Я удостоил своим вниманием именно этот процитированный пассаж,
поскольку он не хуже других многочисленных реакционных высказываний
передает существо современных проблем. Результаты естественных наук
действительно сыграли, к добру или к худу, большую роль в том, что наш
мир пришел к своему нынешнему состоянию.
Но верно и то, что понятие
"естественных" наук всегда ассоциировалось с физикой, а она противопос-
тавлялась гуманитарному знанию так же, как человеку противопоставля-
лось все чисто физическое. Верно, что интересы и силы, атакующие сегодня
науку,-всего лишь посредники, которые от имени некоего сверхъестествен-
ного центра тяготения борются за увековечение в жизни человека этой тра-
гической раздвоенности. Отныне, как нам с каждым днем становится все
153
более ясным, вопрос состоит в том, куда мы двинемся: назад или вперед, к
признанию и в теории, и на практике нерушимого единства человеческого и
природного.
Какое отношение имеет все сказанное к образованию?
Ответ на данный
вопрос мы можем почерпнуть из того факта, что люди, выступающие с на-
падками на науку, главным образом критикуют растущее внимание наших
школ к науке и ее использованию в профессиональном обучении. Живя в
мире, который всем, что в нем есть сегодня, обязан большей частью науке и
технологии, они тем не менее полагают, что образование должно повернуться
вспять, а не стремиться даже к той степени признания, которую получили
наука и технология.
Они призывают нас обратить взоры к идеологии Сред-
невековья, в которой так называемые искусства отождествляются с литературным
творчеством: ситуация, естественная для времен, когда человек еще
не был испорчен знанием о природе и когда литература служила готовым
средством преодоления интеллектуального варварства-невежде достаточно
было познакомиться с достижениями греко-римской культуры.
Их предложение настолько далеко от реалий современного мира и так легко игнорирует факты, что нам очень хочется махнуть на него рукой как на пустую фанта
зию. Но было бы трагической ошибкой столь беспечно отнестись к реакци-
онной критике, поскольку за ней скрываются те самые силы, которые дер-
жат науку в застенке с табличкой "материалистическая и антигуманная" и
тем самым закрепляют традиции и правила, лишившие все то, что считается
нравственно "идеальным", способности к действию, а то, что считается "ма-
териальным", -человеческого значения.
Позвольте мне ненадолго вернуться к началу, где речь шла о том, что
основной ошибкой обществоведов-идеалистов была вера в способность так
называемого "естественного закона" вести нас к желанной цели, оставляя
совместной деятельности людей несущественную роль в этом процессе.
Теперь настало время понять, что предпочтения и воля человека и есть тот
стратегический центр, от которого зависит достижение столь всеобщей цели,
как мир между народами, обретение экономической стабильности, исполь-
зование политических мер обеспечения свободы и равенства и всемирное
дело демократизации общественного порядка. Каждый, кому близко данное
убеждение, неизбежно приходит к мысли об основополагающей роли обра-
зования в развитии таких нравов и видов на будущее, которые ведут к гос-
подству мира, демократии и экономической стабильности и к тому же стре-
мительно его приближают.
Но стоит нам это понять, как мы сразу увидим, что наше школьное обу-
чение на деле очень мало заботится об активном участии науки и техноло-
гии в формировании наших позиций и наклонностей и в укреплении таких
видов знания, которые могли бы помочь мужчинам и женщинам справлять-
ся с их сегодняшними проблемами.
Чисто внешне в изучаемых предметах и
методах преподавания произошли огромные изменения. Однако, рассмот-
рев эти изменения критически, мы обнаружим, что в основном они сводятся
к вынужденным уступкам и приспособлению к чрезвычайным обстоятель-
154
ствам и проблемам современного мира.
Стандарты и ведущие методы образования
все еще большей частью принадлежат донаучной и дотехнологической эре.
Многие сочтут эти слова преувеличением. Но вы только взгляните на
цели, которыми, как правило, до сих пор руководствуется преподавание пред-
метов, считающихся абсолютно "современными", то есть наук и професси-
онального мастерства.
Науке в целом обучают как своду законченной ин-
формации и технических навыков. Никто не учит тому, что ее метод являет-
ся образцом для всякого эффективного разумного управления. В целом та-
кое преподавание совершенно не освещает ее реального участия в
жизни человека и вытекающего отсюда ее в высшей степени гуманитарного
статуса она, скорее, преподносится как нечто "внешнее" для сферы
человеческих интересов.
Нам не предоставляют возможности узнать,
как, каким образом она входит на самом деле в каждую область
сегодняшней жизни человека. Стоит ли добавлять, что уж совсем мало
преподаватели говорят о том, какую роль могло бы сыграть научное знание
в победе над нашей пассивностью.
