Вайс Лора : другие произведения.

Отражение Евы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Киберпространство - это параллель созданная человеком в компьютерной сети, это виртуальный мир, мир кодов и чисел. В 2050 году люди практически освоили киберпространство, научились использовать его для создания киберпродуктов, полезных для реального общества. Однако человеку показалось этого мало, поскольку возможности виртуального мира безграничны. И одному ученому удается создать программу, позволившую заглянуть в самое сердце киберпространства, позволившую переместить сознание человека на виртуальную площадку. Известный кибернетик Даниэль Берг разработал проект, которому дали кодовое имя ЈГондвана", программа должна была служить людям, страдающим серьезными заболеваниями. Но проект терпит неудачу, когда испытуемый гибнет при первом контакте с Гондваной. И, казалось бы, про великое открытие забывают, Даниэль всецело погружается в повседневную работу. Неизвестно сколько бы еще прошло времени, если бы не случай. В жизни ученого происходит трагедия, его жена Ева попадает в аварию. Отныне молодая женщина прикована к постели. Тогда-то Берг и решается дать программе второй шанс, позволив тем самым жене жить за гранью, где она снова смогла бы ходить и чувствовать свое тело. Однако все резко меняется, когда появляются люди, желающие заполучить Гондвану в свои руки. Жизнь Евы оказывается под угрозой, только Берг даже не догадывается, кто его жена на самом деле и для чего секретным организациям нужна Гондвана. Роман в формате Е-книги вы можете найти здесь, как и многие другие произведения http://www.tacit-life.ru/library/285/1443/

  Глава 1
  
  Лаборатория кибернетики и ассимиляционных процессов. Корпорация "Эвеста"
  время 16:30
  
  Профессор Даниэль Берг собирался домой, складывая документы и чертежи в сейф. Сегодня он решил уйти пораньше, чтобы отметить свой тридцать пятый день рождения, встретившись с женой у ресторана "Тортилья", что располагался на углу Терк-стрит, недалеко от Джефферсон сквер. Столик был заказан на семь, и Даниэль спешил как никогда, но не из-за того, что страстно желал праздновать, а потому что пять лет назад в этот самый день сделал предложение своей жене. Он, как всегда, хотел порадовать именно ее, любимую и прекрасную Еву. Девушку, с которой случайно встретился в лифте Корпорации "Эвеста", куда юная Ева пришла на собеседование. Ей было всего двадцать пять, но ее опыту и интуиции уже мог позавидовать любой из седовласых мэтров своего дела.
   Мисс Фармер еле успела проскочить между закрывающимися дверями лифта, и лишь когда стальной короб все же закрылся, а на табло загорелась стрелка вверх, она обернулась и посмотрела на того, кто, оказывается, все это время робко стоял в углу, неуверенно поправляя свои несуразные очки. Берг, подобно ребенку, которого застукали ворующим сладости, краснея и одновременно бледнея, смотрел на смелую и дерзкую красавицу, оценивающего его с ног до головы без малейшего стеснения. Когда сканирование было закончено, она резко подняла взгляд и глаза цвета бирюзы устремились прямо в душу профессора, будто он смотрел на картину великого Рериха "Гибель Атлантиды". В тот день он и сам погиб, возродившись заново.
  Так и сегодня, Берг зашел в тот самый лифт и, спускаясь на первый этаж, вспоминал их первую встречу. До того момента он не верил в любовь с первого взгляда, считал подобное чувство порывом, химией, чем угодно, но только не влюбленностью. Что говорить? Ева преобразила все. Буквально в один миг, будто щелкнула пальцами и изменила полярность его мыслей и мировосприятие. Кто-то скажет, что этот мужчина слаб и податлив, однако это не так. Просто этот мужчина влюблен.
