Васильев Владимир Ильич : другие произведения.

Д.Дьюи -95

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  т -95
  
  
   Д.Дьюи Реконструкция в философии.
   Проблемы человека -95
  
  
  Когда люди начали пользоваться плодами изобретений,
  ставших возможными благодаря науке, их подавленные аппетиты и
  приглушенные желания воспряли и воплотились в действии. Новая сила,
  которую им давала наука, была прямо пропорциональна прежней беспомощности
  человека в удовлетворении собственных желаний. Примером для подражания в
  обществе в целом (а не просто для нескольких лиц здесь и там) стали nouveaux
  riches1 . ( 1 новые богачи (фр.)-нувориши. )
  
  Можно не сомневаться, что большинство индивидов не имели
  удовольствия владеть сколько-нибудь значительной долей в молоке и меде
  обетованной земли. Но нашлись и те немногие, которые не поддались
  очарованию науки, манившей их своими техническими применениями.
  
  Впрочем, все, что я сказал, относилось лишь к негативному аспекту ситуации.
  Ее позитивный аспект состоял в глубоком освоении технических возможностей
  новой науки - сначала производством, управляемым финансовым капиталом, а
  затем силами политического национализма. Современная угроза научному складу
  мышления с его свободным, пытливым, экспериментальным подходом и заменой
  вечных и незыблемых истин рабочими гипотезами-угроза со стороны того,
  чему м-р Рассел дал название новых религий, - есть в конце концов не что иное,
  как устрашающий выход на поверхность тех сил, которые вели свою работу в
  течение всего периода, пока наука одерживала технические и материальные победы.
  
  Взрывной расцвет нового способа мышления и действия всегда восприни-
  мается как неожиданность. Ведь мы обычно не ведаем, что творим, до тех пор,
  пока критические последствия наших действий не обернутся против нас самих.
  Но мы можем быть уверены в том, что при всей внезапности возникновения
  новых форм их скрытые факторы задолго до этого орудовали в подполье.
  
  Здесь не место углубляться в исследования по национализму и экономи-
  ческому капитализму. Но крайне кстати будет уделить внимание фразе, вхо-
  дящей в уже процитированное нами предложение м-ра Рассела. Эта фраза
  -"новая опасность хаоса и анархии".
  
  Подобная опасность вытекает из неуправляемого функционирования нашей экономической системы, с одной
  260
  стороны, и нашего политического национализма-с другой. Эта опасность
  реальна, потому что она является неизбежным продуктом союза экономи-
  ческих и политических сил. Страх перед анархией и хаосом, которые уже
  являются не просто угрозой, а наличным фактом, рождает новую настоя-
  тельную потребность в демонстрации принципа авторитета.
  
  В старину, когда наука еще не могла ответить на эту потребность, возникли апелляции к
  внешнему, догматическому авторитету. Апелляции эти стары; в основном
  они объяснимы именно в контексте установленных нами исторических пре-
  цедентов. Но теперь они обрели новую и тревожную форму выражения,
  поскольку к их услугам-все возможности технического применения на-
  уки. На опасность хаоса, обусловленную войной как плодом политического
  национализма, мы отвечаем мобилизацией ресурсов науки для подготовки к
  еще более масштабным войнам.
  
  Опасности анархии и хаоса, проистекаю-
  щей из экономического разлада и нестабильности, противостоят диктатуры,
  в которых контроль над всеми процессами производственной жизни осуще-
  ствляется в интересах того или иного класса. В обоих случаях возникнове-
  нию опасности хаоса способствовало использование приемов, созданных
  наукой. В обоих случаях эта опасность связана с эксплуатацией эмоций и
  воображения при помощи технических возможностей, появившихся благодаря науке.
  
  Поэтому Рассел вполне обоснованно называет упомянутые вея-
  ния новыми религиями. Им сопутствуют официальные догматические ве-
  рования, постоянные ритуалы и церемонии, у них есть центральный авто-
  ритетный орган, четкое отличие приверженцев от неверных с вытекающим
  отсюда преследованием еретиков, не разделяющих истинного вероучения.
   == Случайно не партия советских коммунистов оказалась сбродом безмозглых "религиозников политиканства"? ==
  
  Именно данная ситуация, на мой взгляд, придает такую важность и на-
  стоятельность вопросу об общественной роли и задаче науки. Как бы не
  получилось так, что единственным путем, который останется человеку даже
  в этой стране, будет мобилизация одной веры и соответствующего институ-
  та на борьбу против других и, как следствие, новый тип религиозной войны.
   == Чем идеологическая борьба в совдепии отличалась от разновидности войны религиозной? ==
  
  Я не хочу сказать, что в нашей стране проблема непременно обретет форму
  прямого конфликта между силами, ведущими к фашистской и коммунисти-
  ческой диктатуре.
   ==Надо думать, что разница между фашизмом и коммунизмом так велика, что никто не додумается называть коммунизм другой формой фашизма. Итак, где найти анализ этой разницы? Или советский режим кроме наглого самовосхваления ничего не имел? ==
  
  Но наши хаос и анархия при нас. И малейшая заминка в
  реакции на ситуацию посредством применения терпеливого и опытного ме-
  тода исследования будет способствовать усилению опоры людей на какую-
  либо форму внешнего, догматического авторитета, могущего создать из ха-
  оса иллюзию порядка. Манера устраивать войну и называть ее миром не
  отошла в прошлое с эпохой Тацита*. Она просто приняла новые формы.
  