Пока научные методы и заключения не
станут рассматриваться и использоваться в качестве главных факторов,
задающих ориентиры совместным и согласованным действиям человека,
они не займут фундаментальных позиций в образовании.
То же самое можно сказать и о подходе, принятом сейчас в преподавании так
называемых практических и профессиональных знаний.
Реакционные критики
настойчиво утверждают, что обучаться этим знаниям должны массы, ведь
считается, будто массам не дано вырастать до уровня "интеллектуалов", но они все
же совершают полезный труд, который кто-то совершать должен, и ради большей
эффективности этого труда им позволительно давать профессиональное образование.
Данный взгляд-это, конечно, явная, прямая попытка вернуть дуалистическую
разобщенность идеи и действия, "интеллектуального" и "практического", свободных
и служебных наук, характерную для феодальной эпохи. И этот реакционный шаг к
увековечению раскола, от которого страдает весь мир, преподносится нам как ле-
карство, панацея, а отнюдь не как социальное и нравственное шарлатанство, чем
он является на самом деле.
Для нас здесь крайне важно идти вперед, как и в случае
с наукой. И так же как в случае с наукой, идти вперед в сфере профессионального
обучения-это значит преодолевать ту пропасть, которую античная и
средневековая теория и практика образования создали между гуманитарными и
техническими дисциплинами, а не надеяться, что та пустота, та яма, которую они
разверзли, может служить началом строительства свободного общества.
Сами профессии, которые общественно значимы и полезны, не содер-
жат никаких предпосылок к тому, чтобы разделять их на занятия "умствен-
ные" и занятия вспомогательные, служебные, подчиненные. Практикой та-
кого деления мы обязаны прежней, классовой структуре человеческих отно-
шений. Оно не совместимо с демократией. В то самое время, когда важная,
возможно единственно важная, задача в сфере образования состоит в том,
155
чтобы наполнить его профессионально ориентированные области подлин-
но гуманитарным содержанием, у нас, как ни трудно в это поверить, возни-
кает, в частности, спонсируемое президентом Хатчинсом* движение за пе-
редачу профессиональной подготовки в ведение специальных, прививаю-
щих технические навыки школ-как раз для того, чтобы пресечь ее контак-
ты с гуманитарным знанием.
Идея вдохнуть в профессиональную подготов-
ку гуманитарную атмосферу, наполнить ее гуманитарным содержанием не
является утопической мечтой. Тут и там о такой возможности уже свиде-
тельствуют школы, в которых преподавание предметов, обычно носящих яр-
лык "практически полезных", включает осмысление их научных основ и той
общественной и нравственной пользы, которой они потенциально обладают.
Пускай в моих заметках до сих пор мало говорилось на тему веры в
демократию, ведь по большей части самоочевидно, что их вдохновила имен-
но демократическая перспектива. Когда демократическая философия жиз-
ни и демократические институты в нашей стране были еще только в стадии
формирования, сама эта ситуация уже призывала верить, что они абсолют-
но естественны для человека, абсолютно подходят к его существу, стоит
только их создать, и в дальнейшем они сами станут себя обслуживать.
Я не могу опять зачитывать список событий, потрясших эту наивную веру. Уда-
ром для нее был каждый спланированный выпад против демократии и каж-
дое циничное суждение об ее прошлых неудачах, а также пессимистичес-
кие суждения о ее будущем - подобные выпады и суждения непременно
надо принимать всерьез как свидетельства того, что из демократии хотят
сделать цель, отлученную от конкретных средств, без которых ее нельзя
достичь.
Демократия вообще не тот путь, который легко принять и по которому
легко идти. Напротив, если говорить о воплощении ее в сложных условиях
современного мира, этот путь крайне не прост. Вообще нас должен вдох-
новлять тот факт, что уже пройденная часть данного пути доказала его эф-
фективность.
Но если мы хотим вдохновляться не слепо, а разумно, то надо
к этому источнику нашего энтузиазма добавить еще одну истину: ради не-
зыблемого торжества демократии мы должны максимально использовать луч-
шие из возможных средств получения такого знания об обществе, которое
вполне соответствовало бы уровню нашего знания о природе, а также созда-
вать и внедрять различные виды социальных схем, вполне сопоставимые с
технологическим обеспечением нашего физического существования.
Таким образом, задачу мы определили.
Если воспользоваться громкими
понятиями, она состоит в гуманизации науки. Чтобы можно было реализо-
вать ее на практике, придется очеловечить также и плод науки, называемый
технологией. И еще для того, чтобы эта задача разрешилась чем-то конкрет-
ным, процесс ее решения непременно должен воспроизвестись во множе-
стве живых порывов интеллекта, привлеченного широким разнообразием
проблем из множества сфер познания,-для того, чтобы наука и техноло-
гия могли сослужить свою службу демократическим ожиданиям и убежде-
ниям.
== Совершенно бессмысленные рассуждения о возможном... ==