  И вот, он уже сдал все активационные ключи охране, вышел из дверей огромного бело-голубого здания и с легкой душой направлялся к дороге, чтобы поймать такси. Усевшись в авто, пойманное с третьей попытки, Берг откинулся на спинку сидения и попросил водителя отвезти его на Терк-стрит, тринадцать. Пока машина не спеша преодолевала один перекресток за другим, Даниэль рассматривал маленькую коробочку, очевидно с кольцом. В этот день он всегда сам дарил подарки, запрещая что-либо покупать ему самому. Они уже давно договорились, что семнадцатое сентября будет днем "наоборот". Представляя лицо Евы и ее вечно светящиеся глаза, улыбался тихо, практически незаметно, но в той улыбке была не просто радость или удовольствие, в ней была верность и особая привязанность. Кто бы знал, что такой практичный, серьезный и непоколебимый немец, всецело преданный науке, сможет так влюбиться! И все же это произошло, он просто пропал, вся практичность рассыпалась в прах, по крайней мере, когда Даниэль был с ней.
  Подъехав к месту встречи, профессор вышел из такси и направился к ресторану, в окнах которого горел мягкий, тускловатый свет. На улице было как никогда тепло, в воздухе зависла вечерняя дымка, а на небе уже начинал просматриваться месяц: "Какой необычный вечер!", - подумал про себя Берг и сразу же открыл дверь, устремившись внутрь. Милая девушка-администратор встретила его радушно, можно сказать по-родственному, ведь чета Бергов были частыми гостями у Карнелия Амичи, хозяина "Тортильи". Дорого гостя сопроводили к столику, после чего официант учтиво зажег небольшую керосиновую лампу, предложил меню и удалился за стойку.
   Даниэль смотрел в окно и ждал, а на часах уже значилось девятнадцать пятнадцать. Ева всегда опаздывала, но не более чем на десять минут, поэтому он достал свой телефон и готов был уже набрать номер жены, как его внимание отвлекли несколько машин скорой помощи, пролетевшие подобно красной молнии по дороге. В следующую минуту в двери зашла пара и пока их провожали до столика, они громко обсуждали какой-то несчастный случай в нескольких милях отсюда. "Видимо именно туда спешила вереница из машин парамедиков", - решил для себя Берг и снова опустил взгляд на телефон. На этот раз он набрал номер и поднес сотовый к уху, однако автомат отвечал, что абонент вне зоны доступа. Где-то внутри него уже поселилось сомнение и какое-то неприятное чувство, какое-то напряжение и дискомфорт, тогда Даниэль набрался смелости и обратился к рядом сидевшей паре:
  - Добрый вечер! Я прошу прощения, но не могли бы вы мне рассказать, что за несчастный случай произошел?
  - Конечно! - громогласно ответил молодой парень и слегка пододвинул стул в сторону профессора. - Мы ехали по Франклин-стрит, а там такое творится!
  - Что же?! - уже взволнованно спросил Даниэль
  - Лобовое столкновение, видимо какой-то придурок выехал на встречную. В общем, обе машины всмятку, везде полиция, парамедики, толпа зевак.
  И тут в разговор вступила девушка:
  - Там, видимо, будут серьезные разборки. Одна машина представительского класса, на ней еще был знак.
  - Какой знак, - чуть ли не со стоном в голосе произнес Берг.
  - Ну, эта компания еще одна из самых крупных разработчиков в области нанотехнологий и кибернетики в Сан-Франциско.
  Тогда уже подхватил парень:
  - Да, да! Точно! Их директоров часто по третьему каналу показывают, кажется "Эвеста"
  - В точку! "Эвеста" - гордо заявила девушка.
  И в одно мгновение Даниэль подскочил со своего места, он выбежал на улицу, забыв про пальто и кейс, ведь Ева всегда ездила на машине с водителем, которую ей выделила корпорация. Поймав такси, Берг устремился туда, откуда уже доносились звуки сирен. Внутри него все сжалось, тяжело было даже дышать, не то, что говорить. На удивление водитель и так понял, куда надо ехать, поэтому, молча, тронулся.