  Среди нас уже встречаются группы "интеллектуалов", вынашивающие иде-
  ологию внешнего авторитета и готовые стать официальными философами
  соответствующего движения.
  Ведь данный вопрос из числа тех, которые касаются философии не мень-
  ше, чем науки. И в этом пункте я, к сожалению, вынужден лишь частично
  согласиться с м-ром Расселом.
  
  Наиболее несомненным философским значе-
  нием обладают те места в тексте м-ра Рассела, которые мы находим в главах
  о душе и теле, космической цели и науке и этике. Мои расхождения с Рассе-
  261
  лом не относятся к выводам, сделанным им по поводу традиционных кон-
  цепций религии; они связаны с философскими концепциями, развиваемы-
  ми в его рассуждениях. Наш очерк не предполагает отведения времени и
  места для экскурса в философию восприятия и философию ценности, да я
  бы и сам не счел нужным углубляться в этот вопрос, если бы он не показал-
  ся мне близким к той главной теме, которая вызывает столь серьезный и
  вполне законный интерес м-ра Рассела.
  
  В центре этой темы - вопрос о "приватности" восприятия и опыта в
  целом, а также "субъективного" характера ценности*, то есть две идеи, ко-
  торые тесно взаимосвязаны. М-р Рассел убежден, что "видение", восприя-
  тие вообще есть процесс частный и что "опыт всякой личности является
  частным опытом этой личности". Нет таких двух человек, которые бы виде-
  ли, помнили и переживали совершенно одно и то же; и поскольку физичес-
  кая наука образуется выводами из воспринимаемого и вспоминаемого, "дан-
  ные физики, если в них разобраться поглубже, обладают того же рода при-
  ватностью, что и данные психологии", причем тут же добавляется, что дан-
  ные психологии могут иметь ту же степень "своего рода публичности", ко-
  торая свойственна физике.
  
  М-р Рассел объясняет это тем, что когда мы го-
  ворим: "мы видим объект"-допустим, солнце,-то этот объект есть только
  отдаленная причина восприятия, а то, что мы воспринимаем, зависит еще от
  стоящего между ним и нами посредника, а также от определенных процес-
  сов в нашем теле, особенно в мозгу.
  
  Я не в состоянии понять, какое это име-
  ет отношение к приватности восприятия или его "психическому" характе-
  ру. Вероятно, данный аргумент должен показать, что восприятие-это слож-
  ное объективное явление, возникающее в объективном мире при взаимо-
  действии множества факторов. Это более сложное явление, чем, скажем, так
  называемое сияние солнца.
  
  Но чем оно отличается от последнего, кроме
  более сложного переплетения обусловливающих его факторов, я смогу по-
  нять, наверное, только если неукоснительно последую положениям тради-
  ционной дуалистической психологии. Более того, сама сложность воспри-
  ятия просто дает нам основания, чтобы делать некоторые выводы о роли,
  которую эти различные объекты - "солнце", "среда взаимодействия" и
  "нервная система" - играют в его появлении.
  
  Что касается аргумента в
  пользу приватности опыта, состоящего в том, что у двух людей не может
  быть абсолютно одинакового опыта, то, как мне думается, столь же верно и
  то, что никакое физическое явление никогда не повторяется в точности. Но
  покуда индивидуальный характер явления приписывается таковому до вся-
  кого прояснения понятия о частности, то есть исключительно на словах,
  я не в силах понять, почему богатое разнообразие форм существования
  указывает на частный характер последнего.
  
  Как я уже говорил, я не стал бы затруднять себя подобными коммента-
  риями, если бы они не имели прямого отношения к вопросу о социальной
  функции науки. Нелегко и, похоже, логически невозможно объединить при-
  зывы считать ее авторитетом в определении верований, которые связывают
  людей друг с другом в совместных действиях, с учением о глубокой приват-
  262
  ности ее процедур и заключений. Будь это учение доказательным, нам при-
  шлось бы принять его, невзирая на его печальные общественные послед-
  ствия. Но оно не подтверждено и тем не менее уже принимается на веру; оно
  способствует закреплению идеи о том, что при конфликте частных воззре-
  ний мы вновь должны обращаться к внешнему авторитету и силе, чтобы
  обрести видимость общего порядка. Данный вопрос станет для нас еще бо-
  лее ясным, если мы переключим внимание на природу ценности и связан-
  ную с ней сферу морали.
  
  Согласно м-ру Расселу, "этика не содержит никаких утверждений- ни
  истинных, ни ложных, но состоит из желаний общего характера"*. Поэтому
  расхождения в том, что хорошо и что плохо, по сути обусловлены разницей
  вкусов. Оценить нечто как благое и положительное-это оригинальный
  способ сказать "мне это нравится", подобно тому как в другой области мы
  говорим, например, об устрицах: сказать, что они плохи, не значит вынести
  объективное суждение, а значит просто засвидетельствовать чье-то личное и субъективное их неприятие.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"