, который, впрочем, не торопился покидать Повалиху. Прежде всего необходимо было в который уже раз исправлять поврежденные мосты и железнодорожное полотно.
Наступающим сопутствовала удача. На ст. Повалиха им достался брошенный поезд красных и, что самое ценное, - подробные карты окрестностей Барнаула. К тому же до наступающих дошли слухи, что красногвардейцы недовольны своими руководителями и некоторых уже сместили. Настроение в чехословацко-белогвардейских рядах поднялось еще больше, когда они узнали, что из Новониколаевска по Оби плывет на пароходах немалая подмога - более 200 бойцов под командованием полковника А.А. Будкевича, с двумя пулеметами и двумя тяжелыми орудиями.
Тем же утром, 11 июня отряд А.А. Будкевича присоединился к занявшему г. Камень отряду поручика В.Л. Лукина (80 бойцов, один пулемет) и теперь они вместе продвигались по направлению к Барнаулу. Хотя восстание в самом городе и было подавлено, но неприятель уже подступал к нему с двух сторон.
На следующий день, 12 июня, разведка доложила поручику Гусареку, что ст. Алтайская оставлена красными. Этот последний рубеж перед Барнаулом просто уже некому было оборонять (дольше всех на станции оставался отряд юристов во главе с В.Ф. Астаховым, но и он в конце концов вернулся в Барнаул). Путь вперед был свободен, и наступающие не замедлили этим воспользоваться.
Здесь следует заметить, что в официальных источниках советского времени, как того и следовало ожидать, голословно утверждается, что "героические защитники станции" более суток "вели упорные оборонительные бои", причем "станция несколько раз переходила из рук в руки" и т.д. и т.п. Ничего подобного в архивных материалах и воспоминаниях участников мы не находим. Последняя перестрелка с отставшей группой красных произошла в "сограх" между Белоярском и Чесноковкой...
И во второй половине дня Новониколаевск получил с Южного фронта телеграмму: "На барнаульском направлении сегодня в 2 часа 10 минут нашими частями без сопротивления занята ст. Алтайская..."
Итак, чехословацкие легионеры, которые уже "заскакивали" сюда не далее как пару недель назад, теперь вновь предстали перед местными жителями во всей красе. И на этот раз надолго.
Заняв узловую станцию, чехословаки и белогвардейцы расположили здесь свой штаб. Впереди предстояла нелегкая задача - захват Барнаула.
Поручик К. Гусарек выслал заградительный отряд на бийскую ветку, в то время как главные силы продолжали продвигаться к Барнаулу. В тот же день удалось исправить повреждения железнодорожного пути, и к 9 часам вечера головной эшелон остановился неподалеку от моста через Обь. Теперь только широкая сибирская река отделяла наступающих от последнего оплота большевиков...
На ночь чехословацких и русских солдат расквартировали в Чесноковке. Многие сельчане встречали победителей радушно и сами приглашали их к себе домой, другие лишь изображали приветливость, третьи и вовсе предпочитали сидеть по углам да помалкивать. В общем, история повторялась, только теперь вместо красных сельчане вынуждены были давать приют белым...
А уже под утро со стороны Оби донеслась перестрелка. Это к железнодорожному мосту подходили с севера пароходы полковника А.А. Будкевича. Белые попытались высадиться на западном берегу в районе моста, однако встретили жесткий отпор со стороны красногвардейцев. Понеся потери, отряд А.А. Будкевича вынужден был отступить вниз по реке к деревне Гоньба (18-20 км к северо-западу от Барнаула)...
...На следующий день чесноковцы высыпали на косогор на окраине села и устремили взоры в сторону Барнаула. По всему железнодорожному пути до самого моста через Обь растянулись эшелоны - около десятка. Наиболее зорким наблюдателям удавалось разобрать, что в районе моста происходит какая-то возня.
- Чего ж они встали-то? - подал голос кто-то. - Чего дальше не идут?
- Кто ж их дальше пустит? - отозвался другой. - Там большевики все забаррикадировали и окопов понарыли...
- А на рассвете пальба вроде была, слыхали?
- Еще и не то услышим! У чехов вон кака антилерия - не чета бийским пукалкам...
И в самом деле: вскоре со стороны моста так забухало, что жители сочли за лучшее попрятаться в погреба - от греха подальше...
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/mostt.jpg)
Железнодорожный мост через р. Обь
Атаковать с фронта железнодорожный мост длиною 750 метров было делом бесперспективным. Красные успели основательно подготовиться: на последнем пролете моста сняли рельсы и пустили туда два груженных балластом вагона, которые надежно перекрыли проход. На противоположном конце моста соорудили баррикаду и установили пулемет. Высокий правый берег Оби, где у красных были вырыты окопы, давал прекрасную возможность для обзора и обстрела неприятельских позиций. При таких обстоятельствах захват моста был возможен лишь ценой больших потерь, поэтому противник воздержался от прямого штурма. Чехословацкий бронепоезд подошел к мосту и начал обстреливать неприятеля из двух тяжелых орудий.
К тому времени под Барнаул прибыл командир 3-го Томского полка полковник А.Г. Укке-Уговец и принял на себя командование всеми белогвардейскими частями фронта (около 900 бойцов), которые продолжали действовать в тесном контакте с чехословацкими легионерами.
Между тем поручик К. Гусарек, отказавшись от мысли взять мост лобовой атакой, решил прибегнуть к обходному маневру. Была поставлена задача - переправиться через р. Обь ниже по течению, в районе деревни Гоньба.