   Оказавшись на месте, профессор выбежал из машины и сразу же бросился в толпу, яростно пробираясь и распихивая глазеющих людей, он думал только об одном, чтобы парочка ошиблась и там была не она, не его Ева. Поравнявшись с вереницей из полицейских, Даниэль пытался рассмотреть, что же там творится. А там стояло несколько машин парамедиков, пожарные, которые резали металл, и пытались добраться до кого-то, кто сидел в смятой, подобно консервной банки из-под сардин, машине черного цвета, на чьей двери был тот самый знак.
  Полицейский хотел уже было оттолкнуть профессора, как Берг достал пропуск:
  - Я работаю на "Эвесту" и там, - просипел, указывая дрожащим пальцем на искореженный кусок металла, - наши люди. Пропустите!
  - Ладно. Проходи.
  Даниэль бросился к машине, в этот самый момент пожарники добрались до пострадавших и пытались вытащить, крича, что там еще живы. Рядом уже лежало одно тело, накрытое черным пакетом, из-под которого выглядывала ровная багровая лужа. Спасатели подкатили каталку и готовы были принять спасенного. Далее все происходило как в тумане, пожарник вытащил женщину, ее уложили на каталку и немедленно повезли в направлении машины скорой помощи. Даниэль поспешил за ними, доказывая, что должен увидеть, кто это. Один из спасателей отошел в сторону и показал ту, которая лежала с закрытыми глазами и кислородной маской на лице. С губ профессора сорвалось лишь одно слово:
  - Ева!
  
  Глава 2
  
  Госпиталь Св.Луки. Сан-Франциско. Калифорния
  Время 2:30
  
  Ее доставили в госпиталь Святого Луки и сразу же направили в операционную, а мне оставалось только сидеть и ничего не делать. Более беспомощным еще никогда себя не чувствовал. Что я мог? Здесь территория врачей, мое же место в лаборатории, там я Король, а здесь пустышка, вынужденный пялиться в белую стену и считать воображаемых мух.
  Все случилось так неожиданно...
  Я пытался пройти к ней, поговорить с хирургами, да хоть с простым волонтером, но ни один не пожелал оторваться от своих чрезвычайно важных дел. Они лишь успокаивали и презрительно усаживали на место, грозясь в противном случае выдворить на улицу. Видимо, мне сейчас казалось, что важнее ничего нет, кроме спасения жены, хотелось, чтобы все доктора были с ней рядом и боролись за ее жизнь и только. В глазах так и стояла та ужасающая картина, как ее интубируют, как подключают к аппарату искусственной вентиляции легких, как пытаются остановить кровотечение.
   Высшие силы! Хоть бы у них все получилось!
  Мои руки тряслись, в глазах то и дело собиралась пелена из слез, а из-за попадания соли на линзы, чувствовалась режущая боль. Да, когда-то Ева упросила меня снять те старые очки, сказав, что без них я выгляжу куда увереннее и моложе. Все вокруг - это она. И что же будет, если?!... Нет! Надо гнать от себя дурные мысли....
  Спустя семь часов в коридор вышел доктор. Он снял маску и медленно подошел ко мне, после чего пригласил пройти в кафетерий:
  - Вы ужасно выглядите, профессор.
  - Как она?! Ева! Что с ней?! - мои нервы уже не выдерживали, отчего чуть не схватил хирурга за грудки.
  - Успокойтесь.
  - Не надо меня успокаивать. Меня уже более восьми часов успокаивают, - с возмущением и злостью прошипел я.
  В этот момент доктор замолчал и жестом указал на скамью, мне уже не оставалось ничего, кроме как послушаться и сесть:
  - Ваша жена жива.
  После этих слов я закрыл глаза и глубоко вздохнул:
  - Спасибо, - на этот раз произнес тихо, практически шепотом.
  - А сейчас давайте все же пройдем в кафетерий и обо всем поговорим более спокойно.
  Мы направились на второй этаж. Стоя в лифте, смотрел на мигающие кнопки и вдыхал ароматы озона и спирта, исходившие от одежды хирурга. Затем коридор и вот мы уже внутри просторного помещения, где тихо заседают доктора и некоторые пациенты. Я сел за столик и продолжил смотреть в одну точку, пока не обратил внимания на чашку с кофе, буквально из ниоткуда появившуюся передо мной. Доктор устроился напротив и еще несколько минут сидел, молча, затем заговорил:
  - Мы с вами еще не познакомились. Меня зовут Майкл Ирвин, я оперировал вашу жену.
  - Даниэль Берг..., - но он не дал договорить.
  - Профессор и ученый-практик! Научный работник "Эвесты". Я знаю вас и ваши работы, вы читали их на одном из симпозиумов.
  - Вас интересует кибернетика? - спросил абсолютно равнодушно.
  - В частности. Одно из направлений. Нейробиология. Вы же изучаете способы взаимодействия и внедрения нанотехнологий в живую материю?
  - Да.
  - Так вот, ваши разработки помогли нам в лечении некоторых пациентов с глубокими нарушениями мозговой деятельности.
  - Я рад. Что с моей женой?
  - Простите, что отвлек, но так вы хотя бы немного пришли в себя, - и доктор Ирвин, положив руки на стол, посмотрел на меня очень серьезно, - Ева сейчас в коме.
  - Что?! - в этот момент чуть не выронил чашку из рук.
  - Не бойтесь, это контролируемая кома, так ее мозг будет быстрее восстанавливаться. Видите ли, помимо серьезного сотрясения и множественных переломов ребер, у вашей жены перебит позвоночник в области шейного отдела, а именно, позвонки С3-С4. Конечно, мы постарались сделать все, что возможно, однако велика вероятность, что она не сможет ходить.
  Но я видел в глазах хирурга что-то еще - недосказанность и искреннюю грусть, что очень редко можно наблюдать во взгляде человека, привыкшего не только к спасению, но и к смерти.
  - Есть что-то еще, не так ли?
  - Да. Скорее всего, Ева не только не сможет ходить, но и двигаться в целом.
  Тогда мой взгляд опустился на этот чертов кофе и продолжал тонуть в чашке, наполненной черной и уже холодной жидкостью.
  - Когда я смогу ее увидеть?
  - Уже завтра. Мы переведем ее в палату интенсивной терапии, и вы сможете пройти к ней.
  - Спасибо вам, доктор Ирвин. А сейчас, с вашего позволения, я хотел бы побыть один.
  - Конечно.
  Он ушел, а я остался сидеть. В моей душе не было ничего, лишь пустота. Спустя пару часов, в голове начали возникать мысли о том, что все будет хорошо, мы справимся. Я переверну все вверх дном, но найду решение.
  Когда в окнах забрезжил рассвет, поднялся со стула и направился в послеоперационное отделение, куда должны были перевести Еву. Сестра, встретив меня у палаты, не произнеся ни слова, уступила дорогу. Видимо, я настолько ужасно и бескомпромиссно сейчас выглядел. Открыв дверь, тихо прошел в полумрак и застыл на месте.
   Даже сейчас она немного улыбалась, этого никто не видел, только я. Глупо описывать все медицинские приспособления, которые сейчас окружали ее, главное, что Ева жива.
  Подойдя к кровати, тихо дотронулся до ее руки. В памяти сразу же всплыли самые прекрасные моменты из нашей жизни. Даже ссоры были хороши, ведь после очередной бури всегда появляется радуга. Я ни на минуту не мог себе представить, что когда-нибудь останусь без нее. Эта женщина дала мне то, что многие ищут годами, даже десятилетиями - смысл. Ни одно открытие, ни одна научная работа или удачный эксперимент не могут заменить того, что чувствует человек, когда любит и которого любят. И вот, в тридцать три года я наконец-то это понял.
  Она всегда напоминала мне девушку-инопланетянку: необычайно большие глаза с бирюзовым оттенком, белая кожа без единого изъяна и каштановые волосы, слегка волнистые и собранные в строгий пучок. Как же приятно было доставать из них шпильку и видеть, как ее облик приобретает более дикий и естественный вид. Так и сейчас, по подушке были разбросаны темные локоны, а лицо буквально сияло белизной. Я склонился и нежно поцеловал ее в лоб, словно страшась потревожить или разбудить, хотя знал, что она все равно не проснется.