Осуществление этого маневра было вновь возложено на командира 8-ой роты чехословацкого полка подпоручика Чесновского, который в ночь на 14 июня переправился через реку и затем соединился в районе села Власиха (12 км западнее Барнаула) с силами полковника А.А. Будкевича, к которому уже примкнул отряд барнаульских белоповстанцев во главе с А.С. Ракиным (120 человек). Предстояла задача охватить город полукольцом, чтобы отрезать красным всякий путь к отступлению.
С севера подступы к городу охранялись отделением капитана Ерохина, с юга - новониколаевским отрядом поручика Лукина. Кроме того, к новониколаевцам присоединился отряд томских добровольцев во главе с капитаном Степановым, которым удалось форсировать реку в районе Бобровского затона (7-8 км южнее Барнаула), воспользовавшись захваченным там паромом.
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/resting.jpg)
8-ая рота подпоручика Чесновского
отдыхает перед предстоящим наступлением
Вечером 14 июня началось наступление на город одновременно со всех направлений. Под прикрытием двойного артиллерийского обстрела (со стороны моста через Обь и со стороны Змеиногорского тракта) противник постепенно сжимал полукольцо.
![Схема боевых действий в окрестностях г. Барнаула (июнь 1918 г.) []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/barnaul.jpg)
Схема боевых действий в окрестностях г. Барнаула (июнь 1918 г.)
К тому времени силы красных в Барнауле насчитывали более 2000 человек (сюда стянулись отступившие красногвардейские отряды из Камня, Семипалатинска, Кольчугина), но у них были на исходе боеприпасы. Становилось ясно, что удержать город не удастся, поэтому руководители губревкома М.К. Цаплин, И.В. Присягин, М.К. Казаков и др. приняли решение оставить Барнаул и пробиваться по железной дороге к ст. Алейская.
![И.В. Присягин, председатель барнаульского комитета РКП(б) []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/prisyagin00.jpg)
И.В. Присягин,
председатель барнаульского комитета РКП(б)
Поэтому с наибольшим ожесточением красные обороняли подступы к вокзалу: железная дорога оставалась единственной надеждой на спасение. Наступление на этом участке велось отделением капитана Николаева и 8-ой чехословацкой ротой, а также отрядом барнаульских белогвардейцев во главе с Ракиным. Капитану Николаеву пришлось дважды отражать мощные контратаки венгров-интернационалистов, но в конце концов белые вынуждены были оставить позиции и начали отходить к деревне Гоньба, оттягивая на себя часть красногвардейских сил, чтобы дать возможность южной группе ворваться в город.
Между тем красные спешным порядком подготовили несколько эшелонов для эвакуации. Из числа городской буржуазии было взято 40 человек заложников - на случай, если путь к отступлению окажется отрезан. И вот утром 15 июня последний эшелон покинул город. Его отход прикрывала небольшая группа мадьяр, из которых мало кому удалось уцелеть.
К тому времени в город уже входили белогвардейские отряды поручика Лукина и капитана Степанова, наступавшие с юга, со стороны Нагорного кладбища. Ближе к полудню ударом фронтальных сил был занят мост, чехословаки и белогвардейцы принялись обшаривать город и вылавливать разрозненные горстки красногвардейцев, многие из которых даже не подозревали о том, что высшее руководство, оказывается, дало приказ к эвакуации...
... Вместе с небольшой группой красногвардейцев Яков Губарев отступил к вокзалу. Эшелонов на путях не было. Отчаяние, давно уже точившее парнишку, теперь готово было вырваться наружу.
- Братва! - надсадно выкрикнул кто-то. - Начальство опять пятки смазало, а нас тут подыхать оставили!
- Да не ори ты! - одернул крикуна седоусый железнодорожник. - Нам паровоз должны пригнать, на нем и доберемся до наших.
- Как же, доберемся! Беляки, поди, уже все отходы перекрыли!..
- Сам паровоза своего дожидайся! - встрял еще один голос. - Разбегаться надо, пока не поздно!
Настроение паникеров передалось и остальным - многие побросали винтовки и стали поспешно расходиться.
- А ты чего стоишь столбом? - подался к Яшке серый от пыли рабочий. - Бросай свою берданку, с ней тебя чехи на месте прихлопнут! А так, может, и спасешься - молодой ведь еще...
И Яшка поддался общему смятению. Отшвырнул бесполезную винтовку - последние патроны расстрелял еще у моста - и бросился в сторону, нырнул между какими-то сараями, перелез через забор...
- Ни с места! - прямо в лицо уставилось дуло трехлинейки.
Перед ним стоял человек с интеллигентного вида бородкой, в военном обмундировании и с бело-зеленой повязкой на рукаве. Чуть поодаль появилось еще несколько белогвардейцев. От их глаз не скрылся грязновато-красный лоскут, что перехватывал руку парнишки повыше локтя...
У Яшки упало сердце: попался!..
Потери победителей были незначительны: 4 убитых (в том числе один чех) и 11 раненых, что опять-таки противоречит нередким в советских источниках утверждениям о немалом уроне, который понес противник при осаде Барнаула. В то время как красные потеряли убитыми не менее 30 человек.
В общей сложности после захвата города было взято в плен около 200 красногвардейцев. Кроме того, победители заполучили богатую добычу: порядка 1000 винтовок и несколько составов с паровозами.
![[]](/img/w/wdowin_a_n/oteh/order.jpg)
Уже на следующий день начались расстрелы - первыми под пули встали немногочисленные уцелевшие мадьяры. В числе прочих был расстрелян и член ревкома Н.Д. Малюков, не успевший покинуть город. Тех, кто избежал расстрела, ждала тюрьма.
Начало Гражданской войны на Алтае, май-июнь 1918 г.![Чехословацкий эшелон []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/czechs.jpg)
![Полковник А.Н. Гришин-Алмазов (в центре) со своим штабом. []](/img/w/wdowin_a_n/oteh/grishin00.jpg)