  
  Глава 3
  Пробуждение
  
  Со дня той жуткой аварии все и началось. Я жил между работой и больницей, иногда забегая домой, чтобы переодеться и помыться. В голове то и дело проносились сказанные доктором слова о том, что Ева может остаться недвижимой. Я искал то место, ту клинику или исследовательский институт, где могли заниматься подобными случаями. Состояние Евы было очень тяжелым, как выяснилось, во время столкновения несколько крупных осколков от заднего стекла вошли в шею, пробив позвонки и перерезав спинной мозг.
  Несмотря на то, что на дворе две тысячи пятидесятый год, медицина по-прежнему бессильна перед такими больными. Как правило, пострадавшие люди с подобными травмами остаются прикованными к кровати до конца своих дней, но я не хочу, чтобы Ева была одной из тех несчастных. Я знал, что в нескольких университетах ведутся кое-какие исследования и разработки. Суть их была в создании особых проводников - искусственной материи, которую помещали в поврежденное вещество спинного мозга, после чего начинался процесс воссоздания неорганических клеток по подобию клеток живого организма. Они делились до тех пор, пока не соединяли поврежденные участки, все равно, что вставить имплант, только процессы иннервации и адаптации куда более сложные, важно было не допустить распространения неорганических клеток за пределы живых, в чем и состояла главная проблема на сегодняшний день. Данная технология пришла на смену закрытой десять лет назад программе по использованию стволовых клеток.
   Наша Корпорация поставляла некоторые технологии и программное обеспечение этим университетам, поэтому я сумел без проблем связаться с ними, однако ученые лишь пожимали плечами и не могли дать каких-либо утвердительных ответов. Но отчаиваться не стал, все же наука такое дело, сегодня может казаться, что выхода нет, и ты зашел в тупик, а завтра все резко меняется. Мне это хорошо известно, сам не раз сталкивался с подобными "тупиками", просто нужно время.
  Сегодня я как всегда мчался с работы в госпиталь, чтобы увидеть ее, переговорить с докторами и посмотреть, как они отводят взгляд в очередной раз. С момента аварии прошло уже два месяца, но Ева все еще находилась в коме. Врачи не спешили возвращать ее, так как мозг был не готов к активной деятельности, а я надеялся каждый день, что сегодня они скажут обратное. И вот, поставив машину на стоянку, быстрым шагом направился к дверям. На улице уже выпал первый снег, слегка припорошив асфальт, отчего на нем сразу же появилось множество борозд от покрышек и каталок. Видимо я перестал смотреть наверх, раз замечал только то, что происходило под ногами, да и что там, наверху могло быть? Серое небо, немного тумана и сплошная непроглядная тоска, а этого я хотел сейчас меньше всего, лучше наблюдать движение, чем угрюмое постоянство.
  Подойдя к ее палате, заметил странную активность, из дверей то и дело выходили медсестры, затем доктора, они о чем-то переговаривались и возвращались в палату. И только я хотел ступить, как меня окликнули:
  - Профессор?
  Это был Ирвин, он также суетился.
  - Доктор! Что происходит?
  - Ваша жена вот-вот очнется.
  - Что? Вы же говорили, она еще не готова.
  - Да, она и вправду еще не готова, но ее мозг активно сопротивляется препаратам, которые мы ей вводим. Ева сама хочет вернуться.
  Мы немедленно отправились внутрь, и я собственными глазами увидел на мониторе, как ведет себя ее мозг. Колебания были невероятными, амплитуда достигала критической отметки и все потому, что ей ввели очередную дозу "Политрила". С недоумением в глазах, обратился к Ирвину:
  - С чего вы решили, что такая активность связана с желанием пробудиться? Возможно, это какое-то осложнение.
  - Нет. Еще вчера мы заметили столь странное поведение. При наличии препарата в крови, она уже пыталась проснуться, а с введением сегодня утром новой дозы и вовсе началось что-то невероятное. Мозг пытался сам блокировать препарат. Такого мы еще не встречали, поэтому сразу же ввели антидот.
  - Я смотрю, вы перевели ее на самостоятельное дыхание?
  - Да, она прекрасно справляется.
  После всего увиденного и услышанного, я впервые за долгие годы начал молиться, хотя раньше был самым настоящим атеистом. Если Ева так борется за жизнь, то все будет хорошо. Обязательно!
  Ее кожа была уже не такая бледная, зрачки двигались, а грудь вздымалась спокойно и плавно. Все шло к тому, что она вот-вот откроет глаза. Мне оставалось только ждать, поэтому сел рядом и положил голову около ее руки, ощутив все тепло, исходившее от самого любимого человека на этом свете. Возможно, я задремал, а может быть, просто задумался, но спустя какое-то время услышал покашливание, а когда поднял голову, то увидел, что Ева лежит с открытыми глазами. Она явно не понимала, где находится, тогда я тихо произнес:
  - Здравствуй.
  Ее взгляд тут же переместился на меня, несколько секунд Ева смотрела с недоверием, но вскоре ответила чуть хриплым голосом:
  - Привет, Дани.
  Какой же камень тогда упал с души, она всегда называла меня Дани, но никак не Даниэлем.
  - Как же я рад, что ты вернулась, - касаясь ее волос рукой, пытался сдержать эмоции.
  - Я попала в аварию? - ее слова звучали практически шепотом, но четко, как и всегда.
  - Да.
  - Да-а-а, - протяжно вторила она, - Как долго я лежу здесь?
  - Два месяца.
  - Хм. И, правда, долго. Я видела тебя, Дани.
  - Я постоянно был здесь.
  - Нет. Не сейчас, в день аварии. Я видела, как ты шел рядом.
  - Но ты же была без сознания?
  - В какой-то момент удалось открыть глаза и посмотреть, а ты был рядом. Поэтому и хотела скорее вернуться, ведь ты ждал, - по моим щекам тогда прокатились слезы. - Не плачь, я же здесь. Кстати, паршивый этот их "Политрил семь", вот если бы они вводили мне "Дитрин полиэмид", тогда я бы проспала дольше, - и Ева улыбнулась.
  - Я никогда не переставал удивляться тебе. Даже находясь в коме, ты все равно знаешь, как надо было поступить лучше.
  - Прости, что так и не приехала к Амичи.
  Но как только Ева хотела пошевелить рукой, то сразу же изменилась в лице:
  - Почему тело не слушается меня?!
  - Был поврежден спинной мозг в шейном отделе.
  - То есть? Я не могу двигаться? - голос Евы задрожал, а глаза наполнились слезами.
  - Не волнуйся! Мы что-нибудь придумаем, я знаю, кто может помочь.
  - Я тоже знаю Дани, но они смогут помочь только тогда, когда уже будет слишком поздно, - и она закрыла глаза, а из-под век потекли ручьи слез.
  - Не плачь, прошу.... Ева, я люблю тебя, мы справимся, - я целовал ее и хотел утешить, но как можно утешить человека, который только что узнал, что полностью парализован.
  Затем в палату зашли доктора, Ирвин как-то неуверенно улыбался, а я нет. Ужаснее всего осознавать ту боль, которую сейчас испытывала Ева. Из-за какого-то подонка, который напился и сел за руль, вся наша жизнь пошла под откос.
  Мы оба были из той категории людей, кто смотрит на мир открыто, кто не любит фальши и не терпит лжи, поэтому никогда не давали друг другу обещаний, которых не могли бы исполнить или надежд, которые по сути своей пусты. Вот и сейчас, пытаясь ее утешить, порою сам сомневался в своих словах, а Ева тем более. Даже доктора понимали это, они лишь переглянулись и поспешили выйти из палаты. Самая большая людская глупость - это внушение заведомо ложной информации. Пусть гуманисты и бросят в меня камень, но заставлять верить в чудо - крайняя степень невежества, особенно когда вероятность такого чуда сведена к нулю. Я с самого детства относился к окружающему миру, как к объекту со своими характеристиками и принципами взаимодействия с внутренними составляющими, где все подчиняется законам, все можно исследовать и проверить, пусть не сейчас, но в будущем, однако вера в чудеса - это программный сбой. Так и сейчас, я хотел найти решение, добиться результатов, но не надеяться в божественное исцеление, а особенно, не пытаться заставить поверить в это жену. Ева тоже человек науки, обладающий высоким интеллектом и объективно смотрящий на этот мир. Наверно, таким как мы сложнее всего мириться с последствиями и с неизбежностью, но такова дань науке.
  К вечеру она заснула, а я вышел из палаты и направился к автомату, чтобы употребить очередную дозу кофеина. Ступая медленно, смотрел на пациентов, ожидающих своей очереди, и думал, как же им повезло, что они могут самостоятельно встать и прийти на осмотр. Добравшись до места, закинул несколько монет в аппарат и нажал на кнопку, сразу послышалось гудение и в пластиковый стаканчик полилось горячее кофе.
   Я уже собрался обратно, как передо мной предстал мистер Ирвин. Хирург и, по совместительству лечащий врач Евы, как-то неоднозначно смотрел на меня, я это заметил еще в самый первый день, когда тот вышел из операционной. Он поравнялся со мной, после чего также купил кофе и, молча, размешивал сахар, продолжая поглядывать исподлобья. Честно говоря, больше всего на свете я ненавидел, когда тянут резину, создавая непонятную атмосферу таинственности, поэтому заговорил первым:
  - Добрый вечер. Вы хотите поговорить? - я смотрел ему прямо в глаза, как обычно смотрел на своих студентов, и надеялся на честный ответ.
  - Добрый вечер, профессор. Да, я хочу поговорить.
  - Слушаю вас.
  - Помните, когда я сказал, что слышал о ваших работах на симпозиуме? - я кивнул. - Так вот, в тот момент я слукавил. На самом деле, ваши работы были изучены мною не один раз задолго до этого. Многое из того, о чем вы писали, изумляло и порою казалось невозможным, но когда перечитывал, понимал, что все может быть. Вы несколько лет назад работали над проектом "Гондвана".
  Но услышав о проекте, я его перебил:
  - Он закрыт. "Эвеста" закрыла проект еще три года назад.
  - Но он мог бы помочь вашей жене.
  - О чем вы говорите? Даже если бы "Гондвана" продолжала развиваться и Корпорация дала добро на ее применение, это все равно не спасло бы Еву.
  - Вы правы, чувствовать свое тело она бы не начала, но получила бы шанс жить как раньше. Подумайте над этим. Я же знаю, проект закрыли, но вы все еще верите в него.
  - Отчего такое стремление?
  - Если бы он заработал, то многие люди были бы спасены. Вы же именно для этого его и создавали.
  После чего доктор Ирвин покинул меня, отправившись по своим делам, а я задумался. Серьезно задумался...
  
  
  
  Глава 4
  Проект "Гондвана"
  
  Семь лет назад я и еще несколько ученых кибернетиков разработали, как мне казалось, уникальный проект, который должен был помочь людям, пребывающим в коматозном состоянии или страдающих летаргией. Мы создали программу, способную подключаться к мозгу человека с помощью микрозондов и выводить сознание в киберпространство. Таким образом, у нас появлялась возможность связываться с пациентом, наблюдать за ним, изучать, а также способствовать его возвращению посредством прямого общения. Два года неудач и провалов, затем неожиданный успех. Я отлично помню тот день, мы взяли несколько грызунов и каждого подключили к общему серверу, ожидали очередного сбоя, гибели испытуемых, но вместо этого увидели нечто такое, от чего все находившиеся в лаборатории потеряли дар речи. Программа смоделировала каждую особь и вывела их на кибер-поле, где крысы спокойно перемещались и изучали друг друга.
   "Эвеста" утвердила наш проект и дала ему имя - "Гондвана". Далее мы дорабатывали, совершенствовали и дополняли систему, она казалась идеальной. С тех пор ни одной неудачи, все испытуемые входили в систему и выходили из нее без проблем и каких-либо негативных последствий для мозга. Это был искусственный интеллект, который воссоздавал точный прототип подключенного к нему объекта и позволял существовать в киберпространстве в реальном времени. Крысы разгуливали по траве, собирали зерна и общались между собой, только эта трава и все остальное было смоделированной иллюзией.
  Далее мы хотели воссоздать что-то вроде небольшого квартала, где предполагаемые пациенты могли бы находиться и вести определенную деятельность, а доктора связываться с ними и не только доктора, но и родственники. Все шло своим чередом, но подключать к исследованию человека было еще рано, мы только-только отладили нужную дозу электро-импульсов, подаваемых в нейронную систему грызунов. Однако в один из вечеров случилось то, что поставило под угрозу всю работу, а потом и вовсе привело к закрытию проекта.
  В Совете директоров заседал некий Говард Диккенс, его старший сын уже более года находился в коме после серьезного ранения на службе. Видимо, поэтому проект и одобрили, не задавая лишних вопросов. Так вот, мистер Диккенс, узрев намеченные успехи, захотел испытать программу на своем сыне, чтобы связаться с ним и получить хоть какой-то шанс на его возвращение. Теоретически, ученые могли лично узнать о его состоянии, поговорить с ним и позволить увидеть отца. Только вот все, кроме Диккенса, понимали поспешность и ошибочность такого решения, риск травмировать мозг чрезмерной дозой импульсов был слишком высок, но Совет одобрил решение и принудил ученых провести испытания. Парнишку подключили к программе, сначала дали небольшую дозу, но мозг не ответил на нее, поэтому удвоили количество разрядов, тогда произошло, по словам Говарда, чудо, и "Гондвана" смоделировала объект, вывела его в киберпространство. Диккенса трясло, он, откровенно, рыдал, когда увидел сына, сидящего на скамье в парке. Тот вел себя слишком спокойно, не проявляя особого интереса к тому, что вдруг оказался в неизвестном месте. Я сразу же заподозрил неладное и потребовал отключить парня, но мне буквально дали по рукам, в итоге оставалось лишь наблюдать за ужасающей картиной вскоре развернувшейся передо мной.
  Как оказалось, мозг был настолько поврежден, что спасти его уже не представлялось возможным. И давать дополнительную нагрузку на него было противопоказано, но Говард пожелал связаться с сыном, тогда-то все и случилось. Мой помощник дал очередной разряд, которого парень уже не выдержал, программа практически сожгла всю нейронную систему, обуглив серое вещество. Это и было концом! Конечно же, Диккенс обвинил во всем ученых, Совет поскорее замял это дело, а проект прикрыли.
  Но мы знали, что "Гондвана" работоспособна и могла бы иметь большой успех, возвысившись над всеми прочими тщетными попытками вернуть пациентов к полноценной жизни. Все бы получилось, если бы не эта фатальная ошибка со стороны руководства "Эвесты", однако пришлось прекратить какие-либо исследования в поддержку проекта и отложить его в долгий ящик. И сейчас микросхема со всеми ключами и кодами смиренно покоится в моем сейфе.
  До сегодняшнего вечера я не вспоминал о "Гондване", но после слов Ирвина, вдруг, пришло просветление, резко сменившееся апатией. Программа уже три года пылится без действия, исследования заморожены, сейчас все системы "Эвесты" претерпели большие изменения, и программное обеспечение постоянно обновляется. Да и подвергать Еву риску? Нет! Я не мог на такое пойти. Представляя ее, перед глазами сразу же возникал образ парнишки. Так что, отмахнулся от этой идеи и принялся за поиски решения другой проблемы - как вернуть жене реальную жизнь!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"